Читать книгу Порог ясности - Мария Виктровна Степанова, Мария Викторовна Степанова - Страница 1

Спасибо за вдохновение Timeless и факультету бизнеса "Капитаны", моим друзьям

Прошло всего несколько месяцев, но как много всего изменилось вокруг, а может быть, это изменилась я сама, мое отношение к окружающему миру? Позади скучные годы учебы в школе, впереди прекрасная жизнь, полная перспектив и надежд на что-то большое и прекрасное. Мне всю жизнь казалось, что я какая-то особенная, что во мне есть некие скрытые способности, которые никак не могут вылезти наружу, потому что нет повода. Но это нечто великое, чего нет у других, этим я и отличаюсь. Что же это? Пока я не знаю, но надеюсь, что настолько кардинально изменившаяся обстановка вокруг мне поможет лучше разобраться в себе, понять, чего я хочу от этой жизни, и чего от меня ждут окружающие.

Шел сентябрь, а мне казалось, что я здесь учусь уже минимум месяца три. И это уже приятное чувство, от которого не хочется избавляться. Каждый день я встаю с кровати и четко понимаю, зачем я это делаю, у меня есть цели, у меня есть мотивация, зачем жить, зачем трудиться. Вокруг чудесные люди, которые могут понять меня, оценить, дать дельный совет. Они находятся в той же стихии, что и я. Разве это не здорово, когда человек тебе не задает нудные вопросы, а просто помогает, потому что тоже в этом заинтересован. И правда, университет иной, нежели школа. Сюда ты пришел целенаправленно, понимая, чего конкретно ты ждешь, на что надеешься и что хочешь получить. Если тебя опять не устраивает, значит, ты где-то допустил ошибку. Нужно немедленно ее исправлять, как можно быстрее. Или так и дальше четыре года учиться там, где тебе не нравится?

Да, ВУЗ… Многие обсуждают школу, хотят туда снова вернуться. А меня не тянет. Нет никакой связи, которая могла бы меня соединить с этим прошлым. Оно уже было и больше не повторится. Зато теперь у меня есть другие занятия…

Итак, мой факультет называется «История своими глазами», а коротко ИСГ. Это перспективное направление, которое сейчас только зарождается и начинает развиваться. А где же математика? Она осталась хобби, и я не жалею, должно быть что-то, на что можно было бы переключаться после одинаковой работы. Чем же мы занимаемся здесь?

Пока учим теорию, а после будем путешествовать. В другие страны тоже да, но главной нашей задачей стоит – изучить историю своей страны. Машина времени. И она существует! Я бы тоже не поверила, если бы не видела ее собственными глазами. Обычная коробочка, которая способна считывать отпечатки пальцев, а также на ней можно регулировать дату и время, куда ты собираешься переместиться. Это законно? Да. Но в узком кругу. Не так много людей могут попасть к нам, и на протяжении всей учебы происходит качественный отбор. В конце остаются самые стойкие, мужественные, настоящие товарищи и друзья, которые не подведут.

Меня всегда тянуло во что-то подобное, только я не понимала, что конкретно я хочу, а может быть, все мои суждения были огромной ошибкой, которую я сейчас, наконец, исправила? Это воображение, желание помечтать были предпосылками к тому месту, где я учусь теперь.

Случайность, какое-то мгновение и жизнь поменялось в корне. Как я не любила перемены тогда, и как я отношусь к ним теперь. Ведь я понимаю, что без быстрых изменений ничего невозможно или оно будет, но осуществляться будет о-очень долго. А нам нужно как можно быстрее, ведь нужно столько всего успеть, а времени так мало.

Мы сидели за столами в аудитории. Было немного прохладно, отопление еще не включили, может быть, оно и к лучшему. Один умный человек сказал, что в холоде думается лучше. Вот мы и думаем над историей всех времен и народов. На стене появляются картинки, показывая нам наглядно, как происходило то или иное событие в нашем прошлом. Парты здесь были необычные. Полностью белые, без каких-либо пятен, они в сочетании с такими же стульями переносили нас куда-то далеко – далеко, отрывая от реальности и приближая к невозможному, что не доступно любому. На стенах были нарисованы различные часы: песочные, ручные, настенные, старинные, современные, и все они показывали разное время. Где-то среди этого разнообразия могли затеряться настоящие механизмы, стрелки которых действительно двигались. Но заметить их невооружённым глазом было сложно.

– Настя, как строились пирамиды в Египте? – задал мне вопрос преподаватель.

Все взоры группы были устремлены на меня. Как неловко, а я даже сказать ничего не могу, прослушала.

– Следи за ходом занятия, а не думай о чем-то еще.

Пара продолжилась, и я уже внимательно смотрела на доску, как там иллюстрировались слова Артура.

– Строительный материал для гробницы добывали в каменоломне, расположенной с другую сторону Нила. Чтобы получить глыбу необходимых размеров, камень вырубали из скалы и обтёсывали до нужных размеров. При помощи толстых веревок и рычагов строители закрепляли глыбу на деревянных полозьях и по настилу из брёвен тащили к Нилу, грузили на лодку и переправляли через реку…

Слова сливались, превращаясь в сказку, которую было интересно слушать, она подкреплялась изображениями на экране, после чего запоминалась еще лучше.

– Извините, сейчас перемена, – кто-то прервал это чудное состояние забвения. Не интересно ему что ли? Я обернулась, там сидел Петя. Видимо, ему куда-то срочно нужно было.

– Да, конечно. Домашнее задание я вам вышлю позже.

Картинки свернулись, и перед нами опять оказалась обычная белая маркерная доска, но по которой до сих пор в моем воображении перемещались рабы, тянувшие тяжелые глыбы камня за собой, чтобы угодить своему хозяину, получить свою похлёбку и короткий ночной отдых на жесткой циновке.

Раздался взрыв веселого смеха, я обернулась. На партах сидело несколько ребят, девочки стояли рядом и что-то оживленно обсуждали. Я встала и присоединилась к ним.

– А потом он берет и уходит, это было крайне странно с его стороны, – заканчивал рассказ один из парней.

Тут группа увидела меня.

– Привет, Настя, кажется, – немного прищурившись, обратился ко мне этот молодой человек и протянул руку. Я ее пожала, немного удивленно, довольно редко мальчики так здороваются с женским полом.

– Да, правильно, – улыбнулась я.

– Извини, еще не всех запомнил, слишком много новых лиц.

– Аналогично, мы можем еще раз назвать все свои имена, чтобы уже перестать их забывать?

– Хорошая идея. Вова.

– Алена, – отозвалась девушка с рыжими яркими волосами.

– Костя, – сказал парень в очках.

– Маша, – девочка с каштановым каре и заколкой в волосах. Она никак не выглядела на 17, 18 лет.

– Петя, – по-моему, единственное имя, которое я пока хорошо запомнила. Длинный худощавый парень со взъерошенными волосами.

– Миша.

– Отлично, – еще раз улыбнулась я, про себя повторяя имена. – Я же правильно понимаю, что нас всего две группы первокурсников?

– Кажется, да, другая учится в аудитории напротив.

– То есть. около 60 человек? Негусто.

– А на старших курсах сколько? Кто с ними общается?

– Я как-то пока никого не знаю, – сказала Алена, – их вообще в универе не видно. Они вообще учатся?

– Я где-то слышал, что они сейчас проходят практику, второй курс точно. У них часть была до каникул, а сейчас они продолжают начатое.

– У нас такая же программа?

– По-моему, немного изменена. Мы уже в этом году должны куда-то путешествовать, насколько я знаю.

– Вова, откуда такие сведения?

– Перед поступлением писал студенту 3 курса, с ним общался.

– И он тебе так спокойно об этом рассказал?

– Вроде здесь нет особой тайны, – пожал тот плечами, – наоборот все стараются сейчас быть более открытыми, ведут блоги, пишут какие-то свои мысли в соц сетях, и им, и нам это только на пользу. Зато есть возможность сейчас открыть чью-то страницу и прочитать занимательную статью, вдруг она нам тоже в будущем пригодиться.

– Надо будет заняться вечером.

– А как вам пары? – перевел разговор Костя.

– Долго, – заявил Петя.

– Ну, кому, как, – заметила уже я. – Вообще и рассказывают интересно и интерактивность поражает, так намного удобнее воспринимать информацию.

– Есть такое. Я еще просто восхищаюсь аудиториями. С первых дней нас окунают в такую атмосферу, это волшебно.

– Здесь лучше, чем в школе? – спросила застенчивая Маша.

– Однозначно! – сказали все хором и засмеялись.

Легкий ветерок трепал мои волосы, они слегка поднимались, а потом вновь опускались. Поле. Поле. Оно окружало меня. Я провела рукой по уже спелым колосьям. Повернулась, та же картина. Бескрайние просторы необъятной Родины. Было светло, но солнце не слепило глаза, оно мягко ложилось на все вокруг своими приятными лучами, озаряя все пространство. Тишина. Я слышу только ветер. Пусто. Мне пусто. Это уже не та серая ненавистная комната, она ушла из моей жизни, ее больше нет в моем сознании. Я поборола ту неприязнь, ту ненависть, которая была во мне столь долгое время. Научилась радоваться малому, ведь все в этой жизни имеет какое-то значение, все важно и необходимо. И тот период был дан мне, чтобы понять все это. Да, тяжело, я вспоминаю тот год с небольшой улыбкой, ведь я справилась, а это самое важное.

Пустота. Стоп. Нет. Вон там вдалеке маленькая фигурка. Она быстро приближалась, вдруг я поняла, что это Никита мчится мне навстречу. Я рванулась к нему. Я не бежала, а летела, плавно, но быстро пересекая метр за метром это поле, которое когда-то казалось мне бескрайним, но теперь оно имело четкие границы. Ветер еще сильнее бьет мне в лицо. Его порывы приятны и отвратительны одновременно. Но именно это приближает меня к цели. Быстрее, еще быстрее. Я вижу его яркие глаза и прекрасную улыбку. Вот он мне подмигнул и ускорился. Пара метров, и я буду в его объятиях…

Вздрогнув, я проснулась. Эх, хороший сон был. Я взглянула на спящего рядом Никиту, как бы убедиться, что он все еще рядом. Поцеловав его в лоб, я встала. Тот улыбнулся и перевернулся на другой бок. Вот соня! А кто мне завтрак будет готовить? Хорошо, так и быть, сделаю это сама.

Прекрасный загородный дом, окутанный такой заботой, уютом, что его никогда не хочется покидать, но порой все же приходится. Как-то так удивительно получалось, что я еще ни разу не заставала здесь кого-либо из родственников Никиты, или мы специально выбираем именно такое время.

Я спустилась вниз на кухню и начала размышлять над тем, что бы приготовить.

– Доброе, – подошел ко мне сзади взлохмаченный парень.

– Доброе.

– О, а что это у нас на завтрак?

Я повернулась к нему лицом.

– Манка. Извини, я не такой умелый кулинар как ты.

– Ничего страшного, варенье все исправит.

– В смысле? Ты хочешь сказать, что я настолько плохо готовлю?

– Нет, что ты, – усмехнулся он. – Но поверь, так действительно будет вкуснее.

