Читать книгу Застрахованные сны - Лилия Харитоновна Далакова - Страница 1

Пролог

В своем кабинете Виктор собрал трех человек, которые бывали здесь самое большее два раза. Рея сидела в кресле, выпрямившись как струна, Тумин полулежал на диване, Марк стоял, прислонившись к подоконнику, не участвуя в беседе. Он опустил голову, впитывая каждый звук, выглядел как жертва, которая прячется от преследователя, превращаясь в слух и стараясь дышать как можно реже и тише, чтобы не выдать себя.

– Если она, правда, ничего не знает о своей связи с нами, то, когда вернется, будет испытывать нечто похожее на ломку. Но повторяю, я очень сомневаюсь в ее амнезии, – слишком громко поведала свою точку зрения Рея, посмотрев в сторону Марка.

Марк сглотнул, доберман, который лежал у его ног, поднял голову и навострил уши, хозяин сделал жест рукой, и пес спокойно опустил голову.

– Есть вероятность, что она притворяется? – спросил Виктор, по привычке обводя взглядом всех присутствовавших, и остановился на Марке – тот отвернулся к окну.

– Зачем? Это не имеет никакого смысла, не понимаю, отчего ты так думаешь, Рея, – возмутился Тумин.

– Я знаю, что говорю, – твердо ответила она и опять перевела взгляд на Марка, он почувствовал ее пристальное внимание, но не повернулся, а собака подошла к Рее, уткнулась носом в ее ладонь и, через секунду зарычав и презрительно фыркнув на девушку, вернулась на свое место, на что Рея отреагировала звонким смехом.

– Даже если это говоришь ты, нельзя быть на сто процентов уверенными, – с сомнением возразил Тумин, он не мог спорить с девушкой и поэтому за помощью обратился к главе. – Скажи ей, Виктор.

Виктор молчал, опустив подбородок на сложенные руки, он лишь наблюдал, не дождавшись его реакции, Рея раздраженно воскликнула:

– Так и спросите у нее, меня оставьте!

– Что будет, если она не сможет ответить на ваши вопросы? – наконец подал голос Марк, все также, не отрываясь от вида за окном.

– Ничего, – ответил Виктор, – она будет жить в поместье и понемногу вспоминать нас.

– Что она будет чувствовать? – снова спросил Марк.

– Ты хочешь, чтобы я описала эту психоделическую картину? – улыбнулась Рея, скорее радостно, чем иронично.

– Да.

– Она будет очень мучиться, страдая в доме чужих людей, боясь всего и не желая возвращаться в прошлое, – Рея расслабленно откинулась на спинку кресла, казалось, она получала удовольствие, описывая возможные страдания дорогого Марку человека. – Она, скорее всего, испугается, ей будет больно оттого, что она возвращается к прошлому, но больнее оттого, что не хочет вернуться к нему.

– Тогда может стоит оградить девочку от этого? – спросил Тумин тревожно.

– Как ты себе это представляешь? Оставить все как есть? – задал встречный вопрос Виктор.

– Как надо поступить, чтобы не причинить ей боль? – обратился Марк к Рее.

– Никак, но ты можешь помочь, если будешь рядом, – успокоила Рея.

– Рядом? Разве вы пустите меня в свое убежище? – не поверил мужчина.

– Виктор сделает это, ведь правда? – Виктор кивнул в ответ. – Кстати, пусть недельку поживут с тобой в городе – привыкнут друг к другу. – Виктор снова кивнул. – Отлично, поедем домой, Тумин? – потом Рея добавила, снова обращаясь к Марку. – Не переживай. Я сама с ней поговорю, когда придет время. Она будет в порядке.

Часть первая. Убежище

Глава первая. Лидия

Лиза забрала из городской квартиры Лидию и Марка, сообщив, что они направляются в поместье Виктора.

– Проблем со здешним языком у тебя нет? – спросила девушка.

– Нет, чудесным образом я говорю по–русски, – ответила Лидия, которая до недавних пор не знала и слова, – как такое возможно? Что вы сделали?

– Это Лука, – объяснила секретарша, видимо считая, что этой информации должно было хватить.

После этого короткого заявления секретарь замолчала, и на протяжении всего пути не проронила ни слова, Лидия тоже не разговаривала, а Марк, по натуре своей молчаливый, не чувствовал себя дискомфортно в тишине. Дорога из города до нового дома занимала примерно полтора часа. Стояло раннее утро, по дороге почти не встречались машины, на обычно загруженных улицах было свободно. Покинув черту города, молодые люди ехали по трассе. Лидия смотрела в окно, пытаясь отвлечься от волнения, хрипотой подступающего к горлу. Мимо пролетали многоэтажки, они все реже встречались, по дороге за машиной гнались белые полоски, сливаясь в одну большую черту, черный асфальт блестел, напоминая о ночном дожде, который от души пошумел по крышам. Девушка чуть поеживалась, окна были закрыты, но прохладный воздух все равно проникал в салон и, прикасаясь к щекам, оставлял на них легкий румянец. Заговорить не получалось, сейчас могла быть только одна тема для разговора, а именно ее не хотелось затрагивать. Думать о возвращении в семью не хотелось, слишком много боли и горечи приносило одно лишь слово «семья», мысленное упоминание о ней. Это слово за последние годы приобрело для Лидии совершенно другой смысл, семья – любящие люди, мама и папа, теплый и уютный дом, кот, а теперь все это рушилось, в голове всплывали картинки полные боли: кровь на асфальте, больничная палата, две свежие могилы на кладбище, надпись: «Любимым родителям», переезд. После того, как Лидию вырвали из идеальной жизни, с корнем вырвали из счастья, такие фразы, как «возвращение в семью», «настоящая семья», «близкие», «знакомые» вызывали приступ тупой ярости и отвращения, будто скрывали самую большую ложь, будто были самими обидными оскорблениями. Возможно, будь у нее родственники, два чудака не смогли бы сгрести ее в охапку и вывести неизвестно куда. Лидия вернулась к тому, от чего бежала вечность назад и сейчас она, не задумываясь, убежала бы, снова скрылась, спряталась, пытаясь изо всех сил, которые остались, не дать остальным малейшую возможность, отыскать ее. Бежать, бежать, бежать, только теперь она была одна. Не было плана, не было убежища, не было того, с кем, а главное ради кого, хотелось все бросить и спасаться. В этот раз он с ними заодно, что теперь скажешь, что теперь поделаешь… Девушке хотелось как–то выпустить эту боль из груди, хотелось, нет, не выть, а скулить, от того, что нет сил и надежды.

Холодный ветер касался щек и белокурых волос настойчивее и упорней – Лиза приоткрыла окно, пахло не дорогой, не мокрым асфальтом, не лужами, а деревьями, мокрой корой, сладковатый запах размытых до жилок листьев щекотал горло. «Mercedes» чуть проваливался, время от времени продавливая рыхлую землю, они ехали по лесу, наконец, достигли огромного забора из скал, обросших плющом и еще каким–то сорняком, с первого взгляда казалось, что эта граница создана самой природой, и человек не прикладывал никаких сил к ее возведению. Здесь было очень тихо, оглушительно тихо, хотя от человеческого присутствия должны были исходить хоть какие–то звуки, способные развеять тишину, бьющую молотом по барабанным перепонкам. Лиза остановила машину возле огромного валуна, который как электронные ворота отъехал в сторону, открывая путь, подъездная дорога петляла между деревьев. «Mercedes» остановился на небольшом расстоянии от огромного особняка, стоявшего в гуще деревьев и кустов, никому бы и не пришло в голову, что посреди леса может находиться такое большое здание с несколькими пристройками. Стены дома были сложены из белого, но со временем посеревшего камня. Дом старый, немного пугающий и холодный, если бы Лидию не предупредили, что с ней будет жить несколько человек, она бы подумала, что сюда не заглядывали несколько столетий, казалось, на заднем дворе точно должен быть склеп или семейное кладбище с часовней.

Лидия немного волновалась, помедлила выходить из машины. Пока спутник не подал ей руку, она сидела, съежившись, и смотрела на дом перепуганными глазами, как будто он был ожившим чудовищем из ее кошмаров. Девушка не знала никого из тех людей, с которыми ей предстояло жить в одном доме, кроме Марка, постоянно сопровождавшего ее везде, впрочем, то, что он не покидал ее ни на минуту пугало девушку последние две недели не меньше, чем незнакомый мужчина, ждавший ее возле машины. Лиза передала Лидию из рук в руки одному из жильцов дома, кажется, он здесь был главным.

– Меня зовут Тумин, Лидия, – вежливо, но сухо представился мужчина и, попрощавшись с Лизой, направился в сторону особняка.

– Приятно познакомиться, – улыбнулась ему в ответ растерянная девушка.

– Я покажу тебе комнату, – сказал Тумин, ведя молодых людей к дому.

Марк, на которого в большинстве случаев никто не обращал внимания и не заговаривал, шел рядом с девушкой, слегка касаясь ее рукава, осторожно, как будто боясь, что причинит ей боль, он поддерживал ее и оглядывался, чтобы ненароком девушка не споткнулась.

Лидия рассматривала проводника: кожа Тумина была коричневого цвета, даже поблекшего золотого, мужчина двигался медленно и плавно, как будто сдерживал каждый шаг, взгляд, движение. Время от времени, он оборачивался на гостей, он их проверял? Девушка прислушивалась к каждому звуку, тишина пугала, так хотелось услышать чей–то голос, но заговорить первой она не решалась. Дорожка казалась невероятно длинной, бесконечной, от волнения и напряжения у Лидии закружилась голова. Девушка опять попыталась отвлечься, рассматривая Тумина: он, наверно, родился в Испании или Италии, в нем много солнца, он насквозь пропитан им, волосы черные–черные, выгорели на макушке до каштанового цвета, как будто он вернулся с юга только на прошлой неделе. Возраст его было невозможно угадать, мужчина слишком свежо и бодро выглядел, если бы он улыбнулся лишь раз искренне, то его лицо, став задорным и веселым, помолодело бы еще лет на пять. Но в том виде, в котором он предстал сейчас перед Лидией, ему можно было дать около сорока пяти, максимум сорока восьми лет.

Уже в доме процессия встретила девушку, похожую на призрак из японских фильмов ужасов, казалось, она скользила по воздуху, не касаясь ступеней ногами, а челка и длинные прямые волосы, пусть и собранные в хвост, дополняли жуткое впечатление.

– Это Джил, она тоже управляющая, как понимаешь, в одиночку такой громадиной не поруководишь, – объяснил Тумин, его голос звучал чуть мягче, то ли от того, что вид у Лидии был такой перепуганный, то ли от того, что управляющий испытывал нежные чувства к этой Джил.

– Рада видеть тебя, Лида, – проходя мимо, даже не собираясь остановится, поприветствовала она.

– И я тоже очень рада, – с заминкой сказала Лидия, Джил в ответ приостановилась на пять–шесть ступенек ниже, даже не повернувшись, кивнула и поплыла дальше по лестнице.

– Я познакомлю тебя с остальными, когда придешь в себя после дороги, – пообещал Тумин, открывая перед Лидией дверь. – Отдыхай, – попрощался он, уводя за собой Марка.

– Спасибо, – поблагодарила она, падая в кресло.

Наконец, оставшись в одиночестве, девушка зашторила окна и спряталась под одеялом, не собираясь выходить из своего нового укрытия, хотя бы до завтрака следующего дня, но…

– Думаю, тебе необходимо с кем–то поговорить, – услышала Лидия голос Тумина, она открыла дверь, впустив мужчину. – Как тебе апартаменты?

– Это неважно…

– Важно, я хочу, чтобы тебе было комфортно, – возразил он, усаживаясь в кресло, – все хотят, чтобы ты как можно быстрее привыкла к обстановке и все вспомнила.

– Зачем? Почему все делают вид, будто давно знают меня?

– Не все, только Марк и Сириус.

– Что? Вы шутите? – возмутилась она. – Я вижу этого мрачного парня в первый раз, а второго не встречала никогда!

– Успокойся, понимаю, все это пугает тебя, но мы – твоя семья, тебе нечего бояться.

– Мои родители умерли! Вы не моя семья, вы – похитители!

– Ты – особенная, не такая как все…

– Конечно! Я – вампир, супермен или джедай, а вы – магистр магии. Или нет, вы – волшебник, а это Хогвардс для взрослых, да?

– Нет, мы – обычные люди…

– Так обычные или особенные?

– Обычные люди с необычными способностями.

– Люди Икс? – усмехнулась девушка.

– Ты когда–нибудь слышала о реинкарнации?

– Перерождение душ, как у индусов?

– Да, как бы это сказать?.. Ты, наверное, не поверишь мне, но в прошлой жизни ты была знакома с Марком и Сириусом, все члены семьи, кто живет в этом доме и не только здесь, помнят свои прошлые жизни, весь накопленный опыт за свои перевоплощения мы помним и можем использовать.

– То есть как? – не понимала она. – Стойте, вы хотите сказать, что сто лет назад ходили по земле, но были другим человеком, так?

– Да, я был итальянским купцом, – улыбнулся он, – ты тоже должна помнить.

– Должна? Я ничего не помню, знаю только, что девушка и старик рано утром постучали в мою дверь, назвались родственниками и заставили приехать в другую страну.

– Никто тебя не заставлял, – напомнил мужчина, – у тебя был выбор, ты могла и не ехать.

– Вы, правда, думаете, что у меня был выбор?

– Да, – быстро ответил он, но чуть мягче добавил, – что у тебя осталось? Съемная квартира, старый кот и низкооплачиваемая работа? Хочешь сказать, что была счастлива там? Неубедительно звучит, любой бы выбрал переезд в Россию и новую семью, и ты выбрала именно поэтому, ты страдала, ты была одинока и напугана и…

– Мне все равно! Мне неинтересно! – она перешла на крик незаметно для самой себя. – Оставьте меня!

– Чего ты боишься? – спокойно спросил Тумин.

– Ничего я не боюсь! – соврала она. – Просто вы – супер–семейка, а я – гадкий утенок в ней.

– Почему? У тебя замечательный дар, ты всегда была одной из нас, возможно, ты не чувствуешь этого, но в тебе сокрыто много силы.

– Откуда им взяться, я же обычный человек! – она отошла достаточно далеко от собеседника и отвернулась, в надежде, что он не подойдет к ней.

– Ты – особенная, присмотрись, неужели ты такая обычная, – настаивал он, – а мы выглядим обычными?

– На первый взгляд, в вас нет ничего странного, – осторожно начала она, – но чем–то вы отличаетесь от тех, с кем я жила в Америке… и это не менталитет.

– Поживи с нами немного, и ты поймешь, что мы дороги тебе, – Лидия ничего ему не ответила, тогда Тумин добавил. – Ты вернулась в мир, о котором некоторые люди даже не мечтают и у тебя не последняя роль здесь. Я впервые столкнулся с тем, что один из нас ничего не помнит, – кажется, он немного смутился, – и поэтому даже не знаю, с чего начать. Отдыхай, мы что–нибудь придумаем.

– Хорошо.

Тумин ушел, опять пожелав ей хорошего отдыха. Лежа в полутьме и немного дрожа, она повторяла себе, что поступает правильно и что со всем справится.

Утром в столовой Лидия столкнулась с молодым человеком в дверях, она попросила прощения, на что светловолосый парень достаточно враждебно хмыкнул ей в ответ. Марк, не оценивший такое приветствие, положил руку на плечо обидчику и уже неизвестно что собирался сделать, когда в комнату влетел Тумин.

– Все на выход! – объявил он. – Вы двое, поедете на такси, водитель уже ждет вас у входа, так что поторапливайтесь! – скомандовал он, махнув рукой в сторону, где сидели мужчина примерно лет пятидесяти и девушка около тридцати, которые и привезли Лидию в Россию. – Вы… придумайте что–нибудь сами! – состроил Тумин гримасу двум парням, одним из которых был вспыльчивый блондин, и, повернувшись к ним спиной, обратился к Лидии, – Лидия и Марк – со мной.

– Что? Почему мы сами?! – возмутился блондин.

– Это из–за тебя у нас проблемы с транспортом, забыл? – задал встречный вопрос Тумин.

Лидия ждала у парадного крыльца, пока Тумин и Марк разбирались с машиной, когда мимо нее пронеслась всадница, за которой бежала рыжая девочка с криками: «Стойте! Подождите! Доктор! Где ты, Док?» В нескольких метрах от Лидии лошадь встала на дыбы и скинула наездницу на землю, смеясь, девушка встала, (никто не мог бы поспорить с тем, что она красавица: тонкая белая кожа, вьющиеся черные, можно сказать ярко–черные, волосы, большие темно–зеленые глаза), отряхнув с брюк землю, она опять села в седло.

– Как вы можете?! – жалобно пропищала девочка, подбежав к наезднице.

– Успокойся, Зера, я все еще жива, – мягко улыбнувшись, сказала девушка. – О! Я тебя сразу не заметила, Лидия, – радостно поприветствовала она. – С возвращением домой!.. Я очень рада тебя видеть! Все так ждали тебя! Будем друзьями, да?

– Хорошо, – Лидия удивленно кивнула в ответ.

– Рея, прекрати это безобразие! – кричал мужчина в белом халате и огромных очках, которые прыгали по его переносице, когда он, запыхавшийся, выбегал из–за угла дома.

– Ой! Мне пора! Слушай, дам тебе совет, – она нагнулась к самому уху Лидии, чтобы больше никто не расслышал, и прошептала. – Я вижу тебя насквозь, и ты мне не нравишься. Если меня не устроит твое поведение, ты пожалеешь о своем приезде еще больше чем сейчас, я смогу устроить тебе адскую жизнь даже здесь, уж поверь.

Прежде чем Лидия успела как–то отреагировать, Доктор был уже на месте и схватил лошадь за уздцы, лишив Лидию возможности дать ответ.

– Господи Боже! – причитал мужчина, уводя лошадь.

– Ты плохо бегаешь, займись своим здоровьем, Док! – она обернулась к Лидии и крикнула. – Веди себя хорошо!

– Прости, пожалуйста, – сказала рыжая девочка, – мы, наверное, очень удивили тебя.

– Кто она такая?

– Рея, – как ни в чем, ни бывало тараторила девочка. – А мужчина, как ты, наверное, догадалась, доктор, все его так и зовут, доктор или Док. Я – Зера, помощница Реи. Рада тебя видеть!

– Я тоже, – стараясь изобразить искренность, улыбнулась она.

Тумин и Марк к тому времени уже ждали Лидию у ворот в синем «BMW». Лидия хоть и не разбиралась в машинах, сразу поняла, что эта не из простых и не из дешевых. С этой мыслью девушка села на заднее сиденье, стараясь как можно тише закрыть за собой дверцу, сама, не понимая, почему так переживает за сохранность чужого транспорта.

После долгой дороги, проведенной в гробовом, неловком молчании, молодые люди остановились у огромного офисного здания.

– Мы последние, Виктор, наверное, начал без нас.

Тумин оказался прав, Лидия гадала, специально ли он подстроил их опоздание или эта дорогущая с виду машина действительно имела какие–то неисправности? Виктор уже успел раздать всем задания и сидел за своим обычным делом – за кипой бумаг, по тысячу раз перечитывая каждый листочек, время от времени подчеркивая или дописывая в него что–нибудь.

– Вы, наконец, приехали, – не поднимая глаз на гостей, спокойно и тихо поприветствовал он, опять же не глядя, он нажал на кнопку вызова, вошедшей тотчас секретарше он сказал лишь одно слово, – Лиза.

Девушка кивнула, не понятно зачем, ведь начальник на нее даже не посмотрел, и жестом позвала приехавших за собой. Закрыв дверь и вернувшись на свое рабочее место, секретарша быстро начала объяснять:

– Лидия, если тебе интересно, чем занимается семья, то вы с Марком можете отправиться на Южную улицу, но предупреждаю, там приятного мало, можно подождать и поехать в другой раз.

– Нет, я хочу сейчас.

– Хорошо, – всех отвлек Виктор, который слушал инструкции Лизы по громкой связи, – возьмите машину Тумина.

– А я что должен делать?! – воскликнул Тумин, с досадой глядя на закрытую дверь.

– А ты останешься здесь, пока тебя не заберут, – ответил Виктор и выключил телефон.

По дороге на Южную улицу находился пустырь, проезжая мимо него, Марк и Лидия увидели знакомых молодых людей, которые вели перед собой закованного в наручники мужчину. Худой и сутулый в какой–то миг он выскользнул из рук захватчика и побежал изо всех сил вперед, Марк остановил машину так, чтобы преградить беглецу путь, но этого не понадобилось, блондин быстро догнал его, ударил по ногам, хилый человек с криком упал. Лидия ужаснулась, увидев это, зато Марк спокойно наблюдал, оперевшись на переднюю дверцу машины и скрестив руки на груди. И это нормально?! Мужчина еле встал и хриплым голосом начал что–то шептать, возле него появился странный зверь, за мгновенье до материализации которого Марк дернулся и закрыл спиной Лидию. Она не видела, что происходило дальше, лишь услышала несколько сдавленных криков и рычание. Когда Марк отошел, девушка увидела, как после, по–видимому, очередного сильного удара блондина странный пленник упал на колени, а Лидия кинулась к нему. Марк тут же вынул пистолет и направил на закованного, но блондин его быстро оттащил.

– Ты что больная? – кричал на Лидию утренний обидчик. – Чего молчишь? Язык проглотила? Можно подумать, ты не видела куда лезешь!

– Видела, – ответила Лидия, опустив глаза, она не понимала, что только что произошло, как надо было на это реагировать и что спрашивать.

