Читать книгу Вопрос – ответ - Мара - Страница 1

Фокс огляделся, стараясь ничего не упустить из вида. Вокруг расстилалась бесконечная снежная пустыня, но радар пищал не переставая, предупреждая, что уже очень скоро он окажется прямо над городом. Фокс еще раз посмотрел в выведенную наружу трубу, и не заметив в пустыне вокруг ничего подозрительного или опасного, оставил трубу в покое и отошел к креслу. Оно крутанулось, когда он завалился в него, и чуть не выбросило его на приборную панель. Фокс выставил руку, хватаясь за рычаг управления, и радар заверещал еще более пронзительно, чем прежде, оповещая, что он находится над городом.

– Посмотрим, детишки, что вы тут наготовили… – пробормотал Фокс, подтягивая рычаг к себе. Корабль протестующе заскрипел, словно был недоволен тем, что его заставляют проваливаться под снег вместо того, чтобы следовать по нему, но никак иначе воспротивиться не мог.

– Давай, детка, чего это ты… – Фокс потянул рычаг сильнее. Снежные хлопья, не сравнимые в своей белизне ни с одним из знакомых человеку веществ, разлетелись в стороны из-под крутящихся лопастей. Фокс нажал кнопку на подлокотнике кресла. Прочные ремни, призванные удержать его на месте после особенно сильных толчков, вывалились из-под сидения кресла. Фокс наклонился и поднял их, начав защелкивать на себе. Один обматывался вокруг пояса, второй поперек груди, другой – по диагонали. Ноги прихватывались самым толстым ремнем, и, застегнув его на металлическую защелку, Фокс посмотрел на панель управления, мигающую разноцветными огнями. Положил руки на подлокотники. Индикаторные огоньки, отмечающие работу приборов, имели только три режима света – синий, означающий, что все в порядке, желтый, показывающий возможную перегрузку, и ярко-белый, не предрекающий ничего хорошего. Пока что все было в порядке. Синий и желтый перемешивались между собой от начавшейся тряски, и Фокс закрыл глаза, зная, что звуковой сигнал тревоги предупредит его, если что-нибудь пойдет не так.

Корабль, раскапывая снег широкими лопастями, похожими на неуклюжие ласты, проваливался все ниже и ниже, точка на радаре мигала, показывая приближение к цели. Город находился на десять миль ниже, под заснеженной пустыней.

В кресле было неудобно сидеть, особенно прихваченному ремнями, но Фокс все равно смог задремать. Ему не пришлось прилагать к этому никаких усилий – организм давно уже научился сам отключаться, если не требовалось никаких активных действий.

Ему снилось, что он находится в мягком коконе, куда не может проникнуть снаружи ни звук, ни запах, ни предмет. Иллюзия была превосходной, если не сказать, что абсолютной. Он немного понежился в приятном сне, пытаясь представить, что это не просто игра воображения, и такое место может существовать в реальности.

Корабль тряхнуло сильнее, чем раньше, и Фокс, открыв глаза, приподнялся в кресле. Корабль сел на городской купол, оказавшись в длинном, выходящем на далекую поверхность снежном туннеле. Фокс отстегнул ремни, снова ударил по кнопке, и они втянулись внутрь кресла с негромким шелестом. Все индикаторные огни пока что вели себя тихо, не подавая никаких признаков беспокойства. Радар, наконец, прекратил пищать, и красная точка на нем потухла.

Фокс переключил несколько маленьких рычажков, и корабль негромко заурчал. Лопасти сложились, исчезнув в массивном металлическом корпусе, и на смену им пришло широкое лезвие, принявшееся разрезать купол вокруг корабля с таким расчетом, чтобы он сумел полностью провалиться в образовавшуюся дыру.

Один из индикаторных огней вспыхнул снежно-белым и тут же погас. Фокс бросил на него взгляд. Какой-то процесс, неизменно происходивший в корабле, остановился, но это не было так уж и важно, потому что через минуту крепкий металл купола под ним разошелся, и путь в город оказался открыт.

Фокс, не прикасаясь к панели управления, смотрел на мигающие огоньки, позволяя кораблю проваливаться все глубже и глубже.

