Читать книгу Безыстория - Матвей Лебедев - Страница 1

Беседа уводила Итана и Ингрид все дальше от идей Братства и спора о социальном неравенстве. За окном начался настоящий снегопад, несвойственный слякотному в это время года Лондону. Парень втайне восхищался начитанностью и образованностью Ингрид. Раньше он и не предполагал, что она может быть довольно приятной и внимательной собеседницей.

Разумеется, свое расположение к немке он демонстрировать не собирался. Слишком обидными были ее слова, сказанные ранее о его персоне. Да и колкостей, которыми Ингрид одаривала Итана всякий раз при его появлении в поле ее зрения, он забыть не мог. Эта вполне дружеская беседа была скорее исключением, отклонением от нормы, чем попыткой что-то изменить и наладить отношения.

Почти все время с тех пор, как растрепанная девица принесла им чай, с губ Ингрид не сходила улыбка. Не то, чтобы у нее настроение было прекрасным, или чай был очень вкусным, или Итан Бейкер был ах каким веселым собеседником – нет, конечно он был по-своему приятным, но улыбалась женщина не поэтому.

– Честно говоря, я думал, что ты предпочитаешь рестораны, а не забытые Мерлином кафе, вроде этого. Думаю, что ты можешь позволить себе первоклассное обслуживание. Или посещение дешевых забегаловок твое хобби? – поинтересовался Итан, мельком взглянув на потертые «Детройты». В три часа его ждали в редакции, а до того еще нужно было разобраться с одним важным делом.

– Ты прав, я могу себе позволить любые кафе, развлечения и мужчин. Но, видишь ли, Итан, – глядя прямо в глаза парню, шепотом произнесла Ингрид, чтобы это прозвучало почти интимно, – я люблю разнообразие именно потому, что у меня есть выбор. И, вопреки твоему мнению, я не ханжа. Ну если только немного, – призналась женщина, подкуривая сигарету, – а хобби у меня совсем другое. Думаю, ты знаешь, за что меня ценят в Братстве. Для меня это больше, чем просто работа.

«Как же. Не ханжа она. А я, в таком случае, американский сенатор», – подумал Марк, но комментировать слова Ингрид благоразумно не стал, чтобы не портить момент. Вместо этого он улыбнулся той самой улыбкой, которой люди выражают понимание.

Едкий дым стал беспощадно атаковать глаза парня. Может быть, он только казался едким для некурящего человека, однако легче от этого предположения Бейкеру не стало. Откинувшись на спинку стула, чтобы быть как можно дальше от удушающей пелены, он поскреб пальцем поверхность стола. В таком положении ему хорошо были видны ноги Ингрид, на которые он, ничуть не смущаясь, с интересом поглядывал.

Да, она была эффектной женщиной, несмотря на свою стервозную натуру. Любому мужчине было бы приятно находиться в ее обществе. Даже Итану, который на дух ее не переносил.

Парень, в отличии от Ингрид, не замечал взглядов официантки и даже не смотрел в ее сторону. Все его внимание было направлено на собеседницу, которая почему-то даже не притронулась к чашке. Итан был немного разочарован тем, что сделанный им заказ Ингрид не оценила. Но решив, что у него все равно нет на нее никаких видов, подумал: «Не нравится, так не нравится».

Погода за окном изменилась. Серый, тусклый день наполнился слепящим цветом: белоснежные хлопья снега, размером с маленькую бабочку, заметали улицы. Студенты, сидящие за стойкой, давно ушли и в «Магистре» не осталось никого, кроме них и официантки с её мечтательным видом. Эта ситуация порядком надоела Ингрид, пора было уходить.

– Мне скучно, – капризно проворковала она, потянувшись за меховой приталенной мантией, лежащей на соседнем стуле. Оставив на столе пару фунтов, Ингрид встала. – Ты идешь? – спросила она таким тоном, чтобы парень понял, что это – его последний шанс.

Итан поднялся вслед за женщиной, чему она, в принципе, не удивилась. Ингрид первая вышла на улицу через предупредительно придержанную парнем дверь. В лицо и грудь тут же ударил ледяной порыв ветра, но женщина улыбнулась ему.

Смотря на тяжелые, серые тучи, она несколько раз вдохнула настолько глубоко, насколько смогла, чувствуя, как внутри нее образуется вымерзшая пустота и даже сердце перестает биться. Там, под ребрами, начиная от горла и до желудка, где еще был чертов мерзкий кофе, не было ничего. Вот бы сохранить это состояние навсегда.

– Нам куда? – раздавшийся над ухом вопрос вернул женщину в реальность.

– Прогуляемся немного, погода прекрасная, – ответила она и сотворила небольшой прозрачный купол, защищающий их от ветра и дождя. Ингрид в теплой мантии не испытывала никакого дискомфорта, в отличии от Итана, который, видимо, никак не мог привыкнуть к климату островов.

– Я не сказал бы, что погода прекрасна. Бывало и лучше. Хотя и хуже тоже бывало, – фыркнул Бейкер, мысленно поблагодарив женщину за отменное волшебство, которое не позволяло холодному ветру проникнуть под легкую, не застегивающуюся куртку.