– Ты даже головой не подумала, кукла!

– Да, – кивнула девушка, бездумно соглашаясь с каждым словом, даже не слушая собеседника.

– Чего «да»?! Все вы женщины такие! – возмущался он и, казалось, ждал оправдания, отрицательного, оборонительного ответа.

– Правда, «такие», – немного подумав, она пришла к выводу, что окружающие ее мужчины не видели ничего необычного в происходящем.

– И спорить любите, больше чем болтать! – с трудом скрывая удивление, продолжал нападки молодой человек.

– Да.

– И проблем от вас не оберешься!

– Ты прав, – соглашалась Лидия, наблюдая, как Марк сдерживался с трудом, слушая этот диалог.

– Ты, что издеваешься?.. – сглотнул парень.

– Прекрати, Сириус, оставь ее, – крикнул ему напарник, которому уже порядком надоело наблюдать эту перепалку, он добродушно протянул руку девушке и представился, – Лидия, я – Цвейг, рад тебя видеть, вы очень вовремя приехали…

– Вовремя?! – всплеснул руками Сириус, продолжая свою игру. – Откуда вы добирались, из Йокогамы вплавь? Что вы тут вообще забыли?

Лидия знала, что Марк сохраняет нейтралитет до поры до времени и что это самое время скоро истечет, поэтому попыталась как–то сменить тему.

– Как дела?..

– Ты это серьезно? – не понял Сириус.

– Эм…да.

– Все просто в шоколаде, не видишь?

– А только что…что это было?

– Да так, дурак решил спиритизмом заняться и увлекся, зараза! – раздраженно ответил Сириус и бросил полный ненависти взгляд на пойманного спиритиста.

– Ты вызывал духов? – Лидия от удивления обратилась к виновнику встречи.

– Они не совсем духи, – медленно начал спиритист, с удовольствием подбирая слова, – человеческие призраки не бывают настолько осязаемыми, это были убитые демоны, я говорю «убитые» потому, что они имели физическую форму, подобную нашей, так как при жизни были зачарованны.

– Заткнись, чудило, хватит с тебя разговоров на сегодня, – рявкнул Сириус, – еще ментов ждать, чтоб тебя сбагрить! Ненавижу таких придурков, мороки с вами!

– Эх, ну и злой же ты человек, хоть и симпатичный…

Цвейг и Марк как по команде взорвались хохотом.

– Чего?! – отлетев на метр от спиритиста, заорал Сириус. – Чтоб я больше ни звука от тебя не слышал!

– И что ты сделаешь? Ударишь? – спокойно спросил спиритист. – Вперед, я привык.

– О, Боже, где патруль носит? – процедил сквозь зубы парень, потом повернувшись к смеющимся заорал. – Хватит ржать!

– Ой, да больно ты мне нужен, панк, – успокоил спиритист.

– В этом и состоит работа семьи, изгонять тех, кого вызвали с того света? – спросила Лидия, не зная зачем.

– Мы тебе, что Баффи истребительница вампиров или братья Винчестеры? – усмехнулся Сириус.

– Нет, Лидия, мы занимаемся тем, что возвращаем нечисть обратно, – толкнув локтем Сириуса под ребра, ответил Цвейг.

– Но я же сказала то же самое, – прошептала девушка.

– Вот, я же всегда говорил! – посмотрев презрительно на Лидию, Сириус начал снова причитать. – Кукла… – Лидия не понимала, почему блондин так сильно ополчился на весь женский род и на нее в частности, что прибегал к таким ничтожным поводам и способам поругаться.

– Не надо, – попросила Лидия, пытаясь убрать руку Марка от шеи Сириуса. Он в долю секунды оказался возле блондина, никто даже не заметил, когда он успел схватить обидчика девушки, – это он не всерьез.

– Еще как всерьез, кукла! – Сириус тщетно пытался вырваться из рук Марка.

– Судя по хрипу, он сдавил твою шею еще сильнее, я б на твоем месте молчал, – посоветовал напарник.

– На моем месте ты бы сдох, Цвейг! – огрызнулся блондин.

– Перестань, Марк, я сама! – умоляла Лидия.

– Тоже хочешь меня задушить? – Марк уже было собирался отойти, но после этой реплики блондина, передумал.

– Мы так отсюда никогда не уедем, – возмутился Цвейг, садясь в машину.

– Марк, пожалуйста!

В конце концов, Марк напоследок сильно сдавил горло Сириуса, зло на него посмотрел и сел на заднее сиденье машины. Выдохнув Цвейг, завел мотор.

– Прости, он очень сильно реагирует, когда дело касается меня, – сказала Лидия и села на заднее сиденье рядом с Марком.

До тех пор, пока ни приехала полицейская машина Сириус охранял преступника, затем передав его в руки закона, постоял немного перед тем как сесть в машину. Еще одной поездки, проведенной в гробовом, неловком, и на этот раз сюда прибавилось и раздражение, молчании Лидия бы не перенесла. Она начала быстро прокручивать в голове всевозможные темы для разговоров, не хотелось начинать с вопросов о чем–то тривиальном, тем самым демонстрируя, отсутствие фантазии и волнение, а вопросы о членах семьи и их занятиях… Лидия не была уверена, что хотела сейчас знать об этом, ей было страшно. Темы кружили вихрем в голове, но ни одна из них не подходила для данной обстановки, в надежде на помощь, Лидия бросила взгляд на Марка, он до сих пор сидевший с прикрытыми глазами, резко повернулся и вопросительно посмотрел на девушку, всем своим видом спрашивая: «Ты умираешь? Где–то упал метеорит? На нас напали?», то есть обращаться к нему с такой пустячной просьбой, как помощь в том, чтобы завести разговор, стало стыдно, и Лидия даже немного покраснела, покачала головой, давая ему понять, что никакой опасности нет. Ну, конечно, Марк даже не допускал мысли, что кому–то может быть неуютно в компании недовольно молчавших незнакомых мужчин. Наконец, вспомнив утреннее распределение транспорта, Лидия просияла.

– А как вы сюда добрались? – это, наверное, был единственный обычный, нормальный вопрос, не касавшийся странных явлений и специализации нового семейства.

– В офис с Этаром и Лилой, а сюда на попутках, этот злодей сказал нам добираться самим! Вот змей! – ответил Сириус, потирая шею, – а вам машину Тумина отдал!

– А в поместье только одна машина?

– Какая тебе разница, ты что инвентаризацию собралась проводить? – немного покраснел он.

– Не обращай на него внимания, это все от чувства стыда, Сириус устроил маленькую аварию, в которой пострадало пять машин, – объяснил Цвейг.

– Маленькую? А если бы он устроил большую? Взорвался бы дом? Как он умудрился? – заинтересовалась девушка.

– Хватит глупости говорить, ты, что из налоговой? – пробурчал Сириус.

– Спрячь свою мелочность обратно, туда, где умирает твое чувство приличия, или помолчи, – Цвейг произнес фразу спокойно, но чувство у собеседников было такое, будто он накричал. – Мы сейчас расследуем дело о пропаже людей, полиция попросила нас помочь.

– Полиция? – Лидия быстро переключилась на другую тему.

– Жертвы исчезают на несколько недель, а то и месяцев, потом их находят вдалеке от дома, и они совершенно ничего не помнят. – Ответил Цвейг. – Жертвы – и мужчины, и женщины, разных возрастов и профессий, их ничто не объединяет, живут они совершенно в разных городах и просто не могут общаться друг с другом.

– В общем, как такового мотива преступления нет, их не ограбили, даже документы не трогали, – подвел итог Сириус.

– Но как вы можете им помочь? – спросила Лидия.

– Виктор думает, что это делает не человек.

– То есть не обычный человек, а такой как мы, – пояснил Сириус.

– Полиция знает о ваших способностях? – Лидия удивленно перевела взгляд с одного молодого человека на другого. – Но это же небезопасно, рассказывать им о себе! – расхрабрившись, она опустила локти на спинки передних кресел и наклонила голову вперед, чтобы видеть лица Сириуса и Цвейга.

– Для нас большой опасности нет, – ответил Цвейг.

– Как? А если преступники на вас нападут?

– Мы гораздо сильнее, чем тебе кажется, куколка, – успокоил Сириус.

– Приехали, – объявил Цвейг, останавливая машину.

Все вышли, немного осмотревшись и не обнаружив поблизости следов чьего бы то ни было присутствия, через кованые ворота вошли на территорию кладбища. Вокруг не было ничего, что могло бы показаться подозрительным или необычным.

– Он не мог ошибиться? – спросил Сириус.

– Не мог, это же Лука, – напомнил Цвейг, набирая чей–то номер. – Этар, вы где?.. Остальные с вами?.. Как нет?.. Ясно. – Цвейг убрал телефон обратно в карман.

– Что он сказал?

– Виктор отправил нас по совершенно разным заданиям, здесь мы должны разбираться сами…

– Что?! Да он в своем уме?! Что делают остальные?! Неприкаянных ловят? Почему все сложное нам? – ругался блондин.

– Мне начинает казаться, что ты боишься, – подшутил Цвейг.

– Ты хоть представляешь, сколько мороки с этим маньяком будет?! – серьезно спросил Сириус.

– Ты слишком шумный, – тихо сделал замечание Марк.

– Тебя еще не хватало, гот! – прорычал Сириус.

Предчувствуя повторение недавней сцены, Цвейг увел блондина подальше со словами: «Не нарывайся». Лидия шла рядом с Марком в другую часть кладбища, удивляясь тому, как вел себя с ней Сириус. Она была уверенна, что с жильцами поместья была проведена разъяснительная беседа перед ее приездом и, наверняка Тумин, объяснил, что она потеряла память и что надо вести себя с ней осторожней, но как–то странно, что Сириус… возможно, его не было, когда Тумин рассказывал о ней?..

Лидия все время пребывала в странном состоянии «одурманивания», часто повторяла себе: «не думай», «не думай так много», «ладно, подумай о чем–нибудь другом», она все время пыталась отвлечься от одной мысли, переключаясь на другую, потом на третью. Опять ей хотелось сбежать. Она посмотрела по сторонам, ей показалось, что кругом царила атмосфера спокойствия и, как ни странно, жизнерадостности: на могилах цвели яркие цветы, где–то пели птицы, зелень ухоженного газона манила в свои объятия, так и хотелось прилечь рядом с фиалками, а самое главное здесь не было зловещей, гудящей тишины, как в поместье. Умиротворяющая картинка блеснула перед глазами: Лидия лежала на спине, рядом с ароматными цветами, прикрыв глаза от удовольствия, грелась в лучах все еще по–летнему теплого солнца, ее ничто не тревожило, не беспокоило… но взглянув на каменный резной крест, над плитой с надписью: «Дорогим маме и папе от любящих детей», девушка вздрогнула, очнувшись от своего наваждения. В другой стране на таком же кладбище выкопаны похожие две могилы… «любимым родителям». Кем была Лидия до возвращения в клан? У нее была семья, она жила счастливой жизнью. Ее родители разбились в автокатастрофе, Лидия была с ними в машине, мать выжила и некоторое время лежала в больнице, потом умерла. Лидия после смерти матери, продала дом и переехала в другой город, устроилась на работу. Потом появились мужчина по имени Этар и девушка Лила, они уговаривали ее, что–то обещали и объясняли, в итоге практически силой привезли сюда… она ведь не хотела…не хотела.

– Ты в порядке? – спросил Марк, взяв Лидию за рукав пальто, он не касался девушки принципиально, из каких–то собственных соображений, не объясняя на чем они основаны.

– Да, все хорошо, – улыбнувшись, ответила она.

– Здесь ничего нет, посмотрим, что парочка нашла.

Ребята, тем временем, решив проверить все как можно более тщательно, передвигались от могилы к могиле, досконально все проверяя. Осмотревшись еще раз, Лидия почувствовала ужас, ее пугали стелы, надгробные плиты, туман, вычищенные дорожки и подстриженные деревья, как будто за ними ухаживали сами мертвецы, а не сторожа, территория кладбища была огромной, будто на ней могло уместиться все население города, чтобы отвлечься от этих мыслей девушка спросила:

– Итак, семья занимается паранормальным?

– Да, всякой нечистью, – подтвердил Сириус, заходя в очередной склеп.

– А почему именно вы?

– Потому, что мы в силах с ними бороться, – ответил Цвейг, отряхивая с себя паутину.

– Хорошо, но я все равно не понимаю, почему этот случай считают сверхъестественным? – спросила Лидия, присаживаясь на скамейку возле одной из могил. – Есть маньяк, который доводит людей до амнезии. А вы, что можете сделать?

– Ты так невозмутима, будто подобные похищения – обычное дело, – отметил Сириус.

– Все дело в энергии, воспоминания дают практически столько же энергии, сколько и реальные чувства, – спокойно начал объяснять Цвейг, – ты же не сможешь украсть человека и заставить его испытывать нежность или любовь? Но он испытывал их когда–то, память о них осталась, и она очень сильна.

– А как же страх или ненависть, которые жертвы испытывают, это тоже сильные эмоции?

– От таких переживаний гораздо меньше пользы, чем от воспоминаний, – сказал Сириус, садясь рядом с Лидией.

Он выглядел дерзким, высокомерным, ужасно вредным и по–детски упрямым, на первый взгляд казалось, что он совершенно пустой внутри, а все эмоции, которые он выплескивает на окружающих, нечто напускное и театральное. Волосы, торчащие в разные стороны, необычный, правильнее сказать, разбойный, стиль в одежде, невольно связывали его с образом романтичного преступника и ловеласа, человека импульсивного и агрессивного, в которого без памяти влюбляются женщины, но уходят от него с разбитым сердцем. Он был олицетворением дамского угодника, плохого парня, штампом из комиксов для девочек–подростков. При первой же встрече он вызывал легкое чувство ненависти и недоверия, второй встречи с ним никто бы не захотел, за исключением влюбившейся девушки. Но, взглянув на Сириуса пристальнее, можно было увидеть усталость на дне его карих глаз, какая–то скорбь светилась в них и завораживала.

– В воспоминаниях сохраняются реальные, сильные, положительные чувства, которые так необходимы любому ловцу для накопления сил, – говорил он низким немного рычащим голосом, будто обволакивая своими словами. – И это уже наша забота – поймать ловца, неизвестно зачем ему столько энергии.

– Там что–то блестит, – перебил Марк, указывая в дальнюю часть кладбища.

Все отправились к месту, куда показал Марк: за одной из могил в кустах лежала девушка, на ее груди блестел кулон.

– Она жива? – спросила Лидия.

– Больше нет, чем да. Вызывай скорую, – обратился Цвейг к Сириусу, – а я попытаюсь узнать, что с ней произошло.

Лидия удивилась, потому что девушку привести в чувства представлялось слабой возможностью, тем более заставить ее говорить и что–то вспоминать. Но как оказалось, Цвейг поворачивал лицо девушки к себе не для того, чтобы хлопать ее по щекам или делать искусственное дыхание, он положил руки на ее глаза и закрыл свои, от ладоней Цвейга исходило легкое свечение – волны тепла.

На надгробной плите была выгравирована сентиментальная надпись, адресованная любимому жениху, рядом лежал букет свежих красных роз. Девушка выглядела обычно, не отличалась красотой, неприметная и неинтересная, она никогда не привлекла бы к себе внимание грабителя или маньяка, не заинтересовала бы их – посредственность и пустышка – ничего привлекательного. Лидия оторопела от своих мыслей, ей ничуть не было жаль жертву, наоборот, она не могла понять, как у такого ничтожества могли быть сильные воспоминания. Получается, эта чувствовала любовь? Кто–то ее любил?! Вот она была кому–то дорога?! Лицо девушки приковало к себе взгляд Лидии, она смотрела на ослабевшую жертву, не в силах сделать шаг в сторону, чувствовала, что ненавидит ее, только за то, что несчастная обладает воспоминаниями недоступными самой Лидии. Да, конечно, даже если бы Лидия встала на колени перед этим странным преступником и умоляла украсть ее воспоминания, он усмехнулся бы и сказал, что такой мусор его не интересует. Действительно смешно, жалкая горстка мусора – вся жизнь, которая у нее была, и которая осталась с этими ненавистными лицемерами. Гнусные мафиози! Им и не представить, как сильно можно ненавидеть людей, которые пытаются навязать тебе свое паршивое сочувствие. Они и не представляли, насколько сильное чувство ненависти ежесекундно вызывали у девушки, которая, несмотря ни на что, им улыбалась, смущалась и робела. Почему Лидии приходилось терпеть все это? Почему каждый день она должна перешагивать через себя, а такое ничтожество, в котором не было ничего приметного, познало любовь? Почему эта страшная девка когда–то была счастлива, а Лидия нет? Почему такая несправедливость существует?

Ее размышления прервали звуки сирен, приближающихся то ли полицейских машин, то ли скорой помощи, Лидия будто проснулась от кошмара, услышав будильник. Цвейг тоже очнулся, свет вокруг него и девушки исчез, юноша аккуратно взял девушку на руки и передал врачам, которые приехали почти одновременно с полицией.

– Срочно отправьте группу, прочесать окрестности, – отдав приказ подчиненным, следователь спросил. – Что с ней произошло?

Было непонятно, к кому он обращался, но так как врач не знал, что ответить, Цвейг начал объяснять:

– Память ей практически всю стерли, как и остальным, но преступник видимо торопился, поэтому кое–какие воспоминания остались, и он сделал несколько ошибок, которых раньше не допускал, я не могу точно вам сказать, намеренно он их совершил или нет. Итак, она пришла сюда на могилу жениха, который погиб около месяца назад, – рассказывал Цвейг, водя детектива по кладбищу, и показывая где и как стояли жертва и преступник. – Ее, скорее всего, даже не ищут, потому что все произошло сегодня, он за несколько часов не успел высосать все воспоминания. Это был высокий мужчина в костюме. Он заговорил с ней, спросил что–то, скорее всего о молодом человеке, она быстро разговорилась, и тут все заканчивается. У нее не осталось даже детских воспоминаний, а те, что мне удалось увидеть, исчезали и, скорее всего, их уже нет.

– Вы не разглядели его лица? – оторвав взгляд от своего блокнота, в который он записывал каждое слово Цвейга, спросил полицейский.

– Нет, я рассказал все, что видел.

– Спасибо за помощь, если еще что–нибудь вспомните или узнаете, позвоните нам, – следователь похлопал Цвейга по плечу.

– До встречи.

Молодые люди сели в машину, Цвейг брезгливо поводил плечом, подобное «братание» как объяснил Сириус, раздражало его напарника:

– Домой?

– Нет, – ответил Цвейг, – для начала надо поделиться кое–какими мыслями с Виктором.

– Что такое? Ты не все рассказал следователю? – глаза Сириуса расширились от удивления, он не ожидал подобного от «святоши»–друга.

– Все, но у меня есть предположение.

– Какое?

Цвейг не хотел отвечать, а Сириус не собирался сдаваться, такая процедура показалась Лидии обычной, она была уверенна, что именно так Сириус и Цвейг общались на протяжении трех лет (именно столько, как ей сказали, парни работали вместе). В конце концов, не выдержавший сцены Марк, процедил сквозь зубы:

– Ему нужно больше информации о предыдущих жертвах, точнее об их недавно погибших родственниках.

– Возможно, – пришлось объяснять Цвейгу, – что всех своих жертв ловец высматривал на кладбищах, так как воспоминания у людей потерявших близких очень сильны. Я почти уверен, что потерявшие память либо вдовцы, либо безутешные родители, своей тоской они в прямом смысле притягивают ловцов.

– Все вполне логично, – прокомментировала Лидия, – странно, что раньше никто не обратил внимания на такую связь между жертвами.

– Нашлась самая умная! – «похвалил» Сириус. – Как мы должны были это понять? Думаешь, всех находили на кладбище? Или есть кто–то чьи родственники бессмертны?

– Но почему ты не сказал об этом следователю? – спросила Лидия, проигнорировав возмущение блондина.

– От него не будет пользы.

– Ясно… – она сделала вид, что поняла и согласилась, – а воспоминания потом возвращаются?

– Скажешь тоже, – усмехнулся Сириус, – нога отрастает после ампутации?

– Тогда может быть все к лучшему? – заметив, как собеседники удивленно переглянулись, она пояснила. – Ловец же стер все грустные воспоминания, эта девушка была несчастна, оттого что все время возвращалась в мыслях к счастливым временам, эти воспоминания причиняли ей боль, а ловец просто лишил ее этих воспоминаний – он ее спас, она больше не будет мучиться. Возможно он не такой и плохой? Есть ли смысл искать его, ловец же никого не убивает и не наносит их здоровью никого вреда. Эта девушка теперь сможет начать все с начала.

Молодые люди оставили подобные высказывания без ответа, из их угрюмого молчания было ясно, они не одобряли подобной трактовки ситуации. Ловец был преступником и его надо было наказать, данная ситуация исключала рассмотрение его внутренних мотивов.

Группа вернулась в офис, Цвейг рассказал обо всем произошедшем и о своих догадках Виктору.

– Да, мы сами должны его поймать, – одобрил Виктор, вызывая секретаря, – Лиза, соедини с третьим отделом, – через несколько секунд телефон на столе Виктора зазвонил. – Филипп, отправь по два отряда на каждое кладбище, пока не знаю на какой срок, пусть дежурят круглые сутки, нет, особых указаний о расписании не даю, отчитываться по любому происшествию сразу мне, – положив трубку, Виктор обратился к Цвейгу. – Как что–то станет известно об этом деле, тебе сообщат, со всеми материалами можешь ознакомиться у Бориса, за пределы офиса документы не выноси. Свободны, – обратился Виктор к остальным.

Цвейг остался в офисе, остальные поехали в ненавистную Лидии квартиру. Марк, молча, вел машину, Сириус бурчал под нос, возмущаясь, что ему не дали сесть за руль, Лидия сначала тоже молчала, потом спросила:

– Два отряда на кладбище не слишком много?

– В самый раз, – сухо ответил Сириус.

– В отряде, кажется, больше тридцати человек, – осторожно предположила Лидия.

– Наш отряд состоит из двоих.

– Четыре человека, чтобы поймать такого хитрого преступника? – удивилась девушка.

Сириус сжал кулаки и посмотрел на Марка, но возмущаться и причитать не стал, больше никто не проронил ни слова.

Квартира Виктора – да, определенно, квартира не нравилась девушке еще больше, чем дом. Стены здесь выглядели очень тонкими, казалось, что Марк из соседней комнаты слышал ее дыхание и, это чувство постоянной слежки, ощущение, что со всех сторон за ней наблюдают, не давало расслабиться. Ей так и не удалось заснуть. Всю ночь она уговаривала себя не нервничать и не бояться, осторожно осмотреться, разобраться в ситуации и принять какое–нибудь решение.

Молодые люди в молчаливом единодушии чуть свет собрались в дорогу, даже не позавтракав, вернулись в поместье очень рано, так как Марк ехал на большой скорости.

У главного входа их ждали Тумин и Джил.

– Как съездили? – неискренне улыбаясь, спросил Тумин у Сириуса, – машину не помяли?

– Нормальный управляющий спросил бы, не помялись ли мы!

– Да что с тобой сделается, Сириус? Если сам не напросишься, никто тебя не тронет, – нетерпеливо отмахнулся Тумин, желая узнать ответ на вопрос более важный для него. – Надеюсь, тебе не дали сесть за руль?

– Завтрак готов? – вздохнул Сириус.

– Конечно, все уже за столом, – ответила Джил.

– Все?! Все вернулись? – он рванул в столовую и с порога спросил. – Чем вы все занимались?!

– Почему ты с утра такой шумный? – прошептала сонная Лила.

– На каких заданиях вы были?!

– Лучше поешь! – посоветовал Этар.

– Нет, у него еще сил прибавится, тогда точно не скоро замолчит, – наливая себе кофе, заметила Лила.

– Когда жевать будет – замолчит, – просветил всех Док, поливая сиропом оладьи.

После милых приветствий Сириус, садясь за стол, только сказал, что устал.

– А где Цвейга потеряли? – спросил довольный Тумин, вернувшись после полного техосмотра своей машины.

– Виктор на сверхурочные оставил, – простонал Сириус, изображая переутомившегося героя, потом как бы между прочим поинтересовался у Тумина. – Ты когда, кстати, вернулся?

– Через пару часов, ребята забрали, – кивнул Тумин в сторону Лилы и Этара.

– А у вас какое задание было?

– Да, так, ложная тревога, больше времени на дорогу ушло, – ответила, как всегда спокойная Лила, – а ты, я полагаю, очень хочешь рассказать, как мучился и страдал в неравной схватке с тысячей чертей?

– Да! – обрадовался Сириус, собираясь поведать длинную историю, но его перебили.

– Так вам досталось то дело с потерей памяти? – спросил незнакомый Лидии юноша.

– А ты откуда знаешь? – нахмурился Сириус и даже не посмотрел в сторону мальчика.

– Мы это обсуждали, вот он и услышал, – объяснила Лила, – Виктор предложил нам несколько дел и каждый выбрал то, которое ему понравилось, вы, наверное, последними приехали?

– Предпоследними… Что за принцип распределения заданий?! Кто успел, тот и съел?.. – бесился Сириус, глотая шоколадное печенье.

– Прошу, только не начинай! Ты и так всех утомляешь своей болтовней! – оборвал его Док.

– Она с вами не завтракает? – задал неуместный вопрос мальчик, неизвестно кем интересуясь.

Лидия видела его в первый раз, и никто его не представил, более того к нему не обращались по имени и почти не реагировали на его слова, как будто юноши и не было в комнате. Все явно были недовольны, что он появился на пороге дома. Мальчик сидел за дальним концом стола (это притом, что огромный дубовый стол занимал почти всю комнату), раскачиваясь на стуле, ничего не ел, хотя перед ним стояли приборы и блюда. Лидия склонялась к тому, что, скорее всего, он учился в средней школе и вероятно плохо или не учился совсем. Она бы продолжила разглядывать его и дальше и возможно составила бы его психологический портрет полностью, но мальчик, встретившись с ней взглядом, перестал раскачиваться, ухмыльнулся и обратился к Тумину:

– Мне нужно поговорить с ней, она уже проснулась?

– Почему ты меня спрашиваешь? – наигранно удивляясь, спросил мужчина.

– Разве не ты здесь главный?

– Разве я личная служанка Реи? – опять наигранно удивился Тумин и обратился к доктору. – Скажи, Док, я похож на Зеру?

– К сожалению, у вас нет ни единого сходства.

– Что ты этим хотел сказать?.. – недовольно спросил управляющий.

– Ничего, Зера красивая девушка, – насторожился Док.

– А я получается страшный?

– Нет, я не совсем это хотел сказать, – растерялся доктор, не зная, как выкрутится из сложившейся ситуации, начал нервно протирать очки испачканной сиропом салфеткой.

– А что ты хотел…

– Прекратите этот балаган! Где она? – перебил гость.

– Ты, что раскричался, малыш? – спросила серьезно и немного строго Лила.

Хоть вопрос и был безобидный, и видно было, что она не хотела задеть мальчика, он зло закричал, оскорбленный тем, что его назвали мальчиком, он–то считал себя мужчиной:

– Отвечайте, где она?!

– Откуда нам знать? – раздраженно прикрикнул Тумин и, убедившись, что повышение тона голоса не прошло даром, и ребенок замолчал, управляющий обратился к соседу по столу. – Док, ты недавно на нее какие–нибудь датчики ставил?

– Скажешь тоже, я ее толком осмотреть не могу, какие тут датчики! – пожаловался Док.

– А что так? – захлопал глазами Тумин, это выглядело очень женственно и забавно, учитывая, что его смуглое лицо было мужественным, а глаза узкими.

– Ты же ее знаешь, все время где–нибудь носится, то с лошади упадет, то в воде у нее ногу судорога сведет – вытащу, только в чувства приведу, так она сразу несется куда–нибудь еще! – поделился наболевшим Док. – Как ребенок с синдромом дефицита внимания и гиперактивностью.

– Так она на лошади катается? – аккуратно спросил мальчик.

– Бывает иногда, а насчет тебя она ничего не говорила, ты зачем приехал? Думаешь, у меня без тебя проблем мало? Кто будет потом отчитываться, ты? – недовольно выговаривал управляющий.

– Если не говорила, это разве что–то значит? – спросил мальчик, проигнорировав все вопросы Тумина.

– Значит, что твоя ерунда ее не интересует.

– Я как ее личный доктор, тебя к ней не подпущу, – строго как учитель, сказал Док, – уезжай обратно к родителям, помирись с ними и возьмись за учебу, наконец.

– Машина тебя уже у ворот ждет, – добавил Тумин.

Мальчик пнул ближайший стул и вышел из столовой.

– Весь аппетит испортил, – пожаловался Сириус.

– Кто это был? – наконец решила выяснить Лидия.

– Неважно, вы, наверное, устали, отдохните, – ответил Тумин.

– Я вздремну, – сказал Сириус, вставая из–за стола.

– Можно мне погулять по поместью? – спросила Лидия у Тумина.

– Кажется, телефон звонит, – перебила Джил, Тумин кивнул ей в ответ.

– Конечно, можно, – снова обратился к Лидии управляющий, снимая трубку с телефонного аппарата. – Алло, слушаю вас.

– Это Ивар, мой сын у вас?

– Который из них вас интересует? – уточнил Тумин.

– Мой единственный сын, – твердо ответил Ивар.

– Вы, наверное, говорите о Мише? Да, он здесь был.

– Зачем он приезжал?

– Спросите его сами, вы же отец.

– Где он?

– Мы его отправили обратно.

– Он говорил о какой–то девушке, зачем он к ней приходил? Кто она такая? Чего она от него хочет? – голос Ивара стал еще жестче и строже.

– Ивар, я, конечно, понимаю, вы любящий отец и всякое такое, но я не имею понятия, зачем приезжал ваш сын, – монотонно объяснял Тумин, – мы его не звали и поначалу не хотели даже запускать, но так как он ваш сын пригласили к завтраку, после этого он уехал. Поверьте мне, он скоро вернется домой.

– Знаешь, после того как одна из ваших вертихвосток соблазнила моего старшего сына и увела из семьи, я не очень доверяю вашему клану, – признался Ивар.

– Никто его не тащил силком, он сам захотел и вполне счастлив, – спокойно ответил Тумин.

– Вы совершенно испортились с тех пор, как начали работать с обычными людьми.

– Мы помогаем очень редко, просто даем советы в сложных ситуациях.

– Вам, что заняться нечем?

– В первую очередь мы заботимся о безопасности своих людей. Если бы наши отряды не следили за полицией, все четыре клана давно были бы разоблачены, особенно четвертый.

– Ты повторяешь слово в слово Виктора, – насмешливо отметил Ивар.

– Я говорю так, как есть, – сказал Тумин, – и, пожалуйста, следите за Мишей, он нам весь дом переполошил.

– Так ты и не ответил, это та самая девушка, о которой я подумал? Кажется, она не состоит в вашем клане, хранители знают, что она все еще живет в поместье?

– Я вас не понимаю, спросите у сына. Всего доброго! – положил трубку обозленный Тумин.

Лидия гуляла в первый раз одна, еще за столом она знаком показала Марку, чтобы он не шел за ней, прогуливаясь вокруг дома, она дошла до пристройки – маленький домик со стеклянными стенами, колоннами, обитыми деревом, и легкой деревянной крышей. Лидия подошла ближе, в домике был бассейн, на скамейке у самой воды сидела служанка, которую Лидия встретила накануне, она напоминала преданную собачонку, подобранную в дождь возле помойки. Она просто бесила Лидию.

– Здравствуй, – поприветствовала Зера вошедшую.

– Доброе утро! Я не помешаю?

– Нет, что ты! Присаживайся, хочешь поплавать?

– Я бы просто посидела.

– Привет! Давно пришла? – спросила Рея, подплывая к краю бассейна.

– Доброе утро, только что.

– Вы уже закончили? – вскочила Зера и подошла к краю бассейна.

– Нет, я сделаю еще кружок, – оттолкнувшись от бортика, она поплыла в другой конец.

– Ты, привыкла к семье? – спросила служанка у Лидии, возвращаясь на свое место.

На секунду Лидия застыла, почему эта Зера была так похожа на рабыню, безвольную и слабую прислугу? Тумина, Джил и Поля тоже можно было назвать обслуживающим персоналом, но они вели себя как хозяева дома, которые присматривают за гостями, как управляющие гостиницы, контролируют своих постояльцев – они были здесь главные. Тумин был неоспоримым хозяином, он руководил всем и вся, без Джил никто не мог и стул передвинуть, Поль подшучивал над всеми тоже по–хозяйски, все они были семьей, абсолютно все, только отношения Реи и Зеры отличались от семейных. С остальными Зера общалась на равных, и они к ней относились, как к одной из своих, Рея тоже была в компании и обеспеченна таким же отношением к своей персоне, как и все (хотя и обладала многими привилегиями, но домочадцы не чувствовали себя ущемленными из–за этого). Тем сложнее Лидии было понять: откуда такое раболепство? Почему Зера так приклонялась перед Реей?

– Да, все очень хорошие люди… мне нравятся имена, такие странные, – натянуто улыбнувшись, ответила Лидия.

– Мы сами себя так назвали. Мы же полностью меняем свою жизнь и не хотим, что бы с прошлым нас связывало даже имя… к тому же, многие из нас родились в других странах и приехали сюда совсем недавно.

– Как звали раньше Рею?

– Я сама не помню свое старое имя, – сказала Рея, вылезая из воды, – когда Виктор спрашивал меня, я все время называла разные имена, просто те, что были в голове. Сначала он думал, я издеваюсь над ним – злился так! – засмеялась она, – потом ему надоело, он взял первую попавшуюся книгу, ты видела, сколько книг в его кабинете? – Лидия кивнула в ответ, – так вот он и назвал меня в честь богини земли – она ему попалась в содержании.

– Чай готов, – объявила Зера, стоя в дверях.

Девушки сели на террасе, к Рее подбежала собака.

– Знакомься, это Север, а это… – показывая на белого кота, который запрыгнув на колени Зеры, замурлыкал, – Юг, – Лидия улыбнулась и погладила Юга. – Тебе здесь нравится? Тебя хоть некоторые из нас симпатичны? Или ты всех ненавидишь? – эта девушка не в пример остальным не церемонилась с Лидией (Сириус был не в счет), можно было подумать, что Лидия раздражала Рею, хоть в ее словах и не было ничего агрессивного, но что–то во взгляде настораживало.

– Все очень милы, хотя Сириус все равно немного грубо со мной разговаривает, – Лидия взяла себя в руки и спокойно ответила.

– Ну, уж это, извини, его изюминка, с ним не интересно, если он прилично себя ведет, – сказала Рея, посмотрев Лидии в глаза, она делала это слишком часто – не отрываясь, очень внимательно, не разглядывая, а пытаясь найти подтверждение чему–то, намного внимательнее, чем это требовалось. – Больше, чем мне он никому не грубит, в этом он меня любит больше всех – все время вредничает и огрызается.

– Неужели никто его не останавливает, когда он перегибает палку?

– У меня же нет Марка, – Рея подмигнула Лидии, та, не зная, как реагировать, опустила глаза, – Док, правда, пытается как–то влиять на шалопая, но куда ему, он же такой мягкотелый!

– Он обижается, когда вы так говорите… – вставила Зера.

– Их в Японии только сладостями кормят! Он как… – но встретившись взглядом с недовольной Зерой, Рея не стала продолжать. – Ладно, забудем о нем, а то сейчас придет. Ты говоришь, что в целом тебе комфортно в поместье?

– Да.

– Хм, я давала тебе уже совет? – недовольно спросила Рея.

– Да.

– Ты собираешься его использовать? Я не люблю долго ждать. Позволь, провести эксперимент…

– Что надо сделать?

– Ничего, – сказала Рея, ударив Лидию ладонью по лицу со всей силы.

Не успела жертва опомниться, как рядом с нападавшей появился Марк, он схватил Рею за руку, не давая нанести еще один удар, Север впился зубами в ногу Марка, Юг, запрыгнув на стол, выгнул спину и захрипел.

– Тихо, ребята, все хорошо, – собака неохотно села у ног хозяйки, рыча, а кот остался на столе с выпущенными когтями, – успокойся, Марк. Ты рискнешь на меня напасть? – улыбнувшись, она добавила. – У тебя отличная реакция, жаль первый удар не предупредил, а в остальном все замечательно. Хочешь чаю?

Марк молча сел рядом с Лидией. Зера поставила перед ним чашку, к которой он не притронулся. Рея даже не собиралась начинать разговор, она то куталась в халат, то гладила кота, то хвалила собаку, в воздухе повисла гнетущая пауза, которую нарушил Док.

– После плавания сразу на вышла открытый воздух! Не лето на дворе, ты думала, что будет твориться в доме, если ты простудишься? А Зера куда смотрела?

– Не говори так, будто стены от этого рухнут, – раздраженно ответила Рея, – все в порядке и не надо каркать.

– Ты лекарство приняла?

– А ты мне пирожное разрешил? Где оно?

– Тебе нельзя так много сахара, хватит и вчерашней конфеты. Ты хоть знаешь, сколько сахара у тебя в крови! Почему я должен возиться с тобой как с дитем малым?

Лидия опешила, странно было слышать, как два взрослых человека ругаются из–за сладостей. Зера на эту перепалку никак не реагировала, судя по всему, это была обычная беседа.

– Разве я тебе говорила возиться? Кто сказал меня лечить – Виктор? Вот его и лишай сладкого!

– Зера! – воззвал Доктор, надеясь услышать «взрослый» ответ.

– Я растворила таблетку в чае, – спокойно ответила девочка, на что Док довольно улыбнулся.

– Как ты могла?! – возмущалась Рея, – от тебя я такого не ожидала! Тебе даже не совестно, я же знаю! – Рея бушевала так, будто ее предали, она даже немного растерялась, не зная, чего она больше хочет: громко возмущаться или тихо обижаться.

– Молодец, Зера! – успокоившись, Доктор обратился к Лидии. – Пока есть время мне необходимо тебя осмотреть, пройдем в кабинет.

Лидия, неуверенно кивнув, взяла под руку Дока, Марк встал, намериваясь пойти с ними.

– Нет, ты нам не понадобишься, – остановил его Док, – можешь подождать здесь.

– Его хлебом не корми, дай кого–нибудь осмотреть, – попыталась подбодрить Рея. – Ты как всегда в боевой готовности, волнуешься за нее, хочешь знать, что она чувствует, да? Я знаю, рассказать?

– Нет.

– Я же знаю, что ты хочешь этого больше всего и сейчас, и раньше.

– Тебе что–то приснилось?

– Почему сразу «приснилось»? Нет, и так вижу. Ты слишком переживаешь, мне кажется, ситуация не самая сложная и болезненная, чтобы так напрягаться.

– Ее воспоминания, – осторожно начал Марк.

– Что с ними?

– Она очень мучается, – он бросил недоверчивый взгляд в сторону Зеры.

– С чего ты взял? – безразлично пожала плечами Рея.

– Я чувствую.

– А–а–а–а–а–а, ну, если ты чувствуешь…

– Я серьезно.

– Помнится, я тебя предупреждала о чем–то подобном.

– Ты сказала, что поговоришь с ней.

– Разве? – спросила она, встав из–за стола и направившись в противоположенную сторону от дома.

– Ты говорила, что, когда придет время, объяснишь ей все, – шагая рядом, напомнил Марк.

– Оно еще не пришло, – просто ответила она.

– Помоги ей разобраться в себе, – схватив Рею за плечи, просил он.

– Зачем мне это?

– То есть, как? – от удивления молодой человек ослабил хватку, чем и воспользовалась Рея, чтобы отойти от него.

– Я не хочу, чтобы воспоминания о тебе к ней вернулись.

– Но почему?

– Если она все вспомнит, – теперь Рея сама вплотную подошла к Марку, чтобы ответить, – у меня не будет никаких шансов с тобой.

– Тебя это забавляет? – злился он.

– Ты меня очень интересуешь! – томным голосом повторила Рея. – Очень. – Добавила, снова отвернувшись. – Но тебе больше нравятся голубоглазые блондинки, да?

– Помоги ей вспомнить.

– Не могу, – сказала она, спрыгнув со ступеньки на землю и присев на деревянный пол, по которому только что ходила

– Не можешь или не хочешь? – уточнил Марк, садясь рядом с ней.

– Да, с тобой не полукавишь, ты какой–то неинтересный, хотя мне льстит, что ты разговариваешь со мной больше, чем с Лидией. Слушай, а может Лидке не надо ничего вспоминать? Чем я хуже?

Марк посмотрел на нее изумленно, но ничего не сказал в ответ.

– Знаешь, – сказала Рея, пересев ему на колени, – будет забавно, если Лидочка увидит, что я тебя целую, – затем обвила руками его шею, – как оправдываться будешь?

– А ты что скажешь?

– Скажу, что не сдержалась, что по уши в тебя влюбилась, а ты отвечаешь мне взаимностью! Я больная – мне все можно!

– Тебе и влюбляться можно? Доктор не запретил? – съязвил Марк.

– Он мне много чего запретил, это ничего не значит, – успокоила Рея.

– Давай лучше вернемся к нашему изначальному разговору.

– Мне незачем тратиться на объяснения, если она сама все знает.

– Так напомни ей об этом!

– Зачем? – снова состроив удивление, спросила она, но Марк посмотрел на нее так зло, что она передумала играть удивление дальше. – Ладно–ладно, раз ты так добиваешься уроков и лекций! С этим справится Сириус – обоим на пользу пойдет.

– Чем это ей поможет? – с сомнением спросил он.

– А я не о ней говорю, а о тебе и о нем.

– Я против.

– Молодец, – похвалила она, – но тебя никто не спрашивал.

– Только не он.

– Почему?

– Ты это специально?

– Нет, что ты! – потом прищурившись, как будто пытаясь лучше увидеть, Рея спросила. – Ты можешь ревновать, ты способен на ревность?

– С чего мне к нему ревновать? – чтобы выглядеть убедительнее, он поднял правую бровь.

– Действительно, с чего? Не пытайся сделать невозмутимое лицо! – секунду подумав, она, улыбнулась и спросила. – Неужели ты считаешь, что я не знаю? – и, найдя подтверждение своим словам, недовольно и даже оскорблено всплеснула руками. – Боже, ты так сильно меня недооцениваешь?!

– Что ты знаешь?

– То, что ты хочешь, чтобы Лидия забыла. Ой, я хотела сказать, знаю, кого она не должна вспомнить.

– Откуда?

– Не скажу, в общем, просветительством займется Сириус, он сделает это лучше всех. Теперь ты понял, что лучше ей не вспоминать, если вспомнит, то сразу все, а тебя, я уверенна, это не очень устроит, сам напросился, – сказала она, повернувшись к нему спиной, явно давая понять, что он ее больше не интересует, затем обратилась к Зере. – Я замерзла и даже проголодалась, только Доку не говори, предательница.

– Вам надо поесть, – согласилась Зера.

Тем временем Сириус, не зная, что делать после завтрака (вздремнуть так и не удалось), решил с кем–нибудь поболтать. Выбрав жертвой Рею, он быстро поднялся на второй этаж, уже стоя у комнаты девушки, он, убедившись, что никому не попался на глаза, прислушался: из–за двери лились лишь звуки тяжелой музыки, даже не лились, а порывались, не было слышно ни голоса служанки, ни доктора, тогда он повернул ручку и тихонько вошел.

– Почему ты крадешься? – до этой секунды она лежала спиной к двери и лишь сейчас обернулась, чтобы улыбнуться гостю.

– Чтоб не заметил Док, – подмигнул он, – ты же одна?

– Как сказать, – показала она на Севера, который зарычал на парня, всем своим видом показывая, что укусит его, несмотря на родственные отношения и соседство.

– Этот лесной дух просто одержим тобой!

– Он меня любит вот и все, иди ко мне, Север, – она подвинулась к краю кровати и свесила руку, чтобы достать до мордочки собаки, – ты не против, если я не буду выключать музыку?

– Нет, мне все равно, – оглянувшись по сторонам, он спросил, – а кот где?

– С Зерой гуляет.

– Док тоже? – поинтересовался парень, усаживаясь в кресло возле двери.

– Не знаю, главное, что он не здесь, – порадовалась она.

– Я и не думал, что ты сможешь от них избавиться, – усмехнулся Сириус.

– Не могу же я круглосуточно быть под наблюдением.

– Я всегда вижу тебя с Зерой или с Доком, или и с Зерой и с Доком, но никогда одну.

– Да, знаю, такое чувство, будто они бояться, что я сбегу, – Рея перевернулась на спину.

– А будь возможность, сбежала бы? – он сел удобнее и настроился на сеанс психотерапии, время от времени выслушивать эту девушку стало его святой обязанностью.

– В своих романтических мечтах – да, конечно, но только не в реальности…

– Боишься?

– Нет.

– Тогда почему? – не понимал Сириус.

– Тебе не понять ощущения, когда чувствуешь себя жертвой.

– Разве тебя кто–нибудь обижает? – удивился он.

– Нет, не такой жертвой, – нетерпеливо заерзала она, – я имею в виду, ту, которую холят и лелеют до поры до времени – на убой – а потом во время ритуала заколют, напевая песни и стуча в бубен, призывая дождь.

– Ты говоришь глупости.

– Меня используют, и я это знаю, – спокойно произнесла она, а потом озорно добавила, – от меня тяжело что–то долго скрывать, – одарив его улыбкой, она отвернулась. – Я стараюсь не вызывать жалость, от этого становится еще больнее.

– Но при этом ты рада тем, кто тебя использует и угнетает, – он пересел на кровать, что можно было считать подвигом, учитывая тот факт, что Север находился в комнате.

– Мне больно не из–за этого, а оттого, что мне нигде не будет лучше, чем здесь.

– Все это очень грустно звучит… – он дотронулся до ее волос, на что Север очень враждебно зарычал.

– Ладно, все это лишний драматизм, давай будем считать, я не сбегаю потому, что из–за моего побега сойдет с ума слишком много людей.

– У Дока случится истерика! – засмеялся он.

– Весело было бы посмотреть, – поддержала она, подвигаясь к парню, чтобы опустить голову на его колени.

– Ты рада быть здесь? – он интересовался с явной надеждой услышать положительный ответ, будто спрашивал рада ли она быть рядом с ним.

– Да, а ты не рад? – она повернулась к нему.

– Я не знаю, что было бы, не будь я здесь, поэтому мне тяжело судить.

– Ты нас любишь?

– Не так, как собака тебя, – усмехнулся он и поглядел на Севера, – но люблю, как могу. А ты?

– Я люблю всех, даже Дока и… – после некоторой паузы добавила, – я тебя люблю.

В этот момент вошел Виктор, что нисколько не удивило и не смутило Рею, немного ошарашенный услышанным признанием в любви, он произнес:

– Не думал, что у тебя кто–то есть, – не было понятно, что Виктор имел в виду, но уточнять никто не стал.

– Я пойду, – сказал Сириус, подмигнув Рее перед выходом, она улыбнулась в ответ.

– Ты его любишь? – спросил Виктор, сев на место Сириуса, естественно имеется в виду кресло, а не край кровати, о такой близости не могло быть и речи.

– Да, очень, – ответила она, снова перевернувшись на спину.

– Рад за вас, – неохотно ответил он, пожалев, что вообще коснулся этой темы.

– Это мило с твоей стороны, – немного помолчав и поиграв со свисающей тканью балдахина, она поинтересовалась, – что ты хотел?

– Ты уже в курсе.

– Что за папка? Отчеты? – смотря в потолок, перечисляла она. – Доклады? Личные дела трупов?

– У трупов нет личных дел, – заметил он.

– Досье?

– Нет, чистые листы бумаги.

– Зачем?

– Записывать.

– Что? – все пыталась она вывести его из себя.

– Я знаю, что ты знаешь, – не поддавался он.

– Кому из нас будущее снится? – буркнула Рея. – Все–то он знает!

– Все, минута прелюдии прошла, – объявил мужчина.

– Уже? – расстроилась она.

– Да, я засекал, – спокойно ответил Виктор.

– Часы точные? – не унималась она.

– Самые точные.

– Ой, подожди! – обрадовалась девушка. – Моя любимая песня! Позволь я ее послушаю!

Он, молча, кивнул в ответ, но, не выдержав долго, начал аккуратно критиковать:

– Как–то неприятно… что это такое?

– Пост–гранж, вторая волна, – ответила она, зная, что эта фраза ни о чем Виктору не говорит.

– Почему бы не послушать что–нибудь более спокойное? – спросил Виктор, попытавшись погладить пса, который пристально за ним наблюдал, сидя напротив его кресла.

– Не понимаю, что тебе не нравится! Замечательная песня! Кстати, называется «Бунт», можешь послушать потом, в спокойной обстановке.

– У этих исполнителей слишком много резких звуков и шумов в песнях, – ответил он, ногой отодвигая рычащего Севера от себя – подружиться с собакой опять не удалось, это уже была явная несовместимость характеров.

– Куда мне до твоего вкуса!.. Что у нас там? – спросила Рея, не реагируя на возню Виктора с псом.

– Белая бумага и ручка, – повторил он.

– Итак, пиши: царский указ, приказываю Зере и Доку прекратить всякие преследования, второе, Доку…

– Я понимаю, что тебе скучно, но у меня мало времени.

– Хорошо, – разочаровалась она, – начинай с новой строки…

Виктор провел у Реи весь день, они что–то обсуждали, он записывал, рассказывал, она соглашалась, критиковала или не соглашалась, уже поздно вечером они перестали обсуждать дела.

– Виктор, я хочу выбраться отсюда.

– Что? Ты хочешь бросить все и уйти?

– Я хочу хоть ненадолго выйти за пределы поместья.

– Ты уже выезжала, этого разве мало?

– Два раза побывать в твоем кабинете не очень большая честь! Я хочу выйти из этой клетки, а не променять ее на другую!

– Ты в своем уме?

– Да.

– И куда ты собираешься пойти?

– В город.

– Зачем? – удивленно поднял он брови.

– Погулять.

– Гуляй по саду, парку, здесь много места.

– Я знаю здесь каждый клочок земли. Мне надоело сидеть в этом лесу.

– Тебе надоело? – злился он.

– Да.

Север начал бросаться на Виктора, скалить зубы и рычать, Рея никак не пресекала эти действия.

– Уйми своего пса! – не выдержал мужчина.

– Мне он не мешает.

Виктор схватил Севера за шкирку и выкинул из комнаты, пес пытался вырваться, но у него ничего не получилось.

– А всеми помыкать тебе не надоело? Вести себя по–детски? Капризничать, не надоело? Давай забудем об этом разговоре, – отрезал он.

– Ты думаешь, я буду сидеть здесь, и слушаться тебя?

– Ты взрослый человек, веди себя подобающе.

– Я найду способ выбраться.

– Нет, ты будешь сидеть здесь! Здесь! – повторил он, повысив голос и ткнув пальцем Рее в лицо, на долю секунды девушке показалось, что он на нее замахивался. – И не выйдешь даже из этой комнаты, пока я не разрешу! – Виктор вышел, приказал Тумину закрыть Рею на замок и никого к ней не впускать.

Весь оставшийся вечер было необычно тихо в поместье, потому что никто не решался подойди к двери Реи, чтобы выпустить ее или поговорить с ней – Виктор запретил общаться с девушкой и особенно жалеть, но все очень волновались. Тумин так переживал, что даже пошел на должностное преступление, не заперев балконную дверь. Балкон был общим на весь второй этаж, поэтому Рея могла выйти на него из своей комнаты и через такую же балконную дверь войти в чужую, а уж из нее идти куда душа пожелает. Рея стояла, оперевшись локтями на перила, схватившись за голову и, казалось, всхлипывала. Лидия не решилась подойти, она тихо спряталась в темном углу, откуда можно было видеть соседку, а Рея ничего не заметила, она подняла голову, потом тихо сползла на пол, прислонившись спиной к перилам и обняв колени, к ней подошел пес и уткнулся носом ей в плечо, заскулил, пытаясь погладить хозяйку лапой.

После увиденного, Лидия не могла долго уснуть, гадая, что заставило Рею так переживать, ведь она не была похожа на человека, который будет плакать из–за маленькой ссоры и небольшого заточения. Немного поворочавшись, все–таки она задремала, Рея не была дорога ей, а наоборот, само существование Реи раздражало Лидию, так что причин для плохого сна не было.

Марк тем временем, совершал обход, не по чьему–то приказу, а для личного успокоения, его доберман залаял, заметив кого–то, мужчина быстро подбежал к месту и увидел злоумышленника, сидевшего на заборе.

– Ты с ума сошла? – крикнул он.

– Слишком часто в последнее время я слышу эту фразу, – ответила Рея, всем своим видом показывая, что не собирается двигаться с места.

– Слезай, – приказал Марк.

– И не подумаю! – заявила Рея, демонстративно болтая ногами.

– Я без особого труда могу тебя скрутить и отнести Тумину или Доку, – пригрозил Марк.

– Ты этого не сделаешь.

– Почему?

– Потому что ты у меня в долгу, только благодаря мне, ты с ней, – так как Марк на эту реплику не ответил, Рея расхрабрилась, – и не смей никому говорить!

Утром был настоящий скандал, самым страшным было то, как считал Тумин, что почти все успели разъехаться: Цвейг не вернулся из города, а Этар и Лила очень рано уехали писать этюды, Сириус решил составить им компанию ради развлечения. Когда утром Тумин открыл дверь, и они с Зерой вошли в комнату, то обнаружили в постели спящего Севера. Марк, Лидия, Док, Джил, Зера и Поль искали по поместью. Естественно Марк не прилагал особых усилий и в поисках не участвовал, он лишь сопровождал Лидию, которую тоже в большой заинтересованности происшествием обвинить было сложно.

Тумин, отчаявшись найти Рею на территории поместья и в ближайших окрестностях, решил увеличить зону поиска – отправил Марка и Поля в лес, а сам собирался осмотреть дорогу в сторону Москвы и наведаться на пост ГИБДТ, чтобы проверить записи с камер, но перед отъездом он не мог не отчитаться перед начальством. После третьего гудка Виктор ответил:

– Тумин, она опять что–то учудила? – сразу понял Виктор.

– Кажется, она сбежала, – аккуратно начал разговор Тумин.

– Как? Я же велел ее запереть.

– Мы ее и заперли, я не знаю, как она выбралась, она перелезла через забор – собака нашла следы, – с легкостью соврал управляющий, скажи он правду про балкон, Виктор разорвал бы Тумина на мелкие клочки.

– Быстро отправь всех ее искать! Если об этом побеге узнают хранители, никому несдобровать.

– Я уже собираюсь…

– Нет, ты останься и отчитывайся каждые полчаса!

Своими силами домочадцы разыскать Рею не смогли, даже обзвонив отлучившихся ранее родственников и подключив их к поисковой операции. Был поздний вечер, никто еще не вернулся, Тумин ходил один по дому, его смуглое лицо побледнело; он, конечно, был уверен, что Рея не попадет в беду, но не мог не волноваться, вспоминая хрупкую, болезненную девушку, пусть она была своенравной, бойкой и хитрой, врагов у нее не было и не могло быть, она была достаточно умна, чтобы не попасть в переделку, но все же… как он боялся за нее! Вспоминать опасения Дока вообще не хотелось, доктор был уверен, что Рея впала в депрессивное состояние и вполне возможно, что наложит на себя руки – все знали, что Док ужасный пессимист, но в такой ситуации здравый смысл отказывался напоминать им об этом. От плохих мыслей Тумина отвлек телефонный звонок, звонила Лиза.

– Мы ее нашли, – объявила она, – в парке.

– Кто нашел?

– Господин Виктор.

– За ней приехать или ты ее привезешь?

– Нет, господин Виктор сказал, чтобы она осталась здесь, – медленно произнесла Лиза.

– О, Боже! – начал снова переживать Тумин, Рея, конечно, всех перепугала, но он считал слишком жестоким, оставлять ее в квартире Виктора даже на час. – Он злится?

– Да, очень, – вздохнула Лиза, – он кричал на нее, даже когда волочил в комнату, чтобы закрыть.

– Она, наверное, отбивалась и кричала, – предположил Тумин.

– Рея была очень уставшей, но все равно пререкалась с ним.

– Это на нее похоже, – согласился он. – Она его настолько вывела из себя?

– Да, он голос на нее повысил! – продолжала удивляться этому факту Лиза, – он даже с преступниками разговаривает спокойно.

– Es icreíble. – пробубнил Тумин на своем родном языке. – И что он собирается делать с ней?

– Он сказал, что накажет и перевоспитает ее.

– Membrillo! Каким образом он собрался это осуществить? – поинтересовался Тумин, насмешливо улыбнувшись.

– Запрет ее, – не обращая внимания на испанские реплики собеседника, ответила Лиза.

– Опять? – удивился он.

– Да, – Тумин был уверен, что она осуждающе качает головой, не одобряя действия начальника.

– И она ему на это не ответила? – спросил Тумин, сложившаяся ситуация начинала ему нравиться все больше и больше.

– Она сказала, что впредь не будет ему помогать…

– …И ничего рассказывать тоже? – договорил за Лизу он.

– Именно.

Тумин радовался, сам стыдился этого, но очень радовался, что Рея поиграет на нервах Виктора. Всегда спокойный и невозмутимый глава, за время знакомства порядком раздражал, так и хотелось иногда хорошенько ударить его по спине, чтобы скинуть эту жуткую, неживую маску с его лица. И мысль, что кто–то, а тем более Рея, в ней Тумин не сомневался, сможет вывести Виктора из его привычного равновесия, грела Тумину сердце. Главное, чтобы Рея хорошо себя чувствовала и была полна сил.

– Entiendo, прислать Дока?

– Нет, не надо.

–Qué significa esto?! – возмущался Тумин, уже не задумываясь над тем, что разговаривает на двух языках с одним человеком, причем он знал, что Лиза не владеет испанским. – Она же не выздоровела от одной прогулки? Виктор вообще отдает себе отчет в том, что если что–то с ней произойдет, сам он ей никакую помощь оказать не сможет, – заволновался управляющий.

– Господин Виктор сказал, что симулянтам не нужны доктора.

– Он настолько зол?! – повторил уже в который раз этот вопрос Тумин, – Vaya una sorpresa!

– Да, – обеспокоенным голосом ответила Лиза, – такое чувство, что он скоро здесь все разнесет.

– Dios mío, qué pesadilla! – больше Тумин не знал, что сказать.

– Рея будет в городе не меньше двух недель, господин Виктор сказал, что потом сам ее привезет.

– Я все понял, хорошо, Buenas noches! – попрощался Тумин.

– Спокойной ночи.

После телефонного разговора Тумин сообщил всем, что Рею нашли, и домочадцы вернулись. Все были настолько уставшими, что, не расспрашивая управляющего ни о чем, разошлись по своим комнатам.

На следующий день, за завтраком, узнав, что с Реей все в порядке, жильцы окончательно успокоились, несколько деталей уточнил Док, очень долго выясняла все обстоятельства Зера, остальные продолжали жить в своем обычном ритме. Этар и Лила вернулись к прерванным занятиям по рисованию, на этот раз Сириус не поехал с ними, оставшись в поместье с Лидией и Марком, как раз тогда Тумин и вспомнил, что Сириус должен заняться обучением Лидии.

– Я?! Но почему я?! – запротестовал блондин.

– Так Рея сказала, – ответил Тумин, направляясь в гостиную, где сидели Марк и Лидия, прозвучало так, будто это был приказ, оспаривать который не только бесполезно, но и невозможно.

– И что теперь? – догнав управляющего, продолжил возмущаться Сириус. – Не буду я ничего с Лидией вспоминать! Я не хочу! Не знаю, как!

– Делай, что хочешь, – махнул рукой в его сторону Тумин и вышел из комнаты.

– И что же теперь делать? – спросил Сириус, рассеяно посмотрев на Лидию.

– Расскажи что–нибудь – подсказала она, откладывая журнал.

– Начнем, наверное, с того, что ты скорей всего ничего не помнишь о нас, – сказал Сириус, садясь в кресло, – мы не являемся отклонением от человека, как тебе, наверное, показалось, мы не такие как вампиры, оборотни… что там еще, зомби и уж точно не какие–то сущности, мутанты или пришельцы.

– Молодец! Ты перечислил почти всех, остались только кентавры и русалки, – похвалил вернувшийся с остальными домочадцами Тумин, обрадованный тем, что Сириус все–таки занялся порученным делом.

– Я считаю их мутантами, – недовольно пояснил Сириус.

– А вампиры и правда есть? – с любопытством спросила Лидия.

– Ты что Графа Дракулы перечитала, куколка? – блондин закатил глаза. – Ну, вообще, да, вампиры существуют, но в немного в другой ипостаси. Итак, вернемся к нашим баранам, мы практически неуязвимы, – продолжил объяснять юноша, – всякие ягоды, растения, металлы, бубны и песнопения на нас не действуют. Это все выдумки, чтобы скрасить рутину.

– Но почему? – не унималась Лидия.

– Мы люди и не перестаем ими быть. Другое дело, что мы не совсем обычные… – снова попытался вмешаться Тумин.

– Ты же не думаешь, что убьешь бандюгу, сунув ему чеснок под нос? – ухмыльнулся Сириус.

– А как же осиновый кол и серебряные пули?

– Найди кого–нибудь на кого это не подействует! Даже святой помрет!

– И мы тоже?

– Нет.

– Но ты сказал… – попыталась возразить Лидия.

– Смысл не в том из чего они сделаны! – злился Сириус. – Включи голову, кукла!!

– Марк, не надо! – попросила девушка, увидев, что мужчина недовольно косился в сторону Сириуса.

– Ладно–ладно, доберман, место! Я все объясню, – пообещал Сириус, подняв руки вверх и понизив голос, – нас просто такой ерундой убить нельзя. Серебряный крест, молитвы – нас не заденут, потому что мы не являемся нечистью, – объяснял, расхаживая по комнате блондин. – Люди нас не убьют, даже пальнув из танка, потому что они слабее нас…

– Но танк же не выстрелит хуже, если танкист слабый…

– Кукла!..– Сириус махнул рукой на Лидию, но увидев, как Марк сделал рывок в его сторону, отступил на шаг назад. – Где мужская солидарность, гот? Она же меня перебивает! – Сириус понял, что нарушать правила джентльмена в общении с дамой лучше не стоит в присутствии Марка, подобные поползновения слишком задевали высокие чувства этого мрачного человека, нет, он чтил правила, только когда они нарушались в отношении его белобрысой подруги.

– Лидия, позволь, я кое–что объясню, – в очередной раз вмешался Тумин. – Духовно мы выше обычных людей, по этой причине и обладаем особыми дарами. Человек, совершая какой–либо насильственной акт или намереваясь его совершить, делает это сперва на духовном уровне. Сначала он убивает жертву на уровне души, своим намерением (отсюда и все человеческие предчувствия бед и несчастий – душа жертвы пытается указать, что на нее «напали» и скоро нападут на тело), а уже потом на физическом плане, – он сделал паузу, чтобы убедиться, что Лидия его понимает. – Но бывает так, что духовно, то есть энергетически, жертва сильнее убийцы, в таком случае убийство может не перейти на тело – и тот, и другой максимум отделаются сильным недугом.

– Главное, сила намерения, желание убить и количество энергии, их подпитывающей, – добавил Сириус. – В нашем случае, чтобы дело дошло до смерти, убийце нужно обладать не дюжим количеством энергии. Так что, нас никаким образом не может убить человек, только, если он такой же как мы, при этом ему не обязательно обладать какими–то дарами.

– Как? Разве не у всех есть дар? – не поверила Лидия. – Как же так…– не понимала девушка. Ей всегда казалось, что окружающие обладали какими–то особенностями, просто очень хорошо их скрывали, теперь же выяснилось, что они, возможно, даже слабее, чем она сама, во что она категорически поверить не могла, но акцентировать внимание на этом вопросе было бы слишком опрометчиво, Лидия могла случайно выдать себя. – Но люди из нашей семьи умирают, разве нет?

– Да.

– Это не может быть нечисть… да? – осторожно спросила Лидия.

– Н–у–у, это почти невозможно, – ответил Сириус, растягивая гласные.

– Кто же тогда?

– Не скажу, – ему понравилось говорить нараспев, что он повторил и в этот раз, присаживаясь в кресло рядом с Джил.

