Читать книгу Красный флаг над заводом - Николай Николаевич Глумов - Страница 1

Жил да поживал наш Гордин первую очень длинную и очень печальную часть собственной жизни в распрекрасном своём неведении, вставал ранним утром, заваривал чай, завтракал привычнейшей своей колбасой, шёл привычнейшим своим путём на привычнейший свой завод, где вся его работа собственно и заключалась в том, чтобы сидеть в благословенном уголке завода, подальше от всяческого начальства, тупо глядеть точно в такое же убогое, как и в квартирке его, окошко на бесконечное русское серое небо, лишь иногда оглядываться на старенький советский манометр и записывать в старенькую тетрадь показания давления газа. За такую работу, конечно же, платили Гордину совершенно смешные деньги, но и их ему вполне хватало, ведь был он одиноким, немолодым и ни на что не претендующим в этой суровой русской действительности человеком.

Однако сразу после того, как земное его существование перевалило за обозначенный кем-то свыше рубеж, и к нему стали приходить долгожданные перемены. Отныне основным для него в неудавшейся этой жизни стало внезапно пробудившее его душу чувство скорого пришествия чего-то страшного. Попросту сказать, Гордин начал чувствовать, как нечто чуждое и враждебное приближается к границам его замечательной Родины.

И хотя до этого жил он на русской земле без малого шестьдесят лет, и за облезлым окошком убогой его квартирки за эти годы происходило чёрт знает что, начиная от крушения СССР и кончая врагами, вновь, как в сорок первом, подступившими к Царь-пушке и Царь-колоколу на расстояние непродолжительного марш-броска, раньше подобные чувства были ему абсолютно незнакомы.

Да и то сказать, хлеб в магазине, пусть плохонький, всегда был в наличии, с сахарным песком пускай поначалу и случались перебои, но затем прекратились, а в последнее время даже и колбаса на прилавках появилась сразу бог знает скольких сортов, так что этот теоретический марш-бросок очередных иноземных захватчиков до Царь-Пушки и до Царь-Колокола вовсе Гордина не волновал и не беспокоил, потому как из краткого школьного курса он прекрасно усвоил, что Россия страна громадная, и что от стен столичных наших богоспасаемых вполне можно пятиться хоть до самого до Урала сквозь сплошную тайгу и болота. А уж в болотах российских враги наши бронированные непременно увязнут и погибнут заслуженной своею бесславною смертью, как при Иване Сусанине.

Простодушным русским своим сердцем Гордин твёрдо верил, что Создатель Россию-матушку и всё, что на ней есть, вплоть до него, крошечного, ничего для истории не значащего человечка, попечением своим не оставит, и, как в сорок первом под Москвой, или морозы небывалые пошлёт, или Йеллоунстонский вулкан во вражеском тылу очень вовремя пробудит, чтобы не радовались неправедным своим победам проклятые недруги православной нашей державы.

И даже к появившимся невесть откуда буржуям Гордин недолго относился с обычной для него настороженностью, памятуя, что для простого русского человека основным правилом выживания является первейшая заповедь «не высовывайся и благополучно переживёшь всех и вся», а не только буржуев этих недорезанных. Впрочем вскоре чувство настороженности и вовсе прошло, ведь буржуев в ближайшем своём окружении он не встречал ни одного. Вокруг него, в маленьком и грязненьком городишке, выходившем сонными своими улочками на громадную, неуютную, насквозь продуваемую ледяным ветром реку сплошь были хмурые заводчане да старушки пенсионного возраста, так как мужчины по причине поголовного своего пьянства до преклонных лет попросту не доживали.

Правда было некоторое небольшое количество населения другого рода, именуемого начальниками, но те и при Советах жили получше и побогаче прочего народа и простой люд понемногу притерпелся и к ним и к тому, что воруют побольше других, и на дорогих машинах раскатывают по городку, и детишек своих получше остальных и обучают и пристраивают, так что потом детишки эти самые уже сами запрограммированно становятся большими начальниками и в свою очередь командуют над выросшими, но так и не набравшимися ума детишками работяг. Но так было всегда, ещё до буржуев было, и простые русские люди в силу национальных своих черт давно смирились с подобным неправедным положением дел, привычно находя утешение в мелком воровстве, да в беспробудном пьянстве, лишь иногда в пьяном виде припоминая заплетающимися от восторга языками незабвенный для всякого честного труженика тридцать седьмой год.