Отрывок из книги
Утром меня пришли фотографировать.
Я лежал на полу пустого балкона практически голым. Сущностно-холодная плитка жадно пожирала тепло моих конечностей, от чего я периодически возвращался в комнату за очередной рюмкой коньячной настойки на какао-бобах, запивая её ещё недобродившей брагой из ушедшей с рынка аутентичной колы. Опрокидывая рюмку, взгляд мой снова возвращался к застеклённому балкону, который по мере возможного закрывал всю процессию катарактными испаринами. Пара троек шагов, и я снова лежу объектом для домашнего задания, циклясь от холода на своём дыхании, не думая об объективе, заинтересованного в пластике.
.....
Через дебри дутых курток мы пробираемся к выходу, и пластмассовая дверь с полпинка отлетает от моего умеренного толчка боком. С пол-оборота я встал в межмагазинном холле.
Вот она, суета тишины, прерываемая утверждающим буханьем входяще-выходящих дверных направлений. Белокаменные бетонные стены с потолка до пола претерпевают свои эстетические флуктации в разнообразии серого в прямой зависимости от того, сколь удалённы их точки от выхода на улицу, и редкая пошарпанная батарея набитая новобитым стеклом в собственном наслаждении не работает. Здесь и плавает нужный табачный ларёк с экзотическими сигаретами, разновкусовыми жижами, запрещёнными снюсами, наивными бонгами, придурковатыми трубками и излишними застекольными мелочами, в которой на обессиленной рабочей панике стоит за свои, учитывая проценты с продаж, тысяча четыреста восемьдесят восемь рублей за восьмичасовую смену завершённый студент, хозяин собственной жизни, капитан своей судьбы, ведущий вверенное ему на договорной основе торгово-табачное дело в иссушенном море частного бизнеса наперекор собственному нехотению, от которого к середине рабочего дня остаётся только коровье смирение.
.....
