Читать книгу Эра медведей - Максим Бобров - Страница 1

01.

Илья с размаху уселся на стул.

– Ты что творишь? – прошептал Тимур ему на ухо.

Они сидели за вытянутым столом с логотипами спонсоров. Стол для пресс-конференций в зале, под завязку забитом журналистами. Слева российская команда, справа – корейская.

– А что я сделал? Руки пожал. Высказал, так сказать, уважение соперникам.

– Я же говорил… Они терпеть не могут прикосновений. Кланяться надо было, кланяться.

Илья повернулся к корейцам, скорчил серьезную рожу и поклонился. Его губы кривились от смеха. Местные ритуалы такие нелепые. Тимур дернул его за безрукавку и развернул к себе.

– Поздно. Ты уже их бесишь.

– Ну и черт с ними! Напридумывали обрядов… – ответил Илья.

Он прислушался к голосу в наушнике. Синхронный перевод – менеджер корейской команды задвигал что-то по-азиатски витиеватое.

– Завтра порву этого Гарри Поттера, – Илья ткнул плечом в сторону сутулого подростка по соседству – корейского киберспортсмена по имени Хван, – и валим домой. Достали церемонии…

Завтра. Завтра эпохальный день. Финал первых в мире Киберспортивных игр. Он проходил в Сеуле, столице Южной Кореи, а за победу боролись семнадцать стран-участниц: к двухтысячному году юный вид спорта вышел из яслей подвальных игровых клубов и засверкал на стадионах. Корея принимала The World Cyber Games не случайно. Соревновательные видеоигры стали здесь чем-то вроде футбола в Бразилии. Если в Рио и Сан-Паулу каждый двор служил футбольным полем, то в Сеуле и Пусане предпочитали другие игры. Местная молодежь пропадала в ПиСи бангах – компьютерных игровых клубах. Что и привело к закономерному результату – корейские киберспортсмены считались непобедимыми. Эксперты предрекали, что за золото The World Cyber Games поборются два корейца. Но они ошиблись – в финал игр вышел российский киберспортсмен Илья Летов.

Тимур Галабурда, менеджер Ильи, коренастый молодой татарин с ежиком на голове, прошелся взглядом по головам прессы. Черные макушки преобладали – местные. Удивительная нация. С одной стороны, корейцы жили в будущем, в фантастическом мире, будто сделанном по мотивам комиксов. С другой – в прошлом, скованные кучей правил, традиций и табу, которым не одна тысяча лет. Всего за полчаса пресс-конференции, посвященной финалу игр, Илья успел нарушить несколько. Во-первых, нельзя трогать малознакомого человека. Только поклоны и только на расстоянии. Во-вторых, здесь не рекомендуется смотреть в глаза собеседнику – это очень невежливо. Да и вообще – держать себя следовало сдержанно. Тимуру до сих пор было стыдно за подопечного. В самом начале пресс-конференции Илья подбежал к своему сопернику, встал перед ним в боевую стойку и заорал: «Get Over Here!» Идиот! Наигрался в Mortal Combat и корчил из себя Скорпиона, под камеры, для смеха. Хван только поклонился в ответ. Понятно, корейцы умеют держать лицо. Внутри киберспортсмен наверняка кипел от злости.

Менеджер скосил глаза на корейскую команду. Рядом с Хваном сидел его менеджер, а дальше пара спортивных функционеров. Все как один в костюмах и галстуках типовых цветов поверх белых рубашек с оттенком бумаги из принтера. Не люди, а фотографии с бесплатного фотостока, картинки по ключевым словам «Корея» и «менеджеры». Не хватало только водяных знаков поверх. Даже спортсмена своего упаковали в строгий костюм. Подросток, а сидит с ответственным лицом, будто на приеме у президента. Государство здесь поддерживает киберспорт на самом высоком уровне, и это заметно. Все у них всерьез, все по-взрослому. Хотя чемпион страны еще школу не окончил…

Он вспомнил старую киберспортивную шутку: «В Корее, если вы хотите встречаться с девушкой, вы должны обыграть ее отца в Starcraft». Смешно, конечно, но ведь недалеко же от истины. И многое говорит о серьезности местных по отношению к видеоиграм. Мы на них не похожи. Особенно Илья. Для него реальность и игра – одно и то же. Взять хотя бы его внешность. Драная безрукавка в пятнах краски, стальные бусы на шее, татуировки по всему телу, а волосы торчат гребнем, как у ежика Соника. Стройный, высокий, харизматичный. Два в одном: кибератлет и рок-звезда. Поклонницы заходились в восторженном визге, стоило Илье только выйти из отеля. Этим утром Тимуру пришлось минут тридцать вытаскивать его из девичьей стайки. Кореянки окружили русского спортсмена: требовали совместных фоток, автографов и внимания. Илья, довольный собой, все порывался расписаться у одной красавицы в зоне декольте. К его удивлению поклонница инициативу не оценила. Еще одно местное табу. В мини-юбках тут даже бабушки ходят, а плечи у женщины должны быть прикрыты – интимная зона. О местах пониже и говорить не приходилось.

– Илья, хорош сюрпризов на сегодня. – Тимур наклонился и говорил шепотом, – Нарушишь что-то сакральное, тебя к финалу не допустят.

– Да ладно тебе. Они просто бесятся. Понимают, что завтра я Хвану кабинет на пиксели раскочегарю.

