Читать книгу Мой домовой - Михаил Сергеевич Гвоздев - Страница 1

Мой домовой

1 Новый дом и человек в шляпе

– Не то, чтобы я сильно мечтал о деревенской жизни, скорее – нет, совсем не думал об этом. Все-таки в городе больше интересного, скоростной интернет и вообще, но… Так уж получилось, что папу перевели работать в село на железнодорожную станцию, вот нам всем и пришлось временно поменять место проживания. Нам – это папе, маме, и мне – 13-летнему мальчишке. Хорошо, что еще была осень, то есть во всю шёл учебный процесс, а мне вот так вот – раз, и случились очередные каникулы. Ну, не навсегда, конечно, пока мама там все документы не оформит и меня не устроят в местную школу. Пусть так, но все равно – весело!

Дима поднял голову и посмотрел в окно автомобиля. Вдоль дороги медленно проплывали одинокие столбы, от их макушек тянулись друг к другу длинные провода. Складывалось ощущение, что когда-то столбы стояли рядом, но вдруг испугались и побежали в одну сторону. Но кто-то, возможно, какой-то пастух, метко бросил свое лассо и поймал их всех. Вот так они теперь и стоят связанные друг за другом и не могут пошевелиться.

Дальше виднелись желтые поля с уже убранным урожаем, а еще дальше прятались леса, меняющие свой цвет с туманно-зеленого на ярко-желтый и пурпурно-красный. Мальчик снова задумчиво опустил голову и продолжил размышления.

– Вот только все мои многочисленные школьные и дворовые друзья были очень опечалены такой новостью. Да я с ними даже и попрощаться-то как следует не успел. Вовка, мой лучший, точнее сказать, единственный друг, прямо так и сказал: «Как же я без тебя через соседний двор буду проходить?» Конечно, одному-то сложнее убегать от задир. Ну ничего, я надеюсь, что мое пребывание на новом месте будет недолгим. Из-за папиной работы нам часто приходилось куда-то переезжать, но все эти перемены были непродолжительными. Порой даже мы меняли место жительства по два раза в год. Но все-равно возвращались домой. Вот и в этот раз собрали вещи, закинули в машину и – вперед!

На передних сидениях о чем-то разговаривают родители, наверное, обсуждают, как будут жить на новом месте. Мальчик разместился на заднем, смотрел в окно и внимательно следил за всем происходящем.

– Смешные птицы, такое ощущение, что они словно летят задом. Неужели им вправду так удобнее?

Димка поежился, хотя вовсе не было холодно, и переместился к противоположному окну, решив, что пора поменять обзор. В другой стороне картина была кардинально противоположная, – как выразился он сам, – сначала шел небольшой лесок, а уже за ним виднелись поля.

– О чем бы таком еще подумать, чтобы совсем не заскучать, может, в телефон поиграть, такую же прикольную гоночку скачал? Нет, не хочу. Лучше снова погрузиться в мир своих фантазий, где мне всегда так уютно. Сколько еще ехать-то? – он посмотрел на спины теперь молчавших родителей и ничего не спросил.

– Интересно, а как там поживают мои работнички? – Он улыбнулся и, опустив глаза, поуютнее вжался в кресло, – это же надо было такое придумать, что где-то у меня есть своя корпорация, заводы и много чего еще, точно я и сам не в курсе. И пока, в силу малого возраста, мне не могут передать все дела. Просто я догадался, что у меня такое есть и спокойно жду своего времени. Зато уже сейчас я вполне могу обратиться к «ним» и попросить немножко денег. Да, в это трудно поверить, но мне действительно помогают. А как же иначе, отказать руководителю никто не вправе. Конечно, чемоданами мне деньги не таскают, но немного, чтобы не развращать несформировавшееся сознание, это уж без разговоров. И получается-то как интересно: то мама мне вдруг выделит ни с того, ни с сего нужную сумму, то папа. Или я сам проявлю усилия и на недельку остаюсь без школьных обедов, и вот, что загадал, то и получил, на личные расходы. Даже на этот телефон я долго просил моих учредителей, – он достал из кармана джинсов внушительных размеров смартфон и, повертев его в руках, засунул обратно, – а отказать не смогли. И точно в день моего рождения, как бы от родителей, конечно, как же иначе, но я его получил.

Пока Дима сидел, погруженный в свои мысли, в зеркале заднего вида было хорошо заметно, что большие зеленые глаза его воодушевленно светятся. Копна не особенно густых подстриженных светлых волос упала набок, в ту сторону, куда и была наклонена голова.

Конечно, невозможно понять, действительно ли все так и есть или это просто выдуманная история, в которую очень хочется верить. Придумал он ее еще несколько лет назад по пути в школу, и она ему так понравилась, что он сам стал верить в нее. Мысленно разговаривал со своими работниками, давал им какие-то советы. Конечно, если бы его просьбы «помочь финансово» никогда не осуществлялись, то, он бы ее забыл, но, что странно, все всегда получалось. Значит, можно и дальше верить. Главное, только не разговаривать с ними вслух и не рассказывать никому, чтобы не посчитали ненормальным.

Он снова посмотрел в окно. Автомобиль проезжал в это время очередной населенный пункт. «Скорей бы приехать», – недовольно, но с надеждой подумал мальчик.

– Мама, а мы скоро приедем? – спросил он.

– Еще немного. Что-нибудь хочешь: пить или есть? -поинтересовалась она, обернувшись к сыну.

– Нет, подожду, если скоро приедем.

Через какое-то время автомобиль въехал в очередную деревушку с покосившимися темными домами. Темными, возможно, потому что уже наступил вечер и все стало темнеть. В самом конце ее они наконец остановились.

– Восемь часов – и на месте, в маленькой и полузаброшенной захудалой деревушке, названия которой я не успел прочитать, да это и не важно, – подумал Дима, посмотрев на дисплей телефона. Фары осветили большое строение синего цвета. – Раз машина остановилась, это означало, что тут, похоже, и останемся на неопределенный срок.

Возле дома находился старый небольшой сарай с поломанной дверью. Она криво висела на нижней петле и вот-вот собиралась опуститься с грохотом на землю. Только что-то ее еще удерживало, видимо, чье-то честное слово, и она все же худо-бедно старалась преграждать путь в деревянную постройку.

Именно поэтому первым делом, как только Дима вышел из автомобиля, он устремился к огромной дыре в дощатой стене, рядом с этой дверью, и заглянул внутрь. Было, конечно, страшно, но любопытство победило. К тому же на улице стало еще не очень темно, да и свет от фар помогал неплохо. Внутри оказалось очень чисто, все лежало на своих местах. Да уж… Там просто не было видно ничего, сарай выглядел абсолютно пустым. Вероятно, это местные жители «позаботились» о порядке.

Сам участок оказался огорожен зеленым забором, и кое-где даже штакетник остался. Больше тут снаружи не было заметно ничего. Хотя да, бросилась в глаза крыша, нет, не сам шифер, а ниже – чердак. В разных специальных книжках часто пишут, что самое интересное в старых домах скрыто на чердаке. Значит, решил он, – надо будет обязательно там все разведать. Потом, конечно!

Поселились новоиспеченные жители пусть и в старом, но зато большом деревянном доме, неподалеку от станции.

– До нас тут, похоже, давно никто не жил, – сказал глава семьи, проходя внутрь. За ним проследовали и остальные.

На удивление, все внутри оказалось чисто и прибрано. Не было и намека на бардак и заброшенность.

– Видимо, кто-то за ним все же ухаживал, – добавила удивленно и обрадованно женщина.

Там были две большие комнаты, одну из которых тут же занял мальчик. В другой, немного больше, вещи разложили родители. Еще в доме была просторная кухня с большой белой печкой. У Димы оказалась огромная деревянная кровать, два окна, возле одного стоял стол со стулом и шифоньер. Тоже большой и пустой.

– Вот куда я буду прятаться, – сразу подумал с воодушевлением Дима и так же быстро погрустнел, так как в прятки играть тут не с кем.

Пока он стоял посредине своей комнаты и смотрел по сторонам, привыкая к новой планировке, хозяйка успела застелить всем постели и стала выкладывать взятые с собой припасы на стол. Мужчина тем временем проверил все замки на дверях, ручки и окна. Все оказалось вполне целым и пригодным к пользованию. Большая входная дверь запиралась изнутри на массивный железный крючок. Небольшие сени имели слабенькую дверь с хиленькой щеколдой.

Когда приготовили ужин, все сели за стол, тяжело вздохнули, оглядываясь по сторонам, и принялись за еду.

Конечно, никому из них такая резкая смена привычного быта совсем не нравилась. Но, как считал мальчик, папа принимал это как должное, такая у него работа, маме тоже ничего не оставалось, они же сами решили всегда быть вместе. Поэтому и он молча ел и старался ни о чем не думать.

После ужина пришлось зажечь свечу, так как свет почему-то в доме не загорался, но папа не стал лазить и проверять в темноте в чем проблема, решив отложить это на завтра. Все сели вокруг уже убранного стола на то, что нашли. Дима – на пустой деревянный ящик, а родители на стулья, их оказалось всего два в доме, и принялись обсуждать планы на завтра. В итоге было решено заняться изучением дома и созданием уюта. Папа с утра решил сходить на станцию. Диме же только и оставалось что помогать маме.

Когда дежурная свеча стала догорать, было уже очень поздно, и новые жильцы наконец разошлись по своим комнатам.

Говорят, что на новом месте тяжело засыпать, наверно, это действительно так, только подумать об этом более основательно мальчик не успел, так как почти сразу же уснул. Причем так было всегда вне зависимости от того, насколько мягкая постель и где она находится. Ему достаточно только было прислонить голову к подушке, как тут же все пропадало. Вот такая странная у парня была особенность, довольно удобная, кстати, при такой кочующей жизни.

– Что мне снилось на новом месте я, к сожалению, не помню. Я вообще обычно не помню своих снов. Ну или первые пять минут, как только проснулся, еще могу что-то вспомнить, но уже без подробностей. А вскоре основательно все забывалось. Но в этот раз точно запомнил, что мне ничего не снилось. Видимо, сказалась усталость от длинной дороги. Как известно, тогда засыпаешь быстро и глубоко.

Светлым и теплым утром меня разбудил звук чего-то грохочущего неподалеку. Открыл глаза и испугался от увиденного. Нет, мир вокруг не рушился, и я не стоял на краю пропасти, просто незнакомая комната, в которой себя увидел, сильно отличалась от той, в которой привык просыпаться в последнее время. Быстро сел на кровати и… и наконец вспомнил о вчерашнем переселении. Тогда при тусклом свете свечи не так хорошо все успел разглядеть и привыкнуть к увиденному. Размерами мое жилье было метра четыре на три. Два окна очень хорошо пропускали солнечный свет, занавешены они зеленоватыми шторами. Возле одного окна стоял прямоугольный стол. В углу был шифоньер, как я помнил по вчерашнему беглому осмотру, – пустой. Раньше, точнее, вчера, у стола стоял стул, но тогда его унесли на кухню, по-видимому, он там и остался.

Кровать у меня оказалась просторной и непривычно высокой. Пол был дощатым, выкрашенным в бордовый цвет, потолок оказался также из широких досок и был голубоватого оттенка. Стены оказались белыми. Ну, довольно неплохо, чистенько и уютненько, – подумал я и слез с кровати. Быстро оделся, вещи мои висели на спинке кровати, и пошел на кухню смотреть, чем там занимается мама. Папа, скорее всего, уже ушел знакомиться с работой.

Мама действительно прибиралась на кухне, дверь в их с папой комнату была открыта. Там все оказалось уже прибрано и лежало на своих местах. Кстати, их комната была возле моей, разделяла нас только одна стена. Размерами они были примерно одинаковыми.

