Читать книгу Валентайн - Мария Киселёва - Страница 1

ЧАСТЬ 1. Связанные кровью

Три девушки в замке…вроде бы ничего удивительно, но каждая из них является полноправной хозяйкой этого огромного сооружения, состоящего из четырех башен, основного помещения, включающих в себя шесть читальных салонов, два музыкальных, столько же этажей библиотеки, двенадцать гостевых спален и около восьми столовых залов. Разумеется, главной гордостью были бальные…только здесь слишком давно не разливалась музыка оркестра, а гостевые комнаты посещались не больше раза в полгода дальними родственниками.

– Одри, тебе стоит поехать на бал к лорду Марби, он уже третий раз отправляет приглашения, но посещают его исключительно Грейс и Лилит. Хоть и по возрасту у тебя больше шансов. –проговорил дядя трех молодых девушек за обедом.

Он приезжал нечасто. Проверял дела в графстве, а потом отправлялся дальше. Не маркизское это дело возиться с тремя девочками шестнадцати лет.

Одри брызнула со смеху, как другие за столом. Учитывая то, что они с сестрами были близняшками и она появилась на свет ненамного раньше остальных, звучит это комично.

– Ничего смешного, юная леди, следите за манерами. –строго сказала воспитательница Елиза.

Пожилая женщина пыталась как-то удерживать свой авторитет в глазах трех графинь, но ей это удавалось из рук вон плохо. Девочки ее просто не признавали, хотя раньше и боялись.

Несмотря ни на что смех стих.

– Вам по шестнадцать, время балов, сезон уже открыт. Платьев у вас больше, чем у королевы. Не вечно же теснить друг друга в Валентайне.

Грейс вздохнула. Она любила дядю, ведь у нее с сестрами нет никого ближе него, но направление его мыслей…девушка всегда в тайне мечтала, чтобы Одри и Лилит вышли замуж и замок достался ей. Тогда бы Грейс давала превосходные балы дома, созывала гостей, обсуждала с дамами новые романы, которые прямиком из книгопечатни едут в руки к графине.

Что уж сказать, она любила красивые истории и мечтала, что когда-нибудь и с ней такое произойдет, но ни на одном балу любовь не ударяла ей в голову. Мужчины казались ей остроумными, красивыми, образованными, обаятельными, благородными, но ей нужно было все и в одном. Типичная женская ошибка…не находите? Только вот глубоко в душе Грейс осознавала, что это детские мечты. Осознавала и отгоняла эту мысль прочь.

У кого так точно не было проблем на личном фронте, так это у Лилит.

Влюбиться в конюха? А может в садовника? Ну чего мелочиться, девушке было мало одного объекта воздыхания на месяц. Неродовитые парнишки чередовались с герцогами, а было дело, что с принцем. Одри в шутку начинала составлять список похождений сестренки, но вскоре сбилась и решила бросить эту затею. К тому же Лилит редко посвящала сестер в свои любовные интриги, только, если они накалялись до предела и приходилось разгребать проблемы вместе.

– Прекрати витать в облаках, Лилит, найти себе жениха еще полдела. Нужно, чтобы и ты ему приглянулась, с чем я надеюсь проблем не будет? –дядя намекал на россыпь прыщей на лице девушки. Это она заедала неразделенную любовь два вечера назад. Сладкое редко приводит к хорошему.

– Не будет, дядя. –досадливо проговорила она, сама переживая за свое лицо.

– Вот и славно. До лета, девочки. Я приеду, чтобы проверить отчетность после посадки. –маркиз встал, за ним поднялись и сестры. Он поцеловал каждую в лоб, видя в похожих серо-голубых глазах разное.

Маркиза Брута слишком волновала судьба племянниц, чтобы бросить их, хоть и без него все было в порядке. Он лишь проверял документы и количество проданного на столичных и местных ярмарках, налоги. Валентайн не был бедным графством, и очевидно, что это заслуга плодородных земель, скота редкого вида, населенных дикими зверьми лесов, и лишь на сотую долю маркиза.

Уезжал он вновь с тяжелым сердцем, надеясь, что в следующий раз он поймет, что его подопечные выросли окончательно.

– Уехал? –спросила Грейс, передвигая лестницу на маленьких колесиках к книжной полке.

– Да. –ответила Одри, стоя у окна библиотеки.

Сейчас за окном шел снег, такой, что больно отражает солнечные лучи.

Несмотря на низкую температуру на улице, в замке было тепло, почти в каждом камине играл огонь.

– Хорошо, что приехал без тети. Винеция мне никогда не нравилась. –наконец, девушка дотянулась до нужной книги и поспешила спуститься с ней по лестнице, потом же поправить непышное платье и вдохнуть запах старых страниц.

– Без нее спокойнее, все, как обычно. –пожала плечами старшая и оторвала взгляд от окна.

– Тебе бы лишь все не менялось, Одри. Меня не устраивает, что происходит в Валентайне сейчас. Всего тридцать человек прислуги на огромный замок и трех дам. Никаких гостей и балов.

– А кого ты собираешься приглашать? Тебе известно, как устраивать балы? –укоризненно взглянула шатенка на свою копию…хотя…если попытаться можно найти пару расхождений. У Грейс были заметные ямочки на щеках, скулы Одри казались выше, что же касается Лилит…она была чуть ниже сестер и у губ- яркая мелкая родинка.

– Можно прочесть, спросить у других или устроить на свой лад. Одри, не обязательно знать идеальную формулу. –махнула свободной рукой Грейс – Пойду найду Лилит, договорюсь с ней, по поводу завтрашнего наряда. Не хочу, чтобы цвета платьев сходились. А ты пойдешь?

– Да. Любые оттенки синего не занимать. –Одри произнесла это как бы скучающе, будто ее не волнует в чем она появится перед десятками аристократов.

На щеках Грейс тут же проявились ямочки от широкой улыбки.

– Хорошо. Рада, что ты передумала.

Одри не была особо довольна своим решением. Она взяла три книги из разных концов библиотеки, побродила еще пару минут и отправилась в северную башню, думая лишь о том, где зимой взять фиалки, так необходимые для нового рецепта, который девушка нашла в книге по алхимии.

О таких древних учебниках все давно позабыли, считая, что это обман и магия, но не графиня. Одри верила, что только путем соединения чего-то элементарного возможно получить не умещающуюся в голову истину. То, что изменит не ее жизнь, а целый мир. Глобализация была присуща шатенке во всем, ее волновал лишь один вопрос: «как». И она на него искала ответ, видя в этом смысл.

Хоть и появилась на свет Одри на каких-то пару минут или секунд раньше своих сестер, но в ней чувствовалось нечто взрослое, Грейс уважала сестру больше, чем Елизу, которая все время ходила за ними хвостиком, только постоянно это было проблемой, если девочки расходились в разные места. Чаще всего для присмотра воспитательница выбирала Лилит, желая уберечь юную особу от порывов романтики. Так случилось и сейчас.

Одри отправилась пробовать новый рецепт, Грейс выбирать в гардеробе одно из платьев на завтрашний бал, а Лилит в своей спальне избавлялась от прыщей.

– Никакие травы не помогают, леди. –с толикой укора проговорила Елиза, снимая второй компресс с лица девушки.

– Придумай ее что-нибудь! Позови лекаря из города или найди то, что скроет это. –истерично, со скачущей интонацией говорила Лилит.

– К тебе можно? –в дверях стояла Грейс, в руках у служанок рядом было три варианта наряда на завтра.

– Да, проходи. –ответила графиня, смотрясь в зеркало – Посмотри только! Это не убирается!

– В чем проблема, надень маску, закрывающую правую часть лица, может эту? –Грейс примерила на себя зеленую маску с длинными перьями.

– Разве бал-маскарад? –удивилась любительница светских мероприятий.

– Да. Герцог Марби постоянно что-нибудь да выдумает, ты не слышала?

– Это все меняет, Грейс!

Подскочила с кровати Лилит и взяла за руки сестренку, чтобы потом при всех закружить ее по комнате.

– Тогда ты пойдешь в зеленом?

– Да, люблю перья и маскарады…но только, когда у меня это –она сделала акцент – на лице. Иначе бы я ни за что не скрыла прекрасную улыбку, глаза и носик.

– Кто-то из нас троих произносит или получает комплимент –он сразу распространяется на остальных, помнишь?

Теперь у Грейс отметалось два варианта, и она выбрала бежевое пышное платье с бледно-розовыми кружевами и маской, скрывающей лишь пространство вокруг глаз и переносицу. Затем девушка отправилась в музыкальный салон, где ее ждал урок игры на фортепиано.

Музыка ей не давалась, поэтому занятия продолжались, пока Лилит и Одри могли заниматься своими делами.

Под конец дня они собирались на ужине, где Грейс пересказывала прочитанный роман, Одри результат своих экспериментов (чаще всего его не было, но графиня не отчаивалась), а Лилит о том, где успела побывать. Девушка изучала замок с раннего возраста, обожая бродить по галереям, иногда мешать работе кухарок и заглядывать в кастрюли с вкусно пахнущим бульоном.

Несмотря на то, что сестры давно имели возможность переселиться в разные концы замка и не встречаться друг с другом, если захотят, они все еще имели соседние спальни, казавшиеся не особо большими, но никто не смел занять покои хозяина и хозяйки Валентайна. Об этом графини не могли и подумать.

На бал сестры отправились на разных дилижансах, чтобы оставался хоть шанс на то, что их не узнают. Ведь в этом весь смысл маскарадов.

Первой прибыла Лилит. Танцы в это время уже начались, и ее вскоре пригласил статный джентльмен в бордовой маске и черном сюртуке. Графиня мягко улыбнулась и вложила кисть в сильную мужскую ладонь.

Грейс пришлось ждать приглашения в разы меньше. Только она появилась на пороге, как к ней поспешило более пяти аристократов, но первое место занимает лишь один…

– Леди, позвольте пригласить на танец. –тяжелый голос мгновенно впился в слух девушки, она позволила танцу, а после и разговору увлечь себя. Грейс имела странный талант располагать окружающих. Даже сейчас, почти каждый знал, что перед ним графиня Валентайн. Ее свет просто невозможно было затмить или же…это обманчивое утверждение?

Такой вопрос возник, когда на полчаса позже в зале появилась девушка с распущенными длинными волосами, которые служанка завивала железными щипцами почти вечность. Темно-синее платье из дорого шелка, ленты, удерживающие ткань, были не как у всех, едва заметными, а наоборот. На спине из них был крупный бант. Спереди же наряд украшала вышивка из серебристых нитей, маска скрывала почти все лицо, видны были лишь губы и часть заостренного подбородка. Одри слишком редко появлялась на подобных мероприятиях, чтобы другие узнали ее стиль. Никому и в голову не приходило, что перед ним шестнадцатилетняя графиня. Разве девушки в таком возрасте надевают темные, тяжелые цвета и ведут себя так холодно?

Она получила приглашение от мужчины, годившегося ей в отцы и отказала. Завела разговор с одним из профессоров, нужно было выглядеть дурочкой, чтобы никто не понял, как Одри разбирается в химии…хотя скорее алхимии, но в то время заниматься подобным было незаконно. Даже, если ты создашь духи, которые пахнут прекраснее тех, что у королевы, ты будешь отправлен в монастырь или темницу за то, что проворачиваешь колдовские дела в государстве Единого.

Многие порядки казались Одри противоречивы, она ненавидела короля за то, что он не разрешает девушкам официально получать образования на ровне с мужчинами. Презирала королеву за распутную моду, которую та вводила. Графине был омерзителен принц с его гордыней и самолюбованием. Но она не произнесет это в слух за пределами Валентайна. Настали страшные времена, и только в графстве Одри было спокойно.

Никому не понравится контроль…ты спокойно говоришь с другим исключительно в маске.

Старшая из сестер следила, как кружит в танце Лилит с одним и тем же кавалером, как Грейс проводит ладонью по предплечью какого-то вспыльчивого аристократа, который ждет уже четвертый танец только графиню Валентайн, улыбается и встает с ним в рисунок, когда оркестр начинает играть новую мелодию.

Одри была рада. Сестры чувствуют себя, как рыбы в воде среди пираний-аристократов.

Вечер длился уже более четырех часов, Грейс устала и хотела поскорее домой, о чем и шепнула Лилит между танцами. Она не сомневалась, что Одри готова улизнуть в любую секунду.

Тогда Лилит собрала всех вместе в одной из отдаленных комнат замка. Там горел неяркий свет и запиралась дверь.

– Что-то случилось? –сняла маску Одри и промокнула лицо белоснежным платочком.

– Мне срочно нужна помощь одной из вас. -радовалась своей затее и новому знакомству Лилит.

– Я познакомилась с очаровательным джентльменом. По манерам не ниже маркиза, уж поверьте.

Девушка тоже сняла маску, ее лицо блестело из-за крапинок пота, все же она почти без перерывов танцевала. Грейс в это время позволила себе утроиться в хозяйском кресле и снять туфельки, ноги ныли, и графиня представляла себе, как опустит их дома в таз с прохладной водой и парой веточек мелисы.

– Но я без единого понятия, кто он. Мы договорились снять маски через четверть часа. Одновременно. Но я не могу появиться перед ним с такими отвратительными красными пятнами. Вы должны меня выручить!

– Хочешь, чтобы одна из нас притворилась тобой? –поняла Грейс.

– Именно, и сделает это Одри.

– Почему я? –возмутилась старшая.

– У нас одинаковая прическа, а еще духи.

– Ты опять рылась в шкафчике моего будуара?!

– Мы сейчас не об этом. Прошу, Одри, давай ты наденешь мое платье, а я твое. Ты снимешь перед ним маску, узнаешь имя и сразу же уйдешь.

– Какой в этом толк? Ты завтра уже забудешь о нем. –пропела Грейс.

– Замолчи. –не особо зло сказала в сторону сестры Лилит – Я сделаю все, что попросишь, если притворишься мною.

Старшая тяжело вздохнула, но потом встала спиной к сестре.

– Развязывай. Но свой корсет на твой я менять не собираюсь.

Грейс помогала торопящимся девушкам с платьями. Это оказалось тяжелее, чем они думали. Шнуровка все равно оставляла желать лучшего, но для первого раза сойдет.

Лилит дала сестре наставление. После, они с Грейс прошли через зал, чтобы взять свои накидки и ждать сестру уже в Валентайне, как по пути Лилит почувствовала, что запинается о подол, падает, ее не успевает подхватить графиня. И вот…практически по середине зала лежит графиня, темно-синее платье под ней, а маска съехала с лица.

Раздаются ахи и охи. Лилит начинает трясти, она в панике, ничего не видит, не знает, что делать.

– Все в порядке. –слышит она родной голос, ей поправляют маску и заставляют встать. – Сэр, отвернитесь! Что с вашими манерами? –говорит Грейс барону, который беззастенчиво пялится на девушку, в то время, как остальные поспешили отвести взгляд.

Корсет и слой нижних юбок помогает Лилит не остаться обнаженной, хоть она таковой себя чувствует. Грейс натягивает на нее платье, юбка все еще болталась внизу.

– Пойдем.

Они берут у лакея верхнюю одежду и садятся в один дилижанс. Обе выдыхают и предпочитают не говорить о произошедшем.

Одри же осталась один на один с незнакомым мужчиной в чужом замке…это немного пугало, хоть и интриговало. В кого на этот раз влюбилась ее сестренка?

– На счет три…-произносит приятный голос. Блондин берется за основание своей маски.

В маленькой комнате темно, но она способна различить черты лица.

На «один» она снимает маску, поправляет волосы и так застывает.

Одри известен человек перед ней, и она не может поверить, что это он…

– Я так и знал. –легкая улыбка появляется на узких губах герцога Уорда, шестого претендента на престол, семнадцатилетнего наследника огромного состояния и десятка судостроительных мастерских по всему королевству.

Одри опускает руки и отступает назад, когда Уорд делает шаг вперед. Она зажата между стенкой и мужским телом. Еще никогда графиня не была так близко с противоположным полом.

Мужчина наклоняется, между их губами пара сантиметров. Мысли из умной головы девушки испаряются, когда ее нетронутые никем губы опаляет горячее дыхание, а затем и краткий поцелуй.

– До встречи, графиня Валентайн. –дверь справа от нее открывают и яркий свет ударяет в глаза, возвращая в реальность.

Одри проводит подушечками пальцев по губам и смотрит вслед Филиппу Уорду. Что это было? Неужели так и испарился первый поцелуй девушки? И почему тело трясет, будто от озноба?

Уже в замке она не рассказала Лилит о поцелуе, побоялась, что это сильно расстроит сестру. Но, когда девушка услышала имя кавалера, то окрыленная такой «добычей» ушла к себе в комнату.

– Грейс, можно к тебе? –постучала Одри в спальню сестры.

– Конечно. -улыбнулась та и убрала свой дневник в прикроватную тумбочку.

– Что-то случилось?

– Я останусь у тебя?

Грейс кивнула и подвинулась на кровати.

Девушки уже приняли ванны, переоделись в ночные сорочки. Одри залезла под тяжелое одеяло в кровать сестры и обняла ее со спины.

– Ты приходишь тогда, когда что-то случилось или ты боишься кошмаров.

Негромко говорила младшая, потушив лампу.

– Ты же читала, что такое любовь, Грейс. Расскажи мне.

– Тебе лучше спросить у Лилит, я тебе лишь перескажу произведение.

– Не верю в то, что сестра знает значение этого слова.

Повисла тишина, Одри казалось, что сестра заснула.

– Грейс, ты когда-нибудь целовалась?

– Один раз. –прошептала она. – Это было на втором бале в моей жизни. Мне было интересно, сходится ли его описание с тем, что говорят в книге…как оказалось не сильно. Поэтому я и не хочу тебе говорить определение любви из книжки про доблестных рыцарей и дев без изъяна. Это все неправда.

– Зачем же ты читаешь подобное? –Грейс повернулась к сестре, хоть это и не помогло. В кромешной тьме разглядеть друг друга не удавалось.

