Не по плану. Кинематография при Сталине

Оглавление

Мария Белодубровская. Не по плану. Кинематография при Сталине

ВСТУПЛЕНИЕ

Глава 1. БОЛЬШЕ ИЛИ ЛУЧШЕ: СОВЕТСКАЯ ПОЛИТИКА В ОБЛАСТИ КИНО И СТРЕМЛЕНИЕ ИЗБЕЖАТЬ НЕДОСТАТКОВ

От количества к качеству, 1930–1933 гг

От качества к количеству, 1934–1935 гг

1936 год и кампания против формализма и натурализма в искусстве

Выполнение плана, стремление избежать риска и нетерпимость к недостаткам, 1936–1953 гг

Выводы

Глава 2. ТЕМПЛАН: «УБЛЮДОЧНЫЕ» ПЛАНЫ И ВСТРЕЧНОЕ ТВОРЧЕСКОЕ ПЛАНИРОВАНИЕ

Тематический подход

Планирование снизу, или Откуда брались сюжеты

Планирование при Б. З. Шумяцком (1931–1937)

Планирование при С. С. Дукельском (1938–1939)

Планирование при И. Г. Большакове (1939–1953)

Выводы

Глава 3. МАСТЕРА: РЕЖИССЕРСКИЙ СПОСОБ ПРОИЗВОДСТВА И ТРАДИЦИЯ КАЧЕСТВА

Режиссерский способ производства

Взлет и падение кинопродюсера, 1931–1938 гг

Режиссерское самоуправление

«Лобби» мастеров

Мастера и стандарт качества

Мастера и кампания против формализма в искусстве 1936 г

Стандарты качества и товарищеская критика

Выводы

Глава 4. СЦЕНАРНОЕ ДЕЛО: ПРОБЛЕМНАЯ ПРОФЕССИЯ И ЛИТЕРАТУРНЫЙ СЦЕНАРИЙ

Отсутствие профессионализации и «дефектные» авторы

Сценарный отдел и его редакторы

Режиссерский сценарий и кризис контроля

Провалившиеся меры: Советский Голливуд и «железный сценарий»

Триумф авторского литературного сценария

Авторский литературный сценарий как идеологический выбор

Выводы

Глава 5. ЦЕНЗУРА: ВНУТРИОТРАСЛЕВАЯ ЦЕНЗУРА И КРАЙНЯЯ НЕОПРЕДЕЛЕННОСТЬ

От государственной цензуры к отраслевой, 1929–1933 гг

Отраслевая цензура, Отдел пропаганды ЦК и Сталин, 1933–1935 гг

Предварительная отраслевая и карательная партийная цензура, 1936–1937 гг

Внутриотраслевая цензура и партия, 1938–1953 гг

Цензурные правила, нетерпимость к недостаткам и крайняя неопределенность

Выводы

Заключение. ПРОВАЛ ПЛАНА ПО СОЗДАНИЮ МАССОВОЙ КИНЕМАТОГРАФИИ ПРИ СТАЛИНЕ И ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЙ ПОДХОД К ИЗУЧЕНИЮ ИДЕОЛОГИИ

Неэффективная отрасль

Советское кино и идеология

Институциональное изучение идеологии

ПРИЛОЖЕНИЯ

Приложение 1. Производство художественных фильмов в СССР (1930–1953)

Приложение 2. Руководящие органы советской кинематографии (1930–1953)

