Читать книгу Как черствеет душа - Лилия Васильевна Кобец - Страница 1

«Реанимация чёрствой души»

Рассказы

Откуда в мире столько зла?

Ведь, каждый в детстве верил в чудо…

Жан-Жак Руссо

Глава 1. Радость.

Искреннюю радость выражают в основном дети, а вот взрослые зачастую только имитируют её. У детей можно научиться многому хорошему. Но в силу того, что людям присуще свойство самозанятости, у них просто не находится времени на познание, и уж тем более, обучение себя.

Начиналось ее первое памятное лето. Родители, вынужденные работать ради выживания, привезли Катерину к бабушке, и не тратя времени на сентиментальные разговоры и прощания, уехали. Оставив малышку на попечительстве любящей, но все так же занятой, как все, бабушки. Вместе с родителями уехали и их наставления, переживания, угрозы, рекомендации, мнения… Девочка осталась наедине со своими чувствами, страхами, ощущениями – сама с собой.

Теплый летний день плавно перетекал в вечернее, уставшее от жары, время суток. Деревья вяло опустили истощенные солнечными лучами листья. Зеленая трава, лишенная утренней яркости, стелилась под ногами сплошным мягким ковром. А воздух еще удушал своей сухостью с каждым вдохом.

Бабуля собрала инвентарь для обработки земли в охапку, и бравенько отправилась в огород. Катюше было велено играть во дворе или в саду, главное не покидать территорию ее владений, чтоб лишить бабушку излишних волнений.

Испытывая некую грусть-тоску по своим родителям, девочка мечтательно отправилась бродить по саду. Бессмысленное хождение, как могло показаться со стороны, между ветвистых деревьев с массивными многолетними стволами привело ее к тому, что она искала всем своим существом. На маленьком листике вишневого дерева она заметила божью коровку, которая никак не могла взлететь, то распускала свои крошечные крылышки, то складывала обратно себе на спинку. Катюша не задумываясь протянула свою ручонку ей на помощь, божья коровка вскарабкалась на указательный пальчик девочки, и, как только он оказался в вертикальном положении, жучок взлетел ввысь.

На оголенных ветках шелковицы Катя увидела микромир гусениц-шелкопрядов, которые превратили листья в одну сплошную паутину.

Подойдя к черешне, она обратила внимание на какой-то темно-коричневый сгусток, который прилип к стволу дерева. Это был, так называемый, древесный клей. По нему, и вокруг него суетилось множество мурашек, за которыми Катя наблюдала не одну минуту.

На раскрывшемся бутоне алой розы девочка заметила полосатое насекомое, которое то взлетало, то садилось обратно на цветок. Пчела. Подойдя ближе, Катя вглядывалась в нее. Пчела никак не могла попасть внутрь цветка, так как он недостаточно раскрылся, но она упорно продолжала периодически втискиваться между листьев бутона. Дотронуться к пчеле девочка побоялась, хоть она и казалась ей мягенькой и пушистенькой.

По всему саду, на разных цветках, Катюша разглядывала самых разнообразных бабочек. Одни привлекали внимание своей чистотой белого цвета, другие наоборот – пестрыми цветами, некоторые выделялись крупными размерами, а еще были такие, которые приковывали к себе взгляд особой мягкостью и тишиной полета.

Катеньку поглощало то самое чувство, когда ее глаза широко распахивались от захватывающего восторга, а в теле как будто извергался вулкан чистой и сильной энергии. Тело цепенело в моменте, и вместе с ним и останавливалось дыхание. Секунды. Предельная заинтересованность давала четкую сосредоточенность на одном объекте.

Будучи маленькой четырехлетней девочкой, Катюша впервые испытала радость, которая запомнилась ей на всю жизнь.

Глава 2. Изоляция.

Рано или поздно, так или иначе, всех нас оставляют, покидают или бросают. Вот только не все реагируют на это плохо, с неким негативом. Конечно, многое зависит от обстоятельств, при которых это происходит. Но! Есть среди нас те, кто испытывает это мучительное переживание даже без внешних раздражителей, или в, казалось бы, не уместных ситуациях.