– Скажи, пожалуйста!

– Да зачем тебе это вообще знать? – спросил Сириус.

– Мне интересно! Скажи! – от любопытства и волнения Лидия застучала ладошами по подлокотнику дивана, на котором они с Марком сидели.

– Не хочу говорить, – издевался блондин.

– Прекрати, – чуть ли не по слогам сказал Марк.

– Нас может убить или искалечить только такой как мы, – подчинился юноша, не желая связываться с доберманом, наклонившись вперед и сложив руки, он продолжил объяснять, – кто–то с таким же сильным духом как у нас.

– Такой как ловец?

– Да, такой как он, единственное, что в них есть хорошего – ловцы никогда не убивают своих жертв.

– Почему?

– Им же надо брать силу откуда–нибудь, да? Если они будут убивать, то энергия просто улетучится, растворится в воздухе, они очень аккуратно, осторожно как хирурги извлекают энергию жертвы, так что она не страдает, а когда желаемое достигнуто, не имеет смысла убивать источник, так как человек не в силах опознать нападавшего. Каждый ловец питается чем–то специфическим, снами, воспоминаниями, как в этот раз, но встречаются преступники неадекватные, которые убивают ради забавы. Я закончил.

– Так быстро? Это и все? – спросила Лидия.

– Да, на сегодня с меня хватит, я пойду спать.

– Сколько можно спать, ты же только что позавтракал! – возмутилась Джил, но Сириус уже вышел из комнаты.

– Сил набирается, – улыбнулся Тумин, – и что ему остается делать, если расследованием единственного интересного преступления занимается Цвейг? Да, и вообще, сейчас лучше не приближаться к офису… – задумчиво, как бы сам себе, сказал Тумин.

– А что случилось? – заинтересовалась Лидия.

– Виктор рвет и мечет, – ответил Тумин.

– Виктор? Не может быть! – засомневалась Зера, вспоминая вечно спокойное лицо главы клана. – Почему?

– Проблемы появились, – уклончиво ответил управляющий.

– Из–за побега? – Марк с сомнением посмотрел на Тумина

– Да, – кивнул он.

Лидии начинали нравиться домочадцы, за несколько дней она поняла, что все в доме жили по расписанным ролям, каждый передвигался, будто в своем футляре и из него никогда не выходил. У каждого была своя особенная форма общения, и темы для разговоров были четко определены, иногда Лидии казалось, что она явно видит границы каждого домочадца, будто они были расчерчены в воздухе. Некоторое время новичок чувствовал сильное напряжение, не вписываясь в установленные в доме правила и нормы, ощущение наигранности в отношениях не просто смущало, оно сильно злило, казалось, что все кругом ненавидели друг друга, лгали и лицемерили на каждом шагу, говорили бессмысленные глупости и усложняли, казалось бы, простой разговор какими–то недомолвками. Но, опять же, после нескольких дней акклиматизации в этом странном доме, любой человек, даже не поняв того, что происходило вокруг, мог смириться и просто привыкнуть, а если новичок еще и старался найти смысл всего происходящего, то через сравнительно небольшое количество времени, его полностью принимали в семью. Самое главное в отношениях домочадцев, то, за что Лидия уважала их – они не претендовали на душевную близость, на откровенность, никто не навязывался.

Глава вторая. Красавчик

На следующий день, Лидия гуляя по поместью, заметила Лилу, стоящую на открытой площадке, это место было похоже на стрельбище, кругом стояли мишени, несколько закрытых скамеек, похожих на маленькие беседки.

– Ты увлекаешься стрельбой из лука? – улыбнулась Лидия, подходя к Лиле.

– Балуюсь иногда, в бою лук и стрелы не помогут, куда им против пуль?

– А что ты используешь в схватке?

– Просто иду врукопашную.

– Арбалет бы подошел, не пробовала из него?

– Пробовала, – ответила Лила, доставая из огромной спортивной сумки зачехленное оружие, – только лук мне кажется, чем–то более романтичным, – улыбнувшись, она выстрелила в мишень, – хочешь попробовать?

– Выглядит очень эффектно, ты похожа на героиню приключенческого фильма.

– Сириус говорит, что я выгляжу пафосно, когда стреляю из арбалета, – ответила Лила, убирая в хвост выбившиеся локоны.

– У него же ни стыда, ни совести, никакого такта!

– Зато он всегда говорит, что думает, – снова выстрелила Лила.

Когда речь заходила о Сириусе, а точнее сказать не о нем самом, а о его выходках, Лидия чувствовала, как стыд встает комом в горле, острая необходимость его оправдать или обругать, а чаще всего именно обругать, захватывала ее полностью. Она могла долго рассуждать и обвинять блондина за маловажный проступок или высказывание, на которые внимания не обращал даже тот, кого, как казалось Лидии, она защищала и чьи права отстаивала. Все относились к нему, как ни странно, как к миротворцу, способному одной фразой оглушить обоих оппонентов. Никто не воспринимал его слова зло, а уж мысли о том, чтобы обидеться на Сириуса вообще никогда не посещали домочадцев, он просто говорил правду – за это нельзя было обижаться или обвинять.

– Может быть попробуешь выстрелить из лука? – спросила Лила и, судя по обеспокоенному выражению лица, не в первый раз к ней обращалась.

Очнувшись от своих мыслей и немного помедлив, осмысливая услышанное, Лидия быстро протараторила в ответ:

– Боюсь, у меня силенок не хватит.

– Как хочешь, – пожала плечами Лила.

– Я хотела узнать, как меня нашли, каким образом? – спросила Лидия.

– Когда Этар чувствует появление кого–то похожего на нас или кого–то из нашей семьи переродившегося у простых, мы наблюдаем за этим человеком, – Лила снова взяла лук, – и, выяснив его сущность, зовем или не зовем в нашу семью, как тебя.

– Таких как мы много?

– Нет, москвичей гораздо больше, чем нас разбросанных по всему миру.

– А есть те, кто не в нашей семье?

– Вообще, семей, таких как наша, четыре и, хотя бы к одной из них человек с высоким уровнем духа принадлежит, хочет он того или нет.

– Ты можешь рассказать мне?

– Нет, – отказалась Лила. – Я не знаю, что тебе надо рассказывать, а что нет.

– Как так? Все говорят, что мы – семья, в семье друг от друга ничего не скрывают, а здесь я все время натыкаюсь на стену, как сейчас с тобой! Почему я не могу знать? Я же задаю не так много вопросов.

– Откровенно говоря, ты задаешь подозрительно мало вопросов.

– Что? – испуганно спросила Лидия. – Что ты хочешь этим сказать? Вы всегда отвечаете «потом узнаешь», «ты сама вспомнишь» и «мы что–нибудь придумаем», какие по–твоему вопросы я должна задавать?

– Я бы на твоем месте спросила: «что я должна вспомнить и как мне это сделать», но ты, кажется, не собираешься вспоминать, ты ведешь себя как крот.

– Как крот? Я просто хочу разобраться во всем! Все мои попытки что–нибудь узнать жестко пресекаются, а Сириус говорит на отвлеченные темы.

– Я поняла, – спокойно ответила Лила, демонстрируя желание вернуть беседу в мирное русло, – постараюсь рассказать тебе то, что знаю.

– А что ты можешь сказать о Рее? Или о ней тоже говорить запрещено?

– Что именно ты хочешь узнать? – сначала Лила удивилась заинтересованности Лидии в Рее, но потом недовольно спросила. – Что может быть в ней интересно? Девушка как девушка.

– Ты, как я погляжу, ее не очень любишь, – довольно улыбнулась Лидия.

– Очередь из любящих ее слишком велика – без моей любви обойдется.

– Ты выглядишь очень миролюбивой и терпеливой, но к Рее слишком строга. Почему ты делаешь для нее исключение?

– Мне не нравятся люди ее типа, она раздражает меня и мне неприятен разговор о ней.

– Ладно, можно все–таки попробовать выстрелить? – успокоилась Лидия, найдя единомышленника.

– Да, конечно, становись сюда, – показала Лила, Лидия подошла и взяла в руки протянутый ей лук, – ноги поставь на ширине плеч, так, теперь убедись, что ты твердо стоишь на земле. Здесь главное не сила, а точка опоры, – похлопав Лидию по спине, объяснила Лила, – расслабь плечи.

– Если я их расслаблю, не смогу выстрелить, – ответила она, бросив оружие на землю и пытаясь завязать шарф так, чтобы он не мешал, быстро закончив, она вернулась в изначальную позицию.

– Нет, ты не сможешь прицелиться, если будешь так напряжена. Выдохни. – Лидия, кивнув, выдохнула, тогда Лила продолжила объяснять. – А теперь на вдохе подними лук, так, чтобы рука, натягивающая тетиву, была на уровне губ. Отлично. Прицелилась?

– Да, – неуверенно ответила Лидия.

– На выдохе можешь отпускать стрелу, – разрешила Лила.

Лидия повторила все то, что ей объяснила Лила, выдохнула и выстрелила, стрела пролетела в нескольких миллиметрах от мишени.

– Жаль!

– Ничего, это же первый раз, – подбодрила Лила, – пойдем в дом.

В гостиной Тумин разводил огонь, периодически появлялся Поль с дровами, и складывал их в нишу под очагом. Этар сидел здесь же, нажимая на клавиши рояля и рассказывая под эту какофонию, судя по лицу Тумина, что–то неинтересное. Мужчины занимались своими делами, не обращая друг на друга никакого внимания, даже Этар, который, казалось, увлеченно, о чем–то говорил, легко обходился без слушателей. Лидия и Лила так и наблюдали бы тихо улыбаясь за этой картиной, если бы не вошла Джил, буквально разбудив всех, кто находился в комнате.

– Время пить чай, – поставив на стол поднос с чашками и чайником, она добавила, – Док и Зера сейчас подойдут, – на этих ее словах, в комнату вошла Зера с чайным подносом и за ней Док.

– Все собрались, – наконец заметив девушек, сказал Тумин.

– Я схожу за Марком, – собралась выходить Лидия.

– За кем ты сходишь? – удивился Тумин, рукой показывая на кресло в темном углу, в котором, как оказалось, сидел Марк, он встал и довольно улыбнувшись сел рядом с Лидией.

В каждой комнате поместья царила собственная атмосфера: столовая, веранда, гостиная, бассейн – все эти комнаты были декорациями к разным спектаклям, путать их было нельзя, в поместье, хоть и негласно, было запрещено менять игру и поведение, нарушившего это правило, могли в лучшем случае игнорировать длительное время. Что касается гостиной, здесь можно было увидеть сцену из спектакля о большой и дружной семье. Игра в семью – здесь была самой излюбленной.

Джил налила чай, все подвинулись к чайному столику, в камине потрескивали дрова, Юг вбежал в комнату, лег на ковер перед камином и довольно замурлыкал. Отпив немного чая, Тумин открыл рот, чтобы что–то сказать, все посмотрели на него в ожидании, но он, передумав, откусил печенье, потом повторил попытку, но она закончилась еще одним глотком чая, и так повторилось еще около двух раз, в конце концов, не выдержав, Поль недовольно спросил:

– Ты что–то хотел сказать?

– Да, вам не кажется, что кого–то не хватает?

Лила и Джил, переглянувшись, улыбнулись, всем стало ясно, что он имел в виду Сириуса, но Лила спросила:

– Цвейг сегодня вернется?

– Нет, завтра утром приедет.

– Он закончил расследовать дело ловца? – спросила Джил.

– Нет, Виктор отправил его отдыхать…

– Это дело не сдвинулось с мертвой точки? – нетерпеливо перебил его Поль, он жадно интересовался всеми расследованиями, к которым привлекали домочадцев, сам он никогда не участвовал ни в чем подобном. – Новые жертвы есть?

– Да, два бойца.

– Как?! Где это произошло?

– На кладбище в южной части города и на маленьком кладбище на северо–западе, одновременно.

– Ты серьезно? Как такое может быть?

– Так ловцов теперь двое? – включился в разговор Этар.

– Получается, что да, если так продолжится, Виктор сказал, придется оставить это дело.

– Почему вы меня не позвали пить чай?! – возмутился Сириус, входя.

– Ты, что был дома? – наигранно удивился Док.

– Представь себе, – ответил Сириус, кусая пирожное, – о чем Тумин сплетничает? Все о той же бездушной нечисти?

– У нечисти есть Дух? – отвлекшись от главной темы, спросила Лидия.

– На это пусть ответит наш профессор, – сказал Тумин, указывая на Сириуса, все заулыбались, пытаясь не рассмеяться.

– Есть остатки какие–то, – недовольно начал блондин, – осколки, которые позволяют нечисти пробуждаться и вырываться из загробного мира.

– Получается, они нам нестрашны?

– Да, они опасны только для простых людей. Но есть такой вид… – Сириус наигранно–осторожно посмотрел на Марка, – четвертый клан, вроде демонов.

– Можешь их описать?

– Что тут описывать? Посмотри на Марка, – быстро пробормотал Сириус, Марк на это никак не отреагировал.

– Я не понимаю.

– Марк такая же нечисть.

– Что? – Лидия оглянулась на Марка, борясь с желанием отодвинуться, он спокойно сидел, ни на что не реагируя, размешивал в своей чашке ложечкой сахар.

– Но не совсем обычная, я бы сказал он благородных энергий, демоническая элита, – получая удовольствие от собственной речи, Сириус сыпал эпитетами, – изгнанный принц…

– Изгнанный? Принц?

– Я не могу тебе рассказывать про твоего добермана, понимаешь? Давай закроем эту тему?

– Хорошо, – она привыкла к подобным ответам, поэтому немного подумав, попросила, – скажи, почему ты называешь Марка доберманом?

– Ты ей не показывал? – спросил Сириус Марка

– Нет.

– Так покажи.

– Не время, – ответил Марк.

– Слышала, доберман сказал: «Не время»? – обратился Сириус к Лидии.

– Не хотите показывать, так расскажите! – настаивала она.

– У четвертого клана есть особенность – почти у каждого из них есть тотемное животное, типа стража или телохранителя, которые при необходимости призываются и сражаются за хозяина. От силы хозяина зависит сила тотема, если сила хозяина растет или уменьшается, соответственно этому и меняет свой облик тотем. Он может быть чем или кем угодно от мыши до человека, причем он не является тем, чью форму имеет.

– Не является тем, чью форму имеет, как это понимать?

– Так и понимать, кукла, – Сириус встал и начал ходить вокруг Марка. – Тотем часть хозяина, а его облик только показатель могущества того, кто этим тотемом обладает, у особо одаренных он может оборачиваться – представать в том виде, в котором хочет хозяин. Один раз я видел тотемного стража Марка и это был огромный доберман, я почти уверен, что это одно из самых безобидных его проявлений. Тотемы – это своеобразные, прирученные демоны, одомашненные духи.

– Подожди, но если Марк из четвертого клана, почему ты называешь его нечистью?

– Они все нечисть! – пояснил свою точку зрения Сириус.

– Странные вещи ты говоришь… – прокомментировал Этар.

– Нет, он просто врет, – спокойно сказал Марк.

– Лезут тут все! Сами тогда рассказывайте! – раздраженно отреагировал Сириус.

– Ладно–ладно, я молчу, – успокоил его Этар, так же он обернулся к Марку, чтобы побудить того извиниться, но Марк прикрыл глаза, демонстрируя свое безразличие.

– Ты ведешь себя как ребенок, – успела вставить Лила, перед тем, как Этар закрыл ей рот ладонью.

– Продолжай, мой хороший, – улыбнулся Этар.

– В каждой истории есть плохие парни, знаешь, да? – снова обратился он к своей ученице. – У нас это четвертые, не то чтобы они злом промышляли, мир пытались захватить, кого–то поработить или ограбить – нет, такого они не делают.

– Почему тогда они плохие?

– Просто, они – вредные грубияны, делающие все назло – как бельмо на глазу.

– Сириус, а ты из четвертого клана пришел, да? – рискнула пошутить Джил.

– Что?!

– Я хотела сказать, почему ты считаешь их плохими, если они такие же… как и остальные? – исправилась Джил.

– Ты хотела сказать такие же ненормальные как Сириус? – сдерживая смех, спросил Поль.

– …нет. Я только хочу узнать, чем они плохи, – пыталась казаться серьезной Джил.

– Корнями, наследственность у них плохая, – буркнул Сириус, – они позволили демонам подселиться в их ментальное тело! Этому клану нужен экзорцист и психотерапевт! Они все больные и это у них считается нормой! Шизофреники, кормят своей энергией всякую тварь!

– Хорошо, – Лидия была в шоке от услышанного, конечно, Сириус любил приукрасить и приврать, но почему–то в этот раз его никто не поправил и не призвал к честности и это пугало еще больше, неужели все, что он сказал чистая правда? Немного подумав и решив, что своим растерянным видом и молчанием обижает Марка, Лидия попросила, – можешь рассказать про остальные три клана? – она искоса поглядывала на напарника. Больше никак Марка она назвать не могла, он не был ни другом, ни возлюбленным, он был ей никем, Марк – чужак, который всегда будет рядом, защитит и подстрахует – напарник. Он будто не слышал обвинений Сириуса, даже не шелохнулся, сидел, откинув голову на спинку дивана и закрыв глаза, возможно Лидия и поверила бы, что Марк заснул, если бы не знала, что он всегда начеку, даже дома в окружении родственников боится, что Лидии может грозить опасность. Девушка очень хотела знать, что им руководило, о чем он думал, когда находился рядом с ней, что заставляло его не оставлять Лидию ни на минуту без присмотра?

Поглощенная своими мыслями, Лидия не сразу заметила, что Сириус не стал отвечать на ее вопрос. Все начали собираться и выходить из комнаты, понимая, что Сириус выдохся и больше ничего интересного не скажет.

Марк проводил девушку до ее комнаты. Он ходил за ней по пятам, будто боясь, что ее кто–то у него отнимет. Ничего не объясняя и почти не разговаривая с ней, он угадывал каждое ее желание. Марк знал какой у нее вкус и во сколько она просыпается, казалось, он знал, как изменится состояние ее здоровья раньше, чем она сама это почувствует, иногда Лидию пугало то, насколько он хорошо ее понимал. Прикрыв окна и задернув шторы, Марк сказал, собираясь уходить:

– Спокойной ночи.

– А я не знала что такое тотем, тем более что он есть у тебя, – не поднимая на него глаз, сказала Лидия.

– Я не хотел тебя пугать, – ответил он, открывая дверь.

– Теперь–то я точно не испугаюсь, – заверила девушка.

– Хорошо, только закрой глаза, – попросил он, подойдя к ней.

Марк удивился, что Лидия заговорила с ним. Ему очень хотелось быть ближе к ней, намного ближе, чем они были сейчас, но он не предпринимал никаких попыток к сближению, потому что чувствовал преграду, которую она построила, он был уверен, что причиной всему был страх. Девушка боялась, боялась его больше чего бы то ни было на этом свете. Он вел себя очень осторожно, он был ненавязчивым, практически незаметным, он делал все так быстро и легко, что она не должна была задумываться над некоторыми мелочами или просить о чем–то. Он не решался касаться ее, не желая напугать, прятал в себе то, что ее могло оттолкнуть, и теперь она просила его, показать самый неприятный и отпугивающий секрет. Как преподнести? Как показать это чудовище? Надо было его прикрыть, изобразить не таким пугающим… необходимо было солгать.

Лидия зажмурилась, ожидая увидеть огромное чудовище или кровожадного хищника, она убеждала себя, что не имеет права вскрикнуть или показать, что ей страшно, так как тем самым она расстроит Марка и усложнит их дальнейшее общение и без того очень вялое и натянутое.

– Можешь открыть, – разрешил он.

Лидия открыла глаза, на кровати перед ней сидел черный котенок с синими глазами.

– Какой милый! – воскликнула она, мысленно уговаривая себя взять котенка на руки.

– Сириус не сказал тебе, у тотема есть еще одна особенность, их всегда можно узнать, чтобы с ним ни произошло, какие бы разные формы он ни принимал, ты узнаешь его, – сказал Марк, и, не переводя взгляд на котенка, приказал. – Молот, покажи.

Потом девушка увидела черного щенка, ворону, жеребенка, медвежонка и все они были черного цвета и с голубыми глазами.

– Это удивительно! – восхищалась Лидия, немного забывшись и отвлекшись от мысли, что Молот – демон.

– Он всегда защитит тебя, если меня не будет рядом.

– Ты всегда рядом, – нерешительно начала она, – почему?

– Я не смогу без тебя.

Он не собирался объяснять причину своей привязанности, любовью их отношения назвать было сложно, что это было? Лидия просто сменила тему.

– …Его зовут Молот? Почему именно Молот?

– Марк с древнегреческого переводится «молот».

– Ясно, – улыбнулась Лидия. – Расскажи мне еще про тотемы. У каждого человека он один? Сколько их может быть? Можно ли сделать слона тотемом?

– Зачем тебе слон? – спросил Марк, левый уголок его губ слегка поднялся.

– Я просто говорю, – чуть смутилась она, – можно кого–то заставить стать твоим тотемом?

– Нет, это невозможно.

– А можно с кем–то поменяться? – спросила Лидия, играя с Молотом.

– Нет, тотем отражает душу владельца.

– Их может быть несколько?

– Да, у некоторых бывает двое, но это может вызвать раздвоение личности у хозяина, вплоть до шизофрении, демоны разорвут его в своем противоборстве. Как правило, в таких союзах один гораздо слабее другого, нет смысла держать огромного сильного волка и слабого щенка, разумнее отдавать всю энергию тому, кто сильнее и кто с большей вероятностью спасет тебя.