Купол города над ним разразился визгливыми криками сирены, но одна пущенная в него ракета заставила датчики взлома замолчать. Первый уровень города располагался не так далеко от купола, как два последних, и его пола корабль достиг довольно скоро. Сила удара чуть не вытолкнула Фокса из кресла. Как только вся тряска прекратилась, он встал, и, оказавшись напротив панели, несколько раз стукнул по небольшой желтой кнопке. Лезвие убралось, как до него убрались лопасти, и вместо него выскользнули громадные колеса. Корабль покатился вперед, не создавая лишнего шума, словно забирая все звуки в себя.

Фокс подошел к трубе и несколько раз повернул ее, оглядывая мир за пределами корабля. Первый уровень выглядел слегка пустоватым благодаря редким домам. Жить здесь могли позволить только по нескольким причинам – богатство, редкая красота или редкое уродство. И того и другого в городе не водилось в избытке, а потому первый уровень не слыл особенно многолюдным.

Мимо домов, которые трудно было бы назвать как-то иначе, чем особняками, шла широкая дорога, покрытая искусственным песком.

В домах не горело ни единого огонька, словно темноту, царящую за окнами, никак нельзя было нарушать. На улице пока что никого не было, и корабль катил по дороге, не вызывая ни единого любопытного взгляда. Колеса скользили по песку дороги совершенно бесшумно.

За рядами домов, стоящих на больших расстояниях друг от друга, возвышались, почти утыкаясь в парящие под куполом дымовые облака, трубы заводов и фабрик, таких огромных, словно их строили по подобию древних замков.

На первом уровне была только одна жилая улица. Корабль ехал по ней, не замеченный никем, словно сделался невидимкой. Фокс поворачивался вместе с трубой, оглядывая все, что проносилось вокруг. Деревьев на первом уровне не было, а небо над ним, если располагающееся под куполом пространство можно было назвать небом, окрашивалось в серый цвет при каждом удобном случае. Облака ненамного уступали ему в этом цвете, потому что были ничем иным, как многочисленными выбросами от заводов.

Дождей не выпадало, но на замену им стояли, рядом с каждым вторым домом, гигантские цистерны, наполненные водой.

Фокс заметил, что становится теплее. В корабле сломалась система отопления. Это не обеспокоило его, потому что в городе температура стояла вполне приемлемая, а к тому времени, как он снова окажется на поверхности, все починится само собой.

Всего домов на улице верхнего уровня было около двух сотен, но жителей было куда меньше, потому что большинство домов пустовало. Стояло раннее утро, если оранжевый цвет неба на востоке, конечно, не лгал.

Корабль проехал по улице до самого конца и свернул с дороги на ведущую к полосе заводов трассу. Фокс оставил трубу в покое и подошел к своему креслу. Стукнув по его спинке кулаком, он добился тихого безразличного голоса машины, сообщившей:

– Сканер не выявляет отклонений.

Фокс отвернулся от кресла, никак не реагируя на произнесенные слова. Он прошел к стальной двери, ведущей из кабины управления в маленькую комнатку с люком в потолке и лестницей к нему. Фокс немного постоял неподвижно, глядя на темную стену за лестницей, словно находясь совсем не здесь, а где-то куда дальше, может быть, в коконе из своего сна или даже более отдаленном месте.

Корабль ехал вперед сам собой, ничуть не нуждаясь в его управлении, и Фокс просто стоял и ждал, пока он достигнет своей цели. Колеса катились по железной поверхности трассы, не издавая никакого шума. Песочная дорога вместе с домами оставалась позади. Впереди, он бы увидел это, если бы посмотрел через трубу – величественно вырастали каменные стены первого завода.

Небо светлело, изгоняя с себя рыжину в той стороне, где располагался восток, медленно заращивая прореху в куполе где-то над облаками дыма. Корабль прокатился мимо стен первого завода и устремился по петляющей дорожке вглубь улицы фабрик. Их стены были построены из простых железных листов, и двигаться кораблю приходилось очень осторожно, потому что даже после одного случайного прикосновения они могли бы рухнуть, привлекая совсем ненужное внимание к происходящему.

