Читать книгу Животные - Левин Левадопа - Страница 1

Гектор корчится от боли в конце коридора: голова свисает без сил, спина выгнулась кошкой, а левое плечо топорщится, как если бы на правое повесили гирю. Несмотря на крепкий мышечный рельеф, он стоит на полусогнутых ногах.

– …Вот же и… идиот… – речь выходит беспорядочная, так как мысли лезут без очереди. – Проде… продержись… десять мину… в каком я… рядом с перлм… ря…

Изгибы его скрюченного тела охвачены коричневой водолазкой и такого же цвета брюками; нарисованные на полу розы придавлены подошвами серых кроссовок. Вся эта композиция отражается в массивном зеркале напротив – оно же является внешними створками лифта. Гектор продолжает мямлить о своем:

– …Останови… [неразборчиво]… на… надо всего… – неровное дыхание обрезает предложения, где вздумается. – Всего десять ми… – он пятый раз клацает кнопку лифта. – Ну что… ну что…

Гектор снимает мокрую от пота и крови водолазку, скручивает ее и завязывает на правом плече через подмышечную впадину. Волны на лбу складываются как у женщин во время схваток; на обнаженной шее проглядывается истерия сонной артерии; орбиты то выкатываются наружу, то прячутся под веками.

– Продержись де… десять минут… не закрывай…

Палочки на дисплее, похожие на зерна риса, собираются в цифру 6. Гектор выпрямляется и направляет ствол с глушителем на свое отражение. По середине зеркала возникает тонкая вертикальная полоска, которая, расширяясь, превращается в низенькую полную женщину с растрепанными волосами. Ее обтянутые кожей глаза смотрят в бездонное черное дуло, затем на людей в деловых костюмах, которые лежат позади Гектора возле открытого номера, и снова в дуло.

– Oh, my god… – произносит она и подтягивает к себе телегу с торчащей шваброй. – Don’t shoot, don’t shoot! I didn’t see anything¹! – зрачки размером с горошину свидетельствуют о том, что сегодня она ни в коем случае, пожалуйста, не хочет умирать; бровями она умоляет, чтобы завтра смогла поцеловать диатезную – из-за дешевого питания – внучку, которая при встрече с бабушкой всегда пропевает: «Graandmaa shark doo doo²» и топает сандалиями из эконом-магазина; морщины, набравшие контраст не по возрасту, демонстрируют заслуги перед обществом, на которое она работает триста тринадцать дней в году, чтобы остальные пятьдесят два дня наслаждаться синтетической едой в съемной однушке и содержать других членов семьи, которые сидят в ожидании, чтобы кто-нибудь начал использовать и их тоже, вроде того как используют стулья, посуду или почтовые ящики; деревянный символизм на смуглой шее ставит окружающих в известность о том, что она предпочитает не задавать лишних вопросов; опорно-двигательная система, в отличие от других, не говорит ничего, потому что парализована при виде Гектора и его оружия, будто под одной из пяток оказалась мина: одна ошибка и ее – пусть и несчастное – существование окончится здесь.

Полураздетый Гектор смотрит на нее как на ресурсозатратный объект, чья цена – пуля со стальным сердечником и десять секунд пониженного комфорта из-за того, что придется ехать в лифте с моющими средствами и трупом. Гектор опускает руку и сосредоточенно наблюдает за поведением женщины. Она приглаживает белый фартук, который выглядит свежее, чем она, и с ухмылкой и тем же азиатским акцентом добавляет:

– Don’t worry, russian people look the same to me³, – она хотела сказать white people, но, заметив у Гектора в области сердца загадочные русские буквы, – там написано «пусто», – из-за какой-то психологической неловкости, а не специально, ляпнула russian. Стоит заметить, что татуировка Гектора носит не метафорический характер, а почти что прямой, так как большая часть сердца расположена не слева, а справа, что в медицине зовется декстрокардией.

Гектор поднимает девяноста вторую Беретту и без колебаний пробивает одно из глазных яблок уборщицы: затылком она ударяется о заднюю стенку, затем – лбом об угол тележки и, словно мешок с картофелем по акции, падает на белый ковролин. Гектор вымучивает несколько шагов, чтобы зайти в лифт, бьет прикладом по кнопке -1 и охотно прислоняется к металлической стенке. Двери закрываются, отсекая часть света из коридора, выполненного по японскому лейтмотиву. Цифра над панелью с номерами этажей начинает отсчет в обратном порядке:

«5»

– Все хорошо, хорошо… – Гектор продолжает бубнить. – Почти по плану…

На лице женщины проявилась небольшая течь из бывшего глаза. Судя по времени, она собиралась мыть туалет, так как номера убираются по утрам. Играет спокойное фортепиано. Мимическое напряжение Гектора разглаживается.

«4»

– Осталось немного… ты… ты молодец…

Гектор теряет активность, как наркоман, который вдавил себе в вену содержимое шприца: взгляд становится томным, грудь надувается все меньше и реже, колени незаметно сбрасывают давление.

– Поду… подумаешь, плечо…

«2»

Гектор чувствует приятную легкость и успокоение. Наконец, верхние веки опускаются туда, где им хочется быть.

– Ты… ты чер… ты чертова ма…

Гектор оказывается в темном пространстве, где нет ни стен, ни потолка, ни пола. Он смотрит на правую руку, которая держит белый тюбик – на нем нет маркировки, но Гектор уверен, что это зубная паста. Чтобы убедиться, что тюбик реален, Гектор сжимает его. Подушечки пальцев ожидаемо чувствуют давление и гладкую текстуру. Гектор подносит тюбик к лицу, потому что хочет почувствовать его губами, но что-то идет не так. Он размахивает зубной пастой во все стороны, включая ту, где должна быть голова, но не встречает сопротивления. Становится ясно: в этом пространстве существует только рука и белый тюбик.