Отрывок из книги
Сегодня или никогда! Клодия пробиралась сквозь густые заросли осин, с твердым намерением не поворачивать обратно. Голые колючие ветви цеплялись за ее золотистые локоны, снег с деревьев сыпался за воротник камзола. Стоило только свернуть обратно на узкую тропку, ведущую к городу, к людям, к безопасности и все было бы решено, но Клодия не хотела, да и не могла отказаться от своей цели. Под коротким полушубком она нащупала рукоятку охотничьего ножа и крепко сжала ее пальцами. Сапоги увязали в снегу, руки без перчаток замерзли и были жестоко расцарапаны ветками. Зато длинные волосы девушки, перетянутые на затылки атласной лентой, сияли, как солнце, словно бросая дерзкий вызов холодным пасмурным небесам, в которых не было ни лучика золотистого света.
А ведь скоро совсем стемнеет. Клодия зябко поежилась, запахнула поплотнее отороченный мехом ворот, но назад не повернула. Незнакомец не посмеет назвать ее малодушной. Она выполнила все условия договора, отправилась в лес одна, никого об этом не предупредив, не взяв с собой даже мушкета, только нож с широким лезвием, дорожную сумку и старое кремневое ружье, которое вряд ли сможет выстрелить, не дав осечки в руках неумело стрелка. Как оружие при выполнение договора она имела право использовать только нож, ружье было с ней на тот случай, если в чаще доведется встретиться с волками. Волки! При одном воспоминании о них по коже пробежал мороз. А ведь они бродят где-то поблизости, возможно следят за ней из темных зарослей елей, чуют запах ее крови, капающей с царапин. Те самые волки, которые задрали одного из арендаторов. Клодия до сих пор помнила искалеченный труп, лежащий с раскинутыми в стороны руками и ногами, будто распятый на окровавленном снегу. Подвыпивший человек всего лишь возвращался с какой-то пирушки. Он не знал, что в лесу его поджидает смерть, а Клодия знала. Она сознательно шла навстречу собственной гибели и готова была сразиться с ней один на один, без огнестрельного оружия, без подмоги, без слуги, используя только один-единственный нож, который был слишком слабой защитой от, уже целое столетие беснующихся близ Оверни, сверхъестественных сил. Зря они приехали сюда, зря она зашла в тот кабак и стала играть в карты с незнакомцем, нет, не с незнакомцем, должно быть, с самим дьяволом. Только дьявол мог потребовать с нее такой платы за проигрыш, но Клодия к своему удивлению не испытывала страха, только твердую решимость и желание доказать, что она способна выполнить условия пари – бросить вызов в лицо собственной судьбы.
.....
Клодия убрала блокнот назад в котомку. Ее спасли всего какие-то несколько строк, которые она сочинила на досуге. Подумать только, среди домашних ее стихи были никому не нужны, а сама смерть восхитилась ими.
Как же странно устроен мир, если на ряду с людьми по нему могут разгуливать такие вот выходцы то ли из ада, то ли из какого-то страшного и незримого таинственного царства. Она не пыталась выведать секреты мироздания, хоть они издавна были притягательны для людей. Она хотела покинуть укрытие до того, как вернется назад хозяин пещеры. Он даже не потребовал с нее обет молчание. Да, разве кто-то ей поверит, если она расскажет о своем приключении. Шкура приятно грела, хоть на ней и остался запах крови и мяса. Кожа содранная с медведя не была выделана должным образом. Бурый мех колол щеку, а под горлом болела маленькая ранка, нанесенная золотым когтем. У нее не было с собой ни бинтов, ни мазей, ни даже фляги со спиртным, чтобы очистить раны. Сон лучшее лекарство от всего. Только пять минут для отдыха, решила Клодия прикрыв веки, но когда она проснулась костер уже почти целиком потух, только на одной веточке плясал вялый голубой огонек, готовый вот-вот погаснуть. Что-то насторожило ее. В пещере кто-то был, кроме нее самой. Чей-то длинный подол, задел край дотлевающей кучи хвороста. Какие-то силуэты легко и по-кошачьи грациозно двигались вокруг догорающего костра. Сон это или явь? Скорее всего сновидение, готовое вот-вот оборваться кошмаром. Клодия прикрыла веки, чтобы не видеть теней, которые передвигались бесшумно, величаво, как пантеры и так же настораживающе. Перед ее закрытыми глазами пронесся костер, красивые, идеальные лица фосфоресцирующие во мгле, не развеянной огнем. Лица похожие на равнодушные маски с глазами, сверкающими ярче и холоднее драгоценных камней. Круг фигур сгущался, но они не смели подступиться к костру, не смели даже задеть подолом одежды отблески пламени, ложащиеся на землю. Так были и дамы, и кавалеры, безмолвные, бесчувственные и прекрасные. Если бы они не были так бледны и хладнокровны, если бы они не боялись выйти из мглы на свет. Их мертвенная бледность и их хищные, звериные повадки пугали Клодию. Рука одной дамы поманила ее во мглу и Клодия поспешно размежла веки, как раз вовремя для того, чтобы увидеть, как горящая ветка хрустнула и огонек погас, оставив Клодию в полной темноте.
.....
