Читать книгу Дава - Мадина Кеберлейн - Страница 1

– Трусишки то хоть чистые надел перед делом?

– Блять! – от неожиданности парень, стоящий на краю крыши заорал во всё горло. – Какого черта… Ты здесь откуда взялся вообще?

– Да покурить вышел, – ответил плечистый мужчина с сигаретой в руке. – если бы знал, что стану свидетелем превращение мудака всмятку, прихватил бы камеру. Потом бы музон грустный наложил. Такое ведь любят сейчас.

– Ты больной что ли? – парень оглядел незнакомца, совершенно не похожего на городского безумца.

– На этой крыши больной один, а вот второй просто вышел покурить. Про трусишки ведь я серьёзно тебе говорю. Будешь лежать с мозгами наружу, а тут ещё и трусы дырявые. Не комильфо, парень. Так ты будешь прыгать или нет? Холодновато становится.

– Ты чего прикопался ко мне, придурок?

– Для мертвеца ты слишком болтливый. – незнакомец затянулся дымом сигареты, и с блаженным видом выпустил его в небо.

– Иди нахуй отсюда, я сказал. – парень был в шоке от его наглости. – Съебись отсюда!

– Тебе жалко что ли, если я поглазею? Какая тебе разница уже? Лети давай, а то у меня пальцы от холода немеют.

– Ты блять реально что ли с головой не дружишь, мудила? Если ты сейчас не съебешься отсюда, сука, я за себя не отвечаю.

– Ааа! Так ты струсил что ли? – парень с татуировкой на шее затушил сигарету о свою ладонь. – А я уже размечтался, что стану свидетелем жалкого побега от реальности, что буду рассказывать журналистам, как ты плакал перед прыжком…

– Заткнись!

– Кого ты винишь, кстати, в своём решении? Что мне передать народу? Мамашу, которая не любила?

– Заткнись, я сказал!

– А! Это, наверное, тебя довёл до ручки батя. Бухал, а потом пиздил тебя в детстве да?

– Сука, рот завали!

– Знаешь, что самое смешное в этой ситуации? – незнакомец хохотал, облизывая ожог на ладони. – Мне вообще похуй, что тебя сюда привело! Но я единственный, кто проводит тебя в последний путь и я могу выдумать всё, что угодно…

Не выдержав болтовню незнакомца, парень с кулаками набросился на него. Пока он его душил, тот беспрестанно хохотал.

– Я скажу всем, что тебя отымели старшеклассники на вписке!

– Заткнись! Заткнись! Заткнись!

– Ты даже не представляешь насколько у меня больная фантазия! – незнакомец даже не сопротивлялся ударам. – Твоя семья в жизни не отмоется.

На крыше лежали два человека, совершенно незнакомых другу другу. Они тяжело дышали, пар возносился над их лицами. С носа незнакомца текла горячая кровь, оставляя следы на его небритой щеке:

– Дава.

– Илья.

***

Семнадцатое октября. Это ведь сегодня. Илья смотрел внутрь пакета, где лежали бутылка молока и черный хлеб, изготовленные сегодня. Мама сказала взять именно свежий хлеб, за сегодняшнее число. Сделай он вчера шаг и все это его уже не волновало. При вскрытии в его желудке обнаружили бы вчерашний хлеб и много алкоголя. Чтобы последний раз покинуть квартиру своей матери, Илье пришлось дважды выходить в магазин за водкой. И каждый раз он замирал перед нажатием нужной кнопки, направляя указательный палец то на первый этаж, то на двенадцатый. Денег на водку больше не было, как и времени. Мать должна была вернуться с работы. Илья слишком затянул, лёжа на полу в своей комнате. Он разбил свои кулаки в кровь о стену, разгоняя адреналин по своему телу. Это было единственное, что могло разжечь в нём злобу и решительность. Отец учил его отвечать за свои слова, сказанные даже в глубине души. "Взял палку-бей!" – кричал отец, брызгая слюной. Илья плакал и колотил отца, чтобы защитить избитую мать. Ему было тогда пять лет. И это было последнее воспоминание об отце. Все отцовские житейские уроки вызывали у Ильи рвотный рефлекс. Больше всего в своей жизни он боялся превратиться в своего отца.

Он представил себя на асфальте, пытаясь понять, что его привело на крышу. Был ли это его внутренний голос, или же это был голос отца в его голове. Обдумывая всё это, он стоял на незнакомой остановке и разглядывал продукты в пакете.

– Эй, парень! – рядом кто-то громко просигналил.

Илья поднял глаза и увидел маршрутку без пассажиров. За рулем сидел водитель с до боли знакомым лицом.

–Ты едешь? Садись, дубак на улице.

После этих слов Илья вдруг ощутил, что продрог до костей. Его ветровка отлично спасала от дождя летом, но была совершенно непригодна для поздней осени. Сев в маршрутку, Илья стал разглядывать вещи водителя. Несколько дней назад всё это казалось бы Илье до чёртиков банальным, но не сейчас. Он смотрел на маленькие боксерские перчатки, висящие на зеркале заднего вида, и не понимал, что это перед ним. Звон в ушах создавало бренчание монет, бережно разложенных на торпеде. Восточный мотив доносился из динамика, заглушая все мысли о предметах, ставших внезапно для него неизвестными.

– Ты переехал что ли? – вдруг спросил водитель, вырвав Илью из глубины его подсознания.

– Что?

– Я тебя раньше часто видел по другому маршруту.

– А. Нет, просто решил прогуляться.

– Студент?

– Да.

– Учиться – это хорошо! Учиться надо.

Отправившись за молоком и хлебом несколько часов назад, по просьбе матери, Илья повернул в другую сторону. Он уходил всё дальше от привычного магазина, в который ходил много лет подряд, где ещё мальчишкой его угощали яблоками в овощной лавке. Тётя Римма вытирала яблоко, чтобы передать его через витрину Илье. Тогда ему казалось, что его здесь любят и поэтому угощают. А на самом же деле, опытная продавщица овощной лавки, таким образом, умело закрывала рот вечно ноющему Илюше. За что мать сопливого Ильи была ей бесконечно благодарна. Но этого Илья никогда не узнает, ведь когда-нибудь его мать унесет эту маленькую тайну с собой, как и тысячи других.

– А я еду и вижу лицо знакомое, дай думаю спрошу. – голос водителя стал вновь доноситься до слуха Ильи. – Меня Магой зовут, кстати. У меня младший брат жениться, наконец, решил, вот поехал с невестой знакомиться, говорят хорошая девушка. Я ему всю свадьбу оплачиваю, в подарок. Он младше меня, глупый такой, вечно влезает в неприятности. Я ему всегда говорил, что без хорошей жены он пропадёт, вляпается, а он только рукой махал на меня. Знаешь, сколько я ментам денег за него отдал? Я бы уже давно квартиру купил себе. Как представлю, так сразу злость берёт. Ничего, вот сейчас жениться, там и дети пойдут, сразу успокоится…

– Вот здесь остановите, пожалуйста. – Илья указал на остановку впереди.

– Ну, вот мы и на месте! – настроение у Маги было на высоте, свадьба брата сулила ему спокойную жизнь, о которой он и мечтать не мог.

Почему Илья раньше не разговаривал с этим обаятельным водителем маршрутки. Возможно, до сегодняшнего дня ему было наплевать на всех, а возможно, Мага, затянутый его младшим братом в череду неприятностей, был не такой радостный и болтливый. Порой тени становятся видимыми в самые тёмные часы. Тень, именно так и ощущал себя Илья. До сегодняшнего дня.

Открывая ключом дверь, Илья услышал громкий смех своей матери.

– Наконец-то! – мама вышла в коридор, вытирая мокрые руки о подол застиранного фартука. – Ты где пропал? Мы тут заждались тебя.

– У нас гости?

– Гость! – мама расхохоталась, забрала пакет с продуктами и скрылась за дверью кухни. – И какой приятный!

Илья помыл руки и направился в сторону маминого голоса. Слышалось, как мама без устали комментирует семейные фотографии.

– Здесь Илюша на своём выпускном! Как же ему идёт костюм! Правда ведь?

– Ирина Анатольевна, скажите, пожалуйста, а кто Ваш любимый актёр?

– Абрамов в молодости хорош был, а что? – недолго думая, ответила мать Ильи.

– Так вот Ваш Илюша в костюме вылитый молодой Абрамов.

– Ой! – мама залилась кокетливым смехом. – Давидик, ну ты как скажешь, хоть стой, хоть падай!

– Дава? – Илья оцепенел в дверном проеме.

– А вот и наша потеряшка! – Дава расплылся в улыбке.

– Илюша, почему ты меня раньше не знакомил с Давидиком?– задала вопрос Ирина Анатольевна, но ответ ее мало интересовал.

Илья пытался понять, что Дава рассказывал его матери, пока его не было дома, и в курсе ли она вчерашнего случая на крыше. Он внимательно следил за поведением Давы, но тот лишь рассматривал фотоальбом, вальяжно устроившись в кресле, в то время, как мать сидела на подлокотнике рядом с ним. Казалось, будто она поддалась неуловимому влиянию Давы. Мать с упоением ловила каждое его слово. Каждая шутка вызывала у взрослой женщины ребячий восторг. Как ему это удаётся? Илья уже много лет не слышал, как мать смеётся. Короткие смешки, выдавленные ею из-за хорошего воспитания, были не в счёт.

