Читать книгу Поминки по прокурору - Алексей Макеев, Николай Леонов - Страница 1

Часы на стене щелкнули и начали бить. «Бом, бом, бом…» – восемь торжественных ударов громко разнеслись по опустевшему зданию областной прокуратуры. Прудников оторвался от чтения очередного документа и поднял голову. Вот те раз – уже восемь! Опять задержался сверх всякой меры, фу-ты ну-ты! А ведь сегодня утром, уходя на работу, клятвенно обещал Вале прийти пораньше. Нехорошо получается. И это еще спасибо часам, подарку сослуживцев, – только они и напомнили, сколько сейчас времени. Часы ребята в прошлом году подарили. Молодцы, заметили, что начальник, вообще-то очень скромный и нетребовательный к обстановке, любит все старинное, основательное, и нашли где-то старые часы с боем.

Прокурор закрыл папку, положил ее на стопку других. По выработанному за много лет обычаю занес в рабочий блокнот краткое резюме. Потом собрал все папки, готовясь положить их в сейф, но передумал. Еще раз перебрал документы, одну папку отложил, быстро пролистал, а несколько страниц прочитал внимательно. Изучив запись, сделанную на последней странице, покачал головой. Сотрудник, собиравший данные о деятельности двух уголовных авторитетов, недавно вышедших на свободу после отбытия длительных сроков заключения, сообщал, что оба бандита затаили месть против Прудникова, который – тогда еще работавший старшим следователем прокуратуры – в свое время отправил их за решетку. Сотрудник советовал своему начальнику подумать о собственной безопасности и воспользоваться положенной ему по должности охраной.

Тоже мне советчик! Если каждого уголовника бояться, собственной тени пугаться начнешь. На его работе робкие не выдерживают. Может, и затаили месть Дегтярев с Колчиным, что ж теперь – весь образ жизни из-за них менять? Нет, Прудников своих подследственных бояться не привык. Не боялся, работая простым следователем; не знал страха и потом, когда стал помощником прокурора. Не будет бояться и сейчас.

Владимир Егорович запер все дела в сейф, ключ положил в карман и позвонил в гараж. Ему ответил незнакомый голос: его личный водитель Алексей Свистунов уже уехал домой, и теперь прокурора области ждал дежурный, назначенный на эту ночь. Прудников сообщил, что сейчас спустится, и вышел из кабинета.

В здании областной прокуратуры царила тишина. Прудников шел по коридорам, где днем кипела работа, и думал о том, что за те три года, что он возглавляет областное надзорное ведомство, ему удалось поставить правильную работу, привить подчиненным вкус к кропотливому и пунктуальному расследованию всех дел. Да и с пресловутым «телефонным правом» у них практически покончено. Вот еще пару дел, которые как раз сейчас расследуют, передадут в суд, – и тогда точно никто не скажет, что у них в Заволжске есть люди, для которых закон не писан.

Прокурор спустился во двор; машина уже ждала. Прудников сел, коротко бросил водителю: «Поехали домой» – и «Волга» тронулась с места.

По дороге Прудников думал все о том же: как трудно было преодолеть инерцию чинопочитания, старые привычки, засевшие в крови у многих сотрудников. Чего ему стоило начать дело по расследованию фактов раздачи земельных участков! Пришлось даже пойти на хитрость: в деле пока нет обвиняемого, оно заведено, что называется, «по факту». Хотя всем в прокуратуре известно, кто именно разбазаривает городскую землю: мэр Заволжска Николай Астапенко. Непростая фигура, ох, непростая! В последнее время мэр, который до этого не различал ни правых, ни левых, вдруг активно заинтересовался политикой, стал руководителем местного отделения одной из оппозиционных партий. Понятно для чего: как только его тронут, он тут же закричит, что это происки его политических конкурентов, будет привлекать к себе внимание. Да, такие люди, пожалуй, будут еще опаснее, чем матерые бандиты Колчин и Дегтярев…

До дома, где жил прокурор, оставался еще один квартал, когда Прудников вдруг скомандовал водителю остановиться возле здания городской прокуратуры. Он вспомнил, что днем приказал прокурору города Могилевичу подготовить для него служебную записку о ходе расследования дела Шейко. Тогда же он распорядился, чтобы бумаги оставили для него на вахте в городской прокуратуре.

– Все, можешь ехать обратно, – сказал он водителю. – До дома пешком дойду, тут близко.