Нам, людям, свойственно переживать то, чего не видно другим. Этим и объясняется то выражение, в котором говориться, что нужно больше молчать, все равно тебя неправильно поймут. А как правильно? Как может быть правильно для всех одно и то же? Такого не бывает. Мы все уникальны и не смотря на внешнюю схожесть, каждый ощущает себя ох как отличительно от другого. Кто-то чувствует себя героем, а другой – бесхребетным червём, кто-то повелителем своей жизни, а другой – пленником обстоятельств. Степень внутренней наполненности, если она имеется, у каждого индивидуальна.

В один из тёплых осенних дней, Катя возвращалась из детского сада вместе с Денисом и отцом. Это событие вызывало восторг у девочки потому, что раньше папа никогда в жизни не забирал их с сада. Катя тараторила всю дорогу домой, задавала множество вопросов отцу, который в свою очередь, отвечал не на все, долго обдумывая и взвешивая ответы.

Совсем недавно Катюша отпраздновала своё пятилетие. Она гордилась тем, что теперь может смело назвать себя взрослой. И когда, по возвращении домой, отец спросил может ли он оставить её одну дома ненадолго, то девочка радостно согласилась. Для неё это означало, что уровень доверия к ней возрос, и ей представился шанс оправдать надежды родителей касательно её самостоятельности.

Виктор поинтересовался у неё перед уходом знает ли она как включить себе мультфильм и, получив положительный ответ, ушёл, забрав с собой Дениса.

Катюша пребывала в состоянии полёта от радости, на физическом уровне ощущала, как в грудной клетке отворилась какая-то волшебная дверь, из которой вырвался на свободу слепящий белый свет.

Всеобъемлющий восторг от сложившейся ситуации продолжался ровно до того момента, пока на улице не стемнело. Отвлёкшись от телевизора, она побежала к входной двери и заперла её на замок. Робко сев на диване на своё прежнее место, она почувствовала, как волшебство в один миг покинуло её тело, внутренний свет погас потому как тайная дверь с грохотом захлопнулась, отдаваясь дрожащими вибрациями в теле.

Почувствовав себя неуютно, Катя пошла в кухню, умостилась поудобней на подоконнике, стала вглядываться в непроглядную тьму через огромное бездушное окно. Никто не приходил. Катерина продолжала беспомощно смотреть на огонёк от ночника в доме напротив, который в ту ночь вселял в неё надежду на то, что папа вот-вот вернётся домой.

Вдруг ночник погас. Это просто означало, что человек из дома напротив лёг спать. Но только не для нашей маленькой героини. У неё создалось впечатление, что глубоко внутри неё отключился рубильник. Какой-то лёгкий холодок пробежал по всему телу от пят до темени, оставив после себя отпечаток на каждом миллиметре кожи в виде «мурашек». Девочка ощущала себя оболочкой чего-то ненужного, чего быть не должно. Постепенно ощущение пустоты поглотило всё естество, оставив тонкую скорлупу, удерживающую давление атмосферы, и защищающую от деформаций.

Так сердце девочки познакомилось с чувством одиночества.

Глава 3. Скорбь.

На похоронах все испытывают боль. Даже если вас пригласили на чужие, на похороны не очень хороших знакомых или родственников друзей. Находясь там, каждый человек достает из тайных закоулков глубин своей души такие воспоминания, которые в обычный день стараются не вспоминать.

Плачут все. Кто-то видимыми слезами, а кто-то внутренними. Все скорбят, и не обязательно о том человеке, которого отправляют в последний путь именно сегодня. Каждый человек утопает в своем личном и самом большом горе.

В возрасте шести лет маленькая Катя приехала с родителями, как бывало обычно, в деревню к своим бабушке и дедушке. Войдя в озелененный двор, она очень удивилась, когда увидела множество незнакомых людей, которые только то и делали, что бродили с одного конца участка в другой. Попеременно всхлипывали и предлагали друг другу пока еще чистые носовые платки. Катюша смотрела на это Броуновское движение своими большими голубыми глазищами и хлопала длинными черными ресницами, взгляд был исполнен любопытства и детской задоринки. Она любила новые знакомства, особенно со взрослыми, ведь они обязательно мило ей улыбались, дарили какие-то яркие интересные игрушки и давали сладости.

На улице стоял жаркий июльский день. В воздухе витал запах пыли, а легкий ветерок доносил прохладные нотки приближающегося дождя. Солнце пробивалось слепящими лучиками сквозь огромные кроны деревьев, оставляя причудливые тени на земле двора.

Катенька немного осмотрелась, и подумав, что без маминой помощи новые знакомства завести не получится, так как все были уж слишком чем-то расстроены, она отправилась на поиски. Ее маленькая хрупкая фигура легко порхала между высокими тяжелыми взрослыми людьми. Длинные густые золотистые волосы весело развевались по сторонам, когда она делала маленькие, но резвые прыжки с одной ножки на другую. Маленькое черное платьице было чем-то новым в ее гардеробе, поэтому она все время посматривала на него, ей было не привычно смотреть на свои тоненькие белые ножки, которые казались еще белее из-за ее черных одеяний. Округлое пухленькое личико с маленьким курносым носиком и выразительными естественными розовыми губками светилось озорной улыбкой и неустанным интересом ко всему происходящему вокруг нее каждую секунду.

Не увидев маму во дворе, она решительно направилась в дом. В коридоре встретила отца, который спокойно беседовал о чем-то с дядей Лёней. Она не стала их отвлекать, ведь вмешиваться в разговоры взрослых нехорошо, так ей всегда твердила мама. Катюша робко шагнула в следующий коридорчик, маленький и темный. В нем никогда никто не задерживался, разве что бабушка, когда делала в нем уборку. Там было четыре двери, по одной в каждой стене. Одна вела в коридор к выходу, из которого вошла Катя, вторая – в большой и светлый зал, третья – в спальню, а последняя открывалась в маленькую уютную кухоньку.

Катенька слышала голоса пришедших ото всюду, но из спальни доносились какие приглушенные голоса, как будто люди разговаривали каким-то полушепотом. И она шагнула в спальню уже не для поиска мамы, а для того, чтобы разузнать чего же там происходит такое без нее.

В спальне царил полумрак. Окна занавешены плотными покрывалами, которые не давали пробиться почти ни одному солнечному лучу. На больших зеркалах старинных шкафов нависали простыни. Кате стало жутковато. Большая часть людей скопилась возле стола, из-за этого Катюша не могла увидеть, что находится на нем находиться. Пришлось проскользнуть между ними.

Весь стол был заставлен гранеными стаканами, заполненными пшеницей, с которой торчали церковные тоненькие коричневые свечи. Рядом лежали носовые платки, в которых заворачивали пару печенек и конфет. Катя никогда такого не видела. Она посмотрела по сторонам в поисках кого-нибудь знакомого, чтоб получить ответы на все свои накопившиеся вопросы. И тут ее взгляд зацепился за цветную полосатую дорожку(коврик), которая застилала деревянную скамью, а на ней лежал ее дедушка, положив руки на груди. Катя тихонько подкралась к нему, думая, что дед решил с ней поиграть и притворяется спящим. Как же она ошибалась!

Катюша пошевелила его за плечо и быстро присела, так, чтоб он не успел заметить кто его тревожит. Присев, хихикнула. Дед лежал неподвижно. Она тихонечко приподнялась и подула ему прямо в лицо, снова присела, обронив смешок. По ее мнению, дедушка не сдавался, и продолжал притворяться. Азарта у нее поубавилось. Она встала и, так серьезно, говорит:

– Дедушка, это я. Мы уже приехали! – и улыбается ему.

Не получив должной реакции, она взяла его за левую руку, и потянула ее к себе.

– Деда, вставай! Смотри сколько гостей понаехало! А ты лежишь!

Подбежала мама несчастной девочки. Сама измотана происходящим. Ее некогда глубокие карие глаза, стали немного бесцветнее и мутнее. Волосы спрятаны под черным платком. Надя была маленького роста, с хрупкой фигурой и стройными ногами. Ее черное платье едва прикрывало колени, она держала одну свою руку другой, чтоб меньше было заметно дрожь, которая охватила ее с момента приезда.

– Катюш, деда нельзя трогать. – она аккуратно вынула руку своего отца с руки дочери и положила на место.

