Оглавление
Наталья Петровна Галаджева. Олег Даль. Я – инородный артист
От составителя
Фрагменты одной биографии
Воспоминания
Архив
Евгения Таратута[11] Личность и слово Олега Даля
Стихи
Маленькое юбилейное стихотворение[12]
Песня без слов
Татьяне Анатольевне Крыловой от дядюшки Олега[13]
Театр
Ночной путь
Прогулки с котом
Прогулки с чёрным котом
«Мне снилось …»
25. I.81[15]
«Почему я люблю вот эти…»
Прогулки с котом
«Помоги и спаси…»
Прогулки с котом
Проза
«Улица оловянных чайников»
Дневник кретина
Собачий вальс
Собачий вальс <II>
Импровизация в миноре
Начало бесконечности[16]
Томление
Размышление по поводу…
Про то, как в жизни. Эссе
Обращение автора инсценировки к театру[17]
Послесловие автора инсценировки
Дневники
Студенческий дневник
Дневник 1970–1980 гг
Последние записи
Олег Даль. Кольцо
Владимир Паулус. Введение. к пьесе «Бульварный роман»
Олег Даль. Для фильмы «Кольцо»
Олег Даль. Кольцо
Письма
Письма к семье[46]
Приложения
№ 1. История с песнями из фильма
№ 2. Потомок Владимира Даля
№ 3. «Тогда пишу диктует совесть…»
Работы Олега Даля
Фото
Отрывок из книги
Как приходит к тебе герой твоей книги? Это снисходит как откровение. А каким образом – никто не знает. Объяснить – невозможно. Как говорил Ф. И. Шаляпин о творчестве – «это по ту сторону забора». Вот как начинался этот сборник.
По телевизору шел фильм «Старая, старая сказка». И хотя я смотрела его уже множество раз, но в тот день как будто впервые увидела ЕГО. ОЛЕГА ДАЛЯ. Конечно, я знала и эту пронзительную чистоту и ясность взгляда, и по-детски открытую и какую-то беззащитную улыбку, и удивительную тонкость, даже ломкость, но тогда вдруг поняла: я должна о нем писать.
.....
В резвом беге дней можно было бы и не обращать на это внимания, – роли есть, спектакли идут, и ладно. Многие так и рассуждали. Все казалось вполне нормальным и закономерным. Жизнь продолжала идти по ранее накатанным и привычным рельсам. Но в лице этого актера театр неожиданно столкнулся с упорным сопротивлением. По накатанным другими «рельсам» он идти не хотел. Зрел протест, который принимал иногда причудливые и непонятные для окружающих формы.
Однажды на спектакле «Валентин и Валентина», где он играл роль Гусева, Даль сел на край сцены и попросил у зрителя из первого ряда прикурить. Потом, конечно, последовали скандал, разбор на общем собрании, выговор: неуважение к публике, мальчишество, безобразие – какие только слова не произносились? А это был обыкновенный переизбыток внутренней энергии и свободы, стремление к независимости. Но в театре предпочитали не вникать в такого рода мотивы. К тому же еще постоянные «срывы». В коллективе, где таким «срывам» были подвержены многие, если не все, больше всех доставалось опять-таки Далю. Опять пошли собрания, на которых он молча выслушивал упреки коллег. После чего Ефремов запирал его трудовую книжку в сейф, давая понять, что артист Даль в театре больше не работает. Через неделю книжка возвращалась в отдел кадров.
.....