– Я предложила Давидику остаться на ужин, но он говорит, что у Вас дела какие-то.

– Дела, делишки, Ириночка Анатольевна! – Дава громко захлопнул фотоальбом. – Нам пора, Илюша!

– Прямо сейчас? Но я же…

Дава, словно змея, заглотил кусок яблока, положив надкушенный плод обратно в вазу.

– Взгляните на своего Илюшу, Ириночка Анатольевна! – Дава больно сжал челюсть Ильи. – Таким Вы его больше не увидите!

– В каком смысле, Давидик? – теперь улыбка Ирины Анатольевны казалась немного растерянной.

– А в том, Ириночка Анатольевна, что он вернётся к Вам или победителем по жизни, или как Абрамов. – Дава подмигнул ошарашенной женщине, и вышел вон из комнаты.

– Но Абрамов уже того же…

Ирина Анатольевна нервно хихикнула, глядя на Илью. Сын быстро поцеловал мать и поспешил за Давой, пока не начались неудобные вопросы. Дава ждал его в лифте, улыбка на его лице исчезала так же быстро, как и появлялась.

– Я думал, ты дашь время для обдумывания. – Илья смотрел на Даву, стоявшего с закрытыми глазами, упираясь затылком о стенку кабинки лифта.

– Для чего тебе время, Илюша? – Дава пристально посмотрел в глаза Илье. – Что ты сегодня сделал, чтобы твоя жизнь заиграла другими красками? Перешёл на другую сторону улицы? Не смеши меня.

Илье нечем было возразить. От одного лишь взгляда Давы, Илья понимал, что дороги назад нет. Его так воспитала мать и бабушка. Его учили терпеть с самого рождения. Терпеть тирана пьянчугу отца, чтобы семья была полной. Терпеть садик, чтобы мать могла ходить на работу и зарабатывать отцу на бутылку. Терпеть драчливых соседских мальчишек, чтобы их матери не скандалили. Терпеть школу с задиристыми одноклассниками, чтобы мать не вызывали к директору, ведь она и без того уставала. Терпеть редких ухажеров матери, чтобы им стало жить полегче, после смерти отца. Терпи! Терпи! Терпи! И вот именно сейчас Илья вновь терпел. Шёл с Давой в неизвестном направлении и терпел, боясь обидеть своим вопросом незнакомого ему человека.

– Садись. – Дава открыл дверь иномарки перед Ильёй.

И Илья сел.

За рулём Дава казался ещё властней. Уверенность сочилась из каждой его поры, стекала с каждого волоска на его теле. Он будто слился со своим автомобилем. Если бы была возможность послушать его грудную клетку через стетоскоп, то его сердце бы рычало в унисон мотора спортивного кара.

– Куда мы едем? – Илья всё-таки решился узнать о дальнейшей своей судьбе.

– Нужно смыть с тебя ссанину. Воняет не по детски. – Дава нажал кнопку, чтобы опустить стекло. – Ты что не мылся со вчерашнего дня, Илюша?

– Я не успел просто…

– Блять, парень, ты реально ходил в обоссаных штанах по городу? Кто вообще захочет иметь дело с обоссанцем?

Илья, молча, слушал, как Дава критиковал его изношенную футболку, пропитанную двухнедельным потом. Он настолько привык к жизни невидимки, что просто исключил из нее ежедневный душ и чистую одежду. Зачем пытаться быть кому-то приятным, если тебя никто не замечает. Разве кто-то помимо Вас высчитывает сколько дней Вы ходите в одной и той же футболке. Ну, а бельё? Его вообще не видно. А если не снимать обувь, то носки не будут вонять.

– Выходи из машины. – с брезгливостью заявил Дава, как только его автомобиль остановился.

– Выходить? Сейчас? Но мы же на светофоре стоим… – один лишь взгляд Давы дал понять Илье, что он не шутил.

– Теперь придется на мойку тащиться из-за придурка обоссаного. – Дава не реагировал на вопросы Ильи, протирая влажными салфетками кожаное сиденье.

Илья вышел из автомобиля. Вокруг сигналили, ругаясь на озадаченного пешехода, стоявшего посреди дороги. Дава открыл окно, чтобы проветрить салон автомобиля. Загорелся зелёный свет, и поток автомобилей двинулся.

– Что мне делать то?

– Я тебе не мамочка, чтобы всё разжевывать. – автомобиль Давы медленно двигался по дороге.– Не хочешь быть обоссаным чмом и дальше – иди за машиной.

Илья шёл рядом с автомобилем. Через открытое окно до него доносился голос Давы. Он говорил с кем-то по телефону. Именно этот голос мог заглушить голос отца в голове Ильи, звучавший на протяжении двадцати лет. Наверное, поэтому Илья сейчас здесь, а не на холодном столе перед патологоанатомом. Илья рассматривал руки Давы на руле, забитые татуировками. Он смотрел просто на странные изображения, даже не догадываясь, что за каждым из них стояла своя история.

Автомобиль стал парковаться к обочине.

– Ты, блять, в клумбу ещё встань. – выйдя из автомобиля, Дава недовольно указал на молодой газон под ногами Ильи.

Дава прошёл уверенным шагом мимо Ильи, не говоря ему и слова. Илье не осталось ничего другого, как бежать следом. Его нос улавливал горьковато-сладкий аромат парфюма Давы, на секунды зависающий шлейфом в воздухе.

На крыльце стоял крепко сложенный мужчина, улыбаясь, приветствуя Даву. Со стороны, казалось, будто их связывали кровные узы или давняя дружба. Не обращая внимания на тщедушного Илью, Дава общался с мужчиной, от головы которого исходил лёгкий пар. Внутреннее убранство и типичный запах для таких мест ответил на вопрос в голове Ильи, куда же именно его привёз странный новый знакомый. Они приехали в самую обыкновенную баню, только скорее всего очень дорогую.

Мужчина указал Илье на дверь, за которой скрывалась душевая комната.

– Ну что, Илюша, раздевайся. – приказал Дава. – Будем из тебя человека делать. Да, мужики?

Двое крепких мужчин довольно согласились с Давой.

– Что ты имеешь в виду? – Илья ощутил себя загнанным в ловушку.

– Если ты сейчас не разденешься, то тебе поможет Николаич. Да, Николаич?

– Это я мигом! – грозный мужчина загораживал дверь из душа. – Ты же меня знаешь, Дава.

– Лучше сам, Илюша! – Дава был занят перепиской в телефоне. – Лучше сам.

– Нет. – Еле слышно произнёс Илья.

– Мне показалось или ты сейчас проблеял "Нет"? – Дава поднял глаза от экрана телефона.

– Я сказал, что не буду раздеваться. – уже увереннее заявил Илья. – Это что какое-то новое развлечение у богатых?

– Он Ваш, мужики. – холодно заявил Дава, вернувшись к переписке.

– Парень, тебя же просили по хорошему, так что не обессудь. – второй мужчина направился к Илье, закатывая рукава.

За спиной Давы, Николаич удерживал силой Илью, пока его напарник срывал с него одежду. Они не реагировали на крики и мольбу оставить его в покое. Силы были неравны.

– Стойте, мужики! – внезапно для всех приказал Дава.

Обессиленный Илья сидел на коленях, его разорванная футболка валялась в углу тёмной душевой кабинки. Его грудь вздымалась, слёзы душили изнутри. Илья с надеждой взглянул на Даву, неужели, он сжалился над ним.

– Это нужно запечатлеть! – Дава включил камеру со вспышкой на своём телефоне. – Мужики, скажите: пи-и-идор!

– Пидор! – хором ответили двое, их громкий смех эхом разошелся по сырому помещению.

Николаич присел на корточки рядом с Ильёй, позируя на камеру.

– Дава, пожалуйста, не надо. – Илья прятал лицо от вспышек камеры.

– Отлично получилось! – Дава довольно разглядывал фотографии. – Илюшу даже жаль немного, но на это у нас нет времени. Кончайте с ним по быстрому, мужики, и расходимся.

Илья воспользовался моментом, пока троица смеялась над фотографиями. Он бросился к выходу, но реакция никогда не подводила Николаича. Крупный мужчина в льняной рубашке схватил Илью за волосы и откинул назад. Недавно ещё улыбчивый мужчина, с жадностью хищника смотрел на еле живую от страха жертву. Что-то внутри Николаича проснулось и Дава был единственным, кто это заметил. Едва уловимая гримаса Давы дала понять Николаичу, что нужно быть полегче, но пленник этого не видел.

– Ты чего ерепенишься, Илюша? – с издевкой спросил Дава.

– Я не такой! – навзрыд заорал Илья.

– Не такой – это какой? – Дава нахмурил брови.

– Я не пидор. – орал Илья, сжимаясь в углу. – Понял? Ты понял меня? Вы все поняли меня?

