Читать книгу О любви, о дружбе, о жизни - Любовь Игоревна Лопаева - Страница 1

Все персонажи являются вымышленными, и любое совпадение с реально живущими или жившими людьми случайно

Два плюс одна

 Вначале я услышала грохот. Можно было подумать, что это гром, так похож был звук, но вместе с грохотом из-за угла появился человек. Внешний вид его и одежда говорили о том, что хоть он, возможно и имеет место жительство, но в народе его кратко именуют БОМЖ. Шёл он медленно, еле-еле переставляя «уставшие» ноги. За собой он тянул сани, у которых к полозьям были прикручены маленькие колёсики. А так как сделано это было, по-видимому, из того, что удалось найти, сани весело переваливались с бока на бок и гремели большим металлическим листом, который был заботливо уложен на них, человеком которого мы с вами назовём «У». Почему именно так? Согласитесь, это ведь большая удача, найти такой огромный металлический лист, который можно сдать в пункт приёма и получить, пусть небольшие, но всё-таки деньги. Только удача и упорство, помогли ему, не иначе.

 У. продолжал свой нелёгкий путь и почти поравнялся с окном, из которого, я наблюдала весь процесс его передвижения. В этот момент, из-за угла дома появляется второй фигурант истории. Назовём его «Р». Он молча, словно рысь на охоте, не издавая не звука, приблизился к У., и началась драка. Дрались молча. Состояние У. конечно не позволяло ему делать быстрых и метких манёвров, но и Р. видимо потратил весь запас своих сил, преодолевая расстояние от угла к У.

 Из-за угла появилась она. Всё говорило о том, что, не смотря на не лёгкую ночь и судьбу в целом, ей знакомо чувство собственного достоинства. Одета она была аккуратно и выглядела абсолютно трезвой, поэтому будем звать её «А». Гордо проплыла она мимо дерущихся, даже не удостоив их взглядом, подняла верёвку и с лёгкостью и грацией двинулась в путь, вновь загромыхав по асфальту железом.

 Как только она скрылась за углом, оставив после себя удаляющиеся звуки грохота, дерущиеся резко прекратили валять друг друга в пыли, встали и, опираясь друг на друга, и слегка покачиваясь, медленно пошагали за угол, а вскоре и грохот прекратился. УРА!

Однажды в субботу

 Анатолий проснулся со странным ощущением – что-то не так. Казалось бы, что может быть «не так» в обычном субботнем утре? Он сел и оглянулся: шторы открыты и утренние солнечные лучи проникая через свежевымытое окно, мягко скользили по полу, тапки, как и положено, стоят у кровати, стакан воды на тумбочке – только руку протяни. Почему же на душе такая тревожная тяжесть? Решив, что тревожность связана с ранним подъёмом, он завернулся в одеяло и вновь уснул.

 Через пару часов выспавшийся и с хорошим настроением Анатолий, надев свои любимые тапки и сделав все утренние процедуры, отправился на кухню. На столе стоял неизменный завтрак: каша, два сваренных всмятку яйца и кружка с кофе и двумя кусочками сахара. Налив в кружку кипятка, и открыв ещё горячую кашу, он с удовольствием принялся за завтрак.

 Покончив с едой, Анатолий отправился в комнату, сел с газетой в кресло, включил телевизор. Вновь появилось ощущение, что в доме что-то не так. Он встал, прошелся по комнатам, вышел в коридор, и тут его осенило – Наташа! Его жена Наталья даже в выходной всегда вставала раньше него: готовила завтрак, занималась уборкой и другими домашними делами, которые не успевала сделать в течение рабочей недели. И вот сегодня её дома не оказалось.

 Решив не поддаваться панике, Анатолий подумал, что скорей всего Наталья отправилась в магазин и вот-вот вернется. Ближе к обеду паника нарастала: телефон не отвечал, звонок к родителям и сестре ничего не дал – Наталья к ним не приезжала и где она они не знали. Волнение переросло в панику. Безрезультатно обзвонив все ближайшие больницы, он позвонил в полицию. Там ответили, что необходимо подождать и, если супруга не вернется по истечении двух суток, обратиться вновь. Положив трубку, Анатолий замер в кресле, решив, что не сойдёт с места, пока не появится хоть какая-то информация.

 Через час раздался звук открывающейся двери. Анатолий выскочил в коридор и увидел свою жену живую и невредимую.

– Наташа, с тобой всё в порядке?! Где ты была?!

– Конечно, всё в порядке, а что случилось? – Наташа с удивлением смотрела на мужа.

– Я встал, тебя нет, телефон не доступен, у мамы тебя нет, в больнице тоже… -волнение ещё не отпустило Анатолия, и он тараторил без остановки.

– Я же тебе говорила, что уже неделю, после работы я хожу в спортзал, а выходной я решила ходить с утра, чтобы день был свободный. Сегодня задержалась, в магазин заходила, а телефон дома забыла. – Наталья, улыбаясь, смотрела на мужа.

– Ты бы знала, как я переживал! Такой стресс! Я даже есть захотел! – Анатолий бросился обнимать жену.

– Есть это хорошо, как раз время обеда, – взяв мужа под руку, она направилась в сторону кухни.