Он повернулся к корейцу, высунул язык и показал «козу» из двух пальцев.

– Кубок мой!

Главная награда The World Cyber Games стояла на постаменте перед столом. Это был действительно кубок. Не цветочная ваза NHL, и даже не скульптурная поделка FIFA. Кубок притягивал взгляды – он был покрыт вязью из орнаментов, блестел полудрагоценными камнями и отливал серебром. Такому место в музее. Его из страны вообще выпустят? Скажут на границе: национальное достояние…

Размышляя о таможне и произведениях искусства, Тимур пропустил очередную выходку своего подопечного. Внезапно Илья вскочил, мячиком перепрыгнул через стол и приземлился возле постамента. Он схватил кубок и поднял над головой. Вокруг словно выключился звук – журналисты, как под гипнозом, таращились на кубок в руках русского киберспортсмена, и лишь через несколько секунд по рядам прошло отрывистое корейское: – Ооээ!

Если бы Илья хоть немного интересовался культурой этой страны, то понял бы, как все возмущены. Он нарушил очередное табу – награду брать в руки мог только победитель, но никак не претендент. Может, Илья и слышал о таком правиле, но скорее всего ему было просто наплевать. Девятнадцатилетний киберспортсмен следовал лишь одному правилу: скучно – развлекайся. И сейчас Илья улыбается залу – он доволен произведенным эффектом. Словно ребенок, который намеренно выругался матом при родителях, он изучает ошарашенные корейские лица с вызывающим любопытством. Илья не подозревает, что когда фотографии с кубком в руках разлетятся по Интернету, от него отвернутся даже преданные фанатки. Нет, сейчас Илья об этом не думает. Ведь он игрок. Значит, ему нужно играть, а думают пусть другие…

– Кубок мой!

– Поставь его на место, – сказал Тимур.

Илья обернулся. В спокойном тоне своего менеджера он почувствовал разгорающуюся ярость.

02.

Илья сидел за компьютером и играл. Ну, как сидел… Он растекся по стулу куском студня и лениво постреливал во врагов на мониторе. Организаторы The World Cyber Games обустроили номера отелей с учетом всех потребностей киберспортсменов. Ведь что нужно игроку? Есть, спать и играть. С едой понятно – ресторан на первом этаже работал круглые сутки. Для сна есть все необходимое, они всё же в отеле. Что с играми? Можно было оборудовать компьютерами отдельные тренировочные залы. Но зачем? Пусть киберспортсмены тренируются в одиночестве, как привыкли. Корейцы установили в номерах сто семьдесят четыре компьютера, по числу участников игр. За одним из них сейчас играл Илья. Но было ли это тренировкой? Тимур, менеджер Ильи, так не считал.

– Илья, повернись ко мне. – Менеджер сидел на кровати и обращался к затылку своего подопечного.

Илья никак не отреагировал, и только клацанье мышки было ответом. Тимур обвел номер взглядом. Фантики на полу, чипсы на подушке, а на кондиционере болтаются трусы. Он их что, проветривает? Все-таки этому дунгыз баласы[1] только по паспорту девятнадцать. В остальном Илья точно малый ребенок: к горшку не приучен, сопли за собой вытирать не умеет – сто восемьдесят пять сантиметров неряшества. А на уме одни развлечения. Ответственность? Обязанности? Уважение? Он и слов-то таких не знает…

– Кутак сырлама[2], я с тобой разговариваю! – повторил Тимур.

– Не понима-а-а-а-ю, – тянул Илья лениво, – твою татарскую хрень.

– Все ты понял. А я вот совсем не понял, зачем… скажу на понятном тебе языке – на хрена ты схватил кубок?

– Кха, кха, – Илья закашлялся.

Такие звуки издает кошка, проглотившая кусок шерсти.

– Тебя тошнит? – спросил Тимур озабоченно, но тут же сменил тон. – Хватит паясничать! На прессухе ты уже выступил. Сорвал овации, Джокер долбаный.

Тимур встал с кровати, шагнул к компьютеру и рывком развернул Илью к себе. Стул скрипнул. Менеджер посмотрел Летову в глаза и тихо произнес:

– Это не тебя, это меня тошнит. Угадай, от кого?

Илья свисал со стула, как кальмар с палки, ноги щупальцами вытянулись по полу: одна в носке, вторая голая. Он молчал и водил безразличным взглядом по рубашке Тимура.

Тот сделал шаг назад и снова сел на кровать, не спуская глаз со своего подопечного.

– Илья, – начал Тимур с примирительной интонацией, – ты помнишь, зачем мы здесь?

«Мы здесь» – это вовсе не комната в отеле, не Корея, и даже не киберспортивные игры. «Мы здесь» – это год, что прошел с их знакомства на региональном турнире в Краснодаре. «Мы здесь» – это выматывающие тренировки, по пятнадцать часов в день. «Мы здесь» – это подъем на верхушку рейтинга игроков, пункт за пунктом. Спортсмен и его менеджер двенадцать месяцев ползли наверх с самого низа. И доползли до главного международного соревнования по киберспорту. Системно, тяжело, но ради мечты – вот что означала эта фраза.

– Помнишь, почему мы в Сеуле?

Илья сел ровно, отдал честь правой рукой и пропел с издевкой:

– Мы рождены, чтоб сказку сделать былью!

Тимур набрал в грудь воздуха и медленно выпустил его сквозь зубы.