Холодная, дождливая погода до этого момента не волновала парня. Конечно, не каждый день ему приходилось прогуливаться с особой, любящей морозы и слякоть. По сути, Итан вообще не прогуливался с женщинами. Короткие интрижки не требовали прогулок и свиданий. Достаточно было иметь крышу над головой и пару часов в сутки для того, чтобы расслабиться с какой-нибудь девушкой, имя которой тут же вылетало из головы.

Не то, чтобы Итан Бейкер был легкомысленным эгоистом. Вовсе нет. Доля легкомысленности и эгоизма присутствует в каждом человеке. В Итане же эта доля отражалась в личной жизни. В остальном американец был более чем серьезен. Когда его однокурсники и коллеги занимались тем, что обзаводились семьями, он карабкался по служебной лестнице, а в свободное время развлекался в казино и в заграничных поездках, умело совмещая развлечение с работой.

Среди его друзей и знакомых были не только маги, в чем Ингрид Хофман смогла убедиться сама. Во время их прогулки Итану приходилось то и дело здороваться с различными людьми. Министерские служащие, спешащие по своим делам; несколько подозрительных типов, появившихся из подворотни с весьма недружелюбными физиономиями; саксофонист, зарабатывающий себе на жизнь у входа в подземку; строгий полицейский, объясняющий заблудившемуся туристу дорогу до гостиницы; странная бабулька в кроссовках.  Все они здоровались с Бейкером: кто-то натянуто кивал, кто-то жал протянутую руку, кто-то хлопал по плечу. Он же был со всеми одинаково вежлив. Сложно было сказать, что связывало его со всеми этими людьми.

Итан, чтобы поддержать разговор стал рассказывать Ингрид о каждом встречном. Перед его глазами мелькали лица и события. Сейчас это все воспринималось совсем по-другому. Более остро и болезненно. Начиная свой жизненный путь после окончания магической академии, парень хотел стать социальным работником. Сам он вырос в приюте, поэтому хорошо представлял себе жизнь тех, кому не повезло. Тех, кто не виноват в том, что с ними произошло. Однако судьба распорядилась по-своему.

Скотский характер, который Итан приобрел за годы работы репортера, ничуть не изменил его отношения к жизни. Просто замаскировал для того, чтобы никто не смог сыграть на его стремлении быть лучше и помогать тем, кто нуждается в помощи. Таким, какой он был в душе, Итана Бейкера никто не знал. Эту сторону своей жизни парень предпочел спрятать очень глубоко.

От «Магистра» до дома Ингрид было всего пару кварталов, но за этот недлинный путь женщине показалось, что она прошла половину города, а человек, которого она держала под руку, был как минимум министром магии. И ее это раздражало. То ли потому, что она не могла понять, чего в нем такого особенного, то ли потому, что он постоянно отвлекался на прохожих.

Она слушала Итана молча, а в ее горле стоял ком. Несмотря на все свое ханжество и некоторую приобретенную черствость, Ингрид Хофман умела видеть и ценить в людях хорошее: волю, стойкость, милосердие. Сама она хорошей себя не считала. Подозрительность, цинизм, равнодушие – эти качества приобретают, когда разбиваются мечты, не оправдываются ожидания, разочаровывают те, в кого веришь.

В Ингрид они цвели пышным цветом, и к этому добавлялся авантюризм, нездоровый эгоизм и уверенность в том, что она должна добиваться поставленной цели во чтобы то ни стало. Но при всем при этом ей удалось сохранить способность видеть то, что заслуживает быть замеченным, восхищаться тем, что достойно восхищения.

Хофман не заводила случайных знакомств. На Британских Островах не было никого, кто мог бы сказать, что знает ее достаточно долго. Половина соседей по тому дому, где располагалась ее квартира, не узнали бы ее на улице. Она не имела личных врачей, парикмахеров и не была постоянным клиентом каких-либо кафе или магазинов. Женщина считала, что так правильно. При ее образе жизни, светиться ей не стоило. Весь круг ее общения можно было условно разбить на две группы.

Первой, конечно, были члены Братства. Несмотря на идейную общность Ингрид ни с кем не сошлась достаточно близко. Никаких общих выходных, праздников, увлечений. Пара кофе или ужин – это было минимальное расстояние.

Второй группой были торговцы антиквариатом и артефактами, скупщики краденного, оценщики, искусствоведы. С этими людьми она общалась только по работе, щедро оплачивая их услуги за то, что они не лезли не в свое дело. Большинство из них не знали даже имени Хофман.

Болтая о полицейском, который отказывается от взяток и о бабуле, занимающейся в молодости подрывными работами, Бейкер с женщиной дошли до дома, в котором она жила. К тому времени обувь парня порядком подмокла, а уши горели от холода.

Они остановились перед серым зданием, фасад которого выдавал его почтенный возраст. Ингрид смотрела на Итана так, как будто видела его впервые. Рядом с такими людьми она особенно остро ощущала свое одиночество, свою ущербность и нехватку того, что нельзя было купить за деньги. Вместо наглого мальчишки сейчас она видела молодого мужчину, который многое повидал и даже успел по-своему устать от этого.

– Думаю, тебе стоит сейчас выпить что-нибудь горячее и принять ванну. Иначе простудишься, – посоветовал Итан, окинув взглядом серое здание, и тут же, спохватившись, что позволил себе нотку заботы в голосе, перевел тему разговора: