Читать книгу Реквием по любви - Людмила Викторовна Сладкова (Dusiashka) - Страница 1

В оформлении обложки использована фотография – Shvets Anna с https://www.pexels.com/ru-ru/ по лицензии CC0.

Автор обложки – кудесница, Маргоша Коваленко – https://vk.com/vengeanse2018soti

«Скажи, зачем судьба тебя мне ниспослала?

За что ж она меня, тобою наказала?

Как заглушить мне боль, если раны кровоточат?

Нам не спасти любовь. Наш парус порван в клочья!»

Тимоти и Г. Лепс

Это лето выдалось очень жарким. Стоило выйти на улицу, и сухой огненный воздух обжигал легкие. От палящего зноя Дмитрий спасался лишь кондиционером в любимой из игрушек – Lamborghini Urus. Мужчина, нахмурился, увидев в зеркало заднего вида приближающегося друга, которого отправлял на небольшую вылазку.

– Здорова, Борзый! – Павел, открыв дверь, плюхнулся на переднее сиденье, – Фух! Ну и жара. Сигареты есть?

Дмитрий покосился на Соколовского, всем своим видом демонстрируя нетерпение: – Я похож на сестру милосердия? Рассказывай, давай! Почему так быстро?

– Что рассказывать то? Выиграют они по ходу тендер.

– Нет, этого допустить нельзя! Отец меня просто уроет. Он же мне это дело доверил, пока отдыхать уехал, – Дмитрий от досады ударил по рулю. В свои почти тридцать лет, все еще боялся разочаровать известного криминального авторитета Питера, а по совместительству и отца.

– Дим, да не парься ты так! Что-нибудь придумаем.

– Заткнулся бы ты, раз помочь нечем! – мужчина, повернув ключ, завел мотор, – Нет у нас времени что-то придумывать.

– Ну, так давай пресанем, тогда! – не унимался Сокол.

– Паша, сука, не вздумай! У нас сделка на семьдесят лямов срывается, понимаешь? Здесь нужна тонкая, ювелирная работа, а не банальный наезд…

– Борзый, ты что-то нервный стал в последнее время. Рычишь, срываешься на всех. У тебя когда баба то в последний раз была?

Дмитрий уверенно выехал с парковки на проезжую часть: – Да, Сокол, ты в своем репертуаре – только бабами голова и забита. Вот до сих пор думаю, чего я тебя еще в детстве не завалил!

Павел заржал в голос, а Дмитрий немного расслабился. Вдруг, на Соколовского нашло озарение:

– Слушай, Борзый, а ведь я, кажется, знаю, кто нам помочь может. Он тоже Зарутского ненавидит.

Дмитрий хищно оскалился, что ничего хорошего не предвещало:

– Ведь можешь, когда хочешь! Гордеева имел в виду? – дождавшись кивка от друга, продолжил, – Алексей сегодня вечером у меня в клубе будет. Мероприятие какое-то у его младшего брата. Он там как спонсор должен присутствовать. Готовься к насыщенному времяпровождению. Аншлаг обеспечен!

***

Лиза спрятала лицо на груди Андрея, и с напряжением ждала результата оценок. Они только что завершили выступление на чемпионате мира по современным парным танцам. Даже отдышаться еще не успели, когда подбежала наставница, Ирина Павловна.

– Кто разрешал менять программу? – строго спросила она, – Что за самодеятельность? Это чемпионат, поймите! Не какой-нибудь конкурс песен и плясок…

– Ирина Павловна, дорогая, – Андрей Гордеев решил взять всю ответственность на себя, чтобы защитить подругу детства от нравоучений, – Мы не смогли бы обойти соперников с прежней программой. Пришлось импровизировать…

– Вы еще никого не обошли, Андрей! Моли Бога, чтобы вас с соревнований не сняли!

Лиза опустила глаза. Не стала подливать масло в огонь, хотя именно она настояла на смене программы, когда увидела выступления других пар. Наступило тягостное молчание.

– Хотя, стоит сказать, что номер все же потрясающий был, – рассмеялась, наконец, наставница, – Даже я с разинутым ртом смотрела. Ой, тихо! Оценки объявляют.

Лиза с замиранием сердца прислушивалась к каждому слову. А когда публика одобрительно заревела, поняла – сбылась ее мечта. Визжа от счастья, бросилась на шею к партнеру:

– Андрюшка, мы победили! Мы чемпионы, Андрей!

Глава 1

– Это что еще за хрень? – недовольно фыркнул Дмитрий, спускаясь по лестнице собственного клуба. Помещение было украшено яркими разноцветными шарами, от которых даже в глазах зарябило. Огромные плакаты «Поздравляем победителей» висели практически на каждом, свободном участке стен. Огромное количество цветов, и изобилие блюд на столиках говорили о большом количестве гостей, которые к слову уже заполнили собой пространство танцпола, и с нетерпением кого-то поджидали.

Соколовский рассмеялся от души, машинально схватившись за живот:

– Гордей, видимо, не на шутку разошелся.

– Твою же мать, – сплюнул в сердцах Борзый, – Надеюсь, хоть вип зона без всей этой мишуры…

– Разве решился бы я изменить что-то в хозяйских апартаментах? – раздался за спиной веселый голос Гордеева.

Дмитрий резко развернулся к говорящему. Мужчина лет тридцати смотрел на них с озорной, не свойственной людям их круга, улыбкой. Дорогой костюм, сшитый на заказ, брендовые ботинки и галстук, приятный парфюм – машинально отсканировал его Борзый. Пистолет под свободным пиджаком он так же заметил.

– Алексей! Рад тебя видеть.

Мужчины пожали друг другу руки. Алексей Гордеев был бизнесменом, известным не самыми гуманными методами ведения переговоров. Ровесник Дмитрия, с восемнадцати лет, после гибели родителей, возглавивший семейное дело. Сложно сказать, что Похомов испытывал к нему симпатию. Но, уважение к человеку воспитавшего младшего брата, как сына – безусловно!

– По какому поводу гуляем? – вмешался в разговор Пашка, – Размах смотрю не малый.

– Смейся, сколько влезет, Сокол, – ощетинился Гордеев, – Ради братишки стараюсь. Чемпионат по современным парным танцам сегодня выиграл малец. Совсем вырос…

Дмитрий улыбнулся. Хоть сентиментальностью он и не отличался, его забота о брате умиляла:

– Что ж ты его, Алексей к семейному делу не приобщишь? И ему полезно, и тебе поддержка.

– Нет, – отмахнулся мужчина, – Хочу, чтоб у него другая жизнь была…Чтобы спокойно спал ночами, и вместо пистолета с женой обнимался.

Наступило неловкое молчание, которое Гордей поспешил нарушить:

– Курить то у тебя здесь можно?

Дмитрий встрепенулся:

– Тебе можно, Гордеев. Павел, пойди, скажи администратору, чтобы вытяжки врубили. И пусть поляну нам накроют в вип зоне, да поскорее.

– А что я то? Лысый что ли? – возмутился было друг, но наткнувшись на взбешенный взгляд Борзого, примирительно улыбнулся и вышел. Понял, что Дима с глазу на глаз с Гордеем поговорить хочет.

Похомов долго и задумчиво посмотрел на собеседника, а потом решил не церемониться.

– Пойдем, Алексей. Разговор к тебе есть, – дружески хлопнув мужчину по плечу, направился в укромный уголок зала. Вип зона имела очень правильное расположение, и скрывала их от посторонних любопытных глаз. Вместе с тем, остальная часть клуба была видна, как на ладони.

– Как здоровье у Аркадия Михайловича? – спросил Гордеев, едва Дмитрий развалился на удобном кожаном диване напротив гостя.

– Нормально. Отдыхать с матерью на Мальту укатили, – буркнул себе под нос Похомов. – Слушок до меня дошел, Алексей, что ты с Зарутским на ножах. Правда ли?

Гордеев помрачнел мгновенно. От Борзого не укрылось и то, как резко тот кулаки сжал. Словно рефлекс у него на эту фамилию выработался. Значит, Пашка прав был – враждуют они. В тот момент официанты принесли заказ, аккуратно раскладывая блюда на столе.

– Плесканешь гостю вискаря? – словно робот, произнес мужчина.

Дмитрий без вопросов откупорил бутылку дорогого виски, и наполнил им бокалы.

– За тебя! – махом Гордеев осушил спиртное. – Правда все, Дим. Эта гнида бизнес мой отжать хочет. Мало своих бабок, видимо, стало. Да только ведь и я не лыком сшит. Легально все, комар носа не подточит. Так вот уже второй год тяжба у нас. Своими руками бы падлу придушил!

Похомов покрутил бокал с виски в руке, внимательно за Алексеем наблюдая:

– Так что мешает? – произнес, хитро прищурившись, – Алиби организуем.

– Не просто все, ой как не просто! Изворотливый, как уж на сковороде. Осведомитель у меня был, который шикарный компромат на него нарыл. Девчонок наших Зарутский транзитом в турецкие бардели переправляет. Да только завалили его тут же. И трех дней не прожил. Компромат, скорее всего, уничтожен.

Дмитрий напрягся. Видимо, неспроста отец его попросил действовать очень осторожно. Не быковать лишний раз. Не должен Зарутский понять, кто к этому делу руку приложил.

– Ты же, Алексей не маленький мальчик уже. Должен понимать, что осведомитель твой тоже не дурак был. Знал под кого копает, а потому и компромат не в одном экземпляре сделал, как пить дать.

– Так-то оно так, да только все уже перерыли, Дим – ноль результата.

Дмитрий положил локти на стол, ближе подвигаясь к Алексею:

– Скажу честно – и мне он как кость поперек горла. Приструнить хочу. Не получится – уберу. За мной не заржавеет. Но, для этого сильные союзники нужны. Ты в деле, Гордей? Поможешь?

Алексей задумался, от чего стали заметны мелкие морщинки в уголках его глаз, и парочка продолговатых борозд на лбу.

– Скажи сначала, что ты с ним не поделил? – теперь Гордеев внимательно наблюдал за Дмитрием. Мужчина усмехнулся про себя. Что-что, а эмоции свои скрывать он очень хорошо умел. Как-никак учитель у него отменный.

– Не я. Отец.

– Аркадий Михайлович? – удивился Алексей, – Странно, у него с конкурентами разговор обычно короткий…

Борзый кивнул:

– Да, с этим не поспорить. Так вот, отец участвует в тендере на право строить торговый комплекс небывалых размеров на окраине Питербурга, где пустырь начинается. Говорят, золотая жила там. Месторождений нефти много. На кону семьдесят миллионов зеленых. В самый последний момент в гонку за это право вступил и Зарутский. Не знаю, что уж там за проект, брехать не стану. Но, Сокол секретаршу в комитете жарит время от времени, и она ему сливает информацию, в благодарность. Говорит, что склоняются больше к разработке Макара.

Гордеев хлопнул себя по колену:

– Хорошо, Дмитрий, именно твою проблему решить помогу. Найди девку, которую под Зарутского положить не жалко, но чтоб и отправить ее на тот свет он побоялся. Она должна незаметно скопировать все данные об этом проекте. А я тебе умельцев подгоню, которые за пару деньков вам, что-нибудь покруче придумают. На лапу кому-нибудь в комитете дашь, тебе его задним числом зарегистрируют, и дело в шляпе. Есть такая баба на примете?

– Есть, – Дмитрий хищно оскалился, от чего блеск черных глаз казался зловещим, – Спасибо за дельный совет, Алексей! Сколько за сотрудничество возьмешь?

– Ни сколько. В дань уважения твоему отцу! Возможно, и вы с ним однажды поможете мне от этой швали город очистить.

– Что ж, дальновидно, – Похомов пожал руку Алексею.

– Борзый, Гордей, – Пашка подошел, увидев, что беседа близится к концу, – Может партию в бильярд?

– А что, – Дмитрий встал, – Не плохая идея!

Вдруг в стороне танцпола раздался восторженный визг. Все трое одновременно устремили взгляд в сторону входа.

– Э, нет, ребятки! Давайте, чуть позже подойду. Малец мой прикатил. Поздравлю пойду…

Борзый кивнул в знак согласия, и надменно, хозяйским взглядом окинул всех собравшихся. Все кричали, прыгали, в ладоши хлопали. Стало до жути интересно самому увидеть победителей. Как раз в этот момент они появились на ступенях широкой лестницы. Счастливые, улыбающиеся. Дмитрий немного отвлекся на Сокола, который уговаривал какую-то симпатичную девушку составить ему компанию. Он слышал лишь краем уха, так как зал громко скандировал «Поздравляем».

– Пошли к нам за столик, красотка, – распинался Пашка, – Не дай умереть двум красивым состоятельным парням от скуки!

– Чувак, я не шлюха, – отрезала незнакомка.

– Нет у меня времени шлюх искать. И ты сгодишся! Иди к папе.

– Соня, скорее! Они уже тут! – раздалось из толпы.

– Бегу, – ответила девушка, и, показав Павлу средний палец, побежала к лестнице, – Ребята! Любимые мои!

Дмитрий загоготал в голос, но едва взглянул на вошедших молодых людей, застыл как громом пораженный. Ком в горле встал, и все тут! Младшего Гордеева узнать было не сложно – на Алексея сильно похож. Только улыбчивый, в отличие от него, да беззаботный в силу возраста. Не обремененный жизненными бедами, и борьбой за власть. Куда больше внимание Борзого привлекла девушка! Обычная вроде. Не красотка с обложки, конечно, но и далеко не уродина. Рыжие, почти медные, волосы чуть ниже плеч. Правильный овал лица, четко очерченные губы, пушистые ресницы. А глаза…Словно метал расплавленный сверкают. Причем цвета редкого – орехового. Каре –зеленые они! Дмитрий отвернуться попытался, но девушка, будто его взгляд почувствовала – прямо на него посмотрела. Похомов даже по струнке вытянулся в тот момент, продолжая с интересом девчушку рассматривать. Стройная, подтянутая фигурка, но похвастаться есть чем. И грудь в порядке, и попа. Надо должное отдать его мастерству – разглядел все, несмотря на ее бесформенное платье, которое почти до колен доходило. Сердце в груди билось так сильно, как после пары километров легкой пробежки. Совсем не вовремя раздался за спиной голос Соколовского:

– Вот так конфетка! Пойду, познакомлюсь. Ух, я уж ее в разных позах! Чемпионочку то…

Договорить он не успел. Дмитрий настолько рассвирепел от подобных слов, что друга к стене припечатал, как зверь рыча.

– Да, какая собака тебя укусила, – растерялся Павел.

– Хватит, херню всякую пороть! – проорал Похомов, даже не осознавая причины своего гнева, – О деле думай. У тебя же голова одними бабами забита!

Осознавая, как нелепо сейчас выглядит, Борзый отпустил друга. Пашка принялся рассеянно поправлять одежду.

– Иди лучше, Гордееву скажи, чтоб он новоиспеченных чемпионов с нами познакомил. И за стол наш пригласи. Тоже поздравить хочу!

***

Лиза была категорически против идти в клуб. Устала очень после выступления, да и одежды подобающей не было. Лишний раз тянуть деньги из бабушки, Валентины Степановны, не хотелось. Но, после продолжительных уговоров Андрея, и звонков с упреками от Сони, сдалась. Клуб, так клуб. Как только в помещении оказались, девушка смутилась от такого большого количества людей. Эгоистка! Весь курс поздравить пришел, а она их ждать заставила. Вон как зал красиво оформили. Почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд, Лиза обернулась. Незнакомец был пугающе красив. В черных глазах бушевало дикое, неконтролируемое пламя. Она вздрогнула, и инстинктивно сделала шаг назад, но взгляда не отвела. Высокий брюнет, с мужественными чертами лица, сила из которого так и била ключом. Об этом говорила его величественная осанка, гордо поднятый подбородок и надменный взгляд. Он словно рентгеном девушку просвечивал. Лиза забеспокоилась, и уже была готова к скорейшему бегству!

– Ты чего? – вернул к реальности голос Андрея, – Дрожишь вся. Не заболела?

– Я? Нет, все хорошо, – улыбнулась другу, – Растерялась немного. К сюрпризам просто не привыкла…

– Знаю. Но, я же рядом, – Андрей крепко сжал ладонь девушки своей рукой, – Не бойся ничего!

– Ребята! Любимые, мой! – что есть мочи, кричала Соня, расталкивая людей со своего пути, – Поздравляю!

Девушка бросилась на шею Лизе и Андрею, расцеловывая их в щеки. Все трое рассмеялись:

– Спасибо, Сонечка! – Лиза крепко вцепилась в подругу, – Если бы ты знала, как мне страшно было…

– Ой, да ладно скромничать то, – отмахнулась Соня, – Мы с Валентиной Степановной прямую трансляцию по телевизору смотрели. Вы на высоте были!

Лиза охнула, с благодарностью глядя на подругу:

– Ты навещала ее?

– Я же обещала, подружка! Не переживай!

Андрей недоуменно смотрел на девушек: – Вы о чем это? Я чего-то не знаю?

В этот момент к ним подошел солидный мужчина, с гордостью взиравший то на Андрея, то на Лизу:

– Брат, – произнес он, раскрывая объятия, – Дай, поздравить тебя.

Парень просто просиял, обернувшись к мужчине:

– Алексей, братишка! – крепко обнял его, – Ты видел, как мы выступали? Три этапа в соревнованиях были. На каждый из них – танец определенного стиля. И хип-хоп, и сальса. Мы с Лизкой отожгли, дай Боже. Это кстати, Лиза, – словно очнувшись, представил девушку брату.

Алексей, галантно, поцеловал ее в руку, от чего она смущенно покраснела.

– Приятно познакомиться, Лиза. Наслышан о тебе. Поздравляю с победой.

– Спасибо! – радостно улыбнулась в ответ.

– А это Соня, – Андрей игриво потрепал ее за щеку, – Мы все трое с детского сада дружим. Представляешь, как долго!

От Лизы не укрылось, каким завороженным взглядом Алексей окинул Соню, но что еще больше ее поразило – подруга была смущена. Соня, боевая девочка, заводила, которая никогда за словом в карман не лезла, стояла сейчас, будто полностью парализованная!

– Соня, – сипло произнес мужчина, целуя ее руку, – Вы прекрасны…

Девушка зарделась, и резко отдернула свою ладонь, словно руки Алексея были раскаленным железом.

– А вы мастер комплиментов. Спасибо! – Соня улыбнулась и, стараясь в сторону Алексея не смотреть, произнесла, – Ну, что, идемте ко всем? Долго еще на лестнице стоять будем?

Не дожидаясь ответа, схватила под руки Лизу с Андреем, и повела к гостям.

***

Размышления Дмитрия прервал Гордеев:

– Скучаешь, Дмитрий Аркадиевич?

Дмитрий ухмыльнулся, жестом показывая, куда может присесть Алексей.

– Я Павла за тобой посылал, разминулись что ли?

– Нет, он мне передал твои слова, а сам сейчас студентку какую-то окучивает!

– Он неисправим, – обреченно выдохнул Похомов.

– Как на счет обещанного бильярда?

– А давай! Один хрен, заняться нечем, – Дмитрий подошел к игровому столу, протягивая Алексею кий. – Разбивай!

Поиграть толком им не удалось. Борзый постоянно бил мимо, потому что сосредоточиться никак не мог. Мысли к девчонке возвращались. И ведь не понимал, чем она так его зацепить могла. От этого злился еще больше. К слову, Алексей тоже тих был, и задумчив. А интуиция Дмитрию подсказывала, что мысли его сейчас далеки от бильярда!

Раздался рев толпы, и скандирование «Просим, просим!», окончательно отвлекая мужчин от игры. Оба уставились на сцену, на которую легко и непринужденно запрыгнул Андрей, протягивая руку Лизе. Девушка, торопливо сбросив босоножки, схватилась за протянутую руку. Парень рывком прижал девушку к себе. Заиграла музыка, а молодые люди начали свой безумно горячий и страстный танец. Толпа ревела в такт их движениям. А Дмитрий от досады стиснул челюсти. Как мог он так ошибиться, и спутать необузданную львицу с серой мышью! В ее рыжих волосах зарождался огонь, лицо зарделось, а глаза сверкали от удовольствия. Андрей творил в танце с ее телом вещи, которые никак с законами физики не сочетались. Она была такой пластичной, так двигалась, что тело Дмитрия мгновенно отреагировало. И ни один стриптиз на свете, даже самый лучший, не произвел бы подобного эффекта! Воображение уже рисовало еще более откровенную картинку. Он хотел эти губы, это тело, эту девушку. Почувствовав укол ревности, разозлился еще больше. Совсем немного, и он стер бы парня в порошок, только за то, что дико, до безумия, желал оказаться на его месте. Даже пальцы затряслись от непреодолимого желания зарыться в ее рыжую шевелюру. К счастью, танец закончился, что уберегло его от большой глупости. «Самообладание. Главное, самообладание!» – успокаивал мужчина сам себя, тяжело при этом дыша.

– Алексей, – нарушил молчание Похомов, – Твой брат очень талантлив. Пригласи их за наш стол. Познакомиться хочу, и лично с победой поздравить!

Глава 2

Купаясь в бурных овациях и аплодисментах, Лиза чувствовала себя по-настоящему счастливой. Улыбка до неузнаваемости преобразила черты ее лица. Девушка просто сияла. Андрею тоже нравилось такое внимание публики. Она видела это, тайком наблюдая за другом. После очередного поздравления, к ним вновь подбежала Соня:

– Ну, все, хватит их хвалить. Зазнаются же! – сказала она в микрофон, который вырвала прямо из рук у изумленной поклонницы Андрея, не дав возможности произнести ни слова, – Рыжик, Андрюшка! Наша любимая песня играет, слышите? Кто вперед до танцпола?

Все трое, весело смеясь, побежали к намеченной цели, расталкивая людей на своем пути. Достигнув танцпола, встали в самом центре и начали двигаться в такт музыке. Лиза с тревогой смотрела на подругу. Она словно с цепи сорвалась! Казалось, будто Соня последний раз в своей жизни развлекается, и танцует. Либо, что-то скрывает. Возможно, так и есть, ведь поговорить наедине им пока что не удалось. Размышления девушки прервал Алексей Гордеев, который протискивался сквозь толпу, не спуская глаз с брата. Соня явно занервничала:

– Мне нужно срочно позвонить домой. Скоро вернусь.

– Что это с ней? – Андрей недоуменно смотрел в след Алмазовой.

– Тоже заметил, да? – парень кивнул в знак согласия, – Нервная она какая-то…

– Смотрю, деточки, вам скучать несвойственно, – Алексей, скрестив руки на груди, и снисходительно улыбаясь, взирал то на брата, то на Лизу.

– Всех своими танцульками здесь с ума свели!

Андрей засмеялся:

– Скажешь тоже! Кого, всех то, братишка?

– Да вот хотя бы хозяина этого клуба. Пойдемте, познакомлю! Он в вип зоне нас ожидает.

Лиза покрылась холодным потом, как только посмотрела в сторону, куда секундой ранее указал Алексей. Тот самый мужчина, чей взгляд смутил ее в самом начале вечера! Сейчас, развалившись на кожаном диване, словно вальяжный котяра, он выглядел, как властитель мира. Всем своим видом это демонстрировал. И, что самое ужасное, по-прежнему надменно смотрел на нее своими черными глазами. Какой тут знакомиться! Лизе захотелось бежать отсюда сломя голову. В данный момент, она сильно жалела, что не ушла вместе с Соней.

– Лиза? – Андрей встревожено дотронулся до ее плеча, – Тебе нехорошо?

– Нет, я в полном порядке, – отчаянно замотала головой девушка, – А что?

– Да побледнела, как полотно, – ответил вместо брата Алексей, – Чего дрожишь то так? Не на закланье вроде ведем!

– Хорошо все, – начала было уверенно девушка, а потом перешла на шепот, – Просто, зачем нужно это знакомство? Видим же его в первый и последний раз…

Лиза пыталась отговорить мужчин от этой затеи. Интуитивно чувствовала – опасен он для нее. И очень опасен. К несчастью, Андрей прямо загорелся подобным предложением.

– Брось уже лишний раз себя накручивать, – друг, схватив девушку под локоть, направился за братом к вип зоне, – Поздороваемся, да и все. Не съест же он нас!

***

Похомов, развалившись на мягком диване, с наслаждением потягивал холодный виски, и одновременно наблюдал за девчонкой. Она от его приглашения была явно не в восторге. Младший Гордеев ее практически тащил! Дмитрия это очень удивило. Не припоминал Борзый, чтобы женщины к нему за стол садиться не желали. Наоборот, сами навязывались. Разве что, не по годам смышленая девушка попалась, и сразу поняла – с ним шутки плохи.

– Вечер становится все интереснее и интереснее, – с предвкушением протянул Соколовский, проследив за взглядом друга.

– Тебя где черти носили? – ощетинился Борзый, – Сказано ж было, ни на шаг от меня не отходи!

– Дарил удовольствие себе и людям, – довольно улыбаясь, ответил Сокол, чем разозлил Похомова еще больше. Удовольствие, он, б**дь, дарил! А, что они по острию ножа из-за Зарутского ходят, так это мелочи. Вообще парень без башки. От удара в челюсть Павла уберегла лишь девушка, на которую Борзый смотрел, не желая отвлекаться. Еще пару шагов, и он сможет рассмотреть ее как следует. Хотя, не исключено и более полезное времяпрепровождение с их участием.

Дмитрий довольно оскалился, и поднялся на ноги, чтобы скорее встретить долгожданных гостей. Сокол, который даже присесть не успел, просто повернулся к подоспевшим в сопровождении Гордеева молодым людям.

Похомов ничего не замечал. Ничего и никого, кроме нее. Стараясь унять закипающую в венах кровь, все задавал себе один и тот же вопрос: «– Откуда ж ты такая?». Словно зверек, перепуганный на него зыркает своими глазищами. Да так, что у Борзого земля из-под ног уходит!

А Гордеев, тем временем, хлопнул брата по плечу:

– Познакомься, малой, с уважаемым человеком. Дмитрий Аркадиевич Похомов. В наших кругах просто «Борзый». Крупный бизнесмен, и владелец этого клуба.

Дмитрий едва не рассмеялся от столь официального представления. Парочка явно растерялась. Первым из оцепенения вышел мелкий Гордей:

– Андрей Гордеев, – представился он, пожимая протянутую Похомовым руку. – Рад знакомству.

– Взаимно Андрей! Здоровяк за моим плечом – Павел Соколовский. Моя правая рука по всем вопросам, касающимся бизнеса, и лучший друг по совместительству, – представил он Сокола, слегка кивнув в его сторону.

– А эта прелестница – Лиза, – встрепенулся Алексей, встав между девушкой и братом, – Андрюшкина подруга детства.

Лиза чувствовала себя не в своей тарелке. Да и как тут быть спокойной и уверенной, когда тебя столь пристально разглядывают. Все же, благодарно улыбнувшись брату Андрея, выдержала пристальный взгляд Дмитрия.

– Лиза, – сипло начал Борзый, скрестив руки на груди, – Ты такая…

– Рыжая! – восхищенно выпалил Соколовский, перебивая Похомова.

Дмитрий уже был готов врезать ему со всех сил за подобную дерзость, но молодые люди переглянулись, и неожиданно рассмеялись. Мужчина даже выдохнул. Напряжение спало.

– Да, – Андрей весело потрепал подругу за волосы, – Она наш Рыжик.

Лиза улыбнулась. Искренне так, задорно. У Похомова внутри все сжалось. Выругался про себя, да приличных люлей мысленно отвесил. Раскис, елы палы! С шалавами, что на шею вешаются, да в постель прыгают, совсем забыл, что и нормальные девушки еще не перевелись. Настоящие. Не жалкая пародия на будущих матерей!

– Уж не знаю, как вы на чемпионате отплясывали, – быстро взял себя в руки Дмитрий, – Но, здесь было круто! И толпу завели, только в путь. Поздравляю с победой.

– Спасибо, – довольно улыбался Андрей, – Мы много тренировались, поэтому как никто другой достойны этого титула.

– Ты часом звездную болезнь еще не подхватил? – резко, но без злобы осадил его Алексей.

Младший Гордеев вмиг стал серьезным: – Мне до этого события далековато, брат! – отрезал он, на пол тона грубее.

Предчувствуя семейную ссору, Дмитрий взял ситуацию под свой контроль.

– Ну что, пора нам выпить за знакомство! – жестом, пригласил всех за стол. Алексей сел напротив Дмитрия, а Лиза примостилась на диване между Андреем и Павлом.

Так уж получилось, что они с Гордеевым разговаривали в основном о делах. Но, веселый смех Лизы мешал Борзому сконцентрироваться. Девушка отвечала на Пашкины шутки, да и Андрей, как ему показалось, проникся к Соколу симпатией. Одним словом, троица не скучала. Похомова чуть ли ни в жар бросило, когда Соколовский накрутил на палец рыжую прядь Лизиных волос, что-то объясняя брату Алексея. Жутко захотелось руки другу под корень вырвать! Схватил со стола пачку сигарет, да тут же смял от досады. Бл**ь, пусто. Настроение с каждой минутой становилось все паршивее.

– Алексей, не сиди, как пень с глазами. Разливай уже, а то во рту сушит.

Мужчина, молча, откупорил новую бутылку виски, и наполнил бокалы.

– Ты, Гордей, края видишь? – рявкнул Борзый, – Мне полный наливай!

– Хватит тебе, Дмитрий, – попытался отговорить Алексей.

– Сюда дай! – выхватил бутылку Похомов, наполняя бокал до краев, – И не хер мне указывать. Сам знаю, когда хватит. Залпом осушил бокал, со стуком поставив на стол.

– Ах, вот вы где! Еле нашла…

Дмитрий перевел взгляд на запыхавшуюся брюнетку. Усмехнулся про себя. До чего ж девки на власть и деньги падкие. Она ведь чуть больше часа назад Пашку отшила, причем, в грубой форме. А теперь сама пришла. Только Сокол обидчивый очень. По-любому, еще зол на девчушку. Гордеев, так вообще, как завороженный за ней наблюдал. Каждое слово ловил.

– Ой, не прошло и года, – съязвил Соколовский. – Кое-кто не умеет держать слова. Или же, наглым образом врет!

Девушка, ничуть ни смутившись, прошлась по мужчине нахальным взглядом сверху вниз, после чего недовольно фыркнула:

– Ты тоже далек от праведника. Умудрился соврать раньше, чем познакомиться!

– Не понял? – Растерялся Пашка.

– Ну как же, – брюнетка уперлась кулачками в бока, – Просил не дать умереть от скуки двум МОЛОДЫМ людям. Конкретно тебе это слово нужно было забыть лет так десять назад, и не морочить голову порядочным людям!

Пашка, к удивлению Похомова, загоготал во весь голос. Глаза его светились от счастья. Дима друга не узнавал.

– Извините ее, – тихо прошептала Лиза, с тревогой поглядывая на мужчин, – Она наша подруга. Сонечка Алмазова.

Дмитрий встрепенулся, услышав знакомую фамилию.

– Алмазова, – переспросил он, достав запасную пачку сигарет из кармана брюк, – Петр Алмазов кто тебе?

Соня свысока посмотрела на Борзого:

– Родной и любимый отец! – отрезала девушка.

Похомов присвистнул, выпуская из себя струйку табачного дыма:

– Так ты дочурка полковника ФСБ. Не хило, что тут скажешь…

Пашка зло прищурился:

– Ясно теперь, почему ты себя так дерзко ведешь. Папулей в любой момент прикрыться можно!

Соня покрылась багровыми пятнами, и с силой сжала кулаки.

– Не надо, Сонечка, – Лиза с мольбой посмотрела на подругу. Но, девушка, проигнорировав ее, вплотную подошла к Соколовскому.

– Я никогда в жизни отцом не прикрывалась, – процедила она сквозь зубы, – Чего не скажешь о тебе!

– Да откуда тебе знать, деточка, – не на шутку завелся Павел, – Я в твои годы уже такие дела проворачивал, что тебе и не снилось. А от семьи с совершеннолетия не зависим!

– Да неужели? – не унималась Соня.

– Представь себе!

– Не выходит…

– Могу помочь!

– Каким образом?

– Довольно приятным…

– Таким же, как вон той девке, несколько минут назад? В туалете…

– Примерно! – Пашка поднялся с дивана, и теперь нависал над девушкой.

– Ох, не нужно. Боюсь от счастья умереть.

– Со мной умирают только от удовольствия!

– Не нарывайся, Дон Жуан. Я ведь могу и проверить!

– Только этого и добиваюсь…

– А НУ ЗАТКНУЛИСЬ ОБА! – не выдержав, рявкнул Дмитрий, да так сильно, что все дернулись от неожиданности. Алексей даже инстинктивно за пистолет схватился. – Какого хера раскудахтались? Черепок от ваших криков сейчас взорвется!

К удивлению Похомова, Лиза от возмущения вскочила на ноги. Столько огня в ней было и страсти, что он невольно залюбовался.

– Кто дал вам право оскорблять других людей?! Разве что-то недопустимое было сказано в ваш адрес? Нет! Разобрались бы сами, без приказов и унижений. Извинитесь, Дмитрий Аркадиевич, и как можно скорее! Ведь голова у вас болит вовсе не от шума, а от количества выпитого спиртного. Поверьте, поглощать виски с большим сроком выдержки в таких количествах вредно для здоровья!

Лиза не понимала, как могла решиться на подобный шаг, но отступать было поздно. Окинув взглядом присутствующих, испугалась по-настоящему. Все замолчали, и с опаской ожидали последствий. Даже Соня!

Дмитрий медленно поднялся на ноги, и, не говоря ни слова, подошел вплотную к Лизе. Так с ним никто кроме отца разговаривать не смел. Да и не позволял он, укорот сразу давал. Поэтому, даже сам не знал, как поступить в сложившейся ситуации. Видно же, что девчонка ляпнула на эмоциях, не подумав. А теперь от страха дрожит. Борзому настолько захотелось свою силу и власть ей продемонстрировать, что готов был прямо здесь за волосы схватить, и при всех непокорными губами овладеть. Или же…

– Дмитрий Аркадиевич, – Андрей попытался вклиниться между ними, – Она не со зла, прост…

–Тссс! – не дал договорить ему Похомов, жестом показывая Алексею «За братом следи! В чужие разборки лезет». Вновь устремил свой взгляд на Лизу:

– По-твоему, я был не прав?

– Конечно, – тихо произнесла девушка, нервно сцепив пальцы в замок.

– И должен извиниться? – прищурился, внимательно наблюдая за ее реакцией мужчина. Она лишь неуверенно кивнула в ответ.

– Давай сделаем так, – Борзый достал пистолет, протягивая его девушке, – В обойме осталось восемь пуль. Из них семь холостых, и одна настоящая.

Лиза испуганно отступила назад, что немало позабавило мужчину.

– Возьми! – сказал тоном, которого невозможно ослушаться. – Курок я спустил, так что просто целься в голову!

– Я не стану, – прошептала девушка, – Вы сумасшедший! Заберите его, немедленно…

Дмитрий больше не желал разговоров. Просто подошел, и, схватив Лизу за руку, в которой было оружие, приложил к своему виску. Прохладный металл немного остудил разгоряченную кожу. Борзый чувствовал ее горячее дыхание на своей шее, от чего окончательно самообладание потерял.

– Сможешь выстрелить – так и быть, извинюсь!

– А вдруг я убью Вас? – чуть ли не всхлипнула Лиза, не в силах вырвать руку из стального захвата Похомова.

– Значит, это и будет мое извинение. Давай же!

– Борзый, угомонись, прошу тебя, – вмешался Пашка, – Ты ее уже до чертиков напугал.

– Стой, где стоишь! – рявкнул он на друга, – Решайся, Лиза, раз уж за справедливость бороться взялась…

Девушка прикоснулась к его лицу свободной ладошкой, пробуждая тысячи нервных окончаний:

– Отпустите меня, пожалуйста, – на удивление спокойно произнесла она, – Мы можем так и неделю простоять, но я все равно не выстрелю в человека. Пусть даже холостыми патронами.

Сломалось в нем что-то от ее слов. Отступил на шаг, пистолет забрал, да на свое место пошел. Потом развернулся, кое-что припомнив.

– Я так понимаю, ты в алкоголе хорошо разбираешься?

Лиза растерялась: – Не то, чтобы хорошо…

– Ой, не скромничай, – вмешалась вдруг Соня, – Разбирается, и получше некоторых!

Дмитрий улыбнулся, явно довольный таким ответом.

– У меня очень большой винный погреб. Найдешь виски пятидесятилетней выдержки, заберешь себе.

Лиза попыталась возразить, но Соня ее опередила.

– Конечно, найдет, – не унималась подруга, – Иди, ищи, Лиза! Виски такой выдержки стоит целое состояние. Перепродадим его, и в Малибу сгоняем на недельку.

– Хорошо, – сдалась Лиза, – Я попробую…

Похомов хищно оскалился:

– Иди за мной!

***

– И зачем, интересно, ты это сделала? – возмущенно спросил Андрей у Сони, – Как Лиза найдет нужный виски среди тысяч ему подобных?

Соня хитро улыбнулась, глядя в след удаляющейся парочке, после чего повернулась к другу. Одного случайного взгляда в сторону его брата оказалось достаточно, чтобы снова смутиться. Второй раз за вечер с ней происходило подобное. Этот человек пробуждал в ней комплекс неполноценности. Рядом с ним чувствовала себя беззащитной маленькой девочкой. Стараясь казаться невозмутимой, и не смотреть на Алексея, Соня ответила:

– Во-первых, Гордеев, особых возражений с твоей стороны я не слышала, а во-вторых, Лиза обязательно отыщет то, что нужно. Верь в нее!

Молодой человек фыркнул: – Верь в нее. Я то, как никто другой верю. Но… Она ведь не пьет совсем. Откуда ей знать?

– Оттуда, – раздраженно отмахнулась девушка, – Рыжик в лучшем ресторане города подрабатывает, забыл?

– Что? Я и не знал. В каком именно?

– «Дежавю», вроде…

Соколовский как-то странно посмеялся, плотоядно поглядывая на дерзкую девчонку:

– Серьезно? В похомовском ресторане? Действительно, чем черт ни шутит…

Соня, недоуменно захлопала пушистыми ресницами:

– Там женщина директор, и хозяйка вроде тоже…

–Этот ресторан, – тихо заговорил Алексей, сверля девушку задумчивым, но в то же время теплым взглядом, – Аркадий Михайлович Похомов подарил своей жене Марии Петровне, на двадцатилетие брака. Формально, Павел прав. Но, и с Андреем не могу не согласиться. Зря мы их наедине оставили. Дмитрий ведь без тормозов… Тем более на взводе сейчас.

Павел вмиг серьезным стал, и слишком задумчивым. Нервно забарабанил пальцами по столу, даже не замечая этого жеста.

– Может, составишь им компанию, Паша? – Алексей передернул затекшими плечами, – Мне так спокойнее за Лизу будет. Повлияешь на него, если что. Друг, все же.

Соколовский мрачнее тучи стал. Соне даже показалось, будто он лет на пять, одним махом постарел. Мужчина покосился на нее и Андрея, словно обдумывал, можно ли при них говорить.

– Не получиться у меня, Алексей. Утратил я возможность на Борзого влиять. Никак простить меня не может…

Гордеев прищурился, когда понял, о чем Пашка толкует.

– Да брось! Дмитрий принципиальный до ужаса. Не стал бы он, будучи в обиде, другом тебя величать. Забыть эту историю уже пора. Молодые вы еще были, зеленые.

– Так то, оно так. Да только Егор теперь в земле гниет. И получается, что я тому виной. Если бы не струсил тогда…Если бы не убежал! – мужчина схватив со стола бутылку водки, сделал несколько больших глотков, прямо из горла.

Алексей так быстро подлетел к Пашке, и выхватил из его рук пагубную жидкость, что Соня и глазом моргнуть не успела. «Сколько же тайн скрывается под маской безразличия, и умиротворенности?» – восхищенно думала она. Пугал ее Андреевский брат, и восхищал одновременно.

– Хватит себя жалеть! – грозным голосом, от которого у девушки мурашки по телу побежали, рявкнул мужчина, – Разве мог ты что-то изменить? Ну, вместе бы там лежали, и что? Кому легче от этого было бы? Дмитрию? Тогда времена были другими, пойми. Всех, без разбора, в расход пускали. Всех. От мало до велико! Главное теперь, что все позади. Пережили практически без потерь. Не говори, что жизнь плоха, Сокол. Мы сами этот путь выбрали. И ты, и я, и Похомов даже! Уж отец ему райскую жизнь устроить мог. Он отказался. Так что, соберись. Голова на месте, руки и ноги целы. А остальное…Все исправить можно, Пашка! По себе знаю. Нет безысходных ситуаций. Их просто нет.

***

Всю дорогу они молчали. Наконец, Дмитрий, уверенным движением распахнул дверь, пропуская Лизу вперед. Специально в сторону не отошел, и теперь, с наглой ухмылкой наблюдал, как она испуганно протискивается мимо него, прикладывая столько усилий, чтобы их тела не соприкоснулись. Но, если бы в тот момент Похомов набрал чуть больше воздуха в легкие, то наверняка, прижал бы девчушку к дверному проему. Почувствовал бы мягкость и жар ее тела. Нежность кожи. Мужчина со злостью стиснул зубы. Да только желание это, так и осталось пульсировать навязчивой идеей в его хмельной голове. Лиза осторожно спускалась по массивной винтовой лестнице из красного дуба, а Борзый, наверное, в сотый раз за сегодняшний день, достал сигарету. Остановился, пытаясь успокоить разбушевавшийся пульс. Затянулся до боли в легких, до тумана в глазах.

– Вы, что, Дмитрий Аркадиевич! – Лиза обернулась, почувствовав табачный дым, – Здесь нельзя курить!

– Поучи еще меня, ребенок, – Похомов спустился на пару ступеней ниже, и теперь возвышался над девушкой, – Правильная выискалась, что ли?

Лиза, съежившись под его грозным и пытливым взглядом, прислонилась спиной к холодной стене.

– Нет. Мне все равно…Ваша же коллекция пострадает из-за неправильного хранения…

– Тише будь, – прошептал Дмитрий, пропуская сквозь пальцы прядь ее рыжих волос. Прикоснулся к мочке уха. Оскалился, увидев, как она мурашками покрылась, – Мне нравится, как твое тело на меня реагирует. Значит не все потеряно.

Девушка возмутилась, когда до нее дошел смысл сказанных слов:

– Не подумайте ничего такого. Это от холода. Стена ледяная!

Похомов удивился. Даже, скорее растерялся, но быстро взял себя в руки.

– Так малышка замерзла? Иди сюда, – поманил ее пальцем, – Я тебя согрею.

– Это лишнее, Дмитрий Аркадиевич! Сейчас найдем виски, и, как можно скорее вернемся наверх. Там быстро согреюсь, – равнодушно, без намека на флирт, отрезала девушка. После чего развернулась, и быстро сбежала по лестнице, оставив разъяренного Похомова наедине с самим собой.

– Да кем она себя возомнила? – бурчал он себе под нос, спускаясь вслед за Лизой, – Да таких, как она, тысячи. Миллионы! Только посмотрю в их сторону, и любая моей будет!

Неожиданно, девушка преградила ему дорогу. В руках она держала тот самый виски, пятидесяти летней выдержки:

– Вы что-то спросили? Я не расслышала…

Ее взгляд… Наивный, чистый… Дурманящий. Смотрит так, что душу наизнанку выворачивает!

– Честно сказать, не думал, что ты так быстро управишься, – разочарованно произнес Борзый, – Был уверен, что не найдешь.

– Так же, как были уверенны, что я не выстрелю? – вкрадчиво поинтересовалась Лиза.

Мужчина кивнул.

– Я просто хотела, чтобы вы извинились…А выстрелить…Это да. Даже холостыми не смогу.

Дмитрий рассмеялся. Лизу такой смех насторожил. Не здоровый. Истерический.

– Наивный ребенок, – Борзый приподнял девушку за подбородок, борясь с желанием впиться в эти манящие губы, – Ну на какой черт мне нужны холостые патроны?

– Господи! – Лизу бросило в жар, – Так если бы я все же выстрелила…

– Наказала бы меня за все грехи.

– Вы не нормальный, – девушка прикрыла глаза, и нервно сглотнула, – Зачем же так со своей жизнью…

Дмитрий отстранился, и зло прищурил глаза:

– Кстати, об извинении…Со мной нельзя так разговаривать, Лиза! Не смеет никто, последствий боятся. Ведь будь на твоем месте кто-то другой…И не важно даже, мужчина или женщина…Их бы уже давно в реанимацию везли. Или в морг…

Лиза задрожала от страха всем телом. Даже колени подкашиваться начали, но каким-то чудом на ногах устояла. Вот и настал час расплаты.

– Я поняла, едва на вашего друга посмотрела. По его глазам догадалась, – прошептала она, заикаясь, – Только в голове не укладывается, почему осталась невредимой?

Похомов резко притянул Лизу к себе. Крепко, до хруста в костях, сжал в своих объятиях. Даже зарычал от удовольствия, когда их тела соприкоснулись, словно хищник, поймавший желанную добычу :

– Вот и я задаю себе тот же самый вопрос! – гневно проговорил мужчина, удерживая стальной хваткой брыкающуюся девушку, – Обычная же! Ни шика в тебе нет, ни блеска. Да и манеры твои далеки светской львицы…До красотки с обложки тоже не дотягиваешь. Вот Соня, подруга твоя, другое дело! Безумно красивая. Гордей с Соколом уже слюной изошлись, того и гляди, глотки друг другу из-за нее перегрызут. А ты нет. Одним словом, мышь! Только рыжая…

Лизу его откровение задело до глубины души. Почему, она не знала. Всегда поклонников куча была, да и страшной никто не называл. Наоборот, на комплименты никогда не скупились, даже когда Соня рядом находилась. Сейчас Лиза от обиды готова была разрыдаться. Отчего-то до безумия хотелось выглядеть красивой в глазах этого мужчины. Злость, забурлившая в ней вулканом, придала сил:

– Тогда почему бы вам не отпустить меня, – ощетинилась девушка, – Зачем на такую, как я, вообще время тратить? Полно же других девушек. Шикарных, вальяжных. Вы правы, я не из этого круга. Но, и попасть в него не стремлюсь. Пустите, иначе закричу!

– Твоя правда, иди.

Дмитрий ослабил хватку, а после, и вовсе, развернулся, направляясь к выходу. Лиза, крепко сжимая в руках драгоценный трофей, быстро побежала за Похомовым.

***

Едва они добрались до вип зоны, Соня восторженно завизжала:

– Молодчина, Лизка! Я была в тебе уверенна. В Малибу гурьба во всю!

Лиза скромно улыбнулась присутствующим, демонстрируя бутылку в руках. Поскорее поставила ее на стол, чтобы не выронить из влажных ладоней. Боковым зрением, она видела, как Дмитрий наблюдает за ней. От этого вновь стало не по себе. Вечер был безнадежно испорчен.

– Андрей, – тихо позвала друга, – Отвези меня домой, пожалуйста. Времени уже много, да и устала я, что-то…

– Ты чего, Рыжик! Давай посидим еще немного, потом вызовем такси. Мне за руль нельзя, я выпил.

Лиза поймала на себе настороженный взгляд подруги, и тут же отвела глаза.

– Не беспокойся, Лиза, вместе поедем. Я не пила, – ответила Соня, поднимаясь из-за стола, – Всем пока. Спасибо за приятный вечер!

Лиза встала, и уже собиралась попрощаться со всеми, как к ним подошел мужчина с огромным букетом красных роз.

– Кто из вас Елизавета Карпова? – загадочно поинтересовался он у девушек.

– Я, – девушка засияла, улыбка озарила ее нежное лицо.

Похомов насторожился. Внутри что-то протестовало, словно беду предчувствовало.

– Отлично. Это вам от тайного поклонника, – подмигнул курьер, протягивая букет, – Записка прилагается.

– Лизок, да в тебя теперь пол страны влюблены, – прощебетала Соня, – Читай скорее, от кого!

Лиза, передала цветы подруге, а сама непослушными пальцами развернула записку. И тут же от испуга как полотно побледнела, выронив ее из рук. Все произошло в мгновение ока. Соня быстрее отреагировала – оттолкнула подругу в строну, из-под дула пистолета, а сама вцепилась в лицо бандита острыми когтями. Если его это и остановило, то лишь на пару секунд. Он, тут же, с разворота, отправил Соню в нокаут. От подобного зрелища Лиза обезумела – схватила первое, что попалось под руку, и разбила об голову курьера. Как назло, это и оказалось бутылкой дорогостоящего виски. Мужчина сразу обмяк и растянулся на полу. Девушка подбежала к подруге:

– Соня, – кричала она сквозь слезы, – Сонечка, очнись!

Словно со стороны наблюдала, как люди в панике покидают клуб. Как Алексей, схватив Соню на руки, уносит на второй этаж. Как Андрей и Паша, по распоряжению Похомова, волокут бесчувственного курьера во внутренний двор заведения. А сам Дмитрий трясет ее за плечи, и что-то говорит. Из-за шока, слов Лиза не разобрала.

Борзый протрезвел в мгновение ока, когда понял, что могло произойти. Благо, что Алмазова вообще бесстрашная девчонка оказалась. Можно сказать, на амбразуру за подругу. Вернулись Сокол и Гордеев младший. Андрей сразу к Лизе направился, что Дмитрию не очень понравилось.

– Как ты? Что это было?

– Слышь, малой! Отвали от нее со своими расспросами. Не видишь, в шоке она! – сорвался Похомов.

– Паша, – обратился к другу, – Вызови водителя, пусть всех по домам развезет, и проверит, чтобы хвоста за ними не было.

Соколовский напряженно кивнул.

– И еще, Сокол, – на лице Борзого заходили желваки, – Охрану всю уволь.

– Всю? – удивленно переспросил Павел.

– Всех, до единого! – заорал Дмитрий, – Лучше ты, Пашка. Иначе, я их просто убью…

Лиза поднялась на ноги, не смотря на протесты Андрея.

– Нужно Соню найти.

– Она наверху с Алексеем. Сейчас схожу за ними. Жди меня здесь, хорошо?

Девушка кивнула в ответ. Как только Андрей скрылся на втором этаже, Дмитрий подошел к дрожащей девчушке. Он был не в силах смотреть в ее заплаканные глаза. Растрогался, черт возьми!

– Лиза, пусть я не знаю, кто ты такая. Пусть не знаю, кто ты для меня. Но, больше никому не позволю причинить тебе вред.

Она никак не отреагировала на его слова. Просто молча уставилась в одну точку. Как раз в этот момент Борзый заметил клочок бумаги на полу. Не поленился, поднял его. Та самая записка из букета.

«Отправляйся в ад. И передавай привет Марине»

Прочитал, и недоуменно уставился на Лизу.

– Кому же ты умудрилась так перейти дорогу, бестолочь? И кто такая Марина?

Девушка посмотрела на Похомова долгим взглядом:

– Это моя мать, – прошептала она, – Ее убили двенадцать лет назад…

Глава 3

Дмитрий с силой сжал окровавленные кулаки. Костяшки были сбиты практически до кости. Боли он не чувствовал. Никогда. Обычно, она обрушивалась на него лишь на следующее, после разборок, утро. В данный момент им двигала лишь слепая ярость. Как только курьер пришел в себя, Борзый накинулся на него, словно дикий зверь. Нужна была информация. Много информации. Кто заказчик? Чем ему насолила Лиза? И каким образом это нападение связанно со смертью ее матери? Вопросов было много, а складываться в единую, взаимосвязанную цепь событий они не спешили. Похомов сплюнул рядом со скорчившемся на дворовой плитке, мужчиной. С силой схватил его за ворот и притянул, превратившееся в кровавое месиво, лицо к своему.

– Слышь, му**к, мое терпение на исходе. Время позднее, и я очень хочу спать. Этот клубок распутать можно и без твоего участия. И если хочешь закончить нашу беседу с дыркой в башке, то не стесняйся. Только кивни.

– Я…Не…Знаю, – закашлялся мужчина, пытаясь сплюнуть красную жидкость со рта, – Мне сказали лишь припугнуть…

– Кто сказал? – рявкнул, еще громче Борзый, сдерживая себя из последних сил, – Для чего?

– Не знаю. Не знаю…

Дмитрий брезгливо отшвырнул курьера от себя, замахиваясь для очередного удара.

– Стой…Стой, – завопил мужчина, прикрывая лицо и голову руками, – Все скажу. Скажу. Я работаю флористом в цветочном ларьке. Это не далеко отсюда. Рядом со станцией метро «Маяковская». Так вот, сегодня утром приехал молодой паренек. Он купил дорогой букет роз, и предложил немного подзаработать. А с моей зарплатой разве от дополнительного заработка откажешься? Вот и всучил он мне цветы, и фото девушки, на котором было указанно ее имя. А так же время и место нахождения. Потом, пистолет от пейнтбола на стол положил, и сказал, что нужно девку припугнуть.

Борзый прищурился:

– Как выглядел? Описать можешь?

– Молоденький совсем. Коротко стриженный, волосы светлые, – запыхтел курьер, стараясь не упустить ни одной детали, – В целом, обычный. Не приметный. Но вот тачка у него, что надо.

Похомов присел на корточки, сверля пытливым взглядом мужчину:

– Что за тачка?

– Инфинити ( Infiniti FX Lorinser). Черная, и полностью тонированная, – с восхищением выдохнул тот, – Номер не запомнил, к сожалению. Залюбовался.

Дмитрий задумался, устало потирая виски.

– Машинка не дешевая, конечно, но таких в Питере тысячи. Это иголка в стоге сена.

Курьер немного расслабился. Кое-как поднялся на ноги, вытер лицо рукавом кофты.

– Наколка у него была, – неуверенно заговорил мужчина, – На правой руке. Волчья пасть, с клыками, между большим и указательным пальцами.

Похомов оскалился:

– Ладно, живи пока. Только плитку от крови ототри, когда уходить будешь.

***

Соня медленно приходила в сознание. Отчего-то сильно болела голова. Да и во рту было столь сухо, что язык прилипал к небу. Почувствовав на своей щеке чье-то горячее дыхание, испуганно распахнула глаза. Представшая взору картина заставила сердце бешено заколотиться в груди. Незнакомое помещение с тусклым освещением. Большая круглая кровать. И мужчина, разделивший с ней это ложе. Он встретил ее взгляд спокойно. Без лукавства, или же похоти в глазах. Гордеев просто смотрел, а ее бросало то в жар, то в холод. Напряжение сковало все тело. С облегчением заметила, что оба они одеты. Значит, ничего ужасного не произошло. Но, как здесь оказалась, девушка не помнила.

– Почему мы лежим в одной кровати, Алексей? – вкрадчиво поинтересовалась Соня, все же напуганная его неожиданной близостью. Гордеев с ответом не спешил. Ласково провел рукой по ее подбородку:

– Мне нужно сказать, что ничего между нами не было, и быть не может, чтобы ты расслабилась, наконец? – ответил мужчина низким бархатистым голосом, наблюдая за ее реакцией.

От слов Алексея ее передернуло. Необъяснимый протест в душе зародился. Так и хотелось крикнуть: «Почему же не может?». Да, брат Андрея значительно старше, но ровесники Соню никогда не привлекали. Он словно вызов ей сейчас бросал. Холодный. Неприступный. Опасный. У девушки голова кругом пошла, когда она вспомнила его поцелуй во время знакомства. Обычный поцелуй в руку. Всего лишь признак хороших манер. Да вот только Соню в тот момент, словно током шарахнуло. Даже коленки затряслись, еле на шпильках равновесие удержала. А сейчас…

Сейчас в ней заговорила женщина, которая захотела поиграть. Показать этому мужчине, какую он совершил ошибку. Она медленно села в кровати, и до умопомрачения эротично потянулась. Словно кошка, спину выгнула, прекрасно осознавая, как сексуально смотрится грудь в вырезе клубного платья.

– Не могу сказать, что сильно расстроилась, – окинув Алексея надменным взглядом, произнесла девушка, – Ты ведь тоже не в моем вкусе. И нет. Говорить, что между нами ничего не было, совсем не нужно. По тебе видно – не возьмешь женщину против ее воли.

Алексей наблюдал за ней, слегка, прищурившись. Внутри бурлил вулкан. Одно неверное движение с ее стороны, и он взорвется. А Соня провоцировала его, причем самыми безумными способами. Девчонка явно знала себе цену.

– Откуда такая уверенность? – Гордеев придвинулся так близко, как только мог, – Ты ведь меня совсем не знаешь.

– Я встречала подобных людей, – парировала Алмазова, – Слишком правильных…

Соня ощущала жар его тела. Казалось, еще секунда, и он поцелует ее. Даже замерла в ожидании. Но, Алексей, со спокойным выражением лица, откинулся на подушки. Алмазова сжала простынь в кулак, от разочарования. Она не отдавала отчета своим действиям. Не понимала зачем, для чего. Его запах дурманил. Склонив голову на бок, и невинно хлопая пушистыми ресницами, девушка позволила шелковой бретельке сползти вниз. Видела, как загорелся взгляд мужчины, и от этого по телу разлилось приятное тепло.

– Как ты считаешь, Алексей, – соблазнительно промурлыкала девушка, – Я красивая?

– За всю свою жизнь, не встречал никого краше, – честно признался мужчина.

Осмелев, Соня, не задумываясь о последствиях, оседлала Гордеева, наклоняясь к его лицу. Их разделяли какие-то сантиметры. Алексей напрягся всем телом. Подобного поворота событий он никак не ожидал.

– Соня, – прохрипел он, вмиг осевшим голосом, – Ты что вытворяешь?

– Поцелуй меня! – обхватив руками, лицо мужчины, попыталась притянуть еще ближе.

Мужчина отстранился, схватив ее запястья:

– Что за игры, Соня, – рявкнул он, хорошенько встряхнув девушку.

– Поцелуй! – шептала Алмазова, не замечая его грозного взгляда, – Всего один раз…

Алексей грубо опрокинул девушку на спину, и, навалившись сверху, прошептал в самые губы:

– Всего один раз меня не устроит! Если я тебя сейчас поцелую, то просто не остановлюсь. Останешься здесь на всю ночь. А утром, будешь раскаиваться о содеянном. Если, конечно, ты не ко всем в постель, в первый же день прыгаешь!

Соня отвернулась, не в силах выдержать его осуждающий взгляд. Смотрела куда угодно, только не на Гордеева. Наваждение вмиг слетело. Осталась лишь суровая реальность. Жизнь, в которой ради спасения семьи, ей придется пожертвовать собой. Мгновение назад, Соня страстно желала узнать, какого это – быть с кем-то по обоюдному согласию. Целовать человека, который пробуждает в душе тысячи нервных окончаний, и чувств, а не тварь, при одном взгляде, на которую обостряется лишь рвотный рефлекс.

Тяжело вздохнув, девушка попыталась выбраться из-под Алексея, но он не позволил. Внимательно наблюдая за Соней, уловил столь резкую перемену в ее настроении.

– Я обидел тебя?

Соня слегка покачала головой:

– Нет…

– Тогда посмотри на меня, – не унимался Гордеев, – Я знаю, что ты не такая…Не ша**ва. Из другого теста слеплена. Поэтому и непонятно, что вдруг на тебя нашло.

Алмазова посмотрела на Алексея так, что у него испарина на лбу выступила. Взросло. Отчаянно. С мольбой.

– Оказывается, стараясь убежать от проблем, люди загоняют себя в угол еще быстрее…

Раздались шаги на лестнице. Кто-то приближался. Гордеев в мгновение ока, скатившись с Сони, вскочил на ноги. В комнату без стука ворвался Андрей.

– Спасибо, братишка, что помог, и за Сонькой приглядел.

Кивнул Алексею, в знак благодарности:

– Соня, ты как? Синяков не осталось?

Девушка хлопнула себя ладошкой по лбу. Как она вообще могла забыть, что произошло внизу. Чувство стыда накатило с новой силой. Эгоистка!

– Порядок, – ответила слишком раздраженно, все еще злясь на саму себя, – Лиза?

– Уже успокоилась. Внизу с Соколом сидит, – Андрей, присев на край кровати, погладил подругу по голове, – Домой пора, Сонь. Ты своего водителя вызовешь, или с нами?

– Нет, – отчаянно замотала головой девушка, бросая косые взгляды в сторону Алексея, – Не хочу домой. Я с рыжиком поеду. У нее переночую.

***

Карпова поежилась, обхватив себя руками. Становилось прохладно, и даже пиджак Похомова, не согревал должным образом. Мыслей в голове не было. Вообще никаких. Словно в вакууме находилась, и ничего вокруг не замечала. Страха из-за покушения не осталось. Только недоумение. Хотелось закричать, набрав полные легкие воздуха: «– За что? Зачем?». Неожиданно нахлынули воспоминания, от которых ком в горле встал, и слезы на глаза навернулись.

Марина Карпова была безумно красивой и экстравагантной женщиной. Такой ее Лиза и запомнила. Уважаемый преподаватель средней школы, виртуозно владеющий тремя языками. Поклонники не давали прохода, но все, как один, получали отказ. Жизненная энергия била из нее фонтаном. Одной улыбки Марины, искренней и чистой, хватало, чтобы жизнь Лизы наполнялась счастьем. Они всегда были вместе. И дома, и в школе. Разлучались лишь на время уроков. То было самое счастливое время в жизни девушки. Мама всегда оберегала, защищала, и поддерживала в трудные минуты. Об отце Лиза не спрашивала – этот вопрос всегда приводил к слезам. Видеть, как Марина плачет, было для маленькой девочки самым большим наказанием. Наверное, поэтому, она росла послушным и тактичным ребенком.

Иногда, глаза матери становились пустыми, безжизненными. В такие моменты, женщина стояла у окна, и молчала, взирала печальным взглядом в бескрайнее небо. Словно переживала известное лишь ей одной горе. Или искала ответы на свои вопросы там, наверху. Погруженная в свои воспоминания, девушка и не замечала, что слезы, не переставая, стекают по лицу. Что Соколов спрашивает ее о чем-то. Было все равно. Перед глазами стоял лишь школьный двор, и проклятые ступени, на которых и остановилось сердце ее мамы. Именно там Марину и застрелили. Прямо на торжественной линейке первого сентября. Мир рухнул тогда. Лиза помнила все. Хриплый предсмертный голос матери. Остекленевший взгляд. Взгляд человека, которого только что покинула жизнь. Марина все же нашла в себе силы попрощаться с дочерью. Обливаясь слезами, она прижала дочь к окровавленной груди, и прошептала:

– Поклянись мне, Лизонька. Поклянись, что выживешь. Ты должна жить дальше, дышать. Должна стать счастливой.

Слова давались женщине все труднее и труднее:

– Ради меня…Ради своего отца…Ради нашей с ним любви. Поклянись!

– Клянусь, мамочка, – кричала в истерике маленькая Лиза, искренне и по-детски надеясь, что эти слова исцелят самого родного и близкого в мире человека.

– Твой папа…Он очень сильно любил нас…Он жизнь отдал, защищая нас. Ты все поймешь, когда вырастешь, лучик мой. Помни! Всегда помни…

– Хорошо, мама. Я все сделаю, как ты скажешь. Мама? Мама? Мамочка!

Лиза до крови прикусила губу, чтобы не закричать вслух. С шумом втянула в себя воздух. Рвано выдохнула. Ей до сих пор было тяжело. Да, Лиза научилась ценить жизнь, и не размениваться по мелочам. Она радовалась каждому новому утру, наслаждалась утренней прохладой. Даже в палящем зное находила свои прелести. Соня в шутку называла ее блаженной. На самом деле, подруга просто переживала, и всегда стремилась защитить. Что в прочем, сегодня и продемонстрировала. Но, не смотря ни на что, боль от потери матери все еще была свежа в памяти. Рана в сердце по-прежнему кровоточила.

Ей безумно хотелось походить на Марину не только внешне. К сожалению, характером Лиза пошла в отца. Его она, конечно, не помнила, но, по словам бабушки, переняла практически все качества, вплоть до жестов.

– Лиза, – Павел слегка прикоснулся к девушке, от чего та даже вздрогнула, – Ну, хватит реветь. Все позади. Никто не пострадал.

Карпова, словно ото сна очнулась, и сейчас, стесняясь своих слез, принялась проворно растирать покрасневшие глаза и нос ладошками.

– Извини, – еле слышно прошептала она, – Просто испугалась. Да и обидно немного…Ничего плохого ему ведь не сделала.

Сокол хмыкнул, стараясь привести в чувство дрожащую девчушку:

– Чудная ты, рыжая. Вот ей богу, чудная. Обидно ей. Вот в нашем кругу, например, постоянно кто-то пытается кого-то убить. Слабые уходят, сильные остаются. Ну что ж теперь, обижаться что ли? Злорадствовать нужно, что у врага твоего не вышло, а у тебя есть шанс свести счеты.

Лиза с благодарностью улыбнулась. Поняла, что Павел пытается поддержать ее. Пусть коряво и неумело, но главное, ведь желание.

– Как хорошо, что я не из вашего круга, – выдохнула девушка, – Не люблю счеты сводить…

– По-твоему, лучше всю жизнь пасовать перед трудностями, и подставлять для удара вторую щеку? – пробасил Похомов, осторожно приблизившись со спины.

Девушка испуганно обернулась на голос. Глаза огромные, заплаканные. Взгляд затравленный. Дмитрий немного смягчился от подобного зрелища. Не по себе стало. И не пацан уже давно, да только один х*р, все равно стушевался.

Лиза медленно разглядывала Борзого, и ни одной детали от нее не скрылось. Ни запачканной кровью рубашки, ни сбитых на пальцах костяшек. В правой руке зажат пистолет. Настороженно, ждала дальнейших действий Похомова. Смотрел он на нее как-то странно. Пусть и не понимала Лиза, что может значить этот дикий, пугающий взгляд, но чувствовала себя из-за него индейкой к праздничному ужину.

– Нет, – резко замотала головой, сообразив, что мужчина до сих пор ждет ответа, – Конечно, нет. Себя нужно уметь защищать…

Дмитрий, пошатываясь, подошел к Лизе и Соколу. Присел на корточках между ними, демонстрируя пистолет другу.

– Не понял, – возмутился Пашка, – Это что, шутка такая?

– Вот именно, – устало выдохнул мужчина, – Это и планировалась, как чья-то глупая шутка. Припугнуть тебя хотели, Лиза. Пистолет игрушечный.

Девушка просияла:

– Правда? Серьезно, Дмитрий Аркадиевич?

Похомов, казалось, рассвирепел на пустом месте. Вскочил на ноги, нервно провел рукой по волосам:

– Обратись к Соколу, – почти прорычал мужчина, – Нечего здесь глазками недоуменно хлопать! Обращайся, говорят тебе.

– Паша…Павел…

Похомов наклонился столь сильно, что ощущал аромат ее кожи. Даже перед глазами поплыло все.

– Тогда, какого хр*на, я – Дмитрий Аркадиевич? Мы с Соколом ровесники!

– Но, Вы же…

– Просто ты такой важный и грозный, Похомов, что зубы сводит от страха, – звонкий голос Сони, идущей к ним быстрым шагом, избавил Лизу от лишних оправданий. Бросилась на шею к подруге, крепко прижимая ее к себе.

– Пошли, рыжик, – через некоторое время произнесла Алмазова, – Такси сейчас подъедет.

Борзый скрестил руки на груди:

– Машина уже стоит у входа. Я водителя своего вызвал. Так безопаснее будет.

– Отлично, – подмигнула ему Соня, – Спасибо за гостеприимство. Но, нам пора.

Лиза забеспокоилась:

– А как же Андрей, Соня? Алексей?

– Гордеевы не пропадут, – последовал скомканный ответ, – А нам совершенно в другую сторону.

Сухо попрощавшись с мужчинами, девушки направились к выходу. Почти добравшись до двери, Лиза обернулась. К ее удивлению, Дмитрий, не мигая, смотрел им в след. Поддавшись какому-то непонятному порыву, девушка, быстро сбежав по лестнице, оказалась лицом к лицу с Борзым. Сама от себя не ожидала, но встав на цыпочки, смачно поцеловала его в щеку.

– Спасибо, – тихо прошептала она, – За все…

Смутившись, поспешила догнать Соню, оставив ошарашенного Дмитрия смотреть им вслед.

Глава 4

Соня вела себя очень странно. Лиза заметила это, едва они с Андреем вошли в клуб. Слишком напряженная, раздраженная, скрытная. Не похоже это было на подругу. Всю дорогу от клуба до съемной квартиры провели в тишине. Даже, словом не перебросились. Не последовало и привычных возгласов, «Лиза, как ты можешь жить в этой дыре», когда оказались в ее скромной каморке. И уже полчаса прошло, с тех пор, как Алмазова вцепилась в кружку с дешевым сортом кофе, (другого у Лизы не было) делая вид, что сильно увлечена, своим занятием. Карпова осторожно открыла громыхающий шкаф, извлекая оттуда пару аккуратно сложенных, махровых полотенца.

– Ты в душ первая пойдешь? – Лиза протянула вещи подруге. Она не отреагировала. Простояв с вытянутой рукой секунд пять, девушка, тяжело вздохнув, присела рядом, – Соня!

– Ммм? – Алмазова отвлеклась от своего «интереснейшего» занятия, и виновато посмотрела на Лизу.

– Что с тобой, Сонечка? – Лиза обняла подругу со спины, – Где ты сейчас? О ком твои мысли?

Соня поставила кружку с кофе на пол, а сама благодарно прильнула к Карповой:

– Да у тебя итак проблем куча, Лизок. Своими грузить не хочу…

– Вот, что за бред ты несешь? – возмущенно воскликнула девушка, – Ты же, как сестра мне. Твои проблемы – мои проблемы. Рассказывай, давай.

– Знаешь, я ведь к бабушке твоей ездила не только выступление ваше вместе посмотреть, – призналась Соня, – Я за советом мудрым поехала…

Лиза молчала. Знала, нельзя подругу перебивать. Иначе, замкнется в себе, и никакими клешнями из нее, потом, слова не вытянешь.

– Многое произошло за эту неделю, – продолжила подруга, – Пока вы с Андреем тренировками жили, да на чемпионате отплясывали…

Соня замолчала, сильно стиснув зубы. Нехорошее предчувствие, словно тисками, сжало сердце девушки.

– И что же произошло? – не выдержала Лиза.

– Да, замуж я, скорее всего, выхожу, – обреченно выдохнула девушка, – Через полтора месяца. В день двадцатилетия…

– Как ты умудрилась, за неделю найти жениха? – настороженно, сдерживаясь от осуждения и возгласов, поинтересовалась Лиза, – Подумай хорошенько…Это очень серьезный шаг. Ты ведь совсем его не знаешь…

– Вот тут ты ошибаешься, – горько усмехнулась Соня, – Эту гниду знают все!

Лиза отстранилась, недоуменно вглядываясь в лицо подруги.

– Имя этой твари – Макар Зарутский, – гневно выплюнула Соня, и, вскочив на ноги, принялась нервно мерить шагами комнату. Девушку даже трясло от злости.

– Исправь, если я поняла не правильно, – тихо прошептала Карпова, – Ты собираешься замуж за самого известного бандита Питера. Убийцу, контрабандиста, бесчестного человека, который тебе противен. Неужели, родители заставляют?

– Господь с тобой, – Алмазова остановилась, как вкопанная, – Отец волосы на себе будет рвать, и землю носом рыть, когда узнает… Это Зарутский заставляет. Понимаешь, в чем дело. Он очень серьезно подставил отца. Убиты два сотрудника ФСБ и все улики против папы. Как он провернул подобное дело – неизвестно, вот только Макар заявился к нам, и сказал, что все уладит, если полковник ФСБ будет у него на побегушках. Все делишки грязные покрывать должен…

Лиза в ужасе прикрыла рот ладошкой:

– Неужели Петр Петрович согласился?

– Нет, конечно, – Соня вновь села радом с подругой, – Рассвирепел. Зарутского выгнал. А сам уехал в Москву, к сослуживцу своему. За помощью. Времени у отца очень мало…

– Понять не могу, а как же алиби? – не унималась Лиза, – И, причем, здесь ты?

– Да нет у него никакого алиби, – горько так произнесла подруга, безнадежно, – Они с матерью на рыбалке были. За городом. Маму никто слушать не станет – она лицо заинтересованное. А Зарутский меня выловил на улице, в машину запихнул, и условие поставил. Сказал, что если за него выйду, то улики против отца просто испаряться. И время на раздумья полтора месяца дал. Если папа не успеет распутать этот клубок за указанные сроки…Сама понимаешь.

– Нет, не понимаю! – возмутилась Лиза, – Почему ты должна свою жизнь коверкать? Петр Петрович скорее сядет, чем отдаст единственную дочь на растерзание этому бандюге!

– Ему нельзя в тюрьму, Лиза, – повысила голос Соня, – Полковнику ФСБ там нет жизни. Папа стольких за решетку упек, что попади туда сам, не проживет и одной ночи. Я очень люблю своего отца, пойми. И если он не выпутается сам, пойду на это. Если придется, тогда и под черта лысого лягу…

Лиза вновь обняла дрожащую девушку, только теперь гораздо крепче. Ей сейчас нужна была поддержка. Понимание. Защита.

Так и сидели около часа, вцепившись друг в друга, как астматики в кислородную маску. Не выдержав, Лиза нарушила тишину:

– Все обойдется, Сонечка. Я в этом уверенна.

– Спасибо тебе, Рыжик! – выдохнула Алмазова, нежно улыбаясь подруге, – Мне очень повезло с сестрой…

– Иди в душ, – улыбнулась в ответ Лиза, – А я чай с травами заварю. Расслабляет хорошо.

Соня, молча, взяла полотенце, и скрылась за дверью ванной комнаты. Через несколько секунд раздался ее пронзительный визг. Лизавета рассмеялась:

– Осторожно. Из крана с горячей водой может пойти и холодная.

– Лизка, – возмущенно фыркнула девушка, – Ну, как ты можешь жить в этой дыре?!

***

– Разрешите, Дмитрий Аркадиевич? – дверь кабинета распахнулась, пропуская внутрь сексапильную секретаршу, – Вам заказное письмо. Правда, на имя Аркадия Михайловича…

Девушка шла походкой от бедра, выгибаясь, как плакучая ива. И взгляд такой противный. Масляный. Дмитрий едва не расхохотался. Каких только матрешек на своем веку не повидал, но так и не смог понять женскую натуру.

– Инга, Инга, – Борзый обреченно замотал головой, – Зачем ты нацепила туфли на таком высоком каблуке?

– Они смотрятся на ноге сексуально, – томно ответила девушка, скользя по нему возбужденным взглядом, – Разве нет?

– Сексуально они смотрятся только тогда, когда ты стоишь на одном месте, дорогая, – усмехнулся Дмитрий, – Но, стоит тебе сделать хоть шаг, и… бодрая походка кузнечика, сводит все попытки соблазнить меня, к нулю.

Девушка растерялась, но, как оказалось, ненадолго:

– И что же мне предпринять, чтобы не возвращаться домой с нулевым результатом?

– Родится в другом теле, и с другими мозгами, – отрезал мужчина, – Письмо на столе оставь, а сама выметайся из моего кабинета! И сожги, к чертям, эти туфли.

Дмитрий, без лишних церемоний вскрыл конверт. Бегло прошелся по тексту. Содержание уведомления заставило его широко улыбнуться. Отец будет доволен – они выиграли тендер. Да, уж, гордиться было чем. Неделя упорного труда, и бессонных ночей. План Гордеева хоть и пришелся по душе Похомову, он все равно его видоизменил. Не стал бабу под Зарутского подкладывать, а нанял очень талантливого хакера. После того, как информация о проекте Макара была у Дмитрия в руках, умельцы Гордеева такой конкурентный вариант подготовили – загляденье. Сокол тоже молодец – секретаршу комитета хорошо ублажил. Мало того, что все задним числом зарегистрировала, так даже денег за работу не взяла. Все складывалось удачно. А главное, комар носа не подточит. Все чин по чину.

– Чего это у тебя Инга в три ручья ревет? – без стука вломился Пашка. Улыбчивый такой. Довольный. Дмитрий встал из-за стола, и впервые за несколько лет, вместо рукопожатия обнял друга. Даже по спине похлопал, как раньше. Павел слегка опешил. Хоть и старался виду не подавать, но от зоркого глаза Похомова это не укрылось.

– Мы выиграли тендер, Соколик! – рассмеялся Борзый, плюхнувшись обратно в кожаное офисное кресло, и закинув ноги на стол, – Сделали, таки, эту пад*у.

– Это событие нужно отметить, – загадочно протянул Соколовский, прикуривая сигарету.

– Непременно, отметим, – кивнул в знак согласия мужчина, – Как отец с матерью вернуться, так сразу. Дай огоньку.

Пашка удивленно покосился на друга.

– Да не зыркай ты так, – ощетинился Борзый, – Зажигалку где-то посеял. Отец расстроится, если узнает, что я его подарок потерял…

– Не хорошо, конечно, родителей расстраивать.

– Так, стоп! – вскочил на ноги Похомов, – Олень, бл**ь, с ушами!

– Слышь, Борзый, не пугай меня, – напрягся Павел, – Кто этот твой олень с ушами?

– Я, кто ж еще…Сам же ее в пиджаке оставил.

– В каком?

– В котором Лиза домой уехала.

– Не понимаю, все равно…Ты всегда сигареты и зажигалку в брюках носишь!

– Сокол, ты тупой, или прикидываешься? – хищный оскал озарил мужественные черты его лица, – Даже пьяный сообразил, что терять с ней связь не хочу. Вот и оставил во внутреннем кармане…

– Зажигалка то тут причем? – задумчиво почесал затылок Сокол.

– А притом, Паша, – с наслаждением затянулся табачным дымом Дмитрий, – Маячок установлен в той зажигалке. Таким образом, отец всегда сможет выйти на меня, случись что. Похоже, теперь я знаю, как эту строптивую девчонку найти.

***

Дмитрий припарковался умело, без лишней суеты. Не веря своим глазам, приоткрыл окно автомобиля, в надежде, что ошибся. Обжигающе горячий воздух тут же заполнил весь салон. У Похомова в голове не укладывалось, какое лихо могло заставить Лизу поселиться в Кировском районе Питера. Криминогенная обстановка здесь процветала, и так было всегда. С тоской, мужчина разглядывал обшарпанную пятиэтажку сталиновских времен, с покосившимися окнами, и обвалившейся клочками штукатуркой. Таких раритетов в городе осталось не так уж и много. Зародившиеся в душе сомнения исчезли, стоило лишь взглянуть на экран телефона. Ошибка исключена – маячок находится именно в этом доме. Рядом с подъездом бабки, оккупировав все имеющиеся лавочки, чесали языками, с любопытством поглядывая в его сторону.

– Уважаемые, – обратился Борзый к старушкам, проворно покидая машину, – Елизавета Карпова в этом доме проживает?

– Кто? – женщины недоуменно переглянулись, – Ты о ком толкуешь-то, милок?

– Вот такого роста примерно, – жестом указал на свое плечо, – Рыжая такая…

– Лизка, что ли? – удивилась старушка с самым писклявым голосом, – Так в сорок первой квартире. Только она квартирантка, на птичьих правах там девка! А тебе она зачем понадобилась?

Продолжать этот бессмысленный разговор Дмитрий не стал. В считанные минуты, оказавшись в подъезде, нашел нужную квартиру, но нажать на звонок так и не решился. Пальцы словно онемели от напряжения. Все мысли из головы выветрились одним махом. Забыл даже, для чего именно он девчонку искал. Да и что говорить то ей сейчас? Похомов, злясь на себя, размял вмиг отекшую шею, хрустнул пару раз пальцами, и наконец, постучал. По ту сторону двери послышалось шабуршание, после чего щелкнул замок.

– Неужели ты собралась раньше меня? – раздался звонкий голос Лизы, – Заплетешь мне колосок?

Девушка, ничего не подозревая, распахнула дверь. Дмитрия словно под дых ударили чугунным кулаком. Он много надежд возлагал на эту встречу, но даже представить не мог, что Лиза встретит его в одном полотенце! Влажные кончики волос, и капли воды на нежной коже говорили, что она совсем недавно принимала душ. Борзый с силой сжал зубы. Разве возможно держать дистанцию, когда все мужские инстинкты обостряются в несколько тысяч раз? Когда руки трясутся, как у наркомана перед ломкой, от желания прикоснуться к ней, зарыться в эту густую копну рыжих волос. Похомов прекрасно понимал – если не заговорит с Лизой в сию же секунду, то весь его хваленый самоконтроль просто лопнет по швам. И тогда он ее…прямо здесь…На полу…

– Это вряд ли, – прохрипел мужчина, не отрывая от нее голодного, горящего опасным огнем взгляда, – Косички – не мой конек…

Лиза опешила. Она явно не ждала визита Похомова. Дмитрий видел это по ошарашенному выражению ее лица. По огромным – как два чайных блюдца – глазам, расширившимся от испуга и недоумения. Девушка тяжело дышала, не в силах произнести ни слова. Борзый ровным и спокойным дыханием в тот момент тоже похвастаться не мог.

– Лиза?

– Д-Дмитрий Аркадиевич? – заикаясь, произнесла девушка, – Как вы здесь оказались?

