Читать книгу Аномалии среди нас. Седовласый херувим. Я монстр - Марина Зилотина - Страница 1

Книга первая. Я – монстр

Пролог

Штормовое море. Ночной пустынный пляж. Целая Вселенная вибраций и энергии. Но моё рецепторное поле сконцентрировалось на одном объекте.

Классический двухэтажный особняк. Наружная терраса. У самой балюстрады замер хрупкий силуэт. В ней – весь мой мир. Её дыхание, пульс, аромат, образ – моя хищная экстерорецепция1 в преддверии затмения.

А её потемневшие глаза с ужасом следят за приближением гигантского удава.

Альбинос Boa constrictor шафранового цвета мог быть заурядным. Если бы не его демонический хозяин, что сейчас пружинит гибкими кольцами бронированного туловища и торпедой устремляется к мансарде…

Я знал дальнейшее развитие. Просчитал все комбинации. Сносил континуум, менял массив, перекодировал параметры. Но события детерминировано возвращались к заданному алгоритму. Не осталось ни одной альтернативы, кроме очевидной.

В духовном измерении время течёт иначе. У меня была возможность оценить и позицию, и противника, и свои шансы. Удав не просто внушительный, он исполин!

«Каким же должен быть мой демон, если ему уступает даже такая могучая рептилия?» – мысли только фоном. Я уже не человек. Иннервация2. Мобилизация инстинктов. Протокол мутации3 отсчитывает первые процедуры…

А я смотрел на свою далёкую звезду и понимал: «У моего существования появился новый смысл – спасти её. Сразу от двух монстров. Гибрида и… меня».

Я опустошил себя, оголил резервы для единственного удара. Решающий прыжок. Раскрытая пасть. Полыхающие огнём, щели глазниц. И моя последняя попытка достучаться до неё:

– Проснись!

Лука

Глава 1. Разбуженный зверь

Сработали инстинкты. Уже на грани пробуждения атаковал противника… Открыл глаза – пролом в стене.

– Твою же мать! – Жадно втягивая воздух, я старался отдышаться. Но гнев вырвался наружу. Я крушил всё, что оказалось под рукой… «Стоп! Вспомни. Кто ты?» – меня лихорадило после яркого осознанного сновидения4. Отплёвываясь штукатуркой, хищник прятал горечь за иронией. – Повезло, что я единственный очевидец собственного маниакально-депрессивного психоза.

– Жаль, не единственный, – ржавый скрежет завибрировал внутри, но не удивил. Мой срыв закономерно спровоцировал его присутствие. Я закинул в переносной холодильник невскрытый контейнер с донорской кровью и выдохнул:

– Кантуй восвояси, арестант. – Выжимая капли здравости из дестабилизированного самообладания, я восстанавливал концентрацию. Эмоции улеглись, внутренние шторки закрыты, диафрагма зафиксирована. Я готов для самоидентификации: «Лука Гордон – внешне – крепкий атлет незаурядной внешности. Внутри – видавший виды, циник, побитый молью». Уставший хищник навестил зеркальную панель шкафа-купе и остался недоволен. Заросшая щетиной, физиономия с ввалившимися покрасневшими глазами в седом оформлении вихров приятных ассоциаций не рождала. – Сколько уже? Пять?!

Слабый ночник освещал прокуренную комнату, размытую мраком ранних сумерек. Пустые бутылки, бонг, растоптанные чипсы по полу, спёртый дух перегара и курительной неслабой смеси в непроветриваемом помещении: «Отстой».

Однако рефлексия не получила продолжения. «Ассимилируйся, будь адекватен», – монотонные приказы аутотренинга ещё секли по нервам, пока снова не сдали позиции перед образами предшествующей психоделии… Очнулся, когда прошило судорогой. Закусил ладонь, залпом опрокинул остатки коньяка. Малоэффективно. Жажда тлела. Но рассудок высмеивал слабоволие: «Не успел сойти на перрон, а тебя накрыло. Дисциплинируй себя и отправляйся в офис».

