Читать книгу Треснувшее зеркало для пленницы красоты - Лидия Ростиславовна Беттакки - Страница 1

Я забилась в угол гостиной и рукавом велюрового домашнего халата вытерла слёзы. На душе было омерзительно обидно и больно, и я ещё раз осознала ошибку своего нового

замужества.

– Чего ревёшь? Я слезам не верю, и ты это прекрасно знаешь, – Флавио подошёл ко мне

вплотную и задышал перегаром, сверля меня неистовым звериным взглядом.

– Как же ты посмел поднять на меня руку? Ты вообще в своём уме? – всхлипывала я, чувствуя себя самой беззащитной и слабой женщиной на свете.

– Ты меня достала и толкнула сама на этот шаг. Ты всё ещё забываешь о том, что ты моя жена, и должна быть покорной. Если я сказал «нет», значит, нет, и не сметь мне перечить!!!

Мой муж смотрел на меня, словно бык, налитыми кровью глазами на раскрасневшемся от выпитого алкоголя лице.

– Но я же всего лишь хотела съездить навестить Алину и Олю, моих подруг. Что в этом такого? И ты их прекрасно знаешь к тому же, – как могла, оправдывалась я и дрожала, словно осиновый лист, на нервной почве, преданно, словно собачка, глядя на супруга.

Флавио подошёл ко мне вплотную и, схватив за подбородок, резко развернул моё лицо к себе.

– Ты меня за дурака принимаешь, да? – сквозь зубы процедил он. – Ты думаешь, я не знаю, что ты всё ещё навещаешь своего бывшего больного мужа. Самаритянка мне нашлась! Да ты просто любишь его и не можешь никак забыть. Не нужно мне было тебя вырывать из его среды обитания, ох, не надо было! – отчаянно тряс головой Флавио и сверлил меня таким взглядом, от которого мне стало ещё больше не по себе. – А я вот, как лох, повёлся и поверил тебе, что ты будешь любить только одного меня до конца дней. Пожалел тебя! Все вы, женщины, шлюхи, вам только деньги подавай, на пузо только брать и умеете, чтобы охмурить богатого мужика.

– Флавио, ну откуда у тебя такая фантазия? Если я даже и заезжала иногда навестить семью моего бывшего супруга, то это касалось исключительно деловых отношений. Да и почему я должна людей отвергать и пренебрегать теми, кто стали мне за пятнадцать лет жизни в Италии родными? Это, во-первых. Во-вторых, на пузо тебя никто не брал, это совершенно не наш был случай, следует заметить. Ты сам настоял на том, чтобы я окончательно оставила бывшего супруга и переехала жить к тебе. И потом ты захотел жениться на мне, объясняя сей факт тем, что в твоём социальном положении нужно выходить на люди исключительно с официальной женой, а не с сожительницей. Ты сам настоял на официальной женитьбе, мотивируя этим фактом. Это, в-третьих. Или я ошибаюсь?

Флавио словно меня не слышал и метнулся к комоду. Одним рывком открыв ящик, он извлёк оттуда коробок, похожий на маленький футляр, и одним махом открыл его. Руки супруга тряслись. Высыпав на тыльную часть ладони белый порошок, Флавио, закатывая глаза, стал втягивать его ноздрёй. Кокаин!!! О, Боже, только не это. Нет!!!

– Ты что задумал? Ты же обещал мне, что больше никогда в жизни не прикоснёшься к этой гадости!

Я подскочила к Флавио и смела у него с ладони полоску порошка.

– Ах, ты, сволочь! Ты что наделала?

Флавио, выпучивая налившиеся кровью глаза, кулаком заехал мне в челюсть так, что искры полетели из моих глаз. Затем он резко схватил меня за горло. Трясясь от гнева и выражаясь в мой адрес самыми нецензурными ругательными фразами, он принялся меня душить. Перед глазами замелькали «мушки». Я пыталась вырваться, но у меня не получилось. Цепкие и сильные ладони не хотели отпускать моё горло. Мрак, темнота и тишина накрыли меня….

Я открыла глаза и увидела перед собой нашу служанку Симону. Женщина с сочувствием посмотрела на меня, погладила меня по руке и убрала с моего горла мокрую льняную повязку. Я разомкнула губы и почувствовала во рту неприятный солоноватый вкус. Мне захотелось сплюнуть. Симона словно угадала моё желание – протянула мне бумажный носовой платок. Я выплюнула в него содержимое и не удивилась, что это была кровь. Почувствовала боль в верхней части челюсти и, дотронувшись языком до верхних зубов, поняла, что у меня шатается мост, который мне успешно вставил четыре года назад мой знакомый дантист по имени Жоржио. До меня начал доходить смысл произошедшего, меня избил Флавио. Подонок! За то, что я хотела отобрать у него кокаин, он набросился на меня с кулаками. И вот результат – он выбил мне зубы. Также у меня невыносимо ныло под ложечкой. Я распахнула свой халат и увидела чуть ниже правой груди огромный синяк. Неплохо он меня отметелил. Судя по всему, когда я уже находилась без сознания. Заявлю на него в полицию, твёрдо решила я. Ни один мужчина никогда так со мной себя не вёл и не поднимал руку, а этот вот что позволяет себе! Вообще крыша поехала! Ну, нет, так тебе это не сойдёт, сволочь! Внизу послышался скрип тормозов. Приехал, вернулся, козлиная рожа! Я встала с кровати и невольно посмотрела на себя в зеркало. Под левым глазом великолепно красовался огромный синяк.

– Аморе, любимая, а вот и я! Смотри, что я тебе купил.

В дверном проёме стоял, как ни в чём не бывало, улыбающийся Флавио с двумя шубами в руках. Я лишь злым взглядом окинула его и отошла к окну нашей спальни, из которого открывался великолепный вид на сад и ровно подстриженные кустики посередине бассейна. Меньше всего мне хотелось сейчас видеть эту ненавистную физиономию новоиспечённого агрессивного супруга.

– Ты всё ещё на меня сердишься? А напрасно. Ты же знаешь, как я тебя люблю. Ну, прости меня, крошечка, я немного погорячился.

Флавио задрал мой велюровый халат и попытался проникнуть ладонью в мои трусики. Меня стошнило. Челюсть противно ныла шатающимися зубами. Дёсны болели и кровоточили.

– Уйди от меня, – скомандовала я, отталкивая Флавио. – Ты вообще отдаёшь отчёт своему поведению? Как ты посмел поднять на меня руку?

По щекам покатились слёзы, нервы мои сдавали.

– Моя куколка, ну прости меня. Сам не знаю, что на меня нашло. Прости, ты же знаешь, какой у меня сейчас гнусный период. Последние переговоры с компаньонами сошли просто на нет. Наши капиталовложения в Африке на грани краха. А я ведь вложил миллионы евро. Пошёл на поводу у соучредителей и вот чувствую, что попал по самые "мама не горюй".

Флавио отвёл в сторону глаза и прикусил губу. Я вытерла слёзы бумажным платком. Он подошёл ко мне и сильной рукой притянул к себе. Как только супруг попытался припасть к моим губам, я небрежно оттолкнула его.

– Уйди. Мне больно. Посмотри, что ты мне натворил, – я открыла рот и показала свои окровавленные дёсны и шатающийся верхний мост, который мне пришлось вставить несколько лет назад, дабы скрыть выпавший передний зуб.

– Тезоро, драгоценная, я признаю свою вину и прошу у тебя искренне прощения! Это никогда больше не повторится, поверь мне.

Супруг сценично опустился на колени и принялся целовать мне руки, приговаривая:

– Ты единственная моя любовь. Я никого так не любил как тебя, поверь. Поэтому я и становлюсь таким сумасшедшим, прости меня, аморе, любимая. Сейчас же съездим к моему другу дантисту и отремонтируем твой прекрасный ротик.

– Хорошо. Я тебя прощу лишь при одном условии, – я серьёзно с вызовом посмотрела на супруга-лицедея.

– Говори, джойя, моя драгоценная. Я всё исполню, главное, чтобы ты меня простила.

– Ты с сегодняшнего дня больше не выпьешь ни капли алкоголя, договорились? Даже пива и вина.

– Любимая, но ведь вино это же и не алкоголь, по сути. Я же итальянец, и вино для меня – это всё равно, что молоко, поверь, – Флавио наивно улыбался, словно нашкодивший ребёнок. – Ты посмотри на меня, какой я сильный и здоровый мужчина. Ну, что мне это вино?

– От вина ты становишься агрессивным, сам того не замечая. Ведь ты не выпиваешь, как все нормальные люди, один бокал при приёме пищи. Тебе же нужно бутылку всосать, да ещё и сверху полирнуть виски или ромом. И это, по-твоему, нормально? – я была непреклонна, так как понимала, что Флавио нельзя давать слабину. – А наркотики? Ты же клялся, что завязал много лет назад? И теперь? Снова нюхаешь?

– Прости, меня, Лиза. Повторяю, этот долбаный период меня выбил из колеи. Я не знаю, чем мне успокоиться, чтобы отвлечься от мыслей, – глубоко вздохнул супруг. – Я вот по наставлению товарища заказал для нас с тобой путёвку в Кортину на горнолыжный курорт. Кстати, по этому поводу я прикупил для тебя две шубки, примерь их сейчас, будь добра.

Флавио снова подошёл ко мне и виновато потёрся носом о мою щёку.

– Ну, хорошо, аморе, уговорила! Обещаю тебе больше одного бокала за ужином не употреблять, но также при одном условии с моей стороны, – заявил Флавио.

– И каком же? – спросила я, глядя на раскрасневшуюся физиономию супруга.

– После ужина мы займёмся с тобой сексом в твою запретную дырочку, которая меня так манит. А вот ты всё ссылаешься на тот факт, что тебе туда больно, и не даёшь мне.

– А я и не отрицаю этот факт. Это извращённый секс. И к тому же вредный, – непреклонно отпарировала я.

– Глупенькая, ты даже не представляешь, какой можно испытывать от этого кайф и даже получать оргазм. Просто ты должна расслабиться и в остальном довериться мне. Я же твой муж, как никак, – лепетал Флавио, и в его глазах разгоралась самая настоящая кобелиная похоть. – Ладно, сменим аргумент, это я так просто, к слову. У меня с тобой в сексе нет приоритетов, и ты об этом знаешь. Ну-ка, примерь шубейку, будь добра.

Флавио поднёс мне манто из комбинированного песцового и норкового меха. Такой красоты я ещё никогда и нигде не видела. Меха переливались, словно бегающие живые зверьки. Я облачилась в это произведение стилистов марки « Кавалли» и посмотрела на себя в зеркало. Хорошо, ничего не скажу. Мои блондинистые пепельные локоны сочетались тоном с этим великолепным манто. Вот если бы ещё не фингал под глазом, который портил весь пейзаж!

– Сэй, беллиссима! Ты прекрасна! Сколько я перевидал на своём веку женщин, но ни одна не сравнится с твоей красотой, Лиза. Как же мне повезло с женой в третий раз. Ведь недаром говорят, что Бог любит троицу! Примерь и вот эту шубку тоже.

Флавио протянул мне на этот раз коротенький пиджачок из меха норки с великолепной отделкой чёрного цвета.

– Под джинсики, которые я тебе вчера купил в бутике элитных вещей «Аркадия». Ты будешь просто куколкой. Эх, как же мне все будут завидовать на курорте, глядя на такую жену! Ты ведь настоящая синьора. А там ещё на Кортине тебе и сапожки прикуплю! А ещё будет лучше, если ты будешь просто голенькая в этих шубках, мы с тобой займёмся любовью, и я буду трахать мою пушистую лисичку на нашем гостиничном ложе. Ну, ты как, довольна обновочками?

Флавио находился на эйфоричной ноте и, подхлёстнутый сексуальной фантазией, лепетал и сиял, как тульский самовар. Достав из кармана сотовый андроид «Нокиа», он набрал номер своего дантиста и, перекинувшись с ним парой фраз, отрапортовал мне:

– Собирайся, жёнушка! Поедем реставрировать твой ротик. Я исправлюсь, обещаю. На обратном пути я тебе сделаю ещё один подарочек, какой, пока не скажу.

На его физиономии появилась лукавая улыбка во весь рот.

– Сейчас пойду умоюсь, оденусь, и поедем, – бросила я и удалилась в ванную комнату.

– Может, сначала потрахаемся? Как ты на это смотришь? А потом я сам тебя одену, – донёсся из комнаты голос Флавио.

– Размечтался! – иронично хмыкнула я и включила в ванной комнате кран из настоящей бронзы. Дёсны ныли и кровоточили.

– Да, ну и видок у меня, однако! Придётся не одним слоем тонального крема замазываться, – вздохнула я, глядя на своё отражение в зеркале в виде сердца с позолоченным обрамлением в виде косы.

***

Я приехала в Италию примерно десяток лет назад. Моя лучшая подруга работала по контракту в русском ресторане в курортном городке на Адриатическом побережье, и так как по причине болезни матери она была вынуждена вернуться на Родину, Надя не хотела потерять рабочее место. На тот момент в начала 2000 годов русскоязычных иммигрантов было в Италии немного. И поэтому Надя, поговорив с хозяином ресторана синьором Луиджи, выдвинула мою кандидатуру на время своего отсутствия. Как ни странно, хозяин дал согласие и после бюрократических заморочек ходьбы по инстанциям выслал мне по почте заказным письмом все соответствующие документы для оформления рабочей визы. Я прибыла в город Киев в консульский отдел и подала документы на процедуру оформления визы. Когда же через две недели заботливая почтальонша тётя Галя принесла мне уведомление, я с радостью понеслась на почту. Распечатав заказной пакет, я открыла заграничный паспорт. В середине, на двадцатой странице, сияла лазерными печатями и штампами итальянская рабочая виза.

– Доченька, ты меня покинешь на целые полгода, – грустно кивала головой моя мама.

– Мамуля, ну, а что делать-то? Работы здесь больше никакой не осталось. Наш завод по производству конденсаторов, где я трудилась, закрыли. А так хоть поеду, мир посмотрю, да и Надьке сделаю доброе дело.

– Ой, доченька, переживаю я за тебя. Незнакомая страна, незнакомые люди. Язык совершенно тебе посторонний. И как у тебя там всё сложится? – не унималась моя мама, главный агроном области по специальности.

– Всё у меня будет окей, мамуля. Ты главное не волнуйся за меня. Надька же вон не пропала. И к тому же замуж собирается за итальяшку. Глядишь, и я там свою судьбу найду.

Маме ничего не оставалось, как согласиться со мной и благословить на дальнюю дорожку. Провожая меня на железнодорожном вокзале, мама вытирала слёзки на своих небесного цвета глазках ситцевым платочком в клеточку. Модная стрижка каре пепельно-русого оттенка ей была очень к лицу. Кроме меня, у мамы никого не было, так как мой папа отошёл в мир иной несколько лет назад из за болезни печени. Он был любитель выпить, пагубное пристрастие рано свалило его, и он умер на пятидесятилетнем рубеже, спустя две недели после своего дня рождения.

– Мамочка, перестань слёзы лить. Я, как приеду, сразу же тебе позвоню. Вот увидишь, всё у нас будет хорошо. Я денежек заработаю, тебе вещичек прикуплю, – я обняла маму и потёрлась носом о мамину щёку, пахнущую её любимыми духами « Пани Валевска».

Распрощавшись на перроне с мамой, я села в поезд и отбыла в направлении Украина – Италия, с пересадкой в Чопе на Венгрию. Затем из Венгрии на Венецию. Подруга встретила меня солнечным утром около центрального железнодорожного вокзала, и мы сразу же отправились на экскурсию по всемирно известному городу на воде. Я словно попала в сказку. Всё мне было диковинно и необычно. Затем к вечеру мы сели на местную электричку и двинулись в город, где мне предстояло проживать и работать. Ресторан под названием «Каза русса» находился в центре этого курортного городка на Адриатическом побережье. Я быстро освоила должность официантки, а также итальянские вводные фразы с названиями русских блюд на чужом тогда ещё для меня языке. Хозяин заведения был мной доволен и хвалил меня. Вскоре у меня появился поклонник по имени Жан Карло. Разведённый солидный бизнесмен, который был старше меня на шестнадцать лет. В мой выходной день мы ходили с ним гулять, кушали великолепное мороженое, и он стал задаривать меня подарками. Это были браслеты, колечки, фирменные вещи и прочие приятные сюрпризы. Когда же вернулась Надя, мне пришлось покинуть работу в ресторане, так как мои контракт и виза подошли к концу. Я, безусловно, соскучилась по маме, но почему-то не хотела покидать солнечную страну. И как раз в этот момент Жан Карло предложил мне сожительствовать и переехать к нему. Я согласилась. Так как он оказался очень обеспеченным человеком, работать мне было не нужно. Он регулярно выдавал мне деньги на расходы, не считая вместе проведённых шопингов, поездок и так  далее. У Жан-Карло от предыдущего первого брака было двое детей двойняшек – Валентино и Дебора, с которыми он меня также познакомил. Мы очень часто ходили с ними в рестораны и даже поехали вместе на Сицилию в летний сезон на десять дней. Но время шло, и у моего сожителя в бизнесе начались проблемы. Его частная фирма по продаже акустических систем элитных марок оказалась на грани разорения.

– Еизаветта, ты пойми меня правильно. У меня растут двое детей, которых мне придётся ставить на ноги. А я почти банкрот. Ты великолепная молодая женщина и заслуживаешь встретить мужчину, который тебя будет любить по-настоящему и женится на тебе. Ты ведь мечтаешь надеть белое платье. Сама не раз об этом твердила мне. А я не готов больше в своей жизни на шаг определённого рода, мне достаточно было брака с Кристиной, первой женой, – закуривая очередную сигарету, нервничал мой сожитель и шагал по комнате из угла в угол.

– Жан Карло, не вижу проблемы. Будем жить, как и жили до этого времени, – успокаивала я его. – Давай я также устроюсь куда-нибудь на работу. Я ведь понимаю, что тебе тяжело сейчас.

– Лиза, на какую ты устроишься работу? Разве что мыть полы, либо сиделкой. Я человек в обществе не последний, будет просто унизительно и не престижно для моей персоны иметь сожительницу, которая прислуживает уборщицей. Жизнь нам выстраивает определённые правила поведения по статусу. Ты должна меня понять. Я оплачу тебе билет на самолёт, и ты вернёшься к маме на родину. Сама ведь твердишь много раз, что соскучилась по маме и по родному городу.

– Значит, ты уже твёрдо решил расстаться со мной. Ну, что же, я настаивать не стану. Насильно мил не будешь. Только вот я в Украину возвращаться никак не хочу. Давай сделаем так. Моя приятельница-полячка, с которой я общаюсь на протяжении года, работает в больнице санитаркой и сиделкой. Но для того, чтобы попасть даже на такого рода работу, нужно окончить определённые курсы по специальности. Они стоят немало. Жан Карло, у меня к тебе просьба. Ты сможешь оплатить мне курсы и жильё на первое время моего обучения, а? – я решила мирно расстаться с сожителем и попросить его о последнем одолжении.

Немного поколебавшись, Жан Карло согласился. Я собрала свои вещи в чемоданы и переехала в другой город. Агнес встретила меня, помогла мне снять небольшую квартирку, и я пошла учиться на курсы. По окончании учёбы, получив диплом, я устроилась на работу в медицинский центр по реабилитации инвалидов. В основном это были люди, поступившие после аварий, пожаров и подобных происшествий. Зрелища были не столь приятные, но мне деваться было некуда, и я трудилась. Мыла несчастных мужчин и женщин с переломами, переодевала их и выносила за ними утку. Однажды к нам доставили одного парня. Он не увидел на охраняемом объекте, где трудился, открытый канализационный люк и угодил туда. Вследствие перелома у него начиналась газовая гангрена, и пришлось ампутировать ногу. Луиджи был необыкновенной красоты, словно киноактёр, или модель с обложки. Большие голубые глаза на его слегка смуглом лице вкупе с тёмными волосами придавали ему неповторимый шарм. Я поняла, что влюбилась. Мне, как ни странно, доставляло огромное удовольствие мыть его и переодевать. Молодой человек также проникся ко мне чувствами и вскоре предложил выйти за него замуж. Я сначала немного поколебалась, но вскоре согласилась. К тому же мои документы и вид на жительство подходили к концу, так что я рисковала остаться на нелегальном положении в стране, что могло грозить мне депортацией из страны.

– Доченька, может, тебе вовсе и ни к чему брак с калекой? – наставляла меня мама в очередном разговоре по телефону. – Ты же у меня вон какая красавица.

– Мамуля, и Луиджи также красив. Я же тебе высылала наши фотки.

– Да видела я, дочь. Вы, несомненно, красивая пара. Но он же ведь инвалид. И от этой горькой правды никуда не денешься. Ты пойми, что на тебе всегда хозяйство будет и обязанности. А жить на что вы будете?

– Мамуля, я ведь работаю. Да и родители у Луиджи очень обеспеченные люди. Со временем и он приловчится что-нибудь делать. Ведь сейчас существуют протезы, позволяющие орудовать ими, как своими ногами.

– Ой, дочка. Смотри сама. Но я хочу, чтобы ты была счастлива. Жаль, не смогу на свадьбу приехать к тебе. Я себя плохо чувствую, не выдержу перелёт в самолёте. Ты мне на видео сними торжество и вышли потом, – мамин голос задрожал, и я поняла, что она плачет. Бедная моя мамочка! К единственной дочери и то не сможет прибыть на свадьбу.

– Хорошо, мамуля. Как скажешь. Но мне будет тебя не хватать.

На мои глаза тоже навернулись слезы, и я попрощалась с мамой. Вскоре мы с Луиджи поженились. Мы не стали затевать шумную свадьбу, а просто устроили небольшое торжество с красивым ужином в ресторане, куда были приглашены лишь самые близкие и родные люди Луиджи. К тому времени он уже имел новый протез, разработанный по современным новейшим технологиям, и мог почти свободно передвигаться без костылей. Луиджи начал подрабатывать скульптором и делал чеканки прямо в своей лаборатории в гараже. Но наступили кризисные времена, его произведения стали невостребованными и никому не нужными. А нам приходилось оплачивать съём жилья, питание, прочие мелкие расходы. Родители помогали, чем могли, но средств катастрофически не хватало. К тому же на тот момент сократили и меня. Я встала на биржу труда, полгода мне выплачивали небольшое пособие по безработице. Однажды я, вернувшись из супермаркета, обратила внимание, что у Луиджи как-то странно блестят глаза. Супруг сослался на недомогание и молча отправился смотреть телевизор. Вскоре в нашем доме стали появляться «друзья» Луиджи, весьма подозрительные на вид люди. Он всегда находил оправдание, объяснял, что это коллеги «по цеху», то есть скульпторы. В один день в отсутствие супруга я обнаружила в мусорном ведре странный свёрток. Развернув его, я увидела использованный одноразовый шприц. Так вот что происходит в последнее время с моим супругом! Он стал наркоманом. Я набрала номер своей, ставшей на тот момент близкой, подруги Ольги и поделилась с ней новостью.

– Лиза, немедленно расскажи обо всём родителям Луиджи. Это серьёзные вещи. Самой тебе не справиться в этой ситуации. Наркомания – это страшно.

Последовав совету Ольги, я сию минуту помчалась к синьорам Марии и Тонино и ошарашила пожилых людей событием, связанным с их сыном. Бедные родители пришли в шок. Через пару дней прибыла бригада из психиатрии, и Луиджи принудительно увезли на лечение. Вот тебе и вышла замуж, хотела создать семью! Я в отчаянии разревелась. В этот момент раздался звонок моего мобильного.

– Пронто, – ответила я.

– Лизонька, здравствуй! Это тётя Маша, – я услышала в трубке дрожащий голос маминой лучшей подруги.

– Здравствуйте, тётя Маша! – ответила я, предчувствуя неладное.

– Девочка, ты только держись!

– Что случилось??

– Мама умерла вчера вечером. Инфаркт. Приехала скорая помощь, но ничего сделать уже было нельзя. Лизонька, мы ждём тебя на похороны.

Я молча выронила мобильный и не могла поверить в происходящее со мной. Речь у меня будто отнялась. Мамы больше нет. Моего самого близкого и родного человека не стало! Человека, с которым я всегда делила свои радости и печали. Пусть в последнее время только по телефону, но мама всегда была рядом. И вот теперь я осталась совершенно одна. Луиджи находился на лечении от наркомании, да и будет ли толк? Ведь, как правило, наркоманы полностью не излечиваются от этого страшного пристрастия. Денег нет, на что мне ехать на похороны? Пришла беда, открывай ворота! Хотелось ещё плакать, но слёз больше не было. Я молча накинула куртку и поплелась, находясь в прострации, в больницу к Луиджи.

***

Скрип тормозов раздался где-то рядом. Я вздрогнула и пошатнулась. Из «Мерседеса» последней марки на меня смотрел мужчина в полутёмных очках со шрамом на правой щеке, одетый в дорогой костюм в мелкую клетку с модным галстуком оранжевого цвета.

– Синьорина, вас подвезти?

Я остановилась и отрешённо смотрела на незнакомца. Мужчина заметил моё беспокойство и переспросил:

– Вам плохо? Садитесь в машину, я вас подвезу.

Мужчина вышел из авто, я невольно обратила внимание на его безупречный вид и крепкое телосложение. Он открыл мне дверь своего автомобиля, и я уселась на сидение из белоснежной кожи. В салоне витал аромат дорогого парфюма и нового материала.

– Меня зовут Флавио, – мужчина протянул мне руку с перстнем на среднем пальце и приподнял очки.

– Елизаветта, – вздохнула я и пожала руку мужчине.

– Какое красивое имя! Простите, а вы не итальянка? Могу я поинтересоваться, откуда такая красивая девушка пожаловала в Италию?

– Из Украины, – ответила я и снова вздохнула.

– О! Украина и Россия – это превосходно! Именно там рождаются самые красивые женщины в мире! Комплименты вашей маме!

При слове «мама» мои глаза наполнились слезами, и я расплакалась.

– О, Боже! Я вас чем-то обидел? Что происходит?

Я рассказала Флавио о только что свалившемся на меня известии о смерти матери, о супруге, который находился на лечении и о том, что у меня в кармане нет ни гроша на поездку на похороны.

– Ох, мне очень жаль, Елизаветта! Примите мои соболезнования. Я сразу догадался по вашему внешнему виду, когда увидел на остановке, что у вас проблемы, и вы обеспокоены. А давайте пойдём в кафе и чего-нибудь выпьем? Вам нужно успокоиться.

Я лишь молча кивнула головой. Флавио щёлкнул автоматическим ключом зажигания, и машина плавно покатила в сторону центра.

Уютное кафе на центральной площади под названием «Моретто» встретило вежливыми, одетыми с иголочки официантами, деревянными резными столиками и соломенными креслами. Флавио открыл меню и окинул его взглядом.

– Я буду кафе шеккерато, кофе с добавлением крема-виски. А что желает очаровательное создание по имени Елизаветта?

На самом деле мне абсолютно ничего не хотелось, в горло ничего не лезло, но я всё же заказала чашечку горячего шоколада. Флавио начал рассказывать о себе. Он был по профессии адвокатом, а также по совместительству занимался бизнесом по инвестициям недвижимости в таких странах, как Африка и Румыния.

– Вот, возьми, – открыв портмоне, протянул он мне три купюры достоинством в 100 евро. – Езжай на похороны матери.

– Флавио, я не могу принять от вас такой подарок, – смутилась я. – Немедленно уберите деньги.

– Бери, бери. И не нужно со мной на вы. Я ещё не такой старый, как кажусь, – на лице Флавио мелькнула улыбка.

Я поблагодарила своего нового знакомого и заторопилась в больницу к супругу. Флавио взял мой номер телефона, мы распрощались. Подумав и порассуждав, я решила не ехать на похороны матери, а просто помогла деньгами, которые мне вручил Флавио. Пусть мама останется навсегда в моей памяти такой, как была всегда, красивым и добрым человеком. Не смогу я видеть мать в гробу, да ещё Луиджи сейчас на лечении. Как его оставлять одного? Маму похоронит тётя Маша. Она всё поймёт и не осудит меня.

Через три дня мне позвонил Флавио, предложил встретиться и поужинать с ним в рыбном ресторане. Я согласилась. Я нуждалась в моральной поддержке в этот нелёгкий для меня жизненный период. А Флавио обладал харизмой, прирожденной манерой успокаивать и был хорошим психологом.

– Елизаветта, ты прости меня, если я вмешиваюсь в твою личную жизнь, но ты такая красивая молодая женщина и заслуживаешь более достойного образа жизни. Зачем тебе наркоман, да к тому же калека? Какое с ним у тебя будущее? Наркоманов, как правило, бывших не бывает. Это даже доказано статистикой. Если твой супруг уже подсел на эту гадость, то вряд ли он прекратит этим заниматься. Для этого требуется колоссальная сила воли. Я сам когда-то по молодости, не скрою, баловался порошочком. Но это был всего лишь эпизод и ничего большее, поверь. Я завязал с этим раз и навсегда. Я больше чем уверен – ты живёшь с Луиджи из-за жалости к нему, а не по любви.

– Флавио, ты мне предлагаешь оставить мужа? – догадалась я, куда клонит мой друг, и посмотрела на него удивлёнными глазами.

– Да. Ты правильно поняла меня. Он, во всяком случае, останется не один, а с родителями. Как ты мне уже говорила и насколько мне стало известно, вы в хороших отношениях, они тебя сумели полюбить, как дочь.

– Да, Флавио. Я хотела от него даже родить ребёнка, но не получилось забеременеть. А сейчас и подавно не знаю, стоит ли вообще? Мы оба безработные, и на какие средства потом ребёнка растить и давать будущее?

– Елизаветта, дети – это ещё не самое главное в жизни. Я был женат по молодости, у меня есть дочь от первого брака. Мы видимся иногда по выходным. Я не планирую больше детей. Во всяком случае, сейчас. Но я смогу тебе дать красивую и беззаботную жизнь. С прислугой и приятными сюрпризами.

Мне стало заманчиво предложение Флавио, я решилась. Поговорив с родителями Луиджи, я подала на развод и переехала к Флавио в его особняк. Он проживал на роскошной вилле с великолепным видом на Адриатическое побережье. У меня началась сказочная жизнь. Флавио буквально носил меня на руках и засыпал подарками. Это были дорогие колечки с бриллиантами, колье, роскошные вещи. Домработница по имени Симона, женщина средних лет, каждое утро приносила нам кофе в постель со свежайшими, только что выпеченными круассанами. Флавио был страстным и жарким, когда занимался со мной любовью. Мог неустанно часами заниматься сексом, несмотря на свой почти пятидесятилетний рубеж. Мы питались исключительно деликатесами, чаще в ресторанах. Я чувствовала с ним себя поистине настоящей женщиной и находилась на пике эйфории. Иногда вечерами после ужина мы поднимались на третий этаж виллы. Флавио разводил в камине огонь, зажигал в канделябрах свечи с ароматом ванили, которые при сгорании источали возбуждающий утонченный аромат. Он открывал бутылку с шампанским, разливал в фужеры, сделанные из настоящего золота, я включала музыкальный центр, ставила диск с «Энигмой», и из динамиков «Сони» последней модели плавно лилась музыка. Я отпивала глоток шампанского и начинала в такт музыке плавно двигаться. Флавио, закинув нога на ногу, попивая из своего фужера пузырящийся напиток, следил за каждым моим движением. Затем я медленно начинала снимать с себя одежду, всё так же двигаясь под звуки аккордов. Когда же на мне оставались лишь трусики и бюстгальтер, Флавио пальцем манил меня к себе и сажал к себе на колени лицом к нему. Я продолжала танцевать, извиваясь, сидя у него на руках. Тогда он притягивал меня к себе, начинал страстно целовать в губы, скользя рукой по моей груди и талии. Затем он, покрывая моё тело поцелуями, снимал с меня лифчик и трусики. Когда я оставалась голенькая, он подхватывал меня, всё так же, слившись в поцелуе, укладывал на медвежью шкуру, расстеленную на паркете возле камина, снимал с себя вещи, и мы в мерцании пламени огня занимались любовью. Это были незабываемые мгновения. Также Флавио любил изображать султана, шейха, а я должна была изображать его покорную жену и танцевать перед ним. Для этого случая мне пришлось приобрести костюм для восточных танцев и изучить движения в интернете. Я ставила в музыкальный центр диск с арабской красивой музыкой и начинала танцевать сексуальный танец живота, тряся медальончиками на бёдрах. Потом Флавио раздевал меня, оставляя лишь вуаль на моём лице, и мы занимались любовью.

– Елизаветта, выходи за меня замуж, – как-то, проснувшись утром в моих объятиях, предложил он мне. – Ведь твой развод уже готов с твоим бывшим. Сыграем свадьбу, пригласим твоих подруг. К тому же я баллотируюсь на пост мэра, мне просто необходим статус женатого мужчины. В моём окружении это очень важно.

– Я согласна, Флавио. Я стану твоей женой.

Мы слились в жарком поцелуе, крепко прижавшись друг к другу.

***

– Синьора Елизаветта Склернакова, вы согласны стать женой синьора Флавио Монтельпаре? – спросил у меня мэр города на церемонии бракосочетания в коммуне, местной мэрии.

– Да, согласна, – ответила я, сжимая в руке букетик роз, светясь от счастья.

– Согласны ли вы, синьор Флавио, взять в жёны синьору Елизаветту Склернакову?

– Да, согласен, – ответил Флавио и согласно кивнул головой.

Затем мы обменялись кольцами, принесёнными на маленькой атласной подушечке Ольгиной дочерью Алессией. В этот день девочка была нарядно одета в платье розового цвета с фатином и под тон ему в изящные туфельки со стразами и розочками.

Её длинные волосы были аккуратно уложены локонами и закреплены шпильками в виде цветочков под цвет туфелек. Нас объявили мужем и женой, и мы под крики «Горько!» присутствующих гостей слились с Флавио в нежном поцелуе. Он страстно меня целовал и обнимал за талию, обтянутую корсетом свадебного платья, расшитым настоящими камнями сваровски.

– Папа, поздравляю тебя! – наш поцелуй прервал тонкий голосок.

Перед нами стояла дочь Флавио с бокалом шампанского и смотрела на нас.

– Спасибо, София, за поздравления, – ответил Флавио, обнял дочь и чмокнул её в щёку.

Девушка как-то натянуто улыбнулась, окинув меня оценивающим взглядом с ног до головы. Худая, среднего роста с большими карими глазами, носом с горбинкой, на котором восседали новомодные очки. Девушка не была страшной. Но и красавицей её также было нельзя назвать. Одета она была также простенько: белая блуза, чёрные брюки в обтяжку и туфли «балерины» из тёмно-бордовой кожи.

– Тебе нравится моя жена Елизаветта? – спросил Флавио у дочери и указал на меня довольным собственническим взглядом.

Девушка снова выдавила из себя улыбку и произнесла:

– Да, она красива. У тебя совершенный вкус, папа. Следует признаться, Елизаветта получше даже, чем Инна.

– София, она не просто красива, она обворожительна. Я обожаю её и уверен, что она меня сделает, а вернее, уже сделала самым счастливым мужчиной на свете.

Флавио притянул меня к себе и снова на глазах у всех страстно поцеловал.

Дочь, извинившись, удалилась. К нам подошли мои подружки Оля и Алина. Алина была одета в элегантный костюм бежевого цвета из благородного шёлка: юбку до колен и пиджачок. На Оле также был элегантный костюм горчичного цвета, состоящий из платья и длинного пиджака.

– Лизка, ты принцесса! Платье шикарное. Какая ты в нём красивая! – восхищалась Алина, не сводя с меня своих голубых глаз, умело подведённых тёмно-синим лайнером.

– Согласна с тобой, – рассмеялась я. – Не то, что тогда я одевала с Луиджи из секонд-хенда. На большее тогда у Луиджи просто не было средств, оно и понятно. А это специально сшито по последнему каталогу марки «Дельза». Это платье – эксклюзив чистой воды.

Я хвасталась свадебным нарядом и крутилась перед подружками. Флавио, улыбаясь, стоял рядом и потягивал шампанское из красивого фужера.

– А сейчас вылетит птичка! – воскликнул фотограф, направив на меня с девчонками цифровой фотоаппарат.

Мы фотографировались на фоне мэрии, в местном парке на фоне фонтана и на фоне адриатических волн пальмового пляжа. Флавио то и дело целовал меня и прижимался ко мне. Через брюки его элегантного костюма серо-синего цвета от «Армани» отчётливо виднелось его возбуждённое достоинство.

– Елизаветта, я тебя уже хочу, – шептал он мне на ухо. – Как только прибудем на торжество, обязательно уединимся и займёмся любовью. Ты не будешь против?

Затем мы на свадебном кабриолете, антикварной машине «Фиат» белого цвета, увешанной шариками, отправились отмечать наше бракосочетание. Белоснежный катер, арендованный для гостей, припаркованный к берегу, мирно покачивался на волнах Адриатики и был украшен шарами и бантами. Как только мы переступили борт в сопровождении гостей, из динамиков полилась музыка, и мужчина с микрофоном в руках подошёл к нам.

«Квандо ла феста коминчера ту сарай режина»… «Когда начнётся праздник, ты будешь королевой», – пел нарядно одетый мужчина знаменитый хит Эроса Рамацотти.

Два официанта, одетые в белоснежные сорочки и тёмные брюки, поднесли нам бокалы на позолоченном подносе в виде двух ангелов, перевязанные фатином. Их наполнили шампанским « Дон Периньон». Мы чокнулись фужерами, и я отпила пузырящуюся, горьковатую на вкус жидкость. Флавио же выпил содержимое сразу. Залпом. Мы с гостями прошли на палубу, где стояли накрытые столики с белоснежными скатертями и серебряными столовыми приборами. Всё это было украшено настоящими живыми цветами. Мы уселись за столик, отведённый для нас двоих, и Флавио сразу наполнил бокалы шампанским.

– За тебя, моя невеста и уже жена! – поднял он бокал, осушая его до дна.

Катер тронулся и медленно поплыл по волнам. Официанты стали разносить на столы экзотические закуски из омаров и прочих продуктов моря с тарталетками со всяческими начинками из деликатесов. Я была голодна, поэтому сразу же принялась за трапезу.

– Елизаветта, подожди, не ешь пока, иди сюда. На секунду.

Я оставила еду, Флавио схватил меня за руку и потащил куда-то по лестнице на палубу второго яруса катера.

– Куда ты меня ведёшь? – спросила я.

– А вот куда! Смотри.

Я чуть было не споткнулась в запутавшихся шелках подъюбников платья. Моему взору на корме катера предстала машинка кабриолет последней марки «Ауди» белого цвета.

– Ой, Флавио! А что здесь делает эта машина? – удивлённо спросила я.

– Малышка, ты разве не догадалась? Это мой тебе свадебный подарок! – ответил Флавио и притянул меня к себе. – Нравится?

Я вскрикнула от восторга. Такого шедевра я ещё не видела. Спортивная модель с кожаными сидениями переливалась и блестела в лучах ясного ласкового солнышка на фоне бегущих волн.

– Спасибо, любимый! Ты самый лучший на свете! – завизжала я и подпрыгнула так, что чуть было не сломала каблук дорогущих туфлей марки «Лори Блю».

– Ты знаешь, о чём я сейчас подумал? Вот как стемнеет, мы поднимемся сюда и займёмся любовью под открытым звёздным небом прямо здесь на палубе. Тебе нравится эта идея?

Я лишь согласно кивнула головой, погладив Флавио по уложенным с гелем волосам. Счастье приятным серотонином наполняло каждую мою клеточку, мне хотелось взлететь. Как же жаль, что мамочки нет сейчас рядом. Хотя я знаю, мама сейчас с небес радуется за меня и веселится там вместе со мной. Я подняла глаза к небу, словно пыталась отыскать на нём мамин лик.

***

Флавио припарковал « Ягуар» на паркинге отеля горнолыжного курорта, расчищенном от снега. Неоновая вывеска отеля «Кристалл», похожего на деревянный пятиэтажный домик, заманчиво мигала и манила своей роскошью и шиком элитной структуры.

– Мы приехали, супруга. Нравится тебе местечко?

– Да, Флавио. Здесь просто рай земной, я это уже чувствую всеми клетками.

Я улыбнулась, на эйфоричной ноте в предвкушении отдыха на снегу обняла мужа и поцеловала его, чем невольно пощекотала воротником песцового полушубка его нос. Флавио чихнул и покраснел.

– Ну что, лисичка моя, пойдём? Берём чемоданы и вперёд, наслаждаться жизнью!

Я согласно кивнула головой и, открыв полированную изнутри дверку автомобиля, вышла. Морозные сумерки защекотали мои щёки. Я невольно поёжилась от холода, несмотря на тёплую шубку и сапожки на натуральном меху. Флавио щёлкнул пультом, багаж открылся автоматически. Муж достал наши чемоданы: мой – расцветки под леопарда с бьюти-кейсом марки «Кавалли» и свой – синего цвета из натуральной кожи марки « Самсонит». Флавио снова щёлкнул дистанционным пультом ключей, и мы направились к стеклянным автоматическим раздвижным дверям на рецепцию отеля. Блестящий мраморный пол был начищен до такой степени, что я отчётливо видела своё отражение и ступала по нему, словно по льду, боясь поскользнуться. Подошедший швейцар погрузил наши чемоданы на металлическую с золотым напылением тележку. Симпатичная девушка, одетая в строгий брючный костюм бордового цвета, взяла на регистрацию наши с Флавио документы, выдав нам две пластиковые карточки, которые служили ключами от гостиничного номера. Затем она вежливо пояснила, на каком этаже наша комната. Мы последовали за швейцаром к лифту, отделанному зеркалами снаружи и изнутри. Остановив его на нужном нам этаже, швейцар провёл нас по коридору, покрытым ковровым покрытием красного цвета, расписанным цветами из золота и серебра. На стенах были повсюду развешаны картины в мерцании абажуров необычной формы. В воздухе стоял запах ванили и мяты. Мы остановились у нашего номера. Флавио провёл карточкой перед микрочипом, вмонтированным в добротную деревянную дверь. Микрочип замигал зелёным сигналом, и дверь отворилась. Швейцар снял с тележки наши чемоданы и вкатил их в гостиничный номер. Флавио открыл портмоне, протянул парню купюру достоинством в сто евро.

– Можешь быть свободен, – скомандовал ему Флавио.

– Спасибо. Приятного времяпровождения!

Как только за швейцаром закрылась дверь, Флавио щёлкнул выключателем, и под потолком вспыхнула люстра необычной красоты из хрустальных подвесок. Я ахнула при виде такой красоты, а также от обстановки – мебели современного дизайна и большой двуспальной кровати, заправленной шёлковым покрывалом салатной расцветки. Спустя три минуты люстра поменяла цвет, уже озаряя комнату розовым светом, а спустя две минуты – голубым.

И так через определённые интервалы – всеми цветами радуги. Наша комната стала похожа на северное сияние. Флавио подошёл к журнальному столику, на котором в серебряном ведёрке стояла бутылка с шампанским «Дон Периньон». Супруг откупорил её и разлил пузырящуюся жидкость в хрустальные фужеры. Я же не сводила глаз с нашей временной обители и рассматривала навороченный плазменный телевизор, прикреплённый к стене.

– Нравится, Елизаветта? – Флавио уловил мой восторженный взгляд.

– Ещё бы! Восхитительно!

– Видишь, как я постарался, чтобы угодить тебе! Ну, давай выпьем за нашу поездку, чтобы мы оттянулись по полной.

– Давай, – я взяла в руку наполненный бокал.

– За нас, Елизаветта!

Мы чокнулись бокалами, я отпила божественный напиток. Приятный хмель разлился по моему телу. Флавио снял с себя стёганую куртку и уселся на кровать.

– Класс, матрас – то, что надо. Мягкий, – проверил качество Флавио, надавливая на кровать массой тела и руками. – Иди сюда, моя лисичка!

Я с бокалом в руке подошла к супругу, он усадил меня к себе на колено. Глядя в мои глаза, он притянул меня к себе и стал страстно целовать. Затем, уложив меня на ложе, он стал снимать с меня одежду. За несколько секунд я предстала перед супругом обнажённой. Флавио также стянул с себя свитер, джинсы и остался в одних трусах, под которыми отчётливо выделялось его возбужденное достоинство.

– Лисичка моя, – прошептал он мне, – надень-ка шубку, будь добра. Я хочу с тобой заняться любовью именно когда ты в ней. Моя пушистая жёнушка.

Я подчинилась просьбе супруга и накинула песцовое манто. Флавио вошёл в меня сзади и стал искусно двигаться. После нашего любовного соития Флавио снова наполнил бокалы шампанским, мы умостились под атласное пуховое одеяло, прижавшись друг к другу.

– Моя сладкая лисичка, сейчас часок покемарим, а потом прошвырнёмся по магазинчикам и бутикам. Здесь такие продаются вещички, просто закачаешься! Сюда ведь съезжаются самые богатые люди всего мира, чтобы покататься на лыжах и отдаться шопингу. Это своего рода Куршевель.

– Вот как! А я даже не могла предполагать, что мы находимся в таком навороченном месте.

– А то! Ещё в каком! Здесь можно запросто встретить знаменитых итальянских актёров и актрис, даже взять у них автограф на память. Твой супруг в непрестижное место никогда бы не поехал.

– Я просто счастлива, Флавио! Спасибо тебе за всё. Ты самый лучший.

Я прижалась щекой к супругу и задремала…

Я открыла глаза и потянулась. Пуховое атласное одеяло приятно согревало моё обнажённое тело, приятная истома после почти всеночного соития с супругом разлилась по мне эйфоричной волной. Из санузла раздался нервный кашель Флавио и шум воды. А муженёк на ногах уже. Кстати, который час? Я потянулась к лакированной тумбочке и взяла свой смартфон. На циферблате монитора мобильного замерцали цифры: 9.05. Не поздно и не рано, однако. Перед глазами пронеслась проведённая в ласках и объятиях ночь. Впервые за всё время нашей супружеской жизни Флавио захотел, чтобы я родила ему ребёнка. Я, слегка опешившая, сначала не могла поверить в услышанное.

– Флавио, ты же категорически против спиногрызов, как ты сам не раз выражался. К тому же у тебя взрослая дочь от первого брака, и ты не скрывал тот факт, что имеешь также внебрачного сына от кубинки.

– Лиза, ты моя законная жена. И я хочу, чтобы ты мне родила. С тобой я буду чувствовать себя счастливым папой. Я уверен. Иногда люди меняют своё мнение, что произошло в моём случае.

Он страстно посмотрел мне в глаза. Я прочитала в очах мужа неподдельную тоску и какую-то возродившуюся надежду, что-то по-настоящему искреннее мелькнуло в них. Я погладила его по поседевшим вискам, притянула к себе, мы слились в жадном поцелуе. Затем, ненасытно занимаясь любовью, целовали друг друга, и я испытывала неизвестные мне ранее эмоции. Словно мы познакомились вчера и изучали друг друга по каждому сантиметру наших тел. После соития Флавио вскрикнул и впервые за всю нашу совместную жизнь кончил в меня.

– Ты родишь мне ребёнка, – содрогаясь в истоме после полученного оргазма, прошептал он мне, лаская и вдыхая аромат моих волос.

Затем последовал второй половой акт, по окончанию которого Флавио также не предохранялся. Я испытывала пик нежности и самые позитивные эмоции. А вдруг и на самом деле ребёночка ещё рожу. Мы живём на люксовской элитной вилле, деньги есть. Прислуга тоже. Что ещё нужно? Главное, чтобы здоровье не подкачало, ведь рожать в сорокалетнем рубеже становится опасно. Флавио поднялся с кровати, подошёл к мини-бару и откупорил бутылку с виски. Налив горячительную смесь в бокал, он поднял его и с улыбкой произнёс:

– За нашего малыша! Пусть это будет плод нашей любви, а не акт эгоизма, как происходит во многих семьях. Ты согласна со мной?

– Согласна. Только Флавио, прости, не хочу быть занудой. Но ты же обещал больше не прикасаться к крепким напиткам. Мог бы выпить шампанское, – поневоле упрекнула я снова супруга.

– Лиза, ты снова за своё. Я же чуть-чуть. Вот пригублю, и будем спатки. Если, конечно, будем. Ведь я тебя уже снова хочу. И мы же на курорте, ё-моё. Мы приехали, чтобы отдохнуть от проблем и забот. Во всяком случае, я. Ты не имеешь никаких проблем. Ты под моей опекой, Лиза. Это мне вечно приходится рисковать задницей во всех предпринимательских делах и важных решениях. Ладно, ни слова больше о работе. Ну, за малыша.

Флавио отпил три глотка и с бокалом в руке залез опять под одеяло. Поставив стакан на тумбочку, он снова принялся ласкать меня ладонью по ягодицам, мягко и плавно проникая в мою плоть.

– Бонжорно, миа беллиссима, доброе утро, моя красавица, – прервал мои воспоминания о минувшей ночи бодрый голос супруга.

Флавио вышел из санузла, укутанный на бёдрах банным полотенцем, со смартфоном в руке.

– Смотри, какие я фотки нащёлкал, – супруг открыл свою «галерею» на новомодном сотовом и продемонстрировал фотки с оголённым торсом, а также в полный рост перед зеркалом в санузле гостиничного номера.

– А для чего ты это сделал? Чтобы отправить потом любовнице? – с полуиронией процедила я и села, опершись на подушку.

– Если бы я хотел отправить фото любовнице, я бы тебе не стал их показывать. Я просто запечатлел себя на память о горнолыжном курорте, заодно и проверил, как работает селфи-камера на новом телефоне. Хочешь, тебя сфотографирую голенькую?

Флавио подошёл к кровати и рывком убрал одеяло. Наведя на меня объектив, он щёлкнул кнопкой.

– Флавио, прекрати, пожалуйста. Я с утра не в форме.

Я отстранила смартфон рукой, отворачиваясь, снова натянула на себя одеяло.

– Для меня ты всегда в форме. И на эти фотографии буду смотреть лишь только я.

Флавио засиял, словно начищенный самовар, в предвкушении шоппинга. Мой супруг, несмотря на все свои недостатки, отличался особенной чертой – он обожал совершать покупки, не жалея на это никаких средств. Особенно на дорогостоящую качественную обувь.

– Флавио, а давай сделаем так. Ты отправляйся вниз в ресторан завтракать. А я, пожалуй, пробегусь немножко. Ты не против?

– Ну, вот опять двадцать пять. Лиза, мы же с тобой на курорте. Я не для того привёз жену сюда, чтобы завтракать в гордом одиночестве. Бегать она собралась, видите ли! Потом после обеда пойдём вместе на пробежку. А сейчас я приказываю. Марш в ванную быстренько, чтобы была одета через пятнадцать минут.

Флавио моментально поменялся в лице. Тон его речи и взгляд моментально изменились, лицо приобрело обиженное выражение. Это было присуще его переменчивому характеру, к которому поневоле пришлось привыкнуть.

– Флавио, после обеда я, как правило, уже чувствую себя порядком уставшей. Поэтому и предпочитаю утренние часы для занятий фитнесом. Да и не ем я по утрам почти. Ну, что тебе стоит покушать без меня? Ведь у нас ещё есть в запасе целых три дня пребывания на горнолыжном курорте. Или тогда подожди меня в номере, потом спустимся вместе к завтраку.

– Потом уже будет зал закрыт. Уже почти десять утра. Ладно, не буду спорить. Хочешь, иди на свою пробежку. Но ты меня обидела, запомни.

Флавио быстро облачился в свою наглаженную сорочку, брюки и пуловер. Даже не посмотрев в мою сторону, он, громко хлопнув дверью, удалился. Что за характер? Хуже, чем капризная барышня ведёт себя порой. Зла не хватает. А ведь сам от меня требует, чтобы я была всегда в отличной форме. Дома я веду по большому счёту сидячий образ жизни, так как Флавио никуда меня без своего сопровождения не отпускает. Фитнесс-клуб мне также нельзя посещать. Там ведь посторонние мужчины станут поедать меня взглядами. Только разве что дома пара тренажеров и беговая дорожка в моём распоряжении. А я всегда предпочитала занятия спортом на свежем воздухе и бегаю уже много лет. Натянув чёрные лосины и тёплую кофточку из «пайла», я обула кроссовки, надела зимнюю ветровку и шапку. Вставила в уши наушники айпода с современной музыкой и отправилась на пробежку по окрестностям великолепной Кортины.

Вернувшись с пробежки, я открыла пластиковой картой гостиничный номер и вошла в него. Приятная истома разливалась по моему телу. Результат пробежки – пресловутые гормоны счастья эндорфины. Флавио лежал на кровати, отвернувшись к окну.

– Эй, супруг. Жёнушка прибыла. Сейчас приму душ и сразу на шопинг. Я мигом.

Ни ответа, никакой реакции. Обиделся, вот и играет в молчанку, как уже бывало не раз. Ладно, через час-другой попустит. Я скинула потную одежду и направилась в душевую кабинку. Приняв душ, я высушила волосы, подкрасила глаза и вышла из санузла.

– Флавио, я почти готова, – пропела я, на лету натягивая джинсы Рокко Барокко.

Супруг снова не ответил. Заснул. После сытного завтрака, видно, разморило его. К тому же курортная атмосфера и горный климат располагали к расслаблению и релаксу. Одевшись, я прилегла рядом и погладила Флавио по спине.

– Муженёк, я готова, ну, хватить дуться на меня, – я легла рядом с ним, прижалась к нему и хотела поцеловать в щёку. Как вдруг обнаружила, что глаза Флавио приоткрыты, а на подушке всё ярче проступают красные пятна.

Я затрясла супруга и истерически закричала. Его тело было бездыханным. Из зияющей раны на сонной артерии стекала кровь на подушку и на ворот его сорочки с пуловером.

– Флавио, прошу тебя, не умирай, очнись!!!

Я принялась хлопать его по щеке, но его лицо на ощупь было неприятно холодным. Паника и шок сковали моё сознание. Флавио был мёртв.

Я выскочила из номера и помчалась на ресепшен отеля. Содрогаясь в рыданиях, я объяснила суть происшедшего человеку в сером костюме. Тот набрал номер полиции. Уже спустя десять минут отель был полон людей и санитаров скорой помощи. Я находилась в прострации и только успевала повторять прибывавшим полицейским о случившемся. Вскоре накрытое чёрной клеёнкой тело Флавио специально прибывшая машина полиции увезла на экспертизу в морг. Меня же попросили остаться. Высокий мужчина, инспектор по имени Адриано, в подробностях расспрашивал меня о цели нашего приезда на курорт, записывая всё в ноутбук.

– А вот и нашлось вещественное доказательство.

Мужчина, который проводил в номере отеля обыск, держал в руке в резиновой перчатке маникюрную пилочку с острым наконечником для обрезания кутикул, которую я взяла с собой в путешествие. Она была в крови.

– Эту штучку я только что извлёк из-под кровати в присутствии свидетелей. Синьора Елизаветта, вам знакома эта вещь? – спросил у меня полицейский агент, одетый в гражданское.

– Да, это пилочка для ногтей из моего маникюрного набора, – согласно кивнула я головой.

Мужчина погрузил окровавленную пилку в целлофановый пакет и запечатал его.

– Синьора, к сожалению, вы обязаны проехать с нами в полицейский участок. Мы должны взять у вас отпечатки пальцев.

Адриано закрыл ноутбук и строго посмотрел на меня. От его взгляда мне стало не по себе. Неужто он подозревает меня в убийстве мужа?

Меня погрузили в полицейскую машину и под взгляды ротозеев и постояльцев отеля повезли по выездной заснеженной дороге. Сердце бешено колотилось, меня всю трясло. Сидящие рядом по бокам полицейские не обращали на меня никакого внимания, а лишь о чём-то разговаривали между собой. Я хотела проснуться, избавиться от этого кошмарного сна. Неужели это всё произошло наяву? Кто, интересно, позарился вот так хладнокровно убить супруга, да ещё и моим маникюрным прибором? Наверное, чтобы таким образом подставить меня. Неужели я не смогу доказать свою невиновность? По моим щекам покатились слёзы. Мне почему-то вдруг захотелось прижаться, как когда-то в детстве, к своей мамочке, чтобы она меня защитила, уберегла от этого всего зла и кошмара, свалившегося на меня в одночасье. Но мамы несколько лет уже, как нет в живых, и вообще никого у меня нет. Я осталась совершенно одна. Причём в такой глупой, страшно нелепой ситуации.

Машина въехала через металлические решётчатые ворота и остановилась около маленькой двери. Полицейский, крупный мужчина, открыл дверь машины и выпустил меня. Другой полицай взял меня под локоть, подтолкнул ко входу. Я прошла через закодированную дверь и последовала по узкому коридору. Повсюду стоял запах клопов и табака. Такой тревожный, будоражащий запах. Так, наверное, пахнет горе, простое человеческое горе, которым уже пропитались стены полицейского отделения.

– Проходите, синьора!

Полицейский распахнул дверь, я оказалась в небольшом офисе. За столом сидела женщина полицейская, похожая на ворону. С большим носом, на котором громоздились очки с толстыми линзами. Синий пиджак с погонами с выглядывающей из-под него сорочкой белого цвета с галстуком выгодно выделял её чёрные волосы и сверлящие тёмно-карие глаза, казавшиеся ещё больше из-за толстых линз очков.

– Присаживайся, – указала она мне на стул и посмотрела на полицейского. – Вы, Франко, пока можете быть свободны. Потом чуть позже я вас позову.

Полицейские молча удалились. Женщина открыла папку, в которой были: протокол, составленный на месте убийства и мои документы – удостоверение личности и вид на жительство. Полицейская представилась и стала задавать мне ряд вопросов, касающихся убийства.