– Тебя искал.

– З-зачем?

Столь наивный, доверчивый взгляд. Дмитрия передернуло. Не мог Борзый понять, почему у него земля из-под ног уходит, когда Лиза вот так смотрит. Не мог, и все тут!

– Ты собираешься снять это проклятое полотенце? – предостерегающе огрызнулся мужчина, – Или продолжишь меня дразнить?

Лиза похолодела, осознав, что стоит перед ним полуголая. Взвизгнув, девушка метнулась в соседнюю комнату, и, схватив первый попавшийся халат, наспех закуталась в него. Руки ее тряслись, пальцы не слушались.

– Извините, – она пристыжено опустила глаза в пол, – Я думала, это Соня…Только она в дверь стучит, а не в звонит…

Дмитрия ее признание немного отрезвило. Только сейчас он заметил, в каких жутких условиях проживает девушка. В полах огромные щели, на стенах трещины. Но, не смотря на это, везде чистота и порядок.

– Не тушуйся, – подойдя в плотную, приподнял Лизу за подбородок, – Мне понравилось все, что я видел!

Карпова, неосознанно сделала шаг назад. Исподлобья, как загнанный в угол зверек, поглядывая на Борзого. Внезапно, ее осенила догадка, от чего девушка даже хлопнула ладошкой по лбу:

– А! Так Вы за пиджаком, да?

– Отчасти, – последовал сухой ответ.

– Я не успела сдать его в химчистку…Хоть и не запачкала, но все равно…

Лиза поспешила извлечь из изрядно потрепанного шкафа одежду Похомова. Почувствовав на своем затылке его обжигающее дыхание, замерла на месте. Мужчина подошел со спины. И стоял так близко…Слишком близко!

– Все стремятся обнажиться предо мной, Лиза, – задумчиво прошептал Дмитрий, – Все. Но, не ты…Ты наоборот, во сто шуб одеться готова…Почему?

– Помялся, слегка. Ткань очень деликатная, – кое-как промямлила она, делая вид, что не слышала вопроса.

– Лиза, – Борзый, схватив девушку за локоть, грубо развернул к себе лицом. – Не смей меня игнорировать! Отвечай.

– Потому, что не хочу стать безвольной куклой в ваших руках! – стальным голосом отрезала Карпова, резко освобождаясь от захвата Похомова, – Держите пиджак! Дверь не заперта…

Дмитрий, словно громом пораженный, вглядывался в ее глаза. Когда Лиза злилась, они становились похожи на расплавленную медь. Он не верил своим ушам. Кто еще, смел ТАК разговаривать с ним? С Дмитрием Похомовым? Да, никто!

– Ты меня выгоняешь, что – ли? – надменным взглядом окинул девушку, – Не испытывай судьбу, ребенок. Не играй со мной – я правил не признаю…

– Оно и видно! – Лиза гордо вскинула подбородок, чувствуя себя букашкой у его ног. Конечно, ее трясло от страха. А разве могло быть иначе?

Похомов чувствовал, как кровь начинает бурлить в венах, как пальцы сжимаются в кулаки. Старался размеренно дышать, чтобы не сорваться, и не навредить девчонке. Быстро извлек из кармана брюк пачку сигарет, а из протянутого Лизой пиджака, достал зажигалку ручной работы. Прикурил, жадно втягивая в себя губительный никотин. С наслаждением выдохнул в потолок клубы табачного дыма.

– У меня дома вообще-то не курят, – возмутилась было Лиза, но наткнувшись на невозмутимое выражение его лица, решила не накалять обстановку еще больше, поэтому и умолкла на полу слове.

Дмитрий, внимательно наблюдавший за поведением девушки, довольно усмехнулся:

– И что, даже пепельницы нет?

Лиза отрицательно покачала головой. Ее негодование испарилось, и на смену ему пришло лишь дикое смущение. Даже румянец на щеках выступил.

– Может, хватит? – не выдержала Карпова.

Борзый, примирительно улыбнувшись, прошел на кухню, и затушил сигарету в раковине.

– Сейчас Соня приедет, – Лиза скрестила руки на груди, – Надеюсь, Вас она здесь не застанет. Это избавит меня от лишних расспросов…

Похомов оказался рядом очень быстро. Девушка не успела и глазом моргнуть, как мужчина припечатал ее к стене, яростно сверкая глазами.

– Ты второй раз за сегодняшний день пытаешься выставить меня за порог! – прорычал он, угрожающе нависая над Лизой, – Не очень гостеприимно с твоей стороны, особенно, если учесть, что уходить я не хочу.

– А я не люблю гостей, – пропищала Карпова, сжимаясь от страха в комочек.

– А мне плевать! – возбужденный блеск в глазах Дмитрия, заставил Лизу напрячься еще больше, – Настанет день – запомни мои слова, ребенок – когда ты и пяти минут в дали от меня прожить не сможешь! Когда так же сильно, как и я, до ломоты в костях, будешь хотеть меня. Сейчас, я пойду тебе на уступки, и уеду. Но, еще хоть раз, твое смазливое личико попадется на глаза – и тогда, даже сам черт, меня уже не остановит.

Глава 5

– Прямо так и сказал? – Соня изумленно уставилась на подругу, – Ничего себе!

Лизу все еще трясло после визита Похомова. Бледная, как полотно, девушка, вспомнив его последние слова, еще больше вжалась в сиденье летящего на полной скорости порше кайман:

– Если я ничего не путаю, и все правильно поняла, то да…

– Видимо, ты сильно Дмитрия заинтересовала, – весело защебетала Соня, – Я еще в клубе заметила, что между вами искра пробежала.

– Следи лучше за дорогой, Соня, – огрызнулась Лиза, – И не говори ерунду. Он мне в отцы годится!

Алмазова демонстративно фыркнула:

– И нечего злиться. В моих словах есть доля правды. А про возраст ты зря. Десять лет разница – это еще не приговор.

Карпова, тяжело вздохнув, отвернулась от подруги. Следить за пролетающими мимо зданиями куда приятнее, чем этот разговор. Только вот, все ее мысли, вновь и вновь возвращались к Дмитрию. Столь властная натура пугала, до дрожи в коленях. Но, Лиза не могла не отметить, что Похомов был очень привлекательный мужчина. Однако, этот его непонятный взгляд и хищный оскал…Отчего-то, Карпову снова в жар бросило от воспоминаний. А воображение тут же нарисовало еще более непристойную картину – девушке стало интересно, какие ощущения в ней мог вызвать поцелуй с таким мужчиной. Осознав, что мысли ее далеки от правильного русла, Лиза поспешила нарушить тишину:

– А куда мы едем, то?

– Шопинг у нас, Рыжик, – рассмеялась Соня, – Шопинг!

***

Лизу всегда подташнивало в торговых центрах. Особенно в таких престижных, которые столь обожала Алмазова. Суета утомляла, сверкание витрин слепило глаза, раздражая с каждой минутой все сильнее. Словом, шопинг Карпова не любила. Наблюдать, как светские львицы отстегивают кругленькие суммы за, казалось бы, совсем ненужные, но брендовые мелочевки, было выше ее сил. Да и не понимала она этого сомнительного удовольствия, поэтому, с угрюмым видом, брела за Соней. От витавших в воздухе разнообразных ароматов, и дорогостоящих парфюмов (которые, смешиваясь, становились хуже дихлофоса) голова шла кругом. Лизе катастрофически не хватало кислорода, и она была готова на все ради глотка свежего воздуха. Девушка с укором посмотрела на подругу, которая подобно обезьяне, металась от одного бутика к другому.

– Соня! Да у тебя уже по четыре пакета в руках, или ты не замечаешь?

– Потерпи еще несколько минут, – состроила жалостливую гримасу Алмазова, – И, кстати, вместо того, чтобы ворчать, обновила бы заодно и свой гардероб!

Лиза потупила взор, и притихла на полуслове.

– Извини, – как можно тактичнее, произнесла Соня, – Я не хотела тебя обидеть. Если хочешь, можешь забрать все это. Мне для сестры не жалко…

– Спасибо, дорогая, но нет, – Лиза пристыжено прикусила губу, – Просто много денег ушло на костюмы к чемпионату. Бабуля на одну пенсию живет, не могу я на шее у нее сидеть, пойми! Обойдусь без новой одежды…

Соня от возмущения поставила пакеты на пол:

– А для чего ты работаешь, в таком случае?

– Из-за тренировок у меня было мало смен в прошлом месяце. Этого едва хватит, чтобы за квартиру заплатить.

– Бррр! Не называй этот клоповник квартирой, – передернула плечами Алмазова, – Рыжик, ты очень фигуристая, и безумно сексуальная девушка. Но, зачем, скажи на милость, прятать свои достоинства в бесформенной одежде, когда наоборот, их нужно подчеркивать?

– Но…

– Хорошо, – Соня жестом остановила пререкания Лизаветы, – Открой секрет, в чем ты собралась идти на благотворительный бал?

Лиза в ужасе прикрыла рот ладонью:

– Как же я могла забыть?!

– Ясно, – подытожила Алмазова, – Ни в чем…

Как ни странно, Соню заставила замолчать проходящая мимо женщина. Вниманием Лизы она тоже завладела. Такая легкая, невесомая. Незнакомка, будто порхала по воздуху на высоких каблуках, причем так надменно и уверенно, что Карпова невольно залюбовалась. Ухоженная, светящаяся счастьем, она с кем-то весело щебетала по телефону. Повесив пакеты на запястье, женщина пыталась положить кошелек в сумочку, но видимо так увлеклась диалогом, что не заметила, как тот выпал. Не обращая внимания на возгласы Сони, Лиза подняла его с пола, в надежде догнать незнакомку:

– Извините! – подбежала Карпова к женщине. Да, вблизи она выглядела гораздо старше, но не менее привлекательной, – Я от самой лестнице Вас преследую…

Дамочка лучезарно улыбнулась, и было в той улыбке что-то такое…До боли знакомое.

– Надо же, – произнесла она, с долей иронии в голосе, – Обычно меня преследуют мужчины.

– Вы все не так поняли, – Лиза протянула ей кошелек, – Вот, вы обронили…

– И правда, – она задумчиво посмотрела на девушку, – Сколько?

Лиза недоуменно захлопала глазами:

– Что, сколько?

– Солнышко, да ты словно с луны свалилась! Вознаграждение. Сколько денег просишь за возврат кошелька?

– Ничего не нужно, – Карпова настойчиво протянула женщине свою находку, – Держите!

Незнакомка с изумлением разглядывала Лизу, будто диво дивное узрела:

– Но…В нем налички на десять тысяч евро.

– И что? Это же Ваше!

Женщина осторожно забрала кошелек из рук Карповой, внимательно разглядывая ее лицо:

– Таких как ты, почти не осталось, златовласка, – тяжело вздохнула она, наконец, – Сохрани чистоту, и невинность своей души, как можно дольше. Этот мир жесток, смотри, не сломайся.

Лиза, кивнув в знак согласия, с чувством выполненного долга, вернулась к Алмазовой.

– Ну что, – снисходительно улыбнулась Соня, – Идем выбирать тебе платье!

***

Карпова искренне радовалась обновке. Впрочем, как и любая нормальная девушка ее возраста. Именно поэтому, она с нетерпением полезла в пакет, стоило Соне немного отъехать от парковки торгового центра.

– Это что за ерунда? – испуганно воскликнула Лиза, держа в руках приобретенную пару минут назад, вещь, – Нам продали не то платье, Соня!

– Успокойся, – невозмутимо облизала клубничный чупа-чупс Алмазова, – Они упаковали то, что я им сказала.

– Как? – от безысходности крепче вцепилась в шелковую ткань, – Зачем?

– Неужели думаешь, что я отвалила бы столько денег за тот бесформенный мешок, который вознес тебя на вершину блаженства?

– Оно практичнее. К тому же, я чувствовала себя в нем комфортно…

– Ага. Только выглядела ужасно. Не хватало цыганской шали в качестве основного аксессуара, – Соня с силой вдавила педаль газа в пол, – Поверь, эта модель сделает из тебя богиню благотворительного вечера.

Лиза, обиженно фыркнув, отвернулась к окну. Пару секунд просидела, молча, но не выдержала – заговорила первой.

– Если правильно все понимаю, то за эти ленточки еще и должна тебе триста долларов?

– Нет. Это подарок, – подмигнула девушка, перестраиваясь в другую колонну.

– Не нужны мне такие подарки…

– Хорошо, значит, должна, – подвела итог Соня.

– Превосходно, – не унималась Карпова, – Мало того, что оно меня обтянет, словно вторая кожа, так еще и грудь вся наружи будет…

Алмазова абсолютно серьезно посмотрела на подругу, призывая к смирению. Как бы напоминая, что выбор уже сделан:

– Не преувеличивай масштаб катастрофы. По крайней мере, все узнают, что она у тебя есть! Причем, очень красивая и аппетитная. Это я как девушка говорю, а представь реакцию мужчин…

– Уже представила, – огрызнулась Лиза, – Поэтому ни за что его не одену.

– Оденешь, – парировала Соня, резко выворачивая руль, – Если мои подарки для тебя хоть что-то значат. А уж если жизнь дорога, то еще и станцуем!

– Ты чего творишь, – испуганно вжалась в сидение Карпова, когда Алмазова, развернувшись на светофоре, выскочила на встречную полосу.

– Держись крепче, – был вынесен приговор, – За нами следят от самого торгового центра. Попробую сбросить хвост!

Говорить еще что-либо под руку Лиза попросту не решилась. Очень редко видела подругу такой сосредоточенной и…бесстрашной. Осторожно выглянув в окно, заметила черную «Инфинити», следующую за ними буквально по пятам. Водителя разглядеть было невозможно – стекла полностью тонированные.

– Сядь нормально, Рыжик, и пристегнись, – рявкнула Алмазова тоном, не терпящим возражений, – Устроим тест-драйв моей крошке!

Лиза, прикрыла глаза.

«Господи, сделай так, чтобы мы не расстались с жизнью именно сейчас. Иначе, последним, что я запомню, останется обворожительное черное платье, за которое еще не успела расплатиться».

Дышала она через раз. Внутри сжалась стальная спираль, предчувствуя беду.

Все произошло мгновенно. Визг тормозов. Удар.

– Вот и приехали. Черт! – констатировала факт Алмазова, от досады ударяя по рулю, – Ты как? Сильно ударилась?

– Порядок, – промямлила срывающимся голосом , – Легко отделались…

– Ах, ты ж, курица е***ая, – плевал слюной водитель «Лексуса», стремительно приближаясь в их сторону, – Кто таким овцам права дает, не понимаю!

Кто-кто, а подруга терпеть подобное не станет, в этом Карпова была уверенна, поэтому, ничуть не удивилась, когда та, словно ужаленная, выскочила из машины, и угрожающе двинулась навстречу амбалу:

– Слышь, урод, – поприветствовала его девушка, уперев руки в бока, – Отсо*и, и успокойся!

– Влада в любом случае постигнет неудача, ведь данная анатомическая часть у тебя отсутствует. Не так ли, Соня? – раздался спокойный баритон за спиной Алмазовой.

Обернувшись на голос, девушка обомлела. Как и при первой встрече начали подкашиваться колени, едва столкнулась взглядом с его глазами цвета виски. Прямо, как в песне Натальи Ветлицкой!

– Алексей…

То ли выдохнула, то ли просто промямлила Соня.

– Мой водитель, безусловно, палку перегнул, за что ответит позже, – между тем продолжал Гордеев старший, – Но, ты тоже далеко не ангел! Почему так экстремально водишь? Совсем жизнью не дорожишь?

Алмазова насупилась, виновато хлопая ресницами:

– Мы от погони уходили…

– Бред, – с серьезным выражением лица, скрестил руки на груди.

– Я не вру, – ощетинилась девушка, – Вон, у Рыжика спроси.

Алексей, заметив Лизу, поприветствовал кивком, но подходить не стал.

– От поклонников убегали? – мужчина, ни капли не стесняясь, изучал все достоинства Сониной фигуры, скользя по ней затуманенным взглядом, – Не иначе. Только в следующий раз не виляй так машиной, она – не попа.

Что больше разозлило Соню, сказать сложно. Да только от былого смущения не осталось и следа.

– Вообще-то, это твой водитель мне бампер помял…

– А чего ты ожидала, если на таком расстоянии зад подставила? – негодовал Гордеев.

– Следи за языком, Алексей, – ответила на вызов Алмазова, – Я еще никому свой зад не подставляла!

– Еще одно неверное слово, глупышка, – прохрипел мужчина, понимая, как двусмысленно прозвучала его претензия, – И, клянусь, подставишь. Только вот никакого отношения к машине это иметь не будет!

Соня подошла на опасно близкое расстояние – не смогла удержаться.

– Обещаешь? – прошептала одними лишь губами.

Алексей прокашлялся, явно желая перевести разговор в другое русло:

– Держи лучше визитку. Пришли мне в офис счет на ремонт машины по этому адресу.

Соня, разочарованно приняла ламинированную бумажку из его рук, избегая смотреть в глаза.

– Я бы предпочла искупить свою вину в каком-нибудь тихом ресторанчике…

– Извини, Соня, – Алексей пождал губы, – Много дел. Очень!

– На следующей неделе? – поражаясь сама себе, произнесла Алмазова. И тут же возникло острое желание закрыть рот ладонью, чтобы не опуститься еще ниже в лице этого надменного человека.

– Соня, – пытался подыскать правильные слова Гордеев, – Не усложняй…

Окончание фразы девушка уже не слышала – от зашкалившего пульса заложило уши. А в глазах непривычно защипало. Страшась выдать свое состояние, она со всех сил побежала к машине. Оказавшись в салоне, дрожащими руками пыталась повернуть ключ в замке зажигания.

– Что это было? – вкрадчиво поинтересовалась Лиза, забирая из рук подруги визитку.

– Я не знаю, – глухо простонала Алмазова, до упора выжимая педаль газа.

***

– Я не ясно выразился, Чех? – Похомов с силой стиснул телефон в руке, – Ты башкой думаешь, или все же яй**ми? Сроки истекают, пора деньги возвращать!

– Сумма слишком велика, Борзый, – пыхтел мужчина в трубку, – Понимаешь же, что все бабки в деле. Дай мне хотя бы неделю, я все отдам. Даже с процентами, отвечаю!

– Три дня, Чех, – устало выдохнул Дмитрий, – Три дня, и не часом больше. Иначе отожму твой бизнес, к чертям собачьим. Без штанов ведь оставлю…Голым по миру пущу!

– Борзый, да ты…

– Все, я сказал! – прервав вызов, мужчина брезгливо швырнул телефон на стол. Что за паршивый денек, мать его…С самого утра настроения не задалось.

– Чего лютуешь то, Дим? – Соколовский, расслабившись в кресле-качалке, внимательно наблюдал за другом, – Чех очень важен сейчас, как партнер. А ты его ниже плинтуса…

Похомов окинул друга свирепым взглядом:

– Да он лишь благодаря сотрудничеству с нами на плаву держится. Бизнес Анатолия давным-давно стал убыточным.

– И только поэтому его нужно добить окончательно?

– Сокол, заткнись уже! Как же вы все меня сегодня достали…

Дмитрий, нервно пошарив по карманам брюк, извлек оттуда пачку сигарет и зажигалку. Машинально, затянулся посильнее, надеясь как можно скорее успокоить разбушевавшиеся эмоции. Умом ведь понимал – прав Пашка. Прав. Да только поделать ничего с собой не мог.

– А! Теперь понятно, почему ты такой смурной весь день, – начал философствовать Павел, – Наверняка, у Лизы был?

Дмитрий задумчиво кивнул в ответ:

– Отцовский подарок забрал…

– Не выдержал таки, – друг осуждающе покачал головой, – Сразу после моего ухода сорвался адрес проверять, или все же подождал часок, другой?

– Перегибаешь палку, Сокол. Я отчитываться, как шкет пятилетний, не собираюсь.

Соколовский очень хорошо знал Борзого. За столько лет, бок о бок, грех не выучить. Зачастую и без слов друг друга понимали. Сейчас Дмитрий был слишком взвинчен, и причина тому могла быть всего лишь одна:

– Неужели, отказала?

– Выставила за дверь! – Похомов в сердцах сломал сигарету и швырнул ее в ближайшую стену.

– Ни х**а себе! – удивленно присвистнул Пашка. – Если мне память не изменяет, то это единственный случай, когда тебя девка отшила.

– Вообще-то, второй, – задумчиво произнес мужчина, – Первой была Елена Сергеевна.

Соколовский прыснул со смеха. Даже бумаги из рук выронил.

– Ну, да. Как я мог забыть классуху то нашу. Сколько же нам тогда было?

– Двенадцать, – Борзый, последовав примеру друга, расслабился в кресле, закинув руки за голову, – И столько же часов я простоял в углу за тот случай.

– Зацепила она тебя, да? – прозвучал в тишине вопрос Соколовского.

Дмитрий вмиг серьезным стал. Даже желваки на лице заходили от напряжения.

– До одури! До сих пор трясет…

– Заметно.

– Не х*р ухмыляться, Соколик. Я тут вообще-то душу изливаю.

– И вовсе я не ухмыляюсь. Просто пытаюсь представить, какой ущерб нанесен твоему эго…

– Понять не могу, что в ней такого? Вот, просвети меня. Обычная, ведь. Невзрачная, серая…

– Рыжая…

– Забитая, – продолжил Похомов, явно недовольный тем, что Пашка его перебивает, – Зашуганная. Боится каждого шороха…

– Зато, искренняя. Живая. Лгать не умеет…

– Но, не выходит у меня из головы, и все тут, – проигнорировал реплики друга Борзый. – Хоть башкой об стену долбись, честное слово!

Мысли, в мгновение ока, перенесли Дмитрия на несколько часов назад. В тесную квартирку, где на него своими бездонными глазами взирала рыжеволосая девушка, облаченная в одно лишь полотенце. Кровь закипела в венах и, повинуясь инстинкту, устремилась к области паха.

– Черт! – ругнулся он сквозь зубы, подавляя в себе внезапно вспыхнувшее желание.

– И что делать будешь?

– Кто ж его знает…Для начала, дам ей недельку форы. Сам за это время дела кое-какие разгребу, а то из рук все валится. А потом, займусь Лизой вплотную.

Пашка искренне удивился:

– Зачем?

– Туго соображаешь, дружище. Завязывай-ка с бухлом, пока не поздно.

– Можно же было просто ответить, лекарь х*ров.

– Я хочу эту девочку. И она станет моей!

– Да что ж, ты Борзый, как бульдозер! Прешь напролом…Так нельзя. Только не с Лизой…

– Слушай сюда, Паша, – непонятно из-за чего рассвирепел Дмитрий, – Если мне понравиться чья-то ж**а, то не пройдет и двух часов, как ее обладательница будет искусно скакать на моем чл*не! А Лиза…Проблема в том, что Лиза нравиться вся. От макушки, до кончиков пальцев. И я из последних сил сдерживаюсь, чтобы не наброситься на нее.

– Похомов, ты рехнулся? Угомонись уже. Эту девушку нужно просто оставить в покое. Я про Лизу сейчас говорю.

Дмитрий упрямо замотал головой:

– Нет. Билет в мою постель ей был прописан, едва она появилась в клубе.

Мужчина, ворвавшийся в кабинет без предупреждения, заставил Борзого вскочить на ноги. Каким таким ветром могло занести сюда самого Зарутского? Пашка, и тот с приоткрытым ртом застыл.

– Ты бы секретаршу сменил, птенчик, – просипел тот прокуренным, севшим голосом, – Слишком уж неубедительно она мямлит о том, что Дмитрий Аркадиевич занят.

Похомов со всех сил боролся за внутреннее самообладание, но неприязнь к этому человеку брала верх над разумом. Злейший враг его отца, и Алексея Гордеева собственной персоной.

– Ты, Макар, часом дверь не перепутал? Кабинет отца этажом ниже.

– За дурака то меня не держи. Думаешь, не знаю, что его нет в городе на данный момент. К тому же, с Аркадием поговорить всегда успеется. А вот с тобой, щенок, я побеседую прямо сейчас!

Дмитрий до боли сжал челюсти, да поскорее руки на груди скрестил, чтобы не разбить ему морду в приступе ярости.

– Оставь этот дешевый понт для шестерок своих. Выметайся, давай отсюда, да поскорее. Не о чем нам разговаривать!

– Тебе придется, иначе…

– Что, иначе? – вспылил Дмитрий, угрожающе надвигаясь на противника, – И меня, под шумок, в турецкий бордель продашь?

– Как же я это обожаю, – Зарутский демонстративно прислонился спиной к стене, – Все обо всем знают, а доказать не могут. Ни с чем несравнимый кайф. Но, сейчас не об этом…Как же Аркадию удалось тендер выиграть? Не твоих ли рук дело?

Дмитрий хищно оскалился:

– Тоже обожаю, когда всем все без слов понятно, а доказательств то нет.

– Они будут, поверь, – с ненавистью прищурился мужчина, – Всего лишь вопрос времени. Но, если мои подозрения все же подтвердятся, ты пожалеешь, что появился на свет!

– Надоели мне твои пустые угрозы, Макар, – передернул затекшими плечами Похомов, – Вот когда нароешь на меня компромат, тогда и поговорим.

– Вряд ли ты сможешь разговаривать, если я хоть что-то на тебя нарою.

– Громче всех всегда лают дворняжки, – смерил собеседника испепеляющим взглядом, – Молчаливость и выдержка – признак породы. В твои годы следовало бы это уже знать.

Глава 6

Почему именно согласился принять участие в данном мероприятии, Похомов не знал. С одной стороны Пашкины уговоры повлияли, а с другой, желание развеяться. Надоело уже по офисам, да клубам таскаться. Тем более, по словам Гордеева, который ко всему прочему и был инициатором идеи, приглашение на благотворительный бал получают только успешные бизнесмены и крупные меценаты. А он, действительно, принадлежал к этому кругу.

– Да не сиди ты с кислой миной, Борзый, – прервал его размышления голос Соколовского, – Разве нам помешает дополнительная реклама? Посидим культурно, отстегнем бабок в фонд детского дома, и автоматически самыми выгонными спонсорами станем.

– Это гнусно, – фыркнула в ответ на реплику брата Виктория, – С таким пренебрежением о сиротах говорить нельзя! Не стыдно тебе?

Дмитрий еле сдержал улыбку, наблюдая за Соколовскими. Вика – поздний ребенок в семье друга. Почти на десять лет младше Пашки. Но, не смотря на сильное внешнее сходство, совершенно иная по характеру. Не по годам серьезная, и совестливая до жути. Наставление на путь истинный старшего брата – довольно распространенное явление в их отношениях.

– Вы не правы, Виктория, – вмешался в разговор Гордеев старший, в который раз убирая с себя руки своей навязчивой спутницы, – Никаких гнусностей в адрес этих несчастных детей не прозвучало. Просто голые факты.

– Расскажи нам лучше, что здесь будет происходить, – скучающим голосом поинтересовался Похомов, – К чему, так сказать, готовиться?