– Мама, почему дед не встает? Я хочу, чтоб он, как всегда покатал меня на переднем багажнике велосипеда.

Надежда присела возле дочки, обняла ее, еле сдерживая свои наболевшие слезы. Сглотнув очередной, предательски подступивший, ком в горле, она заговорила с Катей.

– Катюш, дедушка больше не будет с нами играть. Мы приехали с ним попрощаться. Дома я тебе говорила об этом, помнишь?

– Помню. – растерянным взглядом смотрела Катя на свою маму.

– А почему у деда рука такая холодная?

– Катюш, потому, что дедушка ушел от нас в другой светлый мир.

– А как же я? Почему он нас не позвал? Он что нас не любит? – Катя повысила голос на столько, что все умолкли и смотрели на девочку.

Надежда не могла вымолвить ни слова. Не проронив ни одной слезинки, она молча вышла в коридор за Виктором, отцом Катерины. Он был высокого роста, крепкого телосложения с ярко голубыми глазами. Обычно его называли голубоглазым блондином. Когда Надя повернулась к дочери спиной, и шла, то слышала, как у Кати началась истерика, она знала, что этим закончится их разговор, поэтому и пошла позвать своего мужа. В спину ей доносились крики Катеньки.

– Мама, я не хочу оставаться здесь! Я хочу к дедушке! – сквозь град своих слез Катя не видела никого. Она стояла возле той лавки, беспомощно опустив свои маленькие ручата, поглощенная новым ощущением одиночества в толпе. Катя пыталась от него избавиться через крик и слезы, но ей не удавалось. В ее детской головушке не укладывалась полученная информация, что деда больше не будет. Она не могла и не хотела это понимать и принимать.

За эти считаные секунды, пока Надя шла за отцом, Катя измотала свою неокрепшую психику до предела, и ей захотелось обнять дедушку. Лечь рядышком она не смогла, так как места хватало только для одного, и она просто положила голову на плечо своему горячо любимому дедуле, и обвила его холодное тело руками.

Изумленная толпа, казалось бы, взрослых людей, бездействовала.

Виктор подошел к Кате, спокойно, без резких движений и каких-либо слов, поднял ее на руки и вынес на свежий воздух…

Так появился первый маленький шрам на ее большом сердце.

Глава 4. Забота.

Следует начать с того, что забота бывает разных уровней – о физическом теле, ментальных способностях тела, эмоциональная и духовная. Наши мамы, папы, и мы, став родителями, большую долю времени посвящаем заботе о физическом теле. Это, безусловно, очень важно, но человек сам по себе является существом не простым. Поэтому и развитие должно проходить на всех уровнях.

Катюша, будучи правильной девочкой до мозга костей, с самого маленького возраста всегда и во всем старалась помочь своей маме, и не только ей. Как-то в один из выходных дней лета, отдыхая, так сказать, от рутины детского сада, Катеринка пошла с Надеждой к колодцу, чтоб набрать воды в ведра. Мама Кати собиралась приготовить обед, и девочка с пребольшим удовольствием отправилась по воду.

Яркое солнце позднего летнего утра пока еще ласково грело крыши маленьких домов, которые окружали дом девочки. Легкий неощутимый ветерок давал возможность надышаться полной грудью свежестью летнего воздуха, который в считанные минуты превратится в душащее нечто, от которого придется прятаться.

Катя шла позади мамы, подпрыгивая и пританцовывая от радости предвкушения, что вот-вот она получит возможность внести весомый вклад в «общее дело». Нарочно постукивая пустым ведром из нержавеющей стали обо все столбики, палочки и веточки, какие только попадались ей на пути, Катя улавливала разницу звона и от этого становилось еще веселее. Высокие деревья, под которыми они проходили, тихонько и ненавязчиво нашептывали свою заводную песнь лета. Вдалеке уже виднелся колодец.

Вся конструкция колодца занимала около полтора метра в высоту и метра три по площади. Сбоку от П-образной стойки, которая высилась над квадратной деревянной будочкой, висел массивный металлический круг диаметром с полный рост девочки. Приваренная к кругу ручка, точнее металлический штырь, так и манила схватится за него, да как запустить колесо, но тяжесть сооружения не позволяла Катерине сделать это так, как она себе воображала. Катюше колодец казался огромным древним замком, о которых она слышала из сказок.