– Да понял, я понял! – Дава спокойно прикуривал сигарету от спички в руках Николаича. – Я только не понял, кто тогда здесь пидор, по твоему мнению. Мужики, походу он только что Вас петушарами назвал.

Илья не понимал, что происходит. Что это, дурной сон или больное воображение? Ничего из происходящего не поддавалось логическому объяснению. Помощь, предложенная Давой, всё больше напоминала пытку. Но самое страшное было то, что Илья не знал, когда и чем это всё закончится.

– Не хорошо. – подытожил Николаич.

– Будь я на Вашем месте, мужики, такого бы не прощал. – Дава наклонился над трепещущим Ильёй. – Если ты не уверен, что хочешь изменить свою жизнь, вали нахрен отсюда. Даю тебе три секунды. Как ты уже понял, я дважды не повторяю.

– Что тебе от меня нужно? – Илью прорвало, он кричал, пытаясь понять, что происходит. – Что Вам всем от меня нужно?

– Редкостный мудак. – Дава обращался к Николаичу. – Дай ему под дых, чтоб заткнулся, а то у меня голова сейчас взорвётся. Только слегка, да!

– Ты же меня знаешь, Дава. – Николаич всегда беспрекословно выполнял приказы Давы.

– Вот именно, что я тебя знаю. – Дава направился к выходу. – Если он не свалит в течение трёх секунд, скажите, что я жду его в машине.

– Будет сделано.

Дава шёл по коридору, в полной тишине. Илья молчал. Он молчал, и когда Николаич поднял его и ударил в живот, и тогда, когда с него грубо снимали джинсы с бельем. Пока напарник Николаича обливал розжигом вещи Ильи, сам Николаевич включил воду и направил струю из шланга на их хозяина. Вода была ледяной, а напор – сильным.

– Чего стоишь? – Николаич пытался перекричать шум воды, указывая на емкость с шампунем. – Бери шампунь и мойся. Такого красавца, как ты никто ждать не будет.

– Тем более жопу мыть. – добавил напарник, глядя на горящую кучу вещей.

Борясь со струёй, абсолютно голый Илья взглянул вниз, а потом недоверчиво посмотрел на Николаича.

– Ещё раз так на меня посмотришь, я тебе этот шланг в жопу засуну. – Николаич направил струю в лицо Ильи.

Как и обещал, Дава ждал в машине. Илья размахивал руками с крыльца, подавая сигналы бедствия, но Дава был занят телефонным разговором. Парень огляделся вокруг и рванул к автомобилю. Эта картина заставила Даву закончить диалог.

– Они спалили все мои вещи. – возмущался Илья.

– А ты хотел свою ссанину надеть на чистое тело? – Дава заблокировал двери в автомобиле.

– Впусти меня. – Илья дергал ручку автомобильной двери. – Я же голый.

– В этой тачке могут сверкать голой задницей только я и снятые мною девки. – Дава тронулся с места.

– Ты же не серьёзно? – Илья поспешил за автомобилем Давы, прикрывая ладонями пенис с яйцами. – Дава!

Илья благодарил счастливый случай, что на дворе стоял поздний вечер и большинство людей уже готовилось ко сну. Но всё изменилось, когда Дава выехал на центральную улицу. В центре города было светло как днём: витрины, фонари, афиши, рекламные вывески – всё это освещало каждый сантиметр дороги, по которой ехал спортивный автомобиль, а рядом с ним бежал голый парень. Толпы людей сновали по обочинам. Громкая музыка доносилась из открытых дверей баров и ресторанов. Уличные музыканты и танцоры собирали вокруг себя зрителей благодаря своим талантам, в то время как Илье понадобился лишь голый зад. Парень отовсюду слышал свист и улюлюкающие выкрики пьяных пассажиров такси. Местные проститутки, выдающие себя за студенток, опоздавших на последний автобус, смеялись и кричали, чтобы тот не забирал их хлеб. Одна из них даже пыталась ущипнуть Илью за задницу, но подъехала иномарка и перегородила ей путь, подкинув работы на час.

– Илюша, теперь ты надолго запомнишь, что душ должен быть ежедневным, а одежда всегда свежей. – Дава был собой доволен, преподав урок парню без портков.

По многолюдной дороге Илье попалась урна, набитая газетами. По-видимому, кто-то из промоутеров оставил львиную долю полиграфии, которую должен был раздать прохожим.

Наконец, автомобиль подался вправо, паркуясь перед проспектом с бутиками.

Дава медленно вышел из автомобиля и направился к зданию. Он открыл стеклянную дверь бутика, пропуская Илью вперёд. Парень поспешил скрыться от любопытных взглядов зевак и криков о потерянном стыде, внутри светлого помещения, но и тут его встретили взгляды. Пятеро продавцов-консультантов во главе с администратором стояли в центре бутика с одеждой и обувью. Девушки в униформе пытались не бегать глазами по обнаженному телу посетителя, в отличии от парня администратора. Аккуратно уложенные брови и блеск на губах просто кричали, чтобы Илья стал ему махать двумя руками, уронив газеты на пол.

– Давид Робертович, дорогой Вы наш человек! Как мы рады Вас видеть! – администратор принялся кланяться и трясти руку Давы.

Всех вокруг будто не беспокоил тот факт, что среди них стоял совершенно голый человек. Все принялись щебетать с Давой, расспрашивая, как прошло его очередное путешествие.

– Захарушка, милый! – Дава приобнял Илью и обратился к слащавому администратору. – Прикрой, пожалуйста, этот голый зад чем-то приличным.

– С огромным удовольствием, Давид Робертович, хотя и к сожалению тоже.

– Илюша, кстати, посмотри на Захарушку. Вот Захарушка у нас пидор! А Николаич нет. Видишь теперь разницу?

– Он что назвал Николаича пидором? – Захарушка выпучил огромные глаза.

– Представляешь себе. – ответил Дава, принимая чашку кофе от одной из сотрудниц.

– Как ты жив то вообще остался, милый мой?! – Захарушка закатил глаза. – Дорогуша, на тебе точно нет колото-резаных?

Администратор попытался заглянуть под газеты, но Илья вовремя его одернул. В голове Ильи крутилась мысль, что всё это происходит не с ним. Всё эти люди были для него настолько чуждыми, что казалось, будто они говорили на другом языке. Будто он спал долгие годы, а когда проснулся, мир стал совсем другим. В этот момент он осознал, почему некоторые заключенные предпочитают вернуться обратно на зону. В привычный им круг людей и законов. Пока Захарушка дотошно снимал с него мерки, то и дело, касаясь его кожи, Илья мечтал вновь оказаться на крыше дома.

Илья стоял на подиуме, окруженном зеркалами. Куда бы он ни повернулся, его голый зад множился втрое. Девушки по щелчку администратора с маникюром приносили всё новые и новые вещи.

– А можно ли для начала принести мне трусы? – шёпотом спросил Илья.

Захарушка посмотрел на Даву, окруженного кокетливыми сотрудницами, жадно ждущими от него вопрос: "до скольки сегодня ее смена".

– Несите всё, что он пожелает. – Дава пожал плечами. – Кто платит-тот и заказывает. Да, девчонки?

– Но у меня же нет денег. – Илья судорожно пытался найти хоть какой-то ценник на новых трусах.

– Сегодня нет, а завтра есть, Илюша. Да, девчонки?

В ответ девушки лишь заливисто засмеялись. Не реагируя на то, что Илья сообщил об отсутствии денег, Захарушка продолжал собирать его образ.

– Как говорит Давид Робертович: "деньги лежат под ногами, стоит лишь спустить их с дивана". – Захарушка с любопытством наблюдал, как Илья надевал брюки, разглядывая его задницу через отражение в зеркале. – Готово, Давид Робертович! Принимайте красавчика.

– Совсем другое дело! Умеешь ты, Захарик, из куска говна человека сделать! – Дава вложил в карман администратора бумажную купюру. – С девчонками чай с тортиком попьете. Да, девчонки?

– Вы как всегда слишком щедры, Давид Робертович! – администратор спрятал купюру поглубже в карман.

Илья стоял, как истукан, в ожидании приговора в виде чека. Он даже и представить не мог, сколько эти вещи и обувь могут стоить. Политика бутика была таковой, что ярлыки снимались и клались на журнальный столик, прежде чем вещь попадала на примерку к потенциальному покупателю. Это делалось для того, чтобы приобреталась именно вещь, а не ее стоимость. Глядя на многих богатых людей, можно ненароком получить модный сердечный приступ. Шальные деньги позволяют им скупать всё, но вкус от этого у них не прибавлялся. Обновлённый Илья ждал, что его сейчас скрутят, снимут новые вещи и сдадут полиции. А вот там-то его голый зад точно найдёт приключения.

– Запишите всё на имя Илюши. – сказал Дава, перед тем, как выйти из бутика.

– Как пожелаете, Давид Робертович! – Захарушка быстро щелкнул пальцем, и девушка за стойкой принялась что-то вносить в компьютер. – Отлично провести Вам вечер, Давид Робертович!

– До свидания. – Илья осторожно последовал за Давой, все время оборачиваясь на персонал бутика, но он был уже никому не интересен.