– Нет. Никого не хочу видеть. Кресло-качалка, кальян, коньяк с лимоном…

На полу настойчиво зашёлся телефон. Рабочие отчёты. Две минуты штурма, и источник раздражения по самой короткой траектории отправился в ближний угол.

«Хорошее деструктивное начало. Мемориальная фаза тебе ещё не светит. Давай же, разрушитель, покажи миру свои стальные мышцы!» – я стартовал из кровати, преодолевая в формации5 десятиметровое расстояние… И в момент материализации6 сенсоры зафиксировали запретный аттрактант7. Эпатажный фристайл не получил продолжения. Парализованный голодом, зверь снёс массивное кресло, протаранил чемоданы, отлетел к стене и получил обрушенным дорожным скарбом по голове.

– Не жизнь, а боль! – Распихивая шмотье, я старался потянуть ничтожное время свободы. Но протокол мутации сработал. И хищник материализовался на подъездной дороге, вспоров, как метеором, жёсткие глыбы снега, оставленные гренадером. Всё ещё храня тепло, одежда отдавала пар. А тело уже схватилось бездыханным камнем. Я замер.

Спящая под снегом, пустынная аллея. Редкие машины на вечерней трассе. Разгорающиеся фонари. Растущие фиолетовые тени от высоченных, словно мачты, тополей. И нимфа: «Моё наваждение. Во плоти». Мозг хищника фиксировал детали: мягкую по-кошачьи поступь, полуулыбку и завораживающий аромат – её аромат, который превращает меня в монстра. «Полная. Безоговорочная. Капитуляция», – под ложечкой засосало. Я опомнился и мрачно констатировал:

– Три месяца скитаний. И снова я зависимый.

Тут же ржавый скрежет атаковал воспалённое сознание:

– Смирись. Ты – вампир. Это доказательство твоей сущности. Возьми её…

В немом бешенстве я двинул по дереву. Яблоня затрещала и осыпалась снегом за шиворот. Хищник был обнаружен. Не дамой. Её телохранителем, готовым к атаке. Перед закрытыми коваными воротами вырос огромный цербер – арлекин.

Среднестатистический индивидуум определил бы присутствие этого чудовища только при непосредственном контакте. На фоне снега чёрные рваные пятна на белом плюше шерсти в тёмное время суток делали маскировку немецкой догини безукоризненной. Высотой только в холке метр, весом – с центнер, на сильных высоких лапах с мощным гибким корпусом, собака хорошо справлялась со своими обязанностями. Поэтому таинственная дива оставалась безмятежной, подобно небесному светилу, совершающему свой, равнодушный ко всему, бег.

Собака напряглась. Послышалось предупреждающее рычание. Но почуяв хищника, она тут же встала на дыбы, шерсть на холке потемнела, из могучих мехов раздались хриплые громоподобные раскаты…

– Ли? – чувственное южное контральто8 поколебало вечерний воздух. И вместо стандартной слабовыраженной степени деморализации противника собака получила ощутимый энергетический удар. Животное мужественно выдержало апперкот, но немедленно покинуло территорию и заняло оборону перед хозяйкой.

– Она опять пробила мою защиту! – я проклинал злополучный форс-мажор. Прожить в полной изоляции от опиата – это подвиг. Её аромат был лишь воспоминанием. Но я им бредил, безрезультатно пытаясь заглушить животные инстинкты синтетическими заменителями. Созерцательное слабоумие уступило место цинизму. Первым в ротации стоял вопрос:

– Как же я стал таким аномальным латентным шизофреником?