Вика просияла, машинально заправляя за ухо непослушную светлую прядь:

– Благотворительный бал – ежегодное мероприятие, позволяющее обеспечивать финансами детские дома по всей стране. Это своего рода соревнования между лучшими ВУЗами Москвы и Питера. Каждый институт представляет собственная команда, в состав которой входят лучшие студенты. И тут такое начинается! Кто-то поет, кто-то танцует, а кто-то проявляет себя в других культурных отраслях. Побеждает ВУЗ, собравший больше всего пожертвований. Деньги отправляются в детские дома, а победившая команда увозит с собой кубок. Все довольны. Ура!

Мужчины заинтересованно переглянулись.

– А ты уверенна, что деньги доходят до адресатов? – осторожно прощупывал почву Борзый, – Они точно не за бугор уплывают?

Девушка отчаянно закивала головой:

– Все честно. Не первый раз ведь участвуем! Правда, всегда МГИМО побеждают…Мы обычно вторые. Но в этом году у нас сильнейшая команда. Только тяжелая артиллерия нашего ВУЗа. К слову, совсем скоро я вас покину. Наши ребята подтягиваются. Вон, Тимофей уже аппаратуру настраивает.

Пашка насупился:

– Не припомню, чтобы ты у меня отпрашивалась. Будешь здесь сидеть, с нами!

Публика одобрительно заревела, привлекая внимание гостей, заполнивших банкетный зал. Все с ожиданием уставились на дверь. Вика же хитро улыбнулась.

– Попробуй объяснить это нашему капитану, братишка. Я посмотрю, как на твое заявление Алмазова отреагирует…Будет весело.

– Что? – глаза Сокола округлились. То ли от удивления, то ли от безысходности.

– Соня будет здесь? – забеспокоился Алексей.

– Уже здесь, – усмехнувшись, поправила Соколовская, – Тимофей ее любимую песню включил, значит приехали все трое, или она одна.

***

Алмазова сильно волновалась из-за предстоящего вечера. Репутация института стояла на кону. Несмотря на это, заходить в банкетный зал почему-то не спешила – переминалась с ноги на ногу на ступеньках здания, наслаждаясь вечерней прохладой. Дрожащими пальцами девушка пыталась справиться с непослушным сенсорным дисплеем своего телефона, и дозвониться, наконец, Лизе. Или Андрею…Тщетно! Оба номера были отключены. Больше ждать их Соня не могла. Раздраженно запихнув телефон в клатч, девушка шагнула в фойе. Заприметив там огромное зеркало, повертелась около него несколько минут, проверяя все ли в порядке с внешним видом. Часть волос по-прежнему спадали крупными локонами на полностью оголенные плечи и спину. В другую половину ее густой шевелюры были вплетены живые орхидеи, в тон кораллового платья с глубоким декольте. Так как длинна наряда была приличной, а именно «в пол», то и выглядела Соня шикарно. А главное – не вызывающе.

Дважды вздохнув, для храбрости, и натянув на лицо беспечную улыбку, девушка уверенно вошла внутрь. Зал загудел, приветствуя Алмазову на удивление радушно. Окинув присутствующих равнодушным взглядом, она направилась в сторону сцены, где за диджейским пультом уже хозяйничал Тимофей.

– Соня…ты божественна! – с обожанием выдохнул одногрупник, – Так и быть, я готов поставить крест на холостяцкой жизни.

Алмазова заливисто рассмеялась:

– В очередь, Тимка. В очередь.

– Ну, как всегда, я в пролете…

– Где все наши? – командным голосом поинтересовалась Соня.

– Там, – кивком головы Тимофей указал в нужном направлении, – Не хватает только Лизы и Андрея.

– Знаю. Они немного опоздают…Соколовскую не вижу.

– Вика за столиками спонсоров пока что сидит. С братом.

Развернувшись на девяносто градусов, девушка с трудом разглядела в затемненной части зала одногрупницу. Да и Дмитрия с Павлом заодно.

Третий мужчина, вместе со своей спутницей сидел к ней спиной, поэтому разглядеть парочку лучше Соня не смогла даже своим стопроцентным зрением.

– Сейчас вернусь.

Не проронив больше ни слова, девушка направилась к столикам спонсоров.

Завидев ее, Виктория загадочно заулыбалась, и замахала обеими руками в знак приветствия.

– Добрый вечер, господа, – улыбнулась Алмазова, – Давненько не виделись. Не могу сказать, что скучала, но все же…

Похомов рассмеялся. Даже сигарету поспешил затушить.

– Нравится мне твое чувство юмора. Ой, нравится!

Соня, скорчив ему гримасу, переключила свое внимание на Соколовскую:

– Вика, тебя ребята заждались!

Виктория, в ожидании разрешения, вопросительно посмотрела на Пашку. Тот, буквально сверлил немигающим взглядом ее одногрупницу, совершенно не обращая внимания на сестру. Пользуясь моментом, Соколовская выскользнула из-за стола:

– Бегу, бегу.

Алмазова уже почти развернулась, собираясь отправиться вслед за Викой, да только екнуло вдруг в груди. Остановилась, внимательно рассматривая сидящего спиной к ней мужчину. Что-то в его осанке было ей до боли знакомо. В глубине души, она понимала, что этот человек – Алексей Гордеев.

Сердце пропустило пару болезненных ударов, кровь прилила к лицу от обиды и гнева. Он с женщиной сюда пришел! Ярость взяла верх над разумом…Соня обогнула стол, оказавшись лицом к лицу с Алексеем. От его напряженного оценивающего взгляда холодок пробежался по спине, но девушка и бровью не повела. Лишь гордо вскинула подбородок, да посильнее клатч в руке сжала.

– Ну и гад же ты, Гордеев! – злобно зашипела девушка, еле удерживая себя от рукоприкладства.

– Не понял? – изумился Алексей, слегка отодвигаясь от своей спутницы.

– Что, силиконовые сиськи милее естественной красоты? – Глумилась Алмазова, прекрасно понимая, с каким интересом за этой перепалкой наблюдают Похомов и Соколовский, но остановиться уже не могла, – На них у тебя время есть, да?

– Как это понимать? – сурово отчеканил мужчина, стискивая зубы.

– А как тебя понимать? – закричала Соня, вкладывая в слова всю свою обиду и ярость, – Сначала руки нацеловываешь, комплиментами осыпаешь. Потом в одной кровати со мной «случайно» оказываешься, по городу преследуешь. Даже машину мне разбил…А сейчас вообще компанией какой-то курицы наслаждаешься! Ниже падать тебе некуда…

– Сама ты курица, – возмутилась вульгарная блондинка, очевидно, распознав из всего сказанного лишь это слово.

– Рот закрой! – цыкнула Алмазова, – Шлюхам слова нее давали…

– Что?

– Соня, – Алексей медленно поднялся на ноги, – Давай поговорим в конце вечера. А сейчас, извинись перед Юлей, пожалуйста!

От подобных слов у девушки окончательно помутился рассудок. Она даже сама не поняла, в какой именно момент схватила с подноса у проходящего мимо официанта бокал шампанского, и выплеснула его прямо в лицо опешившего Гордеева.

– Вот тебе мои извинения! – прошептала Алмазова, делая шаг назад, – Других не получишь…

Не дожидаясь последствий, Соня, быстрым шагом, поспешила в дамскую комнату, спиной чувствуя, что взбешенный мужчина следует за ней.

– Лешенька, мужской туалет в противоположной стороне, – послышался писклявый голос Юлии, – Сейчас ты направляешься в женский…

– А я и не собираюсь там мочиться, золотко!

***

Соня искренне надеялась, что войти в женский туалет Гордееву не позволит воспитание. Не тут-то было. Не просто вошел, а вломился, распугав при этом всех студенток, которые в течение пяти секунд покинули помещение.

– Что себе позволяешь? – грозно пробасил мужчина, нависая над девушкой.

– А ты?

– А что я собственно такого сделал?

– Попросил извиниться перед этой…Юлей!

– Ты незаслуженно оскорбила девушку, поэтому и попросил.

Соня тяжело дышала. Ком в горле мешал нормально разговаривать, словно тисками сжимая голосовые связки.

– Нет, я не понимаю, – негодовал Алексей, – Почему ты ведешь себя так, словно мы прожили в законном браке не менее двадцати лет. Почему, Соня?

Алмазова уставилась в пол, не зная, что сказать, и изо всех сил сдерживая слезы. Гордеева такой молчаливый ответ не устроил, поэтому он слегка сжав ее подбородок, заставил смотреть в глаза. Девушка подчинилась, но легче не стало. Она млела от малейшего прикосновения этого мужчины.

– И я не понимаю, – с вызовом прошипела Соня, – Не понимаю, чем же это безмозглое пугало лучше меня? Может, расскажешь?

– Господь, милосердный, – перешел на шепот Гордеев, – Ты ведь ревнуешь меня!

– Вовсе нет…

– Ревнуешь, – ласковое прикосновение его пальцев к губам заставило вздрогнуть, – Ревнуешь…

– Так чем же она лучше? – не унималась Алмазова, – Со*ет бесподобно?

– Прекрати сквернословить, – мужчина скрестил руки на груди, – Ничего между нами не было.

Осознав, что только что сказал, Алексей рассвирепел:

– Охр***ть! Докатился…Стою перед пигалицей, и как школьник, докладываю, кого тра**л, а кого и пальцем не трогал.

Соня немного расслабилась после подобного заявления. Даже на душе как-то легче стало. Неожиданное признание Алексея заставило ее смутиться:

– Сегодня ты прекраснее, чем когда либо…Не успел сказать…

– Нужно было плеснуть тебе в лицо шампанским гораздо раньше, чтобы скорее прозрел, – она обхватила руками свои оголенные плечи, пытаясь унять дрожь во всем теле.

– Дура, – нежно, хрипло, с озорными искорками в глазах, он вынес свой вердикт.

Девушка тут же ощетинилась, вспоминая последние события:

– Бабник! – еле заметно, Соня отступила под его натиском назад, – Кабель…Стареющий ловелас…

– Все так, – Алексей рассмеялся, – Мы ведь уже выяснили тот факт, что ты меня ревнуешь. Давай не будем повторяться.

Ей нечего было ответить. Вернее, мыслей в голове вертелось очень много, но сформулировать из этой каши хоть что-нибудь дельное выходило с большим трудом.

– Ненавижу! – обиженно фыркнула, не придумав ничего умнее.

– Хочется верить.

– Это правда, – сорвался с уст последний аргумент. Вместе с ним испарилась и обида.

– Тсс! – горячий палец накрыл ее мягкие губы, очертил контур, тем самым прерывая гневную тираду. – Хочешь знать правду? Без всей этой напускной вежливости и прикрас?

– Было бы не плохо, – стало до ужаса жарко, когда он, схватив ее за талию, притянул к себе.

– У меня вс**ет всякий раз, когда вижу тебя, – ошарашил своим признанием мужчина, – Не смотри так. Да, я действительно хочу тебя. Но, совсем иначе, чем те сопливые мальчишки, что бегают по пятам за твоей тенью, и возносят в ранг богини. Нет! Хочу тебя по-взрослому. Грязно. Жестко. Всю, целиком. Без остатка. И тело, и душу, и мысли. Все…

– Но…

– Почему держу дистанцию? Отстраненно прохожу мимо? Демонстрирую безразличие?

Ответа Соня ждала с замиранием сердца. Боялась даже пошевелиться, пока всю правду не услышит.

– Не хочу позволить свирепому медведю растоптать едва распустившийся подснежник, – задумчиво произнес Гордеев, – Ты слишком юна. Страсть такого мужчины, как я, тебя просто сломает.

– Ерунда, – гневно сверкая глазами, воскликнула Алмазова, – Откуда тебе знать, мы ведь даже не пытались. Что, если я мечтаю об этой страсти?

– Глупышка, – сражаясь за самоконтроль, мужчина прикрыл глаза, и нервно сглотнул. Соблазн был слишком велик, – Ты себе даже не представляешь, что значит быть моей. И врагу не пожелаешь. Я жуткий собственник!

– Как и все мужчины, – парировала она в ответ, все теснее прижимаясь грудью к его жесткому торсу, – Надеешься запугать?

– Даю шанс отступить…

– Я иду только вперед. Если придется, то и по головам в том числе. Но, никогда не отступаю.

– Юношеский максимализм, – усмехнулся Алексей, не отрывая взгляда от ее пухлых губ, – Необдуманный шаг…

– Не тебе судить…

– Мала еще умничать.

– А, по-моему, в самый раз. Желаешь проверить?

– Вот сейчас и проверю!

Припечатав Соню к стене, Алексей смял ее губы в страстном, дурманящем разум поцелуе. Она ответила со всем безумием, на которое только была способна! Катастрофически не хватало воздуха. Плевать. Важен лишь он…

Неожиданно раздавшийся телефонный звонок заставил их отпрыгнуть друг от друга. Словно от сна очнулись… Соня прокашлялась, стараясь выровнять дыхание.

– Да? Отлично, буду через минуту…

***

– Главное, чувствуй себя уверенно, – Андрей помог Лизе выйти из машины, – И прекрати каждые десять секунд одергивать платье. Поверь на слово, как мужчине, это привлекает внимание гораздо больше, чем твоя аппетитно виляющая попа. К тому же, длина самая оптимальная. Я видел наряды раза в три короче, так что расслабься, хорошо?

Девушка кивнула в ответ, обгоняя Гордеева, и торопливо поднимаясь по ступеням.

– Скорее, Андрей! Мы опаздываем…

– Без нас не начнут, – шутливо отмахнулся друг.

– Не начнут? – возмущению Лизы не было предела, – Соня тебе голову оторвет, за подобные слова!

– Хм, интересно. А какую?

– Да иди ты, – обиженно фыркнула Карпова, останавливаясь перед входом, в ожидании отставшего Андрея.

Сегодня он был сам не свой. Едва Лизу у дверей подъезда встретил, тут же в лице изменился, начал ахинею всякую нести. Вот и сейчас, Гордеев скользил по ней странным, неизвестным ей до сих пор взглядом. А она знала об этом мальчишке все. Все! Девушке стало не по себе.

– Я говорил, что у тебя очень аппетитная ягодичная мышца? – лучезарно улыбнулся молодой человек, – Особенно в этом платье?

Лиза уперлась кулачками в бока, сердито поглядывая на друга:

– Четвертый раз, за последние полтора часа, я слышу от тебя комплименты, адресованные моей заднице. Что происходит, Андрей? Что с тобой происходит?

– Ничего, – наконец, Гордеев догнал подругу, – Просто…Понимаешь, я всегда видел в тебе друга, соратника, сестру. А сегодня, впервые, увидел рядом с собой девушку. Чертовски красивую девушку…

Лиза оцепенела. Не могла поверить в то, что он флиртует с ней. С человеком, которого с детского сада называл сестрой! Да и в голове стало так пусто, словно все мысли разом улетучились. Умом понимала, что должна что-то ответить, но язык словно онемел. Затянувшееся молчание не сулило ничего хорошего.

– Я очень люблю тебя, Дрю! – Карпова ласково потрепала его по макушке, как в детстве, – Ты самый лучший в мире друг. Умоляю, не лишай меня этого счастья …

Андрей рассмеялся:

– Никогда, и не за что! Я не дурак, рушить все своими руками.

– Фух, напугал! – Лиза, подхватив Гордеева под локоть, потащила внутрь здания, – Больше так не делай…

***

– Уже минут десять прошло, а Гордеев так и не вернулся, – негодовал Пашка, то и дело, поглядывая на часы, – Чем они там занимаются?

Дмитрий усмехнулся. Про себя, конечно, чтобы друга не обидеть. Симпатия Соколовского к Алмазовой была более чем очевидной. Но, и тот факт, что Соня предпочла другого, так же не оспорим. Искр между ней и Алексеем хватило бы на освещение небольшого городка. Девчонка даже сцену ревности закатить у всех на глазах не постеснялась. А это уже о многом говорило.

– А то ты не знаешь, чем, – ехидно пропела Юлия, – Развелось же ша**в!

– Рот закрой, – возмущенно рявкнул Пашка, – И чтобы подобный слов в ее адрес я не слышал, ясно?

– Тише, ребятишки, тише, – невозмутимо пробасил Похомов, свысока поглядывая на собеседников, – Не время для разбора полетов. Угомонитесь оба. Одна, мило улыбаясь, сейчас продолжит уничтожать свой коктейль, а второй начнет думать верхней головой, и тут же осознает, что Алмазову ему не видать, как своих ушей.

– Это почему еще? – возмутился Сокол, до краев наполняя рюмку водкой, – Недостаточно хорош, что ли, для нее? Рожей не вышел?

– Ой, все, угомонись, – Похомов примирительно подставил и свой стакан другу, – Всем ты вышел…

– Конечно, конечно, – писклявый голос спутницы Алексея заставил Дмитрия вновь напрячься, – Вот только да*т в туалета она почему-то не ему!

Рука со стуком опустилась на стол, заставляя посуду задребезжать. От ярости у Борзого даже глаз задергался.

– Выметайся, – отчеканил мужчина, исподлобья поглядывая на девушку, – Чтобы в течение минуты тебя не то, что за нашим столом – во всем здании не было.

– И не подумаю, – промямлила Юлия, медленно вжимаясь в спинку стула, – Алексей со мной еще не рассчитался.

– Выходит, Алмазова не так уж и сильно ошиблась, – усмехнулся Похомов, извлекая из кармана пиджака портмоне, – Сколько?

– Пятьсот баксов.

– Да, эскорт услуги нынче недешевое удовольствие, – присвистнул с иронией Дмитрий, отсчитывая купюры, – Но выдержать еще хотя бы пять минут в твоей компании выше моих сил.

Девушка молниеносно выхватила из его рук протянутые бумажки, и растворилась в толпе.

– Думал, мозг от нее взорвется, – облегченно выдохнул Похомов, поднимая стакан с алкоголем, – Вздрогнем, дружище!

Да только выпить не успел. Так и застыл как статуя с рюмкой в руке. Сначала, не узнал ее, лишь Андрея. А когда пришло осознание, кого именно он ведет под руку по импровизированной красной дорожке…В общем, торкнуло Дмитрия, похлеще горькой водки. Руки, как у алкоголика затряслись. Чтобы не расплескать жидкость, поставил рюмку на стол.

– Это Лиза? – не веря собственным глазам, удивился Пашка, невольно озвучивая и немой вопрос Борзого.

Да, Лиза. Но совсем другая Лиза. Не рыжая мышь, а рыжая бестия, приковывающая к себе жадные взгляды всех представителей мужского пола. В черном платье-мини обтягивающем ее так, словно с мылом натягивала, с глубоким декольте, демонстрирующем шикарную грудь, и в туфлях на высоком каблуке, девушка, лучезарно улыбаясь, уверенно шагала рядом с Гордеевым младшим. Красиво уложенные волосы спадали по плечам, а вечерний макияж и вовсе сделал из нее роковую красотку.

– Твою мать! – только и смог выдавить из себя Похомов, не отрывая затуманенного, голодного взгляда от девушки.

***

Как Лиза и подозревала, их появление не осталось незамеченным. Одногрупники скучковались у самой сцены, и радостно завопили, стоило ребятам переступить порог. Радовало лишь одно – они привыкли к большому количеству любопытных глаз. Именно поэтому, покрепче вцепившись в Андрея, Карпова уверенным шагом двинулась вперед. Машинально сканируя толпу, она напрасно пыталась отыскать среди множества чужих лиц Соню. Ее, как назло, нигде не было. Зато, на глаза ей попалась Виктория. С Соколовской Лиза общалась не так уж близко, но тоже весьма не плохо.

– Вика, – окликнула она девушку, ускоряя шаг, и буквально волоча за собой Андрея, – Подожди секундочку.

– Ой, привет, – засмущалась Соколовская, украдкой посматривая на Гордеева, – Здорово выглядите, ребята.

– Где Алмазову черти носят, – выпалил Андрей, – Названивала целую вечность, а сама опаздывает!

– Андрей! – цыкнула на друга Лизавета, пытаясь жестами объяснить, что тот ведет себя не совсем корректно.

– А она…Дело в том, что у Сони случился небольшой конфликт, я бы даже сказала – недопонимание, с твоим братом, – Вика осмелилась посмотреть прямо в глаза молодому человеку, – Сейчас она в дамской комнате, но думаю, скоро подойдет…

– Я уже здесь, – вынырнула из-за угла Алмазова, – Вика, передай, пожалуйста, ведущей, что теперь все в сборе. Можно начинать.

Соколовская, бодрым шагом направилась к судейским столикам. Соня тем делом, чмокнула Андрея в щеку, в знак приветствия, и крепко прижала к себе Лизу. Карпова сразу почувствовала, как трясет подругу, а потому, и отпускать из своих объятий не спешила.

– Я пойду с парнями поздороваюсь, – почувствовав, что девушки хотят поговорить одни, Гордеев тактично удалился. Только после его ухода, Алмазова отстранилась.

– Довольно потрепанный вид, – тихо заметила Лиза, поправляя прическу подруге, – Что произошло с цветами в твоих волосах? Не вериться, что ты в таком виде появилась на публике.

Соня рассеянно прикоснулась к упомянутым орхидеям, и, осознав, что те сломаны, густо покраснела. Опустив глаза в пол, она вытащила из пучка своих густых волос гребень с вплетенными в него цветами. Горько вздохнув, отправила его в ближайшую урну. Лиза же, проворно, взбила шелковистые локоны подруги, красиво укладывая их по обеим сторонам лица.

– Так даже лучше, – лучезарно улыбаясь, сделала вывод Лизавета.

– Рыжик, как я и подозревала, сегодня ты королева вечера, – засмеялась в ответ девушка, с ног до головы сканируя образ Карповой, – С великой радостью уступаю тебе это почетное звание.

– Ой, да ладно тебе, – отмахнулась Лиза, – Вместо того, чтобы меня смущать, лучше расскажи, что с тобой произошло!

– Кажется, я совершила непростительную ошибку, Лиза, – промямлила девушка себе под нос, – Все же оступилась…

– Что ты такое бормочешь, Сонечка? Говори громче, из-за музыки плохо слышно…

Алмазова мертвой хваткой вцепилась в предплечья подруги, и с совершенно безумным выражением лица прошептала:

– Он. Из-за него все…Соблазнил меня. И что самое страшное, я ведь ни секунды не возражала. На поцелуи отвечала, черт возьми! Если бы не звонок, он бы меня прямо там, в туалете. Боже!

Соня в ужасе прикрыла рот рукой. Запоздалое раскаяние сдавливало грудь, словно пятидесяти килограммовая гиря. Да и чувство стыда покоя не давало.

– Я ничуть не лучше обычной дворовой шл*хи!

– Да что ты такое говоришь? – осторожно освободившись от ее захвата, Карпова слегка встряхнула подругу, пытаясь привести в чувство, – О ком? Этот мужчина – Алексей? Я ведь права?

– Да, Алексей, – выдохнула Соня, слегка прикрыв глаза. Грудь девушки тяжело вздымалась, и вновь опускалась.

– Соня, ты совсем уже с ума сошла! – повысила голос Лизавета, – Не могу поверить, что ты так поступила. А может, вы все же переспали? Просто говорить не хочешь?

– Нет, что ты! – испуганно воскликнула Алмазова, глядя прямо в глаза Карповой, – Мы просто целовались…Ничего большего…

– Зажиматься в туалете со старшим братом лучшего друга, ни в какие ворота, знаешь ли!

– Не суди, да не судим будешь, – огрызнулась Соня, пристыжено опуская глаза в пол, – Я не устояла перед его напором!

– А точно Алексей тебя соблазнял? Не наоборот, случайно?

– Я лишь начала игру, а Гордеев продолжил.

– Ясно – оба хороши, – вынесла вердикт Карпова, – Что тогда тебя сейчас тревожит?

– Последствия…

– О каких последствиях речь, если между вами ничего еще не было?

– Понимаешь, Лиза, я согласилась быть его женщиной. Вернее, добилась этого сама. Возможно, даже Алексея вынудила, спровоцировала. Потому что…Потому что…Черт! – Не могла собраться с мыслями Соня, – Да потому, что хочу быть его! Вот и шла к своей цели напролом…Даже забыла, что совсем скоро могу выйти замуж…Как быть теперь, Рыжик? Что делать? Я не найду в себе сил, сказать ему, что все было ошибкой. Что нам нельзя начинать отношения. Не смогу. Не хочу!

От обиды Соня готова была разрыдаться, и Лиза это очень хорошо понимала. Так же, как и что пора завершать эту мини исповедь, ведь со сцены уже начали объявлять участников, и институты, которые они представляли. Но, оставить подругу без поддержки просто не могла.

– Любовь всегда прекрасна. И не важно, между кем рождается это чувство. Главное, чтобы оно было искренним, настоящим, понимаешь?

Лизавета серьезно посмотрела на Алмазову:

– Ну, все, Соня, возьми себя в руки. Не расстраивайся! Время все расставит по своим местам.

– Да, – грустно улыбнулась девушка, – На время надейся, а сам не плошай…Я постараюсь.

– Соберись, сестренка, – подбодрила Лиза еще раз, – Ваш дуэт с Тимофеем нашу концертную программу открывает, помнишь?

– Да.

– Петь сможешь?

– Да.

– Хорошо.

Повисло неловкое молчание, которое Карпова поспешила нарушить:

– Как знать, вдруг все это, наоборот, к лучшему происходит. Вдруг, Алексей сможет помочь и тебе, и Петру Петровичу.

Соня усмехнулась, взбивая пальцами свою шикарную шевелюру:

– Это вряд ли. Чтобы простить мужчину помочь в таком деле, нужно предварительно ублажить его в постели. Не раз, и не два. Да и играть чувствами Алексея я тоже не хочу. Слишком опасно.

– Да, возврата назад уже не будет, если так поступишь. Но, если просто объединиться против общего врага, – заговорчески прошептала Лиза, – То, возможно, вам не придется расставаться из-за грядущего замужества. Если у вас все получиться, то тебе не за кого будет выходить!

Соня, не мигая, уставилась на подругу:

– Выкладывай, что тебе известно!

– В тот вечер, когда мы познакомились с Похомовым и Соколовским, я слышала, краем уха, о каких делах разговаривал Дмитрий с Алексеем. Имя Зарутского там упоминалось в сочетании с очень «лестными» комментариями. Он им, как кость поперек горла, поверь!

– Государственный университет управления и экономики. Город Санкт-Петербург, – восторженно провозгласил женский голос со сцены, отвлекая их от столь важного разговора, – Встречаем лучших, из лучших!

– Нам пора, – встрепенулась Соня, – Забудем на время о том, что тревожит. Поговорим позже, когда одержим победу!

***

Представление было шикарным. Лизавета с разинутым ртом смотрела на номера команд конкурентов. Танцы, песни конкурсы – все говорило о масштабной подготовке конкурсантов. Упускать победу никто не хотел. Было немного не по себе, от того, с какой ненавистью и призрением на них смотрели капитаны других команд. Подобные грустные мысли Лиза старалась от себя отгонять. Пусть завидуют их успеху молча. А успех действительно имел место быть. И не удивительно, когда в команде такие акулы! Карпова неосознанно расплылась в улыбке, вспоминая вступительную речь ведущей, относительно их команды.

« Тимофей Богартов – диджей с большой буквы, ученик самого Армина Ван Бюрена; Соня Алмазова – капитан команды, девушка с уникальными вокальными данными; Виктория Соколовская – лучший эрудит института, имеющая ко всему прочему прекрасный голос; Андрей Гордеев и Елизавета Карпова – чемпионы мира по современным парным танцам…»

Соня, к счастью, с головой ушла в соревнования, и выкладывалась полностью. Ее дуэт с Тимофеем просто взорвал публику, и известная песня Билана и Волковой «Любовь – с*ка», зазвучали по-новому. А дальше была совместная работа парней – Гордеев и Богартов читали такой душераздирающий рэп, что прослезилась большая половина зала. Да и сама Лиза в стороне не осталась – успела потанцевать, вместе с Андреем конечно.

Сейчас, пока все они отдыхали в ожидании очередного конкурса, она могла спокойно рассмотреть убранство зала. Он был разделен на три зоны разного цвета, значение которых было девушке неведомо. Так же, как и почему часть помещения, где расположились спонсоры и меценаты, очень сильно затемнена. Людей много, а разглядеть их лица невозможно. Из размышлений ее вновь выдернул голос ведущей:

– Парней в деле мы уже увидели. А на что ради победы способны представительницы прекрасного пола? Сейчас и узнаем!

– Даже боюсь представить, что на этот раз придумала эта сумасшедшая, – тихо шепнула ей на ухо Соня, – Того гляди, через костер прыгать начнем!

– Да тише ты. Услышит же…

– Ну и что, пусть все слышит!

– Тянем жребий, – раздался за спиной визгливый голос ведущей, заставив подруг вскрикнуть от неожиданности, и развернуться на голос, – Тяните же! Скорее, только вы остались.

Соня спохватилась первой, и отважно засунув руку в бархатный мешочек, извлекла оттуда крошечный кубик с надписью.

– Императрица, – без особого энтузиазма в голосе произнесла Алмазова. Она, как и Лиза, увлеклась разговором, и совершенно выпала из реальности.

– Императрица! – радостно завопила женщина, – Проходи к остальным участникам, вон туда. Теперь ты, – обратилась она к Карповой.

Дрожащей рукой девушка полезла в мешочек, и нащупав внутри последний кубик, вытащила его наружу.

– Шахерезада, – от изумления глаза Лизаветы стали как чайные блюдца, а брови поползли на лоб, – Нет. Нет, погодите! Это какая-то ошибка, я не могу быть Шахе…

– Шахерезада! – еще громче закричала женщина, – Все персонажи в сборе!

– Итак, от каждой команды были выбраны три девушки. Каждой досталась своя роль. Я называю персонажа, вы поднимаете руку, договорились?

Лиза быстренько поднялась на сцену, и встала между Соней и Викой.

– Тебе кто достался? – поинтересовалась она у Соколовской, – Я прослушала.

– Женщина-кошка, – сокрушенно выдохнула девушка, – Ну, какая из меня женщина-кошка? Смех, да и только…

– Так, девочки, – Алмазова заставила их встать в круг, – Давайте без паники, на нас надеется вся команда. Мы должны забыть о стеснении, и двигаться вперед. Какую бы роль нам не дали, мы обязаны выступить лучше всех!

– Внимание! – ведущая вновь обратилась к участникам, – Прошу всех за кулисы для примерки костюмов.

***

– Господи, что это за ленточки, – возмущалась Лиза, – Я ведь, почти голая!

– Думаешь, мне легче? – поддержала ее Виктория, – С ног до головы в латекс запаковали, как… Как…

Обе покосились на Соню, которая в костюме императрицы выглядела умопомрачительно. Алмазова сразу стала степенной, величественной. Осанка ровная, талия утянута корсетом, грудь приподнята им же. Ее волосы трогать не стали, а просто вогрузили на голову изящную диадему.

– Хватит ныть! – строго осадила их девушка, – Каждый свой жребий сам вытянул. Сейчас наша задача – обойти соперников. А это значит, выложиться на все сто. Да, роли будут разные, осталось только найти их достоинства.

– Легко говорить человеку, которому лучший персонаж достался, – огрызнулась Вика, – Меня брат придушит, едва увидит в этом костюме. И я даже знаю, почему. Потому, что выгляжу так, словно с дешевого порно кастинга сбежала!

– Посмотри на ситуацию с другой стороны. Как не крути, а нам придется вжиться в образ. Слиться с ним воедино. Поверить, что мы и есть эти люди. Ты, Виктория – женщина – кошка. Основные качества: надменность, самоуверенность, стервозность, сексуальность, и, конечно же, от тебя должно веять опасностью. Дикие кошки, существа своенравные и неуправляемые. Понятно?

Соколовская, молча, кивнула.

– Рыжик, – почти прошептала Соня, – Ты больше всех подходишь на роль Шахерезады. Хрупкая, изящная, окутанная дымкой тайны, и безумно сексуальная. Особенно в этом костюме. Его словно для тебя сшили!

– Бред! – фыркнула Карпова, не желая мириться с тем фактом, что ей придется показаться на глаза нескольких сотен людей в таком виде. Восточные направления она любила, и всегда с радостью танцевала. Но, сейчас, от смущения, сердце билось в удвоенном ритме.

– Подойди к зеркалу, – безапелляционно заявила Соня, явно начиная вживаться в образ, – Посмотри на себя. Ты же неотразима, дурочка! Мы с Викой тебе в подметки не годимся. Все взгляды в этом номере будут устремлены лишь на одну тебя! А значит, самая большая ответственность за испытание лежит, также, на этих хрупких плечиках.

В гримерке повисла гробовая тишина. Соня и Вика выжидающе смотрели на Карпову. Ей ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Лиза подошла к огромному, от пола до потолка, зеркалу, и принялась разглядывать себя со всех сторон. Она всегда считала подругу эталоном красоты, но сейчас, глядя в свое отражение, понимала, что ничем ей не уступает. Ни чем!

Такая же пышная шевелюра блестящих волос на голове. Благодаря типу фигуры «песочные часы» обнаженная талия казалась хрупкой, словно тончайший фарфор. Вместе с тем, округлые бедра и пышная грудь придавали образу сексуальности. Лиза, не веря своим глазам, смущенно улыбнулась. Соня была права. Она действительно красива! Бордовые шаровары из невесомой органзы, тяжелый лиф и пояс, расшитые всевозможным бисером и стеклярусом, идеально оттеняли ее молочно-белую кожу. Да и прекрасно гармонировали с медно-рыжим цветом волос. Теперь девушка улыбнулась более открыто, увереннее.

– Вот, видишь, – повторила Соня, довольная тем, что смогла достучаться до подруги.

– Да, вижу, – загадочно прощебетала Лизавета, – Я не рыжая мышь!

Фраза, адресованная когда-то ей Похомовым, так легко слетела с уст. И сердце отчего-то сладко затрепетало в груди. Если бы он увидел ее сейчас, то назвать мышью просто не посмел бы.

– Может, придумаем какой-нибудь девиз, или хотя бы слоган? – предложила Соколовская, одевая на голову шлем женщины-кошки, с ушами на затылке.

– Не нужно, – уверенно ответила Алмазова, – Мы и так всех порвем.

Раздался противный звонок, приглашающий всех на сцену. Девушки, уверенным шагом покинули гримерку, направляясь навстречу публике. Их встретили бурными овациями, что придало Лизе еще больше уверенности в себе.

– Какие же вы все красивые! – слишком слащаво и наигранно восторгалась ведущая вечера, – Даже не представляю, как сложно будет нашим уважаемым гостям сделать свой выбор. А сделать его придется в любом случае.

Женщина глубоко и громко вздохнула, так как предыдущую фразу произнесла на одном дыхании, и вновь продолжила:

– А теперь, внимание, девушки! Объясняю правила конкурса. Каждая команда, состоящая, как вы уже поняли, из трех персонажей, должна собрать пожертвования со всех присутствующих. Как вы будете это делать – не моя забота! Можете изгаляться, как пожелаете, главное – не выходить из образа. Это единственное правило, за нарушение которого конкурсант снимается с испытания. Ох, еще момент! Победителей судить будут по двум критериям. Первый – самая большая сумма сборов. Второй – пожертвования собраны от каждого, без исключения, столика. Условия понятны?

– Да! – вторил ей дружный хор голосов.

– Отлично. А сейчас я попрошу подойти капитанов, для определения очередности участия команд.

Алмазова подбежала к ведущей первая, а потому ей и посчастливилось вытащить заветную цифру семь.

– Ура, последние, – с облегчением выдохнула Вика, дрожащими пальцами теребя застежку черного силиконового комбинезона.

Лизавета тяжело вздохнула, но все же улыбнулась Соколовской.

– Посмотри на них, – девушка кивнула в сторону соперниц, – Они такие вульгарные, раскованные. Как бы ужасно это не прозвучало, но Соня права. Будем стесняться – проиграем. Нужно из кожи вон лезть, лишь бы не допустить подобного.

– Это точно, – согласилась подоспевшая «Императрица», – У них даже Красная Шапочка, как путана, выглядит. А наша женщина-кошка…

– Я поняла! – рявкнула Виктория, и дерзко потянула замок комбинезона вниз, обнажая грудь практически на две трети, – Так лучше?

– Безусловно!

– Гораздо эффектнее!

В голос ответили девушки, отчего все трое рассмеялись.

– Соколовская, – Соня начала строить беспроигрышную, на ее взгляд, стратегию по привлечению всех спонсоров на их сторону, – Ты трясешь деньги с братца, его дружков, и остальных представителей синей зоны. И, Вика, не забывай по чаще говорить – «мяу».

Виктория театрально поклонилась:

– Слушаюсь, Ваше величество!

– Рыжик, обрабатывай сиреневую зону. Там, как нельзя, кстати, имеются большие ценители востока.

– Серьезно? – удивилась Лиза, – Откуда знаешь?

– Просто пришла раньше вас. Тогда свет у спонсоров еще не успели приглушить. Так что готовься, парочка шейхов там точно сидит.

– Очень весело! Лучше бы ты мне вообще ничего не говорила. Опозорюсь еще…

– Отставить панику. Мы справимся. Тем более что самую привередливую зону – пурпурную, беру на себя! Осталось обговорить с Тимофеем музыкальное оформление нашего выступления.

Тем временем, первая команда уже преступила к испытанию, суматошно бегая между столиками меценатов. Лиза от волнения начала считать про себя до ста и обратно.

– Нужно отвлечься.

– Что? – девушка не сразу сообразила, что Вика обращается к ней, – С радостью, да только как?

– Я предлагаю, не смотреть на выступления других команд, чтобы не расстраиваться лишний раз, а пойти за кулисы, и отрепетировать какой-нибудь интересный выход. Соня ведь сейчас выбирает с Тимофеем музыкальное оформление. А мы…

– Точно! – чуть ли не взвизгнула от восторга Карпова, – Есть одна идея!

***

Похомов нервно закурил. Наверное, в сотый раз, за сегодняшний вечер, едкий никотин обжигал его легкие. Но, вопреки всему, он затягивался все сильнее и сильнее, в надежде успокоить разбушевавшиеся эмоции. В глубине души Дмитрий ликовал – все же судьба столкнула их вновь! Воображение дорисовало картинку их «случайной» встречи, по окончанию вечера.

– Борзый, ты хоть признаки жизни то подай, – Сокол усердно махал ладонью перед его лицом, – Леха к тебе уже второй раз обращается!

– Да? – мужчина рассеянно затушил сигарету, – Задумался, извини.

– Да нечего, – усмехнулся Гордеев, – Все мы после выхода девушек в костюмах на сцену задумались.

– О чем спрашивал то?

– Чей институт спонсировать собрался?

– Явно не МГИМО, – огрызнулся Похомов, вновь устремляя взор на сцену, в надежде, что она хоть на секунду там промелькнет.

К счастью, именно в этот момент ведущая объявила последнюю команду:

– Государственный университет управления и экономики. Город Санкт-Петербург. Встречаем, друзья!

Заиграла красивая музыка, и на сцену медленно, но гордо вышла Соня. Окинув надменным, царским взглядом присутствующих, она мечтательно уставилась в потолок, указывая правой рукой на синюю зону. Мелодия вдруг изменилась. В ней появились нотки агрессии. И тут, на глазах изумленной публики, из-за ее спины появилась женщина-кошка. Они посмотрели в лицо друг другу, словно в зеркало, повторяя даже мельчайшие жесты. После чего, ожившее второе «Я» императрицы, спустилось со сцены и уверенно направилось к их зоне. Алмазова тем временем, начала изображать влюбленность, нежно поглаживая накрахмаленный мужской платок. Прижимала его к груди, целовала. Загадочно улыбаясь, девушка указала левой рукой на сиреневую часть зала. И тут же в мелодии появились восточные нотки, а от спины Сони плавно «отклеилась» Шахерезада. Публика ревела, ожидая дальнейших действий. Практически в ногу, одинаковой походкой, девушки разбрелись по разным зонам.

Теперь видеть Лизу Похомову удавалось с большим трудом. Этот факт мешал спокойно наслаждаться шоу. Дмитрий злился. Очень злился.

Между тем, с призывным кличем «Мяу», Вика запрыгнула на их стол, вызывая недовольство со стороны Пашки:

– Не стыдно тебе? – завелся Сокол, – Вот мама узнает.

– Бабки гони, – мило улыбаясь, прошипела Виктория, – Чем больше в шляпку мою положишь, тем быстрее я избавлюсь от этого костюма.

Соколовский полез в карман за кошельком.

– И вы тоже давайте, – обратилась она к Похомову и Гордееву, – За Андрея, за Соню…

– За них я вложусь, – хитро прищурился Алексей, – Эх, разорить готовы, детишки!

– Я не понял, – все больше раздражался Похомов, – Вы что, зоны разделили?

– Да, – гордо отозвалась девушка, – Так удобнее. Не знаю, почему другие не догадались, а бегали как сумасшедшие, по всем столикам.

– То есть, Лиза к нам не подойдет?

– Нет.

– И Соня тоже? – удивленно переспросил Алексей.

– Чего заладили! Вам что, меня мало? – обиженно фыркнула Виктория, – Значит, больше денег жертвуйте!

Дмитрий с грохотом отодвинул стул, возмущенный тем фактом, что может попросту упустить девчонку.

– Похомов, ты куда? – попытался вразумить мужчину Алексей, – А благотворительность?

Недолго думая, он достал чековую книжку, и, заполнив все кроме суммы, протянул Пашке:

– Впишешь нужную цифру.

– А какую, это, нужную?

– Ту, которой до победы не будет хватать.

***

Лизавета чувствовала себя мерзко. Все уговоры Алмазовой и Соколовской пошли прахом, стоило ей спуститься со сцены. Паника накрыла с головой, от чего девушка невольно задрожала. Колени подкашивались от неуверенности и страха. Предотвращая падение, Карпова остановилась. Обернулась, пытаясь глазами найти в толпе Андрея. Гордеев, будто почувствовал, что нужен ей сейчас, как никогда. Он одобряюще улыбнулся, и, скрестив за нее пальцы, крикнул: – Давай, Рыжик! Мы в тебя верим.

Лиза тепло улыбнулась другу, после чего, прикрыв глаза, прочитала про себя молитву, и направилась к спонсорам. Но, уже не как затравленный кролик, а как уверенный в своих силах человек. Ее ожидали тридцать столиков, за одним из которых сидели три молодых человека, в национальной арабской одежде. Теперь она понимала, о чем именно говорила Соня, намекая на культуру востока. Самый молодой, на вид, представитель этой троицы не мигая, смотрел ей прямо в глаза, что уже говорило о заинтересованности. Недолго думая, Лиза призывно улыбнулась ему, и поманила к себе указательным пальцем. Мужчина, даже если и не ожидал подобного поворота событий, не растерялся ни на секунду. Ждать себя он не заставил – уже через мгновение нависал над Шахерезадой.

– Ты – необычайно красива, – сказал араб на ломанном русском языке.

Лизавета еле заметно подмигнула ему, после чего, без предупреждения рухнула без чувств. Расчет был на то, что у избранника хорошая реакция, и девушка не ошиблась. Мужчина поймал Лизу раньше, чем она достигла пола. Зрители изумлено ахнули. Как раз в этот момент, Шахерезада, начала свой горячий танец. Стеснение отошло на второй план, когда тело оказалось в плену музыки. Карпова уверенно демонстрировала все, что только знала о танце живота. Связки, восьмерки, тряски, шаги, волны…Даже столь откровенные элементы, которые однозначно были бы запрещены на официальных соревнованиях. Словно мотылек, она порхала от столика к столику, все больше и больше наполняя мешочек для сборов. Краем глаза, Лиза видела, что Соня справляется тоже на ура. Да и Вика не отстает. От этого на душе стало так легко, безмятежно. Собрав пожертвования со своей зоны, девушка хотела помочь Алмазовой и Соколовской, но увидела, как те направляются в сторону сцены. Карпова проворно отвесила поклон своей публике, и уже собиралась присоединиться к ним, но и шага сделать не успела – кто-то грубо схватил ее за локоть.

– Ты нарушила главный запрет, – пробасил Похомов хриплым голосом, от которого у Лизаветы кожа мурашками покрылась. Или просто его прикосновение так подействовало?

– Ка..Какой?

Дмитрий резко развернул ее. Теперь Лиза не знала, как выдержать взгляд этого человека, и не грохнуться в обморок, но уже по-настоящему. Сейчас он казался ей колючим-колючим, словно ежик. Хищный оскал на его лице ничего хорошего не предвещал, это она уже успела выучить.

– Никогда не попадаться мне на глаза!

– Да будет Вам известно, – Карпова тщетно пыталась вырвать руку из стального захвата, – Я не знала, кто именно приглашен на бал. И вообще, мне нет дела до этого глупого правила. Не в детском саду, слава Богу!

– Он тебе не поможет, – холодно отчеканил Борзый, и, ломая ее сопротивление, с силой прижал к своей груди, – Ни Бог, ни черт!

Лиза побледнела, как полотно, понимая – за ними сейчас с большим интересом наблюдают несколько сотен глаз. Но его сердце…Оно так гулко и мощно билось в груди, что хотелось прижаться к нему еще крепче. Насладиться его силой. Почувствовать себя защищенной. Наваждение прошло быстро, стоило лишь Соне напряженно спросить:

– Лиза, все в порядке?

Карпова начала вырываться из его объятий, что немало позабавило самого Дмитрия. Видя, каким весельем светятся глаза мужчины, она просто рассвирепела – со всех сил укусила его за грудь, прямо через тонкую ткань рубашки. Борзый, ругнулся, слегка ослабив хватку. Как раз этим замешательством Лиза и воспользовалась – выскользнула из мужских рук, и побежала к Соне. Триумф ее длился ровно три секунды!

В два шага Дмитрий нагнал упрямицу, и, не дав опомниться, впился в столь желанные губы настойчивым поцелуем. Он словно с ума сошел! Едва ее полуобнаженное тело увидел, и все, что когда-либо его сдерживало, рухнуло. Стоило своими грубыми пальцами нежность кожи ощутить, и прощай трезвый разум. Всю злость, как рукой сняло. На смену ей пришло дикое, неконтролируемое чувство обладания. Похомов все сильнее прижимал Лизу к себе. Углубил поцелуй, наслаждаясь сладостью ее рта. Поначалу Лизавета стояла, не двигаясь. Словно оцепенела. Секунда. Две. Наконец, поддавшись его натиску, несмело ответила. По залу прошелся возмущенный шепоток. Это Дмитрия и отрезвило. Бля*ь! Что же он творит. Совсем из-за нее голову потерял. Самобичевания мужчины прервала звонкая пощечина, прозвучавшая в гробовой тишине, как раскат грома. Щека после удара горела огнем, но он будто и не замечал этого вовсе.

Не веря в происходящее, Борзый уставился на Лизу. Она тяжело дышала, раскраснелась. Глаза и вовсе молнии метали. Некоторые женщины в моменты гнева становятся еще прекраснее, и девчонка относилась к их числу. Как ни странно, Похомов не злился на нее за столь опрометчивый поступок, но оставить безнаказанным просто не мог. Поэтому, молниеносным движением взвалил брыкающуюся девушку себе на плечо, и, игнорируя все ее злобные возгласы, быстрым шагом направился в сторону парковки.

***

– Немедленно остановите машину, и выпустите меня, иначе я…

– Кричи! – холодно ответил мужчина, убивая в Лизе последнюю искорку надежды на спасение, – Сколько влезет.

Карпова прижалась щекой к тонированному стеклу, пытаясь успокоиться, взять себя в руки. Тем временем, Дмитрий уверенно выехал на трассу, ведущую за город. Девушка насторожилась. Он был слишком серьезен и сосредоточен, чтобы разыгрывать похищение. Стало жутко. От неприятных мыслей Лиза даже поежилась, но продолжила нагло разглядывать его точеный профиль, чуть пухлые губы. Теперь она знала, какими страстными и требовательными они могут быть. Стыдно признаваться даже самой себе, но этот случайный поцелуй вызвал в ней целую бурю эмоций. И, кстати говоря, страх в этом букете вообще отсутствовал…

– Успокоилась?

Неожиданный вопрос заставил вздрогнуть. Взглянув на него исподлобья, Карпова предпочла промолчать.

– Лиза, – рвано выдохнул Похомов, – Не смотри на меня так…

– Как так?

– Как на врага народа…

– Что со мной будет? – неожиданно для самой себя повысила голос Лизавета, – Отвечайте! Я имею право знать…

– Сама-то как думаешь? – хищно оскалился Похомов, немного отвлекаясь от дороги.

– У меня богатое воображение, поэтому даже собственные мысли пугают, – очень тихо произнесла девушка, отворачиваясь к окну. Эмоции сдержать не удалось – одинокая слеза все же скатилась по нежной коже. А следом и вторая. Лиза совершенно не понимала, к чему нужна эта бессмысленная игра слов. Зачем он ее мучает? Слегка шмыгнула носом, и тут же раздался ужасный визг. Дмитрий со всей дури ударил по тормозам, проклиная себя за дерзость. А ведь Пашка предупреждал. Предупреждал…

– Посмотри на меня!

– Нет…

– Твою мать, Лиза! Я сказал, посмотри на меня!

Карпова нехотя развернулась к Похомову. Затравленный взгляд этого мужчины буквально до дрожи прошибал. Лиза часто задышала, испуганно замерев на пассажирском сидении. Неожиданно, он заключил ее лицо в свои горячие ладони, нежно вытирая мокрые щеки большими пальцами.

– Не нужно плакать…Не могу видеть твои слезы. Ощущения такие, словно здоровенным напильникам прошлись по яй…Ножом по сердцу!

– Почему? – прошептала Лиза, тронутая внезапной заботой.

– Хм, – Дмитрий прижал ее голову к своей груди, покровительственным жестом, – Если бы я знал…А я не знаю даже того, как с тобой поступить. Толи отпустить на все четыре стороны, толи просто в постель затащить…

Лиза испуганно отстранилась, пытаясь прикрыть почти нагое тело руками:

– У меня есть право выбора?

– Нет.

– Жаль, – тяжело вздохнула девушка, – А то я бы выбрала первый вариант…

– Серьезно? – Похомов завел двигатель, – Не самый удачный выбор, ребенок. Ты рискуешь остаться одна на ночной загородной трассе.

– С вами я рискую вообще с жизнью распрощаться.

– Чудная ты все же, – рассмеялся Дмитрий, – Я не убивать тебя везу, поверь.

– От вас за километр алкоголем пахнет! – отрезала Карпова, – Вы пьяны, а ведете машину.

– А вот учить меня, мала еще, – мужчина надавил на педаль газа со свойственной ему дерзостью, – Я с двенадцати лет машину вожу. В любом состоянии. Даже с закрытыми глазами. Ясно тебе?

Лизавета обиженно уставилась на дорогу, пытаясь запомнить все до мельчайших деталей. Да только запоминать то особо и нечего было. Лес. Дорога. Темнота. Сколько они ехали в полнейшей тишине, она не знала. По ощущениям, не меньше двух часов. Наконец, Похомов свернул с основной трассы на еле заметную лесную дорогу.

– А все же, куда мы едем? – как можно мягче поинтересовалась Лиза, стараясь скрыть страх под маской спокойствия.

– В очень важное для меня место, – так же степенно отозвался Дмитрий, – О нем известно лишь двум людям. Это моя крепость. А так же напоминание…

– О чем? – тихо, почти шепотом спросила девушка.

– О том, что нет в этом мире ничего вечного. Ни жизни, ни друзей, ни везения. Ничего…

Карпова отчаянно замотала головой:

– Нет! Я не хочу туда. Отвезите меня куда угодно, но только не в столь жуткое место. Пожалуйста, Дмитрий Аркадиевич!

– Расслабься, тебе там понравится. И, Лиза, еще раз назовешь меня так – изнасилую. Поняла?

Девушка коротко кивнула, и вновь уставилась в окно. Петляющая дорога вскоре привела их к, еле заметному в лесной глуши, заросшему мхом дому. Забором ему служил высоченный частокол, так же покрытый зеленью.

Дмитрий заглушил двигатель.

– Лиза, пойми, я не причиню тебе вреда. Поэтому, не вздумай убегать – сильно осложнишь себе жизнь. Лес дикий, и его обитатели тоже. К тому же, я не прощу себе, если по моей вине и с тобой что-то случиться.

Карпова, словно, мимо ушей пропустила его слова, и затравленно рассматривала строение в сгущающихся сумерках.

– Вы меня на цепь посадите, да? – срывающимся голосом произнесла девушка, – Только не в погреб, умоляю. Я боюсь крыс…

– Лиза! – рявкнул совершенно сбитый с толку Похомов, – Какая к черту цепь? Какой погреб?

– Я в книгах про маньяков, читала, – промямлила Лиза, – Они так со своими жертвами поступают…

– Слишком много всякой хе*ни читаешь, золотко, – рассмеялся Дмитрий, выходя из машины, – Ты гостья в этом доме. И я скорее себя на цепь посажу, чтобы к тебе не приближаться. Идем.

Поразмыслив пару секунд, Лиза вышла вслед за Похомовым, на ходу разминая затекшую шею.

– Ну же, смелее, – подбадривал мужчина, открывая скрипучие ворота, и пропуская ее внутрь, – Постой здесь секунду, я только машину загоню.

Карпова обхватила себя руками, пытаясь защититься от порывов прохладного ночного ветра. На природе ночами было особенно холодно. Это она знала очень хорошо, ведь деревня, в которой по сей день живет ее бабушка, располагалась на опушке, практически в центре леса. Лизавета так задумалась, что не заметила, когда Дмитрий успел загнать машину и запереть ворота. Не знала она и того, как долго он так нагло рассматривает ее.

– Извини, похищение в мои планы не входило, – тихо произнес Борзый, – Так что запасной одежды здесь нет. Разве что, могу предложить свою футболку. Она тебе как раз вместо платья будет.

– Хорошо, давайте футболку, – быстро согласилась девушка. Все лучше, чем почти голой перед ним стоять.

Дмитрий, сняв с двери замок, вошел внутрь постройки. Нащупал две керасиновые лампы советских времен, и зажег их. Помещение тут же наполнилось приятным глазу светом. Лиза осторожно зашла в дом. Внутри он оказался не таким заброшенным, как снаружи. Стены из кругляка отшлифованы и покрыты лаком, на дощатом полу большой коричневый ковер с мягким ворсом. Сама комната большая, просторная, разделенная на две части большой русской печью. По одну сторону от нее массивный дубовый стол с тремя стульями, небольшой шкаф с кухонной утварью в углу. Другая половина комнаты служила залом, в котором имелись все нужные для нормального существования вещи. Двуспальная кровать из ротанга, бельевой шкаф, сервант забитый кучей книг и альбомов. И, конечно же, плетеное кресло-качалка.