На улице Дава стоял перед открытой дверью автомобиля, предлагая Илье занять пассажирское сиденье:

– Вот теперь добро пожаловать на борт, Илюша!

– Могу сесть?

– Спросишь еще раз и пойдешь рядом.

Илья быстро занял пассажирское сиденье.

– Что это было? – спросил Илья, когда Дава сел за руль. – Ты кидаешь людей на бабки?

Дава рассмеялся в голос, глядя на поток автомобилей, через зеркало заднего вида. Он включил поворотник, в ожидании красного сигнала светофора. Движение было плотное, поэтому пришлось дожидаться момента, чтобы начать движение. Дава держал визитку с логотипом бутика.

– Во вторник ты должен заплатить за свои шмотки. – сообщил Дава, бросив визитку пассажиру.

Изучив наименования приобретенных товаров и их стоимость, нервный смешок Ильи глухо прозвучал в салоне автомобиля. Сорок девять тысяч. В голове Ильи не укладывалась эта сумма. По мнению Илью сумма сорок девять тысяч может быть равна месячному проживанию, вместе с оплатой аренды съемной квартиры, но никак не трусам, брюкам, джемперу и паре обуви с носками.

– Ты же понимаешь, что у меня нет таких денег и я не смогу заплатить за все эти вещи?

– Значит, всё-таки это не я, а ты кидаешь людей на бабки. – ответил Дава, выворачивая руль влево. – Хотя я бы не советовал кидать таких людей. Мой Николаич просто младенец, по сравнению с их бульдогами.

– Дава, зачем ты всё это делаешь?

– Вот ответь мне, Илюша, кем ты хочешь стать, когда вырастешь? – Дава нарочно пропустил вопрос Ильи.

– Я серьезно, Дава. Хватит. – не выдержал Илья. – Ты предложил мне помощь, а сейчас я в еще большей заднице, чем был до знакомства с тобой. К своим проблемам, я плюсанул, кажется, сломанное ребро и кругленький долг перед какими-то людьми.

– Есть хочу. Загонял ты меня, Илюша. – Дава продолжал игнорировать жалобы Ильи. – Ты есть хочешь?

– Я не собираюсь за один вечер накопить долгов по всему городу. – Илья разглядывал мелькающую картинку за окном.

– Не ссы, Илюша, я угощаю. Тебе, кстати, ещё чувство юмора бы подровнять, а то в наше время без него никуда. Ты давай расслабься, а то напряжение твоё меня раздражает. Выдохни, в окошко посмотри. Смотри как красиво в центре. В центре у нас красота, огоньки везде, урны вон какие. Здесь же у нас бомонд обитает. Господа должны плавать в роскоши, а челядь пусть прозябает в развалинах. А как только из центра выберешься в ясный день, глаза слезятся не от солнца, а от разрухи вокруг. Была бы моя воля, дал бы всем этим пиджакам под зад, чтобы летели туда, где деньги свои хранят. Вот мне никак не понять, за что эти пиджаки столько бабла получают. Нихера не делают, а обеспечивают несколько поколений своей семьи вперёд. Законы они принимают для народа. Как сытый может знать, что лучше для голодного? А главное, все будто слепые и глухие там наверху…

Сидя в дорогом автомобиле, Илья не понимал агрессивного настроя Давы к состоятельным людям. На пороге ресторана Даву с Ильёй встретила сногсшибательная девушка с глубоким декольте. Илья заметил у неё странное поведение. Разговаривая с Ильёй на её лице сияла приветливая улыбка, но стоило ей обратится к Даве, её и без того пухлые губы надувались ещё больше. С этим выражением лица она напоминала капризную девчонку. Все столики были заняты, и девушка озадаченно разглядывала карту рассадки гостей.

– К сожалению, все столики сейчас заняты. – моргая пышными ресницами, заявила девушка.

– Марго, неужели ты оставишь меня голодным? – Дава облокотился на стойку, за которой стояла девушка.

– Ну ты же меня оставил голодной. – выпалила в обидах Марго, и Илье всё сразу стало понятно.

Пока Дава нашёптывал свой коварный план действий на ушко Марго, Илья раздумывал, когда Дава только успевал быть повсюду и со всеми. Вспоминая свою жизнь, Илья видел лишь беготню с учёбы на практику и с практики домой, и так по кругу.

– Дава, если ты меня опять обманешь, я не знаю, что сделаю с тобой. – угрожать Марго получалось хуже, чем обижено надувать губки.

– Зато я знаю, что с тобой сделаю. – Дава одержал победу, Марго расплылась в улыбке, она не сводила взгляда со своего искусителя.

– Я с удовольствием провожу Вас к столику, господа! – прижимая меню к упругой груди, Марго повела гостей через ресторан, покачивая бёдрами.

– Когда я голодный, бросаюсь на любую кость, как собака. – Дава подмигнул Илье.

– Присаживайтесь, господа! Ваш официант скоро к Вам подойдёт. – Марго раздавала меню. – Приятного аппетита, Давид Робертович!

– Марго, ты просто мой ангел-спаситель!– Дава не унимался. – Ты не дала мне умереть голодной смертью!

Если бы не подоспевший вовремя официант, Марго набросилась бы с поцелуями на Даву прямо в зале ресторана. Выкладывая меню перед Давой, она наклонилась к нему максимально близко, задевая его плечо грудью. Даве льстило такое внимание, его рука скользнула снизу вверх по ноге девушки. Марго замерла в ожидании, что может сегодня Дава осмелится поднять руку выше и заметит, что на ней нет трусиков. Вот уже несколько месяцев, она не носила нижнего белья, думая, что Даве должно это понравиться. Но сегодня Марго вместо пикантного момента с любимым посетителей ресторана, поимеет лишь обострение цистита. Но об этом она узнает лишь на утро.

– Добрый вечер, господа! Вам, как обычно, Давид Робертович? – спросил официант, не доставая из кармана фартука блокнот для записей.

– Привет, Саня! Умножь всё на два, пожалуйста. – Дава улыбнулся парню, убиравшему лишние приборы со стола.

– Минут на пятнадцать будет дольше обычного, Давид Робертович!

– Подождём. Мы не торопимся же никуда?

– Я не против. – робко согласился Илья.

–Я тогда Анвару скажу, чтобы пока кальян приготовил.

–Хорошо. А кто сегодня в баре работает? – спросил Дава, пытаясь разглядеть парня за барной стойкой.

– Семён.

– Отлично! Скажи ему, чтобы он сделал свой фирменный коктейль для этого парня. – Дава указал на Илью. – Ему нужно чуток расслабиться.

– У Вас не намечается после ужина деловая встреча? – Саня спросил у Ильи, улыбаясь уголком рта.

– Нет. – Илья не сразу сообразил, что вопрос адресован ему.

– Тогда я пошёл за Вашим коктейлем. – официант забрал меню, и направился прямиком к барной стойке.

Саня подозвал Семёна и указал на столик, где дожидались своего заказа Дава и Илья. Бармен расплылся в улыбке. После того, как он рукой отдал честь Даве, Семён принялся подбрасывать разные бутылки и выставлять их на барную стойку. Количество бутылок пугало. Из всего разнообразия напитков, Илья узнал лишь один – и это была водка.

– Если хочешь понять хоть часть того, что я хочу до тебя донести, ты должен пить залпом всё, что поставят перед твоим носом. – Дава довольно протягивал кальян.

– А ты разве не будешь пить со мной? – спросил Илья, с опаской разглядывая стакан с тёмным коктейлем.

– Мне сегодня допинг не нужен, Илюша! Я живу со своими демонами в гармонии, в отличие от тебя. Да ты пей, не тормози. Это намного лучше того пойла, что ты вчера в себя вливал.

– Удачи! – официант Саня пожал плечами, и поспешил удалиться, чтобы принять заказ у новых посетителей ресторана.

Только из-за пристального внимания бармена Семёна и хостеса Марго, Илья решился выпить неизвестный коктейль. Головокружительный эффект от коктейля пришел раньше официанта со шкворчащий мясом. Илье даже показалось, что он выкрикнул, сделав последний глоток.

– Вот это совсем другое дело! – наконец, Дава увидел подобие улыбки на лице Ильи.

Дава дал сигнал бармену Семёну на повтор. Илья не сопротивлялся. Впервые он почувствовал себя не чужим на этом празднике жизни.

– Ты только попробуй это мясо! Просто что-то богическое! – Дава уворачивал свой непрожаренный стейк с кровью.

– Зачем ты мне помогаешь, Дава? – у захмелевшего Ильи развязался язык, вдобавок проглоченный вкусный кусок мяса окончательно поднял ему настроение.

– Тогда на крыше ты напомнил мне меня: такой жалкий кусок дерьма. Такой если размазать об асфальт, то через пару дней его смоет дождём, и о нём уже никто не вспомнит.

– Ты кусок дерьма? – оказывается Илья умел смеяться.

– Да, да, именно. Но знаешь, чем мы куски дерьма отличается вон от этих? – Дава указал на тучного мужчину в дорогом костюме, напоминающего чиновника.– Чтобы чувствовать вкус к жизни, нужно быть голодным, а эти упыри родились сытыми. Понимаешь?

