Читать книгу Другая музыка - Мария Малухина - Страница 1

– Расскажи мне о лучшем моменте твоего дня.

– Сегодня?

– Ну да, сегодня. Что у тебя хорошего случилось за сегодня?

Я как-то даже растерялась. Пожалуй, лучшим моментом за весь день был ее внезапный вопрос. Вслух я, конечно, этого не сказала, и начала вместо этого затирать ей про странную девушку, с которой я имела несчастье обедать за несколько часов до.

Та, обеденная, была другая, совсем непохожая на мою новую знакомую Элис. Немного деревянная, она чересчур старалась понравиться, и вызывала вместо этого мучительную внутреннюю неловкость, когда нет, нет, тебя слишком много, а поэтому, извини, никак.

Неловкость, впрочем, всегда хороший материал для комедии, а потому мой рассказ про «девушку-чересчур» развеселил Элис.

Когда она улыбалась, она становилась похожа на лисичку. Вообще, она много на кого была похожа – на журнальную обложку семидесятых, на утрированную парижанку – черный свитер под горло, длинное каре, большие серовато-синие глаза, в такую обычно влюбляется европейский подросток где-то к двадцатой минуте фильма.

В Голливуде этот типаж, и все причитающиеся к нему характерные роли, оккупировала в последние несколько лет актриса Эмма Стоун, глазастая почти до некрасивости. Но тут главное в «почти». Элис тоже была почти – глаза на пару миллиметров побольше, нос поменьше, и была бы живая карикатура, но природа остановилась за секунду до провала, и вышло хорошо.

Несмотря на свою почти гротескную парижскость, англичанка Элис владела французским примерно в той же степени, что и забывшая его напрочь со школы я. В ответ на чей-то комплимент в адрес своей «французской» стрижки, она попыталась выдать коронное, въевшееся в моих ровесниц с подростковой обсессией «Мулен Ружем», «ву ле ву куше авек муа се суа», но умудрилась его испортить, гордо заявив, вместо этого, что она – хлеб. Было решено, что Элис должна быть парижанкой на расстоянии, маяча где-то в духах и туманах и, желательно, не открывая рта.

Вообще, в тот вечер мы все время хохотали. В маленьком ресторанчике было тесно, шумно, и полый пингпонговый мячик смеха летал от одного конца длинного стола к другому, отскакивая от наших заботливо пополняемых официантом винных бокалов. Небольшой, почти полностью (если не считать пожилого веселого дипломата, приятельствовавшего с нашей именинницей) девичьей компанией прижившихся на Балканах экспатов, мы отмечали День Рождения.