Читать книгу Воскрешающая - Маир Арлатов - Страница 1

Моя обожаемая «Птичка» – я так ласково называю свой любимый звездолет – с легким жужжанием опустилась на магнитные подковы стоянки перед огромным небоскребом. На его рекламных щитах и на крыше ярко мигала неоновая надпись: «Бюро по Продаже Космической Недвижимости».

На рекламных щитах была, конечно, и другая информация типа: «Межпланетная станция «Музеум» предлагает совершить познавательную трехнедельную экскурсию на Землю. Кто знает историю Земли-колыбели человечества, тот сможет предугадать будущее своей собственности!» Или: налоговая полиция «Межкосмополишен» советует: «Собственность или налог на нее? Спит спокойно тот, кто время наше бережет! Из двух зол выбери меньшее!»

Была и такая надпись: «Мона-Виктория предскажет судьбу по древнейшим картам Таро, укажет на врагов, поможет решить многие космические проблемы». Это, конечно, очень интересно, но я спешила. Мне необходимо было как можно скорее уладить свои проблемы, которые будут не по силам Моне-Виктории.

Снаружи царило спокойствие, освещаемое никогда не затухающим искусственным солнцем и чарующее ощущением безопасности.

Поставив «Птичку» на сигнализацию, я покинула свое уютное гнездышко и быстрым шагом направилась к парадному входу здания.

У входа меня встречал швейцар в строгой ливрее старинного покроя. Он улыбался в восхищении, осматривая меня с головы до ног.

А должное впечатление, я умела произвести: высокая волнистая прическа «желтый водопад» специально придуманная мной для предстоящей встречи. Эта прическа подчеркивала красоту в настоящий момент светло- Каштановых волос, обладающих самым редким свойством – они меняли цвет в зависимости от освещения или настроения.

Далее – симпатичное, но далекое от космического идеала личико с большими серыми глазами, плавными очертаниями темных бровей и еще более темных ресниц. Нос, рот и подбородок меня вполне устраивали так, что на стол к пластическому хирургу ложиться я никогда не собиралась.

Одета я была в блестящую синюю блузку, белые брюки, развевающиеся при ходьбе и белые на высоком каблуке туфли.

Швейцар готов был распахнуть передо мной двери, но перед этим – того требовали правила – вежливо поинтересовался:

– Я могу вам помочь?

– Да, – ответила я, улыбнувшись.

– Да, – повторила я, – вы можете мне помочь. Я к вице-президенту.

– Он на четырнадцатом этаже, мэм, – швейцар распахнул дверь.

– Благодарю, я найду дорогу.

В ответ донесся вздох огорчения.

Осматриваться было некогда. Быстро отыскав глазами лифт, я вклинилась в пеструю толпу спешащих по своим делам людей.

Найти приемную вице-президента не составило труда. Респектабельного вида мужчина – секретарь доложил шефу о моем прибытии и разрешил войти.

Помедлив несколько секунд, я взглядом проводила секретаря до его рабочего места, сделала глубокий вдох и толкнула дверь.

Больше всего на свете я боюсь мертвецов и все, что с ними связано: кости, мумии, органы, части тел. Как меня заверила моя подруга Анатабель – в этом здании я просто не могу на что-нибудь подобное наткнуться. Ну, за исключением дохлых мух. О, как я на это надеялась!

К моему безмерному ужасу надеждам этим не суждено было сбыться.

– Здравствуйте! – поздоровалась я, увидев перед собой тучного мужчину лет пятидесяти (если брать в расчет столетний средний возраст человека, не принимающего препараты «бессмертия»). Он был в черном костюме с ярко- желтым галстуком, черные волосы сплетены сзади в тонкую косичку, а на носу – очки.

В этих очках я как раз и заметила отражение, находящегося сбоку от двери, чучела пестрого зверя из семейства кошачьих. Чтобы избежать возможных неприятностей я резко отвела в сторону взгляд и произнесла:

– Ваше Бюро настаивало на личной встрече. Меня зовут Лануф Ричард- Анна.

– Добро пожаловать! Я очень рад вас видеть, прошу, присаживайтесь. Мы действительно вас ждали. Нам удалось подыскать для вас кое-что интересное… – вице- Президент интригующе замолчал.

Я опустилась в объемное мягкое кресло, обтянутое розовым бархатом и посмотрела на его руки, сжатые в «замок». Под ними лежала стопка исписанных печатным текстом листов. Стол, за которым он сидел, тоже был обтянут розовым бархатом, а немногочисленные письменные принадлежности: ручки и карандаши аккуратно стояли в резном деревянном стакане.

– Вы уверены, что, то, что вы собираетесь мне предложить совершенно безжизненно?

– Я признаться был удивлен, когда узнал, что Пустынная планета обитаема. Это наша ошибка и Бюро готово обменять ее на планету, название которой еще не придумано. Вы сами назовете ее.

– Так, так, – усмехнулась я, – и в какую астрономическую сумму мне обойдется эта сделка?

По глазам собеседника я не могла ничего узнать, так как помнила о жутком отражении в очках. Нос его недовольно вздернулся. Я, конечно, понимаю – эта сделка для него много значит, но лично я рисковала не только деньгами.

Пустынная планета, на которой я прожила едва ли более пяти лет, оказалась в дальнейшем непригодна для моего существования. Биологическая жизнь и полезные ископаемые осчастливят кого угодно, но не меня.

Вице-президент, после некоторых раздумий пододвинул мне лист, в верхней строке которого стояла двадцатизначная цифра.

– Эта сумма слишком велика, и я отказываюсь от сделки! – заявила я, даже не читая описания планеты.

– Вы богатая женщина и я знаю, что сумма для вас не имеет большого значения. В чем дело?

– А в том, что мне хочется оставить Пустынную планету себе. Я могу лишь предложить периодически выплачивать часть доходов с платиновых рудников в счет погашения долга.

Шеф Бюро по Продаже Космической Недвижимости (сокращенно БПКН) погрузился в размышления. Он машинально поднялся, подошел к бару и спросил меня:

– Что-нибудь желаете?

– Нет, – коротко ответила я.

Бар находился за пределами периферического зрения, и я не рискнула повернуться. Вполне возможно дверцы у него зеркальные, а мне не хотелось увидеть в них отражение чучела, о существовании которого я не забывала ни на минуту.

– Эта планета недавно исследована и на сто процентов гарантии лишена жизни, – произнес вице-президент, наполняя напитком стакан.

– Вы забываете, что и Марс всегда казался безжизненным.

– Вы правы. Этот факт человечеству удалось оспорить.

На Марсе, естественно, после того как мои ноги ступили на его красно-бурую поверхность, а разум совершенно случайно обнаружил останки людей, живших на нем сотни миллиардов лет назад, таинственным образом явилось человечеству племя двуногих дикарей. Как впоследствии выяснилось, они смогли доказать, что дикарями не являются, а наличие умственных способностей у них является продуктом эволюции, а не радиации.

О законах космоса, о перемещении во времени и пространстве они могли рассказать столько, что ученые хватались за головы и бежали исправлять ошибки в теориях. А сколько неразрешимых задач было наконец-то решено на основе знаний дикарей Марса. И виновата во всем я…

Сказать честно, я этим совсем не горжусь.

Шеф сделал несколько глотков, чтобы привести мысли в порядок и с полупустым граненым сосудом вернулся к столу.

– Мне кажется, мы сможем договориться…– он многозначительно посмотрел на меня исподлобья. Вид у него был заговорщический и довольно странный, если не забывать про очки.

– Да? – я изобразила крайнюю степень удивления, а потом, приняв серьезный вид, добавила: – Ну, может быть… если вы снимите…– я хотела сказать «дурацкие», но передумала, – …очки.

Мою едва заметную паузу между словами он понял и очки снял.

Скажу по секрету: очки портили его лицо, без них он был гораздо симпатичнее. Без сомнения, в молодости он не раз делал пластические операции, подгоняя лицо под идеал. Но время взяло свое: слой косметики уже не мог скрыть синюшность под глазами и красные точки на висках от частого использования электроантистара – прибора, продлевающего молодость кожи. В глаза были вставлены цветные линзы, предназначенные для окрашивания сетчатки глаза, а очки, скорее всего, служили данью моде прошлых лет.

Могу заверить, что зрение его отличалось особой зоркостью. При такой работе оно ему просто необходимо. Возможно, в глазах находится специальное устройство, позволяющее отличать подлинные документы и деньги от искусственных подделок. На моей памяти есть пара случаев, когда люди, приходившие сюда, на выходе сразу отправлялись в места заключения за мошенничество, и думаю, они на всю жизнь забыли дорогу в подобные заведения.

Теперь была моя очередь выдвигать условия, и я медлить не стала.

– Как бы я уважительно не относилась к вашей компании, но вы, я за версту чую, пытаетесь меня обмануть, – на лице вице-президента не дрогнул ни один мускул. Это его маленькая профессиональная хитрость, заставляющая клиента засомневаться в своих словах, даже если он прав. Но ему меня не провести! Я продолжила: – Мне «кот в мешке» не нужен. Единственное на что я еще могу согласиться – это на аренду.

Шеф расслабился и допил остатки желтой жидкости, похоже, мое предложение пришлось ему по душе.

– Вы не хотите взглянуть на описание планеты? – вкрадчиво поинтересовался он.

– Меня в отношении планеты волнуют только три вопроса: климатические условия, воздух и отсутствие жизни. Ваше Бюро не назначило бы со мной встречу, если бы эта планета не обладала нужными характеристиками. Нет так ли? – моя улыбка не могла не заставить его сбросить показное равнодушие.

Ведь я-то знаю, что ему нужно всучить мне эту недвижимость: деньги делали его зависимым, и чтобы их получить, он пойдет мне на уступки. К тому же я одна из богатейших личностей своего времени и иметь со мной дело выгодно не только в денежном выражении – это еще и престиж, реклама, перспективы на будущее. Конкуренты подавятся от злости или будут на седьмом небе от счастья, если хоть раз моя нога ступит на их порог.

– Вы, восхитительная женщина! – шеф не смог удержаться от комплимента.

– И потому я все еще здесь. Если через пять минут не решитесь на сделку, я уйду. Для вас время – деньги, а для меня оно бесценно, не забывайте об этом.

– Хорошо, я согласен. Уточним детали.

– Вот это другой разговор, – я взяла со стола бумаги, – теперь стоит выяснить кое-что об этой планетке…

И принялась читать ее описание.

На обсуждение у нас ушло примерно час. Договор – аренды был составлен сроком на пятьдесят земных лет – это примерно десять лет, которые я могу прожить на арендуемой планете. Период ее вращения вокруг своего солнца гораздо медленнее, чем на Земле, а мы до сих пор все процессы и время сравниваем с третьей планетой Солнечной системы. Хотя в настоящее время на ней обитают лишь некоторые племена людей, не желающих вставать на путь цивилизации.

Я немного коварна по натуре и потому вставила в договор одно условие, обеспечивающее мне пятидесятипроцентную скидку в оплате аренды, если на ней обнаружится жизнь. Уж в одном я была уверена: она там появится! При моем появлении это событие состоится гораздо раньше, чем закончится срок аренды.

Я получила копию договора со всеми соответствующими реквизитами, которые в свою очередь содержали всю информацию о сделке. Если вдруг договор будет поврежден, то «не горящие в огне и не тонущие в воде» компьютерные вставки, лазерные пломбы, оттиски ДНК и прочие, даже мне самой неизвестные составляющие документа, дадут очень много информации, позволяющей восстановить его.

Настоящий документ был помещен в специальный сейф. Шеф набрал код: дата и год, когда сейф даст о себе знать звуковым сигналом, а также пароль для случаев крайней необходимости.

– Мне приятно было иметь с вами дело, – сказала я, намекая, что больше не намерена здесь задерживаться. – Надеюсь, у нас не будет повода расторгнуть сделку.

– Я рад был пообщаться с вами и думаю, что эта планета в полной мере удовлетворит ваш столь изысканный вкус, – сказал он напоследок.

Я встала. Помня о чучеле, мой выход из кабинета был не столь эффектным, как приход сюда. Мне пришлось пятиться до самой двери, стараясь при этом сохранить умное выражение лица.

А на самом деле мне хотелось развернуться, закрыть глаза, выскочить из кабинета и бежать до самого звездолета. Даже не знаю, что лучше: получить сотрясение мозга от столкновения моей головы с более твердым предметом или довести вице-президента до сердечного приступа, а приступ у него действительно мог бы быть.

Но видимо, вице-президент привык сталкиваться с разного рода странностям, происходившими с клиентами, потому что на его лице не отразилось ни капли удивления или недоумения. Я закрывала дверь, а он все еще дружелюбно улыбался.

Секретарь оказался очень любезным: он поздравил меня с заключением выгодной для обеих сторон сделки и проводил до лифта. Я в ответ изображала счастливую улыбку и болтала всякий вздор, всеми фибрами души желая скорее покинуть это многолюдное здание.

Гладя в основном себе под ноги, я миновала толпу наряженных, словно новогодние елки, Нелазян. Планета Нелаза была их домом, покинуть который их могла заставить лишь крайняя необходимость. Скорее всего, власти планеты не заполнили вовремя планетарную декларацию. Бедняги богачи, в таком случае им придется раскошелиться.

Эти дружелюбные люди оказывали мне знаки внимания, приветствовали, а я делала вид, что их не замечаю. Еще бы! Не дай мне Бог увидеть хоть на одном из них талисман в виде сушеной кошачьей головы. Жутко представить, что будет…

Швейцар открыл передо мной двери и предостерегающе сообщил:

– Около вашей комеат крутится какой-то оборванец, мэм.

Комеат – это официальное название моей «Птички» – комфортабельное, многофункциональное, метеоритоустойчивое авиатранспортное средство.

– Спасибо за предупреждение, – поблагодарила я, дав ему на чай несколько платиновых монет.

– О, благодарю…– таллеры тут же исчезли в его кармане.

Рядом с «Птичкой» действительно находился худенький светловолосый паренек лет тринадцати – четырнадцати в светло-серой с короткими рукавами рубашке и синих, видавших виды джинсах. Он не заметил, как я на цыпочках подкралась к нему и встала за спиной. Мне стало интересно, чем он занят.

Мальчик смотрел на звездолет, запрокинув голову, и о чем–то думал.

– Считаешь сколько иллюминаторов? – поинтересовалась я, стараясь угадать, какой будет его реакция. Почему-то я ждала, что он испугается и убежит.

Паренек действительно испугался, даже вздрогнул, но не убежал. Он резко оглянулся, и в его больших синих глазах я увидела свое отражение. Испуг его быстро прошел. Он растерянно смотрел на меня, и, наконец, собравшись с духом, произнес:

– Я не собирался его угонять.

– Я тебе верю, это очень сложно, но вот другие могут не поверить

– Вы про них? – в его голосе послышалось презрение.

Он покосился на людей, вышедших из соседних звездолетов. Мы их заинтересовали. Мне казалось, что я слышала, как они перешептываются.

– Что ты здесь делаешь?

– Это вас зовут отшельницей Лануф? – спросил он вопросом на вопрос, безмерно удивив меня. Откуда ему известно мое имя? Я старалась не показывать, охватившего меня беспокойства, и решила не врать.

– Да, а ты кто будешь?

– Я…– он пренебрежительно махнул рукой, – пока никто. А вот в будущем стану королем.

– Значит ты сейчас принц?

– Нет, сейчас я никто. Я, оборванец, как сказал вам Открыватель Дверей.

– Откуда ты знаешь, что он мне сказал?

– Слышал.

– Но, тогда ты должен был услышать, как я подходила.

– Я и это слышал.

– Зачем же ты притворился испуганным? – недоумевала я.

– Вы ожидали этого, – он удивлял меня все больше и больше.

– А еще я ожидала, что ты убежишь. Почему ты до сих пор здесь?

Будущий Король задумчиво посмотрел себе под ноги, потом таинственным полушепотом проговорил:

– Я должен вам что-то сообщить, но здесь нас могут подслушать.

Я сообразила, что он задумал, и твердо решила пресечь его преступный замысел, категорично заявив:

– Ну, вот что, дружок, в корабль я тебя не пущу! Даже не заикайся об этом!

Паренек обиженно потупился. Я же, решив, что разговор окончен, подошла к домофону, расположенному недалеко от трапа, и прошептала пароль. «Птичка», узнав голос хозяйки, радостно прощебетала: «Добро пожаловать домой!» Тут же начал спускаться трап. Едва я ступила на первую ступень, как паренек бросился ко мне и с выражением отчаяния на лице, взмолился:

– Возьмите меня с собой! Не оставляйте меня здесь, пожалуйста!

Я остолбенела на мгновение, потом огляделась по сторонам.

– Умоляю, возьмите, – в его глазах стояли слезы.

– Но…– я растерялась, не зная, что сказать ему.

Брать с собой пассажира у меня не было никакого желания. Кто знает, что он задумал, изображая из себя великого страдальца. Может, он и не притворялся вовсе. Я на миг совсем запуталась…

– Я не могу… тебя взять…– заикаясь, проговорила я.

– Я все объясню… Мне нужно попасть домой, – он обхватил руками поручни трапа и с горьким вздохом опустил на них голову.

– Успокойся, малыш, – мне стало его жаль, – я сейчас тебе что-нибудь принесу.

– Не надо, – остановил он меня на третьей ступеньке, – возьмите меня с собой, я здесь пропаду… Я обещаю, что буду самым послушным ребенком на свете.

– Но, я не могу тебя взять с собой, – я спустилась к нему, – если ты сядешь в мой корабль, все кто нас сейчас видят, решат, что я тебя похищаю. Ты понимаешь, что это значит? Погони, перестрелки…

Я немного преувеличивала, на самом деле все было не так страшно: погони бывали, но никто не стал бы стрелять – толку мало. Современные средства самообороны идеально защищали от подобных воздействий. Нарушителя просто отбуксируют на ближайший астероид или станцию, а там берут измором, если дипломатия не помогает.

А про похищение я сказала чистую правду. Согласно одной из статей Космического Кодекса, принимать на борт звездолета независимо от количества посадочных мест, без предварительного согласования с родителями, несовершеннолетнего запрещается.

– Они не заметят. Им не до нас.

– Откуда ты знаешь?

–Группа справа обсуждает замужество какой-то важной персоны, а группа слева беседует о том, какое средство более надежно от попадания метеорита. Они случайно попали в метеоритный дождь и получили серьезные повреждения.

Я видела людей краем глаза и, похоже, они действительно перестали на нас пялиться. Я ему поверила, но оставался еще один человек, не занятый болтовней.

– А как же швейцар? Он не спускает с нас глаз.

– Через минуту он откроет дверь пожилому мужчине с тросточкой, а так как тот слепой, то в обязанности Открывателя Дверей входит обеспечение безопасности клиента. Он лично поведет его к лифту.

– Тогда для него мы должны показать, что расстаемся.

– Так вы возьмете меня? – глаза паренька засветились от радости.

– Я еще ничего не решила. И вообще не понимаю, зачем мне нарушать закон? Я никогда этого не делала, но ты меня заинтриговал. Беги, пока я не передумала.

Мальчик помахал мне рукой и побежал прочь от звездолета. Когда я вошла, то сразу прильнула к иллюминатору, из которого хорошо просматривалась нижняя часть здания бюро. К швейцару, выстукивая тростью путь, приближался пожилой человек…

Я могла улететь, но что-то подсказывало, сделай я это, то до конца дней буду укорять себя, винить, если с парнем что-то случится, даже, если я об этом никогда не узнаю. Немало глупостей на моем счету, а с этой будет лишь еще на одну больше. Зато меня не станут мучить по ночам кошмары.

Я дождалась топота быстрых ног по трапу и толкнула в сторону перегородку, временно закрывающую вход.

– Все живое и то, что когда-то было живым, я оставил снаружи, – весело доложил мальчик, отвечая на мой не заданный вопрос. – На мне только микробы.

Несколько секунд я пребывала в замешательстве. Потом, подняв трап, сказала:

– Надеюсь, ультрафиолет их уничтожит. А теперь, усаживайся в кресло и выкладывай все о себе. Я буду очень внимательно слушать и, если ты начнешь завираться, я выкину тебя из звездолета, как паршивого котенка.

Будущий Король – имя, данное мною, как нельзя лучше подходило мальчику, возвеличивая его недетскую серьезность и ум. Не принц, но будущий король. Будущий, в том смысле, что сейчас он мал годами и ростом, но в будущем, я уверена, если захочет, то сможет завоевать себе трон с такой же легкостью, с какой он добился моего расположения.

– У меня нет имени, – начал мальчик, усаживаясь в кресло, – называйте, как хотите. Я родился на планете Дарьяндес, в огромном королевстве. По нашему закону король имеет право на рождение только одного ребенка, чтобы избежать распрей. Исключение составляют случаи, когда рождаются близнецы. У нас не принято убивать детей и потому им позволяют дожить в королевстве: мальчикам до двенадцати лет, а девочкам до шестнадцати. Потом девочки уходят на поиски мужей, а мальчиков вообще отправляют на другие планеты. Вернуться они могут только после того, как совершат сто подвигов. Первый из них, кто выполнит это условие, по прошествии ста дней со дня возвращения на Дарьяндес, становится королем, если его отец уже умер или его преемником, если он жив. Если в течение ста дней появится другой претендент на престол, то Бог Дарьян решает, кто более достоин стать королем. Так вот я один из близнецов, а всего нас четверо.

Мне приходилось ранее слышать о подобных обычаях и потому, рассказ паренька меня заинтересовал.

– А допустим, что все мальчики – близнецы погибнут, что тогда?

– Тогда просят совет у Дарьяна. Но такого пока не было, ведь он бережет детей короля.

– Понятно, ты ищешь приключения, но причем здесь я?

– Вам грозит беда, и я обязан помочь.

– Да, ты просто мне зубы заговариваешь! – я не спешила верить в его историю.

– Я говорю правду! Выслушайте меня до конца.

Синие глаза так искренне и с мольбой смотрели на меня, что я решила повременить с выбрасыванием собеседника из звездолета.

– Да, я соврал, что мне нужна помощь, и что я хочу попасть домой, но поймите меня, я это сделал для того, чтобы поговорить с вами наедине. Обещаю, больше врать не буду.

– Ладно, – нехотя поверила я, – допускаю, что это было не вранье, а маленькая хитрость. Можешь продолжать.

Я поставила свободное кресло напротив моего гостя и села.

– Вас не удивило, откуда я знаю ваше имя? – спросил мальчик.

Вопрос действительно на засыпку. Больше всего обо мне знает лишь налоговая полиция, меньше всего мои немногочисленные, но верные друзья. Ни к тем, ни к другим Будущий Король не мог иметь отношения. Еще одно обстоятельство, которое меня беспокоило – это то, что ждал он меня у моего звездолета. А на этой планете о моем прибытии знало едва ли больше двух человек: один из них – я, а другой – вице-президент. Ну, с большой натяжкой включу в этот список секретаря, но могу ручаться, он даже под пытками не выдаст ни одного имени или фамилии.

Информация о жизни таких богачей, как я является запретной и к тому же трудно добываемой и разглашается лишь после смерти. Даже журналисту, чтобы пообщаться со мной пришлось бы заранее заручиться согласием всех органов, которые ведут мою финансовую деятельность и обеспечивают тайну всех денежных и иных операций. Афиширование моим положением в обществе может привести к плачевным результатам их деятельности.

Чтобы эти органы дали свое согласие, они должны получить мое, а я такого ни одному их них не давала, и давать не собираюсь. Так, что я богата, но не знаменита. И такая жизнь меня вполне страивает. А люди, чем меньше знают, тем крепче спят.

– Вообще-то, мне интересно знать, как тебе удалось это выяснить, – ответила я на его вопрос.

– Я объясню, – поспешно заверил паренек. – Вот уж почти два года, как я блуждаю по звездам в поисках приключений на свою голову. Про Дарьяндес я сказал правду и пока не совершу сто подвигов, не могу вернуться домой. Все это время я не совершил ни одного подвига и пребывал в отчаянии. Подвигом считается спасение чей-нибудь жизни – это как минимум. А на что-то большее, мне казалась, я вообще не смею рассчитывать.

– Но ты же еще не взрослый, как тебе удавалось выживать вдали от дома?

– Было трудно, но не об этом речь. Недавно наш главный Бог Дарьян посетил меня во сне и сказал, что я должен совершить единственный подвиг, который будет приравнен к ста. Мне надо спасти Воскрешающую…

Нервная дрожь пробежала по моему телу, начиная с шеи и теряясь где-то в районе пяток. Сразу стало как-то не по себе. Стараясь, изо всех сил сохранить хладнокровие, я спросила:

– И тебе удалось ее найти?

– Дарьян подсказал, где она и вот я здесь.

– То есть ты… имеешь в виду… меня?

Мальчик закивал головой, не переставая смотреть на меня внимательными, немного грустными глазами.

– Ты ошибаешься. Я не та, кто тебе нужна, – произнесла я уверенно, надеясь посеять в его душе зерна сомнений. – Разве мало во всей вселенной женщин с именем Лануф?

