Семилетним ребенком Михаил Бродский осенью 1941 года в Одессе стоял под пистолетом румынского офицера. Он сидел в тюрьмах, потерял мать, был разлучен с отцом. Его спасли одесский врач и лейтенант румынского гестапо – сигуранцы.
Автор пишет о своем детстве во времена, когда смерть перестала быть событием, о юности в московском театральном мире, о взрослой жизни крупного советского инженера. Война и оккупация, люди, среди которых он жил, знаменитые и неизвестные, детективные истории, обитатели зоны, министры – такова исчезнувшая натура, воссозданная автором с безжалостной наблюдательностью и замечательным юмором.
Оглавление
Михаил Бродский. Сабанеев мост
Часть I. Мама, нас не убьют
Три макушки
У папы две жены
Я стану танкистом
Я живой
Оказывается, мы евреи
Вмешивается мойра
Снова тюрьма
Гибель мамы
В семье Кобозевых
Вернулись знакомые песни
У меня есть старший брат
Вежливые энкаведисты
Часть II. Обретение семьи
Новые родители
Иван Грозный и великие старухи
«Марксист» на Волге
Обожание вождей
Salve
Крепсы
Отец
Шура и золотой дождь
Призрак коммунизма и призрак Европы: симбиоз
Парочка болванов
Откуда берутся космополиты?
Молния на ширинке, и сестры тоже очень рады
Летняя любовь
Пролетарский менуэт
Литейный штрафбат
Тень кондитерской Мелиссарато
Евреи и куклы
Гость из самого Парижа
Под сенью вождя
Бдительность, туалеты и партийные начальники
Смертельная дружба
Конструктивные особенности
Сталин умер
Под гвардейскими знаменами
Генеральская дочь
Прощай, беспечная жизнь
Часть III. Хроника времен упадка и разрушения Советской империи
Врата в новый мир
Врожденный умственный дефект
Наш советский Барбизон
Богатая невеста
Вернисажи и докторская рыбка
Горький лучше Экзюпери
Будущий Чернин
У столба почета
Бездомные молодожены
Буся Гольдштейн и божья коровка
Клуб одесситов
Необщительные знаменитости
Прописка – дело государственное
…плюс сексотизация всей страны
Советские Сцилла и Харибда
Вольтер vs Василенко
Дом свиданий и министры
Проверка под давлением
Три рубля для физика
Мы все туда поедем
Хороша ли страна Болгария?
Метод кувалды
Афалины в отставке
Сезам отворился
Швейцарская национальная проблема
Размышления в облаках
От сковородок к автомобилям
Путь свободы
Фотографии
Отрывок из книги
Мое появление на свет было скандальным и для многих неожиданным. Новость о том, что молодой юрист Ольга Яковлевна Барановская родила сына от знаменитого одесского адвоката Якова Борисовича Бродского, быстро облетела город. Одесская интеллигенция, так называемая «вся Одесса», была фраппирована. Адвокат Бродский был уже немолодым человеком сорока шести лет, имел жену и десятилетнего сына; теперь он довольно открыто стал жить на две семьи.
Отца знал весь город, он имел репутацию светского льва, женщин любил и имел у них успех. Помню его хорошо сложенным крепким мужчиной среднего роста, темноглазым брюнетом с крупными чертами лица, четким рисунком бровей, устремленных от переносицы к вискам, с неизменной трубкой черного дерева во рту и с черной же лакированной тростью элегантной простоты, висящей на сгибе левой руки или описывающей сложную, но неизменно элегантную траекторию при ходьбе. Обращали на себя внимание прямой офицерский пробор и галстук бабочкой, который в эти якобинские времена осмеливались носить лишь немногие интеллигенты, и строгий костюм, к которому очень подошла бы орденская ленточка в петлице. И крест у него был, солдатский Георгий, полученный за мужество и храбрость в боях с австрийцами в августе 1914 года, когда он, раненный в ногу, вывел свой взвод без потерь из-под огня, но, разумеется, носить этот крест в те годы было невозможно.
.....
А 16 октября канонада на подступах к городу стихла, и в город вступили немцы. Мы с мамой молча стояли у окна и смотрели, как от Сабанеева моста к улице Гоголя по середине мостовой маршировала немецкая колонна. Солдаты были серо-зеленые, в касках, с еще не виданными нами автоматами. Улица была пустынна, лишь какие-то женщины, выскочившие из подворотни, бросили солдатам цветы. Колонна свернула на улицу Гоголя и скрылась из виду. Грохот сапог смолк, и стало невероятно тихо.
Так началась жизнь в оккупации и кончилось обыкновенное детство.
