Двух шпионов засылают в Манилу, столицу будущих независимых Филиппин, и не дают задания: прерывается связь.
Единственная информация, которой оба владеют: какая-то новая политика Токио в отношении этой американской колонии, которая вот-вот должна получить независимость. Агенты британской разведки не знают, что этой «новой политикой» буквально через несколько лет будет большая война, а сейчас они только прощаются с 1935-м и вступают в 1936-й и думают, что от них многое зависит.
«Амалия и Золотой век» – третья книга о британской шпионке, родившейся в колониальный век в Малайе. Это роман, который позволяет заново понять два предыдущих – «Амалия и Белое видение» и «Амалия и Генералиссимус»: это книги о том, насколько другим был мир и другими люди, населявшие его, о рождении и гибели империй, это плач кларнетов по прекрасному веку между двумя мировыми войнами.
Оглавление
Мастер Чэнь. Амалия и Золотой век
1. Путангина
2. Отец мой, я согрешила
3. Лола и прочие человеческие ресурсы
4. Я назвала ее Матильдой
5. Виктория-стрит
6. Но если так, то вы идиот
7. Просто ему нравится резать головы
8. Если бы ты знала
9. Бастуза
10. Он не получился
11. Это и есть Маккинли
12. Ведь иногда она должна и говорить
13. Борьба за народ требует денег
14. Vamos, pastores
15. Таланта к музыке недостаточно, чтобы построить нацию
16. Не уезжайте в прекрасный шанхай
17. Терпение и время
18. О пользе пудрениц
19. Король и я
20. Капитан Мьюзик
21. Бог войны
22. Последние тайны
Эпилог
Стены Интрамуроса: о тех, кто помогал мне писать эту книгу, и не только о них
Отрывок из книги
– Hoy, putangina mong duling!.. – сипло прошептал человек из темноты, из дверного проема. И сделал шаг вперед, спиной к грязно-желтоватому свету далекого фонаря.
До сих пор помню каждое сказанное им слово на этом странном языке. Это притом, что я даже не успела увидеть его лицо. Я смотрела на то, что было в его руке, покачивалось из стороны в сторону.
.....
– Я начинаю вам верить, господин Верт, – сказала я, наконец. – Потому что у меня, в общем… Примерно то же. Что-то случилось. У него что-то произошло, важное. Иначе бы… Это что же – нас здесь забыли? Как тех самых статистов, оставшихся от уехавших голливудцев?
– Ну и прекрасно, – сказал он. – А раз так… мы будем танцевать!
