Читать книгу Песня Орри. Часть 1. Не ангел Орри - Лилла Сомн - Страница 1

– Так что с тобой случилось? Ты можешь рассказать сейчас, когда твои помощники отправились в отгул и за твоими родными? Почему ты вышел… вылетел в тур больным?

Задав вопрос, этот Орри внимательно посмотрела на приведённое ею позавчера в важноместскую 8ую больницу полупрозрачное существо с пронзительно голубыми глазами, по которым сегодня уже пробегали живые озорные лучики внутреннего света. На это было приятно смотреть, что особенно хорошо ощущалось на контрасте с тем, как ангел выглядело в тот день. Оно было почти полностью потухшим.

Хорошо, что её новый друг был ангелом. Они интуитивно понимают то, что хочет передать беседующее с ними существо и могут понять о чём речь, даже не очень хорошо зная язык. А этот, к тому же, ещё и немного знал орочий. Куда лучше, чем Орри знала ангельский. Впрочем, при её страсти к изучению языков, этот случай был ещё и прекрасным поводом попрактиковаться, даже если злясь или нервничая, она переходила полностью на орочий.

– Я не болело. Я вполне могло петь. – повело прозрачными плечами ангел. – Я должно было. Моё место – на сцене. Существа на меня рассчитывали. Моё помогающее вложило в организацию этого тура кучу сил и времени. Моя команда осталась бы без работы. Существа на местах здесь, в театрах тоже потерпели убытки. Мои поклонники были бы разочарованы. На мне многое завязано.

– А так потерпел убытки в здоровье и силах ты. И вот ты, совершенно здоровый и готовый работать ангел, уже лежишь здесь, в орочьей шаманской палатке после того, как практически был на пороге смерти.

– Угасания. – поправило ангел.

– Угасания. Неважно. – отмахнулась орчиха. – Странная история, по мне так. Не знаю, как у ангельских людей, а у орочьих обычно столь серьёзные вещи, приводящие к угасанию, обычно не появляются мгновенно. Как правило, они развиваются не один сезон. Ладно. Прости мне моё любопытство старой женщины. Я просто подумала, глядя на всё происходящее… на то, как тускло ты выглядишь для ангела… на то, что собираешься продолжать в том же духе пока не…

Орчиха умолкла.

– Что ты подумало? – заинтересовалось ангел.

– Что мне любопытно услышать всю историю, которая привела тебя сюда, в больничный шатёр. Ну, или тебе будет интересно рассказать её себе самому от начала до конца, чтобы вспомнить, как это началось, через что ты прошёл, к чему это привело и… Почему не стоит продолжать в том же духе.

– Почему тебе это интересно? Мы едва знакомы. Я тебе очень благодарно за твою неоценимую помощь, но… У всех свои мотивы. Скажи. Почему ты здесь? Почему не ушло, после того как помогло моей команде доставить меня сюда?

– На последний вопрос не отвечу. Он меня саму занимает донельзя. Ответы на другие будут выглядеть идиотски.

– Попытайся.

– Потому что я старая любопытная орчиха, которая вечно лезет со скуки не в свои дела. И потому что я позавчера была на самом деле в ужасе от увиденного. Ты ведь в самом деле почти погас. Может, у тебя на родине и много ангельских, одним больше-одним меньше. А у нас все, видя ваше светящееся великолепие, от такой нематериковой красоты рты разевают, если ты вдруг не заметил. И вдруг такое берёт – и собирается погаснуть. Нет, правда, я была просто в шоке.

– Серьёзно? Только поэтому? – недоверчиво потемнело ангел. – Нет, кто ты на самом деле? Вопрошала? Фэна? Знаешь, я хотело бы доверять существам. Но это доверие много раз оборачивалось против меня. Многие хотят со мной подружиться. По разным причинам. И некоторые причины мне… совсем не по нутру.

– Я назвала тебе свою, хочешь верь-хочешь нет. – пожала плечами Орри. – Я сама не понимаю, что меня так обеспокоило во всей этой истории, я не справочник весть какая любительница прекрасного. Действительно, в обычном случае я бы показала твоим друзьям, куда отнести твоё прозрачное тельце и удалилась бы с чувством выполненного долга. Вместо того чтобы носиться и помогать с переводом и улаживанием всяких дурацких утомляющих организационных вопросов, с которыми ангельские не могут разобраться сами в нашем оркском существовании. Я сама задаю себе вопрос – почему я всё ещё здесь? Если моя навязчивость тебя раздражает, то считай сегодняшний день последним днём моих посещений.

– Тебе оплатят твоё беспокойство! Я, как уже говорило, тебе за беспокойство очень благодарно. Орочьи вообще очень отзывчивые существа. Я удивлёно тем, сколько орочьих пыталось мне помочь, хотя, они, конечно, едва ли что-то могли сделать.

Орчиха замолчала и задумалась.

– Да уж, отзывчивые. – хмыкнула она. – И, как оборотная сторона этого, весьма навязчивые. Орочьи всегда помогут тебе в трудную минуту и посочувствуют, даже если тебе это не нужно. – ухмыльнулась орчиха. – Я – истинное дитя своего вида в этом отношении и в принципе, моё поведение – вполне себе приличествующее для пожилой орчихи. Нам безумно хочется считать себя нужными и хоть в чем-то компетентными. Так что, аудитория хотя бы в виде одного тебя – для меня уже большая удача. До этого я считала себя нетипичной бабкой. Возможно, мне стоит пересмотреть мои взгляды на себя.

