Марта

Отрывок из книги

Я проснулась что-то около пяти. Не знаю. Было темно и за окном шел снег. Этот сон, после снотворного, не давал полноценного отдыха, и я всякий раз просыпалась совершенно разбитой. Я поплелась в кухню варить кофе, зная, что больше уснуть не смогу. Так что лучше уж начать собираться на работу. Вообще-то была суббота, но в бюро аврал и шеф распорядился выйти в выходной, обещая премию. Меня скрутило в дверном проеме и пронзительный мальчишеский голос проорал в голове: "Помоги мне!!!"На мгновение перед глазами мелькнуло искаженное страхом лицо пацана лет десяти-двенадцати. От неожиданности ноги подкосились и я упала на пол, больно ударившись плечом об острый угол табуретки. Голос истошно кричал и что бы заглушить его, я тоже завопила, охватив голову руками. Это прекратилось так же быстро, как и началось. Я опустила дрожащие руки и несколько минут ещё стояла на четвереньках на холодном кухонном полу, тяжело дыша и стараясь унять колотящееся в груди сердце. Глубокий вдох, ещё один… Я подползла к кухонному крану и открыла холодную воду. Пальцы дрожали так, что я не сразу справилась с хромированным, видавшим виды, вентилем. Хватаясь за края мойки непослушными руками, мне удалось встать на ноги. Сердце часто билось в груди и я слышала сквозь шум воды собственное тяжёлое дыхание. Умылась, сделала несколько жадных невкусных глотков и закрыла кран. Рукавом пижамной кофты вытерла ползущие по лицу капли и несколько минут стояла ещё в полутемной утренней кухне, глядя на раковину в темных пятнах облупившейся эмали. Это было слишком. Вполне хватило бы музыки небесных сфер и чужих мыслей. Мне было страшно. Словно стены маленького жилья давили и в темноте углов навсегда поселился пронзительный мальчишеский крик. Так и не выпив кофе, наспех собравшись, я вылетела из дома в заснеженный, ещё спящий мир. Город только начинал просыпаться. Медленно прополз мимо первый трамвай. Повинуясь внезапному импульсу, я побежала за ним по скользкому тротуару и запрыгнула в холодный пустой вагон. Устроилась у окна, подышала на покрытое изморозью стекло и через круглое окошко в ледяном узоре, смотрела, как светлеет небо над темными крышами. Я не очень люблю утро. Первый солнечный свет стирает яркие краски ночи. Утро – это блестки, втоптанные в грязь, поблекший макияж, смятые платья, конфетти в волосах и горечь на губах. Это неоновые вывески, горящие на фоне бледного неба. Утренние огни, как бриллиантовое колье, надетое к домашнему халату… Но этому утру я была рада – оно растворяло страх, и делало все, что произошло перед рассветом, безобидным и глупым. Я вот-вот готова была поверить, что мне просто приснился кошмар. Показалось. Ничего страшного. Обрывки сна в сонной голове. Вот и все. И чтобы окончательно прийти в себя, необходимо выпить большущую чашку горячего сладкого кофе. Мне даже почудился запах – яркий бодрящий аромат жареных кофейных зерен ударил в нос, и я ринулась за ним из светлого нутра трамвая, как легавая, взявшая след. Почти семь. Город скорее мёртв, чем жив. Кафе закрыты. Их двери откроются часам к десяти – не раньше. Ближайший кофейный автомат сожрал деньги, плюнув в бумажный стаканчик горячим паром. Я стояла посреди тротуара не зная, что делать дальше. Неужели меня подвело моё сверхъестественное умение? Я же отчетливо чувствовала запах свежего кофе! Да, с тех пор, как я живу между сном и бодрствованием, открылась одна по-настоящему полезная способность – без особого труда находить то, что нужно, будь то завалившаяся за тумбочку связка ключей или номер дома в районе, где я никогда не была. Очень удобно. Будто идешь за невидимой нитью. Будто у тебя есть встроенный в голову навигатор. Но почему же на этот раз чутье дало сбой, ведь раньше ни разу не ошибалось?! Я резко обернулась и неожиданно въехала в кого-то плечом. Нос уперся в теплую куртку цвета "хаки". – Ой! – сорвалось с губ. На "извините"меня никогда не хватает. Не потому, что хамка и не учили, а потому, что я интроверт, не сразу соображающий, когда нужно извиняться, а когда извинять. Это "ой"универсальная реакция на все случаи жизни. – Извините, – произнес мужской, как будто простуженный голос. Я медленно подняла глаза, скользя взглядом по куртке, по вороту серого, крупной вязки, свитера, по совершенно дивному подбородку с едва заметной ямочкой, поросшему легкой щетиной, по губам, сжатым и очерченным так тонко и четко, словно создатель испытывал от процесса особое вдохновение, по покрасневшему от холода носу, и встретилась с серо-стальными глазами, внимательно глядящими из-под низко надвинутой вязаной шапочки. Этот пытливый взгляд смутил так, что я почувствовала, как жарко вспыхнули щеки, а в голове испуганно билась единственная мысль "Что ему от меня надо?!"