– Оригинальная формулировка звучит иначе, мой Навуходоносор9, – арестант распался на ржавые плевки, перетягивая одеяло на свою персону. – Ещё в юности ты бунтовал, пытаясь свергнуть простой порядок во Вселенной. С возрастом реальность заменяет иллюзии. Но твоё иррациональное мышление оказалось доминирующим. Ты застрял в мире сверхъестественного, стал медиумом и взял за основу своего существования принцип ментальной диктатуры. Поэтому тот день наступил закономерно. Авторизующая команда. И ты – мой…

Металлический скрежет превращался в рёв стартующего турбореактивного двигателя. Барабанные перепонки испытывали колоссальное давление. Децибелы бежали в верх…

Несчастной яблоне не повезло дважды. На этот раз я боднул дерево лично – всё той же больной головой. Шум оборвался. Контуженый реципиент демонического происхождения в смирительной рубашке был обречён на пассивное созерцание. Я снова интегрированная личность, способная на самоанализ.

Собака отвлеклась от подозрительного субъекта и занялась дубиной. Леди снимала на телефон панораму далёкой эстакады, подсвеченную иллюминацией, а я получил дополнительное время, чтобы наслаждаться пытками своих интроспекций10:

– Да, в тот день я потерял контроль. А теперь я безоружен.

– Всё было красиво. Катастрофа. Катаклизм! – ржавая вувузела подавилась.

– Ты о жажде? Не знаю, какую гармонию можно видеть в мерзости, и уж тем более, восхищаться ею…

– Это для особенных натур.

– Для извращенцев.

– А многим ли ты отличаешься от них? В тот момент твои помыслы не простирались дальше предела животного инстинкта.

– Я стал животным.

– Ты им был.

Под моим хищным взглядом леди почувствовала себя дискомфортно и, оглядываясь, пыталась определить источник раздражения. Собака среагировала на беспокойство девушки и следовала за ней тенью. Я был уверен в маскировке – такая степень нейтрализации обеспечивала мне абсолютную конспиративность и свободу действий, но поёжился:

– Катастрофический регресс.

Мой агрессивный паразит воодушевлённо подал голос:

– Напротив, Гордон, напротив! Ты должен войти в своё призвание!

– Вампира? Монстра?! – Припорошённая статуя отступила в тень. Но взгляд остался неподвижным. Голос опустился на две октавы ниже. – Да не будет.

Глава 2. Охота

Предвкушая скорую дозу, хищник ловил опасные флюиды. Но едва мой автомобиль вырулил на бульвар типовых коттеджей, как мимо пронеслось такси, и на расчищенной парковке для гостей появилась точёная фигурка. Убийственное сочетание запаха и визуального образа стоили мне пропущенного апперкота. Машинально взгляд упал в зеркало заднего вида. Хмурый хищник сглатывает слюни.

«Что? Опять ломает? – руки вцепились в руль мёртвой хваткой. Пластик затрещал. – Стоп. Дыши. Домой, Гордон, домой!». Здравый смысл просрочил с превенциями. Хищник почуял жертву и сорвался следом. Перед въездом в центр города образовалась пробка. Я определил её такси и перестроился в среднюю полосу. Анализ давно минувших дней отвлекал от азартной охоты.

Единственный, избалованный наследник в семье известных медиков, ни разу не обломанный жизнью, не испытавший ни одного лишения, не решивший ни какой проблемы лично, считал, что всё зависит от него. Да, молодость – неспокойное, безответственное и самонадеянное время. В частности, когда ты – лишённый моральных принципов, эгоцентрист. С таким вот багажом передо мной и раскрывались «потрясающие» перспективы в реализации потенциала сверхъестественных способностей.

Аромат заиграл порабощающей доминантой. Я схватил косяк, чтобы временно нейтрализовать обоняние. Обманный манёвр не удался. Хищник уже зафиксировал нативный след – слепок энергетического тела. Я мог дезинформировать животные инстинкты, но духовная ориентация – совершенно настроенная система навигации, исключает даже кратковременные баги.

«Ты срежешься», – мимо проезжало её такси, а в сознании сиреной расходилась команда срочной эвакуации. Поравнявшись с белым Peugeot, я перехватил её взгляд, и тут же получил удар в солнечное сплетение. Незнакомка пленительно улыбнулась. Но вскоре, сбросив секундное наваждение, с безучастным видом вернулась к экрану телефона. Присмотревшись, я ожидал увидеть соцсети или ролик. Но наткнулся на электронную книгу: «У истоков итальянского Проторенессанса стоит мастер, работавший в Пизе…».