Похомов оставил одну лампу на столе, другую же повесил на крюк рядом с кроватью, и принялся рыться в шкафу. Через несколько минут извлек оттуда изрядно потрепанную футболку с изображением Виктора Цоя. Лиза со всех сил пыталась сдержать рвущийся наружу смех, при виде подобной картины.

– Как видишь, погреба здесь нет, – попытался разрядить атмосферу Дмитрий, – Цепей тоже.

– Да и на пятизвездочный отель тоже мало смахивает, – съязвила Карпова, – Не думала, что Вы можете жить в таких условиях.

– Я не всегда был таким, каким ты меня знаешь! – ответил он гораздо жестче, чем планировал, – Переодевайся, я пока баню проверю.

– Здесь есть баня? – искренне удивилась Лизавета.

– Да, за сторожкой. А так же сарай с дровами, и собственная вода, прямо со скважины.

Не говоря больше ни слова, Дмитрий вышел, громко хлопнув дверью.

Обиделся, или попросту разозлился, Лиза не знала. Но, все равно чувствовала себя виноватой. Не по себе было, и все тут! Тяжело вздохнув, девушка стянула с себя костюм, и быстро одела футболку. Она, казалось, до последней нитки, впитала запах своего хозяина. Мысли вновь вернули ее в объятия этого мужчины, оживляя в памяти поцелуй. Вскочив на ноги, Карпова заметалась по сторожке. Почему она не думала сейчас о том, как поскорее домой вернуться? Почему не закатывала истерики, с просьбой отпустить ее?

– Ваши победили!

Появление Дмитрия застало Лизу врасплох, она даже вздрогнула от неожиданности.

– Правда? – практически выдохнула девушка, – Откуда Вам знать?

– Пашка сказал, – Похомов, повернувшись к ней спиной, принялся запирать дверь, – И гневные пожелания от твоей подруги тоже передал.

Лиза улыбнулась, представляя, что именно передала ему Соня:

– Какие?

– Оторвать мне гениталии грозится, – усмехнулся Борзый, вплотную приближаясь к Карповой, – Маленький гестаповец.

Лизавета засмеялась, но тут же замолчала. Похомов зарылся рукой в ее волосы, пропуская их сквозь пальцы:

– Мягкие, как я и представлял, – прохрипел мужчина, – Тебе идут мои вещи.

В следующее мгновение, он словно потерял интерес к ней. Развернулся, и молча, направился к кровати. Девушка с ужасом наблюдала, с какой скоростью Дмитрий освобождается от одежды.

– Идем спать, ребенок. Выдался тяжелый день.

Карпова отчаянно замотала головой, понимая, чем ей грозит эта ночевка.

– Не трону я тебя, если сама не попросишь, слово даю!

– Нет, я на кресле как-нибудь, – промямлила еле слышно.

– Как хочешь, – Борзый загасил лампу, – Замерзнешь, сама придешь.

Глава 7

– Где Лиза? – набросилась на Пашку Алмазова, едва закончилось мероприятие. Все поспешили в клуб, отмечать сегодняшнюю победу, а она ринулась в синюю зону в поисках ответов. Соколовский нервно заерзал на стуле, не зная, что ответить разгневанной девушке.

– Куда этот мужлан ее увез?

– Понятия не имею, – пошел ва-банк мужчина, – Он передо мной не отчитывается.

– Слава богу, зрители восприняли этот инцидент, как часть представления, – Вставила свое слово Виктория, – Иначе, была бы настоящая катастрофа.

– Да плевать я хотела на эту почетную публику, – зашипела Соня, – Для меня куда важнее, что сейчас происходит с Лизой! А твой братец, наглым образом, врет нам.

Виктория замолчала на полуслове, и в поисках поддержки, уселась рядом с братом.

– Всерьез думаете, что Борзый обидит ее? – удивленно приподнял брови Павел, – Позволит себе лишнего?

– Конечно! – безапелляционно заявила Алмазова, раскрасневшись от негодования.

– Полностью солидарен, – поддержал подругу Андрей, – Если Похомов при большом скоплении людей так себя вел, то страшно представить, что будет, если их оставить наедине!

– Пожалуйста, скажи, если знаешь, Паша, – Вика прильнула к Соколу, – Мы все волнуемся…

Пашка тяжело вздохнул:

– Я, действительно не знаю. Он непредсказуемый.

– Врешь! – истошно закричала Соня, не зная, каким способом узнать правду.

– Угомонись сейчас же, Соня, – стальным голосом отчеканил, непредвзято наблюдающий за этой перепалкой Алексей, – Он же сказал, что не знает. Не надоело еще попугаев из себя изображать?

Девушка пристыжено, но в то же время с мольбой, посмотрела на Гордеева:

– Вместо того чтобы успокаивать, лучше помоги. Моя подруга сейчас находиться в лапах этого…

Новый приступ ярости заставил ее вновь переключить свое внимание на Соколовского.

– Передай своему дружку, если хоть пальцем тронет Лизу против воли, я лично ему я*ца оторву. И пусть Бога благодарит, что она успела мешок с деньгами нам швырнуть прежде, чем он уволок ее в неведомые дали. Иначе, его бы сейчас с мигалками искали!

– Что ж ты злая то такая? – не выдержал Пашка, – Завидно?

Соня хотела что-то ответить, но все потеряло смысл, когда Алексей молниеносным движением развернул к себе, и заключил ее лицо в свои огненные ладони, заставляя смотреть только на него. Только в глаза. Опять этот дурманящий шоколадный взгляд заставлял сердце сладко томиться в груди, а губы мечтать о поцелуях. Она пыталась отогнать от себя мысли о нем, пока была на сцене. Когда пыталась помочь Лизе. Но сейчас Гордеев стоял так близко, что было страшно даже дышать.

– Девочка моя, – прошептал мужчина ей в самые губы, стараясь вразумить, – Если бы вы были хоть чуточку наблюдательнее, и сдержаннее, наверняка заметили бы – то, что происходит между ними в данный момент, либо не происходит – все взаимно!

– Но…

– Лиза отвечала на его поцелуи, – бесцеремонно перебил ее Алексей, – Это неоспоримый факт, который могу подтвердить не только я. Даже обнимала. Но, мы не имеем права вмешиваться в чужую личную жизнь. Лишь им решать, что будет дальше.

Соня виновато поглядывала на Гордеева старшего, отчитавшего ее, словно нашкодившего ребенка.

– Хочешь сказать, мы должны сидеть и ждать, чем дело кончиться? – вспылил Андрей, – Меня одна мысль о том, что они сейчас наедине, до белого коленья доводит. А ты предлагаешь вообще не вмешиваться?

– Очень мудрая мысль, Гордей, – оживился Пашка, поддерживая Алексея, – Полностью согласен, и предлагаю завершить консилиум.

Андрей на Соколовского даже внимания не обратил, лишь ближе подошел к брату, и недоуменно смотрел то на него, то на Соню:

– Я, по всей видимости, вообще не в курсе последних событий, да?

Соня густо покраснела, пытаясь, отстранится от мужчины. Гордеев сопротивляться не стал, но не упустил возможности слегка притянуть ее к себе за талию.

– Возможно, – снисходительно ответил Алексей, выдавая минимум информации.

В зале почти никого не осталось, за исключением толпы девушек, дружно шагающих мимо них в туалет. Одна из них, заметив Соню, остановилась, удивленно присвистнув:

– О, Алмазова! Смотрю, времени зря не теряешь. Решила на рекорд пойти?

– Какой еще рекорд, – огрызнулась Алмазова, – Напилась – иди домой!

Девушка пошатываясь, приблизилась к ней:

– Ну как же! Раз с младшего Гордеева внезапно переключилась на его старшего братца, значит, либо сравнить между собой все их «достоинства» решила, либо просто втроем попробовать. А втроем – это рекорд.

Соня стояла с разинутым ртом, опасаясь даже бегло посмотреть на Алексея.

– Будь ты мужчиной, – прорычал Андрей, – Я бы тебе, за твой поганый язык, башку оторвал. Иди куда шла, Катерина!

– Погодите, – глупо хихикнула девушка, кивнув в сторону Алексея, – А он что, про вас не в курсе?

Схватив ее за локоть, Андрей пытался увести девушку в сторону:

– Топай отсюда, тебе говорят!

– Опять, ты эту с*ку выгораживаешь! – истерически завизжала Катерина, вырывая свою руку из его захвата, – Я с ума по тебе сходила, а ты ее предпочел. Весь институт знает, что ты спишь с ней! И девственности ее лишил тоже ты. Два года назад. Все об этом знают!

Алексей стоял как громом пораженный. Достаточно было взглянуть на побледневшего, как полотно брата, и на перепуганную Соню, чтобы понять – Катерина говорит правду.

Соне казалось, что еще чуть-чуть, и она грохнется в обморок от стыда и ужаса. Алексей брезгливо отдернул руку с ее талии. Сердце больно-больно сжалось в груди. Голова гудела, рискуя разлететься вдребезги.

– Все не так, – Алмазова, что было сил, вцепилась в рукав мужчины, – Не слушай! Все не так!

– Однако, ты не говоришь, что это неправда, – процедил сквозь зубы Гордеев старший, и без труда освобождившись от ее захвата, быстрым шагом направился к выходу.

– Лех, я могу все объяснить, – окликнул его Андрей. Но, тот даже не остановился.

Понимая, что именно сейчас произошло, Соня впала в самую настоящую истерику. Девушка заметалась, не зная, как правильно поступить в сложившейся ситуации. Как его вернуть. На глазах выступили слезы отчаяния, которые она даже не пыталась сдерживать. Чтобы не закричать от боли и обиды, до крови прикусила нижнюю губу. Вкус метала на языке, словно предал ей сил. Алмазова, в считанные секунды, сняла босоножки, и со всех ног помчалась за Гордеевым. Соня была абсолютно дизориентирована, бежала наугад, не разбирая дороги из-за стоявшей в глазах влаги. На улице, как из ведра, лил дождь. Словно, погода чувствовала ураган в ее душе. Порывы холодного ветра, наотмашь, хлестали по лицу, но Алмазова упрямо приближалась к его машине, хлюпая по лужам босыми ногами. Промокшая, до нитки, продрогшая так, что зуб на зуб не попадал, девушка преградила путь автомобилю Гордеева. Тот как раз собирался тронуться с парковки, но успел нажать на тормоза. Соня видела мрачное, искаженное яростью, лицо Алексея. Из-за слишком сильно стиснутых зубов, желваки на его челюсти ходуном ходили. Да и руки были до такой степени сжаты в кулаки, что побледнели костяшки пальцев.

– Уйди с дороги!

Алмазова отрицательно замахала головой, ясно дав понять, что уехать отсюда он сможет только по ней. Чего-чего, а упрямства ей было не занимать.

– Дай все объяснить, – срывающимся голосом прохрипела девушка, – Все не так, как ты подумал…

Алексей пулей выскочил из машины, и угрожающе двинулся в ее сторону.

– Откуда тебе знать, о чем именно я подумал?

– Предполагаю.

– Можешь свои предположения, знаешь куда засунуть? – сорвался Алексей, переходя на крик, – Что-то с Андреем не поделили, и ты таким образом отыграться решила? Не выйдет, дорогая! Я своему брату никогда в жизни больно не сделаю.

– Нет! Все не так, – шептала она еле слышно, – Я здесь вообще не при чем.

– А что тогда? Моими чувствами поиграть захотела? Получилось, девочка! У тебя это прекрасно получилось. Мне больно. Сам не ожидал, но, чертовски больно!

– Я не хотела, – зарыдала Соня еще сильнее, – Прости.

– Уйди с дороги, – отчеканил Гордеев, и больше не обращая на нее ни какого внимания, сел за руль, собираясь уехать отсюда, во что бы то ни стало. Заревел мотор, когда он ударил по газам. Соня зажмурилась, собираясь умереть под колесами его машины, но не позволить уехать.

– Пусти, – заревела не своим голосом Алмазова, когда практически из-под машины ее выдернул Андрей, освобождая брату дорогу. Алексей, надрывая мотор, скрылся за пеленой дождя.

Андрей, подняв подругу на руки, отнес к своему автомобилю, и усадил на переднее сидение. Секундой позже присоединился к ней, протягивая сухой плед.

– Дай ему остыть, – нарушил тишину молодой человек, – Сейчас он даже слушать не станет.

Соня молчала. Убитая. Опустошенная. Погруженная в свои переживания.

– Если хочешь, я сам поговорю с ним. Объясню, как все было на самом деле.

– Каким образом, – горько усмехнулась девушка, – Я не нашла слов это объяснить.

– А я найду! – поддержал ее друг, – Все ведь из-за меня произошло, мне и выпутывать тебя из этой ситуации. Только не плач больше, хорошо?

– Хочу, и плачу, – Алмазова вытерла лицо пледом, – Возможно, сейчас и наша Лиза где-то плачет.

***

Лиза проснулась среди ночи от внезапно нахлынувшего чувства тревоги. Распахнув глаза, и вовсе растерялась. Ее окружало незнакомое темное помещение, единственным источником освещения которого являлся лунный свет, бесстрашно струящийся через маленькое окошко, расположенное практически у самого потолка. Девушка пошевелилась, морщась от неприятных ощущений. Все мышцы затекли, как в наказание за излишнее упрямство, и теперь мучительно покалывали. Да и не удивительно, спать на кресле, свернувшись калачиком, не очень-то удобно.

Глаза привыкли к темноте, открывая взору просторную, полупустую комнату, с большой русской печью в центре. Лизавета осторожно поднялась на ноги, и, стараясь не шуметь, направилась к окну, которое, к счастью, оказалось открыто. Благодаря этому ночной воздух проникал в сторожку, наполняя ее необыкновенной свежестью. Подойдя вплотную, встала на цыпочки, со всех сил пытаясь дотянуться до крошечного подоконника, и несколько раз глубоко вдохнула, наслаждаясь ни с чем несравнимым ароматом хвойного леса. А так же воды. Именно из-за нее воздух был столь свежим, и влажным. Рядом находилось озеро, Карпова это чувствовала. Из самого дальнего угла комнаты раздался тихий стон, как бы напоминание, что Лиза здесь вовсе не одна. Вздрогнув, она обернулась на звук, да только так и застыла в нерешительности. В углу, где стояла кровать, было столь темно, что девушка не могла сказать с уверенностью, что Дмитрий спит.

Невнятное мычание повторилось. Теперь Карпова поняла причину внезапной бессонницы – эти стоны ее и разбудили. Ругая себя на всех языках мира, Лизавета осторожно приблизилась к кровати, и склонилась над мужчиной. Дмитрий все же спал, но судя по выступившему на висках поту, и сильно стиснутым зубам, снились ему далеко не полевые ромашки. Он тяжело дышал, голова то и дело металась по подушке.

Девушка машинально потянулась ко лбу Похомова, чтобы проверить температуру, да тут же отдернула руку, будто обожглась. Чего она боялась в тот момент? Сложно сказать. Наверное, того, как сладко замирало сердце, при мысли, что эти губы страстно целовали ее несколько часов назад. А руки сжимали в объятиях столь сильно, что трещали кости. Теперь же, Лиза находилась в одном помещении с почти обнаженным мужчиной, и вместо попыток бегства, любовалась его совершенным телом. Как бы она не сопротивлялась, как бы ни запрещала себе думать об этом человеке, отчетливо понимала – ее проигрыш совсем близок. Один неверный шаг, и она пропала. И телом, и душой. Навсегда.

– Дмитрий Аркадиевич, – позвала мужчину шепотом, в целях безопасности отступая на пару шагов назад.

Дмитрий не отреагировал, разве что, сильнее застонал.

– Егор…Они су*и конченные…Отомстил…

Теперь Лизавета окончательно убедилась, что погруженный в свои переживания, он ее даже не слышит, поэтому позвала Похомова громче. Ситуация мало изменилась. Окончательно осмелев, девушка присела на край кровати, и принялась трясти его за руку:

– Проснитесь же!

Все произошло столь молниеносно, что Лиза не успела этого осознать. Всего секунду назад она пыталась разбудить Похомова, а сейчас была грубо прижата к кровати и задыхалась от недостатка кислорода. Сильная мужская ладонь, словно тисками сжала ее горло, заставляя замолчать на полуслове. Она и пикнуть не успела, лишь хватала воздух открытым ртом, словно рыба, выброшенная волной на берег. Над ней склонилось искаженное от ярости лицо Дмитрия. И глазищи такие…бешенные.

– Удавлю мразь! – рука все сильнее сжимала нежную шею, – Сука!

Инстинкт самосохранения заставил Карпову начать борьбу за жизнь. В ее случае – впиться ногтями в кожу мужчины. Что, собственно она и сделала. Стало только хуже – к одной ладони Борзого присоединилась и вторая.

– Дмитрий…

И последних сил прохрипела девушка.

– Лиза? – Похомов проснулся мгновенно. Вся пелена сна слетела с глаз в считанные секунды, заставляя тут же отдернуть руки, – Бл*дь! Ты что, дурра? Зачем ко мне так подкрадываться? На какой хр*н меня вообще будить потребовалось? Я ведь мог убить тебя! Придушить, пристрелить, да все что угодно!

А действительно, зачем? Сейчас Лиза не была уверенна в правильности своего поступка. Дмитрий, схватив со стола сигареты, как ошпаренный выбежал на улицу, а она так и осталась лежать на кровати, пытаясь прийти в себя. Отдышаться, успокоиться. Пульс бешено стучал в висках. Горло нещадно болело, и Лизавета была уверенна, что наверняка обзавелась «синим ошейником» – столь сильным был его захват. Девушка очень хорошо понимала, что задушить Похомов пытался вовсе не ее. То было лишь защитной реакцией на угрозу из вне. А потому и не держала на мужчину зла. Осторожно встав на ноги, она тихо, как мышка, направилась к выходу. Отчего-то хотелось знать, что с Дмитрием все в порядке, и мучавший его кошмар уже позади. Он сидел на крыльце, спиной к ней. Почти не мигая, смотрел на звезды, и непростительно много курил.

– Я думал, у тебя хватит ума внутри отсидеться, – не оборачиваясь, произнес он, задумчиво стряхивая пепел с сигареты.

Лиза не была готова к тому, что Дмитрий заметит ее присутствие. Она ведь так тихо подошла. Неужели затылком взгляд почувствовал? Смутившись, девушка уже собиралась вернуться в сторожку, но Похомов пресек эту несмелую попытку.

– Оставайся, раз уж пришла, – пробурчал мужчина, выпуская из себя клубы табачного дыма, – Посиди со мной.

Разум твердил, что лучше зайти в дом, притвориться спящей, или просто держаться подальше от этого человека! Но, какая-то часть нее противилась изо всех сил, вынуждая исполнить его просьбу. Осторожно, чтобы невзначай не дотронуться до Дмитрия, Лизавета присела на верхней ступени крыльца, обвивая кольцом собственных рук обнажившиеся колени. Прохладный ночной ветер, словно чувствуя ее состояние, обдувал разгоряченное тело, и пылающее лицо.

– Испугалась?

От этого хриплого голоса, Карпова покрылась мурашками. Даже во рту пересохло. Не в силах произнести ни слова, она лишь кивнула в ответ, стараясь игнорировать тот факт, что из одежды на нем сейчас присутствовали лишь белые боксеры с эмблемой «D&G». В душе творился бардак. Полнейший хаос. Не знала Лиза, и того, почему сидит здесь, как послушная овечка, желая утешить совершенно постороннего человека.

– Сильно болит?

Она упорно хранила молчание. Вновь, вместо ответа, еле заметно, чуть влево, чуть вправо, покачала головой, опровергая худшее предположение.

– Я что, тебе и язык отрезать успел? – Похомов резко повернулся к Лизавете, начиная злиться, – Так трудно нормально ответить?

– Нет, – выпалила девушка, сбитая с толку его поведением, – Не болит…Разве что, совсем немного.

– Дай, взгляну, – Борзый привычным движением затушил бычок, и, выбросив его в ведро, служившее урной, осторожно приподнял Лизу за подбородок большим пальцем. За каким-то чертом взглянул в ее глаза, и замер в нерешительности. Эта девчонка перевернула вверх дном все представления о жизни. О принципах. О чувствах.

Ощущал, как она дрожит, хотя сам холода не чувствовал. И не удивительно, когда тело полыхает огнем желания. Ругнулся про себя, избавляясь от наваждения. Вовсе не от холода ее так колотит, а от страха. Боится его. Боится боли.

– Сейчас пройдет, – прошептал Дмитрий, и, наплевав на все запреты разума, принялся покрывать невесомыми поцелуями нежную кожу на шее девушки. Каждое прикосновение его губ сопровождалось судорожным вдохом Лизы. Вместо попытки бегства она прикрыла глаза, полностью доверилась ему. Похомов чувствовал, что начинает медленно сходить с ума. Никогда не думал, что можно испытывать такое наслаждение от столь безобидного занятия. Он кайфовал от ее запаха, как наркоман от дозы чистейшего героина. Свободную руку запустил в копну шелковых волос. Пропустил сквозь пальцы. Более смело надавил на затылок, прижимая Лизу к себе еще сильнее. Слетевший с губ девушки слабый стон стал последней каплей. Если до этого Борзый хоть как-то пытался сдерживать себя, то теперь весь его хваленый самоконтроль просто лопнул по швам. Не осталось больше ни здравого смысла, ни тормозов. Ничего!

Не встретив со стороны Лизаветы никакого сопротивления, он, словно пушинку, схватил ее за талию, и, пересадив к себе на колени, обрушился на манящие пухлые губы, словно умирающий от жажды, на чистый источник. От грохота собственного пульса закладывало уши, а пальцы судорогой сводило от желания скорее сорвать с девчонки футболку, прикоснуться к полной груди, насладиться мягкостью кожи. Понимала ли Лиза, что делает, отвечая на поцелуй? Вряд ли! Похомов обезумел от дикого наслаждения, граничащего с помешательством. Из груди вырвалось утробное рычание, как только она обвила руками его шею. Движимая инстинктом, Лизавета запустила пальцы в его слегка отросшие волосы, и с силой сжала их.

Раздался сильный раскат грома, возвращая обоих на землю. Лиза с широко распахнутыми от ужаса глазами взирала на Дмитрия. Не понимая, что же на нее нашло, девушка разжала кулаки, выпуская на свободу его почти черные волосы. Попыталась встать. Тщетно. Мужчина держал сильно, словно в тисках.

– Это просто гром, глупышка, – Карпова не узнавала голос Похомова – столь сильно он изменился, – Он нам не помешает…

– Нет! – от страха голос Лизаветы стал октавы на две выше, – Нет! Нужно немедленно остановиться!

Не обращая внимания на ее протесты, Борзый попытался вновь завладеть этими распухшими от поцелуя губами. Карпова, каким-то чудом, увернулась.

– Перестань, ребенок! Я хочу тебя! Как, на всю голову повернутый…

– Нет! Вы обещали!

Дмитрий вскочил на ноги, увлекая за собой Лизу, и теперь, тяжело дыша, возвышался над ней.

– Обещали, – шептала она, делая пару шагов назад, с мольбой глядя Похомову в глаза, – Обещали…

Борзый, грязно ругаясь, заметался по двору. Через несколько секунд мужчина замер на одном месте, исподлобья сверля девушку диким взглядом.

– Ступай в дом, Лиза, – прерывисто произнес Похомов, – Запри дверь. Укройся от меня. Потому что…Потому что, нет сил сдать назад. Бл*дь, я могу сейчас преступить черту, и как бы ужасно это ни прозвучало – даже остановить меня некому!

– Но…

– Живо! – прокричал, что было мочи.

Это возымело свое действие – Лиза молнией влетела в сторожку, с грохотом захлопывая дверь. Послышался звон ключей – значит, заперлась на замок. Хорошо. Пошатывающейся походкой, мужчина направился к единственному, и вдобавок ко всему, маленькому окну, расположенному почти у самой крыши. Сейчас оно было открыто, а значит, девчонка могла его услышать.

– Лиза?

– Да, Дмитрий Аркадиевич.

– Зачем ты меня разбудила, дуреха?

– Я. Просто…Вы метались во сне, – девушка, запинаясь, пыталась объяснить причину своих действий, – Звали какого-то Егора. Ругались. Не нужно было будить, знаю. Но, Вы так страдали от своих переживаний…И я…

Похомов, тяжело вздохнув, прислонился к холодной стене дома. Он прекрасно понимал, о чем сейчас говорила Лизавета.

– Спасти, что ли хотела? – горько усмехнулся, устало потирая виски ладонью.

– Можно и так сказать…

– Ладно, забудь, – пробубнил Дмитрий, – Будь добра, минут через двадцать вынеси полотенце, и найди в шкафу с книгами альбом в красном переплете. Он тоже мне понадобиться.

– А это не уловка? – с детской осторожностью поинтересовалась Карпова.

– Нет! – последовал сухой ответ.

В считанные секунды Похомов обогнул сторожку, направляясь к колонке типа «журавль». Набрал ведро ледяной воды, и опрокинул его себе на голову. Повторил процедуру обливания несколько раз, до тех пор, пока мышцы ног не стало сводить от холода. Только после этого он устало побрел к крыльцу.

Лизавета уже поджидала его там, одной рукой прижимая к себе махровое полотенце и альбом, а в другой держа керосиновую лампу.

– Вот, – смущаясь, передала вещи мужчине, – Я пойду, пожалуй…

– Нет, останься, – Борзый поспешил укутаться в полотенце, – Я хочу показать тебе кое-что.

Немного поразмыслив, Лиза все же осталась. Дмитрий, вновь уселся на крыльцо. И она последовала его примеру, но на всякий случай, поставила между ними лампу.

– Когда мы ехали сюда, я сказал, что это место очень много значит для меня. И ни капли не приукрасил, – начал издалека Похомов, все больше погружаясь в воспоминания, – О нем было известно всего трем людям…

– Теперь уже четырем, – не сдержавшись, перебила мужчину Карпова, намекая на его математические способности.

– Теперь, снова троим! – осадил ее Дмитрий, – Еще утром о сторожке знали только двое.

– Не понимаю…

Борзый протянул Лизе альбом, открывая взору первую фотографию. Девушка замерла, увидев Похомова и Соколовского в подростковом возрасте. Худющие, угловатые. Загорелые. Третьего молодого человека она не знала. Однако, огромного внешнего сходства между ним, и Дмитрием, невозможно было не заметить! Все трое стояли в чисто «пацанской» позе, обнимая друг друга. Она перевела взгляд на мужчину, который с такой болью на лице рассматривал фото. Стало не по себе.

– Кто это? – указала Карпова пальцем на незнакомца со столь выразительным и проникновенным взглядом.

– Егор, – последовал глухой ответ.

– А почему, сначала о сторожке знали три человека, – почти шепотом продолжила девушка, – А потом всего два?

– Ты же знаешь ответ на этот вопрос, не так ли? – Борзый, подняв с земли пачку сигарет и зажигалку, вновь закурил.