Быстро позавтракал тем, что мне поставила на стол мама, это оказались остатки от ужина: колбаса, вареные яйца, хлеб. Запил все это соком и уже готов был прийти на помощь маме в ее нелегком занятии по благоустройству помещения, но помощь моя не понадобилась. Мама просто благодарно улыбнулась, о, как она красиво улыбается. Тогда ее большие зеленые глаза игриво блестят, из-за чего кажутся еще больше. Лицо становится сразу еще более добрым и милым, так что в эти мгновения я готов исполнить ее любую просьбу. Так и в этот раз, но мама только улыбнулась и попросила меня пока изучить дом снаружи. Проще говоря – не мешать ей. Ну что же, – подумал немножко разочарованно я, – а ведь там действительно столько интересного можно найти, особенно на чердаке.

Под эту мысль я и вышел на улицу. Вчера наш участок казался мне значительно меньше, чем сейчас. Территория была довольно внушительной. Это если сравнивать с нашей дачей, в которой было четыре сотки. Больше частный сектор мне сравнивать было не чем. Но даже пусть и так, места для веселья было предостаточно.

Построек оказалось правда не так много: сам дом, сарай с дыркой в стене, туалет в дальнем конце. Непонятно, почему туалеты принято строить так далеко от дома. Я, конечно, понимаю, что делать его в частных домах надо не возле кухни, как в благоустроенных, но не на другом конце участка же. А если, например, съешь что-то не то и вдруг закрутит живот. Вот приятно тогда будет бежать в туалет и помечать при этом дорогу. Чтобы потом, в случае чего, было проще найти по следам. Короче, не понимаю. Хотя на удивление дошел я до него довольно быстро.

Как успел заметить вчера, в сарае не было ничего интересного, зато очень заманчиво выглядела дверка на чердак дома.

Вот только где же взять лестницу? Обошел вокруг дома – нет. А может быть, в сарае? Последовал к сараю и вошел в дыру. Дверь выглядела уж очень опасной. Тронь ее и только успей отскочить в сторону, чтоб та не грохнулась на ногу.

Пол тут оказался посыпанный соломой. Кроме того, кое-какие разбросанные и явно ненужные вещи там все же валялись. Два небольших окна светили вполне ярко. На стенах были видны торчащие гвозди, наверное, для вешания на них чего-то. И в общем-то все. Нужной лестницы тут тоже не было.

Разочарованный, Дима выше снова на улицу все-таки через дверь, пнув ее изнутри. Она с грохотом тяжело плюхнулась на землю. Дальше решил обойти весь участок вдоль забора.

– Вот если бы выломать один пролет забора, то его как раз бы мне хватило по длине. Ну, если использовать забор как лестницу. А что, вполне можно было бы взобраться и по нему. А потом можно приставить обратно, и все! – Так думал он, как вдруг в траве увидел настоящую лестницу. Видимо, забор испугался и помог! – подумал он, воодушевленно разглядывая находку. Ее можно было бы принять за часть забора, но это оказалась именно лестница, старая, местами прогнившая, но еще вполне пригодная для использования.

– Папу она, конечно, не выдержит, но меня – просто обязана.

Вскоре Дима уже подтащил ее к дому и с трудом, вертев из стороны в сторону, поднимая со всех боков, все же сумел приставить к чердаку.

Оглянувшись по сторонам, чтобы вдруг не оказалось кого-нибудь, кто сможет помешать, он осторожно полез. К счастью, этот новый для семьи старый дом находился вдали от всех других домов в этой деревне. Точнее даже, далеко от обычных жилых построек, на самой окраине. Мама тоже была еще занята в доме и не видела, чем занимается ее сын.

Первая перекладина оказалась вполне прочной и даже не скрипнула под весом. Чтобы на всякий случай уменьшить давление на нее, Дима крепко вцепился руками в лестницу и попытался мысленно перенести свой вес на руки. И вот уже осторожно, словно в замедленном кино, начал поднимать правую ногу, чтобы ступить на следующую перекладину, как вдруг неподалеку за углом раздались звуки приближающегося автомобиля. Вскоре двигатель его замолк.

– Видимо, уже приехал папа, наверное, время обеда, – подумал мальчик и, сожалея, что нужно прерываться на таком серьезном моменте, выдохнув, спрыгнул с лестницы на землю.

Завернув за угол, он увидел, что действительно приехал отец и уже вошел в дом. Оставалось лишь проследовать туда же.

На кухне глава семьи уже сидел за столом, так как только там были стулья, а хозяйка вытирала тарелки и готовилась накрывать на стол.

– …ничего сложного там нет, – говорил мужчина, взглянув на вошедшего сына, он подмигнул ему и продолжил, – работа мне знакомая. Сколько точно будем жить здесь, сказать сложно, это уж как решит начальство, но – не меньше года, так что обосновываемся тут, как и планировали.

Ну что, Дим, уже все изучил тут? – мужчина посмотрел на сына и улыбнулся, – есть что поразбивать и чем себя занять?

– Да, пап, только в сарайке нет ничего интересного, но вот зато на чер… – Мальчик не договорил и осекся. Нужно ли сообщать про чердак, вряд ли ему разрешат туда залазить. – в общем, еще изучаю местность.

Говоря это, он помыл в умывальнике руки и сел на соседний стул. Потом посмотрел на маму, которая уже начала ставить на стол еду, и, поймав ее вопросительный взгляд, пересел на ящик.

За едой почти не разговаривали. Отец еще говорил немного о специфике работы, что здесь просто нет таких специалистов, поэтому и вызвали его. Мама слушала и лишь иногда что-то переспрашивала и уточняла. Конечно, ее вопросы не касались сути работы, ей было интересно, когда муж будет уходить и во сколько возвращаться домой и так далее. Дима так же живо интересовался всем, за что несколько раз был прерван мамой.

– Да ты ешь давай, потом поговорим – вечером все спросишь, сейчас дай отцу спокойно поесть. – говорила она, но вовсе не зло, так как прекрасно понимала, что сыну очень интересно все узнать прямо сейчас.

После обеда отец снова уехал. Проводив из окна машину глазами, мальчик стал обуваться.

– Мам, если я тебе сейчас не сильно нужен, – сказал он как можно спокойней, – я пойду еще немножко погуляю, там просто…

Женщина в это время мыла посуду и стояла спиной к сыну. Так же, не оборачиваясь, она ответила.

– Да, конечно, иди, только будь аккуратней и не задерживайся долго. Надо будет еще тебе некоторые вещи разложить в своей комнате, что я еще не успела. За ограду тоже не уходи, а то где я тебя потом искать буду. Ладно? – она обернулась и посмотрела на сына.

– Конечно, мам, – ответил Дима и толкнул дверь. Вскоре он уже стоял возле своей лестницы.

– Вот и самое время возобновить мое исследование, – проговорил он, улыбаясь и глядя вверх. Там виднелась заветная дверь, что вела внутрь чердака. Сверху находилось небольшое окошечко полукругом, куда были вставлены три стекла, которые маняще блестели на солнце. Зачем-то осмотревшись, видимо, чтобы убедиться, что в этот раз его никто не отвлечет, Дима снова аккуратно поставил на первую перекладину сначала правую ногу, потом левую. Как и в первый раз, ничего страшного не произошло, поэтому мальчик не спеша стал забираться выше.

Конечно, рисковать ему не хотелось. Распространенное среди его знакомых выражение: «Кто не рискует, тот не пьет шампанского», – его никогда не побуждало на какие-либо необдуманные поступки. И сейчас лететь кубарем с лестницы вниз ему тоже не хотелось, поэтому каждый свой шаг он делал предельно медленно. Поднимался, крепко вцепившись руками и прислушиваясь к каждому звуку. А вдруг под ногами хрустнет что-то?

Вот и половина пути позади. Дима решил остановиться и осмотреться. Все вокруг было по-прежнему спокойно, это и дало ему уверенность, что все пойдет так же безупречно. Поэтому следующий шаг он сделал уверенно и, вероятно, слишком сильно опустил ногу на дряхлую перекладину. Раздался хруст. Дима еще сильнее вцепился руками в лестницу. Возможно, это его и спасло и ничего страшного не случилось.

– Да я три раза тонул, – прошептал он, подбадривая себя, и продолжил восхождение. Вскоре мальчик все же благополучно добрался до верха и, продолжая крепко держаться руками, взглянул на дверку, которая, по его убеждению, вела к страшным тайнам. Сбоку, внизу от двери, он заметил вбитый гвоздик, который был загнут так, что своей верхней частью как раз подпирал эту самую дверь и не давал ей открыться. Осторожно, стараясь не делать резких движений, Дима отцепил одну руку и попытался ею крутнуть самодельный держатель. Не сразу, но тот поддался, и вскоре все было готово. Освободившись от того, что мешало, возможно, долгие годы двери открыться, она сразу же сделала попытку, немного приоткрылась и, хлопнув, закрылась обратно.

От страха Дима вскрикнул, еще сильнее схватился за лестницу и пригнул голову. Но никто не выбежал с криком: «Брысь отсюда!» или «Посторонним вход воспрещен!». Это был просто сквозняк. Придя в себя, мальчик снова уцепился рукой за дверку и уже уверенно, хотя осторожно и медленно, открыл ее настежь.

Та, поддавшись свободе и ветерку, словно сама открылась, стукнула о стену да так открытая и застыла. Любитель тайн встал еще на одну ступеньку и заглянул внутрь чердака. Однако видно было плохо, поэтому он, недолго думая, залез внутрь, встал на пол, покрытый опилками, и выпрямился. Глаза не сразу привыкли к темному виду, поэтому он, чтобы вдруг не потерять равновесие и не вылететь назад, сделал несколько маленьких шагов дальше и проморгался. Глаза наконец привыкли к полумраку и стали хорошо различать все вокруг.

Тут для Димы не было предела разочарованию. Чердак оказался пустым. Кроме опилок на полу, балок, что держали крышу, и мелких дырочек в шифере, сквозь которые едва поступал солнечный свет, больше ничего видно не было. Да, еще страшная пыль повсюду, из-за чего дыхание стало тяжелым, поэтому вдохи приходилось делать короткие и отрывистые.

Мальчик прошел по крыше до другого конца чердака, там тоже было такое же маленькое окошечко, как и первое. Только двери не было. Разочарованный, он уже сделал несколько шагов назад, чтобы вылезти, как вдруг заметил что-то черное. Что-то непонятное было засунуто на самый край чердака и присыпано опилками. Дима подошел к находке. Это оказался небольшой чёрный чемодан. Сбоку он увидел ручку и, не присаживаясь, взялся за нее, потянув к себе на середину чердака, где было больше света.

Дима смотрел на свою находку открыв рот. В голове щекотали мозг разные страшные и в то же время таинственные догадки: а вдруг там деньги, или драгоценности, или еще какое добро. Наверное, когда-то давно его тут спрятали, а потом забыли. Это было, безусловно, очень давно, так как чемодан выглядел старым, потертым и пыльным.

– Нет, уносить отсюда я его не буду, – проговорил шепотом он и присел на корточки. Затем повертел находку в руках. – Какой-то он легкий для драгоценностей. Ну, может, их и не так много. Если там деньги, то просто крупные купюры.

Повернув черную кожаную коробку ручкой к себе, Дима заметил два замочка. Приглядевшись к ним повнимательнее, он сразу понял принцип их работы. Только отверстия для ключика несколько путали мысли.

– А что, если он закрыт и придется его взламывать, – промелькнула в голове мысль, но он не стал продолжать думать в этом направлении, а просто нажал на замочки большими пальцами. Те легко вдавились, механизм звякнул, и крышка чемодана немного приоткрылась.

Дрожащей рукой он взялся за край крышки и на вдохе открыл ее. Затем уныло выдохнул. Внутри оказалась стопка черно-белых старых фотографий. Еще там лежала потертая книжка в зеленом переплете, связка ключей – и все. Больше для разочарованного Димы там не было ничего. Откинув крышку, которая ударилась о пол и подняла клубы пыли, он запустил обе руки в чемодан. Сначала достал фотографии и, мельком взглянув на несколько из них, бросил обратно.

Смотреть чужие фотографии Дима не любил никогда. Они не вызывали никаких чувств. Люди, которых он никогда не знал, лица уже давно умерших, зачем это? Вот фото своих родителей, бабушек и дедушек, где они изображены молодыми, улыбающимися, – это другой разговор. Они вызывали у мальчика чувство теплоты и нежности. И почему-то еще каждый раз, когда он смотрел фотографии родителей, плакал. Непонятная сентиментальность охватывала его в эти моменты. До конца ребенок и сам не знал почему, но слезы лились сами собой.

