Оглавление
Мария Суворова. Маленькие Марии
Адамов труд
Маленькие Марии
«Когда чужие становятся близкими…»
«Лил и лил ливень…»
«Я очень хорошо помню это место…»
«За линией горизонта – многоэтажные дома…»
Майя
«Время течёт медленно…»
«Об этих городах, которые занозы, крестики…»
«После второй невообразимо густой грозы…»
«Дрогнуло и побежало облачко – белое одеяло…»
«Скользкие ступеньки ведут домой…»
«На месте разрушенного дома вырос новый…»
«Н.С…»
«Пытаешься определить, где восток…»
«И.Щ…»
«Дорожка отмечена крошками, семечками, пшеном…»
«Перейти реку по реке или мост по мосту…»
«Коля в наглаженных брюках…»
«Только моего голоса не хватало…»
«Сколько ни перечитывай – всё одно…»
«Позже меня спросили…»
«Кажется, каждый в своём горе…»
«Против течения грести сложно…»
«Холодно или тепло – каждый поймёт по-своему…»
«Говорить на своём языке…»
«В этой неправильной анимации герои в одинаковых масках…»
«Всё, что случилось – возможно ли, неспроста…»
«Как будто всё здесь перестало замирать…»
«Пусть этот стишок – коротенький и невзрачный…»
«И пока всё так ровно, что хочется тише бежать…»
«Без того деликатного ощущения, что всё наяву…»
«Столбики дыма уводят вверх. Город встречает льдом…»
«И, чтобы больше не случилось ничего такого…»
«В мае вода холодная и прозрачная…»
«Что прошло – прошло, и такой наступил покой…»
«Это самое первое наслаждение…»
«Стоишь на краю, и движется вверх…»
Сливовая косточка
«Голос слишком мужской…»
«Пригоревшая первая буква имени…»
«Время придёт поверить во время…»
«Без тени намёка, отчётливо произносишь…»
«Чтобы всё кончилось…»
«Кофе чайник…»
«Моя подушка не такая мягкая…»
«Потому что эти правила не для нас…»
«Этот шаг – не первый, не правильный…»
Отрывок из книги
Есть уже, похоже, устаревшее выражение – каменные джунгли. Для нас теперь непроходимы и невообразимы джунгли настоящие, да что там джунгли – реденький смешанный лес средней полосы, лесопарк в двух километрах за МКАДом – джунгли. А город – привычная среда, не всегда гостеприимная и иногда опасная, но своя, родная, исхоженная вдоль и поперек. Марии Суворовой нравится запутывать, кружить вокруг да около, уводить в дебри.
Вот в этом пруду ловили тритонов, потому что во времена твоего не такого уж и далекого детства в старом барском особняке была станция юннатов, в этом карьере купались до мелкой дрожи, посиневших губ, а теперь – гляди ж ты! – элитный район новостроек. Куда подевался эдемский сад? Вот вместо твоей приземистой 34-й начальной – снесли за считанные часы – стоит уже новенькая 11-этажка, это сколько же лет прошло? Пятьдесят? Двадцать? Да и пяти нет! Время бежит стремительно, дома растут быстрее травы, улицы меняют названия как в калейдоскопе! Головокружительная топонимика!
.....
Почему-то важно автору назвать не просто по именам все вещи, но рассказать историю каждого и каждой: Ивана, Марии, Алины, Майи, Юли. Не всегда в реальность персонажей веришь, похоже, это такой прием – придумать имя лирическому герою, максимально устраниться, чтобы рассказать историю, тем не менее, очень личную. Так бывает, когда трусишь что-то узнать или спросить прямо, и начинаешь: «А вот один мой знакомый…», и прячешься нелепо за чужое имя, и все понимают о ком ты, но, не нарушая правил игры, поддерживают твои экивоки в третьем лице. И даже там, где уже очевидно – не игра, где за чужим именем явственно проступает и история, и судьба другого, все равно у поэта получается о себе. А как иначе!
В своем стремлении поименовать все видимые и невидимые глазу вещи поэт подобен Адаму, нарицающему сущее. Се – волк, а се – бык. Библейское и детское стремление одновременно. И, как львы, леопарды, ехидны, скорпионы, змеи приходили к Адаму, чтобы получить от него свои имена, так подчиняются поэтическому слову, со всей покорностью, стихии и сущности, обычному слову неподвластные.
.....