– Боже, – только и смогла выдохнуть Лиза, продолжая листать альбом дальше. С каждой последующей страницей, мальчишки превращались в парней. Кто-то становился взрослее, кто-то брутальнее, кто-то милее. Но всегда вместе. Втроем. Как крепость. Как монолит.

Лиза стала задыхаться от, готовых вот– вот пролиться, слез, но не останавливалась. Словно всю чужую жизнь за пару минут просмотрела, став свидетелем крушения чьей-то судьбы. На последней фотографии им было не более двадцати двух лет. Совсем молоденькие. Счастливые. Беззаботные.

– Эту скрытую поляну однажды отыскал Егор, – С грустью в голосе произнес Похомов, – Будучи еще мальчишками, мы построили здесь сторожку, благоустроили, как смогли, и поклялись, что кроме нас никто о ней не узнает. Так и было по сей день.

– Он красивый, – Лиза нервно сцепила пальцы в замок, – На Вас сильно похож. Очень сильно! Особенно на последнем снимке.

– Это фото мы сделали за девять часов до его смерти, – Лиза заметила, с каким трудом Дмитрию давались слова. Боль потери до сих пор жила в сердце, – Он был мне очень дорог. Даже дороже Сокола. Это не просто случайное сходство, Лиза. Мы думали одинаково, действовали одинаково, даже чувствовали и то одинаково. Егор воплощал в себе все самое лучшее, что было во мне. В тот день вместе с братом я похоронил и часть себя. Лучшую часть себя. А ты, каким-то чудом, смогла ее оживить…

– Братом? – ужаснулась Лизавета, намеренно пропуская мимо ушей последнюю фразу, – Егор был Вашим братом?

– Ты ведь тоже Соню сестрой называешь. Егор заменил брата, которого у меня никогда не было.

– Почему же его не стало?

Дмитрий побледнел:

– По моей вине.

Его руки машинально сжались в кулаки, столь сильно, что захрустели пальцы.

– Мы только начинали раскручивать свое дело. На нас наехали. Я обратился за помощью к отцу, но он отказал, объясняя все тем, что нужно уметь самостоятельно разруливать любые ситуации. Воодушевленный отцовским «благословением», назначил этим уродам стрелку за городом. Егор с Пашкой прибыли вовремя, а я на четыре часа в пробке застрял! По сравнению с теми амбалами, мы молокососами были. Даже в голову не пришло, что они просто завалить всех могут. А так оно и вышло. В Сокола три пули пустили, но он выжил, так как в лес забежать успел. А Егор…В общем, не стало Егора.

– Мне так жаль, – хлюпнула носом Лиза, – Если бы с Сонечкой, или Андреем что-то случилось, а бы не пережила…

– Долгое время во всем Пашку винил, свою вину признавать не хотел. Совсем недавно осознал, что Соколик в больнице после этого лежал, и месяц кровью харкал, а я в машине с кондиционером от жары спасался!

Повисло тягостное молчание, которое никто из них нарушать не хотел. Так минут двадцать и просидели в тишине.

– Ну, все, вечер воспоминаний окончен, – Дмитрий поднялся на ноги, разминая затекшую шею, – Скоро уже рассвет, пора спать.

Лиза вновь насторожилась, не зная, как себя вести. Слишком много информации получила за столь короткий промежуток времени. Похомов пропустил ее вперед, а сам остался запирать дверь. Через некоторое время приблизился к кровати. Увидев, что та по-прежнему пуста, Дмитрий выжидающе уставился на Лизавету, которая успела к тому времени расположиться в кресле.

– Ребенок, твое место здесь, – прохрипел он, – Рядом со мной!

– Но, Дмитрий Арка…

– Это не обсуждается, Лиза! Я хочу обнимать тебя этой ночью!

– Только обнимать? – прикусила губу Карпова, заворожено глядя в его бездонные черные глаза, – Точно? Вы не…Не возбудитесь снова?

– Я всегда возбужден, когда ты рядом. Даже сейчас. Но, без твоего согласия ничего не произойдет!

***

Она была с ним. В его объятиях. В его постели. Дмитрий сам до конца не верил в происходящее, но для большей убедительности, крепче прижимал к себе девушку. Уткнувшись носом в ее затылок, вдыхал ни с чем несравнимый аромат волос. Сколько времени прошло с тех пор, как они легли спать? Часа два, не меньше. Да только сна ни в одном глазу не было. Хоть до ста считай, хоть до миллиона. Бл*дская память покоя не давала, все время прокручивая в голове картинку их сумасшедшего поцелуя на крыльце. Каким чудом сдержался – одному Богу известно. Сейчас Похомов осознал, какую глупость совершил, затаскивая Лизу в кровать, и предварительно обещая, что ничего между ними не будет. А слово дал – держи!

Мужчина от желания готов был на стену лезть, и подушку зубами рвать. Пришлось стиснуть посильнее челюсти, и терпеть. Терпеть, мать его!

Не мог он вспомнить, чтобы вообще когда-нибудь сдерживал свои потребности ради кого-то. Не было такого! Похомов в который раз перевел взгляд на Лизавету, в надежде отыскать то, чем она его пленила. Быть может дело в нежной, словно бархат, коже? Девушка лежала на самом краю кровати, спиной к нему, и если бы не рука Похомова, вцепившаяся в ее талию мертвой хваткой, наверняка свалилась бы на пол.

Глаза давно привыкли к темноте, потому даже при лунном свете, Дмитрий смог разглядеть на Лизе крошечную татуировку у основания черепа. Странный кельтский крест, известный как трилистник. Поддавшись порыву, очертил контуры рисунка, петли, с наслаждением замечая, как ее кожа покрывается крупными мурашками.

– Лиза?

Его хриплый шепот в полнейшей ночной тишине заставил сердце девушки колотиться с утроенной силой, но виду она старалась не подавать, хоть и напряглась всем телом.

– Не молчи, я знаю, что ты не спишь.

Борзый усмехнулся про себя, заметив, что Карпова только сильнее зажмурила веки, стараясь притвориться спящей.

– Откуда она у тебя, ребенок? – поцеловал то самое место, где был расположен орнамент.

И дальше делать вид, будто спит, не имело смысла.

– Это символ семьи и вечной дружбы, и прощения, – во рту стало столь сухо, что язык прилипал к небу, – Такая же есть и у Сони, и у Андрея. Мы сделали их в очень сложный для наших отношений период. Когда все висело на волоске…

– Почему? – пустая болтовня помогала Похомову отвлечься от ее тела хоть на некоторое время. Дать себе передышку.

– Я оказалась тогда между двух огней, – тяжело выдохнула Лизавета, – И из-за нелепой ошибки Андрея, могла потерять их обоих…

– Расскажи мне, – не обращая внимания на протесты девушки, Дмитрий развернул ее лицом к себе, – Хочу знать о тебе все.

– Я не имею права рассказывать об этом, – забеспокоилась Карпова, – Не моя тайна.

– Да, брось, – возмутился Похомов, – Я же открыл тебе «не свою» тайну.

Лиза, в раздумьях, прикусила нижнюю губу, даже не подозревая, что лежащего рядом мужчину в этот момент, словно током шарахнуло!

Он со всех сил отвлечься пытался, а она, пусть даже неосознанно, но сводила все попытки к нулю.

– Не делай так больше, – прорычал Борзый, – Если не готова отвечать за последствия!

– Почему Вы снова злитесь, – пришла очередь Карповой возмущаться, – Мне скоро и дышать будет нельзя?!

– Возможно!– повысил голос Дмитрий, – Я еще не решил.

Лиза приподнялась на локтях, гневно сверкая глазами. За переменами в настроении этого человека невозможно было успеть.

– Меня хотя бы в известность поставите?

– Непременно! И хватит язвить, и «выкать».

– Совсем недавно, – Лизавета тоже перешла на повышенный тон, – Вы называли меня уродливой, некрасивой, непривлекательной…

– Мышью? – бесцеремонно перебил ее Борзый, – Да, было дело! И что?

– И что? – от удивления весь словарный запас девушки канул в небытие.

– Я не имею склонности все усложнять, – ухмылялся мужчина, – Тебе далеко до девочек с обложки, это очевидно.

– В таком случае, что я здесь делаю? – как ни старалась Лизавета, голос все равно дрогнул. Противостоять ему было очень нелегко. – Что изменилось с тех пор, как мы познакомились?

– Вопреки всему, меня к тебе тянет. Да так, что нет сил, сопротивляться. И это неоспоримый факт!

– Почему?

– Не знаю!

– Почему?! – не унималась Лиза, настойчиво глядя в его глаза.

– Не знаю! – в очередной раз недовольно рявкнул Борзый, так же как и она, приподнявшись на локтях.

– Зато я знаю!

– Да что ты говоришь? Давай послушаем!

– Вы…Вы…привыкли обращаться с девушками, как с вещами, бездушными куклами. Наверняка приятно считать себя эталоном мужской красоты. Да еще и при деньгах. Практически все ваши «красотки», падали к ногам, стоило лишь улыбнуться, да? А тут появилась ничем не приметная девушка, мышь, которая не захотела иметь с вами ничего общего – вот вы и взбесились!

Лиза не знала, в какой именно момент стала такой смелой, но в подтверждении своих слов, сильно толкнула Дмитрия в грудь, заставляя опуститься на подушки.

– Вот только, я не игрушка, – нависла она над мужчиной, – Ясно тебе?

– Приятно знать, что наконец-то мы на «ты», – прохрипел возбужденный до предела Похомов, и проворно развернувшись, подмял Лизу под себя, – Сладкий мой мышонок, я ведь предупреждал – не провоцируй меня, если не готова отвечать за последствия.

Лизавета себя не узнавала. Всегда была уравновешенной, рассудительной, а сейчас, словно взбесилась. Ей, до ужаса, хотелось перечить ему:

– Во-первых, я в состоянии ответить за любые последствия, – она слегка приподняла голову с подушки, и сейчас практически касалась губами его губ, – А во-вторых, я не мышонок. И не Ваш!

Дмитрий фыркнул, отчаянно борясь с желанием взять ее. Жестко. Грубо. За дерзость. Прямо здесь, не отходя от кассы. Показать, для чего женщины созданы, а для чего нет.

– Не воспринимай мое упущение, как свое достижение. Я могу исправить ситуацию в любой момент, – сипло пробурчал мужчина, пожирая жадным взглядом ее губы.

– И чего же Вы медлите? – зашипела Карпова, – И дураку понятно, для чего меня сюда привезли!

– Твоего согласия, как идиот, жду. Ни разу женщину против ее воли не брал, но если сейчас не прикусишь язык, сделаю для тебя исключение!

Карпова засмеялась истерическим голосом:

– Ну, конечно же, светских львиц и прочих красавиц против воли принуждать нельзя. Это же богема! А дурнушкам то чего терять? Их и без согласия можно! Не убудет от них…

До Похомова, сквозь пелену этой одержимости, дошел смысл сказанных Лизой слов. Не веря своим ушам, он слегка прищурился:

– Неужели тебя так задело, что я тебя обычной назвал?

Не в силах выдержать этот сканирующий душу взгляд, Лиза отвернулась. Что тут сказать, попал прямо в цель. Отчего-то ей было очень важно выглядеть в его чернющих глазах красавицей. Потрясающей. Неотразимой. Как он сам. Но, уж точно не серой мышкой!

Шершавой ладонью мужчина вернул ее лицо в обратное положение.

– Какая же ты, все-таки, глупышка, – Похомов слегка откатился от девушки, чтобы не раздавить весом собственного тела, но тут же вновь, ломая легкое сопротивление, прижал к себе.

– Есть такое, – огрызнулась Лизавета, – Была бы умной, сбежала бы, пока вы спали…

– Пойми, – начал Дмитрий тихим шепотом, – Не нужны мне эти матрешки размалеванные. Сыт по горло, их насквозь прогнившими, жадными до денег, душонками. Я тебя хочу! Чистую, искреннюю, настоящую.

Словно в подтверждение своих слов, мужчина схватил ее руку, и приложил к своему паху. Лизавета ахнула, почувствовав сквозь ткань нижнего белья его каменную плоть. Хотела отдернуть ладонь, да только Похомов не позволил – рвано выдохнув, сильнее надавил на ее пальцы. От смущения девушка стала пунцовой, но все же осмелилась посмотреть ему в глаза.

– Чувствуешь, как на тебя реагирует мое тело? Не о чем, кроме тебя, думать не могу…

Лиза часто-часто задышала. Руку, словно каленым железом жгло. Но это было столь необычно и интимно, что какая-то часть нее ликовала.

– Поцелуй меня, – прохрипел Похомов, слегка прикрыв от наслаждения веки, – Сама. Без принуждения.

Вновь почувствовать на себе эти властные губы было заманчивым предложением, но данный вариант не предусматривал путей отступления. Билет в один конец, без возврата. Сомнения разъедали душу, отчего Лиза готова была разреветься.

– Нет, – кое-как выдавила из себя, – Я не могу…

– Почему? – от напряжения у Дмитрия на лбу выступила испарина, – У тебя кто-то есть?

– Нет.

Ей показалось, или он выдохнул с облегчением?

– Что тогда? Смею напомнить, что совсем недавно ты, с упоением, мне отвечала!

– А теперь боюсь…Вы слишком…непредсказуемый.

Тяжело дыша, Похомов нашел в себе силы оторваться от нее, и встать с кровати.

– Ничего не бойся, – произнес он, и, схватив со стола мобильник, сигареты и ключи от машины, направился в сторону двери.

Лиза села в кровати, подтянув колени к подбородку, и с сожалением смотрела вслед удаляющейся фигуре. Возле самой двери он обернулся:

– Спи и не о чем не думай. Я в машине переночую.

– Но…

– Никаких «но», Лиза! – резко осадил ее мужчина, – Для меня пытка «просто» спать с тобой в одной постели. Не железный.

– Доброй ночи, Дмитрий Аркадиевич, – с легкой грустью в голосе прошептала Карпова.

– Доброй, Лиза, – снисходительно улыбнулся мужчина, бесшумно, закрывая дверь.

***

– И какого черта ты творишь? – разгневанный голос Аркадия Похомова, звучащий из телефонной трубки в семь утра, взбодрил Дмитрия быстрее любого душа, – Совсем уже с катушек слетел?

– Доброе утро, отец! – недовольно рыкнул в трубку мужчина, – А, главное, раннее! В чем дело?

– Повозмущайся еще! – сурово отчеканил Похомов старший, – Ты нах*я девушку с мероприятия уволок? Проблем мало? Она жива, надеюсь?

– Да, я смотрю, твои шестерки не дремлют, – устало выдохнул Дмитрий, – С ней все в порядке, бать.

– Хорошо, – сменил гнев на милость Аркадий, – Где ты сейчас?

– За городом, – зевнул в трубку мужчина, – Свежим воздухом дышу. Вы когда возвращаетесь домой?

– Мы уже в городе сын. И цирк, который ты вчера устроил, видели собственными глазами!

– Да ладно! – опешил Дмитрий, не зная, чем объяснить свой поступок, – Серьезно? Я вас не заметил.

– Еще бы, – ухмыльнулся мужчина, – Там было на кого смотреть, кроме спонсоров. Мы с Машей в пурпурной зоне сидели.

– И как мама…отреагировала?

– Как! – фыркнул мужчина, – Меня успокаивала, чтобы я сидел и не вмешивался. Поверь, если бы не она, я бы не позволил тебе девчушку умыкнуть.

– А я бы и спрашивать не стал, – холодно отчеканил Дмитрий, – Ты меня знаешь!

– Это не просто интрижка, так ведь, сын?

– Ничего серьезного…

– Я видел, как ты на нее смотришь. Будь осторожен, иначе дашь своим врагам сильнейшее оружие против себя.

– К чему ты это говоришь? – начал раздражаться мужчина.

– Не будь дураком – не влюбляйся! – повысил голос Аркадий.

– За совет спасибо, но в жизнь мою лезть не смей! Я в ваши с матерью дела свой нос не сую, и надеюсь на солидарность с твоей стороны.

– Что-то ты Дима нервный слишком, – устало выдохнул Похомов старший, – Ладно, не будем усугублять. Я тебе вообще-то по другому поводу звоню. Что там с тендером?

– Все в ажуре, отец. Тендер твой. Документы у Инги можешь хоть сейчас забрать.

– Лады, – довольно произнес Аркадий, – Зарутский что?

– Догадался, но доказательств у него нет. С угрозами ко мне заявился, я его выставил за дверь.

– Следы нашего вмешательства точно все замели?

– Да.

– Уверен?

– Безусловно.

– Отлично сработано. Горжусь! Кстати, вечером ты мне нужен.

Дмитрий напрягся. Уезжать сегодня он не собирался.

– Я не могу.

– Маша устраивает в восемь часов семейный ужин, и хочет тебя видеть. Огорчишь мать?

– Ладно, что-нибудь придумаю, – рявкнул в трубку Дмитрий, нажимая на отбой.

Немного повертев телефон в руке, набрал номер друга.

– Сокол, спишь что ли?

– Бл*дь, Борзый, у тебя вообще совесть есть? – заворчал сонным голосом Пашка, – Семь утра! От пережитых оргазмов, что ли, не спится?

– Ты вещи Лизины забрал? – проигнорировал гневную тираду мужчина.

– Обижаешь…

– Отлично, Соколик, отлично. Тогда давай пулей к нам, поговорить нужно. И еды привези, если не сложно. Много.

***

Ночка для Сони выдалась мучительно долгой, и бессонной. Ворочаясь в кровати с боку на бок, она проклинала и себя, и Андрея, и слишком длинный язык Катерины. Кто бы мог подумать, что эта история всплывет именно сейчас? Спустя целых два года! Но, самым страшным было то, как Алексей отреагировал на подобную новость. Алексей…она потеряла его, не успев заполучить. Да уж, судьба может быть жестока. Но, чего Соня делать не собиралась, так это сдаваться без боя.

Андрей обещал поговорить с ним, но Алмазова не была уверенна, что Гордеев так просто поверит ему на слово. Именно поэтому, уже в девять часов утра поднималась на лифте элитного здания в офис Алексея. Образ выбрала очень даже подходящий. Деловой черный костюм от «Прада», состоящий из сильно приталенного укороченного пиджака с четвертным рукавом, и мини-юбки. А черные туфли на высоком каблуке стали лишь выгодным дополнением.

Как только двери лифта распахнулись, девушка уверенной походкой направилась к стеклянной двери с кричащей надписью «Патриот». В фойе ее встретила довольно приятная на внешность девушка-секретарь, которую Соня тут же «окрестила» стервой. Так вот в окружении каких акул приходиться работать Гордееву. Не порядок…

– Здравствуйте! Спасибо, что обратились в нашу компанию, – с наигранной улыбкой пропела та, – Меня зовут Алла. Могу я быть Вам полезна?

– О, разумеется, – так же фальшиво оскалилась Алмазова, – Аллочка, будьте добры, проводить меня к своему боссу.

– Погодите секундочку, я только уточню, на какое время Вы записаны.

– Я без записи!

– Мне жаль, но весь рабочий день Алексея Владимировича уже расписан поминутно. Боюсь, он не сможет Вас принять.

– Уверенна, Алексей найдет для меня минутку, – Соня быстрым шагом двинулась в сторону его кабинета.

Алла оказалась проворнее, и преградила Алмазовой путь:

– Вам туда нельзя, – пропищала девушка, – Он на совещании!

– Красивые волосы, – ошарашила и без того перепуганного секретаря Соня, – Дорого стоят?

– Посещаю только элитные салоны красоты, – гордо вскинула подбородок Алла.

– Тогда заткнись, и уйди с дороги, – зашипела, как змея, Алмазова, – А то век не рассчитаюсь!

Оттолкнув ее в сторону, она продолжила свой путь к намеченной цели. Игнорируя противные вопли девушки, Соня почти пулей влетела в переговорную, с силой захлопывая за собой дверь. А чертовка не соврала – совещание, как назло, было в самом разгаре. Человек двадцать, сидящих за большим овальным столом, во главе с Алексеем, оживленно обсуждали что-то. Естественно, ее феерическое появление не осталось не замеченным – все замолчали, с интересом уставились на человека, столь бесцеремонно прервавшего их беседу. Алмазова даже и не подумала смутиться – не для этого сюда пожаловала. Даже убийственный взгляд Алексея выдержала с достоинством.

– Полагаю, господа, – девушка невероятно легкой для столь высоких каблуков поступью, двинулась в сторону Гордеева, – Совещание окончено…

– Слишком много на себя берешь, – прошипел мужчина, покрываясь багровыми пятнами, – Я подобного распоряжения своим подчиненным не давал!

– Так дай, – спокойно ответила Алмазова, практически вплотную подобравшись к объекту своей страсти, – Информация, которой я собираюсь с тобой поделиться, не для посторонних ушей. Но, мне ничего не стоит осветить данный вопрос при куче свидетелей.

Гордеев хранил молчание, лишь коротко кивнул коллегам в знак одобрения. Помещение опустело в считанные секунды, оставляя их, наедине друг с другом.

Его грозный взгляд против ее одичавшего пульса. Его холодность против ее отчаяния. Его злость против ее нежности.

– Зачем пришла?

– Поговорить!

– О чем?

– О нас!

– Нет никаких «нас», деточка, – сухо. Холодно. Отстраненно.

Соню передернуло от подобного тона:

– Это поправимо!

– Да неужели? – фыркнул Алексей, откидываясь на спинку стула, – Ты в силах изменить прошлое?

– Я в силах рассказать, как все было на самом деле, – демонстративно скинув документы со стола на пол, Алмазова уселась на освободившееся место, прямо напротив мужчины, – А главное, почему так получилось.

– Мне не интересна девушка, – Гордеев вскочил со стула, зажимая Соню между столом и собственным телом, – Которая спала с моим братом. Все не уймешься никак, да?

– О чем ты? – Алмазова недоуменно захлопала ресницами, перехватывая взгляд Гордеева.

– Сравнить нас между собой не терпится? Кто лучше в постели узнать?

– Лешик, ты с ума сошел? – чуть ли не взвизгнула от возмущения девушка, – Я просто поговорить пришла, ясно?!

– Не…называй меня так, – через силу выдавил из себя мужчина, – И разговаривать с тобой я не намерен!

– А придется, – ехидным голосом пропела Соня.

– Это почему же? – вторил ей Алексей.

– Да просто потому, что все еще хочешь меня! – выгнулась ему навстречу Алмазова, – До безумия хочешь. Вон, даже руки трясутся!

– Ладно, – скривился, словно от зубной боли мужчина, резким движением опрокидывая ее на крышку лакированного стола, – Черт с тобой! Сравнивай!

Глава 8

Мужчина резко дернул в стороны полы пиджака, отчего оторвавшаяся пуговица с шумом покатилась по кабинету. Не желая терять ни минуты, он схватил одной рукой ее запястья, и, заведя их за голову девушки, прижал к поверхности стола. Соня, судорожно вздохнула, делая вид, что пытается освободиться от этих каменных клешней. На самом же деле, еще сильнее выгнула спину, и прижалась грудью к груди Алексея. Оказалось, не только ее пульс сходил с ума. Сквозь ткань рубашки Алмазова чувствовала, как бешено, колотилось сейчас и его сердце. Удары гулкие. Мощные. Сильные. Девушка извивалась под ним, изнывая от желания почувствовать на себе более откровенные прикосновения этого мужчины. Вдоволь насладиться этим безумием.

В каких-то сантиметрах от губ девушки Алексей замер. Его горячее дыхание обжигало шею.

– Бл*дь, до чего же ты хороша! – прохрипел не своим голосом мужчина, вклиниваясь между ее бедер, раздвигая их еще шире.

И без того короткая юбка задралась окончательно, открывая мужскому взору идеальные бедра, а так же черные кружева трусиков. Отчего-то Гордеев сильнее сжал ее запястья, и принялся свободной рукой расстегивать рубашку, скрывающую от его глаз красивую женскую грудь. Как на зло, мелкие пуговицы не поддавались его крупным пальцам, заставляя Алексея нервничать. Долго думать он не стал – задрал шелковую ткань вверх вместе с бюстгальтером.

– Ох, – только и смогла выдавить из себя Алмазова, с трепетом наблюдая, как темнеют глаза у Гордеева. Как учащается, и без того неровное, дыхание. Собственное тело казалось ей чужим. Слишком чувствительным. Слишком податливым. Слишком горячим. Соня судорожно втянула в себя воздух, когда Алексей слегка прикусил набухший от возбуждения сосок. Не больно, но со знанием дела. Явно намекая, кто именно будет вести в их отношениях.

– Еще, – прохрипела она пересохшим горлом, подставляя мужчине вторую вершинку, – Сделай так же…

– Что именно я должен сделать? – откровенно издевался Гордеев, упиваясь своей мимолетной властью.

– Укуси…теперь его.

Он наклонился к оставшейся без внимания груди, но вместо ожидаемого укуса, Соня почувствовала, как жадно Алексей втянул второй сосок в рот.

Девушка улыбнулась, из последних сил сдерживая стон. Поняла, что приказывать ему бесполезно. Все равно сделает все по-своему.

Тем временем, губы мужчины спускались все ниже, и ниже, заставляя вздрагивать от каждого поцелуя, извиваться в ожидании большего.

Не отрезвил ее и звук рвущегося кружева. Соня была даже благодарна ему, за то, что освободил ноющее тело от ненужных деталей одежды.

Алексей, сжал черный лоскут в руке, и, не позволяя девушке разорвать с ним зрительный контакт, поднес его к лицу. Полной грудью вдохнул, наслаждаясь ее ароматом, после чего спешно засунул в карман.

Алмазова от подобного зрелища стала пунцовой, причем полыхало не только лицо, но и все тело. Она пришла сюда «просто» поговорить? Да черта с два! Соня явилась за своим мужчиной, и теперь прекрасно это осознавала.

– Закрой дверь! – рявкнул Гордеев, заставляя ее напрячься, – И не смей входить без стука.

– Простите, Алексей Владимирович, – раздался писклявый голос Аллы из-за захлопнувшейся двери, – Просто у вас назначены на сегодня важные мероприятия.

– Отмени, или перенеси на два часа дня!

Соня не знала, куда деться от стыда. Ведь только сейчас, когда с глаз спала пелена страсти, поняла, как все это выглядит со стороны. Она…Они…В офисе…

Попыталась пошевелиться, но Алексей и не планировал прерываться. Он с таким остервенением набросился на ее губы, что голова вновь кругом пошла. Разве могла девушка не ответить эти, уничтожающие разум, поцелуи? Конечно, ответила. Причем, стала такой же дикой, и безрассудной, как и мужчина, так откровенно ласкающий ее на своем столе. Гордеев уже совершенно не сдерживался, наслаждаясь своей дерзостью. Ее смелостью. Безрассудством.

– Погоди, секундочку, – выдохнула девушка, увидев, что Алексей довольно стремительно освобождается от брюк. Видимо, хоть какая-то искорка здравого смысла забила тревогу. – Ты серьезно собираешься это сделать? Прямо здесь?

– Именно!

– А вдруг я…Я не хочу…

– Давай проверим? – прошептал Гордеев, проводя рукой по ее влажной от желания плоти. Коснулся чувствительного бугорка, проник внутрь, но тут же отстранился, демонстрируя Соне блестящие пальцы.