– Все я помню. – Илья вскочил со стула и шагнул к тумбочке. Взял пачку сигарет, достал одну. Похлопал себя по карманам – искал зажигалку. Не обнаружил и вопросительно посмотрел на Тимура. Менеджер пошарил рукой по фантикам на кровати, вытащил ее и бросил Илье.

Тот прикурил, взял пепельницу и вернулся за стол.

– Все я помню, – повторил он, – и завтра собираюсь победить.

– Может, и так, – сказал Тимур, – только с твоим поведением тебе вряд ли будут рады в будущем. У корейцев память отличная. Они тут все, – Тимур махнул рукой в сторону, на условную Азию, – никогда ничего не забывают.

– Не нуди! Нельзя, нельзя… А что тогда можно? В номере торчать? – Илья развел руками. – Расслабься уже, я в финале.

– Мы, Илья. Мы в финале. Без меня ты бы сейчас в Краснодаре играл – турниры за ящик пива.

– Вот именно, играл. – Илья затянулся сигаретой. – А кто из нас играет?

Тимур смерил его взглядом. Сказать бы этому говнюку все, чего он заслуживает. Но завтра важная игра, лучше не накалять. Успеется еще.

– Илья, просто чуть посерьезней, – примирительно сказал Тимур. – Тебе пофиг – это ладно. Подумай о болельщиках, о стране. Разве не круто привезти золото? Первый чемпион первых Киберспортивных игр. Почти как Гагарин.

– Смешно, – ответил Илья и выпустил дым к потолку. – Болельщики. Страна. Это те два с половиной калеки, которые в курсе, что такое киберспорт? Кому ни скажи: «В игрульки играешь? В песочнице, что ли?» И ржут. Даже родители не понимают, чем я занимаюсь.

Он подошел к окну и открыл его – в комнате было накурено.

– Илья, я все понимаю… Просто прошу, не беси местных, – сказал Тимур. – Завтра спокойно выигрываем и возвращаемся в Россию с кубком.

– Ты чего размымкался? – Илья швырнул остаток сигареты в мусорку у входа, но не попал – та упала на пол. – Мы-мы-мы. Играю – я. Ты билеты до Кореи купил, охренеть достижение…

– Летов, перестань. – Тимур поднял окурок и положил его в пепельницу.

– Серьезно, Галабурда. – Илья сложил руки на груди. – Ты, что ли, тренировался двадцать четыре на семь? Может, новые игровые финты твоя заслуга? Или ты на турнирах побеждал?

Менеджер ничего не ответил. Илья снисходительно улыбнулся и развел руками.

– Твои обязанности секретарша может исполнять. За сто баксов в месяц.

Тимур несколько секунд смотрел на Илью. Он разглядывал его, как разглядывают сбитую автомобилем дворнягу. Несчастного пса оттащили к обочине и оставили лежать в пыли. Случайные прохожие смотрят на труп с отвращением. Но больше с равнодушием. Затем Тимур развернулся, открыл дверь и вышел в коридор.

03.

Олимпиада восемьдесят восьмого года много чего дала Южной Корее. Например инфраструктуру. Стадионы, спортивные комплексы, транспортные развязки и, конечно же, отели. В одном из них под названием Grand Myeongdong, небоскребе в тридцать этажей, размещались киберспортивные команды из разных стран. В лобби отеля находился ресторан, а точнее целый развлекательный комплекс: с залами, балконами и сценой. И сейчас здесь перемещались, общались, выпивали и закусывали острыми корейскими блюдами по меньшей мере человек триста. Местные преобладали – впрочем, соседям по региону молодой вид спорта тоже был близок. На рубеже тысячелетий Восточная Азия превратилась в цифровую империю, в мир из фантастических романов. А киберспорт стал внешним проявлением прогресса, народным зрелищем, гладиаторскими боями нового времени. Остальная планета хоть и отставала от этого сверхскоростного поезда в будущее, но не особо сильно. Первые Киберспортивные игры принимали игроков из стран Северной Америки, Западной и Восточной Европы. Даже австралийцы прислали своего спортсмена.

Торжественное мероприятие в честь финала игр объединяло не только нации. Эпохи, поколения и культурные коды смешивались в залах комплекса в мозаику из разноцветных пикселей. Официантки в национальных костюмах с юбками в пол разносили блюда под мерцание ультратонких плазменных панелей на стенах. Спортивные чиновники чокались бокалами с гиками и кибератлетами. По залам с радостным визгом бегали дети, что особенно удивляло гостей из других стран. Если здесь так много детей, то значит их родителям интересны видеоигры? В двухтысячном году в западных странах киберспортом увлекалась только молодежь. И то далеко не вся. Старшее поколение не понимало… нет, оно даже не знало, что такой вид спорта существует. А вот в Корее соревновательные видеоигры стали общенациональным увлечением. Конечно, пожилых болельщиков на трибунах было немного, хотя и встречались. Но корейцы среднего возраста увлекались виртуальным спортом наравне с молодыми: следили за успехами любимых команд, ходили на матчи и с удовольствием болели всей семьей.

Лиля ничего об этом не знала. Она просто была рада, что вокруг так весело. Родители девочки, Инга и Андрей Одинцовы, специалисты по информационным технологиям, перемещались по миру, работая по контрактам, изредка возвращаясь в родную Москву. В этот раз семейство занесло в Корею. Они часто брали дочку на неформальные встречи с коллегами – не хотели оставлять дома одну. Стоит ли говорить, что одиннадцатилетняя девочка изводилась от скуки в кругу взрослых. На последней такой встрече Хон Джин Хо, друг семьи и один из устроителей The World Cyber Games, пригласил все семейство на вечеринку по случаю финала игр. Лиля думала, что это будет очередная «взрослая» тусовка с бесконечными разговорами, но в этот раз все было по-другому. Едва они прошли через вращающиеся двери отеля, ее тут же накрыла атмосфера особого праздника. Юные киберспортсмены, видеоигры на каждом углу, электронная музыка – здешние звуки, краски, запахи дарили девочке волнительное ощущение причастности к чему-то очень клевому. Другими словами, это место разительно отличалось от родительского офиса, их квартиры и школы при посольстве.

Хон Джин Хо встретил друзей в лобби отеля и повел по залам комплекса на экскурсию. Он рассказывал про игры, про гостей, делился новостями из мира киберспорта. Через некоторое время они остановились возле стенда. На мониторе мелькали кадры из трейлера японской игровой новинки.

– Лили, ты любишь игры? – спросил Хон Джин Хо по-английски, наклонившись к девочке.

– Очень! – ответила она, не отрывая глаз от экрана – игра занимала все ее внимание.

– Мы даже жалеем, что купили ей PlayStation, – засмеялась Инга. – Rayman теперь главный конкурент школьным друзьям. И урокам.

Хон Джин Хо понимающе улыбнулся и сказал:

– Игровая индустрия набирает обороты. Кто знает, может, ваша дочь в будущем станет звездой киберспорта. – Кореец провел рукой по залу. – Сами все видите.

Родители Лилии закивали головами – размах организации действительно впечатлял. Они пошли дальше.

– Вы знаете, что ваша страна принимает участие в играх?

– По правде говоря, мы даже не подозревали, что в России есть киберспорт, – ответил Андрей. – Узнали на днях.

Они подошли к накрытым столам. Шведский стол с корейскими блюдами. Хон Джин Хо предложил перекусить, все согласились, и вскоре компания угощалась за столиком по соседству.

– Вашего спортсмена зовут Иияя? – Кореец смягчил русские буквы до полного исчезновения.

– Илья, – поправила Инга.

– Очень талантливый игрок, – сказал Хон Джин Хо. – Завтра он сразится с нашим спортсменом.

– У него есть шансы на победу? – спросил Андрей.

– Очень большие, – вежливо ответил кореец и вдруг показал рукой в сторону бара. – А вот и он сам.

Семейство обернулось. Российский киберспортсмен стоял возле барной стойки и залпом, одну за другой, опрокидывал в себя рюмки.

– Напиваться перед важным матчем… – начала было Инга, но Андрей ее перебил:

– Русский он или нет?

Засмеялся. Инга неодобрительно посмотрела на мужа и предложила:

– Пойдемте дальше?

Людей на вечеринке прибывало. Голоса гостей смешивались в многонациональный звуковой туман. Хон Джин Хо кивнул на пресс-волл с логотипами команд:

– Фото на память?

– С удовольствием! – ответила Инга.

– Дочка, сними нас с дядей Джином. – Отец передал Лиле фотоаппарат.

Взрослые встали перед стендом. Лиля навела объектив, посмотрела в видоискатель и улыбнулась. К дяде Джину подкрался непонятно откуда взявшийся Илья и поставил ему рожки. Илью никто не замечал, и девочка щелкнула всю компанию.

– Лиля, сделай несколько, вдруг первый не получился, – попросил отец.

Он прижал жену к себе и улыбнулся дочери. Та не сводила глаз с Ильи. Что еще он придумает? Спортсмен посмотрел на девочку, подмигнул ей и прижался щекой к уху Хон Джина Хо. Кореец вздрогнул, отскочил в сторону и уставился на Илью.

– Аннён[3], мазафака! – закричал тот корейцу и полез обниматься.

Хон Джин Хо отстранился.

– Что вы делаете? – сказала Инга возмущенно. – Вы нам мешаете!

– Зануды. – Илья потерял к ним всякий интерес, развернулся и пошел дальше.

В его руках была бутылка соджу – корейской водки. Он сделал несколько шагов, обернулся и показал Лиле большой палец – мол, отличная будет фотка. Потом отхлебнул из бутылки и затерялся в толпе.

Девочка смотрела вслед киберспортсмену. Родители и дядя Джин обсуждали его выходку, но она не различала слов. Лиля прислушивалась к звукам. Она никак не могла разобрать откуда льется эта нежная мелодия. И тут она поняла, что музыка играет у нее в голове.

«Что это?» – удивилась Лиля.

И растерянно огляделась. Заметила фотоаппарат в руках и поднесла его к глазам. На экране светилась последняя фотография. На снимке она различала только одного человека. Илью.

04.

Нет ничего прекраснее утреннего неба. Рассвет и красота – всегда синонимы, но только в Корее понимаешь почему. Почему корейские женщины носят платья нежно-розового цвета. Почему Южную Корею называют Страной утренней свежести. В небо над Сеулом влюбляешься, как в безмятежно спящую девушку, с пониманием, что скоро она проснется, улыбнется твоему любящему взгляду, и красота разольется лучами по ее лицу.

