Читать книгу Афера - Алексей Макеев, Николай Леонов - Страница 1

В этом баре Копылов никогда раньше не был и сегодня попал сюда, можно сказать, случайно. Теперь он тщательно избегал мест, которые охотно посещал раньше. Совсем отказаться от привычного образа жизни он не мог, да пока и не собирался, но некоторые меры безопасности принять не мешало.

Из тех же соображений он выбрал столик в дальнем конце зала – там, где было потемнее и побезлюднее. «Тут будет уютнее, – сказал он Альбине. – Ты же любишь уют?» Самому ему здесь не нравилось. И запах в зале был какой-то противный.

Альбина любила уют. И еще она любила пиво. Пришлось и сейчас заказать ей порцию. Но Копылов не был бы собой, если бы не заметил при этом с легкой досадой:

– Терпеть не могу, когда девки пиво сосут! Пена на усах и вообще… Между прочим, у тебя тоже вид дурацкий, не радуйся!

– Ну-у, Владик! Я так люблю пиво! – капризно надув губки, возразила Альбина. – Сейчас его все пьют. Чего тут особенного? Пиво классное… Это же не из бочки на углу, не из грязной кружки, а в приличном баре…

– Вот в этом я не так уж уверен… Да черт с тобой! – буркнул Копылов, быстро пробегая взглядом по полутемному залу. – Надувайся, если тебе так уж хочется!.. Тогда, друг, ты принеси нам один «Хейнекен», что ли, и одну текилу, – приказал он подошедшему официанту. – И пачку «Парламента». Пока все.

Официант, жилистый рыжеватый парень, поиграл желваками, поскольку замечание клиента о неуверенности в категории заведения задело его профессиональную гордость, но ничего не сказал: Копылов держался уверенно, одет был в дорогие шмотки, и его круглая розовая физиономия была официанту откуда-то смутно знакома. Одним словом, связываться с таким не стоило. Он молча ушел за напитками.

– Ты вообще в порядке? – с любопытством поинтересовалась Альбина, большими веселыми глазами рассматривая хмурого Копылова. – Злишься, дергаешься, все время бежишь куда-то… У тебя проблемы или, может быть, я тебе уже надоела?

Копылов скривился, будто раскусил трухлявый орех.

– Что ты гонишь? – с досадой сказал он. – Какие проблемы? У меня одна проблема – твое «ля-ля». Ты помолчать хоть минуту можешь?

– Вот интересно! Я откуда знаю, что нужно молчать? До сих пор тебя вроде мои разговоры не напрягали?

– У меня голова болит, – соврал Копылов. – А бабские разговоры кого угодно достанут. Даже самого терпеливого.

– Чего я такого особенного сказала? – удивилась Альбина. – Нормальные разговоры. По делу. Я же вижу, что ты сам не свой последнее время. Никуда не ходишь, и дозвониться до тебя нет никакой возможности.

– Значит, так надо! – начал злиться Копылов. – Не суй свой нос куда не надо. Я тебе кто – муж? Вот и не суй!

– Да больно мне нужен такой муж! – снова надула губы Альбина. – Ты мне нравился, потому что с тобой прикольно было, весело… Я думала, ты вообще по жизни такой.

– Я такой, – буркнул Копылов. – Но у каждого бывают моменты, когда не до веселья. Подумать надо, и вообще…

Официант принес заказ, и Копылов с большим удовлетворением убедился, что Альбина занялась пивом, на какое-то время прекратив беседу. Копылов сунул официанту деньги.

– Держи! Мы здесь не задержимся. Чем вообще тут у вас так пахнет?

– Ничем у нас тут не пахнет! – высокомерно сказал рыжий официант. – Мерещится вам.

– Ну-ну! – Копылов нетерпеливо махнул рукой. Его мысли уже были далеко.

Он только собирался с толком и расстановкой выпить, как вдруг увидел застывшего у входа человека. Копылов тоже замер, открыв рот.

Видеть он раньше этого человека не мог, но обратил на него внимание сразу. Приземистый, неряшливо одетый, он выглядел здесь совершенным чужаком. Копылов не мог толком объяснить, что это значит, но про себя он сразу же окрестил этого человека – «конкретный». Он не за выпивкой и не за развлечениями сюда притащился – по необходимости. Он искал кого-то. Конкретно искал. Для того и высматривал по темным углам. Но пока не находил. Просто не дошел еще его взгляд до столика, где горбился Копылов, прятался непроизвольно за щуплой фигуркой Альбины.

