Читать книгу Синий омут свободы - Маргарита Борисова - Страница 1

-Ты уволен. Окончательный расчет получишь завтра. Можешь быть свободен, – сказала я своим фирменным тоном с металлическими нотками, который выработала специально для общения с провинившимися подчиненными. За последний месяц эту фразу я озвучила трижды, что неудивительно – в большом коллективе текучка кадров просто неизбежна. Каждый раз я с интересом наблюдаю за реакцией сотрудников, уведомленных об увольнении: уборщица Нина, на прошлой неделе явившаяся на работу в нетрезвом состоянии, разрыдалась горькими слезами; автомеханик Николай Петрович, умыкнувший с работы пару канистр с трансмиссионным маслом, обозвал меня жадной стервой и едва не кинулся в драку. А сегодня бухгалтер Артем с трясущимися губами слезно умоляет дать ему еще один шанс:

– Ангелина Юрьевна, у меня ведь трое детей… как я без работы… Я больше никогда не допущу такую ошибку, клянусь. Простите меня…

Я давно придерживаюсь мнения, что жалость и чрезмерная эмпатия к сотрудниками – проявления слабости руководителя, которая неизменно приводит к дискредитации его авторитета в рабочем коллективе. Щуплый бухгалтер Артем, верой и правдой служивший в моей компании на протяжении почти пяти лет, выглядит в данный момент настолько жалким, что в глубине души я бы хотела простить ему его оплошность, принесшую моей фирме неслабый финансовый убыток. Но, увы, дело не в деньгах – ошибка в договоре с важным клиентом едва не подорвала безупречную репутацию моего детища – автосалона премиум-класса «МаксАвто», – которая неразрывно связана с моим именем. Рисковать своим блестящим реноме, нарабатываемым годами, по вине невнимательного сотрудника – роскошь, которую я не могу и не хочу себе позволять.

– Артем, будь добр, не задерживай меня, – я стараюсь говорить уверенно, но не слишком грубо. – Наш диалог окончен, и мое решение обсуждению не подлежит.

Я вижу, что Артем готов расплакаться, и с отвращением перевожу взгляд на монитор своего ноутбука. Открываю внутренний мессенджер компании, и пишу главному специалисту расчетной группы: «Ольга, подготовьте, пожалуйста, окончательный расчет для Артема Голубева. Он уволен сегодняшним числом. И накиньте ему пару сотен рублей в качестве премии за выслугу. Спасибо».

Трое детей, однушка в ипотеке и неработающая жена в бесконечном декрете – это настоящий ад для любого мужчины, трудящегося за зарплату, и я это прекрасно понимаю. К тому же, какой бы хладнокровной я ни была, когда дело касается бизнеса, мне все же не хочется, чтобы меня проклинала целая семья из пяти человек, пока горе-бухгалтер будет искать новую работу.

Меня зовут Максимова Ангелина Юрьевна, мне 38 лет, и я вдова. Компанию «МаксАвто», занимающуюся продажей автомобилей бизнес и премиум-классов, я унаследовала после смерти мужа шесть лет назад. Подчиненные за спиной называют меня Дьяволиной, и как бы мне ни хотелось сказать, что совершенно не заслуженно, не буду отрицать, что я очень жёсткий и требовательный руководитель. Трудно оставаться нежной кисейной барышней, когда ты в одиночку управляешь бизнесом с коллективом численностью более двухсот человек, да еще и совершенно не женской сферы, с годовым оборотом под полмиллиарда рублей. За последние шесть лет в конкурентном бизнесе я отрастила себе не просто стальные, а титановые яйца, и порой мне кажется, что все окружающие слышат звон из-под моей узкой юбки, когда я уверенной походкой иду вдоль рядов сияющих автомобилей в своем автосалоне.

Мы с моим ныне покойным мужем Вадимом – умным и предприимчивым парнем – познакомились еще студенчестве, будучи одногруппниками, и всю свою молодость потратили на построение с нуля целой империи в сфере продаж автомобилей. Начав с маленькой площадки под открытым небом, куда мы принимали на комиссионную продажу проржавевшие Лады и двадцатилетние иномарки, за десяток лет мы добились того, что в нашем автосалоне – огромном боксе с панорамным зеркальным остеклением и суперсовременной охранной системой – перестали даже случайно появляться автомобили дешевле трех миллионов рублей. Мне было 32, когда я, наконец, выдохнула, решив, что наш семейный бизнес вполне успешен и уже не требует моего участия 24/7, и задумалась о рождении ребенка, но вскоре, вместо новостей о беременности, мы узнали о том, что Вадим болен. Внезапно обнаруженная онкология желудка съела его за пару месяцев.

Следующие два года после смерти мужа я провела будто в кошмарном сне. Именно погружение в работу с головой помогло мне не сойти с ума от горя внезапной потери. Таким образом, за шесть лет упорного труда в одиночку я не только сохранила наш созданный по крупицам семейный бизнес, но и значительно его приумножила: к автосалону добавилась станция техобслуживания и диагностики, современная автомойка на шесть постов и профессиональный детейлинг-центр. Уверена, Вадим невероятно гордился бы мной.

Четыре года назад, поддавшись на давление друзей и родителей, я попыталась снова ходить на свидания. Большинство из них были откровенно неудачным, но пара все-таки завершились не слишком фееричным сексом подшофе – на трезвую голову я бы точно на него не решилась. После испытанного дискомфорта в процессе и разочарования после него я обстригла свои длинные русые волосы в короткий боб и выкрасила в медно-рыжий цвет. И больше ни разу не впустила ни одного мужчину ни в свое тело, ни в дом, ни в сердце. В близком мужском окружении у меня остались только старый друг Никита, с которым мы выросли в одном дворе и учились в одном классе, и не менее старый пес немецкой овчарки по кличке Гром, которого завел муж за три года до смерти.

Вадим всегда мечтал о собаке, и когда его знакомый полицейский кинолог предложил ему щенка от обученной служебной овчарки, его положительный ответ не заставил себя ждать. Привезя однажды вечером домой маленький черно-коричневый комок шерсти с черными, как пуговки, глазами и треугольными ушками, Вадим взялся за строительство просторного вольера. Мы назвали пса Гром – созвучно названию специального подразделения, в котором всю жизнь служила его мать.

Из окна гостиной нашего дома я с умилением наблюдала, как Вадим увлеченно пилит и сверлит деревянный каркас, стараясь сделать территорию нашего питомца максимально комфортной. Гром все это время весело скакал вокруг моего мужа, и он то и дело отвлекался на игры со щенком, не в силах противостоять заразительному собачьему задору.

Они стали настоящими друзьями: приезжая домой, Вадим в первую очередь бросался обнимать своего любимца. Когда Вадима не стало, Грому исполнилось три года. Целый месяц после смерти хозяина пес почти не ел и неподвижно лежал в своем вольере. Ежедневно я заходила к нему и объясняла, что нам-то нужно жить дальше, бороться и преодолевать эту боль. Ради Вадима, который нас безумно любил и не желал бы того, чтобы мы умирали от разъедающей душу тоски. И со временем мы с Громом, действительно, общими усилиями смогли выбраться из ямы скорби и депрессии, привязавшись друг к другу еще сильнее.