Колеса уже катились не по железу, а по грязи, такой жидкой, что она походила на воду, перемешанную с землей, а не наоборот. Фокс подошел к лестнице наверх, прикоснувшись рукой к одной из ступеней. Оставалось совсем немного времени до того момента, как покажется нужное место. Пальцы даже через ткань перчатки чувствовали ребристость металла. Когда Фокс добрался до люка и распахнул его, отвернув перед этим предохраняющий кран, корабль повернулся на грязи, грациозно вписавшись в поворот, и остановился. Фокс открыл люк и высунулся наружу. Теплый ветер сразу же ударил ему в лицо, заставив поморщиться. Солнца между облаками, естественно, не было, даже искусственного – серость купола давала достаточно света. Перед корпусом корабля находилось высокое каменное крыльцо, на последней ступени которого располагалась стеклянная дверь. За ней было видно небольшое помещение, заканчивающееся стальной дверью.

Фокс выбрался на крышу корабля, закрыл за собой люк, посмотрел на стеклянную дверь, и в один прыжок перемахнул на крыльцо. Он взмахнул руками, поддерживая равновесие, чтобы не упасть. Из подошв сапог в камень крыльца впились высунувшиеся шипы, и Фокс, так и не свалившись в грязь, протянул затянутую перчаткой руку к ручке стеклянной двери.

Ручка была круглая, золотистого цвета, удобно устроившаяся в пальцах. Дверь открылась так, словно и вовсе не была заперта. Фокс зашел внутрь помещения, и она закрылась за ним сама, тихонько звякнув при соприкосновении с твердым дверным косяком.

Справа в комнате была маленькая конторка, за которой никого не было, слева простая серая стена, а прямо впереди – стальная дверь, видимая еще снаружи. Фокс пошел к ней, ступая неслышно и мягко по блестящему полу, в котором отражались его ноги до колена.

Стальная дверь открылась перед ним сама, задвинувшись в стену, словно он был хозяином этого места. Он оказался в узком коридоре, обе стены которого от пола до потолка были заняты зеркалами. Пол и потолок блестели так ярко, что смотреть на них было невозможно. Фокс посмотрел в левое зеркало, которое ничем не отличалось от правого. Он увидел себя, таким, каким его видели все – высокого, с прямой спиной, черными волосами, на вид настолько мягкими, что даже у него возникло желание к ним прикоснуться. Черты лица, насмешливо смотревшего на него, были в высшей степени идеальны. Каждый, кто встречал его, некоторое время был растерян тем, насколько он казался совершенным.

Не уступая выражению лица, глаза смотрели так, словно знали что-то, что делает его особенным по сравнению со всеми остальными. Их цвет обычно оставался слегка рыжеватым, но иногда и менялся, принимая цвет освещения. Сейчас глаза казались почти желтыми.

Одежда – куртка с высоким воротником, темно-бурого оттенка, черные штаны, такого же цвета перчатки и кожаные сапоги – только подчеркивала словно тщательно вымеренные контуры тела, не способного оставить равнодушным никого, даже напрочь лишенного вкуса человека.

Коридор кончался последней, насколько он знал, дверью: на этот раз тяжелой, как каменная плита, состоящей из нескольких слоев. Она была сплавлена из стали и алмазной пыли, что придавала ей прочности, но Фокс не сомневался в том, что если бы ему удалось запустить в нее ракету с корабля, она развалилась бы ничуть не хуже, чем простая картонная стенка.

Он протянул к ней руку, хотя никакой ручки и в помине не было. Что-то внутри стен заскрежетало, завозилось, словно огромная тараканоподобная крыса. Фокс ждал, глядя на поблескивающую алмазной пылью дверь, и в стенах шевелилось все сильнее. Наконец механизм внутри них окончательно ожил, и дверь отъехала в сторону, открывая проход в небольшую комнатку. Фокс подождал, пока дверь отъедет полностью, и только после этого шагнул внутрь.

– Что за… – на него обратились тусклые зеленые глаза, сразу же прибавившие в размере и яркости. – Фокс!

– Привет, Брадди. – сказал он, подходя к узкой койке и присаживаясь на ее край. Брадди смотрел на него со странным выражением. Он сел на кровати, сбросив с себя тонкое лоскутное одеяло на пол. По его лицу было трудно понять, какие именно чувства он испытывает.

