Читать книгу Я знаю, где она - Михаил Григорьевич Теверовский - Страница 1

Сознание своего несовершенства приближает к совершенству.

Иоганн Вольфганг фон Гёте

Пролог

«Где она? Где же она?» – этот вопрос отчаянно пульсировал в моем сознании, срываясь на крик в моем сердце. Я пытался бежать, еле переставляя свои непослушные, подкашивающиеся ноги. Последняя надежда, что я ошибаюсь, ещё теплилась где-то глубоко, и лишь она помогала мне сделать ещё один шаг, а после него ещё один, и ещё, и ещё… Раскаленный тяжелый воздух давил на мои легкие, дышать становилось всё сложнее и сложнее, усиливающийся ветер терзал мою кожу. В изнеможении я налетел на дерево. «Я уже близко» – ударом мелькнула мысль у меня в голове. Я поднял глаза на темнеющее небо, которое заволокло черными кружевами облаков. Несколько капель упало на меня и на землю. Деревья вокруг шумели все громче, раскачиваясь всё сильнее и сильнее. Я нащупал рукоять револьвера в кармане. Мертвый холод железа придал мне немного сил, и я неимоверным усилием продолжил свой путь. Я чувствовал, что с каждой минутой, каждой секундой я все ближе и ближе, и страх того, что меня ждет, пожирал мою душу все сильнее. Сухие ветки хлестали по рукам, шее, лицу, но я продолжал упорно двигаться вперед. Дальше и дальше.

Наконец, я вылетел на небольшую поляну, на которую сквозь тучи ещё падали последние лучи солнца, освещая её в наступающем мраке. Темные стволы деревьев окружали её плотным кольцом, а почти ровно в центре одиноко лежал плоский, почти гладкий камень. Её любимое место. Я упал на землю рядом с ним, опершись об него спиной.

–Я знаю, где она, – тихо прошептал я.

Последние дни связались в единое целое, я как будто пережил каждый из них ещё раз, вспомнил все мельчайшие подробности – в одно мгновение. Самое ужасное было то, что я знал, что мне делать дальше. Но с другой стороны, только теперь я сам был творцом своей судьбы.

За четыре дня до…

-Опять спите на рабочем месте, мистер Дейв?

Я моментально проснулся, дернувшись так сильно, что чуть не разбил коленку о край своего монолитного стола. Ведь тут больше никто не мог заорать таким ворчливо-визгливым голосом мне прямо на ухо, да ещё с этой дурацкой приставкой «мистер», кроме, как моя стервозная начальница. Ей уже давно перевалило за шестьдесят. Чтобы продолжать чувствовать себя молодой и сильной, она кружила по всему офису, когда ей заблагорассудится, и, выискивая нарушителей, выпивала всю их кровь и последние силы. Хотя, возможно, она была такой с детства, вечно недовольной и невозможно гадкой. Нуу… или это могла быть Шерон, которую, на своё счастье, я и увидел прямо рядом с собой, когда мое зрение всё же сфокусировалось после непродолжительного сна и довольно-таки болезненного удара.

–Боже, Шерон, я подумал, что это сама валькирия снизошла до меня, – потирая коленку, я посмотрел на часы и увидел самую прекрасное число на свете – 18.00, шесть часов вечера – время освобождения всех рабов нашего офиса от непрекращаемого гнета, который должен был продолжиться завтра и послезавтра, ну и после послезавтра, конечно же.

Ответом мне был её заливистый смех, к которому я привык уже с самого детства. Она всегда, когда смеялась искренне, прикладывала руку ко рту и игриво отворачивалась, а её кристально зеленые глаза непременно переливались веселыми искорками. До чего же мило она выглядела в такие моменты. И чертовски привлекательно, надо заметить.

–Давай собирайся, и пойдем уже, мне ещё осталось дописать пару отчётов к завтрашнему дню, а ещё тебя подвезти надо, – улыбаясь, сказала она и провела рукой по волосам, приводя в порядок растрепавшиеся слегка золотистые белые волосы.

Я распихал пачку нужных бумаг по своему портфелю и послушно поплёлся за ней. Хотя у меня были и права, и старенькая полуразвалившаяся машина, но водил я редко – мне почему-то совершенно это не нравилось, никак не тянуло сесть за руль. Только в крайних случаях. К тому же Шерон часто подвозила меня: нам было по пути на работу. И в школу, где мы дружили почти с первого класса. Я – простой пацан-неудачник, и она – лучшая девочка класса, да, уверен, и школы.

–Если хочешь, могу немного помочь, я сейчас свеж и готов к работе.

Она резко повернулась и, игриво оценив меня взглядом, запричитала:

–Ой, я была бы вам так благодарна, так благодарна, вы просто не представляете, это было бы просто прекрасно, даже сказала бы, просто великолепно!

–Да прекрати ты, не заставляй меня пожалеть о своем предложении.

–Ну, тогда по рукам. У тебя или у меня?

–У меня, конечно же, – вздохнув, ответил я.

Мне вдруг стало как-то грустно. Как будто весь мир вокруг потерял краски и стал тусклым и невзрачным. Такое в последнее время происходило со мной всё чаще и чаще. При этом бывали моменты, когда я не понимал, с чего бы это. Вот прекрасное настроение, все отлично, и вдруг, как по щелчку, всё меркнет. Но сейчас я знал от чего. Если мы хотели пообщаться, отдохнуть или помочь друг другу с работой, то собирались исключительно у меня. Был период, когда Шерон отчаянно звала меня к себе, но после моих категорических отказов она, наконец, сдалась. А всё, потому что она почти сразу после выпуска из школы начала встречаться с парнем по имени Джейк. Джейк Рэннел. Его я узнал в седьмом классе, но это знакомство было далеко не приятным. Я сказал бы даже, что меня тянуло блевать, когда я вспоминал дни после этого знаменательного события моей жизни.

А дело всё в том, что я никогда не был «крутым» парнем в школе. А вот Джейк был. И когда он переехал в наш небольшой городок со своим отцом, то начал закреплять своё превосходство над всеми, и еще почему-то именно надо мной. Не знаю причину такой его жестокости в детстве. Возможно, это передалось ему от отца – вечно хмурого, уже старика в свои тридцать лет, с ледяным пронизывающим взглядом. Ходили слухи, что его жена, мать Джейка, ушла от него из-за вечных скандалов и следующих за ними побоев. Не знаю, правда это или нет, но Джейк нередко приходил в школу с разбитым лицом. И при этом, когда учителя пытались хоть как-то достучаться до его отца, думая, что эти отметки оставлены улицей, он как-то слишком равнодушно отвечал им: «Мужчина должен сам решать свои проблемы». Хотя, имея в виду и зная агрессивность Джейка, возможно было полагать, что это заслуженная плата за его поведение в среде ещё более мерзких подростков, чем он сам. Мне было плевать на его жизнь и проблемы. А вот ему до меня почему-то было дело. В школе я был с самого первого года, но никогда особенно не выделялся, а вот Джейка полюбили все сразу. Все кроме Шерон. Как же судьба иногда смеётся над нами.

