Оглавление
Николай Ефимович. Майя Плисецкая. Рыжий лебедь. Самые откровенные интервью великой балерины
Вместо предисловия
Рыжий лебедь
«Я была с ленцой, а то бы многого еще добилась»
Майя Плисецкая: Я снова выйду на сцену Большого!
Путин убедился: характер у Плисецкой есть!
Фурцева кричала мне: «Майя, прикройте ляжки!»
Родион Щедрин: Мне нравится смех Майи!
Майя Плисецкая: В Москве я станцую!
Ave Майя
Майя не изменяет себе и Кардену
Майя Плисецкая: Я никогда балетом не увлекалась!
Майя Плисецкая: Путин позвонил мне в машину, когда я ехала в театр!
Родион Щедрин: Я всю жизнь мечтал о «Боярыне Морозовой»
Родион Щедрин: В Большом театре убоялись секса
Родион Щедрин порезал «Анну Каренину»
Майя Плисецкая: Мы люди не показушные – целуемся только дома
Родион Щедрин: Я готов лететь с Гергиевым хоть в стратосферу!
Майя Плисецкая: Больше всего люблю обычный хлеб с маслом!
«Итак, Равель, танцуем болеро!»[2]
Майя Плисецкая: Щедрин дарил мне не бриллианты, а балеты!
В честь Плисецкой в Париже зажгли Эйфелеву башню, а в Москве – подарили жар-птицу
Роман с «Кармен»
Плисецкая стала офицером
Родион Щедрин: Тень Бетховена меня не преследует…
И запела блоха: «Ха-ха!..»
Майя Плисецкая: Я просто обалдела, увидев этот портрет!
Плисецкая так мечтала еще раз выйти на сцену Большого
Родион Щедрин – о Майе Плисецкой: Ее сбило влет, как птицу
Отрывок из книги
Идея этой книги родилась год назад. Майя Михайловна тогда же согласилась написать к ней предисловие. Не успела…
«Комсомольская правда» – ровесница великой балерины. И первое интервью комсомолки, примы и просто красавицы Майи Плисецкой было опубликовано именно в нашей газете – в праздничном номере 31 декабря 1954 года. Речь шла о новом балете филиала Большого театра «Шурале», где она исполнила роль девушки-птицы.
.....
В октябре 2010-го я прилетел в Мюнхен. Договорились сделать большое интервью накануне юбилея – 85-летия. Привез бородинский хлеб, ее любимую «селёду»… А разговор решили записывать в сербском ресторанчике, недалеко от дома. После обеда Щедрин оставил нас работать, мы разговаривали еще часа четыре, если не пять: наверное, это была самая долгая наша беседа.
Майя Михайловна была как никогда откровенна и вдохновенна. На столе лежала ее только что переизданная книга, куда вошла уже и вторая часть – «Тринадцать лет спустя». Мы листали страницы с многочисленными фотографиями. И даже выпили пива, которое она очень любила (как и ходить на футбол – с пивом это почему-то рифмуется очень правильно).
.....