 С понедельника Анатолий записался в спортзал и стал ходить вместе с женой, потому что, во-первых, это полезно, а во – вторых жена под присмотром, ато ещё один такой стресс он не переживёт.

Три слова

 Он дома, проходи.

 Я тебя обманула.

 Я тебя люблю.

 Изменилось бы что-то в судьбе героев, если бы они сказали эти три слова?

 Они были знакомы давно, можно сказать с рождения. Мама Андрея приходилась маме Татьяны какой-то дальней родственницей, как говорят «седьмая вода на киселе». Жили в одном селе, дома на соседних улицах.

 Мама Тани после развода с мужем вернулась в родное село, в дом родителей, вместе с Таней. Ей тогда исполнилось семь лет, и она пошла в первый класс. Учились Таня и Андрей в одном классе, играли в дворовые игры: футбол, лапта, прятки – в одной компании. Между ними завязалась крепкая дружба.

 Через шесть лет мама Татьяны вновь вышла замуж и уехала вместе с мужем в другую страну, а через пару месяцев забрала Татьяну. Иногда мама приезжала в гости к родителям, где встречала маму Андрея, которая информировала о том, что Андрей учится, из села уезжать не собирается, о том, что он любит и ждёт Татьяну.

 По приезду домой мама всё дословно передавала Тане, а ей это конечно очень льстило: где-то там далеко в неё влюблён друг детства и она, конечно, не воспринимала эту информацию серьёзно. Тем более родители со смехом вспоминали, как они дружили в детстве и как их считали «женихом и невестой» и мечтали поженить.

 Когда Татьяне исполнилось девятнадцать лет они вместе с мамой приехали в гости в село. Прошла неделя, как они приехали, а она всё никак не могла собраться, что бы сходить к Андрею, да деревенская жизнь закрутила: ходили в лес по ягоды и грибы, на кладбище – навестить родных, да и дом бабушки и дедушки нуждался в косметическом ремонте: красили, белили, перебирали вещи, оставшиеся после отъезда.

 В один из вечеров она увидела его в кухонном окне. Он шел с работы мимо их дома. Таня выскочила на крыльцо.

– Андре-е-ей, – радостно закричала она, боясь не успеть его остановить. Он обернулся, не веря своим глазам, но через секунду его лицо озарила улыбка. Таня вышла в огород и, пройдя между кустами картошки, подошла к ограде.

– Привет! – она разглядывала его, удивляясь, каким он стал взрослым, но его улыбку было невозможно не узнать.

– Привет! – он смутился и опустил взгляд, а затем снова стал смотреть на нее.

– Что, нравлюсь? – она снова его смутила, заставив покраснеть и отвести взгляд.

– А ты изменилась, другая стала… – он стал смотреть открыто и, счастливо улыбаться, – но мне нравится.

 Они долго стояли в вечерних сумерках, обсуждали всё подряд: общие интересы, фильмы, друзей детства. Когда пришло время расставаться договорились встретиться вновь.

 Через два дня он зашел за ней.

– Привет. – Андрей смотрел на неё, не скрывая своего восхищения.

– Привет. – Таня смотрела на него и, ей льстило, что он так на нее смотрит, ведь не зря она весь день готовилась, волновалась, подбирала наряд и прическу.

– Прогуляемся?

– Давай.

 Шли рядом. Молча. Возможно, стеснение не давало завязать беседу, а может, и не надо было ничего говорить – всё было понятно без слов.

– Сядем?

– Сядем.

 Она села на большой валун и стала смотреть вдаль, не решаясь завести разговор. Он сел на такой же камень чуть дальше и со счастливой улыбкой смотрел на её профиль.

– У тебя там кто-то есть? – он задал этот вопрос как бы между прочим, как будто даже с безразличием.

– Да, есть, – она даже не заметила, как он сжался от этих слов, – знаешь, моя мама говорит, что мы с тобой какая-то там родня, так что ты мне получается почти что брат! Вот так-то!

 Таня ещё что-то говорила и даже ни на секунду не задумалась о том, как могут ранить её слова Андрея и какие чувства его обуревают. Посмотрев на него, она замолчала. Посидели.

– Ты знаешь, мне домой надо, – он, как будто вспомнив о каких-то неотложных делах, встал.

– Ну, пока! Завтра встретимся? – она смотрела на него, как будто ничего не произошло.

– Нет, я завтра на работе, – он повернулся и начал уходить.

– А послезавтра?

– Не знаю…

 Таня сидела и смотрела ему в след. Смотрела на его ссутулившуюся спину и как медленно он бредёт. Встала. Ещё раз посмотрела ему вслед и … пошла в сторону своего дома.

 Уже дома в её девятнадцатилетнем юном мозгу начали происходить процессы, приведшие к пониманию и озарению. Она поняла, как ранила чувства юного и влюблённого в нее Андрея. Возможно, он любил не её, а те воспоминания о детстве, когда они много времени проводили вместе и были счастливы, ведь она даже не помнила момента, когда они были в ссоре или не виделись долгое время.

 Прошло два дня. Приближалось время отъезда, и она решила всё-таки сходить к нему, извиниться за свои слова, которые его возможно ранили. Хотела сказать, что она совсем не считает его своим братом и что эти слова были сказаны по глупости и дурости.