Вообще это очень интересная вещь – симпатия окружающих к тебе. Неважно, ребенок ты, подросток или взрослый, красивый или страшный, хотя с первым параметром конечно проще, если ты нравишься людям, ты можешь делать всё что угодно – хоть быть самым последним мерзавцем на свете с отвратительными банальными шутками, над которыми, тем не менее, будут смеяться все. Если же нет, то даже твоё самое простое, ничем не примечательное действие будет восприниматься как нечто жалкое. Оглянитесь вокруг, и вы поймете, что это действительно так. Харизма – интересная штука. Хотя мне не до конца понятен этот аспект человеческой психологии. Вернее даже сказать – вообще непонятен. Я привык стараться смотреть на людей вокруг не пустыми глазами. И не следовать слепо за создаваемыми ими образами.

И вот, в последний год обучения он предложил Шерон встречаться. Он и раньше явно проявлял к ней симпатию, и любыми способами пытался привлечь её внимание. Он мог схватить почти любую девушку в школе за задницу, и она засмеялась бы, игриво строя ему глазки. Почти любую, но точно не Шерон. И всё же она почему-то начала встречаться с ним. Как? Почему? Для меня это непостижимая тайна. Как и сама Шерон.

Конечно, надо признать, что Джейк сильно изменился с тех пор. Он отучился в юридическом колледже, потом в полицейской академии и теперь работал в отделении полиции детективом. Неплохая карьера для плохиша из школы. К тому же, пару раз, когда я пересекался с ним, в том числе и в их доме – пока не перестал вообще появляться там – он пытался завести со мной разговор, обменяться хотя бы парой фраз. В них всегда чувствовалось небольшая толика сожаления за прошлые годы, появлялось ощущение, что он пытается загладить свою вину, помириться что ли. Но он никогда, ни разу не извинился открыто и не заводил речи о школьной поре. Черная часть его души, охватывающая его гордость, скорее всего, никогда не позволят ему так поступить. Но, тем не менее, каждый раз, когда я видел его – перед глазами сразу же проносилось какое-либо событие из прошлого. И я не мог смотреть на его хоть и уже добрую, но всё равно сохранявшую черты той мерзкой жесткой ухмылочки улыбку. И я не мог понять, что же Шерон нашла в нём тогда и что видит до сих пор.

Так я плелся понуро за ней до самой стоянки, увлеченный целиком и полностью своими безрадостными мыслями. Им сопутствовала череда серых, уже немного облупившихся стен офиса, противный желтоватый свет люминесцентных ламп, спешившие домой коллеги, чьи лица я уже не различал, погрузившись глубоко в себя. «Пока, Джули! Пока, Рон!» – радостно прощалась с попадавшимися на пути Шерон, непременно помахивая каждому рукой на прощание. Я лишь уныло вторил за ней мрачным голосом: «Пока, увидимся завтра. Пока. До свидания. Хорошего вечера.»

–Опять скачки настроения? – Я даже не заметил, как сел на переднее место её красной машины Audi 100, которую она просто обожала, и, слегка повернувшись к ней, я увидел её внимательный озабоченный взгляд, посредством которого она пыталась прочесть то, о чём я думаю сквозь мои помутневшие глаза.

–Нет, просто слегка устал, – безжизненным голосом ответил я.

–Ты ещё посещаешь её?

–Старушку Джил? Нуу, я заходил на той неделе… – Шерон ужасно пугала моя непрекращающаяся депрессия. По крайней мере, она решила, что у меня депрессия. Я же считаю, что это просто здравый взгляд на мир вокруг. На всё то, что происходит в нём. И именно Шерон заставила записаться меня к нашему местному психологу. Она представляла собой милую старушку, способную лишь на то, чтобы выслушать твои проблемы и беды, с неизмеримо сочувственным взглядом, заварить тебе чаю и с полным уверенности голосом заявить, что всё будет в порядке, всё уладится, нужно только время. «Всё проходит. И это пройдёт» – было выгравировано на кольце царя Соломона. Эти слова и то больше успокаивают меня, чем посещение старушки Джил.

–Дейв, я же тебя просила. Твой разрыв с Ларой на тебе очень сильно сказывается.

Я отвернулся к окну, лишь бы не видеть её заботливого расстроенного взгляда. И чтобы она не смогла прочесть мои мысли. Я остановил свой взгляд на вывеске кафе, располагавшегося напротив нашего офиса с другой стороны стоянки. «С нами веселей обеды». Дешёвый слоган отвратительной дешёвой забегаловки. Шерон даже представить себе не могла, насколько мне было ни тепло, ни холодно от этих, хорошо уже что закончившихся, «отношений» с Ларой. Нет, Лара хорошая, милая девушка. Но она – не мой человек. Бывает, что появляется новый знакомый и, казалось бы, ты ничего не знаешь о нём, а он о тебе. Столько тем для разговора, столько всего неизведанного и интересного, о чем хочется поделиться, непременно было в вашей жизни. Найти что-то общее. Но нет. Вы будете стоять друг напротив друга, старательно отводя глаза и стараясь придумать хотя бы что-то, лишь бы не молчать. Но вы будете оба молчать. Это ужасно неприятная ситуация. И это странно, ведь ты умеешь разговаривать с людьми. И твой недособеседник умеет. Есть же такие друзья, знакомые, близкие, которых знаешь всю свою жизнь, и всё равно с ними всегда есть что обсудить, о чём поговорить, что вспомнить. Для меня такой человек Шерон. «Родство душ – странное явление. Оно легко сводит людей помимо их сознания и воли». Но не Лара. Поэтому когда мы расстались, я скорее вздохнул с облегчением, чем провалился в пучину мрачной депрессии. Я и встречаться с ней начал только потому, что больше не мог оставаться один. Становилось страшно.

–Дейв, ну прошу тебя, не замыкайся так. Это меня ужасно пугает, словно ты «щёлк», и выключаешься! – до меня, наконец, донесся голос Шерон. Она была в полушаге от того, чтобы расплакаться. Я прекрасно знал всё оттенки её голоса.

–Прости меня. Правда. Я неправ. Я постараюсь найти время, чтобы заглянуть к ней.

Шерон недоверчиво окинула меня взглядом, после чего наконец-то завела машину, и, после того как двигатель, щёлкая, наконец, заработал, и машина адски завибрировала, мы тронулись. Она вела молча, слегка нахмурив свои изгибистые брови и что-то обдумывая, слегка закусив нижнюю губу. Но это продолжалось недолго, от силы пары минут. Это я мог провалиться в себя на час или на целый вечер.

–Ладно, в конце концов, ты уже взрослый мальчик, и внутри, надеюсь хотя бы только один, а не двадцать четыре личности, как в несчастном Миллигане, – посмеиваясь, вдруг заявила она, и её лицо вмиг прояснилось, – хотя может вас там и много, и вам там весело, наверное, это даже лучше.

–Шерон! – обиженно воскликнул я, но её хорошее настроение передалось и мне, словно луч света пробился сквозь непроходимую лесную чащу. Я искренне улыбнулся.

Вечерело. Хотя было ещё светло, и яркое солнце висело высоко надо нами, первые дуновения вечернего ветра приятно ощупывали моё лицо, когда мы шли по лужайке к крыльцу моего дома. Небольшая лужайка, гараж и двухэтажный с небольшим чердаком, слегка облупившийся, но, тем не менее, весьма и весьма презентабельный снаружи, мой дом встречали меня с распростертыми объятьями. А вместе со мной и Шерон. Мне даже кажется, что дом всегда слега улыбается крыльцом, когда видит, кого я привёл к нему в гости. Мой дом. Милый дом.

Я провернул ключ в замке и, открыв дверь, хотел уже шагнуть внутрь, когда Шерон возмущенно воскликнула:

–Мистер Дейв, будьте же джентльменом! Где же ваши манеры!

Я сделал шаг в сторону и, согнув спину в три погибели, точь-в-точь как швейцар распахнул перед ней дверь и жестом руки пригласил войти её в мою обитель.

–Во-о-т, совсем другое дело! – сказала она и, сделав реверанс, выронила из папки несколько листочков.

Смеясь, она принялась собирать их. Я не остался стоять в стороне и начал помогать ей. Потянувшись к последнему лежащему листку, я чуть не столкнулся с ней лоб в лоб. Наши взгляды встретились. Меня вдруг начало жечь непреодолимое желание поцеловать её губы, шею, глаза, которые были буквально в паре сантиметров от моих. Повисла неловкая пауза длиной в пару секунд. Но неловкой она была только лишь для меня.

–Благодарю вас, месье! – смеясь, она выхватила у меня листки и побежала в гостиную. Мне ничего не оставалось, как понуро последовать за ней.

Ближайший час мы провели, раскапывая в тоннах букв нужные слова и цифры. Не могу сказать, что мне совершенно не нравилась та работа, которой мы занимались – бумаги, отчёты, числа, но иногда мне казалось, что лучше бы я пристрелился, чем опять взялся за эту рутину. Не всегда было понятно, кому всё это надо, кто будет их читать и перепроверять? Зачем мы стараемся? Но понемногу стопка бумаг уменьшалась, как и наши силы, и, наконец, подошла к концу.

–Фу-х! Всё-таки доделывать работу дома – это ужасное занятие, – завалившись на диване, констатировала Шерон.

–Пиво или газировку? – повиснув на дверце холодильника, спросил я.

–А вино есть?

–Есть.

–Тогда тащи всё! – радостно воскликнула она и вскочила с диванчика.

Я достал по паре холодных банок и откопал из глубины темную бутылку сладкого белого. Немного отдохнуть и привести в порядок расшатавшиеся нервы, не помешает в конце же концов. С этими припасами и парой бутербродов, мы вышли на небольшой балкончик, примыкавший к обратной стороне второго этажа моей крепости. Шерон, потянувшись, легла прямо на пол, слегка поджав ноги и облокотившись о невысокую стенку балкона. Поставив съестное рядышком, я присоединился к ней. Было немного тесновато, мы полулежали друг напротив друга. Наши коленки робко соприкасались.

Вокруг висела пьянящая тишина, дополняемая приятным стрёкотом и далекими звуками машин. Небо было прекрасно чёрное, окутанное чёрнеющими облаками, которые в совокупности с немного душным воздухом, возвещали о возможной ночной грозе. Немногочисленная россыпь звёзд проглядывала сквозь них, а запах приближающегося дождя вперемешку с запахом свежескошенной пару часов назад моим стариком соседом травы дополняли воцарившуюся идиллию. Но более всего меня радовало то, что Шерон была здесь. Рядом со мной. Мы медленно потягивали вино прямо из горлышка и обсуждали, наверное, все-все темы, которые возможно и невозможно было придумать.

–Слушай, а как тебе вообще Зоя? – сделав очередной глоток и хитро покосившись на меня, вдруг спросила Шерон.

В ответ я удивленно посмотрел на неё и пожал плечами.

–Ну, Зоя, которая в твоём отделе ещё работает. Ваши места через пару столов, – не унималась она.

–А что Зоя? – перехватив бутылку, я сделал большой глоток.

–Да ладно тебе, только совершенно слепой не увидит, как она не равнодушна к тебе. Ходит всегда вокруг тебя, всегда пытается поговорить с тобой при встрече.

Я усмехнулся:

–Ты её-то видела? Фигурка ещё ничего возможно, но эти кроличьи зубы и вздёрнутый носик. А ещё неловкая стрекотня без умолка будет похлеще твоих заковыристых вопросиков.

–Э-э-э, – она, играючи, слегка ударила меня по плечу, – ты обидел сразу двух девушек. Это вообще-то непростительно.

Я растерянно улыбнулся и сделал ещё глоток. Я чувствовал, как усталость и алкоголь уже слегка помутили моё сознание. Окружающие вещи слегка покачивались, а Шерон, на которой я пытался сосредоточить взгляд, приобрела расплывчатые контуры. Всё-таки я не умею пить.

–Но она же милая. И достаточно-таки симпатичная, – после недолгой паузы продолжила она. – К тому же, тебе надо найти кого-нибудь. Не можешь ты оставаться одиноким до самой старости.

Что-то начало вскипать во мне. Гнев, ярость, недовольство. И вместе с тем что-то совершенно иное, но, тем не менее, ещё более жгучее. Прожигающее сердце насквозь, стискивающее его с неизмеримой силой и разрывающее в клочья одновременно.

–Помнишь вечер того дня, когда мы закончили школу? Мы лежали в самом центре твоей любимой полянки, на том плоском камне и, вглядываясь в синеву неба, мечтали о нашем будущем? Что будем делать дальше, кем мы станем? – мой язык слегка заплетался, Шерон удивленно смотрела на меня, слегка приподняв бровь. Она явно не понимала, к чему я клоню, но я уже распалился и говорил безостановочно, глубоко быстро вдыхая, не давая ей вставить ни слова. – Тот день был прекрасен. Но я, как впрочем и всегда, допустил ошибку… Вернее упустил очень важный момент… Вернее сказать, опять не сделал того, что должен был сделать уже давным-давно.

Едва договорив, я отчаянно наклонился к ней, не в силах более отвергать желание поцеловать её. Но как только она поняла, что я хочу сделать, она оттолкнула меня и вскочила, смотря растерянно и с болью.

–Боже, Дейв… – на её глазах проступили слёзы, – я не думала… Мне очень жаль.

После чего она буквально спорхнула по лестнице к входной двери, и я услышал, как она хлопнула ей, выбегая на улицу. Моё сердце было готово одновременно взорваться и сжималось так сильно, что мне тяжело было вздохнуть. Я не мог пошевелиться. Вялой рукой я взялся за бутылку и осушил её в раз до самого дна, после чего быстрым движением смахнул наворачивающиеся слёзы. Я потерял её. Моё сознание окутывалось дымкой, и я почувствовал, что проваливаюсь куда-то глубоко во мрак.

