Читать книгу Запах лаванды - Наталия Северо - Страница 1

НАТАЛИЯ СЕВЕРО

Однажды я проснулась со странным ощущением, что мне привиделся фильм. Он навязчиво крутился в голове и никак не отпускал, тревожа чужими страстями и запечатленными в памяти яркими кадрами…

Пришлось взять чистый лист…

ЗАПАХ ЛАВАНДЫ

Он – преуспевающий нефтяной менеджер лет 35. Она – красивая 27-летняя женщина. Не работает. Любит мидии, устриц и черную икру. Дочь Лизи четырех лет. Свой шикарный дом.

…Сара, смеясь, ловко разделывается с очередным морским моллюском и, закрывая глаза от восторга, глотает содержимое асимметричной раковины. Горка пустых створок высится на десертной тарелке.

– А разве им не больно? – Лизи удивленно таращит глаза на веселую маму, а потом, грустно опустив голову, выходит из кухни.

Муж часто в отъезде и потому, стараясь загладить свою вину, забрасывает жену подарками. Вот и в очередной раз он привез шикарную сумку из крокодиловой кожи. Поохав для приличия и торопливо приложив новинку к своему модному платью, Сара раздвигает длинный ряд сумок в гардеробной и вталкивает ее среди них.

На вопросительный взгляд супруга торопливо тараторит: «Вот Эмми умрет от зависти. У нее ничего подобного нет. Мы же скоро приглашены к ним на барбекю. Я произведу фурор».

Франция. Туда они ездили в свадебное путешествие. Гуляли в залитых солнцем лавандовых полях. Он собирал огромные букеты и расстилал это сиреневое покрывало для любимой. Благоухание цветов очаровывало, успокаивало и вдохновляло.

Нацеловавшись, они убегали, смеясь и оглядываясь на смятое сиреневое ложе. Торопились к огням ресторанов, яхтам и песням уличных музыкантов. Была любовь, цвела, пела всеми красками.

Букетик из лаванды, привезенный из Франции, Сара положила в тумбочку возле кровати. Стоило ее только открыть, как тонкий изысканный аромат наполнял спальню, будя воспоминания о замечательных летних днях, о живописных лугах и голубом небе Прованса.

Она – из не очень обеспеченной семьи. Поступила на факультет биологии университета. Поначалу ей было интересно (опыты, экскурсии в зоопарк, террариум), но потом Сара заскучала. Встреча с Дэвидом принесла желанное благополучие, достаток и обожание мужчины, который, казалось, может всё. И ее прежняя скудная на радости жизнь растворилась в далеком далеке.

«Зачем теперь занудные лекции?!» Ничегонеделание стало для молодой женщины нормой. Тусовки, светские рауты, шоппинг – вот все, что могло ее хоть сколько-нибудь заинтересовать. Родилась дочь, но и славной малышкой она позанималась лишь для приличия, а потом наняла няню. Кухарка, садовник в доме уже были. И Сара вернулась к перелистыванию модных журналов. «Работать? Нет, это не ее удел».

На дружеском пикнике хозяин угощал широко и щедро. Свежие стейки, сочащиеся кровью, ряды бутылок дорогих красных вин, горы свежайших овощей и фруктов – ряды белоснежных скатертей тянулись вдаль.

«А-а, вот он, мой любимый артишок!» Сара выхватывает спелый плод с блюда и торопливо обламывая верхние жесткие чешуйки, добирается до нижних и высасывает их спелую мякоть. «Донышки? Конечно, выбрасываю. Ну вот еще буду их срезать…. Вон сколько этого добра на блюде…»

Домой вернулась недовольная и пьяная. Бесится от безделья и воспоминаний.

На днях встретила бывшую сокурсницу, с которой дружила когда-то. Та выходила из маркета с микроскопом в руках. Перекинулись парой фраз. «Давай подвезу…Моя… «Ferrari» … Муж подарил на годовщину свадьбы».

«Да нет, мне близко, вон в то кафе напротив, там Майкл ждет. Помнишь его?»