– Наверное. Ты идешь умываться или сразу за стол сядешь?

– Все-таки пойду, душ приму.

– Давай, только быстрее, а то все остынет.

– Конечно, я мигом, – и он умчался в ванную, а я продолжила готовить свой шедевр и накрывать на стол.

Прошло каких-то два часа, а мы уже сидели около озера, того самого, в котором так весело плескались раньше. Теперь здесь не до купания, но по-прежнему красиво. Деревья, обрамляющие озеро, окрасились в яркие цвета, преобразив здешнюю природу. Теперь это была палитра полная разнообразия. Красный, желтый, оранжевый, кое-где еще зеленый. Листья то трепетали от ветра, то становились неподвижными, будто замирая и прячась от кого-то. Мы наблюдали за этой игрой, не смея вмешиваться. Пшшшш. Зашумело вокруг. По озеру пошла рябь, листья сорвались со своих мест и понеслись наперегонки к месту падения. Кто-то успел, кто-то решил медленно планировать вниз, не стараясь угнаться за остальными. Стало зябко, и мы укрылись мягким пледом, который предал еще большую атмосферу сложившейся обстановке вокруг.

– Вот бы сейчас еще чаек горячий и книжку в руки, – помечтала я, опустив свою голову ему на плечо.

– А у меня с собой.

– Ты серьезно? Вот ты предусмотрительный.

– А ты как думала.

Он достал термос и разлил по чашкам горячий отвар, пар от которого поднимался все выше и выше, окутывая нас и весь этот лес своим теплом и душевностью.

– Что будем читать?

– Что хочешь, – устраивалась я поудобнее уже на его коленях, как же я обожаю, когда мне читают в слух.

– Хорошо, тогда вот это. «Утро было тихое, город, окутанный тьмой, мирно нежился в постели. Пришло лето, и ветер был летний – теплое дыхание мира, неспешное и ленивое. Стоит лишь встать, высунуться в окошко, и тотчас поймешь: вот она начинается, настоящая свобода и жизнь, вот оно, первое утро лета…»

Я лежала и смотрела в небо, которое уже было серо, но мне это не мешало в нем видеть радугу и ясность. Я думала о свободе, прекрасном лете, которое было у меня, о чудесном месте, в котором мы сейчас находимся и о яркой жизни, которую мне предстоит прожить.

Задремав, я не почувствовала, как Никита закончил читать и прилег рядом на расстеленное покрывало. Закрыв глаза, он тоже заснул. Как-то усыпляюще на нас влияет этот слабый ветерок, последние теплые деньки в этом году и сладкое ощущение удовлетворения этим миром.

«Внимание! Весь первый курс 26 сентября выезжает на мероприятие, которое пройдет загородом, точное место сообщим позже. Оно обязательно! Неявка недопустима. Собираемся на первом этаже нашего корпуса в 9 утра, список вещей прикреплен. Все занятия будут отменены на неделю. Просьба – не опаздывать».

ЧТО??? Я прочитала сообщение из инфочата и чуть не подпрыгнула от негодования. Я опять проснулась раньше Никиты, и открыла контакт, чтобы просмотреть чаты, это я явно не ожидала там увидеть.

– Что там? – сонным голосом спросил Никиты, вставая и немного поеживаясь. – Ты не замерзла?

– Нет, – парень натянул на себя плед, – ты только посмотри, – продолжала я. Они говорят нам о каком-то безумно важном мероприятии за два дня до него!

– Тебе не привыкать так быстро собираться, – заметил Никита.

– Да, но мы узнаем об этом впервые, надо все же наладить общение со старшими курсами, чтобы хоть немного быть готовыми к таким поворотам судьбы.

– Вот это да! – засмеялся парень. – Вас освобождают от занятий и везут на какое-то мероприятие на неделю, да еще и не за ваш счет. Чего жаловаться?

– Все просто замечательно, мне бы хоть знать, что это. И вообще-то там были очень интересные пары, которые я не хотела бы пропускать.

– Не волнуйся, вы их потом точно догоните, программу вам вряд ли могут сократить.

– Надеюсь так…

– Ты хочешь сказать, что надо ехать?

– Ну, я вообще думала об этом, но потом решила, что могу собраться и за несколько часов завтра, дай только хоть на список взгляну.

Я открыла документ, ничего особенного, даже официальной одежды нет, как будто нам все выдадут там. Интересно.

– Мне кажется, что это у меня влезет в небольшой рюкзак, и соберу я это максимум за 20 минут.

– Отлично, тогда еще есть пара часов до темноты, а потом поедем домой.

– Ты меня проводишь?

– Разумеется.

И мы снова улеглись, укрывшись одеялом, разговаривая о том, что же предстоит мне через два дня.

– Доброе утро.

– Привет.

– Привет.

Слова приветствия с теплыми улыбками сыпались на меня со всех сторон, это было очень приятно, ощущать, как другие тоже радуются, произнося эти фразы и получая что-то взамен. Я подошла к ребятам из группы.

– Здравствуйте, Владимир, – смеясь, обратилась я к парню, который стоял ко мне спиной.

– Здравствуйте, Анастасия, – поддержал он мой тон и, повернувшись, обнял.

– Не знаете ли Вы, куда мы направляемся и зачем.

– Ты не поверишь, но даже старшие курсы молчат, то ли они не знают, то ли им строго сказали, чтобы нам не разглашали тайну.

– Ну, по мне так лучше знать, куда везут, как-то спокойнее, да и родители спрашивали, а я им ответить ничего не могу.

– Да, ладно, это же классно. Приключения и все такое.

– Возможно.

– Ребята, – нас прервали, – сейчас я зачитываю список тех, кто едет в первом автобусе, просьба не задерживаться, а сразу, как я закончу, проходить на улицу, остальные пока остаются здесь.

Акунев

Аламов

Веремеев …

Пошли фамилии, то ли они были по алфавиту, то ли были выбраны другим способом, это было не так важно. Женщина закончила листок, и названные ребята потихоньку начали передвигаться к выходу. Мы с Вовой пока остались стоять.

Что это? Зачем? Меня безусловно волновали эти вопросы, но пока никто из моего окружения не мог дать мне ответ на это. Поэтому стоило лишь ждать всех новостей, когда они сами появятся на горизонте. В общем-то, для меня было несколько непонятно, как весь первый курс смог поехать куда-то, ведь наверняка могли найтись люди, которые отказались делать это, и были бы все правы. Но нет. Все. Все! Без исключения пересилили себя, собрались и пришли сюда, в универ, утром, чтобы отправиться на что-то неизвестное, но, безусловно, интересное. Было ли это обычным желанием молодежи пробовать все новое и не отказывать, или заинтересованность в жизни факультета. Думаю, что само побуждение не так важно, главное – результат. Какими мы приедем оттуда? Так, об этом загадывать рано, надо для начала хотя бы в автобус сесть и доехать до необходимого места. Тут прозвучали и наши фамилии, мы весело рванулись к группе людей на погрузку.

Прошло два-три часа, я как-то не обращала внимания на время, оно пролетело довольно быстро за разговорами и песнями. Мы приближались к назначенной цели. Я уперлась в стекло и старалась рассмотреть хоть что-то, что могло бы пролить свет на загадку поездки.

– Избы? – послышался изумленный голос откуда-то сзади. Я обернулась, но не поняла, кто говорил. И да, он был прав. Перед нами начали появляться дома. Маленькие, не очень аккуратные. Было пасмурно и с первого взгляда могло показаться, что это просто заброшенная деревня, но это не так. То и дело, где-то появлялись люди, смутно напоминавшие кого-то.

– Еще две минуты, и мы на месте, – сказал какой-то старшекурсник, который ехал вместе с нами. Началось копошение и доставание вещей с полок.

Я еще раз выглянула в окно и заметила неподалеку первый автобус, уже отходивший от стоянки (слово очень условное).

Наконец наш транспорт остановился, мы выгрузились и, ничего не понимая, остались стоять посередине небольшой деревенской площади.

– Вов, что сейчас будет? – тихонько спросила его я, почему-то мне казалось, что этот парень должен знать все на свете.

– Без понятия, – немного резко, но зато абсолютно честно ответил он.

Вдруг дверь дома немного со скрипом открылась и из нее показалась голова девушки, а после и вся она уже была на улице. По мере приближения к нам, можно было увидеть, что она одета не по-городскому, а в длинный сарафан с рубашкой, волосы ее аккуратно уложены под косынку. В нашей кучке началось активное перешептывание. Гул все нарастал и, наконец, стал довольно ощутимым.

– Тишина, – крикнула подошедшая, все резко прекратилось. – Добрый день, студенты. Меня зовут София, я с вами на ближайшие 10 дней, именно я вас введу в курс дела, и объясню, что же здесь конкретно происходит. Прямо сейчас необходимо сдать все телефоны.

При этих словах с двух сторон появились два парня, также одетых не по-современному, с большими коробками.

– Это крайне необходимо, без этого мы с вами не сможем ничего начать.

Ребята, нехотя, даже можно сказать, совершенно не желая, тянулись в карманы и доставали свои айфоны, самсунги, попутно выключая их и осторожно складывая в подставленную коробку.

– А что будет, если я не захочу отдавать? – вырвался чей-то голос из толпы.

– Автобус еще не ушел, есть шанс уехать обратно в Москву, – спокойно отозвалась София. – Не беспокойтесь, их никто трогать не будет, они все это время пролежат в одном месте. Но вам они точно не смогут никак пригодиться за это время.

– Все, – подошел парень к главной.

– Отлично, спасибо, Савелий. Отнеси их в дом. А мы пока начнем. Итак, кто-нибудь понимает, зачем вы сюда приехали?

Все молчали, беспокойно озираясь по сторонам.

– Хотя бы предположения.

Кто-то поднял руку.

– Да.

– Может быть, узнать что-то из истории.

– Так, хорошо, хоть что-то. Цель поездки – определить, что вам больше по душе. За это время мы сможем вместе прожить больше тысячи лет на Руси, окунемся в каждую эпоху, поймем ее особенности. Это крайне важно для определения вашего будущего направления в учебе и путешествии. Поэтому большая просьба – максимально сконцентрироваться на данном мероприятии и откинуть все остальное прочь.

Начнем мы с 10 века. Каждый день или два – новый век, так мы сможем пройти все максимально быстро. На некоторых мы будем останавливаться и разбирать подробнее, таких как 19 век и 20. Многие выберут именно это время для изучения, поэтому вам нужно как можно больше нюансов. Запомните, это лишь знакомство, вы за один день не сможете никак прочувствовать то время, тот быт. У вас не получится стать теми людьми, для этого нужно гораздо больше времени. Но в данный момент важно понять, к чему у вас лежит душа больше. Есть какие-то вопросы?

– Какой слой общества мы будем рассматривать? – раздался голос из первых рядов.

– Начнем с крестьян. Их легче сейчас понять и начать пародировать, тем более во время путешествий вам будет проще с ними слиться и остаться довольно незамеченными.

– Где мы будем жить?

– Все зависит от эпохи. То, что вы видите сейчас – это 18-19 век, здесь вы тоже успеете побывать.