 На стук вышла мама Андрея и с интересом рассматривала такую уже взрослую и красивую Татьяну. Она понимала, почему её сын не отступался от своих чувств, и всё время думал о ней. Думала она и о том, что, возможно, начав, они встречаться, у них могло бы ничего и не получиться, не сошлись бы характерами, например. Человек с годами меняется не только внешне, но и внутренне. Ну и конечно Татьяну изменила городская жизнь, это было видно по её поведению, разговору, даже то, как она была одета, говорило о том, что она из другой жизни.

– Здравствуйте, а Андрей дома?

– Здравствуй, Таня, давно я тебя не видела, в гости приехали?

– Да, мы к бабушке на две недели всего в выходные уезжаем, а Андрей дома? – Таня смотрела на неё в ожидании.

 Что она могла ответить? Он был дома. Когда Андрей увидел, что к их дому приближается Таня, попросил не пускать её и сказать, что дома его нет. Она, как мама, понимала, что между ними что-то произошло, так как видела с каким настроением он уходил на встречу с Таней, места себе не находил, всё смотрел на время и периодически замирал с мечтательным выражением на лице. Она видела, какой бледный и потерянный он вернулся, и слышала, как ночью плакал в подушку её такой уже взрослый сын. Что она могла ответить?

– Ой, ты знаешь, а он на работе, – она поняла, как это прозвучало не искренне, но что она могла сделать? Как помочь этим двум молодым и таким ещё глупым, таким горячим на слова и действия.

– На работе? – в её вопросе слышались грусть и разочарование, – вроде говорил, что дома будет…

– Я тоже думала, что будет выходной, а он говорит что-то срочное, попросили выйти… – обернувшись, она увидела, как дрогнула штора на веранде, а рядом виднелся силуэт сына. Таня тоже это увидела, она поняла по её глазам и переменой в лице, но она тут же взяла себя в руки.

– Вы ему передайте, что я обидела его, я это поняла. Скажите, что я так не думаю и всё на самом деле не так! Пусть не обижается и простит. Я уезжаю в воскресенье, если у него будет выходной, пусть придёт…– было видно, как не просто ей дались эти слова, но она понимала, что он слышит, и ей было важно, чтобы он понял и простил.

– Конечно, Танечка, ты не переживай, я ему всё передам. Обязательно передам. – Она смотрела в след удаляющейся Татьяне и думала о том, как же им сложно сейчас, и кто как не взрослые могут им помочь.

 Войдя в дом, она увидела сына, который смотрел на нее с грустью в глазах, по нему было видно, что он уже всё решил.

– Мама, я не пойду. – В его голосе слышалась твердость и уверенность в принятом решении.

– Андрюша…– Она пыталась быть деликатной и не переступить ту опасную черту, когда сын замолкнет и уйдёт в себя. Тогда от него не услышишь ни слова, а ей хотелось выяснить, что же у них произошло и можно ли что-то изменить.

– Мама, ты знаешь, я её так люблю. Раньше я думал, что это какое-то наваждение, что я придумал её себе такую: весёлую, красивую, добрую и нежную.... Знаешь, когда я её увидел, я понял, что она такая и есть, и я понял, что люблю её ещё больше…– он замолчал.

– Сынок, – начала она осторожно, – я так рада, что у тебя такие чувства к ней, она и вправду очень хорошая девочка. Возможно, вы поговорите и всё решите, Таня и вправду обидела тебя чем-то? – Она старалась быть как можно деликатнее и в то же время очень хотела узнать, что у них произошло. Но сын резко замолчал и ушёл в свою комнату, а она решила не лезть к нему и дать шанс разобраться самому.

 В воскресенье Татьяна уехала. Через маму Андрей узнавал новости: окончила школу, поступила учиться, вышла замуж, родила дочку, затем вторую. У Андрея была девушка, с которой было интересно пообщаться, погулять, и сколько бы она ни намекала, что было бы неплохо уже съехаться и жить как семья, что родители уже спрашивают кто они друг другу он не отвечал. У него всё ещё была надежда, что наступит день, и они с Таней будут вместе. Возможно, она приедет, и они поговорят, возможно…

 В один из летних дней его девушка устав ждать от него каких-то действий решила обманом подтолкнуть его к действиям. При встрече она сообщила ему о том, что ждёт ребёнка и что медлить уже нельзя, необходимо пожениться как можно скорее. Андрей был в шоке. Для него это был конец всему. Ему придётся жениться на нелюбимой. Призрачный шанс на то, что когда-нибудь что-то получится с Таней, исчезнет навсегда.

 Проводив спутницу до дома, и пообещав обо всем подумать, он отправился в лес. Деревья как будто поприветствовали его, качая ветками, встретив как долгожданного гостя. Сколько раз он приходил сюда, рассказывая лесу о своих мыслях, переживаниях, о своей любви. Он поднялся на высокую сопку, с которой всё село было как на ладони, посмотрел вокруг и всё для себя решил – у Тани уже давно своя жизнь, а ему пора строить свою, да и родные давно уже задают вопросы, намекают на внуков. А Таня всегда будет в его сердце. Приняв для себя это решение, он начал медленно спускаться, а затем побежал всё быстрее и быстрее. Склон оказался таким крутым, а трава такой скользкой от утренней росы, что ещё пару шагов и он уже кубарем летел вниз. Андрей лежал на спине и его глаза смотрели в синее утреннее небо, озаренное первыми лучами рассвета, а душа его летела туда, куда звало его сердце.

 У могилы Андрея встретились две матери, давние подруги, они обнялись и заплакали. Потом долго разговаривали, обсуждали детей. Каждая говорила о том, что надо было что-то сделать, как-то помочь молодым, но уже ничего не вернёшь.

 Изменилось бы что-то в судьбе героев, если бы кто-то из них сказал всего лишь три слова? Если бы мама Андрея сказала в тот день: «Он дома, проходи», и они бы встретились и поговорили. Если бы Таня сказала: «Я тебя обманула», объяснила бы, что у нее никого нет и всё что она сказала – не правда. Если бы Андрей сказал в ту их встречу: «Я тебя люблю».

 Три слова. Три слова, которые могли изменить судьбу и жизнь…

Школа

 Маленькая Тоня мечтала о школе. Каждую ночь ей снился сон: она в красивом платье, в больших белых бантах (купили с мамой ещё в начале лета), а в руках новенький портфель.

 Первого сентября утро началось как в Тонином сне, уже с самого утра у всех было праздничное настроение – как-никак первоклассница в доме. Мама завязала банты, поправила платье и фартук, и ещё раз оглядев дочь, пошла в комнату, поторопить папу.

 Нарядная Тоня в сопровождении мамы и папы отправилась в школу. Бабушка, которая вначале собиралась идти вместе с ними, решила остаться дома, и пока первоклассница знакомится со школой, она наготовит угощения к праздничному столу.

 У школы уже собрался народ. Первоклассники жались к родителям и испуганно рассматривали будущих одноклассников. Старшеклассники, уже взрослые ребята, стояли небольшими группами в стороне от общего праздника, как будто их это даже не касается, и стоят они здесь просто так.

 Тонина мама высмотрела в толпе табличку Тониного класса и потянула её в сторону небольшой кучки детей, где стояла какая-то женщина с табличкой «1Б». Пока шли, Тоня думала: «Интересно, это чья-то мама или бабушка? А где же наша учительница? Скорей бы её увидеть». Она всю линейку оглядывалась и ждала, что вот она подойдёт и заберёт табличку. У других классов уже стояли учителя, а их всё никак не появлялась. На крыльце школы выступила директор школы, и в завершение торжественной речи пригласила всех в школу. Женщина с табличкой сказала строиться парами и идти за ней.

 Вошли в класс. У Тони сложилось ощущение, что весь праздник остался там, на крыльце школы. В классе стояли коричневые деревянные парты и такие же стулья. Всю стену занимала большая школьная доска, на которой мелом было написано «С днём знаний!».

 Девочка села за парту. Нет, не таким она себе представляла свой новый класс, какое-то всё тёмное, коричневое и совсем невесёлое. Занятая своими невеселыми мыслями она не заметила, что у доски стоит та самая женщина, что была с табличкой и что-то рассказывает.

– Ребята! В этом замечательном классе мы будем узнавать новое и интересное целых четыре года. Я надеюсь, что мы с вами обязательно подружимся…

 Она смотрела на неё во все глаза и не могла поверить. Нет. Это не может быть её учительница, не такой она её себе представляла и видела во сне. Учительница ещё долго что-то рассказывала, но Тоня её уже не слышала. У неё начала болеть голова, да так сильно, что ещё чуть-чуть, и она упадёт в обморок. Но учительница уже закончила свою речь и попрощалась до завтра. Когда Тоня вернулась домой, ей стало очень плохо и родители, списав всё на волнение и стресс, отправили её спать.

 С тех пор, как только Тоне нужно было идти в школу, она начинала болеть. Это могла быть просто головная боль, а могли быть ангина или бронхит. Причём утром она просыпалась вполне здоровой, но ближе к обеду и выходу из дома у неё поднималась температура, начинались признаки простуды и её оставляли дома. При всём при этом, учиться она любила и всегда с удовольствием проходила дома пропущенные темы и выполняла домашнее задание.

 Окончив начальную школу, она перешла в старшие классы. Родители считали, что она у них очень «болезная» девочка и старались оставлять её дома только в серьёзных случаях. Окончив школу, Тоня вздохнула с облегчением – наконец эти мучения закончились!

 Сейчас у Тони двое детей и на родительские собрания, праздники и линейки ходит муж и бабушки, потому – что как только Тоня подходит к школе у неё появляется тошнота и начинает стучать в висках. И каждый раз она думает о том, что какое счастье, что школа закончена!

Чужой муж

 Он понравился ей сразу. Вернее, она смотрела на него как на интересного коллегу, ну уж никак не на любовника и уж тем более мужа. Но длительное общение, частые встречи, общие темы для разговоров сделали своё дело.