– Да, я могу ошибаться, но не Дарьян. Он знает все!

Похоже, зерна сомнений попали в не благодатную почву. Будущий Король был верен себе, в то время как я пребывала в полнейшей растерянности.

– Я ожидал, что вы будете отрицать свой дар, – продолжил он, – и потому у меня есть доказательство.

Я сидела в кресле и чувствовала, как леденеет сердце, а в ладонях появился странный зуд. Хотелось потереть руки друг об друга, но я не позволила себе даже пошевелиться. Мальчик полез в карман рубахи, затем медленно вынул что-то, спрятанное от моего взора, в кулаке. Протянув ко мне руку, он медленно разжал пальцы, и я увидела то, отчего у меня остановилось дыхание… мертвую птичку!

Я только успела заметить ее желто- зеленые перья и скрюченные когти, как сработала моя давняя привычка, не раз спасавшая меня от неприятностей – я закрыла глаза.

Кажется, прошла целая вечность прежде, чем до меня донесся голос мальчика.

– Почему же вы закрыли глаза?

– Ты опять обманул меня! – с трудом сдерживая гнев, проговорила я. – Уходи, я не желаю тебя видеть!

Мне стоило больших усилий не повышать голос.

– Я не обманывал. Она никогда не была живой. Мне очень жаль…

– Что?..– я открыла глаза.

– Она из папье-маше. Даже перья ненастоящие.

Я смотрела на птицу и все ждала, что она вот-вот зашевелит ножками, повернет головкой, пискнет или каким-либо другим образом подаст признаки жизни. Но она на самом деле была ненастоящей – мертвее мертвого!

– Это Дарьян надоумил тебя устроить проверку?

– Он лишь сообщил, что Лануф боится всего мертвого.

– Я действительно боюсь всего, что когда-то было живым, но мой страх не является доказательством того, что я являюсь Воскрешающей.

Мальчик, молча положил искусственную птичку в карман, поднялся, странно посмотрев на меня, и ничего не говоря, направился к выходу. Он явно что-то задумал. Интуиция подсказывала: мне грозит позорное разоблачение, если я не приму меры, чтобы этого избежать.

Неприятно сознавать, что какой-то юнец раскусил вас, как орех. Хотела бы я пообщаться с глазу на глаз с этим Дарьяном, пусть был бы он даже самым великим из Богов или даже его ужасной противоположностью. Уж я бы ему устроила лекцию о правилах хорошего тона!

– Куда ты? – мой вопрос догнал паренька почти у трапа. Ему оставалось лишь нажать на кнопку.

– Вам ведь нужны доказательства… – он оглянулся.

Если Будущий Король блефовал, то мастерски. А если нет? От него как я поняла, можно ждать чего угодно.

– Ты где-то спрятал труп? – вкрадчиво осведомилась я.

– Да, – сознался он, – я собирался его принести.

– Не надо не приноси. Ты можешь собой гордиться, тебе удалось найти Воскрешающую. Если ты выйдешь, я улетаю без тебя.

Будущий Король пошел обратно, остановился напротив меня и сказал, глядя по сторонам:

– У вас здесь здорово! Настоящий летающий дом!

Мне вдруг стало смешно. Скорее всего, оттого, что за своими невзрачными словами, он изо всех сил пытался скрыть радость. Каковы бы не были его планы, один из них удался: он остается в звездолете!

– Вот что, королевский плут, – сказала я, посмеиваясь, – осматривать мое жилище будешь потом. А сейчас марш в кресло и пристегнись. Не хватало, чтобы с меня взяли лишнее за стоянку.

Мальчику повторять не пришлось. Ему не терпелось начать свою миссию. Глаза его так и бегали по экранам и клавишам приборов управления. Его нетерпение передалось и мне. Я подкатила к пульту, намереваясь дать «Птичке» разрешение на взлет.

– А вы ведь за стоянку не платите, – сказал мне под руку Будущий Король и, встретившись со мной взглядом, продолжил: – постоянные клиенты Бюро ПКН не платят за стоянку. Я это точно знаю!

– Что-то ты слишком много знаешь, – ответила я сурово.

– Знания позволяют выжить, особенно, если можешь, их применить.

– Ответ достоин короля. Считай до ста и не отвлекай меня. Взлет штука серьезная.

Вскоре «Птичка», послушная командам компьютеров, зажужжала, содрогнулась, противясь магнитному притяжению, заворчала, словно была недовольна таким препятствием и, набрав обороты двигателя, рванулась ввысь.

За считанные минуты мы вырвались за пределы атмосферы планеты Астар. Я разрешила мальчику отстегнуть ремни, после чего он долго смотрел, как быстро уменьшается, окруженная абсолютной тьмой оранжевая планета.

– Круто! – восхищенно выдохнул он, отрываясь от иллюминатора. – А вы научите меня управлять звездолетом?

– Чтобы ты его у меня угнал?

– Конечно же, нет! Как я могу быть таким неблагодарным? Вы позволили мне лететь с вами, даете возможность выполнить свое предназначение…

– Стоп, стоп, стоп, – прервала я его восторженные излияния. – Во- первых, перестань обращаться ко мне на «вы». Называй Лануф. Во-вторых, если у меня из-за тебя возникнут проблемы, я высажу тебя на первом попавшемся астероиде.

– Даже если там живут только преступники?

– Ну, я не такая жестокая. Лично в руки им я тебя не отдам. Там, наверняка, найдется хоть один приличный человек, который установит над тобой временную опеку, до прилета любого грузового судна.

Будущий Король, вздохнув, нахмурился. Это условие ему совсем не нравилось.

– В-третьих, – продолжала я, – когда мне нужна будет помощь, я тебе скажу и без моего разрешения на этом корабле, прошу, подвигов не совершать.

Мальчик кивнул и спросил, глядя себе под ноги:

– А какое четвертое условие?

– Откуда ты знаешь, что оно у меня есть? Ты читаешь мысли?

– Нет, – он поднял голову, – у вас, то есть у тебя, все на лице написано.

– Делаю вид, что верю тебе. Да, есть четвертое условие. Даже не условие, а так… просто хочу знать, о какой беде ты твердишь?

– Что именно произойдет, я не знаю. Дарьян сказал, что я должен быть рядом с тобой и обещал мне помогать. Я не могу ему не верить.

Я усмехнулась: чего его не спроси, он всегда найдет, что ответить.

Внутри звездолета было тепло и уютно. Белый свет ламп мягко освещал его нутро: немногочисленную мебель – кресла, да большой круглый стол, стоящий перед огромным смотровым экраном, на котором, как на ладони, мы могли видеть космическое пространство вокруг себя. Сбоку располагался вмонтированный в стену шкаф – кухня, представляющая собой вакуумное хранилище разнообразных, быстрых в приготовлении продуктов питания. Вот и все, чем был богат отсек управления. Ничего лишнего. Никаких картин, карт, панно и прочих вещей. Они не должны меня отвлекать во время полета.

Я откинулась на спинку кресла. Полет проходил нормально, так что можно было расслабиться. Главный компьютер лишь предупреждал о возможном метеоритном дожде, ожидаемом при переходе через Млечный путь, но до него еще лететь часов шесть.

– Ты голоден? – поинтересовалась я у гостя.

– Да, – он не стал отрицать.

– Тогда разрешаю познакомиться с моей кухней. Прежде, чем открыть какую – либо дверцу, нажми на зеленую кнопку.

Мальчик подошел к шкафу, долго рассматривал его содержимое сквозь стеклянные дверцы. Вся еда была тщательно запакована. Для души было все что угодно: деликатесы с разных планет, сладости, супы, напитки и многое другое. Запас продуктов проигрывал ассортименту, но мне и не нужно было много всего запихивать в шкаф. Для чего тогда нужен складской отсек? Вот уж в нем еды хватит на несколько лет.

Наконец, мой попутчик решил, что взять и как я советовала, нажал на пульте зеленую кнопку. Внутри кухни находился вакуум, обеспечивающий сохранность продуктов и теперь все пространство наполнилось воздухом, давая возможность брать, что захочется.

– А для чего белая кнопка? – спросил он, накладывая в правую руку хлеб, кое-что из консервов и сыр.

Вместо ответа я встала, решив, что и самой тоже неплохо было бы подкрепиться. И лишь взяв пару бутербродов и пакет шоколадного высококалорийного молока, ответила, одновременно нажимая на белую кнопку:

– Это чтобы внутри образовался вакуум, и были крепко заперты дверцы, – и, заметив, что паренек не знает, куда бы ему устроиться, добавила, указывая в сторону выдвижной панели: – отодвинь ее. Там столовая.

В столовой находился прямоугольный, покрытый серебристой скатертью стол, несколько пластмассовых стульев, посудомойка, приемник отходов. Помещение небольшое, как раз рассчитанное на двоих, но достаточно просторное. Кухонных приборов типа: тостера, комбайнов, кофеварок я не имела, потому что не испытывала в них нужды. Был лишь компактный, универсальный котел для нагревания или, наоборот, охлаждения воды до нужной температуры с одновременной ее очисткой несколькими способами, определением состава и жесткости, а также выдачей рекомендаций по ее использованию. Истинно необходимая вещь для дальней дороги!

– А куда мы летим?

Я с трудом поняла, о чем меня спрашивает Будущий Король. Его рот был набит так, что слова застревали.

– А разве ты не знаешь?

– Знаю, но не знаю, как называется твоя планета.

– У вас на Дарьяндесе всегда короли с набитым ртом разговаривают?

– Только когда они очень голодны.

Мне этот паренек определенно нравился – за словом в карман не лезет.

– Мы летим на планету, которая пока не имеет названия. Находится она в галактике Синего Веера. Она – четырнадцатая планета, считая от местного солнца. На ней отсутствует всякая жизнь, так что тебе не понравится.

– А как ты назовешь ее?

– Ну, об этом думать пока рано, сначала надо на нее посмотреть.

– А когда мы прилетим?

– Через восемь земных месяцев.

– Так долго? – удивился он, вытирая рот рукой.

– А ты хотел бы уже завтра там оказаться?

Будущий Король пожал плечами, кажется, он не знал, что ответить. Мы молча закончили свою трапезу и покинули столовую.

– Можно мне заглянуть в другие отсеки? – поинтересовался мальчик.

Я разрешила ему, но предупредила:

– Ничего не нажимать и нос во всякие детали и отверстия не совать!

– Понял! – бодро отчеканил Будущий Король и умчался исследовать мой летающий дом. Я надеялась, что с ним на корабле неприятностей произойти не может.

Сама я подошла к главному компьютеру. На экране мигали цифры, обозначающие скорость, температуру внутри и снаружи, давление, и другие не менее важные данные. Я надела наушники и в уши ударила какофония звуков: скрипы, свистки, гудки – все это сигналы различных летательных аппаратов, бороздящих просторы космоса. Космос давно перестал быть безмолвным.

– Шаттл «Медиум» предупреждает, – сквозь звуки до меня донесся сигнал грузового судна, следующего маршрутом Кассиопея – астероид Фендер, – на международной станции Голубая Луна обнаружена холера. Соблюдайте гигиену и личную безопасность. Большая просьба не настаивать на посадке. На станции установлен карантин на шесть месяцев. За дополнительной информацией свяжитесь со спутником «Икс- 4».

Эта информация не имела для меня большого значения. Я крутанула рыле уловителя сигналов на другую волну.

«SOS! SOS! SOS!.. – из глубин космоса летел сигнал бедствия. – Помогите, теряем управление кораблем. Наши координаты: созвездие Золотой Рог – тысяча световых лет к югу от Колец Клоуна. Помогите! SOS! SOS! SOS! Звездолет «Перун» ждет помощи!»

Они были очень далеко от меня. Одно из негласных между нами – пилотами правил гласит: «Не можешь помочь, передай сигнал о бедствии другому». Я решила так, и поступить, и даже настроилась на передачу, как меня опередили.

«Перун, Перун, иду на вы. Сигнал принят, прием!»

И вскоре последовал ответ:

«Вас понял. Назовите себя».

«Космический разведчик «Бекас». Сообщить ли спасательной службе?»

«Большая просьба не сообщать».

«Вас понял. Боитесь потерять права?»

«Боюсь потерять деньги».

«Вас понял. Ждите, мы идем. Переключитесь на низкочастотную волну».

«Ждем»

Далее разговор между двумя транспортными средствами из-за помех расслышать не удалось. На душе стало легче от сознания, что есть еще в космосе люди, способные прийти на помощь по первому зову. Конечно, ко мне это не относится: я, вряд ли стала бы просить о помощи, а спасать вообще не мое кредо.

«Кошка подбирается к молоку», – услышала я странную фразу. кто-то зашифровал сообщение, и мне стало интересно: каков будет ответ. Ответ не заставил себя долго ждать. Через минуту я услышала следующее:

«Тише, тише, кот на крыше, мышеловка после дождя».

«Как быть, если сова потеряет зрение?»

«Филин заклюет!»

На этом кодированная речь закончилась. Смутно я подозревала, что так общались между собой два пиратских корабля. Находились они где-то за пределами чувствительности радаров «Птички». Тревожное беспокойство охватило меня. Я не раз сталкивалась с корсарами космоса, у меня даже есть среди них знакомые. В большинстве случаев от них мне приходилось просто откупаться: имуществом, провизией, деньгами. Поэтому я всячески стараюсь их избегать. Хотя на моей памяти найдется пара случаев, когда меня отпускали без всякого выкупа.

Я сняла наушники и задумалась: «Если кошка – это я, то нужно срочно менять курс. Мышеловка после дождя… К примеру, метеоритного, значит, у меня назревают проблемы, ведь через несколько часов я могу оказаться в полосе настоящего ливня. Млечный путь – вот вам и молоко! – я аж вскочила с места.

Мысль, что я являюсь объектом охоты, взбудоражила меня.

– Берегитесь пернатые – я вам устрою! – воскликнула я, преисполнившись решимости обвести их вокруг пальца.

– Что случилось?

Я совсем забыла о мальчике.

– Нам предстоит встреча с пиратами!

– С пиратами? – в его глазах мелькнул испуг.

– Ты не ослышался.

– Лануф, а что ты обычно делаешь в таких случаях?

– Обычно удираю, если не могу удрать, договариваюсь о выкупе, плачу его и меня отпускают. Но на этот раз они от меня ничего не дождутся!

Я сбавила скорость звездолета, и вновь надела наушники. Рукой подала знак мальчику, чтобы он не задавал вопросов. Он, послушно притихнув, вжался в кресло. Ему было страшно. Как я его понимаю… Похоже, пареньку приходилось иметь дело с пиратами.

«Кошка молоко не пьет. Идет к коту, – простучала я телефаксом. – Сова паникует».

Тишина в эфире. Лишь бы сигнал дошел… Лишь бы был принят… Я занервничала, считая секунды.

«Угости кота, отвлеки кошку. Филин недоволен».

И тут же ответила настоящая «Сова»:

«Сова в дупле. В гнезде порядок. Для лохов песня!»

Филин задумался минуты на три, потом спросил:

«Кошачья песня или Садко?»

«Капитана Немо».

«Никто откуда?»

Я не дала «Сове» отозваться, перебила своим сигналом:

«Садко в дупле поет дуэтом».

Хорошо хоть сигналы, преобразованные в слова, имеют нейтральное звучание. Не разберешь по голосу, кто говорит. Обычно ответ подается тем голосом: мужским или женским, которому обучен передатчик.

После моей фразы в эфире возникла длинная пауза. Кажется, напарник «Совы» пребывал в замешательстве. Надеюсь, он завис надолго. Теперь осталось ввести в заблуждение саму «Сову».

«Сове спать хамелеоном! Крыльями не хлопать! Филину не возражать! Прием окончен»

Если я все хорошо продумала, то «Сова» должна затаиться и прекратить преследования кошки, то есть меня. Я сняла наушники и посмотрела на Будущего Короля.

Все это время мальчик напряженно следил за моими манипуляциями по компьютеру. Вся беседа была ему известна.

– Здорово ты придумала! А как же «Филин»? Мы ведь не знаем в чем его роль.

– Ты прав. На этот счет у меня кое-что есть, – я улыбнулась довольная собой. – Сейчас мы станем метеоритом.

Я дала «Птичке» команду для соответствующей маскировки. За считанные минуты гладкая наружная оболочка звездолета превратилась в шероховатую, имитируя поверхность метеорита. Все антенны за исключением одной – уловителя сигналов, были спрятаны.

– Теперь мне понадобится твоя помощь, – сообщила я мальчику. – Пристегнись и надень наушники. Слушай все переговоры и дай знать, когда услышишь позывные пернатых «друзей». Я буду контролировать полет вручную.

Мальчик обрадовался возможности мне помочь и потому быстро выполнил просьбу.

– Ты готов? Сейчас будет темно.

– Готов! – ответил мой помощник.

Я окинула его беглым взглядом, проверяя, не расходятся ли слова с делом, затем, убедившись, что с ним все в порядке, пристегнулась сама и выключила свет.

Потом рванула на себя рычаг, заставила двигатель «Птички» замолчать. Теперь мы находились в свободном полете. Невесомость. Возникло странное чувство, к которому я до сих пор не могу привыкнуть, легкость тела и ощущение всепоглощающего одиночества. Вокруг нас лишь беспросветная темнота и ни единого звука. Вряд ли кто мог догадаться, что в чреве летящего метеорита находятся люди. На это я и надеялась.

– Что-нибудь слышишь? – спросила я. Мой голос звонким эхом отскочил от металлических стен.

– Пока ничего интересного. Пираты молчат. Вот только что Космопрогноз передал сообщение, что комета Гейза поменяла направление. Сейчас она движется вдоль Млечного пути.

– Постой, комета Гейза? Ничего о ней не слышала. Ты все точно понял?

– Все точно. Сообщение повторили четыре раза, – заверил будущий Король.

– Черт! – чертыхнулась я. – Придется менять курс. Откуда только взялась эта комета!

Развернув «Птичку» на девяносто градусов, я перевела рычаги управления в режим бесшумного полета. При таком полете скорость чрезвычайно высока – нас буквально вдавило в кресла, мы с трудом могли дышать – топлива тоже сгорает немало. Я редко решаюсь на подобные меры. Режим бесшумного полета сильно изнашивает двигатель, и я рисковала потерять управление, если компьютер не сможет взять контроль за полетом на себя, а на ручном управлении далеко не улетишь.

Так мы летели часа два.

На смотровом экране, сквозь толстое пластичное стекло я видела лишь яркие пятна звезд. Одна из них – мерцающая красная искра, как я догадалась и была кометой Гейзой.

– Она мчится на нас? – мальчик тоже заметил ее.

– Нет, это иллюзия, – успокоила я, – космический мираж.

– Слышу «Сову»: «Хамелеон меняет цвет, ветер пронес мимо зеленый лист, а голова одна». Что это может значить?

Я засмеялась. Хотя, смехом мои свистящие прерывистые звуки назвать можно было лишь с большой натяжкой.

– Это же мы промчались мимо «Совы». Думаю, он решил найти себе другое место для засады. Сейчас мы проникнем в полосу висячих астероидов и остановимся.

Прошло еще полчаса. И вот появились первые черно-бурые обломки какой-то, давно взорвавшейся или взорванной человеком, планеты. Звездолет ловко лавировал между застывшими в неподвижности объектами разной величины и формы. Я выбрала самый внушительный астероид, приблизилась к нему, замедляя скорость.

Магнитный клещ – последняя разработка фирмы «Нить Ариадны», изготовляющая приборы и различные приспособления, обеспечивающие безопасность полета, пригодилась мне как нельзя кстати.

Это своего рода присоска, при помощи которой звездолет прочно присоединился к астероиду. После этого я полностью выключила двигатель. Теперь найти мою «Птичку» будет ох как нелегко, даже комете не удастся стрясти нас с астероида взмахом своего хвоста.

– Ух, я думал, эта тряска никогда не кончится, – выдохнул Будущий Король, радуясь остановке.

– Разве это тряска, – усмехнулась я, – вот когда будет проходить комета, ты узнаешь, что значит настоящая болтанка.

– Жаль, что я ее не увижу.

– Зато останешься жив. Кто там на связи?

Мой помощник долго молчал, потом радостно воскликнул:

– Есть! «Сова» точит когти, но кошки в черной комнате может не быть. А вот и ответ: «Чисти перышки, в городе много бродячих кошек. Гейза опалит ей усы».

– Гейзы нам нечего опасаться, можем расслабиться. Свет я включать не буду, так что единственное, чем мы можем заняться – это поспать. Тебя это устраивает?

– Еще бы! Я чувствую себя, как выжатый лимон.

– Ничего привыкнешь. Под подлокотниками есть две кнопки, нажми обе: одна опускает спинку кресла, а другая включает обогреватель.

После того как наши кресла приняли горизонтальное положение, в отсеке установилось безмолвие. Даже в лежачем положении я видела окружающие нас астероиды, на их поверхности мерцали редкие блики приближающейся кометы.

Температура в отсеке постепенно падала. Скоро она достигнет минусовой отметки, и лишь тепло, которое излучают кресла, спасет нас от замерзания.

Незаметно для себя я уснула. Сон мой был так же черен, как все вокруг. Если хотели сновидения посетить меня, они не могли пробиться сквозь стену тьмы, а их голоса безнадежно затерялись в пространстве безмолвия. Сон был короток, как вспышка молнии. Он принес мне бодрость и хорошее настроение.

Какое-то время после сна я лежала, всматриваясь в черный потолок. Рядом сладко спал Будущий Король. Даже дыхание его не было слышно…

Тут я встревожилась: почему неслышно?

Сердце лихорадочно запрыгало в груди и я, стараясь не шуметь, встала. Кресло мальчика было пустым…

Благодаря тому, что мои глаза уже привыкли к темноте, я могла различать где, что и как расположено в отсеке. Вскоре и мальчика я нашла. Он лежал на полу, свернувшись калачиком, и посапывал. Я облегченно вздохнула и даже улыбнулась, подумав: «Привычка – вторая натура, чудной король…»

Затем вынесла из склада пару теплых одеял и укрыла его. Почувствовав на себе тяжесть, он заворочался и сказал что-тона своем языке. Лишь одно слово, произносимое многократно, было мне знакомо: «Дарьян, Дарьян, Дарьян…»

Он общался с Богом, а я? Во что верю я?

Я верю лишь себе, собственной интуиции и собственным силам.

Коснувшись рукой пола, я пришла к выводу, что мальчик не простудится, пол еще хранил тепло.

Успокоившись окончательно, я опять забралась в излюбленное кресло, но мне уже не спалось. Странные мысли начали настойчиво влезать в голову. Чтобы защититься от ностальгии и глупых грез, я надела наушники. Далекое шипение кометы перебивали все сигналы.

Поблизости не должно быть ни одного летательного аппарата. Обычно предупреждения Космопрогноза не остаются без внимания даже пиратами. Мало кто хочет рисковать своей жизнью, и при первых сигналах тревоги все мчатся изо всех сил от греха подальше. Я же частенько пренебрегаю его предупреждениями.

Вспомнились слова своей матери, умершей во время четырехлетней войны между двумя мировыми корпорациями: «Доченька, если победит «Железное сердце», ты будешь богата, но несчастна. Если победит «Религия» ты тоже будешь богата, но одинока».

Ее слова сбылись, хоть и носили в себе более глубокий смысл, нежели тогда я могла себе представить. Большую часть жизни, особенно несколько последних лет, я предоставлена сама себе. Я одинока, но это лучше, чем быть несчастной.

Победителем в этой короткой, но не менее кровопролитной, чем иные, войне, оказалась «Религия», а «Железное сердце» перестало существовать. Великая война разума и металла была окончена. Роботы ушли в прошлое, даже их биологические братья, останки которых до сих пор попадаются под ноги на заброшенных урановых рудниках многих планет. Лишь редкие оригиналы все еще предпочитают использовать их в качестве слуг.

«Религия» прозомбировала сознание многих людей на достижение во всех ситуациях компромиссов, жажду свободы, власть желаний. Короче говоря, с тех пор и развелась такая масса космических жителей, как отшельники, бродячие торговцы, корсары, и огромная армия космических преступников. С последними вообще опасно иметь какие-либо дела. О, сколько безжизненных планет и крупных астероидов является местами их заключения.

«Кот сдох. Сова рвет когти, прием».

Пиратский сигнал вывел меня из состояния покоя. Я посмотрела на экран и затаила дыхание. Мимо проплывал звездолет «Совы», оснащенный современным боевым вооружением. Дула ракетных установок едва не сняли маскировку с «Птички».

Корабль класса «Б» – боевой, прошел рядом с нами, замер на несколько секунд, затем повернул влево, и резко увеличив скорость, улетел прочь. Я едва успела прочесть на его борту броскую надпись: «За свободу надо платить!» Что ж весьма впечатляюще.

– Это была «Сова»? – вопрос паренька вывел меня из оцепенения. Я вздрогнула и посмотрела на него. Будущий Король был едва различим в темноте. Он стоял, укутавшись в одеяло, и не спускал глаз с экрана.

– Да, – ответила я, – кот сдох, сова рвет когти.

– Значит можно не прятаться?

– Рановато еще высовывать свой нос. Вдруг это блеф. Дождемся, когда комета пролетит.

Гейза между тем была достаточно близко. Хоть мы и не могли ее видеть, но заметили, что снаружи стало гораздо светлее. Астероиды, имеющие многочисленные раны от метеоритов и отшлифованные изменчивыми космическими вихрями, светились в лучах огненного хвостатого тела.

Чем ближе подходила комета, тем громче раздавалось в ушах шипение и треск электрических разрядов. Наш спасительный астероид покачнулся, отразив от себя волну высокотемпературного газа.

– Скоро будет жарко, – заметил паренек.

– Ничего, переживем. Расскажи лучше что-нибудь о себе, – попросила я, снимая наушники, решив, что глохнуть мне пока рано.

– Рассказывать, в общем-то, нечего, – нехотя проговорил он, усаживаясь в кресло.

– К примеру, почему твоя планета называется Дарьяндес?

– На нашем языке это название означает – обитель Дарьяна, то есть его земля…

Мы долго разговаривали о своей жизни, делились мыслями, планами. Хорошо, когда в мире гордого одиночества возникает кто-то, способный уж если не понять, то выслушать. Будущий Король был способен сделать и то и другое.

– А как случилось, что ты стала воскрешать? – задал он вопрос, на который я долго не решалась ответить, что он вынужден был поинтересоваться: – Ты мне доверяешь?

– Мне не хочется пережить это заново. Может, позже я буду готова рассказать об этом.

Он не стал настаивать.

Грозное шипение Гейзы стало слышно даже внутри звездолета. Становилось все жарче. Я не сомневалась, что «перья» моей «Птички» выдержат много тысячеградусные перепады температуры. Нас беспрерывно трясло. Метеоры вокруг устроили массовый танец. Постепенно урывками они отходили в сторону от летящего объекта. Наш астероид не был исключением. По моим расчетам к хвосту кометы присоединится лишь некоторое количество близко к ней расположенных осколков. Да, и те по площади должны быть втрое меньше ее ядра. До нас притягательная сила кометы даже не достанет.

Я представила, как Гейза врезается в астероиды, словно огненная стрела, и освобождает себе путь, уничтожая их, даже не почувствовав столкновения. Их расплавленные остатки застревают в огненном хвосте, делая еще больше ее неукротимую мощь. Потом надолго после нее останется черная дорога, разделяющая надвое Млечный Путь. Но свято место, пусто не бывает.

Неожиданно наш астероид совершил резкий скачек, и, ударившись о соседние, как юла завертелся на месте. Будущий Король едва усидел в кресле. Он решил не рисковать, и пристегнулся. Как раз вовремя. Астероид опять подпрыгнул, но на этот раз уже оттого, что на него налетел другой. Все обошлось – звездолет не пострадал.

Вокруг становилось все светлее. Во избежание ослепления я закрыла на смотровом окне жалюзи. Наш отсек погрузился в сумерки.

Снаружи был ад. Грохот сталкиваемых тел, которые разламывались от удара, взрывы, исходящие от каких-то ядерных процессов, происходящих внутри самой кометы, оглушительное шипение и свист.

Все эти звуки, разумеется, во много раз уменьшенные, врывались к нам, заставляя беспокойно оглядываться и замирать от страха. Если мы обращались друг к другу с вопросами, то слова наши нельзя было расслышать среди этого хаоса.

Неизвестно сколько времени прошло с тех пор, как началось это светопреставление. Но когда оно закончилось, мы долго не могли поверить, что все еще живы.

–Если это та беда, о которой ты предупреждал, то она миновала, – радостно сообщила я, отклеиваясь от кресла.

Будущий Король ничего не ответил, хотя ответа я и не ждала.

Мне предстояло провести проверку целостности всех систем звездолета, обнаружить повреждения и по возможности устранить их.

Первым делом я проверила уловитель сигналов. В наушниках слышался посторонний треск и шум, не имеющий отношения к звукам снаружи. Скорее всего, была повреждена антенна, которую заменить не составит особого труда. Ее заменой я займусь на ближайшей техобслуживающей станции.

Затем включила рубильник, обеспечивающий все оборудование необходимой энергией. Ожили мониторы, включилось освещение. Вроде бы все было в порядке. Я вывела на экран главного компьютера схематическое изображение корабля, и поочередно проверила работоспособность всех узлов двигателя, целостность обшивки, и вообще все его технические характеристики. Я более чем опытный пилот и потому даже одного взгляда на схемы мне хватило, чтобы понять – моя «Птичка» отделалась лишь парой царапин, и несколькими вмятинами, короче говоря, легким испугом.

Я была рада, что все обошлось даже лучше, чем я предполагала.

– Это Дарьян нам помогает, – уверенно произнес мальчик. – Это он нас спас от пиратов, и защитил от кометы.

– Может быть, – согласилась я, заметив, что он какое-то особое внимание уделяет моим манипуляциям с разного рода аппаратурой, и спросила: – Ты запоминаешь, что и как я делаю?

– Просто интересно, – он отвел глаза от моих рук, устремив взгляд на смотровое окно.

– Тебе приходилось работать за пультом управления?

– Немного.

– Основы знаешь?

– Да, нас обучали в школе, но за два года столько всего нового произошло, что я уже сомневаюсь, знаю ли что-нибудь.

– Когда мы пересечем Млечный Путь, у тебя будет время проверить свои знания.

– Правда? Вот здорово! Вы такая добрая!..

– Ну-ну, мы же договорились…

– Ах, да… Лануф, когда я стану Королем, я сделаю для тебя все, что попросишь.

Я весело рассмеялась.

– Ты мне не веришь?

– Верю, но не пойму, откуда такая уверенность, что именно ты станешь королем? Вас же четверо…

– Да, четверо, но королем все-таки стану я!

Его уверенность в своем будущем меня поражала.

– Не сердись, пожалуйста. Просто я не понимаю, что произойдет с другими твоими братьями.

– Братьев у меня только двое. Третья сестра – она мне не соперница, в шестнадцать лет она уйдет из королевства разыскивать того, кто полюбит ее и сделает своей женой. Мой брат Ларенс встретит женщину своей мечты на одной из многочисленных планет Солнечной системы. Он не захочет возвращаться назад. Брату Нацтеру осталось совершить всего один подвиг, и он его совершит, но, к сожалению, он пошел неправильным путем: Нацтер служит силам зла, и не знает об этом.

– Хорошо, наверно, знать свое будущее? – с завистью в голосе произнесла я.

Мне лично хотелось порой заглянуть немного вперед, и сделать что-то не так как положено, зная заранее, что не придется переживать неприятные последствия. Частенько у меня все получается совсем не так, как я рассчитывала, и это обстоятельство все больше делает меня одиноким космическим странником – отшельником, без пользы прожигающим свою жизнь. И только деньги поддерживают меня в живом состоянии. Не будь их, как долго бы я смогла прожить?

– Хорошо, если оно хорошее.

– Ты прав, если оно плохое, то лучше его не знать. Кстати, как мне тебя называть? Ведь у тебя должно быть имя.

– Должно быть, но теперь его нет. Называй, так как называешь меня в уме.

– Будущий Король?

– А что, хорошее имя, оно мне нравится, – он улыбнулся.

– Скажи мне честно – ты читаешь мысли?

– Нет, не читаю. Скорее угадываю. Будто кто-то в моей голове выдает ответы. Вот, например, ты только начала печатать первые буквы, а уже знаю, какое слово получится.

За разговором я совсем отвлеклась от работы. На мониторе появилась следующая надпись: «Звездолет класса «К» исправен и готов к эксплуатации, все систему находятся в порядке, атмосферное давление в отсеках в пределах нормы».

– Как же ты объяснишь, о чем говорили люди возле своих кораблей тогда у Бюро? – я откинулась на спинку кресла и обернулась к пареньку. – И как ты узнал, что к швейцару подойдет слепой старик?

– Со стариком все просто – я заметил, что ты не смотришь по сторонам, а если бы ты тогда чуть-чуть повернула голову в бок, то тоже его заметила бы. Ну, а разговор тех людей я просто услышал. У меня очень чуткий слух.

– Замечательно! – что я еще могла сказать?

– У меня способности врожденные также как у сестры и братьев.

Я чувствовала, что мальчик хочет продолжить разговор о способностях. И естественно его интересовал вопрос о происхождении моего дара, о котором у меня не было желания говорить. Мне трудно называть мою способность даром – это проклятье, с которым очень трудно жить и невозможно избавиться.

– Да, при таких суровых законах, как на Дарьяндесе, просто необходимо иметь уникальные способности. Без них не выжить вдали от дома, – высказала я свое мнение и тут же, пока он не стал с другой стороны подбираться к столь интересующей его теме, я встала и торжественно сообщила:

– Будущий Король, с этой минуты я назначаю тебя вторым пилотом, и вверяю тебе очень серьезное дело, – я взяла в руки наушники, и протянула ему. – Отныне твоей обязанностью будет прослушивание сигналов, бороздящих бескрайние просторы космоса, следить за данными радаров и своевременно сообщать мне – главному пилоту – о любом движущемся объекте, который попадет в зону видимости и слышимости приборов. Готов ли ты приступить к своим обязанностям?

Будущий Король не ожидал такого поворота событий. Он остолбенел от удивления, но едва я закончила свою речь, бодро по-боевому отчеканил:

– Так точно!

– Тогда, приступай. Наше путешествие продолжается!

Мы приступили к своим обязанностям. Будущий Король воспринял новость очень серьезно. Чувствовалось, что ему можно доверить и не такое маленькое дело.

Вскоре моя «Птичка» перестала цепляться за спасительный астероид, который как оказалось за время прохождения кометы, уменьшился почти вдвое. Теперь нам предстояло на минимальной скорости выбираться из пояса раздробленных на части астероидов, избегая при этом столкновения с метеоритами. По моим расчетам, чтобы добраться до того места, где прошла Гейза, у нас уйдет недели две – опять же по земным меркам. Потом почти столько же времени уйдет на преодоление оставшейся части.

Беспросветная тьма окружала нас. Свет далеких солнц редко мог пробиться сквозь каменную толщу. Благодаря прожекторам звездолета наш полет проходил более или менее благополучно. Временами приходилось делать длительные остановки, так как иногда астероиды и их обломки находились в подвижном состоянии. И не просто в единичном экземпляре, а в таком большом количестве, что пробираться через них было бы полным безумием. И чем ближе мы подлетали к черной дороге, оставленной Гейзой, тем реже нам встречались крупные астероиды. Было больше метеоритов размером с футбольные мячи. Они то и дело врезались в звездолет, избавляясь от лишней энергии. Мы буквально кожей чувствовали их мощные удары. В такие минуты нервы наши были на пределе, а страх за целостность корабля – безмерным. Казалось, эта «бомбардировка» никогда не кончится.

Но удача была с нами. Мы все-таки пересекли Млечный Путь, и радости нашей не было предела в тот час, когда позади оказался последний астероид.

– Есть! – воскликнул Будущий Король. – До нас доходят сигналы Космопрогноза!

– И какую они обещают погоду в созвездии Белой Орхиды?

– А мы как раз и находимся в этом созвездии?

– Это первое и последнее созвездие, которое мы пролетим: начитается Вторая Смешанная галактика, затем идет Третья, далее Туманная, и, наконец, галактика Синего Веера.

Мальчик выслушал меня и вновь начал сосредоточенно прислушиваться к сигналам космоса.

– Туманную галактику пересекает Холодная комета, кольцо алмазных болидов начинает вращение в обратную сторону, произошел взрыв Зеленого Карлика – одной из пяти планет Третьей галактики, понесший за собой выброс радиоактивной плазмы. Черные Дыры в районе этой галактики при поглощении плазмы значительно уменьшились по площади. Исследователи полагают, что в ближайшие сто лет дыры полностью исчезнут. Вот и все, – мальчик отложил наушники.

– Хорошие новости, особенно про Черные Дыры. Жаль только, что, когда они не будут стоять на моем пути меня, возможно, не будет в живых.

– Ты не хочешь долго жить? – удивился мой помощник.

– В данный момент у меня нет особого желания продлевать свою жизнь.

За время полета между мной и мальчиком сложились дружественные отношения. Мы ни разу не поссорились. У меня даже появилось такое впечатление, будто мы знакомы, по крайней мере, лет двести. Иногда мы понимали друг друга без слов.

Будущий Король проголодался. Он при первой возможности устраивал себе в столовой пир. Конечно, звал и меня, но я обычно приходила тогда, когда он заканчивал есть. Зато, когда я набивала рот едой, он без умолку рассказывал о жизни на своей планете, а также о том какие приключения ему удалось пережить, пока он был вдали от дома. Мой мозг в последнее время представлял из себя энциклопедию жизни существ Дарьяндеса, мифов, легенд и прочих сведений. Я даже начала изучать язык его королевства. Могу гордиться собой: у меня, оказывается, есть способности к языкам. Если так пойдет и дальше, то общаться с Дарьяндесянами я смогу без переводчика. Вообще-то прелести этой планеты меня совсем не привлекали…

Этот знаменательный день мы отпраздновали весело. Я извлекла из недр складского отсека законсервированный торт, и торжественно внесла его в столовую.

У мальчика от счастья засветились глаза.

– Торт, настоящий! – в восхищении выдохнул он.

– У нас ведь есть повод, не так ли?

– Повод? – Будущий Король на секунду задумался. – Пересечение Млечного Пути?

– Угадал! – я зажгла на торте свечку. – Мы пережили первое серьезное испытание, и достойны вознаграждения.

Звездолет летел в режиме «автопилот» мы спокойно могли заниматься своими делами. Если вдруг радары засекут какой-нибудь движущийся или иной объект, который появиться в пределах их видимости, компьютер предупредит нас звуковым сигналом.

После того, как торт был съеден, мы стали смотреть видео. Мне нравились мультфильмы, а Будущий Король предпочитал крутые боевики. День удался на славу.

Впервые за все время полета мы спали на настоящих кроватях в отсеке на дверной панели, которой красовалась табличка: «До весны не будить!»

На вопрос мальчика, что она означает, я поведала ему историю с разумными медведями с планеты Арктур. Медведями этих существ назвать можно было только с большой натяжкой, они на них совсем не походили. Единственное, что сближало таких разных существ – это зимняя спячка и сооружение, отдаленно напоминающее берлогу.

Я тогда впервые в жизни купила себе планету. Арктур считался безжизненным, покрытым толстым слоем вечного льда космическим объектом третьей величины. Но наступал иногда на Арктуре такой период, когда один из его блуждающих спутников – давно угасшее, но сохранившее тепло Черное Солнце – проходил по его орбите почти в плотную, и тепла хватало чтобы растопить какую-то часть льда и снега.

И вот тогда на свет выползали странные фиолетовые волосатые существа. Издавая скрипящие звуки, они вытаскивали из берлог своих детенышей и учили их искать пропитание.

А едой им служили погибшие от тепла снежные рачки, которые питались исключительно льдом, смешанным с космической пылью, и были на редкость бесхребетные, бескостные, безмозглые, то есть, проще говоря, на редкость мягкотелые создания. Фиолетовые медведи нагуливали жирок, дурачились, заводили любовные романы, последствия которых будут известны лишь следующей весной. Детеныши учились уму-разуму. Даже странно, что эти существа имели разум, но, ни к чему его не применяли. В общем, они вели растительный образ жизни.

Я прожила рядом с ними несколько бесконечно долгих зим. Каждый раз, когда медведи засыпали, зарывшись в снег, мне казалось, что следующая весна никогда не наступит. Ни осени, ни лета на этой планете не было. Лишь весна и зима.

Существа легко овладели моим языком, научились грамотно излагать свои мысли, и даже писать. Один из медведей красными чернилами на пластиковой дощечке написал: «До весны не будить!» и подарил мне из самых лучших побуждений.

Блуждающий спутник стремительно остывал. С каждым своим следующим возвращением, он все меньше и меньше согревал их планету. Фиолетовые существа постепенно вымирали. Мне пришлось продать Арктур, так как медведи, узнав про мой дар, все более настойчиво просили меня оживить их детей или родственников. Они буквально преследовали меня с мертвецами на беспалых лапах. Они не понимали, что если я оживлю их сородичей, то все они погибнут от голода. Живых снежных рачков им при отсутствии пальцев и когтей не поймать, а мертвых все труднее стало отыскивать.

Я позорно бежала с этой планеты. Много позже до меня дошли слухи, что Черное Солнце сошло с траектории своего обычного полета, и затерялось в бескрайних просторах вселенной. Бедные мои фиолетовые существа… Они заснули навсегда.

У меня никогда не возникало желания совершить остановку на этой планете. Слишком тяжелые воспоминания до сих пор я храню в своем сердце.

– Лануф, ты обещала научить меня управлять звездолетом, – ненавязчиво напомнил Будущий Король, когда я надолго замолчала, погруженная в грустные думы.

– У нас впереди очень много времени, – ответила я, готовя ему постель. – Я обязательно многому тебя научу. Теперь раздевайся, залезай в кровать и не думай ложиться на пол.

Мальчик послушно забрался под термоодеяло.

– Слишком мягко, – проворчал он, недовольно хмурясь, – и подушка мешает.

– Подушку можешь убрать, а к остальному – привыкнешь. Возражения не принимаются!

– Слушаюсь и повинуюсь! – хихикнул он.

– Засыпай, – нежно коснулась его лба и добавила, – в моей жизни еще не встречался такой умный и послушный мальчик.

– А Будущие Короли тебе встречались?

– Ты первый. Но не забывай: скромность украшает…

Мальчик опять хихикнул, натянул одеяло до подбородка и произнес:

– До весны не будить!

– И меня тоже, – улыбнулась я, и выключила настольную лампу.

=//=

Наше путешествие продолжалось уже пятый месяц. Кроме нескольких Черных Дыр, возникших на пути, которые мы удачно облетели, ничего интересного за все это время нам не попалось.

Вот уж пару недель, как мы находились в Третьей Смешанной галактике. И здесь нас подкарауливали неприятности, о которых мы даже не догадывались.

Сигнализация сработала, когда мы крепко спали. От неожиданности Будущий Король свалился с кровати, и мало что, соображая, бросился в отсек управления. Я последовала за ним. из-за темноты я едва не наткнулась на стену, и чуть не расшибла себе нос.

– Вижу движущийся объект, – сообщил мне второй пилот, протирая глаза. – Третья скоростная зона. Что это может быть?

– Пока не знаю. Подожди минутку, – я сделала компьютерный запрос.

Вскоре мы знали: «Звездолет класса «Б» – боевой. Цель неизвестна».

– Давай спрашивай, что он здесь делает.

Мальчик кивнул, надел наушники, и спросил:

– А как?

– Ну, сначала познакомься.

Будущий Король умел пользоваться клавиатурой уловителя сигналов, и вскоре на дисплее появилась следующая фраза: «Я – «Птичка» назовите себя», которую он после некоторых раздумий отправил к неизвестному объекту. Знание о том, что корабль боевой для меня практически ничего не значило: это могла быть полиция, разведчик или корсар.

Ответного сигнала не последовало.

– Повтори раза три-четыре, – советовала я, – если не ответит, будем считать, что это пиратский корабль.

Мы напряженно ждали ответа.

– На сигнал не отвечает, – в голосе паренька послышались тревожные нотки.

– И не выходит за пределы скоростной зоны, – добавила я. – Подозрительно…

Маленькая черная точка неподвижно застыла на экране радара. Спохватившись, я вырубила сигнализацию, которая все это время пиликала, как стая свистящих муравьев с планеты Овел.

– Мне кажется, мы на крючке, – осторожно предположил Будущий Король, и, посмотрев на меня, неожиданно рассмеялся.

– Что тебя развеселило? Мне что-то пока не весело…

– У тебя такой загадочный вид…– он многозначительно покрутил глазами.

Да, выглядела я необычно: волосы представляли прическу «не одна я в поле кувыркалась», все остальное было замотано в пестрое покрывало, из-под которого виднелись босые ноги.

– Прежде чем смеяться над другими посмотри на себя, – сердито проговорила я.

Будущий Король пребывал в одних шортах, а левая щека была краснее правой, и волосы были взлохмачены.

– Что-то здесь прохладно, – скрывая желание посмеяться, нарочно, равнодушным голосом сказал паренек, – пойду, приведу себя в порядок.

– Не задерживайся! – крикнула я вслед убегающему пилоту. – Мне тоже не хочется предстать перед пиратами без одежды.

Я надеялась, что с минуты на минуту он прибежит, но его все не было.

«Он наверно не может двумя ногами одновременно попасть в одну штанину, – усмехнулась я, катаясь в кресле вокруг стола. – Да, меткость в таком деле определенно нужна»

Прошло минут двадцать, как Будущий Король покинул отсек управления. Решив, что за пять минут ничего страшного не произойдет, я вскочила и пошла в спальню.

В спальне горел свет.

Будущего Короля я нашла полностью одетым и… крепко спящим. Сон его все-таки сморил. Еще бы! Потратить десять часов за компьютерной игрой. Наспех одевшись, я вышла, выключив за собой свет.

В подобной ситуации я не имела право спать.

Необходимо было выяснить намерения боевого корабля. В течение двух часов я наблюдала за ним и пришла к выводу, что он, как сказал Будущий Король, действительно держит нас на крючке. На просьбу назвать себя – не отвечал, и за пределы третьей зоны по-прежнему не выходил, следовательно, его скорость равнялась скорости моей «Птички». С одной стороны, этот «хвост» меня ужасно раздражал, а с другой – у меня еще есть время приготовиться к худшему.

«Сытая кошка себе на уме», – напечатала я сигнал, но не отправила, чего-то не хватало…

Немного поразмыслив, я решила его позлить, и добавила: «Сова играет в прятки». Пусть понимает по-своему. Если это пиратский «Филин», то данная фраза будет иметь для него значение. Если это «Сова», возможно, но необязательно, последуют какие-нибудь действия. Ну, а от незнакомца можно ждать чего угодно или вообще ничего.

Проще говоря, отправляя это послание, я мало на что надеялась. В ожидаемый промежуток времени ответа не последовало.

Тогда я переделала фразу:

«Филин злится от голода. Сове не поздоровится!»

Ответа опять не последовало.

Но я не унывала. Я что если начать звать на помощь? Допустим… полицию?

«Вызываю космополишен! Вызываю космополишен! Меня преследуют!»

И вот сигнал направляется к боевому кораблю.

Я терпеливо ждала какой-нибудь реакции. Обычно, если чего-то сильно ждешь, то можешь и дождаться.

«Заткнись!» – услышала я долгожданный сигнал.

– Значит, ты боишься полиции! – восторжествовала я, после того как шок от получения подобного дерзкого или даже наглого послания, прошел. – Так я буду голосить на полную катушку, пока твои перепонки не лопнут!

Я говорила вслух, словно он мог меня услышать. В подтверждение своих слов, я врубила усилитель на полную мощность.

«Вызываю космополишен! Вызываю космополишен!…»

Сигнал о помощи беспрестанно исходил от моего звездолета во всех направлениях. У меня был один шанс из ста, что этот сигнал будет услышан хотя бы в ближайшие десять лет. И причина не в том, что в данной галактике не патрулируют полицейские корабли, а в том, что большая часть сигналов исчезает в недрах Черных Дыр, которые здесь встречаются в изобилии. Меня подобная мысль не пугала. Если «хвост» знает об этом обстоятельстве, то у меня есть несколько хитростей, благодаря которым мне удастся избавиться от него, а если нет – то нет на свете ничего лучше, чем незнание. Знающие творят, а незнающим – достаются лишь последствия этих творений.

Похоже, наш преследователь, знал об особенностях Третьей Смешанной галактики. Пилоты боевого корабля больше никак не стали реагировать на мои «вопли».

– Извини, я, кажется, заснул, – в дверном проеме появился Будущий Король.

– Ничего страшного. Можешь идти спать дальше. Пока нам ничего не угрожает.

– Нас все еще преследуют?

Мальчик подошел ко мне. Мне не пришлось ему отвечать, все было понятно без слов.

– Я вызываю полицию, так что не прерывай подачу сигналов.

Он кивнул.

– Я не хочу больше спать. Если ты хочешь отдохнуть, то я могу подежурить.

– Ты просто чудо! Я чувствую себя такой измотанной, – я встала, и, похлопав его дружески по плечу, добавила: – если случится что-нибудь интересное, разбуди меня. И…

Следующую фразу он закончил за меня:

– И если я замечу первые признаки Черной Дыры перед носом корабля, то остановлю его и дам задний ход.

Я с улыбкой похвалила:

– Молодец, это не повод чтобы прерывать мой сон.

Мы обменялись улыбками, и разошлись. Оказывается, я действительно устала. Плюхнувшись на кровать прямо в одежде, я тут же крепко уснула.