С верхней фотокарточки, что лежала в чемодане, на Диму смотрел старик, в шляпе и плаще. Находился он на улице, на фоне дома. Мальчик все же взял фотографию в руки и попытался рассмотреть ее повнимательней.

– Точно, это же наш дом! – воскликнул он, – и крыша, и крыльцо. Только деревьев нет и яблонь. Наверное, это бывший владелец, ну или первый. Хитрые прищуренные глаза внимательно смотрели на подростка. Положив снимок обратно, он взял книгу, полистал ее и, не читая названия, понюхал листы на развороте. Потом закрыл и положил в чемодан.

– Почему-то старые книги пахнут мороженым, – заметил он, но не стал развивать и эту мысль, а взял ключи. Повертев связку больших, наверное, от амбарных замков, и более мелкие, но, не найдя им применения, положил на место. Потом закрыл чемодан и встал. Пройдя чердак и заглядывая в углы, он еще надеялся что-то найти, но ничего больше видно не было. Расстроенный Дима вернулся к проему, спиной аккуратно слез на лестницу, закрыл гвоздиком дверь, и уже быстрее, нежели ранее, благополучно спустился на землю.

В доме мама раскладывала вещи в шкаф в своей комнате. Получив несколько полезных советов, Дима прибрал свои вещи, которые лежали на столе у окна. Рубашки, брюки, школьную форму он развесил на плечики в шифоньер. Сбоку были полочки, на которые он сложил остальные вещи. Затем еще немного покрутился, но не найдя себе еще какого-нибудь дела, решил прилечь прямо в одежде на покрывало, которым была накрыта его кровать. Мыслей не было никаких. Правда перед закрытыми глазами вновь и вновь появлялась фотография дедушки в черной шляпе. Или это было уже во сне?

Вечером пришел отец, от его голоса Дима проснулся и, быстро встав, пошел встречать папу. Потом они поужинали и долго сидели, разговаривая на кухне возле уже пустого стола. Телевизора еще не привезли, а перегоревшие лампочки, именно в них оказалась проблема, купить было негде, поэтому, как только стало плохо видно в темноте, все пожелали друг другу спокойной ночи и отправились спать.

Вот только Дима спать совсем не хотел, так как уже успел выспаться днем. Он долго ворочался. В соседней комнате уже сладко посапывали его родители. Дима встал и закрыл шторы, чтобы свет луны не попадал в комнату и было еще темнее. Только это не помогло, и он снова встал и теперь открыл занавески. Потом несколько минут тихо стоял и смотрел в окно на ночной пейзаж. Однако особо ничего разглядеть не удалось. На небе были видны звезды и где-то сбоку падал свет от луны. Саму ее видно не было. После этого он все же лег и наконец задремал. Была уже глубокая ночь.

Неизвестно сколько времени Дима спал, хотя сном это трудно было назвать, но вдруг он услышал явное поскрипывание пола. Где-то рядом кто-то, без сомненья, ходил. Дима заворочался и открыл глаза. Краем глаза он успел заметить, как в свете луны, которая уже появилась в окне, к шифоньеру мелькнула тень.

Сон мигом пропал, и мальчик присел на кровати. Возможно, это были еще остатки неглубокого сна, который уже немного успел затуманить мозг, подумал Дима, как тут же он услышал слабый шорох с той стороны, куда исчезла тень.

– Это, наверное, меня родители решили напугать и спрятались в шифоньере? – обрадовался своей внезапной догадке мальчик.

Неслышно он встал и подошел к нему босиком.

– Точно, только это я их напугаю! – Он так же неслышно взял в руки телефон, чтобы осветить лица прячущихся, и зашел сбоку шкафа. Прошло некоторое время, и сон снова начал одолевать голову и мысли, Дима, покачиваясь, прислонился спиной к холодной стене и проснулся. Тут он увидел, что дверки шифоньера начали открываться. Чей-то силуэт медленно и бесшумно стал отдаляться от открытых в сторону стола дверок. Находился неизвестный спиной к мальчику.

Дима сделал шаг к силуэту, потом приподнял телефон к голове и нажал на кнопку. Сенсорный экран ярко засветился, озарив все в комнате. Незнакомец издал непонятный звук и резко обернулся.

При этом в свете телефона стало видно совсем незнакомое лицо старца с бородой. Был он одет в темный плащ, а сам оказался небольшого роста. Глаза его смотрели на Диму испуганно, удивленно и в то же время хитренько. Мальчик от неожиданности тоже тихо вскрикнул и отшатнулся. Где-то он его видел, – мелькнула мысль. Некоторое время они молча таращились друг на друга.

– Вот те так, – шепотом все же сказал старец, глядя мальчику в глаза, и покосился на место, откуда только что вышел. Потом поежился и пошамкал губами.

– Не бойся меня, я все объясню, – снова сказал он.

Дима по-прежнему находился в оцепенении и не мог ни пошевелиться, ни сказать что-то. Он только таращился на неизвестного широко открытыми глазами. В его опустившейся руке погас телефон.

– Пойдем, я все покажу, – воспользовавшись моментом, быстро сказал человек в плаще. Затем он проворно взял с обоих боков мальчика и с силой впихнул в открытые дверцы. Тот попытался было вырваться и закричать, но все произошло слишком быстро. Его крик, едва только начавшись, вдруг пропал в шифоньере. Вместе с мальчиком там скрылся и дедушка. После этого дверки его сами собой тихо закрылись.

Крика мальчика никто в доме не услышал, как и ночного шума.

2 Точная копия и черный чемодан

Дима открыл сонные глаза и понял, что находится в своей новой комнате. Лежит он на кровати и смотрит вверх в потолок. Повернув немного голову влево, увидел шифоньер, где недавно… Так это был сон! – воскликнул мальчик и глубоко вдохнул. – Получается, это я просто спал и мне приснился странный сон про похищение и чудного дедушку. Сейчас я по-прежнему лежу на кровати. На улице ночь, и луна ярко светит. Приснится же такое, а ведь все как в реальности было.

Дима приподнял голову и осмотрелся. Оказалось, что лежит он поверх одеяла раздетый. Немного поиграв пальцами ног, мальчик поднял руки к потолку со словами: «Здравствуй снова, моя комната!»

– Не совсем твоя, – раздался откуда-то из-за головы шелестящий баритон.

Дима резко повернул голову, так, чтобы было видно, кому принадлежит голос. Сделав это, он поморщился от боли в шее. Так бывает, когда резко дернешь головой. Затем он сел на кровать и внимательно начал всматриваться в темный угол комнаты. Оттуда по направлению к мальчику сделал несколько тихих шагов дедушка в плаще. Луна хорошо осветила его фигуру.

– Я говорю, не совсем твоя, потому что мы сейчас находимся в другом мире, – произнес он спокойно и дружелюбно.

– Маам! – растягивая слово, громко произнес Дима и покосился на закрытую дверь, что вела в кухню. Там находилась и другая дверь – в комнату родителей. Ответа не последовало, поэтому мальчик, не отрывая взгляда от незнакомца, снова произнес: – Паап! – Но опять не было никакого ответа.

– Забыл, что ли? – уже громче, с нотками непонимания в голосе вместо папы ответил дедушка и подошел еще ближе. Мы же через шкаф прошли, – он кивнул в сторону шифоньера, – ты просто спать захотел, и я тебя положил. Вот стою и жду спокойно, пока ты проснешься.

Мальчик еще до конца не понимал, что случилось, и мысли путались, воспоминания перемешивались.

– Ты кто, деда? – наконец спросил непонимающе он.

– Так ведь я же домовой, как ты не понимаешь, – начал объяснять тот, – обычный домовой этого дома. – он подошел еще ближе к кровати и сел на краешек. – Это моя комната, ну, копия той, где мы случайно встретились надысь, недавно, вернее. Я пытаюсь не говорить, как древний. Почему-то у вас принято нас изображать стариками в старомодной одежде, – он хихикнул, – этакими представителями давно ушедшей старины. Мне это не нравится, вот у меня даже плащ есть, – он встал, показывая свое одеяние, затем снова сел, – я совсем не тот мифический домовой. А як же иначе?

Мальчик пока все еще ничего толком не понимал и после основательных терзаний-воспоминаний вдруг решил, что это все просто продолжение его сна. Подумав так, он успокоился, даже расслабился и повеселел.

– Да, деда, ты очень стильно выглядишь, – смеясь ответил он, – только плащей такого покроя я давно уже не видел. Ладно, и так сойдет, так ты говоришь, я в твоем доме?

Домовой пожал плечами и немного придвинулся к мальчику: – Ну да, сколько можно говорить. Дело в том, что мы, домовые, живем в таких же домах, как и вы, люди. Только наш мир – он другой, ну как тебе объяснить… Вот смотри, – он поднял две руки и развернул ладошки друг к другу, так, чтоб было хорошо видно. – Это наши миры, они очень похожие, а дома, которые строятся у вас, появляются и у нас. В них сразу же заселяются домовые. Так как у этих домов есть связь друг с другом, то мы можем ходить туда и сюда. Только если в вашем мире жилье разрушится, оно пропадет и у нас. Вот мы и следим, чтобы все было в порядке. – Он внимательно посмотрел своими хитренькими глазками на кивающего мальчика.

– Это великолепная история, – произнес Дима наигранным голосом и кивнул еще раз, – верю, верю! Значит, вы ходите туда и сюда и следите за порядком, очень хорошо. А почему так темно, может быть, свет включим? – заметил он с толикой претензии в голосе.

– Так нет же света, вы там у себя еще не сделали, и свечей нет, – дедушка снова пожал плечами, – жди утра, там будет светлее.

– Понятно мне, – ответил Дима, – а зачем ты, деда, приходил ко мне, пока я спал?

– Так познакомиться же надо, ну и посмотреть, как ты тут разместился. Я прошлой ночью решил не заходить. Что-то бок ломило, – он показал рукой на поясницу и несколько раз крякнул, показывая, как тяжело было, – вот тут, а сегодня заглянул. Вдруг ты вандал и разрушишь все. Потом как заново отстраивать?

– Нет, я не вандал, – смеясь, замотал головой Дима, – а можно пройти на кухню посмотреть, там тоже все как у нас? – Мальчик попытался встать, но его остановили.

– Не надо, – дедушка прокашлялся, – не получится, дверь заперта.

Дима все же подошел к единственной двери и попытался открыть ее. Однако складывалось ощущение, что дверь была прибита к стене. Она никак не шевелилась. Мальчик посмотрел вопросительно и даже возмущенно на домового. Тот встал и подошел к нему.

– Нет, открыть ее не получится, – на лице мужчины играли сразу несколько эмоций: смущение, неловкость и обида. Раньше я мог ходить по всему дому и даже выходить на улицу. Но это было раньше, пока в нашем мире была свобода. Сейчас тут правит Злодыка, он запер нас в своих комнатах.

Для Димы все, что происходило, по-прежнему представлялось лишь интересным и необычным сном. Он улыбнулся, хотя, улыбка и так почти не сходила с его лица:

– А давно ты тут живешь? – он посмотрел на домового. Тот тоже подошел к кровати и сел на прежнее место.

– Так с момента основания же я тут, – грустно ответил дед. Как дом построили, так я и заселился. А скажи мне, – вдруг оживился он и взял мальчика за руку, – а как там снаружи, ничего не сломано у дома, а кухня и комната вторая, все хорошо? Я только тут порядок сохранял, там не знаю, давно не был.

Мальчик сделал важный и многозначительный вид:

– Там все в порядке. Мама вчера хорошо прибралась. А вот в сараишке дыра в стене и ничего больше нет. Потом, знаешь еще, на чердаке есть чемоданчик с фотографиями, ключами и книжкой. Кстати, там я тебя и видел на фото, только на тебе еще была шляпа. Это все, что я пока смог…

Он не успел договорить, так как домовой вскрикнул и вскочил на ноги. Заговорил быстро и возбужденно:

– Что? Ты говоришь, ключи, так это же от этой двери. Ты нашел мои принадлежности. Дело в том, – он снова сел рядом с мальчиком, но тут же вновь поднялся, – что Злодыка запер меня тут как в темнице. Тот ключ от этой двери, если он у меня будет, то я смогу выйти на кухню. Фотография нужна, чтобы я смог пройти зеркало на выходе. Оно там висит. А книжкой я смогу усыпить пса, чтобы выйти наружу. Это мое спасение, и ты его нашел.

– Он с силой схватил мальчика за руку. И тот, похоже, начал просыпаться от такого неожиданного поворота событий.

– Да тише ты, не кипешуй, это же мой сон, – возмутился малый и попытался отстранить руку дедушки. Однако тот держал очень крепко.

– Достань мне эти принадлежности, очень тебя прошу, только тогда я снова смогу быть свободным. Просто взаперти мы не можем находиться долго, тут мои дни сочтены, а так я спасусь. – Он говорил громко, почти умолял. – Этот Злодыка спрятал их где-то, я знал, что за пределы этого участка он не мог их утащить, но где именно – не знал. Да и что я могу, я же тут заперт. На чердаке значит, он поднял голову кверху и посмотрел на потолок, потом снова взглянул на мальчика. Глаза его при этом уже не выглядели хитро. Наоборот были печальными и мокрыми от слез.

– Достань мне этот чемоданчик, молю тебя…

Дима наконец сумел высвободить руку от ослабших объятий домового. Он встал и непонимающе смотрел по сторонам. Потом подошел к шкафу, открыл его. Тот был пуст. Потом мальчик так же молча подошел к окну. Посмотрел немного, потом взглянул серьезно на пожилого мужчину и ущипнул себя за руку.

– Ай! – вскрикнул он и отдернул руку, после чего принялся растирать больное место. – Что за бред, это что, не сон все? Мы что, вправду оказались в другом мире. Я что, не сплю? – спросил он у домового, искренне надеясь на то, что тот начнет его уверять в нереальности всего происходящего. – Сплю же?

Тот внимательно посмотрел в глаза мальчику, встал и подошел к нему.

– Нет, вроде, не спишь, – неуверенно ответил он. – Мы так вообще никогда не спим и не едим. – Он вдруг улыбнулся, подумав о чем-то другом, – хотя, знаешь, вот вы иногда оставляете нам немного молока, ну и печенье бывает. Вот тогда мы и пиршествуем, это так приятно. Не знаю, кто у вас решил так нас радовать, но это очень хорошо. Вот почаще бы…

– Да не об этом я сейчас говорю, – Дима кричал уже испуганно, – это что, не сон, это все по-настоящему? – Он смотрел ошарашенными глазами на собеседника.

– Ну, ты же сам ко мне пришел, почти сам, – неуверенно проговорил тот, а что мне оставалось, ты бы крик поднял, мне пришлось так сделать. Зато я все объяснил. Теперь тебе нечего бояться. Ну, правда, в этом мире не должно быть живых, вернее, вас, но, может быть, не заметят. – Он сделал секундную паузу, – так ты спасешь меня, принесешь тот чемоданчик?

– Я сейчас с ума сойду, – сказав это, Дима на ватных ногах дошел до кровати и бессильно рухнул на нее. – Я больше не смогу попасть обратно, – обреченно проговорил он.

– Как не сможешь? – удивленно произнес рядом старец, – вон же двери, – он махнул рукой в сторону шифоньера, – теперь ты можешь и входить, и выходить там. Они тебя уже знают. Так, а что с чемоданчиком?

– Так значит я могу сейчас выйти обратно? – не веря спросил Дима, встал и подошел к шифоньеру.

– Только если кому расскажешь, то портал навсегда закроется. Так-то я тебя теперь не имею права отпускать. Люди поэтому и говорят, что если нас увидят, то быть беде. Потом или дом сгорает, так мы обрубаем коридор в наш мир, или человек пропадает. Но это уже злодыкины проделки…

Мальчик не слушал домового, он медленно открыл дверки шкафа. Внутри было пусто, только вместо задней стенки был мрак.

У него разболелась голова и сильно стучало в висках. Дима посмотрел на дедушку, который увлеченно что-то рассказывал, но увидев, что собирается сделать Дима, вдруг замолчал и пошел к нему.

– Возвращайся, – успел услышать мальчик, шагая в черноту шифоньера.

Вот он снова стоит в своей комнате. Голые ступни ощутили холод деревянного неприкрытого пола. Поэтому Дима быстро дошел до своей кровати и лег под одеяло. В голове что-то гудело, в висках пульсировало, мыслей не было. Он просто закрыл глаза и тут же потерял связь с реальностью.

– Вставай, засоня, – весело проговорила рядом мама. Дима открыл глаза и поморщился от яркого солнечного света.

Быстро и даже бешено вскочил и осмотрелся, чем неслабо напугал маму, она, словно гибкая лань, отпрыгнула в сторону, чтобы не быть сбитой сыном.

– Ну прямо так спешить-то не обязательно, в школу еще не надо. Я только что сходила туда, там еще не все документы готовы. Поэтому пока отдыхай. Давай одевайся потихоньку и к столу проходи. Папа уже на работе. – Она попыталась улыбнуться, и ей это даже удалось. Просто внезапный прыжок сына несколько ее смутил и напугал. После чего она вышла в открытую дверь на кухню.

Дима стоял возле кровати и переминался с ноги на ногу. Потом он взял одежду и медленно ее натянул.

– Значит все же сон, – он негромко и облегченно хлопнул в ладоши. После чего тоже прошел на кухню, к умывальнику. Тот находился возле двери, что вела в сени. Посмотрел на большое, хоть и старое, мутное зеркало. – Все хорошо, – шепнул он себе и улыбнулся. – Затем живо умылся и прошел за стол. Быстро поел то, что приготовила мама. Потом спросил, не нужна ли ей помощь. Женщина ответила, что со всем справится сама, и посоветовала сыну пока подготовить учебники, тетрадки и другие школьные принадлежности и проверить школьную форму. Так что ничего другого не оставалось, как снова войти в комнату. Там он первым делом сел на кровать.

Возле стола стоял школьный рюкзак. Мальчик придвину его к себе, открыл и порылся, проверяя содержимое. Вытащил несколько учебников, которые вряд ли могли пригодиться в новой школе, и положил их на стол. Потом поставил рюкзак на место. Встал и подошел к шифоньеру.

– Так, вчера я повесил туда все, стоит ли проверять, – подумал он и постучал пальцами по двери. – Хотя интересно, куда это я там во сне заходил, нарочно и не придумаешь.

В какой-то нерешительности он еще немного постоял, потом взялся за маленькую ручку на дверке и дернул ее на себя. Та не шелохнулась, а рука соскочила с ручки, так как мальчик взял ее с силой, явно не рассчитанной на какое-либо сопротивление, и ударила в грудь.

– Вот это да, – проговорил удивленно он и снова схватил ручку и потянул ее более основательно. Снова не было никаких результатов, дверка даже не дернулась, словно была приклеена.

– Мам, а ты не закрывала мой шифоньер? – громко спросил Дима и стал осматривать дверку. Чуть ниже ручки, за которую он пытался открыть ее, он заметил маленькое отверстие от замка. Впрочем, его и так было видно раньше, просто смотреть на него не было особой нужды, так как замок был открыт.

– Нет, а зачем мне его запирать, – отозвалась мама удивленным голосом, затем выглянула из-за дверного косяка. Выражение ее лица показывало, что она не понимает до конца, пошутил сын или нет. Однако увидев, что тот безуспешно пытается открыть дверку, подошла к нему.

– Кто-то, похоже, закрыл его, – удивленно проговорил сын и посмотрел на мать. Та попыталась помочь ему открыть дверь, но у нее тоже ничего не получилось.

– Наверное, старый замок от долгого неиспользования сам решил закрыться, – сказал он, показывая пальцем на замочную скважину. – Дерево старое, рассохлось и сжало замок, вот он и сработал, другого объяснения у меня нет.

– Надо поискать ключ, – осматривая комнату, взглянув на верх шифоньера, проговорила женщина. Однако особых мест, куда можно было бы посмотреть, тут не было, поэтому она решила отправиться на кухню и провести поиски там.

– Бред какой-то, – тихо, чтобы никто не услышал, произнес Дима, глядя маме вслед.

– Полностью согласна, – отозвалась она. – А ты в этом доме нигде ключей не встречал подходящих? – спустя несколько минут спросила мама.

– Нет, -ответил мальчик, сидя на кровати, – хотя, подожди, я находил ключи, может быть, там будет нужный, – медленно вспоминая, сказал Дима. Ты пока посмотри тут, а я гляну там, – он махнул рукой в сторону улицы, только кверху. Женщина не увидела этого движения, поэтому без лишних вопросов согласилась. Не теряя времени, Дима выбежал во двор.

– Ну да, – думал он, пока огибал дом и подходил к тому месту, где вчера оставил приставленную к чердаку лестницу, – я те ключи и не рассматривал-то внимательно. Вдруг в этой связке будет и нужный нам ключ.

– Как это? – остановился как вкопанный и уже вслух закончил он, – лестницы на месте не оказалось. Посмотрев по сторонам и не увидев ее, Дима решил пройтись по территории. Вскоре поиски увенчались успехом. Она лежала сразу за сараем, только с другой стороны, поэтому не было видно.

– Да кому в голову могло прийти ее трогать, – возмутился Дима, подтаскивая находку к прошлому месту, – ну, может быть, папа унес зачем-то? – промелькнула мысль, и, так как другого объяснения не приходило на ум, то с этим доводом он и согласился.

Приставить лестницу к чердаку тоже почему-то не получалось, она то и дело заваливалась то на один бок, то на другой. В итоге Диме пришлось посильнее вдавить ее ножки в почву и только после этого она перестала качаться.

– Чертовщина какая-то, – выдавил мальчик и вытер пот со лба. – Что-то сегодня день, видимо, какой-то неудачный у меня, все какие-то пакости происходят, теперь бы только не слететь отсюда.

С этими словами он подергал лестницу, проверяя ее на устойчивость, и ступил на нижнюю перекладину. Правда сказать, что «ступил», было бы слишком, едва он поставил на нее одну ногу и перенес свой вес, чтобы поднять другую, перекладина переломилась надвое, как спичка.

– Да ладно! – уже крикнул мальчик, глядя на ровный слом под прямым углом. Он потрогал переломленную деревяшку: – Не может быть, как будто распилена!

И правда, других объяснений, кроме этого, найти не удавалось. Внимательно посмотрев на другие ступеньки и потрогав их руками, Дима вдруг отскочил. Следующая деревяшка от малейшего прикосновения тут же треснула под прямым углом точно посередине.

Он смотрел, вытаращив удивленно и возмущенно глаза на лестницу. Впрочем, это происходило недолго. Дима всегда отличался не слабой сообразительностью. И в этот раз решение проблемы пришло быстрее, чем можно было бы ожидать.

Оказалось, что дощечки были прибиты с внешней стороны вполне прочно и основательно. Ломались они посередине, при этом в местах, где были прибиты, дерево даже не шевелилось. Толщина их вполне была достаточной, чтобы хорошо цепляться руками и краями кроссовок. Дима улыбнулся и снова подошел к лестнице. Проверил свою идею. Оказалось, что все действительно может получиться. Оставалось только поставить стремянку под таким углом, чтобы вес тела падал вперед, и прижиматься к лестнице. Без особого труда он немного подтащил лестницу за нижние стойки. После чего еще раз проверил руками на прочность.

Дальше мальчик спокойно сумел подняться на середину лестницы. Там он правда случайно взялся рукой за середину доски, и та быстро треснула. К счастью, ничего не успело случиться, и Дима быстро перехватился, взявшись за более прочное место.

В голове застряла мысль о том, что же случилось с еще вчера прочным деревом. И, если не брать в учет сверхъестественные причины, о которых, кстати, думать совсем не хотелось, то виновниками, скорее всего, оказывались жучки-вредители, которые и подточили древесину. В прошлый раз это было еще не так сильно заметно. А вот сейчас пришел пик их вредительской деятельности. За ночь они доделали начатое. Вот и все!