– А где располагаются все бытовые условия?

– Вы поймете на месте, вам расскажут. В любом случае, они везде различаются. Пища и одежда также.

– Когда же нам свою носить?

– У нас будут сборы, где мы будем обсуждать прошедшее время, там вы сможете одеться, как будет удобно. Сейчас у вас есть возможность положить свои чемоданы и сумки. После чего мальчики идут в левую избу, девочки в правую. Ребят, поспешите, у нас не так много времени, – подогнала девушка первокурсников.

Я накинула рюкзак и направилась в указанную сторону. И Никите не позвонить. Неделю! Интересно, он поймет, что все нормально? Родителям я вроде сказала, куда примерно еду и что абсолютно не представляю, что конкретно с нами могут там сделать. Надеюсь, что они нормально отреагируют на мое полное отсутствие. Никакого контакта. Ужас. Ладно, надо хоть иногда отдыхать от этого всего. Тем более, что предвещается что-то более захватывающее.

И мы медленно потащились с девчонками к дому, стоящему неподалеку. Почти не разговаривали, как-то спрашивать особо было нечего, да и каждая думала о своем. У некоторых были довольно грустные и недовольные лица, кто-то старался улыбаться, предчувствуя приключения.

Мы подошли вплотную к бревенчатой стене дома. Дом казался не новым, но при этом особой ветхостью тоже не отдавал. Видно, его построили где-то лет 5-10 назад. Дверь отперлась, и к нам вышла женщина тоже в сарафане. Вообще все люди, которых мы здесь видели, были похожи друг на друга своей одеждой, только немного отличался покрой и цвет. На многих была еще вышивка. Я с интересом рассматривала вновь пришедшую. В универе мы были уже около двух месяцев, но толком никого с факультета не видели. Как говорила уже раньше, казалось, что мы учимся одни. Теперь я понимаю, что, скорее всего, они были либо все на практике, либо учились непосредственно здесь. По-моему, круто, хотя наш корпус тоже неплохой. И вполне естественно, что все, кого мы здесь встречали, были для нас новыми и незнакомыми.

– Девушки, отнесите свои вещи туда, – женщина указала рукой в сторону навеса, который соединял дом и еще какую-то постройку, – а потом проходите внутрь. Думаю, что мы все сможем поместиться.

Повиновавшись, мы потащились все к указанному месту. Подойдя ближе, я заметила телегу и какие-то еще деревенские вещи.

– Пожалуйста, побыстрее. У вас будут потом отдельные занятия, и вы внимательно сможете рассмотреть все, что здесь есть. Сейчас у нас несколько другая задача.

Мы, торопясь, положили свои рюкзаки. Как все быстро, где же время на отдых, адаптацию?

Мы прошли в сени, а после в саму горницу, она была не так велика, но человек двадцать там все же смогли уместиться. Мы робко прижимались друг к другу, ожидая следующих указаний. Высокая девушка вновь появилась среди нас и прошла к стоящей неподалеку лавке.

– Присаживайтесь, – пригласила она нас.

Я обернулась, никаких стульев рядом не было. У всех на лицах читалось недоумение.

– На пол можно, не стесняйтесь, дождей давно сильных не было, а солому мы недавно меняли.

Под ногами вместо привычного ламината, линолеума или плитки лежала сухая солома желтоватого цвета. Она была мягкая, и ноги даже немного проваливались в нее. Мы уселись прямо в джинсах. Некоторые были уже не рады этому месту, напрягшись, не зная, что же их ждет дальше.

– Вам придется привыкнуть к такой жизни, если вы действительно всерьез захотите заняться историей, – продолжила говорить девушка. Голос ее был жесткий, уверенный, сразу можно было понять, что она непоколебима в своих решениях и многое умеет делать сама, не прося у кого-то помощи. – Люди раньше были не так изнежены, как нынешнее поколение. Жили они в нечеловеческих по нашим меркам условиях. Путешествуя, вы ощутите лишь часть тех невзгод, которые выпадали им в те времена, от некоторых мы вас будем ограждать, например, как в части гигиены. Смертность из-за несоблюдения банальных правил тогда была довольно высока, до такого абсурда доводить дело мы, конечно, не будем. Итак, сейчас я вам вкратце расскажу нашу программу, чтобы вы имели представление, а также не задавали одни и те же вопросы, поэтому сейчас прошу слушать меня внимательно.

Во-первых, необходимо усвоить, что это обучающий выезд, а не развлечение. Цель – понять для себя, какая эпоха вам на данный момент ближе, что вы хотели бы изучать и чем заниматься в ближайший год. Дальше вы можете либо поменять траекторию, либо остаться на этой же. Сейчас мы изучаем лишь историю России, со старших курсов начнется и зарубежная.

Во-вторых, выполнять наши правила, которые установлены в данном месте. Инициатива, это хорошо, но в рамках разумного. Никто вам ничего не скажет, если вы в середине нашего выезда решите, что ваше призвание математика, а не история и уедете отсюда, лучше понять это сейчас, чем через пару месяцев, когда у вас уже будут сформировавшиеся группы.

В-третьих, внимательно слушать наставников, именно они могут вам все рассказать и показать, без их помощи вы ничего не сделаете.

Перейдем к самой программе.

Как уже было сказано ранее, за эти дни вы проживете около 1000 лет Руси, Российской империи, СССР мы оставим на потом. Современной России мы не касаемся, вы и так прекрасно знаете, что здесь происходит. Каждый день будет наполнен самыми основными моментами того времени, по которым вы сможете понять примерный уклад жизни. Так как это обучающее мероприятие, то в конце, конечно, будет зачет по пройденному, но вы особо не волнуйтесь, он пройдет в легкой форме, повторюсь, что самое главное – это понять, что вам ближе.

Понятное дело, что в каждом веке люди по-разному одевались, поэтому вы будете получать одежду по необходимости. Все личные вещи вам здесь не понадобятся, но могут быть некоторые исключения, подойдите потом ко мне лично, обсудим.

Есть ли на данный момент какие-то вопросы?

Кто-то поднял руку.

– А мы так и будем разделены на мальчиков и девочек?

– Нет, это сделано для удобства вашего переодевания, сейчас вам выдадут одежду. Еще?

Я несколько с опаской подняла руку.

– В прошлом же абсолютно точно говорили не на современном русском языке, как мы сможем исправить это?

– Хороший вопрос, – похвалили меня. – После того, как вы определитесь с интересующим вас временем, у вас в программе появится дополнительные курсы по языку. Основы вы узнаете. Это также касается этикета, обычаев, традиций, быта и многого другого. В этом выезде у вас будет только часть огромного пласта знаний.

– Как все-таки будет проходить зачет? – забеспокоились некоторые девушки.

– Старайтесь об этом не думать, сдадут все, кто будет работать и учиться эти дни. Сделано для того, чтобы вы не расслаблялись особо.

– Группы, которые сейчас будут сформированы, они делятся по какому-то принципу или рандомно?

– Так, чтобы было одинаковое количество мальчиков и девочек.

– Они только на этот выезд?

– Да, потому что потом у вас будут кураторы, которые лучше разбираются в той или иной эпохе. Вижу, что вопросы начали иссякать, давайте на этом закончим. Списки групп висят на информационном табло у входа, можете потом с ними ознакомиться.

– Так что же с вещами делать? – донесся чей-то крик из уже загалдевшей толпы.

– Пока оставьте, никто их не тронет и не съест, когда вам понадобится своя одежда, мы скажем. Сейчас по очереди проходим и берем новую, начнем с 10 века.

Мне в руки впихнули одёжу. Белая длинная рубаха и сарафан, кажется, ее называют панёва, платок и сверху какая-то накидка. Из обуви лапти. Почему-то я не удивлена.

– Переодевайтесь прямо здесь, никто не зайдет, свои вещи потом положите в чемоданы.

Девушки начали стягивать свою привычную одежду, видно было, как они не хотели с ней расставаться. Я накинула на себя новую, она не пахла никаким порошком или мылом, но чувствовалась, что чистая. Села прямо по размеру. Я даже задумалась, почему так вышло, либо они все одинаковые бесформенные, либо они использовали ту таблицу, которую мы заполняли в самом начале года при поступлении.

Ткань была непривычна для тела, не такая мягкая, немного колющаяся, образующая большие твердые складки в местах сгибов. Все это без особых изысков, красоваться здесь негде. Облачившись окончательно, я вышла на улицу. Тут уже начали подтягиваться мальчики. Они тоже искали свои фамилии в списках.

Я подошла поближе, протиснулась к спискам и начала водить пальчиком по ним, ища свое имя. О, вот Анастасия. Так, я с ВоронЕнко, Кириллом, и Вова тут! вместе с Аленой. Круто. В общем, получается где-то по 5 человек. А куратор у нас… Денис Симонов. Хм, не знаю такого, ладно, познакомимся.

Я обернулась и уперлась ровно в Вову.

– Мы с тобой в одной группе! – довольно громко сообщила я ему.

– Отлично, а наставник кто… – продолжил вглядываться он.

– Симонов.

– О, это клевый парень, нам повезло.

– Надеюсь, а он по какой эпохе специализируется?

– Этого я не знаю, думаю, что у нас будет время у него это уточнить.

Только тут я, наконец, заметила, что ребята тоже были все переодеты. Рубахи, порты, лапти. Прямо настоящие крестьяне.

– Как тебе новая обувь? – услышала я чей-то голос, обернулась и увидела рядом стоящего парня и Кристину.

Девушка нахмурилась и с недовольством произнесла:

– Не очень, мои кроссовки намного лучше, – с печалью рассматривала она свои ноги в лыковой обувке.

– Придется привыкнуть, – бросила на ходу, проходившая рядом София.

Мне кажется, что этой городской даме будет сложно ужиться с мыслью, что здесь нет телефонов и связи. И что-то мне подсказывает, что она для изучения выберет 20 век, чтобы быть как можно ближе к настоящему.

– Ребята, сейчас мы пойдем до вашего первого поселения, оно находится в нескольких километрах отсюда, просьба не разбредаться, чтобы мы не тратили время зря.

– А вещи?

– Я третий раз повторяю, что они вам сейчас не понадобятся. Идем.

Мы, сбившись по кучкам знакомых, медленно потопали за предводительницей. Начал моросить дождик. Идти было крайне неприятно, мало того, что ноги никак не могли привыкнуть к необычной обуви, так еще дорога была проселочная, местами размыта, где-то стояла вода. Я маневрировала, прыгая с одной кочки на другую, чтобы не свалиться в эту жижу и не замазать всю выданную одежду, которую постирать, походу, будет особо негде.

– Как раньше люди жили, зонтиков не было, накидок от дождя вроде бы тоже, что они в плохую погоду из дома не выходили? – подошел к нам Миша.

– Мокли, а потом сушились или все на них высыхало.

– Мда, и обуви подходящей особо не было.

Разговор замолк и больше не возобновлялся. Какая-то тоска подступала, может быть, из-за этой мороси, а может быть, из-за странного непонятного чувства отсутствия контакта с внешним миром. Прошло всего несколько часов, а мне уже казалось, что мы – отшельники, которых забросили куда-то далеко ради эксперимента.