– Да ладно. Развлекайся. Моё чувство собственной важности будет радо услужить твоему. Прилетай ещё! – выдав вспышку веселья, "оттаяло" существо.

– Ну, вот куда ж я теперь денусь, пока ты не улетишь отсюда. Кстати, специально для твоего чувства собственной важности – помимо твоего неместного вида, меня впечатлила твоя необычная музыка. До такой степени, что я сейчас здесь. Хоть я и не вопрошака. И не твоя поклонница. По крайней мере не была ею до недавних пор. Мне просто интересно.

– А я не знаю, что тебе рассказать. Моя история вполне обычная. – ангел неопределённо замерцало. – Меня принесло на этот путь, и я по нему иду… и иду. Не задумываясь о прошлом и будущем, потому как и задумываться нету времени.

– Вот прямо сейчас у тебя есть такая потрясающая возможность! Потому как тело твоё устало и не даст тебе продолжать в том же духе… – орчиха спохватилась. – А всё-таки я удаляюсь, чтобы не мешать тебе отдыхать и не доставать своими дурацкими вопросами.

– Ну, знаешь… не такие они и дурацкие, задавали мне и похуже. И… уж прости за прямодушие… – ангел неуверенно мигнуло.

– Мы с этого сразу начали, тут уж ничего не поделать. – развела руками Орри.

– Да, точно. Но теперь, когда моя команда отправилась, пользуясь случаем, в "миниотпуск" в Ангелессию, а моё помогающее – в соседний город, предупредить о задержке, мне, кроме тебя, в общем-то, не с кем общаться. Вот сейчас меня пробрал ужас при мысли, что я здесь совсем одно.

– Решил давить на жалость – усмехнулась Орри.

– Типа того. – лукаво сверкнуо в ответ ангел. – Короче, иди, если должно… но обязательно приходи ещё.

– По крайней мере, пока не вернутся помощник и команда.

– Да. А про твой вопрос. Про то, как всё так радостно шло и пришло сюда, в больницу… я и само не знаю, как на него ответить. Но обещаю подумать и как-то всё-таки постараться. Конечно, если ты вернёшься.

– Вернусь. Не оставлять же тебя, правда, тут одного, раз так получилось.

– И… Послушай. Тебе правда хочется выслушивать моё нытьё? Кому это интересно.

Светлое создание вопросительно вспыхнуло.

– Мне интересно. Не нытьё, а история. Правда хочется. Орочьи люди за этим газеты читают каждый вечер, а вопрошаки нещадно мучают всех, кого сочтут того достойными. И мне чем-то интересна именно твоя история и я явно хочу знать подробности, чтобы хотя бы себе объяснить – чем.

– Потому что ты вопрошака. – игриво мигнуло существо.

– Неееет. – раздражённо протянула орчиха.

– Ну… ладно. Многие вещи я не хотело бы рассказывать. Даже себе.

– Расскажешь всё, что сочтёшь нужным. Свою версию происходившего.

– Ладно. Завтра прилетишь?

– Приду. – кивнула Орри.

– Тогда я займусь сочинением подходящей истории для тебя. Возможно, эпоса! – оно ярко мигнуло, изображая вдохновение. – Когда-нибудь он будет издан и невероятно знаменит. Скоро! В туалетах всех уровней, которые ими пользуются! Что бы это ни было… Встречайте. "Печальнейшая история от самого весёлого на материке ангело Лито".

– Самая грустная история самого успешного мальчика. – добавила Орри.

– Технически, я не «мальчик». И не «девочка». – поправило дитя света. – Мы – бесполы.

– Я знаю, но мне сложно к этому привыкнуть. И в нашем языке нет слов для существ среднего пола. Не знаю почему, но для меня ты – «мальчик».

– Ладно. Как тебе удобно. – великодушно согласилось ангел. – Тебе придётся рассказать мне свою историю взамен.

– Пффф. – фыркнула Орри, возведя очи долу. – Уж это точно не эпос. "Самая скучная история ничем неприметной старой оркской девочки". Использовать в качестве снотворного.

– Снотворное мне здесь точно пригодится. Так, всё договорились! – прозрачное шутливо мигнуло и беззвучно хлопнуло в прозрачные ладоши.

– Да, давай, до завтра! – попрощалась орчиха.

Орри покинула больничный шатёр и побрела домой вдоль поля, сложив свои мозолистые крючковатые руки с круглыми шишками суставов за горбатой орочьей спиной.

Вот, хороший, кстати, вопрос. Зачем, зачем она во всё это ввязалась? Чего ей не догнивалось спокойно на старости лет-то? Зачем было встревать в это, зачем сейчас спорить с этим упрямым, гиперответственным, помешанным на исцелении мира от его скорбей упрямым мальчишкой, типичным представителем своего вида. Таким, какими ангельских людей обычно описывают учебники. У него своя жизнь. Он проживёт её как ангел и умрёт как ангел. Что ей до того? Мало ей на её горбатой спине и шее узелков от тягот её собственной навозной жизни? Видно, мало. Должно быть ей… скучно что ли. А возможно, что-то в этом болезненно перекликается с её собственной биографией.

