Читать книгу К чёрту всё - Миши Хугинимунин - Страница 1

Эта книга никому не посвящается. И если ты хочешь окунуться с головой в сложные литературные сплетения, в смысловые нагрузки или экзистенциализм, то закрой эту книгу. Тут ты не найдешь ничего подобного. Красные шторы, которые символизируют революцию – это не про меня. Это просто книга. О простом парне из города «N» (Всегда мечтал употребить подобный вариант). Без поучений и нравоучений, без советов, просто расскажу, как оно бывает, когда ты проживаешь жизнь. По большей степени это все для меня самого, вряд ли кто-то еще прочтет эти буквы в таком порядке. Я, как вы поняли или не поняли, не писатель, я обычный человек без литературных причуд, если таковые имеются, конечно.

Пожалуй, пора приступить к повествованию. (В обычной жизни я бы сказал: «Погнали», но давайте хоть чуть-чуть придерживаться правилам письма, хотя кто сказал, что они есть).

Погнали.

Здесь должна быть мудрая цитата философа, но её нет.

Глава 1

День начинается

Нахер весь этот гребанный мир. Мусор, который в нем, его не сжечь, не закопать, не переработать, он в нас или мы внутри него…В конечном итоге это не имеет значение. Ты становишься частью того, в чем утопаешь каждый день.

Я размышляю так и, пожалуй, пусть таковым и останется. Можно много писать и говорить о мире, добре, зле, справедливости, но какой в этом толк, если ты ни черта в этом не разбираешься. Если вы можете дать точный ответ хоть на один из вышеперечисленных терминов, слов (Называйте их как хотите), поздравляю, вы – сумасшедший.

Двадцатый год начался не очень, ну вы сами знайте: Сначала Трамп начудил, потом коронавирус, какие-то взрывы, метеориты, которые так норовят пролететь мимо и, надо сказать, пролетают, Каждый год происходит в космосе что-то масштабное, что-то такое, что происходит раз в сто лет и, забавно, каждый раз всем пофиг.

Заметил, что люди, в целом, неспособны мыслить в пределах дальше своего комфорта, они имеют право. За это никого осуждать нельзя. Да и вообще бросьте осуждать, не благородное это дело. Как там у Скриптонита в песни поётся «Разговоры это просто трата времени».

Да, тут будут отсылки к нашему реальному миру, я не хочу писать надуманное, притянутое за уши, что-то, что, иногда, так нужно человеку, но совсем неправда. Это успеем, чудесных вещей хватает и без фантазии, если хорошо приглядеться.

Вот к таким размышлениям я прихожу каждую ночь, сижу и залипаю. Каждая мелочь, шум, слово, остаётся во мне в течении дня, порой удачного, порой не очень. Решил, что лучше буду записывать всё, что я пропускаю сквозь себя, вдруг поможет, но…отчего, я не знаю.

Чувствую, что нуждаюсь в этом. Быть может, вам будет интересно, но скорее нет, чем да, что приводит меня к подобным мыслям.

Как-то меня спросили: «Эй, какой самый счастливый день в твоей жизни?» Я не смог вспомнить. Стало страшно.

__________________________________________________________________

– Ты уволен – сказал мне душный тип, похожий на какого-нибудь противного полицейского из американских фильмов, который обязательно окажется предателем, – уходи.

–Что? Почему?

– Не знаю, ты мне не нравишься.

Я сжал губы так, что со стороны, наверное, они превратились в сморщенный изюм, и показал ему средний палец, после чего вышел, не хлопнув дверью.

Внутри себя, мысленно, я – то я хлопнул, да так хлопнул, что стены развалились и эту свинку пэппу (Так я называл начальника. Потому что похож), от которого пахло дешевым одеколоном в вперемешку с потом, завалило обломками потолка, но снаружи я воплощение гармонии. Снаружи меня ничем не взять.

Нельзя хлопать дверью в такие моменты, думал я про себя, пока выходил из этой богом забытой компании по продаже офисных помещений. Работа, надо сказать, не была пыльной. Никто не хотел покупать эти помещения. Так что я не особо и утруждал себя этим занятием. Нельзя хлопать. Примите за правило. Иначе человек подумает, что тронул вас за живое и останется этим доволен и счастлив. Нужно уметь все перетерпеть с достоинством, чего бы это нам не стоило. Там, где зверь умрет, человек выживет.

__________________________________________________________________

В баре часом позже

Уволенный, и не сильно расстроенный, я пришел в клуб на открытый микрофон, чтобы проверить свой материал. После хорошего выступления мне становилось куда лучше, начинал больше говорить, шутить, глаза были живыми, будто и не видели всего того сумасшествия, что снаружи. Крутое ощущения. Мне нравится. В первые минуты этого окрыляющего момента, момента свободы и чувства, что ты-живой, меня было не узнать, но потом приходилось снова окунаться в жизнь со всеми ее проблемами, заботами.

– Привет, Дора, – сказал я с улыбкой и немного её приобнял, – Написала что-нибудь новое?

– Да. – Отреагировала энергично Дора, – но очень уж волнуюсь, что у тебя?

– Меня уволили.

– ужас!

– Я бы так не считал.

– За что?

Стоит сказать, что ей и правда было не безразлично, она воспринимала это близко к сердцу, такой вот человек. Я советовал ей придерживаться в этом взгляде на жизнь Ремарка, но все бес толку.

– Пеппа особо этого не объяснил, да и какая разница, никакая потеря не стоит громких слов, ну, почти.

– Ты лучше – продолжил я – перестань трястись как больная, не первый раз уже и, я уверен, все снова пройдет хорошо. Вон посмотри на этого парня…

Дора посмотрели на сцену. Там шло откровенно ужасное выступление какого-то новенького, который никогда больше не появится в этом баре. Он был из категории «Все же так делают». Очень многие, вроде этого парня, приходят сюда, позорятся и уходят, я был уверен в этом и сейчас, и еще ни разу не ошибся. Таких людей у меня получается видеть насквозь, да и вообще я к каждому отношусь с предостережением, это даёт время обдумать кто перед тобой.

… – Вот он, действительно, плох.

– Дурак – резко ответила Дора и улыбнулась. Она знала, что я не злой, но зачем-то бываю таким.

Выступил я хорошо и, как вы уже знайте, был этому рад.

__________________________________________________________________

Добрался до дома

– Я пришёл, мам.

– Мой руки и кушать.

Отлично. Единственное, что я ел сегодня утром это боксмасетр из KFS, на нём не так легко протянуть 12 часов.

Маму я очень люблю, несмотря на все наши разногласия ( она меня совершенно ни в чем не поддерживает, но делает это так изящно, что мне кажется будто это я её просто не посвящаю в дела своей жизни) Она потрясающая женщина и в этом сомнений быть не могло. Когда у других было плохо, у нас дома всегда было хорошо, а ведь она была одна, нас же, трое: я, старшие брат и сестра. Мама считала, что мне нужно стать серьезнее и просто найти хорошую работу, а там все наладится, в её словах была железная логика, но не более.

– Как твой день? – спросила она пока накладывала мне какой-то суп.

– Да нормально. Уволили.

– Опять?

Она совершенно не удивилась.

– Опять.

– что на этот раз? Снова послал жену начальника?

– Нет.

– Вылил кока колу на костюм начальника?

– Нет, сказал, что я просто не нравлюсь ему.

– А, ну ясно.

– Ага.

Прекрасная беседа.

И вот ночь, мысли в голове не утихают. Начальник, увольнение, стендап, мама. Часто думаю о ней, думаю, что будет со мной, когда её не станет. Я сломаюсь. Интересно, а знать заранее, что ты сломаешься это нормально? Может я псих? К сожалению, нет.

Времена меня посещает предчувствие, такое, что скоро что-то должно произойти, но я точно не знаю, что. Не может же все идти вечно вот так, как идет. В конце концов все меняется.

Я не перестаю думать, почему я не могу вспомнить самого счастливого дня в моей жизни. Неужели его нет, неужели я несчастлив. Да, порой один вопрос способен перевернуть твой мир с ног на голову. И как же тяжело оставаться вверх тормашками без ответа. Что мы за существа такие-люди. Сами себе вопросы задаём и сами себе ответить не можем. Величайшая глупость, к которой я когда-нибудь приду. Рано или поздно мы все куда-нибудь приходим. Разница лишь в том, туда ли куда хотели.

Я так и просидел всю ночь, лёг спать утром.

Глава 2

Выше плинтуса, ниже неба

Я пришел на встречу с Лизой в очень уютную кофейню в центре города. Тут был хороший кофе, особенно «Сибирский Раф». А ещё здесь было тихо, тишина меня очень привлекает своим раздумчивым молчанием. В ней можно утонуть, и я делал это с удовольствием.

– Я тебя бросаю.

– что? Поему? (Хотя я не особо удивлён)

– Потому что я не знаю, что дальше, понимаешь, я не вижу будущего.

– Ну никто его не видит, в этом и прелесть будущего.

– Нет, хватит, я так не могу – сказала Лиз, опустив глаза. – Мы вместе уже сколько, два года, и что ты вынес из отношений, к чему пришёл?!

Немного помолчав, я сказал:

– Я понимаю, но я не хочу расставаться с тобой. Просто дай мне немного времени и, обещаю, у нас всё наладится, всегда нужно немного времени.

Нет! Прощай.

Лиза была расстроена. Видно, она долго готовилось к этому шагу, она не хотела меня слушать, знала, что я смогу переубедить её. Лиз хороша собой, стройна, Точные и женственные черты лица напоминал идеальный портрет прямыми линиями. В ней было что-то, чего я не смогу уловить, не смог оценить с достоинством. Уходя из кофейни, моя счастливая жизнь громко хлопнула дверью, обернулись все. Я знал, ей больно. Я понимал, она меня любит.

Остальные два часа я бродил по городу. Просто ходил. Сначала пытался осознать, что же со мной не так, а потом просто в глухом и пустом пространстве самого себя шёл, и ни о чём не мог размышлять. Знайте как бывает, когда в голове пустота и ты можешь пройти многие и многие километры? Прекрасное мгновение, но приводит к нему всегда печальное событие. Счастливым всегда есть о чём подумать. Иногда мне кажется, что я просто оторванный от мира, что вокруг что-то идёт мимо тебя и ты полный тупица не можешь врубиться, что же. Хочется, чтобы ко мне подошел Среда в туалете и сказал, «Эй, я тебя искал, ты мне нужен, пошли пить медовое вино» И я бы пошёл.

Часто, гуляя по одному и тому же месту, начинаешь замечать новые детали. Памятник Ленину, в самом центре города, сейчас я заметил, куда-то смотрит, мне стало интересно, есть ли смыл в этом, а потом вспомнил, что в социалистическом государстве находили смысл во всём и, думаю, в этом тоже. Но гуглить я не стал, не та информация, которая сейчас мне так нужна. В конце концов, что бы там не придумали, это памятник и памятником он останется. Хотя могу ответить и без гугла. Смотрит он наверняка в «Светлое будущее». Может в коммунисты податься… Это догадка мне понравилась, за долгое время прогулки я улыбнулся и пошёл дальше в неизвестное будущее.

__________________________________________________________________

А дальше, что?

Очень аккуратно, светя фонариком в айфоне, я вставил ключ в дверную скважину, тихо провернул его два раза и зашёл в дом. Мама спит и очень не хотелось её будить. Сон, это то малое, что нам даётся из приятных вещей. Я не имею право просто так лишать человека этого дара.

В комнате очень светло. Я не мог уснуть. Снова. Интересно как, лунный свет бывает ярче солнечного. Тьма ослепительней света. Да и почему луна всегда олицетворяется чем-то тёмным? Луну мы хотя бы видим. Вот она, каждый раз как на ладони. Всем своим видом говорит: «Ну, смотри, не стесняйся, любуйся, я не прячусь!» И мы смотрим на неё, видим, как она меняет цвет, как избита метеоритами, чёрт возьми мы видим её шрамы. Луна нам доверяет, а мы, как обычно, не ценим это. Нам подавай солнце, ведь солнце греет. Когда солнце в небе, то не страшно. Бред всё это. Если тебе страшно по-настоящему, значит, страшно всегда. Ведь не темнота нас пугает. Нас пугают мысли, которые с наступлением темноты выплывают как гордый парусный корабль, поддуваемый ветром сомнения, и капитан этого корабля видит всё и наступает. Дело не во тьме, дело всегда в нас. Солнце никто из нас не видел так открыто как луну. Оно прячется. Оно наказывает тебя только за попытку взглянуть на его пылающий взгляд, и никогда не показывает свои шрамы. Солнце куда более таинственнее чем луна.

Стало душно и от этого у меня начала болеть голова. Я открыл окно, свежий воздух влетел в комнату как незваный гость и снёс со стола маленькие фигурки «MARVEL и DC». Я не помню, как они стояли. Теперь они будут располагаться в ином порядке. Мне кажется, они устали от этого непостоянства. Тут ни одной моей, все они принадлежат Лиз, и мне нравятся они.

Голова начала проходить. Ветер сделал своё дело, помог мне. Он часто приходил на помощь в моменты, когда ни одна таблетка мне не помогала. На часах было уже 4:36, но спать я не хотел. Единственное, чего мне хотелось это избавиться от этого глупого, чувства, что я что- то упустил, проглядел. Но надо ложиться спать. Я не ценю дары, принадлежащие мне.

__________________________________________________________________

Где-то на улицах города в это же время

– Стой, Дикарь, остановись! – Крикнул Гора.

Повсюду была кровь. Дикарь (Имени не того ни другого не знал никто, они сами не знали имён друг друга) сидел сверху на парнишке и избивал его, не просто избивал, а бил искусно и с наслаждением. К дракам у него был талант, но он не умел останавливаться, а точнее не хотел.

Дикарём его прозвали после того, как он в баре в одиночку перебил восемь человек, чем гордился до самой последней минуты, просто за то, что ему наступили на ногу. И, как сделал бы любой другой нормальный человек, не ушёл из бара, а остался дальше пить и подкатывать ко всем более или менее симпатичным девочкам. Вы могли бы подумать: «А почему его не выгнали?» Просто в ту, побитую им восьмёрку, входили и охранники, так что никто не мог его остановить. Правда позже приехали тридцать богатырей, и наш дикарь еле ноги унёс и оставил пару зубов на танцполе.

– Прекращай. – Грозным, но умеренным тоном сказал гора. – С него хватит.

Гора реально был ГОРА. Я сильно сомневаюсь, что вы видели человека больше во всех смыслах, чем этот Титан. То был исполин ни меньше и не больше, с таким же исполинским сердце внутри. О Горе мало что известно, о его силе ходят лишь легенды. (В кругах, где он обитает, конечно). Например, есть легенда, что гора как-то, Бог знает зачем, сел на своего недруга за то, что тот плохо выразился толи о маме, толе о бабушке нашего с вами великана и, не вставал, пока тот не спустил последний дух. Легенда, конечно, шуточная, наверное. Но глядя на него спокойно в это веришь

Дикарь послушался и наконец встал с полуживого парнишки. Дикарь был не высоко роста и худощавого телосложения, (откуда в нём столько силы не знал никто) поэтому он никогда не стоял сильно близкой с Горой, в противном случае он превращался в хоббита.

– Что такое, Гора, я только начал. – Задыхаясь произнес Дикарь.

– Завязывай, бери то, зачем мы сюда пришли и валим нахрен отсюда.

Дикарь перешагнул тело, с которого только что встал, подошел к столу, – они? – решил уточнить и показал на папку с документами. С руки капнула свежая кровь.

– Они, – отозвался напарник. – Теперь уходим!

Оба надели комбинезоны, обычно в таких ходят строители или кто-то вроде, и вышли через чёрный вход загородного дома. Сели в старенькую «Mazda» и были таковы.

В папке, которую они, по их мнению, безупречно и тихо изъяли у прошлого владельца, было нечто важное. Но они, как обычно, не знали, что, они как мандалорцы (Так они себя и называли в шутку). Никогда не интересовались заданиями, но и слишком сложных не брали. Вы должны понять, это не наёмные убийцы или профессиональные разведчики, это просто ребята, которым позарез как нужны деньги.

В машине играла AC/DС «Back in black». Дикарь пил пиво, Гора за рулём. Дикарь не умел ездить на машине, как- то он хотел сдать на права, но не задалось. Избил полицейского за то, что тот во время вождения сделал ему неверное замечание (По мнению дикаря конечно) и загремел на 1,5 года. Ему тогда очень повезло. Судьёй на это дело назначали его двоюродную тётушку, не то, чтобы она любила его, но уважала маму Дикаря. И ненавидела избитого полицейского, который оказался её бывшим.

Они завернули за угол Проспекта и оказались в узких улочках, где было сложно проехать. Припарковав машину за мусорным баком, Дикарь и Гора вошли через задний вход старого кинотеатра, там их встретили и проводили в кабинет. Пока они шли Гора шепнул Дикарю:

– Говорить буду я.

– Конечно. – с серьезным выражением лица отозвался второй.

В кабинете никого не было. Это был уютный кабинете, в котором, явно, хозяин проводит больше времени чем дома. Всё выдержано в одном цвете, абсолютный порядок и…аромат, смутил их обоих, ни у кого не пахнет в кабинете хризантемами. Особенно если ты замышляешь отнюдь не добрыми делами.

– Вы задержались, – произнёс женский голос.

– Да… – начал было Гора, но тут его перебил его товарищ.

– …Мы просто заблудились – сказал Дикарь и спрятал разбитые руки в карманы. – Не сразу нашли это здание.

– В центре города? – Переспросил женский голос. В кабинете все также никого не было.

– Ну знайте ли, мы тут бываем редко, – сказал Дикарь. Больше такого не повторится.

Из дальней комнаты кабинета вышла Лиз:

– не повторится, что? – переспросила она. – Избиение, которое вы устроили! Было сказано сделать всё тихо!

Гора передал ей папку.

– Извините, сказал он, – покосившись на Дикаря. – Больше не повторится.

Лиз была не в себе, она явно очень рассержена и от этого её скулы стали еще острее, еще более выразительными были глаза, синие, ледяные глаза. Это одновременно и пугало, и завораживало.

– Значит так, – отрезала Лиз. – Вы должны избавиться от машины, вас засекли камеры, что касается избитого парня, то с ним уже всё решили.

Лиз достала документы из папки, сфотографировала их и передала Дикарю.

– Это сожжёте. После того как всё сделайте, снова ко мне. Есть дело. Только, прошу вас, – В ней пробудился очень тонкий и нежный голос, которого парни ни разу от неё не слышали, – не накосячьте.

– Ха. – Выдал Дикарь. – Всё сделаем, пошли дружище!

Гора закатил глаза и вышел за Дикарём.

__________________________________________________________________

По дороге к реке

– А я уже почти привык к нашей машине. Чёрт бы её побрал, как она всё узнаёт! – Попивая пиво ругался Дикарь.

– Спокойно, какая разница, ведь мы, кажется легко отделались. Видимо, какое- то важное дело будет, раз она решила спустить на тормоза твой сегодняшний косяк.

– Мой? – Уточнил Дикарь.

–А то чей же, это не я избивал пол часа парнишку просто так.

– Наш.

– Твой.

– Наш, мы же команда.

– Ой, да заткнись ты уже. – Обронил Гора. – И свернул на старую, заросшую бурьяном, лесную дорогу. – Нам сюда.

Они долго ехали по ночному лесу в полной тишине. Было слышно только сов, да и то где-то далеко. Кажется, что в эту часть на заходит даже ночная живность, может днём тут и полно всяких зверушек, но сейчас тут жутко, не покидает ощущение, что это заколдованное место, из которого нельзя выйти. Гора хорошо знал эти места, Дикарь же тут впервые.

– Это что, – выдал Дикарь, – твоя родина, да, ты тут родился? Я так и знал, что в твоём роду есть медведи. Или там великаны, ну, знаешь, как из скандинавских мифов, ты же наверняка человек только наполовину.

– Помолчи! – Оборвал его Гора. – Дай вспомнить… Ага, теперь направо.

Они свернули еще глубже в лес, дороги тут вообще не было. Никакой. Проехав еще пару минут, у них на глазах открылся потрясающий вид на ночное озеро. Луна была полная и яркая, она отражалась в воде так чисто, можно подумать, что мир перевернулся. Озеро, видно, было совершенно необитаемым. Не единого мусора, ни бычка от сигарет или банки от алкоголя, всё было как, наверное, пятьсот, а может и тысячу лет назад. Так думал дикарь, пока его напарник стоял на краю берега и тыкал палкой в воду, чтобы проверить глубину.

– Какого чёрта ты там делаешь? – крикнул Дикарь.

Кваканье лягушек оглушало и поэтому говорить приходилось громче обычного

– Рыбу ловить собрался – не выдержал Гора. – Выходи из машины, топить здесь будем.

Они вытащили все вещи из машины, которые могли бы их скомпрометировать, налегли ссади, подтолкнули, и автомобиль плюхнулся в озеро. Они ещё несколько минут постояли, чтобы убедится, что машина скрылась из видц.

– Не комфортно как-то – сказал Гора.

Дикарь тем временем уже долго смотрел на луну и произнёс:

– А ведь она всё видела, стоит ей заговорить и сколько всего скроется, оооооо – Протянул он.

– Если она заговорит, то мы все пропали – Серьёзным тоном подтвердил Гора будто бы и в правду в это верил.

Машина медленно, но, верно, шла на дно. Ей уже никто не поможет, не видать ей гладкой дороги и колдобин, никто больше не будет интересоваться о качестве масла или количестве бензина в баке. Всем плевать. Она тихо скрывалась в необитаемом озере, чтобы стать убежищем для рыбок. Парни внимательно наблюдали. У них ведь тоже была душа.

– А мы ведь также, а, Дикарь? – Чуть ли не шепотом проронил Гора.

– Точно так – Поддакнул его друг. – Точно так. – Я вот чего не понимаю, мы же вот живём, что-то любим – Дикарь осмотрел Гору с ног до головы – Ну, я-то точно. И при этом никогда к этому не стремимся. Мы знаем, что нам нравится. Определённо знаем. И к этому не сложно прийти. Нужно просто, вот прямо сейчас, взять и поехать не к этой стерве, хоть она мне и запала мне в душу, а домой. Собрать все вещи и свалить куда-нибудь в тихие края Норвегии. Где водопады там, природа, я видел на ююбе, безумно красиво. Но нет же, мы почему-то делаем то, что делаем. Почему?

Гора внимательно слушал. Он вообще был очень приятным слушателем, собеседником, человеком. Немного выдержав паузу, он заговорил:

– Потому что не можем иначе. В этом и суть, что всегда есть много дорог, но идёшь ты по одной. Она может быть кровавой, золотой, каменной или радужной, как в твоих скандинавских мифах —Дикарь улыбнулся— но идёшь ты по одной. Знаешь сколько бы я отдал, чтобы идти по другой, многое бы, очень многое, дружище. Но я выбрал этот путь, путь, где я с тобой, в лесу, и смотрю как тонет машина, потому что сейчас так, потом будет по-другому. А раз мы уж начали это дело, то не стоит и думать о Норвегии. Нужно его закончить.

Машина ушла на дно. Всё стало как раньше. Полная луна над озером добавила в свой список эту ночь, а на берегу два заблудившихся человека, кажется, пытаются найтись.

Они пошли прочь от озера по той же дороге, как вдруг до Дикаря дошло:

– Эй, а как мы деберемся до Лиз? Машину-то мы утопли!

– Не волнуйся – с улыбкой успокоил его Гора. – со мной не пропадешь.

Они резко свернули с дороги (хотя её там не было) и пошли бодрым шагом по дебрям

– Какого хрена, здоровяк – Не довольно бормотал Дикарь. – не хочу схватить клеща и сдохнуть прям здесь. Богом клянусь, я тогда на тебя натравлю этих клещей!

– Да заткнись ты хоть раз в жизни, немного осталось.

Гора был в лесу как рыба в воде. Кажется, что он сам весь этот лес посадил и запомнил каждое дерево в нём.

– Пришли! – воскликнул он и начал разбирать ветки, которые огромной кучей лежал на чём-то массивном.

– Ааааа! – протянул снова Дикарь. – Это твоя берлога, я понял, ты решил пригласить меня к себе домой, но знаешь, что, давай-ка в другой раз!

Гора молчал и даже не обращал внимания на нытьё. Он уже почти закончил разбрасывать ветки.

– Вот, ага, какая красотка!

Дикарь сначала онемел…Потом начал кричать.

– Твою мать, Гора, да ты издеваешься! запорожец?! Красный запорожец?! Ты год видел вообще, нам надо быть незаметными, а запорожец, запорожец, это —он набрал воздуха по больше— хрень и при этом очень заметная хрень! О, Боги, лучше бы велик, нет, реально, у тебя тут не завалялось велика?!

–Держи себя в руках, разве ты видишь альтернативу, а, нет, так что заткнись и садись в эту красоточку.

Выхода не было. Остаться в лесу и быть съеденным комарами и клещами перспектива не из лучших. Москвич завёлся с первого раза. Ощущение, что утонувшая мазда возродилась в этом москвиче. Они ехали сквозь дерби леса как на танке, резко и круто свернули на «Дорогу» как тут удар…

Тишина.

На капоте лежал человек. Дикарь закричал;

– Ай – да молодец! Ай – да умница, сбил ведь, красавчик, сбил нахрен человека в гребанном лесу, отлично, работаем без следов, да, Гора? Чё ты встал, валим отсюда, плевать на него!

– Нет – ответил Гора— Нельзя его тут оставлять, не хорошо, забросим его в багажник, а там разберемся.

Она вышли из запорожца (надо заметить на нём ни царапины). Человек был без сознания, лежал на капоте как морская звезда. Гора подошел и потрогал пульс:

–Пульс есть – сказал он.

– Лучше бы не было, закидывай его, твоя косяк, теперь у нас один – один.

Гора закинул незнакомца в багажник, ну как закинул, запихнул как мог. Сбитый бедняга лежал в форме эмбриона (Если вы вдруг не знали: багажник у этого автомобиля находится там, где у современный машин, сейчас, стоит двигатель, то есть спереди. К тому же он был очень невместительным, и явно не предназначен для перевоза человека) и еще раз, нечаянно, ушиб его головой. «Ну ничего – подумал он. – это точно переживёт»

– Да чего ты там копошишься, уходим уже!

Дикарь был очень зол. Он во всём винил запорожец. Наконец Гора захлопнул багажник, и они поехали.

Будущее обещает быть весёлым.

__________________________________________________________________

В багажнике

Я не отключился там, на капоте. Просто не знал, что делать и притворился, что удар меня оглушил, кстати, от удара, когда меня заталкивали в багажник запорожца

Запорожца.

Меня оглушило куда сильнее. Я видел, как они топили машину и, зачем – то не ушёл, а проследил за ними. Меня тянуло неимоверное любопытство и, наверное, глупость. От людей, которые топят машину глубоко, в лесу вряд ли нужно ожидать чего-то хорошего, хотя кто знает.

В багажнике было очень тесно. Меня больше волновало не сломаю ли я шею и абсолютно не интересовало куда меня везут. Позже шею чувствовать я перестал и тут пришёл страх. Эти парни – думал я – с виду не такие плохие. Я подслушал их разговор на берегу. Чтобы вы понимали, я был там куда раньше их. В ту ночь я так и не уснул, вот и решил прогуляться по месту, где точно никого не будет (из адекватных людей) Гулял я там часто и очень удивился, когда увидел свет фар от выезжающий и леса машины, поэтому резко спрыгнул в овраг и притаился. Ну а что произошло дальше, вы уже знайте.

Когда тебя везут в багажнике два незнакомых бандита (а у меня на счет их специализации на тот момент сомнений не было) много о чём думаешь, но только не о плохом. По крайней мере в моём случае. Я знал, что в жизни чего-то не хватало, но вот уж точно не думал, что это поездка в багажнике. Вспомнил детство, точнее его остатки. Как жаль, что нельзя закупорить детство, Брэдбери, на этот счёт был прав. Вспомнил маму (кажется, начинаю понимать, что происходит). “Жизнь проносится перед глазами”. Вспомнил маму и очень по ней соскучился. Давно не испытывал это чувство, приятное и одновременно странное, потому что такое далекое. Еще Лизи, да вообще вспомнил все то, что можно упустить, упустил и упущу. Я был уверен, что меня не убьют, хотя парень что по меньше ростом, явно, злой тип. Хотел им казаться.

Из салона машины, иногда, вылетали матерки и какие-то еще непонятные слова. Они как будто отдавались откуда-то изнутри, но я ничего не мог разобрать. Вспомнил как я потерял детство. Если вы не знали, то его теряют, не по своей воли конечно, но теряют и причем безвозвратно, но не безвозмездно. Вместо детство приходит…

Непонимание.

Да, именно оно. Приходит еще и страх перед будущем. Да и вообще, мы боимся именно того, чего не понимаем. Если бы мы знали как устроена смерть, то встречали бы её с музыкой и песнями. Но мы не знаем. Вот и сейчас я не понимаю, что происходит: кто везет? Куда? Зачем? К кому?

Во время своей поездки я пришел еще к одной очень важной мысли. Вот она: не+ ходите в лесу за незнакомцами, которые только что утопили машину.

Глава 3

Ехали мы примерно минут тридцать, может больше. Я услышал, как мои водители вышли из машины и ушли. Так я пролежал еще некоторое время. Поспал.

Дикарь и Гора снова оказались в кабинете. На этот раз Лизи сидела за столом и разбирала какие-то бумаги.

– Ну, все сделали? – спросила Лиз, но так и не подняла на них глаз.

Парни оглянулись друг на друга

– Да, все – ответил Гора. – Только вот…

Тут Дикарь ударил его по плечу и пригрозил взглядом (Мол, молчи о парне в багажнике)

– Только вот, что? – переспросила Лиз.

– Только вот машину жалко – выпалил Дикарь. – Так привыкли к ней.

Лиз наконец оторвалась от бумаг

– ну ничего, переживете. – Саркастично-сочувствующе ответила она.

Вид у неё был усталый, но глаза таили огонь. Она встала, подошла к камину, да, там был камин, и как в каком-нибудь фильме, открыла бутылку “Jameson” налила себе полный стакан и пригласила парней.

– Садитесь.

Взяв еще два бокала для них, подошла к столу и сказала:

– Кажется, пора.

–Ты уверена – переспросил Гора. Вид у него помрачнел, а он и так не из одуванчиков, сами знайте. Представьте, как он выглядел сейчас. Как гора, над которой повисли грозовые тучи. Дикарь в лице ни капли не изменился, но ни меньше других понимал ответственность момента.

– Ну что ж, вот и финиш виднеется, осталось вспомнить всё, что мы уже сделали и не стушеваться. – сказал Дикарь.

Лиз немного пораздумав ответила. Она не смотрела на Дикаря, а как будто в стену, если бы там кто-то сидел

– Это не финиш, Дикарь. Это что ни на есть начало.