– Вы стоите на моей ноге, – сказал парень и показал глазами вниз.  Я проследила за взглядом. Так и есть —топчусь по его рыжему ботинку своим – горчично-желтым. – Извините, – пробормотала я, сгорая от стыда. Черт знает, что со мной сегодня происходит! – Бывает, – парень скупо улыбнулся. Вернее, сделал губами движение, которое видимо нужно было трактовать, как улыбку. Я сделала шаг от незнакомца, потом ещё один. Инцидент исчерпан, пора ставить финальную точку в глупой ситуации. Я тоже растянула губы в улыбке и самым приветливым голосом произнесла: – Еще раз извините! Удачного дня! "Извините". Черт, что я такое несу?! Этот парень немногим старше! "Извините"… Я сделала взмах рукой, словно увешанный медалями генерал с парадной трибуны, продолжая пятиться назад, как вдруг полетела навзничь, поскользнувшись на замерзшей луже. И вот, лежу на тротуаре, глядя в светлеющее зимнее небо. Как же больно! Неужели я расшибла голову?! – Эй, ты что? – парень склонился надо мной, протягивая руку и помогая подняться. Ужасно стыдно. Нас обходят редкие прохожие, на нас косится дворник в оранжевом жилете, лениво посыпающий обледенелые плитки песком, а я ползаю по тротуару, цепляясь за рукава куртки цвета хаки и неуклюже стараюсь подняться. Конечно, сейчас бы рассмеяться, показывая всем своим видом, что падать на замёрзших лужах самая веселая штука в мире, но голова раскалывается и сил на улыбку нет. Парень одним движением поставил меня на ноги и глядя, как я ощупываю ушибленный затылок, предложил: – Давай я тебя в больницу отвезу? Тут рядом. – Не надо! – запротестовала я. – Все нормально! – Это пятнадцать минут! Просто убедимся, что нет сотрясения. Он сказал это таким тоном, что я согласилась. Пятнадцать минут. Черта с два! Он только минут двадцать провозился отогревая замок автомобиля. Нет, в самом деле, я иногда бываю излишне легковерной! Надо было для начала уточнить, где именно машина. Вряд ли узнав, что она припаркована в соседнем дворике, я согласилась бы на уговоры. – Почему бы не сбегать за кипяточком? – кисло спросила я, наблюдая, как парень возится с замерзшим замком. – Потому что я живу в квартале отсюда. В нашем дворе стройка и машину ставить негде. А вообще ты права – в следующий раз возьму с собой термос. Зачем он сказал о термосе? Снова захотелось кофе. Да, я законченный кофеман и если с утра не выпью пару чашек, то весь день идет наперекосяк. Наконец замок потрепанного темно-синего "Фольксвагена"поддался и мы сели в автомобиль. Холод в салоне стоял собачий. – Печка не работает, – сказал парень, заводя мотор. – Я как раз собирался в автосервис. – Угу, – я ощупывала растущую на затылке шишку. Голова трещала так, что было плевать на неисправную печку.    Больница располагалась в паре кварталов от места встречи. В громадном, довольно ветхом здании с колоннами у фасада и полукруглыми стертыми ступенями крыльца. Парень толкнул тяжёлую деревянную дверь, пропуская меня вперёд, в пустой, сумрачный холл. – Я покажу куда, – мой спутник уверенно вел за собой по гулким коридорам пахнущим смесью хлорки и валериановых капель. Я старалась не отставать и удивлялась тому, что ещё сохранились такие древние поликлиники, где стены в серо-зеленой краске украшены плакатами на тему путей распространения гриппа и ленточных червей. Раннее утро. Никаких очередей. Да что там! Мы не встретили ни одного человека, пока шли к кабинету с табличкой «Дежурный врач». Парень сделал приглашающий жест и я, стукнув три раза по крашенной белой краской двери, вошла. Доктор был слегка рыжеват, усат и строен. На вид лет сорока с небольшим, в белом халате поверх теплого свитера и очках на носу с горбинкой. Он напомнил мне какого-то актера из старого кино, но кого именно я не могла вспомнить – было ощущение, будто чем сильнее я напрягаю извилины, тем