Читать книгу Фиолетовый яд - Мия Норт - Страница 1

Посвящено моей дорогой подруге, Марии

Часть первая. Полярное сияние

Глава первая. Новая жизнь

Дата: 1.06.20

В сказочной и загадочной Шотландии существует маленький городок под названием Вайолет, который сложно найти на карте. Он словно застрял в средневековье: от него пахнет ведьмами и рыцарями. Крыши готических серых домиков ловят розово-оранжевые цвета заката, и тогда весь город будто переносится в самую настоящую сказку, но мрачную, как и подобает средневековым временам. Мечтателей и людей, уставших от суеты больших городов, Вайолет привлекает своим спокойствием, которое позволяет сосредоточиться на мелочах и вдохновиться. Но кто-то считает это место самой настоящей дырой, и жизнь для таких людей в нём – Ад.

Семнадцатилетней Марии Полар пришлось переехать в Вайолет вместе со своей матерью из самой столицы – Эдинбурга.

Сейчас, смотря из окна тёплой машины, Мария ловит лучи яркого солнца, заполняющего собой всё вокруг, неся в жизнь новую весну. Она грустит. Но не из-за того, что лишилась роскоши большого города, а потому что все её друзья остались там. И навряд ли Мария скоро встретится с ними.

Её выразительные серо-голубые глаза стараются смотреть в небо. Белые, вечно завивающиеся и пушащиеся, волосы. Тонкие короткие пальцы вытворяют что-то непонятное друг с другом из-за волнения. На мягких щеках выступил лёгкий розоватый румянец. С кругловатой формой лица щёки девушке очень идут.

– Волнуешься, ангел мой? – голос мамы перебил мысли девушки. – Дом бабушки и дедушки наверняка выглядит так же, как и… когда ты была маленькой. Не знаю, помнишь ли ты его ещё.

В отличие от Марии, Агнес, её мать, выглядит совсем по-другому. Высокая женщина с хорошей фигурой. Длинные шелковистые каштановые волосы. Карие большие глаза. Пропорциональные черты худого вытянутого лица. Очаровательная широкая улыбка. И, конечно же, ямочки от неё. Морщин у женщины почти нет, из-за чего ей иногда дают не 36 лет, а всего лишь 19 или 20. Но они появляются, когда Агнес грустит.

Мария ничего не ответила на слова мамы, молча посмотрев вниз, словно стесняясь своих мыслей. Выдержав паузу, Агнес продолжила:

– Я понимаю, не такой жизни ты хотела бы, – тяжело вздохнула женщина.

Пальцы, держащие руль, сжались сильнее.

– Но твой отец… Впрочем, чего я буду говорить? Тебе и так известно, каковы эти мужчины, чёрт бы их побрал, – Агнес усмехнулась, сказав эти слова.

Но в зеркале машины видно, как в глазах женщины застыла обида.

– Мама, я не виню тебя, – наконец смогла сказать Мария.

– Спасибо, – глаза Агнес будто просияли.

После этого женщина, одной рукой держа зажигалку, зажгла длинную сигарету в своём рту.

Мария следит за своей матерью: уставшие глаза, даже сквозь их красоту видно, что они много повидали, и пальцы, еле держащие сигарету.

В прошлом Агнес была моделью. В этом бизнесе нужен закалённый характер, жертвенность и стойкость. Даже приходится идти за своей целью, как говорится, по головам. Имея все эти качества, Агнес Донован, хладнокровная разбивательница сердец с обложек журналов, прошла к успеху, как по подиуму.

Но её жизнь изменилась с тех пор, как на одной вечеринке в Эдинбурге Агнес встретила очаровательного музыканта – Барта Полар. Барт был не только красив, но ещё и умел красиво разговаривать. Конечно, Агнес никогда не была и не пыталась быть доброй и милой. Но даже ей иногда не хватало романтики. Именно этим молодой талантливый музыкант и завлёк в свои сети уже знаменитую модель.

Вскоре Агнес забеременела Марией и отрезала от своей жизни карьеру модели. Уже тогда между ней и Бартом начала разрастаться дыра бытовой жизни. Женщина стремилась проводить много времени с мужем и ждала его помощи по хозяйству, а он в это время был увлечён лишь своей музыкой.

Рождение дочери вновь примирило супругов на какое-то время. Барт постоянно находился рядом со своим ребёнком и женой, а когда его и не было, он занимался написанием песни, посвящённой дочери. И так родилась лирическая композиция «Мария». И хоть она и не стала такой популярной, как другие песни Барта, но в семье Полар звучала постоянно: даже в голосе самой Агнес, напевающей её в качестве колыбельной для своей маленькой дочери.

Всё более-менее шло стабильно. Но в один туманный дождливый день Мария, придя из школы, застала свою мать плачущей на кухне. Аппетитная индейка была выброшена в корзину для мусора. А весь столовый сервиз располагался мрачными осколками на полу. И лишь бутылка красного вина, будто внимательно слушающий собеседник, стояла рядом с Агнес. Волосы женщины были растрёпаны, а тушь размазана по лицу.

Красными глазами Агнес взглянула на дочь, и дыхание её и самой Марии будто замерло, а по телам пробежал короткий холодок. Не имея сил что-либо сказать, Агнес указала рукой на компьютер. Мария молча подошла и увидела переписку её отца с молодой моделью, которая была кумиром для самой девушки и её подруг. Между ними, очевидно, уже давно кипели страсти. И Барт всё это время скрывал свой роман от Агнес и своей дочери.

Поддавшись этому злому воспоминанию, Мария не заметила, как машина остановилась у их нового и одновременно старого дома. Выйдя на улицу, девушка осмотрела своё жилище.

«Дом выглядит именно таким, каким я помню его. Так… странно возвращаться сюда», – подумала девушка.

Конечно, этот дом не такой роскошный, как тот, в котором они жили раньше. Но он довольно красив и мрачен из-за готического стиля. Особенно величественно смотрится одно из его окон. Оно высокое, закруглённое с двух сторон, дуги которого образуют угол. А также крыша, в которой можно попытаться разглядеть оттенки серого и бордового цветов, уходящая острыми углами в небо. Среди прочего мрака расположился пышный и яркий сад, сильно выделяющийся на фоне сероватых стен. Бабушка Марии была садоводом, относящимся к своим растениям, как к детям.

«Я помню, как пряталась в этих высоких кустах, а бабушка ругалась, потому что от этого страдали её цветы», – это воспоминание заставило Мари улыбнуться, и она погрузилась во что-то тёплое, и приятное, словно выцветшая старая фотография.

Дата: 8.06.2010

– Мак, скорее, беги сюда! – закричала семилетняя Мария, нырнув в огромный куст каких-то пышных разноцветных растений.

– А от кого мы постоянно прячемся? – девочка с милым лицом вопросительно посмотрела на Марию, аккуратно сев рядом с ней.

– Скоро здесь пройдёт Дэвид, – сказала Мари.

– Ты же сказала, что он глупый. Ты сказала, что все мальчики глупые, – тонким голосом возмущённо проговорила Мак.

– Да… – лицо девочки зардело, но она постаралась скрыть это. – Мы прячемся от него.

– Зачем? – Маккензи сложила руки на груди.

– Как зачем? – Мария попыталась сделать серьёзное лицо. – Ты же не хочешь, чтобы всякие мальчики доставали нас своей глупостью. Вот мы и прячемся… от их глупости.

– Как скажешь, Мари, – этот ответ устроил Маккензи.

Вскоре, когда казавшийся уже тогда взрослым, красивый 12-летний Дэвид начал проходить мимо дома мистера и миссис Донован, Маргарет, бабушка Марии, полезла в кусты.

Она всегда приятно пахла, держала себя в форме, старалась красить волосы в каштановый цвет, чтобы не показывать седину. Её некогда прекрасное пропорциональное лицо, правда, стало уже совсем не то. Одни голубые глаза, как говорил дедушка, «сияют, будто звёзды, сквозь время».

– Сколько говорить вам, девочки? – властный холодный голос бабушки вызвал мурашки. – Не играйтесь в моих цветах! Они живые!

Мария с того момента навсегда запомнила взгляд Дэвида, в котором ей так и не удалось прочитать что-то определённое.

—

– Так и будешь стоять на улице? – произнесла Агнес.

Девушка вернулась в настоящее.

– Благо, мы приехали не под вечер. И впереди нас ждёт долгий разбор коробок, – женщина осмотрелась. – А вот и грузовик, который мы заказывали!

Мария печально посмотрела в небо, собралась с мыслями и отправилась помогать маме с коробками. Под мелодичную и местами весёлую музыку мать и дочь целый день посвятили тому, чтобы разобрать все вещи. Когда яркое летнее солнце начало сильно жарить, Мария и Агнес даже сняли куртки.

Под вечер вся работа уже была сделана. После неё, проходя мимо камина, Мари увидела фотографии её бабушки и дедушки, а также те, где она сама совсем малышка. Девушка снова окунулась в воспоминания.

Дата: 22.11.2012

Дедушка Вилли разжёг камин и сел на кресло, начав читать газету, которая отразилась в его огромных очках. Его взгляд всегда было трудно прочитать и понять. Бабушка говорила, что её муж всегда был таким: не от мира сего. Худоба, большие синие глаза, которые словно выкатываются из лица, высокий рост и длинные пальцы.

– Вилли, ты опять разбрасываешь книги, – Маргарет возникла перед мужем с толстой книгой в руках.

– Я бы убрал её, дорогая, – не отрываясь от газеты, произнёс дедушка.

– Ты бы много чего сделал. Но так и не сделал. Все вы мужчины такие… – бабушка скорчила недовольное лицо и плюхнулась на диван, рядом с маленькой Марией.

– Что это за книга? – спросила девочка, стараясь рассмотреть её, но успела разглядеть на обложке лишь букву «С».

– Тебе ещё рановато такое читать, а твоему деду поздновато такое писать, – последние слова Маргарет специально протянула.

– Почему?

– Эта книга о фантастике. В ней говорится о других мирах. Но знай, Мария, что все они выдуманные. Не уходи в такие книги с головой. Иначе станешь такой же, как твой дед. Ох, почему бы не писать детективы или любовные романы?

– А что с ним? – Мария посмотрела на спокойного и невозмутимого дедушку.

– Так сразу тяжело сказать. Иногда он будто не с нами, в своём мире, – бабушка хотела продолжить, но, видимо, слов не нашлось, и она быстро закончила говорить.

—

– Ты специально тут так долго стоишь? – спросила мама, уставшая после долгого разбора коробок.

«Странно. В этом доме сразу столько всего вспоминается», – подумала девушка, вновь вернувшись в реальность.

– Тебе не нравится место, где я стою? Мама, тебе пора проверить календарь, – хихикнула Мария, не подавая виду о своих «погружениях».

– И правда, – совершенно серьёзно ответила Агнес. – В моём календаре сегодня день вина, – её лицо расплылось в улыбке.

– У тебя этот праздник каждый день, – хмыкнула Мария.

– Неправда, – протянула она, словно маленький ребёнок.

– Ну, тогда у меня сегодня день ненормальной матери. Отмечу его лучше в своей комнате, – сказав это, девушка начала подниматься на второй этаж.

– Если ты называешь меня ненормальной, то ты называешь таковой и себя, запомни! – начала говорить вслед Агнес. – Я же тебя родила!

– Как скажешь, – безразлично отрезала Мария, уже находясь на лестнице.

Когда девушка увидела свою комнату, то обрадовалась тому, что это прекрасное готическое окно, в которое она постоянно смотрела ещё с детства, досталось ей. Саму комнату Мария из лаконичной превратила в типичную подростковую. Этот уют в объятиях творческого хаоса, состоящего из постеров; пёстрой гирлянды, к которой прикреплены фотографии; гитары, обклеенной стикерами; и кучи бесполезного декора.

Подойдя к окну, Мария застала то, как начинает садиться солнце. И, увидев эту магическую красоту, она просто не смогла остаться дома. Девушка тут же спустилась по лестнице со второго этажа, быстро накинула на себя пальто, небрежно закинула на шею шарф и вышла на улицу, идя туда, куда её поведут собственные ноги.

Нежные краски уже залили небо. На самом горизонте горячие оранжевые оттенки, где-то повыше смешались розовые и голубоватые цвета. Прохладный ветерок защекотал все те места на теле, куда случайно попал. И эта дрожь прошла полностью по всей Марии, возбудив в ней детские тёплые невинные чувства. Она надела наушники, включила спокойную музыку на телефоне и окунулась в мир романтики и красоты, словно оторвавшись от реальности.

Дворы и дома соседей остались всё такими же, как и много лет назад, будто весь город застрял во времени. Мария видела всё те же знакомые лица. С некоторыми, друзьями бабушки и дедушки, девушка даже здоровалась. Но не все они вспоминали её.

Наконец, Мари пришла к лесу, в который водил её дедушка, чтобы научить внучку успокаиваться, «с помощью нежного шуршания листвы и пения птиц». Именно эти слова и остались в памяти девушки. Правда, раньше Мария не понимала, что значит успокоиться. Она была очень активным ребёнком.

Дата: 4.06.2014

– Когда мне надоедают вечные недовольства твоей бабушки, я прихожу сюда, чтобы обрести гармонию с природой, очиститься от всего негативного, – сказал Вилли, поправив свою изношенную панаму.

– Но как же природа может очистить? И от чего? – начала спрашивать Мария.

– Природа – наша мать. Она – источник всего живого. А, когда возвращаешься к истокам, то очищаешься. Это, словно начать писать заново то, что стёр, – дедушка провёл рукой по влажной траве.

– А то, о чём ты пишешь свои книги, это правда? – спросила Мария, вспомнив слова бабушки.

– Я думаю, что всё вокруг, в том числе и люди – это энергия. Энергия, которая управляет материальным миром. Теоретически то, что мы создаём у себя в голове, может где-то существовать, – Вилли посмотрел в небо, словно что-то представляя себе.

Ничего не поняв, девочка промолчала. Но затем снова заговорила:

– Дедушка, расскажи о той своей книге сейчас, – попросила внучка.

– Проще было бы конечно её прочитать. Но я попытаюсь рассказать тебе вкратце о том, что в ней происходит. Так вот, слушай…

—

На любимой поляне дедушки Мария закружилась в танце с невидимым партнёром, подпевая нежному мужскому голосу, звучащему в ушах. Её голос так же нежный, даже больше, словно почти неуловимый, и тонкий, готовый вот-вот сорваться, ходящий по лезвию ножа. Но всё-таки он не теряет ни одной ноты. Любовь к музыке и ангельский голос достались Марии от отца, и, конечно, девушка пользуется этим.

И вот она облачилась в сумерки, так долго вела её музыка. Девушка упала в холодную траву, ощутив гармонию, о которой говорил её дед.

– Что же ты сможешь дать мне, Вайолет? – не заметно для себя, произнесла вслух Мария.

Тут она поняла, что пора бы уже отправляться домой. Её мама, наверное, уже беспокоится.

Поднявшись с земли, Мария обратила внимание на что-то в кустах, неестественно светящееся голубым цветом. Это сияние ни на что не похоже. Необычное чувство затаилось в груди девушки, перемешавшись со страхом и любопытством. Мария подошла поближе и аккуратно коснулась рукой кустов.

В одно мгновение поднялся сильный порыв ветра. Руку словно что-то начало затягивать, это чувствовалось не только кожей снаружи, но и внутри венами. Мария не успела испугаться, лишь инстинктивно пыталась освободиться. Так же быстро ветер исчез, а рука резко стала свободной. От неожиданности девушка отлетела назад и оказалась на траве. В руке что-то начало больно колоться. Мария подняла руку над собой. И в её глаза резко засветил теперь уже изумрудный цвет, окутавший её конечность. От испуга девушка закричала, закрыла глаза, пытаясь воспринять это, как сон. Когда она вновь их открыла, свечения уже не оказалось, и это успокоило её.

«Наверное, я просто слишком долго дышала воздухом», – подумала про себя Мария и поторопилась домой.

Глава вторая. Друзья, враги…

Дата: 2.06.20

На следующее утро девушка уже забыла обо всём: прекрасный сон прошедшей ночи слился с тем, что Мария увидела на поляне. И теперь она сидит в машине своей мамы, предвкушая то, что произойдёт в новой для неё школе.

