Алая буква

Оглавление

Натаниель Готорн. Алая буква

Таможня

Глава I. Двери тюрьмы

Глава II. Рыночная площадь

Глава III. Встреча

Глава IV. Свидание

Глава V. Гестер за рукоделием

Глава VI. Перл

Глава VII. У губернатора

Глава VIII. Эльф и пастор

Глава IX. Врач

Глава Х. Врач и больной

Глава XI. Тайники сердца

Глава XII. Пастор не спит

Глава XIII. Еще раз Гестер

Глава XIV. Гестер и врач

Глава XV. Гестер и Перл

Глава XVI. Прогулка в лесу

Глава XVII. Пастор и прихожанка

Глава XVIII. Поток солнечного света

Глава XIX. Ребенок у ручья

Глава XX. Пастор в смятении

Глава XXI. Праздник в Новой Англии

Глава XXII. Шествие

Глава XXIII. Тайна алой буквы

Глава XXIV. Заключение

Отрывок из книги

Перед бревенчатым строением, массивные дубовые двери которого были усеяны головками кованых гвоздей, собралась толпа, – бородатые мужчины в темных одеждах и серых островерхих шляпах, вперемежку с женщинами, простоволосыми или в чепцах.

Каких бы утопических взглядов на человеческое счастье и добродетель ни придерживались основатели новых колоний, они неизменно сталкивались с необходимостью прежде всего отвести один участок девственной почвы под кладбище, а другой – под тюрьму. Памятуя это правило, можно не сомневаться, что отцы города Бостона выстроили первую тюрьму неподалеку от Корнхилла не намного позже, чем разбили первое свое кладбище на участке Айзека Джонсона,[38] чья могила послужила ядром, вокруг которого впоследствии начали располагаться могилы всех прихожан старой Королевской церкви.[39] Так или иначе, спустя пятнадцать-двадцать лет после основания города исхлестанное непогодой деревянное здание уже потемнело, состарилось, а фасад его стал еще более хмурым и мрачным. На тяжелой оковке дубовых дверей лежал такой слой ржавчины, что, казалось, во всем Новом Свете не было ничего древнее этой тюрьмы. Словно она так и явилась на свет – старой, как само преступление. Перед этим уродливым зданием, между ним и проезжей частью улицы, была расположена лужайка, сплошь покрытая репейником, лебедой и прочей неприглядной растительностью, которая, по-видимому, нашла нечто родственное себе в самой почве, столь рано породившей на свет черный цветок цивилизации – тюрьму. Но сбоку от дверей, почти у самого порога, раскинулся куст диких роз, усыпанный – дело было в июне – нежными цветами, которые точно предлагали и арестованному, впервые входящему в тюрьму, и выходящему навстречу судьбе осужденному свою хрупкую прелесть и тонкий аромат в знак того, что всеобъемлющее сердце природы исполнено милосердия и скорбит о его участи.

.....

– Ничего не скажешь, рукодельница она хоть куда! – заметила одна из зрительниц. – Только надо быть совсем уж бессовестной потаскухой, чтобы хвастать этим в такую минуту! Ну скажите, кумушки, разве не насмешка над нашими благочестивыми судьями – кичиться знаком, который эти достопочтенные джентльмены считали наказанием?

– Сорвать бы это роскошное платье с ее грешных плеч! – проворчала самая твердокаменная из старух. – А красную букву, которую она так старательно разукрасила, вполне можно было бы сделать из старой фланелевой тряпки, вроде той, что я ношу при простуде.

.....