сильнее становится головная боль. – Присаживайтесь, – доктор указал на белый стул у белого стола. Я стянула со спины рюкзак, расстегнула молнию на красной дутой куртке и огляделась – куда бы все это пристроить? В итоге свалила кучей на кушетке у входа и, поправив рукава свитера, села на стул. Доктор оглядел меня поверх очков, расспросил о том, что произошло, обошел стол и, став за моей спиной, осмотрел шишку на голове. – Болит? – Болит, – призналась я, скосив глаза и рассматривая календарь на столе под стеклом. – Головокружение? Тошнота? Помутнение? – Нет. Он молча вернулся за стол, взял бланк из тонкой желтоватой бумаги с подставки и принялся что-то быстро писать. Пока доктор был занят, я рассматривала кабинет – стол, два узких окна, кушетка, древняя белая ширма, чистая пепельница на белом подоконнике и вдруг, неожиданно для самой себя ляпнула: – Доктор, а вы можете выписать что-то от бессоницы?  – Как давно бессонница? – он перестал писать и поднял голову. Его глаза за стеклами очков в тонкой золотой оправе, смотрели настороженно. Мне бы назвать срок и заткнуться, но видимо, падение как следует сотрясло мозги, потому что я вдруг сбивчиво и торопливо заговорила, вывалив на несчастного доктора все – и про неудавшуюся жизнь в родном городе, и про то, как сорвалась сюда, за мечтой, но как здесь одиноко, как достала нелюбимая работа, и что мне уже двадцать пять, а я болтаюсь дерьмом в проруби и не знаю вообще для чего живу на свете. Доктор выслушал сбивчивый монолог очень внимательно, а когда я замолчала, снял очки, потер пальцами тонкую переносицу и неожиданно предложил: – Хотите кофе? Никогда в жизни врач в больничном кабинете не предлагал мне кофе! Конечно, я согласилась. Доктор прошел за ширму. Я услышала, как включился электрочайник и звякнули чашки. – К сожалению, кофе только растворимый. Сахар? – Две ложки! – отозвалась я, благодаря небо за этот неожиданный поворот.  – Я не удивляюсь, что у тебя начались проблемы со сном, – прозвучало из-за ширмы и переход на "ты"показался вполне естественным. – Переезд всегда стресс. Тем более, если раньше вокруг был другой ритм жизни, другие люди… Да что там! У нас и воздух другой и, если хочешь, энергетика. Он звякал за ширмой посудой, а я тихонечко улыбалась, радуясь возможности поболтать. – Ты что думаешь про энергетику? – раздалось из-за ширмы и дзынькнул закипевший чайник. – Я не думаю про это… Ну, то есть, с точки зрения физики я понимаю, что есть магнитные поля, а вот в эти штучки экстрасенсов не верю. – Материалист? – я услышала смешок. – Выходит да. – Это интересно! Рыжеусый ангел в белом халате появился из-за ширмы и, двигаясь аккуратно, что бы не расплескать, поставил передо мной чашку дымящегося кофе и блюдце на котором лежало два аппетитных кружочка домашнего печенья. – Спасибо, – я ужасно смутилась. – Подождите, но у вас же прием… Доктор снова скрылся за ширмой, что бы налить кофе для себя. – Не совсем. Прием начинается с восьми. У нас есть двадцать минут. – Но, как же? – удивилась я. Доктор поставил на стол вторую чашку и сел. Очки он снял и пристроил в кармашек халата. Сейчас я наконец поняла кого он напоминает – был такой актер Леонид Филатов с похожими усами и породистым тонким носом. – Ты пришла за помощью. Я тебе ее оказываю, – доктор подул на кофе. – Тебе важно, что бы не болела голова или что бы все было по правилам? Это смутило меня ещё больше. – Простите, – я поднялась со стула и попятилась к кушетке с вещами. – Я наверное пойду. – Сядь! – твердо сказал доктор и показал глазами на стул. – Мы не договорили о твоей бессонице! Ты понимаешь, на сколько это может быть серьезно? Я понимала. С ужасом вспомнив "на сколько". Поэтому вернулась на стул. – Пей кофе. Неудовлетворенность собой, одиночество, нервы и постоянный стресс от новой обстановки… Это все могло спровоцировать проблемы, – доктор говорил вполне убедительно. – Я выпишу лекарства, которые помогут нормализовать сон и приведут в порядок нервы. А потом, когда окрепнешь, можно сменить работу, завести собаку и найти друзей. Он улыбнулся добрыми глазами и отхлебнул кофе. – Как голова? Я с удивлением заметила, что боль уходит. Очень медленно, но вполне ощутимо. – Не хочу пугать, но с бессонницей нельзя шутить, – продолжал доктор. Он и не подозревал, как