Кстати говоря. Как и переосмыслить свою историю, события которой она вообще плохо помнила и обычно не трудилась припоминать? А то и старалась вовсе не делать этого. Возможно, потому, что ей совсем не хотелось вспоминать. Как рассказать кому-то то, чего и в самом деле не хочешь рассказывать и себе?

Жила, навозненько, скучновато так жила. Пока не сдохла. Вот и весь сказ. Ну, допустим, ещё не сдохла, но уже близко к тому, практически вся жизнь уже позади. Лучшие годы, как говорят орчихи. Орри горько усмехнулась. Если это лучшие, то как выглядят худшие и что же будет дальше? О чём тут рассказывать? Песня-плач. Может, Лито, вдохновившись, напишет об этом душещипательную балладу. А может, колыбельную. Скукотища ведь.

В раздумьях она дошла до барака, где жила её традиционно большая орочья семья. Большой она была только по мнению Орри. Потому как, для неё идеальная семья должна была бы состоять из одной орчихи. По орочьим меркам размеры орриной семьи были весьма посредственными. Селиться в одиночку у орков не было принято, да и было опасно. У народа, уважающего силу и количество было бы нормальным отобрать все вещи, а то и жизнь и здоровье у той, за кем не стоит большая семья.

Потому выбор Орри был небогат. Терпеть неудобства от своей семьи или терпеть их от чужих. Здесь, по крайней мере, после долгих перепирательств, ей удалось оставить на своей двери замок. Вне стен этого барака замок не помог бы Орри ничем.

Тихо, стараясь не привлекать ничьего внимания хлопающей дверью, она зашла внутрь их с семьёй общего жилища, и постаралась быстро проскользнуть к себе, ни на кого не натыкаясь.

Успешно добравшись до комнаты, наткнувшись по дороге всего на семерых родных из 118, Орри закрыла за собой дверь на защёлку. Единственную защёлку в доме, а, быть может, и во всём городе, висевшую на двери жилой комнаты. В орочьих семьях закрытые двери считались если не признаком вынашиваемого злого умысла, то дурным тоном точно.

В комнате Орри был настоящий бункер. Всё, что позволяло ей не покидать помещение и снизить количество не особо приятных для неё контактов с окружающим миром.

Сейчас бы поспать перед грядущим ещё одним рабочим днём, традиционно не сулившим ничего радостного. Но Орри не могла перестать думать над вопросами.

Она понуро вздохнула, смирившись с тем, что завтра опять пойдёт на работу грустной и не выспавшейся, заварила себе чаю и села размышлять.

– Орри!

Сонная орчиха подняла взгляд от просеиваемового песка на младшего бригадира.

– Метнись помоги Кари принести на второй этаж шпатлёвку.

– Хорошо. – вслух произнесла Орри.

"Если на этом ты отмотаешься", мысленно добавила она.

Она встала и понуро потащилась к складам. Кари уже курила у входа в склад.

– Сейчас я докурю и пойдём, хорошо? – сказала строительница.

– Да, не торопись. Я передохну заодно. – махнула рукой Орри.

– Если бы ты по-прежнему курила – сейчас курили бы вместе. – весело заметила Кари. – Никто не доматывается до тебя пока ты куришь. А вот пока стоишь – может очень даже. Кстати, как… нет, зачем ты бросила курить?

– Я и сама не знаю… – пожала плечами Орри.

"Опять "не знаю". Орри, ты вообще в курсе, что происходит в твоей жизни?" про себя подумала орчиха.

– Хотела посмотреть – получится ли. – вслух ответила она.

– Ну ты даёшь! – восхищенно выдохнула Кари. – Многие орчихи пытаются бросить перед замужеством и родами и не могут! А ты бросила сама не зная зачем… Ой. Слушай.

Лицо Кари приобрело лукаво-заговорщицкое выражение.

– Может ты всё-таки, одумалась… и решила завести сладкого маленького орчоночка и не хочешь признаваться нам? Потому что столько сезонов… напрасно отрицала счастье материнства? – слащавым голоском протянула стоительница.

– Нет. Ничто из этого точно – нет. – скривилась Орри.

– А зря. – выдала разочарованную гримаску Кари. – Часики-то тикают. Пожалеешь потом.

"Лучше, чем жалеть сейчас. " Подумала Орри.

– Ты знаешь моё мнение на этот счёт. Пусть тикают быстрее. – безэмоционально сказала Орри. – Я не намерена задерживаться здесь и никому того не желаю.

– Странная ты, Орри. – Кари затушила сигарету. – Я вот уже не представляю себе жизни без моей сладенькой малышечки. Что бы я делала. Это такое счастье.

"И не представляй. Незачем сейчас переживать о прочих упущенных возможностях." мысленно ответила Орри.

– Расчёсывать ей хохолок, петь с ней песни. Такое удовольствие, что ты даже себе не представляешь. – продолжала щебетать Кари.

"И представлять не хочу. Кари, зачем ты тратишь на меня время? А. Чтобы поговорить. Давай поговорим."

– Я в этом вижу больше минусов, чем плюсов. – великодушно поддержала скучный диалог Орри. – Не будь как книги и глупые театральные постановки, расскажи мне о тяжёлой стороне материнства, раз уж вообще подняла эту тему.

Орчихи побрели внутрь склада к полкам с извёсткой.

– Плюсы перевешивают минусы, Орри, я тебе говорю, попробуй обязательно. Я на своём опыте, ерунды ж не посоветую.

