Китайская цивилизация – пожалуй, самая загадочная для европейского человека. Китай с древнейших времен развивался «неправильно», не так, как западный «цивилизованный мир». Красочная панорама великой истории Китая, которую разворачивает в своей книге признанный классик французской ориенталистики Марсель Гране, послужит внимательному читателю ключом к пониманию и современного Китая.
«Китайская цивилизация» считается основополагающим трудом в синологии. Работа Гране дает целостную картину жизни древнекитайского общества, воспроизводимую в органическом единстве с исследованием китайского менталитета. Ярко описывает различные стороны общественной и частной жизни китайцев, быта людей: труд, семейные и брачные отношения, пища, одежда, ритуалы, обряды, кодексы чести, социальная иерархия, охватывающий все стороны жизни этикет.
Оглавление
Марсель Гране. Китайская цивилизация
Введение
Часть первая. Политическая история
Книга I. Традиционалистская история
Глава первая. Пять государей
Глава вторая. Три царские династии
1. Династия Ся
2. Династия Инь
3. Династия Чжоу
Глава третья. Эпоха гегемонов и сражающихся царств
1. Гегемоны
2. Тираны
Глава четвертая. Имперская эпоха
1. Династия Цинь
2. Династия Хань
Книга II. Основные данные древней истории
Глава первая. Времена без летоисчесления
1. Ценность традиционалистских сведений
2. Вклад так называемых вспомогательных наук
Глава вторая. Феодальный период
1. Китай времен феодализма
2. Китайцы и варвары
3. Образование провинциальных центров
Глава третья. Империя
1. Создание имперского единства
2. Век императора Уди
3. Династический кризис и падение дома Хань
Часть вторая. Китайское общество
Книга I. Народ деревень
Глава первая. Жизнь в поле
Глава вторая. Крестьянские обычаи
1. Семьи и деревенские общины
2. Сезонные соревнования
3. Празднества сбора урожая и мертвого сезона
4. Святые места
Книга II. Основание княжеств
Глава первая. Святые места и города
Глава вторая. Рассеянные силы и индивидуальная власть
Глава третья. Боги и мужские вожди
Глава четвертая. Соперничество братств
Глава пятая. Агнатические династии
Глава шестая. Повышение престижа
Глава седьмая. Основы покорения
Книга III. Государев город
Глава первая. Город
Глава вторая. Князь
Глава третья. Общественная жизнь
1. Знать в армии
2. Знать при дворе
Глава четвертая. Частная жизнь
1. Знатная семья
2. Домашняя жизнь и роль женщин
Книга IV. Общество в эпоху становления Империи
Глава первая. Император
1. Сюзерен, Сын Неба
2. Государь самодержец
3. Конституционная доктрина
Глава вторая. Преображение общества
1. Двор и имперская знать
2. Реформа нравов
Заключение
Китайская пайдейя
Отрывок из книги
Традиции относят начало истории к временам Пяти государей (У ди), которым иной раз предшествуют Трое властелинов (Сань хуан).
Трое первых из Пяти государей, Хуанди, Чжуаньсюй, Гаосинь, представлены в сочинениях, связанных с конфуцианской традицией, но характер представлений о них скорее философский, чем исторический. «Шу цзин», или «Книга преданий», упоминает только двух последних, Яо и Шуня. Написавший в конце II в. до н. э. первую крупную компиляцию всеобщей истории Сыма Цянь взял темой первой главы своих «Исторических записок» Пять государей. Он начинал китайскую историю с Хуанди, которого в эпоху Хань считали великим покровителем даосских сект. Хотя в результате на самого Сыма Цяня пало обвинение в отходе от ортодоксии, в позднейшие времена в исторических компиляциях не переставали описывать царствования Пяти государей. Восходящая по меньшей мере ко вторым Хань иконографическая традиция упоминает как предшественников Пяти государей Трех властелинов – Фуси, Нюйва и Шэньнуна или же, поскольку Фуси и Нюйва образуют чету, еще Чжужуна и Шэньнуна. Властелины, как и трое первых государей, упоминаются в древних текстах как ортодоксальной, так и неортодоксальной традиции.
.....
Вопрос о происхождении китайцев остается совершенно открытым. На исследование текстов трудно возлагать большие надежды, но многого можно ожидать от археологии, и прежде всего от археологии доисторической. Следует пожелать, чтобы отныне раскопки воодушевлялись исключительно научными соображениями, а предрассудки, все еще господствующие в истолкованиях находок, были отброшены. Но один факт уже представляется определенным: цивилизация на Дальнем Востоке – явление давнее. В высшей степени правдоподобным выглядит и второй факт: мало шансов, что эта цивилизация полностью автономна. Уже давно устарело представление о Китае, который в исторические эпохи жил будто бы отрезанным от остального мира. Но хотя часто и говорят о миграциях первых китайцев, еще существует тенденция верить в относительную изолированность Китая древности. Если полагаться на традиционалистскую историю, его изоляция якобы закончилась только в период около Рождества Христова. С той эпохи, когда открылись торговые пути, будто бы и началось время подлинных контактов, активных влияний, частых завоеваний. А до той поры китайская история якобы творилась одними китайцами. Нет никаких причин считать, что китайская раса, если, конечно, вообще можно говорить о китайской расе, не имеет своего места в весьма отдаленной древности. И напротив, нет никаких оснований верить, что Китай подвергся меньшему количеству завоеваний и испытал меньше влияний в древности, чем в современности. Самый серьезный упрек, который можно сделать относящимся к этим контактам гипотезам, состоит в том, что по сей день их всегда искали в одних и тех же направлениях и осмысляли по одному образу и подобию. Возможно, что волны переселенцев, пришедших с Севера, Запада и Юга, сыграли важную роль в истории Древнего Китая. Но могли проявляться вообще самые различные влияния. В предыстории ни степи, ни горы, ни даже море не создавали непреодолимых препятствий.
Традиционалистская история изображает феодальный период столь же древним, как вся китайская цивилизация. Еще до династии Чжоу феодальный уклад будто бы был известен династиям Ся и Инь. В любом случае к тому времени, когда начинается летоисчисление, система княжеств уже прочно сложилась. Впрочем, о китайской истории до периода, описанного в «Чунь цю», почти ничего не известно. Не желая торопиться с оценками более ранних времен, я называю феодальным периодом эпоху, которая нам известна по датируемым описаниям. Они обычно имеют летописный характер и выглядят как извлечения из удельных архивов. Излагаемые в этих рассказах события в общем кажутся заслуживающими доверия.