«Беги, Лануф! Беги! – кричало мое подсознание, смысловыми фразами пытаясь разбудить меня. – Лануф! Лануф!»

Я не верю в духов, предупреждающих о бедах, и вещие сны для меня ничего не значат. Поэтому, кроме подсознания мне не с чем было связать слова, словно удары колокола, тревожно звучащие в моей голове. Каждое слово заставляло мой организм выбрасывать в кровь порцию адреналина, и когда гормон «страха» достиг предела, я проснулась.

Сердце бешено колотилось, воздуха не хватало…

– Лануф, Лануф, проснись, – я с трудом сообразила, что меня будит Будущий Король.

– Что случилось? – испуганным голосом спросила я, разыскивая выключатель.

Мальчик меня опередил. Когда оранжевый свет залил комнату, я зажмурилась.

– Ты меня напугал…

– Их теперь…трое, – сообщил он трагическим голосом.

– Трое? – я почувствовала, как к горлу подкатил ком.

– Появились почти одновременно, и, кажется, они нас окружают.

– У них ничего не получится, – немного придя в себя, уверенно сказала я. – Я им покажу, где раки зимуют!

Я выбралась из постели.

– А что значит эта фраза? – полюбопытствовал мой друг.

– Это означает, что я отобью у них всякую охоту связываться с нами. А теперь иди. Мне надо нанести «боевую раскраску».

Мальчик ушел. Я подошла к зеркалу. Несколько минут ушло на то, чтобы скрыть следы недосыпания на лице. Я должна была выглядеть бодро и красиво – это придает мне уверенность в любой ситуации.

Будущий Король пусть считает меня самой сильной и смелой женщиной. По лицу никто не должен догадаться, что внутри я тоже могу переживать различные чувства, из которых страх не является исключением.

После того, как я закончила работать с лицом, я быстро расчесала волосы и убрала их в прическу «перо в корзине». Это когда по бокам головы были заплетены косы, а средние волосы собраны вместе с концами кос в пучок, закреплены заколками-невидимками таким образом, чтобы оставалась часть волос в виде небольшого, но пышного хвостика. Красиво и удобно. Плюс последний штрих – выделяю на лбу длинную прядь, накручиваю на палец, чтобы образовались волны, отвожу в сторону правой щеки и фиксирую лаком изящным изгибом ближе к косичке. Потрясающе! Ни что так не приводит мысли в порядок, как десять минут, отведенных на красоту своего лица.

Затем я быстро переоделась. Поскольку возможность нападения исключать было нельзя, несмотря на то, что я сделаю все возможное, чтобы его избежать, то одежду я выбрала самую скромную, которая не могла бы спровоцировать врага на необдуманные действия. Брюки и темно-синего цвета пуловер без какого-либо притягивающего взгляд выреза – вот то, что надо!

Затем прочные кожаные черные сапожки с крепкими каблуками и потайными кармашками. Каблуки могут пригодиться в качестве средства самообороны, а в кармашки я спрятала острые металлические предметы – мало ли, вдруг придется использовать их в качестве отмычек или замыкателей электрических цепей. Опыт нахождения в плену у меня кое-какой имелся, так что лучше предусмотреть некоторые мелочи.

Интуиция подсказывала, что на этот раз ситуация может оказаться серьезнее, чем все предыдущие. Возможно, одним только выкупом я не отделаюсь.

Наконец, я была готова. Мое внутреннее состояние и внешнее пребывали в полной гармонии: мысли спокойны, словно разложены по полочкам, также как тысячи волосинок нашли свое место в прическе, а чувства мои были столь скромны и тихи, как одежда без каких-либо украшений и излишеств. Но как говорят с давних пор: в тихом озере черти водятся…

Когда я вошла в отсек управления, Будущего Короля там не было – он опять «колдовал» в столовой. Первым делом я оценила ситуацию: три боевых корабля замерли на границе между третьей и второй скоростной зоной. Когда они войдут во вторую зону, то смогут использовать голографическую связь. Хотелось бы мне взглянуть на того ублюдка, который играет у них роль заводилы!

Мальчик вышел из столовой, неся в руке бокал с горячим кофе, который он поставил передо мной.

– Это мне? – искренне удивилась я.

Он кивнул.

– Спасибо! Ты самый лучший из всех мальчиков на свете! Но…

– Я знаю, – весело улыбнулся он, и продолжил: – …скромность украшает.

Мы немного посмеялись.

– Они входят во вторую зону и уже на двадцать градусов разошлись в стороны, – доложил Будущий Король. – Чует мое сердце, что они решили взять нас в кольцо!

– Не переживай. Просто так они с нами не справятся. Итак, приступаем к первому этапу операции по спасению. Он называется обман!

Будущий Король приготовился меня слушать.

– Сейчас ты пойдешь в складской отсек и оденешься так, чтобы даже я тебя не узнала. Ты должен походить на пожилого человека с густой бородой и седыми волосами. Там большой выбор париков, так, что используй фантазию на полную катушку, но не переусердствуй. Надень толстую телогрейку, а сверху пиджак, чтобы выглядеть солиднее.

– Понял! Уже бегу, – ему не терпелось выполнить это задание.

– Постой! – остановила я его на полпути, – на обратном пути захвати грим, он там у зеркала.

– Хорошо! – крикнул он и умчался быстрее ветра.

Я тем временем отключила подачу сигнала и надела наушники. Если за то время, что я спала, они пытались с нами связаться, то думаю, они ужасно разозлились, ведь их сигналы не могли пробиться сквозь беспрерывный крик о помощи.

Преследователи молчали.

Воспользовавшись затишьем, я стала рыться в ящиках в поисках голосового трансформатора, и фальшивых документов. Трансформатор нашелся быстро, а вот с документами пришлось повозиться. Одни были устаревшие, другие в довольно ветхом состоянии, но это все дело поправимое. За время моих странствий я здорово научилась подделывать документы.

Заложив в компьютер необходимые данные, вскоре я имела на руках вполне достоверный паспорт на имя Гебида Раонда под идентификационным номером четыре восьмерки, два нуля и восемь единиц, уроженца с планеты Омега. Все остальные данные касались лишь его семейного положения – женат, и здоровья: резус фактор, группа крови, гены наследственности, предрасположенность к видам аллергии, фобии и прочие особенности организма. Не хватало только последней фотографии, определяющий возраст от восьмидесяти до девяносто пяти лет.

– Ну, как я выгляжу? – в отсек влетел Будущий Король.

Его было не узнать. Примерно то, что я хотела видеть: седые волосы до плеч, густая борода, подвязанная под париком, он даже догадался приклеить фальшивый лоб, щеки, усы и нос.

С минуту я молча смотрела на него, стараясь не засмеяться.

– В таком виде ты в два счета сойдешь за старого карлика. Просто замечательно! Теперь фото на память…– я щелкнула «фотиком» и отправила негатив в компьютер. Вскоре на паспорте стояла необходимая нам фотография.

Пока компьютер колдовал над печатями, я работала над лицом моего маленького друга, по ходу дела объясняя, в чем заключается его роль.

– Тебя зовут Гебид Раонд, тебе восемьдесят три года, ты женат, имеешь троих детей, родился на Омеге. У тебя аллергия на всех животных, запах цитрусовых, на зеленую моховую пыль. У тебя все фобии, кроме клаустрофобии, понятно?

Новоиспеченный Гебид Раонд рассмеялся от души.

– Это значит, я боюсь всего, кроме замкнутого пространства? Это я- То?

– Не смейся. Это для твоей же пользы. Имей в виду, если наш обман не удастся, то согласно, Космического Кодекса п. 4 ст. 2581, ты как пленник имеешь право содержаться в заточении только при условии соблюдения норм, не влияющих отрицательно на твою жизнедеятельность.

– Но ведь эти нормы никто не соблюдает.

– Да, до одного времени… Если пленнику удастся оказаться на свободе и доказать, что с ним плохо обращались, то пленителям не поздоровится. Некоторые заложники умудряются сделать на этом карьеру.

– Значит, я имею право требовать соблюдения всех своих прав, так?

– Да, только не обольщайся, тебя вряд ли будут слушать.

– Ты думаешь, нам грозит пленение? – по его голосу было ясно, что эта мысль ему не по душе.

При помощи тонального крема я удачно замаскировала на его лице силиконовые фальшивки. Теперь лицо Будущего Короля казалось естественным, слегка припухлым.

– Вот этот приборчик прицепи под бородой. Он до неузнаваемости изменит твой голос.

– Здорово! – воскликнул мальчик картавым басом, после того как прикрепил трансформатор. – Я даже не подозревал, что такие приборчики существуют. Сам себя не узнаю. А зачем этот маскарад?

– На тот случай, если преследователи выйдут на голографическую связь. Ты займешь мое место, будешь делать вид, что это твой корабль. Постарайся их убедить, что меня здесь нет.

– А куда я лечу?

– В каком смысле?

– Ну, вдруг спросят курс.

– Допустим на планету Хоперос галактики Синего Веера.

– А там есть такая?

– Есть, не сомневайся. Я буду стоять напротив, и подсказывать ответы. Ты пока почитай свой паспорт, постарайся запомнить сведения о себе.

Я отложила в сторону грим и надела наушники. Наши молчаливые преследователи находились уже в середине второй скоростной зоны. Я же задумалась, просить ли их выйти на связь или ждать, когда они сами до этого додумаются.

– Документы фальшивые, да? – поинтересовался мой друг.

– Да. Так, что старайся их никому не давать.

«Птичка», ответьте, на связи «Красный Лев».

Я даже вздрогнула от неожиданности. Как я не ждала хоть какой-нибудь сигнал от боевых кораблей, все же он застал меня врасплох.

– Они на связи, – прошептала я, и показала, куда мальчику сесть. – Приготовься.

Он молча повиновался.

«Птичка на связи», – ответила я.

«Лануф Ричард-Анна, настоятельно советую, сделайте остановку на станции «Айсберг»

– Они хотят, чтобы мы сменили курс, – сообщила я мальчику. – Это в их духе. Думают, я так наивна, что тут же их послушаюсь, и подниму лапки к верху. Единственное что меня смущает, это то откуда они меня знают?

– Что ты ответишь?

– Буду пудрить им мозги, – ответила я улыбкой на устах.

«Я, Гебид Раонд, менять курс не намерен».

После моего ответа наши преследователи надолго замолчали. Они пребывали в замешательстве, видимо не ожидая такого поворота событий.

– Не отвечают…

– А знаешь, чем они заняты?

– Чем?

– Они роются в файлах, разыскивая тебя.

– Найдут?

– Конечно! Ведь ты же не мог просто так свалиться на их голову, – у меня внутри все запело от предчувствия, что уловка удалась.

– А кто этот Гебид?

– Он мой давний друг. Живет на Сириусе с женой и кучей детишек, и занимается разведением страусов.

– У него есть свой звездолет?

– Да.

– А что ему делать на Хоперосе?

– На этот вопрос придумай ответ сам. Сможешь?

Мальчик пожал плечами.

««Красный Лев» вызывает «Птичку». Гебид, можно к тебе в гости?»

– Ты готов? – спросила я фальшивого Гебида. – Сейчас появится двойник пилота одного из кораблей.

– Я готов.

– Удачи! Главное не волнуйся.

«Можно» – послала я сообщение, и, сняв наушники, быстро отошла подальше от стола. Я встала напротив мальчика с листком белого картона и черным маркером в руке.

– Старайся смотреть только на него.

И вот над центром стола появились лазерные блики, постепенно преобразовавшиеся в неясный половинчатый силуэт человека. Но неясным он был только для меня. Будущий Король ясно видел перед собой нашего гостя, но только до пояса – таковы некоторые особенности голосвязи.

– Я капитан «Красного льва», Торопен.

– Приятно познакомиться, капитан Торопен. Я, Гебид Раонд, собственной персоной, – Будущий Король говорил так уверенно, с долей заносчивости в голосе, что создавалось впечатление, будто он только и ждет, когда гость уйдет восвояси. – Что вам от меня надо?

– Признаться, я ожидал увидеть другого человека…

– Вы обознались, значит, я разбогатею, если следовать приметам.

Голос капитана эхом разносился по отсеку управления, заставляя меня сдерживать дыхание. Не хватало, чтобы нашему гостю почудились посторонние звуки.

– Покажите удостоверение личности, – требовательно произнес гость.

– С какой стати? – возмутился его собеседник. – Вообще, какого черта вы шпионите за мной?

«Молодец, парень, – радовалась я, – здорово играет!»

– Я представитель межгалактической организации «Империя будущего!» и желаю знать, тот ли вы за кого себя выдаете. Это простая формальность.

Фальшивый Гебид изобразил на лице сочувствие.

– Понимаю, Устав, наверно требует…

– Вы угадали.

– Ну, хорошо, смотрите, – он раскрыл перед гостем красную книжицу, и мельком взглянул на меня.

Я кивнул, показывая, что пока все идет хорошо.

Наш гость долго разглядывал паспорт, который Гебид лениво листал перед его носом, демонстрируя всем своим видом пренебрежительное отношение ко всякого рода проверкам. Как бы не старался Торопен, определить подлинность документа, при таком осмотре он этого сделать не мог. Необходим физический контакт.

– Вы летите один? – вкрадчиво полюбопытствовал гость.

– В чем вы меня подозреваете?!! – вспылил, вскакивая с кресла мой друг, и метая из глаз искры гнева.

– Успокойтесь. Наш сканер показывает, что у вас на борту пассажир. Я должен уточнить…

– Ах, шпионская крыса! Только посмей шантажировать меня! Проваливай, пока я всерьез не разозлился и не суй нос в частную жизнь!

Будущий Король поразил меня своими актерскими способностями. Он так реально изобразил возмущение, что даже самый современный детектор лжи, признал бы Гебида Раонда самым честным человеком во вселенной.

Наш гость терпеливо выслушал злобную тираду, и спокойно продолжил:

–Если вы не хотите представить мне пассажира, то я вынужден напомнить о последствиях перевозки людей без соответствующей документации.

Я была начеку, и, показывая пальцем на фантом, изобразила бесшумный хохот. Возможно, у меня это плохо получилось, но, по крайней мере, фальшивый Гебид меня понял правильно. Отсек управления огласился безумным хохотом бородатого карлика. Пока он надрывался от смеха, я успела написать на бумаге следующие слова: «Это не в его компетенции».

Будущий Король, тыча пальцем в двойника пилота, беспрерывно вертелся в кресле, словно у него колики. Наконец, он успокоился и громовым голосом заявил:

– Ты думаешь, что я простачок? Думаешь, так глуп, что перед первым встречным начну выворачиваться на изнанку? Да, это ты должен беспокоиться о себе, если решил брать меня на «пушку»! Законы я знаю получше тебя и уж, конечно, хорошо знаю, кто и что и кому должен. Так, что проваливай, иначе я сделаю заявление о вторжении в частную жизнь!

Хотелось бы мне видеть лицо этого капитана. Поверил ли он в наш спектакль? Хоть бы поверил – я желала этого всем сердцем.

– Вы можете смеяться сколько угодно, – холодно произнес гость, – но сейчас ваш звездолет находится очень далеко от станции по правам человека, и вы вообще можете туда не попасть.

– Что это угроза?!! – взревел карлик.

– Да. Так, что советую прислушаться к голосу разума, и показать мне свою спутницу.

– С чего вы взяли, что у меня женщина?

– У нас достоверные сведения, – и вежливо посоветовал, – перестаньте спорить.

Будущий Король заволновался, не зная, что предпринять. Тогда я пришла ему на помощь. На листке написала следующее: «Покажи документ – в третьем шкафчике слева!»

– Может вам показать ее документы? – осторожно спросил Гебид. – Она это… не одета.

Гебид «нырнул» под стол, открывая нужную дверцу.

Тут к нашему общему изумлению капитан Торопен вдруг рассмеялся.

Гебид выглянул из-под стола.

– Ты смеешься надо мной? По-твоему, если я карлик, так недостоин вкушать плотские радости? – он казался оскорбленным до глубины души.

Капитан рассмеялся пуще прежнего.

Я пребывала в растерянности, не зная, что еще ожидать.

– Похоже, пришло мое время смеяться, – сквозь смех произнес Торопен.

Рука Гебида потянулась к кнопке, отключающей голосвязь, но движение это было замечено капитаном, и тот остановил его:

– Перестаньте, Гебид! Не спешите отключать связь. Почему вы лжете? Ваша женщина стоит за мной, и я уверен, помогает вам разыгрывать эту комедию.

Его слова пронзили меня, словно копьем. Оставалось одно – предстать перед капитаном, и надеяться, что он никогда не встречался на моем жизненном пути

Что ж если Будущий Король намекал капитану, что я его любовница, то я решила действовать в соответствии с этой ролью.

Грациозной кошачьей походкой я «подкатила» к Гебиду, склонилась над ним и промурлыкала:

– Дорогой, я не хотела вмешиваться, но мне кажется у тебя проблемы?

И только после этого я взглянула на капитана. Это был красивый (по моим меркам) мужчина лет сорока. Он, видимо, обожал бриться, так как кроме коротких аккуратных черных усиков иной нежелательной растительности на лице не было. Большие карие глаза сверлили меня насквозь, а мощные челюсти беспрерывно двигались, жуя жвачку.

Одет он был в темно-коричневую военную форму с золотыми погонами и алой семи конечной звездой в петлице.

Я обрадовалась, он был мне незнаком.

– Дорогая, этот человек утверждает, что я тебя похитил.

– Я была бы на седьмом небе от счастья, если бы это случилось на самом деле.

Тут я взглянула на экран радара, и обомлела… наши преследователи вошли в первую зону, и, если не предпринять экстренных мер, они возьмут нас на абордаж.

Капитан не мог не заметить беспокойный блеск в моих глазах, но ничем не выдал своего превосходства. Он все также бесстрастно жевал жвачку. Хорошо хоть не надувал из нее пузыри. Я представила, как пузырь лопается и залепляет его щеки и широкий нос. Уж тогда бы я точно потеряла к нему всякий интерес и уважение.

– Как вас зовут? – спросил капитан.

– Вас кроме имени ничего больше не интересует? Может мое семейное положение?

–Будьте любезны, назовите себя, – вежливым тоном повторил он.

– Меня зовут Татсарас. Может, вы прекратите этот дурацкий допрос и оставите нас наедине? Мы так редко бываем вместе…– на последнем слове я глубоко вздохнула.

– Только после того, как мы отбуксируем вас на станцию «Айсберг».

– Но в чем дело? – внешне мое возмущение было в допустимых пределах, но внутри я кипела от бешенства. Еще минута и я не выдержу этого напряжения и брошусь спасать свой корабль бегством.

– Сочувствую, но Татсарас – ваше ненастоящее имя. Вас зовут Лануф. Вот она нам как раз и нужна.

– Я не понимаю… Я не Лануф!

– Хватит строить из себя невинную овечку! Лануф, ты не совсем обычная женщина, и думаю, понимаешь, о чем я говорю.

– Вас интересуют деньги? – спросил Будущий Король.

– Нет, – рассмеялся Торопен. – Не деньги.

– Татси, дорогуша, скажи ему, что у него «не все дома», – Гебид презрительно посмотрел на капитана.

– Если он ищет женщину своей мечты, то здесь ее нет.

– Капитан Торопен, так, кажется, вы представились, мы понятия не имеем, кто такая Лануф. Поверьте, мы были бы рады вам помочь, но, увы…– я развела руками, демонстрируя своим видом, неспособность оказать помощь в поисках Лануф Ричард – Львиное сердце, то есть меня. И тут же пока он не успел что-нибудь сказать – это его тактика: разговорами ослабить бдительность и потом нанести удар в спину – я резко отключила связь. Голограмма исчезла, растворяясь в яркой вспышке.

После такого обращения с начальством, командующие боевыми кораблями приступят к крайним мерам. Я в этом даже не сомневалась.

За считанные секунды я дала компьютеру ввести в действие программу «невидимка» и остановила корабль. Программа была составлена на поглощение обшивкой звездолета всех сигналов радаров любых видов кораблей, обеспечивая тем самым полную защиту от обнаружения. «Птичка» просто исчезла с экранов, будто радары никогда и не находили ее.

Боевые корабли преследователей продолжили свой реактивный полет, даже не зная, что я вырвалась из окружения.

Все решали секунды…

Во второй скоростной зоне они остановились в растерянности и помчались в обратную сторону. Да, только ищи меня теперь, что ветра в поле. Как хотелось мне не менять, даже на короткое время, маршрут, пришлось – ничего не поделаешь.

Когда преследователи исчезли с экранов наших радаров, я почувствовала, как подкашиваются мои ноги, и чтобы не свалиться под стол, добралась до кресла и опустилась в него.

После этого посмотрела на своего маленького помощника и, улыбаясь, сказала:

– Ты, просто молодец! Кажется, он поверил, что ты настоящий Гебид.

– Жаль, что он не поверил, будто ты Татсарас

– Ничего, главное мы ушли. Ты только не снимай этот наряд, вдруг опять пригодится.

– Хорошо, – согласился Будущий Король. – Я к нему уже привык, не расстанусь с Гебидом, пока не прилетим на твою планету.

Я заметила, что в голосе Будущего Короля до неузнаваемости измененным трансформатором не чувствовалось радости от одержанной победы.

– Что с тобой? Тебя не радует, что мы так дешево отделались от этих разбойников?

– Радует, конечно… – мальчик залез рукой под бороду и отключил прибор. И теперь уже своим голосом продолжил: – Я понял, что им надо от тебя, Лануф. И это меня очень огорчает.

– Не деньги это уж точно, – сказала я, догадываясь, о чем он.

– Ему нужен твой дар. То есть ты, так как вы неотделимы. Не знаю, что он задумал, но что-то ужасное.

Я вздохнула и закрыла руками глаза. Так всегда бывает. кому-то обязательно хочется обладать диковинной вещью, способной реализовать его низменные стремления. Похоже, меня решили сделать куклой, безропотно выполняющей прихоти тех, кто считает, что они имеют право врываться в чью-то жизнь и наводить в ней свои порядки. Интересно, что на этот раз: оживить почившего родственничка?

Обидно, конечно, я так тщательно скрывала свой дар. И вот кто-то дотошный, чересчур наблюдательный, оказывается, все время следил за моей жизнью, чтобы однажды дать о себе знать.

–Если все так серьезно, как ты говоришь, рано или поздно они нас разыщут, – я открыла глаза и пристально посмотрела на смотровой экран. Черное, беззвездное космическое пространство, изобилующее массой естественных ловушек, манило к себе, как свет пламени манит ночных мотыльков. Но если огонь забирал жизнь, то вселенная не всегда грозила гибелью – она давала жизнь, делая все живое заложником ее законов, которые даже разумным существам сложно понять.

– Ладно, хватит о грустном, ты не голоден?

Бородатый карлик отрицательно покачал головой.

– А я ужасно хочу есть!

Тут мой взгляд упал на кружку с остывшим кофе. Недолго думая, я выпила залпом все, что осталось, а было там чуть больше половины. Затем прежде, чем оставить Будущего Короля одного, я взглянула на данные приборов, чтобы быть уверенной, что в ближайшие полчаса нам ничего не грозит.

Все было спокойно.

– Пойдем, перекусим мой друг, ты ведь никогда не отказывал себе в таком удовольствии, – мне не хотелось есть в одиночестве.

– Нет, не пойду. Я здесь для того, чтобы защитить тебя, и потому я останусь на посту. Мне не хочется, чтобы нас застигли врасплох.

– Спасибо тебе, Будущий Король. Обо мне давно уже никто не заботился, так как ты, – я искренне улыбнулась ему.

– Это потому, что ты все время одна.

– Да, ты прав, когда-то все было по-другому…

Чтобы не продолжать больную для меня тему, я удалилась в столовую, захватив по пути из вакуумного шкафа кое-что поесть.

Я уже заканчивала свое скромное пиршество, когда в столовую ворвался Будущий Король.

– Там какое-то подозрительное свечение! – тревожно сообщил он.

– На что оно похоже?

– Если бы здесь были звезды, то я бы решил, что они падают.

– Понятно…– протянула я, и задала наводящий вопрос, – радар ничего не показывает?

– Нет.

– Яснее ясного – это боевые корабли. Они в режиме полета «невидимки» с включенными прожекторами дальнего видения.

– И что нам делать?

– Держать их в поле зрения, – я не спеша допила свой любимый фруктовый коктейль. – Не беспокойся: у нас равные шансы.

Я встала, отправила посуду в посудомойку, и направилась в отсек управления.

Наши настойчивые «друзья» поступили так, как я ожидала: не желая обнаруживать свое присутствие раньше времени, и в тоже время необходимость продолжать поиски, вынуждали их использовать прожектора интересным способом. Световые дорожки вспыхивали на несколько секунд, достаточных для осмотра пространства перед собой и гасли. То в одной стороне мигнет, то в другой, то на смотровом окне заметишь вспышку, то в иллюминаторе с тыла. Компьютер все фиксирует, но ответ на вопрос: «Каков источник?» дать не может. Такое положение вещей может сбить с толку кого угодно, но меня на иллюминацию не возьмешь!

Все это время фальшивый Гебид стоял рядом и следил за моими действиями напряженным, сосредоточенным взглядом. Видимо, его забеспокоило мое бесцельное хождение от прибора к прибору или он опять заглянул в мои мысли – в этой способности Будущего Короля я не сомневалась, чтобы он не говорил – поэтому или по другой причине, он спросил меня:

– У нас еще проблемы?

Я не стала отрицать безнадежность нашего положения и выложила все на чистоту:

– Если не считать проблемой то, что число преследователей катастрофически увеличивается, у нас есть еще не менее серьезная – мы в ловушке.

– Как это? С чего вдруг? В какой ловушке?

– Мы попали в зону притяжения Черной Дыры.

Лицо карлика исказилось в усмешке.

– Но этого не может быть! Я бы заметил изменения фона и…

– Успокойся, ты не виноват. Помнишь, несколько месяцев назад до нас долетел сигнал Космопрогноза о взрыве Зеленого Карлика в Третьей галактике?

Мальчик призадумался и вскоре кивнул, давая понять, что он вспомнил.

– Хорошо, только не стой истуканом, сядь, – я дождалась, когда он сядет, и продолжила: – Так вот по моим предположениям в результате мощного взрыва произошел не только выброс энергии, плазмы и прочих элементов, произошло еще и соединение нескольких средних по размерам Черных Дыр в одну гигантскую.

– Но ведь, как утверждали данные исследователей, Черные Дыры уменьшаются и лет через сто…

– Не верь! Лет через сто этой галактики вообще может не быть.

– Почему? Не понимаю…

– Все просто. Думаю, Космопрогноз решил подстраховаться: не обнаружив на обычном месте давно знакомых Дыр, они предположили, что те уменьшились. Такое иногда случается, а вот их катастрофического воссоединения они не ожидали и даже, если вскоре обнаружили свою ошибку, то не стали оглашать новые данные. Не зря наверно последнее время спутник курсирует в центре галактики Синего Веера.

– Они сняли с себя ответственность, – предположил Будущий Король.

– Каковы бы не были их мотивы, спутник Космопрогноза сделал все, чтобы избежать скандала. Его репутация будет незапятнанной, даже если действительно вся Третья галактика исчезнет в недрах Черной Дыры.

Обдумывая все услышанное, мальчик молчал, остановив взгляд на смотровом экране. Да, и мне нечего было сказать. Наконец, прерывая затянувшуюся паузу, он тихо спросил:

– Мы погибнем?

– Мы? С чего ты взял? – удивилась я. – Разве ты уже стал королем?

– Ну, – он замялся, – жизнь – реальность – весьма относительная: либо она есть, либо ее нет. Может королем я стану в следующей жизни…

Ну, что делать с этим парнем? Он все время поражает меня своими необычными взглядами на вещи, ставит в тупик, как своими вопросами, так и ответами.

– А как же твой Дарьян?

– Он вечный. Жизнь и смерть для него не существуют. Может, я просто его неправильно понял. Он любит говорить загадками.

– Постой, – я взяла паренька за руку, – ты сам лично, как считаешь: мы погибнем или нет? – и в упор посмотрела в его печальные глаза, в которых из синей бездны светились ум и преданность.

– Нет, не погибнем, – ответил он после долгого и мучительного раздумья.

– Вот и хорошо. Верь в это, договорились?

– Буду верить.

– Твой Бог всемогущий и думаю, он не забудет нам помочь. К тому же, как ты выполнишь свое обещание, если мы погибнем?

Мальчик грустно покачал головой и, вздохнув, произнес:

– На меня временами такая тоска находит, что я выть готов от бессилия.

– Думаешь, со мной такого не бывает? Главное не думать о плохом и чем-нибудь заняться.

– Чем заняться мне?

– Ну… например, предупреждай меня о том с какой стороны к нам ближе всего подступят корабли. Нам нужно сохранять инкогнито, а для этого лучше всего не попасть под свет прожекторов. Я же могу их не заметить.

Мальчик сказал: «хорошо» и склонился над компьютером. За долгое время путешествия, он так основательно разобрался в технике, без труда получал нужные сведения, и даже проявлял творческое рвение. Порой такое напридумывает, что я часами не могла разобраться в его программах, а он плавал в них как рыба в воде.

Сейчас он без какого-либо моего вмешательства, задействовал все камеры слежения, расположенные по всем сторонам звездолета.

– Слева, боевой, – вскоре сообщил он. – Переходит на задний фланг и исчезает.

– Прекрасно! Продолжай в том же духе.

Я направила «Птичку» вдоль Черной Дыры, надеясь отыскать в ней слабое место, и вырваться из зоны притяжения. Антигравитатор работал на полную мощность, но он лишь на время откладывал неизбежное.

– Два боевых сверху, прошли по касательной, и нас не заметили. А они что не догадываются о Черной Дыре?

– Хороший вопрос. Я сама давно об этом думаю. Смотри, как они ловко лавируют, словно на них сила притяжения не действует.

– Может, у них особый антигравитатор?

– Возможно, секреты военной промышленности очень долго хранятся в тайне.

Количество вспыхивающих точек на мониторе компьютера, поделенном на девять секторов – по числу камер внешнего наблюдения – увеличивалось с каждой минутой. Странно, почему корабли все еще преследуют нас, даже не видя? Интуиция подсказывала, что каким-то образом они определяют наше местоположение. Я перепроверила функционирование системы «невидимки» и не нашла неполадок. Радар по-прежнему не реагировал на преследователей.

В эфире сплошь помехи: треск, шум, скрипы – от такой какофонии звуков голова разболится у кого угодно. Когда я сняла наушники, тишина внутри звездолета показалась мне чудом.

– Сверху и с тыла идут на таран! – почти выкрикнул мальчик. На его лице появилось недоумение. – Похоже, они нас видят!

– Пристегнись, – велела я, собираясь совершить крутой вираж.

Будущему Королю не надо было повторять дважды.

Преследователи стремительно приближались. Трудно внешне оставаться спокойной, когда внутри все замерло в напряженном ожидании. Я ждала, остановив звездолет. Ждала мгновения, когда прожектора обоих кораблей сомкнуться на «Птичке», и они, увеличивая скорость, выставив длинные присоски, бросятся брать нас на абордаж.

И этот момент настал. Прожектора летящего над нами корабля высветили меня, они не погасли дольше обычного. Может быть, на его экипаж напал столбняк от удивления, и они забыли на некоторое время о своих обязанностях? Мне этого никогда не узнать. Во всяком случае, дальнейшие их действия я уже знала.

Едва погасли прожектора верхнего корабля, как секундой позже наш тыл осветил другой. Мне понадобилась вся выдержка, на которую я была способна, чтобы держать свой корабль в неподвижном состоянии.

– Ну, что налюбовался? – воинственно воскликнула я, когда и его прожектор выключился. – Теперь, прощай!

Рванув рычаг скорости на себя, я тут же отключила антигравитацию, и нас неудержимо понесло вниз.

Чуть позже черное пространство над нами осветила короткая яркая вспышка. И все… Мне показалось, что они успели посмотреть друг на друга. Хотя вряд ли… Ослепляющий свет собственных прожекторов, должно быть, сбил пилотов с толку. Они не успели разобраться в ситуации.

– Сколько, по-твоему, там было человек? – поинтересовался Будущий Король, когда на экране радара появились пятна, представляющие собой обломки кораблей.

– Минимум по три человека в каждом.

– Им не повезло…

Я лишь усмехнулась, вспомнив слова моего друга о жизни: она либо есть, либо ее нет. Все точно. Формулировка в дополнении не нуждается.

Я восстановила прежний курс и включила антигравитацию.

– Они перегруппировываются, – сообщил мой помощник, заметив, что преследователи выстраиваются в шахматном порядке над нами.

– Решили не рисковать. Этот способ называется: «Невод».

– Откуда ты так хорошо разбираешься в искусстве ведения боя?

– Научена горьким опытом.

Теперь главной задачей, стоявшей передо мной, была следующая: уйти из-под «невода», короче говоря, дать деру. Пока боевая флотилия пребывала в замешательстве, у нас появилась примерно получасовая фора, выигранная у преследователей за счет разницы в скорости. Этого, конечно, недостаточно, но не использовать ее вообще глупо.

Я врубила наивысшую скорость, для чего пришлось отказаться от программы «невидимки». Приходилось идти на риск: наибольшая скорость не могла быть бесшумной, такой, которая дополнительно обеспечивала эффект – «невидимости».

– Они отстают! – в голосе фальшивого Гебида появилась радость.

– На сколько градусов? – спросила я, так как мы удирали по принципу «угла», то есть вниз и в сторону.

– Тридцать пять…сорок – говорить ему, как и мне, было все труднее.

Наши кресла и стол с приборами мелко вибрировали, а зубы выбивали дробь. – Пятьдесят. Отстали! Ура!!!

Его торжествующий крик скорее походил на старческий предсмертный хрип.

– Наконец-то! – выдавила я из себя, изменив направление полета. Скорость снижать я не спешила. Вибрация в отсеке прекратилась. Теперь ничто не препятствовало свободе общения.

– Мы спасены! – радостно воскликнула я, расстегивая ремни. От радости я готова была скакать вокруг стола. Но вместо этого я продолжала сидеть, мысленно уговаривая свое сердце не выпрыгивать из груди. Ремень шлепнулся на пол, звонко брякнув бляхой. От звука я вздрогнула и посмотрела на Бывшего Короля.

У него от тряски отцепилась борода и он теперь предпринимал не малые усилия чтобы вернуть ее на прежнее место. Я решила, что без меня он вряд ли справится, не смазав грим

– Ну, и как самочувствие? – поинтересовалась я, снимая с него парик.

– Зубы до сих пор щелкают, – сказал Будущий Король, заодно проверяя рабочее состояние трансформатора. После этого подал мне завязки бороды.

– Не забываемое впечатление, не так ли?

– Ага, – согласился он. – Лануф, ты просто ас! Хорошо хоть у меня нет космической болезни.

– Не сглазь.

– Тьфу! Тьфу! Тьфу! – мальчишка, шутя поплевался по сторонам.

– Ну, мой ненаглядный, Гебид Раонд, ты вновь в своей шкуре.

Тут мое внимание привлек монитор компьютера, который по-прежнему был расчерчен на девять секторов. Было видно, как туманное красноватое свечение неравномерными плотными клубами медленно возникает перед кораблем, рассеивая беспросветную черноту космического пространства.

– Что это? – Будущий Король тоже заметил это странное явление.

– Какая-то плазма. Скорее всего – это остатки Зеленого Карлика. Думаю, нам не о чем беспокоиться.

Плотность невысокая, а вот сила притяжения Черной Дыры возможно из-за влияния плазменных частиц уменьшилась. Я верила, что у нас будет шанс вырваться из ее объятий. Надо было попробовать.

– Трясти больше не будет?

– Нет, а почему ты спрашиваешь?

– В мои ближайшие планы входит посещение одного места – не столь отдаленного. Зов природы.

– Беги, Тарзан, – весело произнесла я, – природа долго ждать не будет.

Я осталась одна. Еще раз, перепроверив компьютерные данные, я убедилась, что Черная Дыра действительно ослабила свое притяжение. Плазма же по-прежнему сохраняла плотность, но цвет ее приобрел буроватый оттенок. Неожиданно погасла камера, расположенная в передней части звездолета. Я включила дополнительную, но и она вскоре вышла из строя. Почти одновременно с ней испортились две правосторонние. Чтобы не рисковать остальным видеооборудованием мне пришлось отказаться от их услуг. Теперь мой обзор был в пределах видимости смотрового экрана и различных датчиков.

Вскоре моей «Птичке» удалось благополучно избавиться от смертоносного притяжения. Мы вырвались на свободу! Душа моя пела от радости, и мне не терпелось поделиться с этой новостью с Будущим Королем.

Но я, как впоследствии оказалось, зря не придала значения неисправностям камер слежения. Решила, что на них сказались чрезмерные перегрузки. Это было не совсем верно…

Едва, на радостях, я снизила скорость полета, как оглушительно заорала сирена. На главном компьютере появилась предупреждающая надпись, которая тут же многократно, через равные промежутки времени стала произноситься вслух бесстрастным женским голосом:

– Внимание, в выхлопные турбины проникло вещество неизвестного происхождения. Работа двигателя в данном режиме не возможна. Советую остановиться или изменить режим полета!

Я инстинктивно увеличила скорость. Звездолет содрогнулся, словно исторгая из себя это неизвестное вещество, и, наконец, преодолев сопротивление плазмы, вошел в нужный режим. Сирена перестала голосить, а нас перестало трясти.

В отсек ворвался Будущий Король. Он был захвачен врасплох тревожным предупреждением сирены и выглядел испуганным.

– Что это было?

– Так, пустяки, пришлось изменить скорость полета, и теперь все в порядке. Ты зря беспокоишься.

– Ты отключила камеры? – спросил он, забираясь в кресло.

– Да, похоже, что плазма выводит их из строя. Это не страшно, я спешу сообщить, что мы отцепились от Черной Дыры.

– Вот здорово! Мы свободны!

Но недолго продолжался спокойно наш полет. Внезапно звездолет затрясло, а звук сирены заставил нас вздрогнуть.

– Внимание! Внимание! – раздался механический голос. – Работа двигателя невозможна. Нарушена охладительная система. Советую остановиться! Советую остановиться! Вероятность взрыва сорок пять процентов!

– Ужас! – вскрикнула я, останавливая «Птичку».

– Что происходит?

– Очень жаль, наше путешествие откладывается на неопределенное время.

– Лануф, ты знаешь, как справиться с этой ситуацией? – мальчик не спускал с меня встревоженных глаз.

Я ласково провела рукой по его парику, и улыбнулась, сказав:

– Дружок мой, мы справлялись и более сложными проблемами. Вспомни пиратов и Гейзу. Нам надо лишь набраться немного терпения.

– У меня такое чувство, будто я ослеп: совершенно не понимаю, что делается снаружи. А если нас найдут боевые корабли, что мы будем тогда делать?

Я бессильно развела руками и медленно прошлась по отсеку.

– Что уж будет, – наконец, тихо сказала я, – время покажет.

Повлиять на ситуацию, я пока была не в силах, и потому, чтобы немного приободриться, я ушла в столовую сварить кофе. Мне, казалось, что за чашкой крепкого напитка, который я предпочитаю без сахара и сливок, в моей голове должна была родиться хоть одна полезная мысль.

Будущий Король тем временем, не желая сидеть без дела, надел наушники. Он мог лишь рассчитывать на удачу. И он к моему удивлению оказался на редкость везучим парнем.

– Лануф, иди скорее сюда! – громко позвал он, не дав мне возможности вскипятить воду.

– Что случилось? – ожидая худшего, спросила я.

Будущий Король не находил себе места от нетерпения.

– Скорее надень, – он протянул наушники.

Я окинула его недоуменным взглядом – что такое он услышал, что не хочет мне говорить? – затем надела наушники и прислушалась.

«Птичка», «Птичка», я – «Красный Лев» ответьте… Прием… Если вы меня слышите – знайте, что через двадцать часов от вашего звездолета не останется и следа. Плазма разъедает обшивку, попав через выхлопные турбины в двигатель, разрушает его работу, а при взаимодействии с кислородом становиться взрывоопасной. Вы слышите меня? Прием!..»

И опять: «Птичка», «Птичка», я – «Красный Лев»…

– Это блеф! – гневно воскликнула я, не желая больше слушать голос капитана Торопена. Почему-то я была уверена, что это он. – Решили таким способом обнаружить нас. Не выйдет!

– Лануф, он говорит правду, – заверил Будущий Король, – мы беззащитны перед этим явлением. Я проверил: метеоритная маскировка больше не действует – ее просто нет.

– Ты уверен? – я сильно сомневалась, хотя не верить мальчику у меня не было причин.

– Правда, я и камеры включал – ни одна не работает.

– Надеюсь, это не тот случай, о котором предупреждал Дарьян? Иначе, нам тогда действительно нужна помощь, и, причем любая и от кого угодно: и как это неприятно сознавать – даже от флотилии «Красного Льва» …

Чтобы раньше времени не впадать в панику, я заставила главный компьютер проверить все системы звездолета. К моему великому огорчению слова мальчика подтвердились, плюс к тому, что он сказал, уже серьезно пострадали все системы двигателей, происходила, пока еще в минимальном количестве, утечка топлива и отказала система сигнализации.

Положение было катастрофическим. Компьютер оповещал о том, что скоро не сможет контролировать давление воздуха в некоторых отсеках…

Помышлять о бегстве с корабля с помощью спасательных катеров было бессмысленно, если не сказать глупо, вряд ли на катере удастся достигнуть границ плазменного облака при такой агрессивности его части, поскольку обшивка спасательного средства не идет ни в какое сравнение с обшивкой корабля. В «Птичке» у нас больше шансов прожить дольше, хотя итог, в общем-то, один…

Мы сидели молча.

Будущий Король всматривался в неоднородную красно-бурую массу, проплывающую перед смотровым экраном, а я бездумно уставилась на мониторы датчиков. Сообщение о возможной разгерметизации эвакуационного отсека не произвело на меня большого впечатления. Я даже представила, как за счет изменения давления срабатывает катапультирующее устройство, и два катера стремительно вылетают из чрева звездолета, и уносятся в плазменную даль. Пройдет два часа, и катера сгорят в ней, словно восковые свечки. Что ж можно себе позавидовать: нас там не будет.

Звездолет наш не был неподвижен, мы чувствовали, как его тянет то в одну, то в другую сторону, временами клубы едкого вещества, когда-то являющегося недром Зеленого Карлика, мягко ударялись в нас, заставляя порой крутиться на месте. Причем «Птичка» пока еще умело сохраняла равновесие.

Внезапно задумчивую тишину нарушил громкий протяжный свист. Мы одновременно вздрогнули и, недоумевая, уставились друг на друга. Я не знала, какая пугающая мысль родилась в голове Будущего Короля, но лично я вдруг решила, что к нам, пробив обшивку отсека, стремительно врывается смертоносное вещество.

Пребывая на грани паники, я неожиданно сообразила, что это за звук, и облегченно вздохнула. Затем последовал нервный смех, в котором я с трудом узнала свой голос.

– Вык – лю – чи… – кое-как проговорила я, пытаясь успокоиться. Кровь прилила к лицу, и мне стало жарко. Я все еще смеялась, зная, что мой друг даже в мыслях не может прочесть, о чем я говорю, и потому мне пришлось призвать на помощь скудные знания по жестикуляции.

Надо было, наконец, прекратить этот свист! Я показала рукой в столовую. Там… свистел включенный мною котел.

Слава богу, он меня понял. Когда он вошел в столовую, то оттуда до меня донесся его смех. В хохочущем состоянии Будущий Король вернулся обратно, и еле-еле доложил:

– Выкипел до критического уровня.

Я лишь кивнула головой, чувствуя, как слезы катятся от смеха по щекам. На бородатого карлика я старалась не смотреть, боясь разразиться новым приступом смеха.

– Как я могла забыть? Пошли пить кофе, – мне с большим трудом удалось вернуть себе серьезное выражение лица.

– Я уж решил, что сирена сработала, и ждал взрыва, – признался паренек, перестав хихикать.

– Мне тоже черт знает, что померещилось.

Потом, когда горячие чашки напитка согревали наши руки, смех опять вернулся. Я смотрела на кофе и смеялась не в силах сделать ни глотка. Нам пришлось разбежаться. Будущий Король скрылся от меня в спальне.

Оставшись одна, я спокойно, насколько это было возможно в моем взвинченном состоянии, допила кофе и вернулась к пульту управления.

«Красный Лев» по-прежнему посылал нам сигналы, и я решила ему ответить. Действовать надо было быстро, пока не вернулся второй пилот, и я не передумала.

«Я – «Птичка» – погибаем! Спасите наши души!»

Отправив сообщение капитану «Красного Льва», я прыснула от смеха. Ну, ничего не могла с собой поделать: смешно и все тут. Казалось, я скорее умру от смеха, чем от иных причин.

Повторять свое послание я не стала: все равно они его уже уловили. Пусть думают, что положение у нас серьезней некуда, не получив повторной просьбы о помощи, может они придут раньше, а не будут тянуть до последнего. Только благодарностей они от меня не дождутся: из-за них я оказалась в этой ловушке, так что спасение наших жизней, в сущности, является их обязанностью.

Если бы со мной не было мальчика, я бы не стала просить о помощи – это как-то ниже моего достоинства. Я привыкла со всеми проблемами справляться сама. С появлением на корабле Будущего Короля, я чувствовала себя ответственной за его жизнь, и теперь могла позволить себе поступиться гордостью.

Вскоре порыв благородства иссяк, и я начала сомневаться в правильности своего поступка. Но в тот момент, когда решила превратить посланный сигнал в шутку, я обнаружила, что антенна неисправна. Все. Мы были изолированы со всех сторон от связи с внешним пространством.

На экране светилась все еще придуманная мною надпись, которая не успела выйти за пределы корабля: "Умираем от смеха! Ха, ха, ха», а под ней сообщение: «Посылка сигнала невозможна. Вышли из строя все системы связи».

Жаль, выглядеть дурочкой мне не удалось. Я усмехнулась и сбросила текст.

Тут появился на пороге отсека Будущий Король с пустой чашкой в руке.

– Ну, как ты? Успокоился? – поинтересовалась я. На вид мальчик был серьезный, а вот глаза выдавали его настроение. Они хранили задорный блеск.

– Все хорошо! Я давно так не смеялся. Вот пришел еще за чашкой кофе… – он улыбнулся и прошел в столовую.

– Думаешь, все дело в нем? – спросила я вслед.

– Скорее в котле! – весело выкрикнул он.

– Долго на него не смотри – потускнеет!

Из кухни донесся приглушенный смешок. Мои губы непроизвольно растянулись в улыбку. Ну не глупо ли? Наши жизни висят на волоске, а мы смеемся.

– Что новенького? – спросил мой друг, присаживаясь рядом. Он окончательно настроился на серьезный лад.

– Кроме прекращения работы всех систем связи, ничего нового, – равнодушно ответила я.

Мне действительно все стало безразлично. Положение наше все больше казалось безвыходным, а смертельный исход – неизбежным. Но, я пока не собиралась рыдать и в паническом ужасе прятаться под кроватью. У нас в запасе есть почти двое суток. Для нас, когда порой даже пять минут кажутся вечностью – это очень много и в то же время очень мало, если сравнивать с прожитыми годами.

– Чем думаешь заняться, пока не прекратилось энергоснабжение? – спросила я.

– Ты обещала научить меня управлять кораблем, – напомнил он.

– Ты считаешь, что это уместно? Ну, да ладно… Угнать мой звездолет в данных обстоятельствах практически невозможно, – мое веселое настроение нисколько не портилось из-за грустных мыслей, появляющихся временами в голове.

– Тогда слушай и запоминай…

Мне было непонятно, зачем ему нужно это умение, но я все же все подробно ему объяснила:

– Это рычаг скорости. Шкала указывает ее величины. Ставишь на тот уровень, какой нужен. В остальном справиться компьютер. Ты вводишь данные: курс, режим полета – с маскировкой или без, если с маскировкой, то какой… – я вывела на экран список возможностей звездолета.

– А что это за маскировка «факел»?

– Понимай буквально.

– Летишь и горишь?

– Да. Часть топлива выводится на обшивку и поджигается. Горение происходит за счет подачи кислорода. Это устаревший режим маскировки. Сейчас наиболее эффективным считается «невидимка». Если возникает у тебя вопрос или хочется что-то уточнить, то нажимай на кнопку «стоп» и печатай вопрос или выбирай из списка возможных. Ничего сложного. Ручное управление интересует?

– Оно особенно интересует, – заверил Будущий Король.

Я, наверное, часа два объясняла, когда, какую кнопку нажать, зачем нужна та или иная педаль, система мелких рычагов, и так далее и так далее.

Затем он столько же времени пересказывал все, что усвоил. Память у него была отличная. Потом я принимала, шутя у него экзамен.

– А если у тебя при приземлении откажет антигравитатор?

– Нажимаю эту кнопку и продолжу приземление на минимальной скорости на воздушную подушку.

– Молодец! А если при нормальном режиме полета звездолет затрясло, что будешь делать?

– Спрошу компьютер: в чем дело?

– А без него?

– Тут много причин: может метеоритный дождь, может некачественное топливо, может…– он задумался.

– Я загадала отключение вентилятора.

– Его отключение вызовет недостаточную подачу воздуха в топливный отсек, вследствие чего, топливо не будет обогащено кислородом и сгорит не полностью. С меня сдерут штраф за выброс в космическое пространство не сгоревших остатков и лишат права управлением звездолетом на несколько лет.

Я с улыбкой добавила:

– Удирать с места преступления не имеет смысла. Полиция все равно найдет тебя по следам и тогда придется туго. Так что не забывай почаще проводить техосмотр.

– А из-за чего может отключиться вентилятор? – мальчик задал вопрос и тут же сам ответил на него. – Одна из частых причин разрыв ременной передачи, так?

– Угадал, телепат! Ставлю высший бал, но с минусом за подслушивание.

– Я не нарочно, – попробовал он оправдаться.

– Знаю…

По истечении десяти часов с момента полной остановки звездолета отключилась система энергоснабжения. Компьютеры вышли из строя немного раньше, но до последней секунды их работы они добросовестно собирали данные о текущих повреждениях: «Произошла разгерметизация эвакуационного отсека, повлекшая утрату всех легких транспортных средств». К счастью для нас опасность пожара была минимальной. Из-за отсутствия кислорода огонь не смог вырваться из отсека и затух.

Последняя фраза, которая появилась на мониторе, была такова: «Остановить проникновение плазменных частиц внутрь звездолета невозможно. Гибель корабля неизбежна. До ближайшей спасательной станции тринадцать миллиардов километров».

Мне и приятелю по несчастью нечего было больше делать в отсеке управления и мы, взяв с собой из спальни одеяла, заперлись в складском отсеке. Это помещение находилось в самом центре звездолета, и было наиболее герметично. Во всяком случае, это будет последний отсек, который рано или поздно падет под натиском останков Зеленого Карлика. Но мы не увидим этого жуткого зрелища. Давление воздуха в отсеке упадет до критической нормы, и мы тихо, мирно заснем… навсегда.

Вот такие вкратце были наши дела. Я не стала приукрашивать действительность, когда рассказывала обо всем мальчику – он все равно узнает все из моих мыслей. Будущий Король давно понял трагичность нашего положения и смирился с участью.

– Мне не страшно умирать, – сказал он, получше закутываясь в одеяло, – ведь я не один. Со мной ты…

Его самообладание меня покоряло. От избытка чувств я обняла его крепко, крепко и ласково спросила:

– О, мой мужественный Гебид, помолился ли ты перед сном своему Богу?

– Да, но он молчит…

– Наверно занят, – предположила я. – Обещай мне, что, когда мы умрем, ты найдешь меня, и, если я буду находиться в каком-нибудь жутком месте, ты попытаешься меня оттуда вытащить.

– Обещаю, – сонно пробормотал он, часто и глубоко вдыхая разряженный воздух, – но так не должно было быть…

– Спокойного сна, Будущий Король, – прошептала я.

– Мое настоящее имя Иштер.

– Красивое имя.

– Но это уже не имеет значения. Спокойного сна!

И он уснул. Давление продолжало падать, но усыпить меня оно долго не могло. Я лежала, прижав к себе мальчика, и прислушивалась к предсмертным стонам своей «Птички». Звездолет содрогался, словно в агонии, скрипел, заставляя мое сердце ныть от отчаяния.

Все вокруг было окружено непроницаемой темнотой и холодом. Временами корабль сильно кренился на бок, и начинали падать с полок продукты: банки, коробки, тюбики с кремами, овощи. Они не удерживались в прежнем состоянии, так как из-за отсутствия электроэнергии отключились притягивающие устройства.

Дыхание мое участилось. Сердце стучало так громко, что его удары болью отдавались в ушах. Глаза сами собой закрылись. Я как рыба, выброшенная на берег, стала хватать воздух ртом. Что–то пошло не так, возможно произошел пробой в отсеке и воздух стремительно уноситься в космос. Вскоре я потеряла сознание. Последнее, что успел ощутить мой разум – это сильный толчок где-то в верхней части звездолета…

==//==

Резкий запах нашатыря заставил меня очнуться. Я вздрогнула, инстинктивно вдыхая воздух полной грудью, чувствуя, что от его избытка задыхаюсь, и попыталась открыть глаза. Яркий свет приник сквозь ресницы, вынуждая повременить с этим делом.

– Наконец-то, вы пришли в себя, – совсем рядом послышался приятный женский голос – я решила, что это врач. – Теперь будете жить.

– Где я? – мне захотелось подняться.

– Лежите, лежите, – забеспокоилась женщина, силой укладывая меня обратно. – Все будет хорошо. Ни о чем не беспокойтесь.

Глаза никак не хотели открываться, и вообще во всем теле была какая-то тяжесть. Я заметила, что голова покоится на мягкой подушке, укрыта я термоодеялом, под ладонями рук, вытянутых вдоль тела, чувствовалась гладкая поверхность простыней.

Все больше мне казалось, что я лежу в больничной палате.

На мой вопрос я так и не получила ответ. Единственное, что я могла придумать в данном случае – это притвориться спящей. Что я и сделала. Только вот заснула я по-настоящему.

Резкий запах нашатыря разбудил меня во второй раз.

– Женщина, очнитесь! – настойчиво повторял все тот же голос.

Я подала признаки жизни, и она радостно воскликнула, убирая подальше отвратительно пахнущее вещество:

– Ну, слава Богу! Вам нужно поесть.

Я отрицательно помотала головой.

– Вы отказываетесь? – удивилась женщина. – Но вам нужно восстановить силы.

Наконец – то, мне удалось открыть глаза. Первое, что я увидела – стерильное белое одноместное помещение. Женщина врач или скорее медсестра, сидела у изголовья. В белом строгом халате, того же цвета колпаке, она производила на меня пугающее впечатление, несмотря на ее красивую внешность и мягкий голос. Почему–то я решила, что она – робот. Хотя насколько я знала, век роботов ушел в прошлое.

– Я не буду есть, пока вы не скажите где я, – такой я выставила ультиматум. Впрочем, есть я действительно не хотела.

Медсестра оказалась в замешательстве. Я же повторила свой вопрос, вновь не получив ответа отвернулась к стене, и притворилась спящей. На этот раз мне удалось не уснуть.

Вскоре мои надежды сбылись: женщина встала, зашуршав накрахмаленным подолом халата, и вышла, приглушенно хлопнув дверью. Выждав минуту, я открыла глаза и повернулась, затем присела на кровати и начала тщательно осматриваться по сторонам. Не обнаружив ничего подозрительного, опустила ноги на каменный пол, чувствуя, как они немеют от холода. На мне был надет синий фланелевый халат, другой моей одежды в палате не было.

Не обращая внимания на некоторые дискомфорт, я медленно обошла палату, точнее еле передвигая ногами, обошла вокруг кровати. Кроме нее и складного кожаного стула ничего больше не было. Единственное широкое окно было занавешено массивной шторой. Освещение было исключительно электрическими лампочками.

Долго я не решалась отдернуть штору, а когда собралась с духом и сделала это, то… остолбенела. За стеклом располагалась сплошная каменная стена. Я что я собственно хотела увидать? Красочный пейзаж? Увы, я не на курорте.

Я быстро справилась с шоком. Вернув штору на место, я направилась к выходу. Дверь легко открылась, но это еще ничего не значило…

Длинный узкий коридор. Пол здесь такой же холодный, как и в палате. Крадучись, на цыпочках, короткими перебежками, я добежала до соседней двери и нажала на ручку. Мне было жаль, что на ней не оказалось замочной скважины, я рисковала нарваться на кого-нибудь из медперсонала. Уж они-то быстро вернут меня в палату. Я же хотела найти Будущего Короля, чтобы знать, жив ли он.

Сквозь образовавшуюся щель я разглядела молча снующих туда – сюда врачей. Скорее всего – это была операционная. Увидеть пациента мне не удалось.

Затем я поспешила к следующей двери. За ней доносилась человеческая речь. Разговаривали двое: мужчина и женщина.

– Как на счет ужина в ресторане? – вкрадчиво осведомился мужчина.

– Не могу дорогой, у меня вечерняя смена, – пролепетала она.

– О, моя безотказная самаритянка, ты опять кого-то заменяешь?

– Угу, – ее голос был почти не слышен, а потом и вовсе, кроме движений тел и вздохов ничего нельзя было разобрать.

Они даже не заперли дверь…

Что ж здесь мне явно делать нечего.

Возле следующей двери я чуть не схлопотала по носу: она открылась так резко, что я едва успела спрятаться за ней. Вышла медсестра и быстро направилась в противоположную от меня сторону, неся на разносе медицинские принадлежности. Ее каблучки громко цокали по кафелю.

Когда она зашла за поворот, я осторожно вошла в эту палату. На белоснежной кровати лежал фальшивый Гебид. Борода, парик, нос – все это было при нем, и даже грим не смазался. О, как я обрадовалась!

– Гебид, дружок, ты спишь? – шепотом спросила я, подходя к нему.

Он что-то невнятно проворчал.

– Гебид…– я принялась осторожно его будить, – очнись.

– Лануф! – радостно воскликнул он, открыв глаза. – Лануф, где мы?

Я заметила, что голос его совсем не голос Гебида и напомнила:

– Ты забыл включить трансформатор. И называй меня Татсарас, хорошо?

Он кивнул.

– Я включу, – но я опередила.

– Ладно, я сама. Вижу ты совсем без сил.

– У тебя такие холодные руки, – поежился он, когда я коснулась его подбородка.

– Это неважно. Главное мы живы. Сейчас мы находимся в больнице тюремного типа.

– Как это? – он присел на кровати.

– Ну, за окном, например, пейзаж ты не увидишь.

Будущий Король кисло усмехнулся.

– Так я и предполагал. Только выкуп за меня платить не надо. Я останусь здесь.

– Вот выдумал! – негодующе проговорила я, – я тебя не брошу! Мы столько пережили вдвоем, так что героя ты мне из себя не строй. Ладно, отдыхай, мне надо вернуться в палату, а то еще обнаружат мое исчезновение и объявят розыск. Для нас это будет отягчающим обстоятельством. Ну, до встречи, пока…

На последней фразе я спешно попятилась к двери:

– Пока, – огорченно произнес фальшивый Гебид.

– Все будет хорошо, – пообещала я, прежде чем исчезнуть за дверью.

К сожалению, мне не удалось преодолеть даже половину обратного пути.

– Пациента из второй палаты нет на месте. Просьба сообщить о его местонахождении! – раздался в громкоговорителе грубый мужской голос.

Я стремглав бросилась в свою палату. Тогда, открывая дверь, я всей душой надеялась, что в палате никого не будет. Увы, меня там ждали: меланхоличного поведения медсестра – «робот» и военный человек на вид лет пятидесяти в темной фиолетовой шинели. Не обращая на них внимания, я залезла под одеяло, оставив снаружи лишь голову, и соображала: нотацию, на какую тему сейчас я услышу.

Женщина молча покинула палату, а военный, сменив обеспокоенное выражение лица на добродушное, подставил к себе стул и уселся напротив меня.

Я молча ждала. Он же с минуту всматривался в мое лицо, то ли думая с чего начать разговор, то ли пытаясь заглянуть в мою душу – не знаю. Во всяком случае, игра в молчанку ему быстро надоела, и он решил представиться:

– Маршал ВКС, – он имел в виду Военно- Космические Силы – Георгий Победоносец.

– Это, что кличка такая? – усмехнулась я.

– Не кличка, а звание, – поправил он меня.

– Меня зовут Татсарас, – без зазрения совести соврала я. – Может, мы все обсудим позже? Я замерзла и хочу есть.

– Вы, я вижу, в порядке, так что считаю нам незачем тянуть.

– От вас просто так не отвяжешься, ведь так? – моя дерзость постепенно пошла на убыль.

Маршал, соглашаясь со мной, покачал головой, и его лицо озарила озорная улыбка.

– Ну, давайте поговорим о наболевшем.

– Я вас внимательно слушаю.

– Дело, с которым я пришел очень деликатное.

– Да, чего уж тут деликатничать. Называйте сумму и дело с концом!

Я все еще надеялась, что деньги – вот главная цель наших спасителей. Но, глядя в большие карие глаза, обрамленные густыми черными ресницами, я все больше убеждалась, что дело не в деньгах. В чем – то другом, о чем я боялась даже думать.

Маршал в задумчивости провел рукой по волосам, которые были окрашены в черный цвет.

– Назовите свое настоящее имя, – попросил он, складывая руки в «замок» на коленях.

– Я уже называла. Оно что вам не нравится?

– Оно ненастоящее.

– С чего вы взяли? Вы же провели моих вещей, неужели я забыла положить в карман документ, удостоверяющий личность? Если так простите, я была в панике, и немудрено что-то забыть.

– Вы все ловко продумали, и документ на имя Татсарас Торножетина мы нашли. Он очень похож на настоящий, допускаю, что он и вправду настоящий. Сейчас многие богатые люди официально приобретают себе новые имена. Личность вашего приятеля не вызывает сомнений, и ваша кстати тоже.

Мне стало неудобно находиться под пристальным взглядом этого человеку – уж больно «тяжелым» был его взгляд – поэтому я обратила весь свой взор на белый потолок, демонстрируя полное безразличие.

Так я и лежала, глядя в потолок, все то время пока маршал пытался мне доходчиво объяснить, как неразумно я себя вела, отказываясь послушно следовать указаниям капитана Торопена. Мои руки неподвижно лежали на груди поверх одеяла, ноги по-прежнему казались холодными, а под «ложечкой» противно сосало.

Я лежала и думала, что им удалось узнать про мальчика, ведь его документы на имя Гебида Раонда остались в погибшем корабле. Если они установили, что Гебид фальшив, то, скорее всего его судьба известна – вернут на родину и прощай навсегда мечта Будущего Короля стать настоящим королем. Еще был вариант, что его не узнают. Но даже сама эта мысль показалась мне смешной. При их- То возможностях…

– Вы меня не слушаете, – заметил маршал.

– Извините, я отвлеклась. Вы уже добрались до сути дела? – я мельком посмотрела на собеседника.

Его глаза гневно сверкнули, но он продолжал держать себя в рамках приличия.

– Мы установили, что ваше подлинное имя Лануф Ричард – Анна. Отец ваш один из титанов платиновой промышленности – Ричард дон Австрийский погиб при разработке очередного месторождения в 2435 году, нашей эры. Ваша мать Анна – русская красавица неопределенного происхождения, как у нас говорят: без роду, без племени.

Тут я резко оборвала его монолог:

– Может, хватит! – я с силой ударила кулаком по матрасу. – Почему бы вам сразу не сказать, что вы от меня хотите, а не докладывать мне подробности жизни, какой–то Лануф Ричард – львиное сердце!

– Я перестану только, когда вы сами назовете свое настоящее имя.

– Зачем? Что вам это даст? – я готова была кричать от досады. – И не говорите, что это просто формальности, не поверю!

– И не надо. Я просто решил вас немного позлить, – сухо уведомил меня маршал.

– Вы что ждете благодарностей за спасение? Думали, я стану ноги вам целовать от великой радости? – я хитро усмехнулась. – Не ожидали от меня другой реакции?

– В общем – то признаться, вы на редкость неблагодарны, Лануф.

– Спасибо, что признаете это. Я же не собираюсь вас благодарить, за то, что из-за вашего преследования мой звездолет оказался в ловушке, а вы, изображая из себя героев, вытащили нас оттуда. Могли бы, кстати, и поспешить, – съязвила я. – Хотя вам выгодно довести «клиента» до невменяемого состояния.

– Ваш гнев справедлив. Но мы удалились от темы разговора.

– О чем речь, продолжайте. Если я засну – не обессудьте.

– Вряд ли я позволю вам заснуть.

– Что? – меня встревожили его слова, – вы собираетесь меня пытать? Это бесчеловечно так обращаться с беззащитной женщиной!

Мужчина в шинели рассмеялся.

– Ну, что ж вы так сразу о плохом думаете? Думаю, до этого не дойдет.

– А может? – вкрадчиво поинтересовалась я. Скорее для успокоения души, ведь чужие замыслы мне неведомы, а слова имеют свойство быть лживыми.

– Совместными усилиями мы можем избежать этой неприятной процедуры.

– Очень хорошо. Постараюсь вам помочь, а то мне как–то сразу жить захотелось.

– Я надеюсь, нам удастся поладить. Можете не переживать: ваше материальное благосостояние не пострадает.

– Ах, утешили, – я всплеснула руками. – И кого же вы собираетесь на мне женить?

– Женить? – переспросил маршал.

– Ну, да, а зачем бы вы стали так щепетильно относиться к моему имени? Если жениху меньше ста, и он не станет требовать моей верности, я готова хоть сейчас под венец.

Я догадывалась, что было на уме этого «Бедоносца», но умелой игрой надеялась сбить его с толку. Пусть сомневается во мне, моих способностях, и чем больше, тем лучше для меня.

Естественно, ни о какой женитьбе он не помышлял: ни деньги, ни знаменитые мои предки ему не нужны – это точно.

– Вы заблуждаетесь, Лануф.

– Ну, вот вы опять назвали меня чужим именем. Ох, как не хорошо получается… Как же мы можем поладить, если вы не в состоянии запомнить мое настоящее имя. Меня зовут Татсарас, Тат – са – рас!

– Не надо волноваться и кричать тоже не зачем, – произнес он спокойным строгим голосом. – Имя, в конце концов, не имеет большого значения. Главное – это ваша способность воскрешать.

Внутри моего организма при его последних словах остановилась всякая деятельность, и как мне стало казаться, что все тело, в том числе и лицо, начало медленно покрываться трупными пятнами.

– Вы, наверно бредите, – я все еще пыталась ему противоречить, но голос мой потерял былую твердость, и я поняла, что позорно сдаю позиции.

– Перестаньте спорить со мной. Это бессмысленно. Рано или поздно мы все выясним. А пока отдыхайте, Лануф, – он встал, – вам нужно копить силы.

– Для чего?

– Я приду к вам завтра, и мы продолжим наш разговор.

Затем он вышел, отчеканивая каждый шаг. Его фиолетовая шинель все еще стояла перед глазами, а голубые погоны со звездой, о семи концах посередине, позолоченные манжеты на рукавах, не исчезали, даже когда я закрывала глаза. Уж я запомню навсегда момент, с которого вся моя жизнь начала превращаться в кошмар.

И прав «Бедоносец» мне понадобится много сил, чтобы вынести все испытания, но это не значит, что я должна спокойно ждать завтрашних событий.

На побег рассчитывать не приходилось: удрать с неизвестной планеты, не имея звездолет просто нереально. Чтобы похитить корабль, а такая мысль, как у всякого здраво рассуждающего индивидуума, посетила меня в первую очередь, нужно быть невероятно везучим. Стечение мелких случайностей должно быть таково, чтобы ни единому промаху в этом деле не было бы места.

В данный момент я была не готова на столь рискованный шаг. Я могла лишь стать пассивным наблюдателем, который все запоминает, собирает информацию, анализирует, делает соответствующие выводы. Масса планов, выполнение которых обещает свободу, будут появляться в голове, но со временем исчезнуть за невозможностью их привести в исполнение из-за какого-нибудь пустяка.

Побег может сорваться по массе невероятных причин, учесть которые человек бывает не в силах. Даже компьютерный мозг порой оказывается в тупике: «Нет вариантов, нет вариантов, нет вариантов…»

Я лежала, смотрела в потолок и думала, чем бы заняться. Первое, что пришло в голову (мысль о похищении звездолета пришлось зарыть глубоко в извилинах мозга до лучших времен) – это основательно проверить окно. Что я и решила, не откладывая сделать. Вновь мои ноги ступили на холодный пол. Подпрыгивая, я подошла к окну, отдернула шторы и принялась его осматривать.

Ничего утешительного обнаружить не удалось. По звуку я определила, что стекло состоит из прозрачного пластика. Чтобы убедиться, что окно не разбить, я схватила стул и стала яростно стучать по нему. Внутреннее напряжение и злость постепенно вышли из меня вместе с криком и руганью. Хорошо хоть никто не вошел, я, наверное, в тот момент была похожа на Медузу Горгону, способную превращать людей в камень.

Выдохшись, я зашвырнула стул в дальний угол палаты и бросилась на кровать. Но долго оставаться в бездействии я не могла.

Мне захотелось узнать, почему в палате нет обуви, в которой я бы смогла ходить. Это было странно, если учесть, что заведение – больница. Не слезая с кровати, я заглянула под нее, размечтавшись обнаружить хотя бы тапочки. К моему неописуемому разочарованию их там не оказалось, зато я узнала, что ножки кровати крепко – накрепко привинчены к полу. Может как раз для того, чтобы это обстоятельство не бросалось в глаза, края белоснежного матраса были обшиты длинной до пола бахромой.

Я даже усмехнулась, перебирая в руке длинные бахромчатые нити, и подумала, что, если их срезать и сплести в одну веревку, я всегда могу повеситься, избавив себя от грядущих страданий. Не хватало только самой малости – чего-то, на что эту веревку можно будет прикрепить. Но я знала, что шучу, мне не хватит мужества пойти на такой отчаянный шаг.

Тут я услышала приближающиеся к моей палате шаги. Вскоре дверь открылась и вошла медсестра- Робот, толкая перед собой столик на колесиках. На нем находились какие-то кушанья в трех белых широких тарелках, закрытых крышками. Плюс к этому, стоял небольшой графин с оранжевой жидкостью и рядом перевернутый вверх дном стакан.

– Вы должны поесть, – требовательным тоном сказала женщина, – я не уйду пока, вы все не съедите.

Она подкатила стол к кровати и, подняв стул, села недалеко от двери, не спуская с меня глаз.

– Вы серьезно намерены сдержать свое слово? – спросила я, снимая крышки с тарелок.

Одна из них была до краев заполнена какой–то кашей, другая салатом из мелко нарезанных разных овощей, а в третьей в жирном бульоне плавали жареные кусочки мяса.

– Это же нереально, вы, наверно, меня с кем-то спутали! – протестующе воскликнула я. – Это же рацион для пятнистого толстотела с планеты Сатурн- Призрак из Солнечной системы Редус.

– Не знаю кто это. Встречаться не приходилось, – равнодушно произнесла женщина, скрещивая руки на груди.

Я взяла в руки пластиковую ложку и после долгих раздумий опустила ее в тарелку с салатом. Потом подняла, пристально осмотрела, и недовольно поморщившись, принялась жевать.

– Скажите, а что с моей одеждой? Я могу ее получить?

– Она в карантинной палате. Вам принесут ее только завтра.

– А почему нет в палате тапочек? Пол-то холодный.

Салат мне понравился, и я отправила в свой желудок еще несколько ложек. Больше осилить я была не в силах.

– К ночи температура пола опускается до минус тридцати градусов. Это гарантирует нам, что утром пациенты будут в своих палатах.

Я чуть не поперхнулась кусочком мяса.

– Ничего себе условия… А если надо в туалет, то, что же делать?

– На ночь вам принесут необходимые принадлежности.

– Утешили, – пробурчала я сквозь зубы. – Это действительно больница тюремного типа.

– Вы преувеличиваете, – ее равнодушный голос начал меня раздражать. – Условия этого медицинского заведения всего лишь временно ограничивают свободу передвижения. Для вашего же блага, поверьте.

«Я знаю для чьего блага, не моего это точно», – сердито подумала я, но не высказалась вслух.

– Вы давно здесь работаете? – спросила я.

– Всегда.

– Как это? – ее ответ меня озадачил. – Всю жизнь?

– Да.

– И вы нигде в другом месте не были?

– Я всегда была медсестрой. Это мой долг, и я стараюсь хорошо справляться с обязанностями.

– А другие?

– У них контракты. Они непостоянные.

– Потому что они – люди? – мне хотелось выяснить, верны ли мои предположения относительно ее механического происхождения.

Женщину этот вопрос поставил в тупик.

– Да.

– А вы – робот?

– Я медсестра и всегда ею была.

Понятно, программа медсестры – робота была такова, что она не могла ответить на мой вопрос по причине отсутствия на него варианта ответа. Она просто не знала, кто она в действительности. Но она была роботом, а это, значит, знала все законы механических разумов в отношениях с человеком. Главный из которых – не навреди ему! Это было ее слабостью, и я решила надавить на жалость.

– А вы знаете, что если я долго буду ходить по холодному полу, то подхвачу воспаление легких и умру?

– Пациенты никогда долго не ходят по полу. Они лежат и выздоравливают.

– Но, я не хочу лежать и выздоравливать. Я хочу умереть! – я опустила пустой стакан и оттолкнула от себя стол. Затем стала медленно опускать ноги на пол, одновременно следя за реакцией медсестры.

– Стойте, не делайте этого! – немного повышенным тоном потребовала женщина – робот. – Это опасно!

– Но я хочу так сделать! Я это уже делала, и если еще не простудилась, то скоро своего добьюсь.

– Это опасно! – повторила она и встала.

– Очень опасно. Если вы мне не поможете, то в моей смерти обвинят вас!

Пальцы моих ног почти касались пола. Кто бы знал, как мне не хотелось на него вставать.

– Я должна заботиться о вас и предотвратить любой вред для вашего здоровья.

– Так, что вы предлагаете? – поинтересовалась я, наступая на пол. Температура его падала, вероятно, близилась ночь.

– Если нужно вам помочь, я сделаю все что могу.

– Будет замечательно, если вы принесете мне тапочки. Иначе я не сойду с места, и увезите стол, если я все съем, то растолстею и лопну – это тоже очень сильно повредит моему здоровью.

Медсестра – робот поспешила выполнить мое требование.

Вскоре тапочки были в моих руках и, пообещав, что утром я буду лежать в своей кровати, я выпроводила женщину из палаты. Я ликовала. Этой ночью мне предстояло сделать многое для своего спасения.

Мне хватило терпения дождаться, когда принесут туалетные принадлежности. Уходя, медсестра выключила свет. Вскоре стало совершенно тихо. Тапочки были спрятаны под матрасом, и я замирала от волнения перед предстоящим путешествием по опустевшим коридорам.

Когда терпение мое подошло к концу, я вылезла из кровати. В тапочках пол не казался таким уж холодным. Дверь без скрипа открылась – какая беспечность! Я ее внимательно осмотрела. Никаких запирающих устройств: ни внутри, ни снаружи.

Затем я стала заходить во все подряд кабинеты и палаты. В них в отличие от коридора, свет не горел, но для меня это не было проблемой. Я легко догадывалась о примерном расположении выключателей.

Первым кабинетом, который я осмотрела – это операционная. Стерильно-белоснежный кабинет. Все как полагается: столы, медицинское оборудование, дополнительные осветительные устройства и т. д. Только окон и хирургических инструментов в кабинете не было. Последние, возможно, хранились вмурованном в стену сейфе, который без специального оборудования я не могла открыть. Я не стала даже пытаться.

Затем были другие палаты, в которых ничего для себя важного я не находила. Комната отдыха для персонала утопала в экзотических растениях и дивной мебели. В ней я была вряд ли больше нескольких минуты. Искусственная растительность на меня плохо действует.

Я вошла так же в палату Будущего Короля. А когда включила свет, то обнаружила, что его там нет. Постель аккуратно заправлена…

Я даже заглянула под кровать, и там его не было. Мне это показалось странным. Чтобы не давать воли плохим мыслям и чувствам я продолжила путешествие. В нескольких палатах я обнаружила мирно спящих пациентов, они никак не отреагировали на внезапное вторжение на их территорию, которая сопровождалась вспышкой яркого света. У них я долго не задерживалась. Поняв, что очередной пациент не Гебид, я уходила.

Мне удалось полностью осмотреть весь этаж. На это я потратила примерно часа полтора. Этаж заканчивался лестничной площадкой, ступени которой уходили вниз. Оказывается, пол на них не замерзал, и разницу в температуре я заметила сразу, как только ступила на первые ступени.

Я очутилась перед массивной серебристой дверью. Иных дверей, указывающих на наличие каких-либо других помещений, не было.

И я вошла.

Бледно голубой свет коридора, ярким потоком ворвался в помещение, отсвечиваясь от металлических стеллажей, расположенных рядами на расстоянии метров трех друг от друга.

За то время, что я искала выключатель, мне удалось увидеть лишь с десяток вогнутых ручек с блестящими бирками. Только когда друг за дружкой загорелись люминесцентные лампы, я поняла куда попала. Морг!

Нетрудно было догадаться, что я увижу, если потяну за ручку. Мне совсем не хотелось этого делать.

Помещение было огромным и всюду холодильные установки с множеством отсеков, а в каждом… Зачем хранить так много трупов? И с чего я взяла, что в них трупы?

После долгого блуждания по моргу и бесконечных колебаний, я, наконец, решилась узнать: в действительности ли бирка с номером подразумевает за собой, когда–то жившего человека. И я взялась наугад за первую ручку и медленно потянула на себя.

Сначала показались седые волосы, потом лоб… Дальше смотреть было не зачем. Я заглянула еще в несколько таких холодильных гробов. И во всех были люди. Сотни, сотни умерших, если верить трехзначным номерам на бирках.

У меня появилась идея найти бирку с самым большим числом. Ведь, если Будущий Король мертв, то он, скорее всего, будет здесь. Хотя, с чего он должен быть мертв?

Я принялась искать.

Восемьсот четырнадцать, восемьсот пятнадцать…

– Кажется последний, – прошептала я и запричитала, – только бы не он, только бы не он…

Я медленно потянула ручку на себя. Показались волосы, похожие на парик, который был на мальчике. Затем лоб… Его или нет? Сразу не поймешь – он почти закрыт волосами.

Дальше закрытые глаза, широкий нос… Не он! Я даже вздрогнула, поняв, что передо мной взрослый человек, а не ребенок с фальшивыми волосами и бородой. Пребывая в растерянности, я дольше положенного засмотрелась на покойника, а когда собралась было, задвинуть гроб на место, мужчина открыл глаза. Я испугалась и резко до упора вогнала гроб на место. Затем бросилась к выходу. Вслед за мной летел стук и дикий крик ожившего человека. Что я наделала! Я его невольно вернула к жизни, а теперь собралась умертвить во второй раз. Может к счастью, а может, к сожалению, никаких угрызений совести, я не чувствовала. Я была лишь ужасно напугана, и, заблудившись в лабиринте стеллажей, готова была сама кричать, даже не кричать, а вопить от страха. Я бежала, скользя по гладкому полу, так быстро, словно за мной уже гнался тот оживший мертвяк.

Мне казалось, что я слышала за спиной его хриплое дыхание… Но это был обман. Это я так дышала. Я задыхалась от недостатка воздуха.

И вот желанный выход. На бегу я выключила свет, и, выходя, на секунду замерла, прислушиваясь. Человек уже не кричал, он лишь стучался…

Нет, мне опять показалось: тот человек не стучался – так громко стучало мое сердце.

Переведя дыхание, я пошла по коридору, все дальше и дальше от массивной двери, за которой находилось последнее пристанище многих людей.

Коридор плавно свернул влево, и я оказалась в просторном холле. Мне пришлось спешно ретироваться: путь к выходу преграждал миниатюрный кабинет с прозрачными стенами, за его столом, склонившись над бумагами, сидел дежурный в белом халате. Он был так занят, что не заметил меня. Иначе, представляю, какой бы он поднял переполох.

Ничего другого не оставалось, как возвратиться в свою палату. По пути назад я опять заглянула в палату Будущего Короля. Его там по-прежнему не было.

«Я обязательно узнаю, что с ним. Узнаю завтра у «Бедоносца», – твердо решила я, готовясь отойти ко сну.

Едва моя голова коснулась подушки, как я крепко заснула.

==\\==

Не знаю, долго ли я спала, но очнулась оттого, что мне вдруг показалось, будто я нахожусь не в палате – на теплой мягкой кровати, а лежу на полу. Вокруг темно и холодно.

Только я пошевелилась, как всюду стали вспыхивать лампы. Я зажмурилась от яркого света, успев увидеть под руками плитки паркетного пола, и почувствовала пальцами их шероховатую поверхность. Я стала осторожно подниматься на ноги, на мне была моя одежда, а на ногах вместо сапог – тапочки.

Первое на что наткнулся мой взгляд – это собственное отражение в зеркале. Выглядела я не лучшим образом: волосы растрепались, в глазах застыло удивление, смешанное с испугом.

Кроме себя в зеркале я увидела отражение других зеркал – они в помещении были повсюду, а в них отражалась я и еще то, отчего зашевелились волосы на моей голове. Это нечто и заставило меня оглянуться.

Посреди комнаты, она размерами превосходила мою палату раз в десять, были свалены в беспорядочные груды части тел различных существ. Кости, шкуры, черепа… Здесь же были и человеческие органы, словно хирурги нарочно складывали в этом помещении ампутированные части тел.

Это было жуткое зрелище. До того жуткое и отвратительное, что я забылась, и словно загипнотизированная не сводила глаз с останков. Лишь когда запах гниющей плоти ударил в нос, меня будто пронзило электрическим током. Мне же нельзя смотреть на все это! Ужас парализовал меня. Я ничего не слышала, ничего не чувствовала, за исключением все нарастающего страха. Я лишь смотрела, смотрела, смотрела…

Я видела, как меняется цвет костей, начинающих обрастать плотью, как под шкурами растут тела, и они шевелятся, наливаясь силой. Причем, если тело было расчленено, допустим на семь частей, то из всех этих частей развивалось отдельное тело, совершенно повторяющее первоначальное. Происходило клонирование.

Я смотрела, как оживают разные существа: и красивые, и ужасные на вид. Эффект зеркального отражения увеличивал воскрешающую силу моего взгляда и процесс формирования тел шел стремительно. Я хотела остановить это, но боялась даже пошевелиться. Да и что я могла – закрыть глаза? Но ведь уже ничего не изменится. Я их оживила, и уничтожить их можно лишь физическими способами, а у меня ничего не было.

Все же я смогла закрыть глаза. Ненадолго. Может на несколько секунд. Этого времени мне хватило, чтобы осознать всю серьезность ситуации. Без сомнения, все было подстроено, чтобы проверить мою способность, добыть доказательства удивительного дара. И люди, возможно, сейчас находятся за зеркалами и наблюдают за всем, что здесь происходит. Они: ученые и военные, наверное, решили, как меня использовать, а если нет, то уже строят планы. Одного не могла я понять, как им удалось перенести меня сюда, не разбудив?

То время пока я стояла с закрытыми глазами, я все четче слышала звуки, которыми сопровождался процесс оживления. Скрипы, хлюпанье, шуршание… Постепенно звуки стали более индивидуальны: стоны, повизгивание, рычание.

Когда я открыла глаза, существа находились в заключительной стадии своего превращения. Здесь были животные с разных планет: косозубы, грациозные белорогие лани с Онтарио, трехметровые жабы, двухголовые змеи, огромные насекомые, даже рыбы. Все они разношерстные, разноликие гиганты и карлики начали расползаться от центра комнаты в поисках укрытий, а главное пищи. Первыми жертвами оказались люди, многие из них не успели сформироваться до конца и оказались беззащитными перед натиском голодных зверей. А те немногие, кто успел, не понимали, что происходит, растерялись, и вскоре ударившись в панику, забегали, привлекая хищников.

Их безумные крики вывели меня из шокового состояния. Я рванулась к зеркалам и стала стучаться в них и кричать, что есть силы:

– Выпустите меня! Спасите кто-нибудь! Я знаю, что вы там, откройте!

Звери, заслышав меня, зарычали громче, некоторые начали медленно приближаться. Заблеяло какое-то существо, жизнь которого прервалась в когтях голодного мертвоеда. От этого блеяния кровь застывала в жилах.

Я металась вдоль зеркальных стен, совершенно потеряв голову от безумия. Я видела зверей крадущихся ко мне, как они дрались не в силах выносить присутствия конкурентов, как шерсть и чешуя угрожающе вздыбливалась на их телах. Они хотели меня сожрать!

Не все, конечно, многие тоже как я метались по комнате, оглашая все вокруг дикими звериными криками, и напрасно я обзывала маршала и его людей самыми плохими словами. Они не услышали их.

Настал момент, когда бежать от кровожадных тварей стало некуда. Я перестала орать и оглянулась. Ближе всех ко мне добралась огромная зубастая жаба. Ее бугорчатая зеленая шкура блестела от света ламп, глаза попеременно закрывались, словно она подмигивала, а лапы, когда опускались, щелкали крючкообразными когтями. Я знала – она выбирает момент, чтобы выстрелить языком в меня, а затем, затащив в пасть с чувством и с толком начать перемалывать мои косточки.

Я смотрела в жуткие серебристые глаза этой жабы и видела в них свое отражение. Таких как я она за раз может троих на язык прилепить.

От невыносимого страха у меня подкосились ноги. Падая, я успела заметить, как сбоку на меня бросилась горбатая пятнистая кошка, с горящими как угли глазами.

– По- мо- ги- те-е!!! – в отчаянии крикнула я, защищая голову от зубов хищника.

В это момент пол подо мной разверзся, я полетела вниз… и проснулась.

==\\==

Я сидела на кровати тяжело дыша. Сердце лихорадочно билось, и меня пробирал озноб. Я была в ночной рубашке, халат висел на спинке кровати, волосы стали влажные от пота, как и подушка. Чтобы окончательно поверить, что я в своей палате и все что я сейчас пережила – это лишь страшный сон, я заглянула под матрас. Там должны были лежать тапочки. Они оказались на месте, вызвав у меня вздох облегчения.

Кошмарные видения все еще стояли перед глазами. Мне было страшно опустить на подушку голову и закрыть глаза. Я боялась увидеть все снова. Потеплее закутавшись в одеяло, я продолжала сидеть, осмысливая и перебирая фрагменты ужасного сновидения, пока в коридоре не послышались шаги медперсонала. Услышав их, я окончательно поборола страх и легла.

О том, чтобы заснуть, не могло быть и речи.

Вскоре в палату вошла медсестра. Она включила свет и уверенная, что я сплю, минутой, позже удаляясь, выключила его, оставив на стуле мою одежду.

Когда шагов ее не стало слышно, я выбралась из постели, и прямо босиком добежала до стула.

Одежда была выстирана, отутюжена, побрызгана каким-то пахучим средством, достаточно приятным для моего носа, и конечно, она прошла самый тщательный досмотр. Сапоги были начищены до блеска и к моей великой радости все, что я в них спрятала, было на месте. Вот, что значит, потайной карман! Особенно если он сделан своими руками. Мне оставалось лишь надеяться, что меня не станут проверять сканером или металлоискателем, тогда будь я в этих сапожках – их непременно конфискуют.

Переодеваться я не стала. Зачем мять одежду? Повесила ее аккуратно на спинку кровати и прилегла в ожидании дальнейших событий.

Люди ходили туда–сюда по коридору, изредка останавливались, чтобы переброситься парой приветственных фраз. Для них начинался обычный рабочий день. Я же хотела, чтобы этот день начался завтра или послезавтра, а еще лучше – никогда. Апокалипсис был бы очень кстати. Это именно то, что нужно, чтобы спасти меня от самой себя.

Мои грезы были беспощадно развеяны, появлением на сцене медсестры – робота. Она вошла, вновь включила свет и громко сказала:

– Вставайте! Уже утро. Вам пора вставать.

– Я не сплю, – отозвалась я и спросила: – Вы не знаете, что с моим другом Гебидом Раондом?

– Он еще спит.

– А где его палата?

– От вашей третья на противоположной стороне, – ответила она, направляясь к выходу с ночными принадлежностями. Она была уже у двери и потому я поспешила задать еще вопрос: – А можно к нему?

Женщина остановилась, обернулась и сообщила:

– В отношении вас, пациент палаты номер два, никаких распоряжений об ограничении свободы не поступало.

Она вышла из палаты.

– Вот здорово! – воскликнула я, скидывая с себя одеяло.

За несколько минут я переоделась и наугад поправила волосы, так как ни зеркала, ни расчески в палате не было. Чего уж там мечтать о косметике, если даже умыться здесь было негде.

Насколько я помнила из ночного путешествия, кое-что из средств гигиены можно было найти в комнате отдыха. Навещу Гебида и обязательно загляну туда.

По словам медсестры, получалось, что Будущий Король находится в той палате, где я его вчера нашла. И в этой же палате его ночью не было. Все это как-то странно казалось.

Я вышла. Никто из врачей и медсестер, проходивших мимо, не обращал на меня особого внимания. В своей скромной одежде я чувствовала себя серой вороной в окружении белых, знающих себе цену врачевателей тел и их услужливых помощников.

Я быстро преодолела расстояние, разделяющее наши палаты, и толкнула дверь. Фальшивый Гебид лежал, закинув руки за голову, и смотрел в потолок.

– Привет! – улыбаясь, сказала я – Как спалось?

Гебид увидел меня, и его глаза заблестели от радости.

– Как здорово, что ты пришла! Я всю ночь не мог заснуть. Все думал, где ты и что происходит. Пробовал выйти, но чуть ноги не отморозил.

Мальчик говорил со мной, а я пребывала в растерянности. Нестыковочка получалась: где он был ночью, что скрывает? О своем ночном приключении я решила ему не рассказывать и даже не думать об этом. Сначала надо проверить настоящий ли он Будущий Король. Если да, то не готовиться ли предательство с его стороны?

Подходя к кровати, я осмотрела палату. В ней что-то изменилось. Я не сразу поняла, что, лишь ощутила присутствие чего-то, чего раньше здесь не было. Слегка подвинута кровать? Или поменяли шторы? Я терялась в догадках.

– Со мной все в порядке, – сказала я, усаживаясь на край кровати. Мальчик тоже сел. – Тебе запретили покидать палату?

Он кивнул.

– Почему? Не объяснили?

– Нет.

– Странно… К тебе маршал не приходил?

– Приходил. Поинтересовался самочувствием. О тебе расспрашивал.

– Да? Что именно его интересовало?

– Ну, – мальчик задумался, – давно ли мы знакомы, как тебя зовут, расспрашивал про наши отношения, – на этом слове он криво усмехнулся.

– Ладно, – рассмеялась я, – я не хочу знать, что ты там обо мне наплел. Главное они поверили, что ты – это ты.

– Кажется, поверили.

Тут в дверь постучали. Мы удивленно переглянулись.

– Войдите! – разрешила я.

Дверь медленно открылась, и вошел маршал.

– Извините, что помешал, но я пришел поговорить с вами, Лануф.

– Вы ошиблись адресом! Здесь Лануф нет! – заявил недовольным басом Гебид.

– Перестаньте! Это же глупо. Через пять минут я жду вас, Лануф, в соседней палате – это комната отдыха.

И он вышел, не удосужившись узнать, согласна ли я его сейчас видеть. Впрочем, он знал, что иного мне не остается.

– Ты пойдешь? – тихо спросил мальчик.

– Он всего лишь хочет поговорить, не волнуйся.

– О выкупе?

– Наверно.

– Ведь нет же! Ты обманываешь меня! – его голос сорвался на крик.

– Я не обманываю тебя. Ты все сам хорошо понимаешь…

– Но, я хочу быть рядом с тобой! Я должен защищать тебя! – он взял меня за руку и смотрел таким умоляющим взглядом, что внутри меня все перевернулось. – Возьми меня с собой…

– Это невозможно. Я не смогу тебя туда перенести, а пешком ты не пойдешь! Не хватало, чтобы ты простыл. Я сама могу за себя постоять.

– А что мне делать? – Будущий Король не скрывал своего беспокойства. Глаза его смотрели на пол, а пальцы рук нервно теребили бороду.

– Ждать и верить, что все будет хорошо. Твой Бог всегда с нами. Ты не должен ничего бояться.

– Я ненавижу это место!

– Оно мне тоже не по душе. Мы живы, а это значит должны набраться терпения и сил, чтобы преодолеть все невзгоды. Ну, не отчаивайся, дружок, – я нежно похлопала его по плечу, потрепала за щеку и встала. – Мне пора…

И тут я решила проверить моего мальчика, то есть для себя уточнить кое-какие детали. Не совсем осознавая, что именно я хотела уточнить, я произнесла следующую фразу:

– Ты самый смелый и умный человек на свете, но…

После этого «но» Будущий Король должен был произнести: «скромность украшает». Это у нас был своеобразная игра слов, и мальчика невозможно было сбить с толку, даже если в уме я произносила что-то другое. Он мог отличить зерна от плевел.

Фальшивый Гебид озадаченно посмотрел на меня, улыбнулся, ожидая продолжения моей фразы, и я мысленно добавила: «если ты мертв, тебе это не поможет».

–…Если ты мертв, тебе это не поможет, – он ловко прочел мои мысли.

В душе у меня что-то словно сломалось. Оставаясь внешне и в мыслях спокойной, я улыбнулась, и сказала, подойдя к двери:

– Здорово, что мы встретились. Береги себя и до встречи, Гебид.

– До встречи, Лануф. Навещай меня почаще.

– Хорошо, – я послала ему воздушный поцелуй и напоследок еще раз осмотрела комнату.

Я, наконец, поняла, присутствие чего меня смутно беспокоило. Это всего лишь маленькая деталь: вчера шторы свисали складками, а теперь они были прямые. Я догадалась, что за нами следили. Это обстоятельство я восприняла как нечто само собой разумеющееся.

Перед тем как выйти, я подмигнула мальчику и помахала рукой. Закрыв дверь, я направилась в свою палату. Заходить в комнату отдыха я не собиралась. Этим поступком я бы только ухудшила свое положение. «Бедоносец» хотел поговорить с Лануф, так пусть ее и ждет!

Открыв дверь своей палаты, я столкнулась нос к носу с маршалом. Он в ожидании моего появления мерил комнату «семимильными» шагами.

– Я так и знал, что вы сразу придете сюда! – он торжествовал.

– Но вас же в той комнате не было, – решила я немного приврать, – вот я и пошла сюда.

– Вы туда даже не заходили. Я понял, что вы разгадаете мой маленький трюк, зачем вам идти туда, куда позвали Лануф. Вы же утверждаете, что у вас другое имя.

– Понятно излагаете, но все ваши объяснения ерунда. В действительности вы лишь прислушались к моим шагам, – что-то ноги меня совсем не держали, и мне пришлось присесть на стул, который все время стоял в углу у двери.

– Верно, не буду отрицать, – фиолетовая шинель остановилась напротив.

Я подняла глаза на маршала. Для удобства наблюдения за ними мне пришлось откинуть голову назад, а одну ногу закинуть на другую.

– Вы расстроились? – заботливо поинтересовался маршал.

– С чего вы взяли?

– Вы побледнели.

– Да, я расстроена: неужели я так громко хожу? когда-то я так тихо ходила, что дикие птицы просыпались лишь, когда я их брала в руки.

– Вы и сейчас очень тихо ходите. Это не повод для огорчений.

– Но у вас-то наверно найдется для них настоящий повод, – съязвила я.

«Бедоносец» недовольно нахмурился, потом спросил:

– Вы себя хорошо чувствуете?

– Прекрасно! – у меня возникло огромное желание нагрубить ему. – Думаю, что, то, о чем вы собирались со мной поговорить, меня не убьет.

– Тогда я сразу перейду к сути дела.

Я молча кивнула головой.

– Вы слышали когда-нибудь о проекте Магистр Вселенной?

– Кое-что, – ответила я, пожимая плечами.

– Раз в сто земных лет, – продолжил маршал, – на планете Земля собираются самые богатые и влиятельные люди вселенной. Собираются там, для того чтобы побороться за титул Магистр Вселенной. Они представляют на суд общественной комиссии свои проекты глобального изменения будущего человечества. Это что-то, что удивит всех и приведет к мнению, будто без этого прогресс человечества невозможен.

– Ген Бессмертия, Цветы Счастья и что на этот раз намечается?

– Эти проекты уже устарели, они полностью реализовали себя, изжили. Так же как когда-то устарели проекты: Уничтожения радиоактивных отходов, Ликвидация СПИДа, Осушения Морей, Освоение Энергии Комет и многие другие. Человек, на которого я работаю просто гений. То, что он задумал ни с чем несравнимо.

– Ну-ну… – одарила я маршала насмешливым взглядом. – Продолжайте, расскажи мне про его гениальность.

Похоже, что маршал боготворил своего нанимателя. Его глаза по- Особому заблестели, когда он начал о нем говорить, ноги беспрестанно вышагивали от окна к двери, руки то прятались в карманы шинели, то выскакивали оттуда, изображая какой-нибудь жест, словно жили своей независимой от тела жизнью. Если «Бедоносец» хотел произвести на меня впечатление, то не особенно преуспел. Неизгладимое впечатление на меня производят лишь мертвецы.

– Его зовут Татхенган. Его материальное состояние не поддается подсчету. Но не это важно. Ему почти триста лет по земным меркам. Два раза он предлагал на суд комиссии свои проекты, но ему не везло. Магистром Вселенной становился кто-то другой: сначала это был Жюрс Дорман, подаривший людям бессмертие, потом Бертоминг Ку, превращающий планеты в райские кущи.

Сейчас господин Татхенган как никогда уверен в успехе. Я являюсь его правой рукой и потому мне известны его планы. Ему удалось обнаружить человека, обладающего даром воскрешения, он долго и упорно следил за его жизнью. Он заметил то, что не видели другие: жизнь появлялась там, где ее в принципе не могло быть. Все считали это сенсацией, не неточностями в работе разведчиков, случайными ошибками, просчетами и только он смог понять, кто стоит за все этим.

И потому дал приказ найти этого человека. Тебя… Лануф. Тебе выпала большая честь стать козырным тузом в колоде Магистра Вселенной!

Он закончил речь и остановился, глядя на меня в упор.

От такой напыщенной фразы, я на некоторое время потеряла дар речи. Внутри закипал гнев. Все же я нашла, что ответить ему:

– Пусть ваш Татхенган подавится от злости, но плевать я хотела на то, какая мне выпадает честь!

Я вскочила и словно разъяренная тигрица принялась ходить по палате. Нам вдвоем едва хватало места, чтобы выражать свои эмоции в хождении от двери до окна. После небольшой паузы, он продолжил. Я же села на край кровати, собираясь дослушать маршала до конца. Должна же я знать, что задумал его господин- Неудачник.