– Давно не виделись, правда? – спросил Фокс, отсутствующим взглядом рассматривая его руки.

– Давно. – согласился Брадди, опуская голову. Он не знал, что мог бы еще сказать.

Рыжеватые глаза, в свете этой комнаты чуть желтоватые, смотрели на него слегка насмешливо, как и всегда. Идеальное лицо, с которым не смогла сравниться даже самая искусная фантазия, находилось от него на расстоянии пары футов, и на нем не отражалось ничего, что могло бы выдать отвращение к нему. К одному из множества населяющих верхний уровень уродов. Брадди знал, что все могло быть и хуже – у него могло не быть ног или носа, или еще чего-нибудь. На самом деле все было не так уж и страшно – пальцы на руках на два фаланга длиннее каждый, а на ногах, вполне обычной длины, находится по два колена, позволяющих складывать их почти до плоского состояния. Как будто он какое-то насекомое. Неправильной формы, словно много раз сломанные и криво сросшиеся, три дюйма левое и три с половиной правое – странные наросты, заменяющие уши, торчащие куда выше и дальше, чем ушам полагается – почти на затылке.

– Я рад тебя видеть, Брадди. – сказал Фокс, и рыже-желтые глаза чуть смягчили насмешливое выражение, приклеившееся к ним давным-давно. Он протянул руку – свою ровную идеальную руку, и осторожно погладил Брадди по голове.

Зеленые глаза смотрели на него почти что с ужасом. Фокс убрал руку. Они сидели в молчании, каждый обдумывая что-то, пока Фокс не спросил:

– А где Стелла? Мне казалось, она не оставляет тебя ни на минуту.

Брадди посмотрел в сторону еще одной двери, маленькой и неказистой, напоминающей чем-то собачий лаз.

– Хочешь увидеть Стеллу? – голос звучал хрипло, но он не мог промолчать, если Фокс задавал вопрос.

– Нет – ответил Фокс.

Брадди смотрел на свои руки, пытаясь убедить себя отвести взгляд куда угодно, занять мысли чем-то другим, а не своим врождённым уродством. До него не сразу дошло, что сказал Фокс; времени прошло порядочно. Брадди все же оторвался от своих пальцев и посмотрел на Фокса.

– Что?

Фокс смотрел на него все так же, как и раньше. Его глаза словно насмехались над всеми, кто не являлся им, кто не являлся совершенством.

– Ты ведь знаешь секрет, правда, Брадди? – спросил Фокс.

– Секрет? – Брадди помотал головой, отчего его уши, или то, что он всегда называл ушами, хлопнули с негромким треском.

– Секрет. – подтвердил Фокс. На его губах появилась легкая улыбка – иногда Брадди подозревал, что он совсем не умеет улыбаться искренне и открыто. Впрочем, он едва ли это умел и сам.

– Чей секрет? – Брадди, собрав волю в кулак, опустил глаза обратно на колени и лежащие на них руки. От выражения лица Фокса ему было не по себе. Ему всегда было не по себе от Фокса, но сейчас даже больше, чем всегда.

– Мой секрет. Мой единственный но очень-очень страшный секрет. – сказал Фокс.

– Я не знаю твоего секрета. – Брадди вдруг ощутил желание убежать – очень сильное желание соскочить с кровати, оттолкнувшись своими мерзкими, но прыгучими ногами от матраса, набитого тканью, и проскользнуть в собачью дверцу, скрывшись от взгляда Фокса и его слов. Этого хотелось почти так же сильно, как снова поднять глаза и посмотреть Фоксу в лицо. Ничего этого Брадди делать не стал. Он предпочел бы просто раствориться в воздухе, чем что-то предпринимать.

– Разве ты его не знаешь? – притворно удивился Фокс. – Ты всегда так смотришь на меня, словно он тебе известен.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь. – ответил Брадди, все больше склоняясь к мысли, что убежать за собачью дверцу будет правильнее, чем сидеть в неподвижности.

– Разве? Ладно тебе, Брадди, все ты знаешь. Ты ведь видишь меня насквозь, не так ли? Ты видишь это… – пальцы Фокса, мягкие благодаря черной ткани перчатки, приподняли его голову за подбородок и плавно повернули к себе.