– Описания наполняют меня чувствами, это останавливает меня от поспешных решений и симпатий. Я вижу ярче, с опытом, Одри. Как ты, только через книги…значит, ты поцеловала сегодня Филиппа Уорда? –сменила тему девушка.

– Он меня. –резко ответила Одри. Она не могла видеть, как прячет улыбку Грейс. – Главное, чтобы Лилит об этом не узнала. Иначе будет очередная истерика, но довольно ссор в Валентайне. Нам по шестнадцать. Мы можем обойтись и без этого.

– Надеюсь…Спокойной ночи, Одри. Желаю не влюбляться в тех, кто принимает тебя за другую.

– И тебе того же. –с усмешкой ответила графиня.

Уже через пару минут дыхание обеих выровнялось, и они мирно заснули под слышимый вой метели за окном и потрескивание дерева в камине.

Одри снился поцелуй, вновь тепло губ и карие глаза Филиппа Уорда. Она понимала, что не могла влюбиться всего за пару секунд. Просто она ярко запомнит этот день, девушка всегда знала, что будет помнить первый поцелуй так же ярко, как помнит каждый действующий рецепт из алхимического учебника. Ведь у каждой в голове остается образ, который впервые проявил к ней внимание, ласку.

«Может и вправду…любви достоин тот, кто ее не ищет.» -думала Грейс, наблюдая утром, как Одри впервые за последние полгода (а то и больше) опрокидывает колбы, и они со звоном разбиваются об каменный пол. Следом падает и миска с рыбьими костями, которую старшая сестра случайно касается локтем.

– Я сегодня такая рассеянная.

– Просто твои мысли впервые заняты не только алхимией, ты это знаешь. –с хитрой улыбкой произносит Грейс.

Они обе поворачиваются на распахнутую со скрипом дверь, это пришла Лилит, в руках у нее конверт с жирной золотистой печатью.

– Это от Филиппа. Хотела, чтобы и вы услышали. –графиня сияла. Пятна были едва заметны на ее коже, все же не быстро, но компрессы помогали. Девушка вскрыла печать.

– Стой, там же мое имя! –отобрала конверт Грейс.

– Но оно предназначено мне! Филипп просто перепутал.

– Сомневаюсь. –вступила в перепалку Одри. Она боялась, что там будет сказано о ее поцелуе с герцогом.

– Давайте прочту я, а потом и скажу, кому оно, ладно?! –взвизгнула Грейс так, что ее сестры замолчали. – Чужие письма читать не принято. А оно, хотя бы официально мое.

Повисла тишина и шатенка достала листок, исписанный наполовину размашистым подчерком герцога.

{«Дорогая Грейс Валентайн, я наблюдал за Вами с дебютного бала сезона. Вы очаровываете светом и простотой, что не могло не подкупить меня. Мне не верилось, что Вы подарили мне вчерашний вечер. Как только я вернулся домой, написал это письмо и отправил его гонцом на самом быстром жеребце во всем королевстве. Окажите мне честь побыть с Вами наедине дольше трех секунд и поцелуя длинною в вечность. Приезжайте на бал в честь юбилея моей матери, двенадцатого января. Вы будете почетным гостем и долгожданнее королевской семьи.

Искренне Ваш герцог Филипп Уорд»}

– Ты целовалась с Филиппом? –на выдохе спросила Лилит у Одри в ту же секунду, как младшая из сестер произнесла имя дома отправителя.

– Это не важно, он думал, что это ты.

Отбежала за стол старшая, желая скрыться от гнева Лилит, которая погналась за ней.

– Влюблен в меня, проводит вечер с Лилит, а целует Одри! –всплеснула руками Грейс – Где это видано!?

– Вот именно. Он не думал, что целовал тебя. –девушки скакали по осколкам от колб вокруг стола – Уорд вообще считал, что мы с тобой Грейс. –говорила Одри.

– Да он просто смеется над нами. Даже не знаю, как этот Филипп выглядит! Любил бы, тогда знал, что я в жизни не надену такое зеленое платье. –все замерли и уставились на Грейс – Что? Это правда. Оно отвратно, Лилит. –доверительно кивала головой графиня – А этот вырез и ужасные волны на рукавах…кошмар.

– Ты говорила, что тебе нравится! –обвинительно заявила графиня.

– Я даже не помню, когда ты меня приглашала на примерку твоих нарядов. Скорее всего в тот момент в руках у меня был роман, а тебе известно, что это значит.

– Ну держись…

Теперь началась другая игра. Грейс выбежала из лаборатории и поспешила спуститься по лестнице и забежать в галерею. На самом деле, она не знала, что будет, если сестра ее догонит. Но так всегда…за тобой гонятся, и ты начинаешь бежать.

Грейс удалось скрыться за поворотом. Она слышала каждый шаг Лилит и каждый удар своего сердца. Она умела скрываться, если это было необходимо. Средняя сестра прошла мимо. И тогда Грейс поспешила через второй вход уйти к себе в спальню. Письмо она все еще сжимала в руке.

Филипп ей не был нужен. Главное, чтобы так же было и с Одри. Младшая графиня всегда больше переживала за нее.

– Леди, вы опаздываете на занятие! –Грейс чуть не врезалась в Елизу.

– Довольно с меня музыки. Лучше пригласи художников графства.

– Леди, уметь музицировать важно. –не унималась женщина. Грейс вспомнила, что в этом году воспитательнице будет шестьдесят.

– Елиз, мне нужно подготовиться к портрету и выбрать художника. Вечером жду их работы.

Грейс могла быть непреклонной, но не любила. Сейчас, ей казалось, что она обидела женщину, хоть хозяйка и не должна так переживать о чувствах прислуги.

Одри в это время подметала в лаборатории. Никому нельзя было сюда ступать, кроме ее сестер, ключ в единственном экземпляре хранился у нее на шее. Банально, но так старшей было спокойнее, хоть и отец делал так же, но несмотря на это все закончилось плохо.

Он грезил алхимическими науками. Но был рядом ненамного дольше, чем мама. Граф пытался исцелить жену, как только об этом узнали -заподозрили неладное. Король получил пару доносов и весь замок перевернули с ног на голову, как рассказывает Елиза. Его тут же взяли под стражу, когда раскрыли лабораторию. Все думали, что его отправят в темницу, но мужчина был готов и на смерть, потому что только пришли за ним, как Единый пришел и за мамой.

Сегодня Одри вновь вспомнила эту историю. Ведь было шестнадцать лет, как не стало графини Валентайн. Благо, дядя поручился за трех племянниц и титул остался при них, иначе бы все наследие ушло в казну.

Слез никогда не было. Ведь странно плакать по людям, которых ты даже не помнишь, а портреты…на них граф и графиня были счастливыми, этого хватало.

Одри потуже затянула шнуровку на сапогах и надела меховую накидку, чтобы отправиться в дальнюю часть двора замка. Там, в тени хвойных деревьев стоит небольшая часовня. Дорожка к ней всегда вычищена осенью от листьев, весной от слякоти и грязи, а зимой от снега.

Единственная, кто в этот день не молилась за бывшую графиню Валентайн была Грейс. Она каждый год уезжала в город вместе с телегами продовольствия. Кормила нуждающихся, раздавала хлеб и горячую похлебку. В ответ ей отвечали улыбками или молитвами за нее. Только не это нужно было младшей графине, которая сейчас стояла вместе с обозами и кухарками из замка на площади.

– Ваша Светлость, вам помочь? –немногие подходили за едой, бедных было не так много в графстве, в основном детвора столпилась около корзин с горячими кренделями.

– Не отказалась бы, милорд. –улыбнулась Грейс.

Дело пошло складно.

– Благодал-лю, леди! –сказал мальчишка лет шести.

– Удачи! –ответила в след графиня.

Хорошо, что девушка решила взять несколько запасных корзин, потому что люди разошлись, а осталось меньше десяти мягких и сахарных кренделей.

– Вы мне помогли, а я даже не знаю вашего имени. –говорила Грейс незнакомому брюнету, меняя перчатки на теплые варежки.

– Меня зовут Генри, леди Грейс.

Он был выше нее. Щеки алые от мороза, вязанная шапка из белой шерсти, легкая накидка.

– Единый, вы дрожите. Сара! –позвала графиня помощницу главной кухарки. Она тут же налила из железного сосуда горячий чай. – Здесь все из нашего сада. Полезнее ничего не придумать, поверьте. Имбирь придаст вкусу, а брусника поможет не заболеть.

– Вы очень добры, госпожа.

Это обращение всегда смущало девушку. Пока прислуга готовилась к обратному пути Грейс решила поговорить с парнем.

– Чем вы занимаетесь, Генри?

– Учусь в художественной школе. Благодаря вашему отцу у нас есть такая. В столичную академию мне не светит, но здесь я перенимаю опыт хороших мастеров.

– Кого же посоветуете для портрета?

– Конечно же мастера Лоунса. –порывисто сказал юный художник, но тут же смутился своей резкости, Грейс нравилась живость парня. – Кому-то его стиль покажется устаревшим, но уверяю, лучше, чем он, портрет никто не напишет.

– Приму к сведению. Спасибо за помощь. –Грейс подал руку один из стражников, и она села в карету, шепнув: – Узнай, где живет этот Генри и скажи Саре собрать для него корзину со съестным.

Графиня была уверена, что любая работа должна быть вознаграждена.

В это время в часовню к Одри присоединилась Лилит.

– Я не сомневалась в том, что ты не поехала с Грейс.

– Она даже не предлагала, знала, что бесполезно. –отвечает Одри.

Ее сестра садится рядом, и они вместе пытаются увидеть в скульптуре Единого что-то новое. Перед ними на постаменте стоит мужчина, острые черты лица, ни бороды, ни волоса на голове, на нем длинная мантия, такая, что закрывает все тело. Он смотрит вниз, почти себе под ноги, как бы наблюдая не только за графинями, но и за всеми, кто ходит по его земле, но разве это не земля Валентайнов? Отнюдь…везде, где есть вера Единого все принадлежит ему.

– Если…тебе он так нравится, я уступлю. –неожиданно говорит Одри, разрывая внутреннюю философию, которая постоянно накатывает в часовне.

– Нет, сестренка. Грейс права, уже завтра я о нем забуду. Не стоит. Я выхожу из этой игры. Поезжай к нему и будь что будет. –впервые средняя Валентайн произносила нечто настолько взрослое. Она признала, что не испытывает сильные чувства, возможно, просто не способна на это.

Одри стала сомневаться и не верить себе, потому что пыталась слишком часто обманывать внутренние инстинкты. Она знала, что стоит побыть одной, может тогда, она сможет найти истину.

– Сомневаюсь, что герцог так важен, хоть и замечу, что богат и влиятелен.

Легкая улыбка скользнула по губам старшей графини.

– Но он не тронул твою душу…-поняла Лилит.

– Тронул, но не настолько, чтобы я возвысила его над тобой. Никто не встанет между нами. –проговорила она, не сводя глаз с Единого, будто заклиная бога на исполнение своих слов.

Уже вечером все сестры стояли напротив четырех картин.

– Что это? –спросила Лилит, кивнув в сторону холста с изображением геометрических фигур.

– Леди, это модное направление в изобразительном искусстве. Сейчас даже у королевской семьи меняют половину галереи на такие картины.

– Какая разница, что модно? –Одри наклонила голову, думая, что она просто не понимает эту странную композицию – Не хочу, чтобы меня помнили в качестве квадрата.

– Я тоже. Здесь представлена работа мастера Лоунса? –ходила вдоль импровизированной выставки Грейс.

– Несомненно. Вы же слышали, он рисовал еще ваших родителей. Третья работа справа.

– Думаю, что мы выберем его. –сказала Одри за спиной Грейс.

– Пошлите за ним завтра. –подтвердила Лилит.

Грейс же рассматривала работу Лоунса. Он и вправду способен их написать. Девушке нравилась детальность и свет в картине перед ней.

Замок представал перед средней каменной глыбой, ей было комфортно лишь с кем-то в нем или в своих покоях, но не наедине с холодными стенами, ленивым огнем в камине и дорогой мебелью.

И эту ночь Одри с Грейс провели вместе. Одри рассказала сестре об уступке Лилит.

– Предлагаешь ехать мне? –не поняла младшая.

– Это твое приглашение, делай, как знаешь.

Грейс любила принимать решение, ей казалось, будто это игра. Промах или точно в цель…покажет время, но сейчас она решила, что не будет торопиться с ответом.

– Я страстно люблю Валентайн, Одри. Для меня будто болезнь любая разлука с ним.

– Это странно. Ведь ты так жаждешь изменений.

– Если и отправлюсь, то со спокойной душой. Ведь вы будете дома.

Лилит же не спала, даже находилась не в кровати, а в уборной. Девушка вылила целую колбу рыжей жидкости в ванну, наполненную слугами на две третьих теплой водой. Медленно забралась в нее и одним движением руки распустила длинные волосы. Они опали, тонув в воде, тогда Лилит вздохнула и погрузилась в ванну целиком. Сейчас следовало подождать пару минут, а затем сменить воду, чтобы отмыть тело.

Утром Грейс выронила вилку, а Одри просто замерла, когда увидели Лилит.

– Ты так и на портрете хочешь выглядеть?

Средняя из сестер намотала рыжий локон на палец и ослепительно улыбнулась.

– Да, так все поймут, что я –это я! И ни с кем не спутают. Эффект от краски должен продержаться больше десяти дней.

– Слава Единому. –негромко проговорила Грейс.

– Почему же? Неужели тебе вновь не нравится мой внешний вид, так ты скажи, сестричка. –ядовита проговорила рыжеволосая.

Одри ударила рукой по столу. Хорошо, что Елиз еще не успела подойти.

– Никаких ссор за столом. Сядь, Лилит. –жестко произнесла старшая. Ее послушались, удивительно.

Одри всегда боялась того, что одна из сестер сможет встать против нее, попытаться перетянуть штурвал управления Валентайном и ними. Но пока этого не произошло, и шатенка могла спокойно ставить все на свои места.

В следующий раз собрались девушки вместе лишь на следующий день, когда приехал художник. Все тщательно готовились к его прибытию. Выбирали платья, свет, цветы, фон, прически. Одной-то девушке в замке все это выбрать и сделать проблематично, а в Валентайне их три!

Все были в сборе. Грейс с улыбкой взглянула на искусственные цветы, мастер был настоящим профессионалом. Тонкие стебельки, нежные бутоны и крошечные крапинки пыльцы на белоснежных лепестках.

В этот момент дверь хлопнула и в комнату, являющуюся гостиной вошел художник и его подмастерье, Генри. С одного взгляда на младшую можно было понять, что они знакомы. Парень нес мольберт и холст, казалось бы, без особых усилий. В руках у пожилого мужчины же был объемный чемоданчик, который он раскрыл и тут же поставил на тонкие ножки.

– Доброе утро, Ваши Светлости! –кивнул он.

Девочки ответили тем же и без лишних разговоров устроились так, как желали, чтобы их запомнили последние четыре года.

В светло-коричневое кресло садиться Одри, разглаживая юбки. Грейс устраивается рядом, на подлокотнике, частично ее платье закрывают цветы. Лилит же стоит, опираясь рукой о спинку кресла. В миг они приняли официальное выражение лица, даже солнечные лучи, касающиеся хорошенького личика младшей, не заставили ее зажмуриться.

Художник пару секунд смотрел на них, даже подходил ближе, будто осматривал. Генри подготовил для него рабочее место. Они лишь на секунду пересеклись с Грейс взглядами, ее губы дрогнули в улыбке, но она тут же собралась.

Художник отмечал, что цветы ни разу не будут здесь лишними, наоборот, дополнят однотонный наряд младшей графини и даже немного сольются с персиковым платьем. Одри же будет практически в центре композиции и на нее мастер положит небольшую тень, а Лилит…на самом деле она не очень вписывалась.

– Леди Валентайн, вы желаете быть на картине с таким цветом волос? –задал негромко вопрос художник.

– Да. –последовал решительный ответ.

– Не твори глупость, на нее будут смотреть следующие поколения. Пожалуйста, исправьте на картине волосы леди Лилит. –не выражая ни эмоции на лице, сказала Одри.

– Не хотите, так и не надо! Стыдно со мной быть изображенной, довольствуйтесь отсутствием! –раздраженно сказала средняя и все слышали быстрый стук каблуков.

Одри хотела пойти за ней, но Грейс взяла ее за руку.

– Не стоит, у нас никогда не было изображения вдвоем. Может, это к лучшему. –смотрела прямо в серо-голубые глаза сестры младшая, но потом повернулась к художнику и Генри – Мы хорошо смотримся?

– Прекрасно, графиня.

Мастер Лоунс делал быстрые и уверенные штрихи по холсту.

Тут, сестры Валентайн почти услышали, как выругался художник, когда дверь неожиданно хлопнула и испугала его. Это вбежала служанка.

– Леди Грейс, к вам приехал герцог Уорд, жаждет встречи с вами. –пролепетала девушка.

– Это тебя, Одри.

Старшая засомневалась.

– Хочешь, я ему все объясню? –графиня не ответила, ей было неловко признавать смятение.

Грейс вздохнула, на секунду прикрыла глаза, ей нужно было оставлять спокойствие. С улыбкой посмотрела на художника, думая извиниться и пригласить его в другой день.

– Простите, мастер Лоунс, Генри. Я очень благодарна, что вы приехали. –она встала и подошла ближе к мужчинам. – Возникли непредвиденные обстоятельства. Может, вы пока что напишете мою сестру?

– Как вам будет угодно, графиня. –кивнул мужчина и поцеловал ей руку.

Так же поступил и Генри.

– Возвращайтесь…-шелестом услышала его голос, когда закрывала двери.

Грейс практически бежала по лестнице, ей не нравилось заставлять других ждать, лишь на последнем пролете она замедлила шаг и уже чинно, без лишних взглядов спускалась к Уорду.

