Читать книгу Сборище рассказов - Люминис Сантори - Страница 1
ОглавлениеЯо
В тот день мне захотелось выбраться на природу. А именно: полежать под нещадно палящими лучами летнего солнца, так чтобы обгореть, но согреть кости.
Добравшись до нужного места, я пролежала так где-то два часа, то укрываясь в тени, то вновь возвращаясь к жаре. Я взяла с собой книгу, но она валялась рядом на траве, потому что ослепленные солнцем глаза смотрели сквозь страницы, и было очень лениво.
Тут с озера, которое было неподалеку, раздался плеск. Звуки повторялись через небольшие временные промежутки. Я нехотя достала из дорожной сумы бинокль, и прицелилась в сторону берега. Там стоял какой-то человек, и замахнувшись, как закидушкой, кидал в воду что-то небольшое и округлое, привязанное к длинной веревке.
Поначалу я хотела покинуть насиженное место, опасаясь, что это могут быть «плохие» люди. Но незнакомец не внушал никакого опасения. И я никак не могла понять, чем он занимается. Интерес настолько охватил, что я спустилась к берегу, и спросила:
– Ты что, рыбу глушишь? Что это?
Парень обернулся, и улыбнувшись, показал то, что только вытащил из воды:
– Подойди сюда. Посмотри!
Я послушалась и увидела круглый сетчатый мешочек, в котором вперемешку с травой и илом, копошились черви, и разный мелкий рыбий корм.
Я с недоумением посмотрела на него:
– Для чего это?
Он снова закинул мешок в озеро, и слегка потягивая за веревку, объяснил:
– Я кормлю рыбу.
– Кормишь рыбу?!
Не удержавшись от смеха, я бросила бинокль на мокрую траву и присела на кусок древней доски, которая лежала неподалеку.
– Может, я не так понимаю. Но думаю, здесь не так много рыбы. Но если она и есть, то у нее наверняка есть корм, если она здесь водится. Почему бы тебе просто не выпустить содержимое мешка в воду? Без лишних манипуляций. Думаю, рыба будет рада.
Он снова вытянул кормушку, и слегка наполнил ее свежим кормом, который достал из пластикового ведра со мхом.
– Вот видишь отверстия в мешке? Когда кидаешь кормушку, корм весь не вываливается. Надо сделать несколько подходов. Я стремлюсь бросать кормушку ближе к середине озера, чтобы корм распределялся равномерно. Я мог бы отпустить этих мелких животных сразу, но у меня нет лодки сейчас. К тому же они испугаются человеческого присутствия.
– А так они не пугаются? Я услышала тебя вон с той лужайки.
Тем не менее, меня не одолевало чувство постебаться. Мне просто очень интересно было его слушать. Он улыбнулся и посмотрел на часы.
– Нет, так они не пугаются. Они думают, что сверху на них летит птица.
– Хм.. А почему ты подкармливаешь рыбу? С какой целью?
– Это чистый корм. Это озеро загрязнено отходами. Если тут понемногу добавлять экологически чистую еду, то озеро будет понемногу очищаться. Это как витамины. Понимаешь?
Он продолжал закидывать кормушку. Я больше не задавала вопросов, и молча наблюдала за его движениями. Потом мне позвонили, и я поспешила домой.
В следующий раз я увидела его около почтового ящика. Он приклеивал туда разнообразные желтые смайлики.
– На темно-синем хорошо смотрится, правда?!
– Симпатично!
Затем в библиотеке. Он сидел в дальнем углу, скрывшись за баррикадой из книг. На первых страницах любой книги он надписывал карандашом, к примеру: «Открой страницу 33». После чего на указанной странице тонким скотчем прикреплял сторублевую купюру.
– Студентам всегда пригодится.
Каждый раз, когда я его встречала, он занимался чем-то интересным, и был полностью поглощен тем, что делает. Иногда я просто наблюдала, иногда помогала, когда просил.
Однажды, у озера, где я увидела его в первый раз, он повторял процедуру с кормлением рыб. Я подумала и сказала:
– Слушай. Все, что ты делаешь, порой напоминает мне сказания о тех людях, которые заполняли пустые мешки темнотой из дома, чтобы вытряхнуть эту темноту, выбравшись из дома. Это все очень мило, но…
Он остановился, держа в руках сачок, которым набирал ил с мелководья. Какое-то время он щурился, и смотрел на солнце у нас над головами. Потом сел рядом со мной и сказал:
– А ведь это действо носило некий сакральный смысл. И дело даже не в отсутствии окон, или дымохода. Думаешь, древние были настолько глупыми? Нет, то был акт очищения. Очистить дом от лишней темноты, которая накапливается время от времени.
Он встал и пошел по мелководью.
– Иди сюда. Смотри!
Я послушно подошла к нему, внимательно следя за его действиями. Он зачерпнул сачком воду. Через старую, местами рваную материю вода с легким шумом вылилась в озеро. Ичи поднес указательный палец к губам: тихо!
Он снова зачерпнул воды в сачок, на этот раз до самых краев, и бережно понес к берегу. Ни одна капля не упала с дырявого сачка. Как будто она находилась в плотном надежном сосуде! Пока я, лишенная дара речи, следовала за ним, он повернулся, и протянул сачок мне.
– На, держи. Это всего лишь вера. Я верю, что вода не выльется, что озеро станет чистым и прочее. Я верю, что маленькие чудеса могут свершаться в нашей жизни.
Мы держали сачок вместе. И вода стала колыхаться в нем, как будто хотела вскипеть.
– Теперь держи сама. Просто поверь, что вода не прольется.
Мои руки дрожали, вода в сачке булькала, а потом брызнула во все стороны, окатив нас с головы до ног холодным паром.
Он громко засмеялся и поспешил снять тину, прилепившуюся к моему лицу:
– Для первого раза – неплохо! У тебя совершенно иной поток мыслей. Но это ведь просто забава такая.
Потом, по стечению обстоятельств, я долго его не видела. И встретила также внезапно, забравшись на крышу девятиэтажного дома. У меня с собой был пузырек для пускания мыльных пузырей. Я была сильно не в духе. Поэтому, увидев его в таком неожиданном месте, ворчливо спросила:
– Что ты делаешь? Поджидаешь суицидников?
Он, распластавшись на куче подстеленных газет, что-то мастерил.
– В такую хорошую погоду вряд ли здесь появятся суицидники. Но если кто-то засобирается, то я, конечно, попробую сыграть роль сотрудника из службы спасения. Ты ведь не собираешься прыгать?
Я вяло присела рядом с ним.
– Нет, конечно. Я пускаю мыльные пузыри.
Он протянул мне бумагу и краски:
– Да, определенно ты не такая сегодня.
Ичи ловко мастерил воздушных змеев, привязывал к ним бечевки, и скоро над нами привязанные к камням, летали двенадцать змей.
Я рисовала иероглифы, значение которых не знала, из которых он складывал бумажные корпусы.
– Я не знаю, как расшифровывается этот знак. Может, такого иероглифа в природе не существует вообще. Но я верю, что этот змей является носителем печати: удача, а вот на этом розовом экземпляре будет символ дружбы.
– Это ты отлично придумала. Раньше я привязывал к змею какую-нибудь карамельку, и верил, что какой-нибудь африканский мальчик выловит этого змея.
– Так эта идея была еще круче!
Когда набралось порядка тридцати змей, мы подошли к самому краю крыши и стали запускать новоиспеченных змеев, которые подрагивая высоко в воздухе, улетали далеко-далеко. Это удивительное чувство! Змей тянет тебя за собой в небо, как будто сейчас магнит, который держит тебя на земном шарике, передумает тебя притягивать, и ты полетишь вслед за змеем, хоть на край света, хоть в космос, хоть прямо к солнцу.
– Когда-то у меня была девушка. У нее всё всегда было на 100% из ста. Ощущать все грани жизни… Всё, на что мне не хватило бы смелости, у нее получалось легко и весело. Она тянула меня за собой, увлекала туда, где оступись на один шаг – можно было бы встретиться лицом к лицу со смертью. Она ничего не боялась. Мне кажется, если бы она спрыгнула отсюда, она тотчас бы улетела в небо, как эти змеи.
Я стояла сбоку от него и посмотрела на его лицо. Он улыбался, его глаза сияли, он выглядел счастливым. Я тоже улыбнулась и отпустила очередного змея в синеву.
– А в моей жизни был человек, который не захотел увидеть, как летаю я. Мне кажется, он испугался, подумал, что я больная на голову. Некоторые люди предпочитают жить на земле, как все. Потому что это безопасно. И с одним единственным крылом не улетишь никуда.
Он подошел к самому краю и вытянул одну ногу в воздухе:
– Когда стоишь на такой высоте, как будто душа вытекает изнутри наружу. Может показаться, что тебя тянет вниз – разбиться. Но если прислушаться к себе – может быть, стрелки указывают наверх. А, может, даже это двоякое чувство – острое смешение жизни и смерти – делает нас счастливыми.
Он опустил ногу и выпустил из рук последнего воздушного змея. Мы долго стояли и наблюдали, как ветер, слегка покачивая его хвост, уносит в далекую Африку.
Я сказала:
– В эту минуту я думаю, нет, чувствую, что где-то на Земле, причем в нескольких местах сразу, на крыше высоток стоят люди, похожие на тебя. Они кормят рыб, вылечивают больных котов, дарят детям конфеты, и в это же самое время запускают в небо воздушных змеев. У них всё получается. Они ощущают все грани жизни.
Хм
Она стояла немного боком, потом повернулась и медленно, но уверенно подошла ко мне. Ее лицо оказалось совсем близко от моего. Она говорила негромко, но с нажимом.
– Ты просто зализываешь свои раны. Кто ты такая? Правильно. Никто. И зовут тебя никак. Ты просто случайная прохожая. Все, что ты делаешь, это лелеешь свои глупые мечты. Очнись! Мы живем в нашем реальном мире. Хватит витать где-то в облаках. Разве кому-то нужны эти твои мысли, фантазии, сказки? Этим вы похожи. Все носитесь со своими мечтами. Считаете, что это нечто важное в жизни, видите в этом некий смысл. Ха! Какие глупости! Вы – взрослые люди и ведете себя, как дети. Рано, или поздно он поймет это. А ты – нет. Все эти ваши амбиции, воздушные замки и детские прихоти исчезнут в небытие. И тогда он поймет, что я всегда была права. А пока вы просто заблуждаетесь, считая, что увидели друг в друге родственные души. Вы просто не желаете смотреть в лицо реальности, убегая в ваш призрачный мир, которого не существует.
Хотелось закрыть глаза, чтобы потом, открыв их, увидеть, что ничего такого не произошло. Но она притягивала к себе все внимание. Нужно было ответить.
– Да ты говоришь прямо как дорамная актриса второго плана из моего любимого сериала! Столько пафоса да. Может, мне тоже ответить по мыльному сюжету? Так вот. Может быть. Скорее всего, так оно и есть: я действительно ничего не стою и абсолютно ничтожна. Мои мечты разрушаются, не успев развиться. Я – неудачник… Но! Никогда не прощу тебя за то, что разбила его мечты, посмеялась над ними! Он – не такой, как ты. И не тебе судить об этом. Постепенно, шаг за шагом, он добьется того, о чем мечтает. Потому что это искренняя мечта! А сейчас!…
Тут кто-то больно стукнул меня по макушке, заставив тем самым зажмуриться и присесть от боли. Айка!!! Почесывая голову, и открыв глаза, я обнаружила, что нахожусь в совершенно другом месте. Под ногами мягкими волнами стелилась трава. И по полю совсем близко паслись лошади. Рядом, скрестив руки, стоял ичи.
– Ну ты и бакайаро! Ты что, совсем забылась? Стоило мне на минутку отвлечься на карту сновидений, как ты забрела туда, куда не следовало.
И я сразу же вспомнила, что с помощью аппарата, созданного им, мы отправились путешествовать по его снам.
– Я так понял, у тебя туго с осознанием. Ты потеряла контроль. Почему ты накричала на нее? Это не твоя вина, что ты попала именно в эту часть моего подсознания. Но я рекомендую не относиться к ней подобным образом. Это моя женщина. Усекла?
Вот незадача! Кто бы мог подумать, что эта «экскурсия» может оказаться такой экспрессивной.
– Ох, бро, извиняй! Но она сама первой бочку на меня покатила! К тому же, как выяснилось, я не осозналась, и принимала все за чистую монету. Даже не знаю, откуда все эти высокопарности вылетели. Наверное, я просто вела себя соответственно моему персонажу в отношении этой женщины.
Ичи похлопал меня по голове, взъерошив в воронье гнездо мои волосы.
– Сильно ударил?
– Есть немного. Но иначе ты бы не вытянул нас сюда.
– Бака. Тебе не стоило туда попадать, хотя бы потому, что она – мастер клинка. Это опасно для жизни. Не хотелось бы, чтобы наши развлечения привели к такому печальному концу. Тем более, брать на себя ответственность за это.
– Брр… Жуть! Как ты ее терпишь?
Он засмеялся и выдернул с земли пучок травы.
– Со мной она не такая. Она чувственная и прекрасная.
– Да уж, я почувствовала на себе этот темперамент.
– Нее-нее! Ты просто ее не знаешь. Это же мой сон. Кстати, что ты там ей наговорила? Я как догнал тебя, так сразу вытащил сюда.
– Аай, всякие бабские ТП-ные глупости! Лучше тебе об этом и вовсе не знать.
Ичи лукаво прищурился:
– По-моему, ты вела себя, как дорамная актриса второго плана. Ну да ладно! Выгружаемся отсюда.
Я поднялась и направилась вслед за ним.
– А что это за место? Терпеть не могу лошадей.
– Дьеьегей о5ото буолбатаххын что ли?
– Ага, начинаю сомневаться.
– Это флэшбэки. Места из прошлого, сохраненные в памяти. Здесь безопасно. Я возвращаюсь сюда, чтобы отдохнуть и поразмыслить над тем, что меня заботит.
– Аа.
– Но я заметил, что ты меняешь сонное пространство. Это место стало немного другим.
– Уэээ, не думаю, что это мои лошади. Это вызвало бы у меня ночной кошмар.
– Лошади, может, и мои. Но трава твоя.
Метки на картах путались из-за того, что в сон проник второй человек. И в следующий раз мы попали туда, куда не предполагал ичи. Впереди стелилась песчаная дорога, она вела к опушке леса. Все было залито золотым солнечным светом. И выглядело замечательно. Как вдруг из-за деревьев выскочил кто-то и весьма быстро побежал прямо на нас.
– Беги, Форрест, беги!!! Мотай, что есть силы!
И сам ичи побежал впереди меня. Кто-то гнался за нами с огромной скоростью, и при этом не переставал орать. Мое сердце бешено колотилось в груди. И я сильно отстала. Ичи крикнул:
– Давай еще! Поднажми! Беги сюда, к этому дереву!
Задыхаясь, я налетела прямо на ствол большого дерева, провалилась в него, и выскочила с другой стороны. Мы были внутри какого-то дома.
– Что это за чудовище?! Он кинул в меня камнем, и хорошо, что промахнулся!
– А разве ты не заметила?
– Что? Что не заметила?
– Что это я.
– Как так? Я не понимаю.
Ичи перевел дыхание и уселся на стул с высокой спинкой.
– Отлично! Мы опять попали в флэшбэк. Здесь нам ничто не угрожает. А это чудовище – есть Плохой Я. Иногда я натыкаюсь на него. Приходится удирать, что есть мочи. В нем сконцентрированы все мои плохие качества.
– Почему ты не дашь ему сдачи?
– Думаешь, не пробовал! 100500 раз! Пока не понял, что от этого он становится еще сильнее. Такие разборки занимают очень длительное время, и изматывают так, что после ходишь, как выжатый лимон. Говорят же: усмирить внутреннего дракона. Ты его не убиваешь. Ты учишься с ним жить. И ладить. Может, мы никогда не поладим. Потому что он всегда такой. Как только увидит, сразу набрасывается. Никаких компромиссов. Поэтому в какой-то момент я решил, что лучший способ бороться с ним – это убегать. Если кормить его выяснением отношений, это становится невыносимой тягомотиной. Так что игнор и удрал. Зверь он и есть зверь. С ним нужно по-старинному, без лишних церемоний.
– Уфф! Он меня напугал! Наш сонный эксперимент превратился в сплошную суету. А давай попробуем проникнуть в мое бессознательное.
– Нет уж, дудки! Это моя машина. К тебе не приспособлена. К тому же у тебя проблемы с контролем даже в чужом подсознании. В своем бессознательном ты растворишься окончательно.
Но меня охватила такая эйфория, что пользуясь безопасностью обстановки, я вышла из сна. Ичи тоже проснулся.
– Окей, попробуй. Я поставлю таймер. Через двадцать минут будет пробуждение. Так что, все будет в порядке. Мне придется пойти вместе с тобой. Боюсь, что ты можешь вывести из строя аппарат, тогда никакой таймер не поможет. С осознанием у меня лучше, чем у тебя.
Мы сидели на берегу реки. Выше был луг. Там в буйстве росла всякая зелень и полевые цветы множества видов. В воздухе от этого разлился густой аромат. Но было не душно и дышалось легко.
– Где мы?
Его голос вывел меня из состояния транса, и я ответила.
– Кажется, это река жизни.
– Река жизни?
– Ну, я так ее называю. Я очень редко сюда попадаю. Но постоянно чувствую, что она где-то рядом, совсем рядом бежит. Или вижу большую воду.
На небе слегка накопились розоватые облака, предсказывая закат. Я сидела и смотрела, как течет река.
– Слушай, нам надо выбираться отсюда.
– А?
– Я говорю, мы здесь сидим уже несколько часов. У меня такое ощущение, что ты совершенно отключилась. Я немного проголодался. И ты, как будто, сидишь здесь одна, как будто меня тут нет.
– Аа… Ну да. Это дремота…
– Знаешь, что здесь странно?
– Что?
– Здесь никого нет. Никого.
Я немного взбодрилась и повернулась к нему.
– Ошибаешься.
– Да нет же! Мы здесь целый век торчим, но я не увидел ни одного человека, ни одного существа.
– Тсс!
– Что?
– Слышишь гул? Это там на лугу пчелы возятся. Их там очень много.
– Это место, где все статично. Здесь ничего не меняется. Закат не наступает. Река течет, как будто на видео-повторе.
– Тем не менее, здесь кто-то есть. Вот видишь там старый деревянный мостик?
– Да.
– Не ходи туда. Я там слышала голос, который мне сказал: Не приходи сюда больше. Так что ты ошибаешься. Здесь не может не быть никого. Здесь кто-то есть.
– Это пугает больше, чем Плохой Я. Это красивое, но жуткое место.
– А ты ожидал увидеть тысячу йокай-ев, преследующих меня? Кхах!
– Хотя бы так. Но давай уйдем. Меня беспокоит одно подозрение. Вдруг ты уже сидишь и понемногу ломаешь прибор. Если таймер не сработает, будет не айси. У меня нет опыта совместных снов, а ты зависаешь в глубине своего бессознательного. В общем, надо выбираться.
– Хорошо. Пойдем в сторону востока. Постоянно думай о том, что дорого для тебя в твоей реальной жизни. Думай об этом постоянно.
Мы шли по узкой тропинке среди высокой густой травы довольно долго. Пока не провалились в черноту.
– О да! Я узнаю это место. Это из моего сна. Я называю его «болото». Мы в моей топи.
– Это опять флэшбэк?
– Нет. Это границы между некоторыми сонными уровнями. Я никогда не знаю, куда попаду после «болота». Но знаю, как из него выбраться. Плыви! Мы здесь застрянем еще на некоторое время. Но «болото» любит затрачиваемую на него энергию. Так что нам придется поработать как следует руками и ногами.
Тут я потеряла его из виду и погрузилась во тьму. Я пыталась раздвинуть руками плотную массу, но мне это никак не удавалось. Как будто я распалась на мелкие части.
– Эй! Где ты? – голос ичи раздался близко.
– Я здесь. Я не чувствую своих рук и ног. Я не могу двигаться. Мне страшно. Мне кажется, что меня куда-то засасывает. Я боюсь утонуть.
На какое-то время наступила полная тишина. И полная темнота. Как будто все исчезло. Но тут, опять же вблизи, ичи громко выругался, затем прокричал.
– Черт! Эта штука живая! Это не «болото»! Это что-то, оно обволакивает нас и движется! Вот, гадость! Я ощущаю это прикосновение! Это не мой сон! Ты изменяешь сновиденное пространство?!
После этих беспокойных слов, мне все стало понятно. И моя паника тотчас испарилась.
– Это вороны.
– Что?! Я тебя не слышу! Пожалуйста, постарайся протянуть мне руку! Если ты потеряла контроль, я постараюсь вытащить нас отсюда! Только не сдавайся!
– Ичи!
– Да! Я здесь! Дай мне свою руку!
Я собрала остатки сил, и, ощутив свою руку, протянула ее в ту сторону, откуда слышала его голос.
– Ичи! Все в порядке. Это мой сон.
Он схватил мои пальцы, и я провалилась в темноту.
Проснувшись, я лежала в своем доме, в своей кровати. У меня занемела одна рука. Что такое? Неужели теперь у меня начали неметь руки? Обычно во сне могли онеметь ноги. Но ощущение было иное. Я окончательно проснулась и пошевелила пальцами. Это была боль от того, что кто-то сильно схватил их, прежде чем меня выкинуло из сна.
Ск
Я стояла около зеркал возле гардероба. Мимо, о чем-то смеясь, пробежали парни. Я должна была забрать кое-какие документы у одного специалиста, но он немного опаздывал.
Немного призадумавшись, я стояла и наблюдала через зеркало, как те парни что-то обсуждают друг с другом. К ним присоединились девушки, и все они громко разговаривали и, в общем, веселились.
Я немного отключилась, но тут в зеркале совсем близко от меня пробежал человек. Это заставило меня очнуться и посмотреть на часы. Парень встал рядом, снял шапку и стал отряхивать волосы. Он не делал это, как это делают метро-дэнди например: окутывая все вокруг облаком ароматов и эстетично-небрежно поправляя сдавленную зимней шапкой прическу. Или как бруталы, которые за один раз пятерней устанавливают порядок. Это было что-то между. От нечего делать, я искоса наблюдала за ним, потому что он показался мне довольно симпатичным. У него был вид спешащего человека несколько мгновений назад, но вдруг он как-то приостановился, и уставившись на свое отражение, медленно стал поглаживать правый висок, немного подергивая волосы. Взгляд у него стал сосредоточенный. Он впился в зеркало, как будто увидел там что-то, что заставило забыть его о будничном. Он выпрямился и так и стоял, слегка почесывая висок.
«Какой красивый молодой человек», – подумала я. Однако, я слишком долго на него пялюсь. Но он же, кажется, не замечает. К тому же туда-сюда сновали люди, и даже было эхо от той веселой толпы. Что это он тут застрял? Обнаружил седину? Ну, это не редкость. Если такова генетика.
Я полезла в сумку за салфеткой, потому что до этого в кафе прилепилась к жвачке, которую кто-то налепил к краю столика. Она, конечно, крепко прилипла. Я отделила основную массу, но там еще оставался след. Явно скучая, я наклонилась, и стала протирать пятно салфеткой. И тут кто-то заговорил прямой над моей склонившейся головой.
– Кто ты? Что ты тут делаешь? Я тебя раньше здесь не видел.
Это был тот самый мужчина. Теперь я могла видеть его очень близко. Он действительно был весьма миловидным для парня, и я почувствовала, как краска начинает заливать мое лицо.
– Ээ.. Меня попросили забрать здесь кое-какие бумаги. И я вот жду. Читаю объявления.
Но тут он поступил очень странно. Этот незнакомый человек подошел ко мне, и выдернул с моей головы один белый волос. Больно не было. Он просто снял волосок. Посмотрел их при свете дневной лампы. И смешливо сказал.
– Такая генетика да?
Вообще-то это был довольно интимный жест со стороны абсолютно чужого человека, и мне впору было рассердиться, но я никак не могла оторвать взгляда от его рук. Эти руки можно было бы назвать аристократичными, если бы они в некоторых местах не вздувались узлами, и даже были слегка скрюченными в пальцах. Кожа была светлой. А когда он сжал в кулак тот бедный волосок, а другую руку протянул мне, чтобы поздороваться, я сразу поняла, что его руки имели какую-то свою отдельную жизнь.
Я чуть подержала его за кончики пальцев.
– Меня зовут Кит. Я здесь работаю. Я могу тебя проводить куда надо, и помочь найти того человека, которого ты ищешь.
– Я – Темна Доппельмайер. Очень приятно. Не стоит беспокоиться. Мне уже показали, где находится кабинет, который мне нужен.
Кит тихо рассмеялся.
– Темна?! Может быть, Сера?
Это меня смутило еще больше.
– Вообще-то по рождению, я Красна, но мне больше нравится Темна.
И я насупилась и немного отвернулась, поглядывая на монитор телефона.
Он немного отошел к своему зеркалу, и улыбнувшись, промолвил.
– Мне кажется, тебя могли бы звать Светла, хотя Темна звучит очень красиво. Меня по рождению зовут Айыы Уола Кун Тахсыыта. Но я предпочитаю быть Китом. Кит Неба.
Кхах! Подумала я. Пффф…
– Может, лучше Кот Нёба.
Это была моя маленькая месть. Но он добродушно поспешил ответить.
– Да зови меня хоть Котенок.
– Нет, пожалуй. Кот у меня уже есть.
Я хотела попрощаться и пойти за документами, потому что поступил звонок. Но внезапно Кит дотронулся до моего плеча и прошептал в ухо.
– Я знаю, ты соня, поэтому, сегодня в 06:30.
Я поспешила ответить на звонок и убежала на второй этаж. Какой-то подозрительный тип. Он что? Немного сумасшедший?
Парень разжал кулак и смотрел на белый волос, лежавший на его ладони. Потом аккуратно сложил его в кармашек чехла телефона. Тут к нему сзади подбежала девушка и обняла его за плечи.
– Кит! Вот ты где! С кем это ты разговаривал? Я ее здесь раньше не видела. Твоя старшая сестра?
Кит повернулся и мягко отнял ее руки.
– Таня. Ты считаешь, она похожа на меня?
– Нет. Не похожа.
– Это подруга моей старшей сестры, моя землячка.
Он взял ее сумку, и они пошли к крыльцу. Девушка была высокая и стройная. На каблуках она была чуть-чуть выше его. Она была хорошо одета. С ним она все время улыбалась. Она хотела покинуть его возле двери своего рабочего кабинета, как он подхватил ее за локоть и немного притянул к себе.
– Я хочу придти к тебе сегодня. Можно?
Таня засмущалась, но было видно, что она была очень рада.
– Не знаю, что сказать родителям… Но ты приходи! Я скажу, что ты будешь устанавливать программу для моего домашнего компьютера.
Вечером они сидели в ее девической комнате, и пили воду из больших кружек.
– Спасибо тебе за воду. Очень вкусная!
Таня засмеялась, и отложила кружки на подоконник.
– На самом деле, я очень хорошо готовлю. Но ты же знаешь, что у меня очень строгие родители. Если я потащу в свою комнату пирожки и жаркое, они не поймут.
– Да, я видел вконтакте твои кулинарные шедевры. Пальчики оближешь. Я съел картинку прямо с монитора.
Она покраснела и села напротив него в своем маленьком зеленом кресле. Они молча сидели и смотрели друг на друга, словно каждый из них смотрела на картину в знаменитой галерее. Это продолжалось довольно долго. Пока Кит не сказал.
– Таня, покажи мне свой дневник.
– Нет же! Дневник не показывают. На то он и дневник.
– Даже мне?
Он взял желтую книгу, обитую лентами, и открыл последнюю страницу. Там было написано: «Сегодня Кит впервые придет в наш дом. Мне кажется, я действительно ему нравлюсь. О, Боже, я так его люблю!»
Он закрыл дневник и внимательно уставился на девушку. Она не выдержала, выпрыгнула со своего кресла, и поцеловала его. Он ответил ей, но некоторое время спустя отстранился.
Таня, зардевшаяся, и ставшая еще краше сказала.
– Я люблю тебя, Кит. Как только ты к нам пришел работать, я потеряла покой. Ты – самый лучший! Я хочу быть только с тобой.
Кит сидел, опустив глаза, и слушал любовные излияния молодой девушки. Потом протянул руки и потрогал ее волосы.
– Ты просто красавица. Разве я не счастливчик. Услышать такие слова от такой шикарной девушки. Топ-модель, ведущий специалист крупного предприятия, гордость родителей, умница, хорошая хозяйка. И самое интересное… Ведьма!
Вмиг черные длинные волосы девушки стали еще темнее, а темно-карие глаза приобрели красноватый оттенок. Она схватилась за его запястье.
– Я чувствовала, что ты подозреваешь. Скажи мне, кто ты?
Он сидел неподвижно, потупив взор перед этими загоревшимися красным глазами.
– Я просто псих-самоучка.
Она встала с кресла, подошла к нему со стороны его спины, и положила свою голову на его плечи.
– Да, я тебя никогда не видела среди наших.
– У меня всего-навсего хорошая сенсорика.
Девушка одним прыжком взлетела на свою кровать, и стала рассказывать.
– Меня призвали, когда мне было шестнадцать. Сейчас я работаю по разным мелким поручениям. Но там наверху говорят, что у меня есть потенциал. Не хочу хвастаться, но я уже № 17 в неофициальном списке подающих надежды магов страны.
– А чем ты занимаешься? Как это? Работать на систему?
– Ну, это военная тайна.
И это была правда. Кит знал, что она участвовала в нескольких зарубежных политических скандалах. Нередко для начала магической карьеры выбирали политику.
– Сначала я думала, что это приворот. Потом поняла, что это все твои феромоны. Ах! Я всегда кручусь в «таком» обществе. Я объездила весь мир. У меня есть своя тайна. Я одинаково общаюсь как с простолюдинами, так и с магами. Но теперь все изменилось! Это так странно! Все из-за тебя. Это любовь.
Кит что-то писал в ее блокноте. Затем поднялся и стал прощаться.
– Ну, мне пора! Уже поздно. Твои родители… Это… Увидимся завтра!
Она хотела, чтобы он на прощание ее поцеловал, но он только обнял ее.
После его ухода Таня мечтательно полежала на своей кровати. Потом резко соскочила на пол, и стала прыгать и скакать, танцуя танец первобытных охотников. Вообще-то, она отлично танцевала, но теперь ее эмоции можно было выразить только таким образом. Затем она снова свалилась на свою кровать. Потом стала накручивать волосы. Потом пролила воды на клавиатуру, просматривая каракули, которые Кит прочертил на ее бумагах. Она даже стала подумывать о том, чтобы «отойти от дел». Киту не понравится, если я буду все время в разъездах, в общении с различными субъектами, в том числе и мужчинами. Если вдруг он сделает мне предложение, я могла бы подать в отставку, и мы могли бы уехать на Соломоновы острова. И у нас родятся дети! Потом она себя отругала за излишние фантазии. Затем она решила зайти в интернет, и посмотреть, не написал ли он ей что-нибудь. Как только она включила компьютер, пришло видео-сообщение с ее «агентства».
– Мы не смогли связаться с вами напрямую, потому что ваш телепатический канал нарушен. Отныне вы удалены из реестра компании. И память относительно вашей деятельности в этой сфере будет уничтожена.
Это был шок! Таня ничего не могла понять. И закричала, не побоявшись, что родители услышат ее истерику.
– Что?!!!
– Час назад незарегистрированный, неизвестный, скорее всего, беглый маг, расстроил ваши духовные данные. Вы проживете до 33 лет, и больше никогда не сможете колдовать.
Холодный пот заструился по спине девушки, и она тихо спросила.
– Кит высосал часть моей жизни и мои способности?
– Вы сказали, что его зовут Кит? Сообщите нам его полное имя. И мы…
Но никто не услышал, что там было дальше, потому что Таня со всей силой грохнула ноутбук стоявшей на столе огромной раковиной, привезенной с моря.
Она завизжала, что есть мочи.
– Будь ты проклят, Кит!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
И потеряла сознание. Наутро, когда ее обнаружили родители, она была все еще их умницей и красавицей дочкой, но она больше не была ведьмой, и не помнила ничего из той ее скрытной жизни.
Стены в маленькой комнате, где жил Кит, задрожали, и фоторамка с изображением Тани упала на пол и разбилась. Кит зачеркнул имя девушки из маленького желтого блокнота, и спрятал его в карман брюк.
– Не сработает. Защита от проклятий в течение семи поколений.
Выключил свет, и отправился спать.
Стоял гул из человеческих голосов. Картинка прыгала. Я зашла в лекционный зал. Кто-то сидел за преподавательским столом. Я стала пробираться к столам, отыскивая себе свободное место, как среди толпы сидящих увидела его. Он был в красном свитере. И улыбался. Это немного странный эффект. Когда на очень красивом лице появляется злая устрашающая улыбка. Я проснулась. Было еще рано, 06:30.
Я снова пошла в то предприятие. У меня уже не было никаких дел там, и я спокойно ходила по холлу, читая объявления. Конечно, я надеялась встретить его. Но случай не предвиделся. Я не пожелала разыскивать его при помощи незнакомых людей, поэтому отправилась домой.
Во сне он подошел ко мне и показал две ксерокопии. Такие древние и темные, как будто копировали копию на старой копировальной машине. Вид у него был строгий, а после немного рассеянный. Я пыталась прочитать содержание бумаги. И мне показалось, что это Свидетельство о смерти. Я догнала его, и увлекла за собой в комнату, где никого не было. Он поцеловал меня. Но тут картинка сна изменилась, и он исчез.
Я вновь совершила поход в то самое здание, где впервые увидела его. Когда я стояла у доски объявлений, он резко подошел, взял меня за руку и повел в свой кабинет.
Обычно я так не поступаю, но тут на меня что-то нашло, и из меня понесся словесный поток.
– Почему ты хочешь убить меня? Я не понимаю твоего отношения. Сначала ты ведешь себя так мило. Потом ты взял у меня волос. И зачем ты вручил мне ту злосчастную бумагу? А потом поцеловал…
Кит сел на корточки передо мной и сказал.
– Смотри.
Из его бледных пальцев выпал перстень. Как будто ниоткуда. С красным камнем.
– Это не было свидетельство о смерти. Вспомни, что во сне часто все бывает наоборот. У тебя была традиционная трактовка сна. Это было брачное свидетельство.
Он посмотрел на меня, и положил перстень на мою ладонь. Он исчез на моих руках.
– Когда-то тысячу лет назад мы были мужем и женой. И поклялись, что после смерти, при всех возрождениях, мы будем искать друг друга, пока не найдем. Ты тогда была сильной амбициозной ведьмой. Я – учеником старого колдуна. Мы встретились и полюбили друг друга. Через несколько лет ты умерла от болезни, но до этого мы дали то самое обещание. Столько жизней после этого я прожил. И многое потерял из своей памяти, но где-то в бессознательном, все еще искал тебя. Однажды только успел увидеть кусочек твоего плаща, укрытая которым ты исчезла в корабле, который также исчез в соленом море.
– Почему же тогда я ничего не помню.
– Потому что ты пошла по другому пути. Когда мы встретились, у тебя уже было полно всяких знаний и могущества. Мне кажется, в тайне от меня, ты решила понемногу стать человеком. Жизнь за жизнью, ты отказывалась от нашей былой стези. Все больше отдаляясь в мир людей. Мне кажется, ты кое-что поняла, чего не понял я. Это был твой выбор. Только здесь, в этом сердце у тебя сохранилось то, что называют вечной памятью. Если бы ты не обратила на меня внимания, там среди зеркал, я так никогда бы тебя не заметил. И прошел мимо. И может быть, мы никогда бы не встретились. Я до этого искал тебя через сонное пространство. И мне это удавалось. Каждый раз я старался быть ярче, чтобы ты меня заметила, чтобы ты на меня разозлилась, но смогла вспомнить, когда проснешься.
– И как же нам теперь быть?
– Проблема в том, что время нас изменило. Оказывается, обещания мало чего стоят. Когда проходит столько времени. Мы хотели, чтобы у нас в новых жизнях было много детей. Мы хотели взять столько учеников, сколько сможем. И при этом желали всегда оставаться свободными. Теперь ты связана со своей семьей. Я также утратил колоссальное количество памяти, и этот идиотский мальчик, который сидит перед тобой – это не просто тело, в котором живет моя прежняя душа. Это и есть я. Полный амбиций. Я стал таким же кровожадным, какой ты была тысячу лет назад до встречи со мной. Но это действительно счастливый момент в моей жизни.
– Значит, мы пойдем каждый своей дорогой?
– Да.
– И больше никогда-никогда не увидимся?
– Не знаю. Я бы хотел влюбиться в тебя по-новому. Когда ты выйдешь из этого кабинета, память об этом нашем разговоре сотрется. И я не знаю, как поступят новые Мы.
На главном столе «агентства» лежала бумага, где было написано.
«Поступила благотворительность в виде двадцати лет для Татьяны Лето от неизвестного абонента. Разрешить?».
– Разрешайте. Сдается мне, это проделки Айыы Уола Кун Тахсыыта. Не знаю, у кого он забрал эти двадцать лет, но, бьюсь об заклад, не кровными поделился. Однако, совесть у него есть. Что-то на него повлияло.
Сестра Ск
Я ее приметил также, как приметил ее старшего брата.
Они были очень похожи, как бывают похожи некоторые родные братья и сестры. Однако, она была несколько крупнее сложена. Нет, дело не в полноте, но, может быть, в половой принадлежности. Кажется, разница в возрасте составляла примерно три года.
Ее брат уже был вполне взрослый, немного сухопарый, но лицо не худое, задумчивое, но очень игривое. Я о нем много писал, и, наверное, буду еще много писать. Конечно, речь идет о Ск.
Его младшая сестренка тогда была еще девчонкой-подростком. Сейчас она выросла и, кажется, собирается замуж.
Говорят, у них очень красивый отец. Не знаю. Я видел только их мать. Весьма приятная женщина. С очень светлой кожей, возможно, немножко со светлыми волосами, и глаза посветлее. Чуток бойкая, но скромная.
Говорят, что дочь больше пошла в отца. Не знаю. По мне, так Ск тоже весьма неплох.
У этой девушки была длинная темная коса и низкий, бархатный голос. Поскольку я близорук, мне сразу понравился ее голос. Как будто специально ставленный (но, разумеется, это просто ее природа). Я б предложил ей работать диктором, если б знал ближе. Теперь, по прошествии лет, приятно узнать, что возможно она действительно развила эту данность. Имеется ввиду специализация.
Глаза большие, но совсем чуток застенчивые. Щеки больше стыдливее. Но если посмотрит прямо, взгляд строгий, чистый, без злости, без заковыристости. Прямодушный взгляд.
Рослая. Не худощавая. Хорошие крепкие ноги. Спина длинная, очертания мягкие, но гибкие. Цвет кожи, как у брата, так и у сестры, не белоснежный, как у матери, но, все же, светлых оттенков. Она была несколько смуглее брата. Может летом загорела. Лицо такое – самое место для симпатичных веснушек. Однако, я не заметил.
Спортивное, легкоатлетическое телосложение. Но поступь, походка, как и у Ск – плавная, у нее – мягкая, подобно лесной кошке.
Брови дугой. Луной. Практически не обработанные разными инструментами. Эти брови придают ее красивым темным глазам особое выражение, типа: Я взрослая, но не воспринимайте это всерьез, пожалуйста.
Губы бантиком, с естественным блеском. Зубы ровные, белые, не раздражающие. Улыбка не широкая, искренняя, негромкая, спокойная.
Его сестра.
Кристина
Кристина лежала у себя в комнате и прислушивалась к тиканью часов.
Тик-тик-тик.. Маленькая тихая трель от большого настенного циферблата..
Тик-так, тик-так.. Расстановочные негромкие, но чёткие удары от настольного будильника..
Ти-ти-ти-ти.. Шелестящие загадочные звуки от наручных часов casio.. если приблизить к уху..
Если закрыть глаза, становится темно. Не видно оранжевого света фонаря, проникающего сквозь старые мутные стёкла окна без штор и занавесок.
Если открыть, в комнате как будто где-то горит свечка.
Там на ветхом шатком столике лежит новенькая толстая тетрадь в клетку с яркой розовой обложкой. Рядом: папка с документами, ручки с синей, чёрной и красной пастой; серёжки с дораэмоном, с белыми ангелами, в виде красных секторов паззла.. Что ещё..
Ах, та подвеска с чебурашкой..
От него..
Кристина вновь закрыла глаза, и вспомнила солнечный день в золотую осень, когда Айсен подарил ей эту вещь, купленную на благотворительном аукционе.
– Тебе ведь нравится такое?
– Да.
А теперь как будто воздух пахнет парфюмерной отдушкой от тех мыльных пузырей, которые запускали дети на ярмарке.
Отопление дали, поэтому девушка укрылась одним пододеяльником, и положила голубой плед с розовыми цветами поближе к боку. "К утру похолодает, тогда понадобится", – подумала она и скоро заснула.
Диван, который нельзя было раскладывать. Звуки радио, доносящиеся из кухни, топот веселой пятилетной девчонки в коридоре, резкие звуки выпускаемой воды в туалете, в ванной, стук капель с развешанного на верёвках белья, смех и негромкая беседа людей, смотрящих телевизор в глубине гостиной – постепенно царство сна проникало в маленькую комнату и окутало Кристину полностью.
И тогда пришёл Лс.
Хани
Будь со мной
Хани сидела в комнате одна. Она устала и старалась снять лак с ногтей, но задумалась, изучая кончик мизинца.
– Сегодня придёт Рин.. Она обязательно придёт.
С ней девушка познакомилась на улице. Поссорилась с сопровождающим стафом, с руганью выскочила из машины, и пока те не успели оклематься, юркнула в паб, а через него проскользнула в тихий переулок.
Рин стояла возле дерева и как будто что-то искала среди ночных ветвей.
– Что ты делаешь?
Хани выпила до этого немножко вина на вечеринке.
Рин оглянулась на девушку в сценическом одеянии, и вяло спрятала ладони за спиной.
– Ничего.. Ничего не делаю.. Просто.. может там живёт птица..
Хани звонко засмеялась и, схватив Рин за руку, потащила её к заброшенной телефонной будке.
– Я тебя искала всю жизнь! Вот!
Айдол в спешке написала свой адрес на клочке бумаги и лихорадочно спрятала его в кармане куртки Рин.
– Сейчас за мной прибегут! Только найди меня, прошу!
Послышался гудок и крики мужчин. Хани исчезла.
Рин развернула смятую записку и понюхала бумагу.
***
Хани спала, когда раздался негромкий стук в дверь. Девушка проснулась от входящего, и только тогда расслышала, что кто-то неловко заявляет о своем присутствии.
Она кинулась в прихожую и не раздумывая распахнула дверь. Как будто знала, кто там стоит.
Рин не успела улыбнуться, как Хани крепко обняла её.
– Я знала, что ты придёшь.
Она стала медленно раздеваться перед гостьей, и Рин увидела белоснежную кожу девушки.
Рин прикоснулась пальцем к щеке девушки.
– Откуда ты знала?
Хани задрожала и закрыла глаза.
– Просто знала и всё. С самого рождения..
Дыхание её стало прерывистым и она прижалась голым тельцем к Рин.
– Прошу, останься на ночь.
Рин почувствовала, как волосы айдола приятно щекотали её лицо. От девушки очень легко пахло прохладными фруктами и ветром.
– Я.. давно люблю тебя..
Хани улыбнулась и потянула Рин за собой в комнату. Там девушка увлекла незнакомку в постель и обвилась вокруг неё.
– Холодно. Обними меня.
Рин неловко прижалась к прекрасному телу, и та вновь задрожала, как лепесток на вишневом дереве.
– Ах! Я так тебя хочу, Рин!..
Хани с жаром дотронулась губами шеи Рин и застонала.
Рин осторожно коснулась бедер девушки и обнаружила, что она сильно вспотела.
– Прости.. У меня никогда не было такого.. опыта..
Но Хани почти плакала. Её глаза были закрыты. Она изо всех сил обхватила ногами Рин, и обвив руками ее спину, судорожно дышала.
Рин увидела, как из носа девушки потекла алая струйка. Она резко дернулась, всхлипнула и постепенно ее тело обмякло. Хани заснула.
Свидание
С самого начала это не было задумано, как
свидание. И к концу дня, это не считалось
свиданием.
Я должен сказать, что никогда не бывал на
свиданиях. То есть, если даже шел под
ручку, или ел с кем-то пиццу – я не считал
и не считаю эти встречи дэйто.
Свидание, мне кажется, это когда рано или
поздно понимаешь: это было свидание.
В тот день мы шли вместе, и даже особо
не смотрели друг на друга. Допустим, на
эскалаторе, один смотрел в одну сторону,
другой – в другую. За обедом мы почти не
разговаривали. Разумеется, мы не
целовались и прочие романтические
телодвижения нас не касались.
Разве что только одно прикосновение. Мое
плечо почувствовало тепло этой руки,
указывающей мне верное направление,
потому что иначе я б потопал в другую
сторону.
Небо расчистилось от туч, как будто
опровергло тот факт, что до этого несколько
дней мир был погружен в мутный
аквариум из дождей, осенней слякоти и
соответствующей депрессии.
Я был красив. Я это чувствовал. В маминой
простой куртке за триста рублей, в старых
школьных штанах с лампасами, в
отцовской рубашке, с торчащими во все
стороны волосами, неуверенной улыбкой -
я был в сто раз красивее молодых парней,
пышущих здоровьем, сидящих за соседним
столиком.
В кроссовках, выбранных моей подругой, я
мог шагать десять километров подряд, хотя
ступни были сплошь в мозолях.
Прекрасные женщины в широкополых
шляпах, мягких пальто, с тросточками с
серебряными набалдашниками,
маленькими сумочками и с импозантными
сопровождающими – оглядывались на
меня, оглядывались на нас. Без зла,
может, с толикой зависти, но больше, с
восхищением.
Я был, как старинный деревянный
корабль, плывущий по чистой лазури
небесного океана.
Даже, если я был просто человеком, то
летел. Понимаете?
Даже без романтических отношений, это
было настоящее свидание.
Никем не запланированное, но такое,
когда ангелы кидают теплому ветру
золотые листья, делают так, что когда ты
просто сбрасываешь с себя куртку, у людей
складывается ощущение, что ты сошел с
киноленты. Ты говоришь глупости, а глаза
твои наполнены нежностью. Ты не
притворяешься, и не строишь из себя кого
бы то не было, но чувствуешь, что в ударе.
Все люди в этот момент влюблены в тебя.
Без пафоса. В мире разливается доброта.
Все желают тебе только хорошего.
А мы редко смотрим друг на друга. Наши
мысли, может, заняты совсем другим.
Совершенно непохожие, мы идем среди
этого людского потока, как будто мы – пара.
Потому что это свидание.
Никем не задуманное. Просто, подарок для
Люминис Сантори.
Чувство
Мне кажется, это будет не очень веселый рассказ. Потому что в мире миллион разных чувств, и даже в каждом отдельно взятом человеке миллион разных чувств, от голода до самого высокого напряжения и накала. Ну, типа, так скажем, вроде того.
Когда он ушел, было утро, я совсем еще не спала, но все же решила: сначала надо в душ, потом можно чуть поспать, потом на учебу. Я пустила воду и залезла в ванну. Пока вода набиралась, я лежала, положив голову на край ванны, и то закрывала, то открывала от усталости глаза. У меня было такое чувство, как будто я тону. Под шум воды в голове моей стоял легкий гул, и это чувство, смешанное с немного тормозящим сонным страхом – как будто я тону. Я открывала глаза, пыталась стряхнуть с себя эту странную пленку, мое тело скатывалось то на правый бок, то на левый, но чувство не пропадало.
Я везде ощущала этот запах: запах крепкого чая, смоляного дерева, вечернего ветра, запах коробки с шоколадными конфетами, запах озера, запах ветки, с которой сняли тонкую кору, запах теплой ванили, запах печки в холодную зиму, запах земли, запах, от которого слегка кружится голова. Твой запах.
Он хранился на моей коже долго, хотя тебя и не было рядом.
Ты тогда сказал, что мое сердце стучит очень быстро и сильно. Я ухмыльнулась: Разве, разве мое сердце на такое способно. Ты попросил меня послушать свое сердце. Я наклонилась и прижалась к твоей груди. Удары были несильные и неровные. Я спросила: «У тебя случайно нет проблем с сердцем?» Ты ответил: «Да, говорили. Но ты плохо слушала. Послушай, как громко стучит сердце».
Извини, я очень смутно помню это утро. Все так обрывчато. Твои поцелуи. Моя глупая болтовня шепотом. Все как неисправные часы. Идут-идут, остановятся, потом опять идут-идут… Ты был такой чуткий и осторожный, и в то же время настойчивый и страстный. Я могу написать столько о разных мелочах, меня не касающихся, от одной маленькой мысли развить такую грандиозную идею, а о тебе сказать пару слов, подумать пару мыслей – так сложно…
Лишь одно мне сейчас ясно: я скучаю по тебе, друг мой, очень сильно, можно сказать, тоскую. Не проходит и дня, чтоб я по тебе не скучала. Ты – как мой очередной наркотик. Это нельзя понять. Это просто болезненная привязанность, необсуждаемая необходимость. Это чувство, не поддающееся определению, для меня.
Я так и подумала
Когда мне было двенадцать лет, я попала в больницу. Из-за пневмонии. Я не понимала и не помню историю развития болезни, но случилось так, что соседи по палате смеялись надо мной из-за того, что несколько раз наблюдали меня в фазе сомнамбулизма. Раньше со мной никогда такого не было. И после того, как я, передвигаясь из одной пустой кровати в другую, которые стояли посередине комнаты, упала и разбила губу, меня решили выписать, подумав, что это синдром лунатизма преследует меня из-за скуки по дому и родителям. На следующий день у меня поднялась температура, и начался жар. А через два дня, я, в буквальном смысле этого слова, потеряла дар речи. И всю ту весну провалялась в больнице.
Врачи не стали это трактовать. Да и родные по клиникам не таскали. Все что мне предусматривалось, так это масса антибиотиков, которые должны были подавить корень болезни – пневмонию. Речь постепенно вернулась. Мне пришлось остаться на второй год в школе. Я и раньше была застенчивой, а теперь и вовсе замкнулась в себе. После болезни у меня появилась способность к пению. Это сразу заметили, и специалисты сказали, что у меня очень сильный, красивый голос, который необходимо развивать дальше. Но я не хотела заниматься в вокальной студии, и нигде не пела. Только дома, когда оставалась в полном одиночестве.
Время шло. И эта способность исчезла. Я даже заметить не успела, когда она ослабела и растворилась в моем обычном голосе. На выпускном вечере мы пели в классном хоре. Тогда-то учительница пения и сказала: «Ну, я так и подумала. У Авер пропал голос». Так я получила официальное подтверждение утраты дара, который пропал даром.
Я вспомнила об этом, пока ехала на автобусе до речного порта. Я собиралась сделать визит к экстрасенсу, который жил в маленькой деревне в районе. По радио звучала песня группы The Cranberries «Zombie», когда автобус проезжал мимо кинотеатра «Центральный». Возле него, как всегда толпилась молодежь. Парень в зеленой клетчатой куртке стоял, обнявшись с другим парнем, которого я вначале приняла за девушку, потому что у него были длинные до середины спины волосы. Какая-то девушка в сетчатой юбке цвета индиго поверх брюк и с таким гримом на лице, что сними она макияж, я бы ее не узнала, показала мне язык. Я отвернулась от окна, пока люди входили и выходили из автобуса. «Чем дальше в лес, тем толще партизаны. Какое-то сборище упырей и зомби», – подумала я.
Экстрасенса мне посоветовала одна подруга. Хотя до этого я несколько раз слышала о нем и от других лиц, и неоднократно читала информацию о нем в интернете. В его специализацию входила нетрадиционная медицина некоторыми видами трав и наложением рук, поиск пропавших людей (очень успешный кстати), ну и, конечно, гадание для девушек. Не могу отрицать того факта, что в течение своей жизни я несколько раз бывала у гадалок. Надо сказать, я верю во все «такие» дела.
Экстрасенс встретил меня только что испеченными оладьями. У него была маленькая настольная имитация камелька, где он развел огонь, поблагодарил духа огня, покормил его оладьями со сливочным маслом и окропил припасенным кумысом. Мы чуть постояли с протянутыми к огню ладонями и вдыхали приятный запах дыма, шедший от богородской травы, которая была добавлена в догорающее пламя.
Экстрасенс надел на мою голову повязку из конских волос и приступил к гаданию. Он гадал на обычных картах. Надо признаться, цель моего визита была довольно пространная, потому что я хотела узнать побольше об одном мужчине, коллеге по работе, который меня заинтересовал. Но он мне даже не нравился. Просто мне уже шел тридцатник, а я все еще была не замужем. Объект был старше меня, материально обеспечен и внешность у него была довольно приятная. Он работал у нас всего полгода и заслужил хорошую репутацию. Но самое главное – он был холост. Мы периодически общались, но только на деловом уровне. Мне показалось, что он как-то странно на меня поглядывает. Такое улавливаешь боковым зрением, когда вроде как сидишь за компьютером, или что-то записываешь в журнале. Посмотришь на него, а он, или сразу делает вид, что слушает внимательно очередного клиента, или начинает что-то строчить на бумаге, или как будто с интересом просматривает свою страничку в интернете. А один раз, когда я посмотрела на него, он так и впился в меня глазами. Нет, он определенно что-то ко мне испытывает. И к гадалке не ходи.
Пока я отвлеклась на разглядывание красивого панно на стене в виде шахмат и лошадиных голов, меня спросили:
– Ты болела в детстве чем-то сильно?
– Да, у меня была пневмония.
– И потом ничего не было?
– В смысле?
– Никаких последствий, ничего странного?
– Нет. Только хронические заболевания дыхательных путей.
– Хм… У тебя выходит вот эта карта треф уже третий раз, видишь?
– Это говорит об упущенных возможностях?
– Почему упущенных? Нет. Это говорит о том, что у тебя есть способности, как бы это сказать… Способности, вроде моих.
– То есть, я тоже могу гадать?
– Нет. Я не об этом. Ну да ладно. Мужчина, которым ты интересуешься, среднего возраста, разведенный, умеет зарабатывать хорошие деньги. Только деньги как приплывают к нему, так и уплывают. Он любит выпить и погулять. А теперь задавай свой вопрос.
– Могу ли я рассчитывать на то, что у нас возникнут отношения и что это моя половинка?
– Я вижу у этого человека какой-то комплекс. Но он очень хочет обзавестись семьей.
– Тогда могу я сделать первый шаг сама?
– Да. Успехов тебе! И желаю счастья!
Так я и поступила. Сделала первый шаг. И он шажок. Обменивались милыми смсками, стрелялись глазками в обеденный перерыв, гуляли ночью по проспекту, взявшись за ручки. А потом оказалось, что у него появилась невеста и он собирается на ней жениться. Я чертыхнулась и решила взяться за ремонт квартиры, который зрел у меня еще с прошлого года, как коллега позвонил и предложил встретиться. Мы сидели в кафе «У адмирала», когда он сказал мне:
– Я немного выпил для храбрости перед встречей с тобой. Мне всегда казалось, что ты страшная в ярости.
– Да. Так оно и есть.
– Я слышал, что ты узнала о том, что я собираюсь жениться.
– Да, в нашем информационном веке очень удобно жить.
– Ты сердишься?
Идиотский вопрос. Я подумала о том, какие обои выбрать для кухни, палево-желтые, или светло-зеленые в синюю крапинку. Нет. Все-таки надо изобразить гордыню и ущемленное достоинство:
– Честно скажу, я сердилась бы меньше, если бы ты предупредил меня заранее.
– Авер, но я так боялся. Как только я пришел в компанию, ты мне сразу бросилась в глаза.
– Я заметила.
– Понимаешь, я с ней уже три года встречаюсь.
– Это много. Да, ты прав. Надо жениться.
– Я совсем запутался. Я как будто сошел с ума. Мне, старому человеку, уже вредно так беспокоить свое сердце, знаешь ли.
– Тридцать девять лет уже называется старостью?
– Не сердись.
Кто сердится здесь? Хотя, да. Сержусь. Потому что мне уже тридцать. И мне, по идее, надо искать новый объект, а не сидеть здесь и слушать эти нюни. Но марку держать надо:
