Оглавление
Монтегю Родс Джеймс. Рассказы антиквария о привидениях
Рассказы антиквария о привидениях
Альбом каноника Альберика[1]
Потерянные сердца[10]
Меццо-тинто[19][20]
Ясень[25]
Номер 13[32]
Граф Магнус[36]
Ты свистни – тебя не заставлю я ждать…[40]
Клад аббата Томаса[46]
Новые рассказы антиквария о привидениях
Школьная история[55]
Розовый сад[56]
Трактат Миддот[60]
Роковые руны[61]
Скамьи Барчестерского собора[74]
Мартинова Пустошь[82]
Мистер Хамфриз и его наследство[93]
Отрывок из книги
Сен-Бертран-де-Комменж – захудалое местечко на отроге Пиренейских гор, расположенное недалеко от Тулузы и еще ближе к Баньер-де-Люшон. До революции там находилась резиденция епископа, и местный кафедральный собор до сих пор притягивает некоторое количество туристов. Весной 1883 года в этом древнем поселении – едва ли его можно удостоить названия города, ведь там нет и тысячи жителей, – появился англичанин. То был кембриджский ученый, который специально приехал из Тулузы, чтобы осмотреть здешнюю церковь, и оставил в тулузской гостинице двоих друзей, не питавших столь горячей страсти к археологии, взяв с них обещание присоединиться к нему следующим утром. Получасового визита в церковь им будет вполне достаточно, а после все трое смогут продолжить путь в направлении города Оша. Но сегодня наш англичанин приехал один, намереваясь заполнить целый блокнот и использовать несколько дюжин фотопластинок, дабы описать и запечатлеть каждый уголок замечательного собора, венчающего небольшой комменжский холм. Для воплощения в жизнь его задумки необходимо было на весь день завладеть алтарником церкви. Несколько бесцеремонная дама, заправлявшая трактиром «Красная шапочка», тут же послала за алтарником, или ризничим (я предпочитаю второе название, пусть оно и неточное); когда же он явился, англичанин обнаружил в нем неожиданно любопытный объект для изучения. Заинтересовала его не внешность маленького, иссохшего старичка, поскольку тот выглядел точно так же, как множество других церковных служителей по всей Франции, а причудливый ореол таинственности – или, точнее, испуга и удрученности, – который его окружал. Он то и дело воровато оглядывался; мышцы его спины и плеч скручивал непрерывный нервный спазм, словно он боялся в любой момент очутиться в цепкой хватке врага. Англичанин не мог определить: то ли старика преследует какая-то навязчивая галлюцинация, то ли ему не дает покоя нечистая совесть, то ли он просто замучен упреками жены. Если рассуждать здраво, наиболее вероятной казалась последняя идея; и все же складывалось впечатление, что преследователь несчастного куда более грозен, чем просто сварливая супруга.
Однако англичанин (назовем его Деннистаун) вскоре настолько увлекся своими блокнотом и фотоаппаратом, что на ризничего взглядывал лишь мимоходом. Когда же это случалось, тот всякий раз оказывался поблизости – либо стоял, прижавшись спиной к стене, либо сидел, скрючившись, на одной из роскошно украшенных резных скамей. Через какое-то время Деннистауну сделалось немного не по себе: его начали терзать смутные мысли о том, что он отрывает старика от второго завтрака или что его подозревают в намерении умыкнуть из собора либо патерицу[2] слоновой кости, либо пыльное чучело крокодила, висящее над крестильной чашей.
.....
– Надеюсь, что не сделал ничего дурного – вы ведь знаете, я пресвитерианец… Но… как я понял… они проведут «мессу и погребальную службу» за упокой души Альберика де Молеона. – А потом добавил с легким северобританским акцентом: – Понятия не имел, что это такое дорогостоящее дело.
Сегодня книга находится в собрании Вентворта в Кембридже. Деннистаун сфотографировал рисунок, а потом сжег его, когда покидал Комменж после своего первого визита.
.....