– Кажется да. – Илья не сводил взгляда от людей вокруг, пожирающих свои блюда.

Даже самые изысканные блюда и напитки не вызывали у них положительных эмоций. Застывшие недовольные гримасы на их лицах говорили, что все они – люди с претензией к жизни. И даже десятибалльное обслуживание в этом ресторане, не гарантировало того, что они останутся довольны, оставив чаевые персоналу.

– Так каков твой план? – Дава был не из болтливых, поэтому Илье приходилось задавать вопросы.

– Илюша, мой план будет исходить из того, кто ты на самом деле?

– Не понял.

– Расскажи мне кто ты.

– Человек? – уточнил Илья.

– Походу тебе нужна ещё порция Лонг-Айленда. – Дава вновь дал отмашку Семёну. – Ты, однако, крепкий орешек, Илюша, хочу тебе сказать.

– Лонг-Айленд. – Илья всё ещё мог выговаривать длинные и сложные слова. – Так вот как он называется.

– Так кто ты?

– Меня всегда подобные фразы приводят в тупик. Никогда не знаешь, что именно от тебя хотят услышать. То ли ты человек, то ли личность. Сразу начинаю чувствовать себя на каком-то мотивационном тренинге. Терпеть их никогда не мог.

– Хорошо, я тебя понял, Илюша. Перефразирую свой вопрос иначе. Как ты хочешь зарабатывать на жизнь?

– В том то и соль, Дава. Я уже не знаю, чего хочу. И хочу ли вообще чего-то.

– Давай только без соплей этих, Илюша. Каждый человек знает, чего он хочет от жизни. Вопрос лишь в том, готов ли он признаться в этом самому себе.

– Себе. Если было всё так просто. – хмыкнул Илья.

Дава уловил интонацию Ильи, и в его памяти моментально всплыл случай из жизни.

– Расскажу тебе одну реальную историю. У меня была знакомая, которая служила в органах. Мы с ней познакомились на студенческой вечеринке. Так совпало, что в тот день она отмечала звание, ей тогда младшего сержанта дали что ли. И вот уже ближе к ночи подруги затащили её в общагу. Только представь, четыре офигенные девчонки карабкаются на второй этаж по трубе, чтобы потусить с нищими студентами. Но сейчас не об этом. Девчонка эта зажигала будто в последний раз. Ей что не предложи, она на всё согласна, естественно, пацаны пошли на риск и стали наперебой к ней подкатывать. Начались шутки про тройнички, а ей пофиг. Давайте, говорит. Подружек своих с их нотациями она тупо нахер слала. И вот утром сидим мы с ней на кухне, она вся мятая, лохматая, распиваем остатки дешёвого портвейна из бутылки и она начинает плакать. Я сначала даже испугался, думаю, ну всё приплыли, пойдёт сейчас заяву катать, типа воспользовались моментом, и принудили приличную девочку к интимный отношениям. А она мне: "спасибо Вам, ребята!". Вот тут я ещё больше охренел. Когда она успокоилась, стала рассказать про свою жизнь. Оказалось, что у неё вся семья в погонах. Как по мужской, так и по женской части. Естественно, у неё никто не спрашивал, чего она хочет. А она на театральный поступить хотела. Грезила видеть себя на сцене, в гриме. Всё детство провела, рыдая в подушку. Отец, чуть какая вольность от дочери, сразу за ремень хвастался. Бил так, что сидеть больно было, не то, что по кружкам театральным скакать. А мать потом ещё и обвиняла, мол сама отца довела. В итоге за неё всё решили, за неё поступили в университет, потом за неё на работу устроились. Только вдумайся, три главных этапа ее жизни прошли через пьяное застолье отца с его университетскими товарищами. У неё не было ни единого шанса на собственное мнение. И в тот день, когда мы с ней познакомились, она как раз сбежала с семейного праздника, посвящённого её званию или точнее сказать восхвалению вклада заботливых родителей в её безупречное будущее. Отец пригласил всё тех же товарищей в погонах, они изрядно нажрались, наперебой рассказывая байки об их героизме, позабыв о главной виновнице праздника.

– Причем тут это? Не догоняю.

– Ты пей и слушай, Илюша! Вторая наша встреча с ней произошла спустя лет восемь. У моего друга тачку угнали, и мы пошли заяву писать в ближайшее отделение. Заходим в кабинет, а там она сидит. Точнее, не та девчонка, а то что от неё осталось. Такая типичная серая мышь, любящая полакомится сыром после шести часов вечера. Я видел, что ей даже стыдно стало. Она смотрела на нас с другом чуть меньше минуты, потом встала, закрыла изнутри кабинет, достала бутылку вискаря и поставила перед нами. И делала она это всё, молча. После того, как мы выпили подряд по два стакана, она заговорила. И разговор этот был не про счастье. Она тупо просыпалась утром и перлась на ненавистную службу, чтобы ей гордились, чтобы все старания её родителей не прошли впустую…

– Как я её понимаю.

– Не спеши её жалеть, Илюша. В третий раз я встретил ее уже в аэропорту. Это был совсем другой человек. Там было дело даже не в дорогой одежде, а в том, как человек себя ощущал. Казалось, ещё чуть чуть и человек начнет заниматься любовью сам с собой. Прямо в зале отлета. Так она тащилась от себя.

– Не понял. Она приняла, что ли свою жизнь, как она есть типа? Ну как в этих тренингах говорят.

– Нет, Илюша. Перед рейсом было немного времени и мы успели выпить кофе, где она и поведала, как со скандалом уволилась из органов и сделалась обыкновенной…проституткой.

– Чего?

– Ты не ослышался, Илюша. Оказалось, что на службе её имели все, кому не лень. А она молчала, ведь отец с матерью так старались для нее. И вот однажды, когда начальник вместо обеда в столовой, без спроса зашёл к ней в кабинет, чтобы снять напряжение, она поняла, что ей проще отсасывать на панели, и получать за это хорошие деньги. После своего откровения, отец признал её умершей, мать как обычно молчала, а она вздохнула полной грудью. Чего, собственно, она и добивалась. От неё, наконец, отстали, и она зажила своей жизнью.

– И где же хеппи энд? Мне казалось, что должен быть хороший конец у этой всей истории, но проститутка так себе вариант для поднятия духа.

– А хеппи энд всё-таки случился. Она несколько лет каталась по миру, заработала денег и открыла свою театральную студию. – Дава неожиданно засмеялся. – Самое смешное, что открыла она её прямо напротив окон родительской квартиры. Вот теперь я повторю свой вопрос: Илюша, так чем ты хочешь зарабатывать на жизнь?

– Своими картинами. – ответил Илья, ни на минуту не задумываясь.

Всю жизнь Илье вокруг твердили, что его творчество лишь хобби. Безобидное времяпрепровождение, которым нельзя жить или зарабатывать на жизнь. Он прятал свои руки, с краской под ногтями, чтобы мать вновь не начинала жаловаться, что он страдает ерундой, вместо того, чтобы ей помогать. Его поддерживала лишь бабушка, но когда её не стало, мать убрала киски и краски на верхнюю полку, заменив их учебниками для поступления в институт. "У нас нет времени на ожидание чуда, мы должны что-то есть сегодня, Илюша". – твердила всякий раз его мать. И Илюша лишь изредка доставал свои кисти, чтобы в тайне нарисовать портрет какой-нибудь красивой девушки, мелькнувшей в окне автобуса.

– Ты рисуешь что ли? – спросил недоверчиво Дава.

– Подожди, я тебе сейчас покажу. – Илья стал оглядываться по сторонам. Он искал глазами, где можно добыть пишущий аксессуар.

Илья встал из-за стола, действие коктейля оказалось обманчиво. Сидя за столом, парень и не догадывался, что его голова настолько кружилась. Немного пошатываясь, Илья подошёл к официанту и отнял ручку прямо в момент принятия заказа у гостей:

– Простите, но мне это сейчас очень важно.

Дава не вмешивался. Ему понравился блеск в глазах Ильи. И дело было вовсе не в выпитом алкоголе.

– Вот. – Илья бросил Даве салфетку.

На салфетке был изображен Дава, в роли демона Бельфегора.

– В этом, однозначно, что-то есть, Илюша.

Изображение демона напомнило Даве о запланированной встрече. Жестом он попросил счет у официанта.

– Мы уже уходим? – спросил Илья, только войдя во вкус.

– Да, Илюша, нам пора. Мне ещё нужно встретится с одним человеком.

– Так ведь час ночи уже. Кто устраивает встречи в час ночи?

– Илюша, у большого бабла нет графика. Пока ты спишь в своей тёплой кроватке, происходит круговорот бабла в городе. Лично я люблю быть в центре этого круговорота. Тебе такси вызвать?

– Не надо никакого такси.

– Ну, тогда погнали, здесь недалеко клуб один есть, мне надо с его хозяином решить кое-какие дела.

– Прикольно! Никогда не был в клубе.