Неохотно, не признаваясь себе в том, что бежать уже слишком поздно, Брадди посмотрел Фоксу в лицо. Оно было искажено улыбкой – самой настоящей из всех, на какую Фокс только был способен.

– Я никому и никогда не говорил об этом. Это знает только компьютер в моем корабле. Иногда я проверяю, как обстоят дела и все такое… Ты можешь помочь мне, Брадди. Если захочешь.

– Я хочу помочь тебе, Фокс. – сказал Брадди, ничуть не удивившись тому, что слова оказались на языке быстрее, чем он успел их как следует обдумать. Но брать назад их было уже поздно, да ему и не хотелось.

Фокс выглядел слегка неуверенным, в первый раз за все время, что прошло с их встречи, а времени прошло порядочно. Его глаза словно пытались отыскать какой-то подвох, бегая по всей комнате, не останавливаясь на Брадди. Улыбка все еще не слезала с лица, и вместе с его растерянным выражением это выглядело странно. Но Брадди было все равно. Он не собирался торопить Фокса, позволяя ему подобрать подходящие слова.

– Знаешь… а ведь… – Фокс издал нервный смешок, такой, как будто и сам не ожидал, что захочет рассказать о том, о чем собирался.

Не перебивая его, Брадди сидел неподвижно, не зная точно, жалеет о том, что не может убежать, или нет.

– Иногда мне кажется, что ты и без меня все знаешь. – сказал Фокс. Его глаза перестали бегать по комнате и остановились на зеленых глазах напротив себя. – Ты как будто видишь, что со мной не так. Словами объяснять сложно… лучше я покажу, идет?

Брадди кивнул, не задумываясь над тем, на что именно может соглашаться. Фокс с довольным видом кивнул в ответ, отпустил его подбородок и вытащил из кармана шприц.

Брадди вздрогнул, когда Фокс поднял его руку, держась за слишком длинные пальцы, и вытянул ее, поднеся шприц к запястью. Сердце колотилось где-то в глотке, и даже если бы захотел, Брадди не смог бы ничего сказать.

Шприц скользнул в вену, почти не принеся боли. Фокс заполнил его кровью полностью, и вытащил, опустив руку Брадди на прежнее место. Не имея возможности и желания что-нибудь говорить, Брадди смотрел на него, иногда моргая зелеными глазами.

Фокс улыбнулся ему, по крайней мере, попытался, и приподнял рукав своей куртки, чуть отодвинув ткань перчатки в сторону. Не глядя на Брадди, полностью сосредоточившись на этом процессе, Фокс ткнул иглой себе в запястье и выпустил в него всю кровь из шприца.

– Так гораздо лучше. – сказал он.

Брадди смотрел на пустеющий шприц, пытаясь осознать единственную мысль: «Это была моя кровь. Это была моя, к дьяволу, кровь.»

– Что ты наделал, Фокс? – спросил Брадди, вернув в горло голос и найдя слова. Фокс сунул шприц в вытащенную из кармана коробочку, а потом – в карман, после чего повернулся к нему.

– Ты ведь изучал генетику, Брадди? Учение профессора Норенгена и его теорию о мутациях, верно?

Брадди моргнул, припоминая, что говорилось в названных Фоксом трудах. Конечно он изучал все это. Образование, его начальная ступень, являлась обязательной для всех, даже для жителей верхнего уровня.

– Согласно теории мутаций, человечество делится на три ветви, так? Нормальных людей, людей совершенных, и людей-уродов, не ошибаюсь? Я давно уже это все проходил. – Фокс смотрел на него как прежде, с той же привычной насмешкой.

«Людей-уродов. – подумал Брадди. – Ты абсолютно прав.»

– Но на самом деле группы четыре. Итак, если вспомнить… Люди обыкновенные, Идеальные и Уроды.

«Уроды» – подумал Брадди.

–… Но как насчет четвертой группы? Я назвал ее… ладно, я бы назвал ее, если бы мне дали право назвать, группой Идеальных Уродов. Как считаешь, Брадди? – Фокс посмотрел на него, улыбаясь одними глазами – это у него получилось удачнее, чем используя губы. Какое-то мгновение Брадди просто смотрел на него и думал. Мысли проносились в голове со скоростью пуль, точно направленных в свою цель. Они были не о словах Фокса, и совсем не в том направлении, в каком он мог бы предположить. Но Брадди давно уже хотел это сказать.

– Пожалуйста… – пробормотал он. – Забери меня отсюда.

– Хорошо. – Фокс, может, слегка и удивился его словам, но когда Брадди посмотрел на него, то ничего такого в глазах не заметил. Он по-прежнему улыбался, и что-то в глубине Брадди все-таки не выдержало его спокойного, почти что безразличного взгляда, и слов, означающих согласие.

– Я никому не расскажу о твоем секрете! – выпалил он.

Фокс посмотрел в сторону собачьей двери, словно убеждаясь в том, что они все еще одни в комнате. Он усмехнулся, что вышло натуральнее, чем улыбка.

– Ты не расскажешь. Я знаю.

Брадди всхлипнул, обхватывая плечи руками. Слишком длинные пальцы впились в кожу слишком сильно, и он все-таки заплакал, как и следовало сделать очень давно. Фокс сидел напротив него, ничего не говоря, не зная, что можно было бы сказать, а может, просто не желая ничего говорить.

– Ты ведь не шутишь, правда? – всхлипнул Брадди. – Ты заберешь меня отсюда? Сегодня? Я говорю серьезно.

– Я знаю. Если ты так уверен в своем выборе, то мы уйдем из города прямо сейчас. Но ты должен быть готов к тому, что ждет за его пределами. – Фокс поднял голову, словно мог через толщину потолка разглядеть снежную пустыню на поверхности земли.

– Я знаю, тебе не нужен такой урод, как я. Я ничем не смогу тебе помочь. – Брадди прекратил сжимать свои плечи и закрыл лицо руками. Слезы обжигали кожу ладоней разбавленной внутри организма кислотой, и от этого Брадди становилось только еще более тошно.

– Это не так, Брадди. – Фокс говорил так же спокойно, как и всегда, и Брадди сосредоточился на его голосе, пытаясь изгнать из головы все ненужные вещи. Он не совсем разбирал слова, что говорил ему Фокс, но слова были не так уж и важны, значение имел только голос, его спокойствие, не содержащие в себе ни отвращения, ни презрения.

– Брадди! – Стелла закричала так оглушительно, что заставила его прийти в себя. Брадди отнял руки от лица и посмотрел на нее. Она уже вылезла из собачьего лаза, ее светлые волосы, такого же оттенка, как у него, растрепались, глаза, светло-голубые, недобро щурились. Грудь, совсем небольшая, но заметная в облегающей майке, тяжело вздымалась и опускалась. Выражение лица ее выдавало ярость. Смотрела Стелла не на него, а на Фокса.

– Фокс! – закричала она, приближаясь к кровати быстрым шагом. Ее ноги, вполне нормальные, обтянутые шортами почти до колена – одного, как и полагается, стучали по каменному полу комнаты босыми ступнями. Одна из рук, длиннее не только в пальцах, но и после локтя имеющая один дополнительный сгиб кроме запястья, сделала резкий взмах. Ногти у Стеллы были внушительные, и сколько их не обрезай, к вечеру вырастали вновь. Она ударила ими Фокса прямо по лицу, не останавливаясь, чтобы восхититься его красотой.

– Не смей прикасаться к моему брату!

– СТЕЛЛА! – вскрикнул Брадди.

– Ты, идиотка! – взвыл Фокс, хватаясь за наиболее задетый ее ногтями глаз – правый, и закрывая его рукой. – У тебя что, мозгов совсем нет?!

– Если ты еще раз притронешься к Брадди, я тебе все кости сломаю! – заорала она на него в ответ, скалясь куда более широко, чем это получалось у нее для создания улыбки. Фокс оскалился в ответ, продолжая держаться за глаз и наклонившись к своим коленям.

– Что ты делаешь? – спросил Брадди, привлекая к себе внимание сестры. Ее глаза обратились к нему, и он увидел в них то, что Стелла старательно скрывала. Страх за него, страх старшей сестры, которая совсем не хочет, чтобы с ним приключались какие-то неприятности. Стелла была старше его только на два года, ей исполнилось шестнадцать этой зимой, но она считала себя вполне взрослой для того, чтобы решать за них двоих, даже когда только-только научилась ходить.