– Может, мне вас подождать? – спросил водитель. – А то ночь на дворе, мало ли что…

– Нечего меня провожать! – сердито ответил прокурор. – Что я, школьник младших классов, что ли?

И, чтобы сгладить впечатление от своего излишне резкого ответа (человек ведь из лучших побуждений предложил остаться и подождать), добавил:

– С такими соседями, – он кивнул на здание городской прокуратуры, – мне бояться нечего. Езжай!

«Волга» развернулась и двинулась обратно, а Прудников вошел в вестибюль прокуратуры Заволжска. Дежурный при виде начальника вытянулся в струнку, однако, услышав, зачем пожаловал областной прокурор, виновато развел руками: никаких бумаг для Прудникова прокурор города не оставил.

– А давно Семен Викторович уехал? – спросил Прудников.

– Да уже полтора часа назад, – доложил дежурный. – Да, примерно в 18.15.

Прудников почувствовал, как в груди закипела злость. Что это: простая расхлябанность или открытое неповиновение? Учитывая сложные отношения между ним и Могилевичем, скорее последнее. Выходит, городской прокурор решил пойти ва-банк, уповая на высоких покровителей в Москве? Возникло желание сейчас же, из проходной, вызвать Могилевича из квартиры назад, на службу, и устроить ему здесь, в его собственном кабинете, «разбор полетов». Это было бы и правильно, и справедливо – а больше всего на свете прокурор Заволжской области уважал справедливость. Однако это означало бы новую задержку на работе часа на два, не меньше. Могилевича прокурору было ничуть не жалко, но эта задержка с такой же силой ударит и по Вале. Нет, так поступить по отношению к жене он не мог. Поэтому прокурор ничего не сказал дежурному, просто буркнул: «Ладно, завтра разберусь» – и направился к двери.

Едва он вышел из здания, налетел порыв ветра, такой сильный, что Прудникову пришлось приложить усилия, чтобы двинуться вперед; ветер словно хотел затолкать его обратно в прокуратуру. «Нет уж, дудки!» – мысленно возразил прокурор и продолжил путь.

Район, в котором по соседству с городской прокуратурой жил Прудников, не относился к особо оживленным. Хотя отсюда до центра города было всего двадцать минут пешком, здесь не было ни круглосуточных кафе, ни кинотеатров, ни стоянок такси. Да и фонари, если честно, горели только рядом со зданием прокуратуры, а дальше – разве что один фонарь из трех. Под ногами то и дело попадались лужи: недавно прошел дождь, один из первых апрельских дождей после затяжной зимы. «Нет, правильно мы сделали, что начали Астапенко заниматься, – думал Прудников, огибая очередную лужу. – Ни черта городская администрация не делает, в городе грязь, мусор, благоустройством никто не занимается, хотя деньги депутаты на это исправно выделяют. Ну ничего: вот избавимся от этого взяточника, глядишь, дела лучше пойдут».

Он прошел по узкому проходу между двумя домами и оказался в своем дворе. Поскольку прокурор спешил, он заранее опустил руку в карман, нашаривая связку ключей. Хотя работа в прокуратуре приучила его к выдержке, он не любил мешкать и терять время.

Прудников сделал еще несколько шагов, и теперь ему стал виден весь двор, с его четырьмя подъездами, крохотной детской площадкой, трансформаторной будкой, за которой находился еще один проход, ведущий на соседнюю улицу, и двумя гаражами в дальнем конце. Тут прокурор заметил темную фигуру, отделившуюся от трансформаторной будки. Человек направлялся ему наперерез, словно хотел попасть в первый подъезд, однако двигался медленно и словно бы неуверенно. «Пьяный, что ли?» – подумал Прудников. Поскольку дверь его собственного подъезда была уже близко, он вынул руку с ключами из кармана. В ту же минуту «пьяный» остановился и выбросил вперед левую руку; в ней что-то блеснуло. «Пистолет! – успел подумать Прудников. – Это убийца! Кто-то его…» Тут негромко хлопнул выстрел – словно аккуратно открыли бутылку шампанского. Прудникова ударило в левую часть груди, опрокинуло на асфальт. Он вытянул вперед руку с ключами, стараясь защититься от дальнейших выстрелов, и тут его обожгло еще два раза. Сознание стремительно меркло. Последнее, что он услышал, был звук стремительно удаляющихся шагов. «Убегает… – мелькнуло в голове прокурора. – Киллер… Задержать… Но кто…» Больше он уже ни о чем не успел подумать.