– Ты никогда не был в клубе? – в глазах Давы промелькнуло удивление. – Значит, сегодня у тебя будет дебют. Запомни только: девок в клетках лапать нельзя.

– Там будут девки в клетках? – обрадовался Илья, ускорив шаг.

Дава взглянул на довольное лицо Ильи. Как бы ему не пришлось пожалеть, взяв пьяного сперматоксикозника в клуб, на сцене которого скачут полуголые танцовщицы.

Следуя за Давой, Илья ощущал превосходство над тусовщиками, скучающими в очереди. На входе в клуб никто не спрашивал, кто такой Дава, перед ним просто открылась дверь, за которую Илья еле успел заскочить. Музыка оглушала, а глаза разбегались по телам девушек, извивающимся в клетках. "Вот это поворот событий". – подумал Илья. Вчера он стоял, глядя вниз с крыши, а сейчас он разглядывал упругие ягодицы бомбезной тёлки, танцующей в клетке. Её миниатюрные трусики еле справлялись со своими обязанностями, совершенно не прикрывая того, что должны были. Илья не сводил с них глаз, дожидаясь,что они вот-вот сдвинуться в сторону. Девушка слегка наклонилась к Илье, пока он смотрел на неё с идиотской улыбкой на лице.

– Рот закрой. – Дава стукнул Илью по подбородку.– Идём за столик, а то стоишь со стоиком как подросток.

– Она хотела что-то мне сказать. – Илья оборачивался на танцовщицу.

– У тебя денег не хватит на то, что она хотела тебе сказать. – смеялся Дава, похлопывая парня по плечу.

– Неужели она эта самая? Ну проститутка что ли.

– В этом клубе все проститутки, Илюша! Даже директор, в какой-то степени. Ладно, жди меня здесь, я отойду ненадолго.

Отправив к Илье официантку с обнаженной грудью, Дава поднимался по лестнице.

– Здорово, Дава! – грозный охранник протянул руку Даве.

– Здорово, Димон.

– А Вячеслава Эдуардовича нет у себя. – охранник остановил Даву перед дверью в кабинет директора.

– Димон, в этом коридоре стоит лишь один идиот: или ты, думающий, что я поверю в эту хуйню, что ты сейчас несёшь, или же… ты, охраняющий пустой кабинет грёбанного директора. Понимаешь, о чем я?

Пока охранник соображал, при каком варианте он не оказался бы в роли идиота, Дава без стука вошёл в кабинет.

– Дава! Какой сюрприз! – директор был на месте.

От директора тут же отскочила танцовщица, поправляя губную помаду.

– Смотрю, ты всё ещё по старинке на работу девчонок оформляешь. – не поздоровавшись, Дава занял место на кожаном диване.

– Всё иди, иди отсюда. – Слава отмахнулся от присутствия девушки.

Дава проводил взглядом юную девушку:

– Ты же ей в отцы, годишься, Слава, а ты ей в рот даёшь. Не хорошо. Совсем не хорошо.

– Я даю им не в рот, как ты выразился, а билет в жизнь. Эти девки должны быть мне благодарны.

– Благодарны, блять. – усмехнулся Дава. – Вот ты черт, конечно, Славик.

– Ты пришёл поговорить о моём члене или по делу какому? – уточнил Слава, присутствие Давы его явно раздражало.

– Знаешь, почему мы никак с тобой не подружимся, Слава?

– Почему же? – уточнил Слава, прикуривая сигарету от своего же окурка.

– В том, что я терпеть не могу лицемеров, а ты их возглавляешь.

– Не понял.

– Кажется, мы с тобой договорились, чтобы твои уебаны не продавали дрянь Муче.

– А! Ты об этом. Я то напрягся уже. Это вышло случайно, новенький барыга ещё не знает всех местных нариков в лицо.

– И чья это проблема, Слава?

–Дава, ну ты что будешь нянчиться с Мучей до его старых трусов? Он неисправим, ты же сам прекрасно знаешь.

– Ты не ответил мне на вопрос. Тупой барыга, толкающий говно в твоём клубе – чья проблема? – Дава присел на рабочий стол, разглядывая записи Славы.

– Ну что мне делать, если твой обдолбыш вечно трется возле моих парней?

Дава резко схватил Славу за голову и ударил о стол. Черная бухгалтерия моментально окрасилась в алый цвет.

– Дава, блять, ты мне нос сломал.

– Вот смотри, Слава, как ты стал быстро соображать! Ты ведь прекрасно понимаешь, что сломанный нос – это твоя проблема, ну вот и с твоими барыгами уебанами та же история. Понял, наконец?

– Так дела не делаются, Дава. – Слава пытался остановить кровотечение из носа. – Держи своего нарика на привязи, подальше от моего клуба.

– Надеюсь, ты больше не заставишь меня смотреть на твою лицемерную рожу.

Бросив платок Славе в лицо, Дава направился к выходу.

– Твой Муча мне денег торчит. – крикнул вдогонку Слава.

– Пришли мне счет. – донеслось из коридора.

– Вячеслав Эдуардович, у Вас всё в порядке? – в дверном проеме появилась голова охранника.

– Пошел нахуй с моих глаз. – в дверь полетела хрустальная пепельница.

Слава каждой своей клеточкой ненавидел Даву. Дерзкого и амбициозного, имеющего все то, о чем может мечтать старый бизнесмен, сливающий деньги на проституток и ставки в подпольном казино. Своими пагубными пристрастиями, Слава вогнал себя в долговые ямы, поэтому любой заработок для него не имел ни цвета, ни запаха. Просьбу Давы, он даже и не доносил до мелких торговцев, снующих по клубу. У Мучи всегда при себе было навалом того, чего Славе так не хватало. Наличных. В обмен на них у барыг Славы было полно того, что в свою очередь искал Муча.

– Да, это я. – Слава звонил по телефону, останавливая кровь платком злейшего врага. – Найди мне Рустама. Быстро, я сказал.

Спускаясь по лестнице, Дава увидел Илью на том же месте, где он его и оставил. Парень, не скрывая откровенной похоти, вызванной опьянением, пялился на соседний столик.

– Понравилась? – спросил Дава, заметив, что Илья не сводил глаз с девушки в коротком платье.

– Ничего такая.

– Так раз понравилась, чего не подходишь знакомиться?

– Не знаю. Как-то неудобно что ли. Чуть позже, наверное, можно будет подойти.

Илья битый час наблюдал за компанией подруг, из которых больше всех выделялась та самая блондинка в коротком платье. Он заметил, что официант в стрингах обращался именно к ней, когда принимал заказ. Илья выжидал момент, когда блондинка останется одна, но девушки даже в туалет ходили вместе.

– Подожди меня тут. – Дава выпил залпом свой терпкий эспрессо.

– Дава, ты куда? – Илья почувствовал подвох, но ответа не последовало.

Сняв кашемировое пальто, высокий силуэт курсировал между столиками, пока не дошёл до намеченного пункта В, вызвав паническую атаку у Ильи. Он не мог поверить уровню уверенности в себе Давы, как можно было просто подойти к понравившиеся девушке, заранее не прокрутив в голове план действий, причем обдумывая ещё и запасной.

– Девчонки, прошу меня простить, но у меня совершенно нет времени, можно я сразу зайду с козырей и просто предложу Вас угостить?

Адреналин в крови Давы, после вида вражеской крови, поднял ему настроение.

– Почему бы и не простить. – ответила та самая блондинка, и стало понятно, что другие девушки были его "плюс один".

– Ну, тогда я к бару и обратно?

– Валяй.

– Хотя есть одна небольшая проблема, я не разбираюсь в этих дамских коктейлях. – Дава обратился к блондинке, подмигнув её подругам. – Поможешь мне с заказом?

– Почему бы и не помочь. – блондинка взяла сумочку, чтобы последовать за Давой.

"Немногословная особа". – подумал Дава.

Илья смотрел за трюком, что проворачивал Дава, и его ладошки покрывались потом. Илья водил языком по зубам, хорошо было бы почистить зубы, но вариантов не было. Пусть лучше изо рта пахнет кофе, чем пряным стейком, но и здесь его ожидала неудача: Дава опустошил крошечную чашку до дна.

– У Вас жвачка есть? – Илья схватил официанта за рукав.

– Что? – Официант привык к выходкам пьяных или обдолбанных тусовщиков.

– Жвачка, говорю есть?

– А жвачка. Не, нету.

Дава стоял с блондинкой возле барной стойки. Он был совершенно расслаблен, будто знал её многие годы. А вот напряжение Ильи лишь нарастало, он пытался читать по губам, чтобы понять, о чем же говорил Дава, но картинка двоилась. Блондинка закидывала голову назад, смеясь над шутками Давы. Большое скопление народа возле барной стойки заставляло их стоять вплотную друг другу, но похоже это их совсем не смущало.

– Занятой, значит? – спросила блондинка.

– Такой занятой, что даже нет времени на прелюдии. – ответил Дава, глядя на губы собеседницы.

– Да кто их вообще любит. – Блондинка слегка улыбнулась, чтобы не спугнуть взгляд нового знакомого с ее губ.

– Вот и я также говорю. Интересно, твои подруги обратят внимание, если я украду тебя минут на десять?