– Я не знаю о чем ты думаешь, братец, – отчеканила она, впившись в него взглядом, – Но этот тип не тот, с кем стоит иметь дело. – Брадди видел, что на самом деле ей вовсе не хочется выговаривать ему – ей хочется спросить, все ли с ним в порядке, но он не видел причин, почему она должна была это делать. Он понятия не имел, что привело ее в такое расположение духа, в каком она пребывала сейчас.

– Что ты имеешь в виду? Может, объяснишь? – сказал он, не стыдясь, но и не гордясь холодом, прозвучавшим в собственном голосе.

Стелла посмотрела на Фокса, тихо что-то шипящего.

– Он хотел забрать меня с собой. – сказал Брадди.

– За пределы города? – Стелла хмыкнула, словно только что услышала самую нелепую шутку за последние двенадцать лет, подошла к нему и подняла с матраса шприц, до половины заполненный зеленоватой субстанцией. – Эй, – сказала она, обращаясь к Фоксу. – Что это за дрянь?

Фокс ей ничего не ответил.

– Что за дрянь, я спрашиваю, ты собирался вколоть моему брату? – Стелла повысила голос. Брадди смотрел на Фокса, не шевелясь, сжимая матрас своими слишком длинными пальцами.

Фокс слегка повернул голову и встретился с ним взглядом.

– Брадди знает, что это. – сказал он.

Стелла посмотрела на Брадди. Оранжевые глаза улыбнулись ему, пускай на мгновение, и Брадди уставился на шприц в руках сестры, думая о том, что Фокс мог…

– Я знаю, что это. – согласился он. Голубые глаза Стеллы смотрели на него с подозрением, словно думая, что он врет, что у него есть резон врать.

– И что же это?

– Равноценный обмен. – кашлянул Фокс. Он больше не смотрел на Брадди, но мог слышать, как тот пораженно вздохнул.

– И зачем?

– Эй, о чем вы говорите? – встряла Стелла.

– Хорошее успокоительное. – Фокс негромко рассмеялся, снова посмотрев на Брадди. Он по-прежнему зажимал правый глаз рукой, но от этого его взгляд почти не поменял своего выражения. – Тебе не стоит ждать от меня подвоха. – сказал он, непонятно кому, то ли Брадди, то ли его сестре.

– Таким, как ты, нельзя верить. Вы всегда ставите себя выше других. – выплюнула Стелла, бросая шприц на кровать. Подняв его с помятого матраса, Брадди протянул шприц Фоксу. Пальцы в перчатках задели его, слишком длинные для того, чтобы существовать в реальности, а не в чьем-то фантастическом бреде.

– Ты еще не передумал отправиться со мной за пределы города, Брадди? – спросил Фокс, пряча шприц в коробочку, а потом в карман.

– Никуда он не отправится, тем более с тобой! – возразила Стелла, снова наполняясь гневом.

Не открывая правый глаз, полагаясь только на левый, Фокс смотрел на Брадди, словно не услышав возмущения Стеллы. Брадди смотрел на него в ответ. Смотрел в идеальное лицо, которое осталось бы идеальным в любом случая, даже если бы Стелла вздумала ударить по нему еще несколько раз, и знал, что обладатель этого лица не сможет его обмануть. Скорее чувствовал, чем знал, но даже и этих чувств было достаточно.

– Ничего я не передумал. Почему я должен передумать? – спросил он, действительно этого не понимая.

– Я запрещаю тебе это делать! – вскрикнула Стелла.

– Ты можешь отправиться с нами. – предложил Фокс, с самой невинной полуулыбкой глядя на нее. Ей это выражение явно не понравилось, и она ответила бы ему в самых резких выражениях, что думает об этом, если бы Брадди не встал с кровати, оказавшись напротив нее.

– Ты мне не мать. – сказал он. – Ты не можешь ничего приказывать мне. Если я хочу это сделать, я это сделаю. Если не доверяешь Фоксу, то можешь остаться здесь.

Стелла смотрела на него, не веря своим ушам – вполне человеческим, в отличии от его. Она сделала глубокий вдох, словно собиралась погружаться в воду, и кивнула, словно давно уже ожидала от него подобных слов, признака своеволия.

– Хорошо. Если ты все еще будешь хотеть это сделать даже после того, что я тебе скажу… Мы сделаем это. Я отправлюсь с тобой.

Брадди это предисловие показалось вполне зловещим, но он не собирался отступать, чтобы ни ждало его впереди, чтобы ни хотела рассказать ему сестра.

– Он, – Стелла указала на смотрящего на них Фокса, заставив Брадди обернуться, а его поднять голову, – В самом начале жил на таком же верхнем уровне, как и мы. Он выбрался оттуда, убив несколько человек, я слышала об этом от начальства. Его ищут по всем городам. Ты не хочешь узнать, что же толкнуло его на убийство?

Фокс смотрел на них прямо, не пытаясь прятать взгляд. Брадди задумался над словами Стеллы и тем, какой именно вопрос задать. Наконец он улыбнулся – не так искусно, как для камеры и не так фальшиво, как Фокс, и просто сказал:

– Нет. Мне не нужно это знать. У Фокса были причины, и это все, что важно.

Фокс встал с кровати и протянул ему левую руку, предлагая пожать ее.

– Вот ответ настоящего друга. – сказал он.

Брадди уставился на его руку, протягивая свою – такую неуклюжую и кривую в сравнении. Фокс сжал его пальцы, и не успела Стелла возмутиться, что, судя по лицу, собиралась сделать, притянул к себе и крепко обнял.

– Когда-нибудь ты все обязательно узнаешь. – пробормотал он.

Брадди, сжимаемый его сильными руками, хотел сказать, что правда его и на самом деле не интересует, но сердце ускорило свой ритм до небывалого, и он боялся, что стоит выдавить хоть слово, как оно просто разорвется. Разум отказывался принимать тот факт, что Фокс – идеальный, совершенный Фокс, в котором все было вымерено словно по самой точной на свете линейке, не оставляя шанса для изъяна, находится так близко к нему и совсем не проявляет отвращения, несмотря на то, что он урод, не только по сравнению с ним, но и со всеми другими нормальными людьми.

– Фокс… – выдавил Брадди, единственное, что пришло в занятую борьбой с шоком голову, настолько тяжелую, словно ее набили свинцом, да еще и сунули под толщу воды.

Фокс отпустил его, как будто догадавшись об испытываемом им смятении, но скорее всего поняв, что держать его дальше становится уже неправильным.

Стелла смотрела на них, от возмущения хватая воздух ртом, позабыв все слова.

Не задумываясь над тем, что она может стать опасна, Фокс снова рассмеялся. Брадди видел на месте его правого глаза только темный след крови, который стекал по щеке, пока Фокс не вытер его рукавом куртки. Стелла была, похоже, так возмущена, что не обратила на этого никакого внимания. Кровь, или то, что у Фокса бежало по венам вместо крови, была красивого зеленоватого цвета, как будто так действительно может быть. Фокс подмигнул Брадди левым глазам, а может, и просто зажмурился, но Брадди был уверен, что все же подмигнул. Он подмигнул ему в ответ.

– Не дуйся, старушка, у нас впереди много дел. – сказал Фокс, поворачиваясь к ведущей в зеркальный коридор тяжелой двери.

Ведущие из фабрики двери не закрывались. Они имели точную встроенную систему сканеров, позволяющих безошибочно распознать природу желающего оказаться на свободе существа. Нормальных и идеальных людей они пропускали без помех, но для уродов неизменно оказывались закрыты. В том случае, если с ними не было проводника, у которого не возникало подобных проблем.

Зеркальный коридор, начинающийся сразу за тяжелой дверью, служил наибольшим препятствием. Тщательно проводимые исследования доказали, что существам, принадлежащим к группе уродов нельзя смотреть в зеркала, способные показать им их уродство.

По этой причине Стелла и Брадди, если у них когда-либо даже и возникало желание бежать, никогда этого не предпринимали. Они понятия не имели, что находилось за зеркальным коридором и дальше – в реальном мире им доводилось бывать нечасто.