Читать книгу Изумруды на дне озера - Лили Лу - Страница 1

Изумруды на дне озера

Глава 1.

На исходе лета холодным утром, когда всё живое неспешно пробуждается ото сна, Алиса, в пути открыла интерес к проносившимся мимо нетронутым цивилизацией дарам природы. Она внимательно следила за медленно сменяющимися видами: с высоких берез к сожжённым под солнцем полям плавно к заболоченным хвойным лесам менее чем за семьдесят километров в час.

Вековое запустение немного отдавало горечью, создавалось впечатление, что людям эти земли не нужны. Поля не засеяны, асфальт в какой-то момент обрывался, и дальше дорога становилась плохо-проторенной однополосной тропинкой. По пути совсем не было поселений, мимо не проходили линии электропередачи, не встречалась и железная дорога, повсюду одни лишь разросшиеся кустарники да высоченная трава.

Поодаль дремучий лес напоминал те самые из сказок, где творилась всякая чертовщина. Наверняка, там немало интересного произошло за века, как минимум, рыскали волки с медведями или солдаты с ружьями, как максимум, ведьмы водили свои нечестивые хороводы, в любом случае, правда где-то среди колючих ёлок, но искать её отважатся лишь глупцы.

Пока Алиса отвлекала себя происходящим за окном, её саму с неприкрытым любопытством разглядывали. В самолете они находились далеко друг от друга, но пересев в автомобиль до конечного пункта, ей много нового довелось узнать о человеке, встречи с которым, она напрасно с трепетом ожидала.

Во-первых, в жизни Роман ещё красивее, чем на экране, во-вторых, когда он спит, выглядит милым и, в-третьих, он больше других притягивает внимание. И дело тут даже не во врожденной привлекательности или обретённой славе, у него острый ум, он много говорит, ещё больше подмечает и чувствует себя уверенно в любой компании. По его рассуждениям сразу становилось ясно – он глубокомысленный человек, и кому-то столь же робкому, как Алиса, не построить с ним продуктивный диалог.

Ей довелось увидеть его в аэропорту и пару раз, проходя мимо в самолете, но, ни поговорить, ни рассмотреть, как следует, не удалось, поэтому поначалу он показался ей таинственным, но стоило оказаться в замкнутом пространстве поближе, а главное подольше, свой холодный образ он сам умело разрушил. И не то, чтобы Роман оказался хуже воображаемого портрета, совсем нет, просто гораздо сложнее и куда интереснее, но вместе с тем непреодолимо скверным и высокомерным.

Сперва, парень не обращал на неё внимания, но видимо заскучав, решил скоротать время, наконец, познакомившись с девушкой, сидящей рядом. От его взгляда шли мурашки по коже, но смотреть в ответ она не решалась, поэтому оставалось лишь ждать, когда тот первым что-либо предпримет.

– Ты очень красивая, – сердце пропустило удар, но интонация выдавала, что это вовсе не комплимент, – пожалуй, единственное твоё достоинство.

Алиса оказалась сбита с толку колкостью и инстинктивно, как часто делала, начала оглядываться в поисках помощи, но сидевшие спереди Сергей с Ниной обсуждали предстоящий фильм, предпочитая не замечать происходящего на пассажирских сидениях. Да и если бы даже слышали его слова, вряд ли вступились бы, ведь им не с руки портить отношения с любым из них.

Наверное, Алису слишком уж избаловала музыкальная компания, под крылом которой, она находилась. Будучи самой популярной участницей женской группы, дабы не разрушить скрупулезно выстраиваемый имидж одним неосторожным высказыванием, ей советовали на критику отвечать смирением, любую обиду замалчивать и уж точно не выступать инициатором конфликта, вот и получалось, что она совсем не в состоянии ни постоять за себя, ни разговор нормально поддержать.

– Ты тоже очень красивый, – ляпнула и тут же пожалела.

На такое необдуманное высказывание, Роман почти восхищенно ахнул и, улыбаясь себе под нос, отвёл взгляд, обрабатывая полученную информацию. Что-то подсказывало – он вовсе не очарован милой оплошностью, а только утвердился в своем создавшемся впечатлении.

Она с опаской на него поглядывала временами, но теперь его красота представлялась ядовитым цветком. Роман не глуп и хорош собой, но излишне осведомлён об этом, нет никакого шанса поладить с кем-то столь заносчивым. Она-то, конечно, готова закрывать глаза на его недостатки, но вот он на её нет.

– Поверить не могу, что ты настолько глупая, – он сделал протяжное ударение на предпоследнее слово, от чего ей захотелось забиться куда-нибудь поглубже и не выходить до тех пор, пока он не окажется как можно дальше. Благо, Роман после столь неловкого диалога замолчал, и остаток пути прошел спокойно.

Через некоторое время они, наконец, добрались до небольшого поселения среди лесов и полян, но люди его, очевидно, давно покинули. Заброшенные дома стояли полуразрушенные, заросшие мхом и сорняками, плющ обвивался по стенам и дорогам.

Туманная дымка и густая зелень, проросшая в каждый камешек, единолично господствовали над покинутым поселением. До жути атмосферно, Алиса на мгновение ощутила себя той героиней, чей образ собиралась воплотить на экране. Ей виделась Кристина, проезжавшая в своей карете, вот только тогда разрушенные сейчас дома стояли новые, полные тепла.

Обособленно раскинулся старинный особняк в конце пути. Три этажа и бессчетное количество окон, тяжело представить, насколько он большой. Время его потрепало, но на величии не сказалось. Впрочем, тёмно-зеленые оттенки природы в сочетании с поблёкшей серостью каменной кладки за размытой пленкой мглы не великолепие внушали, а страх.

Въезжая на территорию Алиса разглядела большое кольцо фонтана, прямо как в сценарии, что получила. Вообще, сразу становилось ясно, что прямо сейчас им довелось посетить место событий книги.

– Автор уже второй год говорит, что заинтересован в фильме, но подписание контракта оттягивает, – Сергей повернулся к ребятам, – мы здесь, чтобы убедить его дать согласие. Слишком не лебезите перед ним, просто покажите, как вы заинтересованы в истории.

Молодой человек добродушно улыбнулся, и Алиса отозвалась на его тепло. Давненько, ей не доводилось видеть приветливого лица. Сергей был продюсером и затеял экранизацию, кажется, он с выпуска первой книги пытается связаться с автором.

«Изумруды» – популярная серия книг об аристократах прошлого. Алиса в подробности не вдавалась, но там вроде бы трилогия о несчастной любви, друзьях становящимися врагами и дворянских интригах. Автор публиковался под псевдонимом и до сих пор оставался тайной для миллиона своих почитателей. Даже в издательстве лишь единицы знали личность писателя, но теперь он сам согласился встретиться с Сергеем и актёрами, которых тот подобрал на главные роли.

Слухи об экранизации ходили уже давно, но дело стояло на месте, пока пару месяцев назад без проб и прослушиваний Алисе не предложили роль в фильме, который должен покрыть все книги. В компании за такой шанс сразу же ухватилась, поэтому без раздумий отправили её в дальнюю глушь, лишь бы их девочка могла засиять в главных ролях в таком многообещающем проекте.

Вообще-то график настолько плотный, что она уже несколько месяцев не видела семью, но сюда её отпустили практически без проблем, передвинув и приостановив всю деятельность. Такому раскладу не порадуешься, однако перечить решению руководства она не привыкла, в конце концов, ей всего шестнадцать, за неё всё гораздо лучше знают взрослые, слепившие из обычной девушки настоящую звезду. Алиса сразу смекнула, чтобы сиять, нужно всего лишь быть послушной и мило улыбаться миру, небольшая плата за популярность и славу.

Печалилась она перспективой ехать непонятно куда и пытаться уговорить непонятно кого ровно до тех пор, пока не узнала, что на главную мужскую роль пригласили Романа. Он сейчас невероятно популярен, и не только среди молодых фанатов, его талант признают все, хотя ему всего восемнадцать лет. Алиса ничего не смыслила в талантах, но как и прочие была очарована его красотой. Высокий и стройный брюнет с тёмно-голубыми глазами, жаль, что он оказался слишком уж грубым. Предвкушая встречу с ним, она и представить не могла, что тот станет насмехаться над ней. Вот только непонятно из-за чего он её так не возлюбил, они ведь совсем ещё не знакомы.

Впечатленная масштабами особняка и прилегающей территории, она, с опаской поглядывая по сторонам, вышла из автомобиля с рюкзаком за плечами. Во дворе ей лучше удалось разглядеть фонтан, скульптуры оказались людьми с крыльями. Каменные изваяния всегда пробуждали неприятные ощущения своими пустыми глазами, а эти казались мистичнее, истекая, словно слезами, капельками росы.

Фонтан, как и всё в этом месте, стал лишь бледной тенью самого себя. Вода, очевидно, давно не циркулировала, позеленела и загустела. Унылое зрелище. Конечно, можно привести в порядок хозяйство, но автору, скорее всего, по душе именно данный расклад. Есть некий романтизм в лёгком запустении некогда цветущих полян. Тонкая, как струна, грусть по ушедшим дням колыхалась дуновениями ветра в воздухе, будь Алиса ценительницей тихого одиночества, ей пришлась бы по нраву здешняя атмосфера.

Особняк с живописными полянами вокруг, как для сюжета книги – просто великолепная локация. У Алисы нет опыта в съёмках кино, но, наверное, это почти тоже самое, что и музыкальные клипы, только помасштабнее. Девушка попыталась представить себя героиней в пышном платье вечером у фонтана, но небогатое воображение не смогло зажечь огнями округу.

Особняк выглядел старым и потрёпанным, но всё равно величественно возвышался над миром. Он зарос лианами, переплетёнными с плющом, и видимо стоял здесь с сотворения мира, но был разяще красив. Наверняка, высокие каменные стены скрывали за собой обширные коридоры и многочисленные залы со спальнями. Окон было так много, что Алисе стало интересно, неужели их больше сотни. Также её внимание привлекли люкарны на плиточном сером скате крыши и многочисленные балконы. Всё-таки роскошь прошлого века имела свой неповторимый шарм и никому не тягаться великолепием подобной архитектурной красоты в лучшие её дни.