– Выглядишь не такой грустной, как вчера, – улыбнулась Агнес, остановившись у огромной готической школы, напоминающей больше какой-то дворец или школу для настоящих волшебников.

– Да, я не хочу думать о плохом. Пора смотреть только вперёд, – произнесла Мария, неожиданно для себя, поэтично.

Девушка вышла из машины и осмотрела высокое величественное здание. В лучах горячего восходящего солнца оно засияло так, как если бы настоящая магия окутала его.

Школьники, конечно, не облачены в мантии и шляпы. Это обычные ребята, со своей изюминкой, как в любой другой школе.

Зайдя внутрь, Мария поняла, что здесь всё обделано уже в более современном и лаконичном стиле. Разве что маленькие элементы архитектуры выдают себя.

И хоть поначалу девушка была смело и воодушевлённо настроена, уже в коридоре она потерялась среди незнакомых лиц, и даже какая-то очень тонкая, но едкая тоска по старым друзьям закралась в её сердце.

«Вот бы не дать слезам выйти», – подумала она, почувствовав, как быстро начинает моргать.

Вдруг толпы подростков расступились перед девушкой, шедшей вдоль коридора, как по подиуму: каменное лицо и, будто лезвие ножа, заточенная походка. Но она не выглядит, как девушка со стереотипной красотой. Эта школьница прекрасна. Сонные глаза цвета морской волны, отражающие строгий взгляд. Маленькое лицо, словно у ребёнка, совершенно непонятной формы, приближенной к квадратной. Губы, которые даже визуально кажутся мягкими. Короткие светлые волосы – каре. Тонкая фигура. Высокий рост.

– Эстер Кроун, – шепнул высокий чем-то знакомый голос на ухо Марии.

– Что? – испугалась она и повернулась назад.

Перед ней предстала милая девушка. Сразу же Мари показалось, будто она её уже где-то видела. Лицо у неё даже меньше, чем у той необычной школьницы. Но оно отличается большей симметричностью, мягким подбородком и подтянутыми скулами. Миндалевидные глаза цвета зелёного леса. Длинные чёрные ресницы. И шикарные пышные волосы цвета тёмного шоколада. Розоватые тонкие губы. И бледная кожа.

– Ту девушку, за которой ты так увлечённо наблюдала, зовут Эстер Кроун, – лучезарно улыбнулась красотка. – Но я советую тебе с ней не связываться, даже если она тебе понравилась.

В этот момент щёки Марии покраснели. Она, широко распахнув глаза, молча посмотрела на свою собеседницу. А затем, ещё раз присмотревшись к ней, поняла, что это та самая девочка, с которой Мари играла в детстве.

– Маккензи? Это ты?! – удивилась Мария.

– Мария?! – та удивилась не меньше. – Чёрт, так это ты та новенькая, которую меня попросили сопроводить на первый урок?!

– Мило. Даже слишком, – заметила Мария.

– О, боже, ты стала такой красоткой! – Мак прижала к себе подругу детства. – Я уж и не думала, что ты ещё когда-нибудь приедешь в эту задницу.

Бабушка Мак приходила к бабушке Мари, так девочки и подружились. Правда, каждое их расставание после этого было настолько болезненным, что казалось, будто они никогда больше не встретятся.

– А ты изначально была красоткой. Все мальчики со дворов клеились к тебе, – улыбнулась Мари. – Но мы…

– …Считали их глупыми, – продолжила Маккензи, засмеявшись.

Встреча с Мак очень обрадовала Марию. Ведь теперь, получается, не все её друзья остались в Эдинбурге.

– Ладно, не будем задерживаться. Пойдём на урок по литературе. Учитель нас уже, наверное, заждался, – Маккензи схватила Марию за руку и потащила в другой коридор.

Там они зашли в одну дверь, за которой открылись новый класс Марии и чистый кабинет с портретами писателей и плакатами с определениями художественных средств. Одноклассники предстали совершенно обычными и даже не вызывающими страх или стеснение, кроме той самой Эстер. Но она даже не смотрела в сторону Мари. Это успокоило девушку. Через пару секунд прозвенел звонок.

Маккензи села на своё место, оставив новую одноклассницу наедине с учителем, высоким статным мужчиной в очках.

– Класс, поприветствуем нашу новую ученицу Марию Полар. Она приехала к нам из Эдинбурга и будет доучиваться старшие классы в нашей школе. Меня можешь называть мистер Эван. Прошу, проходи, садись на свободное место, – произнёс учитель.

Убедившись, что Маккензи сидит одна, Мария села рядом с ней. Мак сразу вызвала у девушки приятные чувства. Мария почувствовала себя за каменной стеной.

– Что случилось с Бартом? Твои родители развелись? – шепнула Маккензи.

– Да, – отрезала Мария. – Но мне не хочется говорить об этом…

– Что ж, я понимаю. Все мужики – дерьмо. Многие девушки всё бросают ради любви. А потом в тридцать с лишним лет остаются одни, с детьми на руках. Не круто, конечно.

Чуть позже темы для разговора у Мак перетекали из одной в другую. Она не останавливалась, как и в детстве. И учитель даже не замечал её.

У Маккензи сам по себе тихий и спокойный высокий голос. А, когда она шепчет, ухо должно быть напряжено и точно сконцентрировано именно на её словах, иначе ничего не услышишь.

Так пролетела половина урока. Всё шло вполне обычно, как вдруг в класс влетели два необычных парня. И если раньше одноклассники не вселяли Марии страх, то теперь он появился.

Один из них высокий и бледный парень с длинными чёрными, как смоль, волосами. Цвет его глаз трудно увидеть, так как они так покраснели, будто в них налили клея. Вытянутое худое лицо с чётко выраженными скулами. Строгий томный взгляд. Тонкие худые пальцы. Куча цепей на шее, на штанах. Чёрное худи с принтом, на котором изображена страшная, но не безвкусная картина: мужчина с клыками впивается в шею женщины. Мария сразу обратила внимание на то, что лицо жертвы совершенно спокойно, будто она не видит и не чувствует угрозы.

Другой выглядит, как страшный, но стильный клоун. Тёмно-зелёные короткие волосы, уложенные назад, зелёные брови, глаза цвета шоколада. Красная маска на нижнюю часть лица, из-за которой трудно разглядеть его черты лица, но он не особо ими отличается от своего, видимо, друга. Красная толстовка, поверх которой надета джинсовка. А ногти накрашены разными цветами.

Глядя на этих двух, действительно, становится не по себе.

– Коул Даск и Джеймс Пинквейн, почему я так не удивлён? – устало вздохнул мистер Эван.

Оба парня молчали, уставившись на учителя.

– Садитесь, – отрезал он.

Мария проводила взглядом двух прогульщиков, дошедших до последней парты, на последнем ряду, у окна.

– Странные, да? – шепнула Маккензи.

– Не особо. В наше время можно встретить и похуже. В больших городах много фриков. Вот, в маленьких – такое, может быть, и редкость.

– Коул и Джеймс – не просто фрики. У них своя банда – Скорпионы. В нашем классе их всего двое. А вот в школе, да и во всём городе…

– И чем же они занимаются? Избивают малышей и забирают деньги на обеды? – с усмешкой спросила Мария.

– Нет, – отрезала Мак. – Говорят, там всё серьёзно. Они собираются, как наступают вечерние сумерки, и творят тёмные дела.

– Наркотики? – испугалась Мария.

– Вроде как… Опасные ребята, короче. Лучше с ними не связываться.

– Да и не особо хотелось, – фыркнула Мария.

Остальная часть урока прошла спокойно: без новых открытий. А потом Маккензи потащила подругу детства на задний двор школы, где обычно проводят своё время ученики во время перемены. В отличие от мрачного здания двор кажется очень солнечным. Может, это всего лишь влияние лета. Но это и не особо важно.

– Это моё любимое место, – сказала Маккензи.

Они встали под пышной кроной высокого дерева.

– В жаркие дни здесь можно укрыться от испепеляющего солнца.

– Да, здесь уютно, – улыбнулась Мария.

Но пока она разглядывала небо, сквозь листву, кто-то успел её толкнуть. И когда девушка пришла в себя, то немного испугалась.

– Привет, Мак, – тот самый Джеймс Пинквейн, опёршись одной рукой о дерево, навис своей высокой фигурой над миниатюрной Маккензи.

Голос его, правда, не вызывает страх. Наоборот, он словно мурчит, когда разговаривает, с теплотой мужского тембра.

«Что ему надо от Мак? Они друзья? Возлюбленные? Но она же говорила не связываться с ними», – Мари начала перебирать мысли в голове.

– Как видишь, я занята, Джеймс, – пытаясь разглядеть за ним Марию, сказала Маккензи.

– Оу, – парень обернулся и только тогда обратил внимание на новую одноклассницу. – Ничего такая девочка. Но ты, малышка, всё равно лучше, – будто, действительно, клоунской улыбкой засиял Джеймс.

– Мария, пожалуйста, знакомься, – неловко произнесла Мак.

– Приятно познакомиться, Джеймс, – попыталась улыбнуться Мари.

– Ага, – отвлечённо ответил парень.

Тут Марию опять кто-то толкнул. В этот раз призраком себя возомнил тот бледнолицый Коул. Когда он оказался рядом, девушка почувствовала приятный запах одеколона, но еле уловимый и холодный, будто от парня веет самим морозом.

– Пинк, я не собираюсь ждать тебя, чтоб ты знал, – а вот голос Коула оказался невероятно спокойным, тихим, но леденящим.

– Да я тут знакомлюсь с новой девчонкой, – Джеймс взглядом указал на Марию.

Коул медленно повернулся, будто только сейчас заметил её, и девушка столкнулась с его холодным взглядом, отчего ей стало не по себе. Пару секунд они смотрели друг на друга.

– Извини, не заметил, – несмотря на слово «извини», было видно, как парень сказал это вообще без сожаления.

Он сразу же повернулся к своему другу.

– Пойдём, – Коул направился к выходу из двора.

– Опять хочешь сбежать с уроков, Пинквейн? – усмехнулась Маккензи вслед Джеймсу.

– А ты не хочешь покататься на моей машине? – остановился на полпути парень.

– На том корыте с надписью «Бэтмобиль»? Нет, спасибо, – сказала Мак.

– Ну, как хотела, – и Джеймс побежал за Коулом.

– «Бэтмобиль»? – Мария вопросительно посмотрела на Маккензи.

– Да-да, знаю, это ребячество просто, – улыбнулась та в ответ. – Сейчас, погоди немного. Я хотела спросить Эдди о том, как делать биологию, – Маккензи отошла от Марии, оставив её одну.

Через пару секунд толпа людей внезапно окружила девушку.

– Полар?! Это твой отец – Барт?! – слышалось из толпы.

Подростки задавали Марии странные вопросы и высказывали своё обожание к творчеству её отца. Девушка сначала будто потерялась, пытаясь всем ответить. А затем, отвлёкшись на пару секунд от всех этих людей, заметила вдалеке единственное строгое и даже угрожающее лицо Эстер… Она так и съедала своим взглядом Марию.

– Какие же вы глупые, если вас можно привлечь смазливой девочкой, которая удостоилась вашего внимания лишь из-за того, что родилась в семье знаменитости, – у Эстер совсем не такой писклявый голос, как у типичных стерв из фильмов. Он томный и тихий, как у Коула, только в женской версии.

Многие посмотрели с испугом на девушку, нарушившую тёплую и беззаботную атмосферу.

Эстер медленно подошла к Марии и посмотрела сверху вниз. Теперь она показалась по-настоящему высокой. И не только из-за роста.

– Неужели этого достаточно, чтобы привлечь чьё-то внимание? – девушка сняла прядь волос Мари с её плеча медленным аккуратным движением.

Та замерла от такого напора. Спасать Марию прибежала Маккензи.

– Что ты к ней пристала? – возмутилась Мак, схватив за руку подругу. – Всё будет в порядке, – шепнула она ей, но та даже не шевелилась, уставившись в магические глаза Эстер.

В этот же момент с её стороны подошли Коул и Джеймс.

– Эсти, мы по всей школе ищем тебя, – Пинквейн бросил Эстер красную джинсовку. Та, не глядя, поймала её одной рукой.

– Добро пожаловать, малышка, – тихо шепнула Эстер на ухо Марии, вызвав холодок, пробежавший по телу.

А после она накинула свою куртку и удалилась из двора в компании двух парней.

– Не волнуйся, Мария, они сегодня тебя больше не побеспокоят. Придурки, – Маккензи проводила их компанию презрительным взглядом.

Весь остальной школьный день прошёл спокойно. А Скорпионы и Эстер так и не появились. И тем же было лучше для Марии. Лучше сидеть тихо и не лезть лишний раз на рожон. Иначе, кто знает, что они могут сделать?

– Эй, не хочешь прогуляться со мной и посидеть в одном уютном кафе? А то мы так давно не виделись. Столько надо обсудить, – спросила Мак.

– Сейчас что ли? – Мария поняла, как устала из-за испытанного за сегодня стресса.

– Нет, что ты… Лучше вечером. Я дам тебе свой инстаграм. Там и спишемся, – Маккензи приложила маленькую бумажку к школьному синему шкафчику, достала ручку и написала свой логин, а потом передала подруге. – Вот, я бы проводила тебя до твоего дома. Но меня ждёт мой отец. У нас кое-какие дела. Вечером спишемся, – Мак улыбнулась напоследок, завязала длинные пышные волосы в хвост, закинула рюкзак на плечо и, дружески похлопав Марию, выбежала из школы.

И тут девушка осталась один – на один со своими мыслями на то время, пока надевает пальто и укутывается в тёплый хомут. «Враги, друзья, воспоминания», – у Мари появилось ощущение, будто ей приходится проходить один и тот же длинный уровень в компьютерной игре второй раз.

Дома Агнес встретила дочь с объятиями и уже заваренным чаем.

– Ну, как твой первый день в школе? – спросила она.

– Я встретила Маккензи, – сказала Мария, сев за стол.

– Ту самую девочку, с которой ты играла в детстве? – поинтересовалась мама, наливая заварку в чашку дочери.

– Да. И пока что это моя единственная подруга, – улыбнулась Мария. – Как и всегда, в школе есть и стерва, и какие-то опасные крутые парни, странные парни…. Есть добрые учителя, есть злые.

– И где, по-твоему, лучше: здесь или в Эдинбурге? – мама села напротив дочери, подав ей сахарницу.

– Мам, ты же знаешь, что я отвечу, – вздохнула Мария. – Эдинбург мне роднее. А этот город… он такой мрачный и ещё странный.

– Я кстати заметила, что ты привезла с собой книгу дедушки Вилли, – мама достала из-за стола потрёпанную книгу.

Настолько потрёпанную, что её название полностью стёрлось.

– Ах, да…. Я перечитывала её много раз, пытаясь понять, что у деда было в голове, – Мари съела кусочек печенья, запив его горячим чаем.

– Ничего хорошего, как и говорила твоя бабушка, – посмеялась мама.

– Но он же твой отец, мам, неужели ты тоже считаешь его странным? – поинтересовалась Мария.

– Странный? О, это ещё, если мягко сказать. Мой папа, твой дедушка, с семнадцати лет страдал шизофренией.

– Что?! – в этот момент девочка чуть ли не подавилась.

– Да, его очень долго пытались вылечить. И Маргарет, моя мама, всегда была рядом с ним.

– Я помню только то, что она постоянно на него ворчала.

– Но, тем не менее, всю жизнь заботилась о нём. Постой-ка, – мама порылась рукой в кармане своего платья.

– В чём дело?

– У меня, кажется, остался ключ от его кабинета. Он находится напротив твоей комнаты. Если тебе будет интересно, то можешь осмотреть его, – Агнес передала огромный, будто средневековый, ключ Марии.

– Я обязательно посмотрю, – сказала девушка.

– Да, и не забудь, что завтра я отмечаю свои 37 лет, а также собираюсь устраиваться официанткой в кафе «Счастье Дженни», – широко улыбнулась мама.

– Господи, да ты ещё такая молодая, – сказала Мария. – А делаешь из себя вечно старую бедную женщину.