– Я – идиот. – Уязвлённый тиран стряхивал с колена пепел. В боковое стекло отражалась ель перед кинотеатром. Ангел возмездия залюбовался только бликами гирлянд, скользящими по эмали моего служебного Nissan Patrol.

В воздухе витает атмосфера новогоднего торжества. Снуют горожане, сосредоточенные на подарках и праздничном меню. Гирлянды, хлопушки, петарды. Взрывы смеха и гомон беззаботной ребятни. Мягкий снегопад. С лёгкой ироничной полуулыбкой леди смотрела на мишуру фееричных атрибутов, украшавших незнакомый город, и пыталась вызвать у себя ничтожный интерес к несвойственной для неё среде. Я диагностировал её дискомфорт в северном климате и… угрюмо переключился на назойливый объект. Допотопная «девятка» резко ушла вправо.

– Живи, пока я на охоте. – Грубо деморализовав случайного конкурента, я ревниво следовал за задним бампером её такси и дисциплинировал себя. – Прояви уважение к экспонатам отечественного автопрома. Это не Пекин с велосипедами.

Выкинув окурок, хищник припомнил свою недавнюю «терапию», которая закончилась фиаско. Ни злачные закоулки мира, ни творящиеся там мерзость и разврат меня не удовлетворили. Кроме китайского героина, пожалуй, я так ничего и не обнаружил для себя в своей безвестной ссылке.

«Остался бы в Европе», – я проигнорировал сожаления, продиктованные исключительно мерами безопасности для невинного создания. Без неё из меня словно вытягивали жилы, а при ней моё проклятое нутро грозилось сожрать меня самого, лишь бы достигнуть цели и получить трофей. Но, пока человеку во мне удавалось контролировать демоническую сущность, я стремился на её аромат – мой ориентир, единственный источник света во тьме, где я шатался как пьяный, не зная, обо что преткнусь.

– А как всё триумфально начиналось… – латентный маньяк сдерживал жажду и погружался в события семнадцатилетней давности.

Ментальное превосходство возрастало. Основные декларируемые направления эзотерических практик остались в прошлом. Я раскрывал в себе сверхъестественные возможности и пси-способности, далеко выходящие за рамки известных проявлений экстрасенсорного восприятия. Переступив через этический кодекс, я был готов на любые грязные манипуляции и, находясь в таком нестабильном состоянии, оказался перспективной вакансией для демонов. Преобразования в мире духовном повлекли изменения в мире физическом. Из вампира энергетического я превращался в одержимого фактического монстра.

На третьем светофоре таксист не рассчитал с траекторией и гололёдом. Машину юзом заносило на тротуар. Дива вопросительно вскинула брови из-под затемнённых очков и в немом удивлении наблюдала приближающийся столб.

– Да… Чёрт! – я вмешался. Без вариантов.

«Не трать силы. Ты и так держишься с трудом…», – самодисциплина трещала, пока я фокусировал внимание на мужичке, опасливо озирающимся в зеркало дальнего вида. Через две минуты с выражением полной апатии таксист отъехал от обочины и вернулся к прежнему маршруту, а роскошная пантера снова добиралась до своего пункта назначения при моём тайном эскорте.

– Правый поворотник? Леди пожаловала в Мегамолл. Подарки к рождеству?

Я въезжал на переполненную стоянку перед торговым комплексом. Леди выпорхнула из передней дверцы и продефилировала между припаркованными автомобилями. Её эмоциональный фон был слабовыраженным, но я определял отчётливый минор. Она скрылась за прозрачными дверями, и я вылетел из машины. Воззвания разума звучали уже далёким эхом: «Ты неадекватен. Без очков. Такая концентрация для тебя критическая!». Аромат полыхал в аномальном вомере11 как факел. Блокируя сознательную половину, хищник руководствовался инстинктами и, поднимаясь в лифте, сатанел, стараясь не растерять драгоценные флюиды среди многочисленных помех снующих покупателей:

– Третий этаж. Так, где же ты? – хищник молился, чтобы она не оказалась в дамских отделах. На мою удачу леди остановилась в отделе электроники. Я застал момент, когда консультант с маслеными глазёнками, консультировал принцессу в выборе цифровой фотокамеры. Высокая брюнетка с густой благоухающей гривой уже успела скинуть лёгкую шубку. И теперь меня дразнила пластичная пантера в провокационно обтягивающих брюках пунцового цвета, из-под которых выглядывали шпильки замшевых сапожек. Стан юной леди облегала белоснежная водолазка с высокой стойкой. В тон брюк безукоризненно были подобраны солнцезащитные очки с красно – лиловыми тонированными линзами, клатч, который она придерживала под мышкой, и винтажный ремень, подчёркивающий идеальные бёдра. Холеные длинные пальцы изящно перебирали бусины простого шейного украшения из натурального коралла. «Безупречно владеет невербаликой», – застывший за витриной с часами, хищник расчётливо оценивал жертву и боролся с гипервозбуждением охотничьих инстинктов, пока… не всмотрелся в персону в корпоративной униформе.

– Простите за нескромность, но не могу остаться равнодушным к вашей модельной внешности. Вы снимаетесь для глянцевых журналов?

– Вы нелогичны. В таком случае, зачем бы мне потребовался фотоаппарат? – Принцесса независимо повела плечами. Консультант опустил глаза, вертя в руках дешёвый плеер. А я уловил мысли этого ублюдка: «Действительно. Зачем камера? Бутики с бельём этажом выше. А как на ней бы смотрелся тот бордовенький корсетик… Нагнуть и сзади…».

Хищник обнажил клыки. Нахлынувшая иррациональная ревность вытеснила азарт и фонила, отвлекая от самого предмета вожделения. Я не противился. Появление блудливого хорька в моём поле зрения для самой виновницы было спасением. Стекло витрины проявило первые признаки деформации, и монстр покинул укрытие, прилагая усилия, чтобы не растерзать паршивца посреди выставочного зала.

– Мы отвлеклись. Меня интересует такие параметры, как глубина резкости и режимы экспозиции. – Леди слегка склонила голову к плечу, но это был не флирт, а состояние хищницы, оценивающей противника, загулявшего на её территорию.

«А киска-то втянула коготки и спрятала их под чёрным лаком. Тонкие запястья и лодыжки. А грудь! Ух! Упругий зад. Покачивающиеся бёдра. Танцует, а не идёт. Царская порода!» – консультант всё ещё страдал похотливыми фантазиями, поэтому вопросы не доходили до адресата:

– Что? Простите, – понизив голос до непозволительно личного тембра, парень указал на первый попавшийся фотоаппарат. – Ах, да. Цифровую камеру трудно выбрать на основе одних только технических характеристик. Есть хитрость…

Опасно демаскируя позицию, хищник медленно прокладывал курс к жертве.

– Заинтриговали, – уловив недвусмысленное отношение, леди закрылась. Хищник зафиксировал цель, откликнулись инстинкты, активация началась в тот момент, когда я увидел протянутую к ней руку с камерой.

– Одним из наиболее эффективных способов является визуальное сравнение снимков и отзывы владельцев камер. Практикующие фоторепортёры советуют вот этот Canon. Не самая лёгкая моделька для ваших шаловливых пальчиков…

Пантера интуитивно отступила от консультанта. А мимо, рассекая воздух полами пальто, пронеслось «торнадо». Озадаченная леди только успела взять выхваченный мной со стеллажа лучший фотоаппарат, как озабоченный консультант уже падал в бессознательном состоянии, увлекая за собой стоящую рядом стойку с цифровыми камерами, объективами и аксессуарами. Дальнейшую суету хищник не отслеживал. Я немедленно покинул объект охоты и сорвался за город.