Сара дергает плечиком – вот еще не хватало. Но давно уснувшая обида захлестывает. Ведь поначалу Майкл оказывал ей внимание и, казалось, благоговел… А потом возникла эта замухрышка, и его, как подменили. В библиотеку с ней ходит, на семинарах просиживает…Ботаник!!

Сара торопливо достает из сумки очки (конечно, дорогие) и с вызовом, надевая их, хлопает дверцей. «Да пошли вы все…».

…Дома Сара бродит из комнаты в комнаты с бокалом вина и бессмысленно пялится на картины, вазы, статуэтки. Дорогие, эффектные и совершенно не нужные. Запинается и падает на медвежью шкуру… Взгляд упирается в огромные рога архара, висящие на противоположной стене. «Вот и вы не устояли перед Дэвидом…и вас он прикончил. Это он умеет…» (Дэвид увлекается охотой, часто ездит на сафари).

Поднимается, потирая ушибленное колено.

– А что это тут у нас? Аквариум? Хорошо ли живется моим рыбкам? Ах, какие красавицы золотые…Жаль нет микроскопа, я бы вас разглядела поближе. Нэнси вас не кормила? Я сейчас, – Сара хватает солонку с обеденного стола и щедро высыпает в аквариум. – Да, еще же перца надо, чтобы вкуснее.

Как же вы все надоели…

Сара падает на диван в зале. И сквозь дрему бормочет… «А у Эмми сумка-то была не хуже. Разбогатела что ли или очередной любовник подарил? Надо бы у Сэма спросить, – хихикает. – Вот он у нее слеп и глух… Моего-то бояться надо, а то, как архара, распялит на стене…

Ах, Том…где ты… чего испугался… мы ведь на Мальдивах были одни…

Она проваливается в судорожный сон.

Дочка все время теребит мать и просит купить лейку. «Какую еще лейку, вон у тебя полная комната игрушек – у меня таких никогда не было. Мне родители покупали дешевенькие китайские. Зачем лейка? У садовника – целая поливальная установка.

А что это за красотка вчера крутила пуговицу на пиджаке мужа? Он улыбался и опасливо оглядывался по сторонам… Нет устрицы определенно были несвежие, что-то меня мутит…

Где это я? Польский магазин какой-то… почему польский, мы ведь в Америке живем. Продавец нахально смотрит на меня и достает с верхней полки огромную лейку: «Вот, последняя осталась».

– Зачем мне такая лейка, если я с ней даже в дверь влезу?

Туман в голове, тошнота волнами накатывает…

Запах свежего кофе пробивается к обонянию. Черт, как болит все тело. Который час? Опять проспала? Ну да черт с этим косметологом. Моей красоте ничто не повредит. Вон как вчера на меня пялился босс мужа, да и другие, похоже, не прочь были пофлиртовать.

– Господи, Нэнси, чего ты там бубнишь? Прислуга, ворча, сморщив нос, соскребает с десертной тарелки бугорки засохшей черной икры. Потом наклоняется и вытирает на полу длинный след из раздавленных икринок. Пустые бутылки из-под шампанского гулко раскатываются по полу.

Сара, икая, вопрошает:

– Это я, что ли, вчера столько икры съела? И шампанское я?

Нэнси виновато опускает глаза:

– Не беспокойтесь, я сейчас все приберу. Вот Ваш кофе.

– Кстати, а Дэвид уже позавтракал?

Нэнси делает вид, что не слышит.

– Я кого спрашиваю? – угрожающе надвигается на нее Сара.

– Я его не видела еще.

«Не ночевал?»

Сара опрокидывает чашку с кофе и стремглав взлетает по лестнице. В спальне тихо и пусто, постель не смята.

«Значит, все-таки накрутила пуговицу стерва? Вчерашние картинки вновь замелькали в голове. Кровь прилила к вискам… А, впрочем, мне уже давно все равно. Мы с ним разные люди…»

Дочка, радостно возбужденная с распростертыми руками, выбегает из своей спальни: «Мамочка, мамочка! Я вчера божью коровку видела и кузнечика».

– Да-да, милая. Я тебе обязательно куплю кузнечика и черепаху.

– У меня уже есть черепаха, – глаза ребенка наполняются слезами.

– А я вспомнила – ты же лейку просила. Ну, скажи, зачем тебе лейка? У Барби ведь нет лейки. Зато много красивых платьиц, как и у тебя. Пойдем. Сейчас я приму душ и поедем на набережную есть мороженое. Хочешь?

Лизи торопливо вытирает слезы и бежит в комнату за любимым Мишкой. «Я возьму его с собой?»

– Конечно, родная…

Дочь стоит на стуле, прильнув к окну, и с любопытством наблюдает за садовником, который подрезает кусты. Потом он включает что-то, и сверкающие на солнце радужные струи воды обильно умывают яркую пышущую зелень.

Лизи очень хочется туда на свежую травку, к цветам и птичкам. А еще ей очень хочется полить розы на клумбе, посаженные бабушкой перед ее отъездом к себе домой. «Может, у садовника есть маленькое ведерочко?» Девочка торопливо слезает со стула и направляется к входной двери.

– А где же твой Мишка, ты ведь хотела взять его собой. Посвежевшая причесанная мама, вышедшая из-за лестницы, поманила Лизи за собой. В открывшуюся дверь виден красный «Ferrari». Девочка почему-то его очень боится. Но мысль о мороженом заставила ее забыться, и она вприпрыжку побежала к красивым ажурным металлическим воротам.

Потом вдруг резко развернулась и помчалась в сторону садовника, склонившегося над кустом гортензии. Неуклюже прижавшись к его ноге, она прошептала: «Может у тебя есть маленькое ведерочко?» Старик растерялся, не зная, что ответить. Да и некому уже было отвечать. Розовое платьице мелькнуло и исчезло за воротами.

На набережной Сара купила дочери и себе два больших бокала с мороженым, украшенным физалисом, листиком мяты и вафельной пластинкой. Лизи с удовольствием принялась его уплетать, то и дело поднося ложку к носу Мишки. А женщина, нехотя проглотив один из шоколадных шариков, стала оглядываться в поисках чего-то более существенного.

И тут, как по заказу… На берегу появился загорелый парень с огромной корзиной на плече и его зазывный голос, как по команде, сорвал отдыхающих с лежаков: «Вареная кукуруза, свежие мидии, соленый арахис…»

Сара торопливо взметнула правую руку вверх «Эй, молодой человек! Хочу мидии…!»

Вскоре перед Лизи лежала горячий початок кукурузы, а Сара одну за одной нетерпеливо выцарапывала мидии из их убежища. После съеденных нескольких штук она отодвинула пластиковую тарелку: «Нет, что ни говори, а устрицы куда лучше…– И, подперев голову рукой, закрыла глаза. – Мальдивы… Туда бы… в беззаботность, красоту, горячие страсти курортного романа».

Очнувшись от назойливого видения, она наткнулась на грустный взгляд Лизи, следившей, как некрасиво меняется мимика маминого лица.

– Пойдем домой, мамочка!

– Да-да, конечно. а что Мишка уже не хочет кукурузы?

– Нет, он сказал отнести ее нашему садовнику.

– Ну хорошо, поехали, а то папа нас, наверное, уже заждался.

А муж, и правда, нетерпеливо расхаживал возле крыльца.

– Куда же вы, мои девочки запропастились? – бросился он навстречу въезжающему «Ferrari». – И жестом волшебника вытащил из-за спины два букета цветов – большой и маленький.

– Сара, пожалуйста, не сердись…Мы сели играть в преферанс, и я все забыл в пылу азарта. Дэвид, и правда, слыл очень азартным игроком. Часто возвращался домой с выигрышем, и это был повод похвастать перед подругами вот, дескать, какой удачливый у меня муж.

А Дэвид не переставал говорить.

–Ты знаешь у меня еще есть для тебя необыкновенный подарок. Загляни в кухню.

Не желая так быстро сдаваться, сочиняя на ходу обидные обвинения, Сара нехотя пошла в дом. Огромное блюдо устриц и мидий стояло на обеденном столе.

– Друг вернулся с северных морей. Тебе передал – знает, что обожаешь. А вот еще и несколько банок осетровой икры. Гульнем сегодня? – Дэвид заискивающе заглянул в глаза жене. – Шампанское охлаждается.