близок к истине. Хорошо, что у меня хватило ума не говорить о том, что я иногда "считываю"чужие мысли. – Я выпишу два препарата. Они взаимодополняющие, – доктор взял два голубых квадратных бланка. – Ешь печенье… Будешь принимать по рецепту. Я послушно взяла с блюдца золотистый, посыпанный сахаром кружок и откусила кусочек – восхитительно! – Если вдруг станет хуже, позвонишь, – доктор быстро выводил на бумажке цифры. – Придёшь на прием. Вообще на прием придёшь в любом случае. Вот. Это регистратура. Меня зовут Ветров Павел Викторович. – Спасибо, – промямлила я, запихивая в рот остатки печенья и запивая сахарные кусочки крепким кофе. – Будут какие-то проблемы – обращайся. На рецепте мой номер телефона. Можешь звонить в любое время. В дверь постучали и сразу же распахнули. В кабинет заглянула круглая старушачья голова в красной шапочке из пушистого мохера. – Минуточку! – рявкнул Ветров и голова исчезла. – Все, девушка, вам пора. Повторять дважды не требовалось. Я сгребла со стола цветные бланки и пробормотав: "Спасибо!"вышла из кабинета прижимая к груди куртку и рюкзак. Коридоры больше небыли гулко–пустыми. Появились первые пациенты. Мимо деловито стуча каблучками, прошла женщина в белом халате и шапочке. – Что сказал доктор? Я совсем забыла про нового знакомого и удивилась, что он не уехал, а ждал в коридоре. – Все нормально. Жить буду, – я надела куртку, закинула за спину рюкзак и вертела в руках рецепты. Два голубых и один желтоватый. – Многовато лекарств для здорового человека. – Это, – не очень хотелось посвящать постороннего в свои проблемы, но раз уж он так много для меня сделал… – У меня бессонница. Лекарства от неё. Парень кивнул. Мы подошли к окошку аптеки в темноватом холле с фикусом и тремя старыми креслами вдоль обшарпанной стены. Я протянула квадратики рецептов аптекарше. Она взяла желтоватый, а два голубых вернула обратно: – Это не к нам. Это во флигель. За главным зданием повернете направо. Я молча протянула деньги и забрала коробочку с лекарством, оказавшимся обычным обезболивающим, которое можно купить и без рецепта. – Странно, – сказал парень, когда мы вышли на улицу. Он остановился на ступеньках и, сощурив глаза, смотрел в даль.  – Что странного? – я возилась застегивая замок на куртке – было холодно. – Что обычные таблетки по рецепту, что посылают в какой-то флигель и что обычный врач выписывает лекарство от бессонницы. Не находишь, что все это как-то подозрительно? – он пытливо смотрел на меня, ожидая ответа. – Все правильно, – пояснила нам низенькая, с серебристо-голубыми кудрями, старушка, забирая бланки. – Мы-то лаборатория и лекарства сами готовим. Это вам Павел Викторович, по доброте душевной. Что бы не переплачивали. На стойку передо мной старушка поставила два пузырька – в одном мутная розоватая жидкость, в другом просвечивались желтоватые прозрачные капсулы. – Это что? – спросила я, рассматривая странные пилюли, напоминающие икринки огромной рыбы. – Оболочка из натурального пчелиного воска! Принимать по рецепту! Чайную ложку микстуры перед сном. Пилюли по одной во время приступа. Не запивать. С вас сто восемьдесят двадцать пять. «Приступа» это она хорошо подметила. Я плохо себе представляла приступ бессонницы и рассудила, что пилюли придут на помощь тогда, когда микстура не будет действовать. Расплатившись и сложив лекарства в карман рюкзака, я и мой спутник, вышли на улицу. – Кофе бы, – в голове висел легкий туман, словно я не до конца проснулась. Возглас прозвучал в слух и парень, так героически "убивший"на меня своё утро, отозвался новым предложением: – Поедем. Я знаю одно место не далеко. Они рано открываются и варят довольно приличный кофе. Я усмехнулась и пожала плечами. Этот тип все знал. Я же за два месяца жизни в новом городе выучила дорогу от работы до дома, от дома до ближайшего супермаркета и от маршрута почти не отклонялась. У меня видимо несколько притуплен исследовательский инстинкт. Это сегодня все происходило не как всегда и я, прыгнув в первый попавшийся трамвай, двинулась в неизвестность. В машине я открыла упаковку с обезболивающим и проглотила сразу две таблетки – затылок снова заныл.

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

.....

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

.....