Приложение 3. Органы советской киноцензуры

ОТ АВТОРА

Отрывок из книги

В истории советской кинематографии нет высказывания известнее, чем слова Ленина: «Из всех искусств для нас важнейшим является кино»1. Его преемник Сталин также признавал, что кино – «мощное орудие» массовой агитации и пропаганды, и стремился поставить советское кинопроизводство на службу коммунистическому строю2. Считается, что ему это удалось – при Сталине было построено пропагандистское государство, в котором все искусства и средства массовой коммуникации, включая кино, подчинялись режиму3. Кинематографию сталинской эпохи также называют «фабрикой грез», эквивалентом Голливуда4. Но даже беглый взгляд на достижения советского кино при Сталине обнаруживает, что оно никогда не было мощной машиной пропаганды. В 1930‐е гг. в Америке выходило более пятисот картин в год, в Японии – около пятисот, в Великобритании – двести, во Франции, Италии и нацистской Германии – по сто. Производительность же советской кинематографии снижалась – с более ста фильмов в конце 1920‐х до пятидесяти в 1930‐х, двадцати в 1940‐х и рекордного минимума из семи картин в 1951 г. В этом аспекте СССР был больше похож на Китай или Чехословакию, чем на своих тоталитарных двойников (Германию, Италию и Японию), и уж точно никогда не являлся аналогом Голливуда.

Эта книга посвящена истории советского кинематографа при Сталине (1930–1953 гг.). В ней рассматривается, что произошло с «важнейшим из искусств» и почему сталинский режим, вопреки замыслу, не смог создать полностью подконтрольный ему пропагандистский кинематограф. Работа преследует три цели. Во-первых, развенчать некоторые укоренившиеся мифы об этом периоде, например о том, что Сталин был главным цензором, что тематическое планирование было эффективным инструментом цензуры и что у режиссеров не было автономии. Сталин был лишь одной, пусть и ключевой инстанцией в системе советской кинопромышленности, выбор материала и его разработка во многом зависели от кинематографистов и чиновников отрасли. Во-вторых, пора перестать называть это кино «сталинским». Несмотря на изолированное положение СССР в то время, деятели кино считали, что вносят вклад не только в культуру сталинской эпохи, но и в мировой кинематограф. Фильмы вывозили за границу, а советские киноработники никогда не теряли из виду своего конкурента и соратника – Голливуд. Нельзя также рассматривать этот период отдельно от до- и послесталинской эпох. Кинематограф сталинского времени основывался на наследии 1920‐х и подготовил почву для картин 1960‐х гг., это был лишь этап особенно строгих ограничений в богатой истории российского кино. И наконец, в общем плане это исследование показывает, что тоталитаризм не всесилен. Коммунистическую индустрию культуры основать не удалось, потому что даже в условиях крайней политизированности и репрессий устройство отрасли и ее движущие силы препятствовали контролю сверху.

.....

Кампания началась 28 января 1936 г. с редакционной статьи в «Правде» «Сумбур вместо музыки», в которой была подвергнута резкой критике опера Д. Шостаковича «Леди Макбет Мценского уезда» в Большом театре. Сталин посмотрел спектакль 26 января, и он ему не понравился, что и привело к публикации статьи. Шостаковича обвиняли в создании «сумбурного потока звуков», «криков» и «скрежета» и в умышленной левацкой попытке отойти от всего «классического», «простого», «понятного», «реалистического», «человеческого» и «естественного». Согласно статье, опера потакала зарубежным буржуазным вкусам и была «аполитичной»108.

Статья (в частности, ее грубый и оскорбительный тон) была неожиданной для многих еще и потому, что оперу, которую Шостакович написал в 1932 г., до этого без негативных последствий ставили два театра109. Когда стали появляться похожие статьи о других видах искусства – балете, живописи, кино, архитектуре и скульптуре, – художественная интеллигенция поняла, что партийное руководство выносит предупреждение. И в самом деле, кампания стала новой культурной революцией, а аргументы в пользу уникальности советского строя и его превосходства над капиталистическим повторяли аргументы периода Первой пятилетки. Конфликт ЦК с кинематографистами тоже был аналогичен ситуации конца 1920‐х гг. и вернул в обиход те же уничижительные формулировки. В частности, большинство советских фильмов оставались «неудовлетворительными». «Хороших» было мало, а «средних» – много. Некоторые были «формалистскими» и только внешне отвечали целям властей.

.....