Надежда взяла пустое ведро, стоявшее на краю будочки, которое было прикреплено цепью к валу колодца. Протянула руку вперед так, что ведро зависло над темной пропастью, второй рукой придержав колесо на секунду, она его запустила. Колесо вращалось очень быстро, благодаря чему ведро в мгновенье ока ударилось о воду где-то там внизу. Наполнив одно из принесенных ведер, Надежда собралась запустить колесо во второй раз.

Катерина стояла в стороне возле высокого забора из металлической сетки, по которому плелись разноцветные цветы-колокольчики. Обычно мама не разрешала ей подходить близко. На этот раз Катя вызвалась в помощницы.

– Мама, ты только что так быстро запустила колесо, я тоже хочу. Можно второй раз я так сделаю? Пожалуйста. – писклявым голосочком протянула девочка.

– Иди, запускай. – ожидая этих слов, улыбаясь, сказала Надежда.

Катюша с восторгом подбежала к колесу и со всего размаху, что было сил, запустила колесо. Вот только отойти она забыла. Колесо, сделав один оборот, ударило Катю своей ручкой по переносице так, что маленькая девочка отлетела в сторону и потеряла сознание. Надежда, не застыв ни на секунду, бросилась к дочери. Не смотря на усиливающуюся дрожь, которая набирала обороты какими-то вибрационными волнами… Не смотря на заливающие глаза слезы, да так, что размазывается окружающая реальность… Не смотря на застрявший ком в горле, размером с голову, который перекрыл дыхание – ни вдохнуть, ни выдохнуть… Надежда бережно, словно хрупкую хрустальную вазу, подняла Катюшку и отнесла в дом.

Катя открыла глаза и увидела перед собой лицо мамы, которое озаряла трогательно-нежная улыбка. Надежда ласково провела рукой по щеке дочери. Катя ощутила в теле возрождающийся яркий свет от тепла маминой руки. В глазах девочки снова зажегся огонек жизни.

Крохотное семя заботы поселилось в сердечке девочки.

Глава 5. Равнодушие.

Как-то Катя, вернувшись со школы, она посещала первый класс, застала своего старшего брата Дениса за просмотром мультиков. Он был старше на пару лет, немного крупнее по телосложению, да и повыше. Его соколиный разрез глаз в сочетании со светло-карим оттенком радужки вводил Катю в состояние страха. А черные, как расплавленная на солнце смола, волосы дополняли устрашающую картину брата-садиста.

Одним из его любимейших занятий были издевательства над сестрой. Обычно это выражалось в отбирании ее игрушек в тот момент, когда она ими играла. Денис ломал пополам кроватки и другую мебель для кукол, рвал на мелкие части наряды тех же кукол или отрезал им части тела. После таких «игр» все Катины игрушки отправлялись на помойку.

Родителям она не один раз жаловалась, что Денис портит ее игрушки, а свои не дает. На все ее жалобы и мольбы всегда следовал один и тот же ответ: ты сама виновата, не нужно было его доставать; не цепляй его, и он не будет трогать твои игрушки.

Умостившись на диване, подальше от Дениса, Катя молча стала смотреть телевизор. Он, поняв, что ей по нраву этот мультфильм, переключил на другой канал. Катя возмутилась:

– Зачем ты переключил? Я же смотрела!

– Теперь не будешь смотреть! – надменно улыбнулся Денис.

Катя фыркнула ему в ответ и пошла в другую комнату учить уроки. Через пару минут к ее столу подошел братик и выхватил из ее рук тетрадь.

– И что же мы сегодня получили?

– Отдай! Это не твое!

Катя встала и начала отчаянно отбирать свою тетрадь по математике. Он поднял тетрадь высоко над ее головой, Катя начала подпрыгивать, чтоб ухватиться, но ничего не получалось. Несколько мгновений спустя, она опустила руки и спокойно попросила вернуть то, что ей принадлежит. Денис только перекривил ее в ответ, все еще высоко держа тетрадь.