Туман на входе оказался особенно плотным, и полуденное солнце едва пробивалось сквозь печальную пелену серости, некогда блестящего места. Алиса не сразу поняла, что теперь не может разглядеть крыши или фонтана в нескольких метрах отсюда, и только в последний момент обратила внимание на массивную двухстворчатую дверь, детализировано расписанную затейливыми узорами в виде расцветших бутонов с изумрудной сердцевиной.

– Сегодня мы познакомимся с автором, но тебе ведь всё равно? – Роман снова открыл свой противный рот, и когда ответа не последовало, продолжил, – готов поспорить, ты не то, что книгу, даже сценарий не удосужилась прочитать.

Девушка прикусила губу, потому что дела действительно обстояли так, она пролистала пару страниц в самолете, прежде чем забыться сном, а в машине оказалась слишком взволнована близостью Романа и даже не вспомнила, что намеревалась почитать сценарий.

К её спасению, дверь особняка со звуком осыпающегося дерева распахнулась и оттуда вышла миниатюрная брюнетка, встретившая ребят теплой улыбкой. Первой мыслью стало, неужели, юная особа написала историю, что сейчас так популярна. Тяжело поверить, что с виду ровесница Алисы могла создать столь серьёзную вещь, с другой стороны, откуда ей знать, насколько история хороша, если сама она не читала.

– Как добрались? – просияла девушка, предлагая ребятам войти.

– Так Вы и есть… – бросился было Сергей с порога, но та его перебила.

– Ах, нет, меня зовут Лиана, я работаю здесь, автор спустится позже, он ведет ночной образ жизни, поэтому обычно спит до обеда.

Алиса не смогла концентрироваться на беседах, когда попала внутрь. Здесь всё выглядело как реквизиты со съёмочной площадки, такую древнюю мебель и обстановку тяжело представить в реалиях современного мира. Видимо, хозяева дома из аристократов или отбитые фанаты истории, иначе, кому захочется жить далеко загородом в пыльном особняке из фильмов ужасов.

Посетителей встречало величавое фойе, сбивавшее с толку размерами. Дело в том, что пространство здесь срезалось потолком лишь уходя вперёд на антресоли второго этажа, и получалось что без того высокие стены удлинялись вдвое.

Алиса могла отчетливо представлять себя героиней, спускавшейся по ступеням широкой каменной лестницы в роскошном платье с затаённым от восторга дыханием при виде, ожидавшего внизу мужчины. Она прочитала совсем немного, но могла видеть их образы.

Пара рядов балюстрады на стыке с перилами лестницы у основания на самом верху отсутствовали, и Алиса с иронией подумала, что ей не встретить здесь хоть что-то не сломанное. Винтаж вокруг, непременно, штука не дешёвая, однако, пыльная мебель из прошлого столетия не могла всколыхнуть в юном рвущемся сердце иные чувства, помимо грусти. Время этих вещей давно прошло, но последовать за своими хозяевами на другую сторону у них не было возможности. Алиса уверена, они ещё помнят их прикосновения и манеру говорить, вот только не представляла, стала бы мебель скучать по тем, кто давно ушёл.

– Проследуйте за мной, мы уже накрыли для вас стол, – вежливо проговорила Лиана, – а потом я пойду, потороплю автора с пробуждением.

Алиса плохо знакома с людьми, с которыми прибыла сюда, и неуютно чувствовала себя в их окружении, совершенно не умея заводить друзей. Будучи такой сейчас востребованной, у неё на самом деле совсем не было близких друзей, в группе её недолюбливали, а познакомиться и сблизиться с кем-то ещё не представлялось возможным. Она по природе своей робкая и неразговорчивая, плюс, компания усиленно взращивала в ней добродетель, чтобы избежать скандалов с поведением.

Сергей продюсер будущего фильма, а Нина адаптировала книги под сценарий, они вдвоем занимались организацией проекта, нашли компанию готовую взяться за производство, лично отобрали актёров, с которыми решили заявиться к автору, чтобы тот не тянул с подписанием контракта. Сергей всю дорогу сетовал на то, что режиссёр с исполнителем роли графа Андрея не смогли поехать, Нина же сохраняла оптимистичный настрой, радуясь тому, что хотя бы Роман с Алисой согласились отправиться с ними.

Алису никто в подробности не посвящал и всё, что она знала сейчас, было нарыто в сети прямо перед отлётом и точно не добавляло профессионализма. Было такое чувство, что проект из-за неё мог провалиться, ведь она отняла возможность у кого-то действительно талантливого, кто мог бы отлично сыграть Кристину и прославить историю ещё больше. Она осознавала, что ей здесь не место среди мастеров своего дела и истинных фанатов «Изумрудов», Роман точно упомянет это в одном из своих критикующих комментариев.

– Будь посмелее, – посоветовала вдруг Нина, видимо уловившая настроение девушки.

Алиса смиренно кивнула, но ничего не ответила, потому что давно уже усвоила – ей не стоит делиться своими мнениями, нельзя делать и говорить ничего, что может быть, потом истолковано в негативном ключе. Просто молчать и робко улыбаться в ответ самый беспроигрышный вариант. Люди расценивают её, как добропорядочную и стеснительную девушку, а большего не нужно. Быть бесхарактерной вовсе не так унизительно, как можно подумать, на самом деле это даже удобно. И всё же, при каждой встрече, мама напоминает, что нет ничего важнее собственного покоя в сердце, и не стоит идти наперекор своей природе, чтобы собственноручно не затушить внутренний огонь, но Алиса не часто вспоминает её наставлений.

Минуя зал за залом, оглядываясь по сторонам, она могла ощущать меланхолию кожей, потому как въелась та сильнее ржавчины, и было её больше чем пыли. Призраки минувших дней бродили по старым комнатам, шуршали половицами и открывали двери. Не буквально, конечно, но создавалось такое впечатление.

Стены высокие – от них кружилась голова, здание большое – ей не верилось, что кто-то это место называет домом, потому что, проведя большую часть жизни в квартирах, она не могла представить, каково жить в особняке больше напоминающим общественное здание из-за размеров.

Тут бесспорно красиво, но не ухожено, может, если стряхнуть слой пыли, осевшей вероятно ещё в прошлом веке, наполнить воздух свежестью ветра и запахом фруктов, то солнце выглянет из-за туч. Хотелось бы добавить яркости выцветшей палитре, но не во власти Алисы что-то изменить, она лишь гостья.

Столовая находилась в том же запустении, что и все остальные комнаты, но стол был накрыт красиво и богато. Вряд ли Лиана одна всё приготовила, наверное, есть ещё персонал. Всё-таки, автор явно небеден, как минимум столь диковинный особняк стоит немало и наверняка представляет собой историческую ценность. С другой стороны, если тут есть прислуга, то почему всё такое неопрятное.

Алиса заняла место в конце стола, а напротив устроился Роман, когда он поймал ее взгляд на себе, то подмигнул и в сердце снова слегка кольнуло. Он мог быть обаятельным, но теперь она знает, что все его ужимки просто часть насмешек. И всё же, как не реагировать на столь сладкий голос, пусть и говорящий гадости. В какую игру Рома решил её втянуть, что чувствует и может ли он быть заинтересован, по его же заверениям, столь заурядной личностью? Скорее всего, ему просто не с кем здесь больше позабавиться, ведь Сергей с Ниной уверенные люди, и не позволят обращаться с собой подобным образом.

– Извините, что заставил ждать, – по-ребячески почесывая затылок, перед ними явился молодой человек, – меня зовут Максим и я создатель «Изумрудов».

Автором оказался привлекательный парень на вид не старше двадцати. Он стоял там, виновато качая головой, в белой рубашке с закатанными рукавами и светло-кремовых штанах на подтяжках и больше походил на какого-нибудь проказника их старых фильмов, чем на серьёзного писателя.

Когда почти мальчик занял место во главе стола, небеса вдруг прояснились, туман развеялся и солнце, пробивающееся сквозь большие окна, залило комнату слепящим светом, озаряя лица присутствующих, но Алиса смотрела только на Максима. Его светлые вьющиеся волосы отливали золотом, тогда как глаза с каким-то по-детски озорным огоньком горели зелёными изумрудами.

– Для меня честь познакомиться с Вами, – с чистым сердцем признался Сергей, – Ваша история тронула всех нас до глубины души, и мы невероятно благодарны за возможность встретиться с Вами.

– Рад, что смог всколыхнуть ваше воображение, – он улыбнулся, обнажая небольшие клыки, которые придавали ему ещё более юный вид.

Дальше последовали милые беседы, и Алисе показалось, что она могла бы вечно глядеть на Максима. От него исходила светлая и позитивная энергетика, особенно, в сравнении с той тьмой, что окружала Романа. Автор, конечно, симпатичный, но ещё привлекательнее его делала широкая улыбка и мягкий нрав.

Из разговора становилось ясно, Роман нежно любил его книги, теперь понятно, почему он, будучи недовольным выбором главной героини, всё-таки согласился на роль. Он задавал вопросы, делился мнением, и Алиса могла видеть, как загорались его глаза, когда он обсуждал то, что ему интересно. С невиданной доселе стороны он снова представился ей куда большим, чем являлся. Возможно, Максим оказывал на окружающих положительное воздействие, слишком уж позитивным оказался автор, что даже Роман не смог язвить в его присутствии.

– Жаль, будущий исполнитель роли Андрея не смог приехать сюда с нами, – посетовал Сергей, – он тоже фанат Вашего творчества.

– Что вы, для нас уже большой сюрприз, что вы вчетвером здесь, – отозвалась Лиана, обслуживавшая их стол, – мы не ожидали, что знаменитости вашего уровня, лично приедут к нам.

– Мы хотим, чтобы вы поняли насколько нам важно подарить книгам экранизацию, – загорелась Нина, – моя самая большая мечта, чтобы автор и все читатели, могли не только представить, как всё было, но и увидеть.

Максим снисходительно улыбнулся и ничего не ответил, повисла пауза. Видимо, отчего-то он не был заинтересован в экранизации, поэтому и тянул с ответом. Может, он пережевал за качество фильма, боялся, что по гениальности тот не дотянет до знаменитых книг, над которыми он трудился и эта неудача бросит тень на его успех. Все несколько растерялись, и Лиана подала голос, спасая ситуацию:

– Макс, неужели тебе не хочется лично увидеть, как там у них все было? – простодушно заявила она, а Алиса отметила, как он близок с прислугой, раз уж девушка позволяет себе так обращаться к работодателю.

– Я думаю, мы все хотели бы очутиться в этой мрачной сказке, – ответил Роман вместо автора, который по неизвестной причине решил отмолчаться.

За обед Алиса не произнесла ни слова и лишь слушала, но почерпнуть что-то для себя не удалось, потому что она не понимала о чем идет речь. Сперва, ей представлялось история любви, но, ни в одном из бурных обсуждений сюжета, не фигурировала романтическая линия между персонажами. В основном Сергея интересовали острые повороты в судьбе героев, Нину предыстория, а Рому мотивация. Максим отвечал на вопросы, прояснял моменты, но вместе с тем утверждал, что некоторые причины тех или иных поступков персонажей и для него тайна.

В какой-то момент, Алиса вышла на веранду, потому что не чувствовала себя частью той вселенной, которой являлись люди за столом. Зря она приехала сюда, зря согласилась на роль, она явно не заслужила возможность, которую получила. Сюда бы настоящую актрису, у которой глаза также как у Ромы загорались бы при обсуждении сценария.

На улице Алиса обнаружила, что мгла, только недавно рассеявшаяся, снова начала сгущаться. Бросив взгляд на болотистые поляны и еловый лес, мысли наполнились унынием по уходящему лету. Сыро и пакостно, как можно оставаться посреди болот и лесов, когда есть возможность сбежать.

– Знаешь, туман здесь иногда превращается в снег, – мечтательно произнес Максим, появления которого она не заметила, – и, находясь рядом с тобой, мне кажется, что за окном холода медленно сковывают земли.

Алиса уставилась на него, всем видом показывая, что смысл слов ускользнул от неё, и она ожидает пояснения, но он лишь улыбнулся и потрепал её по голове. От мягкого прикосновения по телу разлилось тепло, ей всегда нравилось, когда люди дружелюбны с ней, она отзывалась на доброту, потому что сама не знала, как взаимодействовать первой. И когда кто-то был груб, она искренне расстраивалась, например, ситуация в её группе не дает покоя, другие девочки завидуют, что она популярнее. Сперва они пытались травить её, но когда об этом прознала компания, им дали понять, что Алисе для продвижения не так нужна группа, как им, и с тех пор её просто игнорируют. Теперь к списку разочарований можно добавить Рому с его неприязнью и излишним высокомерием.

Максим, конечно, дружелюбен, но слишком уж загадочен и как бы сердце не трепетало рядом с красивым юношей, всё, что занимало мысли – это сотни километров нетронутой природы вокруг жуткого дома до ближайшего города и толпа незнакомцев. Она боялась встретить здесь приведений, но также опасалась людей. Вовсе нехорошая идея ехать неведомо куда, неведомо с кем, неведомо к кому. Прибыли они сюда под грифом секретности, и покинув городской аэропорт, никто, кроме Сергея не знал, в каких краях оказались. Он их привёз, он должен увести, и никто из присутствующих по идее не должен прознать, куда попал. Но всё это так ненадёжно, например, у них у всех с собой телефоны с доступом в интернет, Сергей просто под честное слово, попросил не использовать навигатор.

– В «Изумрудах» действие происходит в моём особняке, – задумчиво начал Максим, – я здесь живу с детства, и место это всегда было тихим и скучным, но мне нравилось представлять его полным людей, одетых в парадные костюмы. Имена для персонажей я взял с надгробных камней на кладбище неподалеку, чтобы они казались в моём воображении реальней, ведь они, правда, ходили по этим коридорам, пользовались этой мебелью. Пусть историю я где-то приукрасил, но люди в ней настоящие.

– Я восхищена твоей страстью, – проронила Алиса, не зная, что на такое можно ответить.

– Надеюсь, вы сможете видеть их также отчетливо, как вижу я, – он снова потрепал её по голове и ушёл.

Возможно, она слишком быстро делала выводы о людях, но теперь ей казалось, что за по-детски счастливой улыбкой скрывалась глубокая меланхолия, развеять которую можно, лишь покинув цитадель отчаяния, но отчего-то он вовсе не желал оставлять мир, который ему пришлось раскрашивать воображаемыми цветами.

Вернувшись с веранды, в столовой обнаружился один только Рома, решивший прилечь прямо за столом. Он уткнулся головой в сложенные руки и не совсем ясно, спал или просто отдыхал. Алиса намеревалась просто пройти мимо, но у него как всегда существовало своё особое мнение на происходящее.

– Наш автор-то красавчик, – устало протянул Рома, поднимая голову, – с таким лицом, почему же он пожелал остаться анонимным?

– Наверное, не все, как мы с тобой, хотят выезжать на одной лишь внешности, – снова не удержалась от грубости, этот парень плохо влияет на неё, может, не стоит его злить, кто знает, насколько чаша его терпения велика.

– Ты, конечно, глупая и ограниченная, но мне нравится некая острота в твоем характере, – усмехнулся он, потирая подбородок, и пока Алиса думала, что ответить, он разочарованно выдохнул, – ты бы почитала каких-нибудь книг, развивайся и будет, что сказать.

– А ты потрать хоть немного того свободного времени, что посвящаешь нравоучениям на сон, может, не будешь засыпать на каждом шагу.

Она уже было подумала, что сейчас на неё прольется праведный гнев небес, но он лишь рассеянно потряс головой, пытаясь прийти в себя. Удивительно, но небольшой встряски хватило, чтобы Рома взял себя в руки и вернулся в привычное надменное состояние.

– Я и впрямь провалился в легкое забытье, но не думаю, что спал, скорее, глубоко задумался, – он потянулся, разминая затекшие суставы.

– И о чем же ты думал? – Алиса не успела осечься, поняв, что дала ему очередной повод для недовольства своими расспросами.

– О твоих бирюзовых глазах, – с сарказмом ответил Рома, поднимаясь из-за стола, – какая разница?

Он раздраженно тряхнул головой, отгоняя остатки дремоты. Такой высокий и такой скверный Роман в тонком чёрном свитере воплощал в себе соблазн в чистом виде. Вряд ли за один только вздорный характер его можно назвать плохим человеком, но с ним мучительно тяжело общаться, нужно быть идеальным, чтобы соответствовать его завышенным стандартам, из-за чего к нему проникаешься не самыми приятными чувствами. На самом деле её неприязнь к нему лишь ответ на его грубость.

– А где остальные? – она попыталась задать отстраненный вопрос.

– У озера, – устало отозвался Рома, проходя мимо неё.

– Здесь есть озеро? – кажется, лимит вопросов к нему она сейчас превысила.

– Господи, Алиса, прочитай краткое содержание хотя бы, ты ведь и без того глупая, ещё и не знаешь сюжет книги, с тобой невозможно взаимодействовать, – он повернулся к ней и выглядел больше уставшим, нежели злым, – на озере за домом происходит финальная сцена.

– То есть, для тебя нормально, что мы буквально оказались в доме из сказки? – не выдержала Алиса, пытаясь выйти на тему, которую предпочитали не замечать. Откровенно, её напрягало полное соответствие реальных мест с выдумкой автора и спокойное отношение к этому окружающих.

– Не вижу ничего плохого, – пожал плечами тот, и Алиса отступила, пока он не начал снова грубить.

Девушка развернулась на носочках и уже ощущала себя в пути, но Рома ухватился за её руку, и ей пришлось встретиться с ним взглядом. Можно любоваться его ресницами или маленькой родинкой в уголке губ, но смысла мало, ведь эта красота не для неё.

– Серьезно, почему тебе совсем неинтересны «Изумруды»? – он ослабил хватку, но почему-то не отпустил руку.

– А почему тебе так интересно?

– Поверь, стоит только начать читать и тебя захватит искусно выстроенный хрупкий мир, – Роман по-прежнему непозволительно близко, но исходит от него приятная аура, он буквально загорается сейчас, – не знаю, как объяснить свои чувства, но вот, например, описать музыку словами невозможно, и я не стал бы пытаться, ведь прекрасно понимаю, что читатель её не услышит, но когда я читаю «Изумруды» я могу слышать музыку, поэтому мне так нравится. Многие тонкости жизни не передать словами, но Максим сумел, понимаешь, он сделал выдуманный мир на страницах реальным и живым.

Когда Роман так выглядит и говорит, кажется, что к его душе можно прикоснуться. Тяжело понять, какой то на самом деле человек, когда он то издевается, то делится сокровенным. Стоит так же принять во внимание, что не все как она прячутся за масками и две стороны его сущности и есть настоящий Роман. Она не должна выбирать из двоих одного, потому что нет никаких двоих, он по своему разумению может быть груб, а может быть отзывчив.

– Но, кажется, история мрачная, – продолжила свои рассуждения Алиса, – ты любишь ужастики?

– Мрачная – да, но не ужасная, – он задумался, – единственный монстр там – люди.

Рома даже выглядел иначе, когда говорил об «Изумрудах», хотелось бы почаще видеть его искренне увлеченным. Жаль, она не могла разделить с ним подобные порывы, потому что не заинтересована ни в книге, ни в фильме.

– А почему ты не пошёл с остальными к озеру? – недоумевала Алиса.

На этот вопрос он показался ей немного сбитым с толку, и она рассудила, что он заснул ещё при них, Роман будто бы набрал в лёгкие воздуха, чтобы ответить, но в последний момент сбился с мысли, когда обнаружил, что всё ещё держит её за руку. Об этом успела позабыть и сама Алиса, она неловко откачнулась в сторону, а он лишь устало встряхнул головой, безуспешно стараясь отогнать дремоту.

