Читать книгу Видящий истину - Любовь Дмитриевна Степаненко - Страница 1

Я ничего не вижу. Ни перед собой, ни вокруг себя. Меня преследует вечная темнота. Казалось бы, я безнадёжен, никто не спасёт меня, но нет, не всё ещё потеряно. Тихий, но приятный голос не даёт моему сознанию отключиться. Это… голос моей мамы.

– Силь, подойди ко мне.

Я сначала вздрогнул, но после моя рука рефлекторно потянулась к трости. Материал, из которого она была изготовлена, напоминала дерево. В мои ладони постоянно вонзалось что-то острое, отчего я айкал. Это были занозы, от которых избавлялась моя мама со словами «Занозы – это больно и неприятно!», вытаскивая их швейной иголкой из-под слоя кожи, что доставляло мне дискомфорт.

Помахав рукой в воздухе, я не обнаружил трости. Моё сердцебиение участилось, пальцы задрожали в лихорадке, и я сказал:

– М-мама… Тр-рость..?

– Ох! Прости меня, я совсем забыла, что она стоит в другой комнате!

Беспокойный голос дошёл до моих ушей в мгновение ока. Я услышал шаги, которые отдалялись от меня, а затем стихли.

– М-мама?

Тишина, которая длилась всего несколько секунд, напугала меня не на шутку. В глазах внезапно защипало, а после что-то тёплое потекло по щекам. Сжав в руках уголок тонкого матраца, на котором мы с мамой спали, я закричал:

– Мама!

Встать мне мешал сковавший меня страх одиночества и неизвестности, поэтому я просто сжался, уткнувшись головой в колени и упиваясь солёной жидкостью, называемой слезами.

– Ах, Силициус! Что такое?! Почему ты так сидишь?

Мои плечи вздрогнули, а по спине пробежали мурашки, причём приятные. Я почувствовал заботливое, тёплое прикосновение маленьких рук мамы, поэтому поднял голову, но не знал, куда повернуть её. После я услышал чмоканье, и тут же успокоился. Мама, кажется, поцеловала меня в лоб несколько раз.

– Мама… я подумал, что… мама меня бросила…

– Как я могу тебя бросить? Ты же мой ребёнок, Силициус, я никогда не оставлю тебя одного. Вот, я принесла тебе трость.

Я снова почувствовал её приятное прикосновение. Она подала мне тросточку, но уже не такую, какой она была ранее. Она была гладкой, будто её сточили и равномерно покрасили.

– Раз ты улыбаешься, значит, трость тебе понравилась.

Постоянная забота и любовь мамы не давала мне повода, чтобы грустить или плакать. Она никогда не оставляла меня одного, я это знал, но постоянно боялся, что останусь один. Когда я стану взрослее, обязательно защищу её! По крайней мере, я так думал, будучи 10-летним слепым мальчиком…