Оглавление
Малкольм Булл. Анти-Ницше
Предисловие к русскому изданию
Предисловие
Благодарности
1. Филистерство
Возможно ли филистерство?
Краткая история отрицания
Рождение филистерства
Одиссей или Сократ?
Экстаз филистерства
Открытое
2. Анти-Ницше
Читать Ницше
Чтение ради победы
Читать как лузер
Филистер
Недочеловек
Негативная экология ценности
Тотальное общество
Возможность
3. Негативные экологии
Разновидности нигилизма
После нигилизма
Оценивание
Экологии ценности
Экологии оценивания
После последнего человека
Более низкие виды
4. Недогуманизм
Перевертывания
История ничто
Экология бытия
Негативная экология бытия
Помрачение
Отношение/линия
Перемещенность
Политика провала
5. Экскоммуникация
Ничего общего
Со-бытие
Потерять контакт
Слышать шумы
Коммунизм – это музыка
Dies Irae
Безмирные миры
6. Контринтерес
Восхождение и нисхождение
Диалектика больного
Недиалектическая болезнь
Контринтерес
Мягкое
Слабость и интерпретация
И снова сирены
7. Огромный зверь
Перманентная революция
Уравнивание
Отвратительные заключения
Огромный зверь
Пассивная революция
На краю
Отрывок из книги
Работы Фридриха Ницше цитируются, если не указано иначе, по полному собранию сочинений: Ницше Ф. Полное собрание сочинений: в 13 т. М.: Культурная революция, 2005–2013. Используются следующие сокращения:
РТ: Рождение трагедии (том 1, часть 1);
.....
Арнольд отождествил филистеров с новым классом промышленников: «люди, больше всего верящие в то, что наше величие и благополучие доказываются тем, что они очень богаты, которые всю свою жизнь и мысли посвящают обогащению, – это те самые люди, которых мы называем филистерами»[56]. Поэтому он предполагал, что сопротивление филистеров сладости искусства является результатом их «кабальной зависимости от машин»[57]. Извращенное сопротивление эстетическому объясняется как заточение в технологии капитализма; филистер, возможно, желает красоты, но сам лишил себя способности откликнуться на нее. Филистерская позиция сопротивления эстетическому продумывается Арнольдом достаточно точно, но она изображается лишь как своего рода смирительная рубашка, в которую заключены те, чьим интересам могла бы повредить увлеченность эстетическим. Если, однако, сопоставить то, как Арнольд описывает филистера, с другим текстом, определяющим роль культуры в середине XIX века, возникает еще одна возможная концепция филистерства. В Ecce Homo Ницше ошибочно приписывает себе заслугу введения в немецкий язык выражения «образованный филистер» (Bildungsphilister)[58]. Он часто использовал его в своем первом из «Несвоевременных размышлений», посвященных критике теолога Давида Штрауса. Филистер, писал Ницше, это «противоположность сыну муз, художнику, настоящему культурному человеку»[59], тогда как образованный филистер – это филистер, который отрицает то, что он филистер, выступая в девятнадцатом веке своего рода аналогом атеистов века семнадцатого. Ницше пишет: «Что за злосчастная путаница творится, должно быть, в мозгу у образованца! Он считает культурой именно то, что отрицает культуру, и поскольку заблуждается он последовательно, у него в итоге выходит целая взаимосвязанная группа таких отрицаний, некая система анти-культуры, <…> образованец лишь уклоняется, отрицает, замыкается, затыкает себе уши, отводит взгляд; он – существо негативное, в том числе в своей ненависти и в своей враждебности». Филистер, пишет он дальше, – это «препона на пути всех творящих и могучих, лабиринт для всех сомневающихся и заблудших, трясина для всех изнемогших, кандалы на ногах всех стремящихся к высокой цели, ядовитый туман для всех свежих побегов»[60].
В своих резких нападках на филистерство Ницше воспроизводит многие из элементов своей критики Сократа в «Рождении трагедии», опубликованной годом ранее, в 1872 году. Филистеру свойственно «некое довольство – довольство собственными рамками», которое созвучно «спокойной жизнерадостности научного сократизма»[61]. Сократ – это еще и прообраз «бесстыдного филистерского оптимизма» Штрауса[62] и так же, как Сократ, отличается «убийственной для искусства тенденцией», филистер «хозяйничает в произведениях наших великих поэтов и композиторов, как червь, который живет путем разрушения»[63]. В «Рождении трагедии» проверка любого человека на то, «насколько он близок типу истинно эстетического слушателя – или принадлежит к сообществу сократически-критических людей», состоит в чувстве «с каким [он] встречает изображаемое на сцене чудо»; в эссе о Штраусе филистеру «ненавистен гений; ведь именно он по праву слывет чудотворцем»[64].
.....