А вот и дверка, ведущая на чердак. Дима спокойно и уверенно отогнул гвоздик, который держал створку. Он знал, что ничего опасного произойти не может, а, следовательно, и бояться было нечего. Но, освободившись от держателя, резко и с силой открывшаяся дверь, едва не стукнувшая Диму по лбу, чуть не сбив его с лестницы. Хорошая реакция помогла ему, а может быть, даже и спасла от падения с трехметровой высоты и неизбежных переломов.

Понимая, что может случиться, он пригнулся, потом чувствуя, что ноги соскальзывают с выступов, резко выпрямился и уцепился руками за деревянный бордюр на чердаке. В итоге Дима почти повис. А дверь, открылась и оглушительно грохнув о стену, осталась открытой. Снова нащупав ногами выступы в лестнице, Дима попытался встать на нее. Только перекладины почему-то не могли удержать его вес и только позволили немного поставить кончики кроссовок на них. О том, чтобы можно было оттолкнуться ногами, не было и речи. Сколько так стоять получится, он не знал, держась в основном на одной руке, но явно недолго. Одно дело -отжиматься по тридцать раз каждое утро, когда не забывал, другое дело – так вот висеть. Не сорваться помогало только то, что он почти лежал на груди все время, Так сказать, телом цеплялся за спасительные балки.

– Лучше бы подтягивался почаще, – резанула мысль, – а вот можно и начать. Поэтому быстро дотянулся второй рукой до выступа, ухватился за него и подтянул свое тело ближе к чердаку, как мог, помогая ногами. Дальше перехватился уже руками и локтями и заполз в проем.

Лежа на животе, в опилках, с торчащими из чердака ногами, он представил, что картина нарисовалась не самая веселая. Поэтому, отдышавшись, Дима попытался встать и пройти на пару шагов вглубь.

И тут ожидал новый сюрприз – непонятно откуда взявшиеся черные птицы, резко поднялись из дальних темных углов и полетели прямо на мальчика, словно пытаясь сбить его с ног и опрокинуть в проем. Дима быстро сел, обхватив руками голову. Вскоре шум летящих ворон, а это были, скорее всего, они, прекратился. Птицы улетели, и Дима, просидев еще какое-то время, ожидая подвоха, все же убрал руки с лица и осмотрелся. Теперь все было тихо.

Но только не в голове у мальчика. Там бешено и оглушительно бил пульс. Что-то шумело и звенело.

– Наверное, такие чувства испытывает солдат во время боя, когда где-то рядом взрывается снаряд, – подумалось ему. Еще немного погодя, ничего не понимая, он озирался по сторонам. Затем все же дыхание стало восстанавливаться. Мысли тоже начали приходить в порядок.

– Тут что-то не так, – сказал он громко, – теперь уже я в этом не сомневаюсь. Потом быстро прошел вперед, к тому месту, где недавно оставил найденный чемодан. Тот лежал на месте. Ну, наверное, на месте, никто не запоминал очень уж старательно эту позицию, главное, что он был. Не открывая его, Дима взялся за ручку и хотел уходить. Но оказалось, что в руке он крепко сжимал оторванную ручку, чемодан же беззвучно упал на опилки.

– Да чтоб тебя! – почти взревел юноша, схватил обеими руками чемодан и ринулся к выходу. Выглянул наружу. Там все казалось, как прежде.

– Наверное, проще будет скинуть сверху этот проклятый чемодан, чтобы он не мешал мне спускаться. – думалось ему. – Зачем мне вообще весь он, если нужно только ключи? Нет, нет. Если вдруг что-то еще пойдет дома не так и придется лезть за остальными принадлежностями… Точно, именно это слово произнес домовой в моем сне.

Дима вспомнил это и немного удивился. Уж больно современным было слово.

– Да как бы они ни назывались, но в следующий раз я за ними не полезу. Поэтому пусть все сейчас будет сразу.

А как же тогда слезть? Руки-то заняты, отпускать его мне тоже не хочется, вдруг он при падении пройдет сквозь почву прямо до земного ядра. Ему почему-то вспомнилась зимняя горка и как он любил катиться с нее, сидя на портфеле. Блин, ну это же не горка. Слишком уж маленький угол, на первой же перекладине я полечу головой вниз, параллельно лестнице.

Он замотал головой, не соглашаясь с этой версией.

– Лечь бы и отдохнуть, в таком положении всегда появляется больше мыслей. Точно! Можно же взять руками, как бы лечь на него и съехать вниз. Чемодан будет цепляться за перекладины, ломать их или нет, это без разницы, главное, чтобы замедлялось движение. Ногами можно тормозить, задевая за них же. Так можно попробовать. Если же выдумка окажется неудачной и вся конструкция разломается, то есть шанс, что произойдет это, когда я буду уже на безопасной высоте.

Еще немного подумав над своим планом, Дима спустил ноги на лестницу, так, чтобы внутренней стороной кроссовок цепляться за края перекладин. Потом подтянул к себе чемодан, он как раз хорошо помещался на лестнице. – Я готов, наверное, – прошептал Дима и сделал шаг вниз, все еще держась рукой за выступ на чердаке. Затем он отпустил руку и взялся за чемодан. При этом он отвел ноги от лестницы, но, чувствуя, что сползает, вернул их обратно, цепляясь за выступы ниже. Один проем оказался благополучно позади. По тому же принципу он спустился еще немного, но потом обувь не смогла зацепиться за лестницу, и Дима, сорвавшись почти в свободное скольжение, лежа грудью на чемодане, быстро спустился до земли. К счастью, было уже совсем невысоко.

– Рискованный, авантюрный, безбашенный план! – воскликнул мальчик уже внизу, – но он удался! Прихрамывая и прижимая грязный чемодан к футболке, словно дорогой трофей, он пошел к входной двери.

– Что за грохот был там? – крикнула испуганно мама, едва увидев Диму и подбегая к нему.

– А, так это были птички, просто птички, – измученным голосом, покачиваясь, в грязной, местами порванной одежде, ответил он. Чемодан без ручки, с висящими лоскутками оторванной обивки он так же крепко прижимал к груди.

Нет, мама вовсе не ругалась, а просто спросила, с какой горы я свалился. Пришлось объяснить, что в этом чемодане есть ключи, которые, возможно, подойдут к шифоньеру и наконец откроют его.

Пока я стоял в тазике за приоткрытой дверью в сенях и отмывался, мама поставила находку, предварительно обтерев ее от пыли и грязи, на стул, сама же села на другой и приготовилась к просмотру его содержимого. И тут случился очередной сюрприз, которому я совсем не удивился – чемодан, дать бы ему в жбан, оказался запертым.

Мама удивленно посмотрела на меня и спросила, откуда я мог узнать, что внутри есть ключи. Пока я придумывал ответ, она просто взяла и потрясла чемодан. Раздалось звяканье. После этого она показала, что отвечать уже не нужно, так как она догадалась сама.

– Придется ждать папу, – сказала она и, мне показалось, даже облегченно вздохнула.

К этому времени я уже закончил помывку и пришел маме на помощь. В разных фильмах видел, как подобные чемоданы открывали ножами или вилками. Правда вилку мне не дали, но нож выделили. Здесь я выступил в роли настоящего медвежатника. И, надо сказать без ложной скромности, у меня это получилось. Примитивные замочки легко поддались. Вскоре сначала один, а потом и второй замок открыли свои секреты.

Внутри оказалось все, что я и видел ранее. И это даже было странно. После всего, через что пришлось пройти, чтобы достать это сокровище, можно было бы ожидать все что угодно. Например, увидеть страшного джина, который бы с урчаньем вылез наружу. Или демона зла, пышущего огнем, ну или хотя бы маленького смешного чертика. Но не было никого. Как и раньше, там вперемежку лежали фотографии, книжка и связка ключей. Сначала мама мельком взглянула на черно-белые фото и, никого не узнав, положила аккуратно на место.

Книжка тоже привлекла ее внимание, только вовсе не своим интересным содержанием, а отсутствием его. Ни снаружи, ни внутри на ней не было ничего. Листочки просто отдавали желтым от старости оттенком, и все. Я взял книжку из маминых рук и полистал. В прошлый раз как-то не акцентировал на этом внимания и даже теперь не могу ручаться, что там что-то было. Тогда я просто ее открыл, понюхал и закрыл. Был полумрак, поэтому на отсутствие или присутствие текста просто не обратил внимания.

В итоге мне ничего не оставалось, как пожать плечами и тоже удивиться. Все страницы в книге были чистыми. Пока я листал ее и удивлялся, мама взяла ключи. Было их там штук двадцать на крупном кольце, они перезванивались как большие и маленькие колокольчики. Вскоре она нашла подходящий ключ. Вместе мы последовали в мою спальню. Открыть шифоньер я вызвался сам, просто мне было очень интересно. Мама спокойно передала мне связку. Мы затаили дыхание, я благополучно всунул ключик в замочную скважину и легко повернул.

Искр не было, как и приятной мелодии, что звучит, когда на игровом аппарате выпадает одинаковые картинки в линию. Дверка легко открылась.

После этого мама улыбнулась, поздравила меня с победой над тайнами шифоньера и не спеша отправилась на кухню, продолжать прерванное занятие.

Я же осмотрел шкаф изнутри с внимательностью ищейки, но ничего нового не обнаружил. К великому моему разочарованию, потайной двери там не оказалось. Все вещи, повешенные мною ранее днем, точно так же и висели. Другая одежда лежала на полочках. Все было в порядке. Вот так! Да, моему разочарованию не было предела. Столько всего случилось сегодня странно-необычного, что обязательно должен быть сказочный финал. Должен быть, но его не было. Похоже, что все случившиеся фокусы, оказались просто нелепыми случайностями.

Вечером пришел папа и вкрутил везде, где было нужно, яркие лампочки. Поэтому мы допоздна сидели на кухне и разговаривали обо всем. Как я ни просил маму не говорить про странности, которые преследовали нас, она все равно не удержалась и сквозь смех рассказала папе. Мне же было невероятно стыдно, я и сам не знаю почему, ведь о происходящем на чердаке никто не знал. Наверное, было неудобно за обманутые ожидания. Папа быстро посмотрел содержимое моей находки, потом просто отдал мне. Часов в 12 ночи мы разбрелись по своим комнатам и притихли. Я же во что бы то ни стало хотел попробовать последний шанс, последнюю попытку, после которой уже окончательно успокоюсь. А именно, ночью, когда все уснут, попытаться все же пройти в шифоньер. Ну а вдруг? В крайнем случае, можно подумать, что мне просто спать не хотелось. Короче, лег я на застеленную кровать в одежде и принялся ждать.

3 Красный цвет не всем к лицу, а один в поле не воин

Часы на телефоне показывали половину первого ночи. Я лежал по-прежнему на кровати и играл на сотовом в «Гоночный симулятор». Свет включать не стал, так как свечения от телефона вполне хватало, чтобы видеть все в комнате. За стенкой уже слышалось спокойное дыхание спящих родителей. Мне тоже хотелось спать, но желание проверить историю с домовым и развеять ее, как дурной сон, или подтвердить, брало вверх. Так, чтобы ненароком не заснуть, надо бы будильник на телефоне установить. Ну, скажем, на часик-полтора позже. Пусть будет на два. Этого должно хватить наверняка. Тут ведь главное, знать, что сигнал будет, поэтому чтобы не напугаться самому и не разбудить родителей, придется себя заставлять не спать.

Дима установил все, как задумал. Музыку он решил выбрать самую громкую и пугающую – своего любимого рок исполнителя. После чего закрыл глаза и спокойно начал размышлять о дальнейшем, не боясь уснуть. Некоторое время, ни о чем особо не думая, он пролежал молча. Потом начал дремать, от чего испугался и, как и планировал, проснулся.

Брр, не спи. В прошлый раз была ночь, сколько точно времени, я не помню, хотя нет, вроде бы примерно столько же. Значит пора. Что-то защекотало в животе. Вот такое часто бывает, когда тебя вызывают к доске читать наизусть стихотворение. Ну такая охватывает неловкость, что не знаешь куда деться. Вот и сейчас.