– Почему их называют тотемами? – спросила Лидия, не веря такой разговорчивости Марка.

– Раньше, когда люди поклонялись тому, что могло влиять на их жизнь, они создавали тотемы – изображения животных, имевших качества, которыми люди хотели обладать, ты все это знаешь. Кто–то носил коготь медведя или волка, перо орла или ворона, каждый избирал себе покровителя среди животных и поклонялся ему, носил его фигурку или шкуру, устраивал праздники, приносил жертвы. Люди верили, что, если они будут так поступать, животное, которому они молятся, в случае опасности их защитит. Ради этого они готовы были отдать душу, а так как кое в чем вера древних совпадает с проявлением нашей силы, все стали звать их тотемами, – он хотел закончить объяснение, но увидев заинтересованность в глазах Лидии, решил добавить несколько интересных фактов. – Помнишь, Сириус говорил, что на нас не действуют бубны и песнопения? Наше постоянное состояние также можно назвать непрерывным трансом, подобно тому, в которое впадает шаман, пытаясь повлиять на погоду, вылечить кого–то или убить. Шаман призывает духа, который вселяясь в него, наделяет необходимой силой, в зависимости от преследуемых целей, он призывает того духа, «специализация» которого, так шаману нужна. Но. Особенный момент, который отличает нас: шаман призывает на короткое время разных духов, он готовится к обряду очень долго и тщательно, и он не может быть уверен, что у него все получится, в отличие от нас… мы постоянно находимся в контакте с подобным духом, все время одним и тем же. Ты спрашивала, может ли быть у одного человека больше одного тотема – да, но обладатель двух тотемов (больше двух демонов никто никогда не приручал, не только потому что это почти невозможно, но и потому, что это категорически запрещено) должен полностью их контролировать, они не должны допускать и мысли восстать против хозяина и им руководить. Сириус сказал, что нам нужен экзорцист, – усмехнулся Марк, – но мы не одержимы бесами, мы просто дружим с ними.

– Откуда они у вас берутся? – Лидии почему–то показалось, что ее вопрос неуместен и можно было бы спросить что–то интереснее, раз уж Марк так разговорился.

– Они либо сами только появляются на свет с рождением хозяина, либо приходят уже довольно взрослые, если чувствуют где–то поблизости рождение человека, который сможет их подпитывать своей энергией. Некоторые чувствуют скорое появление своего хозяина еще до того, как сама мать узнает, что носит плод. Важно то, что дух сам находит подходящего человека, где бы его хозяин ни находился, если демон почувствовал его – обязательно разыщет и предложит контракт. Это всегда их выбор и желание, человеку не под силу найти тотем, тем более что это тоже запрещено – можно нарваться на темного демона.

– Может тотем уйти от одного хозяина к другому? – спросила она, не понимая, зачем тянет время, неужели она хотела побыть с Марком наедине?

– Да, например, если после смерти хозяина, тотем выжил, только он настолько ослабеет, что без нового хозяина долго прожить не сможет. Также тотем истощается, но остается жив, если его хозяин духовно беднеет и уже бывает не в состоянии управлять им. В таких случаях тотем сам начинает искать себе владельца, а когда находит, принимает ту форму, в которой больше соответствует новому хозяину, естественно он меняется уже после того как окончательно окреп.

– Может такое случится, что пока я перерождалась, мой тотем уже нашел нового хозяина, что тогда?

– Можешь его вернуть, если он захочет, или ждать нового…– ответил он, вставая и направляясь к двери в очередной раз.

– Он может не захотеть?! – возмутилась девушка, странно…она не хотела его отпускать? – А если я очень хочу его вернуть?

– Ты задаешь странные вопросы, – нахмурился Марк, – как бы то ни было, без защитника ты не останешься, – добавил он, уходя.

Марк вышел из комнаты, ругая себя за излишнюю болтливость и скверность характера, Молот остался рядом с Лидией, он в обличии кота мурлыкал у ее ног.

В обед на следующий день вернулся Цвейг, если попробовать представить, что в доме появился новый жилец, то в его голове мигом появились бы следующие вопросы, касающиеся каждого из живущих здесь: «Почему вы не выгоните Сириуса?», «Тумин – ужасный зануда, как вы его терпите?», каждый член семьи нашел бы пару шутливых строчек для объяснения.

Сразу после того как за ним закрывалась входная дверь, новобранец моментально погружался в атмосферу дома, она буквально сваливалась на него, чуть ли не расплющивая. И, конечно, он боялся и не доверял бы почти каждому, но единственным человеком во всем доме, кто располагал к себе, был Цвейг. Он смотрел мягко, чуть снисходительно, как на ребенка (скорее всего этот взгляд у него появился из–за того, что он слишком долго присматривал за Сириусом), говорил спокойно и тоже мягко. Он был похож на сенбернара, не внешностью, а тем чувством, которое вызывал. Хотелось обнять его – теплого и, несомненно, доброго друга, который всех спасет и утешит, а самое главное, он никогда не судил и не обвинял. Внешне же Цвейг был хрупкого телосложения, с тонкими чертами, почти незапоминающегося лица. Уже через несколько дней, привыкнув ко всем, новичок спросил бы «за что именно вы любите Цвейга?», никто не в силах был бы ответить. Он располагал к тому, чтобы его любили, не делая при этом ничего.

– Тебя прислали обратно, потому что разгадать это преступление не представляется возможным? – спросил Этар.

– Да, мы в тупике, никто не понимает, как он это делает. Этот ловец очень сильный и… невменяемый, стало опасно искать его, – после маленькой паузы он добавил. – И как мы выяснили, он не принадлежит к клану Ивара.

– Как вы это узнали?

– Он напал на отряд четвертого клана.

– Ну и что? Он же псих, может напасть на кого угодно и на самого Ивара, – сказал Сириус.

– Не говори ерунды, на своего главу напасть невозможно, – нервно ответил Тумин, его частенько раздражали замечания Сириуса, хотя он прилагал титанические усилия, чтобы сдерживаться.

– Это просто выражение, – пробубнил, блондин.

– Так на кого, в конце концов, напали? – нетерпеливо вернул всех к теме разговора Этар.

– На два отряда нашего клана, как я рассказал Тумину по телефону, и вчера ночью на бойцов из отряда Ивара, все живы, но воспоминаний о произошедшем у них не осталось.

– И из этого ты вывел, что ловец не из четвертых?

– Если бы Ивар знал его, он не стал бы с нами сотрудничать – ловец считал память у тех, кто работает в архиве или просто с бумагами в отделах…

– Скажи мне, что Филипп не пострадал, – попросил Сириус.

– Он же глава третьего отдела, все документы проходят через него и Боре тоже досталось.

– С ними все в порядке?

– Чувствуют они себя неплохо, только не помнят, что с ними произошло.

– А что с отрядом Ивара? – спросил Этар.

– У него без воспоминаний остался глава архива, – ответил Цвейг.

– Дело пахнет керосином, – сказала Лила.

– Скорее пахнет шпионажем, – исправил Сириус.

– Догадались, кто бы это мог быть? У других кланов такие случаи встречались? – уточнил Тумин.

– Пока такой информации не было.

– И что вы собираетесь делать?

– Не знаю, Виктор что–то планирует.

Хоть Цвейг и сказал, что отдыхал прошлым вечером, выглядел очень истощенным, поэтому никто не стал его больше расспрашивать, а только уговаривали поесть, подышать свежим воздухом, поспать или сходить на осмотр к Доку. Уверив всех, что последует совету каждого, Цвейг ушел к доктору, тогда домочадцы довольные разошлись по своим делам. Док дремал в своей комнате, которая была смежной с его кабинетом и лабораторией, чтоб привлечь внимание друга, Цвейг тихонько кашлянул, очень чуткий ко всякого рода изменениям Док, быстро открыл глаза.

– Как себя чувствуешь? – задал свой любимый вопрос доктор, он всех спрашивал о здоровье вместо обычного приветствия. – Не перенапрягался? Садись, – не смотря на внушительную фигуру, мужчина был очень расторопным.

– Если я скажу, что все в порядке, это не помешает тебе полностью меня осмотреть, так? – улыбнулся он.

– Зачем же ты тогда пришел? – спросил мужчина, начиная осмотр.

– Я хотел поговорить…– говорить дальше не представлялось возможным, так как доктор осматривал горло.

– А я был уверен, что наше племя тебя окружит, как цыплята мамочку, стоит тебе только переступить порог…

– Так и было.

– И в чем проблема?

– Я хотел поговорить с тобой о ней, – серьезно сказал Цвейг.

– Брось эту затею, ничего не выйдет, ты же сам знаешь.

– Но ты же пытаешься понять, что с ней не так, почему я не могу поучаствовать? Не будь таким жадным.

– У тебя же образовалось интересное дело? – напомнил доктор. – И ее диагноз не позволяет мне допустить твоего вмешательства, иначе она окончательно сойдет с ума.

– Что за диагноз, говори, мы же как ни как коллеги? – напомнил Цвейг.

– А–а–а, кажется я понял, Виктор все–таки вспомнил, что Рея больна, только забыл чем? Ведь совсем недавно я ему об этом говорил, – доктор очень оберегал свою подопечную даже от собственного работодателя. – Тогда лучше записывай, у нее депривация сна, которая сопровождается ослаблением иммунной системы, раздражительностью, нетерпеливостью, частыми обморочными состояниями, провалами в памяти, бледностью, проблемами с аппетитом, возможно, делирием, синдромом дефицита внимания и гиперактивностью, и самое примечательное – осознанными сновидениями. Я пока не уверен, что является первопричиной ее психическое состояние или специфические сны.

– Понятно, и долго она протянет с такими проблемами?

– Если учесть, что ее главная беда – способность видеть очень интересные сны, важна для Виктора и он никак не может Рею этой способности лишить, то, как я вам всем сказал еще три года назад, кстати, – напомнил доктор, – она скоро умрет. Единственное, что ей нужно – выспаться, но это невозможно, максимальное количество времени без сна для человека семнадцать суток, у нее это продолжается уже четвертый год, как ты, коллега, думаешь, долго она протянет с такими проблемами?

– Я, пожалуй, начну изучать онейрологию.

– Ты только потеряешь драгоценное время впустую, я изучил все материалы – не нашел ничего, у Реи что–то другое, я не в силах понять что, очень сомневаюсь, что тут можно обойтись лишь традиционной медициной.

– Возможно, Виктор что–нибудь придумает.

– Даже если так, я не знаю, что с ней произошло, что сделали с ней до того, как она у нас появилась, знаю только, над ней очень много и долго издевались.

Гуляя с Марком по поместью, Лидия спустилась в подвал, который, как она узнала, использовался в качестве спортивного зала, и обнаружила в нем Сириуса.

– Привет! – поздоровалась Лидия.

Сириус в ответ помахал рукой.

– Давно бегаешь?

Сириус кивнул, Марк, понимая, что Лидия скоро не сдастся, присел на один из тренажеров.

– А ты не перенапряжешься? – Блондин в ответ лишь замотал головой, тогда она продолжила расспрашивать. – Может быть, ты все–таки закончишь?

– Что ты от меня хочешь? – Сириус продолжал заниматься, не сбавляя темп.

– Мне скучно.

– Я тут причем, – спросил блондин, надевая наушники, которые до сих пор просто лежали в кармане.

– Ты специально, чтобы со мной не разговаривать уши закрыл? Ты меня слышишь?

Сириус ничего не отвечал, тогда Лидия выдернула ключ с панели, и лента тренажера резко остановилась – блондин еле устоял на ногах.

– Ты что творишь, кукла?!

– Почему ты меня так грубо игнорируешь? – грустно спросила она.

– Догадайся с трех раз! – сняв полотенце с ручки тренажера, Сириус направился в душевую, – надеюсь, сюда доберман тебя не пустит?

Лидия встала рядом с Марком, поджидая, когда Сириус выйдет, Марк как всегда молчал, не пытаясь увести ее или отговорить. Он вообще практически всегда позволял ей делать все, что вздумается, как любящий отец он лишь следил за ней, находясь поблизости, если в случае чего понадобиться его помощь и защита. Ждать пришлось немало, наконец, когда Сириус вышел, Лидия подошла к нему.

– Ты все еще здесь? – он был недоволен и всячески пытался это показать. – Тебе что заняться нечем?

– В том–то и дело! Расскажи мне что–нибудь.

– Так чего ты хочешь от меня, скажи конкретней, – попросил Сириус.

– А–а–а, тебе не будет холодно? – спросила она, засмотревшись на мускулы блондина.

– Не беспокойся, – недовольно ответил он, натягивая футболку, – ближе к делу.

– Где Этар и Лила?

– Какая тебе разница? На задании они. Почему ты ко мне пристаешь? – не понимал он.

– Тумин сказал, чтобы ты мне все рассказывал и помогал вспомнить.

– А ты действительно хочешь, что–то вспоминать, куколка? Может не стоит?

– Ты о чем? – насторожилась Лидия. Ей всегда казалось, что единственным человеком на земле, кто не хотел, чтобы воспоминания к Лидии вернулись, была сама Лидия, почему Сириус, говорил о том, что лучше не делать этого? Что изменилось бы для Сириуса? Не может быть, чтобы он только из лени был против возвращения к прошлому. И что такое он собирался рассказывать, если задавал подобные вопросы?

– Ты хорошо подумала?

– Да, – демонстрируя, что не понимает намеков блондина, ответила Лидия.

– Доберман тоже этого хочет?

– Да, – нехотя ответил Марк.

– Ладно, расскажу что–нибудь, пойдем, погуляем, – согласился Сириус.

Сириус водил Марка и Лидию по парку, не произнося ни слова, как будто специально мучил любопытную девушку. Заведя их в самую глубь, он показал беседку, которую не было видно со стороны дома, там они и остались.

– Члены клана выше обычных людей на духовном уровне…

– Что значит на духовном уровне?

– Бывшей американке трудно будет понять, – усмехнулся Сириус, – человек похож на матрешку – состоит из нескольких тел.

– Ты прав, мне этого не понять! – возмутилась Лидия, решив, что Сириус над ней издевается.

– А ты напряги свои кукольные мозги, – Сириус хотел постучать Лидии пальцем по лбу, но его остановил Марк, – ладно, я каюсь, доберман, каюсь, это была минутная слабость. Я имею право на пороки?

– Веди себя достойно, – попросил Марк.

– Ты ненавидишь меня? – спросила Лидия.

– Не совсем, – растерянно ответил Сириус. – Так вернемся к нашим матрешкам, ты, как и простые смертные, состоишь из пяти тел: физического, эфирного, астрального, ментального и каузального, последние три тела не меняются и после твоего перерождения соединяются с новым физическим и эфирным телами, ясно?

– Немного…

– У людей все эти тела развиты неодинаково, так же как и физическое тело, можно натренировать, закалить и развить все остальные тела, то есть ты, я, доберман и все наше племя развили свои энергетические тела настолько, что они плотным овалом окружают наше физическое тело от вторжений извне, понимаешь?

– Эти тела как радар или стена крепости.

– Именно, только наша стена гораздо прочнее кирпичной, и она невидима.

– Здорово, а все наши способности сохраняются в этих трех бессмертных телах и поэтому мы помним свои прошлые жизни, значит, остальные люди не развили свои энергетические тела до такого уровня как наш, чтобы ими пользоваться, да?

– Можешь же, когда захочешь! – похвалил Сириус. – Например, в нашем доме: Цвейг может восстанавливать произошедшие события, прикоснувшись к чему–то или кому–то, что присутствовало и могло «видеть» совершение какого–то события.

– Цвейг тоже ловец? – встретив удивленный взгляд Сириуса, Лидия пояснила свой вопрос. – Он тоже читает воспоминая.

– Он не ворует их, кукла, не ворует, – Сириус прочеканил каждое слово, Лидия кивнула, тогда он продолжил. – Этар чувствует людей с высоким духовным уровнем, а также может отличать энергию людей, окружающих его и понимать, что происходит с его близкими через состояние их энергии.

– Как так? Как он может контролировать их, он все время их чувствует? Всегда?

– Мне кажется, это как аромат… запах апельсина и лаванды отличаются, и ты помнишь их, даже не чувствуя постоянно…

– Ты уверен, что это работает именно так? – засомневалась девушка. – Так он чувствует новичков? Почему вы ищите тех, кто родился вне клана? Тебе не кажется, что лучше оставить их там, где они переродились, ведь вполне возможно, что они будут счастливы, ничего так и не узнав о кланах и прочем.

– Такое невозможно, если их оставить как есть, они будут мучиться, не зная, чем заниматься в жизни.

– Почему ты так в этом уверен? – возмущалась Лидия.

– Они не будут знать, ради чего созданы, я думаю этого достаточно, чтобы искать таких людей и возвращать в настоящую семью, тем более, если они захотят, то смогут вернуться к обычной жизни, как Этар когда–то.

– Он возвращался, но почему?

– Спроси его.

– Расскажи, ты должен меня учить.

– Не помню, чтобы был тебе должен, кукла! Ты даже не знаешь, что я из–за тебя…

– Прекрати, – потребовал Марк.

Сириус недолюбливал Марка и Лидию, но Лидии казалось, что он одновременно жалел и сочувствовал Марку. Блондин все время огрызался и нарывался на драку, хоть это и было нормой его общения, но в том, как они спорили с Марком, присутствовал какой–то налет дружбы, непонятный Лидии, и страх перегнуть палку, причинив тем самым боль противнику и, девушка была уверенна, что имелась в виду не физическая боль. Но подобное казалось Лидии слишком сентиментальным, поэтому она решила отмахнуться от такого рода мыслей.

– Ладно, что тебе еще рассказать? – обратился Сириус к девушке.

– Все, что ты знаешь про кланы, – недоуменно ответила Лидия, она была уверенна, что Сириус продолжит начатое обвинение, но как ни странно он послушался Марка, что же он хотел сказать?

– Хорошо, – Сириус вышел из беседки и направился к дому.

– Давайте еще погуляем? – предложила Лидия, догоняя его.

– Нет, здесь холодно, – запретил Марк.

С Марком Лидия спорить не стала, когда молодые люди вошли в гостиную, она тихонько села рядом с ним на диван возле камина. Сириус сел напротив них в кресле.

– Всего существует четыре клана, в каждом специфические правила и люди с определенными способностями. Продолжим говорить о четвертом, – объявил Сириус, многозначительно посмотрев на Марка, – глава этого клана Ивар. Как я уже говорил, почти у каждого из его семьи есть тотемный страж, других особенностей у них нет. Бороться с ними очень тяжело, так как их тотемы могут двигаться и нападать независимо от своего хозяина, хозяин может драться, не отвлекаясь на то, чтобы отдавать команды, страж в любом случае интуитивно будет его защищать. Таким образом, ты борешься не с одним, а сразу с двумя, и стража, и его хозяина тяжело победить.

– Да, но если кто–то из них пострадает, то второй это сразу же почувствует, – уточнил Марк.

– Этого я не знал, – удивился Сириус.

– Естественно, – поднял правую бровь Марк.

– Четвертых, получается, можно убить через тотем? – просиял Сириус.

– Можешь так не радоваться, – усмехнулся Марк, – нельзя, мы – и тотем, и хозяин – можем существовать независимо друг от друга, если один умрет, второй от этого смертельно не пострадает.

– Тогда какой в этом смысл? – Сириус был в полном замешательстве, во–первых от полученной информации, во–вторых от разговорчивости Марка, и в–третьих от его чрезмерной эмоциональности.

– Смысл в том, чтобы знать, как себя чувствует твой напарник и не переживать по пустякам, – ответил Марк, поглаживая черного голубоглазого щенка, который появился на коленях Лидии, сразу как речь зашла о тотемах.

– Так вы можете переживать? – непонятно, то ли с издевкой, то ли с искренним удивлением, спросил Сириус.

– Представь себе, – сказал Марк.

– Представить это тяжело, потому что я всегда считал ваш клан сборищем бесчувственных и грубых мужланов.

– Кому, как ни тебе знать, что мы способны на очень даже эмоциональные поступки, а некоторые из нас больше способны на любовь, чем вы, – посмотрев на Сириуса, Марк взял руку Лидии в свою.

– Развлекаетесь? – спросил Тумин, входя в комнату с Цвейгом.

– Ты просто так пришел или по делу? – задал встречный вопрос Сириус.

– По делу, на этот раз убийство.

– Ловец? – подскочила Лидия.

– Очень сомневаюсь, это вы и будете выяснять.

Марк и Лидия поехали на задание с Цвейгом и Сириусом, по этому поводу блондин очень долго возмущался, и всем его попутчикам пришлось выслушать длинный монолог. Группа добралась до места назначения достаточно быстро, «BMW» Тумина ехала легко и тихо.

– Но почему мы здесь? Ни крови, ни чего подобного нет кругом, – удивилась она.

– Это полигон второго клана, – коротко пояснил Сириус.

В фойе их остановил охранник, притом, что Цвейг показал пропуск при въезде на территорию, молодых людей не пропускали дальше пока к ним не вышел представитель второго клана.

– Добрый день, следуйте за мной, – позвал мужчина в белом халате. Он был очень красив, красивее всех мужчин из поместья вместе взятых, настолько красив, что Лидия не могла первые мгновения отвести от него взгляд, она не могла понять как настолько прекрасно сложенный, статный, привлекательный мужчина может работать «в большом холодильнике среди трупов». Самым очаровательным в его облике, как это ни тривиально, были его глаза чистые–чистые, насыщенно–голубые, яркие завораживали, вгоняли в ступор, ни один человек не смог бы солгать, глядя в эти прекрасные глаза. Гид завел их в комнату, где полная безликая женщина раздала халаты, маски и бахилы, она, как подумала Лидия, очень подходила к данной стерильной обстановке, дополняла ее идеально. Сириус был недоволен и очень неохотно облачался в халат, увидев это, гид приветливо объяснил:

– У нас такие правила, просто так вас не запустят в блок.