Копылов быстро опрокинул стаканчик с текилой и даже не почувствовал вкуса.

Но с какой стати его будут искать здесь – полчаса назад он и сам еще не знал, что забредет в бар с пресным названием «Престиж». Откуда же?

Задав себе этот вопрос, Копылов тут же едва не хлопнул себя ладонью по лбу. Как это откуда? Да там же у входа стоит его машина – сиреневая «Лада» последней модели. Машину купил отец – в подарок, почему-то решив таким странным образом привить у сына вкус к патриотизму. Любой «Фольксваген» устроил бы Копылова-младшего куда больше, но с отцом в таких случаях спорить было бесполезно. Если уж он решал проявить патриотизм, то проявлял его, как говорится, до упора.

Но теперь суть была не в марке машины, а в ее номерном знаке. Если кто-то плотно взялся искать Копылова, то уж номером машины он наверняка поинтересовался. Вот и вся разгадка.

Но если это ошибка, то он будет выглядеть глупо. Даже в глазах Альбины. Нужно устроить маленькую проверочку.

– Я сейчас! – наскоро бросил Копылов, боком выскользнул из-за стола и, будто невзначай прикрываясь за спешащим куда-то официантом, скрылся в боковом коридорчике, где располагались туалеты.

К сожалению, в самих кабинках не было никаких окон, и выглянуть на улицу у Копылова не получилось. Но зато, когда он вернулся в бар, неопрятный тип уже исчез. Копылов, не привлекая внимания Альбины, бочком пробрался к выходу, высунул нос наружу и тут же отпрянул, точно ошпаренный.

Здесь уже не могло быть никакой ошибки. Приземистый неприятный тип, а с ним еще один, одетый не по сезону в жеваный серый плащ, внимательно и, даже можно сказать, увлеченно рассматривали номерной знак на сиреневой «Ладе» Копылова. Они были похожи на индейских разведчиков, обнаруживших след антилопы на горной тропе. Тропа была узкая, а возвращаться антилопе больше было некуда. Оставалось только дождаться ее.

Копылову не улыбалось выступать в качестве «ужина», даже в переносном смысле. Да и не такой уж он был переносный, этот смысл. Кому-то очень хотелось посчитаться с Копыловым, и настроен он был очень серьезно. Это настроение Копылов почувствовал еще неделю назад, выходя из хорошего ресторана, где отмечал успешное завершение своей невинной аферы. С ним были друзья – Толик Савенко, который ничего не знал и так ничего и не понял, Артем Парфенов, который знал все, и еще три красотки, которых они сняли на вечер, собираясь хорошенько повеселиться.

Из-за баб все и получилось. Как водится, эти чертовы блондинки застряли где-то, выходя из ресторана, – то ли побежали пудрить носы, то ли еще что-то, – Толик с Артемом закружились возле них, и Копылов вывалился на улицу в одиночестве. Собственно, это его даже устраивало: нужно было присмотреться, не крутятся ли возле стоянки менты – это место было все равно что медом намазано. Народ рвался за руль после любой дозы. Только успевай карман подставлять.

Копылов не собирался лезть на рожон. Если менты караулят – он заплатит им не торгуясь. Если отлучились – Копылов потихоньку отъедет, и все дела. Такой был план.

Но сразу за дверями его скрутили двое и поволокли куда-то. Мужики были здоровые, но слишком понадеялись на свою силушку. Копылов был пьяный-пьяный, а среагировал мгновенно. Он такие истории знал хорошо. Людей похищали даже среди бела дня – ради выкупа, за долги, да мало ли какие могли быть причины. Даже по ошибке могли прихватить. И возвращались потом далеко не все. Так что сопли жевать в таких случаях не стоило.

Копылов укусил одного из похитителей за руку, пнул другого ботинком в голень и заорал как резаный.