– Ой, я так не делаю. Я ещё молода и красива, – выразительно произнесла Агнес

– Как речь идёт о возрасте, так ты молода и красива. А когда надо что-то сделать, то ты старая и бедная.

– Мария, я в тебя сейчас запущу горячим кипятком, – мама взяла ручку маленького чайника.

– Всё-всё, ухожу, – Мария улыбнулась Агнес напоследок и после этого поднялась на второй этаж. Но, находясь на лестнице, она добавила:

– С чайником аккуратнее: тебе же официанткой работать, а не мне.

– Мария! – крикнула Агнес.

Но девушка уже поднялась.

Не заходя в свою комнату, она тут же подошла к двери кабинета дедушки Вилли и, немного постояв, представляя, что можно там найти, Мария прокрутила ключ в замочной скважине и зашла.

В кабинете оказалось достаточно мрачно: длинные тёмные шторы закрыли огромные окна, запыленная винтажная мебель из тёмного дерева, красные сиденья стульев. Пройдя по комнате, девушка подошла к столу с несколькими ящиками.

Мария смогла легко открыть три ящика, только четвёртый ей не поддался, от чего вызвал ещё больший интерес. Она долго думала, как же его открыть, и только потом заметила, что ключ, которым открывается дверь, с другой стороны какой-то странный.

Девушка предположила, что это целых два ключа в одном. И, опробовав другую сторону в качестве ключа, она всё-таки смогла открыть ящик.

«Зачем такие сложности, дедушка?», – задумалась Мария.

В ящике не оказалось ничего ценного, кроме потрёпанной тетради. Девушка открыла её.

«Сегодня замечательный день….», – начала читать она.

Глава третья. Что скрывает в себе прошлое?

Дата: 1.01.1965

«Наконец-то мне исполнилось семнадцать лет, и всё-таки этого мало, чтобы быть самостоятельным полностью», – подумал Вилли.

За окном его комнаты открывается вид на яркое зимнее солнце, снежные горки вдалеке, которые блестят, словно бриллианты.

Вилли снял свой вельветовый новенький пиджак, оказавшись в свободной разноцветной рубашке, а затем накинул длинный серо-белый плащ, чувствуя себя в нём комфортнее и свободнее.

«И почему эти узкие брюки стали такими модными. В них же неудобно», – подумал он, походив в своих новых брюках.

– Не забудь, Вилли, моя кузина подарила тебе целую коробку синтетических носочков! – закричала мама с первого этажа.

Но парень уже надел свои чёрные туфли, под которыми его старые любимые красные носки. Оглядев свою хорошо освещённую лаконичную комнатку ещё раз, Вилли спустился вниз, к родителям.

– Ты теперь у нас совсем взрослый, – сказала мама, поправив свои короткие кудрявые волосы.

Она осмотрела сына.

– Такой стиляга! – его вид оставил женщину довольной.

– Брось, Донна, ему ещё расти и расти, – сказал отец, куря толстую сигарету.

Донна всегда была красивой и доброй. Её милое чистое лицо и такая же улыбка позволяли ей всегда оставаться молодой.

В отличие от неё, отец, Арчибальд, имел хмурое и постаревшее строгое лицо. Его всегда боялись не только маленькие дети, но и уже достаточно взрослые люди.

– Я даже не уверен, что Вилли сможет управлять нашим издательством, – хмыкнул Арчибальд.

Отец парня, действительно, стал основателем единственного в маленьком городе книжного издательства «Донован». С 60-х годов оно начало процветать из-за издания книг в жанре фантастики, которые стали очень популярны среди людей из-за их интереса к далёкому космосу. Ведь в 1961 году Юрий Гагарин стал первым человеком, совершившим полёт в космос. Именно это взбудоражило людей.

– Садись, позавтракаешь с нами, милый, – сказала Донна, приглашая сына за стол.

– Нет, мама, я должен идти на встречу.

– И с кем же? – встрял отец. – Неужели с девушкой?

– Да, её зовут Маргарет, – совершенно спокойно произнёс Вилли.

– Ах, Маргарет Морган, – мать по-актёрски вздохнула. – Это же дочь наших соседей.

– Тех, что не могут заткнуть свою собаку? – тут же спросил отец.

Дабы не разгорелся конфликт, Вилли решил закончить этот разговор.

– Это неважно. Мама, папа, я вернусь к вечеру, – после этих слов парень, не дожидаясь ответа родителей, вышел из дома.

Все люди, которые встречались ему по пути, смотрели на парня всё так же, как и раньше: видя в нём пришельца. А всему виной большие «вываливающиеся» глаза и худоба. Иногда даже сам Вилли не понимал, что самая красивая девочка его школы, да и всего города, нашла в нём.

По пути Вилли купил в одном из маленьких магазинов Вайолета шоколад и три цветка. Только на это ему хватило карманных денег.

Придя в парк, парень ещё очень долго стоял, ожидая возлюбленную, но не боялся. Так было всегда: Вилли приходил намного раньше положенного времени, чтобы подумать о чём-нибудь.

В этот раз, качаясь на качелях, сквозь линзы больших очков, парень начал наблюдать за плывущими в небе облаками, представляя, что за ними находятся какие-нибудь королевства, другие миры, неизведанные людьми.

Из-за его частых «уходов» из реальности учителя в школе говорили Донне и Арчибальду, что их сын ветреный и несосредоточенный.

«Он любит литературу, но не понимает науку. А без научных знаний взрослому человеку в этом мире никуда», – говорила учительница по физике.

И, несмотря на все проведённые родителями беседы, Вилли всё так же «уходит».

– Эй, ты опять? – парень услышал знакомый тонкий голосок.

Оторвавшись от неба, Вилли увидел перед собой миниатюрное прелестное лицо с сияющими голубыми глазками и убранными каштановыми волосами.

Маргарет одета в длинное серое пальто.

– Ох, – Вилли вскочил. – Милая, это тебе, – парень протянул цветы и шоколад возлюбленной.

Четырнадцатилетняя девочка тут же растаяла от подобного проявления внимания и крепко обняла парня, приняв его подарки.

– Чем сегодня займёмся? – спросила Маргарет.

– В издательстве папы появилось несколько новых книг о фантастике, – сказал Вилли. – Мы можем там почитать их.

– О, я обожаю фантастику! – широко улыбнулась Маргарет. – Этот космос, эти звёзды… Знаешь, я думала, что мы уже всё прочитали, что только есть в нашей библиотеке и издательстве.

– Оказывается, не всё.

– Тебе же ещё сегодня 17 лет, – Маргарет полезла в свою маленькую сумочку. – У меня для тебя кое-что есть.

– Ой, не стоит, – начал краснеть Вилли.

– Стоит, – наконец, девушка достала какую-то книгу и передала её возлюбленному.

Взглянув на обложку, Вилли увидел подпись «Как начать писать». Парень немного удивился такому подарку.

– Я знаю, что ты давно уже сам хочешь попробовать себя в писательстве! – восклицала Маргарет. – Это поможет тебе начать.

– Это так… прекрасно, милая! – Вилли прижал к себе маленькую девочку от испытанного счастья.

«Она как будто знает абсолютно всё обо мне», – такая мысль возникла в голове у парня.

Держась за руки, Вилли и Маргарет направились в издательство.

Маленькое здание, в котором творятся большие дела, возникло перед молодыми людьми. Небольшие кабинеты, в которых рабочие проверяют книги. Вилли не имеет здесь власти. Но Арчибальд однажды дал сыну разрешение на чтение новых произведений, поступающих в издательство. Поэтому Вилли и Маргарет с тех пор начали много времени проводить здесь.

Даже сегодня, весь день, они долго читали книги о путешествиях разных инопланетных рас на другие планеты, на Землю. Пара всегда была увлечена другими мирами, и им подолгу не хотелось возвращаться в реальность.

Но пришло время расставаться. Вилли и Маргарет попрощались неловким поцелуем и разошлись по домам. Донна и Арчибальд в тот день получили ещё одно сообщение, теперь уже от директора. Согласно ему, Вилли рискует стать отстранённым от учёбы из-за плохих оценок.

После выговора родителей парень закрылся в себе. Вилли почувствовал себя никчёмным, необразованным, недостойным стать наследником бизнеса его отца. Сначала парень перестал общаться с родителями, затем – его покинул сон. Он всё думал и думал о том, что же с ним не так.

Парень почувствовал себя одиноким и чужим среди людей. В школе, смотря на кого-либо, он подозревал, будто ему хотят сказать или сделать что-то плохое.

Вилли перестал учиться даже на уроках литературы, не имея возможности сконцентрироваться на тексте, чувствуя себя утомлённым.

Маргарет пыталась поговорить с возлюбленным об этом, но и с ней он не хотел контактировать, чувствуя, что даже его любимая девочка что-то скрывает от него, считает его ничтожным или просто использует.

Лишь тогда, когда у Вилли появились галлюцинации, о которых он всё-таки рассказал возлюбленной, Маргарет и родители парня повели его к специальному врачу.

Глава четвёртая. Два мира, разделённые улицей

Вечером, после прочтения некоторых записей в дневнике дедушки, Мария долго думала о том, каким для него был мир вокруг, и как бабушке хватило сил остаться с таким человеком. Позже девушка всё-таки расслабилась под спокойную музыку и чай с молоком, нашла профиль Маккензи и написала ей.

В этот момент руки девушки опять засияли изумрудным цветом. От страха она поднялась с кровати и встала в центре комнаты. Словно сотни сверчков, её окружила зеленоватая пелена света. Но страх быстро исчез. Мария встала, заворожённая этой красотой.

«Неужели это настоящая магия?», – подумала девушка.

«А, быть может, я сошла с ума», – продолжила она у себя в голове, невольно вспомнив дедушку.

Всё снова исчезло после последней мысли Мари. И она задумчиво посмотрела в окно. Чуть позже завибрировал телефон в знак того, что пора идти на встречу.

Маккензи уже встала у дома Марии, чему та удивилась. Она одета в элегантное чёрное пальто, чёрные перчатки и милый берет, тонкий шарф остался у неё под верхней одеждой.

– Мак? Так быстро… – замерла Мария.

– Потому что медлить нельзя! Сейчас я отведу тебя на ту улицу, где меньше всего этого вайолетского мрака.

Маккензи повела Марию, взяв её под руку, в противоположную от школы сторону.

Там Мари ещё не была. Но шли они недолго, минут 15. И вот, на милом домике уже стало видно название улицы – Улица одуванчиков.

– Какое странное название, – заметила Мария. – Я даже не помню этой улицы.

– Потому что мы с тобой не ходили сюда. Здесь слишком уж миленько для нас, мы же стремились к приключениям и опасности, – улыбнулась Мак.

– Стремились к приключениям и прятались в бабушкиных кустах, – усмехнулась Мария.

Ещё через пару минут девушки увидели совсем не готическое маленькое и уютное кафе с неоновой вывеской. На ней завитыми буквами написано «Счастье Дженни» и рядом изображение кекса. Среди мрачных домов Вайолета «Счастье Дженни», словно случайно попало сюда из уютной Баварии.

«Так вот, куда хочет устроиться мама», – подумала Мария.

– Мило, – сказала она.

– Я тебе о том и говорила, – улыбнулась подруга. – Скорее, пойдём внутрь.

Интерьер здания, как и ожидалось, оказался таким же уютным. На стенах неоновым фиолетовым цветом светятся разные рисунки. Тёмно-красные и похожих оттенков мягкие диванчики и кресла располагаются у длинных столов с закруглёнными краями. На витрине, украшенной гирляндой, позади кассы, выставлены разные сладости. Совсем рядом находятся холодильники с лимонадами и газировками.

Маккензи подошла к ухоженному статному мужчине, стоящему за кассой. Она обняла его. Мария, замерев от красоты заведения, осталась стоять в паре метров от кассы.

– Привет, папочка, – Мак поцеловала мужчину в щёку, на что тот расплылся в улыбке.

– Ну, привет, хулиганка. А это та самая Мария, как я понимаю? – мужчина переключился на Мари. – Навряд ли ты помнишь меня. Я – отец Мак, Роберт Кэтэл.

– Да, я смутно помню вас, мистер Кэтэл, не знала, что вы здесь работаете, – подошла ближе Мария.

Мужчина бросил на неё усталый взгляд.

– Пожалуйста, называй меня просто Роберт. Не хочу казаться таким старым, – легко улыбнулся мужчина.

– Хорошо, – улыбнулась в ответ Мария. – Кстати моя мама… Агнес Донован, может быть, вы слышали, хочет устроиться в ваше кафе.

После этого глаза Роберта будто засияли.

– Конечно, я слышал об Агнес, видел её в модных журналах. Знаете, девочки, как бы неправильно это ни звучало, но во время моей молодости эту девушку хотели все.

Мария неловко улыбнулась. А Маккензи тут же показала отцу взглядом перестать говорить об этом.

– Итак, – «откашлялся» Роберт, – моя дочь приготовила для тебя, Мария, свои любимые пирожные «Нежность Дженни», – опустившись вниз, за барную стойку, мужчина достал оттуда большую коробку с шестью маленькими круглыми пирожными. Сразу же запахло кокосом и шоколадом.

– О боже, спасибо, Маккензи, – Мария застыла в улыбке.

«А в прошлый раз она хотела накормить меня песком из песочницы», – вспомнила Мари.

В этом нежном неоне щёки Мак оказались сами словно мягкое пирожное. Девушка обняла Мари, взяла коробочку из рук отца и отправилась за столик. Мария пошла за ней.

– Не терпится попробовать твоё творение, – улыбнулась она.

– Да, только это «творение» надо чем-то запивать. Что ты будешь пить? Кофе, чай? Может, колу? – изучая вывеску с напитками над барной стойкой, спрашивала Мак.

– Капучино, если можно, – сказала Мария.

– Сейчас попрошу отца, – на пару минут Маккензи отошла.

И пока Роберт готовил их кофе, Мария решила лучше узнать новую подругу.

– Твой отец давно работает в этом кафе? – спросила она.

– Да, но он ещё и является его владельцем, – сделала паузу Мак. – Я знаю, что ты спросишь дальше: почему такое название, – девушка посмотрела в окно, словно думая, стоит ли рассказывать.

– Мои родители, когда мама была беременна мной, планировали себе красивую и счастливую жизнь. Уютное кафе в мрачном городке было мечтой моей мамы. Но ей, к сожалению, так и не удалось её осуществить…. – девочка грустно посмотрела на свои руки.

– Ох… Мне так жаль, Мак, – Мария не знала, что делать в таких ситуациях, что говорить, ведь она ни разу сама не испытывала подобного. Поэтому девушка просто положила свою руку на руку подруги, пытаясь таким жестом успокоить её.

Мак натянуто улыбнулась.

– Там, похоже, наше кофе готово, – девушка поторопилась встать, забрала кофе и вернулась уже с двумя миниатюрными горячими чашечками.

– Мак, я так счастлива, что ты всё ещё живёшь здесь. После переезда я ощущала какое-то одиночество. Ну, знаешь, вдали от тех друзей…

– Да, я всё понимаю, Мари. Мы с тобой многим связаны. Вспомнить хотя бы, как мы представляли себя полицейскими на велосипедах. Или как ты влюбилась в того мальчишку Дэвида. Помнишь? Нам было всего по 7 лет, а ему уже 12. Бегала ты за ним с 12, а ему уже стукнуло 17 к тому моменту. Теперь нам столько же. Согласись, мы бы не посмотрели на 12-летних мальчиков.

Марию снова окутали воспоминания.

Дата: 30.06.2015

– Ты посмотри, у него гитара! – чуть ли не завопила Мария при виде самого крутого подростка маленького города. – Он ещё и старшеклассник теперь…

– Ага, а ещё у него Люси, – хмыкнула Маккензи. – Не будь такой же глупой, как и все мальчики, Мария. Не надо влюбляться.

– Но почему? – протянула Мари.

– Да потому, – протянула в ответ подруга. – У нас школа. Мы должны сейчас сосредоточиться на учёбе.

– Но в жизни не может быть одна только учёба. Дедушка сказал, что место для любви есть всегда.

– Но не для глупой влюблённости! – возмущённо проговорила Маккензи.

