Отрывок из книги
Русско-японская война – настоящая трагедия Отечества, о которой не прекращаются споры до сих пор. И Алексей Николаевич Куропаткин[1] – ее привычный символ. Современники возлагали на него огромные надежды, однако он их не оправдал. Почему? Традиционно принято винить в этом неудачную кадровую политику Николая II, дескать, поставил умного и толкового, но нерешительного и слишком осторожного штабиста командовать войсками. Популярная теория. Но есть нюанс…
Алексей Николаевич обладал по-настоящему геройской биографией. То он первым врывался на укрепления противника, то успешно вел штурмовую колонну в бой, то организовывал сложнейший марш через пустыню. Нигде и никогда он не проявлял той самой нерешительности и осторожности до самой Русско-японской войны. Что на низовом уровне, что на посту военного министра. Везде решительность граничила с лихостью, дополняясь тонким чувством конъюнктуры, трезвым восприятием новинок и незамедлительным внедрением их в дело. Например, всего за пять лет сидения в министерском кресле он смог качественно переломить катастрофическое положение Русской императорской армии в области снабжения, организации быта и подготовки личного состава. Именно он внедрил в войсках полевую кухню и массовое применение консервов. И прочее, прочее, прочее.
.....
В этот раз японцы двигались волнами. Так, чтобы следующая волна стояла достаточно далеко и не попадала под обстрел одновременно с первой. Однако это не принесло успеха. Разве что увеличило расход боеприпасов в русской армии. Ну и потери японцев. Кроме того, уже к концу этого натиска оказалось, что форсировать водную преграду не на чем. Почти все лодки были разбиты или серьезно повреждены. Приличное их количество затонуло…
Еще несколько часов затишья.
.....