Однако этим утром Илья предпочел бы тучи. Солнце резало глаза. После вчерашнего он мечтал провести весь день в полной темноте, и желательно под одеялом, но финал Киберспортивных игр внес свои коррективы. Они с Тимуром подходили к стадиону, который располагался недалеко от отеля, напрямик через площадь. В руках Илья держал баночку с колой, отхлебывая время от времени, – после чертовой соджу страшно сушило.

– Играть сможешь? – спросил Тимур.

– Не в первый раз, – ответил Илья сиплым голосом.

С высоты птичьего полета знаменитый стадион Сеула, Jamsil Olympic Stadium, напоминал горлышко фарфоровой вазы. Тысячи поклонников киберспорта обтекали его со всех сторон и вливались внутрь. Болельщики рассчитывали на особенное зрелище – в финале сойдутся корейский и русский киберспортсмены, и эта битва планировалось стать незабываемой.

Внутри почти все было готово к матчу. Зрители заполняли трибуны, доставали фотоаппараты и разворачивали флаги своих стран. Подавляющее большинство флагов принадлежали, конечно же, корейским болельщикам, российский же сектор стадиона своими размерами не поражал. На трибунах уже нашли свои места Лиля с родителями, и сейчас они поудобнее устраивались на пластиковых сиденьях. Девочка забрала у отца бинокль и теперь высматривала на поле своего нового кумира. Неподалеку, в специальной зоне для устроителей, Хон Джин Хо давал последние указания режиссеру трансляции. Сегодняшний поединок покажут по главным ТВ-каналам страны – огромная ответственность. Тимур Галабурда сидел в комнате для российской команды перед двумя мониторами и держал в руках блокнот с игровыми тактиками. Совсем скоро на эти мониторы пойдет прямая трансляция матча, как и на три огромных экрана в центре стадиона. Болельщики, даже с дальних рядов, увидят матч во всех деталях. А пока на экранах сменялась информация о соперниках: биографии, награды и результативность.

Киберспортивная сцена была смонтирована прямо под ними. На пьедестале кабинки для спортсменов. Они расположились друг напротив друга, а поверх пластика перегородок были нарисованы логотипы команд, словно гербы на щитах рыцарей. Внутри суетились техники – настраивали компьютеры. Готовили оборудование к игре, как конюхи готовят к сражению боевых лошадей.

Внезапно стадион погрузился во тьму и на экранах зародился огонь. Он побежал вниз по светодиодным лампам, вышел на поле и вычертил две горящие дорожки. Эти пламенные пути вели к кабинкам. Лучи прожекторов устремились к выходу на стадион, зазвучала торжественная музыка, и на поле вышли киберспортсмены: слева русский, справа кореец. Илья не расставался с баночкой колы, так и держал ее в руке. Рев стадиона на миг заглушил музыку. Спортсмены прошли по дорожкам и остановились у своих кабинок. Ведущий церемонии представил Хвана. Кореец поклонился, и трибуны запульсировали речевками:

– Хван, Хван, гоу-гоу-гоу! Хван, Хван, гоу-гоу-гоу!

Свет перешел на Илью. С российского сектора раздались слабые хлопки, но они потонули под свистом корейского. Илья оглядел трибуны и поднял руку над головой. Болельщики разглядели вытянутый средний палец и презрительно взревели, но Илья только отмахнулся и зашел в свою кабинку. Хван Чан Сунг еще раз поклонился фанатам и направился в свою. До начала матча оставалось несколько секунд. На экранах пошел обратный отсчет: пять, четыре, три, два, один! Игра началась.

Болельщики ждали от финала напряженной схватки и красивой игры, но ничего из этого они не получили. Илья сразу же потерял инициативу: умирал на ровном месте, совершал глупые ошибки и не мог попасть в соперника с пары метров. Все его попытки отыграться и навязать корейцу свою игру провалились – Хван Чан Сунг смотрелся на голову выше. Игра уже шла к своему логическому завершению, как внезапно, при счете двадцать – четыре в пользу Кореи, Илья вскочил на ноги, размахнулся и бросил в сторону соперника смятую баночку от газировки. Затем быстрым шагом пошел по полю. Болельщики на трибунах замерли, не понимая, что происходят. Матч еще не закончился, время идет, а российский спортсмен покинул свою кабинку. Все шестьдесят тысяч человек провожали его взглядами. Илья дошел до края поля и скрылся в проходе между трибунами.

Он бежал по коридорам здания, и сотрудники стадиона в ужасе отшатывались от него – выглядел Илья пугающе. Он напоминал корейцам демона из их народных сказок: красное от ярости лицо, выпученные глаза и перекошенный рот. Наконец Илья выскочил на улицу и пошел через площадь к отелю, ничего не замечая вокруг. Когда он переходил дорогу, его едва не сбила машина – водитель выскочил наружу и что-то орал ему вслед. Илья даже не обернулся. Он приблизился к дверям отеля, толкнул их плечом и вошел в лобби.

Со вчерашней вечеринки многое изменилось. Столы с едой убрали, украшения сняли, а плазменные панели показывали новости. В лобби развернулась лавка с сувенирами. Она была забита всякой всячиной: маски, шкатулки, куклы в национальных нарядах и, конечно же, сотни статуэток Будды, всех цветов и размеров. Внутри, почти скрытый под своим товаром, сидел торговец, корейский мужичок средних лет. Он читал утреннюю газету – ждал, когда закончится матч: разгоряченные болельщики активнее скупали его продукцию.