Он сам удивился, насколько эффективной оказалась его система. Поднялась суматоха. Мужики на какое-то мгновение растерялись, а укушенный вообще выпустил Копылова из рук. Из ресторана выскочили Толик с Артемом. В скверике нарисовался мент с рацией, а откуда-то – должно быть, из метро – вдруг повалил возбужденный принаряженный народ. Драка возле ресторана привлекла внимание. Приободренный Копылов тут же удвоил усилия и сумел вырваться.

Правда, врезали ему при этом чувствительно – на некоторое время он потерял ориентацию и, что называется, искал пятый угол, тычась носом в какие-то смутные фигуры и холодные стены. А потом очнулся и стал слышать и видеть как-то особенно резко, точно находился в огромном пустом кинозале. И в этот самый момент прямо перед его носом, как на киноэкране, тормознула большая черная машина, и вынырнувшая из окошка кукушкой голова проскрипела ненавидящим простуженным баритоном:

– Я тебя все равно достану, гнида! Не надейся!..

Видимо, надеяться не следовало на благополучный исход конфликта. Но фразы голова не договорила, скрылась в салоне, и машина умчалась в сияющий огнями город. Копылов успел рассмотреть ее так хорошо, будто голова лежала перед ним на блюде.

Это был мужик лет сорока пяти, с квадратной челюстью и недоверчивыми жадными глазками. Типичный жлоб, но жлоб, сумевший кое-чего в этой жизни добиться. Это и по тону было слышно, и по машине видно – все-таки «Мерседес» как-никак, хоть и не с московскими номерами.

И то, что этот жлоб с таким усердием принялся за поиски Копылова, тоже говорило в его пользу – привык человек добиваться поставленной цели, даже если смысла в этом было немного. Хотя, возможно, ему-то смысл был хорошо известен. Вот Копылову вся эта возня казалась полным абсурдом. Он точно знал, что ни в чем не провинился перед жлобом, и вообще все это просто чудовищное нагромождение несуразностей и ошибок. Рано или поздно это должен был сообразить даже такой тупарь, как провинциальный жлоб на «Мерседесе», но до тех пор Копылову приходилось отсиживаться в тени. Пожаловаться было некому и опереться не на кого. Друзья были заняты своими делами, батя тем более, а Копылов ждал, когда ситуация разрешится сама собой, и не появлялся в обычных местах. Жизнь стала скучноватой. Зато у него появилось время хорошенько обо всем поразмыслить. Нужно было понять, как жить дальше – в изменившихся обстоятельствах.

А началось все полтора-два месяца назад. Тогда тоже все было форс-мажорно. Но тогда он был кругом сам виноват – кивать не на кого. Спасибо, вовремя Артем Парфенов подвернулся, подсказал выход.

Но если по порядку, то вначале был серьезный разговор с батей. Тот уже испытывал дискомфорт, занимаясь только бизнесом. Возраст подталкивал его прикоснуться к рулю государства. Короче говоря, нацелился батя занять место депутата в Думе. Но прежде ему очень хотелось наставить на путь истинный свое не слишком разумное дитя, коим считался Владислав Копылов в свои неполные двадцать восемь лет. Бате хотелось безупречной репутации и крепких тылов.

А Владислав Копылов за надежной отцовской спиной не слишком торопился обустраиваться в этом мире, жил в свое удовольствие, ничем вплотную не занимался. Редкие попытки чем-то заняться: музыкой, бизнесом, конторской работой – заканчивались пшиком. Не лучше обстояло дело с учебой. В какой-то момент Копылов возжелал учиться на кинорежиссера и даже, используя отцовские связи, поступил в институт, но продержался там всего два года и без сожаления бросил.

Одним словом, Копылов Сергей Иванович наконец потребовал от своего отпрыска конкретных действий. Разговор был недолгим, но торжественным. Владислав был вызван на ковер в рабочий кабинет Сергея Ивановича. Беседовали с глазу на глаз.

Сергей Иванович был крупнее сына, выше и вообще доминировал. К этой мысли Владислав привык с детства и спорить никогда не пытался. Да и Сергей Иванович вряд ли это позволил бы даже родному сыну.

– Тебе не надоело собакам хвосты крутить? – начал он с места в карьер. – Не надоело куском дерьма в проруби плавать? Ты извини, что я так грубо, но это ради твоего же блага. Ты все же не мальчик уже – нужно и о судьбе подумать, о роли личности в истории, так сказать… Неужели тебя ничего не привлекает? Должно же существовать дело, где ты мог бы приложить свои силы. Не может такого быть, чтобы потомок Копыловых оказался пустым прожигателем жизни! Я в это не верю! Или будешь сидеть на моей шее до пенсии?

