Читать книгу Франкенштейн, или Современный Прометей - Мэри Шелли - Страница 1

Рад сообщить, что дело, в отношении которого у тебя возникало столько опасений, начало развиваться без каких бы то ни было препятствий. Я приехал сюда вчера, и первое, что хочу сделать, – это заверить тебя, моя дорогая сестра, в том, что чувствую себя превосходно и остаюсь непоколебимым в своих расчетах на успех задуманного мною предприятия.

Петербург находится намного севернее Лондона, и, гуляя по его улицам, я чувствую на своих щеках дуновения холодного северного ветра; они собирают в кулак мою волю и наполняют меня радостью и спокойствием. Ты понимаешь, о чем я говорю? Этот ветер пришел из тех краев, куда я направляюсь, и манит меня представлением об их заледеневших землях. Он вселяет в меня надежду и питает мои мечты еще большим рвением к их осуществлению. Северный полюс в моем воображении всегда был краем красоты и благоденствия, и сейчас я тщетно пытаюсь убедить себя в том, что там нет ничего, кроме мороза и ледяной пустоши. Я убежден, Маргарет, что солнце там никогда не заходит, и его сияющий диск вечно кружит по горизонту. Если верить рассказам бывалых мореплавателей, то снег и мороз под действием солнечных лучей там исчезают, и по спокойному морю ветер гонит корабли к земле, которая по своим красотам и плодородию превосходит любой известный нам район земного шара. Эта земля может обладать невиданным промышленным потенциалом, поскольку в таких безлюдных местах, несомненно, откроются еще не изученные свойства небесных тел. Что может быть неожиданного в стране вечного солнца? – спросишь ты. Отвечу: я смогу там раскрыть природу загадочной силы, которая притягивает стрелку компаса и способна вызывать тысячу небесных явлений. Нужно лишь туда поехать – и все эти кажущиеся чудеса, наконец, получат свое последовательное объяснение. Я страстно хочу своими глазами увидеть эту неведомую нам часть мира и ступить на ее девственную землю. И мои соблазны достаточно сильны, чтобы победить любые страхи перед опасностью или смертью и пуститься в это тяжелое странствие с таким же радостным чувством, какое испытывает подросток, садясь со своими друзьями в маленькую лодчонку, чтобы отправиться в познавательную экспедицию вниз по родной реке. Однако согласись, что если даже все эти предположения окажутся ошибочными, то моя экспедиция принесет человечеству неоценимую пользу тем, что будет открыт, наконец, проход через северный полюс к странам, пути к которым сейчас занимают много месяцев, или же тем, что удастся раскрыть тайну магнита, которая может быть выяснена только путем совершения такого предприятия, какое планирую я.

С этими размышлениями я позабыл об азарте, с которым начинал мое письмо, и, возвращаясь к нему, добавлю, что мною овладевает неведомая тяга, поднимающая меня куда-то ввысь, поскольку ничто не дает душе такого спокойствия, как стремление идти к постоянной цели – точке, на которой разум может сфокусировать всю свою интеллектуальную мощь. Таким поиском я грезил все свои юношеские годы. Я с жаром читал описания различных далеких экспедиций, которые когда-либо предпринимались в целях найти путь в северную часть Тихого океана через моря, окружающие полюс. Ты, наверное, помнишь библиотеку дорогого дядюшки Томаса, которая состояла только из историй путешествий, совершенных в целях открытий? Мое обучение было пущено на самотек, и я с упоением стал читать. День и ночь сидел я над этими книгами, и вместе с накоплением почерпанных из них знаний, будучи еще ребенком, все чаще печалился по поводу строгого наказа отца, данного моему дядюшке – не позволять мне заниматься мореходством.

Однако мои мечты о мореплавании куда-то испарились, как только я познакомился с поэзией, околдовавшей меня и вознесшей мои мысли далеко в небеса. Я стал писать стихи, вошел в образ поэта и пробыл в нем около года. Я вообразил, что тоже мог бы получить нишу в храме, где освящены имена Гомера и Шекспира. Что меня ждало дальше – ты хорошо знаешь: полный провал и жестокое разочарование. Но случилось так, что как раз в этот период ко мне в наследство перешло состояние кузена, и мои чаяния вновь обратились в русло прежних увлечений.

С тех пор как я всерьез занялся моим нынешним планом, прошло шесть лет. Я и сейчас помню тот день, когда окончательно решил посвятить себя этому делу. Я стал готовить свою душу и тело к трудностям и лишениям, ожидающим путешественников. Я несколько раз плавал с китобоями в Северном море, держал себя в холоде, без еды и воды, подолгу недосыпал. В течение дня я зачастую работал больше, чем рядовые матросы, а ночами штудировал математику, теорию медицины и те разделы физики, которые были наиболее полезными в практике мореходства. Я дважды плавал в качестве второго помощника капитана на гренландском китобойном судне и превосходно справлялся со своими обязанностями. Не могу не признаться, что я был польщен обращенным ко мне настойчивым предложением моего капитана занять вторую должность на судне, и я воспринял это как высокую оценку моей работы. Так что же, дорогая Маргарет, разве не достоин я обратить свои силы к более высокой цели? Я бы мог провести жизнь в спокойствии и достатке, но всем соблазнам, которое богатство ставит на моем пути, я предпочитаю славу. О, как мне нужно услышать твой ободряющий голос! Я достаточно смел и полон решимости, но порой надежда моя колеблется, а душа впадает в депрессию. Я вот-вот оправлюсь в долгий и нелегкий путь, и на нем для преодоления многочисленных критических ситуаций мне понадобится вся моя стойкость; я должен буду не только поднимать дух других людей, но иногда и поддерживать свой собственный, когда он у них будет падать.

Зима – наиболее подходящее время года для путешествий по России. В эту пору здесь все ездят по снегу на быстрых санях. Эти сани, можно сказать, летают; от езды на них замирает сердце, а впечатление, на мой взгляд, остается намного приятнее, чем от английских почтовых карет. Холод совсем не донимает, особенно если ты укутан в меха – одежду, к которой я уже привык; одно дело – ходить по палубе, и совсем другое – часами сидеть без движения, когда кровь в жилах просто застывает. У меня нет никакого желания испустить дух в дороге, на почтовом пути от Санкт-Петербурга до Архангельска. Эта поездка должна состояться через две-три недели. В Архангельске я намереваюсь нанять судно и команду. Сделать первое можно довольно легко, если оплатить страховую за владельца, а собрать моряков в нужном мне количестве и качестве я надеюсь среди опытных китобоев. Отправляться в плавание я собираюсь не раньше июня. А когда вернусь – не знаю. Чтобы осуществить задуманное, мне понадобится немало месяцев; может быть, пройдут даже годы, прежде чем мы снова сможем встретиться. Если же меня постигнет неудача, то ты либо увидишь меня скоро, либо не увидишь никогда. Прощай, моя дорогая, любимая Маргарет! Да ниспошлют небеса благословение тебе и спасение мне, чтобы я мог еще не один раз поблагодарить тебя за твою любовь и доброту.

Твой любящий брат, Р. Уолтон