– Десять минут? – удивилась блондинка.

– Давай будем реалистами до конца! Так что насчёт твоих подруг?

– Мне на них наплевать, купи им просто выпить и они будут счастливы, как слоны. А что твой друг?

– Между прочим, он первый положил на тебя глаз.

– Ты такой плохой! – девушка поняла, что Дава поступил со своим другом не честно.

– Молчаливой ты мне больше нравилась.

– Так закрой мне рот.

– Это я умею. – Дава заказал у бармена четыре Дайкири для подруг блондинки и сто грамм виски без льда для Ильи. Он знал, что Илье нужно будет переварить то, что он сейчас увидит.

Дава ухватил блондинку за локоть и уверенным шагом повел в сторону туалета. По пути он взглянул на Илью. Тот смотрел в надежде, что его сейчас представят этой роскошной блондинке, но пара прошла мимо него. Когда дверь мужского туалета закрылась, Илья ещё несколько минут смотрел на неё. Алкоголь в организме не давал построить ему правильную логическую цепочку происходящего. Глупая улыбка на лице стала потихоньку сползать, когда и спустя пять минут из туалета никто не вышел. Перед его носом поставили стакан с виски, которые он выпил залпом.

Дава остановил тощего парня в худи именитого бренда прямо на выходе из туалета, по его глазам было видно, что он там засиделся не по естественной нужде своего организма.

– Не дашь нас побеспокоить, на обратном пути получишь на свою отраву ещё. – подмигнул Дава, отдав зеленую купюру парню.

– Долго? – протянул парень.

– Минут десять.

– Окей.

Дава взглянул на парня, и ему захотелось посоветовать ему не раздавать своё время направо и налево, ведь по внешнему виду было видно, что его не так уж и много у него в запасе. Завороженная способностью расплачиваться нового знакомого, девушка безропотно проследовала в помещение, где пахло хлоркой и рвотой.

– Резинка? – с удивлением спросила блондинка, глядя на презерватив в руке Давы. – Я думала, такие бруталы, как ты не пользуются резинками.

– Вот именно поэтому заткнись и надевай мне презерватив.

– Как скажешь, любимый! – девушка зубами взяла из рук Давы презерватив.

Девушка покорно принялась ртом ласкать член Давы, перед тем, как надеть презерватив. У него был принцип: если и трахаться с подобными шлюхами, то только с презервативами. Он знал тех, кто повинуясь минутной слабости сейчас лежал в гробу. Среди тусовщиков много тех, кто поступает подло, желая испортить жизнь и другим. "Страдаю я, пусть страдают и другие" – твердили они. И получали за это по роже от Давы. От таких людей Дава держался подальше, презирая их как биомусор. Эта девушка, которая в данный момент заглатывала его член вместе с яйцами, пытаясь доказать ему свои сомнительные способности, подобной принципиальностью не отличалась, поэтому секс только с презервативом. Устав от звуков рвотного рефлекса, Дава поставил девушку к стене лицом, завершая подлый урок, адресованный для Ильи.

– А ты хорош. – девушка надевала трусики, пока Дава стягивал презерватив со своего влажного пениса. – Меня, кстати, Олей зовут.

– Очень приятно, Оля. – Дава застегнул молнию на брюках и вышел из кабинки. – Я закажу Вам ещё Дайкири, чтобы ты могла рот прополоскать перед следующим дружком.

– Что? Да пошёл ты, урод. – крикнула Оля.

Как порядочный мужчина, Дава сдержал своё слово, и заказал пять Дайкири за столик подруг. Оле он взял двойную порцию. Подруги ликовали от восторга, расспрашивая Олю о новом щедром друге, вызывая на свои головы шквал ее гнева. Отмахнувшись от назойливых подруг, она предпочла молча сосать Дайкири через трубочку, пытаясь не смотреть в сторону довольного Давы.

– Что Вы делали все это время в туалете?– спросил Илья, как только Дава вернулся за столик.

– Мы, Илюша, получали там от жизни удовольствие.

– Ты её трахнул что ли?

– Да. – ответил Дава, как ни в чем не бывало. – Скажу тебе честно, это не девушка, а ведро. Свадьбы с ней у тебя точно не получилось бы. Ну или все твои друзья были бы оприходованы профессионалкой.

– Да что с тобой не так, Дава? – Илья находился в шоке от поступка Давы.

– Это не со мной, а с тобой, Илюша, что-то не так. – Дава наклонился через столик. – И пока ты будешь и дальше жевать свои сопли, у тебя, Илюша, из под носа не только шлюху уведут, но и всю твою жизнь.

– А-а-а! Так это метафора такая была?! – пьяный Илья истерично рассмеялся. – А я дурак не понял, что ты вот так завуалировано решил мне очередной урок преподнести. Браво, Дава, браво! Вы великий учитель! Жалкий кусок говна сказал тебе, что ему понравилась девушка, а что же сделал ты? Ты просто трахнул её в грязном туалете!

Илья так громко хлопал в ладоши и кричал, что на последней фразе Оля поперхнулась халявным Дайкири. Дава смотрел на эту развернувшуюся сцену, и его не покидало желание хорошенько врезать Илье. Возможно, удар бы пробудил его спящие мозги, но на сегодня ударов для этого парня было достаточно.

– Сегодня с тебя довольно, Илюша. – Дава оставил чаевые под пустым стаканом из-под виски. – Нам пора домой.

– Неужели в этом городе закончались все пидоры? – Илья не унимался.

Толку с пьяного Ильи было мало, поэтому Дава сам подошёл к столику, во главе которого сидела Оля, зияя щеками, залитыми краской от стыда.

– Мой друг – пьяный идиот, он принял Вас за другую девушку. Поэтому приношу свои глубочайшие извинения за этот инцидент. Позвольте на прощание угостить Вас ещё?

Что касалось девушек, Дава мог критиковать их в лицо, но не в компании. Тем более компании подруг, своими повадками напоминающих гиен, только и ждущих промаха львицы.

Ольга прожигала взглядом Даву, её бурная реакция на этого мужчину могла выдать их туалетное рандеву, поэтому ей пришлось вновь принять его благородный жест и продолжить сосать Дайкири через трубочку. А может просто Дава был не первым, кто воспользовался её телом и быстро слился. Люди ведь по сути своей обыкновенные приспособленцы, точно такие же как тараканы. Мы привыкаем к любым условиям, какими бы жестокими они не показались нам в начале.

Дава указал двум парням из охраны клуба на Илью, который даже не понял, как оказался на улице. Пронизывающий ветер слегка отрезвил Илью, он шатался на месте, под его ботинками похрустывал мокрый асфальт. Он смотрел по сторонам и думал. Думал о следующем шаге. Если он сейчас уйдёт, то вновь окажется на той самой крыше, а если сядет в машину Давы, скорее всего его отправят в психиатрическую лечебницу. В какой-то момент второй вариант показался Илье куда лучше крыши, и он сел в автомобиль.

– Куда теперь? – обреченно спросил Илья.

– Домой. Сегодня я сделал всё, что мне было нужно.

Остановившись на светофоре, Дава взглянул на уснувшего Илью. Голова парня болталась на худощавой шее, руки безвольными плетьми лежали на острых коленках. Он был такой беззащитный и жалкий. В такие моменты Дава начинал презирать себя, корить за чрезмерную грубость и жестокость к окружающим. Но это гнедущее чувство длилось, пока не зажегся зеленый свет.

***

Дава хозяйничал на кухне. Заварил крепкий кофе и развёл болеутоляющую шипучку в стакане с водой. Вместе с напитками на поднос, он заботливо поставил графин со льдом и водой, а на голову надел тазик. Напевая веселую песню, застрявшую в голове со вчерашнего вечера, Дава в очередной раз поблагодарил себя за то, что предпочитает кофе и секс с девушками, вместо алкоголя.

Войдя в гостевую комнату своей квартиры, ощущения дежавю не покидало Даву. Подсознание вытеснило много воспоминаний из его памяти, появляясь внезапными вспышками. Из стойкого запаха перегара Ильи в комнате, обоняние выхватило аромат старой бани, стоящей в лесу. Только тогда в руках Давы не было подноса с кофе, а дверь была заперта на амбарный замок. А вот ощущение причастности к страданию другого человека было похожее.

– Доброе утро, Илюша! – с этими словами Дава окатил Илью ледяной водой из кувшина.

Илья подскочил с кровати, как ошпаренный, но острая головная боль заставила его занять обратно горизонтальное положение. Тазик с головы Давы вовремя оказался перед гостем. Всё содержимое желудка Ильи неумолимо просилось наружу. После того, как желудок был очищен, Дава заставил Илью выпить болеутоляющее, а уже после всего предложил крепкий кофе.

– У тебя реально с головой проблемы, Дава. – через минут пятнадцать Илья стал приходить в чувство.

– Быстро прими душ и одевайся, у тебя сегодня полно работы

– Не понял. – Илья поперхнулся второй порцией кофе.

– Ты реально думаешь, что изменишь свою жизнь, лежа на кровати? А все должны тебя при этом жалеть, ведь ты мучаешься похмельным синдромом? Меньше бухать нужно было.