 Она стала жить в ожидании очередной встречи, ловила каждый его взгляд, каждое движение, каждое слово. Им было интересно просто сидеть, занимаясь своими делами, просто общаться обо всём и не о чём. Она умеет слушать, а ему важно, чтобы его слушали. Их общение продолжалось примерно полгода, они всё друг про друга знали, в том числе они знали, что оба давно женаты, есть дети.

 В один из дней она узнала, что его переводят в другой филиал. Что делать? Её на другое место не переведут, а значит нужно искать способы, чтобы видеться с ним чаще. Она долго думала и нашла способ – познакомилась с его женой. По его рассказам женщина она интересная и им явно будет, о чём поговорить.

 Она нашла её в социальных сетях, предложила общение – оказалось, у них много общего. Постепенно начали дружить, встречаться семьями. Весело проводили время, ездили в кафе, на природу, зимой ездили вместе кататься на лыжах или в торговый центр.

 Всё изменила одна встреча, один разговор. Отмечали в кафе её День рождения, он пригласил её на медленный танец. Они медленно двигались в танце, он прижимался всё крепче, и она решила пошутить.

 Что ты так жмёшься ко мне? К жене будешь в постели так прижиматься…

– Он смотрел на неё серьёзно, без тени улыбки:

– А если не к жене?

– Это всё плохо кончится…– начала она.

– Думаешь? – он усмехнулся.

– Знаю…– в этот момент она подумала – а что дальше? И тут она поняла – он чужой муж, и всегда им будет. Перейдя черту, и разрушив две семьи, смогут ли они создать новый союз. Перерастёт ли это увлечение друг другом в большую любовь или перегорит в самом начале отношений? Да и мужа она тоже любила. Как такое может быть, что любит она обоих? Она стала думать, как поступить и что со всем этим делать.

 У них никогда не было серьёзного разговора, поэтому о его чувствах, если таковые были, она ничего не знала, поэтому решила поступить так, как, по её мнению, будет лучше. Перестала общаться и с ним, и с его женой, чтобы это выглядело не так явно и подозрительно, делала это постепенно: отказывалась от встреч, перестала звонить сама, старалась не появляться в тех местах, где могла случайно пересечься с ним. Вскоре их общение прекратилось.

 Но, к сожалению, известная поговорка «С глаз долой – из сердца вон» здесь не сработала. Она продолжала думать о нем, и её сердце наполнялось теплотой и каким-то щемящим чувством. Когда возник вопрос о переезде, можно сказать, что она с радостью сбежала в другой город. Иногда она встречает его за рулём машины или в интернете на фото у общих знакомых. Она смотрит на него и думает: «Это чужой муж!», а в душе щемит тоска…

Литература

 Учителя не было уже пятнадцать минут. Если бы это был начальный класс, то уже вся школа слышала, что дети предоставлены сами себе. Но мы были десятиклассниками и поэтому старались не создавать лишнего шума, дабы кто-то не услышал, что урока нет.

 Ещё через пять минут в класс вошла она. Несмотря на то, что она была преподавателем только у младших классов, её знала вся школа. Рассказывали, что один ученик не мог выучить стихотворение в пятом классе, так она заставила его рассказывать это стихотворение со сцены на выпускном в одиннадцатом классе. Может быть, эту историю про неё придумал какой-то вредный ученик, но кто теперь знает?

 Мы замерли. Она величественно оглядела вставших для приветствия учеников и кивком разрешила сесть. Воцарилась тишина. Мы ещё надеялись, что она ошиблась классом и сейчас нам об этом сообщит.

– Дорогие друзья! Дело в том, что ваша учительница русского языка и литературы заболела. Меня попросили заменить её буквально на неделю. Признаюсь честно – я не рада! Надеюсь, что мы сможем с вами договориться: я рассказываю – вы слушаете, я спрашиваю – вы отвечаете, я задаю – вы учите. Если не выучили сегодня одно стихотворение – не переживайте, вы сможете рассказать его в следующий раз вместе с тем, которое я задам к следующему уроку.

 Класс молчал. Каждый думал о том, что им предстоит пережить за эту неделю и, судя по настрою преподавателя учить придётся к каждому уроку.

 Начался урок литературы и два часа пролетели как одна минута. Как она рассказывала – невозможно было не слушать: биографию писателя она знала не только по учебнику, для примера зачитывала наизусть отрывки из произведений и так всех вовлекала в разговор, что ребята даже не заметили, как начали спорить, приводить примеры и объяснять свою точку зрения.

 Учить и вправду приходилось много, но каждый урок все ждали этого момента, потому что учитель не только давала всем разные стихотворения, что позволяло более полно погрузиться в творчество писателя и не слушать одно стихотворение весь урок в различных исполнениях одноклассников.

 Однажды, мне выпало учить стихотворение Сергея Есенина «Колдунья», и так оно мне понравилось, что выучила я его за один вечер и последующие дни только повторяла, добавляя интонации и паузы. Когда я начала его рассказывать, в классе наступила тишина. Все смотрели на меня: кто-то с удивлением, кто-то с восторгом. Никто не ожидал, что я могу так эмоционально и интересно читать, ведь обычно я учила стихотворения в день сдачи, рассказывала мотонно, лишь бы сдать. Учитель так же была под впечатлением и долго меня хвалила. Обещанная неделя растянулась на два месяца, но никто не огорчился, а я благодаря ей полюбила поэзию.

Сестра

 Апрель одна тысяча девятьсот девяносто первого года выдался прохладным. Андрей нёс одну единственную гвоздичку бережно упакованную в два слоя бумаги. Рядом, весело подпрыгивая шла его четырёхлетняя дочь Лида. Она сгорала от нетерпения – вот-вот они должны были забрать из роддома маму, которую она не видела несколько дней и успела соскучиться. Но самое главное – это сестра. Сколько о ней было рассказано: какая она будет маленькая и хорошенькая, с ней можно будет играть и как она будет любить Лиду.

 Подошли к роддому. На крыльцо вышла мама с каким-то свёртком в руках и тётенька в белом халате. Папа отдал этой тёте цветок и взял у мамы свёрток. Пока шли домой Лида всё думала: «А где же сестрёнка? Неужели не стали её забирать? Может быть она не красивая или не понравилась маме, и она оставила её той тёте в халате? Как бы спросить…». Счастливая мама что-то рассказывала папе и заглядывала в конверт, что-то поправляя там, и каждый раз улыбаясь так, как будто там целый мешок конфет, леденцов с шипучкой, которые Лида просто обожала.

 Пришли домой. Семья жила в служебном общежитии, в одной комнате шестнадцать метров, с общими коридором, кухней и туалетом. Для того чтобы хоть как-то разграничить пространство папа прикрутил к потолку палку, а мама повесила на верёвку красивую ткань, и когда было нужно эта ткань выдвигалась и загораживала дальнюю часть комнаты от любопытных глаз.

 Мама положила конверт на постель и развернула, на Лиду смотрела маленькая голубоглазая девочка. Новая девочка смотрела, не мигая на Лиду, а та в свою очередь боясь шелохнуться разглядывала её. Так произошла первая встреча сестёр.

 А дальше начало происходить то, что никто не мог предугадать. Лида выкатывала коляску в общий коридор и закрывала дверь, на вопрос, зачем она это делает девочка начинала плакать и просить папу сходить к той тёте в халате, забрать цветок и отдать ЕЁ обратно.

 Конечно, началось всё это не просто так. Родители Лиды и Кати (так назвали девочку) были молодыми и не опытными и поэтому они не могли понять, что происходит с их ранее такой послушной девочкой. Лида была единственной и любимой «папиной дочей» которая была обожаема Андреем, и получающая всё что хочет – от внимания до игрушек, по первой просьбе. Но, с появлением Кати всё резко изменилось. Всё чаще Лида стала слышать: «тихо, Катенька спит», «подожди, мне некогда», «не мешай»…

 Со временем обида на младшую сестру, именно на неё, а не на родителей, росла всё больше, но переломный момент наступил тогда, когда в гости приехали родители мамы и в первую очередь кинулись к Кате – умилялись ей, доставали подарки, весело переговаривались с родителями, а маленькую Лиду как будто не замечали. Она пыталась обратить на себя внимание, хотела, чтобы всё было как раньше, когда дед с порога подхватывал её на руки, а бабушка рассказывала деревенские новости, доставая из огромной сумки гостинцы. Но, теперь уже не будет как прежде, это Лида поняла в тот самый день, как будто в один момент став взрослой. С тех пор она замкнулась в себе: старалась меньше попадаться на глаза, так как в одной комнате это было практически невозможно, она стала больше времени проводить в общем коридоре и заходила только поесть и когда последнего ребёнка родители загоняли домой.

 Конечно, это не могло продолжаться вечно. Катя подросла, стала ходить “хвостиком” за Лидой, а те, у кого не было братьев или сестёр (а таких было большинство) так явно показывали свою зависть, что Лида по-другому начала смотреть на сестру. А когда родители, уходя на работу, стали оставлять девочек вдвоём, чтобы не было скучно и страшно устраивали игры, придумывали истории, которые рассказывали, друг другу сидя на широком подоконнике окна.

 Когда сёстры подросли, вся семья переехала в деревню. Лида по будням жила у бабушки с дедушкой – так было ближе к школе, Катя с родителями жили на другом конце деревни. Девочки в этот период виделись редко, поэтому общались только в выходные, но очень дружно.

 Позднее, когда родители решили переехать в другую страну и забрали обеих дочерей с собой, сестры сдружились, но Лида всегда помнит о тех днях и старается уже со своими детьми не допускать ошибок родителей: не выделяет одного ребёнка, не отмахивается от просьб и требования внимания и много другое, о чём она помнит из своего детства. А вот Катя, к сожалению, повторяет многое: всё внимание младшей, долгожданной дочери, а старшая всё время пытается завоевать внимание мамы, иногда шкодничая и проказничая. Когда Катя рассказывает об этом, Лида старается помочь сестре, возможно, её советы помогут не только Кате найти общий язык со старшей дочерью, но уже сейчас наладить отношения сестёр, чтобы в будущем не пришлось исправлять ошибки родителей.

Жених

 Наташа пророчила Свете богатого жениха и скорую встречу с ним. Выйдя из квартиры соседки Натальи, Светлана подумала о том, что как же ей повезло иметь в соседях такую замечательную женщину, к которой «из самой Москвы люди едут». А тут, всего за тысячу рублей, она расписала всё будущее Светланы, и было оно такое светлое, что улыбка не сходила с её лица.

 Соседка и близкая подруга Светланы заметила эти перемены и выпытала у неё всю правду. Конечно, она не стала огорчать её тем, что не стоит шестидесяти двухлетней женщине, состоящей на учёте в психиатрической клинике и живущей в квартире дочери вместе с ней, зятем и внучкой, надеяться на быстрое замужество и совместное проживание. Светлана была так счастлива, и всё мечтала, что вот – вот встретит «своего парня», как она говорила.

 Однажды соседка услышала в подъезде какой-то шум, выглянув в подъезд, она стала свидетельницей такой картины: у двери Светланы стоял пожилой мужчина, который в руках держал букет из Пионов, явно со своего огорода, в левой руке у него был пакет. Этой же рукой он стучал в квартиру Светы, создавая дополнительный шум раскачивающимся из стороны в сторону пакетом. Отдельно стоит рассказать о внешнем виде гостя: на ногах его были надеты синие тапки, называемые в народе «банные», явно большие, размера на два, и очень грязные. Далее шли треники, с оттопыренными коленями, синяя майка в пятнах, и венчал это одеяние пиджак, по виду и запаху – не первой свежести. Открылась дверь и на пороге появилась сияющая Светлана, а гость, выставив руку с букетом вошёл в квартиру.

 Через пять минут Светлана пригласила соседку в гости. Когда вошли в квартиру, гость которого хозяйка представила Николаем, возлежал на кровати, сняв только тапки, и поедал виноград из того самого пакета, который соседка видела у него в руках. Светлана засуетилась: начала накрывать на стол, выбежав из комнаты, чем-то загремела на кухне, а вернувшись в комнату болтала обо всем и ни о чём, поглядывая на Николая. Соседка решила всё-таки начать разговор и узнать хоть что-то о госте.

– Николай, а сколько Вам лет?

– Достаточно, – гость был не многословен.

– А какие у Вас планы на Светлану? – она решила перейти к главному.

– Самые серьёзные, – он не переставал есть виноград, явно не мытый и принесённый в презент хозяйке дома.

– Николай, может Вам виноград помыть, да на тарелку положить?

– Можно. – Николай встал вместе с пакетом и, не выпуская его из рук, отправился в сторону туалета.

 Светлана подсела к соседке и начала с жаром рассказывать о том, какой Николай обходительный и внимательный, принёс букет и фрукты: виноград и банан. На вопрос соседки как давно они знакомы и как часто виделись, оказалось, что пришёл он сегодня не в первый раз – во второй. И при прошлом посещении Николай так же пришёл не с пустыми руками – принёс табуретку, на которой сейчас и сидела соседка. Разглядывая крашеную синей краской ободранную табуретку, она задала единственный вопрос – зачем? По словам Светланы, Николай, когда принёс сей предмет интерьера, сообщил, что «будет потихоньку обживаться и принёс табурет, чтобы хоть что-то было». Соседка, конечно, удивилась, но виду не подала.

 Николай, выйдя из туалета с пустым пакетом, аккуратно его сложил и очень долго укладывал в карман пиджака, а затем снова развалился на кровати с ожиданием поглядывая на накрытый стол. Соседка решила продолжить допрос, так как вёл себя Николай, мягко говоря, странно.

– Николай, вот Вы говорите намерения серьезные, прямо жениться готовы?

– Можно! – Николай икнул.

– А где вы планируете жить?

– Здесь.

– Вы знаете, что это квартира дочери Светланы, и она живет здесь вместе с мужем и дочкой, они Вам не помешают?

 Николай, до этого разглядывавший ковёр на стене и натяжной потолок, уставился на соседку. Пару раз моргнув он сел на кровати, нашарил тапки. Взяв со стола пирожок, он положил его в карман и пошёл к выходу, затем вернулся и молча схватился за табурет, на котором сидела гостья, она еле успела встать, и решительно пошёл в коридор. Света кинулась за уходящим гостем:

– Николай, что случилось? Не уходи! Сейчас чай пить будем. С пирожками!

– Света, прощайте, мы не подходим друг другу, а точнее – Вы мне. – Николай взял букет, лежащий у зеркала в прихожей, поправил табурет под мышкой, вздохнул, покачал головой и вышел. Светлана, всё так же непонимающе улыбаясь, вернулась в комнату.

– А чего он ушёл?

– Виноград закончился, – решила пошутить соседка.

– Да? Надо было ему сказать. Я бы сбегала в магазин…

– Света, я пошутила, он ушёл потому – что думал, что ты живёшь одна и планировал жить здесь как хозяин, видела, как на кровати возлежал, прям как Шах какой-то и табуретку притащил в первый день знакомства!

– Да? Ну ладно, ты знаешь, он мне совсем не понравился. От него ещё пахнет так не вкусно и тапки грязные…– Света явно не переживала, что Николай ушёл, и начала угощать соседку пирожками и чаем.

 Соседка решила приглядывать за наивной Светланой, чтобы в следующий раз она снова не привела домой охотника за жилплощадью. А Света не унывает и верит, что вот – вот её счастье выйдет из-за угла на встречу. Нужно только немного подождать.

Хороший день

 Проснувшись ранним утром, Егор выглянул в окно, где по-весеннему пробивались сквозь редкие тучки и наперегонки стремились к Земле первые солнечные лучи. У него появилось твёрдое убеждение, что сегодня обязательно случится что-то хорошее. Пока собирался на работу, улыбка не сходила с его лица и он, вспомнив весёлую песенку стал насвистывать её незатейливый мотив.

 Во дворе ничего не изменилось – всё тот же дворник дядя Петя, вечно всем и всеми не довольный, что-то бурчащий себе под нос вслед прохожим. На скамейке сидела восьмидесятилетняя старушка с первого этажа, Людмила Степановна, которая, когда бы ты не оказывался у дома, всегда была “на посту” в окне или около подъезда. Она зорко следила за Егором от самого входа, что он невольно начал чувствовать себя в чём-о виноватым. Поздоровавшись с ней и дворником, Егор отправился к своей машине, радуясь в душе, что все на своих местах.

 На работе вовсю готовились к новому году. Были сданы все годовые планы и отчёты, и поэтому спало напряжение, которое витало в воздухе последние пару месяцев. Народ расслабился и с удовольствием занимался украшением рабочих мест, а стоящую в углу офиса пальму украсили так, что она сверкала и напоминала о приближении праздника не хуже традиционной ёлки.

 После обеда к Егору подошла Светлана и долго решалась что-то сказать, а затем собравшись с мыслями, спросила:

– Егор, ты не хочешь завтра сходить в кино? Мы с подружкой хотели сходить, а она не может. Если тебе есть с кем, я и свой билет отдам…

– А пошли вместе? – Светлана давно нравилась Егору, но он не знал, как подойти, чтобы не получить отказ. Ка потом работать в одном коллективе?

– Тогда завтра после работы? – Светлана сияла ярче гирлянды, которую вешали на пальму две коллеги, с интересом поглядывающие в их сторону.

– Хорошо! – Егор смотрел в след уходящей Светлане и на его лице сияла мечтательная улыбка.

 Приехав вечером домой, он снова и снова прокручивал в голове разговор со Светланой: как подошла, как смотрела, как он ответил и её реакция, думал о том купить ли ей цветы или ещё рано, как и куда пригласить на следующее свидание. Улыбаясь своим приятным мыслям, он думал о том, что этот обычный день оказался таким хорошим, что завтрашний день должен стать самым лучшим.

Про Бабайку

 Каждое лето маленькая Юля проводила в гостях у бабушки с дедушкой – родителей папы. Бабушка Майя и дедушка Валентин с удовольствием принимали любимую внучку у себя, тем более в частном доме, это вам не в квартире, тут и свежий воздух, овощи с грядки, ягоды с куста. Да что там говорить, Юля, несмотря на юный возраст, была девочкой послушной, первая помощница в огороде и на кухне.

 У бабушки Майи был пунктик: кушать и спать все должны в строго отведённое время, поэтому, что бы ни случилось, в девять часов вечера Юля должна была лежать в постели. Предварительно дедушка закрывал ставни во всём доме и, несмотря на то, что на улице было ещё светло, в доме была полнейшая темнота, которая пугала Юлю не меньше рассказов бабушки.

 Видимо решив, что просто так девочка не заснёт, она придумала вечернее укладывание – ежедневно садилась на край постели и распускала длинную седую косу до пояса, на кончике которой был завязан жёлтый шнурок. С утра бабушка скручивала тоненькую, толщиной с дедушкин палец, косу в аккуратную «гульку», а перед сном она повторяла ритуал с расплетением и расчесыванием длинных волос, и становилась похожа на Бабу Ягу из книги, чем вводила Юлю в состояние ступора и она не только пошевелиться боялась, но и вообще уснуть.

 В процессе приведения волос в порядок бабушка рассказывала одну и ту же «сказку», о том, что по городу в позднее время ездит машина с различными чудовищами. Самая главная у них – Бабайка! А ездят они за тем, что высматривают детей, которые в это время гуляют на улице или не спят. Бабайка, самая главная, хватает непослушного ребёнка, садит в мешок и увозит в машине в своё логово. А что там происходит с непослушными детьми бабушке было неизвестно, так как ещё ни один ребёнок не возвращался обратно.

 Юля, знающая эту историю во всех подробностях, каждый раз с жадностью ловила каждое слово, боясь пропустить новые подробности. Закончив рассказ, бабушка отправлялась спать в соседнюю комнату, и Юля оставалась одна. Прислушиваясь к каждому шороху за окном, она представляла, как по улице едет синяя машина, и вот она останавливается у дома, где за ставнями прячется маленькая девочка. Конечно, Бабайка знает, что Юля не спит, уже подготовлен мешок для того, чтобы утащить её. Дрогнули ставни. Юля замерла и закрыла глаза: «Всё верно! Заглядывает и проверяет – сплю ли я!»… Боясь открыть глаза и увидеть Бабайку, Юля сжимала их всё крепче и, наконец, засыпала.