– А, была не была, – шепотом проговорил Дима и медленно поднялся с кровати. – Вот бы тот дедушка, если он есть на самом деле, сам ко мне зашел. И все, никаких нервов. На тебе чемоданчик со своими принадлежностями – и всего доброго. Так нет же, иди и проверяй. Всё нужно делать самому.

Дима взял со стола приготовленный чемодан и аккуратно, чтобы не зазвенели ключи, засунул его под мышку. Свет он тоже решил не включать, луна через открытую занавеску светила ярко. Телефон мальчик положил в карман трико, решив, что это на всякий случай, вдруг придется быстро что-нибудь подсветить.

Вот и таинственный шифоньер, – он подошел к нему и в нерешительности остановился, потом медленно открыл створки. Внутрь не попадал свет от ночной владычицы небес, поэтому там было темно, хоть глаз выколи. Да хоть оба!

– Так, значит, я шагаю – и все, или прохожу в тот другой мир, или нет. Если нет, тогда просто ложусь спать и поминай как звали. Больше не верю ни в легенды, ни в мифы, хватит, все это всего лишь нелепые предрассудки. Хотя нет, мне же никто об этом не рассказывал, а самому привиделось или приснилось.

Хорош болтать, если не хочешь, то не иди, раздевайся и спи. – как бы поставил точку в своих полуночных размышлениях у шифоньера мальчик. Было ему не то чтобы страшно, скорее стыдно за свой страх, глупая ситуация, если посмотреть со стороны.

Он махнул свободной рукой, раздвинул вещи в обе стороны и сделал шаг в черную пасть шкафа.

Через секунду раздался страшный грохот от удара по задней деревянной стенке. После чего с неменьшим шумом оттуда вывалился взъерошенный и испуганный Дима, вместе с горой вещей, что раньше спокойно висели на плечиках. Чемодан же отлетел в сторону и остановился, грохоча, у ног отца, который в мгновение ока прибежал из своей спальни и включил свет. Следом пришла в ночной пижаме мама. Родители смотрели, прищурившись от яркого света, на лежащего на полу сына и не знали, что предпринять.

– А ты что тут затеял, сына? – спросил все же отец и, подойдя, помог подняться ошарашенному ребенку.

– Почему ты в одежде? Тебе холодно? – спросила сонная мама.

– Я, я, в общем сквозняк, землетрясение, – пробубнил сбивчиво Дима и опустил голову.

– А, так ты решил в шифоньер спрятаться как в бункер, – ответил отец, понимая нелепую выдумку сына, – так не поможет, мог бы меня спросить.

– Может, он вещи примерял школьные, – глядя на одежду сына, заметила мать, – а чемодан хотел просто положить туда. Это все, что я пока могу придумать. Ну, что молчишь?

– Да, все так и было, – сказал, не поднимая головы, Дима.

Обманывать родителей он не любил, только что тут еще оставалось? В приличной одежде, которую надевают на выход, он лежал на полу возле открытого шифоньера.

После этого отец еще спросил, не ушибся ли сын, и, узнав, что все в порядке, посоветовал ложиться и не выдумывать небылицы. Затем они вышли.

Дима проводил их виноватым взглядом, потом аккуратно, стараясь не шуметь развешал всю упавшую одежду. Можно было бы ее, конечно, и оставить на полу до утра. Наверное, так решила мама, потому что не стала сразу же ее развешивать, как увидела такой внезапный бардак.

Вообще было очень странным, что они так спокойно отреагировали. Словно Дима каждую ночь вот так выпадает из шифоньера. Наверное, папа с мамой просто уже основательно спали, и поэтому, убедившись, что с сыном все в порядке, решили сейчас не тратить время, а продолжить досматривать сны, логично решив, что обо всем можно спокойно поговорить и завтра. Да это и было на руку Диме. Одно только оказывалось ясно – что проход не удался.

Когда мальчик развешал всю выпавшую одежду, он напоследок решил все-таки негромко ладошкой коснуться задней стенки шкафа, может быть, просто проверить ее на прочность. Это он и сделал и совершенно неожиданно, уже бесшумно провалился внутрь.

Сделав еще несколько неловких шагов, он остановился возле своей кровати. Вернее, не своей. В комнате оказался, как и у него, включен свет. На кровати сидел дедушка в плаще и смотрел без выражения на гостя.

Сначала Дима, конечно, удивился и даже испугался, но потом быстро взял себя в руки.

– Здравствуй, дедушка, – сказал спокойно он, словно бы и не мучал себя целый день мыслями о реальности всего этого. А значит, и сейчас с первого раза, вполне осознанно зашел в гости.

– Здравствуй, мальчик, – ответил каким-то неестественным голосом тот. Потом встал и повернулся к Диме. Лицо его по-прежнему ничего не выражало, а больше походило на маску.

– Ты принес мои принадлежности? – снова сказал он, но вовсе не вопросительно, а совсем без выражения. На лице его при этом не дрогнуло ни единой мышцы.

Дима немного опешил от такого поворота. Нет, он, конечно, и не думал, что домовой тут же при встрече подбежит к нему, обнимется и поцелуется. Но не настолько же равнодушно! А ведь одежда та же: черный кожаный плащ старого покроя. Из-под него выглядывала бордовая рубашка с расстегнутой верхней пуговицей. Серые бряки и черные кожаные ботинки с тупыми носками завершали его одеяние. Невысокий рост, средняя комплекция и круглая светлая, от поседевших волос, голова с теми же маленькими хитренькими глазками. Дима внимательно смотрел на него и не мог понять, что не так.

– Точно, – крикнул он про себя, – глаза сегодня совсем не такие. Ну это же не показатель чего-то такого, мало ли что?

– Нет, не взял, хотел, но не получилось, – уже успокоившись, сказал он, – принести сейчас?

– Неси, – так же равнодушно сказал домовой и сделал еще шаг к мальчику.

– Ага, я мигом, – полный решительности, ответил Дима и, развернувшись, шагнул в шкаф. Через несколько секунд он так же легко вынырнул оттуда. В руках держал заветный черный чемодан. Его радостный мальчик и протянул просителю.

На лице того при виде нужной вещи вдруг заиграли бурные эмоции. Оно стало передергиваться, глаза расширяться. Он вытянул руки к чемодану, после чего по всему телу пробежала какая-то рябь, словно это было плохое изображение по телевизору. Ну, когда пропадает канал и остаются прыгающие кривые черно-белые полосы. Шумы, кажется.

Тут мальчик понял, что что-то происходит не то. Он сделал шаг назад к шифоньеру и уперся во что-то спиной. Резко обернулся и отпрыгнул в сторону. За ним стояли двое людей в бордовых балахонах до пола и с капюшонами на головах. Их лиц не было видно, вместо этого зияло только что-то черное и пустое.

– Взять его! – уже грубым голосом, точнее шепотом, приказал домовой, вместо которого на него смотрел уже такой же неизвестный в красном одеянии. Ног его не было видно, балахон просто медленно двигался по воздуху на небольшом расстоянии от пола.

Мальчик почувствовал, как что-то крепкое схватило его под руки, да так, что невозможно было даже пошевелить руками. Оказалось, что по обе стороны от него уже находились те двое. Их рук не было видно, так что оставалось непонятным, чем они держали Диму. Однако хватка их была чудовищной силы. Дима поморщился.

– Вы кто, уважаемые? – почему-то спросил он, глядя на того, кто отдавал приказы.

– Мы слуги его величия, – шепотом, но с заметной ноткой гордости ответил тот, – ты не имел права сюда приходить, ты неверный! – теперь уже с оттенком ненависти выдавил он.

– А что это я неверный? – попытался оправдаться Дима. Часто в моменты опасности он вдруг решал, что все происходящее только сон, а значит и бояться нечего. Такая особенность часто ему помогала в жизни, – вы что, экстремисты, так, может быть, это вы неверные, а не я? – В следующее мгновение он взвыл от сильной боли в руках. Наверное, обиженные его словами, те двое еще сильнее сжали свои невидимые тиски. – Ну, ну, отпустите, – уже жалобно воскликнул мальчик.

– Ты представитель низшего мира и не имеешь права являться сюда, – заговорил устрашающе медленно, видимо, чтобы мальчик не переспрашивал, третий, – Твой помощник уже наказан.

– Как? – воскликнул мальчик.

– Он заточен в черную башню, он не имел права тащить тебя сюда и быть тобой обнаруженным. Эти принадлежности, – он показал чемодан, который был в его невидимых руках, – никогда не достанутся ему, – при этих словах он кинул его на пол, – твой знакомый навсегда останется здесь заперт, как и все остальные ваши помощники. Плохо мы их значит спрятали, – он взглянул на чемодан. Вернее, как было сказано, у них отсутствовали лица, поэтому просто повернул голову в сторону других. Тут же поднялся непонятно откуда взявшийся ветер. Он все усиливался. Одежды у слуг Злодыки начали шевелиться. Потом ветер превратился в темную воронку, которая накрыла чемодан. Вот он уже завертелся все быстрее и быстрее. Потом мальчик заметил, как стало летать все, что было внутри: ключи, книжка и фотографии.

Главный слуга некоторое время смотрел на все происходящее, потом опустил голову. В это мгновение вихрь разлетелся по всей комнате и сверкнул желтым свечением. Принадлежностей, как и чемодана, больше не было видно. Потом стало тихо.

– Все, – сказал главный, – теперь их никто не сможет найти. – Он как бы посмотрел на ошарашенного всем происходящим мальчика. – А ты отправишься с нами в замок.

– К Злодыке? – вырвалось у Димы.

– Замолчи, – перебил его говорящий слуга, – не смей произносить его имя своим неверным языком. Да, ты отправишься прямиком к нему. Именно вы, живые, поддерживаете его силы, ваша энергия. Ее он употребляет так же, как вы пищу. Все здесь держится благодаря ему.

– Так этот же мир – копия нашего, все, что строим мы, появляется здесь, – не выдержав, теперь уже перебил мальчик, – поэтому все держится благодаря нам. Разве не так?

– Молчи, презренный! – выкрикнул устрашающим грубым шёпотом тот, – скоро узнаешь, как … – он засмеялся, хотя это больше было похоже на покашливание, подняв к потолку голову.

В это время на стене стал появляться большой, от пола до потолка, полукруг. Вскоре он залился синим светом. Поверхность его напоминала жидкость, которая слегка дрожала. Этакая огромная ванна, или джакузи, только вмонтированная в стену, и вода не выливалась.

Понимая, что сейчас его впихнут в этот портал, (ну а как еще можно было его назвать?) Дима решил во что бы то ни стало потянуть время, пока можно будет найти какие-то пути для спасения.

– Подождите! – крикнул он, – А вы получаете зарплату за свою работу?

Красный капюшон повернулся к мальчику и замер. Наверное, пытаясь понять вопрос Димы.

– У нас здесь другие ценности, – сказал он, объясняя глупому и ничего не знающему ребенку, – мы живем за счет силы и энергии великого Злодыки. Все здесь держится благодаря…

– Да я это уже слышал, – перебил его Дима, – а правда, что если бы мой домовой смог открыть все двери и выйти наружу, он бы стал свободным?

– Ха-ха-ха, – снова засмеялся тот, – это невозможно, даже если бы он сумел открыть эту дверь, то замок на зеркале не выпустил бы его. Даже если бы он и прошел это, то собака уж точно не даст ему выйти. Они только думают, что это возможно, но все ошибаются. Эти ваши помощники, они такие примитивные существа. Зачем они только вам помогают – не могу понять? Но чтобы вы стали служить им, это уже совсем невозможно.

– Так нет же, мне интересно, если бы он вышел, ну, теоретически просто, он бы стал свободным?