Думала о том, что надо бы ему разъяснить ситуацию.

– Грейс…-лицо парня в миг засияло.

Она встала перед ним в паре шагов.

– Ваша Светлость. –сделала легкий книксен девушка, он в ответ кивнул.

– Миледи.

– Произошла небольшая путаница…дело в том, что не передо мной вы сняли маску на балу.

Это ничуть не поубавило радость блондина.

– Это не имеет значения, Грейс. Ведь вы были девушкой, кружащей со мной на балу во всех танцах. Никогда не забуду вашу улыбку и руки.

Он взял крошеную по сравнению со своей ладонь графини, она же ее с силой вырвала из хватки и с какой-то нервной улыбкой проговорила:

– Тогда была не я, а Лилит, моя вторая сестра.

Теперь Филипп принял более собранную позу и нахмурился.

– Кого же я целовал?

– Одри, просто…– графиня глубоко вздохнула – Так получилось. Теперь, когда вам все известно, поведайте цель визита и кого вы все-таки ждете на именины вашей матушки.

Девушка последовала в ближайшую гостиную, давая понять, что нужно идти за ней. Пыталась держаться Грейс строго, повторяя манеры Одри, но выходило из рук вон плохо.

В голове герцога крутилось сотни вопросов, все никак не могло встать на свои места. Парень не блистал умом, хоть был и из почтенного древнего рода.

– Я приехал, потому что не мог дождаться встречи с…леди Валентайн. –нашел компромисс он – И все еще буду рад любой из вас на балу. Разумеется…

Дверь гостиной закрылась, и парень легким маневром зажал Грейс у стенки, как делал во время поцелуя с Одри. Почему-то это напугало девушку. Ей стало тяжелее дышать, но не из-за накатившей страсти…казалось, что герцог ее расплющит по стенке или сделает нечто неподобающее.

– Разумеется, что? –шепотом проговорила она.

– Помню я только вас. Каждая мысль посвящена вам, как и вздох…

Он посмотрел сверху вниз на губы Грейс. Тогда ей хватило смелости выставить перед собой руки и несильно оттолкнуть Филиппа, так, что он понял, как следует поступить.

Когда герцог сделал пару шагов назад графиня могла спокойно вдохнуть.

– Неужели вы испытываете ко мне подобие чувств?

– Не просто подобие, мне известна истина ощущений.

Чтобы разорвать паузу графиня взяла колокольчик среднего размера с низкого столика и потрясла им. В миг вбежало два человека из прислуги.

– Чаю? –неловко спросила Грейс.

Разве не этим пытаются занять глотку собеседника, если не хочется слушать его речь?

– С удовольствием.

Висела тишина, только когда перед аристократами поставили поднос, Уорд сказал:

– Валентайн прекрасное графство.

– Не могу не согласиться и к несчастью сказать подобного про вашего герцогство. –он чуть не подавился – Я там ни разу не была.

– Не беда. Вы же приедете на бал? Или…отправитесь сегодня со мной?

Грейс отвернулась на пару секунд к окну, думая, что начинается метель и неприлично выгонять герцога в такую погоду. Только к следующему утру успеют расчистить дороги.

Пока мысли графини сами собой неспешно шли, Филипп решил совершенно, не боясь быть пойманным, вылить крошечный пузырек в чай девушки. Все мы понимаем, что это было и для чего.

Герцогом парень стал не так давно, а вот идиотом был и остался. Филипп успел проиграть и прогулять чуть меньше половины наследства отца, благо, судостроительные фирмы приносили доход, хоть и очень медленно. Тогда, чтобы не ждать мешка с золотом у порога, он решил прийти к нему сам. Недавно, в замке Уорда гостил дядя Валентайнов, который успел расхвалить не только девочек, но и их приданное. Тогда Филипп обратился к одному алхимику и шантажом прибрал к рукам любовное зелье. Простая магия…ничего необычного.

Грейс сделала роковые несколько глотков и предложила герцогу остаться в Валентайне на ночь. Филипп лишь поблагодарил графиню, а затем ему не было надобности строить из себя влюбленного благородного юношу. Валентайн уже была на крючке, только он забыл о том, кого она любит и без зелий.

Лилит в это время сидела в уборной и пыталась отмыть волосы от краски. И вправду гадкая была идея. Просто глупая и нелепая! Только волосы испортила, теперь они не блестят и в любую прическу ложатся неохотно, будто солома. Смешно, что сестры были правы, просто Лилит не хотела этого признавать. Девушка всегда верила, что разбирается в жизни больше, хоть и читает меньше. Главное ведь опыт! Оказалось, не так.

Одри позировала недолго, после же удалилась, сказав, что желает все завершить позже. Она попросила подготовить комнаты для художника и подмастерья.

Предчувствие у старшей было странное, казалось, будто кто-то страшный караулит за углом…так и случилось. Она столкнулась с Филиппом Уордом.

– Леди Валентайн, прошу прощения.

– И вам добрый день, милорд. –поправила волосы девушка, поспешив скрыться.

Губы вновь обожгло, будто от поцелуя, хоть они почти и не коснулись друг друга.

Филипп успел подумать, как хорошо, что он выбрал именно Грейс. Потому что другая графиня Валентайн целоваться совершенно не умеет.

Сестры встретились лишь за ужином, где они обязаны были присутствовать из-за неожиданного гостя и двух художников. На самом деле не было нормой садить аристократа королевской крови и обыкновенных горожан за один стол. Но Одри решила, что иначе получится еще неудобнее.

Зелье уже начинало действовать на сознание младшей, она не могла свести глаз с Филиппа, хоть и пыталась. Герцог же оказывал ей разные знаки внимания, ненароком касался, причиняя вред не только Грейс, ведь так помутнее в ее рассудке становились сильнее, но и Генри. Странно, что восемнадцатилетний парень, выросший на окраине графства, перенявший талант от матери, ломавший руки и пальцы во время драк не один раз (за счет этого Генри научился в равной степени орудовать обеими руками), все еще держался, чтобы не показать свое недовольство.

А история была следующая…

Семья Генри никогда не жила в достатке. Он рисовал редкими углями на тонкой, коричневатой бумаге, выданной в школе. И на праздники получал подарки только от одного человека…конечно же, это была Грейс. С раненого детства он помнил девушку с волосами оттенка шоколада. Открытие этого цвета сделать ему помогла так же младшая Валентайн, когда раздавала конфеты в тонких обертках после сбора урожая.

И Генри рисовал ее улыбку, глаза, помнил все до детали. Ему казалось, что и через десятки лет ни одна черта не ускользнет от него, ничего не изменится. Будет все тот же прохладный взгляд, лучезарная улыбка. Юнец жадно запоминал и вглядывался в аристократичное, но нисколечко не надменное лицо. Подарком были не сладости и не спонсирование академии художеств и школ, а она…вся Грейс в целом, хоть и далеко, в замке за высокими стенами, но была только для него. Удивительно, как человек, повидавший в своей жизни нищету, смерти, болезни и столько крови способен разглядеть нечто светлое, и создавать уникальные картины.

Для многих это оставалось загадкой, но Генри знал правду, все благодаря девушке в замке, Грейс Валентайн.

Лилит сидела за столом угрюмая, ее голова была покрыта изысканной тканью с ручной вышивкой. Стереть цвет не удалось. Одри же пыталась поддерживать разговор. Спасением для всех оказался мастер Лоунс. Он рассказывал об искусстве почти час. За это время ему успели сменить блюда, остальные узнать почти все о развитии культуры в Валентайне…ну, кроме Грейс. Ей не нужно было слышать никого, исключением являлся Филипп.

Ее серо-голубые глаза сияли, на щеках играл легкий румянец. И уже выйдя из-за стола, девушка согласилась отправиться вместе с герцогом к нему в замок.

Такой расклад не устраивал Одри, но запретить подобное она была не в силах. Графиня думала, что может быть, это судьба. И Грейс станет герцогиней, ей нравится Уорд, значит, шанс есть. Только чем он сумел зацепить ее сестру? Это предстояло выяснить гораздо позже.

А пока что Грейс отправилась к Одри в спальню, когда переоделась.

– Ты думаешь, я поступаю глупо?

– Вовсе нет. Главное, не забывай, где на самом деле твой дом, сестренка.

Глаза Грейс наполнились слезами, она уткнулась носом в спину Одри.

– Не представляешь, как я не хочу ехать, но меня тянет, как никогда. Кажется, будто не мое желание. Это пугает.

– Валентайн за твоей спиной, не вздумай бояться…

И на следующее утро такой мысли и не могло возникнуть в окончательно отравленной голове младшей Валентайн. Она с улыбкой, без тени сомнения приняла руку герцога и села с ним в дилижанс, помахав Лилит на прощанье, благо Одри согласилась отправиться с ней.

Девушка и не подразумевала, что за ней с четвертого этажа наблюдает Генри, который еще не был готов отпускать единственный свет в его жизни.

Лилит не особо грустила, надеясь, что Грейс найдет то, что так давно ищет. Сама же графиня решила взяться за очаровательного подмастерья художника. Не терять же время напрасно. Надеюсь, ему нравятся рыжеволосые.

Одри чувствовала себя неловко наедине с искрящимся от смеха и эмоций воздуха между Филиппом и Грейс.

Они приехали в Уордхолл лишь к ночи. Их поселили в просторные апартаменты в гостевом крыле. Грейс нравилось все. Шторы, ковры герцогства, а особенно их хозяин. Старшая графиня пыталась запомнить, как все устроено и может быть лучшее передать Валентайну.

Так незаметно шли дни. Лилит, поняв, что Генри к ней равнодушен и увидев свой законченный портрет, отправила художника с подмастерьем в город, сама же поняла, что умирает со скуки. Да еще к ней и бумаги какие-то принесли! Обычно они разбирались в них вместе с сестрами.

Ей следовало принять решения, которыми обычно занималась Одри…решить кого помиловать, а кого бросить в тюрьму. Средняя сестра внимательно вчитывалась в преступления, совершенные гражданами Валентайна, в замок доставляли лишь что-то серьезное.

Обычно она бы без особых раздумий отправила убийцу в тюремное заточение, но не сегодня…ее зацепило имя, которое она слышала пару раз. Ким работает в ювелирной лавке, собственноручно изготавливает сложные украшения, парой из которых владеют и графини. И теперь двадцатидевятилетняя девушка убила какого-то мужчину?

Наверно, роль сыграло и отсутствие дел, потому что Лилит отправилась разбираться с произошедшим. Ее сестры же обживались в Уордхолле. Познакомились с матушкой Филиппа, Одри следила за тем, как устраивают балы, а Грейс проводила много времени с герцогом. Старшая боялась, что пока они наедине, то не сможет уберечь сестренку от беды. Ее больше всего поразило, когда в гостиной Одри играла на скрипке (инструменты здесь были выше всяких похвал), а Грейс читала роман, привезенный собой, зашел Филипп.

– Чем ты занята? –он позволял себе называть девушку на «ты».

– Читаю, как прошел день?

Серо-голубые глаза в миг наполнились светом, и она с обожаем посмотрела на парня.

– Не занимайся ерундой, пойдем, я тебе покажу, чем занимаются настоящие мужчины.

Он буквально вырвал книгу из ее рук и одним движением кинул в камин, подняв небольшой столб пороха. Одри перестала играть, и сделала рывок. Графиня не понимала, чего хочет больше: спасти книгу, защитить от такого обращения Грейс или ударить Филиппа. Но один взгляд сестры…всего лишь взгляд ее остановил. Одри застыла, потому что осознала: если навредит Филиппу, то навредит и Грейс. А этого она не сделает.

Вместе с Уордом Валентайн в тот вечер отправилась в зал для фехтования, где около двух часов смотрела, как над ее возлюбленным одерживает победу учитель.

Одри же хватило пару дней, чтобы увидеть, что ее сестра обожает этого мерзкого (на взгляд Одри) парня.

И поэтому старшая графиня молчала…хотела найти для Грейс другую книгу, но библиотека была настолько скудна в этом огромном замке, что, полки оказались практически пусты.

Вскоре прошел и бал, где парочка не могла оторваться друг от друга. Одри хотела с кем-нибудь обсудить эти странные отношения, но в Уордхолле она не доверяла никому. Правда, на приеме ей посчастливилось познакомиться с одной невероятно начитанной виконтессой, которая обещала, что пришлет в Валентайн книгу популярного современного философа с его автографом.

Одри не знала, к чему приведет все это, но надеялась на худший исход, как бы ей не было стыдно подобное признавать. Казалось, будто сестра перестала быть собой, даже говорила иначе. Ни одна беседа не проходила без упоминания герцога, это не на шутку раздражало, но Одри терпела, позволяла отпускать колкости лишь в своей голове.

Невероятно быстро пролетели три недели. Лилит занимала себя детективными расследованиями. Ей это понравилось, как только она смогла спасти бедную девушку из ювелирного, которая пыталась лишь защититься, но грабитель после удара упал не очень удачно.

Теперь в городе любили справедливую графиню, но несмотря на это, девушка надеялась, что до праздника первого дня весны вернутся сестры и ей не придется раздавать сладости за Грейс и продолжать заполнять бумажки за Одри. Лилит прекратила крутить романы с каждым по очень простой причине –нехватка времени. Может, это и к лучшему, а вот Грейс с Филиппом удалось ошарашить Одри.

– Сестра…ты не замечаешь на мне ничего…новенького? –еле сдерживая хихиканье и улыбку, спросила младшая.

– Я не видела у тебя такого платья. Филипп подарил?

– Да не это! –Грейс подбежала ближе к сестре и села на софу около нее.

– Надеюсь…-Одри сглотнула, увидев золотое кольцо с небольшим камнем на пальце сестры – ты не ответила без моего совета «да».

– Думала ты будешь рада за меня! –возмутилась невеста – И это не тот вопрос, в котором я не уверена.

Графиня то и время касалась украшения на правой руке и чуть ли не повизгивала от восторга.

– Тебе шестнадцать, ты не можешь выходить замуж без разрешения опекуна и обещать свое сердце.

На самом деле Одри было дурно. Хотелось выбежать на холодный воздух, чтобы он пощекотал изнутри легкие и выдохнуть едва заметным облачком, а затем прикрыть глаза…через минуты две сделать то же самое с Грейс, вдруг это приведет ее мысли в порядок.

– Не думаю, что дядя будет против. Узнаем об этом в Валентйне.

– Мы возвращаемся? –спокойно спросила старшая.

– Конечно, нужно собрать остальные вещи для перевозки в Уордхолл, затем попросить у дяди разрешение при всех, рассказать обо всем Лилит. Я так по ней скучаю!

– Я тоже. –массировала пальцами виски Одри.

– Устроим бал, как я и собиралась, помнишь? Это будет великолепно. Все сделаем быстро, леди Уорд меня всему научила. Единый! Я буду леди Уорд младшей!

Шатенка, сидящая перед ней поняла, что бесполезно сейчас что-либо говорить. Стоит подождать и эйфория пройдет. Так ведь? А в Валентайн Одри очень хотелось. Хоть она и переписывалась с Лилит и по словам сестры дела шли неплохо.

Уже через пару дней Грейс, ее неофициальный жених, матушка Филиппа и Одри отправились в Валентайн. Герцогиня все время ворчала о плохих дорогах, неудобном сидении и о том, как ей не хватает места. К слову, леди здесь нужно писать с большой буквы, потому что пять четвертых сидения, на которых они сидели, делили с Одри, занимала именно Уорд. Старшая Валентайн же уставилась в окно, дабы не видеть едва касающихся грани приличия прикосновений Филиппа к своей сестре. Когда они приехали на территорию Валентайна все резко изменилось. Пахло не лесной чащей и конями, а свежей выпечкой, слышался смех.

– Какое поганенькое местечко. –подвигая своей пятой точкой в пышных юбках сказала Уорд, еще сильнее вжав графиню в стенку дилижанса.

– Это Валентайн леди, и он великолепен. –Одри была не прочь выйти прямо сейчас и пройти через весь город к замку, потому что вправду не думала, насколько сильно ее заденет оскорбление ее дома.

– Уордхолл тоже прекрасен. –уверила Грейс.

– Если он не был бы по уши в грязи, не окружен водой и фабриками. –пробормотала старшая, но ее все равно услышали.

Дальше ехали в тишине, прерываемой осуждающими вдохами и надуванием пышной груди герцогини.

Приехав, Одри выскочила из транспорта и помчалась к Лилит, замок казался ей другим. Старшая Валентайн еще не знала, как скоро ей придется покинуть его вновь.

– Я получила твое письмо о приезде буквально пару часов назад. Без вас Валентайн будто мертвый, а, что здесь делает…-Лилит вовремя перешла на шепот.

– Это ужасно, но Грейс сделали предложения.

– Не может быть. –заулыбалась графиня – Что же тебя не устраивает?

– Без понятия.

Грейс вывел под руку герцог, его мать же пришлось придерживать бедному стражнику, который чуть не упал, но стойко выдержал подобное испытание.

Одри отправилась в замок, поздоровавшись с Елиз, а затем скрылась на целый день в своей лаборатории. Все-таки она ни по чему так не скучала, как по просторной комнате с приятно пахнущими баночками и склянками.

Лилит говорила с Грейс. Ей понравилась идея бала и теперь все были в подготовке, пока Филипп со своей матерью оценивали богатство приданного невесты.

Старшую Валентайн никто не хотел слушать даже по поводу напитков и списка гостей, этим занимались Грейс с Лилит, последняя из которых могла внести парочку изменений.

– Нас так и не изобразили вместе. Не думаю, что потом смогу провести много времени здесь. –говорила младшая.

Тогда было решено вновь позвать художника, прямо перед балом. Но атмосфера царила иная. Да, волосы Лилит стали привычного цвета. Грейс надевала все те же светлые платья, только теперь на ней было кольцо, которое сложно оказалось не заметить цепким глазам художника и его подмастерье. Генри из-за этого заметно разозлился. Не то чтобы парень не предполагал такой исход. Все же, сказок не бывает, но внутри у юного художника нарастал горячий ком боли. Он пытался не показывать своих чувств, только ему это плохо удавалось. Он даже пролил краску, случайно задел мастера, из-за этого пришлось переделывать небольшой кусок картины, а Генри получил строгий взгляд Лоунса. Работа значительно задержалась и требовался еще один день.

Бал начинался уже завтра, а покинуть Валентайн Грейс должна была на следующий день после него. Поэтому согласилась закончить все следующим вечером, когда завершится официальная часть.

Наступил новый день и Одри думала, что не должна вмешиваться и стоит отбросить попытки уговорить дядю не давать соглашение на этот глупый брак. Ведь ее сестра еще ребенок! И неважно, что выдавали замуж сейчас любую девочку, способную рожать наследников. Старшая графиня считала, что ни она, ни ее сестры не созданы для того, чтобы обеспечивать мужей новым поколением аристократов. Должна быть цель гораздо значимее.

Повторюсь, что Одри была уверена, что когда-нибудь великое открытие, сложенное из простого, поможет ей стать великой. Мечты мечтами, но и о них забывать не стоит, пока есть шанс.

Лишь увидев дядю Брута и его жену, она поняла, что даже стоя на коленях не сможет уговорить не давать согласие.

Мужчина в миг нашел общий язык с герцогиней и был невероятно ласков с Грейс. Единый, но не может же быть так, что ее сестра уже завтра покинет Валентайн и больше не вернется, а в следующий раз увидится с родными только на свадьбе.

Глаза Одри периодически наполнялись слезами, это не мог заметить никто иной, как виконтесса, Каролин Адамс, знакомая ей еще с бала в Уордхолле. Она сдержала свое слово и прислала книгу, которую Одри не успела даже распечатать.

– Никто не должен выходить замуж, пока не поймет для чего ему это. –виконтессе было восемнадцать. Ее выдали замуж в четырнадцать. Детей у нее не было, а мужа она видела раза два в год. Он был писателем, любившим славу, от того колесил по миру со своими поэмами, зачитывая их на каждой площади и балу, где бывал.

– Только вот Грейс это не остановит.

– Мой брат работает помощником королевского казначея. –доверительно шепнула она, отводя Одри подальше от шумной музыки. – Уордхолл разоряется. Траты превышают заработок в несколько раз. Если ты думаешь, что твою сестру не вразумить, то попытайся шантажировать герцога. Ведь кроме тела и денег этому мальчишке ничего не надо.

Она была с Филиппом почти одного возраста, но говорила и думала на десятилетия мудрее. Ее ум, как самый мощный каркас держало чтение и общение с великими людьми.

– Думаешь сработает? Мне кажется, что он хочет от меня избавится. Я единственная из Валентайнов не доверяю его семейке.

– Не беспокойся. Он не так глуп, чтобы быть бесстрашным.

– Я отплачу за твою помощь, Каролин. –улыбнулась Одри и поспешила на поиски герцога Уорда.

Он оказался в соседнем коридоре, куда остальным проход был закрыт. Одри уверенно шла на голос и остановилась у поворота, поняв сказанное.

– Не больше недели и она забудет всю жизнь до меня. –усмехался Филипп – Отрава попадет в мозг.

– Отрава? –говорил незнакомый мужской голос – Разве это не любовное зелье?

– Одно и тоже. –отмахнулся герцог, а Одри все поняла. Ее присутствие, казалось бы, почти заметили, ведь до поворота мужчинам оставалась пара метров.

Тогда девушка скинула туфли и побежала в Северную башню.

– Графиня! Стойте! –пытался остановить ее герцог, но Одри начала петлять по замку и вскоре оторвалась от погони. Влетев в лабораторию и заперев за собой дверь, Валентайн начала искать любое упоминание о любовном зелье, хоть это и не требовалось. Она знала, что в ее распоряжении есть только нейтрализующая формула, а сам эликсир ей вывести не удалось. Одри сверилась с книгой и начала работу.

– Давай же…

Хотелось смеяться от счастья. Наконец, она спасет свою сестру от этого злодея, каким-нибудь способом сдаст страже, но об этом она подумает позже. Ноги замерзали на каменном полу, а жидкость уже закипала, нужны были минуты.

– Именем короля! Откройте, графиня Валентайн! –стучались в ее дверь.

Сердце рухнуло куда-то в пятки, а кровь отхлынула от лица. За ней пришли…кто придумал пригласить на неофициальную помолвку офицера королевской стражи?

– Графиня! Мы знаем, что вы там!

Он еще и не один.

Одри могла думать только о сестре и нейтрализаторе. Она сняла колбу с огня, перелила в пробирку, спрятала ее в незаметном кармане на складках платья, а дальше…стоит сдаться? Попробовать уничтожить улики? Они не понадобятся, если доложил о ней не один человек, тогда даже проверять не будут.

– Выламывайте дверь! Она ненормальная! Кто знает, что случится. –слышала Одри противный голос герцога.

Окон в лаборатории не было, потайных ходов тоже. Бежать некуда, а дверь хоть и тяжелая, плотная, но практически древняя. Долго не протянуть.

Она взялась за ключ. Рука дрожала. Медленно повернула…два щелчка и перед ней тут же возникает офицер.

– Ничему вас опыт отца не научил, миледи Валентайн.

Герцог смотрит надменно, понимает, если Одри обвинит него, то графине не поверят…, казалось бы, Валентайн обречена. Да вот еще неудача! Ее повели через Восточное крыло, гостиное.

– Избавить вас от позора –высшее милосердие. –бормочет старый офицер.

Но графине надо обратно. Иначе ей не передать Грейс зелье. Говорить тяжело, все тело бьет ознобом, от перспективы будущего скручивает живот.

– Ваша Светлость. –из своей комнаты выходит Генри, растрепанный, испачканной краской одежде, дверь открыта, и она видит небольшой холст, явные черты ее младшей сестры на нем.

Не придумывает ничего лучше, как упасть ему практически в ноги, выронить склянку, а подмастерье ловко, будто отработанным движением, ногой ее подвигает за дверь.

– Для Грейс. –шепчет девушка, когда ей помогают встать – Только это поможет.

– Лучше идти в этом, так? –Филипп машет перед ней туфлями, оставленными в коридоре, и она тратит время на их надевание.

Почему-то теперь Одри было спокойно, она была уверена, что подмастерье ее понял.

– Скажи, чтобы мне нарисовали улыбку на портрете. –напоследок произносит она.

Генри смотрел в след старшей графини и знал, чего от него ждут. Но как это сделать и не навредит ли это Грейс? Восемнадцатилетний юноша добрался до средней Валентайн лишь на пару минут раньше, чем Филипп.

Ему повезло, что она отошла от остальных гостей, чтобы отыскать лжевозлюбленного.

– Ваша Светлость, мастер Лоунс очень извиняется перед вами и просит подойти буквально на пару минут. –не придумал лучше обмана брюнет.

– Только, если это ненадолго. Филипп вот-вот должен сказать о нашей помолвке, только его нет. -тревожно оглядывалась по сторонам Грейс.

– Один взгляд. –уверил Генри и практически потащил графиню к гостевым покоям, завел в свои и запер их.

– Где художник? –видимо, зелье успело помутнить и ум.

– Леди, я понимаю, что вам сложно в это поверить, но ваша сестра, Одри, просила, чтобы вы выпили это.

Он достал из тумбочки пузырек с темной жидкостью. Парень знал, в его руках то, за что людей сажают в тюрьмы.

– Моя сестра…Почему лично не отдала в руки? Или же окончательно спятила?

– О чем вы?

– Филипп говорит, что она не в себе.

– Простите меня за это, Грейс Валентайн.

– Что? –повернулась она.

Генри обхватил ее руками и поднял, графиня закричала, начала дергать ногами и руками. Парень положил ее спиной на предоставленную ему кровать, сел сверху на ноги и зажал руки, а сам же зубами начал откупоривать склянку.

– Ваша сестра в опасности, и она сказала, что только это поможет вам.

– Помогите! –не слышала его графиня.

Он влил ей в рот все до капли и в миг попытки вырваться прекратились, а дверь распахнул мастер Лоунс.

– Ты же не силой, Генри? –скрежещущим от старости голосом спросил художник.

– Нет. –серьезно проговорил мужчина, повернувшись к мастеру.

Сейчас Лоунс видел только спину своего подмастерье и ноги графини, а думал…не о самом приличном.

– Тогда не буду вас отвлекать, простите Ваша Светлость.

Закрыл за собой дверь он.

Генри выдохнул и посмотрел на Грейс. Ее глаза были раскрыты, по щекам текли слезы, а взгляд цепок, стального серого оттенка.

– Отпусти. –проговорила она.

Генри убрал руки и встал с кровати, протянув графине руку.

– Я была под действием чего-то так?

– Без понятия, но ваша сестра…ее вела стража.

Казалось, что Грейс этого не слышит. Она обхватила руками свое лицо.

– Теперь тело слушается меня, а голова яснее, чем обычно. Все это Филипп…как же…я…я его ненавижу.

– Он опоил вас приворотным зельем? Ваша сестра алхимик?

Подошел ближе юноша. Валентайн подняла на него глаза.

– Опоил…хотел взять в жены…Одри, она понимала, что все не спроста. Мы должны ей помочь.

– Думаю, ее уже увезли.

И это было правдой. Старшая графиня сидела в дилижансе офицера королевской стражи и понимала, как хорошо, что ее сестры не простились с ней. Иначе бы с них сталось выдать и себя, ведь Грейс и Лилит было известно о том, чем она занимается.

Очнувшаяся Грейс быстро взяла себя в руки и не могла отпустить от себя Генри. Он же ей помог, внес свой вклад и теперь не просто подмастерье.

– Нужно найти Леви Гонесса, он где-то здесь.

Все было сделано раньше, чем дядя Грейс и ее «жених» нашли ее.

Филипп не хотел терять ни секунды. Знал, что, если графиня узнает о том, что ее сестру арестовали, то сегодня не подпишет брачный договор.

Леди Уорд, дядя Брут, Филипп, средняя Валентайн и юрист Гонесс собрались в комнате, служащей кабинетом в замке.

– Одна роспись. –требовался росчерк пера графини. Дядя дал устное соглашение при юристе, этого достаточно. Уорды нетерпеливо ждали, пока большая часть собственности дома Грейс достанется им.

– А это ваши бумаги. –протянул листы Гонесс Филиппу. Тот непонятливо взглянул на родительницу, а затем и на юриста – Составляла леди Грейс.

– Я тебя люблю, дорогой, но также люблю и замок. Так, он весь становится твоим. –знали бы присутствующие, как тяжело ей приходилось лгать и не кривиться при виде этого отвратительного герцога.

Филипп усмехнулся, он знал, что под зельем Валентайн не сможет навредить ему или его кошельку, от того не думая расписался, а Грейс…она взяла и разорвала листок перед собой, а затем выхватила и договор Уорда. Юристу нравились такие сцены, и он устроился поудобнее в кресле. Составлять срочные бумаги он умел, не зря считался одним из лучших в королевстве.

– Что это значит? –взвизгнула мать герцога.

– Вы ободраны до нитки. –в комнату зашла и Лилит, которая помогала с планом, за ней был Генри. Сестры решили, что он достоин увидеть представление.

– Что вы выдумали? –строго спросил дядя.

– Филипп напоил меня зельем, я потеряла голову и была согласна отдать ему почти все в Валентайне. Из-за него Одри увезла стража, но сестра успела спасти меня. И теперь все судостроительные фирмы Уордов принадлежат нам.

– Ты настолько глуп, что не соизволил прочитать ниже пятой строчки. –усмехнулась Лилит.

– Да я…я вас всех…мама! –взвизгнул герцог.

– Это несправедливо! Мы пойдем к королю! –только и нашлась что сказать женщина, покрасневшая, как томат.

– Все законно. –добавил свою реплику юрист, сложил руки на большом животе и с улыбкой наблюдал.

Теперь пришло время ремарок.

Генри врезал Филиппу, оставив на нем отпечаток от желтой краски. Грейс не выдержала и со всей силы пнула парня, упавшего на пол. Леди Уорд кинулась к отпрыску.

– Не Уорд, а урод! –потер руку Генри и ушел.

Знал бы он, как были ему благодарны графини.

– Это правда? –проговорил дядя Брут.

– Да. Теперь нужно придумать, как вызволить Одри.

– Этим займусь я. Не получится- дам вам знать, а пока что не высовывайтесь и наймите хороших счетоводов. Вы заключили сделку выгоднее любого брака. –улыбнулся дядя и переступил через герцога, чтобы выйти из кабинета. За ним последовали и племянницы.

Складывалось все, как нельзя лучше. Юрист заверил договор и девушки убрали его в безопасное место, теперь главное -перенаправить все доходы в Валентайн и готово. Единственная мысль, которая тяготила душу было отсутствие Одри…но Лилит и Грейс верили, что это ненадолго, а их сестра…она знала, что у девочек все будет в порядке, они справятся без нее и со временем перестанут замечать пустое место за столом.

Бал закончился и уже на следующее утро не осталось и следа от произошедшего. Ни крови Филиппа на ковре в кабинете, ни столов с напитками в бальных залах, ни сбитых костяшек Генри, ну…их просто обработали и перевязали.

Грейс порхала по кухне, давно она не чувствовала себя лучше.

Она выбирала чем завтра порадовать горожан и решила, что выбрать стоит тому, кто ближе всего к ним, Генри.

Парень в жизни не видел столько еды. Сам он был широкоплеч, высок –видимо, в отца, подумала Грейс. Успел набрать немного в весе за время пребывания в Валентайне. За пределами замка он после учебы направлялся на площадь, мост или близь уличных лавок, чтобы продать свои работы, которых было не так много, да и на материалы уходила большая часть вырученного. Если подвернется, занимался тяжелой работой и…как это стыдно признавать, шел на мелкие дела вместе со знакомыми с детства хулиганами. Его ловили, благо, один раз, но наказание было не особо жестоким, наверное, стало жаль.

Генри неловко ходил между столами с разного рода выпечкой, фруктами, которые привезли из южных территорий, думал о том, что он скоро вернется в обычный мир. Стоит сразу отправиться к маме и рассказать ей том, что видел. Конечно же, некоторые вещи подмастерье просто не может поведать, это навредит Валентайнам, но родительница всегда любила хорошие истории и перечитывала две книги, имеющиеся у них в доме раз за разом.

Графиня сразу заметила рассеянность парня.

– Слушай, -она махнула рукой в сторону прислуги на кухне. Они в тот же миг отложили работу и покинули помещение – я благодарна тебе. –Грейс мягко взялась за перебинтованную мужскую руку – Ты можешь попросить все, что захочешь. Назови сумму или ты желаешь звание художника? Мне не трудно что-либо для тебя сделать. Одри бы согласилась со мной.

Генри смотрел на нее, чуть сильнее сжал ладонь с изящными пальцами, будто хотел отпечатать на себе, как на глине, ее прикосновение.

– Мне ничего не нужно, я был предан госпоже.

– Но не королю. Ты мог бы присоединиться к Филиппу и офицеру, прийти с доносом. Уверена, ты еще раньше все понял, ведь смог запомнить кто из нас, кто. –улыбнулась Валентайн.

– Вы не так похожи, как думаете.

– Реши, что мне раздавать на площади завтра и какую награду вручить тебе. –она провела второй рукой по плечу и спустилась до предплечья Генри – Завтра вы с мастером Лоунсом отправитесь со мной. Вместе доедем до города.

Она ушла, оставив после себя мягкий запах лаванды. Грейс взяла духи у Одри, в комнате которой провела всю ночь.

В это время графиня-алхимик без особого суда и разбирательств попала в монастырь, но не отчаивалась. Это лучше, чем тюрьма. Ее дорогое платье в миг поменяли на темно-коричневое с белым передником. Длинные волосы закрутили в тугой узел.

Тут же Одри отправили в лазарет, где еще не бывали аристократы, как она поняла по усмешке старшей сестры монастыря.

О медицине было немного известно в то время, но Валентайн можно было назвать образованной и имеющей представление об основах целительского мастерства, только вот у нее отобрали имя, как бы это прискорбно не было.

Ей сразу всунули в руку обрывки ткани и тяжелый таз, наполовину наполненный водой.

Она отправилась промывать раны тех, кто попал в больницу при монастыре. Здесь обычно оказывались бродяги, бедные, криминальные личности, которые не могут обратиться к профессиональным целителям, потому что находятся в розыске.

За одну неделю она успела научится на практике зашивать раны, это оказалось легче, чем графиня думала. Сложно было не кривиться от запаха грязи, испражнений и вида крови, но Одри стойко с этим справлялась.

За работой время шло намного быстрее, а за той, к которой прилагаешь небольшие усилия –тем более.

Все могло быть гладко, если бы девушка не помнила роскошный замок, уютную огромную постель, свою лабораторию и самых близких людей в мире…своих сестер.

Условия возможно было выдержать, но знакомств завести не удавалось, хоть на самом деле Одри особо не старалась понравится. Все прознали, что она графиня и относились со странным призрением, вроде, как и завидовать нечего, но и говорить с такими не привычно.

Следующим днем Грейс раздавала на площади булочки, покрытые шоколадной глазурью, а Генри…он все же попросил награду и это были две толстые книги, которые он принес матери. Младшая графиня настояла на денежном вознаграждении, тогда подмастерье решил не отказываться. С деньгами сказка продлится немного дольше –думал он.

Как вы могли понять, Одри не жаловалась, часто думала, записывала мысли на коричневой бумаге, буквы на которой были видны ужасно. Принадлежностей для письма здесь было навалом, только вот большая часть монашек не умела ни писать, ни читать.

Одри доверяли не особо серьезные травмы. Самое большее –переломы, которые девушка определяла по опухлости и боли, тогда вставляла небольшую деревянную спицу и обматывала конечность бинтами. Только в этот день все было иначе.

