Оглавление
Лола Звонарёва. Серебряный век в Париже. Потерянный рай Александра Алексеева
Возвращение мастера
Как нам открывался Александр Алексеев
Истоки
Глава первая. Alexeïeff из рода Алексеевых
Отец
Дед
Детство
Глава вторая. От Босфора до Петербурга (1904–1911)
Константинополь
Гатчина
Отрочество
Глава третья. Петербург. Первый кадетский корпус (1911–1917)
Жёсткое воспитание
«Рыцарская академия» как история
Учитель
Чтобы порадовать мать
Цук
Глава четвёртая. Что он видел и чему удивлялся (1910–1918)
Казань, Уфа
В поместье на реке Белой
Уфа. Жизнь у дяди Анатолия
Дядя Анатолий Полидоров
Имя Бурлюка как модный бренд
Кадет – доброволец Народной армии
Юность
Глава пятая. На пути с родины (1918–1920)
Самара
Оренбург
Поход в 500 вёрст
Иркутск
Владивосток
Глава шестая. В поисках пристанища (1920–1921)
Экзотические впечатления: порты Японии, Гонконга, Сингапура. Индия, Адаманские острова, Порт-Саид, Египет
Юность легко находит общий язык
«Человек толпы»
Рекомендация Ивана Билибина
Душистый платок Эвелин из Саутгемптона
Лондон. На гастролях Дягилева и Балиева
Поезд Марсель – Лионский вокзал
Молодость
Глава седьмая. Первые годы в Париже (1921–1924)
Встреча с Сергеем Судейкиным
Александра Гриневская
Глава восьмая. Становление книжного графика (1924–1926)
Повесть Гоголя «Нос»
«Аптекарша» Жироду
Сюрреалист Филипп Супо и его русский друг
Кламар
Глава девятая. Поиск себя (1927)
Жан Женбах интерпретирует Алексеева
Глава десятая. Первые успехи (1927)
«Записки сумасшедшего»
«Мария Шапделен» Луи Эмона
«Путешествие в страну эстетов» Андре Моруа
Глава одиннадцатая. Сложившийся художник-гравёр (1928)
«Сибирские ночи» Кесселя[62]
«Живой Будда» Поля Морана
В Далмацию
«Пиковая дама» и «Повести Белкина»
Глава двенадцатая. Эмоциональный шок (1929)
«Братья Карамазовы»
Глава тринадцатая. На вершине успеха (1929)
«Беседа Моноса и Уны» и «Падение дома Ашеров»
Снова в Хорватии
«По реке Амур» Дельтейля
«Адриенна Мезюра» Жюльена Грина
Лечение в Камбо-ле-Бен
Глава четырнадцатая. На пути к игольчатому экрану (1930)
Гриневская с Алексеевым и без
На авеню Шатильон
Игольчатый экран: замысел и воплощение [86]
Зрелые годы
Глава пятнадцатая. Отблески и тени времени. «Дон-Кихот» (1930-е)
Глава шестнадцатая. Впечатляющая зрелость (1930-е)
Клер
Им улыбалась луна. Х.К. Андересен «Лунные картинки»
Глава семнадцатая. Рождение анимашедевра (1933)
Стихопроза Фарга
Светлана
Шабаш ведьм 1933 года [98]
Глава восемнадцатая. Субъективные истины (1934–1938)
Шарль Бодлер. «Маленькие стихотворения в прозе». Лирическая правда поэта и художника
Алексеев – Герёфф дю Перрона
Андре Мальро
Подводя первые итоги
Глава девятнадцатая. Алексеева в США (1940–1946)
Отъезд
В Нью-Йорке и Маунт-Верноне
Канадский триумф игольчатого экрана. Норман Макларен
С новыми американскими друзьями
Встреча с Россией. Л.Н. Толстой «Рассказы и легенды», «Русские сказки»
Глава двадцатая. Возвращение на вторую родину (1946)
Размышления об «Уделе человеческом»
Долгое прощание в кафе «Куполь»
Вымышленный «Бал у Альфеони»
Глава двадцать первая. Перечитывая «Слово…» (1950)
Глава двадцать вторая. Неизданная «Анна Каренина» (1957)
Глава двадцать третья. Единственный создатель цикла «Доктор Живаго» (1959)
Глава двадцать четвёртая. Счастье сотворчества (1960–1970)
«Сказки» Гофмана. Три ночных этюда
Возвращение к Гоголю: фильм «Нос» как сон
«Записки из подполья», «Игрок». Человек в зеркале и за рулеткой
Преклонный возраст
Глава двадцать пятая. Анимация как миссия (1960–1970)
Анси: в кругу коллег-аниматоров
Рекламные шедевры Алексеева и его команды
Путешествие игольчатого экрана из Парижа в Монреаль
Глава двадцать шестая. Искушение жизнью и смертью (1970–1982)
«Сочинения» Андре Мальро. Удел художника – ожидание
Уход Гриневской
Мудрый дедушка Алёша и юный Алекс
Мусоргский не отпускает. «Картинки с выставки», «Три темы»
Жизнь без Клер
Конец. 9 апреля 1982
Послесловие
Библиография
Благодарность
Об авторах книги
Отрывок из книги
Имя Александра Александровича Алексеева (Казань, 1901 – Париж, 1982) ещё в первой половине ХХ века включено зарубежными специалистами в число лучших 22 книжных иллюстраторов мира. А его знаменитое детище – игольчатый экран – предвосхитило появление компьютерной графики.
Возвращение художника на Родину началось с 90-х годов прошлого века. Ему посвящён сборник статей «Безвестный русский – знаменитый француз» родственницы художника, петербургской журналистки Елены Федотовой, вышедший в 1999 году. Сборник «Александр Алексеев. Диалог с книгой» издательства «Вита Нова» вышел в 2005-м. В книге «Рандеву. Русские художники во французском книгоиздании первой половины ХХ века» 2009 года и в монографии «Французские библиофильские издания в оформлении русских художников-эмигрантов (1920–1940-е годы)» 2012-го мною были представлены его лучшие книжные работы парижского периода. Впоследствии вышли солидные каталоги петербургского библиофила Марка Башмакова и московского коллекционера Бориса Фридмана, посвящённые искусству livre d’artiste. В Государственном литературном музее, в Московском музее современного искусства, в Музее изобразительных искусств им. А.С. Пушкина, в «Кабинете книги художника» М. Башмакова в Эрмитаже, в выставочных залах Москвы, Петербурга, Уфы, Казани, Тулы проходили выставки гравюр и книг, иллюстрированных художником. Начиная с 2005 года в петербургском издательстве «Вита Нова» вышли романы «Братья Карамазовы», «Игрок» и «Записки из подполья» Ф. Достоевского, «Анна Каренина» Л. Толстого, «Доктор Живаго» Бориса Пастернака с иллюстрациями Александра Алексеева.
.....
В детстве над Босфором никто так не посягал на его детскую свободу, хотя воспитание было строгим. «Однажды утром денщик своими сильными и добрыми руками осторожно меня поднял, посадил в седло и прокатил вдоль забора. Это было единственное счастливое воспоминание, которое осталось у меня от Одессы». То были «мрачные месяцы» его жизни. Мария Никандровна, не сторонница столь жёсткой армейской муштры, увещевает деверя: дети ещё малы для военной дисциплины, но это будет уже в Риге, куда скоро они переедут все вместе: Михаил Павлович, видимо, получил новое назначение[2].
Мария Никандровна ещё в Риге, куда они переехали вслед за дядей Мишей, продолжала носить глубокий траур: «чёрную вуаль открывала только во время еды, никуда не ездила и никого не принимала». Через год она сменила чёрное платье на фиолетовое. Дядя Миша стал мягче, и дети даже поговаривали, хорошо бы, чтобы они поженились. Но вдовец дядя Миша готовился к другой свадьбе. Они стали собираться к отъезду в Гатчину. Семилетний Александр в Риге впервые попал в кино и увидел: из проекционной кабины, от проектора, спрятанного за стеной, так объясняла детям немецкая гувернантка Паулина, идёт изображение на экран. И не только серая улица была на нём, но шёл сильный дождь, бегали люди, «дрыгали ногами», словом, двигались. Он углядел «стеклянную трубку, приделанную к стене, длиной с карандаш, но потолще… Я заключил, что трубка посылает изображение, как мы сами пускали солнечных зайцев. Хотя, перепутав следствие с причиной, я всё-таки предугадал эффект широкого экрана… в термометре». Так родился в нём будущий киноизобретатель.
.....