Илья шел к лифту быстрым шагом с единственным желанием – как можно скорее запереться в номере, подальше от всего мира. Вдруг он споткнулся. Несколько раз открыл рот, но не смог выдавить и звука. Он пытался дышать – и ничего не получалось: каждый вдох вызывал резкую боль в груди. В попытке удержаться Илья вытянул руку вперед, ничего не нащупал и упал прямо на полки. Продавец в панике оторвался от газеты: на его голову сыпались сувениры. Он не сразу понял, что произошло – на полу его лавки лежал какой-то иностранец.

– Вы в порядке?! – спросил продавец по-корейски.

Илья зашевелился и сел. Безумными глазами он смотрел перед собой и водил руками по полу, пытаясь найти точку опоры. Что-то нащупал. Подбежал продавец и помог ему встать, придерживая за локоть. Илья сразу пошел к выходу, будто бы в трансе. Его рука сжимала маленькую статуэтку Будды, но он не замечал этого. Продавец суетился рядом и показывал ему на мобильный телефон.

«Наверное, хочет вызвать «Скорую», – подумал Илья и замахал головой – мол, не надо, все в порядке. Он вышел из лавки и побрел к лифту. Некоторое время продавец смотрел ему вслед, а потом вернулся в лавку и принялся расставлять сувениры по полкам – скоро появятся болельщики.

05.

Будда на ощупь теплый. Деревянный. Илья держал статуэтку в руке и натирал ее большим пальцем. Другой рукой вертел пульт от телевизора – он лежал на кровати в номере и без остановки переключал каналы. Илья больше не мог видеть свое лицо. Местные телеканалы передавали две новости с The World Cyber Games. Первая – корейский спортсмен стал победителем игр – ура, ура, все так рады. Вторая – российский спортсмен досрочно покинул матч и был дисквалифицирован – опять эта хрень. Последняя новость иллюстрировалась его фотографией со спины. Он идет по полю к выходу со стадиона. Какой-то фоторепортер подсуетился и успел его снять. Молодец, премию теперь получит, за лучший снимок состязаний.

Илья с размаху впечатал Будду в простыню и схватил с тумбочки бутылку соджу. Уже третья. Хорошо, что закупился в магазине по прилете. Не нужно теперь спускаться в бар и смотреть на эти корейские рожи. Посижу в номере пару дней. Все забудется, волна сойдет… Или нет? Илья сделал глоток. Почему горлышко такое узкое, ничего же не льется. Он потряс бутылку и залил себя водкой.

– Мать!

Размазал жидкость по груди тыльной стороной ладони. Стало только хуже – водка сладкая, а значит, липкая. Илья безразлично посмотрел на пятно, покачал головой и приложился к бутылке. Выпил, глянул на экран телевизора – опять его фотография.

– Пластинку смените! – крикнул он экрану и забарабанил пальцем по пульту. Нашел музыкальный канал. На сцене плясали корейские девчушки и пели песенку – такую же приторную, как и соджу. Все у них так.

Он пошарил рукой под одеялом и достал смятую пачку сигарет. Прикурил. Затянулся и сразу запил водкой. Еще затяжка, еще глоток. Они так с пацанами во дворе делали, чтобы торкнуло быстрее. Может, и сейчас сработает – соджу слабенький, эффект от него никакой. Снова погладил Будду. Потом поднес его к лицу – запах сандала пробивался даже через сигаретный дым. Откуда у него эта статуэтка? Он помнил, как выбежал со стадиона. Помнил, как поднимался на лифте. Как зашел в номер, как рухнул на кровать. Но что произошло между стадионом и лифтом? Шел-шел и Будду нашел? Может, и так, они тут везде…

В дверь постучали и сразу же, без разрешения, зашли. Тимур. Зайдя в номер, он сморщился и замахал рукой в воздухе: по комнате ходили клубы дыма – Илья курил одну за другой. Менеджер подошел к окну, отдернул шторы и открыл форточку. Илья прикрылся рукой – свет резал глаза. Тимур смотрел на улицу и молчал. Окна номера выходили на площадь перед стадионом. По ней текли толпы болельщиков – матч закончился, и люди расходились по домам. Илья отхлебнул соджу и заявил:

– Давай, говори уже.

Не отрывая глаз от площади, Тимур спросил:

– Знаешь, кто они?

– Они?

– Болельщики, – уточнил Тимур и показал рукой вниз.

– Ну и кто?

Менеджер повернулся к Илье и прислонился спиной к окну. Он потер ладонью подбородок и ответил:

– Спорт – ремесло… – Тимур хмыкнул и подобрал слово поточнее, – занятие нелогичное. Спортсмены не создают ничего полезного. Дома они не строят, людей от болезней не лечат. Даже товарами не торгуют. Зачем они вообще нужны обществу? Какой от них прок?

Илья ничего не ответил. Он смотрел на бейджик, который висел на шее у менеджера. Пластиковая карточка болталась на ветру – из форточки сквозило.

– Спортивным состязаниям больше четырех тысяч лет, – рассказывал Тимур. – Со времен Шумерской цивилизации люди, измученные тяжким трудом, войнами и невзгодами, в редкие моменты досуга приходили посмотреть на мастерство атлетов. Зачем? – спросил он Илью и тут же продолжил: – За эмоциями. За зрелищем. За тем, чего не хватало в жизни. Тяжелой жизни обычных людей.

