Читать книгу Эпоха Големов. Эпидемия Свободы - Марсель Кермт - Страница 1

– Пока вы доедаете без соли последнюю синтетическую яичницу, на планете Оруэлл-84 жгут костры и бьют морды! – прокричал из космоса бойкий детский голос.

В эту самую минуту я летел на Землю. Сигнал из Нейросети передавался слабо, но звук слышался вполне отчетливо.

На Оруэлле-84 били не то чтобы сильно, но весьма показательно. По крайней мере, так вещало неизвестно откуда взявшееся в шифрованном потоке юное сопрано.

И вот именно на слове «морды» я стал внимательно вслушиваться.

– Жуйте свою синтетику, спрятавшись в уютных коробках, если вы големы! – кричала девочка, – Меня зовут Юния! А моя мама, Летта, сейчас на кипящих улицах Оруэлла! Но если вы настоящие люди – выходите, прилетайте, поддержите нас!

Стоит отметить, что прозвучавшее в эфире название планете дали сами жители в пику официальному наименованию и политике галактической власти. Раньше планета называлась просто и радостно – Счастье.

Голос неожиданно прервался. Кабину моего маленького корабля заполнила плотная тишина. На миг даже показалось, что я потерял слух, но только через несколько минут понял, что отчетливо слышу собственное тяжелое дыхание. В тот же миг сигнал ожил…

– Меня прерывают… выследили сигнал и глушат! Меня зовут Юния. Я вещаю со Счастья… с Оруэлла! Раньше вы слышали мою маму, она журналист Седьмого канала, – уже не так бойко продолжила девочка, а голос звучал то громче, то тише, будто она периодически отворачивалась от микрофона, а может, действительно, оборачивалась на что-то позади себя, – Но мама не успела прилететь ко дню трансляции. Пока я за неё и… и расскажу вам всё, что происходит в эти дни у меня дома, на Оруэлле… на свободном Оруэлле!

Из официальных сводок беспрестанным и щедрым потоком следовало, что счастливые жители монопланеты (с одним главным производством) счастливо добывали руду гипертерия во имя счастья всей Галактики. Этот самый гипертерий после прохождения специальных этапов очистки и обогащения служил самым эффективным топливом для кораблей дальнего космоплавания.

Но когда группа несогласных со «счастливыми» показателями местных передовиц, противоречащих реальному уровню жизни, прорвала правительственные сети ботнетов и иные информационные барьеры, а в сети мы услышали нечеловеческий стон несчастных жителей, тогда Галактика содрогнулась.

На Счастье счастья не было.

Жители оказались на положении рабов, от которых требовались три вещи: первое – добывать, второе – добывать и третье – еще раз добывать гипертерий. Они влачили существование едва ли не подземных червей. Труд шел в уплату прожиточного минимума. Население поголовно оказалось под гнетом долговой кабалы, так как заработанных в штреках галат хватало лишь на прокорм – месяц протянуть от шахты до кровати и не протянуть ноги.

Покинуть Счастье оказалось практически невозможно. Во-первых, переезд не каждому по карману. Во-вторых, суровые местные законы не выпускали должников за пределы отчизны, а долги передавались по наследству. Этот сложившийся многовековой порочный круг разрывали лишь единицы счастливцев, потому что, выплачивая долги предков, ты сам вынужден жить в долг.

Такая система более чем устраивала держателей местных банков и само правительство планеты. Рабство и долговые ямы для одних и золотые лестницы в небо для других. А жители Оруэлла-84 не смели ни поднять головы, ни подать голоса – местные законы, мягко говоря, не приветствовали инициатив, исходящих снизу, они их подавляли, истребляли, а неугодных с хрустом и чавканьем перемалывали жернова неумолимой пенитенциарной машинерии.

Во всем космосе люди ничего не знали о ситуации на Счастье. Ничего не подозревали и лишь догадывались в своих заблуждениях: ну да, есть такая далекая планетка, ну да, добывают. Название красивое – Счастье, а гипертерий дорогущий, торговать им выгодно. Значит, все там богаты и счастливы.

Никто на Оруэлл-84 не летал. Курорты там не благоухали, памятники архитектуры не возвышались. А были только шахты и дома… лачуги и норы, черви и ястребы. И тишина мертвой правды в галактическом эфире, растоптанной фальшивыми отчетами и редкими снимками искусственных роз на одной свежевыкрашенной улице, протянувшейся среди трущоб, грязных тротуаров, серых спальных районов, окутанных вечным запахом обреченности, каждый раз остающихся за кадром.

Именно поэтому Млечный Путь долгое время не слышал стона рабских штреков, и лишь благодаря одной журналистке местного телеканала под номером семь удалось сдернуть этот красивый шелковый платок молчания и обнажить кровавую клетку… Журналистку звали Летта. Сведения о ней были крайне скупыми: родилась на Счастье лет тридцать назад, всю жизнь посвятила работе на не самом рейтинговом местном телеканале и изо всех сил пыталась достучаться хоть до кого-нибудь, чтобы облегчить жизнь своих одноземцев.

Благодаря «неудобным» репортажам «Седьмой канал» не так давно полностью сняли с эфира и распустили. Он остался жить только в лице самой Летты, которая старалась почти каждый день сообщать новости с ее родной планеты. Каждый раз для вещания приходилось менять место дислокации и пользоваться зашифрованными потоками Нейросети. Её несколько раз ловили, ломали оборудование, но непременно потом отпускали, выписав очередной неподъемный штраф. Но каждый раз Летта выходила в эфир снова и говорила правду…

Все это время на Счастье подземные люди плодили новых людей, умирали, рождались и с помощью роботов-шахтеров («гражданских прав» у которых было даже больше, так как сломанные роботы подлежали немедленному высококачественному ремонту, а уничтоженные или доведенные до неисправности – полному возмещению, в отличие от людей, которых никто не старался тщательно лечить, а мертвых и вовсе уже давно перестали считать – помер и помер…) продолжали рыть новые штреки, не зная вкуса простой, спокойной жизни.

Парадокс в том, что Счастье считалось одной из самых богатых планет Галактики с самым, как выяснилось, бедным населением… и самыми зажиточными владельцами шахт, покупающими роскошные космические яхты даже для своих собак неизменной, превратившейся в фетиш, породы корги-спейс.

Из непрофессионального, но довольно эмоционального репортажа юной журналистки следовало, что на Оруэлле-84 летели головы местных властей. Спящее самосознание подземных людей проснулось. Однажды что-то щелкнуло у одного, двух, либо у всех, подобно стрессу, охватившему коллективный разум, и спящее сознание людей, похожее на глиняного голема, в которого вложена чужая воля, открыло свои глаза. Когда абсолютно исчезла возможность терпеть жизнь, когда каждый житель навис над обрывом погибели, понимание полного отсутствия справедливости на Счастье, как вирус, стало быстро перелетать от одного мозга в другой – по воздушным информационным путям, из уст в уста, из взгляда во взгляд. Этот вирус свободы превратился в эпидемию борьбы за права человека.

Толпы блеклых, измученных тяжким существованием людей выползли (именно выползли, едва чувствуя себя) из шахт под еле теплый, белесый свет звезды класса F. Медленно они потянулись к административному центру. Смотрелись события довольно жутко… больше походило на зомби-апокалипсис. Как будто изъеденные тяжким вирусом тела, утратившие личность и сознание, брели в поисках свежей пищи или кровавой жатвы…

Таковой картиной ознаменовалось начало восстания подземных людей против жирующих властителей планеты. Казалось, откуда взяться силам в этих угрюмо бредущих тщедушных телах? Но нашлась даже не сила, а мощь! Когда сначала робкие, а потом страстные лозунги с требованием прекратить нечеловеческую эксплуатацию людей вызвали лишь усмешку на лоснящихся лицах неорабовладельцев, эпидемия охватила всё Счастье.

В течение недели правительственные и административные здания были разгромлены. Хозяева несметных забоев в спешке грузили на космические яхты бесчисленный скарб, родственников, детей, порой путая в панике жен с любовницами, любовниц с любимыми домработницами и отпинывая подальше не вовремя крутящийся под ногами фетиш – скулящих корги-спейсов… Всё перемешалось в этой картине: собаки, люди и золотые батоны.

Уже было не до гладко расчесанных кобелей. Кто не успел, того поймали и подвергли публичной порке. С них срывали портки от кутюр и дарили БОКи – так называемый «Билет в Один Конец». Их плотно набивали в неуправляемые капсулы, которые выводились на орбиту с помощью примитивных ракет. Маршрут задавался один – в сторону Центра. Надежда выжить у свергнутых была одна – что капсулы подберут курсирующие по космическому пространству крейсеры «нагов», как принято среди гражданских называть представителей Национальной Гвардии контроля космического пространства.

Тысячи капсул разорвали атмосферу. Этот праздник победы над деспотией транслировался со спутников даже в центральном эфире. Повстанцы, жители Оруэла-84, называли это освобождением и началом новой эры, а центральные каналы – беспрецедентным по своей жестокости актом незаконного захвата власти.

Как бы то ни было, но в последствии оказалось, что фатальной ошибкой центрального галактического правительства явилось придание данным событиям статуса главных новостей всей Галактики. Каждый, кто услышал, каждый, кто увидел, сделал свои выводы.

Когда трансляция из Счастья подходила к концу, произошло нечто не совсем понятное и вместе с тем пугающее… Из динамиков послышался шум, похожий на треск, перемежающийся с глухими ударами. Девочка быстро и очень громко зашептала в микрофон:

– Я больше не могу говорить… кто-то ломает дверь!

Далее голос стал совсем испуганным, в нем прорывались нотки отчаяния и беспомощности:

– Там стучат и кричат!.. Они бьют дверь! Друзья, на всякий случай прощайте! И не забудьте купить новый выпуск «Свободной Энциклопедии Юнии»! Этим вы вносите вклад в свобо…

Голос резко оборвался, динамик зашипел с таким звуком, будто на древнем патефоне закончилась пластинка. Сквозь это режущее слух хрустящее шипение прорвались далекие мужские крики. В эту же секунду раздался грохот, детский крик… и трансляция прервалась окончательно.

С замершим сердцем я стоял посреди кабины (даже не понял, когда успел вскочить) и остекленевшими глазами смотрел на панель приборов, которая холодным светом индикаторов отзывалась на безмолвный зов ледяного космоса, безразлично смотрящего сквозь иллюминаторы… Но уже через секунду сердце мое бешено заколотило. Несомненно, юная журналистка была поймана. Больше о судьбе этой девочки я не получал никаких вестей… но жизнь показала одно…

Эпидемия вырвалась за пределы Счастья…