– У нас с тобой очень разный опыт Кари. Мы с тобой совершенно непохожи. Твой опыт мне не подойдёт.

"И мне надоели эти длинные однотипные постоянно возникающие на пустом месте разговоры. Надо было и этот свернуть под благим предлогом. Глупая Орри. "

– Не только мой опыт! – продолжила Кари. – Опыт поколений орчих не может врать.

– Может, если не всех спрашивали. – пожала плечами Орри. – Я уверена, что я не какой-нибудь уникум, а часть неучтённой и непопулярной статистики.

– Что будет, если все вокруг вот так возьмут как ты – и не захотят портить свою жизнь какой-то ответственностью?

"Так, понятно. Диалога сегодня опять не будет. Будет монолог Кари и её самолюбование. Ожидаемо."

– Все – не возьмут. – продолжила играть свою роль в этом нудном фарсе Орри. – Инстинкт размножения всё равно возьмёт свой естественный процент. Но, если хочешь знать моё мнение на этот счёт, то сейчас качество жизни нужно повышать, а не её количество. Посмотри на наши дома. Они полны оркских существ. Лично я хотела бы жить в более комфортных условиях. И посмотри на нас с тобой, мы же старые по старым оркским меркам, но до сих пор работаем и проработаем, если ничего не случится, ещё довольно долго. Орочьих в Оркландии вполне достаточно, насколько я вижу с нашей стройки.

– Ой, не говори глупости, Орри. Орочьих людей много не бывает, это всё домыслы врагов. Для них нас много. И никакие мы не старые! Мы очень даже моложавые и ещё огого! – игриво отмахнулась Кари, выбирая на стеллаже нужную извёстку. – Вот, бери. Анна просила эту.

– Враги те, кто ничего не делает для того, чтобы мы стали жить лучше. – не унималась Орри, снимая ведро со стеллажа и перехватывая поудобнее. – Обеспечить достойный уровень существования и улучшать качество жизни уже живущим дороже и сложнее, чем бездумно клепать тонны новых, отсеивая лишнее о наш безрадостный быт.

– Ну, перестанем мы все клепать новых. – продолжила Кари. – А кто тогда за нами, старыми, потом ухаживать будет? Кто будет нам пенсии обеспечивать? Да и если мы перестанем размножаться, а остальные продолжать? Они просто захватят наши земли, а мы их по-глупому потеряем. Да и жизнь без орчат будет пуста. Чем мы тогда займёмся? Умрём и после нас ничего не останется.

"Занимательная беседа с паскудным агитплакатом на центральной площади."

– Все клепать не перестанем. И после себя не обязательно оставлять именно детей, можно оставлять детища. – Орри зевнула. Недосып давал о себе знать. Нудность беседы тоже добавляла сонливости. – Я не предлагаю ввести какое-то правило для всех. Я предлагаю отмотаться от тех, кто не собирается этим заниматься. Это раз. Во вторых – да, надо продумать, чем заниматься до и после выхода на пенсию. Для себя я бы сделала выбор в пользу садоводства, оно, наравне с дотациями, могло бы меня прокормить. Но, в моём случае это неактуально – за меня, как за бездетную, орочьими правящими уже выбор сделан и питаться я буду тем, чем там кормят на рудниках. Если там вообще кормят. Что касается соседей-то да, тут соглашусь. Нельзя изменить мир в одиночку, пользу от сознательных действий должны понять все. Пока не начали действовать другие природные и не очень механизмы, сокращающие нашу численность. Зачем доводить до этого? Кстати, ангельским и вампирским народам, нашим непосредственным соседям, мы совершенно безразличны. Как и всем представляющим разумную жизнь на нашем материке.

За этим бессмысленным для обеих разговором орчихи-строительницы дошли до места назначения и вручили вёдра "с нетерпением" ожидавшей их Анне, у которой на лице было написано "могли бы так и не торопиться". "Благодарная" Анна с хмурым выражением лица быстро вытащила сигарету и отошла в сторонку, продлевая свой маленький "перерыв".

– Ой, ладно, Орри. – с видом усталой поборницы истины махнула рукой Кари. – Всё с тобой понятно. Никогда ты не образумишься. Даже рудники тебя не напугают.

– Они меня пугают, Кари, поверь. – искренне отозвалась Орри. – Но меньше, чем напрасная потеря сил и времени до них. Мне для этой цели и нудной работы здесь по макушку хватает.

Традиционно оставшиеся каждая при своём удобном для себя мнении, орчихи разбрелись обратно по своим рабочим участкам. На сегодня беседа агитплаката-Кари и цитат-из-многих-книг-важноместской-центральной-библиотеки-Орри и их марафон "чья правда правдивее и чьё удобство удобнее" был закончен.

Остаток дня, к радости Орри, прошёл практически незаметно, без "вдохновляющего" общения и новых "интересных" поручений.

В конце дня душевые кабинки были традиционно заняты, Орри привела себя в порядок, как могла и отправилась к ангелу. Внятных ответов на вопросы так и не было. Придётся пошло импровизировать. Не быть книге "Скучнейшая история Орри. Книга для чтения перед сном." написанной, выпущенной и разошедшейся огромным тиражом. По крайней мере, пока. А чего ты хотела?

Понятно чего. Орри хмыкнула себе под крючковатый орочий нос. Вот бы уйти с работы. Она мечтательно уставилась в небо.

И что дальше?

И… залезть на дерево.

Ну, залезь сейчас. Седина в хохолок, бес в копчике.

Она оглянулась по сторонам. Никого не было. Быстро, пока сама не передумала, орчиха вскарабкалась на ближайшее дерево, у которого были толстые ветки.

Хорошо. Ты на дереве. Без работы. Что дальше?

Просто посидеть. Ничего не делать.

Онебенный план, Орри.

Я знаю.

Она устроилась на ветке поудобнее и оглянулась. Вид с дерева был прекрасный. Природа всегда прекрасна, даже если иногда кусается. Орри почесала недавний москитный укус.

Нет, ну серьёзно. Ушла ты с работы. И что дальше. Умерла с голода.

Внутренний голос не планировал униматься.

Допустим, не умерла. Ну, уделила бы ещё больше времени изучению языков. А зачем?

Не знаю. Это забавно. Чтобы посмотреть мир?

Да кто тебя за границу-то выпустит? Ты из стратегически важной строительной бригады, а на то, что ты её стратегически неважная и бестолковая часть никто не посмотрит, в твоих документах этого не указано. Да и орочьему правящему дому за такой контингент было бы перед соседними государствами неловко.

Орри перевела взгляд с небес на землю. Ох, ну и дела! Залезть-залезла. Как слезать-то! Её вечная проблема. Бездумно вскарабкаться туда, откуда слезть будет сложно. Земля далеко-далеко. Ветки такие редкие. Так страшно.

Отругав себя за дурацкие идеи, она принялась осторожно сползать вниз, вцепившись в дерево. Изрядно оцарапавшись о сучья, но всё же оказавшись внизу более-менее целой, она возблагодарила Вселенную и продолжила свой путь к Лито.

Старая безумица дошла до шаманского комплекса и, заполнив анкету посетителей, зашла внутрь и беспрепятственно добралась до шатра ангела. Перед входом она, как того требовали приличия, дважды хлопнула в ладоши, предупреждая обитателя шатра о своём присутствии.

– Заходи! – послышалось изнутри.

Орри послушно зашла.

– У меня новость! – с ходу огорошил ангел. – Вернулось моё помогающее. Говорит, что я могу продолжить тур уже на следующей. Оно проявило чудеса дипломатии и извернулось договориться со всеми о переносе.

Неожиданно для себя Орри почувствовала, как кровь приливает к её лицу и начинает стучать в ушах, а ладони сами сжимаются в кулаки. Она громко и злобно фыркнула.

– Лито, ты НЕ можешь. Оно… слепое? Или просто глуповато? Нет. Оно – жадновато. Всегда знала, что из ифритских людей получаются навозные помощники… – Орри резко и гневно плюхнулась на пол больничной палатки и бросила рядом свою бессменную сумку. – Оно так тебе раствориться поможет и всё! После этого уже точно никто от тебя ни прибыли, ни концертов не получит. Ужасно глупо.

– Я говорило ему об этом. – в примирительном жесте поднял тонкие прозрачные руки ангел. – А про навозность – оно просто профессионально. Ни ангельским не обойтись без ифритских для взаимодействия с этим плотно-материальным миром.

– И что ифритское существо подсказало тебе по взаимодействиям с материальным миром? – неожиданно для себя злобно пропыхтела Орри. – Как тебе продолжать изнурять себя и не сдохнуть? Какие там у вас есть энергетические психотропы, чтобы помереть, не чувствуя при этом усталости и дискомфорта?

– Оно говорит о том, что надо немного потерпеть. Что этот тур важен для моей карьеры. И репутации. Мы обеспечиваем многим доход и рабочие места.

Орри вновь по-орочьи презрительно и зло фыркнула, состроив глумливо-скептическую гримаску.

«Орри. Орри. Успокойся. Не позорься. Это не твоё дело. Это шоу-бизнес. Ты не знаешь, как он работает. Дела в нём идут своим чередом. Не суй нос в чужой вопрос.»

«Да я вижу, как в нём идут дела. Это волшебно поющее существо вот-вот дойдёт до растворения. Ты уж извини, милая, но вот тут я попозорюсь. Привыкать что ли. Да и в первый раз в жизни я чувствую, что мне остро надо попозориться сейчас, чтобы потом не жалеть. Уйти, махнув рукой, я всегда успею.»

«Не вмешивайся, это не твоя битва. Некоторые вещи нельзя исправить. Можно только самой не ломать. Ты не Всемогущая мать-Вселенная, остынь. Ой, ладно, позорься.»

И внутренний голос отступил и с интересом приготовился наблюдать за трагикомедией "Неумело заботливая Орри".

И Орри принялась позориться изо всех своих скромных возможностей.

– Лито. Ты уже потерпел "немного"! Теперь, насколько я вижу, ты терпишь "много" и вообще для ангела выглядишь ужасно. Тут речь уже не о карьере и не о репутации, а о выживании.

– Но оно в чём-то право. Я не должно никого подвести. И способно нести свет дальше. Надо только собрать силы. Как ангельские люди всегда делают. Чем этот мир будет без нас. – ангел упрямо вспыхнуло и нахмурилось. – Существа ждут нашего света.

"Да, едрён бетон! Снова здорово." – мысленно рыкнула Орри.