Тимур выразительно посмотрел на бутылку соджу в его руке.

– Спортсмены поставляют социуму удовольствие. – Он поймал бейдж в полете и положил его в нагрудный карман рубашки. – А ты сегодня лишил людей их законного кайфа.

Илья поднял руку. Он порывался что-то сказать, но Тимур заговорил громче.

– Летов, ты нарушил договор с обществом. Что бывает в таких случаях? – спросил и сам же ответил: – Договор разрывают.

Повисла пауза.

– Я спрашивал, кто они? – Тимур кивнул головой за окно. – Они твои работодатели, Илья. Болельщики платят… платили тебе зарплату.

– Херабора это все! – Илья ткнул в его сторону пультом от телика. – Я сам зарабатываю. Кто призовые выигрывает? Кто спонсорам рекламу делает? – он повысил голос, перекрикивая девушек из телевизора.

– Спонсоры? Нет у тебя больше спонсоров. – Менеджер достал из кармана свою «Нокию» и бросил на кровать. – Читай последние эсэмэски.

Илья взял мобильник и прочитал:

«В связи со сложившейся ситуацией… наша компания приняла решение… аннулировать… контракт… с текущего момента» – слова прыгали перед глазами – наконец-то соджу подействовал. Быстро же новости расходятся…

Тимур забрал у него телефон.

– Новых найдем, – сказал Илья и сел.

Он смотрел на менеджера и шарил рукой по тумбочке, никак не мог нащупать бутылку.

– Сомневаюсь. Ты забыл, как долго я, – Тимур произнес «я» чуть громче, – искал и договаривался с этими?

– Без спонсоров проживем.

Менеджер прищурился, посмотрел на Илью и сказал:

– Во-первых, за счет рекламодателя мы сюда прилетели. И номер этот, – он обвел глазами комнату, – ты засираешь на чужие деньги.

Телевизор вдруг разорался каким-то корейским панк-роком.

– Выруби эту хрень! – Тимур шагнул к телику, нагнулся за тумбу и вырвал вилку из розетки. Стало тихо, и только за окном болельщики распевали песни нестройными голосами.

Подойдя к двери, менеджер развернулся к Илье.

– И во-вторых… – Он помолчал. – Теперь нет такого слова – «мы». Я с тобой больше не работаю.

Илья сжал Будду в руке. Другой он поднял бутылку, поболтал перед глазами – жидкость на донышке. Вылил остатки в рот и спокойным тоном сказал:

– Без проблем.

Посмотрел в окно. Нежное корейское солнце глядело в ответ.

– Рад, что ты все понял, – сказал Тимур и поднял телефон к глазам. – Я поменял билеты, домой летим сегодня вечером…

И еле увернулся. Бутылка пролетела рядом с головой и разбилась о дверной косяк.

– Понял?! Ни хера я не понял! – орал Илья.

Он стоял на кровати и сжимал в руке Будду.

– Давай вали! Менеджеров до фига, – Илья набрал воздуха в грудь, – а таких как я больше нет!

Тимур стряхнул с плеча осколки стекла.

– Козлина бесполезная!

Илья размахнулся и швырнул в Тимура статуэткой. Его уже бывший менеджер увернулся, взялся за ручку двери и посмотрел на Илью равнодушными глазами.

– Собирай вещи. Самолет в половине шестого, – сказал он безразличным тоном, открыл дверь и вышел из номера.

У двери остался лежать Будда. Теплый. Деревянный.

06.

Октябрь в Москве – не октябрь в Сеуле. Прохладно, дожди, и небо давит на голову бетонными тучами. Или это шлем давит? Женькин «гостевой» мотошлем был Илье не по размеру. Они ехали на скутере, Женька за рулем, Илья сзади, пассажиром. Раньше Илью везде Тимур возил, на машине. Но то было раньше. Сегодня пришлось Жениуса просить. От Строгино до Останкина путь неблизкий. Спасибо, дружище, что подвез, но эта поездка была ошибкой. Черт, зачем он вообще согласился на интервью?

Илья вернулся из Кореи две недели назад. Сразу поехал домой, в Строгино, и пропал со всех радаров. Его телефон разрывался от звонков – спортивная пресса жаждала комментариев о происшедшем на играх. Падальщики чертовы. В игнор всех! Однако на неделе Илья получил имейл от Антона Куликова, ведущего спортивной передачи на Первом канале. Илья подумал и согласился на встречу – Куликов обещал интересную беседу. Антон не обманул – интервью прошло достойно, без каверзных вопросов и поддевок. Прошло-то да, но вот закончилось… Во время эфира пришла новость: Федерация киберспорта Республики Кореи за неспортивное поведение и нарушение правил чемпионата запретила Илье Летову участие во всех киберспортивных состязаниях страны.

«Это конец карьеры?» – спросил его телеведущий…

Скутер свернул во двор девятиэтажки. Илья жил на Исаковского, в квартире у своей девушки, Кати. Они встречались больше года, с тех самых пор, как Илья переехал жить в Москву из Краснодара.

Женя подъехал к подъезду и остановился точно по центру лужи. Отличное место для парковки, дружище! Посмотрим, как ты в своих белых кедах будешь из грязи выбираться…

Женя, Женька, Жениус – сколько они уже дружат? Познакомились еще в художественной школе, вместе рисовали комиксы, вместе собрали, а потом развалили группу: Илья играл на гитаре, а Женька пел. Ночами не вылезали из игрового клуба, первого такого в Краснодаре. Играли там во все, что только игралось, до кругов под глазами. Женька переехал в столицу раньше его: он отлично рисовал, и его позвали работать дизайнером в игровую студию. Они там какие-то браузерные игрушки клепали. Обжился он здесь быстро: купил подержанный итальянский мотороллер, заплел дреды, все уши истыкал пирсингом.

Друзья стояли возле подъезда и обсуждали интервью у Куликова. Илья курил.

– Приходи к нам работать, мы дизайнеров набираем, – внезапно предложил Женя.

Илья подавился дымом.

– В смысле?

– Илюха, Куликов правду сказал. Твоя карьера в овраге лежит, – Женя закатил глаза, – и не дышит.

Он пропел на мотив песни The Doors:

– This is the end…

Илья начал было спорить, но Женя его перебил:

– Смотри сам. Нет Кореи – нет половины турниров, – он загнул палец. –   Нет половины турниров – нет спонсоров, – загнул второй. –   А без них нет и денег, – резюмировал Женя и показал Илье руку с тремя прижатыми к ладони пальцами.

Он несколько секунд смотрел другу в глаза, затем продолжил:

– Тебе не на что будет ездить по турнирам. А какой ты спортсмен без соревнований?

Илья разглядывал отражение скутера в луже и молчал.

– Поэтому говорю – давай к нам. Накопишь на следующий сезон, а там глядишь и корейцы про запрет забудут.

– Я найду спонсора, – сказал Илья сквозь зубы и выбросил окурок в лужу.

– Буду только рад, если так. – Женя поднял шлем над головой и с трудом надел его – дреды мешали.

– Заходи на неделе. Просто так, в гости. Покажу, как живем, – сказал он, пожал другу руку и сел на скутер.

Развернулся, вырулил из двора и уже на повороте крикнул:

– Катьке привет!

Катя встретила Илью в пижаме – недавно проснулась. Она любила спать до обеда.

– Как прошло? – спросила.

– Да, все норм. – Илья снял кроссовки и зашел в ванную.

Когда он мыл руки, Катя подошла сзади, обняла и поцеловала за ухом.

– Пойдем, покормлю своего мужчину, – сказала она нежно и вышла из ванной.

Илья вытер руки, выключил свет и зашел на кухню. Присел за стол и бросил на скатерть пачку сигарет: они курили в квартире. Катя возилась у плиты – жарила яичницу. На столе салатница с нашинкованными овощами, рядом, на блюде, остывали оладушки. Странно. У нее что, хорошее настроение? Готовить Катя не любила – впрочем, Илья тоже, – все соседние пиццерии знали их адрес наизусть. Катя переложила яичницу в тарелку – запах обалденный, еще шкварчит с огня, и Илья навалился на еду. Катя села рядом и стала смотреть, как он ест. Потом вскочила – чайничек заварился. Разлила чай в кружки и поставила их на стол. Илья взял свою и с удивлением уставился на нее. У него же была другая. Прочитал надпись на белом боку: «Лучшему папе на свете!» Папе? Катин отец, что ли, заезжал?..

– Да ладно? – Илья поднял глаза на Катю – ждал, что она скажет. Та ничего не ответила, только улыбнулась и качнула головой. Илья еще раз посмотрел на кружку и пробормотал:

– Папа… Забавно.

Он поставил чай на стол, взял ее за бедра, притянул к себе и прижался ухом к груди. Катя обвила руками его плечи и приложилась щекой к макушке. Они молча дышали друг другом.

– Давно? – спросил Илья через некоторое время.

– Больше месяца. Помнишь, я тебя в Корею провожала?

Илья улыбнулся – он хорошо запомнил ту ночь.

– Мальчик или девочка?

– Илья, ну ты чего? – рассмеялась Катя. Месяц прошел. Я не знаю, никто не знает.

Илья посадил ее на колени. Посмотрел в глаза и спросил:

– Как назовем?

Катя задумалась.

– Если мальчик – Никита… А может, Илья? – Катя взъерошила ему волосы. – Девочка… пусть будет Варварой.

– Варя… Мне нравится, – сказал Илья.

Он потянулся к сигаретам, но тут же отдернул руку – курить теперь на балконе. Катя заметила его движение, прильнула к нему всем телом и заурчала. Посидели в обнимку. Потом она вскочила, поцеловала Илью в нос и пошла в ванную комнату. Зашелестела вода – Катя принимала душ. Илья взял сигареты и двинулся через гостиную на балкон. Уже подходя к балконной двери он остановился и шагнул к стене, на которой висела полка с его спортивными достижениями: кубками, дипломами и грамотами. Илья протянул руку и взял один из дипломов, самый потертый. Картонка в хрупкой рамочке – за первое место в турнире по Quake 2. Девяносто восьмой год, Краснодар, половина участников турнира учились в одной школе. Невесть какая, но его первая победа. Илья разглядывал собственное имя: буквы почти стерлись – диплом печатали на дешевом принтере. Но он хорошо помнил тот вал, то цунами эмоций, которое накрыло его во время награждения. В тот миг он понял, чему посвятит свою жизнь…

Илья держал диплом двумя руками. Потом напрягся, руки задрожали и свернули рамку. Хрупкая конструкция разошлась на две части, и куски дерева вперемешку с картоном посыпались на пол.