Читать книгу Один лишь миг - Мишель О’Конел - Страница 1

Мы никогда с ним нормально не разговаривали, каждый раз при встрече награждая друг друга ненавистными взглядами, а иногда вообще не обращая внимания, словно чужие люди, случайно ставшие одноклассниками.

– Он снова на тебя смотрит, – прошептала мне на ухо Жанна.

– Пускай, – отмахнулась я и тут же забыла об этом, сосредоточившись на тесте по истории, что уже почти сделала. Осталось только два вопроса, над которыми я зависла надолго, ибо никак не могла вспомнить, несколько дат.

– И долго он будет так пялиться? Мне как-то жутко от этого становиться.

– Не обращай на него внимание, – попросила подругу, не глядя на неё. – Ему скоро надоест. Лучше делай тест. Нам скоро их сдавать.

– Не могу я, пока чувствую, как в двух партах позади нас сидит тип, что неделю назад сломал руку Тимуру. А он у нас был лучшим баскетболистом, его отец звезда бока. И сын унаследовал от своего родителя силу, которой хватит переломить толстое бревно пополам голыми руками, даже не напрягаясь. Вот как такой дрыщ смог сотворить с ним такое? Это же уму не постижимо.

Я оглянулась и поймала насмешливую улыбку того, о ком шла речь. Парень вальяжно расселся на стуле и не сводил с меня глаз, в которых резвились чертята. Он словно знал, что мы говорим о нём и ему это нравиться. Я мысленно пожелала этому придурку удушиться и отвернулась.

– Как же он раздражает, – прошипела я.

– А меня пугает, – призналась Жанна.

– Он только и может, что пугать всех своим видом и угрозами, которые никогда не становятся чем-то больше.

– А разве не он Тимурку в больницу отправил?

– Ты это своими глазами видела?

О травме Магомаева мы узнали, когда в класс ворвался Лёха Юрин. Парень рассказал о драке между Тимуром и Даниилом, которые сцепились друг с другом, как собаки, не поделившие кость между собой. В итоге Даниил одержал вверх, подставил Тиму подножку и тот кубарем слетел вниз по лестнице.

Я не могла поверить в услышанное, так как никогда ещё не видела, чтобы Данил причинял кому-то физическую боль. Возможно, Лёша не так всё понял, или просто придумал эту историю для того, чтобы насолить Дану за его частые насмешки. Но никто не стал разбираться кто прав. Если говорят, что Данил спустил Тима с лестницы намеренно, то значит это правда и ему следует принять наказание. Я посчитала это не справедливым, поэтому встала на защиту того, кого привыкла считать своим врагом. Этого от себя я никак не ожидала, но отступать было не в моих правилах.

– Кто, помимо Юрина, видел, что здесь происходит? – спросила я у всех собравшихся в коридоре, но никто не вышел вперёд. – Тогда как вы можете утверждать, что Данил виноват в случившемся?

– Но ведь он терпеть не может Тимура и поэтому затеял драку, в которой тот пострадал, – сказал кто-то.

– Значит, ты уверен, что первым махать кулаками начал Данил? – нахмурившись, спросила я того, кто оказался самым смелым, хотя и не видела кто это, – А тебе не могло прийти в голову, что он защищался и тот, кого следует винить, сейчас отлёживается в больнице и радуется, что никто и не подумает на него? – выходила я из себя.

– А разве не очевидно? Данил никого ненавидит. Он никому ничего хорошего не сделал. Только портит всё и мешает всех с грязью. Ему нет дела до чувств других. Только о своих и думает.

Всё, что говорил этот парень, была чистая правда. Данил Яковлев – тот, кому не следует верить, ибо он, не раздумывая, тебя предаст. Для него не существует понятие о чести, а так же он не ведает, что значит дружба, и тем более любовь. Жестокий, самовлюблённый эгоист. Но тогда почему я его защищаю? Не могла промолчать и спокойно постоять в сторонке? Зачем пытаться оправдать того, кто никогда не сделает для меня того же самого?

– Он ведь даже тебе спасибо не скажет за твои старания. Примет как должное, – пытался убедить меня тот же невидимый парень.

Я, вместо того чтобы прислушаться к его словам, повернулась лицом к лестнице и подняла голову, вглядываясь в холодные глаза Данила и пытаясь найти хоть что-то в их глубине. Но ничего разглядеть не получилось. Он словно возвёл вокруг себя стену. Толстую и ничем не пробиваемую.

– Данил, что случилось на самом деле? – спросила я и стала ждать ответ.

Вокруг стало так тихо, что можно было услышать, как бьётся сердце каждого здесь стоящего человека.

Данил молчал, и я начала терять надежду в свою правоту. Вот какого чёрта я решилась на такой шаг?! Чтобы выставить себя посмешищем перед всеми? Или просто захотелось поиграть в героя? Какая к чёрту справедливость, когда дело касается Яковлева Данила – человека, что палец о палец не ударит, чтобы спасти чью-нибудь задницу?

На моё плечо опустилась чья-та большая рука. Я немного повернула голову и увидела нашего директора, что тяжело вздохнул и покачал головой. Так он давал мне понять, что ничего не выйдет. Волк так и останется волком, даже если надеть на него ошейник и назвать собакой.

– Яковлев, ты не ведаешь, что творишь, не умеешь держать себя в руках, поэтому пока не научишься сдерживать свой гнев, лучшим решением будет, отстранить тебя от занятий на две недели. – Голос Павла Анатольевича был грозным. Директор смотрел прямо в глаза Данила и, мне показалось, что ему удалось немного повредить его невидимый барьер. Ибо парень заскрежетал зубами. В глазах его пронеслась эмоция, но я не успела понять какая. Слишком быстро она исчезла.

Даниил, наконец, спустился по лестнице, накинув капюшон толстовки на голову, скрывая ото всех своё лицо, и засунув руки в карманы потёртых джинс. Он ни на кого не обращал внимания и не пытался что-либо сказать в своё оправдание.

Значит, не говорило ли это о том, что он всё-таки виновен в случившемся? И он принимает это? Ведь никогда он ещё не поднимал ни на кого руку. Жалил только словами, и доводил всех из себя, просто не так посмотрев. Возможно, Тимур не стерпел и решил показать Яковлеву место, где тому надлежало находиться. Только всё хорошенько не обдумал, решив сделать это спонтанно. И в конечном итоге всё закончилось травмой.