Наконец, после того как все переоделись, группа в полном обмундировании в сопровождении прекрасного мужчины, которого Лидия уже про себя назвала Красавчиком, вошли в комнату. Здесь не было ничего кроме каталки на которой лежало тело, накрытое простыней. Красавчик, посмотрев на Лидию очень внимательно, спросил:

– Вы уверенны, что тоже хотите это видеть?

– Нет, не очень, – неуверенно ответила Лидия.

– Вы можете подождать в коридоре, – предложил мужчина, – тело привезли только недавно, мы даже не привели его в порядок.

– Я все–таки останусь, – немного подумав, решила девушка, удивленная фразой «привести в порядок».

Тогда Красавчик, снял простыню, взгляду присутствовавших предстала страшная картина, вопрос Лидии отпал сам собой: на каталке лежало растерзанное тело, из грудной клетки торчали ребра, внутренних органов почти не было, лицо было изрезано до черепа, куски кожи свисали с рук и ног. Лидия не могла говорить, она быстро выбежала из кабинета.

– Это мужчина или женщина? – не мог понять Сириус.

– Марта – молодая женщина, уровень силы выше среднего. Мы пока не нашли ее напарника, он пропал.

– Больше жертв нет?

– Если бы, – ответил Красавчик, – у нас еще пять кабинетов с телами погибших.

– Что с ней произошло?

– Сначала ей разрезали горло, подойдя со спины, потом исполосовали, судя по всему, коротким ножом.

– Где она была в тот момент? – Сириус задавал вопросы, пока Цвейг пытался прочитать воспоминания умершей девушки.

– На задании.

– На каком?

– Я не могу вам сказать.

– Но это очень пригодится в расследовании.

– Поверьте мне, я все понимаю, но не имею права разглашать подобную информацию, кому бы то ни было, кроме некоторых членов второго клана, – видно было, что Красавчик расстроен тем, что не может помочь, он очень страдал оттого, что был не в состоянии что–нибудь сделать, дабы прекратить убийства.

– Если так, мы не будем на вас давить, – вмешался Марк, пока Сириус не начал требовать информацию жестче, в ответ Красавчик кивнул с благодарностью.

– Это началось недавно? – спросил блондин.

– Нет, до этого у нас пострадало три бойца, но это было очень давно, мы и не предполагали, что нечто подобное может повториться спустя такое большое количество времени, отряд боролся с охранником, который до этого работал в нашем городском офисе.

– С членом вашего же клана? – переспросила Лидия, она только вернулась и выглядела бледной.

– Да, – повернувшись к Лидии, начал объяснять Красавчик, – он нападал на простых людей ни с того ни сего, мы отправили отряд, чтобы ликвидировать этого одержимого и изучить, что на него повлияло.

– И что это было?

– Не знаю, мы отправили семнадцатый отряд, Аню, девушку из этого отряда кто–то проткнул в область сердца, тоже со спины, – уточнил он, – пока Иван пытался помочь напарнице, кто–то поджег охранника, боец пытался его потушить, но сам загорелся.

– Этот Иван выжил?

– Да, только не видел убийцу.

– У выжившего бойца не было проблем с психикой или с поведением до этого случая? – спросил Марк.

– Нет, мы проверяли эту версию – убийца не он.

– Как вы можете быть так уверенны? – спросила Лидия.

– В отличие от всех остальных кланов, второй очень сплоченный. Мы слабы в отдельности, и чтобы как–то компенсировать недостаток сил каждого из нас, работаем группами. Верность друг другу для нас превыше всего, даже собственной жизни.

– Я понимаю, что вам больно это слышать, но разве не может такого случится, что среди вас есть предатель? – осторожно настаивала на своем Лидия.

– Мне хочется верить, что нет, – сдержанно улыбнулся Красавчик, – но на всякий случай мы перепроверили все показания Ивана и уверенны, что он не виновен, – заметив, что Лидия хочет что–то возразить, он добавил. – Чтобы убедить вас, красавица, скажу, что у нас есть человек, который чувствует ложь, он брал показания у свидетеля.

– Вы не узнали, кто их убил?

– Нет.

– Именно это и расследовали Марта с напарником? – спросил Марк.

– Да.

– Сколько времени прошло со времени смерти охранника и Анны?

– Два года, – Красавчик вздохнул, мысленно ругая себя за непрофессионализм и излишнюю болтливость – поддался очарованию хрупкой девушки и выдал информацию, которой делиться не имел права. А ведь если задуматься на него это совершенно не похоже.

– Я закончил, – объявил Цвейг.

– И что ты выяснил? – спросил, обернувшись, Сириус, но потом, увидев побледневшего Цвейга, забеспокоился. – Ты в порядке?

– Да, все со мной хорошо.

– Итак, что ты можешь сказать? – вернулся к теме Марк.

– Ничего нового, – с сожалением ответил Цвейг, – все тоже самое, что удалось выяснить вам. Она не могла видеть убийцу, тело тоже его «не запомнило», хотя все остальные воспоминания целы, я не смог прочитать, что было после того как девушке нанесли удар, – он обратился к Красавчику. – Возможно, что–нибудь прояснится, если я осмотрю другие тела.

Красавчик водил молодых людей по отделению из одного кабинета в другой, в каждом их встречали люди, не отличавшиеся друг от друга абсолютно ничем, они были одинаково несимпатичны, безрадостны и слабы, в этих людях было что–то неуловимо отталкивающее. Нет, они не были противны, грубы или уродливы. Эти люди казались неживыми – в белых халатах, в масках, перчатках – уставшие, измученные, пустые.

Во второй палате лежала девушка, разорванная в клочья. Пытаясь привести хоть какие–то примеры, Красавчик с огромным сомнением в голосе, сказал, что в документах медики списали эти раны на гигантского медведя, но понимая, что эта версия высосана из пальца, как бы в свое оправдание добавил, что такие ранения не мог нанести человек. В третьей палате лежал мужчина из шестнадцатого отряда, в четвертой палате лежала его напарница, из их воспоминаний Цвейг тоже не смог ничего узнать. Они были убиты так же как и остальные жертвы – со спины, а затем разорваны, некоторые из них были растерзаны животным, другие ножом или мечом, один был расстрелян, его тело практически изрешетили. Изучение памяти жертв ничего не дало, целы были все их воспоминания, но в этих воспоминаниях не было ни секунды, в которой появлялся бы убийца. Выяснить, кто мог совершить такое преступление, не удалось, тогда Цвейг попросил о встрече с выжившим после первого нападения. Немного замявшись, Красавчик вышел из кабинета и, вернувшись через минуты три, объявил, что распорядился, чтобы свидетеля привезли, но придется подождать около получаса, а пока гостям было предложено ознакомиться со всеми материалами дела. Молодые люди согласились, Красавчик привел их в свой кабинет: небольшую комнату, в ней было не очень много мебели, несколько стульев, два стола, стеллаж, заставленный папками и книгами. Почти сразу в комнату вошла полная женщина, которая ранее раздавала халаты, на этот раз она предложила напитки, узнав предпочтения посетителей, она вышла, вернувшись, раздала каждому из отряда по папке с документами и пропала, Красавчику пришлось самому ухаживать за гостями. Атмосфера здесь совершенно отличалась от той, что царила в кабинете Виктора, там сложно было расслабиться, у вошедшего сразу возникало чувство, что он в чем–то провинился и его вызвали «на ковер», в кабинете Красавчика было спокойно и тихо – уютно. Из документов ничего нового отряды не узнали, в основном это были медицинские заключения и свидетельства о смерти, подписанные несколькими врачами и заведующим отделением, которым был некий Елисеев И.Н., как предполагала Лидия этим И. и был Красавчик. От раздумий над тем, что же за имя у Красавчика, Лидию оторвал Сириус, который копошился в бумагах и полушепотом пересчитывал всех жертв настолько безразлично, что Красавчика трясло.

– Итак, сколько же у нас жертв? Номер один, Взбесившийся охранник умер, номер два Иван – первый из семнадцатого отряда выжил, третья, его напарница Аня умерла. Далее, Марта из девятого отряда умерла, напарник Марты – без вести пропал, скорей всего тоже умер, девушка во второй палате – мертва, мужчина и женщина из шестнадцатого отряда мертвы. В итоге у нас, один выживший, один без вести пропавший и шесть убитых, никого не забыл?

Не реагируя на возню Сириуса, Цвейг задал вопрос Елисееву:

– Здесь написано, что в теле жертвы найден яд.

– Да, это заключение после осмотра тела охранника.

– Разве могут быть точные данные, если он сгорел? От него как я понимаю ничего не осталось?

– В самом деле, к нашему приезду он практически весь сгорел, главный свидетель пытался его потушить, но ему это не удалось. Охранника облили странной смесью (которою мы именуем ядом в отчетах) и бензином, видимо для того, чтобы мы не смогли обнаружить яд, но нам это удалось, судя по всему, он и привел к сумасшествию.

– Что за яд?

– Мы столкнулись с такой смесью впервые, – ответил Красавчик.

– Ужас, бедный охранник! – сказала Лидия.

– Да, это ужасно, – он посмотрел на нее оценивающе холодно.

– У нас семь погибших и один пострадавший, – подвел итог Сириус, на протяжении всего разговора между начальником отдела и Цвейгом, он разыскивал на страницах жертв.

Лидия только сейчас поняла, что не сочувствовала искренне этим людям, ничего не чувствовала, говорила слова, которые просто считала уместными, а не те, что ей подсказывали сострадание и жалости. Теперь она поняла, почему Красавчик наблюдал за ней внимательно и оценивающе, он чувствовал, что Лидия не говорила правды, хотя причин врать у нее не было никаких – она не знала этих людей, они были именами и цифрами в отчетах.

– Надеюсь, что это последние жертвы, – постаралась реабилитироваться она.

– Мне тоже хочется в это верить, – согласился Елисеев, – но сомневаюсь, что убийца остановится.

В кабинет вошла полная женщина с докладом, что главного свидетеля привезли. Елисеев не позволил зайти в комнату для допросов всем, с собой он взял только Цвейга, остальные наблюдали, оставаясь за стеклом.

За столом сидел «постаревший добрый мальчик с обгоревшим лицом». Лидии казалось, что он был очень красивым до того, как большая часть его лица покрылась ожогом, вся кожа была странного и неприятного цвета, морщинистая, из незаживающих волдырей сочилась желтая жидкость, она капала как кровь, так что он периодически проводил платком по лицу, чтобы ее смахнуть. У молодого человека был очень уставший вид, около двух лет прошло с тех пор, как его положили в больницу, как же раны до сих пор не зажили? Долго рассматривая свидетеля, Лидия не могла понять, что ее еще смущало в его лице, кроме ожога, к которому она уже привыкла, но потом, приглядевшись, поняла, что у молодого человека не было ни бровей, ни ресниц – конечно, это вполне естественно, если Иван чуть не сгорел заживо, нашла чему удивляться! Когда свидетель заговорил, мускулы на его лице не двигались и не было понятно, где его губы.

Обняв Лидию за плечи, Марк попытался ее успокоить:

– Не смотри на него, лучше закрой глаза и просто послушай.

Лидия кивнула в ответ и закрыла глаза, продолжая внимательно слушать разговор, который вели мужчины за стеклом. Цвейг задавал вопросы, свидетель отвечал то же, что было в отчетах, показания не изменились, голос его хрустел, как битое стекло, которое растирали в пыль – почему–то девушке захотелось плакать, бесконтрольное странное желание плакать не давало никакой возможности сопротивляться, Лидия была рада, что закрыла глаза.

– Охранник что–нибудь говорил вам?

– Нет, ничего.

– Вы уверенны?

– Да, я не помню ничего подобного, – ответил свидетель, – и я надеюсь, что скоро все окончательно забуду.

– Как ты можешь такое говорить? – вмешался Елисеев.

– Я понимаю, что неправ, глава, – обратился юноша к Красавчику, – мне стыдно за такие мысли, но вы не представляете, как невыносимо все время видеть это пламя перед глазами.

– Успокойся, извини меня.

– Ты согласишься на то, чтобы я тебя загипнотизировал? – спросил Цвейг.

– Да, если это поможет найти убийцу, делайте, что нужно, – ответил свидетель.

Ивана положили в другой комнате на кушетку, сначала Цвейг заставил свидетеля вспомнить все то, что его подсознание скрывало, из коротеньких обрывков выяснились некоторые детали. Сгорая охранник, видимо из–за болевого шока, вернулся в сознание, он очень радовался, что умирает и не будет больше представлять собой угрозу окружающим – он невольно убивал, кто–то управлял им, это не мог быть ментальный подселенец, значит, это был психологический контроль. Вторым открытием стало то, что убийцей был низкий мужчина, не отличавшийся большим количеством энергии и не обладающий никакой способностью, как и предполагалось, убийца был не один, его сообщники подожгли охранника, Цвейг решил, что их было трое. Полностью изучив все воспоминания юноши, Цвейг заставил его забыть болезненные переживания.

– А теперь можешь открыть глаза.

После того как свидетеля допросили, все вернулись в кабинет заведующего отделом. Сириус и Цвейг принялись тут же что–то обсуждать очень тихо, а потом и вовсе вышли в коридор. Лидия была шокирована, она попыталась спросить, почему из ран Ивана текла желтая жидкость, но не смогла договорить, тогда Елисеев, сказал ей:

– Он так выглядит не только из–за огня, когда он пытался потушить охранника, его тоже облили странным горючим ядом, он въелся ему в кожу, и мы пока не знаем, как его вылечить.

– Можно я попробую?

– Что ты задумала? – заволновался Марк.

– Можно я попробую его вылечить? – повторила вопрос Лидия.

– Бесполезно, пока мы не узнаем, что за яд его отравил, мы не сможет сделать противоядие.

– Я все равно хочу его вылечить, – настаивала девушка.

– Вы разве врач?

– Позвольте мне, его вылечить!

– Хорошо, я сейчас велю им вернуться.

Юношу снова положили на кушетку, Лидия села рядом с ним на колени.

– Ты сейчас расслабься, хорошо? – попросила Лидия, – я давно этого не делала, но больно тебе не будет, обещаю.

Парень кивнул в ответ и закрыл глаза. Лидия взяла его за руки, они были перебинтованы по локоть, а сверху на них натянуты тканевые чехлы, так как белые бинты быстро пачкались и рвались, парень носил поверх перчатки. Перевязка была очень болезненным процессом, из ран на руках тоже сочилась странная жидкость, она впитывалась в ткань и нижние слои перевязки прилипали к коже, так что когда врачи накладывали новые бинты, им приходилось отрывать предыдущие вместе с кожей. Лидия очень волновалась, у нее несколько раз не получалось прикоснуться к его энергетическому полю, но в итоге она смогла справиться с собой и настроилась. Девушка поняла, что желтая жидкость – это гной, симпатичный молодой человек на глазах превращался в старика, сморщивался от того, что гнил изнутри. В ужасе Лидия очнулась и оторвала руки от своего пациента. Она еще раз попыталась вернуться в состояние свечения, чтобы долечить парня. У Лидии не было таких способностей как у Цвейга, она не могла посмотреть, что происходило с юношей раньше, зато она видела, что происходило с его организмом сейчас, видела, как яд разъедал органы, перемещаясь с кровью по венам. Каждая клетка его тела вопила от боли, разрушаясь, новые клетки не успевали сменять старые и человек просто исчезал, испарялся на глазах. Как такое было возможно? Разве могло такое случится в реальной жизни? Что же это за яд? Новое биологическое оружие? Даже сделав переливание крови, его не удалось бы спасти, яд отравил бы и перелитую кровь. Как же помочь? Елисеев не успеет изготовить лекарство, даже если начнет прямо сейчас, слишком поздно девушка пришла. Мысли Лидии неслись мощным потоком, сбивая ее с толку, она сжималась в комок, будто они могучей рекой могли накрыть ее и утопить, надвигаясь снаружи, как если бы эти мысли были не в ее голове.

– Лидия… Лидия… – услышала она голос Марка, – хватит, не надо.

– Подожди, я еще не закончила, – попросила Лидия.

– Ты уже несколько часов над ним сидишь, – ответил Марк, – Цвейг и Сириус уехали.

– Не может быть, я только что начала, – не верила девушка.

– Ты очень бледная, пора отдохнуть, – сказал Марк, помогая Лидии встать, тело ее затекло без движения, голова кружилась.

– Правда, я чувствую слабость, – услышав собственные слова, она на секунду застыла, Лидия не могла избавиться от чувства дежа вю, такое определенно уже случалось.

Елисеев, который периодически уходил, вернулся в комнату и, очень обрадовался, увидев, что Лидия очнулась. Девушка рассказала все, что ей удалось узнать, и попросила о еще одной попытке и Марк, и Елисеев запретили ей это делать, но после долгих упрашиваний Лидия добилась разрешения на еще один сеанс лечения, только через большой промежуток времени. Марк и Лидия ждали, когда проснется юноша, но он не приходил в себя, а оставаться на полигоне второго отряда еще дольше они не могли, заведующий отделом пообещал, что позвонит и расскажет, как себя чувствует пациент.

– Вы в порядке? – волновался Елисеев, – я дам вам лекарства перед выходом, чтобы хоть от головной боли вас избавить.

Марк не проронил ни слова, относительно произошедшего – зря она это сделала, надо было сдержаться, не надо было лечить Ивана, нельзя было.

Лидия и Марк вернулись домой, от ужина она отказалась, поэтому Марк проводил ее в комнату. Девушка была уставшая и расстроенная, он не знал, как ее утешить, он был очень сильным и храбрым человеком, но когда надо было утешить или пожалеть – терялся, и сейчас он хотел что–то сказать, но не знал с чего начать.

– Хочешь поговорить? – наконец выдавил из себя он.

– Почему я не смогла ему помочь? – закрыла она глаза ладонью.

– Его никто не сможет вылечить.

– Но я могу, я же могу вылечить все, что угодно, я ради этого родилась, это мой дар, насколько я помню, разве нет?

– Да, но ты еще сама не окрепла, – он задумался, как выразиться, потом добавил, – твой дух еще слаб, ты только навредишь себе.

– Сириус рассказывал про дух, но я догадываюсь, что он имел в виду не тот Дух, о котором говорится в Библии.

– Дух – сила духа, та энергия, что дает человеку жить.

– То же, что и душа?

– Нет, это совершенно разные понятия. Если переводить на обыденную жизнь, для человека, который не интересуется ничем сверхъестественным, Дух – пища, благодаря которой твое тело функционирует, от ее качества и количества зависит твой тонус, твое состояние. Без пищи ты даже сможешь прожить некоторое время, но не без воздуха, с ним–то как раз и можно сравнить Душу, каким бы загрязненным ни был воздух, ты будешь им дышать и будешь жить, мучаясь от боли в легких, так же как мучается человек с грешной Душой, но без воздуха ты не проживешь и пяти минут, ты не родишься без него, так же как и без Души. Она первостепенна – без Души ты не познаешь Духа, а без Духа – тела, а значит, не появишься на свет, – он обернулся к Лидии, лежащей на кровати, – но… ты уже спишь? – Лидия не отвечала. – Главное отличие, в Душе рождается и живет любовь, Душа перерождается, а Дух – нет, получается, Любовь бессмертна, она с тобой, даже когда ты не помнишь, – Марк накрыл ее одеялом и вышел из комнаты, оставив Молота у кровати.

Он так сильно ее любит? Так сильно? Слава Богу, он ничего не сказал ей о прошлом.

Глава третья. Заточение

На следующий день появились вести от Реи, отбывавшей свое наказание в городе. Она ходила по квартире Виктора в поисках того, чем можно было себя занять до его приезда, хоть было уже поздно, хозяин еще не вернулся. Она была одна, и ей было скучно. В такие моменты любого тянет на сумасшедшие поступки, тем более человека к ним особо предрасположенного, какой и была Рея, но в квартире не было ничего, что можно было использовать для безумной акции или девушка просто не могла придумать такого назначения тем предметам, которые находились в квартире. Большинство дверей были заперты на ключ, что очень раздражало, здесь не было компьютера, а ноутбук, стоявший в спальне хозяина (кстати, он строго настрого запретил ей туда входить), был защищен паролем, который Рея никак не могла разгадать. Походив еще, посмотрев во всех шкафах, она не нашла ничего кроме мужской одежды, малочисленной посуды и огромного количества книг, здесь не было ни телевизора, ни радиоприемника, разве что к концу своих поисков она обнаружила музыкальный центр, к которому был лишь один диск. Узница включила музыку и принялась рассматривать, что за книги читает Виктор, некоторые из них были на иностранных языках, художественные, учебные, религиозные и даже сказки. Девушке нравились почти все, но как она призналась сама себе, ей было лень их читать – не было вдохновения, и поэтому она позвонила в поместье, хотя Виктор запретил и это; к телефону, как всегда, подошел Тумин.

– Поместье, слушаю вас.

– Привет, Тумин, скучаете по мне?

– Рея, это ты, – обрадовался управляющий, – Qué noticias tiene? Как отбываешь наказание?

– Tengo mal humor! Скучно, у него здесь даже телевизора нет!

– Но ты же не смотришь телевизор.

– Ну, и что? А здесь я бы посмотрела con gusto, совершенно нечем развлечь себя…

– Cuánto tiempo? – не будучи уверенным, что Рея сможет понять эту фразу, он повторился уже на отлично знакомом ей языке, – и как долго ты там пробудешь?