Принесли мужчину с раной от меча в правом боку, кровоточащая ссадина на голове, сломанная нога. Уже наступила ночь, а Одри застали за чтением. Благо, библиотека здесь имелась.

– Графиня, сюда. –это было ее прозвищем.

Девушка в миг вскочила и отправилась помогать двум сестрам.

Зашивала рану. У нее перед глазами пронеслось, как тот, кто лежит и еле дышит на специальном столе, уворачивается от клинка, но сталь все равно скользит по телу и прорезает ткань рубашки. Одри отметила, что это чистый шелк…белоснежный…значит пара незаконных вылазок у него закончились успехом, раз смог купить нечто настолько дефицитное и дорогое.

Обматывает голову, пока одна из монашек держит ее приподнятой, а другая к затылку, около ссадины, прижимает ткань с дезинфицирующей жидкостью. Тогда Одри почти увидела, как со спины к мужчине кто-то подкрадывается во время боя, он точно был один против нескольких, и ударяет рукоятью от крупного оружия.

– Графиня, поторопись. –ругается на нее сестра, которой уже тяжело держать мужскую голову.

Ногу вскоре тоже привели в пригодный вид.

– Вымоешь его утром, ручонки не запачкаешь. –говорит одна из старших, и они уходят. Свет гаснет, слышно прерывистое дыхание русоволосого мужчины. Одри покидает помещение, вытерев руки.

Ее неутомимо клонит в сон и Валентайн падает на кровать и в миг тонет в мире сновидений. Ей всегда снятся яркие картинки, даже, если она смертельно устала. И всегда в них сестры. Они счастливы. Грейс пытается сыграть на пианино новую композицию, выученную вчера, но все время сбивается на середине и начинает сначала. Лилит рассказывает Одри о новом ухажере, а сама думает о формуле и о том, где взять экзотические цветы, которые растут лишь в соседней империи.

Но это был всего лишь сон и на утро она поняла, что подушка (которая была по ощущениям набита камнями) пропитана слезами. Одри поспешила умыться и после невкусного завтрака в одиночестве приступить к работе.

На каждую монашку здесь выделяли по шесть кроватей с пациентами и новоявленный оказался на одной из кроватей Валентайн. Девушка неуклюже обтирала его полотенцами, смачивала лоб, неспешно прошлась по оголенному крепкому торсу, точнее, по местам, где не было бинтов, когда она задержалась на шее, ее руку резко схватили, Одри вскрикнула. На нее никто не обратил внимания. Утром в медицинской части шумно.

– Где я? –прохрипел он.

– Столичный монастырь Супруги Единого. –на одном дыхании проговорила девушка.

Раненый открыл глаза, они были темно-зеленого цвета, русые волосы слиплись на лбу от пота, у него был жар. Лишь бы не инфекция…

– Как тебя зовут?

– Одри. Хотите воды?

Несмотря на то, что перед ней был человек без титула, она вела себя терпеливо и учтиво.

Он кивнул, и графиня поднесла к его губам уже наполненный стакан.

– Ничего не помню. –уже более мягким голосом проговорил он и поморщился от боли.

– Даже имени? –забеспокоилась Одри.

– Даже имени.

– Думаю, со временем память восстановится. Вам нанесли сильный удар по голове, я слышала, такое возможно.

– Я не мог все забыть. Не мог. –сокрушался он, зарывшись пальцами в свои волосы, но тут же зашипел от дикой боли, когда достал рукой до раны.

Одри понимала, что это не ее проблемы, но ей было жаль мужчину. И хоть она почти не соврала, но не знала ни одного случая, когда память возвращалась.

– Все будет в порядке. Вам стоит поесть. –графиня поставила ему на колени поднос с едой.

Мужчина стиснул зубы и смотрел с ненавистью куда-то в даль. Валентайн коснулась его руки.

– Вам повезло. Вы удивительно быстро восстановились. Стоит благодарить за это Единого.

Только безымянный пациент еще не знал, что благодарить за все он должен не бога, а Одри Валентайн, посаженную в этот монастырь за жестокое преступление –алхимию.

Девушка думала о том, что она знает об этом странном пациенте. Наверно, ему около двадцати пяти, дорогая одежда…не из простых разбойников. А умеет ли он читать? Писать? Это может послужить подсказкой.

Теперь Одри нашла для себя новую загадку (но ни в коем разе не отказывалась от старых желаний и мечтаний). Та, что окрылена благородной идеей никогда не сойдет с курса, ей будут пытаться помочь все…даже боги.

Дядя Валентайнов, Василий Брут, в это время успел написать письма влиятельным людям близь короля и получить ответ. Они готовы были заступиться за Одри, поручиться, попытаться хоть как-то помочь, но предупреждали, что дальше слов дело не зайдет.

Грейс и Лилит значительно сблизились. Раньше младшая и старшая сестра проводили намного больше времени вдвоем, теперь же в замке две хозяйки. Они вместе занимались делами, пришлось выслушать огромную лекцию о работе судостроительных фабрик, а затем и самим начать управлять ей. Конечно же, они изменили логотип и название. Теперь на каждом корабле будет герб Валентайнов –силуэт замка, за которым восходит солнце. Ведь само строение прожило больше двух сотен лет, его начали строить первые из рода Лилит и Грейс.

– Прошу, не дергайтесь. –хмурясь, говорила Одри.

Старик перед ней был пьян и не в себе.

Она сделала повязку, тщательно помыла руки и вышла во двор монастыря. Там росло множество трав, была своя теплица, огород, клумбы. Небольшие росточки уже вылезли из-под растаявшего снега и девушка дивилась, замечая редкие целебные травы, которые использовались и в алхимии.

Ей не нравилась грязь места, где она работает. Лучше бы драила полы или чистила овощи на кухне. Она бы этому научилась, честно…

Только здесь, в оплоте еще не до конца проснувшейся зелени, она могла вдохнуть свежий воздух и посмотреть на мир за пределами монастыря, хотя бы через железный забор. Ее поражало, что те, кому дана свобода способны тратить ее на пьянки, войну и сражения. Хотя…смысл жизни аристократии именно в праздном образе существования. Мало тех, кто думает иначе.

Вспомнилась виконтесса Каролин. Одри могла бы поставить ее в пример. Живет в поместье, зовет самых образованных людей королевства, чтобы обсудить новое произведение или прорыв в науке. Валентайн хотелось бы так жить, но сейчас…ее тело колет плотная ткань коричневого монашеского платья, волосы до боли убраны назад, чтобы не мешали при работе, а руки все пошли будто трещинками, иногда кровоточат. Все от тяжелой работы. Одри погладила свои кисти и воровато оглянулась. Здесь почти никого не было. Тогда, она присела около одной клумбы и легким движением выдрала небольшой росток с белым коротким корнем, встала.

Промыла его под водой из небольшого фонтанчика, разорвала пополам и начала втирать в кожу редкие капли сока, выливающегося из крошечного стебля и корня. Проговаривала слова, которые якобы должны помочь при лечении, Одри не пробовала зависит ли от этого «заклятья» что-либо, так и сейчас, не хотела рисковать.

Хватило только на одну руку. Графиня подняла ее перед собой и посмотрела с разных сторон. Намного лучше, можно будет и ночью прокрасться, чтобы вырвать парочку и спасти свои аристократские тонкие пальцы и светлую кожу, через которую проглядывают синеватые вены.

Валентайн возвращалась в кровать поздно, пришлось проходить через медицинское отделение, чтобы не попасться старшей из сестер монастыря.

– Одри? –услышала она голос и оглянулась.

Видимо, ее практически невесомые мягкие туфли издали звук.

– Вам что-то требуется? –в другом углу сидела монашка, которая каждые пять секунд похрапывала. Она была на дежурстве.

– Со мной были какие-то вещи? Документы?

Девушка нашла в темноте нужную койку и присела на табуретку рядом.

– Нет. Вас доставили без всего.

– Вы выглядите уставшей. –он хотел дотронуться своей рукой до лица Одри, но тут же ее одернул, будто вспомнил правила приличия.

– Меня есть кому звать в нерабочее время. –коротко улыбнулась она.

Первые дни графиня боялась здешних мужчин, видела в них угрозу, а теперь…большинство из них калеки и не могут и шага пройти.

– Вы умеете читать?

Вопрос, казалось бы, опешил мужчину.

– Я принесу завтра бумагу и грифель. Читала, что навыки не забываются телом.

– О каждом здесь так заботятся? –усмехнулся он.

Одри не ответила.

– Спокойной ночи.

Девушка поспешила уйти, потому что услышала, как дыхание дежурившей монашки стало не таким ровным, вдруг проснется?

Пациенты графини выздоравливали намного быстрее, чем у других, а новых не появлялось. Здесь были «наплывы» людей после разных политических заявлений или праздников, но не сейчас…все казалось Одри спокойным…даже мирным.

– Может, вы умеете играть на инструментах? –спрашивала она у пациента. Придумывать имя мужчине не хотелось, так пропадала иллюзия на то, что он что-нибудь вспомнит, а убивать надежду слишком жестоко.

– Не знаю, здесь они есть?

– Фортепиано в хоровом зале, я иногда там бываю.

Одри успела выяснить, что он умеет писать и читать, при чем не дурно. Так что сомнения в том, что он не из хотя бы низшей аристократии медленно развеивались.

Они прокрались через других. Со сломанной ногой мужчине это плохо удавалось, но он старался, опираясь на деревянный костыль.

Валентайн помогла ему утроится на табуретке, хоть русоволосый пациент и был против. Мужская гордость есть даже у забывших прошлое и ограниченных в физических возможностях.

Он положил руки на клавиши и…ничего.

– Знаете, каждому учившемуся играть знакома эта мелодия.

Девушка улыбнулась и положила свои кисти поверх. Разложила пальцы по нужным клавишам и медленно начала нажимать на руки мужчины, играя будто ими, перебегая и ускоряя темп.

Одри касалась чужих пальцев, увлеклась игрой, хоть и стояла за спиной мужчины. Теперь графиня перегнулась так, что чувствовала дыхание на своей шее и ключицах, которые обнажило съехавшее платье.

Она замерла, подняв руки, а музыка продолжалась, лилась, менялась мелодия. Но она не могла отстраниться и перестать чувствовать близость не то чтобы мужчины, а просто человека. Одри не хватало объятий, теплых слов. Без этого ей было сложнее делиться подобным с другими.

Графиня не поняла, когда он перестал играть. Ее мягко взяли за талию и один движением посадили к себе на колени. Девушка инстинктивно обхватила шею.

– Это причинит вред обоим.

– Почему? –зеленые глаза смотрели понимающе, он знал ответ.

– Вспомните все…родных, дом…любимую, а я останусь здесь.

– Если вспомню. –вздохнул он – Кто же вы? Не обычная монашка, которой кроме молитв ничего не известно.

– Это не важно. Стоит идти, через полчаса здесь будет репетиция.

Одри не дождалась его. Ушла, опять скрылась в зелени сада. Теперь деревья и клумбы окончательно набрали цвет, появились листочки, от снега не осталось и следа.

В Валентайне она никогда не находила спокойствия вне стен замка. Ей роднее всего был камень, роскошь, тишина, а сейчас…наслаждается шелестом листьев и далеким разговором двух монашек, сидящих на ужасно неудобной скамейке.

Одри понимала, что не стоит, глупо сближать и тем более романтизировать попавшего сюда мужчину, но она не могла с собой ничего поделать.

Побродив сколько возможно, и на вечерней обязательной молитве сказав пару слов Единому о благе сестер и всех больных, она отправилась на дежурство. Это было для нее впервые.

Хорошо, что Одри предстояло наблюдать лишь за четырнадцатью больными. Женщины были в правых палатах, мужчины –в левых.

Тянуло в сон, но графиня старалась выполнять обязанность честно и качественно. Она услышала, как что-то упало около кладовой.

Это в воображении графини походило на страшный рассказ, и она по законам жанра решила отправиться и посмотреть, что случилось. Уверенность ей придавала швабра, оставленная последней из поломоек у стены. Графиня взяла в руки импровизированное оружие и открыла дверь, толкнув ее.

Немного расслабилась, опустила руки, поняв, что скорее всего шалит весенний ветер и стоит закрыть окна в коридоре, как ей тут же зажали рукой рот и толкнули в сторону кладовки.

Одри закричала, но звук вырывался мычанием, пыталась выбиться и понять, кто это может быть. На секунду ей удалось увидеть лицо. Это был старый человек, скорее всего пациент, но его она раньше не видела. В морщинах будто слишком глубоко засела грязь, а глаза…ей не удалось их разглядеть. Закрылась дверь и стало темно.

Старик был сильнее, чем шестнадцатилетняя худая девочка, от того всем весом навалился на нее. Начал что-то говорить о том, какие монашки в их время извращенные и красивые. Начал поднимать ее юбку, но уже убрал руки от рта. Несмотря на это графиня не могла вытолкнуть из горла и слова. Только тихий писк, а мозг, не готовый к подобному стрессу отказывался подчинять себе конечности.

Одри уже успела представить худшее, но не смириться, первая слеза скатилась с ее щеки. Она нащупала рукой на полке нечто тяжелое и только это подняла, как позади что-то громко рухнуло. Она не пошевелилась. Так и стояла, оперившись руками на деревянную толстую полку, опустив голову в пол и зажмурив глаза.

– Одри? –она узнала этот голос, но подумала, что это до ужаса странно. Почему в трудный момент ей чудится именно забывший все пациент, а не любимые сестры или на крайний случай дядя? Хотя…русоволосого мужчину она видела больше и чаще, чем родного дядю Брута.

На ее плечи, подрагивающие при каждом приливе истеричной дрожи, легки мужские руки, развернули, свет луны касался побледневшей кожи девушки.

– Раскройте глаза, все в порядке.

Валентайн испуганно их приоткрыла, но не могла ничего увидеть, кроме размытого лица из-за пелены слез.

– Вам не успели причинить вред?

Она активно замотала головой и прильнула к мужской груди, не боясь, доверяя, почти нежась, дарив в ответ свое тепло. Одри несмело обняли и вывели из кладовки, закрыв ее и всунув в ручку все ту же швабру. Не было известно, что будет с этим извращенцем, думать не хотелось.

Руки впервые так сильно тряслись. Нужна была мята и очень много успокаивающей травы…не помешали бы и вкусные булочки, политые шоколадом.

– Я не знаю кто вы. Меня это не беспокоит. Но…вы спасли меня. Мой долг ответить тем же. –проговаривала дрожащим голосом она, пытаясь остановить слезы.

– Вы маркиза?

– Всего лишь графиня, и то, бывшая.

Они стояли в коридоре, на виду у любого желающего. Мужчине казалось, что его нога никогда не была сломана, бок рассечен, а затылок приложен об оружие. Он вылечился…за такое короткое время.

– Не важно кто. Вы сделали для меня больше, чем любой из тех…кого я помню.

Она постаралась улыбнуться, но вышло не так чтобы красиво.

– Вы помните ровно шестнадцать дней.

– И вам кажется, что это ничтожно мало. Одри, вы прекрасны, несмотря ни на что сильны. Мне бы хотелось быть уверенным, что в прошлом у меня не было ни жены, ни любимой, но пока что…

– Я все понимаю. Когда память вернется, вы не хотите получить терзаний совести в подарок. –не хотелось продолжать.

– «Когда»? –он заглянул в ее глаза, которые покраснели, но от того лишь больше контрастировали с голубым сиянием радужки.

– Меня отправили сюда за алхимию. Она может решить многие проблемы, если вы готовы рискнуть. Не здоровьем, отнюдь…-потянула графиня –если придется -репутацией.

Мог ли мужчина представить нечто подобное? Что появится еще один шанс на возвращении памяти…а Одри? Думала ли она, что вновь вернется к любимому делу?

Но теперь это не просто хобби, а спасение. Только это не помогло избежать суда, когда старшая Валентайн спасала сестру. К слову, Лилит и Грейс было особо некогда скучать. Каждая из них занималась чем-то очень важным для графства, каждая пыталась стать взрослее, ну или хотя казаться таковой. Обе пыталась быть, как Одри.

Графине так и не удалось заснуть этой ночью, она говорила с пациентом. Рассказала, какой рецепт она знает. Он расширяет сознание, да, частично это наркотик, но в старости, если человек болен и не может вспомнить своих родных, то прибегают к подобному…хоть и тайно.

Почти все травы возможно было найти в монастыре, другие заменялись. Все складывалось как нельзя лучше. Только тревожные предчувствия терзали девушку. Наверно, это были нотки эгоизма. Несмотря на обещание Одри понимала, что как только он все вспомнит, так сразу уйдет. А она только привыкла…только подумала, а вдруг это щемящее чувство защищенности и нежности и есть…это?

Отогнать мысли позволяла работа. Уже следующим вечером все было готово, а через день должны были и выписывать удивительного пациента.

Одри подошла к мужчине с чашкой вкусно пахнущего отвара. Не всегда ведь лечебному быть противным.

– Вы мгновенно заснете. Вам будет сниться все, что вы пережили. Выпейте практически одним залпом.

Она протянула ему чашку. Русоволосый…уже без повязки, с сияющими в темноте зелеными глазами…он походил на того, кого Одри так давно не хватало, защитника, которым он и был прошлой ночью. Сердце забилось тревожнее. Еще не все спали, нельзя было привлекать к себе внимания от того, оба говорили шепотом.

– Я решил, что совесть не истерзает меня так, как понимание, что я не смогу найти никого милее. –слова были чистой правдой, они оба это знали, потому что сразу заметна та, потерявшаяся частичка твоей души. Они не разочаруются в друг друге, ни капли.

Мужская ладонь прикоснулась к щеке, очертила большим пальцем скулу, а затем губы. К щекам монашки в миг подступил жар. Их тени соприкоснулись на доли секунды…крошечное касание губами, только вот тело и душа Одри так не считали. Это было не просто касание.

