Весь этот рок-н-ролл
Описание книги
Где-то на бескрайних просторах Руси затерялось небольшое селеньице с обычным русским названием Вудсток. И стоит там часовенка благоверного князя Гвидона. А внутри часовенки памятник древнерусского язычества – камень Алатырь, исполняющий желания. Ибо на кого еще надеяться русскому человеку? И повадились к этому камню шастать самые неожиданные люди самой неожиданной нравственности с самыми неожиданными желаниями. А у камня Алатырь сердце – не камень. От постоянного непотребного шакальства стал он грустить, плакать каменной слезой и истончаться. И на данный момент это – всего-навсего песчинка, которой осталось на бесконечно малое количество желаний.
Именно к этому камню и устремились наши герои Джем Моррисон, Джанис Джоплин, Керт Кобейн, Джемми Хендрикс (имена настоящие, фамилии вымышленные) и… Михаил Федорович (большой человек! мистическая личность). Они не знают, что ждет их в конце этого странствия, каждый ищет что-то свое, и только луч надежды освещает им путь-дорогу и ведет к цели сквозь пыль и туман…
А чем дело закончится, мы не скажем. Чтобы интрига была. Чтобы узнать в конце, а не в начале, что «убийца – дворецкий».
Итак, WELCOME IN WOODSTOCK!
Отрывок из книги
– А скажите-ка мне, любезнейший Михаил Федорович, когда в последний раз вы просыпались счастливым?
Сергей Владимирович посмотрел на меня острым взглядом левого глаза, в то время как взгляд правого ясно дал понять, что никакого счастья в последние годы при просыпании у меня не было; ибо какое может быть счастье у сильно отметеленного дурными привычками пожилого, косящего под интеллигента, интеллектуала, не сильно далекого полета и сомнительного по части нравственности пошиба? А все потому, что этот глаз принадлежал неврологу, которого я обозвал Сергеем Владимировичем. Ибо настоящее имя его столь тяжело произносимо, что язык, не надрессированный в произнесении скороговорок, выговорить его не в состоянии. А если и в состоянии, то это свидетельствует о глубокой патологии голосовых связок произносящего. Потому что здоровый человек выговорить сразу Либенштохзен Момштейнбраушпильевич не в силах из-за человеческого устройства ротовой полости рта. А если и сможет, то не сможет уже ничего другого. И навсегда погибнет для общества из-за навязчивой идеи – не забыть ненароком Либенштохзен Момштейнбраушпильевич. Он будет неожиданно вскрикивать это имя на приеме у президента по случаю вручения Государственной премии в области рэпа, и премию получит досрочно убитый Тупак Шакур; при финале интимного свидания с девушкой Люсей… а если интимное свидание проходит с юношей Геной, то это уже ни в какие ворота! «У тебя другой! Ты любишь его! Чем он лучше меня?..»; и его изобьет бармен Глеб за слова Либенштохзен Момштейнбраушпильевич со льдом и вишенкой. Разлибенштохзеновить, но не момштейнбраушпиливать.
.....
– Да ты закусывай, Мишанька. Малец! – кликнул князь проводника, которого и кликать-то не надо было. Потому что стоял он тут, рядом. На расстоянии запаха свежевыпитого «Шипра».
И осталось дождаться девок, которые на этот запах слетятся. Но это – потом. А сейчас малец держал на отлете фальшак жостовского подноса. Вот ведь Россия: Жостова еще нет, а жостовский поднос есть. Малец сдернул с него деревянную подделку под уральский хрусталь. Вот ведь… Ну да ладно. На подносе лежал небольшой цыпленок с четырьмя ножками. (А в артполку, в котором я служил, цыплята рождались совсем без ног. Ну тут ничего странного нет. Армия в России – аномальная зона. В ней законы природы не действуют. Сплошной артефакт. Сплошной пикник на обочине.)
.....
Пользователь
Увидев новую книгу Липскерова, нажал кнопку «купить» не думая. Начав читать, обнаружил, что книга принадлежит перу не сына, а отца. Поскольку не считаю себя вправе критиковать классика советской драматургии и мультипликации, отмечу лишь, что любителям творчества Дмитрия Липскерова книга не понравится.