За три дня до…

Будильник истошно разрывался на части. Я с трудом разомкнул глаза. Было такое ощущение, что мои веки весят килограмм по сто. Каждое. Ещё и голова раскалывалась так, что казалось ещё немного и я упаду в обморок, продолжив тем самым свой тяжёлый сон, полный боли и мрака. Наконец, невероятным усилием воли я заставил себя нажать на заветную кнопку выключения до сих пор орущего будильника, чуть не своротив его. Четверг. Семь часов утра. А значит, скоро Шерон должна заехать за мной.

–Чёрт, – я моментально вскочил с кровати, но сразу же упал на неё обратно, схватившись руками за голову. Я вспомнил весь тот бред, что наколобродил прошлым вечером.

Но тут же ещё одна мысль ударила меня в голову, а затем ещё и ещё. Первая: «Что я делаю в кровати?», вторая: «Как я добрался до неё?» и, чёрт возьми, какого хрена я в одном белье, да ещё и в ужасно мокром? Ещё и весь в какой-то земле, песке и грязи. Мои руки горели, пальцы и ладони были исцарапаны и кровоточили. Несколько ногтей были сломаны. Я ничего не мог понять, а новые и новые странности проскальзывали в моём сознании. Я постарался доподлинно восстановить события вечера, но понял, что помню хоть что-то только до момента моей невероятной глупости и последующего за ней ухода Шерон. А дальше всё как будто просто вырезали.

–Ничего себе, ты сумел проснуться, – услышал я до боли знакомый голос.

–Шерон? – я резко открыл глаза и увидел её.

Она стояла в дверном проёме и слегка улыбалась, смотря на меня. Мне сделалось невыносимо больно и стыдно. Я не знал, что делать и что говорить. Мне не хотелось напоминать ей о вчерашнем, но мне безумно было интересно, что же вчера произошло.

–Я… как я оказался в кровати?

–Ночью я обнаружила тебя на лужайке, прямо около крыльца. Кажется, ты немного переборщил с выпивкой. Не могла же я оставить тебя там, была гроза, и шёл дождь. – Невозмутимо ответила она.

Я отвернулся от Шерон и начал тереть лицо ладонями, стараясь скрыть подступившую к моему лицу краску. Боже, как же мне было стыдно. Тихими лёгкими шажками она подошла ко мне и взяла мои руки в свои ладони.

–Дейв, ничего страшного не произошло, расслабься. Всё в порядке.

Она неотрывно смотрела прямо в мои глаза, лицо её было сосредоточенно. Я уже было открыл рот, чтобы возможно опять всё испортить, но она, улыбнувшись, вскочила и, подмигнув мне, выпорхнула из комнаты. Моя голова раскалывалась, а всё происходившее не укладывалось у меня в сознании. Неужели она так рано заехала за мной, решив вычеркнуть вчерашний вечер, и обнаружила меня в хлам пьяным, валяющимся в грязи у двери? Как же я жалок… Но, тем не менее, я чувствовал, как маленький росток счастья разрастается у меня в груди. Удивительное двоякое чувство.

–Дейв, ты там долго ещё? – совершенно как ни в чём не бывало, позвала меня Шерон.

Я начал медленно сползать с кровати, как вдруг что-то тяжелое ударилось об пол. Я бросился к этому предмету. Это был мой револьвер. Неужели я подумывал о самоубийстве и был готов претворить его в жизнь, или вернее, в смерть? Чёрт возьми, нужно немедленно спрятать эту хреновину обратно в сейф. Шерон точно не должна его увидеть. Я вскочил на ноги и, буквально вылетев из комнаты, начал как можно тише красться к лестнице на второй этаж. Я никогда не любил физическое насилие. Это конечно предоставляло мне некоторые неудобства, но я никак не мог себя пересилить. А вдруг я убью человека, ударив его? Что мне тогда делать, как жить? Как перестать видеть его лицо, искажённое в предсмертном дыхании ужасом или ещё хуже смехом? Как посмотреть в глаза его матери и отца и признаться им, в том, что это сделал именно я? Что это я лишил их ребёнка, их дитя величайшей ценности на свете, дарованной ему ими, – жизни? Верно я мыслю или нет – но таким был я. Тонкокожий сопляк. Каждый человек, особенно в детстве или в подростковом возрасте хочет быть похожим на какого-либо кумира из книги или фильма. Во всём старается подражать ему. И мне хотелось быть мушкетёром и сражаться бок о бок с Д’Артаньяном или же бороздить моря под командованием капитана Блада. Но скорее всего, если бы я попал в какое-либо приключение, я был бы тем самым сто пятидесятым персонажем, который отсиживается дома, или же его нужно вечно спасать. Если, конечно, он не умер ещё от разрыва сердца только в предвкушении этого приключения. Я приобрёл револьвер, как только мне исполнилось восемнадцать. Мне казалось, что с ним я буду чувствовать себя увереннее. Но через буквально два дня положил его в сейф и больше никогда не доставал. Как я, будучи пьяным, вспомнил код, если и сейчас едва его помню? Я молился всем известным и неизвестным мне Богам о том, что я не наделал глупостей в том припадке безрассудного безумия.

Наконец, после четырнадцати ступенек, достигнув своей цели и подобрав код со второго раза, я вздохнул с облегчением. И уже готов был идти искать Шерон, как легкий скрип половиц в полумраке заставил меня вздрогнуть. Лёгкий ветерок обдал мои щиколотки, и холод распространился по всему моему телу. Мне показалось, что краешком глаза я вижу расплывчатый силуэт. Моё сердце было готово выскочить из груди, так сильно и быстро оно билось.

–Эй, куда ты пропал? – голос Шерон вырвался откуда-то из глубины дома, снимая с меня паническое оцепенение. Я почувствовал, что всё вокруг меня поплыло.

Я резко обернулся. Комната была пуста. Похоже, что моё воображение разыгралось от переизбытка алкоголя, усталости и напряжения. Оглядевшись внимательно вокруг себя, я поспешил вниз, к Шерон.

Она ждала меня за столом на кухне, вяло потыкивая вилкой овсяную кашу – я не был обладателем широкого гастрономического рациона. Её волосы были слегка растрепаны, но, тем не менее, она выглядела потрясающе. Как и всегда. Я осторожно сел на стул, напротив неё. Меня также ждала наспех приготовленная овсянка. Не зная, куда деть свой взгляд, я окинул и так знакомую мне кухню. Стол, три стула, холодильник, пара шкафов, раковина, плита вкупе с отвратительными желто-голубыми обоями. И настенные часы. Остановившись на них, я был крайне удивлён, увидев время, которые они показывали – без семи минут восемь часов утра. Прошло пятьдесят минут? Но… как?

–О чём ты думаешь? – я даже слегка дёрнулся от неожиданности. Я едва не забыл про Шерон.

–А где Джейк, он не в обиде, что ты столько времени потратила на меня вчера и сегодня? Ты вроде говорила, что вы договорились провести вчера ночью что-то вроде романтического ужина, – я не хотел напоминать ей о случившемся. Поговорить о Джейке – я решил, что это лучшая тема, которую можно придумать.

–Он опять не пришёл, – она слегка нахмурилась, и было видно, что ей грустно говорить об этом. – Позвонил с работы и сказал, что дел невпроворот. Что придёт не раньше трёх ночи.

Я ещё сильнее сжался. Вот чего я сейчас точно не хотел – это ещё больше расстраивать её.

–Знаешь, у нас всё как-то в последнее время не ладилось, – продолжила она. – Мне кажется, что он хочет как можно меньше меня видеть.

–Но он же хотел романтический вечер утроить, разве не?

–Это была моя идея, – она отвернула голову и длинные волосы закрыли её лицо от моих глаз. Но я знал, что она плачет. Я чувствовал это.

–Шерон, – я протянул руку и легонько взял её в свою ладонь, – я уверен, что ничего страшного не происходит. Возможно, ты себя накручиваешь, но в любом случае всё будет хорошо, поверь мне.

–Я… я не хочу пока что его видеть. Можно я поживу немного у тебя?

–Да, конечно, без проблем, – это был мой шанс загладить свою оплошность. – Конечно, мой дом – твой дом.

–Дейв, я так рада, что ты у меня есть, – она, наконец, посмотрела на меня и улыбнулась.

Сколько раз я мечтал о таком моменте. Представлял себе, как она разрывает с Джейком, и тогда-то наступает мой шанс. Я костерю его, на чём свет стоит, а потом говорю ей, что она – самое дорогое на свете, что я бы никогда не позволил себе расстроить её или бросить. Что всегда буду с ней. И что люблю её. И вот теперь, когда этот момент наступил, я ничего не мог сделать. С моей стороны было бы просто ужасно поступать так, как я представлял себе после вчерашнего вечера. Или же я опять упускал свой шанс, как и призрачную надежду, которой никогда не было суждено претвориться в жизнь.

–И да, Дейв. Я не хочу, чтобы он знал, что я у тебя. Я не хочу с ним разговаривать сейчас, не хочу слушать его оправдания. Мне надо будет всё обдумать. Вообще лучше никому не говори, он всех знает. И его все знают – кто-нибудь ему обязательно доложит. Прошу тебя, пусть это будет нашей маленькой тайной.

И тогда я ответил единственно так, как мог. Как обязан был ответить.

–Хорошо, Шерон. Если ты так хочешь.

Хотя я не пришёл ещё до конца в себя, но я поспешно начал собираться на работу. Это не заняло у меня много времени. Дольше я просидел на диванчике в гостиной, не зная, спрашивать ли Шерон, о том, что она будет делать дальше или не стоит. Но, всё же я решил, что лучше было бы задать ей этот вопрос. Я нашёл её на том самом балкончике. Она стояла, уперев руки о край стенок и мечтательно смотря в простиравшийся к горизонту лес. Утренний воздух был особенно свеж после ночной грозы. Природа просыпалась, вновь оживая – неторопливо и невероятно очаровательно. Мы простояли так пару минут. Молча. Устремив свои взгляды в разросшиеся огненные кроны деревьев.

–Шерон, ты сегодня останешься здесь? – кашлянув, наконец осмелился сказать я.

–Да, думаю, так будет лучше, – она как-то странно посмотрела на меня и повторила. – Мне нужно всё обдумать.

У меня оставалось не более получаса, чтобы успеть добраться до работы. Впервые в этом месяце, выходя на работу утром, я направился в свой небольшой гараж. Старый фордик 1979 года устало ждал меня. Мне всегда казалось, что он как будто смотрит на меня несколько осуждающе, за то, что я запер его в этой клетке и очень редко выгуливаю его. Я удивился тому, насколько грязный был салон моего автомобиля – везде песок и комки земли. Двигатель, немного побурчав на меня, завёлся и я, наконец, выехал. Я не знал, чего хочу больше – быть сегодня на работе или оставаться дома. Почему-то меня пугало и то, и то возможное времяпрепровождение.

Джейк

Небольшой кабинет в полицейском участке освещала тусклая лампа, слегка потрескивающая и заливавшая комнату сероватым светом. За двумя столами, стоявшими друг напротив друга, сидели двое мужчин. Они были просто зеркальными противоположностями друг другу. Бен Росли – сорока девяти лет, слегка полноватый, неряшливо как одетый, так и выбритый, с округлыми чертами лица и острым ястребиным носом нервно покуривал сигару, вальяжно развалившись на стуле. Он был ужасно недоволен, что его коллега-начальник вызвал его в такую рань, семь часов утра, на рабочее место – в отдел расследований. Кончиками пальцев он перестукивал по столу, опустив глаза. Вторым мужчиной был Джейк Рэннел. Молодой талант, из детективов, двадцати четырёх лет – ему пророчили скорое приглашение в города покрупнее, где бы его умения видеть детали и буквально чувствовать правду нашли бы истинное применение. Вид у него был усталый, обычно идеально приложенные чёрные, как смоль волосы, слегка выбивалась и короткая щетина обрамляла его лицо. Своими ярко карими глазами он смотрел чуть повыше плеча Бена, погрузившись глубоко в свои мысли. Всем видом он выражал спокойствие и уверенность, но в глубине души он был ужасно взволнован, но это можно было прочитать только по его слегка дёргающейся от напряжения скуле.

–Я не понимаю, чего ты так взвёлся, Джейк, – наконец полушепотом произнёс Бен и сделал последнюю затяжку. После чего потушил окурок и, посмотрев прямо в глаза напарнику, продолжил. – Может она на работе осталась на ночь или я не знаю, решила немного отдохнуть от тебя. А ты убиваешься тут сидишь, да ещё всех вокруг на уши поставить хочешь.

Джейк резко повернул голову и холодным взглядом ответил Бену. От чего тот слегка поёжился и отвёл глаза.

–Мы сегодня же дадим заявление о ней, как о пропавшей. И никакие три дня никто ждать не будет – я сам об этом позабочусь, – с раздражением ответил Джейк.

Он знал, и что самое страшное для него – чувствовал, что что-то не так. Они договорились утроить небольшой романтический вечер в десять часов. Он был дома с девяти, а Шерон не вернулась ни к десяти, ни к одиннадцати. Всю ночь Джейк обмерял кухню широкими шагами – впервые он оказался в ситуации, когда не знал что делать – весь городок спал, кроме разных притонов, в которых Шерон никак не могла оказаться. Кажется впервые в жизни, он по-настоящему растерялся. Проснувшись после трёхчасового сна от изнеможения, Джейк сначала поехал в офис, где работала Шерон, но все окна были темны, а двери наглухо закрыты. После чего, проверив ещё раз, не вернулась ли она домой, он направился в свой кабинет в участке, откуда уже позвонил Бену и вызвал его без двадцать шесть часов утра. Явился тот только в семь.

Он названивал на работу Шерон каждые пятнадцать минут, надеясь, что кто-нибудь, наконец, возьмёт чёртову трубку. Тогда была бы призрачная надежда, что Шерон просто уснула за бумагами. Но Джейк понимал, что это невозможно. Потому-то ему и было так тяжело.

Неожиданно, после серии продолжительных гудков, он услышал щелчок в трубке и официальный надменный голос какой-то женщины после него.