– Всё в порядке, – сказала она, – я пройдусь, а ты отдохни.

– И без твоих советов обойдусь, – он, по-видимому, тут же умрет, если не будет грубить.

Она первой оставила Романа и начала путешествие из комнаты в комнату, изучая бесконечно-высокие стены дома, напоминавшего замок. Интерьер выдержан в пастельных тонах: нежно-лазурные обои, мебель из светлого дерева, обивка пыльно-розового цвета. Но более всего внимание привлекали цветы, то были не растения в горшках, а завядшие букеты в вазах. Алиса остановила взгляд на одном из таких в банкетном зале, среди пустых столов, накрытых белыми матерчатыми скатертями.

Она протянула руку к лепесткам, и роза обвалилась на пол звёздной пылью. Всё здесь тосковало по лучшим своим дням. Сердце разрывалось, когда она думала об огне, что не зажжётся никогда вновь после долгой изнурительной борьбы медленного неумолимого затухания.

Алиса стояла у большой стеклянной рамы на всю стену, ведущей на улицу, и безуспешно пыталась в плотном тумане разглядеть озеро, неподалёку от дома. Казалось, будто окна белёсой пленкой заклеили. Когда в последний момент прямо перед ней появилось дружелюбное лицо Максима по ту сторону стекла, она едва не закричала от неожиданности. Тот жестом указал ей на ручку, и она впустила его внутрь.

– Прости-прости, – он сложил руки в молитве у губ и одарил её своей улыбкой.

Алиса всё ещё не уверена в том, как должна вести себя с ним, поэтому хотела поскорее избавиться от необходимости оставаться наедине, но молодой человек не чувствовал той же неловкости, которую испытывала она и продолжал непринуждённо беседовать.

Максим сел на один из стульев, но в общую атмосферу уныния никак не вписывался со своими сияющими золотом волосами и неисчезающей улыбкой. Пасмурная погода только сильнее окрашивала действительность тусклым синеватым светом, отражаясь от лазурных холодных стен.

– Я тут подумал, не напугало ли тебя мое неосторожное высказывание о том, что мир рядом с тобой для меня леденеет, – он хихикнул, но кажется лишь для того, чтобы успокоить её.

– Нет, я просто не поняла о чем ты, – созналась Алиса, ведь его слова правда ничуть не задевали.

– Понимаешь, ты слегка отстраненная и поэтому от тебя исходит холод, но не жгучий, а освежающий, он очищает и прибавляет бодрости. Есть разные типы людей, я из тех от кого исходит тепло, но сам предпочитаю тех, что несут непогоду, – поняв, что сбил девушку с толку ещё больше, поспешил объясниться: – Ох, прошу, только не пойми неправильно, у меня нет на тебя видов, я просто не фильтрую, что говорю.

– Всё в порядке, меня восхищает твоя открытость.

– Прямо груз с души, – он выдохнул, а затем будто бы, кстати, вспомнил, – есть ещё кое-что, что хотелось бы уточнить. Я уже понял, что книгу ты не читала и в этом нет ничего предосудительного, просто, хотел объяснить пару моментов, когда тебе придётся примерить на себе образ Кристины. Главная троица не влюбляется с первого взгляда и со второго тоже, и даже в конце. В моей истории совсем нет любви: ни романтической, ни дружеской, ни даже той безусловной родительской. Держи всегда в уме, всё не то чем кажется, персонажи мотивируются ненавистью, корыстью и выгодой. В попытках убежать от себя и своих грехов движется сюжет, но никак не вслед за мечтой.

После такой мощной речи он продолжал сидеть с безобидным выражением, не отражающим какой бы то ни было серьёзности, и Алиса рассудила, что его слова на самом деле не несут угрозы, он просто не задумывается, о чём говорит. Может, прочти она книгу, наставления имели бы особый смысл, ну а так просто больше поводов запуталась в сюжете.

А ещё предательски в голову прокралась мысль, разве может совершено безобидный человек допускать хотя бы в уме жестокость и насилие. Он точно не мог быть простаком, каким казался, имея настолько глубокие суждения. Голос внутри советовал не судить автора по поступкам его персонажей, к тому же, она не знала, что такого они сделали, но наверняка нечто незаурядное, иначе книги не гремели бы сейчас повсюду. Стоит помнить, он не глуп и возможно, ему просто выгоднее казаться безобидным весельчаком, так же как ей робкой глупышкой.

– А я думала история романтическая, – отозвалась она из глубин своих мрачных дум.

– Я рассыпал по тексту романтические моменты, как звёзды, чтобы немного скрасить тьму, но не обманывайся, никто там не влюблен, разве, что в собственный образ.

Повисла пауза, Алиса никогда не находила, что ответить, тем более на глубокомысленные фразы. Максим с секунду смотрел на неё, затем выдвинулся в другой конец зала к камину, она почему-то последовала за ним. Он взял в руки фотографию в рамке и начал указывать на людей. С полсотни человек в этом самом месте в старинных парадных вещах.

– Это я, – автора-то она сразу узнала, но затем он указал на статного мужчину в цилиндре, молодого человека и девушку со светлыми волосами, – а это брат с сестрой и отцом.

Все стояли далеко друг от друга, и нельзя особо судить по крупному плану, но кажется, они красивые. Сумасшедшие гены у этой семьи, подумалось ей.

– Вы так странно одеты, – проронила Алиса, чтобы хоть немного разрядить неловкость, что ощущала лишь она одна.

– Костюмированная, тематическая вечеринка, отец любит искусственно создавать антиквариат, всё, что ты видишь здесь ненастоящее, например, этот дом построен не так давно. Мне было около десяти, когда мы сюда заселились, и ни мгновения здесь я не был счастлив, – увидев замешательство Алисы, он поспешил смягчить тон беседы, – но в этом нет вины отца, он неплохой человек, просто, увлекается совсем как ребенок и загорается идеями, кажущимися ему восхитительными. Отец ценит не только дорогие вещи, но и меня. На самом деле, он действительно потрясающий родитель, всегда прислушивается к моему мнению и заботится о том, чтобы я развивался во всех сферах.

– Вам с братом и сестрой повезло с отцом, – Алиса терялась в деталях его биографии, непривыкшая к подобной откровенности незнакомцев.

– Может, поговорим о чем-то ещё? – деликатно предложил Максим, очевидно, раздумав продолжать разговор о семье.

– К слову, когда я рядом с тобой, мне кажется, что летнее солнце греет меня своим теплом, – сменив тему, она явно сморозила глупость.

– Как автор, я бы не стал вводить любовь в первой же главе, но как человек, я хотел бы безоговорочных взаимных чувств с первых страниц, – он задумчиво улыбнулся ей и поставил фотографию на место.

Смысл слов как всегда ускользнул от Алисы, но она постеснялась прояснить ситуацию. Вид его изумрудных глаз, обрамленных золотыми ресницами, натолкнул её на мысль, что если человек красивый, то для многих данный факт запросто перевешивает другие недостатки, но быть одной из тех, кто прощает лишь за красоту не хотелось, как и той кому прощается всё за одно лишь лицо.

– Ты, наверное, устала, – сказал он, – выбери себе комнату наверху.

Алиса кивнула и поспешила покинуть пустой банкетный зал, к тому же, Максим явно отсылал её прочь. Стоит ли боготворить его или бояться, она пока не решила.

Вверх по массивной каменной лестнице, рукой по холодным периллам, которые у основания обрываются. Интересно, что же в силах сломать каменную кладь. Кажется, в книгах упоминается, каким образом ограждение оказалось сломано, но Алиса недостаточно внимательно слушала разговоры за столом.

Коридор оказался широкий и светлый, большое окно в конце открывало вид на озеро, затягиваемое белой дымкой, уходящей в далекие холодные земли. Ощущение такое, будто в мире больше не осталось людей, одна лишь тоскующая по голосам неосязаемая пустота. Как же здесь грустно, сама природа скучает по кому-то, кого не в силах ни вспомнить, ни забыть одновременно.

Алиса вошла в свободные покои и огляделась, высокие окна выходили на один из балконов, которые она прежде разглядывала с улицы. Слои пыли свидетельствовали тому, что никто тут не жил годами, и всё же комната красивая. У стены стояли шкаф и громоздкий письменный стол из светлого дерева с вырезанными цветами по бокам, пара таких же стульев, как в банкетном зале, и венцом всему служила двуспальная кровать с пыльными атласными простынями красного цвета. Тонкие занавески едва ли могли спрятать происходящее за окном, и Алиса представила, как ночью лежит в постели и видит пробивающийся лунный свет сквозь тончайший войлок. Впрочем, увидеть сияние звёзд сродни фантастики при такой высокой влажности.

Она взбила алые простыни, но мысли окрасились синим цветом печали от осознания того, что в унылом музее истории ей придется провести несколько дней. Компания не дает отпуск увидеться с семьей, но сюда отправили без колебаний, освободив график. Алиса любила свою работу и следовала инструкциям, которые ей выдавали, но ехать к анонимному автору казалось каким-то сомнительным предприятием. Сергей с Ниной выбрали её только за популярность, чтобы подогреть интерес к фильму, и даже не потрудились узнать, умеет ли девушка играть.

Алиса у зеркала в углу попыталась изобразить грусть, радость или влюбленный взгляд, но ничего не вышло, как она сможет передать весь умопомрачительный спектр эмоций главной героини, если не знает ничего о ней. Наверное, стоило прочитать книгу, но времени совсем нет, как впрочем, и желания, да и в голове имелось понимание, что никакие меры не помогут лучше сыграть.

Возможно, Алиса слишком поверхностна, но хотя бы честна с собой, она прекрасно осведомлена о том, что не лучшая певица или танцовщица, совершенно не умеет играть и не любит болтать, но, тем не менее, очень популярна. Свободное время в дефиците, да и тратить его с пользой она не умела никогда.

Казалось, даже прочти она все книги от корки до корки, все равно не смогла бы пережить вместе с Кристиной испытания, которые выпали на долю героини. Хотелось бы ей стать актрисой, но лучше продолжать танцевать на сцене под песни, которые так любит, чем пытаться играть, когда очевидно, что предрасположенности к игре у нее нет.