Мы зашли в лес, повеяло сосновой смолой, мне полегчало. Я вдохнула как можно глубже, чтобы этот воздух остался со мной подольше. Тропинки здесь были уже суше, но из-за высоких деревьев солнце совсем скрылось, мы вошли во тьму.

Я проснулась от того, что кто-то тихонько плакал, стараясь не разбудить остальных. Нехотя встав, я пошла и зажгла лучину от еще тлевших бревнышек в печи. Тонкий лучик света выдернул часть дома из темноты, я пошла на звук.

Переступая через тела спящих, я дошла до места. Уткнувшись в сено, лежала девушка, ее тело вздрагивало. Я присела рядом и перевернула ее. Лицо Алены было заплакано, она его закрывала руками, стараясь успокоиться.

– Что случилось? – шепотом произнесла я.

– Я.. Я., – попыталась она что-то выдавить из себя.

Кто-то зашевелился рядом. Причмокнув пару разу, перевернулся на другой бок.

– Давай выйдем.

Я помогла ей подняться, накинула платок, и мы прошли к двери. Протяжный скрип, и мы оказались на улице.

– Извини, салфеток дать не могу, – как бы чувствуя вину, произнесла я и задула лучину.

– Ничего, – Алена утерла глаза рукавом.

– Так что же такое?

– Не знаю, устала, наверное, тяжело здесь.

– А кто ж спорит, – вздохнула я.

– Все так непривычно. Когда дома для себя кушать готовишь, достаточно просто повернуть зажигатель у плиты и достать продукты из холодильника, в крайнем случае, сходить в магазин через дорогу. А тут…

Она взглянула на небо. Я тоже подняла глаза. Звезды сияли ярко, наконец-то их стало видно. За эти несколько дней, которые мы провели здесь, чистое небо было всего пару часов, и то потом его затянуло, и снова пошел моросящий дождь.

– Надо растопить печь, причем сделать это не так просто, пойти в погреб, посмотреть, что есть. А там не особо разгуляешься. Приготовить на кучу народа еды, которая в свою очередь не самая вкусная. Нет сладкого, нет того, что мы привыкли есть каждый день. Ребята едят и винят тебя в том, что там нет каких-то добавок, наполнителей, приправ, а я в чем виновата? Не было у наших предков всего этого, а мальчики не понимают, как же хочется их заставить приготовить все это.

Помыть что-то. Просто так краник не откроешь, и вода оттуда не потечет. Ты руки опускаешь в эту ледяную воду, у тебя их уже сводит. Как же хочется переодеться в чистую пижаму и лечь к себе в теплую кровать под одеяло, но ты спишь чуть ли не на полу, на соломе. Романтика. Но хочется уюта и тепла, а не прижиматься к печке, чтобы согреть хоть один бок. А ведь утром надо встать и встать рано, чтобы пойти в хлев, чтобы убраться там. Не представляю, как люди могли с этими животными зимой в одном помещении спать. А после снова готовка, уборка и множество дел, которые отнимают силы, время, но, по сути, не приносят никакого результата. Вся твоя жизнь уходит на обеспечение себя пищей и кровом. Где саморазвитие, где досуг?

Я обняла девушку, да, не так просто нам дались эти дни. Было много работы, нам много показывали, как, что делается. Меня поражало то, как жили люди в те времена. А ведь мы не прониклись этим бытом и на десятую долю. У нас явно очень упрощенная версия, а мы уже ноем, жалуясь, что нам так плохо живется.

– Ален, ты представляешь, мы уже дотерпели до сегодняшнего дня, мы уже молодцы. Сколько человек уехало вчера, позавчера, сколько народу не выдержало того, что у нас с тобой уже позади. Это уже круто, что не сдаемся. Сидеть дома в нормальных условиях – это слишком просто, зато потом, когда ты приедешь обратно в Москву, представляешь, ты будешь с гордостью вспоминать, каково это все было. Как мы учились готовить, колоть дрова, помогали мальчикам в их работе, доили скот, ухаживали за ним. Тем более, что сейчас уже будет проще, остались 19-20 век, там более знакомая обстановка. Будет проще, – как бы уверяя саму себя, повторила я. – Окунуться в прошлое, побывать здесь в реальности, а не смотреть просто фильмы про это. По-моему, это стоит таких усилий.

Нас накрыла тишина. Тяжело ли мне? Да. Но было сложнее. Хочу ли я уехать? Нет. Сейчас начинается самое интересное – то, к чему я стремилась, то, чего я так ждала. Если я сейчас не выдержу, то смысл в дальнейшем обучении уже отпадет. Сейчас только имитация, дальше будет труднее, кто знает, что нас ждет, нужно уже сегодня быть готовым ко всему.

– Прохладно стало, пойдем в дом, – тихонько сказала Алена.

– Идем.

Вновь скрип, и дверь закрылась.

Сквозь сон я услышала звонкий крик петуха, начавшееся шебуршание рядом, но так хотелось подумать, что это сон, что сейчас еще ночь и не надо вставать, куда-то идти, что-то делать.

– Подъем! – раздался голос Дениса, отпирающего дверь и вносившего холод в наше укромное жилище. – Вот это лентяи, я понимаю. Если бы так вставали крестьяне, то они точно не выжили и померли от голода, не успев нас родить. После еще одного крика петуха, все должны быть на улице.

Это уже было реальное указание, сон как рукой сняло. Я села на соломе, потянулась и поняла, что мои волосы просто в жутком кошмаре от того, что с ними сейчас происходит, поэтому я быстро нашла гребенку и постаралась ей расчесаться, однако, это оказалось весьма трудно сделать с моими кучеряшками, но я и это одолела. Заплетя наскоро косу, я накинула платок. Раньше девушки вообще могли, наверное, не расчесываться, все равно не видно.

– Алена, Алена, – позвала я девушку, которая все еще мирно спала. – Вставай, уже Денис заходил, ругался, что мы – лежебоки и не хотим трудиться. Давай, сейчас уже будет легче. Мы должны, да просто обязаны дойти до конца.

Она протерла глаза, в волосах виднелись стебельки сена.

– Да, сейчас иду.

Выпив воды и съев что-то по дороге из остатков вчерашнего, мы выбежали на улицу, не желая выполнять дополнительные задания за опоздание.

– Быстрее, все на утреннюю сходку.

– Скорее, – кричали ото всюду, то ли кураторы, то ли уже сами первокурсники, подгоняя остальных.

Девочки выбегали, завязывая платки и накидывая что-то сверху, мальчики подпоясывались на ходу. Все помятые, не выспавшиеся, они сбивались в кучки.

– Давайте поторопимся, – вновь сказала своим властным голосом София, она была всегда собрана, всегда знала, что будет дальше и идеально руководила происходящим. У нас почти не было организационных заминок. – У нас очень мало времени. Думаю, что многие ждали этот момент. Мы переступаем границу между очередными веками, на данный момент мы захватим с вами конец 18 века – начало 20 века. В это время начинаются кардинальные изменения в деревнях, люди стали лучше жить, если, конечно, сравнивать с прошедшим. Появляются некоторые изобретения, упрощающее существование. Также начинается урбанизация, а значит это в некотором роде касается деревни, отголоски городов здесь также встречаются, хотя бы то, что зимой многие уходят на заработки на заводы.

Эти жилища нам уже не подходят, – по толпе пронесся радостный вздох, – я думаю, что вы все видели разницу между этими домами и теми, куда вас изначально привез автобус. Там уже больше окна, печи почти перестали топить по-черному. Бани находятся на улице. Повторюсь, что мы берем среднее состояние крестьян в то время. Конечно, многое зависело от региона поселения, зажиточности и так далее, но в среднем, в деревне стало лучше.

Я почувствовала, что меня кто-то сзади обнял, обернувшись, я увидела Вову. Видно, он заметил, что я вся дрожу, ну, уж очень холодно, особенно в утренние часы стоять на улице. А там была печка… Я дотянулась до Алены и тоже ее приобняла. Этому последовали и оставшиеся мальчики нашей группы, так мы и продолжили слушать. Нам стало немножечко теплее.

– Поэтому сейчас все продукты, а также вещи, которые вы считаете, что вам позже могут пригодиться, вы берете с собой. Грузите их на телеги, кладете в мешки. Не забудьте прежде, чем запрягать лошадей, их покормить, а то они не довезут у вас ничего. Весь скот вы также забираете с собой. Если вы посчитали, что вам это не надо, ваше право, не берите. Делаем все максимально оперативно, ваши кураторы к вам после подойдут и скажут, что делать дальше. Все, можно расходиться.

Денис подошел к нашей «капусте», посмотрев на наши усталые, заспанные лица, но довольные, что нам стало теплее, спросил:

– Вы без меня справитесь с погрузкой?

– Да, думаю, что это не так сложно, – отозвался Вова, – я правильно понимаю, что мы это делаем с другой командой вместе?

– Правильно, у вас, в общем-то, имущество одно на всех и есть, что-то личное, что вам дали, можете положить к себе в мешки. Мой совет – забирать все, даже если вам будет крайне лениво это паковать и потом тащить.

– Денис, нам выдадут что-нибудь еще потеплее? – уже я подала голос.

– Да, только вечером, сейчас вам только весу это прибавит, все равно двигаться будете. Все, идите, я скоро к вам подойду.

Мы нехотя все расцепились и побрели к дому. Тут уже хозяйничали другие ребята, собираясь в обратный путь. Вова с Костей отправились кормить скот и запрягать лошадей, Кирилл тоже отмазался от уборки, якобы там надо очень много всего грузить, и ушел за всеми во двор. А мы с Аленой и другими девочками принялись за сборку еды. Оставив часть вчерашнего хлеба вместе с водой на столе, мы пошли разбираться с мешками зерна.

– Мы их сами не вытащим, надо мальчиков звать, а то их там чересчур много собралось в хлеву. Я более чем уверена, что они никого не доили и кур не проверяли. Ален, ты можешь сгонять к ним, посмотреть, чем они там безумно важным занимаются? – попросила я одногруппницу.

– Да, конечно, – она схватила берестяную фляжку и выбежала.

– Из ведра туда перелей сразу, – крикнула я вдогонку.

– Я так и хотела, – отозвалась она.

Я не знаю, сколько прошло времени, я просто теряюсь теперь в нем, так как часы, конечно, у меня тоже забрали, но, вероятно, часа полтора – два. Мы сели за стол, немного перекусить, как зашел Денис.

– О, вот это трапеза. Я тоже хочу.

– Присаживайся, – протягивала я ему уже кусок хлеба, – молоко будешь?

– Нет, спасибо, я только хлебушек укушу, вам советую тоже уже поторапливаться. Скоро уходим. Все погрузили?

– Да, не так уж много всего и оказалось. Корову с козой так погоним, уже хворостину приготовили.

– А где Вера? – дожевывая, спросила девушка про свою кураторшу.

– Часть наставников уже ушла, поэтому я с вами пока остался. Доели? Все, выходим.

Мы встали из-за стола, собрав всю немногочисленную посуду и вышли. Я обернулась и окинула взглядом это незатейливое убранство дома, незаметно помахав ему рукой. Чувствую, что я еще сюда вернусь.

От росы лапти мгновенно намокли, но идти было гораздо теплее, чем просто сидеть, поэтому я вызвалась погонять хворостиной скот. Продвигались мы крайне медленно, постоянно кто-то то отставал, то чья-то курица сбежит, то коза решит, что ей пора на волю. В общем, путь, который мы тогда проделали меньше, чем за час, сейчас растянулся на часа два. Вскоре и Алена замерзла просто сидеть и попросила поменяться.

Я улеглась внутрь телеги, накрылась каким-то мешком из рогожки, и так, покачиваясь, смотря на небо и думая о том, скучают ли родители и Никита, незаметно для себя заснула.

Колокольный звон раздавался по нашему небольшому поселению, он проникал в каждый дом и будил каждого человека.

Я открыла глаза. Что происходит, откуда здесь колокола? Только вчера… Я не успела додумать, мои мысли высказал вслух парень из другой команды.

– Что такое? Нам же сказали, что мы сегодня будем досеивать озимые и доразбираться с орудиями труда. Что за звук?

– Мне кажется, что это призыв к тому, чтобы мы быстрее вышли из домов, что-то намечается, – спрыгивая с печки, сказала я.

Быстро надев лапти, завязав платок и надев душегрейку, я выбежала на улицу, за мной последовали все остальные. Здесь творилось полное столпотворение. Все бегали, как угорелые, выкрикивая что-то, до нас пока не долетела ни одна фраза, поэтому мы никак не могли понять, почему так меняются лица, посвященных в суть происходящего.

– Свергнем власть!

– Долой старый режим!

Дошел до нас заветный смысл наступившей суматохи.

Революция, прошептала я и бросилась к возвышению, где уже собирались люди.

Запахнувшись получше, я пробралась в первые ряды, чтобы слышать, что же говорит человек, который яростно размахивал руками с разгоряченным лицом.

– Мы не обязаны больше это терпеть. Унижение. Голод. Такие условия жизни. Долой царскую власть! Мы с вами сможем построить иное государство, где не будет богачей и бедняков, а все будут равны, каждый сможет получать заслуженную долю и жить, не боясь за своих детей и близких.

Сзади раздавались крики одобрения. Ребята вокруг меня, еще не до конца проснувшиеся, старались влиться в процесс, они тихонько переминались с ноги на ногу и кивали головами.

– Так вот, товарищи. Партия просит у вас поддержки. Цари уйдут в прошлое, и наступит новая счастливая жизнь.

На этих словах уже множество рук взмыло вверх с отчаянными возгласами, согласными на содействие.

– За мной, товарищи!

И толпа ринулась вперед, вслед за убегающим человеком. Свист. Еще свист. Я пригнулась. Никто снова не мог понять, что происходит. Мы упали ничком на землю. Кто-то сзади вскрикнул. Что?

– Сейчас у вас есть 5 минут, чтобы переодеться. Все необходимое у вас уже в домах. Кто будет медлить, уйдем без него. Разошлись! – повелительный голос привел нас в действие.

Какая-то девушка сидела и растирала ногу, рядом с ней уже столпился народ.

– Сейчас пройдет, бегом переодеваться, она догонит, – услышала я на ходу.

Мы вбежали обратно в дом. Одежда лежала на лавках подписанная.

– Революция прошла. Первая мировая, – заметил Костя. Рассматривая форму красноармейца.

– Что сейчас будет? – немного со страхом спросила Алена, уже снимая надоевший ей сарафан.

– Не знаю, там что-то со Стасей случилось, видела? Но вроде сказали, что скоро пройдет.

– Нет, не видела, надо будет потом с ней поговорить.

– Да, но в данный момент не до этого. Юбка? – я была крайне удивлена. – Юбка в военное время. О, ужас. Как в этом вообще можно что-то делать?

– А ты еще не привыкла к сарафану? – с усмешкой заметила одногруппница.

– Сарафан хотя бы длинный, а это короче. Ладно, потом разберемся. Я готова, бежим.

Мы вновь выбежали на улицу.

– Скорее, оружие раздают, – пронесся кто-то рядом.

– Какое оружие? – встрепенулась Алена.

– Видно, что нам сейчас придется стрелять или….

Мы подоспели вовремя, рассказывали правила пользования этим всем.

– Это не просто пейнтбол или лазертаг. При попадании некоторое время будет чувствоваться боль, как на реальном поле сражения. За это время фельдшеры должны будут вытаскивать раненых. Не успели, он может умереть (в нашем случае выйти из игры на совсем). После того, как его вылечили, он может дальше идти стрелять. Цель – захватить вон тот рубеж, за которым расположился противник. Желающие медики подойдите к Савелию, все остальные за мной.

В группе оставшихся были и Алена, и Костя, и кто-то еще. Они решили, что полезнее будут в тылу. Остальные бегом направились к полю неподалеку, где мы учились пахать землю. Как же я сейчас завидовала мальчикам в штанах, может быть, они сжалятся и девушкам тоже что-нибудь нормальное выдадут?

– В то время женщины еще не принимали участие в боевых действиях, но мы сделали исключение. Вы будете наравне с парнями, кто не готов к подобному, то лучше сразу пойти в фельдшеры.

Еще пара человек ушло назад.

– Отлично, теперь можем начинать. Девочки, пока я рассказываю, быстро переоденьте штаны, в этом вы бегать точно не будете. Сейчас вам необходимо будет занять вон те семь домов, которые стоят на пригорке. Задача – в каждом верхнем окне вывесить флаг, – нам протянули семь флагштоков. – Это будет означать, что дом полностью очищен и никого там нет. За оружием подойти к ближайшей избе.

Народ потянулся туда, я краем глаза видела, как те же правила, но явно иначе и более подробно объясняли врачам. Интересно, их хватит на такую ораву? Лучше вообще не попадать под пули.

– Следующий!

Мне всунули в руки винтовку? И я сразу опустилась вниз от такой тяжести.

– Отходим. Отходим, – кричали выдающие оружие ребята в форме.

Я поймала Вову за рукав.

– Стой, давай разделим всех на 7-8 групп, чтобы можно было сразу охватить все избы, и при этом одна группа была в запасе.

– Давай, управление одной возьмешь на себя?

– Ну, могу попробовать.

– Без ну, попробуешь, я думаю, что ты справишься, – уже серьезным голосом произнес он. – Построились! – громко крикнул парень.

Началась суматоха, все пытались найти себе место, прошло несколько минут прежде чем появилось что-то похожее на линию.

Вова вышел вперед и с некоторым раздражением смотрел на все это действие. Обычно веселый, все знающий парень, во время ответственных моментов превращался в серьезного человека, который отключался от каких-то прежних занятий и целиком погружался в задачу, чтобы ее выполнить. Сейчас, по всей видимости, он чувствовал, что командовать всем придется ему, поэтому и был крайне недоволен сложившейся обстановкой.

– Быстрее, – крикнул он. – Ребят, замолчите, пожалуйста.

Толпа, образовавшая линию, начала замолкать.

– Вы понимаете, что это проверка, проверка нас? Что это не просто игра, где мы можем проиграть и сказать, что мы за сам процесс, здесь необходимо выиграть, чтобы перейти дальше. Нет возврата, нет остановки, только движение вперед. Просто подумайте, что сейчас это лишь симуляция настоящих боевых действий. Что было бы с нами в первые минуты боя, если происходила бы такая же расхлябанность. Давайте соберемся все вместе и выполним поставленную перед нами задачу с наименьшими потерями. Для этого надо слушать сейчас меня, а не говорить в это время с подружкой, – обратился он к кому-то вдали. – Для проведения подобных маневров нужен один человек, который будет командовать. Есть возражения против меня? – Владимир осмотрел всех, руки поднято не было. Он убедился в этом и продолжил. – Тогда давайте условимся, что все, что я говорю, выполняется, не нужно оспаривать мои приказы, иначе мы будем переходить в никчемные дискуссии. Сразу извиняюсь за возможную грубость. Все поняли задачу и то, как пользоваться оружием? – Кивки голов отобразили ответ остальных. – Хорошо, тогда мое предложение – разделиться на 8 групп, 7 нападают, одна в запасе, готовая в любой момент. И также выходит по 7-8 человек в группе вместе с командиром. Желающие командовать выйдите сюда, Настя, ты тоже подойди.

Я немного робко вышла к нему, вслед за мной потянулись другие.

– Так, вас шестеро, значит, еще двоих я назначу сам, – Вова назвал пару имен, те вышли вперед. – Хорошо, теперь по очереди, как стоите, наберите себе людей в отряды, должно быть примерно одинаковое количество парней и девушек. Настя.

– Я тебя услышала.

– Отлично.

Меня порадовало, что, наконец, в этом возрасте ребята уже не поднимают руки и не бегут вперед, чтобы их выбрали быстрее, все равно это оказывается абсолютно бесполезно. Поэтому мы довольно быстро распределились, не без некоторых споров, конечно.

– Командиры, подойдите ко мне, – как четко все же стал отдавать он приказы.

Я с парнями подошла к Вове.

– Есть бумажка у кого-нибудь?

Ему протянули лист с карандашом.

– Ого, замечательно, – удивился он, не ожидая, что его просьба найдет отклик. – Как вы видите, дома располагаются таким образом. Четыре в первой линии, три позади них за огородами, соответственно, к ним будет пробраться несколько сложнее. Я предлагаю такой план: две группы заходят с флангов, еще одна пытается пробраться через тыл и в нужный момент поможет нам оттуда. Еще четыре берут себе по дому, направляя огонь именно в это место, не отвлекаясь на других. Последняя группа пока остается со мной.

– Я с правого, там залечь можно хорошо. Давай ты нам дашь какой-нибудь звуковой сигнал, когда нужно идти на помощь, а то так мы не разглядим, что с домами происходит.

– Да, согласен. Миш, ты слева.

– Принято.

– Смотрите, основные команды, которые можно использовать, – Вова быстро продемонстрировал пару движений руками, все остальные кивнули, а я удивилась, откуда он это мог знать. – Фланги и тыл, вам необходимо подобраться как можно ближе к домам, но при этом сделать так, чтобы вас не заметили, вытаскивать вас оттуда будет очень сложно. Все ясно?

– Да.

– Хорошо, тогда идите к своим отрядам, я пока расскажу, как поступить тем, кто идет прямо на дома. Да, Насть, имей ввиду, что возможна в лесу также засада.

Я кивнула и побежала к своим, чтобы передать все.

– Выдвигаемся, – скомандовал начальник, первые пошли.

Мы разбежались в разные стороны. Моя неплохо замаскированная команда скрылась в чаще.

– Расстояние два метра друг от друга. Смотрите по сторонам и под ноги, не исключено, что они выставили дозорных.

Немного шелестя листьями и ветками, мы пробирались дальше, все больше настораживаясь по мере приближения к избам.

Раздались какие-то крики сзади. «Началось», – подумала я и подняла ладонь вверх. Все присели, насторожившись и начав вслушиваться в окружающие звуки.

Мне кажется, что стоит немного подождать пока начнется основной маневр с захватом передних домов, поэтому есть время выдохнуть. Я также тихо присела на листву, успев быстро оглядеть всю группу. У одной девушки был довольно испуганный взгляд, но также было заметно, что она сильно старается совладать с эмоциями и не показывать этого. Мальчики были напряжены и вглядывались вдаль, где через деревья просвечивала одна из стен нужного нам дома.

Так мы просидели минут пять. Крики утихли. Видимо, это было что-то неожиданное и еще не нападение. Шорох слева. Никто даже головы не повернул, слишком большая концентрация на другую позицию. Еще раз. Я все же заметила и краем глаза увидела, как ветка осины покачивается вверх-вниз, а листья с нее вдруг начали опадать с еще большей скоростью.

– Ч-ч-ч, – прошипела отрывисто я и перешла в стойку готовность на колено, при этом показав другим, как необходимо расположиться. Теперь два человека смотрели вперед и по флангам. Я сидела почти по середине.

Шуршание затихло. Я немного успокоилась, подумав, что, наверное, мне показалось. Ослабила хват оружия и перестала пристально всматриваться в сторону предполагаемого противника.

Что-то просвистело.

– Спереди! – крикнула группа с фронта.

– Огонь! – спохватилась я, но обстрел уже начался.

Какая-то суматоха, непонимание, что происходит. Я вижу лица в редкой листве, но не могу определить, кто это конкретно.

– Ложись, – еще раз отдала я приказ.

Сидя – мы просто прекрасная мишень. Я уперла приклад в плечо и стала отыскивать цель. Спокойно, не спеша, точнее, как получалось. Патронов не так уж и много, и их надо беречь.

– Есть, – крикнул кто-то спереди.

Замечательно. Осталось разделаться еще с парочкой. Винтовки были крайне непривычны и неудобны. О прицелах можно было только мечтать, поэтому приходилось довольствоваться каким-то своим седьмым чувством, чтобы хоть как-то выбрать вектор направления.

– Нас обходят слева!

Я выстрелила пару раз, показалось, что пуля достигла цели. Какой-то визг. Я обернулась, девчонка резко поднялась без какой-либо команды или причины, но тут же упала назад, схватившись за плечо. Зачем она это сделала? Одиночный выстрел. Последний противник с тыла убит. Наступила тишина, от которой мы за эти пару минут успели отвыкнуть. И лишь однокурсница скрипела зубами, уткнувшись лицом в землю. Представляю, как ей сейчас больно, а ведь это даже не настоящие.

Я оставила одного дозорного, остальных подозвала ближе к себе и пострадавшей. Я перевернула ее на спину и вытерла глаза.

– Все. Все нормально, – постаралась утешить ее, – убери руку.

Она повиновалась.

– У тебя будет максимум синяк, но сейчас действительно неприятно. Зачем ты встала?

– Я испугалась, – пробормотала она.

– Уф-ф-ф, – только и смогла выдавить я. – Надо теперь понять, что с тобой делать. В любом случае надо на восстановление. Только вот каким образом тебя туда отправить?

Одну ее нельзя оставлять здесь, чтобы она дожидалась фельдшеров, и одну послать в лагерь тоже.

– С тобой пойдет Максим. Справишься?

– Да, конечно.

– Давай так, ты ее отводишь, потом возвращаешься к нам, мы пока исследуем местность, но будем где-то поблизости. Все. Пошли.

Минута и ребята скрылись за деревьями.

– Так. У нас есть немного времени обсудить. Как вы считаете, что сейчас было не так и вообще какие эмоции?

– Напали они незаметно, я даже не слышал, – сказал мальчик в очках.

– Да, были шорохи, но я подумал, что это просто ветер.

– Стоит нам у них поучиться так передвигаться, – улыбнулась я. – Что еще?

– С тыла надо закрываться, а то если они изначально нас обойдут, то хоть лежи, хоть не лежи, нас всех сразу перестреляют.

– Верно. А еще надо слушать приказы, чтобы не было вот такой ситуации, когда просто захотелось встать и все. В итоге, нам здесь минут десять еще сидеть. Давайте займем круговую оборону и пока что отдохнем, – заключила я и уселась, смотря в тыл. Остальные последовали моему примеру, согласно изначальным позициям.

Я окунулась куда-то глубоко в себя. Выстрелов и криков слышно не было, и мой мозг начал незаметно отключаться от внешнего мира. В голове пробегали картинки того, что было здесь за эту почти неделю, как нам было порой тяжело, но мы справлялись, как мы ссорились, но потом мирились, потому что без этого мы бы ничего не достигли. Где-то уже совсем близко виделся дом, где ждут родители и Соня, где Никита заходит за мной перед прогулкой, а после мы медленно идем по бульварам. Глаза были открыты, но на них была пелена, на которой и отображалось все это действо.

Из-под спины ушла опора, я еле успела поставить руку. Винтовка ударилась о колено, и я вновь почувствовала холодную твердую землю и мокрый осенний воздух.

Послышались шорохи опавшей листвы, к нам подбежал запыхавшийся Максим.

– Отвел, – отозвался он на мой вопросительный взгляд, – сказали, что минут через 20 сможет вернуться. Я ей сказал, чтобы прикреплялась к другой группе, если нас не сможет найти.

– Хорошо.

Все встали и начали разминаться, чтобы как-то унять дрожь от долгого сидения на земле.

– Через минуту выдвигаемся. Подойдем ближе к домам, чтобы они хорошо проглядывали через деревья и уже дождемся сигнала.

Вот оно. Я отчетливо увидела ребят, которые первыми побежали на передние дома. Началась стрельба. Из окон, которые использовались как бойницы, выглядывали другие люди. Прямо на бегу было видно, как в кого-то попадали: те присаживались и какое-то время отсиживались, стараясь унять боль.

– Смотри, с правого фланга побежали, – прокомментировал кто-то из моих.

– Да, а вон там видно, как в нашем доме сидят. 1, 2, 3… около 6.

– Так, ребят, подбираемся осторожно. Нас сейчас меньше и нет смысла бежать напролом, тем более что обороняющиеся смотрят в другую сторону. Ясно?

Парни кивнули.

– Насть, мне тут бинт дали. Сказали, что если что-то несерьезное, то можно перемотать и дальше играть.

– Хорошо, тогда давай он будет пока что у тебя. Все. Пошли.

Мы так привыкли к кроссовкам и берцам, что выполнять что-то, да и просто ходить в сапогах, было вообще неудобно, фуражка все время норовила скатиться на глаза и закрыть окончательно весь обзор видимости, а собранная на плече шинель создавала дополнительную тяжесть и ограниченность в движениях. Фух, хорошо хоть все обмундирование на нас не повесили, иначе даже с места бы не сдвинулись.

Максимально стараясь не создавать шума, мы двигались в направлении нашего объекта. Шаг, еще шаг. Осталось каких-то 20-30 метров, и вот он дом – наша цель. Я вновь подняла руку. Все присели. Рука вниз. Легли. Жестами определила последовательность и направление, кто, куда идет. Надеюсь, что ребята не затупят и сделают все правильно. Мое место – за задней стеной дома, я направилась туда, чуть ли не скользя по давно сброшенным деревьями листьям.

– Сзади!

Донесся до меня крик обороны. «Попались», – промелькнуло у меня в голове.

– Бежим! – успела крикнуть я всем и рванула к своей позиции. Взгляды всех шести-семи людей обратились на нас, они вскинули винтовки и начали целиться. Пули пролетали где-то совсем рядом: около уха, вот еще бы немного влево, и попало бы в ногу. Я почти на месте! Боль разлилась по моему телу. «Достало все-таки». Я невольно сжала кисть левой руки. Прыжок. И я уже за укрытием, сюда уже никто не попадет.

Я тяжело выдохнула и осела на землю, на секунду зажмурив глаза. А в голове пронеслись те самые кадры однолетней давности, когда мы играли в пейнтбол, было жарко, ужасно неприятные ощущения от шариков и те самые еще не совсем знакомые глаза Никиты, которые сейчас очень далеко. Можно ли в действительности назвать игрой то, что происходит сейчас здесь? Отнюдь. Похоже больше на суровую реальность.

– Насть, ты как?

– Жива, – процедила я, с неохотой открывая глаза.

– Это радует, – отозвался Максим, – давай я тебе перевяжу, и мы продолжим наступление, а то они скоро и сюда доберутся.

– Да, давай. Не думала, что это настолько больней пейнтбола, ощущение, что руку выбили.

– Представляю. Вполне объяснимо, почему та девушка себя так повела.

– Это мы после обсудим, – сказала я, протягивая кисть. – Я пока что пару минут не буду винтовку поднимать, а то она еще и тяжелая жутко, постараюсь быть полезной без стрельбы.

– Ладно, какой план дальше?

– Все успели добежать?

– Да, смотри, вроде все нормально. Вон они стоят, – кивнул парень на других, которые укрылись за забором и ожидали дальнейших указаний.

– Замечательно. За нами сейчас пойдут, потому что знают, что мы где-то здесь. Предлагаю два-три человека оставить на обстреле с этого ракурса, остальным выдвигаться непосредственно в дом и там очищать, если кто-то засел.

Снова руками, как можно понятнее, я изложила свои мысли тем, кто был с обратной стороны от нас.

– Все, Макс, спасибо большое. Будь тогда здесь, а я пойду, проверю, что там дальше.

Дождавшись Тему, который должен был пойти со мной, мы вместе выдвинулись. В самом доме стекол не оказалось, а окна были довольно большими, поэтому осторожно заглянуть туда, труда особого не составило.

– Нет никого.

– Удивительно. Там второй этаж есть? – спросила я, посмотрев наверх.

– Чердак максимум. Может быть, там кто-то засел?

– Возможно. Поможешь мне?

Мы забрались в дом и осмотрели его уже изнутри. Действительно никого не оказалось. Никакой утвари здесь особо не было, дома явно не жилые, построенные на скорую руку. Но была лестница, ведущая наверх.

– Проверим?

– Ты уверена, что надо прямо туда лезть. Мы же даже оружие не успеем достать, в нас сразу выстрелят, как только голова окажется на втором этаже. Может быть, стоит решить ситуацию как-то иначе?

– Давай, какие есть варианты?

– Убрать лестницу и подождать пока предположительный противник захочет сам слезть. Или дождаться группу снаружи, которая каким-то образом сможет устранить его через чердачное окно.

– Для начала уберем лестницу.

Громоздкая необтесанная деревянная лестница с грохотом упала на пол. А мы сели в разные углы избы, из которых был хороший обзор всего, что происходит вокруг. Судя по радостным крикам, наши были близки к победе и должны были скоро уже присоединиться к нам.

Пара выстрелов, чья-то ругань снаружи. Еще несколько звуков и уже не самые приятные слова донеслись с чердака. Мы увидели в проеме чье-то закутанное лицо, и, направив винтовки на него, медленно поставили лестницу обратно. Человек аккуратно спустился, и ни слова не говоря, прихрамывая, вышел через дверь.

– Последний? – спросил Тема. Я кивнула.

– Целы? – забежал в дом Макс.

– Да, все нормально. Спасибо. Больше здесь никого нет. Давайте вывесим флаг и поможем остальным с атакой и поскорей закончим все.

– Хорошо.

Нескладный стук сапог прогремел в этом уже не бесшумном месте. Постройка опустела.

– Вы представляете, мы лежим в засаде, холодно – жуть. Уже зубами начал стучать.

– Шинель ты не подумал надеть?

– Да, подожди ты, не до этого было. Так вот. Лежим мы в траве, сверху что-то капает, сбоку что-то жужжит. Командир показывает, что надо вставать и тихо выдвигаться, чтобы хоть какой-то дом успеть занять, пока там особой суматохи не началось. Мы значит поползли. И тут как накрывает! – эмоции Кирилла просто зашкаливали. При этих словах он просто вскочил с лавки и начал размахивать руками. Все до этого, старавшиеся сдержать смех, не удержались и расхохотались. – Слева, справа! Я не знаю, откуда они все повылазили, но нас всех перебили. Ужас какой-то, – подытожил он, – зря столько времени потратили.

– Ага, значит вот из-за кого мы так долго в лесу сидели и атаку не начинали, – с усмешкой отозвалась я.

– Насть, да их вообще не видно было. Мы так и не поняли, как нас смогли обойти. И знаешь, получить пулю, хоть и не совсем настоящую, тоже не самое приятное.

– Поверь, знаю.

– Ладно, ребят. Давайте заканчивать разговоры, это все очень весело, но все устали, и нам завтра рано вставать, желательно, чтобы до прихода Дениса все уже хотя бы лежали, – без напора сказал Вова.

Я, повинуясь его словам, или может быть, мне тоже уже хотелось уйти отсюда, встала из-за длинного стола, на котором стоял наш полностью съеденный ужин.

– Уже просто мечтаю о нормальной еде, – пробубнил Саша, относя грязную посуду.

– Мечтать не вредно, но скоро ты ее точно не получишь.

Я накинула полушубок на новое платье, глубоко вздохнула и вышла из избы, теплой, но слабо освещенной керосиновой лампой. Холодный воздух из сеней, а после с улицы ударил мне в лицо. Все же лето намного лучше, вечером ты не боишься гулять раздетым, а темнеет так поздно, что можно и не ложиться вовсе.

А сейчас… Я еще раз обошла несколько построек, которые были предоставлены в наше распоряжение: амбар, хлев, дом. Такое количество явно радует больше, чем то, что было день назад. Здесь теплее и приятнее находиться, чувствуется, что мы медленно, но все же приближаемся к нашему времени. Но впереди еще слишком много всего.

Меня все реже волнуют мысли о том, что происходит там, в Москве. Этот город ушел в какую-то другую реальность, его нет сейчас рядом и, кажется, будто я там жила вообще в другой жизни, а сейчас – это мое настоящее. Хотела бы я остаться здесь навсегда? Наверное, нет. Все должно меняться, а не застаиваться на одном месте. В какой-то момент мне станет скучно, и это придется как-то исправлять. Но очень многие мечтали бы оказаться на моем месте сейчас, а им не предоставляется возможности, поэтому можно считать, что я – очень счастливый человек.

– Не помешаю? – Вова присел рядом на ступеньки.

– Нет, конечно.

– Я тебе чай принес, будешь? – он протянул мне кружку. Тепло пробилось сквозь керамику и докоснулось до моих рук. – Как ты?

– Нормально, в принципе, устали сегодня все очень. Сложный день. Не представляю, как люди воевали, ведь это большой стресс и напряженность каждый миг. Я уже молчу про то, что у нас были ненастоящие пули, и максимум, что нам грозило – это пойти обратно в лагерь, а ведь там реально убивали людей. И каждый раз ты идешь в атаку или просто лежишь в засаде и понимаешь, что это может быть, последний твой вздох. Как-то страшно становится от таких мыслей.

– Но ты хорошо сегодня справилась. У вас был дом взят одним из первых.

– Да, рада, что получилось. Наверное, в данном случае здесь важна четкость команд и быстрота принятий решений. Ситуация может поменяться безумно быстро, а тебе нужно успеть подо все перестроиться, – я замолчала, – а вот знаешь, что еще. Крайне важно, чтобы люди, которые с тобой в команде, реально выполняли задачи. Потому что сегодня был случай, когда девочке просто захотелось встать, ну, и мы потеряли время, пока ее отводили в лагерь.

– И авторитет, и четкость выполнения. Этому надо учиться и причем довольно долго. Не все сразу могут признать в тебе лидера или командира, а кто-то захочет тебя сместить, и тебе придется еще и тратить силы на то, чтобы доказать группе, что надо слушать именно тебя.

– Как ты думаешь, нас как-то выделят за то, что мы сегодня сделали?

– Вряд ли. Это же не игра, где есть какие-то соревнования, это обычная бытовая жизнь, которая была у людей, а здесь довольно часто могут и не замечать каких-то твоих заслуг. Главное, чтобы они у тебя отложились и у твоего окружения. А там уже и другие увидят.

– И правда.

Я положила голову ему на плечо и взглянула на небо. Тысячи звезд светили для меня. Но глаза как-то сами закрылись. И все остальное было уже как во сне.

Утро. Рано. Я приоткрыла глаза. Вставать совсем не хотелось. Я лежала на кровати в платье, полушубок был снят, в горнице было тепло. Народ уже копошился по дому, что-то прибирая, вытирая, а Денис бегал взад и вперед, призывая оставшихся сонь уже, наконец, вставать.

– Я прекрасно понимаю, что вы вчера очень устали, была нелегкая атака, но это еще не конец. Мы не должны расслабляться. Подъем. Подъем, – уже громче повторял он. – Все. 5 минут, чтобы все встали. Вова, проследи, – отчаялся он и ушел куда-то по своим делам.

– Саша, вставай, твой любимый завтрак готов, – с усмешкой подошел к нам ближе парень.

– От этого мне хочется вставать еще меньше, – пробубнил он и перевернулся на другой бок.

– Ну, я тебя сильно уговаривать не буду. Не мама. Не встанешь через 4 минуты, с тобой уже другие люди будут разбираться.

– Чего ты пристал. Все нормально. Три минуты и встаю, сейчас сон досмотрю, где светит солнце и есть интернет.

– Насть, – уже как-то ласковее сказал он, – тоже вставай.

– Угу, что у нас сегодня? – старалась я понять, что же у меня творится на голове.

– Занятия по земледелию, зодчеству и еще чему-то.

– Поняла. Иду.

– Так. 5 минут прошло, – снова влетел Денис, – Александр! Сейчас пойдешь хлев чистить.

– Я вообще-то уже встал, – испуганно отозвался тот, резко подскакивая.

– Если сегодня успеете, то вас вечером ждет баня.

– Главное, чтобы не по-черному, – послышался чей-то голос из угла.

– Нет, вы же уже в другом времени. Хорошая добротная русская баня. Так что в ваших интересах сделать все быстрее и освободиться.

– Завтракать! – крикнула Алена, и мы потянулись все к столу.

Туман и сырость как будто преследовали нас весь этот выезд. Как же я надеюсь, что этой осенью я все-таки смогу еще увидеть солнце и насладиться теплом, а то так совсем грустно, особенно, если не выспался, хочется есть, и некоторые части тела все еще болят после вчерашнего.

– Зодчество и рукоделие у нас же внутри будет проходить?

– Да, вряд ли на улице будет удобно.

– Фух, это хорошо.

– Хоть погреемся. Я уже готова варежки надеть.

– Как раз научишься их делать, – улыбнулся мой спутник.

– Ребята, подходим сюда, – зазывали нас старшекурсники, проводившие занятие по земледелию. – Внимательно смотрите, чтобы потом вопросов не было. Есть несколько инструментов, которые использовались в то время для вспашки земли: соха, плуг, орало…

Мы старались сфокусироваться на материале, но получалось это не всегда хорошо. Нам продемонстрировали, как работают данные предметы, их достоинства и недостатки. Каждый попробовал сам вспахать небольшой участок поля. Так себе вышло, зато стало теплее. До сих пор в голове не укладывается, как можно обеспечивать себя таким количеством пропитания только за счет своей силы. А ведь за тобой стоит еще семья, Государство, Церковь, которых надо кормить. Мы здесь-то ныть начинаем, а каково было тем людям.

Погружаясь в другую реальность, мы начинаем ценить то, что у нас есть на данный момент. По крайней мере, нам не надо растапливать дома печь каждое утро, мы не бегаем в туалет на улицу в дикий холод, душ прямо в доме, а не баня в лучшем случае раз в несколько дней.

Некоторые как-то не задумываются, что может быть иначе, и сетуют на все предоставляемые блага, если там есть хоть какая-то оплошность, но человек, испытавший на себе многое, уже не станет так рассуждать. Жалко, что не каждый может погрузиться в эту атмосферу и увидеть все своими глазами. А кто-то не выдерживает и уезжает. Есть и такие. По слухам их сейчас не мало, да и в общей массе на занятиях видно, что толпа редеет. Мы стояли на поле, и сильные порывы ветра пробирались к нам под одежду, мы жались друг к другу все сильнее, чтобы хоть как-то сохранить драгоценное тепло.

– Что? Нам разрешают взять наши купальники. Просто в шоке, – прокричала Алена, носясь по небольшой комнате и пытаясь понять, что ей еще нужно взять, чтобы пойти в баню.

– Ты думала, что голой всем вместе париться? – ухмыльнулся кто-то из парней, проходя мимо. – Мы, конечно, не против…

– Так, нет, я не это имела в виду. Думала, что девочки все же будут отдельно, а не по группам наставников все будет происходить.

– Ну, не судьба. Как расписание составили.

– Слушайте, я рада, что мы помоемся почти как нормальные люди. Это уже прогресс! – схватила она наконец в руки полотенце и мыло.

– Капуша, пойдем уже, – улыбнулась я, накидывая теплый платок сверху. – Быстрей всех придем, подольше попаримся, лучше помоемся. А они пускай дальше собираются.

– Вообще-то мы тоже уже идем, – чуть ли не хором отозвались мальчики, которые все никак не могли доделать свои дела по плотничеству.

– Догоняйте, – и мы захлопнули дверь.

Маленькое окошко под потолком. Печка внутри и сильный жар вокруг. Я сидела на скамейке и наслаждалась тем, что вся грязь скоро сойдет с меня вместе с водой. Было темно, и особо никого не видно. И я только каким-то седьмым чувством могла понять, что кто-то сидит в этом помещении со мной.

– Как же хорошо.

– Да.

И вновь мы погрузились в тишину. Капельки пота сползали по рукам и ногам, падая на деревянные покрытия, давно отсыревшие от постоянной воды.

– Где мыться после этого можно? – донесся из угла голос Саши.

– Полагаю, что в речке.

– В речке? – мы в один голос спросили с Аленой.

– Ну, вы же распаритесь, и вам будет нормально. В крайнем случае, в предбаннике сможете водой полить друг друга.

– Насть, я не буду выходить тогда. Мне кажется, что сильных эмоций мне на этот выезд и так хватит.