В этот момент подружкам, сидящим на качелях, в парке, пришлось наблюдать то, как к Дэвиду подходит красивая девушка с длинными блондинистыми волосами и обнимает его. Они постояли вдвоём, что-то обсуждая, а затем разошлись в разные стороны.

Дэвид направился к Мак и Марии.

– Привет, малышня! – подмигнул он девочкам, убрав свои чёрные мягкие волосы руками. – Не знаете, во что поиграть?

Мария в этот момент не поняла, как начала глупо и долго улыбаться.

– Да мы уже давно ни во что не играем, – немного заикаясь, проговорила она.

В этот момент из её кармана выпала маленькая кукла Барби. Мария покраснела до невозможности.

– Ха, ну да, вам ещё играть и играть. Не то, что мне… – парень ещё раз улыбнулся и уже собирался уходить.

– Чтоб ты знал, Дэв, мы хотя бы учимся, – начала заступаться Маккензи. – А не курим, прячась от родителей, в заброшенных зданиях, – самодовольно улыбнулась девочка.

Дэвид растерялся, но, не подав виду о своей обиде, удалился из парка.

– Вот, как с ними надо, – сказала Маккензи.

– Он теперь точно не посмотрит на меня… – расстроилась Мария.

– Мари, в мире много мальчиков. Не стоит расстраиваться из-за одного.

– Но Дэвид… самый лучший! – восклицала девочка.

Маккензи лишь безнадёжно посмотрела на подругу.

—

– Мак! О, боже, мне так стыдно за это, – как и тогда, но теперь легко, покраснела Мари. – Надеюсь, он не помнит, как я бегала за ним.

– Да ещё и бегала, несмотря на то, что у него была Люси. Кстати, ты замечала, что она чем-то похожа на Эстер Кроун?

– Да… есть что-то такое… Интересно, где сейчас Дэвид.

Всё остальное время девушки беседовали о чем-то повседневном, вспоминали прошлое и обсуждали свои вкусы. Некоторые даже оказались схожи, несмотря на прошедшее время, что их обеих обрадовало. Проведя вечер в тёплой компании с Маккензи, Мария поняла, за кого ей надо держаться в этом городе.

И всё-таки до сих пор не ясно, что случилось с мамой Маккензи. Когда девушки были маленькими, Мари особо не интересовалась родителями подруги. Но она не стала больше поднимать эту тему, так как по Мак видно, что это больная тема.

Кафе уже начало закрываться. Маккензи осталась с отцом, чтобы помочь ему убраться. А Мария вышла на улицу, чтобы пойти домой. Однако, вместо этого, девушка отправилась дальше по улице Одуванчиков. Странное незнакомое чувство в груди заставило её сделать это.

Ярче загорелись фонари в ночной прохладе. Мария сжалась сильнее от холода, но всё-таки продолжила идти. Когда закончилась улица Одуванчиков, началась Миддлс. Она ничем не отличается от других улиц: всё те же мрачные серые домики. Девушка шла дальше, пока внезапный ужас не посетил её.

Под яркой луной, словно под настольной лампой расположилось огромное здание, похожее на замок с приведениями из какого-нибудь хэллоуинского фильма. Здесь так же неоновая вывеска, как и на «Счастье Дженни». Однако буквы выглядят более зловеще – «Кровавая роза».

Мария сразу провалилась в воспоминания, в которых она вместе с Мак и ещё парой мальчиков возомнили себя охотниками на приведений и наворачивали круги вокруг этого здания, боясь зайти. Настолько оно пугало их.

Дата: 17.06.2012

– Говорят, тут уже давно живут призраки, – сказал Дэвид, пытаясь испугать детей младше себя.

– А почему? – скептично спросила Маккензи. – Ты сам их видел? Что-то не особо верю.

– Если вы мне не верите, то зайдите в само здание, – слова Маккензи ни капли не сбили уверенность 14-летнего мальчика.

Марии хватило одних только слов и страшного вида этого здания, чтобы не возникло желания туда войти.

– Хорошо, мы проверим, – Маккензи взяла за руку Марию.

– Что? – удивилась Мари.

– Ты же не хочешь показаться трусихой перед Дэвидом, – шепнула ей на ухо подруга.

Марии пришлось согласиться. Но, как только девушки подошли к входу, дверь открылась сама, а в непроглядной темноте засверкали красные глаза.

Девочки закричали и отбежали в сторону.

—

Мария запомнила эти страшные глаза на всю жизнь. Внезапно руки девушки что-то защекотало. Девушка посмотрела на них и снова увидела изумрудное свечение. Мария осторожно осмотрела окружающие дома, чтобы никто не увидел этого, и быстро спрятала руки в карманы. Девушка побежала домой, думая о том, как разобраться с тем, что с ней творится.

«Вдруг мне передалось от деда это… что это? Сумасшествие? Шизофрения?», – Мария задавала в своей голове вопросы, пытаясь найти на них ответы.

Однако, потерявшись в своих мыслях, она не заметила, как столкнулась с кем-то. И подняв голову, девушка увидела совершенный образ в свете луны.

– Куда-то торопишься, Полар? – на лице представшей Эстер засияла ухмылка.

– Да… Мне нужно срочно домой, – дрожащим голосом начала говорить Мария.

– Неужели местные хулиганы тебя так испугали? – Эстер сделала паузу. – Надо быть тихоней-дурочкой из фильма ужасов, чтобы соваться туда, где тебя обязательно прирежут.

«Тупая сука», – подумала про себя Мария, чувствуя унижение со стороны красотки.

– Вообще-то я недавно переехала сюда и просто изучаю улицы. Даже если бы меня и прирезали, тебе какое дело? Иди туда, куда шла. Или ты боишься, что всю твою славу в школе я заберу себе? Может быть, ты и сама хочешь меня прирезать? Из зависти? – от злости дрожь в голосе Марии мгновенно исчезла, и она почувствовала что-то горячее в своих ладонях.

– Если волнение о безопасности другого человека – это зависть, то мне жаль, что я тебя так обидела. Слава сегодня есть, завтра нет. А жизнь у каждого одна. И если ты собираешься её лишиться в переулке какого-то захолустья, то мне, действительно, не стоило лезть, – Эстер даже не дрогнула от слов новой одноклассницы.

– Ладно, – отрезала Мария. – Чего тебе надо от меня?

– Хочу провести тебе экскурсию по, так сказать, сердцу Вайолета. Если там ты покажешь себя с хорошей стороны, то тебе точно станет нечего бояться. Можешь, сколько хочешь, бегать по этим улицам. Пойдёшь?

– С чего я должна тебе верить? Вдруг это подстава?

Эстер приблизилась к уху Мари.

– Если хочешь, можешь потом спросить у своей новой подружки Мак, что она вытворяла в том месте. Тебе определённо надо знать это, – тихо произнесла девушка и, подняв, затем опустив брови, коротко улыбнулась.

– В каком смысле? – Марию посетил страх и вместе с ним любопытство.

– Сама узнаешь, если, конечно, Мак захочет рассказать. Так ты идёшь? Или струсишь и побежишь домой?

– Пойду, – твёрдо согласилась Мария.

Девушки дошли до того самого зловещего места, «Кровавой розы». На протяжении пути Мари так и думала, что ей всё же придётся зайти внутрь этого кошмара. Но и надеялась, что это не то, что хочет показать ей Эстер.

В каком-то смысле «Кровавая роза» – один из страхов детства Мари. И… что, если ей всё-таки стоит преодолеть его, даже спустя столько лет?

– Это обычный бордель, нечего бояться, малышка, – словно лиса улыбнулась Эстер.

– Бордель?! Но зачем мы туда идём? – смутилась Мария.

– Это не просто бордель. Да и зачем ты строишь из себя недотрогу? – снова Эстер приблизилась к уху девушки. – Я покажу тебе все прелести этого города, которые не могут не понравиться.

Прямо сейчас Мария захотела убежать домой, но выбора уже нет. Ей всё-таки пришлось зайти внутрь «Кровавой розы» вместе с Эстер.

Девушку сразу смутили бледнолицые полуголые девушки и парни в элегантных масках. Их фигуры будто выточены из камня, настолько они показались идеальными. Кровавые цвета главной комнаты сияют в неонах. Но интерьер оказался достаточно богатым и эстетичным: жёсткие и одновременно мягкие диванчики, столы и тумбы из тёмного дерева, круглые серые колонны, статуя летучей мыши.

«Вот, что значит, страсть и опасность», – подумала Мария.

Заиграла классическая спокойная музыка.

Мария посмотрела на винтажную лестницу. На ней, будто позируя, красиво встала элегантная женщина в роскошной маске. Она показалась императрицей, наблюдающей за своей империей, попивая вино.

Когда женщина подошла к Эстер и Марии, повеяло столько же красотой и запахом роз, сколько и ужасом, неприятным ощущением подвоха, опасности. Черты её лица трудно разглядеть, сквозь маску. Видны лишь голубые глаза с опущенными уголками, бордовые губы и квадратный подбородок.

– Эсти, какую красавицу ты сюда привела! – тонким и томным голоском заговорила женщина.

– Мария, познакомься, это мисс Твинс, владелица этого роскошного дома, – сказала Эстер, улыбнувшись Марии более искренне.

– Приятно познакомиться, Мария. Называй меня просто Анна, – сказала женщина, очаровательно улыбнувшись.

– Мне тоже… приятно, – запнулась Мария.

Она уже перестала понимать, какое чувство сильнее: ужас или стеснение.

– Мария, солнышко, ты ищешь работу? – мисс Твинс поставила бокал на поднос проходящего мимо официанта.

Затем она достала из кармана своего платья портсигар, достала сигарету, зажгла и медленно закурила, держа её тонкими, но длинными пальчиками.

Млечный дым ещё сильнее запутал Марию.

– О, нет, она ещё совсем малышка. Извини, Анна, – торопливо начала говорить Эстер. – Я хочу в комнату Скорпионов.

«Чёрт!», – прозвучало в голове Марии.

«Неужели они хотят связать меня со своими тёмными делами? А что говорила Эстер о Мак? Неужели она тоже как-то в этом участвовала?», – с каждой мыслью девушке становилось всё труднее и труднее дышать.

Ещё сильнее нагнетает дым курящих повсюду людей.

– Да, конечно, вы можете идти, – произнесла Анна.

Эстер взяла Марию за руку и повела в тёмные коридоры. Вскоре дверь комнаты Скорпионов открылась. И Мария предстала перед Коулом, Джеймсом и ещё одной симпатичной девушкой, которую Мари увидела впервые.

Длинные шикарные каштановые волосы, карие глубокие глаза, тонкие черты лица и пухлые губы.

– Смотрите, кого я вам привела! – Эстер легонько толкнула Марию в комнату.

– О, вот это да! – улыбнулся Джеймс, поднялся и не сильно, но быстро приобнял девушку.

Коул лишь устало посмотрел на свои ручные часы, сделав вид, будто ничего не случилось.

Незнакомая красивая девушка поднялась и протянула свою руку Марии.

– Меня зовут Даша, приятно познакомиться, – она улыбнулась.

Но эта улыбка показалась Марии лишь маской, за которой прячется что-то тёмное.

– Даша? Странное имя, но мне тоже приятно, – набравшись смелости, сказала Мари.

– Да, я понимаю. Я просто из России, – сказала девушка.

– Эй, Даск, а ты чего молчишь? – Эстер посмотрела на Коула, который за всё это время так и не посмотрел на Марию.

– А что мне говорить? – спросил в ответ парень.

– Хотя бы то, что ты ей рад. Будь вежливым.

Коул медленно поднялся с диванчика и подошёл к Марии, осматривая её с головы до ног, будто хищник, наблюдающий за своей жертвой из-за зарослей.

– Рад, что ты пришла, Полар, – Коул выдал лёгкую улыбку, и Мари увидела его белоснежные зубы.

Но, несмотря на улыбку, его безразличный взгляд никуда не делся.

– Сегодня мы едем в дом Джеймса, – воодушевлённо произнесла Эстер.

– Зачем? – спросила Даша.

– Пить, курить, матом ругаться, – засмеялась девушка. – И Мария кстати едет с нами, – Эсти обхватила Полар одной рукой.

– Нет, я не поеду, – стараясь освободиться от девушки, сказала Мария.

– А что такое, малышка? Не хочешь влиться в наш коллектив? – теперь взгляд Эстер стал тяжёлым.

Её глаза надавили на мозг девушки, отчего та начала терять контроль над собой: голова заполнилась туманом. Мари почувствовала себя той безразличной жертвой, как на рисунке кофты Коула.

– Ну, всё, девочки, вас устанешь ждать! – быстро заговорил Джеймс. – Прыгаем в мой «Бэтмобиль», красотки!

Все направились на улицу. Эстер взяла под руку Марию, будто лучшую подружку, и потащила её за собой. Мария почувствовала себя некомфортно среди этих людей: снаружи они улыбчивы, но есть в них что-то глубокое и тёмное, о чём не очень-то и хочется знать. Срывающийся внезапный смех Джеймса, безумные взгляды Эстер и Даши, а ещё подозрительное молчание Коула. Все они вызывают неприятные тревожащие ощущения внутри.

Наконец, ребята приехали к большому и роскошному дому, в котором уже идёт вечеринка. Все зашли внутрь.

Мария сразу же потерялась среди задымленных комнат и диванов, пахнущих алкоголем. Громко заиграла музыка с кривым ломаным звучанием электрогитары. Девушки и парни начали облизывать друг друга, готовые вот-вот раздеться.

– Может, здесь есть свободная комната? – Мария произнесла это вслух, а затем отправилась искать место, где можно отдохнуть от этого шума и разврата.

Проходя мимо одной из комнат, Мария услышала непристойные звуки, отчего ей стало не по себе. Она тут же вернулась на первый этаж, понимая, что на свободную тихую комнату можно и не надеяться.

Мария села на диван, наблюдая за хаосом, который всем, кроме неё, очень нравится. Вдруг она заметила Эстер: её резкие и одновременно плавные движения в красном ломающемся свете. Сначала это показалось Марии обычным танцем…. Но он перерос во что-то большее, когда к Эстер начали лезть парни и девушки. Казалось, Эсти поцеловала каждого из них.

Испугавшись подобных «развлечений», Мария резко вскочила с дивана и вышла на балкон. Но она оказалась там не одна.

Коул встал у перегородки, смотря вниз. Находясь недалеко от него, девушка почувствовала себя ещё хуже, чем в помещении с пьяной молодёжью. Поэтому она повернулась к двери, собравшись уйти. Однако холодный голос заставил девушку остановиться.

– Ты ещё не пьяная, Полар? – произнёс он в порыве ветра, пронзившего Марию насквозь.

– Я не пью, – отрезала она, замешкавшись между дверью, ведущей в комнату, и балконом.

– Подойди сюда, – Коул повернулся к Марии. И тут его образ среди чёрного ночного неба оказался в сто раз мрачнее.

Девушка подошла, стараясь не смотреть парню в глаза.

– Посмотри на меня, – тёмная фигура нависла над девушкой.

Та посмотрела в его безразличные глаза. Парень легко откинул рукой прядь её волос и еле видно улыбнулся. А затем наклонился к уху.

– Советую быть аккуратной в этом городе, Полар. Всё, что кажется снаружи тихим, внутри хуже, чем пожар. Это чувства забвения, потерянности, апатии. Ты не успеешь понять, как всё светлое в тебе уходит вместе с солнцем на закате, – затем он вернулся в обычное положение.

– Мне бы… хотелось домой, – стараясь не задумываться над пугающими словами парня, сказала Мария.

– Тебе повезло, что ты обладаешь красотой и приглянулась Эстер.

– Я? – удивилась девушка. – По-моему она ненавидит меня. А сейчас во всей этой доброжелательности есть какой-то подвох.

– Ты права. Доброжелательность – лишь маска, за которой прячется извращённый и вместе с тем манящий мир. Но вместе с этим хочу добавить, что здесь нет места ничтожной человеческой ненависти. Всё намного сложнее, – Коул достал портсигар, взял сигарету, зажёг и закурил.

– С чего ты взял, что я приглянулась Эстер? – тихо сказала Мария, при этом посмотрев на дверь, словно боясь, что кто-то услышит такие странные вопросы.

– А ты, что, не заметила её взгляд? В нём читается горячее желание вцепиться в твои маленькие губки, – одним уголком рта улыбнулся парень, выпустив дым от сигареты в чёрное небо.

– Что?! – Мария покраснела. – Бред какой-то…

Коул тяжело вздохнул, будто взрослый, отчаявшийся в понимании чего-то очевидного своим ребёнком.

– Послушай, Полар, можешь держаться Эстер и чувствовать себя в безопасности. Но есть тонкая грань, которую нельзя переходить. Не подпускай её слишком близко к себе. Иначе опасности появится только больше.

И в этот момент дверь балкона распахнулась. Эстер, будто встревоженно, но стараясь не выдавать себя, осмотрела представшую ей картину.

– Уводишь у меня подружку, Даск? –улыбнулась она.

– Твоя подружка уже давно гуляет без тебя, – улыбнулся в ответ Коул, уходя с балкона.

Когда парень прошёл мимо Эстер, её лицо словно стало каменным на пару секунд. А затем девушка медленно начала двигаться к Марии, отчего той стало страшно. Особенно после слов Коула. Эстер встала совсем близко. Её прекрасный образ окутал полумрак. Подул лёгкий ветер, и Мария почувствовала запахи вина и дорогих духов, исходящие от тонкого высокого тела. Сколько на ней поцелуев: десятки? Сколько запахов осталось на этой девушке?

– Коул напугал тебя, малышка? – внезапно голос Эстер стал мягче, она постаралась встать ещё ближе.

У Марии замерло дыхание. Рука Эсти потянулась к её щеке.

– Со мной тебе нечего бояться, поверь. Я не позволю кому-то обидеть тебя, – её взгляд и нежные пальцы начали околдовывать.

Но Мария очнулась от этого непонятного дурмана, будто протрезвела, резко убрала руку девушки и убежала с балкона. Потом она пролетела сквозь коридоры, лестницу, толпу пьяных людей и выскочила на улицу. Там девушка ещё раз поймала на себе таинственный взгляд Эстер, наблюдающей за этим всем из балкона, и быстро побежала в сторону своего дома.

Порывы ветра, чёрное небо, мигающие фонари и качающиеся деревья начали сильно пугать девушку. От испытанных непонятных чувств Мария залилась горячими слезами. Она вспомнила свою спокойную жизнь в Эдинбурге, и ей очень захотелось вернуться туда, к своим друзьям.

Мама снова встретила дочь дома, и Мари сразу кинулась в её объятия, продолжая плакать. Агнес, будто полностью понимая, что чувствует её дочь, лишь молча прижала Марию к себе. Девушку успокоил родной запах матери, особенно после всех этих незнакомых запахов в том доме.

– Я могу предположить, что с тобой случилось, но мне бы всё-таки хотелось знать точно, – сказала Агнес, поглаживая волосы дочери.

– Я скучаю по своим старым друзьям, по нашим встречам, по папе… – Мария начала ещё громче плакать. – Здесь всё такое чужое, странное, даже пугающее.

– Ты, наверное, связалась не с теми людьми, – сказала мама. – Так как завтра у меня день рождения, мы пойдём отмечать его в «Счастье Дженни». К нам может присоединиться и Маккензи, если хочешь.

– Ох, мама, у тебя же завтра праздник, а я достаю тебя со своими проблемами. Прости.

– Ты не должна извиняться, Мария. Ты делаешь всё правильно. Ведь я – твоя мама. Я должна знать о том, что тебя тревожит. Единственное, о чём я хочу попросить тебя, – Агнес двумя пальцам обхватила кончик подбородка Марии и подняла, чтобы заглянуть в её глаза.

– О чём? – спросила девушка.

– Просто постарайся завтра быть не такой грустной, – улыбнулась Агнес.

– Конечно, мама, я не позволю себе грустить в твой день рождения, – улыбнулась в ответ Мария.

– Вот и хорошо. А теперь давай пообедаем и посмотрим какой-нибудь фильм, чтобы ты успокоилась.

Мария лишь сильнее прижалась к матери.

Глава пятая. Кусочек другого мира

Дата: 3.06.20

На следующий день, в школе, Мария старалась избегать взглядов Эстер и её компании. Ей не всегда удавалось делать это, ещё и незаметно. Маккензи обратила внимание на странное поведение подруги.

Стоя у синих школьных шкафчиков, Мария будто пытается, как можно сильно, прижаться к своему.

– В чём дело? Ты сегодня какая-то странная, – сказала Мак, погладив подругу по плечу.

– Честно тебе сказать? – Мария посмотрела на подругу.

– А как ещё?

– Меня пугает Эстер, – как можно тихо, сказала она.

Маккензи с облегчением вздохнула и легко улыбнулась.

– Тебе нечего бояться. Она не тронет тебя. А если и посмеет, ей придётся иметь дело со мной, – смело сказала Маккензи.

– Тогда я пришла вовремя, – незаметно из-за спины Мак появилась Эстер, опёршись о шкафчик.

Маккензи резко обернулась и отстранилась, закрыв собой Марию.

– Ей не нужна твоя дешёвая слава, Эстер, проваливай, – сказала Мак.

– Ты даже не дала своей подружке договорить. Может, спросишь у неё, что на самом деле произошло? – Эсти начала прожигать своим взглядом испуганную Марию.

Но та продолжила молчать.

– В чём дело, Полар? – Эстер сумела приблизиться к лицу девушки, несмотря на то, что Мак постаралась закрыть её.

Затем Эсти отошла, ещё раз посмотрела на Марию, а затем резко сделала каменное лицо и модельной походкой, в сопровождении приблизившихся Коула и Джеймса, удалилась из школы.

– Пойдём, Мария, нам нужно поговорить, – сказала Мак.

Лето начало набирать обороты. Поднимается температура. Солнце всё больше и больше дарит тепла. Из-за этого людям хочется проводить много времени на улице.

Подруги пришли на одну из детских площадок, которая находится в парке, бросили портфели и уселись на качели. Качаясь, они ловили тёплые и лёгкие порывы ветра, наблюдая за тем, как плывут облака.

– Так… Почему Эстер пугает тебя? – наконец, спросила Маккензи.

– Дело в том, что я вместе с ней и Скорпионами случайно оказалась на какой-то вечеринке…

– Что?! Случайно?! Я же тебе говорила не связываться с ними!

Мария замолчала и посмотрела в землю.

– Ладно… Извини. Рассказывай дальше, – более тихим тоном сказала Маккензи.

– В общем… – Мария посмотрела на голубое небо. – Чёрт, Мак, она заигрывала со мной! – последние слова она попыталась сказать, как можно быстрее, чтобы не так сильно смутиться от этой больше странной, чем пугающей ситуации.

Маккензи же резко и громко засмеялась.

– Что смешного?! – обиженно спросила Мари.

– Ты серьёзно? О Господи, Мария, относись к этому проще. Я понимаю, что Эстер – девушка. Но представь, будто она – всего лишь парень, который подкатывает к тебе, но не нравится. Откажи ей, короче говоря. И проблемы нет.

– А если она убьёт меня нахрен?!

– Из-за этого? Брось, Мари. Думаешь, мало красоток, в которых может влюбиться Эстер? Один отказ ничего не сделает ей. Было бы хуже, если бы ты пыталась с ней соперничать… или она с тобой.

– Даже не знаю…

– Всё просто. Если она снова попытается заигрывать, скажи ей всё, как есть. Хватит уже бояться. Пора быть смелее.

– Я попробую, – хоть Мария и сказала это, внутри ей до сих пор чертовски страшно.

– А ты случайно… не…

– Нет! Мне не нравится Эстер! Совсем не нравится! – начала быстро говорить Мари.

И тут девочки громко засмеялись вдвоём.

– Да я же шучу! – сказала Маккензи.

– Я поняла, – сказала Мари. – Кстати, моя мама сегодня будет отмечать день рождения в кафе твоего отца. Не хочешь побыть с нами?

Маккензи задумчиво посмотрела в небо, а затем – на подругу.

– Да, я думаю, что смогу. Заодно поближе познакомлюсь с твоей мамой. Когда мы были с тобой детьми, я не так уж общалась с твоими родственниками.

– Как и я, – сказала Мария. – Тогда встретимся в «Счастье Дженни» в шесть часов вечера. Договорились?

– Договорились, – улыбнулась Маккензи.

Проведя ещё немного времени на качелях, Мария вспомнила, что Эстер говорила о Маккензи. И теперь ей захотелось узнать об этом.

– Мак, можно я тоже кое-что спрошу у тебя…

– Ой, извини, опять Джеймс звонит! Я отойду, хорошо? – Маккензи встала с качелей и начала отдаляться от подруги, доставая телефон из кармана.

– Что? Джеймс? – удивилась Мария.

Мак очень долго разговаривала с парнем. И поэтому Мари решила не ждать её, а прогуляться и подумать над всеми проблемами, которые возникли у неё. И первостепенная из них – это, конечно, странная энергия в руках. Мистика, магия? Мария встала с качелей и пошла по парку.

Но, витая в облаках, девушка не заметила, как зашла вглубь тёмного леса. Стало слишком холодно, а трава и деревья показались какими-то неощутимыми, будто во сне. Марию это сразу напрягло. И она поняла, что этот лес какой-то странный даже для Вайолета.

«Я не могла не заметить, как зашла так далеко», – подумала она, сложив руки на груди от холода.

Внезапно девушку будто ударило током, и он прошёл по всему её телу, внутривенно. Её бледная кожа засветилась изумрудным светом.

«Ну, вот, опять», – подумала девушка.

Перед Марией возникла женщина с идеальной белой кожей, тёмно-карими глазами, пухлыми красными губами и шелковистыми длинными рыжими волосами. Одета она в кофейного цвета футболку, чёрную джинсовку и такого же цвета юбку с ремнём.

Глаза её выражают то ли самое настоящее зло, то ли обычную хладнокровную сосредоточенность.

– Кто вы? – не задумываясь, произнесла Мария.

– Хардинг Болднесс. И я защищаю людей и мир, в котором они живут, от всякой ненужной магии, – внезапно она достала чёрный пистолет и направила на девушку.

Голос этой женщины зазвучал строго и низко.

– Вы что-то перепутали… Нет… я не… Я не знаю, о чём вы… – начала паниковать Мария, поднимая вверх руки. – Не делайте этого!

– А как же?! Почему ты тогда, чёрт тебя возьми, светишься, как грёбаная рождественская гирлянда?!

От повышения голоса женщины у Мари начало быстрее биться сердце и задрожали руки. Она зажмурила глаза и уже приготовилась быстро покинуть жизнь, как вдруг почувствовала: жизнь пронеслась перед её глазами в свете чего-то очень яркого, но ощущаемого только кожей, а не глазами. Открыв глаза, Мария увидела перед собой уже другую женщину.

Шоколадные завитые длинные волосы. Томные прикрытые синие глаза: одновременно загадочные и притягивающие взглядом. Красная помада, выделяющаяся на бледном лице с аккуратными чертами. Голубая блузка, заправленная в белую юбку до колен, старомодные туфли.

– Я умерла? – решила поинтересоваться Мария.

– К твоему счастью, нет. Тебе повезло, что я заметила твоё маленькое преступление, – сказала женщина тихим нежным голосом, легко улыбнувшись.

– Я ничего не делала плохого! – возмутилась Мария. – Я не понимаю вообще, что здесь происходит. Какая-то странная энергия внутри, странные люди и сумасшедшая рыжая сука, пытавшаяся убить меня. А теперь ещё и вы! Я думаю, что лучше б она меня пристрелила тогда! – всё, что бушевало у девушки внутри, вырвалось наружу.

– Умереть? Так и не узнав, что с тобой, на самом деле, происходит? Ты должна быть мне благодарна за то, что я дала тебе возможность разобраться во всём.

– Да?! А у меня такое ощущение, что всё стало ещё непонятнее!

– Если ты сейчас успокоишься, я попробую помочь. Но ничего не обещаю.

– Ладно, – стараясь расслабиться, сказала Мария. – Я хочу узнать, что происходит.

– Сначала представимся друг другу. Меня зовут Энви Мун.

– Мария…

– Мария, ты украла у меня одну вещь, а значит, взяла ответственность за неё и за своё преступление.

– Я ничего не крала у вас! Я даже не знаю, кто вы!

– А как же тот голубой огонёк в кустах? – Энви улыбнулась.

И тут Мария вспомнила своё детское любопытство, которое и привело её к чему-то опасному.

– Но… я не хотела его красть. Я… Я даже не знала, что это, – начала оправдываться она.

– Тем не менее, в тебе он обрёл что-то новое, неизвестное мне, – Энви оценивающе осмотрела девушку.

– Что это вообще? Что это за сгусток такой? И какой энергии? Это что, новое вещество какое-то? Это можно объяснить… наукой?

– Ты можешь называть это, как хочешь, – Энви повернулась и направилась дальше, ещё глубже в лес.

– Вы куда?! – перебила её Мария.

– Идём за мной.

«Это мой единственный шанс всё узнать. Иначе, никто не знает, что со мной будет», – подумала девушка и рванула вслед за женщиной.

– Я хотела сказать, что на моей планете, под названием Вельт, это называлось магией.

От этих слов в Марии что-то словно загорелось.

«Дедушка Вилли сейчас был бы счастлив, узнав, что мы всё-таки не одни во Вселенной», – подумала девушка.

– На вашей планете? Вы, что, пришелец, получается?

Чем дальше они заходили в темноту загадочного леса, тем меньше Мария переставала удивляться всему тому, что происходит.

– По факту так и есть. А что, ты думала, не встретишь такого симпатичного пришельца? – улыбнулась Энви.

– Я, наоборот, рада этому, – с облегчением вздохнула Мари и попыталась улыбнуться.

Вдруг Энви остановилась. Глаза её загорелись синим цветом. Мария почувствовала энергию, похожую на ту, что внутри неё, но то, что исходит от Энви, будто бы намного мощнее. И, казалось, если бы «такое» было в Марии, то она бы просто лопнула.

Синяя магия распространилась в воздухе, образовав маленький, но милый домик, будто из сказки. Энви направилась туда, ведя за собой Марию.

– Добро пожаловать ко мне домой, – уже внутри сказала женщина.

Кухня и гостиная здесь соединены. И пока Мария села на мягкий диванчик, Энви отправилась к кухонным шкафчикам и достала из одного маленькую коробочку.

– Какой чай предпочитаешь? Чёрный? Зелёный? Есть даже с ягодами, – спросила женщина.

– Давайте с ягодами, – сказала Мария.

В этом уютном доме она немного расслабилась и постепенно начала привыкать к новой реальности, которая открылась ей.

Когда чай был уже готов, Энви подсела к Мари, поставила на журнальный столик чашки и задумчиво посмотрела на девушку. Та заметила этот взгляд.

– Энви… – смущённо произнесла Мари.

– Я просто пытаюсь понять, что она в тебе нашла, – как-то отстранённо от своего привычного тона голоса, сказала Энви.

– Она? Кто она? Мой мозг сейчас сделает самоубийство, если вы всё мне не расскажите.

– Я сказала тебе, что ты украла у меня этот сгусток магии. Но, на самом деле, – сделав паузу, женщина посмотрела в окно, на еле видные облака, плывущие над тёмным лесом, – он принадлежит не мне.

– А кому же?

– Ты помнишь тот самый голубой свет в кустах?

– Помню…

– В твоих руках эта энергия стала изумрудной, твоей. А родилась она в теле другой девушки…

– Она…

– Она мертва. Да. Но часть её осталась. И чтобы полностью не погаснуть, ей нужно было кого-то выбрать. И выбрала она почему-то именно тебя.

– Это всего лишь случайность.

– Думаешь, мало людей отдыхало на той поляне? И почему же им этот маленький сгусток не показался, а перед твоими глазами так ярко засиял?

– Но почему я…

– Этого мы уже никогда не узнаем. Спрашивать некого.

– Да уж. Ещё немного, и за мной будут бегать вампиры, оборотни, потом меня позовут в какую-нибудь волшебную школу…

– Ну, сексуальных вампиров и школы для волшебников обещать тебе не могу. Но зато стану твоим наставником.

– Наставником? Но для чего? Хотите сказать, что мне надо бороться со злом каким-то?

– Нет, что ты, всё зло скрыто в самых обычных людях. Здесь уже даже никакая магия не поможет. Но тебе надо научиться контролировать порывы своей энергии, чтобы не показываться людям в таком виде. Иначе начнутся разные теории, общественные волнения. Да и надо как-то обороняться от Хардинг.

– Она настолько опасна? Кто вообще эта Хардинг такая?

– Раз уж ты назвала меня пришельцем, то можешь и её назвать так же. Хардинг с моей планеты. И в ней есть немного того, что есть у меня и у тебя. Этой энергии в ней достаточно для вечной жизни, но мало для того, чтобы колдовать. Эта женщина всегда была против магии. И ненавидит меня… А теперь ещё и тебя.

Рассказы Энви кажутся Мари размытыми. Например, что это за планета такая? Что теперь с ней? И что же это за девушка одарила Мари магией?

– И когда вы начнёте учить меня? – всё-таки Мария решила не задавать лишних вопросов, спросив лишь по существу.

– Я сама приду к тебе. Не переживай. А теперь тебе пора. Твоя подруга уже потеряла тебя.

Внезапно синий туман окутал Марию. И очнулась она уже в кустах, на переходе из парка в лес. А когда вылезла, на неё накинулась Мак и начала обнимать.

– О господи, Мари, где ты была так долго? Я тебя уже потеряла! Извини за звонок Джеймса…

– Так… У тебя что-то есть с ним? – стараясь не думать о том, что произошло, Мари переключилась на обычную тему для разговора.

Маккензи приятно покраснела.

– Ой, я даже не знаю… Он, конечно, придурок, но такой хорошенький.

– А кто-то мне говорил не связываться со Скорпионами…

– А кто-то говорил мне в 7 лет, что все мальчики глупые.

– Попробуй теперь сказать, что это не так, – улыбнулась Мария. – Мне нужно идти домой, мама ждёт. Так что встретимся вечером, – девушка обняла Маккензи.

– Хорошо, – ответила та.

Попрощавшись, девушки разошлись. Мария направилась домой, чтобы побыть с матерью в её день рождения. А Маккензи – в кафе, к своему отцу.

Глава шестая. Любовь и время

Мария крепко обняла Агнес, зайдя в дом. Сегодня лицо женщины не кажется таким уставшим, как раньше. Она сделала вечерний макияж, красиво убрала волосы и надела не сильно роскошное, но красивое короткое платье кофейного цвета.

– Мама, ты сегодня просто потрясающая! – Мария, наконец, увидела в матери ту самую модель, которую раньше обожали абсолютно все.

– Спасибо, милая, – Агнес поцеловала дочь в щёку. – Но тебе тоже неплохо бы привести себя в порядок.

– Да, но сейчас я бы хотела сначала подарить тебе кое-что, – Мария улыбнулась.

– Ой, не стоит, Мария, – Агнес немного покраснела.

– Стоит, мам, идём в мою комнату, – девушка взяла за руку маму и повела её на второй этаж.

Открыв дверь комнаты, Мария позволила матери увидеть яркий прожектор, который отбрасывает огромное изображение на всю стену. На экране засияло «С днём рождения, мама!».

Пока Агнес восхищалась этой надписью, Мария взяла коробочку средних размеров, аккуратно упакованную в подарочную бумагу, завязанную красной ленточкой, и протянула матери.

– Господи, Мария, что это? – мама с удовольствием взяла в руки коробочку с приятной на ощупь бумагой.

– А ты открой, – девушка не переставала улыбаться.

После измены отца она уже давно не видела блеск в глазах своей мамы, и только теперь он появился.

Агнес распаковала коробку и достала оттуда духи необычной красивой формы и понюхала их.

– Этот запах такой тонкий, еле уловимый, но необыкновенно приятный, – сказала Агнес, а затем побрызгалась духами. – Они же дорогие! Откуда у тебя столько денег?

– Ну, я подрабатывала после школы, чтобы накопить на твой подарок, – теперь Мария поняла, что её труд в Эдинбурге был не зря.

– Это так мило, Мари, спасибо тебе огромное, – Агнес крепко обняла дочь.

– Это ещё не всё.

После очередных объятий Мария подошла к гитаре, обклеенной стикерами, села на кровать и начала играть простую, но приятную мелодию. Она не профессионально умеет играть на гитаре, но, тем не менее, петь у неё получается хорошо.

Агнес молча присела на кровать, рядом с дочерью, и замерла от прекрасной музыки. Наконец, Мария запела. Она не стала брать песни отца, чтобы не делать больно маме.

Эта песня принадлежит общему кумиру Марии и Агнес, который совсем недавно стал популярным в музыке. Лирический герой в этой песне говорит о магических глазах возлюбленной, которые стали его спасением после долгих месяцев боли. Их глубина, их чистота, словно весна – цветы, возрождает умершие чувства влюблённости и любви.

После исполнения дочери Агнес растаяла. Нет, Мария не напоминает ей о голосе и о таланте Барта. Мария дарит совсем новые ощущения, которые намного чувственнее и тоньше песен её отца.

– Я влюбилась в твой голос, – сказала Агнес.

На её глазах возникли слёзы счастья. Она, конечно, попыталась их сдержать, чтобы не испортить макияж. Но не вышло. Агнес крепко прижалась к дочери, даже не дав ей убрать гитару.

– Ну, мама, слёзы – это лишнее, – сказала Мария, дыша в грудь Агнес.

– А теперь мы должны подготовить тебя к походу в кафе, – сказала женщина, выпустив дочь из объятий.

–

Приятный летний вечер окутал маленькое кафе. За окнами полумрак. На столах приятные запахи выпечки и десертов. Шоколад, кокос, фрукты. Подростки, которые не занимаются продажей наркотиков, как это делают молодые люди в банде Скорпионы, обычно собираются в этом кафе, чтобы обговорить то, что у них произошло за день. Молодые пары здесь впервые узнают что-то друг о друге. Их лица окутаны в приятный неоновый свет, как сердца – в первую влюблённость.

Этим вечером, как и всегда, Маккензи начала раздавать заказы в «Счастье Дженни».

Ей нравится работать в кафе, но, на самом деле, Мак хотела бы заняться фотографией. А свои снимки девушка хотела бы делать на камеру Polaroid, которая сразу же печатает сфотографированное. В этом девушка видит приятную атмосферу прошлого, когда важные моменты в жизни, можно было тут же запечатлеть и получить воспоминание о них в виде фото. В последнее время, по мнению Мак, люди слишком стараются быть на фотографии красивыми, ненастоящими. И потому обычные камеры её не интересуют.

Девушка с радостью бы занялась любимым делом, но, к сожалению, у неё нет денег ни на фотоаппарат, ни на кассеты для него. Конечно, она могла бы заработать деньги на всё это с помощью работы в кафе. Но Маккензи не хочет брать их у своего отца.

Задумавшись об идеях для фотографий, она застыла у одного столика, который должна обслужить.

– Девушка! – пощёлкал у Маккензи перед глазами молодой и красивый парень-брюнет, пришедший со своей возлюбленной, которая оказалась тоже не менее красивой.

– А, да! – Мак, наконец, выбралась из своих фантазий. – Что будете заказывать?

– Неужели? – возмущённо произнесла девушка, сидя за столиком.

– Нам, пожалуйста, два капучино и два пирожных «Шоколадное сердце», – произнёс парень.

– Ожидайте, – Маккензи мило улыбнулась, пытаясь загладить свою вину.

Парень в это время застыл во взгляде на неё и невольно улыбнулся, словно очарованный её природной, ничем не испорченной, красотой.

А его девушка в это время широко распахнула рот, а затем злостно скривила его.

– Какое-то идиотское кафе у вас! – она начала кричать на Маккензи.

– Что? Но почему? – испуганно посмотрела та.

– Да потому что идите в задницу. Вот, почему, – молодая девушка вскочила из-за стола, взяла возлюбленного за руку и двинулась к выходу.

– Нет! Стойте! Не уходите! Я же ещё даже не принесла заказ, – начала говорить вслед Маккензи.

Но никто уже не стал её слушать. Лишь остальные посетители с непонятными взглядами, полными любопытства, пронаблюдали за ситуацией.

Девушка, с печальным выражением лица, вернулась к отцу, который тоже успел увидеть неприятную ситуацию. Маккензи прошла за стойку и села на стул, закрыв руками лицо от испытанного разочарования в себе.

– Папа, я опять всё делаю не так, – сказала Мак.

– Это не правда. Та девушка сама не права. Она ушла не по твоей вине, – сказал отец, погладив дочь по плечу.

– Но я, когда подошла к столику, ещё долго стояла, задумавшись. А люди ждали, – Маккензи разозлилась на саму себя.

– А о чём ты задумалась? – спросил отец, сложив руки на груди.

Мак посмотрела на него и промолчала о своём желании стать фотографом.

– Милая, ты же не держишь меня за дурака? Я вижу, что торчать в кафе – это не то, чего ты по-настоящему хочешь, – сказал Роберт. – Ты можешь не помогать мне с этим… Правда, придётся тогда поискать ещё одного официанта.

– А искать не придётся, – улыбнулась Маккензи. – Мама Марии, Агнес хочет устроиться сюда.

– Что? Агнес? – Роберт сделал такое выражение лица, словно испугался и удивился одновременно.

И именно в этот момент двери кафе распахнулись.

– А, вот и они! – Маккензи посмотрела в сторону входа.

Роберт в это время резко обернулся в ту же сторону и встретился взглядом с Агнес, которая уже начала смотреть на него. Расплывчатые воспоминания возникли в голове мужчины.

Дата: 06.09.1997

Агнес закурила сигарету, спрятавшись за гаражом. Милая девочка с идеальными чертами лица и каштановыми пышными волосами. Одета в чёрную косуху, под которой однотонная тёмная футболка, джинсовую юбку и чёрные колготки.

– Тебе всего 14, малышка, – сказал 17-летний Роберт.

Сам он одет в мужскую косуху и свободные коричневые штаны. Агнес однажды заставила парня сделать стрижку, как у Бобби Бриггса из популярного сериала «Твин Пикс»: тёмные средней длины волосы с пробором посередине головы. В частности, это случилось из-за того, что парень просто очень похож на актёра, исполняющего эту роль. Тем не менее, с тех пор Роберт не меняет эту стрижку.

– Неважно, Роберт, надо в этой жизни попробовать всё! Что, кстати, по поводу группы? Вы будете собираться с ребятами? – спросила Агнес, продолжая курить.

– Да, мы выучили одну из песен группы Nirvana, – сказал Роберт.

– Эх, жалко Курта. Такого крутого исполнителя потеряли, – вздохнула Агнес. – Но ничего. Если у вас всё получится с группой, то вы тоже станете крутыми и популярными.

– Да… – протянул Роберт. – А чего хочешь ты сама? Чем хочешь заниматься?

– Ну, я буду моделью, – недолго думая, выдала Агнес.

– Моделью? – Роберту вдруг стало ревностно. – Но… мы же хотели быть всегда вместе. А с этим… все будут пялиться на тебя.

Руки крепкого парня сжались в кулаки.

– Господи, Роберт, я же не голая буду ходить по подиуму, – усмехнулась Агнес. – Меня уже один фотограф пригласил на фотосессию. Он сказал, что моё лицо создано для этого.

– Как? Уже? – удивился Роберт. – А родители?

– Я спрошу у них разрешения. И они поедут со мной, если согласятся.

– Поедут? Но куда?

– В Эдинбург. Уж не в нашем же захолустье фотосессии устраивать, – улыбнулась Агнес, бросив сигарету на землю и потушив её.

– Надолго? – продолжал спрашивать Роберт.

– Я не знаю, малыш, как получится.

– Но… ты же будешь мне писать, звонить? – спросил парень.

– Я постараюсь, но ничего обещать не могу.

– Я буду ждать тебя, крошка, – Роберт крепко прижал к себе маленькую девочку.

– Я тоже буду ждать встречи с тобой, – сказала Агнес.

Но девушка с тех пор не звонила и не писала. Через пару недель в Вайолет вернулся только Вилли Донован. Роберт сразу же помчался в дом их семьи, чтобы выяснить, где же всё-таки Агнес, и почему она до сих пор никак не связалась с парнем.

Когда Роберт постучался в дверь, Вилли сразу же открыл ему и пригласил зайти.

– Думаю, разговаривать лучше всего, сидя за столом, чем у самого порога, – сказал мужчина

– Да… вы правы, – сказал Роберт и, с позволения мистера Донована, сел за стол.

Вилли молча разлил в две чашки крепкий чай, а затем сел напротив парня и только теперь начал говорить.

– Агнес много рассказывала о тебе, Роберт. Да и мне известно, что твои родители – хорошие люди, – начал Вилли.

Роберт забоялся этого странного мужчину. В их маленьком городке уже давно всем известно, чем страдает мистер Донован. Более того, его считают безумным.

Парень мог бы так же, как и многие другие подростки, смеяться над мужчиной-пришельцем, но, в силу своего воспитания и любви к Агнес, он бы этого никогда не сделал.

– И что же она говорила обо мне? – спросил Роберт.

– Ты сильный, а ещё… талантливый. Агнес восхищается тобой, – сказал Вилли с улыбкой.

– Да… но мне хотелось бы узнать, почему она и миссис Донован не вернулись? – Роберт решил сразу перейти к самой сути разговора.

– Видишь ли, мальчик мой, Агнес решила, что ей лучше будет дальше продолжать начавшуюся карьеру модели….

– Что это значит? – сердце подростка бешено заколотилось, живот начало скручивать.

– Это значит, что ей предложило контракт одно модельное агентство. И теперь неизвестно, когда… она снова вернётся сюда, – сказал Вилли. – Я пытался поговорить с Агнес о том, что ей надо продолжать учиться, чтобы затем получить хорошую профессию. Но она настояла на своём. А Маргарет её поддержала. Так что… увы… тебе придётся смириться с этим.

– Но…. Мистер Донован, я люблю её, – Роберт почувствовал, как к горлу начинают подступать слёзы.

Он тут же испугался, что, словно маленькая девочка, сейчас расплачется перед взрослым серьёзным мужчиной.

– Я понимаю, что ты чувствуешь, Роберт. Но это надо пережить. Сосредоточься на себе, продолжай учиться в школе, играть в своей группе. Время не лечит… но помогает подавить чувства. Поверь мне, у тебя всё ещё наладится.

Роберт печально посмотрел на красивые фотографии прелестной девочки, вывешенные в гостиной, и уже не смог сдержать слёзы. Только теперь ему стало всё равно на то, что такой порыв эмоций увидит мистер Донован.

–

Мистер Кэтэл почувствовал себя старее, чем он есть сейчас. Агнес всё так же прекрасна, как с обложки журнала, всё так же молода, словно время для неё остановилось. А он не смог так хорошо сохраниться.

Наконец, дочь вернула отца в реальность.

– Папа, поздоровайся уже! – щёлкала она у него перед глазами. – Теперь понятно, в кого я такая… задумчивая.

Мужчина «очнулся» и с натянутой улыбкой посмотрел сначала на Марию, а потом и на Агнес.

– Мисс Донован, папа говорил, что был вашим поклонником, – Маккензи улыбнулась.

Мужчина тут же покраснел, но попытался глубоко дышать, чтобы показаться как можно более невозмутимым. Но это невозможно. Спустя столько лет Роберт впервые увидел свою первую любовь, которую потерял ещё подростком.

– Мы знакомы с твоим отцом, Маккензи, – так же натянуто улыбнулась Агнес.

Несмотря на то, что Роберт постарел, женщина всё ещё видит в нём того симпатичного мальчика в потрёпанной косухе и на мотоцикле.

– Я смотрю, у вас тут уже особо нет посетителей, – сказала Агнес, осмотрев кафе.

И только теперь Роберт заметил, что они вчетвером остались одни в здании.

– Да… действительно, но ваш заказ мы можем принять. Верно, Маккензи? – отец нервно посмотрел на дочь.

И та сразу поняла, что что-то явно идёт не так.

– М… Мисс Донован, вы же хотели устроиться официанткой? – спросила Маккензи ещё раз.

Теперь девушка ввела в краску лицо самой женщины.

– Вы можете пока что всё обсудить с моим отцом, а… мы с Марией подождём вас за столиком, – после этих слов Мак тут же схватила всё это время молчащую подругу и потащила к одному из столов.

– Что происходит, Мак? Почему они ведут себя, как школьники, поставленные у доски? – спросила Мария, сев за столик.

– Мне кажется, что мой отец не просто знал твою маму, – начала Маккензи и многозначительно посмотрела на подругу.

– О, Боже, – Мари всё прочитала во взгляде Маккензи. – Ты думаешь, они…? – девушка посмотрела на стоящих у стойки Агнес и Роберта, которые всё никак не могут что-то друг другу сказать.

Она попыталась осознать и представить себе то, о чём предположила Маккензи. Но у неё всё никак не получалось.

– Они оба потеряли дар речи рядом друг с другом. Так еле знакомые люди не делают, знаешь ли, – утвердила Маккензи.

– И что делать? – спросила Мари.

– Ничего. Они – взрослые люди. Сами разберутся, – ответила девушка.

В это время Агнес и Роберт посмотрели, каждый – на своего ребёнка, а затем – друг на друга.

– Ну, здравствуй, Роберт, – сказала Агнес. – Я, кажется, должна была написать… – попыталась пошутить женщина.

– Ах, да, примерно двадцать три года назад, – с некоторой обидой произнёс мужчина.

– Прости меня, – тут же сказала она.

– Это уже не имеет значения, Агнес, у нас есть дети, своя собственная жизнь. Так чего ты хотела, устроиться официанткой? – теперь Роберт начал говорить, словно бесчувственный строгий начальник.

– Да… У меня нет другого выбора, – сказала грустно женщина.

«Карьера модели не подарила тебе образование, верно, малышка?», – Роберту так и хотелось надавить на больное. Но, почувствовав свою собственную жестокость, он откинул эти мысли.

Он, задумавшись, посмотрел в сторону дочери, и понял, что больше не может держать её в этом кафе. Только из-за этого Роберту пришлось согласиться на предложение Агнес.

– Хорошо, разберёмся с формой и графиком чуть позже. Сейчас тебя ждёт… твоя дочь, – сказал мужчина.

– Вообще-то я разрешила ей пригласить Маккензи посидеть с нами, – словно ребёнок перед родителем, неловко произнесла женщина.

«Какая же она стерва!», – вновь подумал про себя Роберт.

– Ладно, я сам вам всё подам, – не желая портить настроение никому из людей, произнёс мужчина.

– Ты можешь посидеть с нами, – тут же вбросила Агнес, сама не ожидая от себя подобного.

Роберт покраснел.

– Ну, наши дочери – подруги. Так… почему бы нам не наладить отношения ради них? – на самом деле, Агнес сказала это лишь из вежливости.

Ведь если отец Маккензи будет у них, как официант, это всем покажется неправильным.

– Так, ладно, – мужчина попытался вернуть себе безразличное выражение лица.

Они вдвоём подошли к дочерям. У тех плохо получилось скрыть их удивлённые и смущённые лица. Но ни Роберт, ни Агнес не придали этому особое значение.

Когда каждый выбирал, что будет есть и пить, Роберт старался быть сдержанным и показать себя совершенно безразличным к ситуации. Но сияющие глаза его дочери заставляли его невольно улыбаться.

«Она, действительно, считает Марию лучшей подругой», – подумал мужчина.

Затем он случайно посмотрел на Агнес, которая тоже попыталась вести себя максимально сдержанно и отстранённо. И только теперь Роберт понял, что у неё сегодня день рождения, а она не выглядит счастливой. Из-за своей доброты и чистых первых чувств к этой женщине мужчина не мог дальше вести себя, как неприступный камень.

– Удивительно, как сквозь время сохранилась ваша дружба, девочки, – произнёс Роберт.

«Удивительно, как сохранилась ты, Агнес», – эта мысль осталась лишь в голове мужчины.

– У нас просто не было возможности общаться, папа. А так мы бы никогда не расставались. Между мной и Марией всегда была связь, – улыбалась Маккензи.

– Надеюсь, эта связь не значит что-то… – начала Агнес, понимая, что тоже не может промолчать весь вечер.

– Мама, ты что?! – Марии вдруг резко стало стыдно.

– Да я же шучу, детка, – тут же, посмеявшись, добавила женщина.

«Агнес всегда была такой. Её прямолинейность и провокационное поведение всегда притягивали», – Роберт, казалось, хотел сказать это вслух, но, на самом деле, сказал совсем другое.

– Уже все надумали, что будете есть? Я могу принести заказ каждому.

– Я могу помочь, – тут же произнесла Агнес.

– Может, лучше я? – встряла Маккензи, понимая, что совместный «поход» за едой её отца и матери Марии ничем хорошим не закончится.

– Или я, – решая поддержать подругу, сказала Мари.

– Нет, – синхронно произнесла Агнес и Роберт, а затем покраснели.

Они молча поднялись из-за стола, спросив, чего желают их дочери, и направились к стойке. Там они много раз сталкивались взглядами, задевали друг друга руками, словно подростки, оказавшиеся в тесной толпе, в школьной столовой.

– Это просто тяжёлый случай, – бросила Маккензи, наблюдая из-за стола за ситуацией.

– Это ещё слабо сказано, – добавила Мария. – Интересно лишь одно: кто и кого бросил.

– Думаю, мы этого никогда не узнаем, – сказала Мак.

В это время Агнес и Роберт вернулись с пирожными для каждого и колой. Но женщина не хотела садиться, чувствуя, что не может сдержать свою неловкость и чувства, испытанные от встречи с её первой любовью.

– Извините, я выйду на улицу, мне нужно покурить, – обрывисто говорила Агнес.

– Мама, – тут же забеспокоилась Мария, взяв её руку.

Ей вдруг стало страшно, что, оставшись одна, мама снова будет вспоминать Барта, чувствуя себя одинокой и брошенной. И то тепло, которое Мария сегодня попыталась дать Агнес, мгновенно исчезнет.

– Всё хорошо, детка, я скоро вернусь, – натянуто улыбнулась женщина, а затем, выхватив руку, вышла на улицу.

Приближается ночь, а всё так же светло. Правда, стало холодно. И Агнес сжалась. Она достала сигарету, зажгла её и сделала затяжку. Выдохнув, женщина за пару секунд подумала про всю свою жизнь.

«Когда я успела свернуть не туда?», – подумала Агнес.

Дата: 01.09.1997

– Агнес! – Роберт встретил девочку объятиями, бросив электрогитару на диван.

– Опять он со своей этой дурой, – тихо произнёс дерзкий парень по имени Уолтер Пинквейн, который в их группе «Сломать» является солистом.

Его шикарные чёрные волосы всегда зализаны назад, а об скулы можно порезаться. Карие глаза скрывают истинные чувства парня.

– Ты просто завидуешь, что она досталась не тебе, Уолти, – сказала ритм-гитаристка, Энн Мур, легко улыбнувшись.

Девушка в ядовитой салатовой рубашке, поверх которой джинсовый костюм, состоящий из штанов и лёгкой куртки. Её лицо и все его черты маленькие. Карие печальные глаза. Короткие чёрные волосы. Ростом девушка всего лишь 158 см, а тело худое.

– На всех парней в нашем маленьком городе нет красоток. Верно, Энн? – влез барабанщик, держа правую ладонь поднятой.

– Верно, Курт! – Энн «дала пять» другу.

И не зря его назвали Куртом, в честь рок-музыканта. Парень внешне на него очень похож: эти чистые глубокие голубые глаза, длинные лохматые белые волосы. Гордясь своим сходством, Курт даже начал носить такой же свитер в чёрную и красную полоску, как у его кумира.

– Замолчи уже, Паттинсон! – Уолтер обратился к барабанщику.

Все обратили внимание на милую парочку. Ребята из группы прекрасно понимают, что из-за своей любви к Агнес Роберт совсем стал мягкотелым. Но, кроме Уолтера, никто не решается сказать об этом.

Да и Агнес сама давно заметила, с каким презрением на неё смотрят все, но делает вид, что не замечает, или что ей всё равно. За свои четырнадцать лет девочка привыкла, что её из зависти ненавидят, обсуждают за спиной.

Так что группа подростков-рокеров совсем не смущает её. А Энн, которая всего на год старше её самой, даже вызывает симпатию. Ведь именно эта девочка всегда заступается за Агнес, когда все эти бесчувственные парни пытаются «привести в чувство» Роберта.

Иногда Агнес даже кажется, что у неё наконец-то появилась подруга, которая не завидует её внешности и не пытается как-то навредить.

Но, на самом деле, сама Энн никогда не считала Агнес своей подругой. Она заступается за неё, лишь чувствуя несправедливость.

В одном две девушки похожи – плохое общение с другими девочками. Агнес – из-за того, что те завидуют. Энн же просто интереснее дружить с парнями.

Сегодня, как и обычно, Агнес уселась на мягкий диванчик, чтобы наблюдать за репетицией группы её парня. Но, в отличие от прошлых репетиций, сегодня девочка начала наблюдать не за своим возлюбленным, а именно за Энн.

«Такая тихая и невозмутимая, делающая своё дело, без капли лишних эмоций, без пафоса», – рассуждала про себя Агнес.

И вот, Энн заметила взгляд девочки.

–

– Вспоминаешь старые времена? – Роберт незаметно подкрался к Агнес, тем самым напугав её.

– Ты с ума сошёл?! – дрогнула она от страха.

Теперь они оба расслабились под покровом белой ночи.

– Ну, извини, – попытался улыбнуться мужчина.

Он понял, что больше не может злиться на неё, несмотря ни на что. Прошлое – в прошлом. Пора жить в настоящем.

– Так что же ты вспоминала? – спросил Роберт.

– Энн, – отрезала она.

– Ах, Энн, – мужчина тяжело вздохнул и тоже достал сигарету, закурив.

– Я же бросила не только тебя, «ускакав» в Эдинбург, – словно злясь на саму себя, произнесла Агнес. – Интересно, где сейчас эта милашка с короткой стрижкой?

– В лучшем мире, Агнес, – обрывисто произнёс мужчина.

– Что? Что это значит? – сердце в груди женщины бешено застучало.

– Энн больше с нами нет, – Роберт посмотрел под ноги, словно пытаясь как-то скрыться от смешанных чувств, которые сейчас возникнут в Агнес.

Но та замолчала, уронив сигарету. На глазах женщины выступили слёзы. И, хоть она понимает, что плакать уже поздно, прямо сейчас не может сдержать себя. Агнес почувствовала вину за то, что за столько лет так и не нашла и минуты, чтобы связаться с Энн, пока это ещё можно было сделать.

Роберт, понимая, что Агнес сейчас нужна поддержка, немного неловко, словно тот же 17-летний подросток, обнял женщину, почувствовав приятный запах её волос, запах прошлого, в котором остались потрёпанные джинсовки, ломаное звучание гитар и молодые лица.

Агнес же не стала сопротивляться, позволяя себе хотя бы на несколько секунд почувствовать защиту в руках крепкого мужчины.

А Мария и Маккензи лишь умилительно наблюдали из-за окна за представшей картиной.

Глава седьмая. Учиться магии или учиться жизни…

Этой ночью Мари не могла уснуть. Она всё смотрела в это прекрасное окно, на небо, и думала, что же происходило и происходит между её матерью и отцом Маккензи. Когда мысли по этому поводу заканчивались, девушка начинала размышлять о том, какой была планета Энви.

«Неужели это правда? Существует что-то необъяснимое?», – такие вопросы задавала себе девушка.

«Столько фильмов, сериалов и книг, где есть магия. Но ни разу, читая их, я бы не подумала, что подобное может быть в жизни. Ни Мак, ни мама сейчас не поверили бы мне. Только дедушка Вилли…», – размышляла Мария, глядя на портрет деда, висящий на стене.

Ей вдруг захотелось снова увидеть эту красоту.

«Что, если я смогу сама вызвать эту… магию?», – подумала девушка, вставая с кровати.

Она встала в центре комнаты, сосредоточилась на красивой луне, висящей в небе, и выдвинула руки вперёд.

Маленькие изумрудные частички, будто пыль, начали подниматься с её ладоней, постепенно увеличиваясь. От эстетического удовольствия Мари закружилась среди этих тёплых огней, а вместе с ней и подол её сорочки. Сейчас она, как никогда, почувствовала себя свободной. В её руках чудо, которое может изменить её жизнь.

Но вдруг Мария увидела в окне тёмную женскую фигуру, наблюдающую за ней.

«Чёрт, что это за девка?», – подумала Мари.

В её груди затаился страх. Мария медленно подошла поближе, и увидела, как глаза фигуры будто пожирают её. Та повернулась и начал уходить. Появилось неприятное чувство, словно фигура всё ещё смотрит затылком.

«Ну, нет, хочешь со мной разобраться?! Тогда самое время проверить эту магию», – подумала Мари.

Это так возбудило её, что она мгновенно накинула куртку поверх сорочки, а затем побежала за той фигурой.

Мари пришлось следить за девушкой или женщиной до какого-то тихого и одновременно тревожащего тёмного переулка. Она застала фигуру прямо в тупике, между высокими домами.

– Тебя мама не учила не подглядывать за чужими людьми?! – тихий и одновременно громкий голос Мари пронзил переулок.

Девушка медленно обернулась и сняла капюшон. Страшно идеальное лицо с квадратным подбородком, кончик которого заострён, такие же острые скулы, будто лезвия. Волосы темнее ночи. Карие, почти чёрные глаза. Идеальный нос. Зататуированные пауками руки, будто бледные, цепи на шее, чёрная футболка, скрывающаяся под длинным плащом, и джоггеры на ногах.

– О, и ты здесь? Мама, быть может, и учила меня не подглядывать. Но меня так же и учили, что жертва не идёт за своим убийцей. А ты пошла. Я вижу: мы обе что-то нарушили, – незнакомка начала медленно подходить.

– Не подходи, больная сука! – Мари вытянула руку вперёд, готовясь выпустить всю магию наружу, чтобы защититься, но ничего почему-то не выходило, а девушка всё приближалась.

«Ну, давай же, чёрт возьми!»

– Уже не такая смелая? – незнакомка достала нож и приложила к шее Марии.

«Сука, чёртовы силы! Когда они нужны, их нет! Но я не могу умереть в этом переулке! Чёрт, я не могу!» – её полностью пронзил страх.

Ещё больше ей не понравилась мысль о том, что она может так глупо умереть.

Вдруг знакомый голос.

– Может, ты уберёшь свой ржавый кусок металла? – это голос Эстер.

Она встала позади незнакомки, сложив, как обычно, руки на груди. Эсти совсем не боится, будто бы это повседневное дело в её жизни. Конечно, у стерв каменное сердце. Но в таких ситуациях…

– Ты глухая, Атори? – произнесла Эстер.

– Я тебя прекрасно слышу, Кроун. И тебе лучше уйти отсюда нахрен. Последний раз предупреждаю, – так называемая, Атори даже не обернулась, держа нож у шеи Марии.

– А тебе лучше научиться понимать с первого раза, что я не просто так сюда пришла! – голос Эстер становился всё громче

– Я тебя поняла, Эстер, – Атори резко бросила Мари на дорогу, убрала нож и подошла ближе к Эсти.

Мари не могла убежать, оставив свою спасительницу здесь. Поэтому она продолжила, в ступоре, лежать и наблюдать за ситуацией.

«Давай же, Мария, соберись с силами… Тебе они сейчас нужны», – она всё ещё не оставила попытку использовать магию. Однако та словно полностью покинула её тело.

– Ты хочешь драться со мной? Ради этой малышки? Ты стала такой сентиментальной и мерзкой, Эсти, мне стыдно за тебя, – Атори замахнулась на Эстер, но та успела увернуться.

– Ох, чёрт, закрой свою пасть, – Эсти ответила резким ударом.

Они дрались друг с другом, будто нелюди. Кровь прыскала по все стороны, как в каком-нибудь триллере или фильме ужасов. Верх одерживала то Эстер, то Атори.

Но в итоге последняя заняла лидирующую позицию и жестоко, без капли жалости, начала бить Эстер, оказавшуюся на земле, ногами в живот.