– Выпейте это, тогда я смогу называть вас по имени. И впредь спрашивайте, когда это делаете, ладно? –очень серьезно проговорила графиня и поспешила уйти.

Было стыдно, неловко и волнительно. Что вскроет отвар? Кто же он? Как сильно изменит мужчину опыт и прошлое?

Утром, Одри бежала по лестнице, чуть ли не снося остальных. Ей было важно перед утренней молитвой и завтраком попасть к пациенту. Любопытство разъедало.

Только вот кровать была заправлена, а рядом никого. Она развернулась, хотела отправится на поиски во двор, как чуть не врезалась в мужчину.

Взгляд был другой, осанка уверенней. На тонких губах появилась едва заметная улыбка, против воли девушка тоже улыбнулась.

– И как же вас зовут?

– Фестер…Единый…вы кажетесь еще красивее.

У графини даже дыхание участилось, ее не смущал взгляд нескольких монашек и ничтожные сантиметры между телами. Одри приходилось задирать голову, чтобы смотреть прямо в глаза Фестеру…она попробовала его имя на вкус.

– Вы мне расскажете о себе?

– Все позже, а сейчас скажу лишь одно Одри. –он понизил голос и взял девушку за руку.

Вел себя Фестер иначе, будто взрослее.

– Вернусь за тобой, как только смогу успокоить бурю, а это я сделаю в миг.

Странно, но эти метафоры ее не раздражали. Графине хватило его слов, она верила, что он вернется, хоть и не долго…

Мужчина ушел, даже не оглянулся. Одри казалось это последним мигом волнения глубоко внутри. Она ждала, сидела часто у окна, выходящего на тропинку входа. Над ней смеялись, говорили, что принц роста метр девяноста с зелеными глазами никогда за ней не придет. Увы, но со временем Валентайн в это начинала верить.

– Чего графиня, прохлаждаешься?

Это была Стелла. Мерзкая женщина, в которой не было ничего святого. Наверное, из-за этого она и попала в монастырь.

– Аль отшибленного своего ждешь? –вторила другая.

Одри пыталась не обращать на это внимание, но раньше, когда она была хозяйкой, то не спускала колкости даже равным себе. К слову, тому извращенному старику ничего не было. Его просто на следующий день выписали.

– Тебе заняться нечем, Стелла? –лениво перевела взгляд на женщину Одри.

– Я только и делаю, что работаю день и ночь, а ты? Голубокровка? Решила, что увильнуть можно?

– Койки на моей половине свободны. –не переходила на крик Одри, как уже сделала ее собеседница.

– Посмотрим, сколько еще старшая будет тебе это позволять.

Она ушла, а Одри фыркнула, сказав ей пару приятных про себя.

С каждым днем становилось все тяжелее от осознания того, что Фестер не придет. Но душа становилась спокойнее, понимая, что вернется к рутине и ожидание ни к чему. Только когда буря утихла не там, где был мужчина, а там, где Одри…он явился…

Фестер князь Долский. Все Приморские земли, завоеванные семнадцать лет назад, принадлежали ему. Бастард, о его происхождении известно лишь матери, королю, ему самому и теперь Одри. Монах женился рано, не по своей воли, но до безумия любил и любит виконтессу, родительницу Фестера, а теперь и мать-княгиню. Когда дорогой отпрыск попросил у отца помилование графини, то он не думая поставил свою роспись, как и семнадцать лет назад, приписав сына к древнему роду Долских. Теперь двадцатичетырехлетний мужчина, которого никак не назвать юнцом, правит своими землями мудро и благородно, как советует отец.

Одри не верила своим глазам, слез радости не было. Она успела все выплакать за прошедшие недели. Да, графиня Валентайн, помилованная самим королем в одночасье, пробыла в монастыре без слуг, балов, роскоши и изысканной пищи два месяца. Только вот девушка не разучилась быть аристократкой, правду говорят, это в крови.

– Все-таки пришел…-перешептывались остальные, когда Фестер вышел из кабинета старшей сестры. Он показал письмо, и теперь Одри свободна, но не от чувств.

– Я…я вправду…вновь графиня? –голос дрожал.

Девушка не могла понять на что ей приятнее смотреть. На лицо Фестера или бумажку, свидетельствующий о том, что она Валентайн.

– Вам помогут переодеться, уже завтра утром вы вновь будете в Валентайне, но перед этим… -он попросил удалиться старшую из монашек из кабинета, а затем закрыл деревянную дверь за своей спиной – я скучал, ужасно.

– Расскажите же, кто вы. Как…как вам удалось? –не верилось ей.

И он поведал ей всю историю. Пришлось задержаться и разобраться со всеми проблемами, успокоить маму и уверить ее, что глупое покушение в столице обернулось чем-то чудесным.

Теперь Одри в красивом небесно-голубом платье ехала в просторном дилижансе и говорила на «ты» с князем! Ей казалось, что не так давно она видела его без одежды, когда залечивала раны.

Путь был неблизким, но за день они и вправду управились. Одри даже сказала, что стены дилижанса мягче, чем подушка в монастыре. Было приятно чувствовать на себе ткань, которая на ощупь напоминала теплый снег. Девушка любовалась столицей и словами Фестера. Смешно, он спрашивал, когда хотел ее поцеловать. Хорошо, что ему было не до личной жизни в последнее время. Ведь у Приморья сейчас была накаленная обстановка, только он готов был забыть об этом.

Влюблён, как мальчишка –думал Фестер, касаясь теплой руки графини, спящей у него на плече. Как же она обрадуется, когда увидит еще один сюрприз от него. Только это было сугубо личное мнение князя. На деле все обернулось не так гладко, но мы не об этом.

Утром Одри чувствовала радость намного сильнее, чем, когда вернулась из Уордхолла в Валентайн.

– Ты сразу поймешь, где Грейс, а где Лилит. –она много говорила о сестрах, да и о себе в целом, он делился всем, зная, что тайны не уйдут дальше их ушей.

– Им отправлено письмо, графини будут ждать тебя. Не веди себя так, будто сейчас же сорвешься с места и побежишь на третий этаж замка.

– В Валентайне пять этажей. –она смотрела, как приближаются родные стены, строение будто падает на нее, так близко они подъехали.

Сестры и вправду ждали…два месяца ждали и простояли половину ночи и все утро у ворот. Только и девочки были не одни (что их не особо радовало). Мужчина между Лилит и Грейс не дядя Брут, а родственник еще ближе…

Одри вышла из транспорта и тут же попала в объятья сестер, на глазах Валентайнов навернулись слезы. Старшая взяла графинь за руки и понимала, что только сейчас все идеально. Так не было еще до герцога Уорда, так не было и пять лет назад. Только сейчас…в душе абсолютное и бесконтрольное счастье.

– Рад увидеться с тобой, Одри. –Грейс поджала губы, а Лилит закатила глаза.

Вперед вышел мужчина лет сорока, может больше, и графиня его узнавала. Все благодаря картинам.

– Отец… -не поверила она и обернулась на князя.

Фестер стоял, прислонившись к дилижансу, крутил в руке папиросу, собираясь поджечь.

– Это и есть второй сюрприз. –все терпеливо ждали, пока Фестер закурит, а затем первый раз затянет и выдохнет облачко дыма в сторону – Король не просто помиловал тебя, а сделал алхимию законной…если она не убивает. –добавил он.

Одри теперь уставилась на родственника.

– Даже не обнимешь? –развел руки мужчина.

Не зная почему старшая почувствовала отвращение, но с кислой миной прикоснулась на пару секунд к отцу, чтобы затем уйти с сестрами в замок, а князя отправить в гостиное крыло.

– С тобой вправду князь? –спросила Лилит.

– Долгая история, но ее я вам расскажу.

– Ты наверно устала с дороги. Скажу, чтобы тебе подготовили ванну. Теперь Валентайн снова наш.

– Наш? Разве не отец стал его хозяином? –это все, что волновало Одри.

– Нет. Просто заменил дядю Брута. Лишь опекун.

– Слава Единому, значит замок по-прежнему дом.

– Только он может частично контролировать наши расходы. –Грейс не нравилось такое положение дел. Девушка раньше мечтала иметь родителей, но теперь…пожив с ним два дня, была бы рада не знать и дальше. Бывший граф оказался снобом, противный голос и манера речи. Он порывался войти в свою лабораторию, но ключ спрятала Лилит, как только старшую увезли в монастырь.

– Он не приблизиться к нашей сокровищнице ближе, чем на десять шагов. Мы ему не позволим. –казалось, что Одри рассуждает о враге.

– Почему ты так о нем говоришь? Тебе что-то известно? –Лилит остановилась и заглянула в глаза сестры.

– В его рукописях по алхимии нет ни одного безопасного или целительского рецепта. А других книг крайне мало. Не думаю, что он использовал дар в благих целях.

– Дар? –не поняла Грейс.

– Да. Я узнала об этом меньше года назад. Не каждый сможет сварить зелье или активировать снадобье.

– Ваша сестра совершенно права. –из другого рукава коридора шел их отец. Видимо, подслушивал. – И у вас троих есть эта способность, но раскрылась она лишь в Одри. Что же у тебя выходит лучше всего? –он был ненамного выше девочек, которые замерли при его появлении – Эликсиры? Яды? Не дай Единый столь жалкий талант, лечить?

– Последнее. –графиня давно это поняла. Как иначе бы у всех ее пациентов переломы срастались меньше, чем за десять дней, мигом проходила боль и останавливалась кровь?

Он лишь поцокал языком.

– Узнаем, чем же вы меня порадуете чуть позже. А сейчас стоит накрыть завтрак и поблагодарить нашего спасителя, князя Долского. Будьте добры и разумны.

– То есть мы тоже способны заниматься алхимией? –спросила Лилит, когда они с сестрами зашли в покои Одри.

– Проверим все позже. Попросите накрыть завтрак, я буду через полчаса.

Уйти каждой оказалось трудно. Грейс практически прилипла к старшей сестре.

– Я больше никуда не денусь, поверь…-прошептала она.

– Это твое. – Лилит сняла с шеи цепочку, на которой висел ключ от лаборатории.

– Там я вам и поведаю всю историю.

За завтраком было тихо, слегка напряженно. Одри почти забыла запах столь вкусных и изысканных блюд.

По правую от нее руку сидел князь. Он постоянно ненароком касался девушки и…ей это нравилось.

Знаете, она поняла, что успела полюбить Фестера. Если ее спросить к кому ее чувства сильнее, к сестрам или князю, она без раздумий ответит, что это несравнимо. Она чувствует совершенно разную любовь по отношению к ним.

– Ваше Высокопревосходительство, расскажите, как вам удалось уговорить короля на такое. –сказал отец Валентайнов, к слову, звали его Георг.

– Король способен быть милостив и делать исключения для тех, кем он дорожит.

Одри хотелось усмехнуться, ведь она знала правду. Неожиданно ее накрыло осознание. Если она, одна из немногих, кому известно все, значит, он не отпустит ее далеко от себя. Так ведь? Желание спросить об этом было нестерпимым, но графиня промолчала.

– Каковы же ваши заслуги? –весьма смелый вопрос задала Лилит, не находите?

– Мои люди и земли способны обеспечить королевскую армию. В Приморье так много кораблей, что иногда не видно воды. Постоянные торговцы, через Долские пути проходит весь западный экспорт. Эту систему наладили мудрейшие люди королевства. Я поддерживаю порядок.

– Что наверняка не так уж и очень просто. –включилась в разговор Грейс.

– Сложнее, когда ты в непонятном тебе месте и ничего не помнишь. А вот управлять Приморьем –рутина.

– Вы теряли память? –поинтересовался опекун девушек.

– Ненадолго.

– Шестнадцать дней. –уточнила Одри и почему-то покраснела от взгляда Фестера.

– Так ты сварила зелье расширяющее сознание. –сразу заинтересовался отец.

– Давайте не об этом. Не хочу вспоминать то мерзкое место. –произнесла она.

Левую руку Одри сжала Грейс, а правую –Фестер…кажется, назревает буря, потому что нежные голубые глаза младшей Валентайн превратились в лед.

Остальную часть завтрака провели в тишине. Прибежала Елиз, учительница девочек, которая расцеловала Одри, а потом отругала ее за то, что та занималась ужасно неженским занятием, алхимией.

– Фестер, мне неловко спрашивать…-сестры Одри ушли в лабораторию – но насколько ты рассчитываешь задержаться в Валентайне. Не подумай, можешь оставаться сколько захочешь, просто…

Ее мягко обняли и притянули ближе, девушка держала дистанцию, опираясь руками на грудь князя.

– Ты отправишься со мной в Приморье? Путь неблизкий, но на военном судне можно управиться за трое суток.

– В качестве кого же? –глаза мужчины смеялись, а на губах появилась улыбка. Графине стало неловко, и она шуточно сказала: – Мне же нужно знать на что соглашаться.

Одри вывернулась из сильных рук и теперь насмешка стала менее заметной.

– Опиши мне все прелести, Фестер. Расскажи, что ты почувствовал не в тот момент, когда увидел меня впервые. А тогда, когда встретился со мной после отвара.

– Думал это выйдет романтичнее и по моему желанию. –зеленые глаза почти гипнотизировали.

– Сейчас…после твоего…не самого удачного сюрприза, мне нужно знать все. И я поведаю тебе истину о нас с сестрами, когда разберусь.

– Безграничное, может слегка наивное, доверие. –он вновь встал вплотную к графине. Влюбленные сейчас находились в гостиной. Это позволило Фестеру мягко взять девушку за талию и посадить на фортепьяно, так, она смотрела на мужчину сверху вниз, хоть и разница была незначительной – Нежность. Спокойствие рядом. Если чувствуешь то же самое ко мне –скажи. И мы сейчас же отправимся к твоему отцу, ты будешь княгиней. Одри Валентайн, ты станешь моей супругой?

У девушки перехватило дыхание. Ее ждали сестры, возможно, самое счастливое будущее на земле и нераскрытые таланты.

– Ты мог бы просто сказать, как ты меня любишь. Тогда бы я скорее стала твоей невестой, пусть и неофициально. –она наклонила голову, и они прижались друг к другу лбами, закрыв глаза, переплетая пальцы.

– А ты бы могла сказать простое «да». Но оба обожаем разговаривать.

Одри не могла не согласиться. Когда ее поставили на пол и достали кольцо с крупными камнями, ложащимися волнами на золото, девушка произнесла:

– Надену его позже, хорошо? И к моему отцу мы пойдем не сейчас. Не хочу, чтобы ты не знал все, когда примешь точное решение. Пока что скажу лишь то, что, как я тебя вылечила, не было великими целительскими познаниями. Это светлая и благородная сила, но возможно, во мне скрывается и нечто ужасное, потому что до тринадцати я только и делала, что варила яды.

Фестеру не надо было объяснять несколько раз, он отпустил графиню, оставив себе лишь вкус поцелуя на губах.

Одри, окрыленная мечтами и надеждами, отправилась к сестрам. Она им расскажет почти обо всем, но не о том, кто князь Долский на самом деле. Они порадуются за нее и попробуют сварить яды, отвары, эликсиры, лекарственные снадобья и опробуют их на крысах. Только вот у Одри получится все. У Грейс исключительно эликсиры, а у Лилит яды.

– Что же это значит? –проговорила средняя сестра.

– Ничего страшного. Это всего лишь глупое умение, хранящееся у нас в крови. –махнула рукой Грейс.

Они пробыли в Северной башне больше четырех часов.

– Я буду в нашем крыле.

Лилит успокаивала музыка. Графиня села в салоне и начала с фортепьяно, потом шла скрипка. Это отгоняло ненужные мысли прочь, пока Грейс знакомила старшую сестру с новыми бумагами и их фабриками.

Сказать, что Одри была поражена хитростью и умом сестры –ничего не сказать. Теперь девушка знала, что не произойдет ничего плохо, если она оставит девочек одних.

Князь в это время сидел в своих покоях за большим столом и читал письма, которые прихватил с собой из Долского княжества. Дела шли складно, но его руки в управлении не хватало. Казалось, что все напряжено. И, если только одна шестеренка обломится или выскочит из идеального механизма –починить ее способен будет лишь Фестер. Это власть. Только вот с властью приходит и непосильная ответственность. Как спокойно дожидаться ответа Одри? Как еще несколько дней, а может и недель находится в Валентайне, не зная, что с землями? Но князь был готов рискнуть, забыть почти обо всем. Сейчас для него была важна лишь Валентайн, которая вскоре встанет рядом с ним в управлении Приморскими землями…

Почти по всему замку неожиданно прокатился крик. Его услышали многие обитатели и поспешили на звук. Кричала девушка, Лилит, к которой первыми прибежали сестры. Они находились ближе всего, ведь кабинет так же в хозяйском крыле.

– Что случилось? –подошла к белой, как снег Лилит Одри.

– Вы…вы не видите?

Средняя же из графинь наблюдала, как призрак женщины, передвигающийся серой тенью, обходит комнату, кажется, что смотрит на нее, но ни слова не срывается в мертвых губ.

– Кого? –Грейс начала смотреть по сторонам. В этот момент прибежал отец Валентайнов, Елиз и князь. Все были в сборе.

Женщина поднесла тонкую руку с длинными пальцами к губам и в секунду перестала быть очертанием. Странно, как тень способна быть объемной?

– Я…я…прищемила пальцы крышкой фортепьяно. Простите, не хотела вас напугать. Одри, залечишь? –так она пыталась дать понять хотя бы старшей, что надо избавиться от остальных. Она взяла руку сестры в свои ладони. – Простите, что перепугала. Думаю, вам стоит идти.

Одри послала насмешливый взгляд князю, который ей подмигнул, и обратила свое внимание на серьезного отца. Елиз успела уйти.

– Желаю понаблюдать, как ты будешь лечить ей руку.

Он взял стул и поставил его вплотную с креслом, на котором сидела Лилит.

– Здесь не театр. И мы не развлечения. –пробормотала Грейс.

– Я уже залечила, смотреть не на что.