– No estoy seguro, Виктор сказал, все зависит от меня.

– И что это значит?

– Значит, что пока не выполню одно его поручение, я отсюда не уеду.

– Так он тебя перевоспитывает?

– Не смеши меня, Тумин, ты и в правду думаешь, что Виктору удастся меня, как ты говоришь, перевоспитать?

– Мало ли чудес на свете, – усмехнулся Тумин.

– Мало, и не стоит их тратить на что–то настолько невозможное. Этот старичок еще пожалеет, что связался со мной! Слушай, он прочитал все эти книги?

– Ты про его библиотеку? Это даже не половина. Он очень любит читать.

– Поэтому он такой молчаливый сухарь! Но как возможно прочитать столько? Откуда такое количество времени? Он должен был с рождения, не отрываясь на еду и сон, читать.

– Он же не умирал еще, в свободное время и читает.

– «Не умирал еще»? Это сколько же ему лет?

– Не знаю, несколько сотен, наверное, во всяком случае, я его столько знаю.

– А вы оба неплохо сохранились.

– Gracias por el cumplido, – лицо Тумина просияло, ему нравилось слушать комплементы от Реи, тем более они были такой редкой радостью, что он не обратил внимания на то, что разделил похвалу с Виктором, – я–то хоть иногда умираю, а он все время живет.

– Почему?

– Это происходит с каждым главой, они не могут покидать свой пост, иначе что будет происходить в период между его новым рождением и достижением того возраста, когда он сможет вернуться к своим обязанностям?

– Bien.

– Все, что ты можешь сказать?

– Да, мне понятно, ты объяснил вполне доходчиво, у меня не возникло никаких вопросов, ты – молодец Тумин, ты очень хороший рассказчик, тебе надо было идти работать в школу, такой ответ тебя устраивает?

– Вполне, – он довольно улыбнулся, – без тебя в поместье слишком тихо, как будто единственный ребенок уехал в школу.

– В школу выживания, не скучай, старичок, я скоро вернусь, – потом вспомнив, она спросила, – Тумин, когда позвонит мужчина и попросит передать, что его пациент …Иван умер, не говори об этом никому, особенно блондиночке, ладно?

– Хорошо, но только о ком речь?

– Неважно, – она быстро перевела разговор в другое русло, – ты когда–нибудь видел Стеллу?

– Жену Ивара? Да, очень давно, а откуда ты о ней знаешь?

– Ты не можешь дать мне подсказку? Как с ней познакомиться, я же знаю, что ты замечаешь любые мелочи, ты должно быть в курсе, как ее можно подкупить.

– Могла бы сразу сказать, чего хочешь, а не сыпать комплементы, – обиженно ответил Тумин.

– Я же говорила правду, ты – очень добрый и хороший человек и ты мне поможешь, да?

– Раз ты так это говоришь, то, конечно, помогу, – согласился Тумин, – она очень любит цветы.

– Всего–то? Ей надо подарить букет ромашек и все?

– Нет, не все, если ты подаришь ей настоящие цветы, Ивар тебя прибьет.

– Но за что?

– Ее особенность в том, что она… я не знаю как это сказать… она ходячее проклятие…

– «Ходячее проклятие»? Скажи еще портативное бедствие или мобильная катастрофа, ты издеваешься?

– Нет, я серьезно, она приносит несчастья тем, кто рядом, поэтому и общается с небольшим количеством людей. И если ты подаришь ей живые цветы, они сразу же завянут и это ее очень расстроит, потому что она ненавидит свой дар, она немного тронулась на этой почве, поэтому устроит истерику, а если она устроит истерику, Ивар устроит скандал и тебе в этом случае не сдобровать.

– Получается, единственное, чем я могу ее подкупить дарить нельзя?

– Такова жизнь, брось это дело, на что тебе сдалась эта несчастная?

– Мне жаль ее, – погрустнела Рея, – но она же должна любить что–то помимо цветов?

– Я ничего об этом не знаю.

– Можешь выяснить у Марка?

– Ты с ума сошла? Чтобы он меня в порошок стер?

– Не преувеличивай, он же добрый! – немного подумав, Рея добавила. – Тогда поступи по–хитрому, задай наводящий вопрос при Лидии, а она уж точно раздует из этого целую историю, Марк вынужден будет все рассказать.

– Нет, я не пойду на такое.

– О, Боже, позови к телефону Марка.

– Ты рехнулась?

– Нет, это мое обычное состояние, ты будешь мне помогать или нет?

– Представь себя на ее месте, – вздохнул Тумин, – ты любишь мужчину, но приносишь ему одни проблемы, ты не можешь радоваться ничему живому потому что оно умирает сразу же после того как ты притронешься к этому, ты все время взаперти, вокруг тебя мало людей и все они тебе уже неинтересны, какой была бы ты и чего бы ты хотела?

– Я бы хотела умереть! – честно призналась девушка.

– Ты безнадежна, – вздохнул мужчина, – в общем, я рассказал все, что знал, дальше думай сама. Suerte!

– Ты же не собираешься положить трубку? Нет! Стой! – Тумин действительно положил трубку, но перезванивать Рее опять же было лень.

Дома тем временем произошел раскол. Сириус отстранился от Лидии, не хотел с ней общаться, что–то оборвалось между ними, раньше, конечно, они тоже не хвастались теплыми отношениями, но, по крайней мере, не избегали друг друга. Блондин пытался не попадаться ей на глаза и, конечно, об уроках не могло идти и речи. Он даже готов был общаться с Марком, только бы не обмениваться ни единым словом с девушкой. Чтобы как–то отвлечься от мыслей, в которых нежелание видеться с Лидией кружило голову до тошноты, Сириус решил присоединиться к Марку, который стрелял по мишеням в саду. Подойдя, блондин, немного покрутился рядом со стрелком, прикидывая, а стоит ли вообще начинать разговор, но, все–таки не выдержав, спросил:

– Знаешь, почему между плохим и хорошим парнем, даже если все и лицо, и положение у них одинаковое, любая женщина выберет плохого? – от такого вопроса Марк растерялся, он изумленно посмотрел на Сириуса, опустил пистолет, всем своим видом показывая, что будет его слушать. – Хорошего парня не надо менять – он и так совершенство, а женщине не интересно с таким. Женщине необходимо быть либо спасительницей, любо жертвой, но при любой роли, ей нужен плохой парень. Она будет выигрышно смотреться с плохим парнем, тем более изменять и направлять его на путь истинный она может, сколько ее душа пожелает. Женщины даже идеальные – глупы.

– Ты говоришь глупости, – усмехнулся недоверчиво Марк, эту теорию Сириуса он считал потешной.

– Давай выясним у женщин, – с готовностью ответил блондин, от удовольствия он даже подпрыгнул и пустился к дому вприпрыжку, чем ни мало удивил и насмешил Марка.

Мужчины принялись спрашивать у женщин, все ответили, что выбрали бы хорошего, это не устраивало Сириуса и забавляло Марка, правильнее будет сказать, Марка забавляли не ответы, а реакция на них оппонента. После проведения опроса всего женского населения в доме и не найдя подтверждения своей теории, Сириус решил немного изменить формулировку, но проблема была в том, что надо было заменить понятия «хороший» и «плохой парень» определенными людьми, которые были бы известны всем женщинам. Подобрав на эти роли Виктора и Ивара соответственно, молодые люди продолжили свой социологический опрос и вот его результаты:

Джил: «Что толку выбирать? У меня уже есть Поль. Зачем себя лишний раз расстраивать?»

Лила: «Среди них есть хороший?!»

Зера: «Они же одинаковые!»

Лидия: «Я не могу думать о них в этом ключе».

Тумин: «Почему вы меня спрашиваете?! Вам двоим больше делать нечего?!»

Акция быстро закончилась, а день еще даже не начался. Зачем Сириус так рано встал? Чем теперь себя занять? Поговорить было не с кем, совершенно не с кем… Не зная, куда себя девать, он пожаловался Тумину, управляющий выругался на испанском, а может и не ругань это вовсе была, но он четко дал понять, что ничем помогать не собирался и вообще никак этого дела касаться, тогда блондин просто сбежал. Он уехал в городской офис, немного поработал в третьем отделе, стараясь напомнить Борису о его обязанностях (Филипп давно вернулся к работе), к вечеру сдался и собрался уезжать, но… перед его глазами опять проплыл один из уроков с Лидией, Сириус поморщился и свернул к центру города, в квартиру Виктора.

Дома никого не было, блондин открыл дверь своим ключом, тогда он спустился в гараж, проверить свои мотоциклы. Дело в том, что в поместье у него была одна единственная машина – красная «Ferrari 458 Italia», которая до недавнего времени была в ремонте, из–за чего приходилось одалживать «BMW» Тумина (откровенно говоря, ни столько из–за недостатка транспорта, а сколько из запрета Виктора), а он дорожил ею и изводил все нервы перед тем как отдать и забрать ключи от нее. А здесь! В городе Сириуса ждала целая стоянка мотоциклов, конечно, львиная доля стальных коней принадлежала Виктору, но несколько лошадок из этого огромного табуна были имуществом Сириуса, к его удовольствию и гордости. Любимым конем был – «Kawasaki» Сириус раздумывал покататься сейчас или повременить до тех пор, пока не прекратиться дождь… от этих мыслей его отвлек новенький Harley Davidson». Когда Виктор успел его купить?! Сириус подошел к воплощенной мечте: черный, начищенный до такого зеркального блеска, что с легкостью можно было рассмотреть свое отражение в нем. Какая подлость! Виктор знал, что Сириус собирался его купить, как он мог сделать это раньше? Сириус злился, он провел полную инвентаризацию подземной стоянки, но больше новых машин не нашел – ему немного полегчало. Он вернулся в свою комнату и засел за компьютер, с явным намерением не отвлекаться от него ближайшие сутки.

Вернувшись домой, Рея обнаружила на полу прихожей грязные ботинки и, чуть дальше, у двери в коридор, заляпанный грязью плащ, по этим вещам она сразу поняла, что ее навестил Сириус. Зайдя в это «пристанище всемирного бардака», девушка ахнула, но разглядывать ничего не стала, она невольно сравнила увиденное со спальней Виктора, в которой царил идеальный порядок. Сириус сидел за компьютерным столом, что–то выискивая в интернете, он не слышал, как она вошла, настолько был увлечен поисками. Рея положила локти на его плечи и поздоровалась.

– Что привело тебя в мою резервацию?

– Соскучился.

– Опять игрушки? – спросила она, наклонившись к нему так, что подбородком касалась его уха. Ей очень понравился его ответ.

– Мотоциклы выгоднее покупать, чем машины! – спокойно ответил он. – Это «Tron light cycle», хочу купить, но не могу определиться с цветом.

– Такое чувство, что его украли из музея фантастики.

– Я склоняюсь, к черно–оранжевому варианту, хотя бело–синий тоже неплохо выглядит, – он даже не стал ей ничего объяснять и спорить.

– Зачем тебе он? Ты будешь похож на гирлянду… – Сириус постарался обидеться, поэтому не ответил, а Рея скучала по нему и по общению вообще, и решила уступить, – выбирай черно–оранжевый, если нет полностью черного. Погоди–ка! Здесь написано, что их выпущено ограниченное количество, и все они уже распроданы.

– Это ничего не значит, – хитро улыбнулся Сириус, сделав выбор, он выключил компьютер и, наконец, повернулся к девушке, чтобы рассмотреть ее. – Боже! Тебя что вампир укусил?

– Сириус, хватит читать сказки! – она бросила на него раздраженный взгляд и плюхнулась в кресло, упав на книгу «Зеленая миля» и демонстративно крутя ею перед лицом блондина.

– Надо же чем–то себя занять и это серьезная литература, ты с кем–то путаешь Стокера, а Кинг – Бог, – оправдывался он, убирая книгу на полку, на которой стройным рядком стояли книги в таком же переплете и примерно с таким же содержанием «Я знаю, чего ты хочешь», «Джонт». – Мне здесь неинтересно, все слишком пасмурно, темно и скучно, ощущение такое, будто вернулся в Англию.

– Ясненько, – Рея затихла, воспоминания о жизни в Англии, были не самыми счастливыми для Сириуса. Украдкой она и сама читала книги, которые называла сказками при друге, ей нравилось так поступать, нравились сюжет и манера повествования, но она придумала правила, образ для себя, и этому образу не подобало читать книги такого жанра.

– Пасмурно, – повторил он, возвращаясь мыслями в комнату, – ты, правда, как укушенная, как зомби, в книгах жертв вампиров описывают именно так, как выглядишь ты. Что с тобой? Тебе Док дает наркотики?

Рея, усмехнувшись, опустила глаза, потом резко подняв их на молодого человека, четко сказала:

– Поцелуй меня, Сириус.

– Что? Я, кажется, не расслышал, – он не занервничал, а напрягся, все его тело застыло.

– Ты все прекрасно слышал, – поддразнила она его, подходя, – поцелуй меня.

Посмотрев ей в глаза, Сириус слегка коснулся губами ее губ, она не отстранилась, как он боялся. Он обнял ее за талию и уже не собирался отпускать. Ничего странного не было в том, что Рея не умела целоваться, когда бы ей учится? Это же был ее первый поцелуй… наверное… по крайней мере она запомнит его. Она плотно закрыла глаза, не чувствуя своего тела совершенно, кроме губ, потому что они горели, она не понимала, как могла дышать, когда она успевала делать вдох. Дышала ли она вообще? Ее губы сгорали, а все остальное тело казалось холодным, от этого ей хотелось сильнее прижаться к Сириусу, от него исходило такое тепло, казалось, он горел как факел. Потом она почувствовала его горячие руки на своем лице, на скулах, на подбородке, ладонь потихоньку сползла к шее, обжигая ее. Нет, она все–таки дышала, и он тоже, его дыхание было слышно, теплое… он поцеловал уголок рта, подбородок и снова вернулся к губам, прожигая их. Рея не знала, сколько они стояли, слившись в поцелуе, ей было все равно, она хотела еще, но предательская мысль зазвенела в ее голове разорванной тканью кофты: «Что дальше?». Она пока была не готова к такому повороту событий. Попытавшись оторваться от губ Сириуса, она еще крепче зажмурилась, но он не хотел ее отпускать, она почувствовала его руку на поясе юбки. Нет, вырываться из его объятий необходимо было срочно! Известно к чему все приведет… А еще сейчас Виктор должен был вернуться! Ей больших усилий стоило чуть повернуть голову, ее губы скользнули к его щеке, чмокнув Сириуса и отступив на шаг, Рея счастливо улыбнулась. Из прихожей к комнате Сириуса летел звук открывающейся входной двери. Девушка выбежала в коридор.

Рано утром Рея собралась и сбежала из квартиры, надеясь никого не увидеть, а именно не увидеть Сириуса, она пока не знала, как реагировать – вчерашнее происшествие было не по плану, она перестаралась.

Водитель Виктора, украдкой поглядывал в зеркало на Рею, сидевшую на заднем сиденье, она чувствовала его взгляд, но один раз встретившись с ним глазами и, увидев, насколько мужчина испугался, она решила больше не смотреть на него. Девушке было немного обидно оттого, что за ней наблюдали как за диким и свирепым зверем – с опаской и смятением, боясь, что он нападет со спины и разорвет на части. Она думала о том, что, когда вернется в квартиру Виктора, задаст ему парочку вопросов об отношении членов клана к ней. Только сейчас она осознала, что кроме жителей поместья никого не знала, она даже никогда не задумывалась о тех, кого встречала в офисе или на праздниках, все они были ей глубоко безразличны, их жизнь и проблемы, должность и работа. Это было хорошо только с одной стороны: чем меньше людей знала Рея, тем меньше «отстраненных, неважных и несущественных» снов ей снилось, и значит, тем больше и точнее были ее сны о близких. Виктор за этим очень следил. Он сузил до минимума круг общения Реи, она жила с людьми, которым Виктор больше всего доверял, с людьми, которые были на голову выше остальных членов первого клана, с людьми, знание о будущем которых было для Виктора стратегически важно. Но теперь Рея почувствовала стыд, в какой–то степени она была виновата во всех проблемах этих людей, она же могла их предвидеть и не допустить. Когда машина остановилась у резиденции Ивара и шофер, не зная как окликнуть задумавшуюся пассажирку, просто смотрел на нее, Рея, снова почувствовав перепуганный и смущенный взгляд, как бы извиняясь, улыбнулась и вышла. Водитель собирался последовать за ней, вспомнив, что должен был открыть дверь, Рея попросила его ждать в машине, он долго отпирался, ссылаясь на приказ Виктора, но потом подчинился и вернулся.

В холе девушку встретил дворецкий, он был очень похож на старого пескаря, с негустыми усами, маленькими глазами в маленьких кругленьких очках, поздоровавшись с Реей, он поджал губу, как будто был очень недоволен гостьей, он шел очень медленно, чуть дергал головой и громко дышал. Наконец, они подошли к кабинету, у которого дворецкий повернулся к Рее, строго на нее посмотрел и скрылся за дверью, через минуту вышел и торжественно объявил:

– Господин Ивар ждет вас, – он быстро втолкнул в комнату удивленную девушку и так же быстро закрыл дверь.

Застигнутая такой проворностью дворецкого врасплох, и не сразу придя в себя, Рея повернулась к Ивару. Он сидел за столом в какой–то странной позе, даже не привстал, чтобы приветствовать гостью, а остался в своем кресле в темном углу, будто специально поставленном именно там, как в кабинете для допросов, когда лица следователя не видно, а допрашиваемый освещен со всех сторон. Ивар смотрел на девушку с издевкой, не собираясь здороваться.

– Я пришла не к тебе, меня должны были проводить к Стелле, – заявила она, подходя к мужчине. Ей стоило большого труда сдержать удивление, Ивар сидел в инвалидном кресле, никто никогда не упоминал об этом, все рассказывали о характере, но такую важную деталь всегда упускали.

– Зачем она тебе понадобилась? – он заметил ее усилия, но не расстроился, а, наоборот, это его раззадорило. – Какие цели ты преследуешь?

– Скорее цели преследуют меня, но чаще меня преследуют как цель, – довольная своим каламбуром улыбнулась Рея, – я пришла поболтать с родственниками.

– Ты знаешь Пуассона?

– Кто это? – Рея сразу не поняла, Ивар показывал, что не считал ее родственницей, равной ему.

– Мой дворецкий.

– Ну, он, конечно, в какой–то степени и родственник, раз входит в четвертый клан, но я приехала к более близким людям, к тебе, к Стелле и к тому малышу, который все пытается со мной поговорить.

– Зачем тебе это надо?

– Я хочу тебя понять – это моя миссия в жизни.

– Кто тебе такое сказал? Витя прислал тебя в качестве шпиона?

– Я сама.

– Хотя бы честно призналась, – похвалил он, – иди к своему Виктору.

– Он не мой, я знаю, что нравлюсь тебе.

– Интересное заявление, – опешил он, но быстро взял себя в руки, – даже не буду расспрашивать, с чего ты сделала такие выводы, но зачем тебе моя симпатия?

– Я хочу объединиться и свергнуть Виктора, – выпалила Рея.

От удивления Ивар чуть не открыл рот, но когда Рея засмеялась, он расслабился.

– Заманчивые планы, кто следующий на очереди?

– Старикашки, я их просто не переношу.

– Так почему бы не начать с них? Зачем тратить время на Виктора? – он был искренне удивлен, как глава, управляющий большим количество людей, Ивар уже автоматически набросал в голове план захвата, но такая расстановка приоритетов и жертв, сбила его с толку.

– Виктор не так слаб, и он будет их защищать, поэтому мне нужен ты, вместе мы свергнем Виктора, а потом старикашек.

– Ну, раз так зачем тебе моя жена?

– Я же уже сказала, дружеский визит к семье моего сообщника.

– Боюсь, ты зря приехала, Стелла никого не принимает, а я не хочу расставаться с мирной жизнью.

– Неужели ей не хочется с кем–то поговорить?

– Нет, не хочется, ты зря приехала, – повторил он.

– Хорошо, но я вернусь завтра, и скажи Пуассону, чтобы в следующий раз не дрался и угостил меня чаем, – в дверях она добавила, – это негостеприимно, в конце концов.

Вернувшись в машину, Рея попросила отвезти ее в самый большой торговый центр в городе и на этот раз взяла водителя с собой за покупками.

– Что бы ты подарил женщине, которая любит цветы? – прикидывая в какой магазинчик зайти, спросила она.

– Цветы, конечно, – удивленно ответил водитель.

– А если у нее аллергия на них?

– Тогда подарил бы что–нибудь другое, конфеты…

– Нет, дело в том, что это обязательно должны быть цветы.

– Подарите книгу о цветах, – предложил он.

– Нет, женщины такие противные, она воспримет это как жестокую шутку. У тебя есть жена?

– Да, и двое детей.

– Вот прекрасно! А что ты даришь жене?

– Она очень любит сирень и духи с этим запахом.

– Духи? Тоже неплохой вариант. А детям что?

– Игрушки, дочке куколок, сыну машинки, – заулыбался, чуть расслабившись, мужчина.

– Ясно, – улыбнулась в ответ Рея.

Они ходили по торговому центру два с половиной часа отведали несколько видов мороженного (обоим понравился пломбир) и газировки, сделали огромное количество покупок, неизвестно зачем, половина из купленного была не нужна. Разобравшись в машине, что кому дарить, Рея попросила отвезти ее домой. Поздно вечером они вернулись, водитель помог занести пакеты в квартиру и довольный (правильнее – подкупленный) поехал домой с несколькими подарками для своей жены и детей.