Владислав пробурчал что-то вроде «куском хлеба попрекаешь», но этот маневр не прошел.

– У меня шея железная – выдержит! – не без гордости заявил отец. – Дюжину таких, как ты, выдержит. Дело-то не в этом. Каждый человек должен осознать, в чем его предназначение на этом свете, завоевать свое место под солнцем. Это закон природы.

Когда отец начинал говорить о законах природы, о месте под солнцем, о естественном отборе, о праве сильного, спорить с ним становилось опасно – сгоряча он мог и приложить с разворота, а кулаки у него были тяжелые, как гири. Владислав решил не усугублять и сдаться красиво, тем более что примерно представлял себе, что его ждет. Отец даст ему ссуду и потребует от него отдачи. Не так уж плохо, учитывая тяжелый характер и железную волю Сергея Ивановича Копылова, известного не только в стране, но и в Европе кинопродюсера, удачливого бизнесмена и перспективного в будущем политика. Он мог предложить и более жесткий вариант. Например, настоять на том, чтобы Владислав пошел работать на стройку. Или на ферму. В гневе он бывал совершенно неадекватен.

Чтобы не осложнять, Владислав признался, что его мысли в последнее время сильно занимает проблема качественной интернет-связи и ему представляется крайне интересным и перспективным решить эту проблему в отдельно взятой Москве, а возможно, чем черт не шутит, и в размерах целой страны.

На самом деле Владислав Интернетом интересовался умеренно, а вспомнил про него случайно, потому что буквально накануне присутствовал при разговоре двух хороших знакомых, которые как раз этим делом интересовались. Они увлеченно обсуждали перспективы новых телекоммуникационных технологий, в частности PLC-технологии, и Владислав невольно запомнил кое-что из их разговора. Теперь это пригодилось. Его осведомленность явно пришлась отцу по душе.

– За чем же дело стало? – снисходительно обронил он. – Дело стоящее. Если за него как следует взяться… В общем, сделаем так. Я через несколько дней уезжаю в Голландию недели на три. Перед отъездом согласен дать тебе кредит тысяч на сто – сто пятьдесят. Для начала хватит. Арендуй помещение, найди помощников потолковее, свяжись с поставщиками и дерзай! К моему приезду развернешься – глядишь, и возврата кредита не потребую!..

Он посмеялся, чрезвычайно довольный тем, что дело наконец-то сдвинулось с мертвой точки. Владислав тоже был доволен. Кредит, обещанный отцом, прибавлял оптимизма. С деньгами он сумеет имитировать кипучую деятельность, и какое-то время отец будет счастлив.

Так примерно и вышло бы, если бы в первый же вечер после отъезда отца Владислава не занесло в казино. Он иногда поигрывал, и это ему нравилось. При отсутствии сильных раздражителей азарт, охватывающий его возле зеленого стола, был очень кстати. Назвать себя завзятым игроком он, однако, не мог. Зависимости от игры Владислав не испытывал. Тем более неожиданным было для него то обстоятельство, что в тот же самый вечер он проиграл в рулетку половину суммы, которую ссудил ему отец. Никакой речи об учреждении новой фирмы, о размере уставного капитала, о налаживании поставок теперь и быть не могло. По сути дела, Владислав оказался по уши в дерьме. Хорошо еще, что успел остановиться и кое-какие деньги у него все-таки остались. Впрочем, сообразил он это не сразу. В тот момент у него вообще будто все отключилось.

Он очнулся на широкой лестнице казино, ступени которой были покрыты мягким зеленым ковром. Уцепившись за резные перила, Владислав распустил душащий его галстук и мутным взором посмотрел вокруг. Приглушенные огни расплывались в его глазах. Белые рубашки мужчин, вечерние платья женщин – все сливалось в одно мерцающее тревожное пятно. Кровь бурно пульсировала в сосудах, сдавливая горло, не позволяя дышать. В общем, было исключительно плохо.