– Да, только этого не может быть, никогда не было и не будет, – сказал тот. Причем ему явно начинало нравиться разговаривать с мальчиком и доказывать ему свою правоту, пугать его и показывать свое превосходство. – Раньше, до того, как мы захватили этот мир, они были свободные, делали, что хотели. Но Злодыка поставил этому конец. Если уж они так дружны с вами, то пусть и поставляют нам вас. Ваша энергия очень полезная. Помощники и сами не догадываются, что мы знаем обо всем, что тут происходит, о чем они говорят и думают. Это они не могут теперь общаться друг с другом и делиться новостями. Да, полностью закрыть их мы тоже не можем, все же законы мира таковы, поэтому и придумали эти принадлежности. Раскрой все секреты и иди. Только это невозмож…

– Да я и это давно понял, – перебил Дима, – значит вы ждете, чтобы домовые ошиблись и были обнаружены нами. Тогда они вынуждены брать нас сюда. Зачем?

– Потому, что мы знаем, и слышим, и видим все в обоих мирах. Единственное место, к которому мы не имеем доступа, – эти запертые комнаты. – Он снова рассмеялся, – конечно же, это не так, от нас ничего невозможно утаить. Ладно, ты уже понял, что мы всесильные, этого достаточно, пойдем. – он кивнул помощникам, и те начали двигать мальчика к порталу.

– Тр-тр-тр, у меня к вам предложение! – снова взвизгнул тот, и процессия остановилась, – очень выгодное.

Главарь смотрел на мальчика и ждал. Вот только Диме совершенно ничего не лезло в голову. Не было никаких мыслей. А нужно было что-то придумать, чтобы еще хоть немного задержать этих «верных».

– Что ты хотел сказать? – не выдержав ожидания, спросил вскоре слуга, – там, он кивнул в сторону перевернутого таза, у тебя уже не будет возможности говорить.

– А давайте дружить семьями, – ответил неуверенно Дима. Он прекрасно понимал, что это предложение было самым бредовым, что можно было бы сказать в данной ситуации. Просто что-то говорить было необходимо, а ни слов, ни мыслей не было.

Главный страж молчал, он окинул мальчика безликим взглядом с ног до головы.

– У нас нет семей и не было, да и не может быть, – наконец ответил он, – они нам просто не нужны, все мы индивидуальны, – он посмотрел в сторону, подбирая слова, – да и в любом случае дружить с неверными – это ниже нашего достоинства. Вы просто еда для нас, ею и останетесь. Хватит отвлекать меня разговорами и…

Он снова не договорил, но только Дима был тут ни при чем. Почти. По комнате разлетелись оглушительные раскаты тяжелого рока. Так как телефон, где и сработал будильник, находился у Димы в кармане брюк, то первыми от него отскочили конвоиры в красных формах. Они отстранились, отпустив руки мальчика, и начали пятиться в разные стороны. Ведущий слуга Злодыки резко обернулся и тоже стал медленно ползти назад, то есть к своему порталу. Правда про существование его в тот момент он, скорее всего, забыл, так как, сделав пару шагов, сам попал в него, в падении, пытаясь ухватиться за края, он еще что-то крикнул и исчез в синей пленке. Только видно было, как подпрыгнул его балахон, показывая все содержимое. А именно – черную пустоту. Двое других забились в углы комнаты и бочком, медленно двигались тоже к дыре в стене.

А вот Дима не испугался, он наоборот глубока вздохнул и с улыбкой смотрел на необычные передвижения незваных гостей. Вскоре оставшиеся в комнате все же придвинулись к отверстию и быстро, словно за ними кто-то гнался, одновременно прыгнули. Столкнулись правда при входе, но с трудом все же пролезли и быстро пропали.

Мальчик же, проводив их веселым взглядом, повернулся к шифоньеру и, напевая песню, рингтон из которой и спас его, шагнул в него и тоже пропал.

Снова раздался грохот, и мальчик с орущим телефоном в кармане, запнувшись о что-то, вывалился из шкафа. При этом сорванный с вешалки пиджак отлетел куда-то на кровать. На лету от него отвалились металлические плечики, которые, сделав небольшую дугу в воздухе, угодили точно в светящуюся лампочку, при этом, конечно, разбив ее. Посыпались искры, и раздался топот за дверью.

Вскоре дверь распахнулась и в свете луны Дима увидел родителей. Папа судорожно щелкал включателем, но свет все отказывался зажигаться. То, что лампа была разбита, сразу увидеть не получалось, поэтому он какое-то время верил в успех своего действия.

– Там нет лампы, – поднимаясь и пытаясь придать голосу спокойную интонацию, проговорил Дима.

Вскоре родители и без света привыкли к полумраку комнаты и стали все различать. Они вдвоем, запинаясь о разбросанные вещи, подошли к сыну.

– Ну что еще случилось, – сказал растерянно, сдерживая эмоции, отец, снова шкаф помешал? Надо его к чертям утащить отсюда, а то он все время с тобой сталкивается.

– Ты в нем хочешь спать что ли, лечь или что? – спросила осторожно мама, – или ты запнулся о вещи, надо было мне их сразу подобрать.

– Ну ты же не знала, что Дима снова начнет ходить тут, вместо того, чтобы спать спокойно, да и нам позволить, – попытался ее успокоить муж.

– Да нет, ничего такого, – промямлил Дима, он не знал, что ответить на все это.

– А где твой чемодан? – спросил папа, – или в этот раз ты решил его в шифоньерное путешествие не брать? – он всматривался в пол комнаты в поисках черной коробки. – А лампочку зачем разбил? Это энергосберегающая была, дорогая в общем-то, с твоей зарплаты высчитаем, – с наигранным недовольством, сквозь улыбку добавил он.

– Нет чемодана… – ответил на первый вопрос сын, – да при чем тут он, давайте спать, все хорошо! – закончил уже ободряюще он.

– Нет – отрезала мама, – теперь ты разденешься и ляжешь при нас. Мы никуда не уйдем, да, папа? – она повернулась к мужу.

– Да, дорогая, – как-то уже не очень разделяюще ее позицию, ответил тот. Наверное, ему тоже нужно было спать, так как уже очень скоро нужно вставать и ехать на работу.

Короче говоря, подгоняемый родителями, Дима быстро разделся. Они в это время собирали и развешивали обратно одежду в шифоньер. Потом Дима лег, а родители пожелали ему спокойной ночи. Прозвучало это как-то бескомпромиссно утвердительно, и они ушли к себе.

Мальчик лежал и смотрел на шифоньер.

– А что, если они вернутся за мной? – думалось ему, – вот придут и заберут меня ночью во сне. Что тогда? Родители проснутся утром, а сына нет, пропал в неизвестном направлении. Хотя нет, по открытым дверкам шкафа они поймут, куда скрылся ребенок. Как тогда меня будут искать? – засыпая, сказал шепотом он и отключился.

Какая странная картина – я стою в поле. Сзади, вдалеке, видны редкие огоньки домов. Как в такую темную ночь кто-то еще может не спать? Впереди совсем ничего не видно. Луна светится, только от нее не исходит ни малейшего света. Она просто висит, словно нарисованная, и все. Как я оказался в поле ночью, ничего не понимаю. Куда идти: обратно, в смысле, к огням, откуда я, вероятно, и пришел, или вперед?

Мальчик потоптался на месте, в нерешительности переминаясь с ноги на ногу. При этом себя он видел раздетым, таким, как лег спать, после ухода родителей.

– Ну тогда понятно, это просто сон, – догадался Дима, и ему сразу же стало легче, – поэтому-то и не холодно здесь совсем, хотя ночи должны быть довольно прохладными в это время года. Все же уже не лето и половина листьев с деревьев осыпалась.

– Но тут совершенно ничего не видно, – Дима прошел несколько шагов вперед, – нет, это движение во мраке не лучший вариант. Вдруг там, впереди, какой-нибудь обрыв? Мне ничего не видно, а поэтому я легко смогу угодить туда. А если там какое-нибудь дерево, то тоже мало приятного, бац и встречусь с ним лбом.

Он снова посмотрел назад. – Так, если там деревня, где и наш должен быть дом, то получается, что я мог оказаться только в поле, которое начиналось по правую сторону от нашего дома. Насколько я помню, там ничего нет, в смысле деревьев, оно просто голое и ровное поле. Скорее всего, пшеницу или то, чем оно было засеяно, уже убрали, и вот я здесь.

Он сделал еще несколько шагов вперед:

– Может, у меня лунатизм, или как оно называется? Когда по ночам ходят, могут даже по проводам, крышам и всяким таким опасным местам. Раньше не замечал у себя таких наклонностей. Нет, подождите, раз я об этом думаю, то значит не могу спать. Или сплю, все же?

Дима покрутился вокруг своей оси, пытаясь вглядываться в черную даль. Однако кроме редких огоньков сзади, где находились дома, ничего видно не было. Он снова потоптался и стал зачем-то растирать руки ладошками. Холодно не было, но стоять раздетым в поле ночью должно быть холодно. Вообще, стоять ночью в поле раздетым должно быть не нормально по определению.

– Да, скорее всего, просто пробежали по коже мурашки. Лучше бы они бежали в сторону дома. Туда, наверное, и надо идти. Если я в этом самом сне был и проснулся, то другого варианта быть не может, надо идти домой. Конечно, придется разбудить родителей. Как же я войду, отец ведь всегда запирается на ночь.

Он снова зачем-то сделал несколько шагов вперед, посмотрел на беззвездное небо и остановился:

– Так, а как же я тогда вышел? Надо было открыть дверь, только тихо. Я и это сделать не смог бы, там огромный крюк, на который запирается дверь в дом, так просто открыть мне бы не удалось. Там нужна недюжая сила, он очень туго открывается и закрывается. Как-то я поиграл с ним, ради интереса. А на второй двери щеколда. Хотя ее открыть было бы не так сложно.

Он снова посмотрел вверх, пытаясь найти хоть одну звезду.

– Но нет, я же во сне был. Ой, все, отстаньте от меня, я домой хочу, не представляю, что тут делать. В общем, если я спал, пришел сюда и проснулся, тогда только идти домой.

С этой мыслью Дима развернулся в сторону огней и попытался сделать шаг к ним. Тут же внезапно все пропало и стало очень светло от яркого солнечного света

4 Поиски «П» и тайны подземелья.

Необычайно яркий свет врывался в комнату через окна. И было не просто очень светло, а еще и невыносимо жарко. Все в комнате словно светилось в ультрафиолете, отражая его. Дима открыл глаза и сразу же перевернулся на другой бок. Его лицо так нагрелось на солнце, что нестерпимо хотелось пить. Получается, что пока он спал, лучи через не задёрнутую занавеску грели его кожу, которая оказалась незакрытой тонким белоснежным покрывалом.

– Надо будет в следующий раз шторы закрыть плотно или под покрывалом спать полностью. Похоже, что наступило бабье лето, только тогда осень становится не по-обычному жаркой. В это время ее совсем не смущают пожелтевшие листья. Лето словно пытается повернуть время вспять. Только ничего из этого не получится дельного, все равно придет зима… Так что единственное, что сделало это невыносимо-яркое не по-осеннему солнце, это только меня разбудило, – подумал еще сонный мальчик и все же сел на кровати.

Мамы нигде слышно не было, ну мало ли где она может быть. Дима наконец встал и оделся. Что снилось, он не помнил, да и, похоже, забыл о ночном противостоянии и необыкновенном спасении с помощью гаджета. Хотя, по мере того, как он все больше просыпался, туман понемногу рассеивался и воспоминания оживали.

– Точно, – шепотом крикнул он, – это сон был или нет? Помню, что меня накануне ночью чуть было не затащили эти безногие в дыру в стене. Все словно бы не со мной было, – он взялся руками за виски, пытаясь вернуть яркость тех событий, – не помню. Короче, – сказал он, уже проходя на кухню к умывальнику, – в следующий раз, если что-то такое случится, обязательно запишу все в тетрадь с пометкой: «Это было на самом деле».

Дима умылся и, походив немного по кухне и поискав за окном маму, все же сел за стол. Завтрак был прикрыт кухонным полотенцем. Было там три вареных яйца всмятку. То, что именно всмятку, Дима не сомневался, так как только такие яйца он любил, и мама это прекрасно знала. Было там еще несколько тостов из деревенского хлеба, что-то в чашечке и стакан, до верху наполненный молоком.