– Переживут немного и в темноте. За такое короткое время с ними ничего не случится. Многим так даже комфортнее, прикрывшись агитплакатами. – хмыкнула она.

Лито явно не поняло, о чём речь, но Орри это сейчас мало волновало.

Она не может его бросить. Не сейчас. Что-то есть в нём такое, что немилосердно будит в Орри крепко и сладко спящий обычно инстинкт оркской бабушки. Смертельный номер. Она оценивающе посмотрела на Лито.

«Он правда такой? Наивный, искренний, самоуверенный и надменный, типичный представитель своего ангельского народа, вместе с тем, открытый и почти бесхитростный. Субтильный. Полупрозрачный. Хрупкий.

Такие уж огребают – так в самую душу. Сколько ему лет по ангельским меркам? Она напрягла память, пытаясь вспомнить всё, что она читала об ангельских. Да сколько бы ни было. Он такой… бестолковый. По сотому же разу уже повторяю.»

– Лито. Ты устал. Сейчас ты можешь принести только свет непереносимой тоски. И усталости.

"Так вот оно в чём дело, Орри. Против инстинкта не попрёшь, да? Перескочив материнский, ты включила сразу "бабушку". Самое время. Часики-то тикают. "

"Часики говорят о том, что мне пора ложиться спать, чтобы завтра не спать на ходу на работе. А не возиться здесь с ненавидящими себя мальчишками с суицидальными наклонностями."

Лито подняло на неё свои невероятно прекрасные яркие голубые глаза.

– Я отлично отдохнуло за эти дни и чувствую себя гораздо лучше. Завтра я встану и снова вернусь на сцену такое, как было. Всё будет в порядке.

"Да, лысый ёршик!.. Нет, не убивай его, у тебя всё равно не получится ему навредить. Он сам прекрасно справится."

– Чуть позже, возможно, да. – произнесла вслух Орри. – Отдохнуть надо подольше. Тогда всё будет.

– Слушай, о чём мы здесь с тобой говорим? У меня контракт. Задействованы большие средства. Всё по-серьёзному. Просто "возьми и отдохни" – не сработает. У меня назначен концерт, помнишь? И пара интервью после него. Уж не говоря о том, сколько я пропустило. Я не могу подвести людей. – ангел злобно замерцало.

– А себя можешь? – досадливо фыркнула Орри. – По тебе тёмная рябь пробегает, когда ты говоришь о том, что уже говорил. Вспомни себя недолгое время назад. Это вернётся. Поверь. А потом ты умрёшь. Как в страшилке, только ещё страшнее.

 Лито болезненно мигнуло жестким светом.

– Я больше боюсь другого.

– Я уже поняла. – кивнула Орри.

– Тогда к чему всё это? К чему этот разговор? – Лито мрачно потемнело.

– К тому, что всё закончится и тогда никакого страха не будет. Вообще. Нигде. Ни у кого. – развела руками орчиха.

– Ты преувеличиваешь. – гордо вспыхнуло ангел. – Я сильнее и прочнее, чем ты думаешь.

– Я в этом уверена. Если ты сумел довести себя до такого состояния, то держался ты, должно быть, долго. Только так и не рассказал мне – насколько долго и почему ты должен умереть в процессе.

– Я именно должно. Выполнить условия контракта или погаснуть. В меня вложено много сил и денег. И я само уже много вложило в это дело.

– Сделай или сдохни. – выдохнула Орри, бессильно разводя руками. – Узнаю ифритский подход, но ты-то не ифритское существо, вроде бы. Если должен – отдай всё своему гнусному ифриту деньгами, не обязательно отдавать своей жизнью. Или я что-то плохо понимаю в шоу-бизнесе и контракты теперь подписываются кровью ни на жизнь, а на смерть? А с собой о том, как можно оптимально перестроить твою деятельность под твою скорость ты всегда договоришься.

Ангел взлетело с кровати и быстро замахало прозрачными руками перед лицом Орри.

– Я что-то непонятно сказало? Давай ещё раз. Ответственность очень велика, много сил и средств вложено. И не только моих.

– И я повторюсь. – замерла от неожиданности, но не перестала гнуть свою навязчивую линию и лезть не в своё дело старая орчиха. – Отдай деньгами. Отдай всё, что имеешь. Должен ты себе, отдохнуть. И не подохнуть.

– Не погаснуть. – машинально поправило Лито.

– Не погаснуть. – выдохнула Орри, стряхивая оцепенение. Гнев проходил, и она чувствовала лишь смертельную усталость. – Иначе никто ничего больше никуда не понесёт. Кажется, тоже повторяюсь.

– Повторяешься.

Она выдохнула ещё раз. «Орри, успокойся. Тебе-то что. Это не твоя жизнь, не твои правила, у него свой опыт, помнишь, что ты сама говорила Кари сегодня?»

– Хорошо. Давай по-серьёзному. Тебе, по понятной причине, не нравится то, что я лезу не в свои дела. Мне гошски не нравится, куда идёт дело. Давай я сейчас поднимусь…

Что Орри и сделала, прихватив за ручку свою сумку.

– …Перестану тебя учить и помогу материально. – продолжила она уже спокойнее, но всё ещё металлически чеканя слова. – Притащу тебе поесть или твои вещи.

– Вот уж материально ты мне точно никак не поможешь – усмехнулось вспышкой Лито. – На нашем уровне все вещи энергетические. Их ты всё равно не притащишь – они выпадут у тебя из рук.