– Но ты же сам мне вчера говорил пить.

– Илюша, открою тебе секрет: всем насрать друг на друга. Умей нести ответственность за свои поступки, вокруг всегда найдутся те, кто захочет тебя напоить лишь из-за того, что им самим бухать скучно. Соблазнов всегда будет много, и только ты должен решать, кем являешься: бухим чмом, блюющим в подворотне клуба или хозяином своей жизни, твердо идущим по ней. У жизни людей второго типа гораздо больше плюсов. Я был по обеим сторонам и поверь, я знаю о чём говорю.

– Как у тебя это получается? Ты вроде помогаешь мне, а делаешь это как-то… не знаю даже как назвать. Так обычно не помогают, а вредят.

– Я не понял, Илюша, ты что же опять решил всплакнуть?

– Нет, блин, не решил. – головная боль еще сковывала сознание Ильи.

– А то я уже испугался, что не успел погладить свежий носовой платок для твоих очередных соплей. Задницу поднимай, и в душ.

– Так что за работа? Дава? – но ответа не последовало, Дава уже разговаривал с кем-то по телефону.

Илья поспешил выполнить инструкцию хозяина квартиры и уже спустя двенадцать минут стоял возле входной двери. Закончив телефонный разговор, Дава прошёл мимо Ильи, ждущего его реакции на моментальное исполнение приказа.

– Ты не дождешься от меня похвалы. – сухо произнёс Дава, прочитав это по глазам Ильи. – Во взрослой жизни, Илюша, так и должно быть. Чистый, свежий и пунктуальный. Таких как ты, молодых талантов, пруд пруди. Поэтому чтобы чего-то добиться нужно или родиться сытым, как я тебе уже говорил, или за день пробежать гораздо больше, чем другие.

Илья молча поплелся за уверенным Давой. Сейчас Дава был единственным человеком в его жизни, знающим, что ждет его впереди. Жизнь Ильи была в его руках, после того, как он сохранил её тогда на крыше, пусть и в своей невыносимой манере.

– Поясню сразу, пока ты не надумал какую-нибудь хуйню про нашу дружбу. Мы чужие друг другу люди, я просто тебе помогаю. Потом мы расходимся, и ты забываешь меня, как страшный сон. И ещё: твоё присутствие в моей жизни, никак не должно сказаться на ней. За меня никто работу выполнять не будет, это значит, что помимо твоих дел, нам нужно ездить и по моим. Поэтому не создавай проблем мне и я не создам их тебе. Уяснил, Илюша?

– Уяснил.

Что касалось понятливости Ильи, то он мог заткнуть за шиворот любого. Настоящих друзей у Ильи никогда не было, как и шумных дней рождений и опасных приключений в подростковом возрасте. Все праздники проходили в кругу маминых подруг и их детей, которые не всегда принимали его в свою компанию. Поэтому приходилось задерживаться за столом, выслушивая бабскую болтовню с извечной темой "Все мужики козлы". Единственным мужчиной, надолго задержащимся в жизни Ильи, был историк в его школе. Но и он в конце концов вышел из поля зрения, его попросту посадили, когда Илья заканчивал одиннадцатый класс. Выяснилось, что он закрывался в подсобке со старшеклассницами, а в свободное время продавал дурь школьникам. Мамины же ухажеры появлялись также неожиданно, как и пропадали. После них оставалась дешевая китайская игрушка и пол мешка картошки, которую приходилось растягивать до следующей маминой зарплаты. Илья с лёгкой душой выкидывал машинки, даже с небольшим изъяном, зная, что мама вечером задерживается после работы. Её опоздание всегда означало лишь одно – в выходные мужские ботинки переступят порог их квартиры. Первое время маленький Илья говорил грубости новому папе, за что простаивал часами, уткнувшись в угол, но потом выучил, что такое выгода. Точнее "новый папа" дядя Боря его научил.

– Если ты не создашь проблем мне, я не создам их тебе. – Дядя Боря больно сжимал тонкую шею Ильи, пока мама вышла за добавкой холодца. – Ты меня понял?

– Ну как Вы тут, мальчики? – в комнату вошла Ирина Анатольевна с тарелкой.

– Мама, а дядя Боря обещал завтра сводить нас в зоопарк.

– Правда? – мама расплылась в улыбке, глядя на покрасневшего кавалера. – Борюся, ты такой молодец! Вы ешьте, ешьте!

Когда Дава парковался к обочине, на площади перед грузинским рестораном собралась небольшая компания молодых людей, каждый из которых что-то снимал на камеру телефона. Стоял гул. Звучала ритмичная музыка и раздавался смех. Илья не понимал, что происходит и кто все эти люди. Заприметив автомобиль Давы, парень с яркими волосами направился прямиком в его сторону.

– Илюша, эти ребята мастера своего дела, хоть мне и не понятного. Кто бы что сейчас тебя не попросил, делаешь, не задумываясь. Скажут показать задницу, показываешь. Понял? Ну, думаю, понял. Ничего ведь нового для тебя. Делаешь то, что тебе говорят другие. В общем, всё как ты любишь, Илюша!

– Дава, здорово! – из открытого окна автомобиля послышался голос яркого парня.

– Здорово, Кирюха! А чего не розовый? – Дава вышел из автомобиля, чтобы поприветствовать подошедшего.

– Это будет следующий цвет! – Кирилл потрепал свои волосы, ярко голубого цвета. – Безумно рад тебя видеть, дорогой! Ну, давай знакомь меня с талантом.

Дава с Кириллом заглянули в автомобильное окно, их чрезмерное внимание слегка напрягло Илью. Быть неосведомленным о планах на собственную персону, вызывало у Ильи ступор.

– Что скажешь? – Дава облокотился на капот.

– Придется сделать много шума. – Кирилл встал рядом, продолжая разглядывать растерянного Илью через лобовое стекло. – Он всегда такой бледный?

– Не. Перебухал вчера просто, так-то он красавчик. – Дава следил за толпой перед рестораном.

– А что с ментами делать будем? По любому ведь явятся.

– Этих я на себя возьму, ты свою работу делай без палева. Тебе все карты в руки.

– Тогда погнали. – обсудив еще несколько моментов с Давой, Кирилл сорвался в толпу на площади.

Дава обернулся лицом к Илье. Он смотрел ему прямо в глаза, но было видно, что его мысли были далеко отсюда.

– Я сейчас вернусь. – громко сообщил Дава.

В желудке Ильи неумолимо бурчало, похмелье ушло на нет и организм требовал подкрепление. Прошло уже больше двадцати минут, как Дава ушёл, и Илья решил испытать удачу. Он стал искать что-нибудь съестное, жевательную резинку или леденцы. Сейчас подошло бы всё, что угодно, лишь бы перебить привкус вчерашнего Лонг-Айленда. Илья открыл бардачок, перебирая бумаги, он надеялся на чудо. Знакомый логотип на одном из документов заставил его прекратить свои поиски. Это был выписной эпикриз. Не успев прочитать до конца, Илья резко захлопнул дверцу бардачка.

– Держи. – Дава бросил в Илью пакет.

– Что это? – Илья озадаченно смотрел на пакет.

– А это, Илюша, называется благотворительность.

– Эта какая-то шутка?

– Шутка – это твоя причёска, Илюша. Считай это моим вложением в твое беззаботное будущее.

– Ты издеваешься что ли? – Илья достал коробку и чек из пакета. – Телефон? Зачем мне телефон? Мне не нужен телефон, у меня есть свой. Все приложения работают, памяти хватает вроде, фото, видео-всё есть.

Илья стал размахивать потертым телефоном перед Давой.

– Неужели и качество фоток хорошее? – смягчился Дава.

– Ну не чистое, конечно, но я же фотографом не собираюсь работать. – Илья открыл фотографию в галерее телефона, чтобы продемонстрировать его способности.

– Дай гляну. – Дава взял телефон в руку. – Может я и ошибся.

– Конечно…

– А, нет, показалось. – Дава резко выкинул телефон в окно.

Илья не успел даже пикнуть, не то чтобы остановить Даву. Он тяжело вздохнул, глядя на то, как его телефон разлетелся на куски. Кажется он стал привыкать к поведению Давы. С обреченным видом, Илья взял чек, чтобы ознакомится с ценой нового телефона.

– Дава, блин, он же почти сотку стоит. Я не могу просто взять и принять от тебя этот подарок. Не знаю ещё, где на шмотки деньги взять.

– Илюша, вон те люди, которые сейчас там кривляются в свои камеры, на самом деле не дебилы, сбежавшие из психушки. Каждый из них зарабатывает минимум по пол ляма в месяц. И они получают удовольствие от такого заработка, но у них просто других талантов нет. Хотя зарабатывать миллионы в пятнадцать, пока твои родители ебашут от звонка до звонка за тридцатку тоже талантом назвать можно. А тебя, Илюша, природа талантом не обделила. Только так странно происходит, что эти тик токеры живут в кайф, а ты позавчера на крыше стоял. Тебе просто нужно научиться у этих ребят крутиться по этой жизни.