Катя от безысходности толкнула его со всей злостью, которая у нее накопилась. Денис рухнул на кровать, потянул Катю за собой и накрыл ей лицо подушкой, плотно прижав рукой в области носа и рта. Сестра вырывалась изо всех сил, но Денис был слишком тяжел для нее. Она отпихивала подушку, размахивала руками, попадая ему то по плечу, то по голове… Безрезультатно. Он сильнее и больше нее. Когда доступ воздуха для Кати был перекрыт окончательно, в ней включился какой-то неведомый инстинкт самосохранения, и она со звериной силой сбросила его злобное тельце на средину комнаты. Денис, отлетев на столь внушительное расстояние, немного опешил. Швырнул тетрадь на стол и, хихикнув ей в лицо, скрывая свое смятение, пошел дальше смотреть телевизор.

Катя все еще лежала на кровати, на спине, опершись на локти. Глаза перепуганы, полны глубинного страха… Теперь она поняла, что возможности ее тела намного больше, чем она представляла, и бояться стоит не брата, а себя. Ведь никто не знает себя до конца, до того момента, пока не останется выбора.

Катюше было всего семь лет, и все ее умозаключения были сиюминутны, и забывались мгновенно, все автоматически переходило на уровень подсознания. На всякий случай, если в будущем придется воспользоваться снова такой функцией.

Маленькая девочка взглянула на часы, до прихода мамы оставалось около получаса. Она села на краю кровати, приняв беззащитную форму эмбриона, на сколько это можно было осуществить в сидячем положении. И стала рыдать взахлеб, жалея себя. Всем своим маленьким существом она желала быть защищенной. В головушке сидела только одна мысль: только бы слезы не закончились до прихода мамочки, чтоб она увидела какую невероятную боль причинил брат. Она очень хотела, чтоб мама, увидев ее такую, просто села рядышком, крепко-крепко обняла, и сказала: «Теперь уже все хорошо. Я рядом.»

Мама вернулась в обыкновенное для нее время. Прошла через комнату, увидев плачущую Катю, она безучастно, как бы про между прочим, бросила в ее адрес вопрос:

– Чего ревем?

– Денис меня обидел. Он забрал мою тетрадь, и не отдавал…

Даже не дав возможности договорить до конца, мама раздраженно рявкнула:

– Я говорила тебе – не лезь к нему, и он тебя не тронет!

От такого ответа Катя замерла, пялясь в одну точку на стене. Она раз и навсегда поняла, что границы ее боли не постижимы, да и не интересны, никому… Даже собственной матери.

Еще одна насечка образовалась на сердечке нашей героини.

Глава 6. Уважение.

Глава 7. Ревность.

Самое веселое и приятное время в году – это зима. Не из-за колючего мороза, парализующего мозг, и не из-за белоснежной сказки за окнами. Причиной всему – новогодние праздники. Во-первых, это не один праздник, следовательно, можно законно отдыхать несколько дней подряд. И нет, не неделю, как на Пасху, а несколько недель. Во-вторых, «каникулы» у всех одновременно, что позволяет семьями ходить по гостям. Это радость и большим, и детям. Такой себе массовый отпуск в стране.

Родители Кати решили нанести визит своим друзьям, семейной паре, у которых было также двое деток. Жили они в одном городе, но, можно сказать, далековато. В последнее время виделись не часто, ведь у всех свои заботы, а острой необходимости в регулярных встречах не возникало. Это раньше, в студенческие годы, когда все четверо молодых людей жили неподалеку друг от друга. Когда они находились на стадии встречаний и романтических вечеров. Когда на руках не было детей. Вот тогда они виделись практически каждый день. А теперь, с течением времени, эта необходимость отпала сама собой.

Новогодняя ночь прошла, подарки получены, салаты съедены, елка еще украшена в ожидании Рождества…

Друзья встретили их тепло, с хлопушками и бенгальскими огнями, прямо у порога. Все пообнимались, поцеловались в щечки, подарили символические, и не только, подарки, и отправились за очередной праздничный стол.

Дети, не дожидаясь взрослых, быстренько перекусили на скорую руку. Как же можно рассиживаться за столом, когда в соседней комнате лежат свежеподаренные игрушки, да и к тому же, еще не распакованные. О какой еде вообще может идти речь?

Мамы и папы наливали спиртное по рюмкам, о чем-то увлеченно беседовали и, казалось вовсе не обращают внимания на детей, но малыши прекрасно знали, что всем одновременно из-за стола вставать нельзя, а то точно заметят. Они по очереди, начиная с того, кто ближе к выходу, начали просачиваться в детскую комнату.

На всех окнах квартиры по периметру были развешаны гирлянды, мигающие разноцветными огнями, дверные ручки обмотаны «дождиком», пол устелен новогодней мишурой, а еще воздух был пропитан сосновым ароматом. Оставалось только добавить к этому всему запах мандарин, и картина становилась целостной.

В детской комнате царил теплый полумрак, так как освещалась она только прикроватной лампой, свет которой рассеивался по комнате тусклыми желтыми лучами. Детские кровати, стоящие у окна, были аккуратно застелены. Все игрушки красовались на полках высокого шкафа. А на полу, в самом центре огромного длинноворсового ковра, лежали ярко упакованные, долгожданные подарки.

Дети не входили в комнату, а буквально влетали, что аж ветерок начинал гулять по помещению. Каждый хватал свою коробочку, конечно, они отчетливо их запомнили. Быстро-быстро срывали красивые упаковочные бантики и ленточки. И вот, наконец, не зная себя от радости, выкрикивали: «Ого! Как я и хотел!», «Класс!», «Супер!» и тому подобные вещи.

Начался полный хаос в квартире. Дети рассекали по комнатам с новыми игрушками, периодически выпрашивали друг у друга подержать игрушку другого. Попросить поиграть чьей-то новой игрушкой – это знак плохого тона, все дети в курсе. Звучала музыка, звон хрусталя, смех и непрерывающиеся разговоры… Праздник продолжался.

Некоторое время спустя, Катя немного устала. Села за детским столиком, и принялась разукрашивать куклу Барби, посадив свою напротив, и ведя с ней задушевные вечерние беседы. Остальные дети продолжали резвиться.

С наступлением ночи, Катя уже совсем выбилась из сил, и пошла к маме, которая еще сидела за столом, улыбаясь шуткам друзей.

–Мама, можно я сяду к тебе на ручки? – обессиленным голосочком протянула ей дочь.

–Катюш, беги еще поиграй с детками. Видишь, мы еще общаемся. – как бы упрекнув ее в бестактности, ответила Надежда.

–Мама, я уже устала. Не хочу больше играть. Возьми меня к себе на ручки. – еще более жалобно сказала малышка.

–Катерина, я сейчас занята. Иди сядь на диван. Мы скоро будем ехать домой. – строгим безжалостным тоном произнесла Надя.

–Ну, мам, пожалуйста! – просила из последних сил Катюша, пытаясь добиться от мамы внимания и понимания.

Надежда только резко протянула руку перед собой, указательным пальцем показывая на диван. Катя поняла, что получить желаемое у нее шансов нет совсем. Покорно поплелась к дивану, и села смотреть мультфильмы.

Денис все это время стоял в дверном проеме, и наблюдал за происходящим. Как только сестра устроилась напротив телевизора, он подошел к маме, и обнял ее.

–Мамочка, я хочу спать, пойдем домой. – сказал он ей на ушко.

–Скоро пойдем, хороший мой. – нежно ответила Надежда, и взяла его на руки.

Катя, сидевшая недалеко на диване, увидела Дениса у мамы на руках, и не смогла сдержать слез. Комок, который подкатил в ее горле, казалось, сейчас ее задушит. Поэтому малышка рыдала в захлеб. Лицо исказила гримаса обиды и злости одновременно. Она вжалась спиной в диван, поджала ноги, и только поглядывала из-под лба то на брата, то на маму.

Еще плюс один шрам. Первый след от ревности.

Глава 8. Преданность.

Глава 9. Месть.

Наступила восьмая зима для Кати. Гололед держался несколько дней. Тепла не предвиделось.

Придя домой, она сразу покушала и сделала все домашние задания, как рекомендовала мама. Она любила повторять: «Сделал дело – гуляй смело». Это стало основным принципом жизни для Кати.

Денис, вернувшись со школы, бросил свой портфель под письменный стол, и сел смотреть мультфильмы.

Катя слышала, как мама вошла в дом, шелестя пакетом с купленными продуктами. Как мама прошла на кухню и выкладывала все добытое за день, на кухонный стол, как часть из всего этого относила в холодильник.

Надежда зашла в комнату, поздоровалась с детьми, наспех переоделась в домашнюю одежду, и пошла чистить печь от жужелицы, чтобы растопить огонь и нагреть дом.

Катя знала, что вот-вот мама пойдет в сарай за углем, и обнаружит отсутствие обуви. Она не находила себе места в своем теле, чтоб спрятаться от надвигающейся бури. Она оставалась неподвижно сидеть на стуле в трепетном ожидании.

К большому удивлению Кати, мама совершенно спокойным и мирным тоном поинтересовалась у детей, не видел ли кто-нибудь из них один ее тапочек. Они хором ответили «нет». Мама скрылась за дверью. Катя сидела, и не могла понять, когда это она успела принять решение «буду врать», ведь у нее и в мыслях никогда не было, что взрослым можно врать, а тем более родителям. Но, что сделано, то сделано.

Мама зашла в комнату с тапком в руке, и подозвала детей к себе. Поставила их перед собой, лицом друг к другу.

–Итак, я нашла свой тапочек в грязном белье. Меня не интересует, как он туда попал. Я хочу знать кто его порвал и зачем? – Надежда спокойно попыталась донести детям свое недовольство случившимся, и узнать правду.

–Денис, это ты сделал?

–Нет, мам, я смотрел мультики. – У Дениса и голос не дрогнул, ведь он был уверен в своей невиновности.

–Катя? – вопросительно посмотрела Надежда на дочь.

–Я уроки делала.

–Ты же в туалет ходила! – воскликнул Денис.

–И что? – от неожиданности Катя не нашлась что ответить на внезапную предъяву, и поступила, как все хитроумные взрослые – ответила вопросом на вопрос. И это сработало. На какое-то время.

–Дети, я никого не буду наказывать, если вы сейчас же ответите, кто порвал тапок. Договорились? Денис?

–Мам, но это правда не я. – жалобно ответил он.

–Кать? – протянула ее имя мама, слегка приподняв бровь от удивления, что она может сказать, что это ее рук дело.

В этот момент Катя находилась в шатком положении. Или признаться, и помочь матери с ремонтом тапка, и все обойдется, или…

–Это не я. – неуверенно произнесла Катя, решив узнать, что же будет, если переступить через границу терпения Матери.

–Что ж, вы сделали свой выбор. Я буду каждому из вас задавать один и тот же вопрос, и получив отрицательный ответ, буду бить вас этим тапком до тех пор, пока вы не признаете свою вину, и не возьмете на себя ответственность за плохой поступок, и за ложь. Итак, Денис, это ты порвал тапок?

–Я же сказал, что нет. – разозлился Денис, что мама ему не верит. Надежда один раз шлепнула его тапком по заднице, не сильно, но и не легонько, а так, чтоб чувствовалось. Скажем так, в меру.

–Катя, это порвала мой тапок? – спросила Надежда, уже совершенно не зная кому же из них верить.

–Нет, мам. – Ответил Катя, готовясь получить свой первый удар. Получила. Так же, в меру. Обое перенесли первые несколько шлепков храбро и терпеливо, не проронив ни слезинки. Но приблизилась следующая грань терпения Надежды.

–Я в последний раз вас спрашиваю, если ответ будет снова отрицательным, я выбью из вас правду этим тапком. – пригрозила на повышенном тоне Надежда.

–Денис, это ты сделал? – с раздражением в голосе произнесла мать.

–Нет. – грустно ответил Денис, все еще надеясь, что свершиться чудо, и ему поверят. Надя взяла тапок, и со всего размаху отходила его по заднице, держа за плечо, чтоб не дергался. Он разревелся и с криками о том, что это не он, ушел в детскую комнату, громко хлопнув дверью за собой.