–Офис Мейрона, чем могу помочь.

–Меня зовут Джейк Рэннел, я детектив. У меня к вам один вопрос.

–Я слушаю вас.

–Шерон Лайрон в данный момент на рабочем месте?

–Тут никого нет. Что-то случилось? – тон женщины совершенно изменился. В нём слышалось некоторое удивление и отдалённое беспокойство.

–Кажется… кажется она пропала, – буквально на выдохе ответил Джейк. Он чувствовал, как его горло сжимается в невидимых тисках.

–Боже мой…

–Мне придётся побеспокоить вас и ваше начальство. Буквально пара вопросов, надеюсь, вы будете не против.

–Я отвечу на любые ваши вопросы. Я встречу вас у главного входа.

–Благодарю вас, – Джейк положил трубку. Его пальцы слегка дрожали.

–Поехали. Наконец-то я могу хоть что-то сделать.

Бен покачал головой, но ему ничего не оставалось, как последовать за уже выскочившим из кабинета напарником.

Джейк гнал как только мог, так что Бен, выходя из машины, был слегка бледен и его немного шатало. У входа их ждала представительная грузная женщина. С соколиным хищным лицом. «Валькирия» – Джейк вспомнил, как Шерон рассказывала ему о своей начальнице, которая была неимоверно дотошна. По одному лишь внешнему виду этой женщины он мог согласиться с таким прозвищем.

–Валерия Вилсон, прошу за мной, – строго сказала женщина. Весь её вид говорил о том, что она чувствует себя максимально уверенно, и, что бы ни произошло, здесь будут играть по её правилам.

–Чтобы мы не теряли времени, мне нужен человек, пришедший раньше всех и вышедший позже всех вчера. И главный в офисе, – у Джейка не было времени гадать кто есть кто. Нужно было находить концы ниточек, ведущих к разгадке местонахождения Шерон, как можно быстрее.

–В таком случае вам повезло. Перед вами человек, сочетающий все три персоны, названные вами, – через плечо гордо ответила Валерия Вилсон.

Наконец, она завела их в достаточно просторный кабинет, по которому можно было не раздумывая сказать, что человек, обладающий им максимально ответственен, пунктуален и необычайно серьёзен. Весь интерьер был идеально подобран, все вещи лежали на нужных местах. Ни одна деталь не выбивалась из общей картины. Дубовый стол, кожаное кресло за ним и ещё два кресла, обитых мягкой тканью, перед ним, широкий объёмный шкаф, скрывающий сотни папок и бумаг. Всё было выполнено в единой цветовой гамме тёмного дерева, даже паркет, будучи чуть светлее, идеально дополнял интерьер.

–Итак, вы хотели задать мне пару вопросов, и я непременно отвечу на них, – сверкнув глазами из-под очков, – только если они не будут угрожать репутации моей компании, моих сотрудников и моей.

Это высказывание было в некоторой роли комично, учитывая, что Мейрон был городок небольшой, а этот офис, носящий его имя, был ещё меньше. И ещё менее кому известен. Но Джейку было далеко не до смеха. Ему не понравилось, что Вилсон пытается диктовать правила, даже такие, которые не слишком помешают расследованию. Но сейчас у него не было времени на споры и препирательства.

–Гарантирую, что вам не о чем беспокоиться. И это ваше законное право. Но также прошу вас помнить, что сокрытие информации, а ещё хуже – передача заведомо ложной следствию – это уголовное преступление.

–У нас не так много времени, так что давайте начнём.

–Конечно. В какое время Шерон Лайрон покинула офис вчера, двадцать шестого сентября?

–Шесть часов вечера, между десятью и пятнадцатью минутами.

–Она покинула офис одна или с кем-то?

–Шерон обычно подвозит сотрудника моей фирмы, Дейва Шойза. Он её близкий друг, насколько мне известно.

Бен записывал каждое слово в небольшой рабочий блокнотик. За что Джейк и ценил его – так за то, что он всегда успевал всё записать слово в слово, ничего не пропустить. И он всегда подчёркивал важные слова или фразы, либо если они были таковыми по его мнению или же говоривший их явно юлил или любым способом выдавал себя, что он лжёт. И в этот раз Джейк заметил краем глаза, как Бен обвёл имя лучшего друга Шерон. Первая зацепка для дальнейшего расследования.

–Были признаки ссоры между ними, или же какого-то недовольства, агрессии? – после минутной паузы, продолжил Джейк.

–Нет. Всё абсолютно как обычно. Повторюсь, они являются лучшими друзьями.

–Как вы бы могли охарактеризовать Дейва? С позиции агрессии.

–За три года работы в моей компании за ним не замечено ни одного всплеска агрессии или анти социального проявления. Не думаю, что он бы мог причинить мисс Лайрон какой-либо вред.

–На чём они покинули офис?

–На машине Шерон. Красного цвета, если не ошибаюсь – какая-то модель то ли Audi, то ли BMW – к сожалению, я не сильная марках автомобилей.

–Были ли какие-либо у Шерон ссоры с коллегами?

–Абсолютно никаких.

–Возможна ли зависть с их стороны?

–Не могу ответить на ваш вопрос, так как не знаю. Конечно, женщины могут позавидовать ей за необычайную красоту и активность, но никаких проблем, насколько я знаю, она никому не доставляла. Никаких жалоб со стороны коллег или же со стороны Шерон ни на кого не было.

–Хорошо. Благодарю вас за информацию. Но у меня будет ещё одна просьба.

–Я слушаю.

–Как я помню, у вас рабочий день начинается в девять часов. И сегодня так раз у вас не выходные?

–Именно, – чуть озадаченно, но те не менее также уверенно ответила Валерия Вилсон.

–Не могли бы мы ещё задержаться у вас в кабинете? Чтобы поговорить здесь с мистером Дейвом? – Бен посмотрел на Джейка и поддержал его лёгким кивком.

–Да, конечно. Я позову его к вам, как только он придёт. А пока что мне нужно проследить за пунктуальностью моих сотрудников. Прошу меня извинить.

–Конечно, ещё раз благодарю вас.

Джейк позволил себе немного расслабиться и развалился на стуле покомфортнее. Его шея немного затекла после этого небольшого нелёгкого допроса. С Валерией Вилсон было очень тяжело разговаривать. Джейк чувствовал себя первоклашкой, внимательно смотрящим в глаза суровой учительнице и боящийся сделать что-нибудь не так.

–Я могу закурить? – Бен уже держал в руке портсигар.

–Ни в коем случае, – ответила Вилсон, глянув своим самым грозным ястребиным взглядом на помощника детектива, и немедленно вышла из кабинета.

–Валькирия, чёрт возьми, – недовольно проворчал Бен, поёжившись и убирая портсигар в карман висящего на спинке стула пальто.

Джейк слегка улыбнулся краешком рта, вспомнив, как совершенно также её называла Шерон.

Дейв

-Мистер Шойз, проследуйте в мой кабинет, пожалуйста, – едва я переступил порог офиса, как этот ужасный знакомый голос моей начальницы буквально сбил меня с толку.

Мне ничего не оставалось, как подчиниться. Я представить себе не мог, в чём я провинился. Но увольнение в данный момент было бы не самым приятным поворотом событий для меня. Поэтому я буквально молился, чтобы меня загрузили дополнительной работой или попросили работать на выходных. Чёрт возьми, что-то в последнее время всё идёт как-то странно и наперекосяк.

Ещё больше я был удивлён, когда открыв дверь кабинета, обнаружил там Джейка Рэннел и ещё одного, незнакомого мне мужчину. Один мне не нравился почти с самого детства, другой – с первого взгляда. В глубине души я начал осознавать, о чём будет разговор. Но также я помнил просьбу Шерон. Я должен её выполнить, я пообещал ей. Лучше бы меня уволили.

–Здравствуй, Дейв, – Джейк встал со стула и протянул мне руку. Я пожал её, – это Бен Росли, мой коллега.

Я посмотрел на Бена угрюмым взглядом, после чего опустил глаза в пол и так и продолжал стоять, не зная, что делать дальше. Мне было одновременно и жалко Джейка, ведь судя по его неидеальному виду, он сильно переживал, но с другой стороны это был мой шанс отомстить ему. В конце концов, он заслужил небольшой нервотрёпки.

–Присаживайся на стул, – Джейк указал на тот самый стул, который освободил.

Сам же он встал, упершись о стену и скрестив руки на груди.

–Вчера вечером, двадцать шестого сентября, после шести часов вечера, вы выходили из офиса вместе с Шерон Лайрон, всё верно?

–Д-да, – во рту у меня пересохло и мне было ужасно сложно отвечать ему. Ещё и скрип ручки – этот Росли действовал мне на нервы. Такое ощущение, что он специально усиленно выводил каждый символ, как бы терроризируя меня. Ещё и его ежесекундные поглядывания на меня вкупе с неотрывным холодным взглядом Джейка просто сводили меня с ума. Как же я был зол. Я слегка погрузился в себя. Мне стало абсолютно всё равно, что происходит вокруг. Мне только хотелось побыстрее выйти отсюда.

–Дейв, нам важно знать всё, что было связано с Шерон вчера.

–Что-то произошло? – как можно невозмутимее, всё также продолжая рассматривать паркет, спросил я. Голос Джейка как будто доносился издалека.

–Прости Дейв, но сначала мы бы хотели услышать твою версию вчерашнего дня. Это очень важно, поверь мне.

Они играли со мной в свои детективные игры. Я прекрасно понимал, почему и что происходит. Скорее всего, после рабочего дня все видели, что мы уехали с Шерон. А значит я – единственная зацепка Джейка. И, чёрт возьми, как же мне хотелось рассказать ему правду, что с Шерон всё в порядке, и что она не хочет его больше видеть. Посмотреть в его растерянное от таких слов лицо. Но я не мог.

–Вчера Шерон подвезла меня до дома, потом мы пару часов разгребали её завал по работе. Ну и потом она уехала домой. Всё, – после паузы ответил я.

–В каком примерно часу, Дейв?

–Примерно в полдевятого, минут десять плюс-минус.

Я поднял на Джейка глаза и успел зацепить последний миг его короткого кивка своему коллеге. Я почувствовал, как холодок пробежал у меня по спине. Словно подсудимый на древнеегипетском суде, совершаемый их богами после смерти. Мне было безумно интересно, сохранили ли мои весы равновесие. Или же Джейк со своим помощником прочитали меня словно открытую книгу. Что же меня ожидало?

–Дейв. Я обязан сказать тебе… Шерон пропала, – почти шёпотом сказал мне Дейв. Он с грустью посмотрел на меня, после чего опустил глаза. Но я успел заметить в них странный блеск.

–Я… Я уверен, с неё всё в п-порядке, – громко заявил я. В этот момент мне очень, очень сильно хотелось признаться.

–Я тоже на это надеюсь. Ладно, Дейв, мы больше не задерживаем тебя. Дай мне знать, если вспомнишь или узнаешь что-либо.

Я вышел из кабинета, немного пошатываясь. Джейк не оставит всё просто так. Он будет искать её, поставит весь город на уши. До каких размеров разрастётся вся эта история мне даже представить жутко. Надеюсь, Шерон знает, чего хочет и что делает. Но мне было попросту страшно.

Весь день превратился в сущий ад для меня. Впрочем, судя по всему, это был лишь следующий уровень ада в моей жизни. Слухи в нашем офисе-деревне расползались с неимоверной быстротой. Наверное, каждый работающий со мной в компании, в независимости от того, знакомы ли, да даже видел ли я его хоть раз, посчитал своим долгом с горестно-убитым видом посочувствовать мне, дружески похлопать по плечу или посмотреть на меня таким взглядом, будто я смертельно больной, и жить мне осталось от силы пара минут. Маскарад уродов. Как легко люди, находящиеся в том или ином коллективе превращаются в стадо. Им всем совершенно плевать на Шерон, на меня. Абсолютно. Но если сама начальница – Валерия Вилсон, подошла ко мне и высказала свои соболезнования и поддержку, то всем надо, словно паломники, следовать её примеру. Мерзко и отвратительно. Меня тянуло блевать при всём этом многообразии человеческой тупости.

Надо сказать, также, что «валькирия» предложила мне отправиться домой, возможно, даже взять отпуск, чтобы привести себя и свои мысли в порядок. Но я решил мягко отказаться, сославшись на то, что уверен, что с Шерон всё в полном порядке. Она лишь едва заметно покачала головой и наконец оставила меня в покое. Но я почему-то боялся вернуться домой. Шерон меня пугала. Не знаю почему. Но всё было как-то чрезвычайно необычно и странно.

–Мне очень жаль, что Шерон пропала. Правда. Она очень хорошая. Была…

Я поднял голову и недоумённо посмотрел на говорившую. Это была Зоя Олан. Кажется, заблудившись в своих мыслях, я задремал.

–Я надеюсь, что она найдётся. Живая и здоровая, – стеснённым движением руки она поправила соскользнувшую прядь волос.

Я вспомнил слова Шерон о том, что она, кажется, неравнодушна ко мне. Хоть Зоя мне совершенно никак не нравилась, но я почувствовал некоторое смущение. Сложно говорить с человеком, осознавая его чувства к тебе и при этом не разделяя их.

–Я знаю, что с ней всё в полном порядке, – упорствуя, ответил я и отвернулся.

Она постояла ещё пару минут. Я чувствовал на себе её сочувствующий взгляд.

–Я тоже на это надеюсь, – мягко сказала она, и после я услышал звук её удаляющихся шагов.

Мне стало совсем хреново. Я больше не мог сидеть здесь и терпеть. Я резко встал, схватил свой пиджак и направился на стоянку, к своей машине. Проходя по коридорам, я чувствовал на себе эти бесконечные сочувственные взгляды. Идиоты. В голове стучала лишь одна мысль – им наплевать на нас. Они просто играют свои роли. Для себя. Для окружающих. Если бы с Шерон действительно что-нибудь случилось, они также ходили бы со скорбными лицами передо мною, а потом щебетали бы за углом о моде или смеялись бы над пошлыми шутками. Как же я ненавидел это двуличие, эту низость и подлость. Ведомые на поводу, они даже не представляли, сколь они жалки. Мне нужно было как можно быстрее покинуть офис. Но возвращаться домой я ещё не хотел. Мне нужно было собраться с мыслями и немного передохнуть.

Подойдя к машине, я уже хотел сесть в неё, как в глаза мне бросилась броская вывеска кафе. Раз уж в последнее время творится не пойми что, почему бы мне не посетить это ужасное место? Я открыл тяжёлую дверь, с уже достаточно сильно облупившейся белой краской и шагнул внутрь. Хотя на улице было светло, но внутри было немного темнее, как будто краски вокруг потеряли насыщенность. Такой эффект давали мутные, слегка грязные окна, такие что окружающие пейзажи кафе теряли свои контуры и цвет. А дешёвые тусклые лампы никак не могли заменить солнечные лучи. Обитые искусственной кожей диваны никак не сочетались с пластмассовыми стульями. Расставленные вокруг покрашенных деревянных столов они создавали такой хаос, что хотелось как можно быстрее бежать отсюда подальше, лишь бы не видеть это буйство безвкусицы. Шерон иногда любила выпить здесь кофе. Она говорила, что здесь очень хорошие милые официантки и спокойная тихая атмосфера.

–Что будете заказывать? – ко мне, наконец, подошла девушка, которой на вид было лет шестнадцать. Я бы совершенно не удивился, если бы вечером услышал точно такую же фразу от неё в каком-нибудь затхлом притоне, в которые если тебе даже уже есть восемнадцать – трижды подумаешь, стоит ли в него идти. Как же всё мерзко утроено. Кто-то может и в тридцать, сорок лет целыми днями заниматься чем душе угодно, пока не сдохнет в ближайшей канаве, а кому-то нужно вкалывать с самого детства. Те кто говорят, что мир прекрасен просто никогда не были на стороне тех, кто плюнул бы им за такую фразу в лицо, будь у них такая возможность.

–Чашечку кофе и тост с маслом, – она записала мой заказ в блокнотике и, поблагодарив за заказ, унеслась куда-то вглубь кафе.

К моему огромному удивлению, это заведение явно не горевало по клиентам. Люди сновали туда сюда, несколько раз я даже видел знакомые лица, но я сразу же отворачивался, не желая быть узнанным. Просто удивительно. Есть же сотни мест, где еда и сервис лучше. Но некоторым хватает и тех объедков, которые им подкинут здесь.

–Слыхал, Шерон говорят, пропала, – услышал я пропитый голос за соседним столиком, отделённым от меня листом тончайшей фанеры.

–Не та ли, с которой ты не прочь был поразвлечься?

–Да я со всеми, у кого хоть немного милое личико и нет лишнего между ног готов поразвлечься. Ты же меня знаешь, Джонни.

Ответом ему был смех. Человека три-четыре. Пропитые, прокуренные ублюдочные отбросы общества. Я чувствовал, как моё лицо наливается кровью. В висках начало стучать от злости.

–Ну, хорошо, пропала она, к чему ты это?

–Да к тому, что слыхал я, что это друган её, дрыщеватый такой, не от мира сего укокошил. Они типа со школы ещё дружили, а теперь вот так вот.

–Откуда ты такой бред выуживаешь. Может на трассе кто платить не захотел лишнюю двадцатку. Все эти ангелочки на самом деле те ещё шлюхи.

–Да говорю тебе, его сегодня в офисе допрашивал детективчик наш. Говорят, что он ещё её бойфренд типа был. А это думаю не с проста, ой как не с проста.

–Бред, – заявил самый басовитый голос, и раздался удар кулака по столу, – полный бред! Ахинея. Этот со школы руку в кулак согнуть не мог. Какое ему убийство. Просто след ищут. А вы как старые бабки расселись и перемалываете всякий мусор здесь.

–Да всё что угодно может быть. Не по тем у тебя слюнки текут, Френк.

–Верно Джони говорит. Она бы тебе никогда не дала, так что не ищи её даже.

Опять гогот, похожий на лай подстреленных дворняг. Я вскочил, не в силах больше слышать такое. Компания разом посмотрела на меня и у двух из них, чьи лица мне были немного знакомы, отвисла челюсть на полуслове. Официантка уже несла мой заказ. Но я был не в силах там оставаться. Она остановилась около меня и с испуганным взглядом смотрела попеременно то на меня, то на сидящих, застывших в безмолвной тишине. Я положил на поднос несколько купюр, покрывавших мой заказ с достаточно большим плюсом, после чего уже хотел выйти, как голос сзади остановил меня.

–Эй, стой, – судя по голосу, это был Френк, – ты же дружбан тот, которого подозревают, не?

Я обернулся и оказался с ним лицом к лицу. Я молча утупился в пол. Мои кулаки были с силой сжаты, так, что ногти врезались в ладони.

–Разве не? Так что, расскажешь нам, что тебе известно? – как же изменился его голос. С залихватского бравого на уверенный, но пропитанный таким интересом, что даже его глаза блистели от возможности услышать небывалую сенсацию. Ещё один бич ублюдков. Они обожают сенсации.

Я слегка отвёл локоть и ударил ему кулаком в район щеки. Он потерял равновесие и упал в продолжении направления удара. Я буквально вылетел из кафе и, прыгнув в машину и увидев лишь выбегающих дружков этого урода, умчался подальше от этого поганого места. Моя рука ужасно болела, казалось, что я сломал себе кость. Но ехать в больницу мне не хотелось. Я просто мчался вперёд, не видя ни того, что впереди, ни того, что сзади. Я ударил человека впервые. Именно кулаком, прямым ударом в лицо. Но я не чувствовал раскаяния. Эта мразь заслуживала и похуже. Меняйся или сдохни – эта мысль пульсировала у меня в голове. Надеюсь, я начал меняться.

Джейк

-Что скажешь, шеф? – Дейв только вышел из кабинета, как Бен развалился на своём стуле, закинул ногу на ногу и теперь, покручивая в руке сильно желанный портсигар, смотрел вопросительно на меня.

Джейк оставался всё в той же позе – со скрещенными руками и несколько секунд размышлял.

–Я бы не стал отметать вариант, что он как-то причастен к её исчезновению. Он всегда ведёт себя странно, особенно если я в поле его зрения. Но сегодня он был особенно взвинчен. И мне не понравился его взгляд.

–А я бы сказал, что если что и случилось, – Бен, кряхтя, встал со стула, – то он тут не причём. Если он и относится как-то к Шерон, то в районе от «друг навсегда» – до «влюбленный навсегда». А в смеси с тем, что он ни на что не способный бесхребетный ангелочек, то можно смело вычёркивать его из списка.

–Пока подождём с этим.

Джейк с Беном вышли из кабинета и пристально оглядели офис.

–Есть ещё предложения? – спросил Бен. Ему явно уже охота было покурить, так как в его пальцах прослеживалась едва заметная судорога, да и портсигар он убирать никак не собирался.