– Хорошо, а я попробую. Если что, сразу к тебе прибегу.

– Давайте еще пару минут и сбегаем.

Кто-то открыл печку, и горячий порыв воздуха обжег мне лицо. Скрип, дверка закрылась, и стало еще жарче.

Я выскочила на улицу. Мое тело сначала не смогло до конца осознать, что с ним произошло из-за столь резкого скачка температур. Я встала прямо у двери, не решаясь пойти дальше в эту темноту, которая подсвечивалась только слабой лампой, стоявшей рядом.

– Настя, чего ты стоишь? – крикнул Вова и дернул меня за руку. – Бежим!

Сильный рывок вывел меня из этого состояния, и мы помчались вместе к воде. Мокрая трава, порой где-то листья. Мои ноги почувствовали каждую веточку за этот марш-бросок. Глинистая почва, и я ощутила, как стопы медленно погружаются при каждом шаге в эту грязь. «Как я потом это все отмою?» Пронеслось в голове, но мы уже вбежали в воду. Она была просто ледяная. Холод мгновенно сковал меня снизу, но уже через секунду я окунулась в него с головой благодаря Вове, который меня так и не отпустил за это время.

Лед ли вокруг или это еще вода? Я не могла до конца понять. Время остановилось и замерло у меня в голове. Дыхания нет, что-то сильно тянет вниз, волосы уже не опадают на плечи, а парят где-то рядом со мной. Вдох. Я открыла глаза. Эти несколько мгновений для меня были чуть ли не часом. Что это было? Рядом стояли ребята, стараясь как можно быстрее намылить голову. Вокруг был лес. А на берегу неподалеку в домах светились слабые огоньки, которые больше походили на светлячков, спрятавшихся в темной траве.

Я медленно вышла обратно на поле к бане и взглянула наверх. Почему ясное небо только ночью, а утром мы опять проснемся с серостью? Мне было уже не холодно, и одеваться совсем не хотелось. Я протянула свои руки вперед. От них шел пар, и вся я была окутана этой странной почти невидимой оболочкой, которая создавала какой-то свой микроклимат. Я подняла кисти, как будто стараясь дотянуться до звезд, и закрыла глаза от счастья. Мне было так хорошо.

– Настя, зайди обратно, а то простудишься.

– Да, мам, – засмеялась я от слов парня и побежала обратно к постройке.

Мы вышли из бани, весело смеясь и обмениваясь впечатлениями от той холодной воды, которая вызвала бурю эмоций у каждого. Тут к нам подбежал Денис и сказал, чтобы мы поторопились обратно, скоро что-то будет…

Еще одна большая поляна, и она была ярко освещена сильно пылающим костром посередине. Мы невольно зажмурились от такого уже непривычного света.

– Что это?

– Сейчас скажут.

– Девушки, отходим в сторону ко мне, – услышали мы голос Софии. – Парни отправляются к Савелию.

Нас разделили. Мы, все еще до конца не понимая, что сейчас будет происходить, подошли к остальным, кто стоял в левой кучке. Все были в сборе.

– На Руси было принято водить хороводы. В первую очередь это носило не развлекательный, а практический характер. С помощью них осуществлялось поклонение еще языческим Богам, девушки выбирали себе женихов, а парни знакомились с родственниками. Ну, и, конечно, это были традиционные забавы. Множество фигур и песен сопровождали хоровод. Мы с вами попробуем некоторые из них. Сначала нужно взяться за руки и сделать большой круг.

Мы выстроились в сказанное. Мальчики стояли и издали просто наблюдали за нами. Интересно, а им это не надо что ли делать? Мы медленно двинулись по кругу, а старшие ребята, которые разбавляли нашу общую массу, запели:

«Травонька, муравонька зацвела,

Я вечор та, молодая, в хороводе не была.

Красна девушка прошаталася,

С милым дружком каталася»…

В этом было что-то свое мистическое и могущественное. Когда ты поешь песни под гитару, то создается своя атмосфера дружелюбия и искренности, здесь же это было единение с природой, мы как будто становились одной личностью, которая переживает какие-то свои невзгоды и страдания и, кружась в танце, вспоминает об этом.

«Собиралися ясны соколы в дубровушку;

Слеталися белые лебедушки в зеленую.

Со куста на куст перелетывали.

Диди, лади, диди, ладушки!

Собирались все на единый на точек.

Между собой токовалися.

Все по паре разбиралися.

Диди, лади, диди, ладушки!

Они думали, гадали:

Как гнездушки завивать будем?

Как теплые сооружать будем?

Диди, лади, днди, ладушки!»

На эти слова мальчики двинулись к нам и включились в хоровод, разбавив монотонное звучание песни своими басами.

Мы двигались, кружились, выполняя то, что нам говорили. Эти несложные действия входили в душу и продолжали летать там, вспархивая и вновь оседая. Мы улыбались друг другу, напевая уже знакомый мотив. На наших лицах была тоска от слов песни. И наши глаза загорались красным, когда взгляд попадал на огонь, в который все подкидывали и подкидывали новые бревна.

Круг расцепился и первая пара: София с Савелием разбежались и прыгнули через этот костер. Потом еще, еще. Ребята искали себя напарника и неслись в это пламя, которое на какую-то долю секунды скрывало их из виду, но громкий возглас и смех напоминал, что только что они перелетели через место очищения души. Мою руку нашел Вова, и мы тоже помчались к этим ярко оранжевым языкам, которые хотели поглотить все вокруг, но не нас. Снова сильный жар в лицо, но все позади. Мы обнялись. Это было незабываемо.

Сплетенные венки, пущенные по воде. Они уплывали вдаль по медленному течению. Через пару метров их не было видно вовсе. Они растворялись в этой тьме, окруженные нашими мечтами и пожеланиями. Это было так волшебно. Никогда прежде я не читала о подобном в книге и не видела в фильмах. Лишь где-то на подкорке сознания мог создаться подобный образ, и вот он воплотился в жизнь, вобрав в себя все самое светлое и радостное, что было со мной за эту долгую трудную, но несомненно очень важную для меня неделю.

– Насть, ты сегодня свободна? – раздался голос из телефона.

– Нет, сегодня же тренировка в турклубе, можно завтра погулять. Вроде даже солнце обещают.

– Ну, обещать они много могут, – отозвался Никита, – хорошо, тогда до завтра.

Он положил трубку. А я осталась стоять с телефоном в руке, у которого все еще горел дисплей. Вроде бы уже закончилась школа, должно было многое поменяться в моей жизни, так и произошло, но спорт неизменен. Это расслабляет мозг, приводит в порядок мысли. Я кайфую от того, когда мне тяжело физически, таким образом я забываю о проблемах, которые связаны с обычной жизнью.

Перед тренировкой я сама себя настраиваю, привожу в тонус. Стараюсь выкинуть все мысли из головы, сделать так, чтобы она опустела совсем. Как это выглядит? Хм. Это очень забавно. Я представляю, что у меня в голове куча хлама из разных вопросов, которые меня сейчас волнуют, и я как бы беру веник и выметаю все это за дверь. Все до самой крупицы, чтобы ничего не могло увеличиться и помешать мне. А после тренировки все возвращается назад, только уже в упорядоченном виде. Бумаги, дела разложены по полочкам и мирно стоят на своих этажерках, дожидаясь, когда я на них обращу свое внимание.

Что ж нужно идти, а то еще опоздаю, а этого делать не стоит.

– А куда Катарина поступила? – спросила я, пока мы гуляли в парке.

Солнце действительно выглянуло из-за осенних туч и теперь светило и радовало нас последними в этом году теплыми лучиками.

– Ты у нее не узнавала, что ли?

– Нет, зачем, если есть ты, – я усмехнулась и посмотрела на Никиту.

– Ну да, конечно, в общем, в инженерный.

– Да? Ничего себе, а я даже не знала, что она туда хочет.

– Тебе надо было хоть иногда интересоваться, чего хотят твои одноклассники.

– Ты думаешь, что я этого не делала? Просто не все отвечали или говорили не совсем правду. Вот про Лизу я знаю. Она точно в инженеры подалась, я думаю, что у нее все получится. Алия в педагогический. Да, это ее призвание, – улыбнулась я, вспоминая, как она пыталась всех заставить что-то делать перед последним звонком и выпускным.

– А ребята из турклуба куда поступили?

– Ой, ну, там долго перечислять, как раз вчера после тренировки разговаривали. Катя в лингвистический. Андрей в IT. Кто-то еще также, один челочек даже в театральный.

– Ого. И все на бюджет?

– Нет, конечно, все-таки туда сложно было пройти. Кто-то полностью на платку, у кого-то есть скидка. Но самое главное, что вроде всем нравится.

– И все продолжают ходить в турклуб?

– Пока да, хотя я более чем уверена, что многие скоро забьют на тренировки, все же новый круг общения, интересы. Мы все разные, но ходить в походы они не перестанут. Туризм все-таки стиль жизни, а не просто спорт.

– Это да, надо будет как-нибудь к вам присоединиться.

– Давай, тем более, что многие тебя знают.

– Коллеги, – начал преподаватель по введению в путешествия, – все вы понимаете, к чему вы идете, чего вы достигнете в конце или в середине обучения? – вопрос был задан аудитории. Все молчали, стараясь сформулировать у себя это сначала в голове. Задумчивые лица сменялись на удивление и осознание того, что ведь у многих нет ничего глобального, просто сдать сессию, просто закончить универ, устроиться куда-нибудь, вот и вся жизнь. Эти мысли больно ударили по их самолюбию, ведь это не входит в планы успешного человека, как полагал каждый в этой комнате.

– Мы пока не задумывались об этом, – ответил за всех кто-то с задних рядов, все обернулись, но не смогли взглядами зацепить смельчака.

– Пора бы, молодые люди, – лектор вышел из-за кафедры и начал расхаживать около доски, взгляды были устремлены на него, и глаза ребят также медленно передвигались, повторяя каждый изгиб тела при ходьбе этого уже не юного человека. – Я вам расскажу. Сейчас вы главным образом проходите теорию, изучая довольно скучные вещи, как мне кажется, но это не безосновательно, – постарался он подавить возникший шум, – все эти знания будут очень важны на практике, которая вот-вот вам уже предстоит. Прошлый курс лишь в конце года приступил к путешествиям, в этот раз мы решили немного поменять программу, разрешив вам это делать уже меньше, чем через месяц. На вас возлагается большая ответственность, я надеюсь, что вы понимаете, как это будет выглядеть в реальности. Вас никто не будет контролировать, по началу, конечно, это допускается, но после ничего подобного, потому что это сильно осложняет все процессы перемещения, которые вы сами и создаете. Я полагаю, вы слышали про всевозможные угрозы, связанные с ошибками таких путешественников, скажем так, недобросовестных. Они могли одним разговором поменять всю историю, что приводило к ужаснейшим последствиям. Также помните, что то, что было сделано с материальной точки зрения, возврату не подлежит, это нельзя будет никак скрыть, только исправить своими руками. Поэтому не стоит ничего сильно ломать и уничтожать в прошлом, вам это доставит лишь больше хлопот.