Реклама. ООО «ЛитРес», ИНН: 7719571260.
Благодарности
Введение. Виртуальная история. На пути к “хаотической” теории прошлого. Ниал Фергюсон
Глава первая. Англия без Кромвеля. Что, если бы Карл I избежал гражданской войны?[196] Джон Адамсон
Глава вторая. Британская Америка. Что, если бы не случилось Американской революции? Джонатан К. Д. Кларк
Глава третья. Британская Ирландия. Что, если бы в 1912 году был введен гомруль? Элвин Джексон
Глава четвертая. Кайзеровский Европейский союз. Что, если бы Британия “осталась в стороне” в августе 1914 года? Ниал Фергюсон
Глава пятая. Гитлеровская Англия. Что, если бы Германия вторглась в Британию в мае 1940 года? Эндрю Робертс
Глава шестая. Нацистская Европа. Что, если бы нацистская Германия победила Советский Союз? Майкл Берли
Глава седьмая. Война или мир Сталина. Что, если бы удалось избежать холодной войны? Джонатан Хеслем
Глава восьмая. Продолжение Камелота. Что, если бы Джон Ф. Кеннеди остался жив? Дайан Кунц
Глава девятая. 1989-й без Горбачева. Что, если бы коммунизм не потерпел крах? Марк Алмонд
Послесловие. Виртуальная история, 1646–1996. Ниал Фергюсон
Об авторах
В сборнике работ соавторы обычно выражают благодарности в примечаниях к собственным текстам. Редактор, однако, имеет право перечислить благодарности крупным шрифтом. Я хочу сказать спасибо: Факультету истории нового времени Оксфордского университета; исполняющему обязанности директора и научным сотрудникам Колледжа Иисуса Оксфордского университета; моему агенту Джорджине Кейпел из фирмы Simpson, Fox Associates; моим редакторам Питеру Страусу и Тане Стоббс из издательства Macmillan; Глену О’Харе из оксфордского Колледжа Иисуса за его неоценимую помощь при работе над вступлением и моей главой; а также Вивьен Боуэр из оксфордского Колледжа Иисуса. Отдельное спасибо за замечания к моим фрагментам книги доктору Кристоферу Эндрю из Колледжа Корпус-Кристи Кембриджского университета, профессору Джонатану Кларку из Канзасского университета, профессору Рою Фостеру из Оксфордского университета, доктору Джонатану Штейнбергу из Колледжа Тринити-Холл Кембриджского университета, доктору Джону Стивенсону из Вустер-колледжа Оксфордского университета и профессору Норману Стоуну из Оксфордского университета. Мне не перечислить всех имен друзей и коллег, которые помогли мне, терпеливо задавая вопросы о теории и практике гипотетической истории за чашкой кофе, обедами и ужинами. И особенно я хочу поблагодарить свою жену Сьюзен, которая дарила мне вдохновение.
Эти гипотетические или “противоречащие фактам” вопросы сталкиваются с простым возражением: зачем их вообще задавать? Зачем думать о том, чего не случилось? Говорят, после драки кулаками не машут, так что нечего и гадать, как можно было ее предотвратить. (Еще бесполезнее рассуждать, что было бы, если бы драки не случилось вообще.)
.....
Более всего из немецких философов над этой проблемой задумывался Гегель. Для Гегеля, как и для Канта, “человеческая свобода воли и даже внешняя необходимость” должны были подчиняться “высшей необходимости”. “Единственная цель философских рассуждений, – написал он во втором черновике своих «Лекций по философии истории», – [заключается в том, чтобы] устранить случайности… В истории нам следует искать общий план, итоговую цель мира. Мы должны привнести в историю убеждение и уверенность, что в царстве воли нет места случайностям”. Однако “высшая необходимость” Гегеля была не материальной, а сверхъестественной – во многом она сильно напоминала традиционного христианского Бога, особенно когда Гегель говорил о “вечной справедливости и любви, абсолютной и конечной целью которой является истина как таковая”. Гегель просто называл своего Бога “разумом”. Именно поэтому его исходной “предпосылкой” была “идея, что разум правит миром, а история в связи с этим представляет собой рациональный процесс”:
Эта в некотором роде зацикленная аргументация представляла собой второй ответ на декартово утверждение, что детерминизм неприменим к нематериальному миру. Гегель не намеревался отдавать предпочтение материализму: “Дух и направление развития представляют собой истинную сущность истории”, – настаивал он, в то время как роль “физической природы” была подчеркнуто второстепенной по отношению к роли “духа”. Однако “дух”, по утверждению Гегеля, был в той же мере подвержен действию детерминистических сил, как и физическая природа.
.....