Одри убрала руки и наблюдала, как отец почти скрежещет зубами и уходит. Лилит тут же обернулась к сестрам.

– Здесь призрак, клянусь, вы не видите?

Девушка подскочила и подошла вплотную к тени, хоть и до жути боялась, но сейчас день. Все в свете, да и не одна она.

Призрак не шелохнулся. Только стал еще четче.

– Ты узнаешь, кто это? –Одри положила руку на плечо сестре.

– Женщина, похожа на нас…очень.

– Или мы на нее. –сглотнула Грейс – Мама? –шмыгнув носом, спросила она.

Тень поднесла призрачный платок к глазам, улыбнулась, закивала головой.

– Да. Перед нами мама. –подтвердила Лилит и сделала еще шаг, пытаясь прикоснуться, но рука не почувствовала ничего, кроме едва заметного холода.

Леди Валентайн приложила свою руку к стене и поманила другой Лилит.

– Мне надо сделать так же? –сообразила она.

Одри и Грейс не понимали, что происходит. Когда средняя из сестер положила руку на тканевые обои, обернулась, то в комнате были совершенно другие люди.

Девушка, так похожая на саму Лилит, в которой она узнала молодую маму и женщину в возрасте, умершую от тифа больше пяти лет назад, бабушку.

– Даже не думайте, матушка! Я не прикоснусь к этому человеку! –ходила из стороны в сторону девушка, размахивая руками.

– Он прекрасная партия. Ты видела земли? А его лорда? Он так добр, что берет меньше десятой части заработанного, хоть это и немало, если посмотреть.

– Вы слышали, что о нем говорят! Вы видели его. –девушка бросилась в ноги к своей матери – Прошу, не заставляйте меня. Я смогу очаровать даже лорда. Лишь бы не Георг!

– Довольно. Встань! –голос бабушки Лилит стал похож на сталь – Хотела бы узнать твоего мнения –спросила. А так я заявляю. Послезавтра будет помолвка. Нагрубишь своему жениху, попробуешь сбежать –пеняй на себя, плаксивая девчонка.

Лилит завороженно наблюдала за происходящим. Вдруг, девушка своими заплаканными глазами посмотрела прямо на нее.

– Не доверяй ему. Ни…ей. –неожиданно в гостиную зашла Елиз. Она почти не изменилась.

– Леди, стоит готовиться к празднику. Последняя примерка платья состоится через десять минут. Вас нужно привести в порядок.

Ее почти волокли в коридор, но будущая мама тройняшек все время говорила губами: «не верь».

Лилит зажмурилась и открыла глаза. Уши заложило. Она пересказала то, что видела Грейс и Одри.

– Отец точно знает больше, чем говорит. Но спрашивать его о твоем даре сейчас –глупо.

– Ты веришь мертвой больше, чем живому? –спросила Лилит.

– Не знаю. Но…мне не нравится отец.

– Знаете кому я доверяю еще, кроме вас? –задала вопрос Грейс, и сама же на него ответила: – Дяде Бруту. Он будет здесь уже завтра. Вот от него и узнаем правду.

На том и остановились, но все равно девочки строили догадки.

– Наверно, сила проснулась после пары удавшихся алхимических формул.

– Как катализатор? Почему же тогда я ничего не умею? –младшая не была особо этим расстроена.

– Чары –нечто непредсказуемое. Не торопись, сестренка. Лучше займись тем, что у тебя выходит лучшего всего –правь Валентайном.

Одри была совершенно права. Ведь на каждом документе были пометки и росписи исключительно Грейс и нанятого ею помощника.

– Пообедайте без меня. Не хочу наблюдать за твоими нежностями с князем. –фыркнула она.

– Прекрати ревновать! –Лилит уже удалилась в свои покои.

– Я не ревную. –упрямо сказала Грейс – Просто…когда уедешь не забывай, что мы существуем, ладно? –только сказано это было так, будто Одри их уже оставляла одних по собственному желанию.

Старшая Валентайн промолчала и отправилась к князю.

– Она смешна, не правда ли? –сидели они вместе на диване и читали письма из Приморья.

– Ты все еще думаешь о сестре? –уткнулся носом в макушку Одри Фестер.

– Конечно. Я всегда буду о них думать.

– Тогда скажи это им, а не мне. Грейс –ребенок, которому ты заменила мать. А дети, даже самые самостоятельные, не хотят отрываться от опоры, которую имели всю жизнь.

– Она не ребенок. –со вздохом возросла Одри, забираясь повыше и устраиваясь удобнее – Ребенок бы не смог обхитрить герцога, нравиться всем гражданам Валентайна и видеть людей на сквозь.

– В любом случае, вы не всегда будете под боком друг у друга.

Князь был прав, говорил терпеливо и нараспев, так, что хотелось продолжать слушать его голос. Девушка прикрыла глаза, тогда ее лицо мягко повернули за подбородок и поцеловали в уголок губ.

– Какой стыд! Какой позор!

И Одри, и Фестер тут же вскочили и оторвались друг от друга, когда увидели в дверях Елиз.

– Одри Валентайн! Вы совершенно бесконтрольны и избалованны. –начала при князе отчитывать девушку учительница, а затем взяла ее за руку – Мы сейчас же идем к вашему отцу.

– Я, пожалуй, схожу с вами. –поправил одним движением камзол Фестер и пошел за открывшей было рот в возражении Елиз.

Одри знала, зачем мужчина идет с ними и даже предвкушала, как она победно взглянет на учительницу, но…

– Нет! Ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах я не дам согласие. –говорил отец, убрав книгу обратно.

Они были в библиотеке.

– Лорд, скажите, что вас не устраивает во мне, как в будущем супруге вашей дочери.

Одри стояла, замерев. И видела, как Фестер начинает злиться, но не показывает этого.

– Молодой человек, вы взгляните на нее. –князь взглянул.

Тут же по старшей графине проехались два взора. Придирчивый –отца, нежный –возлюбленного.

– Лучше пообщайтесь с Лилит или Грейс. Поверьте, младшая намного ласковей и милее, чем Одри.

– Попросил бы вас, милорд. –навис над бывшим графом Фестер – Ваши доводы нелепы.

Тогда мужчина снял очки и потер переносицу.

– Она единственная из моих дочерей владеет способностями к алхимии любого порядка.

Опять подслушал, подглядел или…ему доносят –поняла старшая.

– Ее сила угаснет без моих наставлений и опеки.

– Мне шестнадцать. При любом твоем ответе я смогу без твоего разрешения выйти замуж через полтора года. –слезы стояли в глазах Одри. Не такого она ожидала.

– В эти полтора года раскроется еще аристократ-алхимик. Вот он-то и будет твоим супругом. И не вздумайте на меня давить! –взвизгнул, как поросенок, мужчина, заметив, что Фестер сделал два шага в его сторону – Я знаю свои права.

– Посмотрим у кого их больше. –лицо князя напряглось. Губы сжались, а глаза горели решительностью. Он ушел.

Одри хотела броситься следом, но ей не позволили.

– Способна, но глупа. Поведай же, что ты узнала о Лилит и Грейс. Какие у них силы?

Мужчина держал свою дочь, а Елиз вливала зелье правды, которое подействовало через несколько секунд. Тогда Одри и рассказала все о способностях Лилит и их умении готовить определенные снадобья. Хорошо, что тогда таланты Грейс оставались покрыты мраком.

– Если ищете мою старшую сестру, то она отправилась искать вас. –сказала младшая, когда в ее кабинет бесцеремонно ворвался князь.

– Только что ваш отец дал отказ на наш с Одри брак.

Девушка в миг забеспокоилась и собралась. Убрала бумаги в сторону.

– Почему же? –она указала ему на кресло за столом. Он вежливо отказался.

– Говорит, что только она может делать все из алхимии и посоветовал мне вас в качестве супруги.

– Даже не думайте! –испугалась девушка – Хотя…мы можем подменить меня у самого алтаря Единого с Одри. Можем…поменять в документах мое имя на ее, исчезающие чернила нам помогут или…

– Или просто избавится от вашего отца. –остановил поток мыслей Фестер.

– Речь идет об убийстве? –подняла удивленно бровь шатенка.

– Лишении опекунства, но для начала крова. Три сестры Валентайн владеют замком, а не ваш отец. Вы способны выставить его в любой момент.

– Почему вы не предложите это Одри? –не понимала она.

– Потому что ваша сестра уверила меня, что именно вы разбираетесь в людях. И сейчас я сам убедился, что у вас, Грейс, получится все сделать без особых потерь с вашей стороны.

– Не стесняйтесь этого выражения. –усмехнулась графиня – У меня извращенный ум и острое чувство справедливости, но все это пересекает любовь к сестрам. Как бы я не желала, чтобы Одри осталась, я сделаю лучше для нее.

– Я буду готов оказать содействие, со своей стороны.

– Не сомневаюсь.

Возможно, вовремя повзрослеть тоже талант, данный не каждому. Но у Грейс еще оставалось пара тузов в рукаве, жаль, что у ее отца было не меньше.

Девушке нужно было дождаться дядю и только потом принимать решение. Она решила посоветоваться с сестрами, но не могла найти ни одну из них, тогда, Грейс прислонилась головой к прохладной мраморной колонне замка и раскрыла в удивлении глаза. Две золотые нити тянулись прямо из ее солнечного сплетения и уходили за повороты, причем в одном направлении.

Младшая поспешила за ними, через пару минут «нити» стали ярче, и она постучалась в лабораторию, у которой они обрывались.

– Лилит! Одри! Я…я кажется поняла, в чем мой дар! Откройте! –странная способность, ничего не сказать, но только Грейс хотела все рассказать, как перед ней открыли дверь и закрыли ее рот.

Это была заплаканная Одри. Лилит выглядела не лучше.

– Больше мы ни слова не скажем друг другу. Постарайся, не находится одна в замке. Отец и меня, и Лилит напоил зельем истины. Поняла?

Грейс закивала головой. Только тогда от ее губ убрали руку.

– Я знаю, как все исправить. Только не плачьте, хорошо? –она обняла сестер.

Наверно, это был инстинкт. Защищать то, что дорого. Удивительно, что он не пробудился даром в Одри. Ведь раньше она делала это.

Грейс сорвалась с места.

– В главную залу всю прислугу, Мичил! –скомандовала своему помощнику графиня – Стражу, кухарок, поломоек. Все должны стоять передо мной.

Грейс не желала злиться, но бояться ей хотелось меньше. Девушка, придерживая пышные юбки платья, с двумя стражами направлялась в покои отца. Она знала, что он там и ждет только нее.

– К завтрашнему утру тебя не должно здесь быть. –сказала младшая Валентайн.

– Ты дверью не ошиблась? –спокойно поинтересовался отец.

– Ошибся только ты, когда решил, что можешь вести себя, как хозяин в МОЕМ замке.

– Твоем? Любопытно…хе-хе…так ты нисколечко не лучше. Так ведь? Может, поговорим наедине.

– Стража никуда не уйдет. –Грейс сложила руки на груди и со злостью уставилась на отца.

Все же, Георг недооценил свою младшую дочь. Она слишком похожа на него, только сумела выделить лучшее из всего ужасного. Из порывистости и эмоциональности –жесткость, решительность и справедливость. Из подлости и хитрости –ловкость и гибкость ума.

– Хорошо, дорогая. Уверена, что это твой замок?

– Наш…-поспешила сказать Грейс – равноправные хозяйки Валентайна Лилит и Одри.

Только старшую сестру она почти вычеркнула из этого списка. Ведь была уверена в том, что вскоре Одри уедет в Долское княжество.

– Но ты можешь и хочешь быть единственной главной здесь, так?

– Вздор…я…я просто люблю замок и эти земли. От того не позволю никому претендовать на право распоряжаться жизнями и владениями сестер.

– Дели не на три, а на четыре, дорогуша. –Георг оперся локтями на собственные колени, чтобы быть еще ближе к графине, держащей спину, как учили на уроках этикета – Совсем близко та, что способна притвориться каждой из вас. В ней рост и чувственность Лилит. Смелость, ловкость Одри. Твои ямочки на щеках, цепкий взгляд и желание властвовать. Кто же победит? Вопрос риторический.

– Есть…есть еще одна? –не поверила Грейс. Несмотря на это, она не была готова отпускать стражу, дабы не было лишних ушей. Ей наоборот стало еще страшнее.

– Дам имя, если отступишь.

– С чего мне тебе верить? –собралась девушка.

– Потому что это безопаснее, чем, если ты меня вышвырнешь отсюда, я пойду к королю и представлю ко двору еще одну графиню Валентайн.

– Не сводите с него глаз. –не оборачиваясь, сказала страже Грейс и поспешила уйти. Пальцы подрагивали.

Она оперлась, чтобы успокоиться, на каменную стену. Было чувство, будто Валентайн живой, он подсказывал ей, давал силы своей настоящей хозяйке.

Грейс стерла слезы, стоявшие в глазах. Так на нее действовали многие эмоциональные потрясения. Девушка ступила в зал с непроницаемым лицом.

В шеренгу стояли пятьдесят шесть человек. Тридцать прислуги, двадцать пять –личной охраны замка и Елиз. Рядом же с Грейс суетился ее помощник, двадцатишестилетний, хорошо образованный барон.

– Добрый вечер всем, заботящимся о Валентайне, как о своем собственном доме.

Девушка проходила вдоль каждого.

– Я вас собрала по одному элементарному поводу. Здесь есть те, кто не считает меня и моих сестер хозяйками. Кто же для них указ? Наверняка, мой отец. Сейчас сделают шаг вперед те, кто был нанят еще при нем.

Ступила вперед половина, из них всего лишь двое военных. Грейс поспешила в идеальной тишине к ним, громко стуча туфлями.

– Вы присягнете мне завтра, на рассвете. Остальные же…

Казалось, что в графине жил этот инстинкт. Она присела и коснулась рукой пола, выдраенного до блеска. Он состоял из гранитных узорчатых плит. И эти плиты начали двигаться. Все будто стало шахматным полем и игрой руководила Грейс. Со скрежетом, аханьем и перешептыванием позиции изменились.

Вперед выдвинулись четыре плиты, на которых было две кухарки, Елиз и один из офицеров старой присяги.

– За ворота их…но не замка, а всего Валентайна.

Проговорила обессиленная девушка. Елиз тут же начала молить о прощении, говорить, что она держала еще на руках трех графинь, но Грейс не обращала на это внимание, пыталась.

– Прикажи всем разойтись. –ей подал руку помощник, а затем и страж. Она ушла в свою комнату, чтобы тут же в платье рухнуть на кровать и погрузиться в десятичасовой сон. Это были единственные следующие десять часов в ее жизни, когда она не думала о том, что у них с Одри и Лилит есть еще одна родственница.

Утром девочки были втроем.

– Мне сказали, что тебе нужна помощь. –улыбнулась Лилит, когда Грейс проснулась.

– Это восстанавливающий отвар, он поможет. Что случилось? –Одри терпеливо ждала, пока младшая осушит стакан до дна.

– Я слышала замок. У него мужской голос, приятный, но временами переходящий на крик, если дело касается безопасности.

Девушка вцепилась в рукав Лилит.

– Всегда его слышала, но не могла разобрать слов, а теперь, кажется, будто я выучила этот древний язык и все в одночасье прояснилось! –глаза Грейс горели ноткой фанатизма. – Мне стоит лишь попросить, задать вопрос и ответ даст Валентайн. Он знает, кто им должен править.

– У тебя жар. –констатировала Одри.

– Плиты двигались по моему повиновению, у замка есть уши. Стены готовы говорить. Клянусь!

– Конечно-конечно…-старшая верила сестре, но не на счет всего. Ведь чувствовала, что у Грейс стремительно поднимается температура, и пыталась ее сбить.

Лилит же хотела утихомирить ослабевшую Грейс.

– Не только стены могут говорить, сестренка, но и мертвые. –она перебирала длинные локоны Грейс, сидя на краю кровати.

– Правда? Кто же с тобой говорил и…теперь мы не боимся делиться друг с другом всем? Отец покинул замок?

– Все по порядку, Грейс. Со мной говорила мама. Она нами очень гордится. Благодарна Одри за заботу о нас. Благодарна тебе за то, что не быстро перелистываешь страницы романов, ведь у других она не успевала читать, и за то, как трепетна к Валентайну.

Младшая улыбнулась сквозь слезы.

– Она была рядом. А тебе…за что благодарна?

– За мою музыку и веры в каждую из вас. Больше нечего бояться. Отец под стражей, только вот…он нам рассказал про некую Катрин.

– Четвертую. –добавила Одри, протягивая Грейс капсулу из спрессованного лечебного бутона.

– Ты о том, что есть еще одна Валентайн? Мне он тоже начинал говорить о ней, когда я сказала, чтобы его не было к утру.

– Не посоветовалась с нами. –с легким укором произнесла Лилит.

– На такую мысль меня натолкнул твой Фестер. –лениво перевела взгляд на Одри младшая – Ты настойчива, но он настойчивее. Возьмет свое, и это будешь ты.

На глаза Одри навернулись слезы, и она поспешила обнять Грейс.

– Меня вылечит замок. Тебя –князь, а тебя –она перевела взгляд на Лилит – решение задачи.

– Я уже приказала привести всех Катрин в городе к нам. Но сомневаюсь, что она в Валентайне, а если и здесь, то не под этим именем.

– Девочки…-в комнату зашел дядя Брут, приехавший только-только. С ним была и тетя, Винеция.

– Заходите.

– Грейс, что с тобой? –тут же подошел ближе он. Винеция так и стояла поодаль, чувствовав себя лишней.

– Ничего непоправимого.

– Каждая открыла в себе способность. –сказала Одри – Только, если переусердствовать случается такое. Нужно быть осторожнее.

– Как тебе удалось уговорить самого короля отменить закон об алхимии? –теперь вопрос адресовался Одри.

– Тебе знаком князь Долский?

– Его имя на слуху.

– Он попал в монастырь, куда упекли меня.