– Я знаю, что ты тоже богата, может не так как он, но все же и ты можешь позволить себе менять планеты, как перчатки. И ты независима. Я понимаю, что тебе претит сама мысль о подчинении кому-либо, но все же я здесь для того, чтобы склонить тебя на его сторону. Будет лучше, если ты добровольно согласишься помочь ему.

– А этот ваш, Кощей Бессмертный, знает, что он нарушает мои права, которыми нас так щедро одаряет Космическая Конституция? – выделяя каждое слово, спросила я.

Поставить в тупик правую руку Татхенгана было так же сложно, как провернуть подобный трюк с Будущим Королем.

– Спросите лучше себя, – маршал сел на стул и уставился на меня своим пронизывающим взглядом, – где вы, а где закон? Надеюсь, вы не забыли в каком качестве, и при каких обстоятельствах вы здесь оказались вместе с другом Гебидом. Кстати, он очень хорошо о вас отзывается.

– Что вы имеете в виду? – насторожилась я.

– Ну, в детали нашей беседы я не буду вдаваться. Скажу только, что на счет вашего ума, я с ним согласен. Ведь это вы управляли «Птичкой» и не раз удачно избегали наших ловушек. Вы и раньше ловко обдуривали корсаров. Может, вы не знаете, но они вас называют «Леди- Призрак».

– Признаюсь, я этого не знала.

– Поймите меня правильно: положение ваше зависит только от вас. Ему не понравиться ваше упрямство, и он применит любые способы, чтобы добиться своего. Вы уже несвободная женщина. Мне жаль, но вы бессильны, что-либо сделать. Сбежать отсюда невозможно, даже не мечтайте об этом. Все службы, с которыми тесно связана ваша жизнь, уже получили «ваше» распоряжение о переходе к ним всех полномочий по использованию средств и уплате налогов. Татхенган все предусмотрел: ваше состояние будет расти, для всех вы по-прежнему «Леди-Призрак» так, что не подкопаешься. Вы целиком и полностью в его власти.

Мое будущее представало в черном цвете. Стало до того страшно, что я опять потеряла дар речи. Я лишь безмолвно таращилась на маршала, чувствуя, что глаза вот-вот вылезут из орбит. Все им сказанное, не укладывалось в голове. Я не верила. Я не могла влипнуть в такую историю!

– Вы ведь пошутили? Скажите, что это шутка. Вы просто решили меня немного позлить? Ведь, так? – после долгой паузы спросила я.

Он отрицательно покачал головой.

– Это же бред…– я уже не могла скрывать свое отчаяние, – это бред…

Маршал заметил, в каком ужасном душевном состоянии я нахожусь, и потому быстро выглянул за дверь, чтобы подозвать медсестру.

– Медсестра!

– Да, слушаю вас, – женщина- Робот выросла, словно из-под земли.

– Срочно воды или нет лучше сладкий сок и чего-нибудь успокаивающего! Быстрее! – приказал он.

Через минуту меня вынуждали принять какие-то пилюли, потом запить их розовой жидкостью, вкус которой мозг отказывался определить.

«Бедоносец» встревожился не на шутку. Он строго велел соблюдать пастельный режим.

– Вам нужно как можно скорее привыкнуть к своему новому положению. Все не так уж страшно, как кажется на первый взгляд, – утешал он меня. – Татхенган будет здесь через несколько недель. Думаю, он сгорает от желания лично посвятить вас в свои планы. Я здесь лишь для того, чтобы подготовить вас к встрече с ним.

– Все это время я буду находиться здесь? – тихо спросила я.

Лекарство начало действовать, меня клонило ко сну: речь стала замедленной, а перед глазами все помутнело.

– Вы предпочитаете тюремные камеры? – ответа он не дождался. – Это лучшее, что я могу вам предложить. Не забивайте голову пустяками. Ложитесь и засыпайте.

Я, наверно, совсем перестала соображать. Иначе вряд ли бы позволила себя насильно накормить, черт знает чем, а потом еще уложить в пастель, словно ребенка. Без помощи медсестры я вряд ли бы смогла оторвать ноги от пола, не говоря уж о том, чтобы снять сапожки, которые показались мне слишком тяжелыми, она же укрыла меня одеялом

Едва голова коснулась подушки, я отключилась Последнее, что я помню, это ужасно громкий щелчок выключателя. Маршал и медсестра молча покинули палату.

==\\==

Я проснулась, чувствуя себя неизлечимо больной: тело казалось каким-то тяжелыми, кости и мышцы конечностей ныли от боли и были не управляемы, будто я целые сутки разгружала товарный состав. Голова, словно превратилась в огромный гудящий шар или котел, по которому методично ударяли битой.

Только при неимоверных усилиях мне удалось оторвать голову от подушки. Но она казалась тяжелой, что шея не выдержала такой нагрузки и голова вернулась в исходное положение.

Рук, ног, я совсем не чувствовала. Мысль о том, что их ампутировали, пока я спала, перепугала меня до смерти, заставив срочно убедиться в их наличии.

Все же голову мне удалось «приручить». Немало времени и сил я затратила на такое простое движение, как повернуть ее в сторону. Мне это удалось, только великой радости я не почувствовала.

Передо мной стоял столик с едой. Во рту у меня пересохло, и потому графин с коричневым напитком приковал мои глаза к себе цепями чудовищной жажды.

Со скрипами и стонами я заставила тело принять сидячее положение. Правая рука как-то сама потянулась к графину и чуть не уронила его. Испытав гамму противоречивых чувств, пока графин возвращал себе равновесие, расплескивая при этом драгоценную жидкость, я твердо решила проконтролировать это пустяковое движение руки.

Когда мне удалось наполнить стакан, я думала, умру, если не смогу донести его до рта. Скончаться раньше времени мне было не суждено.

Процесс осушения стакана протекал стремительно. Затем я наполнила его еще раз и еще. Вместе с остывающим чаем в меня вливались силы и бодрость. Боль в голове пошла на убыль. Где-то на четвертом стакане я поняла, что уже все – предел.

Примерно в это же время я почувствовала, что ноги замерзают, и мозг уже начал соображать, разыскивая способы защиты от холода. Естественно одеяло. Я сбросила его на пол и замотала ноги. Стало намного теплее. Теперь можно было приступить к еде.

Ела я все подряд, не разбирая, что к чему. Эстетического наслаждения я не получила, поскольку единственным желанием было наполнить, ставшую ненасытной утробу, чем угодно: лишь бы это можно было разжевать и проглотить.

Я съела все до крошки. То, что еще вчера казалось рационом для толстотела, сегодня вызывало лишь глупую улыбку. Мне еды показалось мало.

Потом я завалилась спать.

В течение нескольких следующих дней я вела исключительно растительный образ жизни: ела и спала. Ничто меня не интересовало, никого ни о чем не спрашивала. Маршал без сомнения знал о моем плачевном состоянии, потому что ни разу за все это время не навестил меня. Да, и не очень-то я хотела его видеть.

Спустя эти дни мне удалось выйти из шокового состояния. Осторожно, боясь удариться в панику, я начала перебирать в уме и осмысливать всю полученную в то страшное утро информацию.

Первое, что я для себя установила окончательно и бесповоротно – это то, что фальшивый Гебид фальшив вдвойне. Фальшив уже для меня. А это значит, что настоящего Будущего Короля вывели на чистую воду и кто-то другой сейчас занимает его место.

Если не брать в расчет произнесенную им неправильно фразу, то самой главной ошибкой было называть мое настоящее имя. Истинный Будущий Король не позволил бы себе раскрыть при данных обстоятельствах наше инкогнито. К тому же я попросила его называть меня другим именем.

Где же тогда находится мой маленький друг? От него наверно избавились. А что если он в морге? Может, я его не там искала?

Во всяком случае, я решила продолжить игру, навязанную мне.

А морг я навещу ночью. И пусть все покойники оживут там прежде, чем я его найду, но я не отступлюсь! Если он там, то рано или поздно я найду его и верну ему жизнь, а остальные пусть стучатся в своих ледяных гробах и вновь умирают от разрыва сердца.

Задумавшись, я невольно вернулась в прошлое. В тот день, когда трагедия унесла жизнь моего мужа и пятилетнего сынишку – Радомира.

Я вновь увидела бегущего по берегу спокойного моря мальчика и улыбалась ему, расставив в сторону руки.

– Мама! Мама! Я нашел ледышку! Смотри!

– Это медуза, – сказала я, поймав его. – Давай выпустим ее в море, она высохнет на солнце и погибнет.

– А их там много, – мальчик оглянулся, показывая рукой назад. – Они сами выпрыгивают. Им не нравится море.

– Ну, пойдем, посмотрим.

Мальчик в одной руке бережно держал медузу, величиной со среднюю пуговицу, а другой крепко держал меня

Это были особые медузы. Совершенно безобидные. Когда море угрожало их жизни, они из него выпрыгивали. Я не придала тогда особого значения словам сына. На берегу медузы могли оказаться и по другой причине – накануне был сильный шторм.

Мы пришли. Весь берег был усыпан «ледышками». Живые отпрыгивали подальше от воды до тех пор, пока хватали сил. Они еще хранили свой белый цвет, а мертвые поблекли, а потом и вовсе стали прозрачными.

– Что с ними?

– Не знаю, сынок, пойдет к папе, он во всем разберется.

Мужа звали Рейленд. Он не смог найти причину массового самоубийства медуз. Анализы состава воды не дали ответ на этот вопрос. Прошло несколько дней и на берегу не осталось и следа от них.

Рано утром Рейленд и Радомир отправились к морю, порыбачить. Они столкнули лодку в воду и отчалили, обещая вернуться к обеду.

Погода была отличная. Их лодку я могла видеть с крыльца нашего коттеджа.

За работой по дому я забыла о времени. Часы показывали полдень. Бросив все, я выскочила на крыльцо, думая, что, увижу, как они подплывают, и помогу причалить к берегу.

Но их не было! Море до самого горизонта было пустым.

Потом я потеряла голову от безумия, и, глядя в море, все кричала их имена: «Рей – ленд! Радо – мир!..»

Сердце мое надрывалось от отчаяния. Что с ними случилось?

К вечеру море выбросило на берег лодку…

Мне стало ясно, что они погибли. Но верить в это я отказывалась.

Я вызвала спасателей. И они после тщательных проверок обнаружили в море нитещупов – особых водорослей-хищников.

Глядя на черные заросли нитещупов, вытащенных учеными на берег, я видела перед собой убийц, мне хотелось растоптать их, уничтожить весь их кровожадный род, но я лишь упала на колени и горько заплакала.

Ученые сказали, что море стало опасным и мне надо уходить отсюда. Я не хотела прислушиваться к их словам и осталась.

Жизнь моя потеряла всякий смысл. Подолгу я ходила вдоль берега или плавала одна в лодке, надеясь, что вскоре присоединюсь к нему и сыну. Но напрасно я посылала проклятия в адрес убийц, напрасно старалась обратить на себя их внимание.

Однажды шагая по берегу, я нашла побелевший на солнце скелет крупной рыбины. Не знаю, чем меня привлекла эта находка. Неожиданно, я заметила, что кости изменили цвет. Мне стало интересно, что это значит. Потом кости начали обрастать мясом, чешуей, появились жабры, плавники, хвост… Глядя на такую метаморфозу, я недоумевала, решив, что схожу с ума.

Рыба ожила. Она прыгала на песке и жадно хватала воздух ртом. Я ее пожалела и, поймав, отпустила в море.

Потом были другие кости, трупы чаек и прочие умершие создания. Все они возвращались к жизни. Как-то мне попалась дохлая разорванная на части рыба. И из каждой отдельной ее части образовалась новая. И все они запрыгали на песке…

Я поняла, что все дело во мне. Это я их воскрешаю, да еще и клонирую к тому же. Неужели за этот дар платой оказалась жизнь двух крепко любимых людей? Я же не хотела этого! За что?

С тех пор я не жила на обитаемых планетах. Я искала такую одинокую планету, которая была бы похожа на меня. Но все они имели память о живших когда-то на них существах, а я невольно оживляла эту память, находя их останки. Свою же память о пережитой трагедии, я скрывала даже от самой себя во избежание душевных страданий.

Но я сильно углубилась в воспоминания. Память – это мина замедленного действия с постепенно ослабевающим эффектом. С каждым разом чувства все больше утрачивали свою остроту, детали трагедии становились расплывчатыми, утрачивая свое значение, и только лишь тоска с каждым разом становилась больше, разрастаясь, как раковая опухоль.

Смахнув набежавшие слезы, я усмехнулась, припомнив, как первое время боялась есть мясо. Но сейчас уже ничего, если оно хорошо прожарено или проварено, то уже не поддается оживляющему действию моих серых глаз. Так что вегетарианкой я не стала.

Но все, я решительно взяла себя в руки и «перекрыла» воспоминаниям кислород. Сейчас не время расслабляться и раскисать. Итак, первое, что я узнала – это то, что фальшивый Гебид фальшив вдвойне.

Второе: в моем распоряжении несколько недель. Минимум одна.

А третье: чего это я вообще оказалась в таком плачевном состоянии? Разве маршал сказал мне что-то, что я не знала? Нет же! Просто я испугалась признать факты, а он всего лишь заставил меня это сделать. Я увидела все то, что упрямо игнорировала. Ужасно, спору нет. Но разве это повод предаваться отчаянию? Этот Татхенган еще не раз пожалеет, что связался со мной!

Конечно, до мести я не опущусь, по крайней мере, пока. Для этого нужно быть свободной и злопамятной. Ни тем, ни другим в достаточной мере на данный момент я не обладала, а жаль.

О многом я подумала в тот день. И ночью, когда в коридоре установилась тишина, я решила отправиться на поиски настоящего Будущего Короля. Куда? Разумеется, в морг!

Сапог под кроватью не оказалось, зато тапочки были на месте. Самым трудным было заставить себя выбраться из постели. Но я сделала это, стараясь не думать о том, как выгляжу: на мне мятый халат, волосы, не расчесываемые с тех пор, как я нахожусь здесь, наверняка, синяки под глазами. Мое внутреннее состояние в полной мере отражалось внешне.

И еще… я стала слабой. Мне это совсем не нравилось. Но виновата я сама: не стоило так долго валяться без дела в кровати.

В эту ночь дойти до морга мне не удалось. Все из-за этой ненавистной телесной слабости. Уже дойдя до конца коридора, я чувствовала себя такой уставшей, будто пробежала марафонскую дистанцию. Пришлось возвращаться.

Подходя к палате Гебида – фальшивого вдвойне, я остановилась перед дверью, отдышалась и открыла ее. Свет из коридора ворвался в палату, и я увидела, что его там нет.

Следующей была комната отдыха. Я опять остановилась перед дверью, отбросив все сомнения, вошла, и, отыскав выключатель рукой, включила свет. Что мне здесь надо, я не знала. Просто захотелось войти.

Сбоку от двери висело огромное зеркало, и в нем я увидела себя. Я поверить не могла, что это я. Что со мной стало?

Вздохнув, я отвернулась от зеркала и обвела комнату изучающим взглядом. Два огромных окна, занавешенных шелковыми шторами. По бокам стояли деревянные кадки с экзотическими пальмами, достающими своими причудливыми листьями до потолка.

Посреди комнаты находились несколько прижатых спинками друг к другу диванов и кресел. Тут же стоял бар и несколько миниатюрных столиков. На стенах висели многоярусные, плетеные кашпо с цветами. Пол устилали пестрые ковровые дорожки.

Кроме этого в комнате были две двери, предназначение которых я собиралась выяснить в ближайшее время.

За дверью, расположенной на левой стороне комнаты – она была ближе ко мне, находилась душевая, мини–сауна и туалет.

Не воспользоваться моментом я не могла. Мысль принять душ пришла сразу, как я вошла в душевую комнату. Для поднятия духа мне необходим был контрастный душ. Здесь же находились шампуни, мыла, щетки, мочалки, полотенца, ножницы. Мне пригодилось все.

Часа два я наслаждалась то теплыми, то холодными струями воды. Пена мыла и шампуней бережно ухаживали и ласкали мое тело, а от душистого махрового полотенца я была просто в восторге.

Усталости и слабости как не бывало.

Затем в этой же комнате я высушила феном волосы, расчесала их и заколола шпильками, половина из которых каким-то чудом сохранилась на моей голове. Потом, нанеся на лицо и руки увлажняющий, защитный крем, навела за собой порядок – мне не хотелось, чтобы утром начали разыскивать того, кто здесь был – и пошла, исследовать, что же скрывается за другой дверью, расположенной напротив. Проходила я мимо окон и, конечно, решила узнать, что за шторами. Ничего нового для себя я не увидела – все те же каменные стены за двойными рамами стекла.

За другой дверью скрывалась уютная столовая. Три круглых столика с двумя – тремя стульями вокруг. Сбоку электроплиты, столы для приготовления еды, посудомойка, шкаф для посуды и огромный запертый на замок холодильник. Поживиться здесь мне не пришлось, а я так захотела есть. Соль и перец, стоявшие на столе, меня совсем не привлекали.

Покидая комнату отдыха, я взглянула на себя в зеркало. Я уже не увидела того лохматого, бледного, изможденного существа, каким я была, входя сюда. Сейчас я видела красивую женщину с высоко поднятой головой, румянцем на щеках, с живым блеском глаз. Во мне рождался бунтарь. И скоро он наберет достаточно сил, чтобы противостоять воле Татхенгана.

Я вернулась в палату.

Мой сладкий сон был внезапно прерван появлением ранней «пташки» в фиолетовой шинели.

– Мне сообщили, что вы идете на поправку, – сказал он, усаживаясь напротив.

– А вам не приходило в голову, что мешать, больному человеку спать – это просто чудовищно? Если вы пришли подготовить меня к встрече со своим господином, то лучше проваливайте. И не приходите больше.

– Теперь я вижу, что вы действительно выздоравливаете. Это очень хорошо.

– Вы мешаете мне спать, – предупредила я его, – и не смотрите так, а то я еще сглазите, и я потеряю способность, которую вы мне приписываете.

Маршал хитро улыбнулся, сказав:

– Значит, вы уже не отрицаете, что она у вас есть?

– Если стану отрицать, вы решите меня проверить. А я не хочу, чтобы сюда начали возить трупы. Не переношу запах разложений. А если не стану отрицать…– я призадумалась, – вы начнете сомневаться: есть ли у меня такая способность. И опять решите проверить. Выбирайте, что вам больше нравится.

Я опустила голову на подушку и закрыла глаза, давая понять, что не намерена больше разговаривать.

– Скажите, как вы воскрешаете?

– Если вы решили, что я гожусь на роль чудотворца, то думайте сами, как это им удается, – его присутствие все больше меня раздражало. – Уйдите! Оставьте меня в покое!

– Хорошо, я ухожу. Мне надо было лишь убедиться, что вы все та же, Лануф

– И не надейтесь, что я изменюсь!

– Не волнуйтесь, я ухожу. Не думаю, что вы нуждаетесь в моей помощи, но все- Таки, если что пошлите за мной кого-нибудь из медсестер.

«Бедоносец» поднялся и направился к выходу. При каждом шаге его сапоги скрипели и громко стучали каблуками по полу.

– Стойте! – спохватилась я и подняла голову. Маршал уже успел взяться за ручку двери. Он оглянулся.

– Слушаю вас.

– Я могу навестить Гебида?

– Да, вам скоро принесут одежду.

– Спасибо, это все что я хотела знать.

Он молча вышел.

В этот день я ходила к Гебиду. Мы долго разговаривали о всяких пустяках. Я искала в его словах подтверждение того, что он не Будущий Король, а кто-то другой. Я была уверена, что за нами наблюдают. Ощущение посторонних пассивных участников нашей встречи действовало угнетающе. Гебид, казалось, ни о чем не догадывался. Хорош игрок!

Уже уйдя от него, я подумала, а что если это его брат – близнец? Какова вероятность такой встречи двух братьев на этой станции, астероиде или планете – даже не знаю, как назвать, этот космический объект? Ничтожна!

Но все-таки вероятность подобной встречи существует. Что же в таком случае могло произойти с настоящим Будущим Королем? Не убил же его собственный брат? Хотя почему бы нет. Все дело в конкуренции за трон. И убивать необязательно: достаточно создать условия, препятствующие его появлению на Дарьяндесе. Это не так уж сложно.

Этой ночью я решила устроить здесь возвращение мертвецов с того света. Одна мысль об этом пугала до смерти. Но чем больше я об этом думала, тем больше убеждалась, что если мне удастся контролировать весь процесс с начала до конца, то я смогу взять под свой контроль это заведение, а затем и выйти наружу. Кто знает, может, всю территорию этого объекта, мне удастся взять в свои руки.

Почему бы не попробовать? Ведь надо же когда-то использовать свой дар для собственного спасения.

После долгого обдумывания, тщательного взвешивания всех «за» и «против», я поняла, что вполне могу осуществить задуманное. Единственным слабым местом в разработанном плане было отсутствие оружия. Именно оно необходимо для защиты от оживших мертвецов, особенно в том случае, если у них будет хоть капля разума.

Возможно, мертвяки окажутся всего-навсего бездушными зомби, готовыми на любую работу за кусок хлеба и глоток воды. Что ж поживем, увидим. Во всяком случае, оружие мне необходимо. И у меня родилась гениальная мысль…

Когда в моей палате погасили свет, а затем в коридоре установилась тишина, я выбралась из кровати. Медсестра посчитала своим долгом унести мои сапожки, но я предусмотрительно вынула из них все металлические предметы. Все металлические штучки: ножички, пара гвоздей, кусочек проволоки, мини-отвертка и несколько разного рода булавок перекочевали в карманы брюк. Потом я облачилась в тапочки и вышла в коридор.

Поиски электростанции заняли минут двадцать. Я была уверена, что она находится где-то в здании, и не ошиблась. Я нашла ее на территории комнаты отдыха – в столовой. Она–то и была мне нужна, для того чтобы заставить дежурного врача покинуть свое место. Вообще- То в своих мыслях я зашла гораздо дальше – я собиралась его убить.

Все просто: выдрать несколько проводков и присоединить их к дверце. Соответственно произойдут перепады электричества или же полностью прекратиться подача его к осветительным приборам. Компьютер дежурного врача даст об этом оповещение, он по моим расчетам должен отправиться сюда для устранения причин этого происшествия.

Но ничто так просто не делается. Первой проблемой оказалось то, что станция, представляющая собой миниатюрный шкаф, не открывалась, а вторая мне нужны были резиновые перчатки – я же не хотела становиться покойником. Слава богу, перчатки обнаружились в одной из душевых кабинок, а в качестве лома, пришлось применять ножи и отбивные молотки – это все, что я смогла найти. Пот лил со лба ручьем, застревал на ресницах и капал на руку. И все же я трудилась не зря – в один прекрасный момент изрядно поцарапанная и с вмятинами дверца открылась.

Я перевела дыхание.

Внутреннее содержание шкафа оказалось вполне тем, на которое я рассчитывала. Одно движение руки и провод отсоединен от клемм. Казалось, ничего не произошло. Его оголенный конец я просунула через отверстие в замочной скважине наружу, и аккуратно прикрутила к металлической ручке дверцы.

Затем выдрала еще один провод, отчего тут же погас свет, и наугад присоединила к дверце, но уже с внутренней стороны. Этот провод в отличие от первого при соприкосновении с металлической дверцей издавал угрожающий треск и искрился. То, что надо!

Я закрыла дверцу щита, перчатки спрятала под шкафом, и пробралась к выходу. В конце погруженного в темноту коридора прыгал от стены к стене «солнечный зайчик». Приближался дежурный, освещая себе дорогу светом фонаря.

Чтобы не попасть под луч фонаря мне пришлось вернуться обратно и притаиться за дверью душевой. Оставив себе небольшую щелочку, я могла видеть, как в комнату вошел молодой человек. Он что-то недовольно пробурчал себе под нос, обвел комнату лучом фонаря и прошел в столовую. Вскоре до меня донесся короткий вскрик и звук падающего тела.

Мое сердце трепетало, словно пойманная птица. Выждав несколько минут, я решила туда пойти, чтобы убедиться, что человек мертв. Не зря говорят, что преступники возвращаются на место преступления.

Первое на что я наткнулась – это фонарь, он лежал на полу и откатился, когда я случайно задела его ногой. От неожиданности я едва не бросилась бежать прочь от этого места. Усилием воли я взяла себя в руки. Затем на ощупь взяла фонарь и включила, стараясь не направлять луч на пол. Дверца была открыта. Один из проводов отцепился и угрожающе трещал.

С замиранием сердца я нащупала перчатки и надела. После этого закрыла глаза и наугад стала искать человека. Сначала рука ударилась о его ботинок – нога была неестественно вывернута. Человек не шевелился, но мне казалось, что он вот–вот схватит меня.

Вскоре я нашла его руку. Пульс прощупывался, но был до того слабый, что, если не подоспеет помощь, (а я была уверена, что не подоспеет) человек не избежит кончины. При дальнейшем осмотре оказалось, что никакого оружия при нем нет.