Владислав не нашел ничего лучшего, как спуститься в бар и заказать двойную порцию своей любимой текилы. Экзотическая водка взбодрила его, привела в чувство, но одновременно заставила осознать с полной ясностью, в каком безвыходном положении он оказался. Таких вещей отец не прощал. Он был достаточно терпелив, но, когда терпение истощалось, гнев его мог быть беспределен. Сергей Иванович не различал тогда ни своих, ни чужих. Страшно было подумать, какое наказание он мог назначить проштрафившемуся отпрыску.

Наверное, все это было написано на лице Копылова, потому что в баре на него сразу обратили внимание.

– Ба! Сколько лет, сколько зим! – заорал вдруг кто-то у него над ухом, да еще и хлопнул что было сил по плечу.

У Копылова и без того все переворачивалось внутри, а такое вторжение в его частную жизнь вообще едва не свело с ума. Но в конечном счете все обернулось в его пользу, потому что это оказался его старый знакомец – Артем Парфенов, с которым они лет пять назад познакомились на какой-то тусовке и довольно крепко сдружились. Потом Артем пристроился в только что народившийся гламурный журнал (он был журналистом) и пропал. Раза два Копылов читал его иллюстрированные репортажи. Один был про любителей горнолыжного спорта, весело и с пользой проводивших время в альпийских склонах, другой – с таиландского курорта. Суматошная была жизнь у дружка, на месте он не сидел.

И вот теперь неожиданно нарисовался в казино в центре Москвы, веселый, загорелый, довольный и любопытный, как все журналисты. В считаные минуты он вытянул из Копылова всю его печальную историю и посоветовал не падать духом.

– Тебе хорошо говорить, – уныло протянул Копылов. – А меня батя убьет. Ты его знаешь. Он у меня пассионарный. И весу в нем сто десять килограммов. А азартные игры он вообще не переваривает. И черт меня дернул сюда зайти! Главное, вообще ни разу банк не сорвал…

– Да-а, батя у тебя суровый! – согласился Артем, задумался на минуту, а потом спросил: – И много ты проиграл?

– Ровно половину! – вздохнул Копылов. – Он мне дал кредит, чтобы я дело свое открыл, а теперь какое же дело? Теперь только ларек около метро открывать, с презервативами…

– Погоди! – сказал Артем. – Подумаем, как тебе помочь. Дело, говоришь, свое открыть? Это не проблема. Пришла мне тут мыслишка в голову. Только один вопрос: отец тебя в этом плане плотно контролирует? В бухгалтерские книги заглядывает?

– Да у него своих дел по горло, – махнул рукой Копылов. – Только словам он не поверит. Ему нужно будет все равно что-то показывать. Помещения, вывеску, печать, наконец!..

– Покажем! – обнадежил Артем. – Все покажем. Есть один вариант. Только придется заплатить. А потом придется все свернуть, конечно. Ну так в Москве каждый день несколько десятков предприятий прогорает. Это, так сказать, дело житейское. У тебя как батя к тому отнесется, что ты через месяц прогоришь?

– Да как отнесется? Уж не похвалит, это точно! – ответил воспрянувший духом Копылов. – Но по крайней мере не убьет, как за казино. Это ты верно сказал – дело житейское. Деловой хватки у меня нет, по большому счету. Отец это в душе понимает. Так что, в принципе, это выход – то, что ты предлагаешь. Хороший выход. Только как все это оформить?

– Есть одна контора, – многообещающе сказал Артем. – Слушай меня внимательно…

Он все объяснил Копылову. Тот пришел в восторг. Впереди и в самом деле что-то забрезжило. На радостях он заказал лучшего коньяку, они выпили и поехали в контору, про которую говорил Артем. Называлась она загадочно – «Альфа-Рековер», но средства для решения проблемы предлагала реальные и понятные. Пришлось, правда, заплатить, но в пределах разумного, и у Копылова даже еще осталось.

Потом все закрутилось, завертелось, как по мановению волшебной палочки, и к приезду отца у Копылова было собственное «дело» – арендованное помещение, печать, сотрудники, бухгалтерские книги и даже собственный кабинет с факсом и телефоном. Через месяц это великолепие растаяло как дым, отцу было сказано, что его сын не справился с конкуренцией, и все было бы в ажуре, если бы не та странная встреча.

Копылов не очень вникал, что происходит в его «фирме»: там постоянно шло какое-то движение. Стучали по клавиатуре компьютера девушки, звонили телефоны, кто-то заполнял какие-то книги – расход-приход, приходили и уходили какие-то люди. Копылова все это совершенно не касалось. Он философски ждал, когда «Альфа-Рековер» отработает выплаченные ей деньги.

Но того жлоба он по случайности запомнил. Они столкнулись на пороге конторы, и улыбчивый прилизанный человек в сером обвисшем костюме представил его хмурому недоверчивому битюгу с лицом, похожим на растрескавшийся серый булыжник.

– А это наш шеф! – с энтузиазмом сообщил прилизанный. – Господин Копылов. Мозг и двигатель процесса.

И весь разговор. Копылов подал крепкую руку типу с лицом, похожим на булыжник, выдал дежурную улыбку и тут же обо всем забыл. Откровенно говоря, он полагал, что оба эти артиста тоже были имитацией.

Так он полагал до той самой минуты, как они с Артемом и Толиком Савенко отправились в ресторан отмечать окончание «операции». Здесь-то жлоб с серым лицом напомнил о себе. Оказалось, что он вполне настоящий и таковым же считает Копылова. Мало того, он при этом еще и полагал, что Копылов в чем-то перед ним виноват, а это уже вообще ни в какие рамки не лезло. А хуже всего было то, что Копылову категорически нельзя было поднимать шум. Батя вовсю готовился вступить на политическое поприще. С одной стороны, это было очень кстати, потому что ему стало совершенно не до непутевого сына. Но с другой стороны, малейший скандал мог повлечь за собой скандал еще более страшный, совершенно гибельный для Владислава. Оставалось терпеливо ждать и бояться.

Копылов был не настолько глуп, чтобы изображать из себя героя. Момент был для этого слишком неподходящий. «Жлоб» явно заблуждался, но в рамках своего заблуждения действовал вполне профессионально и уверенно. Он был намерен разобраться с Копыловым, невзирая ни на какие препоны, и подставляться было опасно. Разумнее было отложить все амбиции на более поздний срок.

Все эти соображения промелькнули в голове Копылова, пока он стоял в вестибюле бара, прижавшись мокрой спиной к стене возле входной двери. Он все еще был в порядке, и враги пока не достали его, но сколько такое относительное благополучие могло продолжаться, не сказал бы ни один экстрасенс на всем постсоветском пространстве. Положение было сложным как никогда, потому что машину его блокировали и за входом в бар следили, – оставалось только уходить черным ходом, оборвать все контакты и вообще больше не высовывать носа на улицу.

Копылов понимал, что по автомобильному номеру у «жлоба» есть возможность вычислить его домашний адрес, но это как раз было не страшно. Он вполне мог пожить пока у родственников. Даже, например, уехать к дядьке под Саратов. И вокзал тут как раз близко. Дядька у него оригинал – ругает на все корки Москву, ненавидит демократов и капиталистов, но тем не менее взял себе ферму и ковыряется теперь в земле – выращивает свиней и телят, картошку сажает. С братом у него отношения натянутые, но племянника он звал в гости неоднократно. Владислава не слишком прельщали сельские радости, но, кажется, теперь момент наступил и для них. У дядьки его в жизни не найдут. Но пока нужно решить проблему сегодняшнего дня – выйти из этой забегаловки живым и здоровым.

Копылов вернулся в бар и остановил спешащего куда-то официанта.

– Слышь, командир! У вас тут выход запасной имеется? Проблемы тут у меня… – Он выразительным жестом полез в карман за бумажником.

Официант понимающе хмыкнул и как бы невзначай бросил взгляд в ту сторону, где за столиком с выражением легкого недоумения на лице сидела Альбина. Она не замечала перемещений Копылова и, видимо, гадала, куда он мог пропасть. Она вообще была не слишком наблюдательна, эта Альбина.

– Нет-нет, она тут ни при чем! – быстро сказал Копылов, чтобы развеять подозрения официанта. – В принципе, можешь потом ей сказать, что мне пришлось срочно уйти. Мол, извинился и ушел. У меня тут другие дела.

– Понятно, – кивнул официант и протянул руку за купюрой. – Пойдемте, я вам покажу выход.