– И теперь наш отец, у которого ваши права и обязанности отказывается давать согласие на их брак. –перешла к главной части Лилит.

– Не надеялся на то, что его выпустят. И теперь! Я так долго этого ждал, Одри! А он не хочет поставить роспись! У меня уж закрались сомнения в том, что ты наденешь обручальное кольцо.

– Спасибо за веру, дядя. –с сарказмом и усмешкой проговорила старшая.

– Поговорите с ним? –взглянула на мужчину Лилит.

– Конечно. Проверить отсчеты фермеров?

– Мы справляемся. –уверила Грейс, ей помогли сесть.

– Там…одну из вас ждут…думаю тебя, Одри. –проговорила тетя Винеция, заглядывая в щель у двери.

Конечно же, думал, что не стоит входить князь Долский. Это была не его семья, но лишь пока что.

– Я пойду. А ты Грейс не вздумай вставать. Пей это как только станет хуже. Скоро вернусь.

– Можешь не приходить. –все удивленно оглянулись на младшую – Уезжай отсюда, Одри. Оставь все нам с Лилит.

Девушка тут же села рядом с сестрой и взяла ее руку в свою.

– Такого никогда не будет. Ничего не повлияет на то, что я смогу дойти до самого короля, чтобы исправить ситуацию.

– С Фестером это вполне возможно.

Одри все-таки вышла из покоев сестры. Тут же перед ней был князь. Она ждала с ним встречи.

– Как ты? Как Грейс? –он подставил локоть, и она взялась за него.

– Все будет в порядке. Только…

– Зла на меня. –понял он, не зная в чем причина.

– Ты внушил Грейс идею разобраться с отцом.

– Зная, что это навредит ей, я бы на такое не пошел.

Одри завернула в свои покои, заперев двери.

– Можешь не спрашивать, а просто целовать. –протянула она, подставляя свои губы Фестеру.

Второй раз повторять было не обязательно.

– Мы уедем в Приморье через столицу. Представлю тебя королю. –поцелуй в ключицу – Потом на корабле. С попутным ветром и за двое суток управимся.

– Королю? Зачем? –Одри блаженно улыбалась. Но не от физического удовольствия, а духовного. Это была платоническая любовь. Та, что не требует ничего взамен.

– Решим все с твоим отцом, лишим прав. Нам не понадобится согласие на брак.

– Единый, ты будешь моим мужем. –сидели друг у друга в объятьях, тяжело дыша от страсти между ними.

– Тебе понравится в Приморье.

Он описывал, как волны разбиваются о скалы, на которых стоит его замок. Вода в бури касается окон. А вдалеке, как смотреть из окна хозяйских покоев, то и время проплывают торговые судна с яркими парусами.

Это была утопия…рай на земле, и Одри отправится туда через неделю. Как только приедет родительница Фестера в Валентайн, они устроят бал, объявят о помолвке и не будут слушать никого, потому что ничего не сможет остановить графиню и князя, влюбленных друг в друга…

Лилит долгое время была поодаль сестры. Дядя и тетя ушли к отцу. Средняя не спала всю ночь и сейчас, пока Грейс выскользнула из постели и отправилась в свой кабинет, Лилит утонула во сне.

Только он продлился не долго.

Девушке снилось, как к ней тянутся сотни призрачных рук, обволакивают ее. Закрывают нос и рот. Лилит задыхается. Пытается вырваться, но тщетно, чувствует, как ее трясут за плечи, только прикосновение не холодное, а живое, реальное. Это заставляет практически вынырнуть из сна.

– Леди, вы просили разбудить вас к обеду. –служанка стояла справа и смотрела с тревогой на свою госпожу.

– Да, благодарю. Подготовь мне ванну и наряд.

Лилит села и потерла шею. Обернулась к зеркалу, подошла ближе. Виднелись едва заметные следы от пальцев. Единый, что же происходит?

Только ответа не последовало.

Грейс, приведенная в порядок, в платье синего цвета, которое вроде как принадлежит на самом деле Одри, сидела в кабинете. К ней приходили граждане Валентайна. Кто-то был агрессивен, кто-то пытался рыдать у нее в ногах, но каждый был выслушан.

– Мичил, это все? –прикрыла глаза графиня, потянула за шпильку (она наконец-то нашла, какая именно упиралась ей прямо в голову), и волосы из сложной прически посыпались на плечи шоколадным каскадом.

– Пришел один без записи.

– Настойчив?

– Не особо…-подумав, ответил помощник.

– Кто же это? И попроси принести мне чай.

– Подмастерье известного Валентайнского художника, миледи.

– Генри? –в миг раскрыла она глаза и села прямо.

– Да. Пригласить?

– Распорядись, чтобы подали сладости. И все как можно быстрее.

Мичила, как ветром сдуло. Барон из обедневшего рода рад служить графине. Это был его единственный способ существования, хотя бы отдаленно напоминавший аристократический.

Генри зашел через пару минут.

Грейс улыбнулась, встала с кресла и подошла вплотную к художнику.

– Рада видеть тебя. –это было чистой правдой.

– Приятно слышать, леди. –он неловко поцеловал ей руку.

Она указала ему на место для посетителей. Он устроился в нем, тогда и графиня заняла свое кресло напротив.

– Твоей матери понравились книги?

– Она в восторге, леди. –напряженно отвечал он.

– Я думала над тем, чтобы устроить публичную библиотеку в Валентайне. Нужно лишь выбрать место, разобраться с финансами. Дело не быстрое, но думаю, что к концу лета все будет готово. –почему-то перед юношей Грейс чувствовала себя неловко. Если говорила много, то сбивчиво – Зачем же ты здесь, Генри?

– Хотел спросить…-было видно, что он перебарывает трепет к графине – вы отправили мои работы в столичную академию искусств?

– Не то, чтобы работы…их оказалось проблематично найти. Но наброски и рекомендацию –да.

– Зачем же?

– Зачем я помогла тебе поступить в академию? –не поняла Грейс.

– Я не уеду из Валентайна. У меня здесь мама, мастер, знакомые, вы, вся жизнь.

– Я? –девушка опешила.

В этот момент раскрылась дверь и вкатили тележку с чаем и несколькими тарелками, на которых были разложены вкусности. Прислуга ушла.

– Вы видели мои картины, госпожа.

– Прошу, зови меня по имени.

Они одновременно встали с мест и обогнули стол, между Генри и графиней было полметра.

– В каждой есть немного вашего света, Грейс.

– Ты меня не знаешь. Даже, если бы так и было, многое изменилось.

– Я видел вас, как только сошло действие приворотного зелья. Вижу вас нередко в городе и сейчас.

– Ты творец, Генри. Так скажи же, что видишь перед собой ты?

Он мог бы ответить менее лестно, но тогда бы это было неправдой.

– Совершенство.

Девушка выдохнула и отвернулась, не зная, как себя вести. Парень добр, умен, талантлив, смел и стоик. Только выдержит ли отказ? Вряд ли…стоит давать Грейс небольшую отсрочку? Графиня сомневалась, что это может изменить ее чувства, а точнее, их отсутствие. Была симпатия, но не более.

– Тебе стоит принять приглашение из столичной академии. Помимо стипендии я буду выплачивать твоей матери неплохую сумму. Можешь не переживать за нее, но, если ты или она слишком горды, то пусть приходит в замок. Работа здесь всегда найдется.

Грейс не могла говорить это и смотреть в глаза Генри. Ее сердце разрывалось от осознания того, что она отталкивает от себя человека.

– Это приказ? Я обязан уезжать?

Она вздохнула, плечи подрагивали, и Генри это видел.

– Просьба, на которой я настаиваю.

Дверь за ним закрылась с едва слышимым скрипом.

Девушка подошла к принесенным угощениям. Взяла чашку горячего чая и сделала пару глотков. Ее все еще знобило, кости ломило от слабости. В это время к ней зашла Одри.

– Тебя просили не вставать! И…это был Генри? Я его так и не отблагодарила.

– Вопрос уже решен. Осенью он отправится в столичную академию искусств.

– Достойное вознаграждение. –не могла не согласиться старшая.

Грейс предложила ей вторую чашку чая.

Так, сестры сидели и вели неспешную беседу о планируемом бале. Стоило сходить и узнать, к чему привел разговор дяди Брута и отца –думала Одри.

– Это неправильно как-то, что бал в Валентайне оплачивает Фестер. Мы не бедны. Я бы даже сказала, что в разы богаче, чем были пару месяцев назад. –не унималась Грейс – Он и так не требует от тебя приданого. Либо настолько глуп, либо настолько влюблен.

– Мы его оскорбим, если не примем помощь. К тому же…– Одри тяжело вздохнула –приезжает его мама.

Младшая чуть не поперхнулась.

– По своему опыту. –подняв палец вверх, говорила она – Будущие свекрови существа недалекие от сына. Поэтому я надеюсь, что все пройдет хорошо.

– Так говоришь, будто уже пять раз замужем была. –усмехнулась Одри.

– Не дай Единый, не сейчас…Значит, моя помощь не понадобится?

– Можешь пригласить кого захочешь, даже не аристократа. –хитро прищурилась графиня.

– Это неправильно. Генри часть всего, что со мной произошло за последнее время, но одновременно с этим чужой. Стоит просто забыть.

– Теперь ты стала решительной и серьезной правительницей Валентайна?

– Я всегда ею была, только в меньшей степени.

В это время Лилит осматривала всех Катрин, которых успели найти в городе за пять часов. Но ни одна не походила на нее с сестрами. Лилит бы хватило похожего разреза глаз, формы носа. Но Катрин было всего лишь двенадцать. И ни одного сходства.

«Смотрины» проходили у самого входа в замок, поэтому, когда Лилит разрешила всем расходиться, именно ее первой застал почтальон.

Она расписалась, что получила письмо от их лорда. Над каждым графством и герцогством стоял такой. Чисто фактически они владели определенной территорией по историческому совпадению, поэтому получали процент от налогов земель, на которых находились города. Быть лордом или леди было почетно и невероятно просто, как думала Лилит.

Девушка открывала письмо на ходу, ломая печать, несла его в кабинет. Застав там обеих сестер, немного удивилась.

– Думала, что ты с Фестером. – сказала она Одри – А ты с бумажками. –Грейс.

Лилит не думала, что стоит рассказывать про свой странный сон. Надела платье с высоким воротом, чтобы особо зоркие не заметили следы. Не хотелось портить радость Одри и подбрасывать еще проблем перед свадьбой.

– Это от лорда Янсена? –спросила младшая и взяла письмо.

– Да. Не успела прочесть.

Грейс пробежалась глазами по тексту.

– Лорд Янсен-старший умер. Теперь над нами будет Лукас, его сын. Просит, чтобы мы приехали, познакомились с ним лично и обговорили новые условия договора.

– Разве он способен их менять? –усомнилась Лилит.

– Только размер процента.

– На больший соглашаться нельзя. –говорила Грейс.

– Я смогу его уговорить. –сестры с сомнением взглянули на среднюю – Не надо делать такие глаза. Уж с одним мужчиной я справлюсь.

Девушка понимала, что Одри будет готовиться к балу и ей не до этого, а Грейс лучше не покидать в ближайшее время Валентайн.

– Удачи… – потянула младшая, не имея в принципе ничего против. Все равно, чтобы не натворила сестра, это возможно исправить.

– Только вернись до бала в честь моей помолвки. И лорда пригласи лично. –Одри потянулась за пирожным.

– Не налегай, тебе еще в подвенечное платье влезать. –перехватила у сестры десерт Лилит и отправилась в свои покои собирать вещи. Она рассчитывала, что проведет лишь одну ночь в замке лорда.

Когда три наряда были выбраны: в чем Лилит поедет, вечернее платье и на следующий день. Графиня вновь заняла себя размышлениями. Она не понимала, как найти четвертую сестру и не была уверена, существует ли она на самом деле. Только разгадка была у нее практически под носом…Стоило задуматься и о странном сне, перерастающем в реальность. Способны ли они навредить ей?

Девушка прикрыла глаза и прикоснулась к стене своих покоев. Картинка в миг ожила. Вместо вечера наступило утро, а перед ней была мама в легком платье со счастливой улыбкой.

– Первой я выбрала эти покои, узнав, что у меня будет ребенок. –призрак будто ожил. Она провела рукой по покрывалу на кровати, положила руки за спину и ходила вокруг.

Лилит хотела услышать, как можно больше, прежде чем задаст вопрос.

– Думаешь, когда я поняла, что у меня будет не один ребенок и даже не два?

– Без понятия. –Лилит говорила шепотом, казалось, что неловкое движение – спугнешь наваждение.

– Сразу же…твой отец, –тень отвернулась, чтобы дочь не видела ее лица – он после свадьбы начал ставить на мне эксперименты. Я думала, что больна и у меня провалы в памяти, но это все сонные порошки и зелья забвенья.

– Из-за этого у нас способности? Мама, есть четвертая? –Лилит подалась вперед, подошла вплотную.

– Я слышала несколько криков младенцев, сливающихся воедино. Не могу ничего уверять. А способности…думаю, что здесь не обошлось и без Единого. Я молилась за вас. –она попыталась взять дочь за руку, но ладонь утонула и прошла насквозь руки графини.

– Мне снился странный сон. Казалось, что сотни призраков хотят убить меня. –поменяла тему Лилит.

– Они не хотят тебе навредить, поверь. В этом замке погибло невероятное количество народа. Через тебя, они пытаются связаться с миром живых. Главное, не позволяй им испугать себя. Я буду пытаться защитить свою маленькую девочку. Удачной поездки…

Все в миг растворилось. Девушке было трудно перебороть соблазн и не попытаться вновь связаться с родительницей. Жаль, что это забирает так много сил. Найти бы то, что восстанавливало их в одночасье.

На самом деле, этим занималась Одри.

– Надо бы поручить подобное Грейс. У нее лучше с зельями. –говорила старшая Валентайн Фестеру, наблюдающему за ней.

– Ты больше разбираешься в этом. И…что же дальше? –он встал за спиной девушки, то и дело касаясь губами кончика ее уха или волос.

– Наверное, нужно нечто целительское добавить. Думаешь, когда Грейс читала последний роман, а Лилит флиртовала с парнем?

– Грейс уж точно не до этого. А Лилит…ты сама сказала, что она изменилась.

Графиня ловко смешивала жидкость, меняла колбы, орудовала спичками.

– Знаю, ты думаешь, что лучше занять мысли помолвкой, свадьбой, но…сейчас непростое время. Мне с сестрами приходится привыкать к новым ролям. И лишь у меня она спокойная, пугающая, но не настолько, как у девочек.

Одри поставила склянку на стол.

– Надеюсь, что готово.

Тогда она развернулась и тут же ее губы впечатались в губы князя. Не хотелось рисковать и пробовать новый рецепт, не хотелось выходить из лаборатории. Хотелось всю жизнь провести так…в тепле, когда абсолютно любые мысли способны выгнать прикосновения. Одри еще с прошлого дня начала бояться, что не устоит, ласки зайдут дальше, но этого, как порядочная графиня она себе позволить не могла. Благо, Фестер держал все под контролем.

– Приглашения уже разосланы.

– Покажешь платье, которое выбрала? –между ласками вели разговор они.

– Тебе нравится сиреневый цвет?

– Возможно, он станет моим любимым.

Улыбка Одри стала ярче.

– Люблю тебя. –прошептала она и последний раз (лишь на этот час) коснулась губами щеки князя.

Чтобы потом встретить Грейс в саду.

Уже утром Лилит проводили, дали бумаги и необходимые указания.

В замке наступила тишина. Младшая поняла, что так каждый раз, если нет хотя бы одной из Валентайн. Перед приходом Одри ее навестил дядя с тетей.

– Твой отец никогда не был примером для подражания. –начал он – Придумаем, как лишить его опеки. Можешь не волноваться за сестру. Я не позволю, чтобы глупые желания моего брата встали против ее брака.

– Надеюсь на это.

Хозяйка замка впервые за долгое время могла позволить себе немного расслабиться. Следующий прием граждан лишь через две недели…когда Одри не будет в замке. Отчеты проверять нет необходимости. Скоро все земли будут засажены. Останется лишь ждать урожая, прибавления в бюджет.

– Ты все еще себя плохо чувствуешь? Бледна. –вступила тетя.

Раньше, Грейс ее не любила. Считала, что она вносит изменения, которые не нужны жизни Валентайна. Однако теперь графиня настолько смирилась с тем, что все меняется, что Винеция не вызывала в ней неприязни.

– Я в порядке. На свежем воздухе легче. Все вновь наполнилось запахом смолы и хвои. Внутри свежесть и умиротворение.

– Рада, что ты со всем справляешься. Может, ты хочешь поговорить о чем-либо?

Она несильно толкнула дядю локтем, Василий неловко удалился.

– Например? –не понимала девушка.

– Вижу, что ты задумалась о чем-то.

– На данный момент меня волнует лишь одно. С кем из принцев останется Франческа. –графиня подняла книгу в бордовой обложке.

– Знай, что я готова тебя выслушать.

Не на это рассчитывала Грейс. Она любила делиться своими мыслями, но только с личным дневником или сестрами, а уж точно не с тетей.

Тут же пришла Одри. Графине не давали в тишине прочесть романтическую историю.

– Доброе утро, давно не выбиралась из замка. –заметила старшая.

– Ты приехала всего лишь три дня назад, сестренка. Поверь, это не рекорд моего пребывания в закрытых пространствах.

– Как думаешь, Лилит справится?

Грейс вздохнула и отложила книгу на край скамейки. Все вокруг было цветущим и ярким, садовники работали день и ночь. Все должно быть идеально к балу.

– Я верю в нее. Тебе не кажется, что своими вопросами мы принижаем Лилит? Она меньше проводила времени с нами, но это не значит, что глупее или несамостоятельнее.

– Она впервые едет одна, даже без Елиз.

– Это к лучшему. Мама сказала ей не доверять.

– Кого ты пригласила на бал? –перешла к другой теме Одри.