– Точно. – вспомнила орчиха. – И тут от меня никакой пользы.

Она зловредно демонстративно нахмурилась.

– Почему никакой. По-моему, мы прекрасно проводим время, дискутируя. – озорно мигнуло это ехидное дитя света.

– Издеваешься ты над бабкой, вот что. – вздохнула Орри. –Уйду я от тебя, пока меня саму инфаркт не хватил. Стара я для всех этих дискуссий.

– Ещё кто над кем издевается. – парировало ангел. – Пользоваться моим беспомощным положением для претворения в жизнь идей о том, как всё должно быть – тоже не совсем честное дело.

Что-то тут не так…Это был ещё очень странный ответ для представителя этого вида, только поняла Орри. Да. Точно. Весь диалог был странным. Ангельские люди не вступают в открытые конфронтации. Они кивают и остаются при своём мнении. Эта тактика была близка и самой Орри. Но сейчас… Старая орчиха прищурившись хмыкнула и с любопытством уставилась на собеседника, склонив голову набок.

«Орри. Это финиш. Пора завязывать. Ты переигрываешь и покрыла себя несмываемым позором уже в достаточной степени.»

Она помолчала момент. Затем ехидно оскалилась.

– Лито. Тебе не кажется, что это ты в какой-то степени тоже меня провоцируешь на грубое вмешательство в твою жизнь и назойливость? – елейным голоском осведомилась она. – Я же сразу осветила условия моего пребывания здесь, честно поставив тебя перед тем фактом, что я мозгоедка. Кто пригласил мозгоедку внутрь, тот сам виноват.

– Значит, у меня скрытые мазохистские комплексы. – простодушно подтвердило ангел.

– Не скрытые.

– Да, пожалуй.

– Пора и тебе, и мне исправляться. Мне переставать быть навязчивой садисткой, а тебе – пассивным мазохистом. Скажи, чем я могу тебе помочь. Я сделаю это без лишних слов и оставлю тебя в покое. Пусть твоим единственным инструментом для самобичевания будет твой замечательный ифрит-помощник.

– Оно у меня уже вызвало привыкание. – глумливо мигнуло Лито. – Одного ифритского существа мне будет уже маловато для полного счастья.

Орри фыркнула.

– А… не вредноват ты… для ангела? – язвительно поинтересовалась она.

– Вредновато. – вновь просто согласилось прозрачное существо, как бы констатируя сложившийся факт. – Много раз преподающими и сотрудничающими со мной отмечалось то, что я диковато и имею проблемы с контролем эмоций. Не слежу за манерой речи и иногда отличаюсь почти неприемлемым поведением.

– Вот-вот. Лестно звучало, должно быть. – покивала орчиха.

– Да не очень. – грустно мигнуло ангел. – У нас такие вещи, вообще-то, не приветствуются и не поощряются. Заканчивается это обыкновенно тем, что никто не хочет иметь с тобой дела.

– Ничего. До орочьих или ифритских людей ты всё равно недотягиваешь… – успокоила Орри. – Есть над чем работать.

Она хлопнула себя по колену и встала, подхватив свою сумку.

– Я подумываю… – продолжила она, не убавляя ехидства в голосе. – Проявить несвойственную моему виду деликатность и уже отмотаться от тебя.

"Слишком много у меня интереса к твоим делам и меня саму это уже пугает."

– А не слишком ли ты учтиво для орочьего существа?

– Слишком. – подтвердила орчиха. – Я тоже фрика для нашего общества. Потому дома и в коллективе считаюсь мямлей и размазнёй.

– Чем? – прислушалось к новым словам Лито.

– Слабохарактерной особой, неспособной отстоять свои права и заявить о потребностях.

– Интересные слова! – оживилось оно при возможности пополнить свой активный словарный запас. – Как ты сказала?

– Мямля и размазня. – с готовностью повторила Орри.

– Надо будет запомнить.

– Ни разу ни от кого не слышал их здесь? – ухмыльнулась Орри.

– Нет, ни разу. Как ни странно. – озадаченно померцало ангел.

– Значит, местные оценили твои гнусные личные качества по достоинству. Ладно. – нетерпеливо потопталась она. – Я пойду, а ты подумай – что тебе нужно.

Она повернулась по направлению к дверному проёму.

– Постараюсь зайти к тебе завтра и… И. – задумчиво закончила фразу орчиха, потеряв мысль.

Махнув рукой, она отправилась к выходу из больничной палатки… Как вдруг, внезапно, кожу защекотало пренеприятное электрическое ощущение, которое было столь интенсивным, что Орри показалось, пробудь она в нём ещё немного и её сердце остановится. Она рефлекторно отшатнулась, хватая ртом воздух.

Оказалось, орчиха "врезалась" в преградившее ей путь ангела. Точнее, практически наполовину прошла сквозь Лито, чуть не лишившись при этом сознания и точно лишившись дара речи и слуха. Всё звучало так, как если бы Орри находилась под слоем воды.

– Подожди. Не улетай. – донеслось откуда-то с поверхности. – Я одно здесь! Помнишь?! Мне нужно, чтобы хоть кто-то со мной поговорило. Чтобы я тут не спятило. Не оставляй меня, пожалуйста. Может, сменим тему?

Орри помотала головой, ещё раз предприняв попытку глубоко вдохнуть. На этот раз успешную.

