Реклама. ООО «ЛитРес», ИНН: 7719571260.
Времена го(ро)да
Crazy Piter
Ленинградское время
Жуковский и компания
Петербургский бестиарий
Аполлон
Атлант
Грифон
Кариатида
Кентавр
Конь
Лев
Ленин
Маскароны
Музы
Нептун
Орел (в том числе двуглавый)
Петр
Пушкин
Сфинкс
Петербургский бестиарий-2
Амур
Ангел
Арка
Афродита/Венера
Валькирия
Горгона Медуза
Меркурий (Гермес)
Нос и другие
Скульптура Летнего сада
Чижик-Пыжик
Ши-цзы
Столица дождя
Пески Петербурга
Последнее наводнение
Северная Венеция
Грифон у Академии художеств. Рисунок Нади Дёмкиной. Тушь, бумага
На зиму архитектура впадает в спячку, но характер спячки отличается в зависимости от температурного режима. Когда с утра все хлюпает, а к вечеру подмерзает, и термометр болтается около нуля (а такое в Петербурге может длиться неделями), все линии приобретают вихлявость модерна. Колонны прогибаются то вправо, то влево. Фризы так и норовят отклеиться и переводной картинкой упасть на мостовую. Сфинксы становятся похожими на побитых дворняжек. Никто не соблюдает антаблемент, жалуясь на постоянную циркуляцию атмосферы, атлантические циклоны и повышенную влажность.
.....
Осень входит в Питер со стороны Петергофа – там тихо шелестя начинает облетать позолота, и дворники равнодушно сметают ее вместе с листьями. Скульптуры сменяют летние тоги на утепленные. Вся архитектурная растительность после летнего барочного буйства постепенно впадает в летаргический сон. Ангел на вершине столпа ежеутренне перекладывает крест с одного плеча на другое, чтобы хоть как-то сохранять осанку при такой адской работенке. Он жалуется на ревматизм – но сосед с арки Главного штаба его просто не слышит, слова относит ветер. Во время наводнений сфинксам снятся сны о египетской пустыне с ее поджарым одноглазым солнцем. И только гордые львы делают вид, что они так и родились – под сетью мелкого и холодного питерского дождя.
Просто удивительно, насколько слепыми, независимо от смены времен года, оказываются во всем этом кавардаке сами жители! Даже так называемые историки и знатоки упорно не замечают ежегодного городского обострения – видимо, потому, что по весне каждый занят только своим собственным. Сама природа защищает город от людских посягательств на его личную жизнь. И так хватает всего: затяжных градостроительных припадков, вспышек поспешной реставрации (так называемый «юбилейный синдром»), тут и там вскакивающих архитектурных нарывов, приступов столичной отрыжки, ревматически ноющих долгостроев и прочих кгиоп-овских радостей.
.....