Из раздумий Алису вытянули звуки с балкона. За тонкими, но плотными занавесками на улице она разглядела тень человека. Девушка с осторожностью мягко приоткрыла дверь наружу, но глупый страх не позволил высунуть носа, через пару мгновений силуэт сам отреагировал на неё и отворил нараспашку дверь. Она успела перепугаться, прежде чем поняла, что тенью был Роман. Возможно, он даже пострашнее какой-нибудь темной сущности, ведь настроен ничуть не дружелюбнее, чем призраки старых домов.

– У спален общий балкон, – почти по-доброму улыбнулся он, – Владимир с Кристиной по ночам здесь шушукались.

– Это не значит, что и мы должны, – не удержалась от небольшой грубости, несмотря на то, что сейчас тот явно настроен дружелюбно.

– О, так у нас есть коготки, – он сделал снисходительное выражение лица, – я только «за», если ты станешь интереснее.

Алисе хотелось уверенно заявить, что она здесь не для его потехи, но решимости как всегда не хватило, может, в другой раз, когда он снова станет её задирать. Роман какое-то время вглядывался в её лицо, ожидая реакции, затем разочарованно вздохнул и удалился. Она заперла за ним дверь, но чувство незащищенности осталось, ей вовсе не хотелось ночью увидеть чей бы то ни было силуэт за окнами.

Чем плотнее сгущался туман, тем сильнее Алисе хотелось покинуть одинокий особняк, а ещё она пыталась понять, как кто-то столь светлый, вроде Максима, имея возможность уехать далеко от пропитанных печалью прошедших лет стен, всё же оставался здесь.

Пытаясь разглядеть что-то в белёсой дымке за окном, Алиса услышала мягкие шаги за спиной. Напрягшись всем телом, готовясь к обороне, все же не решилась обернуться. Кто-то стоял позади.

Она могла бы простоять так вечность, если бы некто за спиной также ничего не предпринимал, но порой, даже будучи самой безвольной на свете, всё же нужно хоть раз проявить, если не твёрдость, то хотя бы капельку решимости.

Приготовившись увидеть кого и что угодно, с ног сбило осознание, что бояться было нечего. Перед ней оказалась миловидная белокурая девочка в светлом платье. Конечно, Алиса не спешила выдохнуть с облегчением, так как обстоятельства этой встречи более чем сомнительные, но тем не менее всё не так плохо, как она себе представляла.

– Я бы очень хотела вам помочь, но не знаю как. – Первой заговорила девочка, выглядела она крайне обеспокоенной, но прежде чем Алиса успела хоть как-то отреагировать, та продолжила: – Мама ненавидит меня за то, что я напоминаю ей мужчину, которого она хотела бы забыть.

Алиса не понимала, что происходило, как девочка оказалась в запертой спальне и о чём пыталась поведать, когда пол начал уходить из-под ног и единственное, что запомнилось – не слова, а эти её печальные насыщенно-зелёные глаза.

Глава 2.

Алиса отдавала себе отчёт кем являлась и где находилась мгновением ранее, но то что происходило сейчас никак не вписывалось в привычное понимание реальности. Она была в старинном пышном платье и ехала в карете по той же дороге, что и утром, но дома по обочинам стряхнули годы запустения и стояли там совсем новые.

Алиса не сразу заметила, сидящую рядом красивую женщину, чьи изящные черты лица исказились под тяжестью строгого взгляда, полного высокомерия. Она держала в руках веер, словно бы ей могло сделаться душно, в то время как на улице выли северные ветра зимы.

– Не вздумай заигрывать с сыном графа, – строго наказала женщина, – или делать, что-то еще, что может опозорить меня.

– Ну что Вы, матушка, я бы никогда не поставила Вас в затруднительное положение, – уверенно отвечала Алиса.

Голос её звучал чётко, но ей он не принадлежал. Алиса не могла даже пальцем пошевелить, тогда как тело двигалось без контроля. Какая-то малая часть обо всём догадалась, но подавляющее большинство, всё же предпочитало не внимать мистическим предположениям и оставаться в недоумении.

Карета затормозила и дверца открылась. Первой вышла женщина, а за ней последовала Алиса. Белая меховая накидка на плечах вряд ли могла бы спасти от морозов, но и холода как такового на улице не было. Погода комфортная, несмотря даже на лёгкий ветер, действительно, зимняя сказка. Высоко светило солнце, но сугробы не спешили таять. Поодаль зеленели хвойные леса. По ощущениям, создавалось впечатление, что на дворе конец февраля.

Когда на глаза попался фонтан перед домом, Алиса поняла что блестящий особняк – тот самый, в который она прибыла сегодня в машине. Подумать только, дважды посетить его за день. Но сейчас всё иначе, фонтан чистый, а дом новый. Стоило бы предаться панике, но над собственным телом, к превеликому сожалению, она не властвовала. Даже не зажмуриться, чтобы постараться отогнать наваждение.

Мог ли снег ослеплять, могла ли Алиса в отражении узнать себя, если бы взглянула на гладкую поверхность льда в фонтане. Девушка уверенно ступала по земле, а Алиса тем временем где-то в душе могла лишь съёжиться в ожидании просветления.

Внутри ее встретил всё тот же интерьер, но царила совершенно иная атмосфера. Не было чувства заброшенности, всюду сновали люди, а мебель больше не захлёбывалась от пыли.

Оставляя за собой шлейф приятного аромата лаванды, мимо прошёл привлекательный юноша, в котором Алиса признала Романа, но тот в свою очередь не остановил на ней взгляда. Она любовалась видом, уходящего статного красавца, когда её одёрнула женщина из кареты.

Алиса почувствовала сдавливаемое желание девушки ответить, и кое-что прояснила для себя. Кажется, прямо сейчас не кто-то находился в её теле, а она сама в чьём-то. Алиса больше не являлась собой, но кем-то другим. Так начиналась книга, которую ей стоило бы прочитать – со случайного взгляда, что бросила Кристина на проходящего мимо Владимира.

В «Изумрудах» юная баронесса Кристина прибыла с матерью Наталией в особняк на бал к графу Святославу. Если Алиса не свихнулась, то оказалась буквально вплетена в ткань повествования. Хотелось бы внезапно проснуться от сладковато-горького сна поскорее только от того, насколько неприятно утратить власть над своим телом. Ну а если бы контролировать собственные устремления, то можно и задержаться в сказке подольше, хотя бы до тех пор, пока не приблизилась к той части сюжета, за которую историю так любят.

И как бывает лишь на страницах книг, Алиса ловила каждое движение вокруг, даже самое мимолётное, например, как падает свет на свежие цветы в вазах, как Наталия недовольно цокает, ожидая встречающих, как постепенно усиливается метель и как сковывает лёд океанами грустные земли вокруг дома. Будто бы все события теперь лежали перед ней, а она не могла их ни предотвратить, ни изменить, но прочувствовать от сладкого начала до горького конца.

Дворецкий проводил на второй этаж, а Алиса заметила, что балюстрада в фойе, пока ещё не сломана. Покои с матерью у них одни на двоих – та самая комната, в которой остановилась она сама сегодня.

Женщина наказала дочери привести себя в порядок, а сама тем временем принялась распаковывать багаж, раскладывать из шкатулки драгоценности и косметику по массивному столу у окна. Наблюдая за элегантной женщиной, суетящейся в приготовлениях, Алиса вдруг почувствовала, как грудь её вздымается от обеспокоенного вздоха. Контроль над телом она, кажется, получила.

Алиса с опаской огляделась, но никак не могла взять в толк, что же происходит. Некогда пыльная мебель сейчас сияла, а на столе из шкатулок блестели драгоценности, на кровати лежали бальные старинные платья. Алиса коснулась одного из них на кровати и ощущения оказались так реальны, что она невольно отшатнулась.

– Ради всего святого, Кристина, переоденься, – раздражённо проговорила женщина.

Алиса растерянно принялась стягивать с себя одежду, хотя и хотела бы убежать. Она думала, что как только почувствует в ногах силу, тут же устремится прочь, но на деле продолжила бездумно следовать за сюжетом.

Переодеться оказалось той ещё задачей, столько слоёв юбок и корсетов, но подойдя к зеркалу становилось ясно, оно того стоит. В отражении она видела себя, не Кристину.

Платье на ней бесспорно, прекрасно, но настоящее ли. Неглубокий вырез на груди с россыпью лазурных камней открывал вид на тонкую шею, а золотые волосы, струившиеся волнами за спиной, скреплены серебряными заколками в виде цветов. Длинные рукава шли до самых запястий, а широкая юбка с высокой талией уходила в пол, под ней была еще одна накрахмаленная, чтобы придать платью объема и пышности.

– Слишком не радуйся, – фыркнула женщина, заметив восхищенный взгляд дочери, – тебе всё равно не тягаться со мной.

– Я и не пытаюсь, – отвечала Кристина, а сама думала, что хоть мать бесспорно изящна, всё же красота её неумолимо блекла с возрастом и уж точно не могла соперничать с цветущей молодостью дочери.

Странно было ощущать себя внутри Кристины или Кристину внутри себя, Алиса ещё раз огляделась по сторонам, чтобы проверить могла ли она влиять на происходящее, но ситуацию прояснить не удалось. Она провела рукой по воздуху, и это точно было тем, что сделала Алиса, но вот своевольно заговорить не смогла.

Стали ли сны столь реалистичными или же она бредила мечтой Максима, которую тот превратил в книги, представляя людей в особняке, но страха не было отчасти от того, что душой пока правило смятение и непонимание. Всё могло ей лишь привидеться, вряд ли она попала в сказку, но если вдруг, то стоило бы помолиться, чтобы не в страшную.

Готовая в любой момент рухнуть без сознания от накатившей слабости, Алиса покинула даже не свои покои вслед за чужой матерью и оказалась в ярко-освещенном коридоре. Те же стены, те же вещи, но только наполненные жизнью. Ей встретилась женщина в причудливой шляпе с пером, приветливо кивнувшая, затем статный мужчина в возрасте, улыбнувшийся ей. Кем были люди вокруг, и кем была Кристина, всё ещё оставалось тайной, а не предалась она панике только потому, что позволила себе увлечься началом истории.