Получается, что мама уже сходила куда-то в деревне и нашла, где можно купить молочко. – Здорово, – думал, жуя, он. Быстро поел, как мог прибрал следы своего маленького пиршества и пошел снова в свою комнату.

В это время в дом зашла мама, она поинтересовалась у сына, позавтракал ли он, выспался ли, и все в этом духе. Оказалось, что она действительно утром сходила за молоком. Где самое хорошее и дешевое можно достать, ей вчера сказали в школе. Так же вчера она поинтересовалась, у кого можно купить мясо, ей ответили, и вот сейчас она как раз вернулась с полной сумкой говяжьей вырезки.

Дима сидел на кровати и слушал маму, сам он смотрел то в окно, то на стол, где были разбросаны тетрадки и другие школьные принадлежности. Однако их вид не побудил ученика к каким-либо действиям. С гораздо большим интересом Дима перевел взгляд на шифоньер. Нет, снова думать и вспоминать ему сейчас не хотелось. Все само всплывет в памяти, если нужно, – решил он и опустил взгляд на пол.

– Что это? – задумчиво проговорил шепотом он. С кухни отозвалась мама, решив, что сын что-то спрашивает у нее. Объяснив, что вопрос не был адресован никому, он встал и подошел к шифоньеру. Внимание его привлекла маленькая бумажка, вся помятая, оторванная непонятно откуда, но по кривым краям было понятно, что откуда-то ее очень неаккуратно вырвали. Дима поднял находку.

Найденный клочок бумаги был странного желтоватого цвета, но это явно являлся не родной ее цвет, а скорее всего, потемнела бумажка от времени. Дима поднес листочек ближе к глазам и попытался прочитать что-то мелко накарябанное на ней. Надпись была, но почерк точно принадлежал человеку, не очень дружащему с письмом. Вскоре, прищуриваясь и приближая бумажку почти к носу, он смог прочитать, что именно было на ней написано пером. Причем буквы действительно были выведены чем-то очень похожим на птичье перо и чернила. Частично растекшиеся, они гласили: «Найди п».

Дима снова прочитал несложный текст, потом еще раз. Что же это может означать? Бумажка лежала прямо возле слегка приоткрытой дверки шифоньера. Причем то, что она приоткрыта, издалека даже было и не заметно, настолько маленькая оказалась щель. Дима всунул в нее палец. Да, немного больше его размера – и все. Затем он с задумчивым видом открыл дверку полностью и заглянул внутрь. Да нет, ничего необычного не было. Покопавшись немного в своих вещах и на всякий случай постукав кулаком по задней стенке шкафа, мальчик закрыл его. Ничего такого там не обнаружено, но вот записка, а это, без сомнения, была именно она и адресована, конечно, ему, откуда-то взялась же.

Дима встал на одно колено и осмотрел пол, где и лежал ранее листочек. Провел по этому месту ладошкой и ощутил что-то колючее. Поднеся пальцы ближе к глазам, он заметил на них несколько хлебных крошек. Затем снова всмотрелся в записку. Была она вся измятая и, – что это, – на одном краю бумага имела несколько маленьких дырочек, словно от зубов или когтей. Дима пожал плечами и решил понюхать находку.

– Мам, – крикнул мальчик, – у нас дома нет мышей, ты не замечала?

– Вообще-то сегодня я нашла на полу на кухне разгрызенный сухарик, – не сразу, но отозвалась мама, голос ее был удивленным, – Похоже, что сегодня нас с приветственным визитом посещали мыши или крысы. Не хотела тебе говорить, вдруг ты боишься, а что случилось? – добавила она.

– Да я что – девочка, мышей бояться, не боюсь, конечно. А до этого ты их не замечала, что ли, здесь?

– Нет, не видела, да и по ночам не скребутся вроде бы. – Она выглянула из-за широко открытой двери. – А почему ты спросил? Что это у тебя в руках?

– Да нет, ничего, просто запах, показалось, в общем, надо будет отца попросить мышеловку сделать, – сказал Дима и повернулся спиной, пряча записку.

Женщина ответила, что уже все сказала отцу еще утром и снова скрылась. – Кстати, – добавила она напоследок, – сегодня на обед будем котлетки с картошкой кушать, как ты любишь!

«Найди п» – снова прочитал он, не реагируя на реплику мамы. Что же это может означать и от кого это послание? Причем буква «п» написана совсем с краю, может быть там было продолжение, только оно не сохранилось. «Найди п», – опят повторил задумчиво он, словно была такая примета, что чем больше раз повторишь то что не понятно, тем быстрее откроется смысл.

Значит, скорее всего, ночью приходила к нам мышка, которая похрустела сухариком и в благодарность оставила мне эту записку, – подумал Дима и наконец перевел взгляд с надписи в окно. – Ну, или она специально приходила, чтобы передать мне это послание, а все остальное просто попутно. Если это так, то единственный, кто мог со мной попытаться связаться подобным образом, – это мой домовой! – вскрикнул мальчик.

– Что говоришь? – отозвалась мама.

– Нет, нет, это я так, – успокоил ее сын.

Тогда что может означать эта странная «П», что же он просит меня найти. – Мальчик снова уставился в бумажку, и смотрел так пристально, словно пытался загипнотизировать ее. – Может быть, пулемет! Да нет, причем тут оружие? А возможно «П» – это пирожок. Конечно, он же находится в башне или где-то там еще, короче, в заточении. Так мне сказали добрые любители красных одежд, – Дима улыбнулся, вспоминая их ночной побег. Вряд ли там кормят четыре раза в день, и он просто голоден.

В голове его наконец всплыли недавние события. И теперь он уже не сомневался в реальности их. Неожиданно взгляд его снова упал на дверку шкафа, потом на маленький ключик, что был вставлен в замочную скважину.

– Да, – снова вскрикнул он, – конечно «П» это – принадлежности, – последние слова он уже проговорил тише, но мама все равно снова поинтересовалась из кухни, что сказал ей сын.

– Домовой просит меня найти принадлежности, – думал Дима, уже выходя из дома, – но ведь они разлетелись в том мире черт знает куда. Или нет? То, что находится в пределах комнаты, идентично. Если их спрятали на чердаке здесь, то и из того мира их можно будет достать. Просто мой дружище не мог проникнуть на крышу. Ладно, это не просто понять, лучше оставить свои соображения на потом. Сейчас надо именно найти «П», – вслух сказал Дима, подходя к тому месту, где недавно была приставлена к чердаку лестница.

Однако теперь вместо нее была только одна длинная доска с остатками перекладин. Вторая половина лестницы лежала неподалеку. – Похоже, что она все же развалилась. Значит туда, – он посмотрел вверх, – мне пути пока нет.

Да, а кто сказал, что искать их надо там же? Они явно разлетелись, поддавшись силе того волшебного вихря, куда угодно. Нет, домовой же говорил, что эти самые принадлежности не могут быть за пределами этой территории. – Мальчик огляделся по сторонам, – из его слов можно понять, что территория – это не только пределы дома, пол и чердак. Да, туда явно входит улица, точнее, придомовой участок. То, что за забором, – это уже чужая местность, значит к территории не относится.

Мальчик улыбнулся и в подтверждение своей догадки развел руки в стороны.

– Так это или нет, я не знаю, но хочется верить, что именно так, – думал он, отходя от сломанной лестницы, – теперь мне нужно всего лишь пропахать носом все тут, куда только глаза упадут. Ничего страшного, за несколько дней справлюсь. Надо будет еще лопату взять и поковыряться немного, ну так, чтобы верхний слой почвы снять.

Он почесал в задумчивости голову:

– Вот так задачку ты мне, старик, задал. Ну ничего, ради твоего спасения я все сделаю, что от меня зависит.

Помнится, воронка была такой силы, что все могло разлететься прямо к забору. Раз за его пределы оно не должно попасть, то логично предположить, что именно там все, что нужно, и валяется. Дима довольно быстро, хоть и внимательно всматриваясь под ноги, обошел кругом всего забора по периметру. При этом он старался идти медленно и опирался рукой о заостренные края штакетника.

– Ну вот, – проговорил недовольно Дима, когда оказался на том же месте, откуда начал движение, рассматривая ладонь, – кроме нескольких заноз, ничего найти не удалось. Задача, оказывается, не из легких.

Потом с надеждой посмотрел в сторону закрытой двери, той, что вела на чердак:

– Не, этот путь мы оставим на сладенькое. Считается, что молния в одно и то же место два раза не бьет, но все же хочется надеяться, что чемодан с содержимым снова может оказаться там. Такой подарок судьбы или еще кого-нибудь там…

Затем взгляд его упал на сарай.

– А давай я теперь там посмотрю, – подумал Дима уже по пути к деревянной постройке с дыркой в стене. – Помнится там были гвоздики, вбитые в стену. Вот, логично было бы предположить, что именно на одном из них и висит моя связка ключей.

Внутри все так же на полу лежала тонким слоем солома, какие-то ненужные старые вещи и другой мусор. Дима быстро подошел к нужной стене и внимательно осмотрел ее. Видно было не так уж хорошо, так как света явно не хватало. Все было в легкой тени. Наверное, поэтому после первого раза Дима снова осмотрел все. Потом еще раз, затем потрогал каждый гвоздик руками. Вдруг глаза его обманывают. Но нет, глаза с руками оказались в хорошем самочувствии и работали в прекрасном тандеме, друг друга не обманули. Ключей не было.

Расстроившись от того, что ожидания оказались обманутыми, Дима громко ухнул, тем самым, выразив недовольство, и пнул рядом находившуюся кучку соломы. Скорее всего, ее намело тут ветром, который свободно гулял повсюду.

– Ай-ай! – крикнул мальчик и поджал ушибленную ногу. На полу, именно в той куче соломы, которую он пнул, оказалось скрыто что-то тяжелое. Слегка прихрамывая, он подошел к уже разрытому месту. Солома, конечно, разлетелась, а на полу лежало, поблескивая, что-то металлическое. Дима поднял это. Всем своим видом находка напоминала довольно массивный круг. – Скорее всего, это была какая-то запчасть от трактора, – подумал он и бросил ненужную штуковину в сторону. Грохнув об пол, та покатилась и, собрав ворох соломинок, остановилась, врезавшись в стену.

Дима подошел к железке и поднял ее. Оказалось, что травинки и другой мусор пристали к ней, потому что их прижимали маленькие гвоздики и другой металлический мусор, что, по-видимому, также был всюду разбросан.

– А, – сказал понимающе мальчик, – так это магнит. – Он еще немного повертел тот в руках, очищая от мусора, – ну тогда ты, может быть, мне когда-нибудь даже и пригодишься. После этого засунул железяку к себе в карман трико, из-за чего, тот заметно стал оттягиваться вниз. Дима повернулся к выходу. – Надо другое место найти для поисков. Можно, конечно, подмести тут все, – он задумался, идея действительно могла бы привести к желаемому успеху. Ладно, – махнул рукой, почему-то подметать совсем не хотелось, – сначала просмотрю все доступные места, а если ничего не найду, то начну уже более серьезно и кропотливо искать. Пока же не стоит тратить время, начинать надо с самого легкого и потом уже углубляться по мере необходимости.

Так он объяснил себе самому свое нежелание. И, похоже, что такое решение Диму вполне удовлетворило, потому что немного, словно играя, он попрыгал, придерживая рукой карман, затем, отпрыгнул в сторону и шаркнул подошвой ботинка по новой, почти не выделявшейся кучке соломы. В последний момент Дима решил, что не стоит бить по ней носком, вот что значит опыт прошлых неприятностей. Нога что-то задела, и комок покатился к стене, оставляя чистый след на дощатом полу. По дороге все, что прикрывало это сверху, разлетелось, и к стене доехала уже знакомая Диме зеленоватая книга.

– Ой-е, – крикнул мальчик, еще не до конца веря в то, что он наконец нашел нужное, подбежав к ней. – Это точно она, – он вертел в руках, разглядывая и радуясь, находке, потом полистал, глядя на потемневшие страницы без текста, и даже как в первый раз зачем-то понюхал. – Это точно она! – сказал мальчик с серьезным видом, словно тот первый запах полностью совпал в памяти с нынешним.