Сара безразлично усмехнулась:

– Ну что ж, гулять так гулять…

– Мамочка, папочка, рыбки не плавают, и рачки не шевелятся…, – испуганный голос Лизи вернул Сару в действительность. Она машинально двинулась к аквариуму. Рыбки брюшками вверх лежали на глади воды. Водоросли сиротливо раскачивались в безжизненном пространстве холодного стеклянного дома.

Лизи рыдала, уткнувшись в подушку дивана. Сара тупо глядела на стоявшие рядом солонку и перечницу и никак не могла взять в толк, зачем она это сделала.

– Ты, кажется, что-то говорил про шампанское? Давай неси, помянем рыбок.

Утро следующего для. Потягиваясь и зевая, Сара спускается с лестницы, и ее лениво скользящий с предмета на предмет взгляд упирается в пустой чистый аквариум, на стенках которого бликуют солнечные лучики. Что-то тревожное и мучительное больно кольнуло затуманенную память. Но Сара, отмахнувшись от неприятного воспоминания, поспешила на кухню – хотелось любимой гранолы, круассанов, кофе.

– Нэнси, а вчерашних мидий случайно не осталось – что-то солененького захотелось, Круассаны никуда не денутся…

– Немножко совсем осталось. Разогреть?

– Давай уже быстрее, ничего не надо греть. – Сара торопливо хватает с тарелки большую темную ракушку и через пару секунд, чертыхаясь, бросает ее об пол. – Ишь, гадина какая еще и не открывается… Когда ты научишься их правильно варить?! Ой, что это? Кровь? Я, кажется, порезалась…

Капельку крови, выступившую из ранки, Сара слизывает и с ненавистью глядит на пол, где с открывшимися от удара створками лежит морской моллюск.

– Подай мне его сейчас же…

Сара, выковыривая желтую мякоть, безжалостно растирает ее между пальцами. Повертев перед глазами хрупкие черные створки, она оглядывается и, увидев аквариум, прицеливается. И кидает:

–Там вам и место…

Ракушка разлетается на мелкие осколки. Как тогда…давно…

Мыслями Сара унеслась в тот злополучный день, который никак не вытравлялся из памяти. Как же она была счастлива, что идет на день рождения в богатый дом. «Вот видишь, мама, меня в гости пригласили!» Подругу-одноклассницу Дженни она очень любила и потому прощала ей не очень-то порой любезное отношение к себе.

Но радостное настроение вмиг пропало, едва она увидела своих ровесниц в нарядных платьях и туфельках. Сара поспешила встать за спины девчонок и спрятала шершавые руки в карманах юбки.

За столом она, стесняясь, почти ничего не ела. А когда перед ней поставили тарелку с какими-то непонятными ракушками, Сара совсем растерялась.

– Попробуй, это очень вкусно. – Дженни, улыбаясь, ловко выковыривала вилкой что-то желтое…

– Да-да, я сейчас, – покраснела Сара и взялась за краешек открытой ракушки. – Необычный вкус мидий девочке очень понравился – никогда прежде ей не доводилось их видеть и тем более пробовать. Но у третьего моллюска были очень острые зазубрины, и Сара проколола палец.

Капелька крови упала на белоснежную скатерть, и прислуга надменно дернула плечиком: «Какая неумеха…» Еще больше расстроившись, Сара нечаянно уронила на пол пустую створку, которая, как ей показалось, с грохотом разлетелась на мелкие частицы.

Дома Сара плакала, ненавидя всех за свою бедную жизнь и поклялась вырваться из нее во что бы то ни стало.

…Рука Дэвида опустилась на плечо:

– Сара, ты в порядке? Что-то слишком бледна. Надо тебе почаще бывать на свежем воздухе. Может, в парк с Лизи сходите, там новые карусели поставили.

– Зачем в парк, у нас и во дворе хорошая лужайка… Правда, Лизи, – Сара с распростертыми объятиями кинулась к показавшейся в гостиной дочке. Та еще была в пижаме и терла со сна глаза.

«Откуда у него эти запонки? Я все знаю наперечет», – что-то мешавшее в подсознании вырвалось наконец наружу. Вчера Дэвид, одеваясь на службу, долго не мог выбрать подходящую рубашку.