Голова кружилась накатывающими волнами так, будто она насильно врывалась в Кристинины воспоминания, что-то внутри подсказывало, она сейчас не здесь, кто-то за неё или она за кого-то, но только не сама. Не сейчас, не здесь, не она, эти мысли пульсирующей болью отдавались в голове и в тот момент, когда девушка поверила, что сейчас покатится вниз по каменной лестнице в фойе, её деликатно за талию обхватили чужие руки и не дали упасть. Мать даже не обернулась.

– Что же Вы так, – знакомый сладкий голос Романа запутал только больше.

Это он, Роман, с которым она утром познакомилась, но одет он также странно, как и она сама. Конечно, сейчас не время, но Алиса не могла не отметить, как же чертовски он хорош с прилизанными волосами в темно-синем фраке. По логике вещей, если она Кристина, то он очевидно Владимир.

– Очень признательна, – слова шли из её уст, но Алиса этого не говорила.

– Лучшим знаком Вашей признательности, станет танец, – он одарил её своей самоуверенной улыбкой и, убирая руку с талии, дал ей ощутить четкие касания своих пальцев.

Алиса уж и не знала, собственные ли то чувства, но сердце просто трепетало. Она не догадывалась, как там обстояли дела у Кристины, но для неё самой отношения с противоположным полом в новинку и даже случайные касания вызывали бурную реакцию, не говоря уже о таких очевидных заигрываниях.

Когда оцепенение от его прикосновения сошло, Алиса вспомнила, где находится. Прямо сейчас она стоит посреди фойе на первом этаже особняка, в который прибыла в компании продюсера, сценаристки и актёра. Наконец она в полной мере осознала, кем была, но мир вокруг по-прежнему сходил с ума. Роман теперь Владимир, а сама она делит тело с Кристиной. Внешность Алисы и голос её, но ей они не принадлежат, только в мыслях она оставалось собой, тело вело куда-то вперёд по мраморному полу.

Очутившись в банкетном зале, обман приобрёл ещё более приторный вкус сладости. Богато украшенный зал оказался наполнен людьми в красивых одеждах. На столах стояли живые цветы в вазах на высоких подставках, а уж сколько там еды. Музыканты играли чарующие мелодии, пока гости предавались увеселениям, мило беседуя друг с другом.

Выдуманное счастье в зале, который на самом деле унылый и одинокий в серой реальности. Алиса оказалась околдована милым безумием, и в недальновидности своей, вовсе не желала покидать место, зажженное чужим воображением.

Может, стоило опасаться, ведь как бы заманчив не казался представший перед ней мир, его великолепие не для неё, но отчего-то ничего внутри не предостерегало об опасности. Возможно, она и не спешила с упоением принять участие в бале, но также не ожидала, что ей за возможность поучаствовать в безумном параде предъявят счёт, и даже не представляла, какой непомерной ношей он может оказаться.

Пока она, плавая в робких сомнениях, разглядывала высокие стены, к ней уверенно приближался Максим в тёмно-зелёном фраке. Вид его передал немного тепла посреди расцветающей зимы, он своим ослепительным сиянием был подобен солнцу в его обжигающей отстранённости. Они с Романом так по-разному красивы, первый похож на чудесное дитя, согретое любовью ангелов, а второй на изящное порождение тьмы, воспитанное самыми коварными демонами. Впрочем, внешность зачастую не является отражением души и прекрасное лицо вовсе не равно чистоте помыслов.

– Кристина, даже грустно видеть Вашу шею, неукрашенной, – посетовал вдруг Максим, и рука машинально потянулась к отсутствующему ожерелью, она их разглядывала, но забыла надеть.

– Вам не стоит заглядываться на мою шею, Андрей, – слегка резко ответила Кристина, что немало удивило Алису, зачем же быть воинственной с тем, кто так приветлив.

– Если мои слова Вас оскорбили, то прошу прощения, – он учтив и дружелюбен, а она неумолима.

Повисла неловкая тишина, Алиса ощущала, насколько Кристина воинственно к нему относилась, наверняка этому есть причина, и прочти она книгу, знала бы, от чего баронессе настолько неприятен безобидный юноша со светлыми завитушками на голове.

Также пришло сбивающее с ног осознание того, что слишком уж она увлеклась перипетиями в судьбах героев, воспринимая практически всё, как само собой разумеющееся, а ведь по идее не должна. Почему ей видятся «Изумруды», которые она даже не читала, и почему автор здесь выступает в роли персонажа. Да и сон ли это, Алиса не припоминает, чтобы засыпала.

– Давай станцуем, – предложил он, сияя своей лучезарной улыбкой.

В девушке боролось две сущности, одна из которых не принадлежала ей, и по непонятной причине вовсе не стремилась к нему, но собственные мысли влекли её к этому яркому свету. Поэтому она вложила свою руку в заманчиво протянутую его и позволила увлечь себя на танец.

Когда он прижал её к себе, и она почувствовала приятный запах парфюма, исходящий от него, ей показалось, что здесь она, а не Кристина. Хотя, не то чтобы Алиса знала, как танцевать мазурку, но марионеткой себя не ощущала, наслаждаясь круговоротом музыки и движений.

Помешательство, вызванное головокружительной близостью Максима, прошло со скоростью перевёрнутой страницы книги, когда он выпустил её из своих объятий, и она внезапно снова начала ощущать неприязнь Кристины к Андрею.

Молодой человек улыбался ей так, как умёл один только Максим, но в сердце покалывало от того, что автор скорее всего и заманил их в ловушку из грёз давно прошедших времён. На глаза попался Владимир, выглядел он обеспокоенно, но, ни подойти, ни заговорить не решался. Прежде чем Алиса могла бы взяться гадать, что же так взволновало юного князя, внимание отвлекла Нина. Похоже, сценаристка присоединились к всеобщему балу безумия, облаченная в бордовое платье, подчеркивавшее стройную талию и выгодно выделяя огненно-рыжие волосы.

Женщина прошла мимо Владимира, и Алиса, вернее Кристина, уловила некие вибрации между ними. Скользящие взгляды, задержавшиеся лишь на мгновение дольше допустимого, могла заметить только аристократка, выросшая в изысканном обществе масок прикрывающих лицо, но никак не наивная молодёжная певица, которая еще даже школу не закончила.

– Андрей, я вижу, ты заинтересовался этим очаровательным созданием, – высокомерно усмехнулась Нина, оценивающе разглядывая Алису.

– Матушка, пожалуйста, не смущайте меня, – он отрицательно замахал руками и глупо улыбнулся.

Тяжело поверить в то, что кто-то вроде Нины мог бы быть матерью Максима, но кто знает, как дела обстоят на самом деле. Мысли Кристины, к которым Алиса ещё не привыкла, подсказывали, Нина здесь в роли Елизаветы, новой жены графа Святослава Мелонова, отца Андрея.

Научиться бы прислушиваться к внутреннему монологу своей героини и свет прольётся на многие моменты. Например, прямо сейчас обида баронессы застилала Алисе глаза. Те мимолетные переглядывания Елизаветы с Владимиром давали повод предполагать, что у них тайная интрижка. И Кристина в своей двухминутной влюбленности во Владимира чувствовала себя преданной, позволив себе немного увлечься привлекательным юношей.

– Сколько раз просила меня так не называть, – фыркнула молодая женщина.

– Не пытайтесь мной командовать, как сделала бы строгая мать, и я не стану к Вам соответственно относиться, – впервые в его голосе можно было различить нотки стали, но он быстро поспешил смягчить слова неуместной, но по-прежнему тёплой улыбкой.

Кристина долее не собиралась слушать лишенный смысла разговор и спешно покинула их общество. Алиса ощущала кожей неприязнь к Андрею и чувствовала в сердце глупую обиду на Владимира. Кажется, она собиралась подыграть второму в заигрываниях, но никакого желания больше не оставалось, поэтому, когда её за талию обхватили чьи-то руки, она, точно зная, что это Владимир прониклась лишь ненавистью, а не трепетом.

Баронесса отшатнулась, чтобы разглядеть наглеца, что посмел в столь людном месте к ней так опрометчиво прикоснуться. Он сиял улыбкой столь игривой, что она явно не могла принадлежать Роме, потому что тот мог лишь усмехаться, без сомнений перед ней сейчас был Владимир. Мысль о том, что там за этим юношей в строгом фраке мог также скрываться Роман дарила надежду, что кто-то сходил с ума вместе с ней.

Прежде чем он предпримет что-то ещё, Кристина решила пресечь всё на корню, а Алиса могла лишь вновь говорить её устами, отмечая, что та, куда твёрже в своей решимости:

– Ваши заискивания мне не интересны. Я не дамся Вам легко, как и не дамся в тяжелой битве. Я не намерена становиться очередным трофеем в Вашей череде побед.

– Вы ведь понимаете, что теперь интересны мне только больше? – а вот эта ухмылка уже в стиле Ромы. Кажется, пока Алиса застряла здесь, её любимым занятием станет выискивать во Владимире знакомого ей Романа.

Кристина внезапно прикоснулась к его щеке и Алису едва не сбила с ног такая опрометчивая близость. Она впервые касалась лица мужчины, да и просто человека. И отдавая себе отчет, что быть здесь Кристиной – нездоровая канитель, все-таки не могла и не хотела отводить от него взгляд. Надо же, у него такая мягкая кожа, а глаза как вечно-холодные глубокие воды Антарктики голубые.

– Не втягивай меня в свои игры, – для Алисы этот момент полон романтики, но Кристинино сердце вовсе не трепетало в восторге, а полнилось раздражением, – как втянул молоденькую жену графа Мелонова Елизавету.

Владимир напрягся, и красивое его лицо исказилось в легком раздражении, взгляд медленно наполнялся бурей и Кристина отстранилась. Кажется, с его ухаживаниями теперь покончено, и когда Алиса поверила в свою блажь, он с новой силой прижал её за плечи к стене. Похоже, его вовсе не волновало, что кто-то из сотни здесь присутствующих мог обратить внимание на них. Ведь как ни странно, никто и ухом не повел. Максим что-то говорил о том, как же все здесь присутствующие самовлюбленны, они попросту не в силах заметить кого-то помимо себя.

– Нравишься только больше, – злость сменилась восхищением и на губах заиграла холодная улыбка.

Сердцебиение стало таким громким, что перед глазами всё плыло, и его лица уже не разглядеть. Когда картинка исчезает, осязаемый мир в очередной раз меняется. Алиса открыла глаза в постели на атласных простынях, а за окном царила ночь. Всё как всегда, плотный туман из-за которого улицу не разглядеть. Могло ли ей лишь присниться небольшое приключение на балу.

Первым делом, Алиса осведомилась, в каком времени находилась. Её рюкзака нигде не было, а сама она спала в старинной белой сорочке. Не хотелось верить в то, что сюжет «Изумрудов» действительно ожил, но пока всё свидетельствовало о том, что она по-прежнему находится на одной из страниц знаменитого романа.

Вроде бы в комнате остановились они с матерью Кристины, но той нигде не было. Если бы речь шла о ком-то другом, более дорогом для неё, можно было бы броситься на поиски, но слепо следовать за скверной женщиной из чужой выдумки Алиса не намерена.

Внезапно, как раскат грома, пронзительный звук выстрела донесся откуда-то издалека. Один короткий выстрел и Алиса замерла в исступлении, пытаясь осознать произошедшее. Затем ещё один и ещё. Кто-то посреди ночи решил устроить перестрелку. Девушка слышала обеспокоенные голоса за дверью, но когда решилась выйти, там никого уже не было.

Она прошла по коридору к окну, выходившему на задний двор. В плотном тумане различимы были лишь загоравшиеся одна за другой вспышки. На шум отозвались все обитатели дома, но лишь немногие с первыми выстрелами вышли на звуки во двор, большинство же благоразумно осталось в покоях.

Оглядываясь в замешательстве, Алиса чётко ощущая, что управляет своим телом, опрометчиво спустилась вниз. Больше не стреляли, но вряд ли было безопасно спускаться на шум. Воображение рисовало страшные картины, но успокаивало то, что это лишь начало книги и значимые фигуры не могут покинуть повествование, не сделав ничего для сюжета значимого. Она сейчас не умрет, как и Владимир с Андреем, эти герои доживут как минимум до конца истории.

Пара слуг находилась в фойе, но ей не сказали ни слова, события вели на задний двор, откуда видны были вспышки. Удивительно, что Кристина точно знала, как выйти из лабиринтов дома, пересекая коридоры и залы, кажется, она не впервые посетила особняк. На улице зимний туман, окутал голые плечи, но холод ощущался не так отчетливо, как ужас от кровавого зрелища.

Все лошади в конюшне оказались перебиты, и кровь ручьями разливалась от их тел. Страх сковывал душу и мешал идти, Алиса могла лишь жалеть животных, но вот Кристина зрела куда глубже, предполагая что, целью убийцы были вовсе не лошади, а люди, которые теперь не могли покинуть обособленный особняк в глуши.

На улице у конюшни собрались люди, но все как один шушукались о том, что не знают, кто бы мог совершить столь чудовищный поступок. Среди прочих Алиса узнала Рому, Нину и мать Кристины.

– Тебе лучше зайти в дом, – сказал Роман, когда заметил её.

На мгновение, всего на одно короткое мгновение, ей показалось, что там и вправду был Роман, а не Владимир. Слишком много чувств, Алиса никогда не могла разобраться даже в своих желаниях, не то что прислушиваться теперь и к столь противоречивым Кристининым.

Всё чего сейчас хотела девушка – это пробудиться от страшного сна, снова стать собой и поскорее убраться из мрачного особняка, который Максим зовёт домом. Может быть, он тоже видит эти сны, поэтому и написал книгу. Может место это проклято, может люди эти осквернили его.

Алиса не заметила, как преодолела путь до своих покоев. Она легла на кровать и среди прочего шума в голове различила, что Кристина не представляет, кто мог убить лошадей, но догадывается где, а точнее с кем, посреди ночи была её мать. Алиса забылась сном и не сумела разглядеть лица человека, в чьих объятьях тонула Наталия.

Когда Алиса в следующий раз открыла глаза, в комнате было светло, но туман по-прежнему съедал происходящее за окном. На тумбе лежал её телефон, что позволило с облегчением вздохнуть. Произошедшее всё еще казалось реальным, поэтому она залезла в интернет осведомиться о сюжете «Изумрудов», её знания книги охватывали лишь прибытие Кристины в карете вместе с матерью, но сон уходил корнями куда глубже, чем она могла себе представить. Там дальше и впрямь происходили пережитые Алисой воспоминания Кристины. Но, то в чем она не усомнилась бы еще мгновение назад, теперь в свете дневного солнца казалось лишь глупыми грезами. Вроде бы нельзя отрицать подозрительные события, но наверняка, она услышала о перипетиях в отношениях главной троицы за обедом и впечатлившись атмосферой особняка провалилась в забытье. Лучше верить во сны наяву, чем в сверхъестественное.

Тяжело провести грань между сновидениями и реальностью, неужто, жизнь Кристины ей правда могла всего лишь привидеться. Алиса покачала головой, чтобы стряхнуть привкус чужих воспоминаний. Что бы с ней не приключилось ранее, она лишь надеялась, что этого больше не повторится.

Алиса как ни в чем ни бывало проплывала по пустому особняку, куда подевались люди ей неведомо. Может, сидели в своих комнатах, может, гуляли, кто знает. Прямо сейчас её мало что волновало, привкус старинных врёмен по-прежнему ощущался на кончике языка.

Как стая приставучих оводов сотни мыслей роились в голове, начиная от самых рациональных предположений о произошедшем, заканчивая слепой верой в мистику, и в таком гудящем круговороте одна звучала громче остальных – это точно не сон, не помешательство, всё было взаправду, потому что никакие грёзы не в силах быть столь реалистичными.

Когда была там, Алиса в голове старалась прокричать себе команду проснуться, но от наваждения её спас не этот неописуемый всплеск эмоций от головокружительного аромата Максима и не шок от выстрелов, а жгучее желание уснуть.

Мир вокруг стал таким, каким и должен быть. Ноги привели её в банкетный зал пустой и темный, пропитанный былой роскошью, от которой сейчас осталась лишь тень, но если здесь зажечь огни и расставить всюду свежие цветы, он наверняка снова засияет. Что толку думать о том, как зал мог бы ожить, когда он в таком запустении, а она здесь совсем одна. Столы не накрыты, а букеты в вазах уже давно высохли.

Она бредила и скорее всего, в том нет вины особняка или загадочного автора, но если честно, то даже сейчас Алиса не чувствовала, что вернулась в реальность, в смысле, ощущения те же, что и на великолепном балу в обществе вымышленных персонажей. Никогда прежде грезы не были столь реальными и уж точно не заставляли бродить по округе, но проще поверить в то, что с ней что-то не так, чем с миром вокруг.

Кажется, вечерело, в помещении тускло и сыро, она погладила себя за плечи, и поняла, что вновь одета в свою удобную водолазку. Всё, как и должно быть, однако, так просто выбросить из головы сказку, в которой побывала, не представлялось возможным.

Пытаясь выйти из заторможенного состояния в своё привычное, Алиса бродила по особняку и чувствовала себя самым одиноким созданием во вселенной. Сейчас она обрадовалась бы даже обществу Романа, потому как, разгуливая здесь в одиночестве, она стала забывать, что в мире есть еще люди.

К счастью, в просторном зале, именуемым гостевым, где-то в центре особняка, Алиса обнаружила Рому с Ниной. Задние двери были больше похожи на парадные, высокие, стеклянные открывающие вид на озеро. Вкруговую тут стояли диваны, на которых расположились ребята и что-то обсуждали. Алиса присела на свободное место, но вступать в их разговор не спешила.

– Я тоже считаю, что это странно, но нам ничего не остается, кроме как дожидаться здесь Сергея, – сказала Нина.

– А что такое? – все-таки вклинилась Алиса.

– Наш великий продюсер, не предупредив никого, уехал в город за режиссёром, – пояснил Роман, в нем звучали нотки раздражения, но казалось, что ему все-таки больше все равно, чем наоборот.

– Я звонила Сергею, он ничего путного ответить не смог, – сценаристка старалась сохранять спокойствие, хотя было очевидно, что она крайне обеспокоена.

В голове почему-то вдруг воспоминания об убитых лошадях вспылили аналогией, когда отбирают единственную возможность сбежать отсюда. Без автомобиля, на котором уехал Сергей им не покинуть это место самостоятельно. Вслух, разумеется, Алиса не стала делиться предположениями, так как вроде ничего плохого пока не произошло. С другой стороны, стоит ли дожидаться, когда сказка вновь их поглотит, а дружелюбный автор превратится в злобного кукловода.

– Вам не стоит переживать, – Максим появился в обществе Лианы и как всегда излучал дружелюбие, – я думаю, всё будет в порядке, как только мы поближе познакомимся, и эта неловкость спадет.

Когда вот так смотришь на него, заподозрить его в сокрытии каких-то тайн невозможно. Максим обаятельный и открытый, и всё же, разве может он быть не в курсе странных вещей, что здесь творятся. Алиса хотела как-то деликатно попытаться вывести Нину с Ромой на тему оживших сказок, но в присутствии автора едва ли это можно расценить за хорошую идею. Да и красноречия у нее бы не хватило, деликатно о книгах заговорить, разве что вывалить на ребят всё разом и надеется, что они так же как и она были вовлечены в безумный парад во тьме, а потому поймут ее с полуслова.

Когда за окнами в плотном тумане Алисе показалось, что она увидела детский силуэт, ей сразу вспомнилась девочка в ее покоях. Она уже перестала различать, где реальность, а где обман. Время в этом месте протекало иначе, оно стягивалось в тугой узел и замедлялось. Интересно, если выйти на улицу ночью, можно будет разглядеть движение звёзд или они, как и всё здесь, давно поблекли.

– Много тут людей, помимо нас? – услышав вопрос Романа, она поняла, что он тоже заметил человечка на улице.

– На самом деле не очень,– отвечала Лиана, – пара прислуг.

Алиса взглянула на Максима, чтобы увидеть его реакцию, но он как всегда лишь глупо улыбался, оголяя клыки, а блеск его зелёных глаз, напомнил ей о том, что у той девочки тот же самый оттенок.

– А твои брат с сестрой здесь не живут? – спросила она, ожидая положительный ответ, предполагая, что девочка в особняке может быть его племянницей.

– Нет, – с легкой грустью ответил он, – мы не очень-то близки, к сожалению.

– Я просто думала, что маленькая девочка здесь…

– Девочка? – Максим на мгновение оказался озадачен, затем, будто вернув себе самообладание, пожал плечами, – наверное, дочь кого-то из прислуги.

Алиса как всегда не знала, что ответить, ведь ребёнок как мини-версия Максима, но, не желая ставить под сомнение его слова, она решила не настаивать. Нина не обратила внимания на настроение в комнате, так как была поглощена переживаниями о незапланированном отъезде Сергея, в то время как, Роман все для себя подмечал, но не спешил делиться соображениями.

Алиса все никак не могла отвести взгляд от Максима. Только что он был перед ней Андреем, но вот он уже в просторной рубашке, а лицо его в вечернем сумраке всё ещё способно подкупать теплом и дружелюбием, и, будучи так близко она тонула в изумрудных водах его кристально-чистого взгляда. Такого оттенка она прежде не встречала, у него и у той девочки в её комнате, определенно, одинаковые до безумия зеленые глаза.

Странно, но ни Роман, ни Нина не внушали тех же смешанных чувств, что и Максим, может от того, что она предполагала, что если не сошла с ума и правда побывала в «Изумрудах», то те были также сбиты с толку, как и она. А вот автор должен бы знать больше, как и его приветливая служанка. Но они сейчас только улыбались, и все становится куда сложнее, когда видишь их вроде бы искреннее лица.

– Может, сходим к озеру? – предложила внезапно Нина. – Роман с Алисой просто обязаны увидеть локацию последней сцены.

Роман поддержал мысль, поэтому все выдвинулись на улицу, но плотный туман не позволял разглядеть что-то за озером. Наружное освещение уже включили, и фонари напоминали блуждающих светлячков вдалеке. Алиса заметила полуразрушенную конюшню, которую видела залитой кровью лошадей в своих грёзах. Вообразить такое просто невозможно, но она не хотела концентрироваться на том, в чём до сих пор не до конца уверена.

Оказавшись у озера, Алиса почувствовала тянущийся оттуда холод, вода медленно покрывалась тонкой корочкой льда, надо же, летом мёрзнет озеро. Надо сказать, очарование вечера вовсе не терялось в зябкой сырости августа, а приобретало определенный шарм, подсвечивая фонарями мглу.

– Думаю, если Сергей сегодня к ночи прибудет в город, а завтра утром сразу выедет, то уже в обед снова будет с нами, – поделилась напрасными надеждами Нина, сжимая в руках телефон, прекрасно осознавая, как долго придется ехать по проселочной дороге, размытой дождями.

Очевидно, девушка не могла отбросить мысли о продюсере. Может, Алисе с Романом стоило бы разделить переживания сценаристки. Роман с благоговением глядел на ровную поверхность зеркальной глади и ничем не выдавал в себе беспокойства. Он был охвачен любопытством, похоже, ему здесь нравилось. Возможно, ему даже понравилась идея по-настоящему погрузиться в любимый вымышленный мир.

– Здесь на опушке кладбище, – Максим махнул рукой, приглашая их за собой, – вечером там очень атмосферно.

Спускались они по узкой тропинке, плохо освещенной удаляющимися фонарями у дома и приближающимися у кладбища. Алиса смотрела на надгробия, и выглядели они такими же старыми, как и всё здесь. Больше всего пугал склеп и статуя ангела, может, страхи её иррациональны, но пребывая в размытой близости к месту загробной жизни, отогнать опасения не представлялось возможным.

– Конечно, тут нечем хвастаться, но отец реорганизовал кладбище, чтобы было похоже на те, что мы видели лишь в фильмах. – Максим устроился на железном ограждении у одного надгробия. – Имена персонажей отсюда. Андрей, Святослав, Елизавета…

– У Вас потрясающее воображение, – Нина выдавила из себя улыбку, похоже, только ей и Алиса было неловко.

– И все же, я действительно хотел бы узнать, как Вам удалось описать музыку словами, – проронил Роман.

– Если честно, когда писал, то не задумывался, просто, хотел рассказать историю о глубочайшем разочаровании и о том, как порой чувство предательства не преодолеть, как ни пытайся простить и забыть. – Максим смотрел на надгробие с именем Андрея. – Хотел, чтобы читатель встал на место человека, доведенного до крайности в своем одиноком чувстве обиды.

– Тем не менее, это не единственный взгляд на историю, – подхватил Роман, – мне нравится, как одни и те же события во всех трех книгах, рассказанные от лица разных персонажей расцветают новыми красками. То есть, у нас тут есть молодая баронесса Кристина, чья мать не дает ей дышать, привлекательный князь Владимир, ведомый лишь желанием поразвлечься и целеустремленный граф Андрей, преследующий свои темные мотивы.

– И все же, как бы люди не любили выставлять главным антагонистом Андрея, я никогда его злым не подразумевал, к сожалению, не все читатели смогли прочувствовать ту боль и обиду, которой он руководствовался в своих поступках.

– Но неужели в Ваших глазах все его действия оправданы, только потому что у него были на то причины?

Максим на это сардонически усмехнулся и, погладив себя по подбородку, будто бы обдумывая ответ, устало протянул:

– Нет, я его не оправдываю, но и не виню. Думаю, всем нам приходится играть теми картами, которые подсунет жизнь. В моей истории нет злодеев, как и героев, только люди, которым день ото дня приходилось принимать решения, правильные или не очень.

– А я вот, не сочтите за грубость, очень хочу узнать, сколько же Вам, автор, лет, – подала голос Нина, стараясь смягчить столь напряженный тон беседы.

– На вид мне лет семнадцать, да? – Он улыбнулся и поднес большие пальцы к отсутствующим ямочкам на щеках, так по-детски. – Я немного старше, чем выгляжу, но я все еще очень молод.

Алиса чувствовала печаль, которую тот прячет за улыбками и как ни старалась, все же не могла ни опасаться, ни тем более ненавидеть. Даже если здесь и впрямь происходит чертовщина, даже если он в курсе, даже так, она не могла его винить. Может, дело тут даже не в чистой как свежий снег улыбке или глазах невиданного доселе оттенка зеленого, но в этой глубокой печали, что порой пробивается в дрогнувшем уставшем голосе.

– Может, пойдем обратно? – спросила Нина. – Кажется, начало темнеть.

– Лето же, темнеть начнет не раньше девяти, – бросил Роман, проходивший по рядам с могилами.

– Ну, тогда становится холодно, – протянула она, – я хочу поскорее уйти с кладбища.

Они стояли на опушке, а вид дремучего леса корнями уходящего в прошлое не мог не пугать, но тем не менее, отчего-то ужаса в Алису не вселял. Наоборот, ей скорее было страшнее вернуться в унылый особняк, перспектива лежать на тех пыльных простынях заставляла сердце ныть в тоске.

Нина подхватила Алису за руку, не поинтересовавшись хотела ли того девушка, и направилась с ней к выходу. Максим с Ромой остались позади, они о чем-то говорили, но Алиса не могла слышать их голоса. Обернувшись всего раз на окутанное туманом кладбище, по телу пробежались неприятные мурашки, но не от жуткого вида, а от осознания того, что автор темнит. Помнится, Максим утверждал, что дом новый, его отец построил, а уже в следующее мгновение он говорит, что взял имена с надгробных камней, потому что люди эти ходили по особняку. Алиса не разглядела дат, но вряд ли кладбище, которое понадобилось реорганизовывать, могло быть младше «недавно построенного» дома. Впрочем, небольшая путаница не так критична, можно придумать тысячу оправданий досадному упущению в словах Максима.

Нина предпочла путь до особняка смолчать и только когда девушки оказались в полумраке помещения, поделилась своими переживаниями:

– Жуть, признаться, на такое мы не рассчитывали. – Она выдохнула и без сил упала на диван. – Я вообще не понимаю, почему Сергей не предупредив уехал без нас, он не должен был так поступать. С чего вдруг режиссер решил приехать. Если честно, хочется поскорее убраться отсюда.

– Тебе тоже здесь не понравилось? – осторожно осведомилась Алиса, присаживаясь рядом.

– Автор вроде приветливый, но какой-то мутный, да и слишком молод для того, чтобы написать такую серьезную книгу. Уж и не знаю, кого я ожидала встретить. Приехать сюда веселой компанией казалось хорошей идеей, но все превратилось в какой-то фильм ужасов. Особняк с прочими обстоятельствами и без того жуткие, а он повел нас на кладбище. Еще и этот мистический туман.

Алиса не знала, как выйти на интересующую ее тему оживших книг, потому как навыков общения не хватало даже на поддержание диалога о погоде, где уж там тонко намекать на обмен телами. И как часто бывало, прежде чем она успела что-то предпринять, кто-то подсуетился вместо нее.

В дверях замер мальчик, прекрасный росток мужчины. Золотые волнистые волосы и те же зеленые глаза, которыми на нее когда-то грустно смотрела девочка. Сколько же детей здесь обитает? Мальчик выглядел обеспокоенным, и создавалось такое впечатление, что он хотел рассказать им больше чем мог.

– А ты у нас кто? – Нина нацепила дружелюбную маску и приподнялась с дивана. Мальчик лишь приобрел раздраженный вид от такого снисходительного тона, но, тем не менее, предостерег:

– Андрей вам не друг, и не то чтобы у вас была такая возможность, но все же остерегайтесь его.