Вместе с этим ещё больше потемнело небо, и полился дождь, смывая кровь на уже грязном лице Эстер.

Та старалась не показывать боль, но ей это давалось сложно. И Мари впервые увидела, как холодный взгляд Эстер превращается в море печали. Эсти тоже смотрела на неё.

«Нет! Нет! Нет! Я не могу допустить этого!», – стараясь подняться по скользкой дороге, подумала Мария.

Глаза Эстер постепенно начали меркнуть. Алая кровь полилась по лужам. Атори повернула Эсти лицом к себе и начала колотить по нему, хоть и та уже почти без сознания.

С каждой секунды эта девушка всё больше переставала напоминать человека, что ещё сильнее испугало Марию. Она, конечно, читала в интернете о нечеловеческих преступлениях разных людей, но не была готова встретиться с этим в жизни.

И всё же Мария нашла в себе силы подняться, чувствуя грязь и сырость в руках. Она подбежала ближе и увидела окровавленное разбитое лицо Эстер, её закрытые глаза и Атори, не прекращающую бить её.

– Сумасшедшая! Ты ответишь за свои действия! – прозвучала Мария, вытянув руку вперёд, сквозь дождь.

Поднялся сильный ветер. Глаза Мари загорелись зелёными огнями, потоки изумрудной магии распределились вокруг неё, будто воины вокруг своего предводителя.

Атори повернулась, и яркая вспышка ослепила её. То был изумрудный огонь в руках Мари. Убедившись, что Атори находится без сознания, почувствовав в себе огромную силу, появившуюся в самые последние секунды, Мария громко заплакала, опустившись к Эстер. Она не смогла сдержать свои эмоции и чувства, которые то и дело переполняют её.

Мари подняла Эстер и понесла на руках, вдоль мокрых улиц. Несмотря на то, что Эсти высокая, она оказалась не такой уж и тяжёлой.

Мария продолжала плакать, неся полумёртвую девушку. Руки её дрожали. И сердце сжималось, когда она смотрела на разбитое лицо, красоту с которого забрала жестокость.

Мари забежала в «Кровавую розу», положила Эстер на диван и стала ещё сильнее плакать и кричать.

– Помогите! Кто-нибудь! Помогите ей, пожалуйста! – начала кричать она.

К ней сразу же подбежала мисс Твинс. А позже подошли Коул, Джеймс и Даша.

– Эсти… она… – захлёбывалась от слёз Мария.

– Скорее! Нужно помочь Эстер! – начала командовать мисс Твинс.

Много людей засуетилось вокруг полумёртвой девушки. Среди толпы Мари почти потерялась, но чья-то рука вывела её оттуда. Это оказался бледнолицый Коул.

– Сейчас ты должна рассказать мне всё, что произошло, Мария, – спокойным голосом проговорил парень.

– Там… Это… Какая-то сумасшедшая, чёрт возьми! Я… Я не знаю…

– Пойдём в нашу комнату, – Коул повёл Марию за руку в комнату Скорпионов, где их уже ждут Джеймс и Даша.

Коул усадил Марию на кресло, а Даша подала ей чашку с чаем. В этот раз Скорпионы показались Мари не такими страшными. Конечно, по сравнению с этой Атори, они просто странные, но не пугающие. Хотя… девушка ещё не видела других Скорпионов. Мак ведь говорила, что они повсюду.

– Эстер называла её Атори… – сама не зная почему, Мари начала с этого.

– Атори? Вот тварь! Давно надо было её убить нахрен! – начала бунтовать Даша, расхаживая в разные стороны комнаты.

– Успокойся, мы ещё не разобрались до конца, в чём дело, – сказал ей Коул, показав жестом присесть. Та послушалась.

– Я помню, что мы договаривались с этой стервозной малышкой, что она и её полоумные дружки не будут трогать нас. Это очень странно, – Джеймс пристально посмотрел на Мари. – Ты лжёшь.

– Что?! – удивилась Мария.

– Всё верно, у нас был уговор с ними. Ты что-то не договариваешь, Полар, – Коул с изучением посмотрел в глаза Марии.

– Но всё так и было! Это точно была Атори! Эстер называла её так!

– Но почему она напала на Эсти?! – резко поднялась Даша и подошла к Марии настолько близко, что задышала в её лицо.

– Я…

– Давай! – Даша резко схватила Мари за её куртку. – Если ты сейчас не расскажешь мне всё, как есть, я убью тебя нахрен, поняла меня, мелкая дрянь?!

– Что ты позволяешь себе, Даша?! – Коул резко схватил девушку за её руки и отвёл в сторону Джеймса.

Затем парень посмотрел на испуганную Марию.

– Она лжёт! Я вообще не понимаю, какого хрена Эстер притащила её к нам! – продолжила Даша.

– Вставай, Мари, нам надо поговорить лично, – сказал Коул.

Мария встала и послушно пошла за парнем. Они вышли к окну в конце тёмного коридора. Коул посмотрел в него, а Мария – на самого парня.

– Даже не пытайся лгать мне, – строго заявил Коул.

– Но я не…

– Я знаю. Так что произошло на самом деле? Мне надоело тянуть из тебя информацию, как из маленького ребёнка. Тебе 17 лет, а не 5, в конце концов. Повзрослей, – в этот момент парень осуждающе взглянул на девушку сверху-вниз.

– Ты совсем придурок, скажи мне?! – разозлилась Мари. – Во-первых, у меня стресс от пережитого! И я не могу сейчас вести себя спокойно. А во-вторых, угомони уже свою псину! Ой, то есть агрессивную подругу! Никто из вас даже не дал мне толком что-то сказать! И вообще я не обязана с вами ничем делиться. Понял меня? Эстер расскажет всё, если захочет. А до меня докапываться больше не надо, – после этого Мария быстро направилась к выходу, вдоль коридора.

– Я тебя предупреждал, что Эстер опасно подпускать слишком близко к себе. Ты не послушала меня. Это был только твой выбор, Полар, – сказал вслед совершенно спокойно парень.

В этот момент Мари остановилась, задумавшись, но потом продолжила идти. Уже почти подойдя к выходу, девушка успела поймать всё ещё красивый взгляд Эстер, среди людей, окружающих её. Правда, в этот раз Эсти смотрела так, будто просит не уходить. И Мари замешкалась, схватившись за ручку двери. Ещё пару секунд она смотрела в красные глаза избитой девушки. Но потом, преодолев себя, всё-таки ушла, чувствуя себя виноватой.

Ночь уже близилась к утру. А Мария ещё только шла домой в куртке и нелепой сорочке, запачканной в крови. В её голове мелькали моменты с Эстер и Атори. Девушка всё ещё не могла поверить, что Эсти хотела спасти её.

«Неужели… она, действительно, влюблена в меня?», – от этой мысли Мари стало неловко, и она даже покраснела.

«Мак сказала мне, что надо просто отказать Эстер. Но как это сделать теперь, когда она, считай, спасла меня?», – теперь в голове Марии начал твориться полный бардак.

Но больше всего девушку беспокоит то, что её магия сработала, когда Эстер оказалась на грани смерти. А что, если бы ничего не вышло вообще? Что тогда пришлось бы сделать? Эти мысли о грани между жизнью и смертью будто отрезают от реальности и вызывают тревожащий холодок в теле, мурашки. Именно это сейчас и почувствовала Мария.

«Всё-таки надо поскорее научиться управлять этой магией. Мало ли, что ещё может произойти в этом чёртовом городе. Скорее бы увидеть Энви», – подумала Мари.

Однако приключения девушки на этом не закончились. Дома её ждала разозлённая мама.

– Ты с ума сошла? Где ты была так поздно ночью?! – начала кричать она, потушив докуренную сигарету об пепельницу.

Её взгляд опустился чуть ниже.

– Что это за кровь?! О, боже, Мария, что ты натворила?! – Агнес подбежала ближе к дочери и начала осматривать её одежду.

«Чёрт. Из-за этого придурка-Коула я забыла что-то сделать с этим», – успела подумать Мари.

– Мам… Я подралась, – сказала девушка.

– Что ты… – мама смотрела на дочь с открытым ртом.

Затем она поднялась.

– Так… иди в свою комнату, переоденься, брось грязные вещи в стиральную машинку и спускайся сюда. Нам надо серьёзно поговорить, – по женщине было видно, что она еле удерживает свой гнев внутри.

Мария послушалась маму. Бросив вещи в стиральную машину, она зашла под горячий душ и долго стояла там, размышляя о том, что произошло. Девушка ловила взглядом горячие капли, скатывающиеся по её телу и по стенкам душевой кабины. Смотрела в зеркало и думала: «Кто же ты теперь, Мари? Что ты творишь?». Переодевшись в чистую одежду, девушка спустилась на кухню, к своей матери.

Агнес села за стол с бокалом вина и усталым взглядом начала смотреть в мрачное готическое окно. В доме воцарилась полная тишина.

Дата: 02.09.1997

– Ну, вот так я и потеряла свой лучший медиатор, – сказала Энн, неся за спиной чехол с её гитарой.

Сегодня Курт и Роберт отправились к Уолтеру, чтобы «провести время в чисто мужской компании». Поэтому Энн и Агнес возвращаются с репетиции вместе.

Агнес уже перестала понимать, нравится ли ей слушать всё об этих гитарах, музыке и прочем. Ведь она уже наслушалась слов о подобном от Роберта.

С другой стороны, девочке, конечно, нравится то, что у людей есть такие увлечения, которые делают их настолько счастливыми, что заставляют постоянно говорить об этом, делясь своим счастьем с другими.

– И давно ты играешь? – желая поддержать разговор, спросила Агнес. – У тебя получается очень круто.

– Я уже и не помню, насколько давно, – ответила Энн.

– А мальчики? – вновь задала вопрос Агнес.

И только потом поняла, как та покраснела.

– А что мальчики? – переспросила девочка, пытаясь убрать красноту.

– Тебе кто-нибудь нравится или… ты с кем-нибудь встречалась?

– Ха, сложно сказать, – Энн начала перебирать в голове мысли. – Ну, у меня никогда не было парня.

– Странно, ты ведь очень красива, – Агнес и сама не поняла, зачем указала на это.

Энн лишь усмехнулась.

– Не так красива, как ты, да и… зачем они сейчас? У меня и так дел полно.

– Но разве ты никогда не влюблялась? Ты же думаешь когда-нибудь влюбиться? – только после сказанного девочка поняла, что невольно надавила, и сразу же побоялась испортить налаживающиеся отношения.

– Послушай, Агнес, – начала Энн, но так и не смогла договорить.

– А кто это тут у нас? – перед девушками возникла высокая и стройная блондинка с сияющими глазами, в компании ещё двух, но особо невзрачных девушек.

Она встала так, словно заслонив своей красотой остальных.

– Джессика, – отрезала Агнес, но Энн не поняла, что происходит.

– Что, нашла себе хотя бы одну подружку? – после слов Джессики, остальные девушки синхронно хихикнули, как в самой типичной школьной мелодраме.

Когда Агнес ничего не ответила, Энн поняла, что та боится данную особу, и решила взять всё в свои руки.

– Даже если и так, что с того? Если тебе так скучно, что ты вот так бесцеремонно пристаёшь к прохожим, то иди хотя бы книжки почитай, – без дрожи в голосе произнесла Энн, смело встав вперёд Агнес.

«Она защищает меня? Снова?», – задумалась испугавшаяся девочка.

– У, а ты, я вижу, ещё не поняла, кто тут из нас выше, – Джессика почти вплотную встала к Энн.

– И? Если ты выше, это не значит, что я тебя не унижу, чёртова ты стерва, – начала говорить гитаристка.

«Свита» Джессики ахнула. Та не выдержала и прошлась ладонью по лицу Энн.

Отойдя от шока, та широко раскрыла рот в удивлении, а затем ещё сильнее зарядила зазнавшейся особе.

Не прошло и секунды, как две девочки-подростка вцепились друг другу в волосы. Агнес встала в сторону, в испуге.

Это могло продолжаться вечно. Но внезапно две девушки из компании Джессики сняли с её спины чехол с гитарой. Энн тут же забыла обо всём и рванула к ним, пытаясь забрать её обратно. Но Джессика оттянула её за короткие чёрные волосы и бросила на землю.

Словно трещина пошла по сердцу девочки, когда её драгоценную гитару, единственную вещь, в которой она всегда находила своё успокоение, безразлично разбили на части.

Энн потеряла дар речи, перестав сопротивляться. И затем девушки, с громким смехом, подняли её за две руки, прямо перед самой Джессикой, словно какую-то ненужную вещь.

– Больше не смей мне перечить, грязная рокерша, и не советую тебе дружить с такими трусихами, как она, – Джесс самодовольно взглянула на дрожащую от страха Агнес, а затем – снова на Энн.

– Не тебе решать, с кем мне дружить! – глаза Энн загорелись от злости и боли.

– Ах, так, – Джессика резко ударила кулаком в живот девочки.

Две её подруги бросили Энн на землю. И втроём продолжили избивать, не давая той даже пошевелиться.

Всё это время Агнес так и не смогла сдвинуться с места, сделать что-либо. Она лишь громко заплакала.

– Прекратите, прошу! – закричала, наконец, она.

Джессика ещё раз посмотрела на неё, улыбаясь, а затем, бросив Энн, как кусок мяса, ушла в неизвестном направлении, со своими подругами.

Агнес побежала к полумёртвой Энн.

– Прости меня! – начала захлёбываться от слёз она. – Это всё я виновата.

Но та ничего ей не ответила, не имея силы даже на это.

–

– Я очень разочарована в тебе, Мария. Я понимаю, тебе нелегко покидать свой родной город. Но ты не должна устраивать ночные похождения и соваться в драки… Да ещё и до крови… – в этот момент Агнес повернулась к дочери и уже не смогла сдержать своих слёз. – Что с тобой стало?! – сказала она.

Бокал в её руке задрожал. Это были возникшие злые воспоминания или проведённая параллель между Марией и Энн. Этого Агнес не смогла сказать даже себе.

– Мне и так жить нелегко после мерзкого поступка твоего отца. И я не могу вернуться к любимой работе, потому что… – продолжила она.

– Что?! – начала психовать Мария. – Потому что «что»?! Потому что я появилась в твоей жизни?! И так испортила тебе её?!

– Не смей говорить со мной таким тоном. Я – твоя мать. И я не заслуживаю такого отношения к себе.

– А я заслуживаю?! Моя жизнь тоже не так проста. У меня нет друзей больше. Город полон странных личностей и больных идиоток в переулках. Мой отец не интересуется моей жизнью больше. И даже этот… – Мария подошла к окну, – даже этот грёбаный сад, на который ты постоянно так смотришь, скоро сдохнет, потому что он тебе нахрен не нужен. А бабушка и дедушка давно мертвы. Только дедушка Вилли смог бы понять меня! – Мари сделала паузу и успокоилась. – Извини, мама, но теперь остались только ты и я. И тебе придётся научиться жить по-новому, как и мне.

Агнес молча посмотрела на дочь, не в силах что-то сказать.

– Спокойной ночи, – сказала Мария напоследок, отправившись в свою комнату.

– Уже почти утро, – отрезала Агнес.

– К чёрту.

Когда Мари легла в кровать, её голова почти раскалывалась не только от боли, но и от того, как с каждым днём Вайолет становится для девушки всё мрачнее и мрачнее.

Агнес, вернувшись в кровать, тоже не смогла уснуть. До переезда сюда женщина никогда и не вспоминала о том, что происходило в её молодости, и никогда бы не предположила, что Вайолет так сильно повлияет на её собственную дочь. Ей вдруг стало очень страшно.

Глава восьмая. Грязь

Дата: 4.06.20

В дверь постучались. Из-за бессонной ночи Марии не хотелось видеть кого-либо и что-либо делать. Но, так как Агнес с самого утра ушла в «Счастье Дженни», открыть всё-таки пришлось.

– Привет, малышка! – за дверью оказалась воодушевлённая, будто сияющая, Маккензи.

Её шикарные волосы заплетены в нелепый хвост, а надеты на ней клетчатая рубашка, белая майка и короткие бриджи. В её руке маленькая коробка.