Нация, государство и экономика. О политике и истории нашего времени

Отрывок из книги

Людвиг фон Мизес написал книгу «Нация, государство и экономика» в том же 1919 г., в котором Джон Мэйнард Кейнс написал книгу «Экономические последствия мира»1, ставшую более известным диагнозом и одновременно рецептом для послевоенной экономической ситуации. Мизес, писавший свою работу на несколько месяцев раньше, по-видимому, имел менее детальное представление о Версальском мирном договоре и поэтому реже касается его конкретных положений. В отличие от Мизеса Кейнс более подробно оценивает такие аспекты, как материальное благосостояние воевавших сторон, масштаб причиненных разрушений, а также возможности немцев по выплате репараций. Его угол зрения более узок, нежели у Мизеса, который рассматривал свой анализ как некий частный случай приложения уроков, извлеченных из истории и экономической теории.

В целом же у двух книг много общего. В обеих сравнивается экономическая ситуация до и после войны. Оба автора признают, что экономическое процветание любой страны скорее способствует, нежели препятствует процветанию других стран. Оба понимают, насколько основательно уровень жизни в Европе, и особенно в Германии, зависел от международной торговли, и сожалеют о возникших препятствиях на ее пути. Оба по-своему – верно или нет – воспринимают проблему перенаселенности в Европе, и в частности в Германии, и приводят некоторые не слишком оптимистичные суждения о возможностях эмиграции в качестве способа решения проблемы. Мизес даже высказывает сожаление по поводу тех упущенных Германией возможностей, которые, по-видимому, были у нее в XIX в., приобрести пригодные для заселения заморские территории мирным путем. [1]

.....

В Германии революционеры добивались одновременно представительного правления в различных государствах и объединения страны. Король Пруссии и более мелкие германские правители поначалу пошли на демократические уступки, но затем отменили их, наблюдая за успехом контрреволюции в Австрии. Кронпринц Пруссии, который лишь незадолго до этого бежал из страны, получил возможность перейти в контрнаступление. И все же на какое-то время перспективы еще оставались обнадеживающими. В стремлении к объединенной Германии самопровозглашенный «предварительный парламент» созвал Германское национальное собрание, также известное как Франкфуртский парламент, которое проходило в церкви Св. Павла с мая 1848 г. по 21 апреля 1849 г. Его делегаты были избраны посредством прямого голосования мужской части населения на всей территории Германии и Австрии. По составу это преимущественно был орган представителей среднего класса, вдохновленных либерально-демократическими идеями. Именно это и подразумевает Мизес, когда периодически говорит об идеалах церкви Св. Павла. (Иногда он в том же смысле упоминает об «идеях 1789 года», подразумевая, конечно же, стремление к свободе и политическому равенству, проявленное в начале Французской революции, а не тот террор, в который революция выродилась позднее.)[7]

Одна группа франкфуртских депутатов поддерживала включение Австрии и Богемии в проектируемую объединенную Германию, несмотря на то, что это разрушило бы монархию Габсбургов, другая часть считала более предусмотрительным исключить территорию Австрии. (Не ограничиваясь ссылкой на данное обстоятельство, Мизес упоминает также о трениях между сторонниками «малогерманского» и «великогерманского» подходов к проблеме национального единства.) Этот вопрос стал сугубо теоретическим, когда австрийское правительство продемонстрировало свое враждебное отношение к любому возможному разделу ее территории и когда австрийская конституция от 4 марта 1849 г. утвердила неделимость владений Габсбургов. После продолжительных дебатов делегаты франкфуртского собрания приняли союзную конституцию и избрали короля Пруссии Фредерика Вильгельма IV императором. В конце апреля король отклонил предложение на том основании, что принятие короны из рук выборного собрания было бы несовместимым с его священным правом. После этого собрание распалось. Тем временем по мере пресечения революционных выступлений и консолидации авторитарного правления в германских монархических государствах демократические лидеры сочли благоразумным, как отмечает Мизес, хранить политическое молчание или даже эмигрировать.

.....