– Лито, ты меня чуть не убил… – прохрипела она.

– Прости. Я не специально. – оно виновато мигнуло. – Моей целью не было остановить тебя совсем! Правда.

Орчиха ещё раз шумно втянула в себя воздух.

– А было бы удобно! – приходя в себя, вяло хмыкнула она. – И не уходит, и не гнусит. Можно было бы даже чучело из меня сделать, если бы я уже не была им. Старым нафталиновым чучелом.

Вместе с дыханием к ней возвращалась способность язвить.

– Ну ты же ёрничаешь? – словно прочитало её мысли ангел. – Значит, живое.

– Твой помощник же вернулся?

– Оно утрясает сейчас дело с местным театром. Концерт-то не был допет.

– Ну, конечно. – презрительно фыркнула Орри. – Весь в делах. Лучше бы на тебя разок внимательно посмотрел. Проклятые "деловые" ифритские.

– Оно действует эффективно и профессионально. – вновь примирительно напомнило Лито. – Мне есть чему поучиться у ифритов. Всем есть.

– Я вижу. Быстро зашибить денег, вот что оно умеет. – устало и грустно хмыкнула Орри. – Профессиональные в любом деле берегут дорогие инструменты. Этот же пытается получить максимальную прибыль за минимальное время, довольствуясь тем, что лично его потери будут минимальны и можно будет потом обзавестись другим инструментом. Современный мир быстр и нарциссичен. Мы опять там же.

– Да, точно, хватит! – резко мигнуло ангел.

– Зачем ты задерживаешь меня? – Орри подняла испытующий взгляд на Лито.

– Поговори со мной. Нормально поговори. Как обычно, беседуют ангельские… орочьи… светы, да какие угодно люди! – потребовало это невыносимое прозрачное.

– Ну… хорошо! – внезапно для самой себя умилилась, вместо того, чтобы окончательно выйти из себя, новоявленная "баба Орри", не переставая, впрочем, искать глазами способ обогнуть Лито и пробраться к выходу. "Часики"-то в самом деле "тикали". И оррины лучшие моменты жизни, предназначенные для сна, стремительно покидали её. Она вздохнула, полуосознанно горюя об упущенных возможностях.

– Предлагай тему. – вслух деловито произнесла она. – Что-нибудь не про болезни и не про смерть. Про погоду?

Она вернулась и села на вполне себе удобный пуф. Удивительно, как везде можно находить прекрасные вещи, неожиданно приносящие удовольствие. Орри только поняла, как этот комфорт требовался её старым костям и мышцам, и она на самом деле устала.

– Не. Про погоду не стоит. И про налоги тоже. – вспышкой фыркнуло ангел. – А то совсем как дома. И не про работу.

– Точно. Ну её в яму. – согласилась Орри. – А о чём тогда? Про хобби? Или у тебя работа и хобби – одно и то же?

– Да, так и есть, в общем-то. Я вообще люблю музыку. Люблю слушать, как поют другие, люблю театр. – подхватило тему Лито.

– Хорошо. Я не очень хорошо разбираюсь в музыке, да и чего греха таить, я, в моём возрасте, уже мало в чём хорошо разбираюсь. Особенно в современных тенденциях. Может, порекомендуешь кого послушать из поющей когорты? Кто тебе нравится?

– Много кто. Больше всех, наверное, Лаулло Тёмное и СветоНикки… – ангел понуро замигало и потемнело. – Вот они несут свет и не гаснут чуть что…

Орри фыркнула.

– Вот ты сам опять напросился, видишь? Во-первых, откуда ты знаешь, ты не живёшь с ними бок о бок. Во-втроых, они, вероятно, не столь тонки, как ты. Не сравнивай. Никки-то точно поплотнее будет, её я слышала. А Лаулло я обещаю как-нибудь заценить, если объявится в наших краях.

– Тонки? – удивилось сияющее.

– Ты очень тонок и светел. Присмотрись к своим. Я не много видела ангельских. Не только поющих. Вообще. Мне по молодости доводилось несколько раз бывать на концертах. Ты – единственный ангел, которого я вижу так близко, что могла бы дотронуться… Или в которого влететь и получить шок. – ухмыльнулась орчиха. – Но даже мне твоя разряженность и яркость сразу в глаза бросилась. Буквально. А, кроме шуток – разве ты не видишь? Подумай. Вспомни. Наверняка ты не раз отмечал, что отличаешься от других.

– Ну да. Но… Мы все отличаемся друг от друга. "Других", как таковых, нет.

– Это так, но всё же по некоторым параметрам и достаточно условно иногда существ можно объединять в некие общности. Особо не увлекаясь, конечно, и не возводя признаки в абсолют. Так вот, насколько я вижу из своей сторожки с маленьким окошком, ты светлее и ярче всех, кого мне доводилось видеть. И изумительнее всех, кого мне довелось слышать.

– Спасибо! – просияло ангел.

Орри сделала небрежный жест своей зелёной рукой со старческими узловатыми пальцами.

– Это не комплимент, а констатация факта от пожилой орчихи. Тебе вдвойне тяжелее выносить тяготы этого мира. Твой свет и твоё творчество от твоей тонкости ярче, а вот жить тебе от этого, увы, не легче.

– И откуда тебе, орочьей сущности, знать это. – подзуживающе спросило вновь осмелевшее дитя света.